Газета Завтра 812 (24 2009)

БЕЗ ВЫХОДНЫХ

Земское, поместное устройство — было и есть спасение для России. Именно при помещиках начался расцвет отдаленных уездов и волостей. Они цивилизовали крестьянские поселения — построили школы и больницы, мосты и дороги. С упадком поместного землевладения быстро, в течение семи десятков лет, пришла в упадок и глубинная русская деревня. От деревень остались одни названия. И вот в эти заброшенные земли опять стали приходить люди с капиталами, с желанием жить здесь, строить добротные дома , подводить к ним дороги, линии электропередач и газопроводы, захватывая в сферу своего влияния и оставшихся местных жителей.

Всё будто бы повторяется. Но если первый вал поместной экспансии пришелся на времена, когда в самых глухих местах страны во множестве находились работящие крестьяне, которых, к примеру, можно было привлечь на строительство тех же дорог и мостов, то современный помещик попадает в пустыню. Нет, не только тени ушедших предков обитают в новом захолустье. Немало еще осталось и живых мужиков в расцвете лет. Но вот беда, все они , как говорится, не работники. Можно кликнуть их, посулить хорошую зарплату. И они утром придут. Но увы, не готовые к труду, а готовенькие. С похмелья. И первым делом попросят хозяина выставить по стакану на брата. Кому нужны такие работники? Одни в подобной ситуации предпочитают завозную рабсилу в виде молдаван или украинцев. Другие еще более дешевых азиатов. А такие, как, например, калужский помещик Михаил Морозов (его имение находится недалеко от родины маршала Жукова в двух километрах от Трубино в бывшей деревне с названием Дураково), не могут поступиться русскими принципами и традициями. Они идут самым сложным путем перековки народных масс.

Михаил Морозов первым своим работникам в далеком теперь уже 1994 году на вопрос о водке ответил вопросом, а не хотят ли они за его счет подлечиться от алкоголизма. И мужики пролечились, как положено. И принялись за дело, перекрестившись, как водилось на Руси. Начали стройку. Надо сказать, что далеко не все из них выдержали трезвость. Как говорится, сорвались. И теперь уже многие из них на том свете. Но есть и те, кто под крылом Морозова обрел вторую жизнь. Можно сказать, что поместье Морозова построили алкоголики и наркоманы. Через его руки прошло около шестисот человек. Более того, Михаил Федорович прямо говорит, что и сам он — алкоголик. Но вот уже полтора десятка лет как завязал. Слава о нем идет по разным направлениям.

Вот, например, на днях, тишь да благодать в Общине нарушили некие энергичные люди под прикрытием имени высокого чиновника. По сути, они затеяли рейдерский захват земель Общины. Икону Владимирской Божьей матери вынесли перед ними на "поле брани" обитатели поместья. Они полны решимости отстоять свои владения.

Если приедете в Трубино и спросите, как пройти к Морозову, то вам всякий скажет: "А вон по той дороге, и увидите белый замок. Прямо туда и идите". Скажут непременно с уважением. О нем много пишут в различных изданиях. Мы, в частности, благодарим коллег из журнала "Наркомат", выразивших согласие участвовать в подготовке этой полосы в "Завтра". Как раз в этом "белом замке" в огромной гостиной, увешанной иконами и картинами, обычно и беседует Михаил Федорович с журналистами.

"ЗАВТРА". Михаил Федорович, вы человек успешный. Расскажите, а что представлялось вам успехом в юные годы?

Михаил МОРОЗОВ. Я не считаю себя успешным человеком, но я счастливый человек, потому что обрел Бога. Изначально у меня была тяга стать полезным стране. Мне нравились профессии первооткрывателей: геолог, педагог. Во мне с детства была потребность поиска правильности. Я родился в центре Москвы, где грубых слов никогда не слышал, а потом мы переехали в рабочий поселок, где присутствовали мат в полной мере и тому подобные вещи. Когда я был в третьем классе, один парень ударил меня по лицу. Тогда для меня это было настолько трагично, что произошла какая-то внутренняя катастрофа. А уже к 15 годам я удивлялся: почему с одного моего удара человек не падает. И это был первый успех: я стал самым сильным в классе, даже дерзким, при условии, что сохранял в учебе своего рода лидерство. Я легко схватывал, отличался сообразительностью, но первая трудность — и я переключался на другое. Я даже предал свою мечту поступить на лечебный факультет медицинского института, поступив на фармацевтический — там легче , можно гораздо меньше учиться. Потом, быстро разобравшись, какой из меня аптекарь и завскладом, я покинул этот институт. Вот так по жизни я и шел: везде все быстро-быстро успеть. А параллельно жили мои же ровесники, ребята скромные, на мой тогдашний взгляд, неумехи, потом встречаю — один уже мастер спорта, другой закончил МИФИ…

Я стал заниматься фотографией — она тоже давала мне быстрый успех. В 26 лет у меня уже состоялась персональная выставка в Москве. Я везде был вхож, общался с Гавриилом Поповым, Пляттом, Жженовым и другими. Я делал то, что мне приятно, параллельно подстегивая себя употреблением горячительных напитков. Казалось, это тоже успех: красивый стол, хорошая закуска, выпивка, интересные люди, состояние эйфории, простоты общения… Но, как говорится в русской поговорке, "на любого молодца сил хватает у винца". И мой успех был положен "зеленым змием" на обе лопатки.

"ЗАВТРА". Как вы выбирались из этого состояния?

М.М. К своим 35 годам я считал, что в жизни уже исчерпал себя полностью. Хотя на этом же этапе, еще в доперестроечный период, я крестился. Но крестился "с налета", и получилось, как в песне : "Пока ты шел на красный свет, ты был герой, сомнений нет. Но вот открыты все пути — куда идти и с кем идти?". Идти все время как бы против ветра, с каким-то риском — это было для меня. Но когда я столкнулся с моим крестные отцом, тогда отцом Анатолием (сегодня архимандрит Зиновий), с той любовью, которую излучал батюшка, обрел совершенно новое понимание происходящего — что есть какой-то другой мир, есть другие люди, другие ценности. И потихоньку брошенное семя — слово Христово — начало во мне прорастать. И даже в состоянии тяжелых похмелий я стал обращаться к Христу, к Библии. Поначалу с нетерпением ждал приезда отца Зиновия, захлебываясь от вопросов. Сегодня "ребеночек" уже немного подрос. И это тоже успех — встать на правильное направление, знать, куда надо идти, потому что и попутный ветер не будет попутным, если капитан не знает направления движения судна.

"ЗАВТРА". Михаил Федорович, с чего начиналась ваша "Обитель ТИЛь" (Терпение, Искренность, Любовь), как возникла сама идея создания центра помощи алкоголикам и наркоманам?

М.М. Началось все с того, что в умирающей деревне Дураково я купил участок земли размером в 15 соток, на котором впоследствии построил дачу. Честно говоря, помышлял об уединении, искал возможность вырваться из того московского образа жизни, который был полон искушений, не позволял мне соблюдать трезвость. Для алкоголика, решившего не пить, очень важен соответствующий круг общения — чтобы окружающие тоже были трезвыми, причем поголовно. Моей первостепенной задачей на том этапе стал поиск единомышленников, единоверцев, людей, с которыми я, будучи сам алкоголиком, могу найти общий язык и сообща противостоять искушению. Тем более, что место здесь необыкновенное. Любой, кто попадает в окрестности деревни Дураково, исполняется искреннего восхищения и удивления. Вся природа располагает именно к трезвому образу жизни: здешний пейзаж — и пруды, и ручьи, и родники — ну, никак это не вяжется с пьяницами, бредущими в никуда. А вершина всему этому — Бог. Мы все под Богом ходим и рождены для исполнения воли Божьей, благой и совершенной. Я это ощутил. Для меня воля Божия воплощается, в частности, в том, что вместе с друзьями вот уже 17 лет мы возводим "Обитель ТИЛь" для реабилитации. Так что начиналось все, как ни парадоксально, с алкоголиков. Потом, вследствие прогрессирующей алкоголизации общества, в Обитель за помощью пришли и наркоманы.

"ЗАВТРА". Есть такая точка зрения: если алкоголизм — это болезнь души, то наркомания — болезнь духа?

М.М. Душа без духа — не душа. И при алкоголизме, и при наркомании в человеке присутствует ложный дух свободы. Что такое спирт? По латыни спиритус — это дух. То есть на самом деле происходит подмена Духа Божьего, а это фактически разрыв души и мозга. Душа праведного человека должна быть наполнена духом созидания, желанием служить, работать, кормить свою семью, видеть счастливыми своих детей, дать им правильное воспитание. И при этом очень важно не просто хотеть, но и делать что-то для воплощения, то есть обязательно совершать усилия. Когда это происходит, человек может даже не ощущать, что он с Богом, но это именно так, потому что в итоге обретается гармония. В этом одна из первейших задач нашего центра "Обитель ТИЛь".

"ЗАВТРА". А можно ли научить жить в гармонии взрослого человека, то есть вполне сформировавшуюся личность?

М.М. Можно, но только при его желании. Нельзя выйти на ковер и стать борцом — надо еще и тренироваться. В нашем случае, в деле реабилитации, человеку нужно длительное время находиться в верном русле, в жесткой упряжке, обязательно совершая над собой усилия для выправления взятого когда-то неверного курса в никуда. Гармонию можно обрести только через жертвенность, что-то отдавая другим: стремление свое, время свое. При этом отдача рождает результат в первую очередь в сердце. Мы все хотим иметь в душе гармонию, но что каждый делает для этого? Давайте возьмем две крайние точки: монах и бомж. Монах ничего не имеет — он к этому устремлен и потому стяжает дух помощи, дух любви и жертвенности, которая есть проявление божественной любви в человеке. А вот бомж: он вроде как тоже ничего не имеет, но чем наполнен такой человек? Духом алкоголя, стяжательства. Бомж живет по принципу суперэгоизма: своя картонка, свой мирок, который он старательно оберегает. К сожалению, современное общество подвержено постоянным провокациям духа стяжательства. Человек порой совершает неимоверные усилия для достижения чего-то, навязанного ему лишь модой и образом жизни псевдокумиров. Вот буду иметь такую шубу или, скажем, украшение, и тогда мне будет хорошо, тогда все классно. А в итоге-то получается банальный потребитель.

Главное для алкоголика и наркомана, если они хотят исцелиться, — честно сказать себе: я болен, мне нужна помощь. Кто признает свое бессилие перед алкоголем или наркотиками; тот обретет силу. Но пока человек действительно не захочет начать путь к излечению, ничего не получится. Вот самый простой пример. У человека заболел зуб, и он либо может пойти к стоматологу подлечить его сразу, либо будет глотать анальгин до бесконечности, в результате чего все равно придет к врачу, но уже за вставной челюстью. Сегодня есть наработанные методы, апробированные и американцами, и россиянами. Вот родные и близкие уже видят, что человек страдает, мучается, но пока еще ему хорошо, нормально. Дело в том, что при употреблении алкоголя и наркотиков человеку на каком-то этапе комфортно. Если б было наоборот, тогда и проблема не стояла бы. Вот последствия этой "приятности" уже иные. И если родные, близкие видят, что появилась некая зависимость, тогда им нужно правильно взяться за дело. То есть критиковать не наркомана — "ты плохой, ты недостойный сын или дочь", — а саму болезнь. И нужно обязательно давать возможность алкоголику или наркоману увидеть свои поступки со стороны. К сожалению, в нашем обществе, все это еще замалчивается в семье, прячется, потому что стыдно перед окружающими, стыдно перед работодателем. Будем делать вид, что все нормально. Да неправильно это! Вместо внутренне беспокойного попустительства и замалчивания нужно дать человеку самому разобраться. Для начала на бытовом уровне: утром после пьянки он должен сам убрать за собой все последствия этой пьянки. Он обязательно должен увидеть все это так, как есть — в неприглядном свете. Давай иди и сам всё делай. Делай и анализируй.

"ЗАВТРА". Любой родитель хочет, чтобы ребенок его слушался. И если бы дети действительно слушались, не случалось бы никаких неприятностей. Но они растут и проявляют самостоятельность. Почему, находясь в "ТИЛе", эти самостоятельные люди начинают к кому-то прислушиваться, на чем возникает контакт с вами, с наставником, ведущим их, наконец, в правильном направлении?

М.М. Лично я в детстве искал учителей интуитивно. Думаю, что каждый мужчина, мальчик ищет учителя. Я искал и находил, но не все отвечали тем требованиям, какие предъявляются учителю. Сейчас я уже могу сказать: слава Богу, я нашел учителей. Мой крестный отец архимандрит Зиновий, мой духовный наставник архиепископ Алексий — это люди, которым я доверяю. Доверяю их духовному опыту, духовному видению, духовной образованности. Где точно нет предела совершенству, так это в области духа. И сегодня я понимаю, что если ставить перед собой цели, эти цели должны выходить за пределы земного бытия, всё должно сводиться в итоге к одной цели — стяжания Царства Божия. Потому что вся жизнь человеческая, по сути, направлена на подготовку к смерти. Вот сегодня, например, я проснулся рано. Мне радостно, потому что есть время помолиться, войти в свой внутренний мир и вспомнить картинки из детства, как я формировался до сегодняшнего дня, посмотреть, где первостепенное, а где второстепенное.

"ЗАВТРА". А в чем вам сейчас видится ваш главный успех?

М.М. Конечно, это мои дети. Сын от первого брака закончил университет, кандидат наук. Радует меня и дочь своими успехами. Воспитывая её, я с мерой ответственности многие вещи просто не разрешал. Но в результате, при послушании отцу, вырос самостоятельный человек: с красным дипломом закончила бюджетный факультет, параллельно голландскую школу флористики и школу фотомоделей. Сегодня Марина — грамотнейший специалист, но прежде всего она ориентирована на материнство. И недавно родила мне внучку.

У меня теперь очень теплые отношения с моим отцом, с которым многие-многие годы не мог найти общего языка, — он сильно пил. Но отец тоже пришел в Церковь, и сегодня у него нет проблем с алкоголем. Это удивительно, и когда видишь такие перерождения, понимаешь, что только со Христом созидается личность.

"ЗАВТРА". Михаил Федорович, вы уже давно и осознанно движетесь по пути трезвости. Как вы для себя определяете этот путь, что вкладываете в это понятие?

М.М. Я сказал бы так: упование мое — Отец, прибежище мое — Сын, покров мой — Дух Святой. Я ведь 16 лет не употребляю алкоголь. Казалось бы, какой я алкоголик? Но с точки зрения обывателя, человека, который ни разу меня не видел, я алкоголик, и это правильно — я алкоголик в длительной ремиссии. Однако моя цель — не просто трезвость. Я постоянно ищу, а что ищу? Да будет воля Твоя, Господи. Твоя, а не моя.

Я для себя нашел фундамент в периоды неких стихийных смятений человеческих судеб. Каким должен быть человек? Каждый человек — это капитан на собственном судне. Он прежде всего должен быть трезв. Поэтому сухой закон для меня становится не просто формальной фразой, а нормой. Когда мы идем в каком-то очень опасном месте, что самое главное? Главное — не сойти с вектора. Здесь, разумеется, ни о какой выпивке речи быть не может. Почему со мной случилось то, что когда-то случилось? Я могу назвать себя жертвой мечтательности. Славная сказка про Ивана на печи — мы все ждали коммунизма, когда ничего не надо будет делать, когда безделье — это как бы итог жизни. Благодаря моей нынешней трезвости я получил совершенно другое — свободу действовать и делать дело. И в этой ситуации мое достижение дает мне только одно право — право повышенной ответственности за сделанное, за сказанное и за людей вокруг, которые мне поверили.

"ЗАВТРА". Очень интересно узнать, как же устроен ваш реабилитационный центр, так сказать, изнутри, то есть перейти непосредственно к самой системе вашей работы с пациентами.

М.М. Если коротко — это метод глубокого духовного погружения, так я его обозначаю. Но вообще об этом лучше расспросить самих пациентов "Обители ТИЛь", их личные достижения на пути к исцелению — лучшая иллюстрация нашей методики.

Материал подготовил Игорь Иванов