Жить на земле

Каждый день по утрам тороплюсь я узнать…

По утрам, как и все, я читаю газеты.

В нетерпенье

По нескольку раз

Выхожу я за дверь и смотрю,

не пришли ли они.

В круглых дырочках ящика пусто,

темно, безгазетно.

(В семь часов выхожу,

В семь пятнадцать,

В семь тридцать… Черт возьми!

Ну и почта! Неужели нельзя

Так наладить все дело, чтоб были

газеты

Ровно в семь?!)

Слава богу, газеты пришли.

Каждый день по утрам тороплюсь я узнать,

Что случилось,

Что там слышно

Где-нибудь в Аргентине,

Где-нибудь на Урале,

Где-нибудь в Израиле,

Где-нибудь в Гватемале,

В Копенгагене, в Риме, в Каире, в Багдаде,

И в Женеве, и в Лондоне, и в Ленинграде,

И, конечно, в Париже,

И, конечно, на Кубе,

И, конечно, в Москве…

Все мне надо скорее узнать.

«Пресс-конференция Кеннеди…»,

«Совещанье в Женеве заходит в тупик…»,

«Глезос избран в парламент…»,

«Арестован Салан…»,

«Взрыв над островом Рождества…»,

«Гагарин поедет в Финляндию…»,

«Сталь сверх плана…»,

«Электростанция…»,

«Взрыв над островом Рождества…».

Чтобы встретить весну (и журчанье ручьев,

и земли обновленье),

Я уехал подальше, в деревню, в глухие леса.

И бродил по полям,

И рубил там дрова,

И стрелял из ружья (в сладострастную песнь глухаря),

И свистки вырезал,

И забрасывал снасть на налима,

И смотрел, как из тьмы проступает сквозь сосны заря.

— Как же прожил ты там, по утрам не читая газеты?

Одичал. Существуешь. Как этот глухарь иль сосна.

И не знаешь меж тем,

Что теперь на земле происходит.

— То есть как же не знаю?

На земле происходит весна!

В воскресенье орешник зацвел.

Вместе с ним над рекой распустила сережки ольха.

То есть как же не знаю?

На глинистом красном откосе

Огоньки загорелись,

Будто некий великий художник

В солнце кисть окунул

И разбрызгал его по откосу.

Мать-и-мачеха…

Позавчера

Тот ручей, что бежал, лепеча и журча, по оврагу

И в речушку вливался, иссяк.

Тихо умерло пенье воды.

Значит, снег, что в верховьях оврага лежал,

Весь растаял.

То есть как же не знаю?

Все я знаю:

И когда прилетели грачи,

И когда прилетели дрозды.

И, наконец,

В ночь с четверга на пятницу

Событие огромной, чрезвычайной важности —

Первый весенний радостный дождик.

Великое, светлое омовенье земли.

То есть как же не знаю я, что на земле происходит,

Если сам я живу на Земле и летят надо мной журавли!