Живая кукла

7

— Я не могу спать с тобой в одной комнате!

Лавиния кипела от возмущения, но сдерживала свои эмоции, пока Витторио вел ее по запутанному лабиринту коридоров. Но как только они оказались в просторной, элегантно обставленной спальне и закрыли за собой дверь, она яростно набросилась на него.

— Мы так не договаривались!

— Мы договорились, что ты сыграешь роль моей невесты, а это значит, что ты должна делать все, чтобы наша помолвка выглядела правдоподобно, — бросил он раздраженно.

— Я не буду спать с тобой. Нет, нет! Ни за что на свете!

При виде огромной кровати ее охватила паника, отбивая способность ясно мыслить. Ей пришлось уже столько всего испытать! Она так от всего этого устала! И ей было очень страшно.

Переполнявшие ее эмоции готовы были вырваться наружу. И тут она услышала слова Витторио, произнесенные спокойно, почти равнодушно:

— Я пойду приму душ и советую тебе сделать то же самое. Затем, освежившись и придя в себя, мы все спокойно обсудим.

Душ! С Витторио! Лавиния уставилась на него, не веря собственным ушам. Он что, действительно думает, будто она…

— Если хочешь, можешь принять душ первой, — предложил он.

Первой! Значит, он не имел в виду… Облегчение, которое она почувствовала, тут же сменилось взрывом негодования.

— Мне вообще не нужен душ! Чего я хочу, так это оказаться дома. У себя дома! С собственной ванной и спальней. И наконец освободиться от этой дурацкой сделки!

Она понимала, что ей следует остановиться, но не могла больше сдерживать себя.

— Как тебе в голову пришло сказать матери и сестре, что ты… что мы… — Лавиния замолчала, не в силах подобрать нужные слова.

— Что мы любовники? — помог он ей закончить фразу. — Но как же иначе? Я мужчина, Винни, и для всех мы помолвлены. Неужели ты полагаешь, что, если бы мы действительно были связаны помолвкой, я бы не…

— Не захотел попробовать товар, прежде чем его купить? — язвительно бросила ему Лавиния. — О, конечно, такие, как ты, никогда ничего не делают, прежде чем не убедятся…

Она напряглась, увидев нарастающий гнев в глазах Витторио.

— Такие обвинения типичны для женщин, подобных тебе. Все сводить к деньгам. Позволь мне сказать…

Но Лавиния не позволила.

— Ты уже сказал достаточно!

Однако Витторио не так-то просто было осадить.

— Я сказал, вернее, пытался сказать, пока ты не перебила меня, что если бы я по-настоящему любил тебя, то попытался бы выразить свое чувство не только поцелуем. Я бы не выпускал тебя из объятий, я бы занимался с тобой любовью дни и ночи напролет.

Лавиния растерялась, услышав эти слова, и почувствовала, что начинает трепетать, как будто он задел в ее душе чувственные струны, о существовании которых она и не подозревала. Струны, разбудившие в ней вдруг извечную женскую тоску по мужчине. И от всей безысходности своего положения у нее стали навертываться, на глаза слезы. И в то же время панический страх сковал ее члены, вытесняя из сознания здравый смысл. Она слышала, как сильно и отчаянно бьется ее сердце.

Ей хотелось сказать Витторио, что она передумала, что хочет вернуться домой, что не останется здесь больше ни минуты. И пусть он катится ко всем чертям со своими угрозами.

Но ее паника была порождена не страхом перед ним. Нет, теперь она уже боялась себя. Тех чувств, которые овладели ею и которые она упрямо гнала прочь. Ей ни за что нельзя позволить себе увлечься им. Он совсем не в ее вкусе. И потом, как он с ней обращается! Однако тоска по мужской ласке, которая проснулась в ней под влиянием его слов о том, как он будет любить обожаемую женщину, оставалась.

— Я не могу… — начала было она.

Но Витторио сделал предостерегающий жест, заставив ее замолчать. В дверь постучали. Лавиния застыла в ожидании, в то время как он пошел посмотреть, кто там. В комнате появился коротышка-слуга с их вещами. Витторио тепло приветствовал его.

Они заговорили по-итальянски, поглядывая на Лавинию и весело смеясь.

— О чем это вы? — спросила с любопытством Лавиния, как только коротышка исчез и они снова остались одни.

— Лука сказал, что мне пора жениться и, не теряя времени, родить хорошенького мальчика.

Лавиния почувствовала, как, несмотря на кондиционер, ей стало трудно дышать. Хотелось исчезнуть, сбежать из этой комнаты с огромной кроватью посередине.

— Пойду приму душ, — сказал ей Витторио и направился к одной из трех дверей, выходивших из спальни.

Как только он исчез, Лавиния посмотрела на дверь, ведущую в коридор, мечтая набраться смелости выбраться отсюда и потребовать немедленно отправить ее обратно в Бостон. Но если она сделает так, то потеряет работу — Витторио уж позаботится об этом!

В отчаянии Лавиния попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом. Она ненавидит то, как Витторио поступает с ней и что заставляет ее делать. Она и самого Витторио ненавидит… Разве?

Не в силах ответить честно на этот вопрос, она бросила взгляд на открывающийся из огромного окна вид на внутренний дворик с бассейном. То там то сям были разбросаны островки цветов на сочной зелени газонов. Лежаки с зонтиками от солнца как бы приглашали насладиться приятным отдыхом.

Будто заманчивая картинка из брошюр туристических компаний, которые ей приходилось видеть безо всякой надежды когда-нибудь насладиться предлагаемыми услугами. Но сейчас единственным местом, где она мечтала бы оказаться, был ее собственный дом.

Ей не хотелось верить, что Витторио действительно рассчитывает на то, что она согласиться жить с ним в одной комнате. Нет, конечно, она не может…

— Ванная свободна…

Лавиния вздрогнула. Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Витторио оказался снова рядом с ней, сейчас она чувствовала приятный запах его чисто вымытого тела.

— Пойду принесу тебе чего-нибудь перекусить. Ужин будет не скоро, и, поверь мне, тебе лучше немного отдохнуть. В Италии едят поздно, а спать ложатся еще позднее.

— Но я думала, что у нас будут раздельные комнаты.

Лавиния была больше не в состоянии контролировать свои эмоции.

— Я бы никогда не согласилась поехать с тобой, если бы знала, что… Нет, не трогай меня! — воскликнула она, почувствовав, что Витторио дотронулся до ее плеча.

Ей не вынести, если он прикоснется к ней, если он…

Резко повернувшись, она побежала к двери. Однако Витторио каким-то образом умудрился оказаться там раньше, преградив путь и схватив ее за руки.

— Что ты без конца вытворяешь? — сердито спросил он. — Чего ты боишься? Этого? Такая женщина, как ты?

Лавиния остолбенела, а затем затряслась от страха, когда он обхватил ее руками и впился поцелуем в губы. На Витторио был халат, но, когда она попыталась освободиться от объятий, то почувствовала только его обнаженное тело — горячее, влажное, упругое. Ее пальцы уперлись в покрытую темными волосками грудь.

Витторио целовал ее с такой страстью, что лишал воли к сопротивлению, подавляя всякую способность к здравомыслию.

— Перестань вести себя, как невинная девица, — прошептал он, не отрывая губ от ее рта.

Языком он пытался раздвинуть ее губы, а рукой, которой обнимал, подталкивал Лавинию к гордо вздымающейся мужской плоти. Другой рукой он ласкал ее плечи. Лавиния задрожала, когда он ладонью накрыл грудь и кончиками пальцев стал нежно массировать сосок, пробуждая в ней невероятное наслаждение. Огонь его страсти захватил Лавинию, и постепенно страх в ее душе уступил место женскому любопытству и возбуждению.

Не осознавая, что делает, она разомкнула губы, открывая путь для его языка и отдаваясь на волю охвативших ее чувств.

— Витторио? Ты здесь? Это Мариетта. Мне надо поговорить с тобой.

Лавиния застыла, услышав голос за дверью, но Витторио не проявил признаков беспокойства. Продолжая удерживать Лавинию в объятиях, он открыл дверь и произнес спокойно:

— Не сейчас, Мариетта. Ты же видишь, мы заняты.

— Так она с тобой? — с недовольным видом осведомилась Мариетта, бросив ядовитый взгляд на соперницу. — Почему она не у себя?

— Она у себя, — возразил Витторио. — Моя комната — ее. Моя постель — тоже ее. Мое тело…

— Твой дед никогда не позволит тебе жениться на ней!.. — выдохнула Мариетта, но Витторио уже закрывал дверь.

— Отпусти меня, — попросила Лавиния.

Ей было не по себе оттого, что она проявила слабость и почти готова была отдаться ему.

Витторио внимательно посмотрел на нее.

— Ну хорошо, Винни. На данный момент довольно. Я знаю, что просил тебя сыграть роль преданной невесты, но не девственницы же…

Он запнулся, нахмурившись, как будто какая-то внезапно поразившая его мысль пришла ему в голову, и по-новому взглянул на побледневшее лицо и затравленные глаза Лавинии.

Даже сейчас, когда он отпустил ее, она продолжала дрожать. И Витторио готов был поклясться, что, находясь в его объятиях и отвечая на поцелуи и ласки, она вела себя так, словно он был первым мужчиной в ее жизни.

На мгновение он почти поверил в это, но затем решительно отбросил прочь нелепую мысль. Нет, вряд ли она так неискушена, как хочет это представить. Но собственно говоря, разве это имеет значение? Да, говорил в нем итальянец, чистота и невинность — лучший подарок, который может преподнести мужчине женщина. Но американец в нем потешался над таким архаичным взглядом на жизнь.

Почему-то никто не ожидает от мужчины, что он станет сохранять невинность до женитьбы. Как взрослый человек, Витторио понимал, что и женщина имеет право на свободу в сексуальной жизни. Но, как любовнику и будущему мужу, ему хотелось бы связать свою судьбу с женщиной, для которой он был бы первым мужчиной. Тогда он мог бы поделиться с ней своим сексуальным опытом, научить ее всем премудростям любви. И сейчас, столкнувшись с реакцией Лавинии, он в душе хотел видеть в ней не опытную женщину, а чистую, непорочную деву.

— Я не буду спать с тобой в этой комнате, — не унималась Лавиния. — Я…

Если она действительно играет роль, то вполне заслуживает «Оскара», решил Витторио. Однако невеста, которая шарахается при одной лишь мысли о возможной близости с ним, — это не то, что ему нужно в данный момент.

— Иди сюда, — сказал он, подойдя к одной из дверей, ведущих из спальни.

Когда Витторио открыл ее, Лавиния увидела еще комнату. Это был оборудованный по последнему слову техники кабинет.

— Вот здесь я собираюсь спать.

— Здесь? Но это кабинет. Тут даже нет кровати! — удивилась Лавиния.

— Я принесу один из лежаков, стоящих возле бассейна, и буду на нем спать.

— Правда? — отказываясь верить ему, спросила Лавиния.

Витторио кивнул, удивляясь своему терпению. Он знал, что она не может быть наивной и невинной девочкой, которую разыгрывает перед ним.

— Но кто-то наверняка заметит исчезновение лежака? — нерешительно предположила она.

— Это мой личный бассейн, и его видно только из окон этой комнаты. Семейный бассейн находится с другой стороны виллы.

Его личный бассейн! Лавиния хотела скрыть удивление, но это ей не слишком удалось, и он тут же отреагировал на это.

— Не подумай, что я хвастаюсь. В конце концов, миллионер не я, а мой дед. — Это было не совсем верно, но что-то во взгляде Лавинии заставило его слукавить. — Просто, находясь здесь, я люблю по утрам поплавать. Это помогает мне поддерживать форму и в то же время спокойно поразмышлять о делах. Но сестры жаловались, что я им мешаю спать, поэтому пришлось сделать отдельный бассейн.

Лавиния могла понять его, ибо сама, когда ее что-то беспокоило, по утрам бегала трусцой или просто прогуливалась.

Наблюдая за ней, Витторио все спрашивал себя, почему он так возится с ней и теряет время на то, чтобы успокоить ее. Это отчаянное сердцебиение, которое он слышал, прижимая ее к себе, — не что иное, как результат великолепной игры. И только. Как, кстати, и эти наполненные страхом огромные глаза.

Лавиния закусила губу и отвела взгляд. Было очевидно, что Витторио действительно собирается спать один в своем кабинете. Но не это занимало сейчас ее мысли, а то, как она совсем недавно реагировала на его поцелуй.

Она понимала, что в глубине души хотела, чтобы он поцеловал ее. Если бы не это, разве позволила бы ему зайти так далеко?

— Ну хорошо, — услышала она голос Витторио. — Теперь, когда мы решили эту проблему, я пойду — у меня полно дел. А ты перекуси и отдохни немного.

— Мне надо распаковать вещи, — сказала Лавиния, но он покачал головой.

— Одна из горничных займется этим. А увидев выражение ее лица, мягко добавил: — Они работают на нас, Винни, и зарабатывают на жизнь своим трудом, как и мы с тобой.

— О, прости. Я не разбудила тебя? — тихо спросила Гейбриелла. — Но скоро ужин, и я подумала, что тебе надо еще привести себя в порядок.

Очнувшись ото сна и приподнявшись на кровати, Лавиния увидела, что ее неожиданная гостья — сестра Витторио.

— Обычно мы одеваемся к ужину совсем просто, но Мариетта, очевидно, стремится произвести впечатление и настаивает на вечернем платье, — продолжала Гейбриелла.

— А где… — начала было Лавиния.

— Витторио? — догадалась Гейбриелла. — Позвонил дед, сначала разговаривал с мамой, потом позвал его. Возможно, он и сейчас висит на телефоне. Должна предупредить, что он не в лучшем расположении духа. О нет, не из-за тебя, — поспешно сказала Гейбриелла, увидев встревоженный взгляд Лавинии. — Из-за Мариетты. Она притащила с собой Бруно Папароне, и Витторио вне себя. Он на дух не переносит его, как и мы все. Но Мариетта утверждает, что дед лично пригласил Бруно.

Гейбриелла щелкнула выключателем, и в комнате стало светло. Лавиния тем временем спустила ноги на пол и встала. Она уснула не раздеваясь и теперь казалась самой себе неопрятной. Мысль о том, что предстоит сидеть за одним столом с Мариеттой, не внушала особой радости. Но Гейбриелла была права. Она тоже должна произвести впечатление. Несомненно, этого ждет от нее и Витторио. Тем более что с чемоданом, полным новых вещей, сделать это несложно.

— Горничная распаковала твои вещи, сказала Гейбриелла. — Я ей помогла. Мне понравилось твое черное платье. И вообще все твои вещи превосходны. Знаешь, Витторио просил, чтобы мы особенно не шумели — боялся, что мы можем разбудить тебя. Он так заботится о тебе!

Лавиния растерянно молчала, а следующие слова Гейбриеллы вообще пробудили в ней чувство вины.

— Мы с мамой так рады, что он встретил тебя! — доверительно сообщила она. Мы его очень любим, и нам не все равно, с кем он разделит свою жизнь. Мы боялись, что он в конце концов уступит давлению Мариетты и деда. Он ведь никогда не любил ее. Наверняка Вито рассказал тебе, что она пыталась сделать, когда он был еще совсем мальчишкой.

Не дожидаясь ответа, Гейбриелла продолжала тараторить.

— Мне не полагается этого знать, но сестра Кьяра поделилась со мной по секрету. И раз Витторио тебе уже все рассказал, мы можем поговорить об этом сейчас. Ему было всего пятнадцать, а ей за двадцать, и она собиралась выходить замуж. Конечно, разница в годах мало что значит в жизни взрослых, но брат был совсем ребенком, еще учился в школе. А она… Но он нашел в себе силы отказаться переспать с ней. И знаешь, мне кажется, что Мариетта не может ему этого простить и добивается его не потому, что любит, а потому что хочет отомстить за унижение.

Мариетта пыталась совратить Витторио, когда тот был еще школьником? Лавиния еле сдержалась, чтобы не выказать потрясение, которое испытала.

Да, семь лет — небольшая разница в возрасте, но попытка опытной женщины совратить пятнадцатилетнего юношу отвратительна. Холодная дрожь пробежала по телу Лавинии. Такая способна на все и вряд ли допустит, чтобы между нею и мужчиной, которого она добивается, встала другая женщина, тем более играющая роль фиктивной невесты. А то, что Мариетта стремится заполучить Витторио, видно невооруженным глазом.

Витторио был само воплощение мужественности, и казалось невозможным представить его не охотником, а жертвой. Все, что природа могла дать мужчине, было у него. И Мариетта была одержима идеей обладать этим мужчиной до такой степени, что Лавинии стало неприятно думать о ней, как о представительнице одного с ней пола.

— Конечно, если бы не здоровье деда, все было бы по-другому, — сказала со вздохом Гейбриелла. — Мы все знаем это. Дед считает, что поскольку брат работает на него, он финансово от него зависит, но…

Она замолчала, покачав головой, затем спросила:

— Ты ведь наденешь черное? Мне не терпится увидеть тебя в этом платье. Не сомневаюсь, оно будет тебе к лицу. Мне самой черное не идет, но даю голову на отсечение, что Мариетта тоже будет в черном… Ой!

Она сделала озабоченное лицо, когда в коридоре раздались мужские шаги.

— Это, должно быть, Вито, и он меня убьет, если узнает, что я тебя разбудила.

Лавиния внутренне собралась, когда Витторио вошел в комнату и огляделся.

— Гейбриелла, — начал он строго, — я же предупреждал тебя….

— Я уже проснулась, когда она пришла, — заступилась за нее Лавиния.

Ей понравилась сестра Витторио. И если бы она была влюблена и действительно собиралась выйти за него замуж, то была бы рада подружиться с этой доброй и импульсивной девушкой.

Гейбриелла смеясь бросилась к Витторио и воскликнула:

— Вот видишь? Ты ошибся, братец, и тебе не стоит быть таким строгим со мной, иначе Лавиния не выйдет за тебя. Мы с ней мило побеседовали, и что-то подсказывает мне, что я стану ее золовкой. Мы решали, в чем ей лучше пойти на ужин. Я предупредила ее, что Мариетта постарается сразить всех своим туалетом.

— Если ты не уберешься отсюда и не дашь нам одеться, то так оно и будет, проворчал Витторио.

Поцеловав его в лоб, Гейбриелла побежала к двери и, открывая ее, бросила через плечо заговорщический взгляд на Лавинию.

— Надень черное!

— Извини ее, — сказал Витторио после того, как дверь за Гейбриеллой закрылась. Я просил не беспокоить тебя.

— Ничего страшного. Твоя сестра очень мила, и мне понравилась, — сообщила Лавиния.

— М-да… Только порой бывает навязчивой. Гейбриелла — любимица семьи и пользуется этим, — заметил Витторио и взглянул на часы. — У тебя полчаса на то, чтобы одеться.

Лавиния глубоко вздохнула. То, что рассказала Гейбриелла, снова пробудило в ней сочувствие к Витторио. В ее глазах он превратился в человека, который нуждается в помощи. А раз так, то она приложит все усилия, чтобы сыграть роль невесты безупречно.

— Полчаса, — повторила она как можно беззаботнее. — В таком случае мне стоит для начала принять душ.