Газета Завтра 4 (1261 2018)

Безумный сон, распятый на кресте

Сообщество « Круг чтения » 23:36 31 января 2018

Безумный сон, распятый на кресте

о новом романе Александра Проханова "Цифра", который будет опубликован в Издательстве АСТ

Михаил Кильдяшов

0

Оценить статью: 1

Время — цифра. Неведомая сила вторгается в древние летописи и современные календари, неудержимый вихрь вырывает из них даты, закручивает в воронке, перемешивает. Необъяснимые сейсмические толчки сбрасывают цифры с циферблатов, стряхивают с электронных табло. Цифры притягиваются мощнейшим магнитом в самом центре бытия, и в этой гравитации день меняется с ночью. Время ускоряется, не выдерживает перегрузок, хвостом кометы выбрасывает в пространство раскалённые цифры, и там, где они остывают затвердевшей магмой, жизнь меняет свою природу, обретает иной язык, открывает порталы, создаёт гиперссылки для мгновенных перемещений.

Охотник за временем внимательно следит за полётом цифровой кометы, пытается предугадать, с каким небесным телом она столкнётся во Вселенной, что сметёт со своего пути и где возникнет зияющая пустота. Охотник за временем отрывает от земли, как коросту, застывшую магму кометы, надламывает, как печати Апокалипсиса. Под одной из застывших цифр обнаруживает манускрипт, где святые Кирилл и Мефодий даровали славянам алфавит. Только вместо привычных "аз", "буки", "веди" с древней рукописи считываются лишь цифры: цифирь вытеснила буквы, вытеснила звуки речи, вытеснила смыслы, оставив только количество и порядковые номера.

Под другой цифровой пломбой охотник нашёл "Словарь живого великорусского языка", слова которого лексикограф, готовый "полезть на нож за правду, за отечество, за русское слово, язык", намывал как крупицы золота. Но из книги пахнуло не жизнью, а тленом. Вместо сладкозвучных слов всех русских губерний, вместо "Вселенной в алфавитном порядке" со страниц словаря расползлись червями, разбежались жуками цифры, обращая гармонию в хаос.

Под следующей печатью оказался том русской поэзии. Но в знакомых строках охотник за временем увидел ужасающую правку: "цифрой жги сердца людей", "солнце останавливали цифрой, цифрой разрушали города", "и мы сохраним тебя… великая русская цифра".

В недоумении и отчаянии, в последней надежде охотник обратился к Книге, что столетиями несла спасительный смысл, отыскал заветный стих о начале начал — и не поверил своим глазам: "В начале была ЦИФРА".

Мир перевернулся, будто в нём произошёл атомный взрыв, сместились границы живого и неживого, поменяли свои свойства химические элементы. Казалось, цифровая комета прервала полёт, столкнулась с солнцем. И теперь в ослепительном пожаре на человечество надвигалось нечто, обволакивало мир непроницаемой плёнкой, превращалось в шар, в сферу — в ЦИФРОСФЕРУ.

Цифросфера — бытийная категория, философема, ставшая одной из ключевых в публицистике и художественной прозе Александра Проханова, начиная с романа "Русский камень", где спародирована поэтика одряхлевшего постмодернизма и одновременно показана стратегия войны в информационном пространстве.

"Цифросфера" — понятие, вставшее сегодня в один ряд с "ноосферой" Вернадского, "пневматосферой" Флоренского, "семиосферой" Лотмана. Цифросфера свидетельствует о том, что в эпицентре человеческого бытия теперь находится не мысль, дух или символ, а цифра, в которую можно обратить звук, кадр, редкий документ — всё, что трепетно хранили историки, архивисты, искусствоведы. А теперь это можно бесконечно множить и отправлять через цифру в любую точку планеты. Цифра лишила мир и все вещи в нём раритетности, уникальности, единичности. Казалось бы, отныне ничто не может бесследно исчезнуть, энтропия побеждена, человечество может ликовать. Но от цифры исходит какое-то ядовитое свечение, и Проханов пытается разгадать природу этой радиации.

Певец советской техносферы, в романах "Кочующая роза", "Время полдень", "Место действия" он стремился очеловечить машину, увидеть в ней творческий замысел, красоту и гармонию, эстетическое воплощение. Машина не конфликтовала с человеком, не боролась как неживое с живым, а верно служила человеку, открывала для него новые горизонты, умножала его силы.

Позже, в романах босхианского цикла, прежде всего в "Политологе" и "Теплоходе", живое и неживое, естественное и искусственное, творение Божие и творение рук человеческих войдут в иную фазу отношений — адский трансгуманизм, когда путём лабораторного вмешательства в геном человека будут пытаться скрестить со зверем, птицей, рыбой, амёбой. Будут пытаться обратить вспять дни творения и потеснить в мироздании Творца.

Новый этап подобных взаимоотношений, осмысление Прохановым цепочки Творец — тварь — творения твари — начался, когда в Фейсбуке была взломана страница писателя, и якобы от его лица, с попыткой имитировать авторскую риторику прозвучал призыв к "бессмысленному и беспощадному" "русскому бунту". Цифра подменила человека, будто в его сознание вторглись неведомые силы, заговорили его устами, стали руководить его мышлением, оцифровали материю, создали в интернет-пространстве вторую реальность и вывели её на место первой, чтобы виртуальное пространство стало реальнее реального.

На это требовался философский и литературный ответ. Киберпространство как порождение последней фазы эпохи постмодерна художественно осмыслено лишь постмодернистами. На страницах только их романов, перенесённый из компьютерной игры, возникал принц Персии, только у них сквозь время и пространство, сквозь реальность и ирреальность, как по гиперссылке, перемещался граф "t". Для постмодернизма цифра становилась абсолютным естеством, перекодированием жизни, когда сознание можно перекачать на сервер, пустить его блуждать по сайтам и блогам, можно расщепить и размножить. И тогда не нужны ни зрение, ни слух, ни голос. Человек становится всего лишь байтом оцифрованной информации, куда умещаются любовь и дружба, семья и Родина, страх и красота.

Сакральный реализм Проханова, где единица в одночасье может стать равна миллиону, где дух сильнее материи, где лишь слово способно передать все оттенки смысла, входит в киберпространство, выбивает цифру из рук постмодернистов, предлагает свою трактовку цифросферы.

Такой трактовкой стал роман Проханова "Цифра". Главный герой — писатель Николай Николаевич Полуверцев — способен через слово в земном прозреть небесное, в настоящем — прошлое, в пространстве — время. С высоты прожитых лет Полуверцев взирает на свою жизнь и видит каждую из пройденных дорог. Вон след молодого лесника. А вон горящие тропы девятнадцати войн и ещё неведомая, непроторенная двадцатая тропа. А вон та, на которой сошёлся в битве с клеветниками России. И надо скорее вспомнить всё, просмотреть жизнь, как фотоальбом, проговорить её и записать, как эпос, пока не отняли, не перекодировали, не оцифровали.

Полуверцев сплетает свои воспоминания, как когда-то в тихой деревенской избе смиренная русская женщина, пустившая его на постой, плела половик из лоскутков ветхой одежды. Писателю не хватает одного лоскутка, чтобы сложился задуманный узор. Как многие герои Проханова, Полуверцев ощущает двойственность бытия. Параллельно с прожитой жизнью, как запасной сценарий, всё время длится иная жизнь — жизнь со случившимся счастьем: "это был сон, и прозрение во сне. Блуждание в тех мирах, которые он покинул, и эти покинутые миры гнались за ним, обнимали, и он начинал теряться, не понимал, где сон, а где явь. Спасаясь от яви, он погружался в сон, который оказывался вещий и становился явью". Нужно вплести эту параллельную жизнь в общий узор воспоминаний, и тогда в получившемся узоре может открыться смысл всего пути, тогда этот узор подскажет ключевое слово, которое искал на пройденных дорогах.

Полуверцев оказывается в "торжественном, гранитокрылом" городе, там, где "жизнь приснилась", где когда-то была любовь, где зарождался иной сценарий. В городе, во Дворце, проходит бизнес-форум, на который съехались политики, учёные, военные, творческая интеллигенция. Все они говорят, что в мир пришла "Великая глобальная цифровая революция". Весь мир совсем скоро будет оцифрован, поклонится цифре, отречётся от бренного слова, возникшего после грехопадения в Эдеме. Слово породило в человечестве споры и противостояния, затуманило суть вещей, привело людей к множеству заблуждений. И только цифра способна одолеть всё это.

На форуме демонстрируется всесилие цифры. Цифра способна сотворить эмбрион, заложить в него необходимый генетический материал, закачать в него программу жизни. Цифра способна сдвигать континенты и горы переставлять. И всё это происходит под мерцанием таинственной "6", которая звездой Полынью во всех залах Дворца облучает участников форума: "Она казалась созвездием, которое явилось из глубин галактики и встало над землёй, предвещая конец времён". И в этой шестёрке, может быть, сокрыта "полувера" Полуверцева, когда мир в душе замер на шестом дне творения, остался незавершённым, потому что Творец не взглянул в отдохновении в седьмой день на всё содеянное и не "увидел, что это хорошо". А может быть, к странной шестёрке примкнут ещё две, и явится всепожирающий зверь.

Задача цифровой революции — создать глобальное человечество, где наверняка не будет "ни эллина, ни иудея", ни мытаря, ни фарисея, ни Марфы, ни Марии, а будет некая человеческая субстанция, полностью подчинённая цифре. Цифра станет прокрустовым ложем, которое уравняет всех. Цифра сведёт бытие человека к алгоритмическим задачам и, вытеснив слово, лишит это бытие творческого начала. Оторвав людей от слова, цифра расторгнет их связь с воплотившимся Словом, вновь распнёт Слово и сможет оцифровать Царствие Небесное и самого Творца.

Но на пути этого глобального процесса стоит Россия. "Страна слова, песни, простора и Христа" не желает покоряться цифре: "Русское слово сотворило русский народ в том виде, в каком он существует. Русское слово создавало реки и горы, быть может, материки и океаны. Господь, когда он сотворял землю и небо, использовал русское слово". Цифра могла бы миновать Россию: ввести её в летаргический сон и отключить от всего человечества. Но "там, где кончается Россия, начинается Царствие Небесное", и потому цифровым глобалистам не избежать в своей программе оцифровки страны, распростёршейся между трёх океанов. А для этого предстоит оцифровать русское чудо — "проявление в русской истории Царствия небесного", залог неумирания России, её перехода из века в век вопреки разрушениям и смутам. А чтобы оцифровать русское чудо, нужно оцифровать его главного носителя и хранителя — Президента.

Русское чудо вселилось в него, влилось в его сердце, когда тот присоединил Крым, погрузил Россию в крещальную купель князя Владимира. Теперь же Президент укрепляет Русское чудо освоением Арктики. Арктика и Крым становятся узловыми точками русского бытия, воплощением извечной русской мечты о тепле и холоде. Через Крым и Арктику Россия способна объять весь мир, передать ему в слове Божественные смыслы. Потому в последней битве сойдутся глобальная цифра и Русское слово, столкнутся "Слово Света" и "Цифра Тьмы". Человечеству приснится "безумный сон, распятый на кресте".

Единственным оружием против Президента является "модем Полуверцева", способный даже Русское чудо обратить в цифру. Полуверцев создал модем во сне и сам не знает принцип его действия. Цифровые глобалисты в поисках модема проникают в сознание Полуверцева, цифрой снимают защитные оболочки, расплетают лоскуты воспоминаний, "рассекают единое время его жизни, разрушают целостность бытия". С нарастающим воплем из сознания Полуверцева вырывается стозевное чудовище, носитель числа зверя — всё то дикое, необузданное, что запирал в себе человек с момента грехопадения. Всё то, что нужно было преодолеть, чтобы остаться человеком: "чудище явилось из тёмных пучин мирозданья, было воплощением абсолютного зла и уродства, нескончаемого несчастья. Оно было всегда, возникло при сотворении мира, было противоположностью солнцу, цветам, любовным вздохам, божественному откровению". От этого зверя русский человек отгораживался словом, что вело из России земной в Россию Небесную.

Цифра раскодировала зверя, выпустила его из клетки, и теперь он мчится на хранителя Русского чуда. Из последних сил Полуверцев заслонил Президента словом, сладкозвучным стихом, что вырвался из сознания последним лоскутом несбывшейся жизни:

Я жил во сне от самого рожденья.

Гром пушек, смех и звоны хрусталя —

Всё было сном. Настало пробужденье…

Я слышу, как о гроб стучит земля.

А сам Полуверцев принял на себя удар зверя, от которого сотряслось мироздание. Зверь обессилевшим подранком уполз обратно в глубины человеческой природы, затих, надолго затаился. А слово колокольным звоном унесло с собой Полуверцева, навсегда поселило в России Небесной.

Цифровая комета мчалась в вышине, но в последний миг, когда огненная сфера готова была испепелить мироздание, перед ней возникла несокрушимая длань Того, Кто в седьмой день творения посмотрел на мир. Комета в одночасье остыла. Гаснущими искрами осыпалась на землю. Человечество сбросило с себя гнёт цифросферы. Отвело для цифры "низкую жизнь". Раскрыло Вечную книгу — прочло: "В начале было СЛОВО".

Теги события:

проханов литература книги новая книга роман цифра техносфера проза цифросфера человек киберугроза слово время