Глава седьмая

Подняв глаза, Глори увидела в дверях Марго.

– Я только зашла попрощаться.

– Приятного вечера, – улыбнулась Глори.

– Сегодня я заметила, что вы не упоминали об этом красавчике Брэме Бишопе. А как продвигается ваше предсвадебное обучение? Кажется, это так называется?

Глори мгновенно почувствовала, что горячая краска стыда заливает ее лицо, и в памяти всплыла проведенная с Брэмом ночь любви.

– Весьма успешно, – ответила Глори. – Любой профессиональный психолог рад узнать нечто новое, относящееся к его специальности. Например, я поняла, что зря побуждала молодые пары строго соблюдать семейный бюджет, чтобы избежать ссор. Наоборот, строгость в этом вопросе вызывает лишнее напряжение. Иногда надо потакать своим желаниям, делать послабления. И при самом скудном бюджете можно выкроить деньги на развлечения, на любимые блюда.

– Интересно, – заметила Марго.

– И еще одно: очень важно сердечно прощаться утром перед уходом на работу, а вечером при встрече тоже проявлять теплоту и заинтересованность, поскольку… Что вы так улыбаетесь, Марго?

– Я? – Секретарша удивленно подняла брови. – Ничего, просто мне приятно видеть вас такой оживленной. У вас сияют глаза.

– При чем тут глаза? Как только, проведя тренинг с Брэмом, я соберу необходимые сведения, то обязательно составлю курс предсвадебного обучения и начну его внедрять. А когда пройдут две недели нашего эксперимента, мистера Бишопа я больше никогда не увижу.

– Глори Карсон, я уже стала матерью, когда вас еще на свете не было. Мне понятно, что с вами происходит. По-моему, вы сами с собой не до конца честны! Душа моя, когда вы сказали, что больше никогда не увидите Брэма Бишопа, блеск вдруг исчез из ваших глаз. Словно облако закрыло солнце. – Она помолчала. – Ну, я пойду, а то опоздаю на автобус.

Тишина, наступившая после ухода Марго, плотной пеленой накрыла Глори, стало трудно дышать.

– Я держу под контролем свои чувства, – произнесла Глори вслух.

Но неужели и правда блеск вдруг исчез из моих глаз, когда я сказала о том, что больше никогда не увижу Брэма?

Марго – фантазерка, начитавшаяся любовных романов и насмотревшаяся сентиментальных фильмов. Уйдет Брэм – и все. Глори вздохнула. Конечно, ей будет не хватать его… несколько дней… и ночей.

Прекрати немедленно, Глори Карсон! – приказала она себе, вскочив на ноги.

Она ничуть не сожалела о своем решении быть женой Брэма в физическом смысле, пока они вместе. Господи, это так естественно, если две недели живешь с человеком как его жена!

Жена?

Да, миссис Брэм Бишоп. И теперь до конца своих дней она будет хранить сладостные, драгоценные воспоминания о нем и о том, как они занимались любовью.

Они с Брэмом ведь никому не причиняют вреда тем, что делают это. Никому.

Но она не позволит себе влюбиться в Брэма. До этого просто не надо доводить, вот и все. Главное – держать себя в узде, не распускаться.

* * *

– Ох, я так наелась, что, кажется, сейчас лопну, – простонала Глори. – Такой замечательной пиццы я еще никогда не ела. Спасибо, Брэм!

Брэм улыбнулся.

– Забавный ресторанчик, – продолжала Глори, оглядывая просторный зал. – Шумный, конечно, но забавный. Идея поставить официантов и официанток на роликовые коньки мне явно по душе.

– Это я его построил. Ты видишь перед собой детище «Бишоп констракшн».

– По-моему, я тебе завидую. – Она помолчала. – Да, точно завидую!

– Почему?

– Потому что у тебя есть ощутимый, видимый результат твоей работы. Это, наверное, очень приятно.

– Конечно, приятно. В каждом моем детище много нового. В строительном бизнесе жирок не нагуляешь, в любой момент нужно быть готовым ко всему: разнообразие архитектурных, инженерных, дизайнерских решений, новые материалы… А конкуренция?! Но ты ведь тоже сделала неплохую карьеру, не так ли?

– Да, но несколько иную. Мне приходится постоянно убеждать себя, что я приношу пользу и помогаю людям. Пары, которым я даю советы в области брачных отношений, не приходят ко мне поблагодарить за то, что я для них сделала.

– Почему?

– Потому что я напоминаю им о трудном периоде в их отношениях. – Глори засмеялась. – Из меня бы вышла неплохая наседка! У меня здорово получается выталкивать птенцов из гнезда.

– Из тебя бы вышла прекрасная мать, – произнес Брэм, внимательно посмотрев на нее. – Счастлив будет ребенок, которому ты отдашь свою материнскую любовь!

– Спасибо, Брэм, – тихо произнесла Глори, – ты очень добр ко мне.

– А еще я полагаю, что твой муж, отец этого ребенка, тоже будет очень счастлив.

Из нее бы вышла замечательная жена и мать? Она никогда об этом не задумывалась по той простой причине, что в ее планы не входило брать на себя эти обязанности.

Не понимала она только одного: почему слова Брэма наполнены такой нежной теплотой, таким мягким сиянием, что ей хотелось запомнить их, упиваться ими, как неким бесценным даром.

– Эй, – позвал Брэм, постучав костяшками пальцев по столу, – есть кто дома? У тебя такой вид, будто я сказал тебе, что ты непревзойденный кандидат на рытье канав!

– Что? Ах, прости. Я витала где-то в облаках. – Глори чуть заметно улыбнулась.

– Ты готова? Может, уже пора уходить и ехать ко мне? – осведомился он.

– Да, с удовольствием.

– У нас впереди целый вечер, отдохнем и расслабимся. А ты все еще в своем деловом костюме!

Глори возвела глаза к небу:

– Ну вот, ты опять о моей одежде.

– Потому что из-за нее ты кажешься такой… такой натянутой, такой чопорной. А если б ты переоделась во что-нибудь более удобное… Что бы ты, например, надела дома?

– Платье, если холодно. Шорты и майку, если жарко.

– А джинсы?

Глори наклонилась к нему.

– Нет, потому что у меня их нет.

– Тсс, не так громко, а то тебя попросят покинуть город. Нельзя жить в Техасе, мэм, и не иметь хотя бы одной пары джинсов. Это противозаконно!

– Ладно, партнер, – засмеялась она. – Прежнюю Глори из Чикаго, как я догадываюсь, собираются арестовать!

– Теперь ты Глори из Техаса, – произнес Брэм, став вдруг серьезным. – Ты живешь здесь и принадлежишь этому краю. Вместе со мной. Полагаю, нам надо пойти купить тебе джинсы.

– Стоп, – Глори подняла руку. – Полегче. Ты намерен преобразить меня в нечто такое, чем сама я быть не хочу. Это главная проблема великого множества браков, Брэм!

Некоторое время Брэм смотрел в никуда, затем взглянул на Глори.

– Как хочешь, – сказал он. – Но вот что. У моего брата Блю ранчо «Качающийся Би», и если мы соберемся к нему в гости, что ты наденешь?

– На ранчо, настоящее техасское ранчо? К лошадям, коровам, свиньям и прочей живности?

– Именно.

– Что ж, я бы не возражала все это посмотреть и, может быть, даже впервые в жизни прокатиться на лошади! А значит, мне понадобится соответствующее обмундирование, то есть джинсы.

– Оказывается, не так уж трудно уговорить тебя переодеться! Ты легко адаптируешься к своей новой большой семье. Ну пошли!

– Мной командуют?

– Нет, нет, – Брэм встал. – Упаси Бог, Глори. Ну же, вперед, поищем ближайший магазин.

Да, думала Глори, когда они вышли из ресторана, Брэм вьет из меня веревки, а мне – приятно. Это неоспоримый и довольно опасный факт.

Но все равно, она не собирается влюбляться в этого милого Брэма Бишопа!

* * *

Глори не могла вспомнить, когда она чувствовала себя такой беззаботной, юной и счастливой. Она решила плыть по течению.

Брэм перебирал джинсы различных цветов и фасонов:

– Вот, – сказал он в конце концов. – Примерь эти три пары! Если ни одни не подойдут, продолжим поиски.

– Да, сэр, – у Глори опять вырвался смешок.

– У тебя есть ковбойская рубашка? – поинтересовался Брэм.

– Нет.

– Моя работа никогда не закончится, – он покачал головой. – Сейчас что-нибудь найдем.

– Брэм, – зашептала Глори, – этот магазин слишком дорогой для меня! Я могу позволить себе только пару джинсов!

Брэм схватил ее за плечи.

– Я покупаю жене одежду! Кроме джинсов надо непременно купить и рубашку!

Глори открыла было рот, чтобы запротестовать, но Брэм быстро поцеловал ее в губы.

– Пожалуйста, Глори, позволь сделать тебе подарок! Это доставит мне большое удовольствие… Да ведь и идея была моя! Как жена, ты должна с благодарностью принимать все мои подарки.

– Что ж, если на то пошло…

– Ну, вот и хорошо. – Он снова прикоснулся к ней губами. – Благодарю тебя!

Они обменялисьь взглядами и нежными улыбками. Брэм развернул Глори к примерочной.

– Иди, – сказал он. – А я буду сидеть в этом кресле и ждать демонстрации мод!

Оказавшись в маленькой кабинке, Глори с трудом влезла в джинсы и провела руками по бедрам. Ничего более облегающего ей еще не доводилось носить. Она должна была признать, что выглядит в них не так уж плохо!

– Простите, – послышался из-за занавески голос продавщицы.

Глори откинула штору.

– Да?

– Ваш муж хочет, чтобы вы примерили эту рубашку. Он говорит, и, по-моему, совершенно прав, что она того же оттенка, что и ваши зеленые глаза. – Женщина улыбнулась. – А вот мой муж после тридцати лет совместной жизни вряд ли помнит, какого цвета у меня глаза. Вы недавно поженились?

– Да, недавно, – медленно произнесла Глори.

– По тому, как вы смотрите друг на друга, сразу видно, что вы очень влюблены. Это прекрасно! Примерьте эту рубашку, дорогая. Джинсы на вас прямо как влитые!

Глори взяла рубашку и задернула штору. Она стояла как вкопанная, глядя на свое отражение в большом зеркале, а слова продавщицы эхом отдавались в ее голове. Ерунда, думала она. Эта женщина видит то, что хочет видеть. Они с Брэмом не обменивались влюбленными взглядами.

Отказавшись думать о словах продавщицы, вероятно, чтобы не испортить удовольствие от прогулки с Брэмом, Глори застегнула рубаху. Довольная своим отражением в зеркале, она распустила волосы. Решив, что туфли на высоком каблуке не подходят к джинсам, она босиком вышла из примерочной.

– Внимание, – произнесла она, подойдя к Брэму на расстояние десяти футов. – Засим представлюсь… Глори из Техаса. – Она грациозно взмахнула руками, затем медленно повернулась, чтобы Брэм мог рассмотреть ее со всех сторон. – Ну как?

Брэм неотрывно смотрел на Глори и слышал бешеное биение своего сердца. Он понял, что Глори – самая красивая женщина из всех, которых он когда-либо видел. Ему живо представилось, как она в этих джинсах играет с детьми. Их детьми. Он думал – нет, знал, – что постепенно влюбляется в Глори Карсон!

Брэм подошел к улыбающейся Глори, обеими ладонями нежно взял ее лицо и страстно поцеловал.

– О, Боже мой! – произнесла продавщица со вздохом. – В нашем магазине еще никогда не было такой романтической сцены!

Брэм поднял голову, вспомнив вдруг, где находится. Глори покраснела.

– Мы возьмем рубашку и джинсы, – обратился Брэм к продавщице. – А еще ей нужны носки и теннисные туфли.

– Разумеется, – ответила продавщица. – Полагаю, ваша жена останется в обновках?

Брэм посмотрел прямо в глаза Глори.

– Да, моя жена останется в этом. Остальное, пожалуйста, запакуйте.

– Конечно, конечно, – заторопилась продавщица.

– Спасибо, Брэм, – сказала Глори. – Это великолепный подарок!

– Пожалуйста, миссис Бишоп. – Он помолчал. – Кстати, выглядишь ты прекрасно! Наша одежда просто создана для тебя.

Глори засмеялась.

– Я и чувствую себя прекрасно! Знаешь, в этих джинсах я кажусь себе просто неотразимой!

– Да, я бы сказал, – ответил Брэм, – что в тебе открылось нечто, раньше мне неведомое. Интересно, какие тайны я еще в тебе открою?

Тут вернулась продавщица с целым ворохом теннисных туфель и расставила их перед Глори для примерки.


Когда они подъезжали к апартаментам Брэма, Глори пребывала все в том же легкомысленном настроении. Оказавшись в его огромной гостиной, она внимательно оглядела массивную мебель, явно принадлежащую мужчине.

– Тебе подходит, – кивнула она.

– Тсс, – улыбнулся он. – Ты же здесь живешь, забыла? Твои замечания по поводу мебели неуместны!

Глори засмеялась.

– В этой комнате слишком мужская обстановка, а мой коттедж выглядит так, будто создан специально для женщины. Я представляю себе, что тут стоит одно из моих любимых цветастых кресел.

Брэм обнял Глори и посадил себе на колени.

– Сейчас люди вступают в брак в более позднем возрасте, чем раньше, – заметила Глори. – Значит, у каждого имеется какая-то собственность. Было бы несправедливо требовать, чтобы они расстались с ней. Мы придем к компромиссу, и этот дом будет нашим общим домом.

– Ты, как всегда, права. – Брэм крепко поцеловал ее и принялся покрывать поцелуями ее тонкую шею. – Кое-что от тебя, кое-что от меня сольется в одно целое, и это будет потрясающе!

Он все еще имеет в виду мебель? – как во сне размышляла Глори, поглощаемая огнем желания.

– Как удобны эти рубашки, – заметил Брэм, раздевая Глори.

– Да, сделаны с умом, – ответила она, расстегивая рубашку Брэма. – Особенно мне нравятся застежки! – Она скользила пальцами по груди Брэма, с удовольствием ощущая упругие, вьющиеся волоски и крепкие мускулы.

Со стоном наслаждения Брэм высвободил рубашку Глори из джинсов, расстегнул манжеты, стянул ее и бросил на пол.

– Ты сомнешь мою новую рубашку, – засмеялась она.

– Куплю другую.

– Эти джинсы слишком тесны, я не уверена, что их легко удастся снять!

– Полагаясь на опыт многочисленного населения штата Техас, – произнес он, широкими шагами направляясь в спальню, – могу заключить беспроигрышное пари: самые узкие джинсы можно снять.

– Как? Скажи.

– Не только скажу, но и покажу, Глори. Это гораздо эффективнее.

Они занимались любовью на просторной постели Брэма. Любовью изысканной, новой и в то же время удивительно знакомой. Они ласкали друг друга, целовались, их руки не останавливались ни на миг.

Когда Брэм горячо и нежно целовал ее грудь, Глори наслаждалась охватившим ее томительным чувством.

– О, Брэм, – шептала она.

Он не мог оторваться от ее груди, упиваясь неповторимым ощущением.

Судорожное, неистовое напряжение, которое они испытали, постепенно становилось почти болезненным.

– Глори!

– Да! Пожалуйста, Брэм! Скорей!

Он навис над ней и глубоко вошел в нее, отчетливо ощущая все ее тело.

И опять начался танец любви. Только их, неповторимый танец, со все убыстрявшимся ритмом. Этот танец уносил их все дальше от реальности. Они парили в экстазе, медленно спускались на землю, крепко обнимали друг друга, наслаждаясь переполнявшим их блаженством.

– Глори!

– Гмм, – промурлыкала она, крепко прижавшись к нему.

– Ты до сих пор не назвала мне все причины разводов.

– Ах, это, – сонно протянула она. – Ну, две из них, думаю, к тебе, Брэм, никак не относятся. Если, конечно, твоя жена будет верить в вечную любовь, о которой ты говорил.

– Что же это за причины?

– Пятая причина заключается в том, что любовь проходит и чувства больше нет. Причина же девятая заключается в том, что один из партнеров влюбляется в кого-то еще. На первый взгляд кажется, что это одно и то же, но это не так.

– Я понимаю.

– Но, найдя свою вечную любовь, ты будешь очень счастлив… всегда. Я искренне надеюсь, что ты найдешь ее, Брэм.

Я уже нашел, подумал он. Да, в этот самый момент он держит в объятиях свою вечную любовь!

Но неужели Глори даже мысли не допускает, что она и есть вечная любовь? Неужели ему так и не удастся пробить эту проклятую стену между ними?!

Загрузка...