Географ глобус пропил

Глава 10 Ветка

Служкин позвонил, и сначала за дверью было очень тихо. Потом почему-то раздался грохот, и дверь стремительно распахнулась.

– Привет, это я, твой пупсик, – входя, сказал Служкин.

– Витька-а!.. – закричала высокая девушка в мелких чёрных кудряшках и повисла у него на шее.

Служкин ногой захлопнул за собой дверь. В прихожую из комнаты вышел хмурый мальчик лет пяти.

– Здорово, Шуруп, – сказал Служкин, ссаживая девушку.

– Чего ты мне принёс, дядя Витя? – сразу спросил хмурый мальчик.

Служкин порылся в карманах куртки и вытащил пластмассового солдатика – монстра с собачьей мордой, в шипах, в шлеме, с бластером.

– Ты мне такого уже дарил, только он был зелёный, как понос.

– Шурка! – крикнула мама. – Грубиян, весь в своего папашу!

– Ну давай обратно, – предложил Служкин. – Сам играть буду.

– Фиг, – подумав, ответил мальчик и ушёл в комнату.

Служкин начал снимать куртку и поинтересовался:

– А благоверный где?

– Колесников-то? На работе, где же еще?

– Слава богу, – сказал Служкин и вытащил из куртки бутылку.

– Витька! Ты ваще!.. – выхватывая бутылку, закричала девушка. – Портвяга! Я сто лет уже мечтала нажраться! Пошли!

Проходя в кухню, Служкин флегматично заметил:

– С одного флакона не нажрёмся, Ветка.

– А ты Татку из садика сюда приводи, а я пока ещё сгоняю. Татка же нормально с Шурупом играет…

– Нельзя, Ветка, – вздохнул Служкин, срезая пробку с бутылки.

– Жаль, – разливая портвейн по чашкам, призналась Ветка. – Ну, как там у тебя в школе? Молоденькие-то училки есть?

– Есть, да не про мою честь, – выпив и закурив, неохотно сказал Служкин. – Невесты без причинного места… Лучше ты рассказывай. Как там твой любовник-то? Всё ещё в кино тебя снимать хочет?

– Козлов-то? Козёл – он и есть козёл, – с чувством произнесла Ветка. – Я его уже послала, куда не ходят поезда. Я теперь, Витька, в другого влюбилась. В лётчика. Точнее, бывшего лётчика. Ему Колесников менял пьяные номера на обычные, он и пригласил в гости. Колесников меня с собой взял. Сам нарезался и упал под стол, а мы с этим лётчиком заперлись в ванной и трахались. Я чего-то боюсь, уж не залетела ли я тогда?..

– Хорошенькое дело – в ванной, – мрачно пробормотал Служкин. – Залетайте в самолётах «Аэрофлота»…

Из комнаты вдруг раздался басовитый рёв. Ветка чертыхнулась, вскочила и убежала. Служкин снова закурил и открыл окно.

Веткин дом стоял недалеко от берега Камы, от чёрного, мрачного котла затона. Служкин курил и смотрел, как мимо дебаркадера, мимо разведённого наплавного моста, словно бы брезгливо оскалившись, проплывает высокий и длинный речной лайнер, возвращающийся на стоянку после навигации. Лайнер медленно плыл под яростным золотом зарослей на дамбе, от которого вода отмелей казалась древесного цвета, будто коньяк. Плыл мимо рыжих склонов, где валялся ржавый хлам: тросы, мятые бакены, какие-то гнутые и рваные конструкции, содранные с кораблей. Плыл мимо врытых в землю и обросших кустами цистерн, мимо старых брандвахт с яркими колечками спасательных кругов, мимо решётчатых портовых кранов и заводских корпусов с длинными закопчёнными трубами.

Вернулась Ветка, и Служкин выбросил окурок.

– Как там у вас дела с Надькой? – спросила Ветка, снова разливая портвейн.

– Всё чики-пуки, – сказал Служкин и, подумав, добавил: – Недавно порешили мы с ней прекратить наши постельные встречи, вот так. Ей неохота… да и мне неохота. Взяли и завязали.

– Хоба-на! – изумилась Ветка, вытаращив глаза. – И с кем ты?..

– Ни с кем.

– Нифига себе! – Ветка хлопнула полчашки портвейна. – А эта твоя дура, как ее… Ру… Ру… ну, Сашенька.

– Рунёва, – подсказал Служкин. – Она Будкина любит.

– Ну и что? – искренне не поняла Ветка.

– Да ну тебя… Не объяснить. Нет, и всё.

– Заведи любовницу, – посоветовала Ветка.

– Заведу, – согласился Служкин. – Тебя вот.

– А что? Классно! – оживилась Ветка. – Будем опять, как тогда, после школы, помнишь? Зашибись было! Ты не загружайся насчёт этого. Подумаешь! Наплюй. Я-то тебя люблю, Витька, честно. С седьмого… нет, с девятого класса. Я тебе позвоню, как только Колесников свалит куда-нибудь на подольше. Приходи – оторвёмся, как раньше!

– Приду, – кивнул Служкин. – Оторвёмся, конечно. Заедет и на мой двор «КамАЗ».