Жорж Милославский. Второгодник

Глава 8 И снова школа

"Вот лето пролетело, и ага!" – так или почти так пелось в одной грустной песне про революцию. Лето мне понравилось прежде всего тем, что я ощущал себя по-настоящему свободным. Свободным в принятии решений и определении собственного графика. А осенью уже иначе, сейчас расписание уроков придумали за меня, домашку тоже отмеряю не я, так что налицо диктат общества над личностью. При этом школьная программа давалась легко, ничего сложного в седьмом классе не преподают с точки зрения взрослого пятидесятилетнего инженера. Надо только алгебру с геометрией не запускать, да по истории в голове держать не правду, а текст из учебника. Хм, насчет правды сильно сказано. Ладно, я буду выдавать не ту версию событий, которую запомнил в двадцать первом веке, а актуальную на сегодня на данной территории. История - продажная девка властей! Урок черчения выявил у меня талант к этому самому процессу, на рисовании я поразил наконец-то учителя уверенной манерой и твердой рукой. Не зря тренировался махать мечом, сильная рука с развитой моторикой в рисовании, как ни странно, большое подспорье. Ах да, еще же и занятия по рисунку в режиме самообразования. Хороший учебник у мамы нашел - аж погнравилось местами. С англичанкой мы поддерживаем нейтралитет. Я не сильно вылезал из программы, она лично меня не доставала герундиями и прочей грамматикой. «Ай финьк, уи донт стади инглиш велл вуиваут лангридж ареа, из нот ит?» На кой мне вообще английский с алгеброй, честно говоря, я так и не понял за две свои жизни. Если не уезжать из страны и не устраиваться работать на инглишей внутри неё, то и русского достаточно. В ближайшей перспективе, во всяком случае. Та же муть и с интегралами, чернее даже жестче - пребывание за границей не повод для освоения дифференциальных уравнений. Это моё личное мнение, я на нем настаиваю. Настаиваю и пью.

Второй доспех был успешно создан силами нескольких классов и помещен в новую витрину. Вот только с музеем получилась большая накладка – школа не смогла выделить помещение под музей. Тем не менее, разговор с директором для меня не стал ударом по мечте:

- Пойми, Жора, у нас школа маленькая и старая, свободных помещений нет совсем. Выгнать кого-то ради вашего детища я тоже не могу. Расстраивайся не расстраивайся, но с музеем ничего не получается по объективным причинам.

- Иван Дмитрич, я вообще не вижу проблем! Как это, ничего не получается с музеем, когда он уже есть? Вот у нас с вами две витрины и два больших экспоната. Мы совершенно спокойно можем их поставить в школьном коридоре на первом этаже. Экспонаты всегда на виду у ребят – раз! Никого не надо специально загонять в музей – два! Всяк заходящий в школу видит наши достижения – три! Визитная карточка нашей такой замечательной школы – четыре! Да всё здорово получилось, лучше и придумать сложно!

- Хм, если так рассматривать вопрос, то да, всё верно говоришь. Мы так и задумывали, получается! Для детей и для школы. Можешь же, когда хочешь, Жора! - Товарищ Шубенков аж просиял, когда осознал, что ничего не делая, можно получить еще больший эффект от моего начинания. - Можешь же, когда хочешь, Жора!

Это он к чему сейчас прибавил? Когда я чего не мог? Но вслух такое лучше не произносить, не всякий взрослый готов услышать разоблачающую истину о себе из уст ребенка. Даже если ребенок не совсем ребенок.

- Милославский, не смотри на меня так многозначительно. Я таких как ты насквозь вижу. И вижу, что можешь ты многое, да только не хочешь ничего. Пока искренне какой-то идеей не воспылаешь, будешь сидеть и саботировать. Кто уроки истории отбывает как каторгу?

- Там неинтересно.

- А я о чем! Тебе только интересно подавай. А кто будет делать нужное, но неинтересное?

- А нужное, но неинтересное, товарищ директор, пусть делает тот, кому это интересно! Надо его чем-то заинтересовать, и он побежит как миленький. Вот вы бы смогли всю жизнь водить поезд по одному маршруту? Вот честно. Тридцать лет до Ельца и обратно, смогли бы? Я бы не смог, а кому-то нормальная работа. Даже про романтику стальных путей какую-то пишут. Про стук колес и подмигивающие светофоры.

- Это ты что, труд машинистов не уважаешь? Они, между прочим...

- Горжусь и преклоняюсь, уважаю изо всех сил! Но это не моё. И то не моё. А вот что моё, то пусть будет моё. И своим я буду заниматься как проклятый. Но так, чтоб не надоело. Или пока не надоест.

- Жора, а что твоё? Скажи, мне даже интересно стало, что ты считаешь своим.

- Мне тринадцать лет, пока не знаю. А когда узнаю, тогда всем видно будет.

- А тебе точно тринадцать? Не тридцать три?

- Пойду я, Иван Дмитрич. Угу? - Нет уж, не нужны мне сейчас эти "фокусы с разоблачением" в стиле Воланда. Они обычно слишком трагически заканчиваются, если верить Булгакову. Отрезанные головы, дамы в непотребном виде, фильмы, которые никто не видел и наоборот, которые лучше бы не снимали...

После каникул все мальчишки чуть подросли, а наша команда прямо окрепла и заметно раздалась в плечах - спорт это вам не хухры-мухры. Наши девочки изменились сильнее, некоторые вообще стали превращаться в девушек. Наши - громко сказано, наши одноклассницы, так правильнее. Вот одна из них, Люда Богомилова, и втравила меня в приключение с продолжением. Как-то утром иду в школу, никого не трогаю, вдруг явление: к школьному забору какой-то восьмиклассник прижал нашу Людку явно без её согласия. Чего хочет непонятно, но желание не сильно обоюдное, если верить Людкиному шипению. А чего криком не кричит, стесняется что ли?

- Боец, быстро свалил отсюда и сопли подобрал! – с чего-то я перешел на военный тон общения.

- А ну вали отсюда, пацан, пока не получил! - Недовоспитанный школьник сначала от неожиданности чуть не выпустил добычу из рук, но узрел несерьёзность предъявы от мелкого семиклашки.

Левой рукой хулиган продолжает удерживать девочку, правой ухватил меня за воротник. Очень удачно получилось, как по заказу. Фиксирую его руку на себе и делаю шаг в сторону, парень оказался как бы распят между нами правым боком ко мне. Удерживая руку, бью правой ногой в солнечное сплетение, второй раз. Герой начинает валиться вниз, но правая всё еще в моих руках, доворачиваю её и задираю вверх. Валю жертву на землю и слегка добиваю ногой в голову.

- Пошли уже, в школу опоздаем! - самым будничным тоном отвлекаю одноклассницу от происшествия.

- А ты его не того? Оклемается? - вот откуда у жертв берется жалость к своим мучителям? Женщины неадекватные существа по определению.

- Да мне плевать! В школе ребят много, одним больше, одним меньше... – дети порой такие жестокие, особенно мальчики. А взрослые и пожилые мальчики дак особенно. Я даже имени своего противника не знаю, что мне до какого-то восьмиклашки. Этот, небось, последний год в школе учится, с такими замашками ему в ПТУ прямая дорога.

К четвертому уроку слух про конфликт Милославского с гордым представителем героического восьмого «Б» стал достоянием многих. За своих принято мстить, и неважно, что битый сокол на реванш морально не готов, есть товарищи, они отомстят за павшего в неравном бою друга. "Западло от младшаков терпеть" - таково было единогласное решение его одноклассников. Толковище решили провести за школой после уроков, всё как всегда, в духе школьных традиций. Когда-то школа представляла в плане простой кирпич. После войны к зданию пристроили спортзал, мастерские, столовую, получилась буква «П», между ножками которой была спортплощадка, а дальше шелестел листвой школьный сад. Понятие «за школой» в разные моменты варьировалось от спортплощадки для легальных сборищ до сада для разборок и курения.

Гонцом, объявляющим вызов на толковище, стал Суска, видимо восьмой «Б» ментально ему был ближе, чем мы. "После шестого за школой, приходить обязательно, если на сдрейфил" - лаконично процедил посол. А посол он нахрен! Количество приглашенных высокая принимающая сторона не огласила. Вот и ладушки. Потом пусть не плачут идиоты, сами согласились на массовую драку. Хотя я в любом случае один бы не пошел - давно разучился быть героем. Так что мои подопечные были поставлены перед фактом:

- Парни, сегодня после уроков назначаю тренировку. Полный контакт, всё как вы любите.

- Это с восьмым «б» что ли махаемся? А их сколько будет?

- У меня музыкалка сегодня.

- Я бы с радостью, но... - не каждый сходу может выдумать отмазку от разборки со старшаками.

- Отвечаю по порядку поступления вопросов. Да, с восьмым. Сколько будет, не важно, огребут все по полной программе. До музыкалки успеешь, долго бить их не будем. А кто сбежит, тех догонять не побежим. Упавших не добиваем, но поддать - поддадим и упавшим чисто для памяти. Собираемся возле мастерских, по одному не выходим. Как придем на разборку и я начну наезд, сразу достаем палки. Особого сигнала не ждем и начинаем бить по ногам и рукам, а если кто из восьмиклассников полезет в ближний бой, лупите по плечам, по голове, куда придется. Установка на бой: мне нужна дистанция, скорость и маневр, на месте не стоять, левая рука как со щитом блокирует их удары и попытки захвата. Никто не обнимается, по земле не валяемся, небось не второклашки. Покажите всем, как страшно вставать против вас.

- А ничего так, что они восьмой класс? Как-то боязно.

- Разве так можно, они без палок, мы с палками?

- Мы же отроки. Вы кино видели «Отроки во вселенной»? Ребята целую планету роботов разгромили, а тут какой-то восьмой «Б»! А про "честно-нечестно" скажу один раз. Они старше, их больше, им хочется нас избить. Про «честно» урки вспоминают, только когда сами огребут. А до этого избить втроем одного или с ножом напасть им совесть разрешает. Пусть недоурки попробуют свою привычку на своей шкуре.

Мастерские стали нам чуть не домом родным, мы даже завели себе персональный шкаф с замком, где хранили спецодежду и кое-какие вещи. А еще из мастерской был отдельный выход за школу, которым опять-таки конкретно нам можно было пользоваться. Так что на секретную операцию мы пришли внезапно и другим маршрутом. Пришли впятером, а чтоб не было холодно во время драки, под куртки "пододели" полуметровые обрезки черенков от лопат. Давно было пора дать моим пацанам встряску, чтоб сами в себя поверили окончательно. Время натаскивать волчат на подсвинков.

Нас встретила кучка из шести подростков, явно уверенных в себе и собственном превосходстве. Вокруг гоношились зрители разных возрастов от неприсоединившихся восьмиклашек до пятиклассников, и даже мельче. Сразу видно по дистанции от зрителей до драчунов, кто из них шестерка, кто социально близок, а кто просто поглазеть пришел. Любая драка для неизбалованного инстаграммами общества есть развлечение и информационный повод. Можно потом неделю рассказывать приятелям, кто как кому и куда. А если драчка достойная, то и через полгода в пионерском лагере можно похвастаться участием в событии на стороне победителей. Стоял рядышком и видел? Однозначно! Вот и ври, что сам участвовал в драке, никто не проверит. Я решил не сбивать настрой нашей команды и быстро перевести беседу в плоскость физики. Мне нет нужды отрабатывать обязательную программу с правилом сначала пообзывать и потолкаться, времени на это я не дал:

- Привет семерым козлятам! А где братца потеряли? - с ходу опускаю авторитет кодлы.

- Ты чой-та борзый Милославский, не много на себя берешь?

- За козленка сейчас ответишь! - Некоторые из оппонентов начали обычный ритуал разговоров.

- Вы что, чисто поговорить меня позвали? Или уже бить нас будете? - подталкиваю ход истории.

- Не сомневайся, будем хреначить тебя, а если кто впишется, то и его. Сначала устно объясним, как себя со старшими ведут, а уже потом кулаками.

- Вот вы нудные, хватит уже трындеть. Ребята, приступаем!

По моей команде спрятанные под куртками палки сползли вниз и были удачно подхвачены. Слегка боялся, что кто-то обмишулится и уронит палку. Тогда эффект пропадет. Но нет, лица у всех решительные, кулаки сжаты, палки внизу и слегка отведены для ударов сплеча. Я начал молча и деловито, как обычно на тренировках, стоявший напротив пацан получил удар в левую руку, тут же следующий замах с плеча и удар в правое бедро! Жертва почему-то начала падать, но успела получить еще один удар в левую ногу палкой. Две секунды и минус один. Следующий фраг смело бросился ко мне. Полшага назад и удар в правое плечо, точнее в ключицу - обычно не закрытое щитом место, удар по левому локтю, крик и минус второй. Контроль места схватки – один противник убегает, двое скрюченные лежат, еще один сидит и прикрывает голову руками: «Не бейте, я больше не буду!» Жестко? Даже жестоко, но так гораздо эффективнее, чем раз за разом доказывать своё право быть. В итоге количество причиненной боли при таком раскладе всё-таки меньше. Конечно, тайной сегодняшнее побоище не останется, потом нам достанется от взрослых. Вот только есть один нюанс - наша репутация сейчас частично нас прикрывает. Мы приличные мальчики из седьмого «Б», у нас музыкалка, хорошие оценки, исторический кружок, хорошая успеваемость и дисциплина. Наши жертвы записные хулиганы, относительно которых у школы один план и мечта – поскорее выпустить из школы по окончанию восьмого класса и забыть, как плохой сон. Когда, а не если, директору школы доложат про избиение, он не очень поверит и не очень нас накажет.

Ребят слегка потряхивало, посему мы отнесли палки к Витьку домой, а сами пошли в новое кафе-мороженое снимать стресс градусом. Пониженным градусом, ванильным и с сиропом. А на свою музыкалку Женька Щеглов забил в этот раз. Сегодня отроку было не до аккордов, не до аккордеона. Жалко немного ребят, нормальные парни, но почти все без стального стержня. Я знаю, что в разрушенной стране многие не найдут свое место, если ничего сейчас не менять. Видел в будущей жизни, как потихоньку опускались вниз именно эти хорошие умные ребята, которые были никому не нужны. Помогут ли кому-то мои уроки? Не знаю, но я пытаюсь, делаю хоть что-то. К добру ли?

- Я такой Серегу сразу «На!», а потом еще «На!», а тут сбоку этот такой!

- А я ему в ногу «Бдыщ!», а он такой «Аааа!»

- А я сбоку пропустил этого и такой по рукам, чтоб не тянул. А Миха как заорет!

Выпускайте пар, ребята, пока до кафе идем, улица к этим разговорам привычная, она всякое слышала и не покраснела. Хотя наш район в простонародье зовется «Краска» от слова «Красная», краснеть тут не очень принято. Вот придем в кафе, начнем поглощать лактозу с сахарозой, организм и переключится в более спокойный режим.

- А давайте теперь вместе ходить, что если кто нападет, мы тогда сразу все такие «Раззз»!

- Да кому ты нужен, прямо нападут на тебя.

- А давайте сами по вечерам ходить и хулиганов ловить. И бить их. И пусть все боятся!

- За что?

- А чтоб знали, что..

- … чтоб знали, что у нас главные хулиганы мы. И что ловить надо нас! Хорош уже.

Как же тяжело с вами, ребята, на одном языке разговаривать. То поймал волну и звенишь со всеми, а то соскочил и снова взрослый. И не то что желания говорить, самой возможности не видишь. Есть такое ощущение, что моё сознание потихоньку преодолевает выверты детского мозга. Он всё реже вырывается из-под контроля и почти не взбрыкивает, не заставляет кричать взахлеб и подпрыгивать от нетерпения. Но я предполагаю, что впереди нас с организмом ждет следующий бой, когда начнется гормональная перестройка и переходный возраст.