Гильдия Злодеев. Том 1

Глава 9

Не в деньгах, блин, счастье...

Ага, конечно, поэтому сейчас я побегу искать счастье, а не лишние два медяка на ужин.

Из лавки выхожу нищим, но счастливым обладателем защитного браслета и скрытного артефакторого подсумка. Обычный пояс, к которому крепится неприметный кожаный мешок со стороны спины. Свисает у задницы и скрывается плащом. Если никто не будет меня обыскивать, то ничего и не заметят.

Как я понял из слов лавочника, такими подсумками часто пользуются маги, желающие скрыть ауру магических предметов. А учитывая мои габариты, то даже череп не будет выделяться со спины, если никто не додумается меня облапать.

Интересно, какие именно магические предметы с собой таскают эти маги? И для чего? Артефакты, как мой браслет? Или, может, фиалы торнадо и мирового потопа?..

Пока иду по деревенской дороге, вспоминаю слова Кости. Он говорил, что определить, что череп-катализатор является могущественным артефактом можно двумя способами.

Первый — если я решу перенести в Анклаве того, кто имеет какие-то защитные артефакты. Такие таскают с собой важные люди с лишней сотней, а то и тысячью золотых. Что это за артефакты и как определить есть они у человека или нет, я не знаю. Момент неприятный. Но надо запомнить одно простое правило: чем влиятельнее и богаче человек, тем больше риск попасться при попытке перенести его в Анклав.

Второй способ: катализатор может почувствовать на близком расстоянии только очень могущественный маг или официальные специалисты по некромантии, которых не выпускают из Аббатства. Но! Бывают и «неофициальные некроманты». Совсем недавно меня как раз такой похитил. И я не уверен, что среди этих крестьян нет еще одного такого замаскированного под пастуха.

Одно радует. Пока катализатор лежит в подсумке, почувствовать его почти невозможно. Особенно всяким дилетантам. А в случайность врезаться в какого-нибудь архиколдуна я не очень верю.

А еще я принял категорическое решение — таскать с собой череп всегда и везде, покуда есть такая возможность. С ним чувствую себя в безопасности, учитывая, что совсем недавно я узнал, что меня хотят убить. Кто? За что? Почему? От незнания неприятно втройне... Поэтому в случае опасности мне достаточно сунуть руку за спину, чтобы мгновенно спрятаться в Анклаве. Как я понял, для этого необходим физический контакт с катализатором. Прикасаться к нему я могу только голой кожей. Через одежду не получится.

Да, я согласен, что если меня окружат бандиты, а я раз и испаряюсь в воздухе, а на моем месте появляется человеческий череп — такое себе. Но это лучше, чем умереть. Если повезет, то бандиты просто разбегутся с подмокшими от ужаса штанами. Ну а если попадутся не бандиты, а кто-то поумнее... Ну что ж. Зато жив останусь. Надо подготовить в анклаве условия для длительного пребывания. Еды там запастись, воды... Да и вообще подумать получше.

В общем, сейчас мне остается только одно. Придумать убедительную причину почему я таскаюсь с останками человека, если вдруг меня повяжут, но бежать в Анклав будет недостаточно опасно. Ну не знаю, какая-нибудь красотка шлепнет пухляка-красавца по заднице, сумка свалится, череп покатится, щелкая челюстью... Мд-а.

Останавливаюсь. Твою ж...

Тихо говорю под нос:

— Лучше бы поздно, чем рано...

Из-за угла выходят четверо — одеты в полные латы и зеленой накидкой поверх них. На груди то ли герб, то ли зеленая мишень — круг и точка по центру. Не знаю, что он символизирует, но, наверное, что-то вроде «мы центр этой Вселенной!».

Воины носят на себе килограмм пятьдесят металла, при этом держатся уверенно. На поясах мечи, в руках копья. Вот это я понимаю — средневековые рыцари. Первый раз таких вижу вживую. Настоящие живые танки.

Мои попытки слиться с окружением не срабатывают. Мимо они не проходят.

— Господин Римус Галлен, — мужчина лениво стучит латной перчаткой в герб на груди.

Видимо, такое приветствие. Правда, какое-то без энтузиазма. Будто я недостоин этой чести. Быстро изучаю взглядом людей. За закрытыми шлемами ничего не понять, но... кое-что я подмечаю. Например, то, что один из этих воинов не ведет себя вызывающе. Он отдал честь как следует, без неуважительных ужимок. А другой явно фыркнул, осмотрев меня с ног до головы.

Не отвечаю.

— Ваш отец, Эйр Эдмунд Галлан повелел привести вас немедленно.

Мой глаз слегка дергается. Но тут ничего не поделать. Что-то подобное должно было произойти. Киваю:

— Хорошо.

Очень и очень опасно. Я не знаю ни местного этикета, ни «фирменных» приветствий. Любой неверный жест может вызывать лишние вопросы. Нужно постараться быть предельно нейтральным. Желательно вообще не болтать, пока прямо не спросят.

Эх, не нравится мне такое сопровождение. Это для охраны или чтобы я не сбежал? Зачем нужно было тащить сюда целых четверых во всеоружии?

Воины не очень аристократично окружают меня со всех сторон. Ну точно чтобы не сбежал...

Осматриваюсь. Деревня опустела. Это плохой знак. Местного владыку, похоже, боятся.

Ладно, что уж... В путь, как говорится.

Дорого до замка неблизкая. Устаю быстро, несмотря на то, что лат на мне нет, как на этих бугаях. Сначала мы проходим через деревню, потом по тракту, между алей с деревьями. Краем глаза замечаю, что между ними шмыгают какие-то силуэты. На садовников не похожи. Шпионы, что ли? Или кто? Кого выглядывают?

У замка нас встречают огромные ворота.

— Поднять ворота! — слышу за стенами суровый голос.

Подъемный механизм работает, многотонные цепи шевелятся, лениво отрывая путь в замок. Величественная картина предстает перед моими глазками. Шпили, башни, казармы, конюшни, лязг оружия и десятки, а то сотни тренирующихся солдат. Настоящий гарнизон, готовящийся к осаде...

Никто на нас не обращает внимания. Все заняты своими делами. Замечаю то ли плацдарм, то ли тренировочную площадку. Трое мужчин в тяжелых латах окружили молодого парня в кружевных одеждах аристократа. Вот почему я не попал в этого красавца? Та-а-к, а что у него... с ушами? Мама дорогая! Будто я проклят Костей, если передо мной не настоящий эльф! Настолько красивых и одновременно мужественных особ просто не бывает. Хотя... буду уж честен, в моем мире подобных назовут либо гомиками, либо трансгендерами. Но тут так не кажется... От слова совсем... От него веет грациозной красотой того самого эльфа.

Парень тренируется, орудуя рапирой. Его соперники в латах вооружены настоящими мечами. Машут ими с огромной скоростью. Они что, веса доспехов не чувствуют? Парень при этом... «танцует». Изгибается так, что у меня от одного вида начинает болеть спина. Ни один из ударов не проходится по нему... Двуручники просто рассекают воздух вокруг него.

Взмах! Выпад рапирой вперед и... один из стражей просто отлетает в сторону, падает грудой металла. Как?! Как можно острием рапиры так отбросить воина в полном латном доспехе? Опять странности.

Взмах!

Удар, который должен был отрубить красавцу голову, проходит выше. Он лениво приседает и... снизу вверх делает апперкот по железному забралу шлема. Его оппонент аж взлетает. Ничего себе силища! То, что я вижу, противоречит любой логике сражения на мечах!

Третьего парень укладывает с... «вертухи». Отчетливо вижу выбитые искры из покореженного шлема.

Морщусь.

Что-то с логикой этого мира точно не так. Как дрищ в рубашке может разбросать двухметровых мужиков в тяжелых доспехах я не понимаю.

— Господин Римус. Не задерживайтесь.

Голос моего сопровождающего откровенно недружелюбный. Замечаю, что я стою на месте, не в силах оторваться от аномального поединка. Многие тут пялятся на меня, некоторые с неприкрытым раздражением.

Мне уже даже интересно, насколько мое «господство» тут не уважает каждая шавка? Что дальше-то? В спину толкнут? Если так, то я точно пойму, какая жизнь ожидает меня в замке и надо ли валить отсюда как можно быстрее.

Игнорирую наглого воина, продолжаю наблюдать. Вроде пока не толкают...

К моему легкому удивлению, внешность чванливого эльфа не соответствует типовому характеру. Он не ведет себя надменно с поверженными противниками. Весьма скромно улыбается, подает им руки, помогая встать, хлопает по плечам:

— Недурно. Ваши навыки улучшились. Но еще есть к чему стремиться.

Один вон шатается, а другой похрамывает. Что-то жестко красавец их отделал для дружеского спарринга. А еще они даже в таком состоянии умудряются отдать честь так, что звук от лат отражается эхом от стен. Будто сами себя добить решили. Меня вот так не приветствовали.

Мы сталкиваемся взглядами с красавцем. Ух ты ж смазливый какой. Лицо будто загримировали и отфотошопили. Все идеально симметрично. Наверное, даже в бровях у него одинаковое количество волосинок.

— А, брат мой, — улыбается парень, идет ко мне.

Так. Не понял. Я не ослышался? Он сказал брат? Этот эльф — мой брат? Да с какого это генетического перепуга? Вы посмотрите на этого величественного ушастого аристократа и на меня — короткоухого человека-толстяка. Что-то я точно не понимаю.

Парень подходит ближе. Мои сопровождающие отдают ему такую честь, что аж латы мнут. Говнюки. Если он мой брат, то разве мы не должны быть примерно одной статусности?

А теперь главное — вести себя максимально нейтрально. Спокойнее, Ден. Просто слушай и повторяй за ними...

— Вижу, что ты в полном порядке, — под десятки любопытных взглядов брат подходи ближе. — Ну, может немного похудел, — милая улыбка не сходит с его лица. — Прости, я без злого умысла. Вчера ночью сообщили, что пропала связь с твоей печатью... Я немедленно хотел отправиться за тобой, но отец сказал, что такое уже бывало и ты, скорее всего, загулял и где-то отдыхаешь.

Вот оно что. Если я правильно понимаю смысл сказанного, то во сне или без сознания связь с этой следящей печатью теряется. Или я чего-то не догоняю? Почему именно пропала связь?

Парень продолжает:

— А потом печать проявилась неподалеку от Зловонных Болот, в лесу... Мне больно это говорить, брат, но и тут отец запретил мне искать тебя посреди ночи, ссылаясь на то, что у болот стали встречаться утропии. Как видишь, мы полным ходом готовимся к твоему спасению.

Ага, как же. Утро уже давно прошло, а вы только готовитесь. А этот бой был для чего? Тренировка перед экспедицией?

Мое сомнение подтверждает глухой смешок рыцаря позади меня. Эльф перестает улыбаться, медленно склоняет голову в бок:

— Кто-то смеется над моим братом или моими словами? Может, лучше высказать нам в лицо свои мысли?

Становится тихо. Даже латы перестают скрипеть, а кони ржать. А парень-то авторитетен. И очень. Он переводит взгляд на меня:

— Скажи мне, брат. Что случилось? Как ты очутился в лесу? — слащаво улыбается. — Только не говори, что отец оказался прав. Алкоголь и правда подавляет связь с печатью, но это надо очень им увлечься.

А вот и еще крупинка информации. Родовая Печать, о которой я нихрена не знаю кроме того, что этот «следящий маячок», оказывается имеет «глушилку» — алкоголизм. Это было бы смешно, если бы не так грустно. Потому что алкоголик из меня никудышный и если мне понадобится скрываться от «радаров» ужираясь в сопли, то... плохи мои дела. Охренеть как плохи. А еще брат при всех говорит о слабостях печати. Значит это с каких-то времен не такая уж и тайна. Повезло, что некромант об этом не знал и не вливал мне в рот спирт через воронку.

А еще брат-эльф меня провоцирует перед людьми... Зачем? Хочет опозорить, или я плохо разбираюсь эльфийской доброжелательности? Как бы то ни было, что я могу сказать? Признаться в похищение некромантами? Мд-а... знал бы, что меня так неожиданно повяжут, не забрал бы череп из таверны. Заранее хотел купить сумку и сделать из себя ходячий телепорт. А теперь с ним за спиной опасно даже думать о некромантах, не то, что заикаться о каких-то похищениях. То же самое, что признаться в том, что я чумной. Сожгут, блин, на костре. Та-а-ак, я уже придумал убедительную причину почему таскаюсь с человеческими останками?..

Сказать, что меня похитили только бандиты? Я все-таки знатный человек. Ситуация станет публичной и есть вероятность, что даже из-за меня семье придется отправить за ними людей. Просто чтобы не посрамить честь дома или типа того. А зная методы допроса средневековья, бандиты всё расскажут. Про их сделку с неизвестным, нанявшим их меня убить. Про трактирщика, с которым они спелись. Про некроманта...

Пока я нихрена не понимаю, что происходит, рисковать нельзя. Всё может завертеться так, что я ничего не смогу сделать. Так что нужно не обострять эту странную историю, а, наоборот, жестко разорвать цепь последних событий. Чтобы никто и никогда не узнал ни про мою настоящую личность, ни про мои связи с некромантией. И начать разбираться во всем самостоятельно, не вмешивая людей, которым я не доверяю.

Но и играть в «публичное унижение своего толстого брата» я тоже не хочу. Ищите себе другого клоуна. Пусть я и неудобном теле, но «я — это всё еще я».

Натягиваю самую доброжелательную на свете улыбку:

— Я обязательно как-нибудь расскажу тебе историю о своих лесных приключениях, брат. Но сейчас меня ждет отец, а я не хочу отвлекать вас от... кхм... подготовке к своему спасению.

Не верю я в твою доброжелательность после того, как ты решил опозорить меня перед всем замком, натянув лицемерную эльфийскую улыбку.

Бровь парня слегка приподнимается. Он какое-то время странно на меня смотрит, молчит. Атмосфера накаляется до предела, и я догадываюсь почему. «Брат», видимо, ожидал услышать от меня совсем другое. Нелепое оправдание, например. Или что типа «Да, я бухал, и че?! Отстань от меня, слыш!».

— Вот как... А я надеялся, что отец хоть в этом окажется неправ. Но он очередной раз доказал нам то, что по праву мудрого и сильного является владыкой этих земель.

Вот подхалим. Аж скулы сводит. Знает, что каждое его слово донесут до папочки. Но ладно, не буду о братце делать поспешных выводов. Пока что он... приемлем. С такими можно поработать. Кто знает, какие у нас были отношения и что у него за мотивы.

Пожимаю плечами. Мол, думай, что хочешь. Парень в ответ только улыбается:

— Я отправляюсь тренироваться, брат. Не заставляй отца ждать.

Он перестает улыбаться за миг перед тем, как отвернуться и уйти к воякам. Замечаю тень на его лице. Вот что у него в голове?

Ладно, мне сейчас не до него... Чувствую, самое страшное еще впереди. Тут я все обернул весьма недурно. Хоть и рисковал со своими «умными эпитетами». Не сомневаюсь, что я «брату» ответил не по шаблону, как тут привыкли. Но для откровенных подозрений еще далеко.

Спасать они меня хотели... Ну-ну...

Стражи провожают меня за внутренние стены замка. Тут вообще красота. Сады, деревья, ухоженные кустики и цветочки. Жилые зоны для влиятельных людей. Членов семьи, высокопоставленных вояк и «чиновников». Меня заводят в «каменный особняк» с башей — как это называется по средневековому, я не знаю. Идем через брутальные коридоры с картинами на стенах и стойками с доспехами. Кстати, теперь я понимаю, почему их ставят. Хер поймешь, настоящий это страж или доспех. А ведь так и правда можно сэкономить. Как на муляжах камер.

Доходим до массивных дверей. Стражи останавливаются, встают вдоль стен. Ясно. Значит, дальше мне идти одному...

Тяну за кольца створок и понимаю, что дверь даже не шевелится. Нет, она не закрыта. Она, дрянь такая, просто тяжелая. Замечаю, как один из стражей поджимает губы, сдерживая ухмылку.

Что-то меня всё это начинает напрягать. И сильно. Поворачиваюсь к ухмыляющемуся:

— Открой дверь.

Видно, как тяжело ему сдерживать улыбку:

— Не велено господином Эдмундом Галленом.

Что за бред?

— Но тебе было велено привести меня к отцу. Ну так выполняй.

— А еще мне запрещено открывать вам эти двери. Вы знаете, что они утяжелены не просто так... господин Римус.

Точно бред. Тут все чокнутые, что ли? Осматриваю воинов. Хм... Я уже успел бегло изучить их замашки и понять, что трое из них не самые умные и статусные.

— Да неужели? И в чем смысл? Тогда я пошел? А вы скажете отцу, что не исполнили приказ. Но есть другой вариант. Лично ты перестанешь ёрничать, как ребенок и откроешь дверь, раз уж пока называешь меня господином... Не забывай, что память у меня очень хорошая и, кто знает, может когда-нибудь, что-то изменится.

Страж переглядывается со своим «коллегой», но открывать не спешат. Чувствую, как в груди просыпается что-то черное. Продолжаю давить:

— Представь, что всё это время я просто прикидывался толстым пьянчугой. Может, мне так удобнее приглядываться к вам. Ты, — киваю на стража с копьем. — Всю дорогу хмыкал каждой моей отдышке. Кривлялся за спиной. Тебе нравится, что можно безнаказанно насмехаться над тем, кто статусом выше тебя? Ведь остальные его не уважают, верно? Но стадный инстинкт — это нормально, я тебя не осуждаю. Ты, — перевожу взгляд на другого. — Думаешь, я не заметил с каким омерзением ты сторонился меня, будто я обмазан дерьмом.

Делаю шаг, подхожу к последнему вояке в закрытом шлеме:

— А вот ты... — уголки моих губ приподнимаются. — Единственный, кто поприветствовал меня как положено. Ты не реагировал на этих шутов. Ни в одном твоем движении я не заметил ни издевок, ни пренебрежения, ни напыщенности. Ты вел себя дисциплинированно и достойно. Кто ты, воин? Назовись.

Тишина. Кажется, что воздух электризуется. Я точно ввел в ступор этих идиотов. Есть в моём положении что-то приятное — когда от тебя ожидают одного, но на выходе получается что-то совершенно другое...

Воин передо мной снимает шлем, и я вижу пожилого, лет под шестьдесят мужчину. Волосы до плеч, седая борода, лицо в шрамах, очень мудрые голубые глаза, но будто мертвые. Левого уха нет. По его внешности многое можно понять, и кажется, что этот человек никогда в жизни не улыбался:

— Вы знаете меня. Я Торн, господин, — голос холодный, без эмоций.

И вроде бы все в этом человеке намекает о его внутренней силе, но... почему он такой уставший?..

Ладно, что уж. Главное, что уважение таких вот людей перевесит издевки сотен идиотов. Я знаком с такими. Был знаком.

Кладу ладонь на плечо воина, слегка киваю:

— Я всё видел, Торн. И благодарен тебе. А теперь... Открой дверь своему пухлому господину.

Уставшие глаза смотрят на меня. То ли они сомневаются, то ли чего-то ждут.

Что ж, повысим планку:

— Даю слово, что в следующий раз я открою их самостоятельно и, возможно, уже для тебя.

Вот теперь его взгляд приобретают блеск. Он моргает пару раз, будто только что проснулся. Не знаю, сколько проходит время, но смотреть в эти глаза и правда непросто.

Бам!

Торн отдает честь так, что воин рядом с ним вздрагивает.

— Слушаюсь, господин!

Придурок с копьем давно уже не ухмыляется:

— Вы... это... как же... Капитан Торн... нельзя... наш прик...

Торну достаточно одного взгляда, чтобы заткнуть клоуна. Лязгая доспехами, он хватается за кольца. Напрягается, на морщинистом лбу проявляется толстая вена. Какое-то время ничего не происходит, а потом...

Х-р-р-р...

Каменные створки медленно распахиваются, а я очередной раз охреневаю. Да вы прикалываетесь? Они намного толще, чем я думал. А сколько весят? Пару тонн? Это же цельный камень и металл! Не поспешил ли я с обещанием Торну? В этом мире люди НАМНОГО сильнее, чем должен быть обычный человек. Проблема только в том, что в себе я такой силы не замечаю.

Захожу в просторный зал с тысячами свечей. Дверь за мной закрывается и, будь я проклят, если не слышу за спину тихий шепот Торна: «вы пообещали, господин...».

Оборачиваюсь, но дверь уже закрыта. Я остался один в огромном зале.

Ухмыляюсь. Верно. Пообещал. А я всегда исполняю свои обещания. Это самое ценное качество тех, кто ведет дела за границами правил и законов.

Так, что тут у нас...

Зал и правда пуст. Никого нет. Только десятки канделябров, стол посередине, высокий потолок, люстры со свечами и стойки с доспехами и оружием. Обстановка довольно скромна, но величественна.

А еще трон. Ух, настоящий. Вроде весь такой грубый, черный, но насколько же он мощный в своей простоте. На нем выгравированы какие-то символы, круги и фрески животных. В основном каких-то драконов и ящеров. Хрен поймешь — мешанина какая-то.

Ну? И где отец?

Хотя, о чем я...

Подсказок было достаточно. Никто меня тут не ждал. Никто даже не думал, что я сюда смогу попасть. Судя по реакции воинов, всё должно было закончиться тем, что я как идиот пытаюсь открыть дверь, плачу и убегаю в какой-нибудь темный угол. Мд-а, странные у них тут игры...

Но...

Что-то пошло не так, верно, «отец»? Пухлый сынок умеет удивлять? Не знаю почему, но что-то я давно так не нервничал. Все тут меня раздражает. Эти высокомерные придурки, глупые перепалки... Не мое это. Вот поэтому я предпочитаю жизнь вне закона. Где все просто и понятно.

Но именно это чувство и будит во мне острое желание попытаться поставить тут всех раком. В худшем случае, эпоха издевок надо мной медленно, но, верно, закончится. Уж я об этом позабочусь.

Подхожу к трону и... назло всем засранцам сажусь на него.

Что ж... весьма удобно. Не в физическом смысле этого слова. В мягкий зад вонзаются неровности трона — всякие там шипы и головы змей. Как тут сидеть, я не представляю. Закидываю ногу на ногу, осматриваю огромный зал.

Странное чувство. Я всегда был королем в тенях, а тут... король пустого зала. Интересно, какого быть королем тысяч людей, полей, деревень, рек, неба и что приятнее всего — трех идиотов за дверьми?

Неплохо. Такого я еще не испытывал. Признаюсь. Не скажу, что мне это совсем уж не нравится...

Визгливый женский голос раздается за закрытыми дверями:

— Кто посмел?! Кто?!

Пауза.

Один из воинов оправдывается. Слышно плохо, но важное я улавливаю. Им было сказано «...ваш брат...». Замечательно, у меня еще и сестра есть. Будто одной ушастой проблемой мне мало.

На отмазы воина снова разносится писклявый ор:

— Торн?! Ты?! Как же ты меня достал! Открыть дверь! Немедленно!

Двери открываются, и я уже хочу было быстренько покинуть трон, как...

...просыпается моё самое любимое и одновременно нелюбимое качество. Делать то, что мне хочется, назло всему на свете.

С трудом устраиваюсь поудобнее, снова закидываю толстую ногу на ногу. Откидываюсь на троне, напяливаю на лицо самую надменную улыбку из всех мне известных. Ну чем не сказка? В первый же день в новом мире я принимаю аудиенцию на троне...

В зал забегает миниатюрная девушка. Кудрявая блондинка, пышногрудая, лет двадцати, не больше. Личико будто вырезано мастером по мрамору. Носик-курносик, брови густые и чуть топорщатся по бокам. Странные, но очень элегантные брови. Фигура как у песочных часов. Её формы проступают сексуальностью, несмотря на пышное и кружевное платье в красных тонах. Девочку бы в латекс нарядить, да на подиум. Умыла бы всех Мисс Вселенных. Но что самое интересное, она с такими же ушами, как и мой братец и ее внешность больше подходит скромной принцессе, а не той, кто так визжит...

Она не замечает меня. Вертит головой. Видимо, ищет места, где я обычно прячусь в слезах. Ей в мысли не приходит, что я буду восседать на троне, хотя это самое видное место в зале.

Но вот она наконец-то замечает...

Ее левая бровь взлетает вверх, а рот приоткрывается, озаряя меня рядом идеально белых зубов. Какое замечательное зрелище. Это девственное личико стоило взбодрить.

— А... — осиливает она единственный звук.

Сдерживаю порыв ответить «Б». Просто улыбаюсь.

Эх, ну вот что со мной поделать, а? Ничего. Такой уж я. Именно так я стал одним из самых влиятельных. Просто умным или наглым быть недостаточно. Это заблуждение. Таких людей много. Нужно быть... непредсказуемым. Делать то, что не ожидают от тебя ни умные, ни глупые, ни наглые и ни ты сам. Только это приведет тебя к высотам. Или в могилу. Но я давно ступил на этот путь, и не отступлюсь.

Замечаю, как у приоткрытых дверей стоят офигевшие воины, переводят взгляды с меня на девушку. Только Торн как изваяние пялится в мою сторону и никуда больше.

Улыбаюсь шире:

— Итак, госпожа, чем могу помочь? Напоминаю, что моя аудиенция стоит дорого. Не тратьте время попусту. Говорите уже.

Девушка открывает рот, закрывает, снова открывает.

Адреналин в крови так и бурлит, но я умею с ним справляться.

Ну разве не прекрасно? Ради таких моментов и стоит жить. Хотя...

Еще ради денег и фиалов апокалипсиса.