Жизнь вверх дном

Глава 1

34 минуты 28 секунд. Ровно столько занимает превращение из Золушки в принцессу в моем случае. Уж не знаю, как там было в оригинале. Может быть, фея-крестная водила подопечную в СПА, на маникюр и педикюр, но у меня – ни феи-крестной, ни СПА под рукой, и, в конце концов, я просто иду выносить мусор. Зачем так краситься, если нужно дойти только до мусоропровода? Элементарно. Я считаю, что судьба может найти тебя в любой момент, и лучше, если в этот момент на тебя будет не страшно смотреть.

– Настя, мусорное ведро ждет свидания второй час!

А это уже моя мама. Можно подумать, что, если ведро постоит в коридоре еще пять минут, оно обидится, выбросит цветы в себя и никогда мне больше не позвонит.

Отражение в зеркале можно было оценить на 27. Мой метод очень прост – складываешь цену всего, что на тебе надето-накрашено, переводишь в баллы и добавляешь к своей самооценке. 27 – это, конечно, не предел, но вполне солидно. Последний штрих – немного парфюма туда, где бьется пульс. Сначала раскроются яблоко и грейпфрут, чтобы сразу чувствовалось, что перед вами девушка энергичная, но чуть легкомысленная. Потом нота сердца – пряная, с восточным оттенком, и, наконец, последний аккорд – ландыш и роза, немного романтики в самом конце. Теперь главное, чтобы запах мусорного ведра не испортил всю мою тщательную подготовку.

– Настя! Ты ждешь, пока мусор сам себя вынесет?

Мои любимые флакончики тревожно звякнули. Не волнуйтесь, зайки, это наша мама, Ирина Анатольевна, мощь голоса демонстрирует. Когда она на днях открыла мой шкаф и на нее прыгнул мой гардероб (а что делать, если в шкафу мало места?), соседи решили, что это сирена сработала и сейчас нас то ли бомбить, то ли грабить будут.

Я вздохнула и отправилась на кухню.

– Куда-то собираешься? – Мама оторвалась от глянцевого журнала. Приятно, когда у тебя с родителями есть что-то общее.

– Мусор выношу. Сама же просила, – буркнула я. А то сейчас начнется: «Посмотри фотографии, мне нужно для новой книги знать, что в этом сезоне будут носить на Лазурном Берегу». Можно подумать, я «Фэшн-ТВ» какой-то.

– Вечером помоги мне разобрать фото, хорошо? У меня столько дел, присесть некогда!

Мама пишет книги из серии «Куда и в чем ходить в новом сезоне». Она, конечно, делает очень важное дело – далеко не все рождаются с безупречным вкусом и чувством стиля, как у меня, но иногда ее зацикленность начинает доставать.

Через пять минут пакет с мусором отправился в путешествие по грязным трубам. На этом с самым противным и единственным пунктом в моем списке домашних обязанностей было покончено. Мобильник тут же это почувствовал и затренькал. Не помню, добавила ли я к своей самооценке баллы за новый звонок?

– Приходи в «Слона», – требовательно произнесла трубка голосом моей подруги Ленки Ласкиной. – Только не нужно при этом полчаса бродить по двору в надежде, что твой принц тоже там появится.

– Он не мой! – возразила я.

– Вот поэтому и не фиг там качаться, как три тополя на Плющихе. – Голос Ленки становился все громче.

– Где-где?

– В Караганде, – отрезала Ленка. – Ждем тебя через пятнадцать минут.

Ленка всегда так разговаривает. Потому что у нее есть цель в жизни – не походить на свою фамилию. Поэтому у Ленки асимметричная стрижка, черные, как «Блэк Даймонд» от Салли Хансен, волосы, кольцо в губе, пирсинг в носу, а все брюки с таким количеством ремней, что я никак не могу эти ремни посчитать.

Двор был пуст. Моего принца, то есть не совсем моего, но все-таки принца, не было видно. Я бросила быстрый взгляд на лавочку у детской площадки, где он тусуется с друзьями, прогулочным шагом прошла мимо тупика у гаражей, где мальчишки обычно курят, заглянула за дом, в маленький садик и вообще во все места, где можно было совершенно нечаянно с ним встретиться. Правда, обычно он ограничивается коротким кивком типа привет Козарева, но иногда в его глазах появляется такое оценивающее выражение – уверена, он тоже считает баллы!

«Слон» – маленькая кофейня, спрятанная во дворах на пересечении двух оживленных проспектов. Заведение, конечно, не самое пафосное, максимум три с половиной из пяти, но тут у нас хорошие скидки, потому что Ленкин папа работает в «Слоне». Не знаю кем – какое-то сложно произносимое иностранное слово. У меня с незнакомыми словами не очень складывается. Они звучат для моего уха как «хрумбурум», а переспрашивание плохо сказывается на самооценке – вдруг кто-то подумает, что я туга на ухо или вообще на мозг?

Внутри, как всегда, пахло кофейными зернами и корицей. За стеклянной стойкой, наполненной разноцветными кофейными бобами, скучал Игорь – бармен, или как это тут называется? Он приветственно махнул мне рукой, я ответила очаровательной улыбкой. Конечно, Игорь совершенно не в моем вкусе, но вежливость – оружие королей. Или точность? Или скипетр?

Мне надоело напрягать память, поэтому я сделала то, что всегда поднимает мне настроение: окинула взглядом свое отражение в затемненной пластиковой двери. Узкие джинсы, сиреневые сапожки на невысоком каблуке, светло-зеленая куртка из новой коллекции Карен Миллен, сумка с сиреневыми, белыми и мятными полосками и длинный шарф. Все в духе последних тенденций. Если меня убьют за опоздание, я умру красивой.

Наш любимый столик расположен в углу зала. Прямо над ним нависают круглые светильники, похожие на перевернутую связку воздушных шаров. За угловым диванчиком, сильно потертым нашими же усилиями, висят картины. Точка уверена, что на них изображены слоны, но по мне так это просто мешанина из квадратов и треугольников. Я тоже такое на уроках истории рисую, если журнальчика с собой нет. Точка, кстати, это моя лучшая подруга. Наши мамы дружат чуть ли не с детского сада, ну и нам тоже приходится.

Точка сидела, уставившись в крохотный ноутбук. Удивительно, как человек может одновременно общаться с подружками и с кем-то там с родины Моцарта – Австралии.

Ленка и Варя о чем-то спорили – опять, поди, обсуждают ритуалы жертвоприношений в день полной луны. Уверена, они встречаются только для этого. Не со мной же обсуждать, какая колода таро готичнее или эмотичнее.

– Ну, вот и я. Папа вернулся из Германии и на радостях отстегнул мне немного денег. Так что я вас сегодня, – я запнулась, сначала проговаривая слово мысленно, – проспонсирую. Вообще-то я надеялась, что, если заплачу за напитки, никто не поинтересуется, чего это я так подзадержалась.

– И сколько раз наша спящая красавица пересекла двор, как настоящий спартанец? – Ленка не может удержаться от шпильки. Если есть такая возможность, она обязательно ею воспользуется.

– При чем тут кино? Просто мама попросила мусор вынести. – Как можно небрежнее бросила я.

– И ты его так и носила туда-сюда по двору, выглядывая принца Чарминга? Мы тебе звонили, сейчас скажу, двадцать восемь минут назад. Допустим, пять минут на мусор, пятнадцать на дорогу, а остальные – на взгляд Ярославны со стен Путивля в спину князя Игоря? – прошлась по мне Точка.

Ну и что вот мне с ними со всеми делать? А я ведь тоже могу с умным видом про-дек-ла-ми-ровать что-нибудь из маминых цитат по поводу последней коллекции Маши Кравцовой, но я же делаю скидку на, скажем так, небольшую «далекость» моих подруг в этом плане.

Точка, видимо, заметила мои раскрасневшиеся щеки. Тоже проблема – стоит чуть-чуть поволноваться, тут же по всему лицу красные пятна. Как с этим бороться – непонятно.

– Ладно, cease fire, кончаем стебаться над несчастной влюбленной.

– И вовсе я не влюбленная. И вообще…

– Все-все, типа стоп, – решила вмешаться Ласкина. – Я же вас не просто так позвала! У меня к вам серьезное дело!

Она уже открыла рот, чтобы наконец рассказать нам, что же ее так волнует, но тут подошел Игорь с подносом. По залу поплыл аромат миндальной крошки, кофе и сливок. Я предпочитаю молочные коктейли (от кофе портится цвет лица), но мне можно только один коктейль в день, в нем так много калорий!

Едва Игорь ушел, Ленка вздохнула, отставила в сторону стакан, он трогательно звякнул, встретившись с пятью серебряными кольцами, и, как можно небрежнее, заявила:

– Меня тут в рок-группу зовут петь.

– Рок-группу? – переспросила я.

Воображение тут же нарисовало нескладных мальчиков с грязными волосами, терзающих руками гитары, а голосами – уши слушателей. Ужаснее рокеров могут быть только анимешники. Первые хотя бы не някают…

Именно это я и сообщила Ленке, как только обрела голос.

– Настя, ты знаешь, что ты ходячая кладезь стереотипов? – В голосе Точки слышался смех.

– Сама ты кладец, – парировала я. Наверное, фраза приобрела бы больший вес, если бы я знала, что такое этот кладец. – И чего они играют? Как плохо жить, надо всех убить? Или на иностранном, как твои обезьянки и парк линкольна?

– Точно, как они. – Ленка рассмеялась. – Насть, вот за что тебя люблю, с тобой не бывает скучно.

Я решила обидеться всерьез. Ну чего они все время надо мной прикалываются? Я же не издеваюсь над ними, хотя лучше разбираюсь в моде и парфюмерии. А ведь могла бы. Женькина фигура и Женькина одежда – это, как говорят на геометрии, две непересекающиеся плоскости. И кстати, о плоскостях – это точно про Женьку. Какие бедра, какая грудь – все спрятать и замотать в как можно более невыразительный свитер, а то вдруг кто-то заметит, что Точка женского пола. Варька со своими длинными юбками, браслетами и глазами, подведенными так, что страшно смотреть, достойна отдельного разговора. Одной Ленке все можно списать на имидж, даже мужской парфюм.

– Ладно, ладно, не обижайся. Я же не просто так вас собрала, а по делу. Они сегодня вечером приглашают меня на репетицию. Типа посмотреть, послушать.

– Ты не можешь поехать туда одна. – Женя совершенно «учительским» жестом поправила очки. В школе она носит линзы, но сегодня же выходной. – Незнакомые парни, незнакомая обстановка, ты же понимаешь, что это опасно?

Ленка раздраженно тряхнула головой. Она обычно так делает, когда кто-нибудь пытается «научить ее жизни».

– Если бы я хотела ехать туда одна, я бы села в автобус и поехала, а не торчала бы с вами в кафе. Естественно, мне нужен кто-то из вас, чтобы съездить со мной!

– Я сегодня вечером не могу. У меня курсы английского, – сразу открестилась Женька.

– Зачем тебе вообще эти курсы? Ты же во. – Я ткнула в монитор, где светилась какая-то книжка на английском. – Все знаешь.

– Не соскакивайте с темы! – Ласкина угрожающе звякнула браслетом. – Блин, вот чего вы вечно такие скучные? Это же типа весело. Новые знакомства, какие-никакие, но парни. А то некоторые все киснут по своим принцам, некоторые – по своим ноутбукам, и еще одни некоторые – по своим картам.

– Карты, чур, не трогать. Я же твой стиль одежды не комментирую.

– Да, чудесное заявление от Варьки в черном – Ленке в черном, – заметила Женька. – Брейк, дамы. А то от ваших негативных энергий у меня вай-фай пропадает.

Обе «готки» возмущенно уставились на Точку. Умеет Женька гасить конфликты, подставляя собственную шею.

– А вы погадайте, – предложила я.

– Вот еще. Карты попусту тревожить. – Варя всегда так реагирует. Цену набивает. На самом деле ее хлебом не корми, дай потревожить эти самые карты.

– И правда. Типа погадай мне. Может, меня там ждет миллион долларов и любовь всей моей жизни, если я одна приду, – загорелась Ласкина.

– Одну тебя мы не отпустим. А миллион легко делится фифти-фифти, и любовь – дело наживное. Особенно с половиной миллиона. – Подытожила Точка.

Варя достала из рюкзака замшевый мешочек с вышивкой и дала Ленке несколько раз сдвинуть карты. Затем начала раскладывать их по столу рубашкой вверх. Мы с интересом уставились на стол, даже Женька отодвинула ноутбук.

– Итак, тут тебе явно дорога и новые знакомства, – начала Варя, перевернув первую карту. – Возможно, с любовным продолжением. Восьмерка мечей обещает травму, но не могу сказать – душевную или физическую. Однако в данном предприятии ты достигнешь успеха. – Варя перевернула последнюю карту. – Но я с тобой точно не поеду. Карты показывают, что с тобой поедет блондинка.

На меня уставились три пары глаз. Естественно, никто не думал, что я могу ответить «нет». Я и сама так не думала.

– Когда выезжаем?