Журнал «Компьютерра» №31 от 30 августа 2005 года

Иннобизнес: Куда пойти учиться?

В условиях слишком частой и быстрой смены «технологической подложки» современного общества экономическая мысль не всегда успевает идеологически и концептуально оформлять глобальные сдвиги в обществе. С другой стороны, велик соблазн первым застолбить за собой авторство того или иного термина, концепции, в надежде, что те будут жить гораздо дольше своих «собратьев», отражая более глубокие тенденции развития современного капиталистического общества. Поэтому в последние годы участились попытки специалистов критически оценить уже существующие концепции и модели западной экономики и дать хотя и безжалостный, но единственно правильный с их точки зрения прогноз дальнейшего развития этой экономики.

Отметим, что для таких попыток действительно есть основания, и более того, в них имеется насущная потребность.

Идеологический вакуум, возникший на месте лопнувшего интернет-пузыря после краха «новой экономики», постепенно стал заполняться идеями, призванными дать ответы на ряд принципиальных вопросов. Вот лишь некоторые из них:

возможен ли новый бум в экономике, подпитанный очередным всплеском научно-технических достижений?

насколько необратим процесс оттока «рабочих мест» за границу вследствие процессов глобализации?[В 2004 году США, Франция, Германия, Великобритания, Гонконг и Япония экспортировали рабочих мест с общим объемом фонда заработной платы на сумму в 51,6 млрд. долларов. Financial Times, April 6, 2005.]

возможно ли возрождение «Кремниевой Долины» или повторение этого феномена в другом географическом регионе?[Дэн Гилмор, один из ведущих технологических обозревателей Кремниевой Долины, недавно перешедший из газеты San Jose Mercury News в газету Financial Times, считает что ее лучшие времена уже не повторятся. Пять благоприятных факторов, которыми она выделялась раньше, уже не работают как уникальный комплекс. Эти факторы таковы: высокая культура риска (в Долине, в отличие от Европы, неудача расценивалась как «здоровая» веха в карьере); наличие крупнейших потоков венчурных капиталов; исключительная концентрация специалистов высочайшей квалификации (зачастую было достаточно нескольких часов, чтобы сколотить новую компанию); наличие крупнейших исследовательских центров Стэнфордского университета и университета Беркли; наконец, великолепная погода]

какие технологии и специальности лягут в основу конкурентных преимуществ в ближайшие годы и десятилетия?

Академические умы давно утратили монополию и первенство в «объяснении» технологических сдвигов. В последние годы эту нишу все активнее осваивают журналисты и предприниматели. Именно они отчеканили термины, заменившие привычные «экономику знания», «новую экономику» и «информационную эпоху», - сегодня все чаще говорят о «концептуальной эпохе», «веке дизайнеров», «веке коллективных технологий» (participation age), «креативной экономике».

С нашей точки зрения, наибольший интерес представляют несколько недавних теорий, построенных вокруг довольно неожиданных попыток разобраться, наконец, как устроен человеческий мозг, и на основе полученных ответов выяснить, куда же движется современное общество [Daniel H. Pink. A whole new mind: moving from the information age to the conceptual age. New York: Riverhead books, 2005. Отметим также:

Steven Johnson. Emergence: the connected lives of ants, brains, cities and software. New York, London, Toronto, Sydney, Singapore: Scribner, 2001.

Steven Johnson. Mind wide open. New York, London, Toronto, Sydney: Scribner, 2004.

Jeff Hawkins. On intelligence. New York: Times books, 2004.].

В первую очередь стоит остановиться на трудах Дэниела Пинка и Джеффа Хокинса. Пинк начинает свою книгу[Бывший спичрайтер Белого дома, автор нескольких бестселлеров и многих интересных статей, опубликованных в Wired, The New York Times, Harvard Business Review, Fast Company и др.] с предупреждения: большинство молодых людей, которые, следуя настоятельным рекомендациям родителей, выбирают профессии юриста, бухгалтера, программиста, совершают серьезную ошибку. В настоящее время ключи от «ворот королевства» перешли в другие руки. Будущее принадлежит совершенно иному типу людей - художникам, изобретателям, дизайнерам, рассказчикам, то есть тем, кто способен «видеть большую картину». Мы уходим от экономики и общества, построенных на логических, линейных, «компьютерообразных» процессах и способностях, - «информационная» эпоха сменяется «концептуальной».

Около века в западном обществе и, в частности, в США превалировало редукционистское и глубоко аналитическое мышление, определявшее и соответствующий подход к жизни. Основу общества составлял работник - «высокообразованный и опытный манипулятор информацией». Но ситуация изменилась. Благодаря действию ряда факторов - материальному изобилию, усиливающему наши нематериальные желания; глобализации, экспортирующей «беловоротничковую занятость» за границу; новым технологиям, полностью устраняющим некоторые виды трудовой деятельности, - мы вступаем в новую эпоху. В основе этого перехода простой феномен - функциональные различия двух полушарий человеческого мозга. Левое полушарие управляет нашими логическими и аналитическими действиями. Правое полушарие делает поведение человека нелинейным, эмоциальным, интуитивным и холистическим. Левое отвечает за текст, правое за контекст. Левое анализирует детали, правое дает общую картину. Задача левого - понять, что говорится, правого - как это говорится. Информационная эпоха была эпохой левого полушария, концептуальная - станет эпохой правого.

Те, у кого левонаправленное мышление (left-directed thinking), обычно становятся юристами, бухгалтерами, инженерами. Обладатели правонаправленного мышления (right-directed thinking) идут в изобретатели, советники, актеры. Работник информационной эпохи отличается способностью приобретать и применять теоретическое и аналитическое знание. Сегодня резко возрастает роль носителей преимущественно правонаправленного мышления. Когда наступило глубокое насыщение рынка и прямых (материальных) потребностей, в развитых странах на первое место выдвинулись люди, способные в условиях изобилия товаров с одинаковыми потребительскими свойствами придать им такие дополнительные качества, которые «заставят» покупателя выбрать именно товар конкретного производителя. Это достигается в первую очередь благодаря усилиям дизайнеров (один из самых ярких примеров «правильной» профессии в «концептуальную эпоху»). Можно ли было раньше встретить в супермаркетах ершик для чистки унитазов, созданный одним из ведущих дизайнеров мира? Казалось бы, зачем нужны свечи, если существуют дешевые и разнообразные электрические лампочки? Тем не менее в прошлом году американцы купили свечек на 2,4 млрд. долларов - сумма вполне сравнимая со всем российским рынком ИТ-технологий двухлетней давности.

Вследствие перехода к новой эпохе, предсказывает Дэниел Пинк, значительно упадет престижность степени MBA (master of business administration). Новым кумиром станет MFA - master of fine arts. Если конкурс на доступ к программе MBA Гарварда в США составляет сейчас десять человек на место, то в Школе изящных искусств Университета Калифорнии в Лос-Анджелесе этот показатель равен 30 к 1. Потребность в MBA в развитых капиталистических странах не исчезнет - просто она будет «аутсорситься» в Индии и Китае. То же самое относится и к программированию. В конце концов, прежде чем программисты (например, индийские) смогут изготовлять, развивать, тестировать или улучшать программный продукт, должны поработать неординарные мозги, которые изобретут что-то новое или «задумают невероятное».

Джефф Хокинс, автор другой книги «про мозг», заочно знаком многим российским пользователям - он основал две такие известные компании, как Palm Computing и Handsprig, и разработал популярнейшие во всем мире устройства (Palm Pilot и Treo). Несмотря на сверхуспешность в качестве предпринимателя, Хокинс всю жизнь страстно мечтал изучать человеческий мозг[Результатом многолетних усилий Хокинса явились книга «On intelligence» и Институт нейронауки, который он основал в августе 2002 года].

Джефф задается в своей книге простым вопросом: возможно ли создание интеллектуальных (разумных) машин? Его ответ - да! Дело лишь в том, что именно следует называть интеллектом. Справившись с этим определением, Хокинс уже без труда указывает пути, которые приведут к созданию «разумных машин». Очень интересен его анализ двух популярных в прошлом веке теорий, лежащих в основе попыток «увидеть» интеллектуальную составляющую в вычислительных устройствах, - теории искусственного интеллекта и нейронных сетей.

Я бы настоятельно рекомендовал как специалистам, так и обычным пользователям ИТ-технологий прочитать книги Д. Пинка и Д. Хокинса. Написанные в разной манере, они, поверьте, очень увлекательны, читаются на одном дыхании. Вы узнаете много нового и интересного, и это будет отличной разминкой для вашего мозга!