Гильдарский разлом

Глава первая В РАЗЛОМ

Пустота прогнулась, искривилась только на миг, словно ее засасывал вакуум. Звезды изменили свои очертания, точки растянулись в черточки, а затем бесконечная ночь замерцала и выбросила в реальное пространство одинокий корабль. Его двигатели еще пару секунд пылали, потом генерируемое им поле для защиты судна во время путешествия в варпе, вспыхнув, исчезло. Постепенно двигатели стали остывать, медленно переходя на стандартный режим.

Космическое пространство вокруг корабля зарябило, когда циклические генераторы щита удвоили мощность в преддверии плотных скоплений обломков, и все вновь стало нормальным, словно корабль был здесь всегда. Торговое судно «Бескрайний горизонт» при первой возможности приглушило двигатели, раскаленный выброс плазмы приостановил паническое бегство из эмпиреев. На корабле включилось бессчетное множество проверочных и калибровочных систем. Несколько членов команды пробормотали благодарность Богу-Императору и машинному духу корабля за благополучное путешествие через варп.

Они прибыли в эту глухомань целыми и невредимыми, но вот удастся ли выжить в этом секторе — хороший вопрос. Корабль вышел на окраину Гильдарского Разлома.

— Мы определенно одни, сэр.

В наступившей тишине команда мостика «Бескрайнего горизонта» обменялась взглядами, в которых читалось сильное, почти осязаемое беспокойство. Лука Абрамов нахмурился и потер подбородок, обдумывая ситуацию. Его взгляд упал на незадачливого юнца, доставившего столь тревожный отчет, и капитан неодобрительно прищурился — он явно ожидал совсем других новостей.

Юноша поежился под взглядом капитана, догадавшись, что от него ждали чего-то большего, — теперь все взгляды на мостике были устремлены на него. Осознав это, парень откашлялся, похлопав по сжатому в руке инфопланшету. Но не успел что-либо добавить, так как Абрамов подался вперед.

— Попробуем сначала. Наши координаты совпадают, ведь так?

— Д-да, сэр. Капитан. — Юноша протянул инфопланшет, и Абрамов забрал его, даже не удосужившись взглянуть на экран. Люмополосы на мостике едва светили, после путешествия в варпе их еще не успели переключить на полную мощность, и в тусклом полумраке ястребиное лицо Абрамова оставалось непроницаемым.

— Значит, как ты и сам уже понял, слова «мы определенно одни» совершенно неприемлемы, Каман. — Абрамов поднялся с трона управления, сошел с возвышения и остановился напротив парня. — Неужели мы прибыли слишком рано? Или даже опоздали?

Абрамов мысленно проклял неудобства варп-путешествий. Эффекты замедления времени считались самой незначительной проблемой, с которой мог столкнуться корабль, но именно они раздражали больше всего.

— Судя по корабельным хронометрам, мы прибыли на четыре часа раньше намеченного срока, — послышался голос откуда-то справа от Абрамова. Капитан оглянулся и быстро кивнул. Следующие его слова прозвучали с уверенностью, которой он, впрочем, не испытывал на самом деле.

— Тогда движемся дальше. Мы можем продолжить путь к нашей цели.

— Но, сэр… — нерешительно начал Каман, но проглотил фразу, готовую вот-вот слететь с языка. Он воспользовался уважительным обращением без лишних раздумий. Верный признак беспокойства не ускользнул от Абрамова. Ему нравилось вносить в общение между членами команды определенные вольности. Кое-кто из этих людей был с ним еще со времен службы на флоте. И все до единого — поборники традиций и формальностей. Да, старые привычки так просто не изжить.

Каман потер переносицу. Не хотелось казаться навязчивым или снисходительным, но каждый член команды сейчас думал о том, что он так неуклюже пытался облечь в слова.

— Но, сэр. Опасности…

— Опасности Гильдарского Разлома мне прекрасно известны, Каман. И я был бы крайне признателен, если бы ты не стал напоминать мне то, о чем я и так прекрасно осведомлен. — Юноша покраснел от стыда, и Абрамов немного смягчился. — Собери пока всю доступную информацию, чтобы кормчая провела нас через пояс к Гильдару Секундус. Я готов к неприятностям. Мы подождем эскорт еще немного. Уверен, они вскоре дадут о себе знать. — «Или, — добавил он про себя, — не покажутся вовсе». — Вам известно, насколько у нас сжатые сроки.

Ему не первый раз приходилось вести судно через коварные проливы системы, он искренне надеялся, что и не последний. Но без защиты эскорта Абрамов невольно испытывал беспокойство, которое был не в силах побороть. Живот скрутило от тревоги, но капитан старался держать лицо. Нельзя выказывать перед командой неуверенность.

— Да, сэр, сей момент. — Каман скрестил руки на груди и вернулся на свой пост.

Абрамов кивнул. У него была отличная команда, надежная и заслуживающая доверия. Кое-кому недоставало опыта, но со временем они научатся. Каман был именно из таких. Абрамов тщательно подбирал команду — на борту было достаточно опытных людей, чтобы путешествие к Гильдару Секундус не доставило особых проблем. Он полагал, что учел все факторы. На самом деле он был полностью в этом уверен.

И все же…

Если быть честным перед самим собой, то следует признать — действуй Абрамов самостоятельно, он предпочел бы пройти через астероидное поле только со своей командой. «Бескрайний горизонт» был хорошей посудиной, до сих пор отлично справляющейся со всеми брошенными ему вызовами. Его кормчая была опытным и закаленным в боях ветераном и, бесспорно, одним из самых одаренных пилотов, с которыми ему когда-либо приходилось встречаться. Вместе они были отличной командой с безупречной репутацией. Пусть корабль стар и, как часто шутил капитан, держится на одном честном слове. Но он точно надежен. Старик прослужил много лет и отслужит еще столько же.

Абрамов не нуждался в эскорте, но ему не оставили выбора. Если бы он мог через Разлом идти один, то поступил бы так без раздумий. Тем не менее от этого предложения было невозможно отказаться — ему недвусмысленно дали понять, что эскорт он получит в любом случае.

Лука Абрамов был проницательным человеком и отличным капитаном, поэтому предпочел последовать совету, который считался равносильным приказу от Адептус Астартес. Как-никак «Бескрайний горизонт» входил в зону патрулирования Серебряных Черепов, и пойти наперекор их воле было бы сочтено за тяжкое оскорбление, после чего неизбежно последовало бы наказание. А учитывая все то, что ему было известно о Серебряных Черепах в целом и капитане Дэрисе Арруне в частности, его действия, скорее всего, расценили бы не просто как неподчинение. Серебряные Черепа славились по всему сектору своей безжалостностью. Невыполнение приказа они расценили бы как вызов или, по меньшей мере, подозрительные действия. Обычно в одиночку работали грабители и контрабандисты. Иногда и на борту у Абрамова совершенно случайно оказывался запрещенный товар, но контрабандистом он себя не считал.

Не все корабли получали сопровождение на время путешествия через Разлом. Как правило, хватало их присутствия поблизости. Но от распоряжения по прибытии в систему встретиться с другим кораблем «Бескрайнему горизонту» нельзя было так просто отмахнуться. У Абрамова и так хватало проблем — он не хотел и не стремился добавить к их списку еще и недовольство капитана Арруна.

— Регулярно проводить авгурное сканирование, — приказал он оператору пульта сканера. — Я хочу узнать об их появлении в ту же секунду.

В отличие от многих других команд, команда «Бескрайнего горизонта» почти полностью состояла из неаугментированных людей. Абрамову приходилось служить на кораблях, команда которых по большей части состояла из сервиторов, а рядом с ними он чувствовал себя неуютно, по крайней мере, по соседству с ними на капитанском мостике. Поэтому, едва приняв командование над судном, он ввел новые правила. Лоботомированные сервиторы всё еще механически сновали по инженерному отсеку, где для того, чтобы присматривать за работоспособностью корабля, боевой дух не требовался. Но основу команды Абрамова составляли люди. В поле зрения не наблюдалось ни одного сервитора. И он гордился этим.

— Конечно, Лука, — ответила оператор.

Она чувствовала себя уютнее благодаря неформальной обстановке, царившей на борту «Бескрайнего горизонта». Как и на Абрамове, на ней был блекло-серый комбинезон с символом корабля — солнцем, заходящим за горизонт. Ее темно-русые волосы, собранные весьма неприглядным образом, лишь сильнее подчеркивали уставшие глаза и морщинки, омрачающие привлекательное лицо. Пару секунд Абрамов разглядывал женщину с нескрываемым удовольствием, пока она быстро жала на кнопки и крутила диски архаичных систем. Когитаторы и системы застонали, неохотно подчиняясь, и оператор тихо поблагодарила машинных духов, которых ей удалось вытянуть из дремы.

Через некоторое время мостик «Бескрайнего горизонта» снова погрузился в рутину. Абрамов позволил себе немного расслабиться. Первые минуты напряженности неизбежны. После выхода из варпа всегда начиналась суета. Эти мгновения, как правило, были наполнены дурными предчувствиями, но они символизировали возврат к обычному течению жизни на борту фрахтовщика, потому что после тревоги всегда приходила умиротворенность.

Информация передавалась на словах, а также в виде распечатанных докладов, и когда все вернулось в привычное русло, оставалось только наслаждаться гармоничной симфонией работы на мостике. Это был знакомый, полностью подчиненный ему пандемониум звука, которым он дирижировал без особых усилий. Бой склянок, по которому машинные операторы начинали читать литании. Медленная, непрерывная пульсация двигателя далеко под кораблем и периодическое затишье в фоновом гуле, когда изношенный поршень выбивался из такта. Монотонные ответы немногочисленных сервиторов в машинном отделении, подтверждающие приказы и передающие данные через корабельный вокс…

Абрамов откинулся на спинку командного трона и закрыл глаза, позволив звукам захлестнуть его успокаивающим бальзамом. Все хорошо. Все спокойно.

«Бескрайний горизонт» Абрамов приобрел пару лет назад, и хотя он предпочитал брать заказы по своему усмотрению и работать только на себя, капитан исправно служил Империуму, когда это от него требовалось. Особенно если ему предлагали такой выгодный контракт, как путешествие к заводам по переработке прометия. Воля и благородство Луки Абрамова неплохо сочетались с постоянным стремлением к финансовому обогащению. Хотя эту черту характера он по мере сил старался не демонстрировать.

Его повсеместно уважали за щепетильность, усердие и обезоруживающую честность, поэтому нередко доверяли доставку ценных грузов. Первые десять лет он прослужил исключительно Империуму. Этого времени оказалось достаточно, чтобы появилось неодолимое желание работать на себя, и он ушел в свободное плавание. Звучит иронично, так как теперь он снова здесь, связанный очередным контрактом. Но Абрамов успел привыкнуть к жизни свободного человека, поэтому решил для себя, что, выполнив еще парочку имперских поручений, обязательно вернет себе независимость. Абрамов понимал, что для торговых рейдов в Гильдарскую систему возможностей хоть отбавляй. В этой части сегментума Обскурус, благословенной огромными ресурсами, контрактов хоть отбавляй. Ему ничего не стоило выполнить еще пару-тройку «официальных» миссий. Практика, как он знал, доведенная до совершенства.

Контрактов явно было куда больше, чем кораблей, которые бы рискнули отправиться сюда. Абрамов нисколько не сожалел о проделанном пути. Капитан знал обо всех здешних опасностях и считал их неизбежным злом.

Бессчетные века эта часть космоса представляла собой значительную угрозу для кораблей, бороздящих ее просторы. «Гильдарским Разломом» назывался маршрут, пролегающий через всю звездную систему. Сама система состояла из множества отдаленных, в основном необитаемых миров и считалась потенциально опасной зоной для путешествий.

В центре системы вокруг плотно заселенной планеты Гильдар Секундус вращался астероидный пояс. И без того опасное поле становилось еще более гибельным из-за огромного количества космических обломков, которые вечно дрейфовали в пустоте. Остовы погибших кораблей, не услышавших предупреждений, плавали по всему Разлому, но грабить их было слишком рискованно. Лихачи-разбойники, которые решались на грабеж, нередко в итоге лишь добавляли свои корабли к дрейфующим останкам.

Из развороченных, разбитых судов медленно вытекали струи плазмы и токсичных отходов. Смертоносная смесь сгущалась в химический туман, из-за которого авгуры и связь работали с сильными помехами.

Поэтому астероидный пояс был как благом, так и проклятьем, представляя сложности для тех, кто желал войти или покинуть Гильдарскую систему. Он также давал естественную защиту планете, в чьих запасах прометия остро нуждался Империум. Вращающиеся каменные глыбы и обломки кораблей являлись началом испытания, с которым приходилось встречаться гостям системы. Здесь регулярно появлялись суда ксеносов и ходили слухи, что пираты активизировались не только здесь, в Гильдарском Разломе, но и во всех дальних закутках сегментума Обскурус.

Приняв нелегкую ношу по поддержанию мира в секторе, Серебряные Черепа издавна занимались патрулированием Разлома. Другие ордены Адептус Астартес редко когда соглашались на столь тягостную, лишенную славы повинность. Но Серебряные Черепа считали сектор частью своей вотчины. И Серебряные Черепа были гордыми.

Их присутствие придавало ощущение безопасности месту, которое в ином случае считалось бы крайне опасным. Но за все следовало платить. Серебряные Черепа управляли судоходством по системе железной рукой. Более удачливые корабли вроде «Бескрайнего горизонта», следуя положенному протоколу, заранее предупреждали космических десантников о своем маршруте. Предъявив необходимые разрешения, их обеспечивали координатами места встречи с эскортом. Те, кто сам по себе входил в реальное пространство на границах Гильдарского Разлома, очень скоро встречались с «группой приветствия». Грубейшая ошибка, которую никому не советовалось допускать. Бравые космические десантники никогда не славились теплотой и радушием. Но, с другой стороны, они были известны верностью имперским законам, кроме того, разговор с нарушителями у них был короткий. Незавидная участь ждала капитана, который вздумал бы спорить с орденом Серебряных Черепов. Нет, существовали определенные правила, которым требовалось неукоснительно следовать.

И, несмотря на то что он выполнил все распоряжения и ни на шаг не отступил от предписанных инструкций, несмотря на то что он терпеливо ждал скрепя сердце, пока капитан Аррун даст разрешение прибыть сюда, несмотря на то что корабль прибыл в точно указанные координаты, «Бескрайний горизонт» пребывал в полном одиночестве.

Капитан снова потер подбородок. Жест получился нервным, выдающим тревогу, которая начинала исподволь снедать его. Им говорили, что пересечение Гильдарского Разлома без эскорта или подтверждения от патрульного корабля считалось открытым признанием в пиратстве. Но вокруг не было ни одного эскорта, и на позывные сигналы не отвечал ни один корабль. Абрамов не мог позволить себе просто дрейфовать в космосе легкой мишенью для настоящих разбойников, которые могли бы попытать удачи.

Он всегда стремился к полной независимости, и, когда представилась возможность вложить деньги покойного отца, Абрамов не преминул сразу же ею воспользоваться. Многолетние заключения собственных контрактов и подбор лучшей команды, которую он только мог себе позволить, подарили богатый опыт. Поэтому сейчас Абрамов решил руководствоваться своей житейской мудростью.

Выбор казался обоснованно прямым, пусть и далеко не из легких. Можно было либо удерживать текущую позицию и ждать прибытия Серебряных Черепов, либо же разогнать двигатели на четверть мощности и неспешно идти к Гильдару Секундус. Не потребуется много времени на то, чтобы войти в атмосферный слой планеты, и Абрамов нисколько не сомневался в том, что команда сможет провести туда корабль целым и невредимым. С другой стороны, он понятия не имел, как отреагирует немногословный капитан Аррун на подобное нарушение своих устных приказов. Самый вероятный исход не вселял в Абрамова особой радости.

В конечном итоге победил компромисс.

— Отлично, — сказал Абрамов. — Мы подождем еще три часа, — с этими словами он рухнул на командный трон. — Если к тому времени мы не получим известий от эскорта, то направимся к Гильдару Секундус. На самой малой скорости.

— Так точно, капитан.

Абрамов тяжело вздохнул. Если повезет, то они смогут избежать гнева Ангелов Императора.

Во время путешествия к Гильдарской системе он почти не спал, поэтому решил воспользоваться затишьем, чтобы закрыться в покоях и хоть немного отдохнуть. Но стоило только закрыть глаза и забыться глубоким сном, как его грубо разбудил вой аварийной системы корабля. Спустя пару секунд корабль тряхнуло. От резкого движения Абрамов слетел с койки и растянулся на полу.

— Капитан Абрамов, поднимитесь на мостик, — раздался по вокс-системе корабля настойчивый женский голос. — Угроза столкновения. Повторяю, капитан, поднимитесь на мостик.

— Можно было и не повторять, — буркнул он. Окончательно проснувшись, Абрамов поднялся с пола и протер глаза. На краткий миг капитан заметил свое отражение в грязном зеркале над раковиной и тут же пожалел об этом. Он выглядел взъерошенным и уставшим, намного старше своих пятидесяти стандартных терранских лет, и мало чем походил на того властного человека, которым по крайней мере старался казаться.

Абрамов, все еще натягивая комбинезон поверх одежды, вошел на мостик.

— Докладывайте. — Он сдержал зевок и посмотрел на корабельный хронометр. И тут же пожалел об этом почти так же, как о взгляде в зеркало, — он проспал всего ничего. — Это Серебряные Черепа? Они прибыли?

— Нет, боюсь, что нет. — Телина, его пилот — и самая талантливая женщина, с которой ему только приходилось встречаться в жизни, — оглядела его с обычным безразличием. — Впереди поле обломков. К счастью, в основном небольшие астероиды. Я стараюсь избежать столкновения.

Слова Телины проникли сквозь дремлющий разум Абрамова, и капитан проснулся окончательно.

— Маневры уклонения? Да. Судя по тому, как ты меня разбудила.

Телина перекинула длинную светлую косу через плечо. Жест был обыденным, но таил в себе подавленную злость.

— Что ж, капитан, — с сарказмом ответила она. — Я могла просто позволить нам врезаться в обломки того корабля. Вы бы предпочли это?

Их глаза встретились, и Абрамов первым отвел взгляд, едва заметно улыбнувшись. Мгновение он над чем-то раздумывал.

— Они так и не объявились?

— Нет. Мы шли к Гильдару Секундус уже почти час. С тех пор… — она взмахнула рукой, указав на ждущее впереди поле обломков.

— Мы не можем просто обойти его?

— Поле что-то расшевелило, — сообщила она и, отвернувшись, указала на обзорный экран. — Снаружи много мусора, какой бы курс мы ни выбрали, нам все равно придется столкнуться с препятствиями. — На пару секунд Телина умолкла, сосредоточившись на текущей проблеме. — Большинство обломков выглядят довольно старыми. Но мы видели по меньшей мере одно целое судно. Согласно предварительному сканированию — выведенное из строя совсем недавно.

— Возможно, последний корабль, который не следовал приказам Арруна, — пробормотал Абрамов и покачал головой. Лучше не позволять себе задумываться о подобном. — Идти на той же скорости и тем же курсом. Будьте готовы ко всему. Впереди нас ждет ловушка.

— Я прекрасно осведомлена об опасностях, капитан, — в голосе Телины чувствовалось столько уязвленной гордости, что Абрамов, несмотря на усталость, расплылся в улыбке.

— Телина, я не говорил, как сильно люблю тебя? Пусть даже ты и разбудила меня, чтобы доказать, как ты чертовски умна.

— Вы постоянно мне это говорите, — улыбнулась она в ответ. — Ручаюсь, если я допущу ошибку, вы мечтаете в этот момент стоять на мостике и приговаривать: «я же говорил тебе», пока корабль будет разваливаться на куски.

— Какая же ты заботливая.

— И не говорите.

Закончив краткий обмен любезностями, Телина вновь сосредоточилась на пульте. Кто-то, Абрамов не заметил, кто именно, всунул ему кружку с исходящим паром рекафом. Капитан пробормотал благодарность. Он отхлебнул горький напиток и поморщился. Откровенно говоря, капитан ненавидел вкус рекафа, но сейчас его бодрящий эффект был как никогда кстати. Он пробежался глазами по распечаткам, оставленным на подлокотнике командного трона.

Абрамов твердо поставил ногу на палубу, подсознательно желая чувствовать пульсацию двигателей. Гул никуда не исчез, он был здесь, прямо под подошвами ботинок. Это была связь самого простого, инстинктивного рода, но Абрамов всегда придерживался этой привычки. Как и у большинства капитанов, у него были свои суеверия. Словно воин, взявший перед битвой горсть родной земли, он крепко в них верил. Пока сердце корабля билось, с капитаном не случится ничего плохого.

Когда скорость значительно уменьшилась, Телина целиком сосредоточилась на задаче избежать обломков, парящих вокруг «Бескрайнего горизонта». Их было немало. Детали машин, куски металла и даже несколько трупов пролетали мимо бесконечным парадом, свидетельствующим о беспощадной природе Разлома. С широко раскрытыми глазами, покрытые тонкой коркой льда, трупы словно выкрикивали беззвучные предупреждения экипажу Абрамова. Все это казалось порождением кошмаров, и некоторые члены команды явно были встревожены и обеспокоены открывшимся видом.

Фрахтовщик целую вечность шел мучительно неторопливо, каждое его движение тщательно выверялось. Абрамова все сильнее одолевала головная боль, а Телина то и дело переводила слезящиеся от напряжения глаза с обзорного экрана на пульт. Казалось, это никогда не прекратится, нервы людей были натянуты до предела.

О сбое кормовых двигателей Абрамов узнал за пару секунд до того, как с инженерной палубы пришло сообщение. Его подсознательная связь с гармонией и ритмом корабля прошептала ему о проблеме через вибрацию корпуса. Обычно устранить неполадку кормового двигателя не составляло особых проблем. Будь они в чистом космосе, он отправил бы наружу нескольких ремонтных дронов. Но посреди хаотического скопления мусора нельзя допустить, чтобы в членов его команды, бездушных или нет, угодил какой-нибудь обломок. Не говоря уже о том, что здесь останавливаться безрассудно. Если это произойдет, их, скорее всего, попросту сотрут в порошок. Абрамов чувствовал скорее раздражение, чем настоящую тревогу.

Приглушенный и монотонный голос сервитора, который доложил о сбое, разозлил еще больше.

— Мы почти прошли поле, — процедила Телина сквозь зубы. Она так сильно и долго стискивала челюсти, что те начали ощутимо болеть. — Если бы я смогла с помощью оставшихся двигателей стабилизировать наше положение… щиты должны отразить мелкий мусор. Мне останется только избегать того, что покрупнее.

— Наши щиты должны отразить, ага, — мрачно сказал Абрамов. — Они должны — и не сомневаюсь, что сделают. Но так не будет продолжаться вечно.

— А у вас есть лучший план, капитан? — И вновь ее ощутимая враждебность шла не на пользу сложившейся ситуации, поэтому Абрамов подавил резкий ответ. Капитан вцепился в подлокотники командного трона так, что побелели костяшки. Достаточно одного сильного удара, чтобы обрушить щиты. Если это случится, «Бескрайний горизонт» разорвет на куски и вся его команда присоединится к тем несчастным покойникам снаружи.

— Ожидаемое время выхода из этой проклятой кучи мусора? — требовательно спросил он. Прежде чем Телина успела ответить, с ее губ сорвался поток богохульств. Несколько членов команды с потрясенными лицами поспешно сотворили знак аквилы. После ее следующих слов Абрамов лишь кивнул, как будто ожидал, что такое должно произойти.

— Новый контакт. — Она оглянулась на капитана, на лице застыло выражение полнейшего ужаса. — Рейдеры ксеносов, сэр.

Они практически легли в дрейф, огневой мощи им едва бы хватило, чтобы защитить себя. Если они не столкнутся с обломками и мусором, корабль уничтожат пираты или, что еще хуже, обездвижат и возьмут на абордаж.

Царившее доселе спокойствие на мостике взорвалось многоголосьем криков — далекое эхо того неспешного спокойствия, которое царило прежде. Люди старались перекричать друг друга, но опытный Абрамов умел услышать самое важное.

— Носовые двигатели правого борта также дают сбой. Направляю энергию с двигателей левого борта для компенсации.

— Генераторы щита пока держатся. Девяносто восемь процентов.

— Энергия носовых двигателей стабилизируется. Остановилась на шестидесяти процентах.

— Время до выхода из поля?

— Пятнадцать минут.

— Держать текущий курс, Телина…

Отрывистый звук, противовес тем голосам, которые переросли в крещендо шума. Отовсюду доносился шепот, офицеры лихорадочно молились о спасении Богу-Императору. Паника на мостике все нарастала.

— К нам что-то приближается. Прямо по курсу.

— Вражеские корабли идут наперехват. Их два. Нет, не два. Три, сэр! Их три! Святая Терра…

— Я пытаюсь… черт подери!

— Столкновение через десять… девять…

— Всем постам, говорит Абрамов. По местам стоять. Направить всю энергию на орудия и открыть огонь по кораблям ксеносов. Если умирать, так с музыкой.

Три корабля ксеносов с привычной легкостью маневрировали через поле обломков. Капитану фрахтовщика уже приходилось видеть их прежде… Эльдар. В былые дни он не раз сражался с ними. Люди называли эти корабли, двигающиеся с безмолвной угрозой, «Белладоннами». Сейчас они были наименьшей из проблем. Пусть эльдар запускают свои торпеды. Это будет жестокая, быстрая смерть, но, по крайней мере, они погибнут мгновенно. Намного лучше того, что их могло ждать в ином случае.

Капитан подался вперед и, стиснув руки в немой мольбе, стал наблюдать за оккулюсом «Бескрайнего горизонта». Погибель летела прямо на них: искореженный до неузнаваемости кусок переборок, труб и сокрушительно плотного корпуса. Нечто настолько развороченное и разбитое, что попросту не имело права вращаться с такой грациозностью в вакууме космоса.

— Восемь… семь…

Через семь секунд он врежется в пустотные щиты. Обломок был достаточно крупным, чтобы пробить защиту «Бескрайнего горизонта», словно та была тонким пузырьком. Один хороший, мощный удар, и фрахтовщик развалится на куски. И, в отличие от вспышки боли и смерти после взрыва торпеды, они еще какое-то время будут жить, а через некоторое время их трупы и уничтоженный корабль присоединятся к мусору, который парит сейчас вокруг корпуса.

— Шесть.

Это конец. Уверенность Абрамова испарялась перед лицом неотвратимой гибели. На мгновение он испытал презрение ко всем, кто стоял на мостике рядом с ним. Капитан ненавидел их за то, что они были здесь, возле него. Винил себя в их гибели.

— Пять.

Так вот как все закончится.

— Че… Приближается корабль! Опасность столкновения. Это… он заряжает орудия, сэр!

Абрамову следовало испытать ужас или хотя бы немного страха, но он ничего не чувствовал. Его сердце обратилось в камень. Вместо того чтобы их развалил на атомы обломок давно уничтоженного судна, их сотрет в пыль вражеский корабль. Не было времени интересоваться, почему никто не засек новую угрозу на сенсорах. Действительно, Абрамов даже не спросит об этом позже, намного позже. Остался только этот момент, и капитан был полностью пленен им.

Рейдеры эльдар одновременно развернулись под невероятными углами, чего громоздкие, неповоротливые транспорты Империума никогда бы не смогли повторить, и запустили торпеды по новоприбывшему кораблю. Ракеты расцвели тремя яркими бутонами на щитах цели.

Секунду спустя из корабля вырвался луч света, который превратил кусок разбитого корпуса в брызги расплавленного металла. Второй луч тут же испепелил один из кораблей эльдар. Резкое сияние временно ослепило всех, кто находился на мостике «Бескрайнего горизонта», и Абрамову пришлось отвернуться. Постепенно, когда невыносимый блеск угас, они узнали очертания своего спасителя.

— Фрегат типа «Гладий», — догадался Абрамов. Эскортный корабль Адептус Астартес. Конечно, он и есть. На губах капитана появилась улыбка. Похоже, их сопровождающий прибыл. Пусть с опозданием, но время он выбрал превосходно. Фрегат чуть свернул и пошел вровень с ними.

От двух других кораблей эльдар и след простыл. Абрамов не знал, уничтожил их «Гладий» или же они сбежали. В любом случае рейдеры исчезли, и его это вполне устраивало. Раздался треск, и с шипением ожил межкорабельный вокс.

— «Бескрайний горизонт», сохраняйте текущую позицию. Остановите двигатели и ждите дальнейших распоряжений, — голос явно принадлежал человеку — не грубый и не измененный, чего можно было ожидать от одного из Ангелов Императора. Вне всяких сомнений, говорил один из сервов ордена Серебряных Черепов.

После этих слов канал связи снова отключился. От них не ждали ответа, да и в любом случае Абрамов не находил нужных слов. Команда «Бескрайнего горизонта» облегченно вздохнула, когда «Гладий» резко сменил курс, освобождая путь другому кораблю.

На первый взгляд он казался уродливым: корабль походил на кулак, сжимающий перед собой носовое бомбардировочное орудие. Он был выкрашен в неброские машинно-серые цвета, с такого расстояния на корпусе были видны кропотливо выведенные надписи. Это был гигантский, необъятный монстр из металла, который полностью затмил обзорный экран, встав между подбитым фрахтовщиком и смертоносным астероидным полем.

Ударный крейсер стал разворачиваться, и вместо тупого носа они увидели длинную изящную шею, которая перерастала в настоящую крепость на корме. Абрамов лишь благоговейно взирал на происходящее перед ним действо.

— Они создают барьер! — Телина склонилась над пультом, разглядывая, казалось бы, бесконечный серый корабль. — Корабль прикрывает нас от обломков.

Ее потрясенный голос был преисполнен почтения, что не вязалось с ее обычным поведением.

Абрамов мрачно кивнул. Межкорабельные каналы вокс-связи оставались закрытыми, но он прекрасно знал, кому принадлежит подобное чудовище. Золотые и серебряные символы, виднеющиеся на сером корабле, явно походили на аквилу, эмблему ордена Серебряных Черепов и название корабля.

«Грозное серебро».

Абрамов прочистил горло, которое внезапно стало совершенно сухим.

— Лучше нам поприветствовать их, — сказал он, — и желательно со всем почтением.

Капитан Дэрис Аррун, магистр флота и командир четвертой боевой роты Серебряных Черепов, возвышался над Лукой Абрамовым. Короткие волосы на голове не могли скрыть многочисленные шрамы — то, что человеку казалось безобразным, космический десантник воспринимал не иначе, как символ чести. Его лицо покрывали изящные завитки темных чернил — боевые татуировки воинов, которые имели право носить только старшие офицеры ордена. Даже если бы его вес, рост, а также ощутимая аура присутствия не были бы столь устрашающими, одних этих племенных отметок было более чем достаточно.

Льдисто-синие холодные глаза пристально изучали Абрамова какое-то время, прежде чем Аррун заговорил гулким, рокочущим голосом:

— Я могу придумать тысячу причин, подвигнувших вас действовать наперекор моим крайне четким и недвусмысленным приказам, капитан Абрамов. — Аррун поднял массивную руку, чтобы прервать всяческие возражения. — И на каждую из них я могу придумать причину, по которой вам не стоило так поступать. Полагаю, вы сможете доказать несостоятельность тысяч моих теорий?

«Грозное серебро» шел рядом с «Бескрайним горизонтом», принимая на себя удары крупных обломков, которые были для него не больше, чем укусы насекомых. Затем поступило сообщение, что капитан Дэрис Аррун собирается прилететь на фрахтовщик для личной беседы с капитаном Абрамовым. Как было сказано, чтобы выслушать объяснения. Одновременно «Бескрайний горизонт» подвергнется обычной проверке на наличие контрабанды. Насчет последнего Абрамов не беспокоился. Ему нечего было скрывать.

Но, с другой стороны, разговаривать с капитаном космических десантников… это наполняло его трепетом.

Абрамов нервно провел пальцами по седеющим волосам и посмотрел на капитана. Он отмел все едкие комментарии и самоуверенные ответы, которые вертелись на языке, и лишь покачал головой. Одно присутствие Арруна безжалостно сокрушало любые попытки сарказма. В конечном итоге он сумел выдавить из себя извинение, которое даже ему самому показалось неубедительным и жалким:

— Вы опаздывали. У нас… расписание, и мы думали пройти часть пути до вашего прибытия.

Аррун нахмурился, из-за чего его племенные татуировки на миг исказились.

— Я не опаздываю, капитан Абрамов. Меня задержали. Глубоко сожалею, что сообщение нашего астропата не дошло до вас прежде вашего захода в варп. Но вам следовало ждать. Вы не подождали. К счастью, «Грозное серебро» прибыл до момента вашего уничтожения.

Взгляд холодных, бесчувственных глаз пронзил Абрамова, и капитан «Бескрайнего горизонта» тут же понял, что его сейчас оценивают. Он неловко поежился. Пришло время действовать единственным возможным способом.

— Примите мои искренние извинения и глубочайшую благодарность, капитан Аррун… — Абрамову стало тошно от того, как слабо звучал его голос. Он не чувствовал вины, за исключением порывистого характера. Повторяй он себе это чаще, того и гляди сам бы поверил в это. Абрамов расправил плечи и выпрямил спину. С огромным усилием он придал голосу энергичности и энтузиазма. — Раз вы уже здесь, мы можем возобновить путешествие к Гильдару Секундус.

Капитан поднял голову и лучезарно улыбнулся. Ему не удалось выдержать взгляда Арруна дольше пары секунд.

— Да, — хмыкнул Аррун, повернувшись к Абрамову спиной. — Да, полагаю, можем.

Он посмотрел через обзорное окно на «Грозное серебро». Как магистр флота, он испытывал острый и неизменный интерес ко всем разновидностям кораблей Империума, и в особенности к своему собственному. Наметанным глазом он отметил внешнее состояние ударного крейсера. Несмотря на отвлеченность, он как ни в чем не бывало продолжил беседу с Абрамовым.

— У вас есть отчет, который я запрашивал?

— Да, мой лорд. — Чуть дрожащей рукой Абрамов протянул ему грузовую декларацию. Один из сервов Серебряных Черепов, сопровождавших Арруна, вышел вперед и принял ее. Она была без лишних слов передана космическому десантнику, и капитан наконец оторвал взгляд от «Грозного серебра».

— Пожалуйста, повторите, что у вас за груз, капитан Абрамов.

— Конечно, капитан Аррун. — Почувствовав себя снова в своей стихии, Абрамов немного расслабился. — Мы везем запасные детали для прометиевого завода. — Он сказал правду, и проверка корабля подтвердит его слова.

Капитан Серебряных Черепов также переключился на деловой разговор. О нарушении приказа больше не вспоминали, и, когда Аррун заявил, что возвращается на свой корабль, Абрамов облегченно вздохнул.

— Будь осторожен, Абрамов. Несколько солярных дней назад в Гильдарский Разлом что-то проникло и нарушило спокойствие. Похоже, оно исчезло, но наверняка это не известно. Поле космического мусора — меньшая из ваших проблем.

— Да, мой лорд. Спасибо, мой лорд.

Поклонившись на прощание Арруну, Абрамов вернулся на мостик в задумчивом молчании. Он знал, что ему повезло, ведь, что бы ни отвлекло капитана Серебряных Черепов, благодаря этому он избежал более сурового и серьезного наказания — но чувство глубокого беспокойства после напутственных слов Арруна давило на него, не позволяя расслабиться.

Меньшая из ваших проблем.