Газета Завтра 940 (47 2011)

Георгий Судовцев -- Непризнанная Россия...

"Зато мы делаем ракеты

И покоряем Енисей,

А также в области балета

Мы впереди планеты всей",

— с иронической гордостью за свою страну пел в 60-е годы Юрий Визбор. Сегодня ракеты мы, по-прежнему делаем, но лететь куда надо они почему-то летят далеко не всегда, построенные еще в советское время ГЭС на том же Енисее становятся местом страшных аварий, а балет, символом которого был Большой театр...

О Большом театре, который возобновил свою работу после многолетней "реконструкции", за последние недели написано более чем достаточно. Но некоторые весьма значимые моменты, связанные со скандальной постановкой "Руслана и Людмилы", открывшей новую историю "Большого", почему-то оказались совершенно вне поля зрения специалистов-профессионалов по опере и балету, не говоря уже о неспециалистах-любителях.

Но они становятся вполне очевидными, если сопоставить премьеру отреставрированного "Большого", которая состоялась 28 октября 2011 года, с премьерой отреставрированного "Ла Скала", которая состоялась 7 декабря 2004 года.

Тогда в Милане поставили насыщенную откровенной масонской символикой "Признанную Европу" — оперу Антонио Сальери, написанную 28-летним тогда композитором специально к открытию этой сцены 3 августа 1778 года. Тем самым подчеркивалась не только историческая преемственность "старой" и "новой" "Ла Скала" — это было торжество идеологии объединенной и действительно признанной Европы. И кроме всего прочего, полная реабилитация самого Сальери, который на протяжении двух веков подозревался в убийстве своего младшего друга, гениального Моцарта, а потому его произведения во всем мире исполнялись очень редко и, можно сказать, "неохотно".

Однако теперь, особенно после 2004 года, ситуация изменилась, и музыка Антонио Сальери снова вошла в ряд безусловной европейской "классики". А по "Признанной Европе" был даже снят полнометражный (133 минуты) фильм с участием Софи Лорен, Джузеппе Саббатини и других "звёзд" европейской культуры.

"Солнце русской поэзии", "Наше всё"... Можно, например, любить Достоевского и ненавидеть Толстого, можно восхищаться Фетом и пренебрегать Некрасовым, но только Пушкин является абсолютным "тестом на русскость" — как человек относится к Пушкину, так же он относится и к России. И наоборот. Исключения из этого правила, возможно, и бывают, но я с ними до сих пор не встречался.

Пушкин, Пушкин...

Его пьесу "Моцарт и Сальери" из числа гениальных "Маленьких трагедий" теперь можно считать "художественной клеветой" на образ честного композитора-масона. Его поэму "Руслан и Людмила", которую многие исследователи считают квинтэссенцией "русского духа" и пророчеством отечественной истории на сотни лет вперёд, теперь из не слишком глубокой, но вовсе не отрицающей пушкинский первоисточник оперы М.И.Глинки вполне сознательно попытались превратить в надругательство над всем русским: "против России, за счёт России и на обломках России", — как заповедал новейший "апостол" русофобии Збигнев Бжезинский.

Это вовсе не "творческий произвол", не издержки "художественного новаторства" режиссёра-постановщика Дмитрия Чернякова, как может показаться на первый взгляд, — хотя без них, судя по всему, не обошлось и не могло обойтись. Это именно отрицание и поношение того самого "русского духа", о котором Пушкин в "Прологе" 1828 года к своей великой поэме, написанной десятилетием раньше, сказал:

"В темнице там царевна тужит,

А бурый волк ей верно служит;

Там ступа с Бабою Ягой

Идёт, бредёт сама собой;

Там царь Кащей над златом чахнет;

Там русский дух... там Русью пахнет!

Конечно, "запахом плоти", который царит в новейшей постановке "Большого" и которому на сцене бесконечно поддаётся главная героиня оперы, аллегорически олицетворяющая Россию, истинный русский дух не отменить и не победить. Но "признанность" Европы и "непризнанность" России со стороны современных "сил Запада" этим двойным символическим действием, растянутым на целых семь лет, утверждается вполне определённо и жёстко.

Так чему же аплодировали наши государственные деятели 28 октября на премьере "Руслана и Людмилы" в постановке Чернякова? Собственной некомпетентности?