Жилищная афера - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Дмитрий Щеглов (Глава 11) #11

Глава 11

Машину Мыкола действительно подогнал к черной, металлической двери с тыльной стороны пятиэтажного кирпичного здания. Если бы Лизу спросили, куда она приехала, то вряд ли смогла бы внятно ответить. Москва, для нее, как для всякого новоприезжего сливалась в неоновые вывески витрин, в Красную площадь, в московскую кольцевую дорогу и в метрополитен. В метро Лиза ориентировалась свободно и МКАД освоила хорошо.

Рядом с побитой в некоторых местах дверью красовалась вывеска «Глобал-шоп». Она вышла из машины и нажала на черную кнопку звонка. Секунд через десять ей открыл дверь быкообразный молодой парень.

– От Семена? – коротко спросил он.

Лиза кивнула головой.

– Проходи.

Когда Лиза зашла, он угрюмо осмотрел двор и только после этого захлопнул дверь. Офис Нестора Сахно представлял из себя затянутую железными решетками, отремонтированную квартиру с минимумом мебели. Бык провел Лизу через несколько комнат, и лишь затем они попали в кабинет к хозяину. Сахно жестом показал ей на стул.

– Присаживайся, в ногах правды нет.

– Спасибо! – подобрав юбку Лиза села.

– Ну, как там мои дружбаны, в бронежилетах ходят?

– Насчет бронежилетов не знаю, а вот перед подъездом у одного танк стоит, а у другого бронетранспортер.

– С них станется, – усмехаясь, заявил Сахно, – рассказывай, с чем они тебя прислали?

Лиза хотела сказать, что они малознакомы и не переходили на «ты», но на этот раз решила промолчать. Фамильярность Сахно была естественной, как у деревенского мужика и ее не оскорбляла.

– Два вопроса у меня и оба меркантильные. Первый, это материальная помощь семье Капецкого Николая Ивановича, его жене. Сами понимаете, похороны нынче в копеечку влетают и притом большую.

Лиза не стала говорить о другом, о том, что этой материальной помощью они хозяева фирмы, обозначают денежный эквивалент стоимости чужой жизни. Для банкира и риэлтора жизнь наемного директора Капецкого, судя по их прижимистости, не стоила тридцати тысяч долларов. За меньшую сумму он должен был вместо них подставлять свою голову. Чернь, быдло. Ее ныне как грязи… Вон, уговорили же ее, Лизу за два медных пятака стать на его место директором.

Сформировав из сумбура обрывочных мыслей собственное кредо, она не стала вываливать его на голову собеседника, а просто поставила его перед фактом, сказав:

– Насколько я понимаю, с вашей стороны это будет разовая помощь? И на похороны, и жене и старушке матери, если она есть. Поэтому сумма, по аналогии с той, что вы вчера согласовали, будет вот такая, двенадцать среднемесячных окладов.

Лиза пододвинула Сахно заявление с согласующими подписями Помпея и Фасонова. Тот небрежно взял его в руки.

– Меня уговаривать не надо, я бы и больше дал, если бы они согласились.

Она отлично поняла, кого он имел в виду, когда заявил «они».

– Правильно, с ними так и надо, пожестче! – Сахно одобрил ее действия. – Ладно, десять тысяч больше, десять меньше, я все равно выколочу с них долги. Оставляй мне бумагу, я сам отвезу деньги.

– А можно мне ксерокс с нее сделать? – спросила Лиза.

– Можно! – Сахно позвал одного из своих быков и передал ему заявление на материальную помощь. – Слон! Сделай ксерокс.

Косолапый увалень молча взял документ и вышел из кабинета. Дверь он оставил открытой.

– Что еще? – спросил Нестор.

– Мы с первым вопросом еще не закончили, – сказала Лиза.

– То есть?

– Позвоните вдове, узнайте адрес, скажите, когда подъедете. Людям может быть будет чуточку легче, что о них помнят. Люди все-таки… Я могу телефон жены Николая Ивановича дать.

Сахно отрицательно покачал головой.

– Не надо, у меня он есть. А ты жалостливая оказывается, барыня.

Он намекал на вчерашнюю Лизину заявление насчет баронессы.

– Я вчера неудачно пошутила, а вы приняли за чистую монету, – созналась Лиза, – меня смутили ваши фамилии, Помпей, Ева Браун, про вас сказали, что вы Нестор Махно, фирма «Парадиз-сити», «Гранд-жилье», ваша «Глобал-шоп»!

– Ну, у меня то все натуральное, – приукрасил Сахно, – это они там все помешались на престиже, с утра разводят понты. Какой престиж если ты как волк, выбежал из тамбовских лесов.

– Я сама тамбовская. Не обижайте мою Родину.

Нестор Сахно прищурил глаза.

– А как же Жуковка?

– У родни я там временно живу.

Бык принес и положил перед Лизой копию заявления, а оригинал отдал Нестору.

– Богатая родня? – спросил Нестор.

– Номенклатурная!

– Тоже неплохо!

Лиза не стала уточнять, что привилегии ее родни растаяли давно, как дым, остались номенклатурные связи. Хотя разговор и подвигался вперед резкими толчками, она все-таки сумела плавно перейти ко второму вопросу.

– Теперь вы понимаете, почему я оказалась на работе в вашей строительной фирме и согласилась временно стать директором. Личный интерес. У меня есть именной сертификат на отдельную двухкомнатную квартиру, и я хотела бы чтобы строительство дома началось побыстрей. Но сегодня мне Семен Фасонов сказал, что для юридической чистоты и материального наполнения моего именного сертификата, необходимо письменное согласие всех пайщиков. То есть мой сертификат надо конституировать. Если вы все трое будете согласны, то в этом случае он подпишет со мною, как с собственником договор.

Нестор Сахно долгим, изумленным взглядом смотрел на посетительницу. Лиза правильно истолковала его взгляд, он принял ее за сумасшедшую. О чем она тут бормочет, о какой квартире? Где она увидела бессребреников раздающих такие дорогие подарки?

– Девушка! – оторопевший Сахно даже забыл, как Лизу звать, – они, эти два жлоба по десять тысяч долларов поскупились дать на похороны, в долг у меня попросили, и вы надеетесь их уломать? Да этот Семен как сегодня слово дал, так завтра от него и откажется. Сертификат!.. Знаете, сколько он их по друзьям надарил?.. Даже у меня такой есть, где-то здесь в столе валялся. Это почище Мавроди будет.

Нестор Сахно порылся в столе и достал точно такую же, как была и у Лизы, красиво обрамленную с несколькими степенями защиты ценную бумагу, на которой было написано «сертификат».

– У вас какой номер? – упавшим голосом спросила Лиза.

– Сто восемьдесят пятый!

Сколько ни крепка была Лиза, но губы у нее дрогнули. Она усиленно сдерживала себя, чтобы не разрыдаться. Такого подлого удара от жизни она не ожидала. Если по дороге сюда у нее и были большие сомнения в своей способности добиться нужного решения и уломать трех мужиков, то теперь последние иллюзии рассеялись. В дальних тайниках сознания она собиралась подключить в качестве пресса-давилы даже Ван Ваныча. Хотя, какой из Ван Ваныча, хоть он и отставной генерал, пресс, он сам находится под прессом жены. Но теперь…

Лиза взяла себя в руки.

– Спасибо за откровенность! – враз осевшим глуховатым, но достаточно ровным голосом сказала она. – У меня вопросов больше нет. Единственная только просьба…

– Да! – Нестор Сахно внимательно ее слушал.

– Отвезите сегодня супруге Капецкого материальную помощь. Я не знаю, как они там живут, но как бы ни жили, думаю, она им совершенно не помешает. И с вашего позволения, я хотела бы его жене позвонить, сказать, что мы на фирме о ней тоже хлопотали!

– Можете хоть отсюда позвонить! – сказал Нестор Сахно и подвинув ей телефонный аппарат.

– Я от себя позвоню! – Лиза вернула телефон на место. Раздавленная свалившейся на нее откровением или вернее чудовищным блефом, связанным с именным сертификатом, она чувствовала себя заторможенной и плохо воспринимала реальность.

А в это время Нестор подошел к книжному шкафу и легко отодвинул его в сторону. Показался вделанный в стену современный сейф. Закрыв его спиной, он набрал код, и открыл дверцу. Лиза непроизвольно глянула туда. Верхняя небольшая полка наполовину была заполнена пачками с деньгами. Три из них Нестор Махно небрежно сунул себе в карман. Затем, не обращая внимания на Лизу, порылся в записной книжке и сделал звонок. Лиза слышала, как он договорился через час встретиться с женой убитого Николая Ивановича, Ольгой. Дел у Лизы здесь больше не было. Она медленно встала собираясь откланяться.

– Я провожу! – сказал Нестор. По пути он позвал одного из быков и громко приказал:

– В Балашиху Слон смотаемся! На пару часов, иди грей машину!

Нестор явно работал на публику, желая показать перед Лизой молодецкую удаль. Открывая входную дверь, он укоризненно заметил:

– Что же вы Елизавета за такие деньги согласилась сесть в директорское кресло? Они, эти герои с испугу согласны были и по десять тысяч в месяц платить.

Сахно со своим водителем-телохранителем направился к огромному, черному джипу по размерам больше похожему на однокомнатную квартиру, а Лиза села к Мыколе в миниатюрную Шкоду. Со двора они выехали почти одновременно, только в разные стороны.

– В банк! – коротко сказала Лиза и забилась в уголок на заднем сидении. Хорошо, что водитель был хорошо дисциплинирован и без нужды не приставал с разговорами. Можно было спокойно обдумать создавшееся положение. Лиза теперь на сто с лишним процентов была уверена, что в этом, еще не построенном доме ничего ей не светит, не то что квартира, но и возможность деньги на нее заработать.

Завтра придет новый генеральный директор, и она снова станет менеджером с окладом в двадцать тысяч рублей. А из этих денег даже если откладывать каждый месяц по сто долларов, то лет через сто появится возможность купить собственное жилье. Круг замкнулся. Она снова оказалась у разбитого корыта. В ее положении не имело никакого смысла рвать под собою подметки, и носиться по округе выбивая недостающие разрешения для открытия стройки.

Тупиковая ситуация никогда не способствует появлению хорошего настроения. Больше всего ее огорчало то обстоятельство, что она не сможет вывезти бабушку из деревни. Правда, благодаря полученному двухмесячному безвозвратному авансу у нее появилась возможность этим летом съездить домой и даже купить старушке дорогие подарки.

А вообще, нечего загадывать так далеко вперед, не те времена. Серафима Карловна, жена Ван Ваныча владеет таксомоторной фирмой, можно будет к ней устроиться диспетчером. Был у них как-то об этом разговор. Не сама она сделала ей предложение, а Ван Ваныч сватал ее к своей жене. Только та почему-то отмолчалась. Чего я расстраиваюсь, успокоила себя Лиза, вся жизнь впереди.

Машина подошла к банку. Из вестибюля вышла главный бухгалтер. Сев на переднее сидение, она сказала:

– Поехали! Я все вопросы порешала!

Лизе было все равно. Все, так все. Забившись в уголок, она молчала.

– Скучная ты какая-то девочка! – не выдержала Любовь Гурьевна, – случилось что-нибудь?

Лиза усмехнулась.

– Нет! Если не считать, что у наших учредителей есть точно такой же сертификат на квартиру, как и у меня.

– Ну, нашла из-за чего переживать. У меня точно такой же есть. И у Мыколы тоже. Тут каждый, кто в фирме работает, таким сертификатом награжден.

– А зачем? – смысл награждения не был ясен Лизе.

Любовь Гурьевна расхохоталась.

– Как зачем? Вот если ты доработаешь до конца, проявишь себя, то тогда среди сотрудников фирмы будет выявлен один победитель, и ему надеюсь, будут вручены заветные ключи. Стимулировать надо чем-то дураков? Вот нам всем и устроили конкурс – слабое звено. Так что ты тут не одна такая, не переживай.

– Я не переживаю.

Чужое сочувствие не помогло. Лизе не стало легче. Любовь Гурьевна продолжала:

– Ты еще когда в первый день заявила, что у тебя на руках сертификат, у меня было желание предупредить тебя, что ты не единственная владелица, да что-то пропала охота. Я подумала, что ты можешь мне не поверить, да как-то и не хотелось тебя в первый день огорчать. Пусть думаю, девочка сама узнает. Так оно и вышло. Так что мы теперь все в одной упряжке и неизвестно, кто из нас первым добежит до финиша?

Хоть смейся, хоть плачь!

Впервые, за сегодняшний день Лиза от души расхохоталась.

– Хорошую морковку нам повесили. И у вас тоже квартира под номером сто восемьдесят пять?

– А ты думала!

К Лизе, забившейся в уголок на заднем сидении, с соболезнующей улыбкой повернул голову Мыкола.

– Я самый первый сертификат получил! Жене отослал. Потом Гапа получила, потом Кузьмич. И у секретарши есть такой же. Мы одна гоп-компания, одна квартира на всех. Вы Лиза будете спать за гардеробом, когда квартиру получим. Я вам загородку сделаю! А Кузьмича поселим в коридоре, на топчане! Гапе сделаем ширмочку, как архитектору по индивидуальному проекту. Разместимся как-нибудь. Раньше все так жили и ничего. А на балконе будем капусту солить.

Смех сквозь слезы разбирал Лизу. Она подумала о том, что учредители слишком грамотные и ушлые. Действительно, завтра напишут такое положение о конкурсе, что заставят выбирать слабое звено. Вот будет потеха. А сколько есть еще неизвестных ей претендентов?

– У Нестора Сахно, есть такой же сертификат! – сказала она. Ничего нового она не сообщила ни главному бухгалтеру, ни водителю. Те совершенно спокойно восприняли ее сообщение.

– Пусть, хоть двадцать штук имеют, – твердо заявила главный бухгалтер, – что мне обещали, то я у них с внутренностями вырву. Никуда не денутся.

В себе такой безоглядной уверенности Лиза не чувствовала, и только еще больше укрепилась в принятом решении поскорее уйти отсюда. У нее не хватит ни сил, ни воли, ни терпения ждать еще год или два, и в итоге остаться ни с чем. Она сама себя объявила слабым звеном. А главный бухгалтер втолковывала ей механику конкурса.

– К ним, к учредителям сейчас придраться нельзя. Условия конкурса пока не разработаны, значит, розыгрыш проводить рано. Вот нас и водят на веревочке, соки выжимают. И в суд ни на кого не подашь, дело то внутреннее. Никто, со стороны не может прийти и сказать, что это вы сотрудникам мозги морочите? Помпей пошлет их куда подальше и на этом все закончится.

– А у Капецкого тоже был сертификат? – неожиданно спросила Лиза. В машине повисла напряженная тишина. Вопрос, заданный ею, имел под собой двойную подкладку. Сам собою напрашивался вывод, что если он у него был, то кандидатом номер один на получение приза, становился генеральный директор. Лиза уже пожалела, что спросила. Водитель оглянулся на нее, но промолчал, а Любовь Гурьевна ответила:

– Он из обманутых инвесторов-жильцов к нам пришел. Мужик свои кровные, свои собственные деньги за квартиру заплатил. Может быть и ему сертификат наши хозяева сунули, я не знаю. Исключать такую возможность нельзя. Вот поэтому я документы и забрала из сейфа, чтобы милиция на нас не подумала. А то еще скажут, конкурента убрали. Пусть настоящего убийцу ищут, а не ворошат наше белье. Ты ведь тоже неспроста, спросила?

– Я без задней мысли, – попробовала оправдаться Лиза, – но кому-то Капецкий перешел дорогу.

Главный бухгалтер резко ответила:

– Есть список их двухсот человек, вот пусть среди него и ищут, а к нам нечего цепляться.

Дальше ехали молча. За кольцевой дорогой Мыкола зарулил на строительную площадку.

– Зайдем ко мне, – сказала главный бухгалтер, когда они вышли из машины. Закрыв за собою дверь она показала Лизе толстую пачку денег. – Я получила деньги на материальную помощь. Не хотела при Мыколе, говорить, что у меня такая сумма. Пусть и Гапа не знает.

– А Нестор Сахно их уже повез! – растерянно сказала Лиза и рассказала о том, как прошли у нее переговоры с теневым финансистом стройки. Любовь Гурьевна и не подумала расстраиваться.

– Ничего у нас сейф весом четыреста килограмм. Положим туда, никто и знать не будет. Ты только не проболтайся Кузьмичу. А то он тут же аванс попросит, и потом его три дня собаками не сыщешь. Не везти же их обратно.

Не успела Лиза заверить ее в своем молчании, как в дверь постучали. Спрятав деньги в стол, Любовь Гурьевна открыла кабинет. На пороге с бутербродом в руках стояла Гапа.

– Вы, что от нас закрылись? Обедать будете?

Она стала докладывать.

– Кузьмич приехал, привез разрешение на вывоз грунта. Я в эту «мусорсвалку» звонила, они факс от вас получили, платежка с исполнением им уже пришла, так что можно ехать получать разрешение и завтра с комплектом документов отправляться в административно-техническую инспекцию.

Гапа явно набивалась на похвалу, и хоть у Лизы не было повода для веселья и радости она сказала:

– Поздравляю!

Гапа и тут осталась недовольна.

– Молодежь какая невоспитанная пошла, – заявила она, – не дают рассказать, что за время вашего отсутствия случилось.

Лиза с холодной дрожью ожидала очередной неприятности. А старушка продолжала разглагольствовать:

– Не все так просто, как вам кажется? Вы что, думаете завтра получите ордер и можете начинать стройку? Как бы не так. У нас еще нерешенные вопросы всплыли.

– Какие? – главный бухгалтер зло смотрела на нее.

– Электричества у нас нет!

– Как нет, а это что, не свет? – Любовь Гурьевна показала на потолок, а Лиза вспомнила электрический кабель протянутый на столбах от соседнего дома. Гапа просто получала удовольствие от собственной значимости.

– Кузьмич сказал, что ему нужно киловатт четыреста, постоянных. А это времянка, только на освещение.

На пороге кабинета при упоминании его имени появился сам Кузьмич. Спокойный как танк, он небрежно махнул рукой.

– Не к спеху. Котлован будем рыть экскаватором, а через два месяца, когда дело подойдет к плите, что-нибудь придумаем. Это еще нескоро.

– Как не скоро? Как не скоро? – напала на него Гапа, – сейчас надо получать, завтра будет поздно, снова стоять будем.

Кузьмич отмахнулся от нее.

– В крайнем случае поставим передвижную электростанцию, на солярке. Правда она дороже будет стоить, но нам какая разница от чего будет питаться подъемный кран?

Возмущенная архитекторша отвернулась от него и обратилась к Лизе.

– А тебе Елизавета звонил, вчерашний капитан, сказал что подъедет вечером, часикам к шести. – Старушка хитро прищурила глаза. – Когда ты только успела с ним сговориться? Вот, что значит молодость, а тут хоть бы раз кто предложил подвести домой. А я ведь Гапа.

Любовь Гурьевна с откровенной насмешкой смотрела на архитекторшу.

– Я не виновата, что вы не персона нон грата. Гапа, пальто из драпа. По чину архитектору не положено ездить на машине, только директору и главному бухгалтеру.

Марья Ивановна со злостью хлопнула дверью.

– Видала? – кивнула головой главный бухгалтер. – Не давай ей садиться себе на голову, – и неспешно встав, предложила, – пойдем, я у тебя в кабинете в сейф спрячу деньги, раз они не пригодились.

Через минуту деньги лежали на верхней полке засыпного тяжелого сейфа.

– Давай сделаем так, – сказала Любовь Гурьвна, закрывая тяжелую массивную дверь сейфа, – один ключ будет у меня, второй у тебя. В разных местах надежнее. Да и поесть уже давно пора, видишь который час?

Лиза глянула на настенные часы. Стрелки приближались к пяти часам. Лиза вспомнила, что через час подъедет капитан. А как они уедут? На двух машинах? Может быть, он пригласит подвезти ее на своей девятке? Тогда ее машина останется здесь. Какое-то смутное беспокойство было связано у нее с собственной машиной. Ах, да вспомнила Лиза и покрылась мурашками. У нее же под сиденьем пистолет. Что же с ним делать? Отдать капитану? А если спросит, почему сразу не отдала? Она ведь собралась уходить с этой работы, а если сдать оружие, то тогда придется писать объяснение, откуда, да как к тебе он попал, и еще неизвестно сколько раз потом будут вызывать.

Вон у них в деревне Витек по прозвищу Оторви-Голова нашел автомат и понес его сдавать. Так пол года просидел в кутузке, пока разбирались. И потом еще подписку о невыезде давал.

– Лучше бы я его утопил в речке! – возмущался Витек.

А не проще ли его пока спрятать в кабинете, предварительно протря носовым платком рукоятку. К кино обычно так делают. А чем она хуже? Лиза выглянула в коридор. Голоса раздавались из той комнаты, что была приспособлена под кухню. Успею, подумала Лиза и вытащила из дамской сумочки ключи от машины.

Во дворе, оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, она открыла дверь и села на водительское место. Поискав руками под сидением Лиза нащупала прохладный металл. Она пожалела, что не прихватила с собой дамскую сумочку. Пришлось пистолет пристроить за спиной за поясок юбки, а сверху выпустить блузку. Хлопнув дверью Лиза быстро покинула автомобиль.

Она уже повернула в директорский кабинет, когда вытирая платком губы из кухни показался Кузьмич.

– Я к вам с небольшим вопросом! – не спрашивая разрешения, прораб зашел следом за Лизой в директорский кабинет. Лиза плюхнулась в кресло и со страхом почувствовала, как пистолет соскользнул вниз и она сидит на нем. Доигралась. Теперь ей, при всем желании, нельзя было даже встать.

– Я вас слушаю! – вымученно улыбаясь услышала она свой дрогнувший голос. А Кузьмич никуда не торопился. Спрятав носовой платок в карман, он достал сигареты и неторопливо прикурил от бензиновой зажигалки. Затем пододвинул к себе пепельницу и только после этого заговорил:

– Вы у нас сейчас директор, так я понимаю?

Лиза согласно кивнула головой.

– Тогда нам нужно по человечески решить вопрос с Капецким Николаем Ивановичем. Так?

– Так!

Он загасил сигарету и сказал:

– Мы должны все от фирмы поехать на его похороны, купить венок и как положено проводить в последний путь. Он никому ничего плохого не сделал, только хорошее.

В кабинет заглянула Гапа и увидев Кузьмича решительно прошла и присела рядом с ним.

– Я согласна с Кузьмичом, – сразу перебила она его, – Николай Иванович был замечательный человек, ни разу, я повторяю, ни разу он не повысил на меня голос. Он вообще ни на кого его не повысил, хотя надо было.

– Марья Ивановна! Гапа!

Но Марье Ивановне шлея попала под хвост. Не расслышав, о чем с самого начала шел разговор, она продолжала дальше расписывать достоинства бывшего генерального директора.

– Я что, неправду говорю? И не надо меня перебивать! Николай Иванович в отличие от вас всех был интеллигентный человек и никогда меня не обрывал на полуслове. Вам всем до него, как свинье до турника. Человек каждый день приходил в свежей сорочке, на нем были отглаженные отутюженные брюки. И никогда, никакого запаха.

В кабинет заглянула главный бухгалтер.

– Дайте человеку перекусить, – попробовала она осадить прораба и архитекторшу. – Лиза, иди пообедай, потом разбираться с ними будешь.

– Я совсем не хочу!

– Что, значит не хочешь?

Только бы за руку ее не потянули. Кузьмич пришел ей на выручку.

– Я насчет похорон зашел. Надо все по-человечески сделать.

– Без тебя все сделали! – перебила его главный бухгалтер, – выбили жене сегодня материальную помощь. Один из учредителей, Сахно сам ее повез. Дай-ка я проверю, был он там или нет?

Любовь Гурьевна придвинула к себе телефон и стала набирать номер. Соединилась она быстро. Как только на том конце прорезался голос, трубку у нее из рук вырвала Марья Ивановна.

– Алло! Алло! Это Оленька? С вами говорит сотрудница вашего мужа, главный архитектор проекта Марья Ивановна. Мы приносим свои соболезнования вам и хотели бы узнать…

– Ах, да, да! Мы всем коллективом ее выбивали… Ну, что вы, что вы, не за что! Когда говорите?.. Где?.. Да, да!.. Непременно! Обязательно!.. Еще раз примите наши соболезнования…До свидания!

Из трубки послышались длинные гудки. Гапа победно всех оглядела.

– Вот так надо разговаривать.

– Когда будут похороны?

– Где?

Гапа сообщила, что послезавтра в одиннадцать часов тело будут забирать из морга на Пироговке. Народ, не обращая внимания на Лизу, загалдел:

– Венок надо хороший купить.

– И написать, что он от сотрудников, – предложил Кузьмич.

– Само собой! А то без тебя не знаем. Не дыши на меня! – отстранясь от Кузьмича, была в своем репертуаре Гапа.

– На чем поедем?

– На Тойоте конечно!

– Неудобно вроде, его машина, он помер, а мы на ней раскатываем!

– Ладно, поедем на Шкоде!

– А на поминки останемся?

– А как же!

– Мы и так его уважили, зачем еще оставаться?

Мнения здесь разделились. Гапа и Кузьмич, начавший дискуссию, считали, что надо остаться, а Любовь Гурьевна была против.

– Завтра в никакие инспекции не поедем! Надо подготовиться! – неожиданно предложила Гапа. Наконец Лиза сообразила, как выпроводить их из кабинета. Директор школы всегда так поступал. Она сказала:

– Мне телефонный звонок надо сделать.

Однако и тут старушка собралась остаться.

– Звони, звони! – предложила она Лизе, оставшись с нею вдвоем, – я тебе не помешаю.

– Я по личному! – взмолилась Лиза. Межу тем Гапа, прежде чем выйти из кабинета еще два раза успела оглянуться и только после этого закрыла за собой дверь. Лиза сунула пистолет в ящик стола и пройдя до двери закрыла ее на замок. Куда же его спрятать?

Она оглядела кабинет. Ничего подходящего на глаза не попалось. Разве только, в книжный шкаф за топку книг или?.. Ей пришла в голову мысль, что коробка из-под видеокассет отлично подойдет. Лиза посмотрела на название фильма – «Гусарская баллада» и вытащила кассету. Затем попробовала вставить туда пистолет. По ширине он идеально входил, только ручка немного выпирала.

Лиза протерла пистолет носовым платком и вложила его в коробку. Коробку она поставила на полку, а кассету вставила в видеоплеер. Вот теперь можно будет избавиться от пистолета совершенно официально, не отдавая его капитану. Лиза даже придумала, как это будет выглядеть. Она пригласит кого-нибудь из сотрудников и попросит их показать, как работает видео. А для этого нужно будет вставить кассету. Предположим, Кузьмич возьмет с полки коробку с «Гусарской балладой», а там пистолет. Вот пусть он его и сдает, а Лиза всего лишь свидетель.

На будущее она зареклась никогда не делать подобных глупостей Лиза собралась пойти перекусить.

Капитан Стецкий появился неожиданно. Твердой поступью вышагивал он по коридору, а впереди него подпрыгивая воробушком, семенила Гапа. Появился он полчаса раньше, чем обещал.

– Ты капитан не волнуйся за Лизу, – докладывала ему старушка, – я ее целый день блюду, своим телом ее прикрываю. Знаешь, с какими людьми я работала? Даже не догадываешься. Звезд у них было раза в два побольше, чем у тебя, и раза в два покрупнее.

– Покрупней, чем у меня звезды, только на небе! – засмеялся капитан. – С богом, что ли вы работали, план неба проектировали? Не пьете вы вроде, а налепили на небосводе словно на свадьбе погуляли. И раки у вас там, и стрельцы, и козероги, и большая медведица. Зоопарк, честное слово, а не небо!

Лиза улыбнулась. Ей всегда нравились люди с юмором. А капитан им видимо не был обделен от природы. Старушка заступила ему дорогу и обиженно стала выговаривать:

– Ишь, орел какой выискался. Вместо того, чтобы убийцу искать, вы личные дела обделываете. Лиза девушка правильная, не вам чета. Сейчас вот скажу ей, чтобы никуда с вами не собиралась, будете тогда знать. Думаете, мне одной охота домой ехать?

– Я вас на своей машине доброшу, в чем вопрос? – смеялся капитан, осторожно подвигая ее в сторону. – Лично мне вы очень симпатичны. И шляпка вам к лицу. Если сами выбирали, значит у вас отменный вкус. Идите, собирайтесь и едем!

Марья Ивановна мгновенно растаяла и заспешила.

– Я сейчас! Сразу видно обходительного мужчину и пошутить умеет, и руку предложить даме. Не то, что некоторые…

Появление капитана вызвало всеобщее оживление. Коридор сразу заполнился «некоторыми» по определению Гапы. Выглянули: Кузьмич, Любовь Гурьевна и незаметный водитель-охранник Мыкола.

– Забираю, забираю вашу принцессу! – улыбался капитан. – У вас все спокойно?

– Докладаю! – заспешил Мыкола. – В ваше отсутствие, было только наше присутствие! Мы не диспансер, а Кузьмич не сэр. Выпил самую малость, пошла грит в радость. Главный бухгалтер на месте, а мы с нею вместе.

– Ну, положим свои отношения не надо так откровенно афишировать! – перебила его старушка.

– Я никогда на заборах не писал! – обиделся водитель. – Это вы меня припечатываете куда попало штопором, а я вас бесплатно доставляю по назначению. Такая моя роль, и от нее не отказываюсь. А если вы надуваетесь каждый день, как Гапа, то это мне знакомая песня. Я на больных не обижаюсь.

Капитан с удовольствием и улыбкой слушал заковыристую речь Мыколы.

– Ты кем здесь числишься дорогой?

– Я?

– Ты, ты!

Мыкола непонятно почему перетрусил и сразу начал колоться.

– Товарищ капитан, я азм есть один, как два! Вот!

– Ты утверждаешь, что ты двуедин? Не пойму я что-то тебя! Или сознание у тебя двоиться?

Водитель в паническом страхе затряс головой.

– Товарищ капитан. Клянусь, никогда не было чтобы сознание отдельно, а я отдельно! Стакан, два, три, раньше запросто. Ноги не ходють, а голова моя. И не болит. Потому и не пью, что знаю, упаду и не встану. А вы говорите…А сейчас я один, как раньше два!

– Каких два?

Мыколе на выручку заспешила главный бухгалтер.

– У нас на фирме два охранника. Второй уехал в отпуск две недели назад. Вот он за двоих и отчитывается. Боится, как бы на его место вы кого-нибудь другого не предложили взять. С работой сейчас сами знаете как…

– Я ночью очи никогда не смыкаю! – обрадованный поддержкой Любовь Гурьевны, Мыкола старался держаться как можно уверенней. – Если есть ко мне доверие, то я пост принял, пост сдал.

– А как же ты спишь?

– Стоя! Как положено на посту!

Добрый смех всегда дает хорошую разрядку. Капитан с шутками прибаутками переговорил со всеми сотрудниками, выяснил настроение, отказался от предложенного чая и выразительно посмотрел на Лизу.

– Я за вами!

Рядом уже крутилась Марья Ивановна стараясь попасться на глаза капитану. Выходили все вместе. Прежде чем выйти, главный бухгалтер опечатала все кабинеты, оставив открытыми лишь кухню, туалет и комнату для охраны.

Лиза догадалась, что эти меры показной безопасности были предприняты исключительно для капитана. В Шкоду к Мыколе сели Кузьмич и Любовь Гурьевна, а Лиза и Марья Ивановна направились к девятке капитана. Гапа заняла место впереди, отметя недовольный взгляд капитана.

– Мне тут удобнее! – сказала она, – а Лиза потом пересядет. Поехали!

Капитан одобрительно хмыкнул и тронул машину с места. Он не знал еще, кого посадил с собой. Старушка поелозив на сидении назвала свой адрес и спросила, знает ли он дорогу. Получив утвердительный ответ, она устроила форменный допрос.

– У вас капитан, какой отдел?

– Убойный!

– Ага! Значит, вам поручено искать убийцу! – заявила Гапа и бесцеремонно развернула зеркало заднего вида, чтобы подкрасить губы.

– Работа такая, – односложно отвечал капитан, возвращая зеркало в прежнее состояние.

– Напали уже на след?

– Есть наработки.

– Есть наработки! – старушка с пренебрежением повторила за капитаном последнюю фразу, – меня между прочим, так толком и не допросили. А у меня ведь есть что сказать вам, как капитану, хоть мы и в разных чинах.

– У вас есть звание?

– А как же! Я Гапа! Это пожалуй будет повыше капитана.

Капитан время от времени поглядывающий в зеркало увидел, как Лиза не смогла спрятать улыбки. Он сам улыбнулся ей краешками глаз. А старушку несло. Она поудобнее уселась в кресле, закрылась защитным козырьком от солнца и продолжила:

– Зря вы так многозначительно смотрите, друг на друга, думаете, сумасшедшая старуха едет с вами. А вот вы и ошиблись. Я умнее вас обоих. Мой бесценный жизненный опыт дает мне право учить вас безграмотных жизни. Вот хотя бы Лизу взять, сидит сзади, молчит и думает…

– И что же она думает? – решил поддержать разговор капитан.

– А думает она, что капитан такой молодой и красивый. А вы правда красавец, но уже немолодой, седина вон на висках.

– Так что же она думает?

– Не то, что ты подумал! – отрезала старушка, – ты лучше меня послушай, и намотай на ус.

– Я только и делаю, что слушаю, – недовольно проворчал капитан. Терпение у него начало заканчиваться. Гапа посчитав, что затянула прелюдию, быстро дала задний ход.

– Хорошо, перейдем к делу. Смотрю, ты молодой капитан еще, дай думаю помогу тебе, может быть еще звездочку дадут, майором станешь. Ты только, не кипятись и спокойно рули. Я тебе подскажу где убийцу искать. Я это сразу поняла, как только нашего Николая Ивановича убили. Ты слушаешь меня капитан?

– Очень внимательно слушаю.

Старушка оглянулась на Лизу.

– А ты можешь не слушать. Так вот, когда убили Николая Ивановича, я была у себя в кабинете, Лиза может это подтвердить, у меня алиби, у Кузьмича алиби, а вот у главного бухгалтера алиби нету. У Николая Ивановича она была в то время. Она его сама убила, а потом начала кричать. И пистолет спрятала за пояс, а вы когда приехали ее не обыскали. Я думаю, если сейчас сделать, извините за выражение, шмон в офисе, то вы его сразу найдете.

Надо только очень тщательно ее кабинет обыскать и под стол заглянуть. Скотчем она могла к днищу пистолет прикрепить. Понятно? Ищите и не ошибетесь. Это я вам, Гапа говорю.

Посчитав, что оказала неоценимую услугу оперативнику, старушка теперь искоса наблюдала за его реакцией. Капитан невозмутимо вел машину. А Гапа предложила:

Можем даже вернуться и открыть ее кабинет, я знаю где запасные ключи.

Не надо!

Не верите! – разочарованно сказала Марья Ивановна. – Я так и знала, меня за сумасшедшую старуху примите. Можете, в таком случае мне здесь остановить, я с вами дальше не поеду.

Капитан неторопливо прижался к обочине и чуть раздраженно заявил:

– Стреляли с пустыря, из винтовки. Гильзу там нашли, к пуле подходит. Пустырь от вас метрах в ста. Вы думаете, ваша главный бухгалтер как коза бегает стометровки, туда и обратно? А насчет пистолета прикрепленного скотчем к днищу стола, спасибо, завтра посмотрим. Хотя, можно было бы и самой глянуть, есть он там или нет?

– Вот еще, буду я нагибаться! – старуха как ошпаренная выскочила из машина и резко хлопнула дверцей. Уже вслед отъезжающей машине она крикнула, – Лиза, не смей пересаживаться вперед к этому охальнику.

А Елизавета Беркут и без ее подсказки чувствовала себя неуютно. То тревожное чувство, которое она испытывала весь день, пропало, уступив место смятению. Высокий статный самоуверенный капитан ей нравился и она не хотела, чтобы он довез ее только до дому. Лиза не отказалась бы от приглашения посидеть где-нибудь на веранде летнего кафе за чашкой кофе.

О том же самом думал капитан, но у него сработал выработанный годами условный рефлекс перепроверять полученную информацию. Капитан достал сигарету, помял ее в руке и выбросил за окно. Если пепел стряхивать за окошко, ветром его может снести на заднее сидение.

– О каком пистолете говорила ваш главный архитектор проекта, вы не знаете? – спросил он.

Лиза вздрогнула. Вот тебе и веранда с видом на закат и чашечкой кофе. Настроение мгновенно упало. Лиза теперь была рада, что у нее не было в офисе времени наедине перекинуться с капитаном словом. Вот было бы здорово, если бы она при всех отдала пистолет и он начал бы составлять протокол на сдачу оружия. Гапа и главный бухгалтер с удовольствием бы подписались как свидетели и сейчас она бы ехала не домой, а по направлению отделения милиции.

Боже мой, какая же я дурочка? На чашечку кофе захотела получить приглашение. Даже если бы он ее пригласил, дальше что? Не будешь же живя у родственников принимать у них жениха. До такого даже в кино ретивые сценаристы не додумались.

Да и сам капитан не мычит и не телится. У него чисто профессиональный интерес. Никуда ее не вызывая, в машине с ней переговорит и будет в курсе всех дел и событий у них на фирме.

– Вы поторопились Марью Ивановну высадить! – с внезапно подступившим чувством обиды и горечи сказала Лиза.

– Почему? – несказанно удивился капитан. Он настроен был на серьезный разговор.

– Если бы вы ее до дома довезли, то за оставшееся время в пути узнали бы, что у Кузьмича под столом спрятана установка «Град», а Мыкола водитель и охранник по совместительству всемирно известный террорист. И вообще, я тоже хочу сойти, остановите.

Капитан, не мог понять причину внезапной смены настроения его пассажирки. Поводов для обиды он вроде бы не давал, был корректен и внимателен, и вдруг уже вторая дама просит высадить ее у ближайшего бордюра.

– Елизавета, честное слово, мне эти служебные разговоры надоели самому, как горькая редька, но я заурядный человек, не могу от них отрешиться даже с вами. Мне хочется вас пригласить в театр, в кино, в кафе, а я про работу, да про работу. Зациклился на ней, как ненормальный. Помогите страждущей душе не погибнуть в пустыне одиночества, дайте напиться чистой воды из родника вашей души. И пересядьте вперед, оголите коленки, они у вас белые, пухлые и аппетитные. Вы романтическая девушка моей давней, несбыточной мечты. Вы утро росное, вы солнце ясное! Да будет благословен тот дивный миг, когда узрел я вас на этой стройке. Ни пуля бандитская, ни нож хулиганский меня не берут, но ваша вот стрела…пронзила сердце насквозь».

Патетически получилось. Мысленно произнеся эту тираду, вслух Капитан Стецкий сказал короче:

– Вчера уехал от вас! И с тех пор ни сна, ни аппетита!

Хитрый оперативник, научившийся многим психологическим штучкам на своей ментовской работе, перебросил шар на поле соперника. Если он ей хоть чуточку приглянулся, она почувствует себя виноватой.

Капитан задумался. Чего она так переполошилась? Не понравилось высказанное вскользь подозрение в адрес ее сослуживцев? Похоже.

Он выполнил ее распоряжение, остановил машину у обочины, но только после того как достаточно удалился от остановки общественного транспорта. Если сейчас Лиза выйдет, можно будет ненавязчиво предложить подвезти ее до ближайшей автобусной остановки или метро. Коли сеть расставлена, спешить не надо, козочка пуглива и своенравна. Пусть успокоится, а то действительно и ускакать может. А, пока ваш каприз исполнен, мадам. Разрешается вам, пока вы не заарканены, пару раз взбрыкнуть.

Они стояли за Триумфальной аркой на Кутузовском проспекте. Вблизи никакой остановки не было видно.

Уловка, капитану удалась. Девушка не торопилась выходить. Она самой себе казалась уже неблагодарной. Ее везут, ее охраняют, а она вздумала капризничать. Ей вдруг стало несказанно жалко Стецкого. Не выспавшийся, может быть голодный, такой внимательный и вежливый, а она… Но и девичья гордость не позволяла топтать себя.

Слепив на скорую руку пирожок сочувствия с язвительной начинкой, она стала угощать им оперативника:

– О, храбрый капитан, мне право лестно думать, что я могла стать той бациллой, что лишила вас сна и аппетита. Смею ли я вам чем-нибудь помочь?

Капитан Стецкий мысленно торжествовал победу. Он отбил один за другим два неожиданных выпада красивой спутницы и готов был теперь в отместку легонько щелкнуть ее по носу.

– Гордиться тем, что вы бацилла? Простите Лиза, не смешно! Меня, как тополь в бурю сбило, еще до вас, давным-давно!

Четырехстопным ямбом ответил ей капитан. Явно у кого-то спер четверостишие, но как к месту и ко времени шулерски заменил слова. В глазах у Лизы загорелся неподдельный огонек интереса к собеседнику. Капитан не только мужествен и красив, но и не чужд прекрасного. Моментально изменившееся ее настроение можно было охарактеризовать двумя поворотными моментами: снежный душевный заряд сыпавший колючими льдинками язвительных слов мгновенно исчез, растворился в круговерти новых, более теплых чувств, а если забыть высокий «штиль» и перейти на язык милицейского протокола – то, его собеседница растерянно заерзала на месте. Наблюдательный капитан пользовался преимуществом своего водительского места. В зеркало он мог видеть лицо Лизы, а ей были видны только его глаза.

Сохраняя совершенно серьезное выражение лица, он откровенно посмеивался над нею. Капитан мог даже предсказать развитие дальнейшего разговора. Лиза свернет опасную тему и переведет разговор на работу.

– Ой, Антон, – сказала Лиза, подтверждая его провидческие таланты или хорошую розыскную школу, – я вам забыла рассказать, что сегодня была у учредителей, и узнала кое-что интересное для вас.

Вот теперь можно и покочевряжиться, что капитан не преминул и сделать.

– Ну, что вы Елизавета, если вам неприятно или это как-то связано лично с вами, можете ничего не говорить. Свидетельствовать против себя даже суд никого не может заставить.

Стервец издевался самым форменным образом. Лиза заподозрила что-то подобное, но серьезное и невозмутимое лицо капитана обмануло ее. А хитроумный, как Одиссей оперативник пользуясь моментом попробовал пересадить ее в соседнее кресло.

– Мы так и будем разговаривать вы там, а я здесь? Пересаживайтесь вперед пока я шею себе не сломал оборачиваясь назад!

Оказавшись рядом с капитаном и увидев его слишком откровенный взгляд брошенный на ее коленки, Лиза удивилась тому, как быстро она сдала все позиции. Вопрос о преждевременной высадке посреди Москвы снят с повестки дня, она готова рассказать абсолютно все, что сегодня узнала на фирме и еще вдобавок ко всему, как собачка заглядывает ему в глаза, стараясь понять, нравится ли ему то, что она говорит? Фантастика!

Хитрый змей, капитан Стецкий сделал еще один осторожный шаг.

– Может быть заедем, перекусим. Я знаю по пути неплохой ресторанчик. Уютно и тихо!

Он уже почти уверовал в собственную неотразимость и острый ум, как тут же попал под холодный душ.

– А как же сон и аппетит? Ведь вас как тополь в бурю сбило! Наверно голова болит, сознанье вкривь и вкось поплыло!

Лиза постаралась полностью прикрыть юбкой колени и сказала:

– Я согласна! Но только при одном условии. Давайте будем как в Америке, каждый платит сам за себя.

– Хорошо! Когда поедем в Америку, так и сделаем, а в России, давайте будем вести себя по-русски!

– А я когда в институте училась, мы всегда в складчину в ресторан ходили! – сказала Лиза.

Минут через десять капитан Стецкий подвез ее к уютному, почти пустому ресторанчику в одном из тихих переулков в центре Москвы.

Чтобы никто не мешал разговору, они заняли столик в дальнем углу открытой веранды. Тихо играла музыка. Официант принял заказ и удалился. Заказали они уху из стерлядей, мясо в горшочках, зелень. От вина Лиза отказалась. Давно так легко и свободно она себя не чувствовала.

– Так вот, – продолжила Лиза начатый ею же разговор, – я, как и Марья Ивановна хочу вам Антон облегчить работу.

– А я думал, хотите сделать замечание! – пошутил он. Но Лиза не поддержала его. Она старалась казаться серьезной и умной.

– Правда в отличие от Марьи Ивановны я не знаю, кто мог убить генерального директора, но сегодня я была у учредителей, и вот что смогла выяснить.

– Кто убийца, даже я сейчас не могу сказать, – сказал оперативник, – слишком широк круг подозреваемых.

Они, в убойном отделе, широко раскинули сети и рассматривали все варианты. С одной стороны, дом не строится, почти двести разъяренных инвесторов. И кто его знает, нет ли среди них психически больных или отъявленных отморозков. Эти двести надо проверять и проверять.

Во-вторых, не мешало бы поинтересоваться самими хозяевами фирмы, это же пауки в банке.

В третьих, всегда интересен состав коллег по работе, их отношения, микроклимат в коллективе, имеющий свойство перерастать от низшей точки, неприязни, когда делаются мелкие пакости, до высшей точки кипения, до крысиного яда и убийства.

И четвертое, это круг друзей и родственников покойного.

Все это в спешном порядке сейчас проверяется. К сожалению, на сегодня у капитана нет такого следа, который с каждой минутой становился бы горячее. Найденная гильза от пули и сама пуля, подсказали из чего она была выпушена. Из мелкокалиберной винтовки. А вот винтовку почему-то на месте преступления не выбросили. Спор у них возник в отделе.

– Чего тут рассусоливать и так все понятно, – с места в карьер заявил самый молодой из сотрудников, Овчинников Петр – покупатели ему голову оторвали за долгострой. Терпение у народа закончилось, жить негде, пошли на крайние меры. Искать надо среди будущих жильцов.

– Деньги хозяйчики не поделили! Здесь тоже может быть интерес, – задумчиво высказал свое мнение на совещании старый опер Петряев.

И вот теперь они прорабатывали оба направления. А испуганные до потери сознания сотрудники фирмы «Парадиз-сити» вызывали только жалость. Сегодня вечером капитан должен был еще встретиться со своим осведомителем по кличке «Гиена» имеющий выход на одного из учредителей строительной фирмы «Парадиз-сити», на Нестора Сахно. Капитан украдкой глянул на часы, до встречи еще оставалось несколько часов. Успеет.

– Хотелось вам чем-нибудь помочь! – сказала Лиза.

Капитан залюбовался девушкой. Каким ветром занесло эту наивную чистоту в большой город? Перемелет ведь он тебя.

– Трясутся хозяева фирмы наверно? – задал наводящий вопрос капитан.

– Не то слово. Риэлтор, который продавал квартиры, собирается на два месяца удрать за границу, хочет отсидеться там. Банкир, второй учредитель нашей фирмы, усилил охрану. Только третий, Нестор Сахно, принял близко к сердцу убийство директора. Он, своих друзей по бизнесу обозвал шакалами.

– Так и сказал?

– Что слышала, то и передаю!

– А дом будет построен?

– Я думаю, будет! Денег, как говорит главный бухгалтер и прораб, осталось ровно столько, чтобы его возвести.

Капитан промолчал, что в курсе их финансовых дел. Он уже смотрел уголовное дело, возбужденное другим отделом против сбежавшего первого директора Горохова (Пройдохи), по факту хищений и мошенничества. Канул с деньгами как в воду.

Официант убрал тарелки и подал кофе.

– С вашего позволения я закурю! – сказал капитан, доставая пачку сигарет.

– А вы знаете, что никотин вредит здоровью? Я бы вам рекомендовала бросить!

– Догадывался! – улыбнулся капитан и подумал о том, что Лиза приберегла для своего будущего спутника жизни ежовые рукавицы. Капитан был благодарен девушке за сегодняшний вечер. Расставаться с нею ему не хотелось, но нельзя было отменить и встречу. Он еще раз украдкой глянул на часы и подозвал официанта рассчитаться. Времени у него оставалось ровно столько, чтобы отвести Лизу домой и успеть вернуться обратно в город. Опоздать на встречу, можно было минут на двадцать не больше.

Но когда они выехали на Рублевское шоссе пробка, бич большого города, поджидала их. Стецкий понял, что на встречу опоздает. Надо было что-то предпринимать.

А Лиза была полна собственными переживаниями. Она умудрилась проскочить институтский курс не целованной. В группе, состоящей сплошь из девчонок, было только три парня, и тех с первых же дней прибрали к рукам. Так, что если не считать студенческих пирушек, где она всегда откровенно скучала, ее опыт посещения злачных мест ограничивался вчерашним походом в клуб и сегодняшним обедом в ресторане.

А в мечтах она не так представляла себе первое свидание. Он должен был прийти с цветами, не курить и пригласить ее в консерваторию. Для себя она решила, что никогда больше ни в какой ночной клуб, ни в какую дискотеку не пойдет. Пусть это будет ее первый и последний опыт. Капитан ей нравился. Решительный уверенный в себе, даже слишком уверенный, словно вырубленный из мощной глыбы, он подавлял окружающих внутренней силой. Лиза хотела отрешиться от обаяния его накачанных плеч, от гордого посада головы, от слишком откровенного взгляда и не могла. Природа брала свое. В ее неустроенной жизни, иметь бы рядом такое твердое плечо. Вот бы кто-нибудь из ее бывших подружек увидел ее сейчас.

– Жеребец, что надо! – сказала бы самая разбитная ее сокурсница, Клавка Мезень и сама повисла бы у него на шее, а потом весь следующий день зевала бы на лекциях. «Неужели у него, как и у Клавки одно на уме», со страхом подумала Лиза. А капитан, привыкший делать сразу несколько дел, видя, что автомобильная пробка не собирается рассасываться и, боясь опоздать на встречу, неожиданно предложил:

– Лиза, как вы смотрите, на то чтобы заехать ко мне домой, у меня сегодня…

Досказать он не успел. Клавкин вариант, молнией ожгла Лизу угарно-грешная мысль. Все мужики скоты, одно у них на уме. Пелена наваждения мгновенно спала. Лиза дернула за ручку двери и моментально выпрыгнула из машины. Губы плотно сжаты, неистовый горящий взгляд.

– Пошляк! Негодяй! Прелюбодей! Да, как вы только посмели? Я вам дала повод?

– Ли…за!

А Лизу уже несло на волнах незаслуженно-горькой обиды. Слезы заливали глаза, она ничего не видела и не слышала. Вот и кошелек. Лиза выхватила из него несколько купюр и швырнула их в открытое окошко. Ветер, как на зло, разнес их по дороге. Из соседних машин с удовольствием взирали на бесплатный спектакль, хоть маленькое да развлечение.

– Лиза, вы ничего не поняли! Я не то имел в виду! – глас капитана был гласом вопиющего в пустыне.

– То! То он имел в виду! – начали зубоскалить в стоящем напротив черном джипе.

– А еще офицер! – Лиза выплеснула напоследок остатки боли и, закрыв лицо рукой побежала в обратную ходу движения сторону. Если бы она оглянулась назад, то увидела бы как юмористы из джипа добавили:

– Какой он офицер, он урод! – и тут же вынуждены были заткнуться. Тренированная рука капитана восстановила офицерскую честь. Любителю встревать в чужие дела срочно понадобились свинцовые примочки. Он рыпнулся было выйти из машины, но капитан показал ему плечевую кобуру.

– Я тебя подонок, сейчас урою! – пригрозил расстроенный капитан, садясь обратно в автомобиль. – На катафалке будешь ездить, а не на Мерседесе.

Угроза возымела действие. В машине напротив быстро подняли стекло и грозились уже оттуда. Пробка потихоньку начала рассасываться. Автомобили двинулись. Капитан перестроился в левый ряд, а потом нарушив все правила, развернулся на осевой линии. Сколько он ни всматривался в тротуар на противоположной стороне улицы, Лизу так нигде и не увидел.

Вытирая мокрый нос платком, она зашла в первую подворотню. Первое ее серьезное свидание было полито неизбывно-жгучими слезами. Посидев во дворе на скамеечке Лиза немного успокоилась и лишь затем засобиралась домой. Маршрутку пришлось ждать долго.

На даче все были дома.

– Ну, как первый рабочий день? – встретила ее Наташка. – А мы тебе звонили на работу. Ваш охранник сказал, что тебя повез домой капитан. Рассказывай, где были, – она потащила ее к себе в комнату.

– Нигде не были!

– Как? Уже три часа прошло, как он тебя забрал! А мы с папой выяснили, – похвасталась Наташка, – твой капитан Стецкий с сестренкой и с мамой живет. Вот было бы здорово, если бы он тебя домой пригласил. Вчера ведь он на тебя глаз положил. А я Лизка в этом деле, разбираюсь. Так смотрел, так смотрел, что я боялась как бы он дырку взглядом не прожог. Поверь мне, может быть в своем деле он и дока, а так пентюх! Тушуется! За жабры надо брать его.

Пришлось Лизе рассказать, как было дело. Наташка хохотала.

– И ты швырнула ему деньги прямо в лицо?

– В окошко!

– Ох, Лизка! Лучше бы ты ему сумочкой по голове дала. Хотя, где там…В его машине не развернешься. Ну, ты и молодец. Как ты его обозвала?… Прелюбодей!.. Погорячилась ты! Он тебе ведь клятву еще не давал, и не изменял. Ты же ему никто еще. Ах, все равно, хорошо ты поступила. Пусть мужики знают, что такое женская гордость.

Затем за общим столом Лиза раскрыла секрет сертификата на квартиру.

– Почти у каждого сотрудника, говоришь, он есть? – переспросила Серафима Карловна. – Этого следовало ожидать. А ты как думала? Надо же чем-то привлечь сотрудников, чтобы вкалывали как папа Карла. Вот и придумали сертификат. Отличная идея. Я, пожалуй, ее внедрю у себя на таксомоторной фирме. Раздам сертификат среди моих водителей и приз выставлю – Тойоту. Пусть за нее года три повкалывают в полную силу. Отдача наверняка будет раз в десять больше.

А Ван Ваныч спросил, когда она в таком случае собирается оттуда рассчитываться?

– Дня через три должен появиться новый директор. Я должна его дождаться.

– Возьмешь ее к себе на работу! – сказал Ван Ваныч жене. – Диспетчером у тебя, Лиза по крайней мене сможет работать.

– Ты думаешь? – скептически посмотрела Серафима Карловна на супруга.

– Тут и думать нечего.

Лиза отрицательно замотала головой.

– Я месяца на два съезжу домой, к бабушке. Мне ведь зарплату выплатили за два месяца вперед. Вы забыли?

– За храбрость! – воскликнула Наташка.

– За глупость! – не согласилась Лиза.

На том и порешили. А на ночь глядя к Лизе заглянула Наташка.

– Ты ему завтра с утра позвони, извинись.

– Ни за что!