Газета Завтра 906 (13 2011)

Анастасия Ежова -- Исламская мозаика

После начала военной операции западной коалиции против Ливии исламские силы в регионе оказались перед непростой дилеммой.

С одной стороны, вне зависимости от отношения исламского движения к Каддафи, западная интервенция является пощечиной всему арабскому и мусульманскому миру. Наиболее четко и последовательно о своем осуждении действий агрессоров заявил официальный Тегеран, ведь бомбардировки Ливии — шаг на пути к возможной агрессии против самого Ирана. Выступая в священном городе Мешхед, Верховный Лидер ИРИ аятолла Али Хаменеи заявил, что Иран в равной степени осуждает и подавление народного восстания режимом Каддафи, и западное вторжение в Ливию. Хаменеи подчеркнул, что Америку не волнует положение народа — ее интересует лишь ливийская нефть и получение плацдарма для контроля над будущими правительствами Туниса и Египта. Иранский лидер осудил позицию ООН по Ливии, назвав ее позорной. Он отметил, что США всегда поддерживали ближневосточных диктаторов, и лишь осознав, что свержение этих правителей неизбежно, теперь лишают их своего покровительства.

С другой стороны, иранское руководство никак не могло солидаризоваться с Каддафи — фигурой, исламскому движению объективно недружественной. В период его правления исламские политические организации — в первую очередь, "Братья-мусульмане" — находились в оппозиции и на нелегальном положении. Каддафи воспринимается ими как враг, и после начала подавления выступлений в Бенгази авторитетный для "Братьев" богослов Юсуф аль-Кардави издал фетву о том, что Каддафи следует убить.

Отношения между исламским Ираном и Каддафи также не сложились. Хотя изначально Ливия поддержала Иран в войне с Ираком, после ее окончания позиция Каддафи по Ирану и Хизбалле резко изменилась. Повод для негативного отношения к Каддафи со стороны ИРИ возник еще раньше — в 1978 году, когда в Ливии при невыясненных обстоятельствах исчез известный ливанский шиитский богослов Муса Садр — уроженец священного иранского города Кум, симпатизировавший имаму Хомейни и исламской революции. Будучи влиятельным политиком, основателем Верховного совета ливанских шиитов, созданного в 1969 году, Муса Садр прибыл в Триполи для встречи с ливийскими властями, после чего и пропал без вести. Шииты обвинили Каддафи в похищении Садра и в том, что он де-факто находится в сговоре с западными элитами, несмотря на показной антиамериканский настрой. Так, генеральный секретарь Хизбаллы сейид Хасан Насралла обратил внимание на особо тесные финансовые связи между Каддафи и правительством Берлускони.

Поддерживая революции в арабских странах, Иран и его союзники, в частности, выразили свою солидарность с ливийскими повстанцами, возложив надежды на скорейшее освобождение Садра. Сейид Хасан Насралла сравнил действия Каддафи в Бенгази с израильской агрессией против Ливана и Газы, и отметил, что США намеренно дали ему отсрочку для подавления восстания. Он раскритиковал точку зрения, будто арабские революции устраиваются ЦРУ, заявив, что "американцы пытаются "держать руку на пульсе" событий. Они стремятся понять и подчинить себе эту революцию. Они стараются улучшить свой безобразный имидж в глазах арабского и исламского мира, представив себя в качестве защитников прав и свобод народных масс, в то время как до этого они на протяжении десятков лет были покровителями худших на Ближнем Востоке диктаторских режимов. Это самая серьезная и опасная угроза, о которой должны быть осведомлены революционеры и движение Сопротивления в нашем регионе". Лидер Хизбаллы убежден, что Америку волнует лишь её собственная выгода: "В любой момент она легко может "сдать" любого из здешних правителей… Их не заботит чья-либо идеологическая, интеллектуальная, конвенциональная и т.д. идентичность. США беспокоит одно — станет ли эта сила защищать американские интересы?"

По сути, в регионе идет сложная игра, где в условиях объективно сложившейся революционной ситуации каждая из ключевых сил преследует свои цели. Иран стремится защитить шиитское население в арабских странах и выступает за смену ряда режимов (например, в Бахрейне). Он заинтересован в изменении геополитического баланса в регионе, учитывая, что все южное "подбрюшье" Ирана представлено антииранскими режимами нефтяных шейхов, которые, по данным Wikileaks, уже гарантировали США свою поддержку в случае агрессии против ИРИ. Тем более, что израильский МИД уже призвал "перенести ливийский опыт на Сирию и Иран". Американцы же стремятся к контролю над природными ресурсами и к переформатированию ближневосточного региона по лекалам демократической стратегии.

Самой "темной лошадкой" в сложившихся условиях являются "Братья-мусульмане". Известно, что они нацелены на осуществление своей деятельности в рамках демократической (читай — приемлемой для Запада) политической системы. Какую позицию они займут в случае прихода к власти в той или иной стране? Как будут эволюционировать и на какого регионального лидера они будут ориентированы? Какую роль способны сыграть в случае расчленения ливийского государства? Ответы на эти вопросы пока могут носить разве что гипотетический характер.