Журнал «Компьютерра» № 18 от 16 мая 2006 года

СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: К северу от Чукотки

Автор: Василий Щепетнев

Анкилоны ушли на север. Так говорят чукчи, а чукчи не лгут: память у северян отменная, необычное происходит редко, и если что-нибудь все-таки случается, об этом говорят на протяжении веков, передавая не только букву первоисточника, но даже интонацию.

Почему ушли анкилоны? Воинственные пришельцы с юга потеснили? Или просто предпочли тихое уединение шумному соседству чукчей? Или же нашли там, далеко-далеко за Полярным кругом, Землю обетованную? Ту самую Землю, которую в 1811 году узрел Яков Санников и которая много лет не дает покоя романтикам, от академика до плотника?

Загадка Санникова до сих пор озадачивает специалистов. Да, конечно, аэрофотосъемка, а затем и космическое картографирование камня на камне не оставили от горного острова, но как же быть со свидетельством авторитетнейшего барона Толля, видевшего Землю собственными глазами и произнесшего на заседании Русского географического общества пронзительную фразу: «Раз наступить и умереть»?

Неизвестно, удалось ли ему исполнить мечту: барон пропал без вести в 1902 году. Группа полярников, ведомая им, ушла с острова Беннета здоровой, бодрой, обеспеченной всем необходимым, ушла — и сгинула бесследно.

Сочинить, вдохновясь примером Обручева, можно многое. Например, что Земля Санникова есть Последний Остров Атлантиды и обычно пребывает на дне Ледовитого океана, всплывая время от времени ради совершения неких обрядов или просто — на белый мир посмотреть. Но оставлю подземные города и древние цивилизации Нафферту, это его вотчина. Другое интересует меня не менее загадочной Земли. Яков Санников, обследуя остров Котельный, обнаружил «в великом множестве» кости лошадей, буйволов, овец. Ему, как водится, не поверили: Котельный лежит в тысяче верст к северу от полярного круга, а лошади, буйволы и овечки любят траву, овес и сено. Не поверили, но позднейшие изыскания подтвердили: некогда остров Котельный был землею богатой и обильной.

Вспоминается начало восьмидесятых, когда врачей, учителей и журналистов посылали в лес ломать ветки. Это называлось заготовкою грубого корма. Солома в колхозах кончалась, о сене не мечтали, и вот советские ученые установили: если скотине давать измельченные ветки, животные очень даже могут дотянуть до весны, и не просто дотянуть, а еще и порадовать страну удоями и приплодом…

Всем хороши народы Севера, одна беда — не оставили письменных свидетельств. Или оставили, да мы проглядели.

Потому годы, когда на берегах Котельного паслись тучные стада буйволов, знатные анкилонские чабаны гоняли отары на летние пастбища, а табуны лошадей топотом неисчислимых копыт заставляли содрогаться землю, нам неведомы. Пятьсот лет тому назад? Тысячу? В любом случае, срок по геологическим меркам ничтожный. Не о глобальном потеплении твердить нужно, а о заморозке, нежданном майском заморозке, способном погубить помидорную рассаду, но не отменить лето. Мы находимся в положении звездной саранчи, той, у которой вместо водицы — метан. Саранча в межпланетном пространстве сбивается в комок, образуя цисту, большая часть которой сгорает во время пролета сквозь атмосферу, а меньшая гибнет уже на поверхности нашей планеты, поскольку и двадцать градусов мороза для нее что кипяток золотой рыбке. Но угодив в особо лютую зиму в окрестности станции «Восток», саранча воскресает и начинает пожирать все, за исключением стекла и металла. И единственное, о чем мечтает саранча, — чтобы эти минус девяносто длились вечно. Но либо наступает лето, и звездная саранча тает под лучами низкого, но незаходящего солнца, либо отчаянные полярники жгут ее самопальными огнеметами, порой попадая в собственное жилье. И — нет саранчи, исчезла, оставив после себя запах нашатыря и остатки недожеванной органики.

Цивилизация двадцатого и начала двадцать первого века есть цивилизация испуга. Нас пугают беспрестанно то глобальным потеплением, то птичьим гриппом, то озоновой дырой, то долларом слишком дешевым, то долларом слишком дорогим. Налево не ходи — съедят. И направо не ходи — опять съедят. А кончится нефть — сами умрем с голода и холода.

Любопытно, что ни подтверждения угроз, ни действий, направленных на их устранение, совершенно не видно, разве бумажку какую в Киото подпишут. Нефть и газ весело продают во все стороны, доллары покупают миллиардами. Чего мелочиться!

На днях в городском парке рухнуло дерево. Садовники, как класс, в нашем городе успешно ликвидируются, флора растет вольно. Дерево и умерло, а умерев, упало. В отсталые времена приехали бы на телеге два мужичка с пилой и топором, дерево бы разъяли на мелкие кусочки и продали на дрова воронежским обывателям. Не то сейчас. Не прошло и недели, как мы с Шерлоком стали свидетелями Грандиозной Операции. Накануне майского праздника в парк загнали три КАМАЗа (!), два автопогрузчика-динозавра и два трактора «Беларусь» с навесными инструментами. Плюс люди с мотопилами. Плюс начальство. И дерево не устояло! Поутру лишь опилки, щепочки да следы КАМАЗов напоминали о блицкриге…

Интересно, что чукчи будут рассказывать о России через пятьсот лет?