Жена из прошлого. Книга 2

Глава 20. Эдвина

На какое-то время в холле воцарилось молчание. Слова полицейского казались злой шуткой. Дурацким розыгрышем, придуманным человеком с очень богатой и явно больной фантазией. Да-да, это просто кто-то так глупо пошутил! По-другому ведь быть не может! Ну не может Вернер быть ранен, а Эдвина...

Мысль оборвалась, потому что я даже представить боялась, что могло случиться с девочкой. И Илена... Она-то куда подевалась? Или её тоже... Как Вернера?

— Ваша светлость, — несмело кашлянул полицейский, и Делагарди отмер.

Прошёлся по нам пустым, невидящим взглядом, после чего выхватил пальто из рук явно напуганной всем происходящим служанки.

— Где нашли мейста Харта?

— В подворотне между Речной улицей и Гринвидским парком.

— Неподалёку от музея... — пробормотал Эндер и продолжил жёстко, холодно задавать вопросы, словно допрашивал подозреваемого, а не разговаривал со своим коллегой: — С ним была девочка. Моя воспитанница, Эдвина Польман. Где она?

— Я... — явно растерялся от такого напора служитель правопорядка. Сглотнул и, стащив с головы тёмно-синее кепи, осторожно добавил: — С ним не было никакой девочки.

— А её гувернантка? Илена Ливен. Хотите сказать, её вы тоже не видели?!

Полицейский покачал головой, после чего поспешил вжать эту самую голову в плечи, и я заметила, как лицо дракона окончательно закаменело.

На миг прикрыв глаза, словно пытаясь обуздать царивший внутри хаос и мрак, Эндер глухо сказал:

— Отправляйтесь к комиссару и скажите, что наследница Фарморов пропала. Я хочу, чтобы на её поиски бросили каждого патрульного, полицейского и каждого следователя. Да скорее же!

От рыка, прокатившегося по дому, законник вздрогнул и стал суетливо пятиться:

— Будет сделано, ваша светлость. Я сейчас же... Уже еду!

Делагарди тут же потерял к нему интерес, повернулся к Бальдеру и приказал:

— Отправляйся к Таубе, а потом к Экебладу. Рейер пусть как можно скорее едет в музей, для Экеблада задание то же, что и для комиссара. Нужно собрать как можно больше драконов и людей!

— Будет сделано, эйрэ, — кивнул дворецкий и следом за полицейским скрылся в тёмном, дождливом вечере.

— Если вдруг Эдвина вернётся, — это уже ультор адресовал служанкам, — сразу отправьте кого-нибудь в управление. Оттуда со мной свяжутся.

Девушки согласно закивали. Так и не надев пальто, просто прижимая его к груди, с такой силой, словно пытался задушить, Делагарди ринулся к выходу.

— Я с тобой! — поспешила следом.

Но сделав пару шагов, запнулась, напоровшись на пронизанный арктическим холодом взгляд «мужа».

— Ты. Останешься. Дома.

— Но я ведь могу быть полезна!

— Полезна в чём? Где? — теперь в его голосе сквозил не холод, а жгучее раздражение. — Снова куда-нибудь вляпаешься? У тебя это отлично получается. Не заставляй меня переживать хотя бы за тебя!

Наверное, выражение лица в тот момент у меня было более чем говорящее. Тихо выдохнув, дракон уже спокойнее добавил:

— Будь дома, чтобы когда она вернётся...

Он не договорил, словно не верил в то, что Эдвина сама собой отыщется. Да и я тоже, если честно, уже не верила... Если бы она просто сбежала, Вернера бы не нашли в подворотне умирающим. Да и смысл ей сбегать? Наши отношения только начали налаживаться. Что-что, а такую глупость она бы не стала совершать.

— Послушайся меня хотя бы в этот раз, — устало добавил Делагарди и последовал примеру Бальдера: исчез за дверью, за дождевой завесой.

Я осталась стоять посреди холла, не зная, как себя вести и что делать. Наверное, никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Бесполезной! Даже когда мне грозила смертельная опасность, я пыталась дать отпор, не сдавалась. А сейчас...

— Ваша светлость, может быть, ванну? — несмело заикнулась Полин.

А Минна нервно выдохнула:

— Ваше платье...

Только сейчас я заметила, что прислуги в холле стало больше. Кажется, на звуки громких голосов высыпали все домочадцы. И сейчас они смотрели на меня. Смотрели не то ожидая объяснений, почему их госпожа выглядит как любимая собачья игрушка: вся потрепанная и исцарапанная, не то надеялись, что я объясню им, как следует вести себя при похищении ребёнка. Подбодрю и успокою.

Я мрачно усмехнулась. Саму бы кто сейчас успокоил...

— Принесите в гостиную кофе. Покрепче и побольше. И что-нибудь поесть...

Полин умчалась на кухню выполнять приказ, а я, всучив Минне сумочку с перчатками, спряталась ото всех в гостиной. Стоя у окна, нервно стягивала с себя украшения: серёжки, которые, казалось, стали весить на три килограмма больше, харгово ожерелье... Лучше бы не было этого вечера! Этого чертового бала! Мы могли бы все вместе отправиться в музей, и тогда бы не случилось похищения.

А ведь её точно похитили. Кто и ради чего? Чтобы потом подзаработать шантажом? Рискованно. Это ж насколько надо быть отчаянно смелым, чтобы отважиться шантажировать ультора. Главу Высокого дома! Что, богатеньких детей в округе мало? С куда менее опасными и влиятельными связями.

Шестое, да и все остальные чувства подсказывали, что Эдвину похитили не ради выгоды. Точнее, не ради лёгких денег. А вот если ради наследства...

Прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, была ли во дворце Данна. Да, кажется, мелькала. Вместе со своим мужем-пьяницей. Впрочем, если это её рук дело, то действовала она, понятное дело, не сама, а через какого-нибудь наёмника. Насколько поняла, у Левенштернов финансы уже давно исполнили все возможные романсы, и они наверняка в отчаянье. Вон как Данна разорялась, когда директор гимназии заикнулся о взносах к зимним праздникам.

На что способны пойти отчаявшиеся мерзавцы вроде Левенштернов? Уверена, на многое. Раз не удалось заполучить Эдвину, значит, проще всего от Эдвины избавиться.

Колючий холод пробежал по коже, выбивая остатки самообладания. Великий Дракон! Девочка уже может быть мертва... убита(!), а я здесь, как дура стою возле окна! Возле окна, за которым ни черта не видно!

— Ваша светлость, ужин, — раздался за спиной тихий голос служанки.

Обернувшись, с трудом выдавила из себя улыбку, после чего попросила Полин оставить меня одну.

Но девушка замешкалась:

— Мисти Эдвина... она ведь вернётся? — спросила, комкая дрожащими пальцами платье. — С ней всё будет хорошо?

Сердце кольнуло, до боли, почти физической, и тем не менее я постаралась, чтобы голос звучал как можно более оптимистично:

— Обязательно вернётся. Ты ведь слышала эйрэ: её будет искать весь город. Вот увидишь, и часа не пройдёт, как Эдвина будет дома.

Слова, в которые я и сама не верила. А вот в версию с Данной почему-то поверилось сразу. И если она верна, тогда...

Полин вышла, я приблизилась к подносу с угощениями. Думала поесть, чтобы вернуть себе силы, но при виде еды меня затошнило. Влила в себя обжигающе горячий кофе и, подхватив с кушетки ажурный плед, быстро в него завернулась. Ещё быстрее вышла в холл, пересекла, выскользнула на крыльцо. До ворот добежала, хлюпая по лужам атласными туфельками. Снова промокла, но даже не обратила на это внимания. Ни на дождь, явно не собиравшийся успокаиваться, ни на пробирающийся под тонкий плед холод.

— Вильма! Вильма!!! — выкрикнула и тут же воззвала к ней мысленно:

«Вильма, пожалуйста, услышь меня!»

Вокруг не было ни души, поэтому едва ли кто-то мог меня увидеть. Да даже если бы и увидел, сейчас мне было плевать на то, кто и что подумает, так же, как я плевала на отвратительную погоду, пронизывающий осенний воздух.

— Вильма!

— Женечка, я только узнала! И сразу к тебе... Но к тебе же не пробраться!

К счастью, привидение откликнулось почти мгновенно. Зависло передо мной, встревоженное и, кажется, ещё более бледное, чем обычно. Тихо проговорило:

— Ты как, держишься? Эдвина, конечно, не твоя племянница, но я же видела, как ты старалась... Добрая моя деточка, начала к ней привязываться... Такое несчастье!

— Помоги её отыскать, — прервала я сентиментальное бормотание старушки. — Ты быстрее любого дракона и полицейского. Ты...

— Я-то буду искать, в каждый дом, куда смогу, загляну. В каждый подвал! Но ведь есть места, куда я проникнуть просто не в силах. Может, ты попробуешь её обнаружить?

— Как? — мрачно и, наверное, слишком резко вскинулась я. — Как я могу её обнаружить?!

Вильма замялась, а потом еле слышно произнесла:

— Призвать её душу. Твоей привязанности к ней может хватить. Должно...

Тут же стало жарко, словно пролетающий мимо дракон окатил меня пламенем. По крайней мере, щёки запылали кострами.

— Она жива! Слышишь?! Жива! Я могу призывать только мёртвых, а Эдвина не мертва! Не мертва!!!

Кажется, я уже кричала. Кажется, это не дождь, а слёзы заливали лицо, слепили глаза. Со стороны кричащая во тьму девица, наверное, выглядела более чем странно. Но какая, к харгам, разница?! Эндер прав, я бесполезна. Беспомощна и никчёмна со своим даром зрящей!

— А если... — Вильма подплыла ближе. — Помнишь, в одной из книг, что вы отыскали с тем милым мальчиком, говорилось, что зрящие способны души не только призывать, но и ощущать. Живых ощущать! Но опять же нужна связь. Это-то ты ведь можешь попробовать. Попытаться почувствовать девочку. Может, получится узнать, где она находится. А я пока тоже буду искать! И если что-то узнаю, сразу к Делагарди. Уж записку ему буду в состоянии нацарапать. Что скажешь?

Что я скажу? Будь Вильма из плоти и крови, и я бы уже душила её в объятиях. В отличие от меня и несмотря на прожитые годы, мозги у моей подруги работали исправно. И с памятью всё было в порядке. А у меня, кажется, вместо головы решето. Ведь правда об этом читали. Ведь правда могу попытаться!

— Вильма, ты моё сокровище! — выпилила я и, поблагодарив призрака за блестящую идею, бросилась обратно к дому. К себе в комнату.

* * *

В холле меня встречала растерянная прислуга.

— Ваша светлость, ну зачем же вы выходили? — всплеснула руками одна из служанок. Ильва, кажется. — Вся промокли...

Я даже толком на неё не взглянула, пронеслась мимо, выпалив:

— Меня не беспокоить! Только если появятся новости об Эдвине. Во всех остальных случаях — я вне зоны доступа.

Не уверена, что она меня поняла, ну да ладно. Главное, чтобы отстала.

Оказавшись в спальне, первым делом заперла дверь и стащила с себя мокрую одежду вместе с пледом. Мельком взглянула в зеркало: на шее виднелись следы крови, но умываться и приводить себя в порядок времени не было. Не до того сейчас.

Потерев кожу, но безрезультатно — только развела ещё больше «грязи», плюнула на это дело, надела первое попавшееся платье и рухнула на коврик возле зажжённого камина. Света, отбрасываемого рыжими языками пламени, было достаточно, чтобы осветить большую часть комнаты. Подсветить изящный узор ковра, тёмный паркет, бледную меня...

Тряхнула головой, прогоняя бредовые мысли, и чуть слышно взмолилась:

— Пусть получится... Пусть всё сработает!

Главное, чтобы наложенные на дом чары не помешали. Вряд ли я смогу расслабиться на улице под дождём и порывами ветра, мокрая и озябшая.

Устроившись в позе лотоса, прикрыла глаза, сделала глубокий вдох, уговаривая себя расслабиться. Эдвина жива... Жива! Такой и останется, если смогу правильно воспользоваться своим даром. Он ведь давно со мной, и я не какая-нибудь посредственная зрящая. С духами неплохо научилась управляться, а уж ощутить живую душу...

Постепенно дыхание выровнялось, возле камина я согрелась, перестала дрожать. Сумела расслабиться и, вслушиваясь в потрескиванье поленьев, меланхоличное, успокаивающее, погрузилась в своего рода транс.

Перед внутренним взором возникла рыжеволосая курносая девочка. Яркие голубые глаза, нежная улыбка... Эдвина умела улыбаться красиво, хоть и пыталась строить передо мной саму серьёзность, а чаще и вовсе кривилась. Но когда забывалась и забывала о прежних отношениях с Раннвей, на её губах появлялась совершенно очаровательнейшая улыбка. А с ней и ямочки на румяных щеках. Звонкий голос, такой редкий, но искрящийся весельем смех... В последний раз она смеялась, когда мы все вместе катались по Гринвидскому парку, и сейчас мне как никогда снова хотелось его услышать. Увидеть Эдвину, коснуться её, успокоить и заверить, что мы найдём её.

Перенестись к ней, быть рядом...

Но вместо смеха я услышала плач, прерываемый угрозами, пронизанными страхом и отчаяньем:

— Дядя убьёт тебя... Убьёт вас! Когда найдёт...

— Не найдёт, — из темноты, заволакивающего пространства тумана, раздался голос, который я прекрасно знала. — По крайней мере, не нас. А когда найдёт тебя, будет уже поздно. Для тебя, девочка. Для нас же всё только начнётся.

Илена... Милая, улыбчивая учительница, порывавшаяся уволиться из-за проказ Эдвины. Но не увольнялась, не убегала, беря пример с других гувернанток. Мы думали, терпит капризную наследницу из-за денег, а оказывается...

Вот стерва!

Девочка всхлипнула и снова заплакала. Было видно, она старается бороться со слезами, но не получалось. Я чувствовала все её эмоции: страх, отчаянье, неверие... Что мы найдём её, что не бросим.

— Давай скорее! — это снова была стерва. — У нас не так много времени!

— Спокойно, Криста. В нашем деле важно не торопиться. Никому из нас не надо, чтобы жертва оказалось напрасной. Нужно всё сделать правильно...

Жертва?

Интуитивно двинулась вперёд, сквозь туман, пытаясь рассмотреть хотя бы что-то. Понять, где они находятся. В какой-то момент серая хмарь как будто истончилась: я увидела липовую гувернантку Илену-Кристу и рядом с ней незнакомого мужчину. Увидела... Эдвину. Бледную, заплаканную, связанную.

С трудом отведя взгляд от наследницы Фарморов, стала бросать по сторонам взгляды. Проклятый туман то снова сгущался, скрывая от меня похитителей и всё, что их окружало, то начинал блёкнуть, и тогда мне удавалось выхватить из мглы отдельные предметы мебели. Словно кусочки пазла, который никак не желал складываться...

Ну же, Женя, сконцентрируйся!

Детский плач, приглушённые голоса, клятый туман... Кровать, окно, в которое отчаянно бьётся ветер. Свечи... повсюду высокие, похожие ритуальные свечи.

Господи, что они задумали?!

Воск, тая, стекает на пол, застывая уродливыми кляксами. Они повсюду. На ковре с коротким жёстким ворсом, на поблёкших от времени плитах с замысловатым узором. Кажется, будто пол в комнате затянуло вьюнком с бледно-жёлтыми цветами. Эти же цветы тусклым золотом распускаются на шёлковых обоях, и я вдруг понимаю, что уже видела эту комнату.

Видела эти узоры и эту кровать с резными колоннами, как из средневековья. Комната Терес...

Дом Фарморов...

В дверь громко постучали:

— Ваша светлость, приехал мейст Мориан. Эйрэ попросил его побыть с вами.

Посторожить, иными словами.

Несмотря на накатывающую волнами слабость (не то из-за нападения, не то из-за того, что исследовала диапазоны своего дара), поднялась я довольно прытко.

Крикнула Минне:

— Передай, сейчас спущусь!

И бросилась в гардеробную за накидкой.

Александр здесь, а значит, и его машина.

Великий Дракон, спасибо!

* * *

— Ты вовремя! — бросила я молодому ультору, сбегая по лестнице.

Бежала прытко, перепрыгивая через ступени, и, наверное, оттого голова закружилась. На всякий случай схватилась за перила, чтобы не приземлиться к ногам Мориана вниз этой самой головою. Александр, не будь дурак, бегло оглядел мой наряд и нахмурился:

— Ваша светлость, не стоит обращать на меня внимания. Я здесь, чтобы позаботиться о вашей безопасности. Возвращайтесь к себе. После того, что сегодня произошло...

К концу тирады о моей безопасности и его роли няньки я уже успела спуститься, пересечь холл и подойти к своему секьюрити. Несколько служанок крутилось рядом, но, думаю, что в этот раз не из-за Александра. Все искренне переживали за Эдвину и надеялись, что Мориан поделится хоть какой-нибудь информацией. А может, их интриговало странное поведение хозяйки: вернулась домой вся в крови, потрёпанная и всклоченная, потом непонятно для чего бегала под дождь, теперь как ненормальная принеслась к дракону.

— То, что ты собрался заботиться о моей безопасности, — прекрасно и замечательно. Но мы этим будем заниматься в другом месте.

Схватив ультора под руку, отвела в сторону, подальше от любопытных.

— Не здесь? — явно растерянно переспросил он.

Я покачала головой, и Саша добавил:

— А где?

— Ты на машине?

Он кивнул и тут же категорично заикнулся:

— Эйрэ просил меня...

— Я знаю, где Эдвина!

Эмоции сдержать не получилось, слова прозвучали так громко, что наверняка услышали не только горничные в холле, но и вся прислуга.

— Откуда?!

Голос дракона прозвучал в унисон с голосом Эстель, Минна же в изумлении ахнула.

Вместо ответа я поинтересовалась:

— Знаешь, где сейчас мой муж?

— В музее. Полиция собирает всех, кто сегодня там работал. Будут допрашивать.

Не то чтобы я уже хорошо ориентировалась в карте Гратцвига, но то, что Исторический музей находится в одной стороне, а дорога к Фарморам в другой, поняла сразу.

— Слишком много времени зря потратим... — пробормотала, лихорадочно размышляя, как быть.

Делагарди, конечно, будет зол, и это ещё мягко сказано. С другой стороны — даже пара минут промедления может стоить девочке жизни. А что я сейчас делаю? Как раз медлю! И трачу время на пустые сомнения.

Крепче схватила Мориана за руку, крикнула служанкам:

— Пулей в музей и передайте моему мужу, что Эдвина в имении Фарморов. Пусть бросает всё и мчится туда! И мы с Сашей... Александром... тоже будем там!

— Но Раннвей... — застопорился ультор, не впечатлённый моим блестящим планом. — Откуда ты узнала, где она? Раз! Два — тебе никуда нель...

— Поговорим по дороге, — перебила я, увлекая Мориана за собой в дождь, который стихать сегодня явно не собирался.

Что тут сказать... Идеальный антураж для происходящего кошмара.

— Даже если Эдвина сейчас у Фарморов, ты туда не поедешь. Твой муж запретил тебе покидать дом! — снова притормаживая, начал дракон, совершенно не вовремя решивший примерить на себя роль маленького упрямого мула. Ладно, не маленького, а очень даже высокого и статного, но оттого не менее упрямого. — Я сам поеду, а ты оставайся...

— Ты, конечно, можешь сам поехать, — прервала его шовинистические рассуждения. — Но это не значит, что я останусь дома в угоду тебе или Эндеру. Только мне ещё придётся побегать по городу в поисках машины, а это может пагубно сказаться на моей безопасности. Ты так не считаешь?

Дракон сощурился, глядя на меня сверху вниз, и в этот момент чем-то напомнил мне моего дракона. Временно моего, а по факту чужого. То есть уже давно ничейного и...

— Хорошо. — После нескольких секунд молчания Саша всё-таки сдался. Правда, тут же предупредил строго: — Но в дом Фарморов ты не пойдёшь, останешься в машине!

Кивнула, якобы соглашаясь. Лишь бы мы наконец сдвинулись с места и начали действовать!

Не уверена, что он мне поверил: и насчёт того, что не рыпнусь из паромобиля, и насчёт местонахождения Эдвины, но вёл машину так, словно участвовал в гонке и на кону стояли жизни. В общем-то так и было. Жизнь девочки, попавшей в руки сумасшедших.

А ведь она что-то чувствовала в отношении мисти Ливен. Но ни я, ни Эндер не придали этому значения. Были уверены, что это просто капризы избалованного подростка. Ничего больше.

И вот...

— Уверена, что Эдвина там?

— Да, — тихо ответила я, мысленно переносясь в спальню Терес и снова, как четверть часа назад, захлёбываясь эмоциями её дочери: отчаяньем, страхом, злостью.

— Но так и не объяснила мне, откуда, — Александр усмехнулся.

Обернулся на миг, чтобы просканировать взглядом, и снова сосредоточился на тьме за лобовым стеклом, прорезаемой косыми стрелами осеннего ливня.

— Драконы не любят раскрывать свои секреты, — попыталась отвертеться от объяснений, вспомнив недавний разговор с Вильмой.

— Вот тебе и пустышка... — Мориан тихонько хмыкнул, а потом, не сдержавшись, всё-таки поинтересовался: — Чему тебя ещё в обители научили?

Я не ответила, а он не настаивал на признании. К счастью, Саша был из той редкой породы драконов, которые отличаются тактом и воспитанием. Вот если бы на его месте был Родингер или Делагарди...

Я тут же отмахнулась от мыслей об обоих и попыталась сосредоточиться на Эдвине. К чему её готовят? Надеюсь, процесс затянется, и мы успеем вовремя. Несмотря на то, что Александр выжимал из машины максимальную скорость, мне всё казалось, что мы ползём, а не едем. Ещё и проклятый ливень... Не дай бог что-то сломается, как уже бывало. Пешком доберёмся как раз к финалу ритуала. Точно опоздаем.

— Что, не сидится дома? — Вильма плюхнулась на сиденье рядом и, не теряя время, стала докладывать: — Я была в музее, когда примчался ваш садовник и рассказал о твоём неожиданном озарении. Никто ничего не понял, но, благо, Делагарди среагировал сразу. И я тоже не растерялась. Уже успела побывать в доме Фарморов. Девочка жива... Пока.

Я облегчённо выдохнула, обрадованная и Вильме, и ещё больше — её словам. А вот старушка вся аж вздыбилась.

— Ух я бы им... Жаль, силёнок маловато... Но я узнала всё, что могла! Помимо этой, прости Дракон, гувернантки в доме ещё несколько душегубов. Один сторожит управляющего с семьёй — они на кухне связанные, другой у главного входа, двое на втором этаже и последний... кажется, самый главный из них, с этой очкастой стервой. Так и не поняла, к чему они готовятся — сразу к тебе помчалась. Но это что-то очень, очень нехорошее, Женя. Ох и тревожно мне...

Я мысленно выругалась. Негодяи всё спланировали. Если бы мы не вернулись из дворца раньше, неизвестно, когда бы зашевелилась прислуга. Неизвестно, когда бы подняли тревогу. Да даже если бы и подняли, без моего дара успели бы вряд ли.

Думала, Илейн там вдвоём со своим подельником, а оказывается, у неё целая банда.

Проклятье!

— Шестеро против двоих, — с досадой пробормотала я.

— Почему против двоих? А как же я?! — возмутилась Вильма.

Александр услышал мои тихие слова, сразу понял, о чём я:

— Шестеро похитителей?

— Да, — не стала лукавить. Что-что, а утаивать такую информацию было бы глупо. Бегло пересказала всё, что удалось узнать от духа. — Эндер уже в пути, но у нас фора. Ждать подкрепления может быть рискованно. Я боюсь, что когда он приедет... будет уже поздно, — судорожно сглотнула, с трудом выдавив из себя последние слова.

Поймала взгляд дракона, отразившийся в зеркале заднего вида, сосредоточенный и серьёзный. Услышала тихие слова:

— Всю дорогу перебираю в памяти всё, что изучал в гимназии: от классификации даров до истории драконьей магии, но не пойму, что это за сила. Какая-то мысленная проекция? Напарник эйрэ может проецировать себя, но только на малые расстояния, а ты как будто находишься в нескольких местах одновременно.

— Ты не на том сосредоточен, — наверное, чуть более резко, чем следовало, заметила я, и Мориан замолчал.

Наверняка продолжил вспоминать всю школьную программу и ломать голову над тем, что же я за загадка такая.

Остаток пути проделали молча. Вильма вернулась к Эдвине, и то, что она с ней рядом, хотя бы немного, но успокаивало. Понятно, что одной старушке с похитителями не справиться. Но хотя бы, если потребуется, наведёт шороху. Отвлечёт и потянет время.

Время... То, что для нас сейчас было бесценно.

Понимая, что проникнуть в дом незамеченными не получится — придётся схватиться со всей шайкой, мы не стали оставлять машину у ворот, поехали по аллее, в этот час и при сложившихся обстоятельствах зловещей и мрачной, прямиком к главному входу. Наверняка здесь был и запасной, но я понятия не имела, где он находится. И на вопрос Александра промычала:

— Лучше сразу к парадному.

Спорить ультор не стал. Только когда остановились, сказал:

— Умеешь пользоваться оружием?

Обернувшись, протянул мне кинжал и однозарядный пистолет.

Я благодарно улыбнулась. К счастью, Саша понял, что в машине не останусь, и решил не тратить время на препирательства. Замечательно!

— С ножом точно управлюсь. Да и от пистолета не откажусь.

Забрала у него оружие и, как оказалось, вовремя. По лестнице, тускло освещённой фонарями, к нам уже спешил один из негодяев, вооружённый винтовкой, ружьём или чем-то на них похожим. И это что-то он держал наготове.

Заметив, что я дёрнулась, Александр вскинул руку, предупреждая:

— Не торопись.

Первым открыл дверцу паромобиля, но выходить не спешил.

— Вы как раз вовремя! Всё уже готово... — Громила притормозил и осёкся, вдруг осознав, что гости, пожаловавшие в имение, не те, на чьё появление он рассчитывал. Вскинул оружие, но прежде чем успел им воспользоваться, Александр оказался рядом. С нечеловеческой скоростью вылетел из машины и в одно мгновение свернул преступнику шею.

Всё произошло настолько быстро, что единственное, что я успела — это моргнуть и выдать ошеломлённое:

— Ничего себе!

— Держись за мной, — тут же велел Мориан и, отшвырнув от себя труп, поспешил к крыльцу. Я двинулась следом, стараясь не отставать, торопясь скорее увидеть Эдвину.

Держись, милая! Мы уже здесь! Близко...

— Они кого-то ждут, — озвучила очевидное. Шёпотом еле слышным, но Саша всё равно услышал.

Кивнул сосредоточенно:

— Будем надеяться, что наше подкрепление успеет раньше, чем их. Хотя если и с остальными будет так же просто...

Он не успел договорить: с лестницы, утопавшей во тьме, раздались выстрелы. Мориан толкнул меня к стене, в глубину холла, а сам храбро бросился под пули, преодолевая за раз по несколько ступеней. Недолго поколебавшись, я побежала за ним, путаясь в юбке и вздрагивая от доносившихся со второго этажа не самых приятных звуков. Кажется, Саша переоценил своих соперников и фокус со сворачиванием шей на этот раз не сработал. Я слышала звуки борьбы, удары и хрипы, а следом прозвучал ещё один выстрел.

И вдруг всё стихло.

К тому времени глаза уже успели привыкнуть к темноте. Запнулась, когда дом содрогнулся от оглушительного хлопка вылетевшей пули, испуганно вжалась в стену. Правда, тут же велела себе не дрейфить, пожелала удачи и, ещё крепче сжимая в одной руке рукоять ножа, а в другой пистолета, поднялась наверх.

Никого.

Тишина...

Краем сознания отметила, что коридор разгромлен, а слева в нескольких шагах от меня выломана дверь. Не помню, куда она вела, но точно знаю, что комната Терес находилась в конце коридора. Вот только куда поворачивать? Направо? Налево? Прикрыла глаза, воскрешая в памяти свой недавний визит к Фарморам, и, подхватив юбки, побежала к двери, что вела в заветную спальню.

Створки оказались приоткрыты, и к своему ужасу я сразу увидела Эдвину. Девочка лежала на полу, в начертанной не то пентаграмме, не то ещё какой-то ритуальной дряни. Как из дешёвого фильма ужасов... Над ней склонилась Вильма, непривычно прозрачная, почти неразличимая. А девочка и вовсе напоминала куклу из воска, и я вдруг к своему ужасу поняла, что уже слишком поздно.

Поздно!

В отчаянье бросилась к ребёнку, услышала слабый голос Вильмы, будто из неё выжали все силы:

— Женя, нет...

Поздно.

Стоило переступить порог, как запястья обожгло болью. Руки сами собой соединились, будто змеёй оплетённые золотой нитью, ослепляющей и обжигающей; дрогнули колени. Рухнула на пол, словно отпущенная кукловодом марионетка. Безвольно разжавшиеся пальцы выпустили оружие... Почувствовала, как на плечи обрушивается странная, отупляющая тяжесть. Веки тоже тяжелеют, отчего с трудом удаётся держать их открытыми.

Шелест юбок, и вот ужасную картину закрывает собой мисти, мать её, Ливен. Опускается на корточки, и я вижу на её лице самодовольную ухмылку:

— Ну здравствуйте, леди Делагарди. Не ожидала, что и вы к нам пожалуете.

Хотела ответить, а лучше плюнуть в смазливое личико, но с каждой секундной сил во мне становилось меньше, словно невидимый вампир выкачивал из меня всю жизненную энергию.

— Весь дом напичкан артефактами. А уж эта комната... — слабо прошептала Вильма. — Я сначала не поняла, а теперь... Слишком поздно.

То ли у меня в глазах ещё больше потемнело, то ли сказывалось действие непонятной магии — привидение стало совсем прозрачным. Не больше чем дымка, блёклым саваном накрывшая восковую Эдвину.

Господи, да что здесь творится?!

— А почему без мужа? — тем временем с издёвкой продолжала мнимая гувернантка. — Я думала, ты только в постельных приключениях отдаёшь предпочтение другим драконам, а в случае опасности сразу прячешься за спину Делагарди. Или всё совсем печально? Крэйг, тащи сюда этого недоультора!

Не знаю, к кому она обращалась. У меня даже не осталось сил на то, чтобы повернуть голову. Так и продолжала беспомощно сидеть на коленях, в то время как Илейн-Криста прытко подскочила. Секунда, две, и рядом со мной приземлился Александр. Его попросту швырнули на пол, словно в нём тоже сил не осталось. Молодой ультор держался за плечо, и даже сквозь наползающую на глаза тьму я различила кровь, вытекающую из огнестрельной раны.

— Как видите, мы неплохо подготовились. Он нас подготовил, — сказала, оправляя юбку, гадюка. — Снабдил всем необходимым. Даже на случай непредвиденных обстоятельств. Хотя... — она презрительно поморщилась. — Вас даже непредвиденным обстоятельством сложно назвать. Так... Лишь незначительное промедление на пути к сладостной победе.

— Кто он? О ком ты говоришь? — слова давались с трудом, звучали еле слышно, но стерва всё равно услышала.

Не то чтобы меня снедало любопытство. Но пока она говорит, не трогает Эдвину. Сейчас каждая минута могла стать решающей.

Великий Дракон, пусть Эндер не опоздает!

Лица подельника Илейн я не видела. Он стоял к нам спиной, возле туалетного столика, на котором неторопливо, методично раскладывал какие-то предметы. Словно хирург, готовящийся к операции... Скальпеля я не увидела, но было очевидно, что его прекрасно заменит нож с широкой, оплетённой кожей рукоятью, лежащий с самого краю.

Дёрнулась, попыталась подняться.

Безрезультатно.

— Он будет здесь с минуты на минуту, и я вас друг другу представлю, — почти пропела самозванка. — Хотя уверена, ты и так его знаешь. А скоро о нём узнают не только в Кармаре!

— И как только Эндер тебя к нам впустил!

— Не стоит его винить. — Девица обошла нас по кругу, меня и такого же ослабшего, измождённого Мориана. Да ещё и раненого... Сволочи! — Мы тщательно подготовились. И я действительно долгое время работала гувернанткой. Сначала в Дрелоре, потом в Кармаре. Не скажу, что это моё призвание — детей я никогда не любила, — но я весьма образована и начитана. А с его подачи передо мной открылись двери к самым влиятельным драконам Гратцвига. В конце концов Делагарди, наслышанный о моём безграничном терпении и кротком нраве, сам со мной связался. Надеялся, что я окажусь более терпеливой к выходкам этого маленького харга. Я и терпела. Хотя в иные моменты руки так и чесались придушить мерзавку!

Приблизившись к распластанной на полу девочке, она пренебрежительно пнула её ногой в бок. Пренебрежительно и с ненавистью, настолько очевидной, что не будь я сейчас слабее комара, отвесила бы в первую очередь себе хорошенький подзатыльник. Ну как... как могла не замечать?! Да ещё и испытывать к ней приязнь. Не только у Эндера, но и у меня были завязаны глаза.

Как же была слепа...

Заметив, как мерзавка обращается с наследницей Фарморов, Александр попытался вмешаться. Увы, сейчас мы были на равных. Оба ослабленные, парализованные чарами.

— Хватит болтать! Лучше избавься от них, — не оборачиваясь, велел подельник «Ливен».

Голосом глубоким, хриплым, совершенно мне незнакомым. Я с этим типом точно не пересекалась. А тот, кто, как она выразилась, с минуты на минуту должен был пожаловать... Дракон, наверняка наделённый деньгами, могуществом, властью. В Кармаре таких немало.

— Вот ещё! — своенравно фыркнула девица. — Пусть сам решает, что с ними делать. Или докинет за лишнюю грязную работу. За «спасибо» я уж точно марать руки не стану!

Она зажгла ещё несколько свечей, но светлее в комнате не стало. Наоборот, мрак, ядовитая тьма, казалось, продолжали расползаться. Подступали со всех сторон, сгущаясь, сжимаясь вокруг нас смертельным капканом.

Вильмы я больше не видела, да и похитительница расплывалась перед глазами. Какой-то части меня хотелось отключиться, но я цеплялась за то единственное, на что сейчас была способна: задавала вопросы.

— Зачем ему, кто бы он ни был, Эдвина? Она же ребёнок!

— Вредный, противный, но бесценный, — усмехнулась в ответ Криста. — Видишь ли, моя дорогая Раннвей, твой род одновременно благословен и проклят. В вас течёт кровь насильника и убийцы и вместе с тем вы потомки невинной девы, подарившей ему ребёнка. Богини, а может, всемогущей колдуньи... Как бы там ни было, Эдвина у нас особенная.

— Эдвина полукровка! Неполноценная драконица! — мой шёпот больше походил на рык умирающего животного. Смертельно раненого и почти смирившегося с таким исходом.

— И тем не менее она уже раскрыла в себе силу. В отличие от тебя, чистокровная ты пустышка. — Приблизившись, она снова опустилась передо мной на корточки. Мягко, почти ласково произнесла: — Я наблюдала за тобой, Раннвей. Он наблюдал. Когда Делагарди объявил, что его жена вернулась с даром, мы решили для начала воспользоваться тобой. Проверить на тебе действие обряда и в случае неудачи вернуться к плану с Эдвиной. К сожалению, забрать тебя не получилось, искажённый погиб, а ты выкрутилась. Может, и к лучшему... Не пришлось тратить зря время, потому что нет в тебе никакой силы. Мы так и не поняли, что за фокус ты проделала в театре, но это точно не твоя магия. Ты ни разу не воспользовалась даром дома, хотя для ленивых дракониц вроде тебя подобные способности — настоящая находка. Ты как была обычной, так обычной и осталось. Порочная, глупая и пустая... Прости, милая, но ты мусор, а не сокровище Фарморов. — Тонкие пальцы коснулись моего лица, скользнули по щеке. Тут же возникло чувство, будто по коже проползла ядовитая змея.

Дёрнула головой, и Илейн отстранилась:

— Из Терес получилась бы идеальная жертва, но на тот момент ему не хватало знаний. А потом её муж полез туда, куда лезть ему совершенно точно не следовало. Да ещё и с женой любил откровенничать... — Она покачала головой, со вздохом поднялась. — Они сами себя уничтожили. Отчаянные искатели правды... К счастью, у нас осталась Эдвина.

Подойдя к окну, Ливен отодвинула штору, вгляделась в ночную тьму.

— В этот раз мы тщательно подготовились. Похитить Эдвину оказалось намного проще, чем тебя, везучую идиотку. Конечно, пришлось набраться терпения, но так было надо. Он понимает, что у него не будет другого шанса. Он выбрал правильное место — место силы, дождался, когда в девчонке проявится наследие Фарморов и — вуаля! Эдвина Фармор — невинный агнец, жертва которого разрушит злые чары Чёрной Матери. По крайней мере, один дракон точно очистится от этой заразы.

— Что ты несёшь...

— Она говорит о перевоплощении, — тихо произнёс Александр. — Нанявший их дракон надеется обрести былое могущество.

— А вам-то что с этого? Вы же не драконы. Или тоже надеетесь урвать для себя частицу силы?

Так и хлебали бы свои чудо-эликсиры!

Илейн-Криста пожала плечами:

— Зачем нам магия, когда у нас будут деньги? Столько денег, что хватит на любое чудо. Правда, любимый? — Она скосила взгляд на своего подельника, а тот к моему ужасу взял нож в руки.

Глянул в окно и, заметив, как сквозь облепленное дождевой водой стекло просвечивают далёкие отблески света, шагнул к распластанной на полу девочке:

— Иди встреть его. А я пока наполню чашу.

В другой руке он держал кубок, не то медный, не то бронзовый. Войдя в зловещий ритуальный рисунок, опустился перед ребёнком на колени.

На этот раз самозванка спорить не стала, послушно выскользнула из спальни, а её «любимый» (раздери его харги!) приподнял безжизненную руку Эдвины, и сразу стало ясно, чем он собрался наполнять чашу.