Пятый рыцарь

Глава 6

– Ну, что скажешь? – осведомилась Яся, как только они вышли из подъезда.

– Даже не знаю… По-моему, все еще больше запуталось, – Аня страдальчески улыбнулась. – Кстати, мне показалось, что вам не понравилась новость о том, что англичанин ужинал в ресторане. Почему?

– Потому, что это было в девять часов. А это означает, что к смерти профессора данный тип не причастен. Жаль. Хороший был подозреваемый. У меня встречный вопрос: что ты знаешь о женщине, посетившей профессора? Ведь ты что-то знаешь?

– Увы, практически ничего. Еще не факт, что это – та самая женщина. Но я видела похожую на одной научной конференции.

– Ты посещаешь подобные мероприятия?

– Да нет. Я искала там Чебышева. Это было сегодня утром.

– Чебышев уже был мертв к тому времени, – проговорила Яся задумчиво. – Почему ты обратила внимание именно на эту даму?

– Она показалась мне опасной. Боюсь, что не просто показалось… Один человек сказал, что Селия Бэкон – буйнопомешанная. А как вы узнали, что Чебышев умер после девяти вечера?

– Свеча. Я стащила одну у кастелянши, подожгла и засекла время. Вышло, что у Чебышева она прогорела около двух часов. Остальное – дело техники.

– Я проделала то же самое дома, – призналась Анна. Яся одобрительно хмыкнула. Они поравнялись со скамейкой, возле которой встретились.

– Ну что ж, давай прощаться, – вздохнула Яся. – тебе, наверное, пора домой.

– Да, меня ждут, – пролепетала Аня, с опозданием вспомнив о Максе.

– Тогда до свидания.

– Пока, – сказала Яся бодро.

Аня прошла немного вперед, но что-то заставило ее обернуться. Яся понуро сидела на лавочке, нахохлившись, как замерзший воробей. Похоже, она никуда не торопилась. Аня тряхнула головой и снова пошла своей дорогой, но вдруг резко развернулась и потопала назад.

– Чего еще? – хмуро спросила Яся.

– Можно узнать, что вы здесь делаете?

– Думаю, – отрезала Яся.

– О чем? – Не отставала Аня.

– Тебе действительно интересно? – насмешливо спросила женщина.

– Ну…да!

– Соображаю, где переночевать. Это тебя удивляет?

– Немного. Но почему? Разве вам некуда пойти? У вас нет своего дома?

– Выходит, нет.

– Так не бывает.

– А чего ж я тогда здесь сижу?

– Ну… не знаю. Вы иногородняя?!

– Слушай, ты чего привязалась?

– Я хочу понять… Вы что, бездомная, да?

Яся хохотнула:

– Успокойся, дом у меня имеется.

– Но почему тогда…

– Полагаешь, я должна сейчас пуститься в объяснения?

– Конечно, нет, если вам не хочется. Простите…

– Сядь!

Аня послушно опустилась на скамейку.

– Слушай, коли напросилась. Два года назад умер мой муж. Я – вдова. Мне не так давно стукнуло пятьдесят. Выгляжу я и сейчас неплохо, а в молодости и вовсе была красавицей. В отличие от большинства, я родилась натуральной блондинкой. – Аня не сдержала улыбку, услышав в голосе женщины кокетливые нотки. Яся действительно выглядела моложе своих лет. Стройная фигура, красивые ноги, стильная, хотя и недорогая одежда. Неброская косметика.

– Я прожила в браке тридцать лет, – продолжала Яся. – И была счастлива все эти годы. Так редко бывает, но мне повезло. Смерть мужа все изменила. Жизнь вдовы, надо сказать, то еще наказание. Пока не столкнешься – не поймешь. Предрассудки! – выдавила она отвращением. – Станешь вести себя степенно и сдержанно – все станут шарахаться от тебя, боясь потревожить твой траур. Такой «траур» может затянуться до бесконечности. Но еще хуже, если ты общительна. О! Тогда тебя заклеймят позором, объявят вертихвосткой, переступившей через саму смерть. Именно это со мной и произошло. Из-за нежелания хоронить себя заживо я оказалась в полной изоляции. Конечно, я старалась поддерживать старые связи, но выяснилось, что семейные пары ищут лишь общества себе подобных, и я всюду оказывалась лишней. От одиночества я начала потихоньку сходить с ума. В состоянии полной прострации меня занесло к какой-то гадалке, и та заявила, что мне суждено умереть во сне. Отчего-то мысль засела в моей голове как ржавый гвоздь. С тех пор я перестала спать. Не смотри на меня так, я говорю серьезно.

– И давно вы так?

– Больше года. Как видишь, на моем здоровье этот факт никак не сказывается.

– Я бы рискнула сказать, что у вас даже избыток энергии, – протянула Аня удивленно.

– Человеческие возможности безграничны. Во сне я не нуждаюсь, однако, есть кое-какие неудобства. Время. Как его убить?

Аня прикинула в уме: даже если брать по минимуму это выходит по шесть-семь часов свободного времени. Целая куча! Куда его девать?

– Не сразу я нашла себе занятие, – сообщила Яся, словно прочитав ее мысли, – но в конце концов определилась. И даже увлеклась не на шутку.

– Чем, если не секрет?

– Секрета нет. Чтением. Точнее, читать я любила и раньше, но все как-то было недосуг. Семейная жизнь, она требует полной отдачи, тебе ли не знать. Зато по ночам я могла глотать том за томом в свое удовольствие. За год я прочла Эверест книг, нет, десять Эверестов, а потом обнаружила, что читать стало нечего. В том смысле, что детективов, исторических романов и фантастики больше не осталось. Женские романы я всегда терпеть не могла, так что читать их и начинать не стоило. Я перепробовала массу других жанров и в результате наткнулась на кое-что интересное.

Яся замолчала. Аня подождала продолжения, но поняла, что его не последует, и спросила:

– Я так и не поняла, как ваш рассказ связан с тем, что вы сидите и мерзнете на лавочке. Если у вас есть дом…

– Дом есть, но пойти туда я не могу, – сказала Яся неохотно и поглубже засунула озябшие руки в карманы пальто.

– Что вам мешает? – рассердилась Анна.

– Не что, а кто. Моя дочь.

– Она вас выгнала?!

– Типун тебе на язык! Ни в коем случае. Я сама ушла.

После такого заявления у Анны голова пошла кругом.

– Я же предупреждала, что ты ничего не поймешь, – вздохнула Яся. – Моя дочь имеет мужа и двоих детей. Квартира у нас маленькая, однокомнатная и мое бодрствование всем мешает. Я пробовала сидеть в туалете, но сколько на толчке высидишь? А лежать в кровати по шесть-семь часов и пялиться в потолок ночь за ночью – это форменный кошмар, можешь мне поверить. Дочка пыталась меня понять, она меня любит, но ее муж очень быстро начал проявлять недовольство. Мужа дочка любит не меньше меня, вот и металась меж двух огней. В конце концов, я нашла выход: устроилась в гостиницу в ночную смену. Теперь вот меня выперли, и все начнется по новой. Теперь поняла?

У Анны по поводу услышанного сложилось свое собственное мнение. Дочка с зятем не вызывали у нее симпатии. Особенно зять. Хорошо же он устроился. Женился, детей завел, а на расширение жилплощади заработать ему слабо. Конечно, куда проще тещу из дома выжить.

– Знаете что? – решительно проговорила она. – Пойдемте ко мне. Могу выделить вам отдельную комнату, маленьких детей нет, так что никому вы не помешаете.

– Ты часто приглашаешь в дом чужих людей? – пристально взглянула на девушку Яся.

– В первый раз. – Аня улыбнулась.

– Не боишься, что я тебя обманула?

– Вы не такая.

– Откуда тебе знать?

– Я хорошо разбираюсь в людях. Хотя и не так хорошо, как раньше.

– Может, расскажешь об этом поподробнее? До твоего дома далеко?

– Не близко. – Аня назвала адрес.

– Тогда начинай. Будет, чем занять время по дороге.

– Твоя главная ошибка в том, что ты пытаешься все решать в одиночку, – произнесла Яся, когда Аня, неожиданно для себя, поведала ей все свои страхи.

– Но к кому я могу обратиться?

– А Макс на что?

– Он и так, по-моему, боится, что у меня не все дома.

– Это тебе так кажется, – возразила женщина. – Хочешь узнать, как обстоят дела на самом деле – подойди и спроси у него.

– А если он подтвердит, что считает меня сумасшедшей?

– Вот тогда и станешь заморачиваться. Но раньше – ни-ни!

– Чем черт не шутит, может вы и правы, – улыбнулась Анна с благодарностью.

– А я всегда права. Ты в этом скоро убедишься.

Иногда эта женщина приводила Анну в оцепенение.

Новость о жиличке Макс воспринял стоически, по принципу «чем бы дитя не тешилось». Но, узнав, в какую историю угодили женщины, его симпатия к новой знакомой превратилась в стойкую неприязнь. Аня и сама по себе вечно ввязывалась в неприятности, а в компании шансы на это вдвое возрастут.

– Зачем тебя понесло в эту гостиницу? – спросил он излишне резко.

– Мне нужно было встретиться с профессором Чебышевым, – сухо пояснила Анна.

– Зачем тебе понадобился старикан?

– Он мог ответить на один очень важный вопрос. Я думала, что он мне поможет.

– А попросить помощи у меня тебе в голову не приходило?

– Я пытаюсь сделать это сейчас. Но ты не хочешь меня слышать! – в отчаянии вскричала Аня. Яся обняла ее за плечи и попросила Макса:

– Выслушайте ее.

Тот недовольно нахмурился и сел на стул, демонстративно скрестив руки на груди. Анна глубоко, как-то обреченно вздохнула и медленно, через силу, произнесла:

– То, что в последнее время со мной творится неладное, для тебя не новость. Но о главном я не говорила. Однажды ночью я проснулась оттого, что кто-то шептал мне в ухо непонятные слова, снова и снова. Сон прошел, но слова остались. Они вертелись в голове, повторялись до бесконечности. Так иногда бывает с какой-нибудь мелодией, услышишь утром по радио и потом весь день поешь. Но здесь было гораздо хуже, потому что фразы – это определенно были какие-то стихи – звучали на английском языке. Ты, Макс, достаточно хорошо знаешь меня и можешь подтвердить, что стихами я, увы мне, не увлекаюсь. И не знаю ни одного на английском языке кроме тех, что учила когда-то в школе. Но это было совсем не то. В конце концов, промучившись не меньше часа, я не выдержала и записала навязчивые строки на бумагу. В тот момент я собиралась показать их тебе на следующее утро, но к утру совершенно забыла об этом. Как только слова превратились в рукописные строчки, рифмы улетучились из моей головы, и я смогла спокойно отправиться спать.

– Может быть, в тебе проснулась поэтесса? – спросил Макс с иронией.

– Вряд ли. Разве что эта поэтесса родом из Англии. Ты знаешь, я неплохо владею английским языком, но сочинять на нем стихи мне слабо. Впрочем, даже не в этом дело. На днях я зашла в маленькое кафе выпить кофе. Кафе было почти пустым. Только какой-то старик уселся у окна, чтобы пообедать. Я не обратила на него внимания, но вдруг услышала знакомые строки. Старик бормотал себе под нос те самые стихи. Мне показалось, что он пытается заучить их наизусть или что-то в этом роде. Временами он подглядывал в толстую красную тетрадь, очевидно стихи были в ней записаны. Что я должна была подумать и что предпринять? Времени на раздумья не было, старик мог уйти из кафе в любую минуту, и я решилась: просто подошла внаглую и попыталась с ним заговорить. Дедушка оказался слишком пугливым. Почему-то мое появление ему не понравилось. Он ни в какую не пожелал идти на контакт, и, по-моему, даже принял меня за проститутку. От всего этого я совсем растерялась и никак не могла сообразить, как половчее спросить его о стихах. После болезни я совершенно лишилась способности читать мысли и не могла понять, что у него на уме. Исчезла и способность видеть будущее. Только линии на руке еще могли рассказать мне о чем-то, недаром я когда-то зубрила хиромантию. Неожиданно Чебышев позволил мне взглянуть на его руку, но то, что я там увидела, меня не обрадовало. Старик должен был умереть в самое ближайшее время, буквально в течение нескольких последующих часов. От неожиданности я выпалила ему это, чем привела в ярость. Он набросился на меня чуть ли не с кулаками, мне пришлось уйти. Остальное вы знаете.

Анна с надеждой взглянула на Макса, но он отвел глаза, задумчиво теребя подбородок.

– По-моему, тебе следует выбросить из головы эту историю, – наконец, сказал он. Анна ожидала не такого ответа. На глаза ее навернулись слезы. Она беспомощно взглянула на Ясю, та укоризненно покачала головой.

– Прятать голову в песок – не лучшая тактика, – сказала она тихо. – В тетради профессора могли быть лишь стихотворные строки, созданные как минимум четыре века назад. Анна вряд ли могла слышать их раньше и, тем не менее, знает их наизусть. Вас это не удивляет?

– Удивляет. И что с того? Не вижу повода копаться во всем этом, тем более, что спросить больше не у кого. Ваш профессор скончался, а тетрадь пропала неизвестно куда…

– Именно поэтому, – по своей любимой традиции перебила его Яся. – Вас не пугает, что человек, изучающий те самые стихи, умер так неожиданно и внезапно?

– Вы намекаете, что и Ане угрожает опасность?

– Я этого не исключаю.

– Но с какой стати?

– Слишком много всего. Если вы перестанете мне перечить из чисто мужского упрямства и обдумаете все спокойно и последовательно, то придете к единственному выводу.

– К какому?

– Вашу девушку надо спасать.