Гимн шута 5

Глава 17

Глава 17

Илья Даниилович все никак не мог расслабиться. Тело не отпускало напряжение, а тревога жадным червячком пыталась прогрызть его насквозь. И все эти «приятнейшие» ощущения все никак не желали отступить. Даже несмотря на две пары рук вполне профессионально разминающих его тело. И это не смотря на то, что функционал двух обнаженных нимф куда больше лежал в области плотских утех, но… профессионалки есть профессионалки, чего уж тут. Так что как доставить удовольствие мужчине они знали наверняка. Могли и губками, а могли и вот так вот… ручками. Особенно когда их клиент не был готов к продолжению.

— Нежнее давай, — зло тявкнул он на массажисток.

И вовсе не потому, что они что-то не так сделали с его довольно рыхлыми телесами. Просто мужчина чувствовал, что сегодня он вряд ли что-то сможет получить хоть от одной красотки (он уже дважды попытался начать). Себе он объяснил это тем, что изрядно в последние дни перенервничал.

Стоило признать, что все поводы для нервного напряжения у него действительно были. Несколько дней назад Илья Данииловч и его команда закончили свой план по захвату власти в клане. И даже предприняли первые шаги к будущему триумфу. Очень уж хотелось сесть за стол к Юсуповым не просто рядовым исполнителем, а с уже имеющимся результатом.

Реакция оказалась спорной.

— Не сметь! — резко осадил «зарвавшуюся молодежь» Кирилл Юрьевич.

Впрочем, через миг собеседник понял, что все те глупости, что уже могли быть совершены, наверняка уже выложены на игральное сукно. «Бойся инициативных идиотов!» — вздохнув вспомнил он слова учителя.

— Но, мы… — только и смог пролепетать заговорщик, с ужасом глядя на комм.

Ему никак нельзя было ссориться со своим покровителем. И дело даже не в деньгах и будущей власти. Просто только Кирилл Юррьевич мог достать необходимый компонент для его личного маленького счастья. К кому обратиться, в случае обрыва отношений, Волконский не знал.

На его счастье, связь проходила без видео. Иначе причиной ужаса стал бы вовсе не тон собеседника, а его вдруг заледеневший и потяжелевший взгляд.

Несколько секунд мужчине на «том конце» понадобилось, чтобы взять себя в руки. Уж больно его бесила обычная человеческая тупость. Он уже много десятилетий задавался одним простым вопросом: «Почему идиоты не могут просто сделать то, что им велено⁈». Нет, надо проявить инициативу. В меру своего скудного разумения, естественно. Результат обычно оказывался соответствующим. И очень-очень печальным для операции, разрабатываемой десятком специалистов.

— Что именно вы уже сделали? — поинтересовался Кирилл Юрьевич спустя десяток секунд.

Илья Даниилович приободрился. Доложить ведь было о чем! Они добились действительно немалых успехов!

— Нами завербовано тридцать четыре человека из младших ветвей клана, организована просветительная работа среди самых младших. В будущем они станут нашими верными сторонниками! Кроме того, пятьдесят гвардейцев уже завербованы нами. Трое из них служат на этажах. В решающий момент они смогут обеспечить…

Волконский не знал и знать не мог, что в этот миг человек, представившийся ему Кириллом Юрьевичем, устало откинулся на спинку своего шикарного кресла и прикрыл глаза. Будь бы у собеседника возможность, и он бы «запустил в небо» громкий стон разочарования.

Однако всего этого заговорщик не видел, а потому переживал миг редкого триумфа, докладывая о своих «успехах».

— Вот так вот! — радостно заявил он, спустя минуты три после начала своей речи.

«Садись, два, д*****б!» — едва не рявкнул собеседник. Однако с превеликим трудом ему удалось справиться со своими чувствами. Стоило лишь порадоваться, что их ныне разделяло расстояние. Очень уж кое-кому хотелось крепко пожать… шею одному инициативному идиоту.

Однако вслух этого произносить, конечно, не следовало. Предстояло еще минимизировать ущерб и потери от полностью провалившейся многомесячной работы.А потому, после короткого молчания, мужчина негромко отметил, едва скрывая лязг металла в голосе:

— Ты молодец, Илья Даниилович, — коротко отметил он. — Я свяжусь с тобой через два часа. Нужно скорректировать наши действия с вашими успехами.

Заговорщик кивнул и радостно повесил трубку.

Он и сам не смог бы объяснить себе, отчего же внутри у него поселился маленький «монстр», едва заметными импульсами беспокойства омрачающий миг его триумфа. Примерно через час смутная тревога достигла своего пика. Пришлось даже вызвать двух нимфочек, чтобы помогли расслабиться. Однако по «прямому назначению», отдохнуть с ними не удалось по причинам насквозь физиологическим. Пришлось ограничиться завершением массажа в их исполнении.

Однако никакого удовольствия он не получил. Изнутри его все сильнее грыз уже «большой монстр», требующий внимания к себе. Легкий озноб и капли пота, своевременно утираемые шелковым платочком, явно свидетельствовали о том, что если скоро не произойдет «чудо», то Илье Данииловичу будет очень и очень плохо. А «плохо» он не хотел. Выросший в роскоши и неге, а так же безопасности (ввиду полной никчемности его даже не пытались готовить всерьез к работе на клан), он довольно хреново переносил даже самый незначительный дискомфорт.

Сигнал комма прозвучал намного раньше, чем он ожидал.

— Обе — вон! — коротко скомандовал заговорщик.

Просить дважды не пришлось. Девушки и сами рады были покинуть покои капризного «клиента». И очень надеялись, что больше к «телесам» им приступать сегодня не придется… а лучше бы вообще никогда. И это несмотря на вполне щедрую оплату.

— Да, Кирилл Юрьевич! — постарался как можно более бодрым тоном ответить сын главного юриста клана.

— Илья Даниилович, — в меру торжественным тоном начал собеседник. — Я обдумал твои слова. Ты большой молодец! Все это однозначно поможет нашему делу!

Заговорщик промолчал. Сдерживать ликование в голосе ему было бы очень и очень непросто. Его никогда не ценили в клане. Даже родители махнули рукой и предпочли забыть о пребывающем в неге и безделии сынке. Тем более, имелись еще дети, у которых шансы на светлое будущее были куда выше. Теперь же все узнают, на что он способен!

— Что у нас по Павлу Анатольевичу? — уточнил Юсупов деловито

Волконский едва сдержался, чтобы не поморщиться. Чтобы не слишком задумываться о собственной никчемности, ему просто жизненно необходимо было ненавидеть кого-то другого.

— Этот, — презрительно начал он, но тут же глубоко вздохнул и куда спокойнее продолжил. — Павел Анатольевич снял номер в «Империи», натащил туда всякого сброда и буха… неумеренно пьет уже который день!

Недовольство Ильи Данииловича в чем-то можно было понять. Он не думал, что его бестолковый родич начнет тратить деньги с таким размахом! Пришлось даже запустить лапу в фонд, из которого родители дебила-переростка все-таки надеялись хоть когда-нибудь еще оплатить высшее образования для своего «сыночки». Лучше же поздно, чем никогда, верно?

Этот же… не только снял самый дорогой номер в отеле, но и систематически громил его, отчего счета на восстановления (а с этим персонал справлялся быстро!) были просто астрономические. А уж вызов регулярно обновлявшейся армии проституток… Это вообще что-то за гранью добра и зла! Завербованная им служанка с удовольствием и в красках (еще бы нет за десять-то тысяч рулей!) смаковала подробности его похождений. Алкогольное полотно выходило крайне эпичным. Восторг же в голосе даже не слишком сообразительному человеку прямо намекал, что еще чуть-чуть, и она сама попытается «доразведать» обстановку со «следующей» партией. Причем за дело она возьмется со вполне себе явным удовольствием.

— Илья Даниилович, — в меру торжественно объявил Кирилл Юрьевич. — Самое время переходить к новой фазе. И мне просто необходимо, чтобы вы присмотрели за Павлом Анатольевичем лично.

— Я готов! — объявил заговорщик радостно.

— Вот и отлично, — откликнулся собеседник. — Я вам сообщу, когда именно мы начнем действовать.

С этими словами собеседник отключился. Ему просто необходимо было хотя бы чуть-чуть прийти в себя перед разговором с очередным собеседником.

Илья Даниилович же почувствовал явственное облегчение. Теперь настало время борьбы с «большим монстром», который потребовал к себе внимания. Он приходил часто и мучил Илью Данииловича при каждом удобном случае. Справиться же с ним можно было одним единственным способом…

… Чуть-чуть легче стало после дозы его маленького счастья — ампулы «красного». Приход, помноженный на облегчение, воодушевил его настолько, что он во весь голос заорал:

— Эй, девки!

Быть может, у него сегодня хоть что-нибудь все-таки получится?

А вот Кирилл Юрьевич сидел хмур и задумчив довольно долго. Однако уже через пятнадцать минут он вздохнул глубоко и набрал по памяти номер, использовав для этого уже другой комм.

— Господин Гросс, — с уважением поздоровался он первым, едва собеседник откликнулся.

— Господин Син, — тут же ответил сухой голос без капли эмоций в нем. — Слушаю вас.

Гроссмейстер прекрасно понимал, что уж если его беспокоят по этой линии, то дело серьезно.

Ныне они вели сложную и многосоставную операцию, по возвышению своего пути. Естественно, даже несмотря на профессионализм исполнителей, нестандартные ситуации, требующие «стратегического решения» случались довольно часто. Тем более, нынешний его собеседник уже достиг успехов и решил несколько проблем, не прибегая к помощи главы Ложи.

— У нас проблема, — как всегда коротко и ясно выдал «Юсупов». — Волконский проявил ненужную инициативу. Вынужден предполагать, что наш агент уже находится под наблюдением контрразведки клана.

Собеседник молчал недолго. Решения он всегда принимал практически мгновенно. Да и готово оно было, в общем. Волконские — не единственные, умудрившиеся выскользнуть из расставленной им западни. Удавалось это и другим. Хватило и того, что три не самых последних клана империи едва не устроили междоусобную войну выступив столь ярко, что даже самодержцу пришлось вмешаться в разгорающуюся бойню. Так что операцию, стоившую, на удивление, не слишком дорого, уже вполне можно было признать успешной.

— Ты докладывал, что агент начал работу с Павлом Анатольевичем? — поинтересовался он.

— Так и есть, — коротко ответил господин Син. — На данный момент объект локализован и находится в стадии обработки.

— Цель вербовки? — прошелестел все тот же сухой голос.

— Выход на его сестру Светлану Анатольевну Волконскую — потенциально аналитика достаточно высокого класса.

Еще несколько секунд Гроссмейстер обдумывал сложившуюся конфигурацию. Кажется, его человек не совсем верно оценил «вес» этой фигуры. Случается. Особенно с учетом того, что «Юсупова» в рамках операции не было времени заниматься загадками юноши, обратившем на себя внимание очень многих серьезных людей.

— Зачистить, — коротко потребовал он. — Всех.

— Порядок целей? — уточнил исполнительный приспешник Гросса.

— Павел, агент, девка, — определился безжизненный голос. — Первых двух — обязательно. Аналитика по возможности. Можешь использовать ресурсы седьмого и четвертого звена послушников.

— Будет исполнено.

— И, господин Син, — к удивлению «Юсупова» все же расщедрился на чуть более подробное объяснение обычно крайне скупой на слова собеседник. — Ресурсов можете не жалеть, но первые две цели должны быть уничтожены обязательно.

Какое-то смутное предчувствие, неоднократно спасавшее гроссмейстеру жизнь, просто требовало поступить именно так.

— Будет исполнено, — коротко повторил мужчина.

Связь отключилась.

Несколько секунд он просидел в тишине, обдумывая создавшееся положение. Ему было не очень понятно, почему именно гроссмейстер поставил на первое место именно Павла. Однако, в отличие от него самого, глава Ложи имел куда более мощную разведку. И пусть он находился в нескольких тысячах километров от столицы, но глаза и уши его были повсюду.

— Павел так Павел, — равнодушно решил мужчина.

Не он первый, не он последний.

— Нами завербовано тридцать четыре человека из младших ветвей клана, организована просветительная работа среди самых младших. В будущем они станут нашими верными сторонниками! Кроме того, пятьдесят гвардейцев уже завербованы нами. Трое из них служат на этажах. В решающий момент они смогут обеспечить…

— Фуууух, — выдохнул протяжно Игорь Георгиевич, утирая выступивший на лбу пот. — Фух, фух, фух…

Тяжелое но ритмичное дыхание было вызвано не самим фактом заговора, а вовсе даже очередной дистанцией на ультрасовременном и почти с такой же приставкой дорогом велотренажере.

— Хваааатит, — тяжело прохрипел он.

— Нет, не хватит, — жестко отрезал Валерыч. — Докручивай до конца!

Времена наступили непростые. Требовалось чуть сбросить накопившийся в «ровные» годы жирок. Вот воевода и затребовал от своих двоюродных братьев внимательнее отнестись к состоянию собственных тел. Нет, «пляжников» он из них сделать даже и не думал. Но хоть чуток «растормошить» требовалось обязательно. Немолодым хищникам, некогда прогрызшим себе путь к Трону, требовалось очнуться от спячки и отбить ареал обитания от позарившихся на него конкурентов.

Да, в последние годы были стычки. И даже передел сфер влияния, но все же это была рутина. Привычная и уже вдоль и поперек понятная работа.

Теперь же мир начал меняться. И никому из трех братьев не хотелось, что бы однажды войска императора были подняты по их душу.

— Я закончил, — сообщил подошедший от зоны свободных весов Анатолий Георгиевич.

Воевода взглянул на мокрые волосы первого заместителя Главы, оценил состояние наброшенного на плечи полотенца и удовлетворенно кивнул. Невооруженным взглядом было видно, что кто-то на тренировке выложился.

Впрочем, и ситуация у отца «бунтарей» была куда лучше чем у Главы. Да, лишний вес имеется. Но, в целом, он заниматься не переставал никогда.

— Прослушаешь еще раз? — поинтересовался Валерыч, протягивая комм двоюродному брату.

Тот покачал головой. Запись играла довольно громко. Он и так все прекрасно услышал.

— Чт-т-кхо скажешь? — чуть задохнулся Игорь Георгиевич, но все же закончил вопрос.

Крутить педали он при этом не прекратил.

— Идиот, — коротко выдохнул главный безопасник клана. — Клинический.

Обливающиеся потом двоюродные братья прекрасно сомневались. Все прекрасно понимали, что на месте этого самого Кирилла Юрьевича обязательно бы постарались как можно скорее зафиксировать убыток и завершить операцию. Ибо даже самая бестолковая служба безопасности таких шевелений в зоне своего контроля не пропустит просто по определению.

— Запись я уже перенаправил Павлу, — коротко объявил Валерыч. — И Светлане.

Вымотанные собеседники просто кивнули. Так решили на последнем совещании с казначеем клана, а, значит, запрашивать разрешения на подобные действия каждый раз было вовсе не обязательно.

— Значит, зачистк-ха, — коротко выдохнул Глава, утирая заливающий глаза пот.

— А ты бы такие хвосты за собой оставил? — просто поинтересовался воевода.

Двоюродные братья невесело, но очень синхронно хмыкнули. Оба понимали, что нет, не оставили бы.

— Зачинщика?.. — только начал Валерыч.

И заканчивать вопрос не стал. Смысла не было. Братья сразу же синхронно кивнули. Это простое действие стало приговором. Клан отказался зачищать одного из своих. Предательство — так самая черта, после которой никто не сможет обвинить Семью в том, что они бросили своего.

Нет, никто самостоятельно об него руки марать не собирался. Выживет — так и флаг ему в руки! В этом случае его ждет множество задушевных бесед и спокойная и скучная жизнь где-нибудь в глуши на территории удаленных имени Волконских без права возвращаться в столицу. Специально же его защищать никто не будет.

Для сына главного юриста клана спасением могла бы стать осведомленность о планах противника или хоть какая-то полезная информация, что помогла бы спецам Семьи понять, кто именно собирался толкнуть клан в междоусобную войну. Однако, как вполне метко выразился Глава: «Идиот. Клинический». Ну, и что с такого взять, кроме анализов? А в этом мире и на таком уровне игры нет ничего страшнее, чем стать вдруг совсем-совсем никому не нужным.

— Что по Павлу и Светлане, — поинтересовался отец «бунтарей».

— Наши аналитики считают, что с вероятностью в пятьдесят процентов их так же попытаются актировать, — выдал воевода. — Твой сын уже участник разработки и этот… «Юсупов» просто обязан учесть, что спалившийся исполнитель мог сболтнуть при нем лишнего. А вот Светлана… Ее могут попытаться убрать по принципу «так не доставайся же ты никому»!

— Пятьдесят процентов, — хмыкнул Игорь Георгиевич. — То есть, либо уберут, либо нет… Так себе расклад.

Его брат согласно кивнул. Он вообще был очень заинтересован в вопросе. Можно сказать, кровно.

— Так, хватит! — резко бросил воевода.

— Фуууууууххх…

Главный Волконский с удовольствием сбросил темп до заминочного режима.

Несколько минут мужчины обдумывали услышанное.

— Запереть бы Светлану на этажах до разрешения… острой фазы конфликта.

— Павел будет против, — коротко пожал плечами воевода.

Он ничуть не возражал против такого подхода. Просто информировал родичей о возможных рисках.

— Д-да чтоб его… — протяжно выдохнул Глава, опершись на руль тренажера и покачав головой.

Портить отношения с Павлом и его сестрой… еще больше не хотелось категорически. Но ведь перспективный специалист может пострадать из-за упрямства пары ребятишек!

Негромкий тоновый сигнал комма брата заставил его оглянуться. Анатолий хмыкнул и продемонстрировал широкую улыбку, каковой братья имели счастье наблюдать далеко не каждый год.

— Мой сын интересуется, не против ли мы, чтобы некоторое время Светлана пожила на этажах, — хмыкнул он. — Даже обещает, что она будет хорошо себя вести.

Воевода негромко хохотнул.

— В смысле, «поживет», — удивился Глава. — А где она еще⁈..

— Думаю, Павел имеет ввиду соответствующий режим, — уточнил непочтительный Валерыч, частенько наедине позволяющий себе даже перебивать главного Волконского, а то и вовсе «пояснять» ему «за жизнь» в самых простых и ясных выражениях.

— Обязательно, — ответил старший «Георгич».

Младший брат кивнул.

— Я не сомневался. Поэтому так и ответил.

Вновь раздался сигнал входящего сообщения.

— Благодарит, — зачитал Анатолий Георгиевич. — Обещает поделиться всей информацией, что… Что⁈

Обеспокоенный отец еще пару раз перечитал окончание сообщения.

— Что там? — поинтересовался воевода.

— Обещает поделиться всей информацией, что удастся… раздобыть!

— Раздобыть, значит, — повторил воевода.

— Кажется, Павел объявил свою охоту, — согласно кивнул уже относительно восстановивший дыхание Глава. — Ему нужна?..

Очередной сигнал заставил потного и уставшего мужчину замолчать.

— «Помощь не нужна», — прочитал Анатолий Георгиевич короткое сообщение сына.