Газета Завтра 407 (38 2001)

Николай Анисин ЛУКАШЕНКО: ДИКТАТОР ИЛИ ЛИБЕРАЛ? (К итогам президентских выборов в Беларуси)

ТРИ ДНЯ ДО И ДЕНЬ ПОСЛЕ выборов президента я топал по городу-герою Минску. Вел разговоры с людом чиновным и чисто рядовым. И к неожиданным для себя пришел выводам.

В 93-м, когда я был в Минске в последний раз, там царила демократия. Предприятия еле дышали и сокращали кадры. На улицах шла торговля с рук шмотками и харчами. Крепкие парни шелестели пачками денег, предлагая менять белорусские "зайчики" на доллары и рубли. Каждый в городе-герое имел свободу — и свободу помереть с голода, и свободу промышлять на кусок хлеба любым способом.

Теперь же, уверяют наши либералы и западные, Беларусь — это полицейское государство. Нет в нем свободы ни экономической, ни политической. Есть жуть сплошная. И кое-что из сей жути я мог углядеть.

Под вечер, накануне голосования, на главной минской площади перед Дворцом республики был назначен концерт звезд эстрады. Концерт — не с агитацией в пользу одного из трех кандидатов в президенты, а исключительно развлекательный. На площадь с разных концов города-героя стекались тысячи подростков — от 14 и старше. И тут власть совершила страшное безобразие. Она на целые три часа во всех разбросанных вокруг Дворца республики барах и кафе запретила продавать пиво и прочие алкогольные напитки. Произошло вопиющее нарушение права малолеток — наклюкаться под музыку. Ущемлены были и интересы питейно-едальных заведений центра: сколько пьянящих бутылей они могли сплавить нахлынувшим с окраин подросткам, какую прибыль упустили? В столице российского государства, которое большинство либералов всех наций не числит полицейским, такое, конечно же, немыслимо.

Вынуждены постоянно оглядываться на власть в Беларуси не только торговцы. Скажем, таксисты в Москве повезут тебя только тогда, когда ты соглашаешься на установленную ими сумму. В Минске же можно сесть на стоянке такси в машину, назвать адрес, и водитель, включив счетчик, доставит тебя, куда надо, и возьмет столько, сколько натикало. Минские таксисты, как и московские, явно не прочь поторговаться с пассажирами, чтобы получить с них максимум возможного. Но торгуются редко. Опасаются жалоб во власть. В Москве — полная свобода обирания таксоклиентов, в Минске — далеко не полная.

Боязнь белорусского государства проглядывает и в самом деликатном бизнесе — проституточном. Ты возвращаешься ночью в гостиницу "Планета", заходишь в бар выпить стопку, к тебе подсаживается мадам предзнойных лет, перекидывается словами о том о сем и затем пишет на салфетке: "Не хотите ли хорошего секса?" Ты качаешь головой: нет. Мадам встает, извиняется и уходит. И в остаток ночи ни она, ни ее коллеги не позвонят к тебе в номер. А вот когда я был не так давно в славном российском городе Орле, то там в гостинице и у меня в номере, и в соседнем у моего товарища телефон до полуночи трещал, не умолкая: не желаете провести время в обществе прекрасной девушки из расчета 400 рублей за полчаса. При крутой российской демократии в Орле — все можно, в Минске же навязывать постояльцам гостиниц секс-услуги, похоже, небезопасно. Было бы наоборот, то есть не имелось бы против того административных мер, то разве мирились бы минские мадамы с простоем?

Наиболее же яркой иллюстраций клише "Беларусь — полицейское государство" является, вероятно, обилие на улицах Минска постовых милиционеров. Точнее, сотрудников ДПС — Дорожно-патрульной службы. Восемь лет назад, в пору расцвета демократии, постовые в Минске попадались на глаза не чаще, чем ныне в любом российском городе. Но тогда машин в белорусской столице было раз в десять меньше. А улицы в ней огромны по ширине: каждая почти такая, как Садовое кольцо в Москве. Подземных же переходов в Минске — раз, два и обчелся. И вот власти белорусские, дабы их не беспокоили сообщениями об авариях, на всех оживленных перекрестках поставили милиционеров с жезлами и свистками. В результате вышло массовое насилие над народом. Милиционеры машут жезлами, свистят и издеваются, и издеваются над жителями и гостями Минска, заставляя их переходить улицы строго по правилам дорожного движения.

Слов нет: белорусская власть отличается от российской. Она административно жестче. Но совсем ненамного. Главное же различие между двумя властями совершенно в ином: режим Лукашенко не только более лояльно относится к своим потенциальным политическим и идеологическим противникам, чем режим Путина, но и покровительствует им. За Путиным такого покровительства не значится, у Лукашенко оно — налицо. И это было для меня крайне неожиданно.

Я знал до нынешнего приезда в Минск: в Беларуси транслируются все российские телеканалы и распространяются все российские же газеты, которые третируют лично Лукашенко и представляют его правление как напасть для республики. Лукашенко, я кумекал, вполне возможно и хотел бы поставить преграды перед валом валящей из Москвы словесной грязи. Но как можно развивать сотрудничество народа Беларуси с народом России, отгородившись от российского телевидения и газет?

Прессу российскую в Беларуси Лукашенко вынужден терпеть и вынужден взаимодействовать с ней на ее условиях. Но с белорусскими борзописцами, словотворцами и прочими богемцами он может и должен строить отношения на условиях своих. Так я предполагал. И напрочь ошибся.

В купе поезда Москва-Минск мне довелось ехать вместе с неким московским издателем. У него был в свое время интерес в Союзе писателей Беларуси. И вот он рассказывает: "Прихожу я минувшей весной в правление СП. Одиннадцать часов. Никого из ответственных лиц в кабинетах нет. Пошел погулять. Пообедал. Заявляюсь часа через два. Ответлица на местах. Но все уже выпивши и все ругают президента Лукашенко".

Можно ли верить всему сказанному — я не уверен. Моего собеседника могли под крышей СП неласково принять и ему могло показаться, что все там выпивши. Но то, что он встретил в писательском доме поносящих Лукашенко, не выглядит нереальным.

Вот строки из статьи Нила Гилевича, народного поэта Беларуси, заслуженного деятеля науки и профессора: "В середине 90-х годов узурпировавшие власть реакционные имперско-шовинистические силы взяли курс на ликвидацию суверенной независимой Республики Беларусь, на создание якобы очень желанного для обоих народов единого союзного государства. Всем сразу же стало понятно, что это будет обычная инкорпорация — поглощение небольшого государства большим. Голосу возмущения и протеста демократической общественности Беларуси против этого злодеяния правящий режим не внемлет. Напротив, видя, что и в экономической, и во внешней политике он зашел в тупик, ускоренно ищет спасения в сдаче белорусского государства России".

Как следует из слов Гилевича, Лукашенко, во-первых, реакционный узурпатор, во-вторых, он, совершая злодеяние, не внемлет голосу протеста демократической общественности, в-третьих, он завел Беларусь в тупик в экономической и во внешней политике.

Для народного поэта Беларуси Гилевича президент Лукашкенко нехорош всем и вся. Немало маститых поэтов и писателей России не приемлют всю и вся политику Путина. Но Путин, а точнее, его министр культуры Швыдкой, дотирует только лояльные к власти литературно-художественные журналы, в которых могут печататься только лояльные к власти литераторы. В Беларуси же государство не дотирует, а содержит все журналы. И в каждом из них может публиковаться и Нил Гилевич, и все литераторы — его единомышленники.

Писатель Василь Быков живет сейчас в Германии. Он считает себя таким лютым врагом режима Лукашенко, которого сей режим обязательно должен уничтожить физически. Но сколько лет Быков укрывается за границей, проклиная там нынешнюю белорусскую власть, столько лет — из года в год — в Беларуси издаются его книги. Разумеется, с выплатой авторского гонорара. А вот за огромную четырехкомнатную квартиру в Минске власть с Быкова не берет ни копейки — он, как и другие Герои Социалистического Труда в Беларуси, освобожден от квартплаты.

И, наконец, последнее о творцах слова и белорусской власти. В аппарате Союза писателей 150-миллионной России — 25 человек, в аппарате Союза писателей 10-миллионной Беларуси — 27 человек. Но российский Союз — на самофинансировании: что руководство писателей из разных источников раздобыло, то аппарату и выплатило. Расходы же белорусского СП полностью оплачиваются из госбюджета республики. Но это, если верить слухам, вождей Союза не удерживает от того, чтобы пнуть режим Лукашенко острым писательским словом.

На второе утро в Минске я познакомился за кофе в баре гостиницы с деятелем из "Беларусьфильма", который дожидался кого-то из миссии европейских наблюдателей. От него я узнал: белорусская киностудия живет и здравствует. Сейчас на ней делаются четыре художественных фильма. Содержит студию государство, но в творческий процесс — что и как снимать — оно почти не вмешивается. Тем не менее, толковавший со мной сотрудник "Беларусьфильма" не только не собирался голосовать за действующего президента, обеспечившего дееспособность студии, но и готов был все сделать, дабы его не переизбрали. Неприязнь к Лукашенко, сказал он, испытывают многие его коллеги из "Беларусьфильма". Я спросил: почему? Ответ был таков: "Да он же — колхозник!"

Писатель Солженицын, встретившись после войны с маршалом Коневым, презрительно написал о нем: "Колхозный бригадир!". Если бы военачальник Конев не выиграл все свои сражения в Великой Отечественной, а большую часть из них проиграл, но выглядел бы профессором, то в этом случае он бы Солженицыну понравился. Душа художника капризна. Лукашенко выиграл битву за спасение белорусской экономики, дал тем самым шанс выжить всей интеллигенции, но далеко не у всей заслужил любовь. И что поразительно: как глава государства, Лукашенко за счет государства позволяет не бедствовать всем, кто его не прочь стереть в порошок. Где на просторах СНГ найдешь еще такого либерального президента?

Второй поразивший меня факт — засилье в Минске иностранных товаров. На его улицах — тьма иномарок. Иностранные продукты и напитки — во всех супермаркетах и ларьках центра. У европейских шмоточных фирм — свои магазины. Но и это не все.

С нашим корреспондентом в Минске Евгением Ростиковым и двумя его товарищами мы зашли пообедать в ресторан у Дома правительства. Подчеркиваю: у Дома правительства. И вот оказалось: водка в ресторане — белорусская, а минеральную воду нам принесли французскую. Ростиков стал скандалить: хочу пить свою замечательную отечественную минералку. Официантка развела руками: таковой не водится. Цена иноземной воды была такой же, как водки, — в пересчете на пол-литра. Но потреблять ее пришлось. Принудительно.

После обеда я двинул в сторону гостиницы. По пути завернул в ресторан "Акрополь". Попросил кружку пива. Предложили только иностранную "Корону". В кафе "Блюз" через улицу торговали лишь пивом "Туборг".

Продавцам ходовых западных товаров вряд ли в Минске менее комфортно, чем в других столицах СНГ. Но все лидеры республик Содружества — свои на Западе, а Лукашенко там — чуть ли не злодей. Как это объяснить?

В Беларуси населения в 4 раза меньше, чем на Украине, но белорусские строители за полгода сдают столько жилья, сколько украинские за год. В Киеве самый крупный налогоплательщик — пивзавод "Оболонь". Некогда же знаменитая высокоточная индустрия украинской столицы либо дубу дала, либо на ладан дышит. А в Минске, как и в прочих белорусских городах, — гиганты индустрии не просто уцелели. Минский тракторный выпускает десятки новых моделей тракторов. Спрос на белорусские телевизоры "Горизонт" превышает предположения. Продолжают сходить с конвейеров "МАЗы" и "БЕЛАЗы". Начали производить в Белоруссии троллейбусы и автобусы. Изготовлено там и пять опытных образцов трамваев.

Внешний долг Республики Молдова, все бывшие президенты которой и нынешний — в законе на Западе, приближается к трем миллиардам долларов. Каждый третий трудоспособный молдавский гражданин вынужден искать работу за пределами республики. В Беларуси же золотой запас вот-вот составит 15 тонн, а валютный резерв — полмиллиарда долларов. Желающие переехать на жительство в белорусские города есть во всем СНГ.

Руководители Украины и Молдовы согласились исполнять установки Запада по реформированию экономики и получили за это кредиты. Кредиты были быстро проедены и разворованы, установки точь-в-точь выполнены и в промышленных отраслях обеих республик образовалось пепелище.

Белорусский же лидер Лукашенко не пошел с поклоном на Запад за кредитами, но и не стал следовать западным рецептам реформ. В Беларуси приватизированы только сфера обслуживания и мелкие предприятия, а все основные фонды крупного производства остались в собственности государства. Модернизировать же экономику решено было за счет внутренних резервов.

Если бы этот путь развития страны был выбран не Лукашенко, а, скажем, каким-то Сидоренко, то и он бы в данном случае вне зависимости от своих идейных позиций вынужден был бы повернуться лицом к России и искать с ней союза, ибо в России поставщики необходимых Беларуси энергоносителей и комплектующих, там же и основные рынки сбыта белорусских товаров.

Все последние годы Запад через своих агентов влияния в Беларуси и через прозападную российскую прессу вел войну с Лукашенко не потому, что он строил полицейское государство и попирал демократию. Диктатор ли президент Беларуси или либерал патриотического толка — вопрос спорный. Причина этой войны в ином. Запад бил по Лукашенко за то, что он упорно, без отклонений, вел Беларусь тем курсом, который объективно толкал ее к союзу с Россией.

Этот союз взаимовыгоден — от него экономически выигрывают обе республики. Успех союза укрепляет мощь России, увеличивает ее шансы на обретение вновь статуса великой державы и на новое объединение вокруг себя ныне суверенных государств СНГ. Стало быть, удары по Лукашенко — это попытка Запада в зародыше ликвидировать возможность возрождения Великой России.

На сей раз попытка провалилась. Семь лет Запад конструировал оппозицию Лукашенко, угрохал на это уйму сил и денег. Но оппозиция оказалась бездарной и вороватой. 15 процентов голосов, которые получил на выборах основной конкурент Лукашенко, кандидат от объединенной оппозиции Гончарик, — это свидетельствует и об отсутствии мозгов в оппозиции, и о растаскивании десятков миллионов долларов на личные нужды функционеров.

Вечером 9 сентября, сразу после окончания голосования, оппозиция получила разрешение на митинг у Дворца Республики. Там ее лидеры должны были заявить: президентские выборы фальсифицированы, Гончарик набрал почти столько же, сколько Лукашенко, и должен быть второй тур — все остаемся на площади на ночь, блокируем структуры власти и потребуем второго тура.

Так было задумано. Но к полуночи, когда стало ясно, что у Лукашенко будет свыше двух третей голосов, на площади из целой тысячи стоявших там юнцов осталось всего две-три сотни. Деньги у оппозиции кончились, а бесплатно орать и свистеть в дармовые свистки охотников было негусто.

За президентскими выборами в Беларуси надзирали 20 тысяч наблюдателей со всего света. Претензии некоторых миссий умещаются на десятках страниц. Но ни одна из претензий не перечеркивает факт: победа Лукашенко — это результат волеизъявления граждан Беларуси, а не махинаций ее избиркомов.

Запад теперь перед выбором: либо начинать взращивать новую оппозицию, либо безоговорочно признать выборы и взяться обхаживать Лукашенко — с тем, чтобы, заключив его в объятия, увести от союза с Россией. Так на что будет сделана ставка?

Николай АНИСИН

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 20 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

21

zavtra@zavtra.ru 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]