Жестокая ложь

Пролог

— Я не собираюсь слушать этот бред, Габриела! Ты не права! Полностью не права! Подумай хоть раз своей тупой башкой! Я души не чаяла во внуке! Что же до твоего брата, то я не верю… Полицейские, должно быть, ошиблись.

По страху в глазах матери Габби видела, что та врет. Все, в чем дочь ее обвиняет, — сущая правда.

— Я встретила твою старую знакомую Дженни. От нее я обо всем и узнала. Она рассказала мне о доме в Илфорде.

Женщине казалось, что она читает мысли матери. Она видела, как судорожно работают ее мозги, стараясь придумать, что бы такое сказать, выдавая очередную ложь, похожую на правду.

— Что с тобой, Габриела? Почему я должна тратить время, выслушивая эту несусветную чушь?!

Габби вдруг почувствовала, как ее покрытая шрамами рука сама собой тянется к большой бронзовой статуэтке кошки. Она ощутила ее тяжесть. Мать продолжала извергать из себя поток слов. Мир, по мнению Синтии Тейлор, вращается вокруг нее. Наравне с самим Господом Богом, ее слово является непреложным законом для членов семьи, которой она правит железной рукой. Молодая женщина видела, как двигаются губы матери, но не слышала произносимых ею слов. В ушах стоял навязчивый шум. А потом…

Подняв бронзовую статуэтку над головой, Габби изо всей силы ударила мать по лицу, и ее сознание затопила радость, оттого что теперь она сполна рассчитается за все. Теперь эта женщина заткнется раз и навсегда.

Синтия упала на белый кожаный диван. Мелкие брызги крови наполнили воздух подобно красному туману. Габби ударила еще раз… И еще… Каждый удар ослаблял тугой узел в ее груди. С каждым взмахом руки сердце билось все медленнее и спокойнее.

Когда все закончилось, Габби взглянула на окровавленное тело, впервые за много лет почувствовав, что мир наконец-то поселился в ее истерзанной душе. Теперь мать трудно было узнать. Из глубоких рваных ран на лице с пугающей скоростью лилась кровь.

Габби смотрела на женщину, которую ненавидела почти всю свою жизнь. Потом уселась в обтянутое кожей кресло, которое Синтии продали под видом антиквариата, закрыла лицо окровавленными руками и разрыдалась.