Газета Завтра 877 (36 2010)

Анастасия Белокурова ...ИЛИ ВСЁ О МАКАРЕВИЧАХ

"Колыбельная" (Польша, 2010, режиссёр — Юлиуш Махульский, в ролях — Роберт Венцкевич, Малгожата Бучковска, Януш Хабер, Яцек Коман, Эва Зентек, Михал Зелиньский, Антоний Павлицкий, Кшиштоф Стелмашик, Пшемыслав Блющ, Илона Островска).

Этим летом в чудном городе Одессе наконец-то состоялся международный кинофестиваль. Именно там новый фильм польского режиссёра Юлиуша Махульского под убаюкивающим названием "Колыбельная" получил почётный приз за режиссуру. К нам в прокат фильм пока не вышел, что не является поводом умолчать о его существовании.

Многие помнят Юлиуша Махульского, в первую очередь, как автора кассовейших картин "Ва-Банк", "Ва-Банк-2, или Ответный удар", "Сексмиссия" (в нашем прокате — "Новые амазонки"), "Кингсайз" и совместной польско-советской ленты "Дежа Вю". Сын известного актёра Яна Махульского (того самого наикрутейшего Квинты из "Ва-Банка"), Юлиуш поначалу шёл по стопам своего отца. И пускай он снялся у таких заслуженных деятелей, как Кшиштоф Кесьлевский, Кшиштоф Занусси и Агнешка Холланд, актёрство не было его коньком, и не за этим он родился на свет.

Как режиссёр игрового кино, он вошёл в историю с фильмом "Прямая связь". Настоящий же успех Юлиушу принёс криминально-комедийный "Ва-Банк" — "взрывное кино про жуликов" — так некогда называл жанр писатель Николай Григорьев. Вторя видному прозаику, польские кинокритики сравнивали Махульского с "бомбой, которая вторглась в монотонный польский кинопейзаж". Знатоки кино отлично помнят, что представлял собой польский кинематограф тех времён. Поэтому явление режиссёра, способного неглупо развлечь публику, входило в сознание, как скальпель хирурга в не одурманенную анестезией плоть. Свидетельством может служить факт того, что на сиквел "Ва-Банка", показанный на Московском Кинофестивале в 1984 году, билеты даже не поступали в открытую продажу. Профессионалы же отмечали киноудачу молодого режиссёра призами на кинофестивалях в Милане, Карловых Варах, Веве и Марселе. Мало кто из тех, чьё детство пришлось на 80-е, избежал скандальной истерии вокруг "Новых амазонок", также показанных в рамках ММКФ, а после прокатившихся по городам и весям с дьявольским ажиотажем. "Кингсайз" и "Дежа Вю" укрепили успех, после чего о Махульском постепенно забыли.

И вот вспомнили в Одессе. Новый фильм Махульского — чёрная комедия, рассказывающая о семействе Макаревичей — симпатичном клане демонических существ, живущих не одну сотню лет. Как и наш знаменитый певец, они поют песенки, но при этом внешне и внутренне совершенно не похожи на еврейский вариант мартовского кролика. Они пьют кровь, но никого не убивают. Они удивительно гуманны для нечисти. Они — вампиры. И для путешествий им совершенно не требуется "машина времени".

И вот новый поворот приводит путешествующую семейку в польскую деревню близ местечка Мазуры. Главный Макаревич по имени Михал — сдержанный, далеко не юный вампир устраивает жену, детей и престарелого папу в симпатичном доме с подвалом. Хозяин строения волею новых жильцов отправляется в погреб. Туда же следуют женщина-работник социального обеспечения, парочка наивных ксендзов, почтальон, молодые ребята-телевизионщики, заезжий немец, местный полицейский. В общем, все те, кому посчастливилось заглянуть к Макаревичам на огонёк.

Округа в срочном порядке переименовывается в народе в Мазурский треугольник. Местный шериф пытается разобраться, в чём дело.

Скромный, но весьма впечатляющий визионерский триумф выгодно отличает "Колыбельную" от зарапортовавшихся голливудских вампирских саг. Казалось бы, что можно сказать на эту тему нового? Если сам граф Дракула появлялся на экране чаще любых других персонажей, живущих и выдуманных. Но, балансируя между "Семейкой Адамсов" и циклом рассказов Генри Каттнера о мутантах Хогбенах, история Макаревичей имеет свой особый внутренний ритм и оригинальную смысловую окраску. Несмотря на стилистическую близость к раннему Тиму Бартону и, несомненно, к таким образцам жанра, как триумфально летавшая в советском прокате "Эльвира, повелительница тьмы", Махульский в социальной сатире оказывается куда ближе Бунюэлю или Георгию Данелии, чем это может показаться на первый взгляд.

Если отвлечься от того, что это просто очень хорошо сделанное кино — что для современности уже огромное дело! — мало кто с таким изяществом способен в наши дни препарировать реальность, не высказывая при этом никакой злобы, смешно и непринуждённо вывести на свет слабости общества, не прибегая при этом ни к сложным шифрам, ни к ложной многозначительности.

Все эти "люди под лестницей", попавшие в тёмный подвал вампирского бытия, бесконечно симпатичны в своей беспомощности. По большому счёту, в их никчемном существовании никогда не произойдёт ничего более стоящего и интересного. Более того, благодаря сложно сотворённому зелью, они наглухо забудут о своём приключении. На их примере мы видим, в каком глухом забвении пребывают сильные мира сего — в финале семейка Макаревичей точно так же вселяется в варшавский Дворец Радзивиллов. В таком внушительном здании наверняка есть еще более впечатляющие подвалы, где и обретут своё главное приключение прежние обитатели дворца. Как пел когда-то всё тот же однофамилец героев, "все они — марионетки в ловких и натруженных руках". Вполне вероятно, что Махульский порадует нас продолжением занимательной истории, и готическая сказка совершит новый виток во времени и пространстве.

Столь же милы и сами виновники торжества, трогательно припадающие к стопам похищенных, дабы испить живительную влагу. Махульский не отягощает экран потоками крови. Метафора слишком очевидна — перед нами отнюдь не хоррор. Постепенно Михал Макаревич начинает вызывать подлинное сочувствие, ибо проблемы у него исключительно человеческие. Красавица жена хочет срочно ехать из глубинки в Варшаву, так как ей скучно и надоело лепить из глины зайчиков — так вампирская семейка зарабатывает себе на жизнь. Отец теряет последние пару клыков и требует услуг столичных дантистов. А дети, как и все дети, периодически вызывают настоящую головную боль: то начинают снимать кино, то сомневаются в родственных связях. А самый маленький вампирёныш своими растущими зубками так привязывается к несчастному ксендзу, что приходится забирать незадачливого священнослужителя вместе с семьёй в Варшаву. И в этих мелких семейных размолвках сказано о любви ничуть не меньше, чем во всех поцелуях в диафрагму, созданных и описанных человечеством. Так добропорядочное семейство вампиров в очередной раз обретает бессмертие полотен Гойи. В костюмированном исполнении колыбельной это им удаётся лучше всего.