Гори во льдах

Другое дело, что в хейтеры как раз и идут те, кому больше менять нечего и не на что. Всегда шли. Есть такой разряд демонов – все им обрыдло, все из-за дальтонизма кажется одинаково серым и блеклым... Обвинить самих себя отваживаются не все, но, как правило, на собственную персону народ тоже направляет не одну батарею ненависти. На мир, впрочем, направляется не меньше. Баланс, однако.

Кроме того, нельзя забывать и о той мощи, которую может дать ненависть. Привыкание вызывает, кстати, но слабенько, так что никем не запрещается. Энергию можно выжать откуда угодно, а грамотный хейтер, имея лишь себя, может обойти тех, кто привык к другим источникам... Конечно, наоборот переучиваться сложнее...

–Зато вперед есть, – только и сказала я, решив не доносить своих соображений до хейтерши. Велка мне в целом нравилась – такая вся из себя Дестра в миниатюре, в хейтерской маскировочной окраске...

–Есть-то она есть, но такая...

Зеленоволосый страшок прикрыл оба глаза и уставился куда-то сквозь меня.

–А что такое, проблемы какие-то? – почему-то проявила участие я.

–Да уже никаких, – Велка дернула плечом. – Пси большое. Вперед, говоришь? И самой надо понимать, когда?

–Ну, от меня зависят, – и не знают об этом... Если бы знали, конечно, надо было бы, по хейтерской логике, того... Но хейтерский кодекс однозначно говорит о недопустимости безвестности. Вот когда меня рассекретят, тогда и начнутся вопросы...

–Пси огроменное! – меня в порыве чувств чмокнули в щеку. Я попыталась стереть отпечаток черных губ, но получилось не слишком качественно. Размазалось... Вот же блин! Сильнейший демон с помадой справиться не может... Кончики пальцев окутало мягким серым туманом, щеку чуть заметно обожгло. Вот и все. И больше никаких следов.

Чего она от меня ждала, ответа на какой вопрос искала? Вряд ли это было лишь шуткой, сейчас Велка точно серьезна – настолько, что пристает с вопросами именно ко мне...

И, все-таки, что я ей ответила? Как она поняла этот ответ?

Захочет – расскажет. Может, мне совсем и незачем знать. Личные проблемы хейтеров, которые мне даже не друзья – так, поучаствовали вместе в двух инсценировках спасения...

Я зря согласилась на деятельное участие во второй. Бабуля права – мне нужно возвращаться, а теперь это уже не сделаешь просто так. Народ скучает, и народ выберет между заварушкой материала и моим исчезновением... Сначала нужно оторваться от этой компании, а сделаю я это не раньше, чем решу, что Сулмор я уже не нужна. Пока Ангмарская принцесса не привязала к себе своего хейтерского принца...

И неважно, что меня не просили помогать, а посланник любви из меня, как из лома скальпель. Неважно, что я сама слишком тепло отношусь к полосатику. Слишком уж мы похожи, и слишком нас тянет друг к другу. Поэтому и нужно находиться рядом, чтобы не потерять ни одной мерзкой черточки, не забывать, что Рингил все-таки хейтер, а хейтерам нужно быть вместе. Настоящим, а не поддельным. Поддельный хейтер рядом с настоящими слишком быстро перестает притворяться и меняется, а мне меняться нельзя. От меня, как я ответила Велке, зависят. И, наверное, будут зависеть, если мне ясновидение не изменяет...

Норка уже разобралась со своим эльфом, и народ, чувствую, уже выбрал себе сторону, на которой сыграет. Присоединиться? Ради интереса сыграть против всех?

Это даже скучнее компьютерных игр, но возвращаться пока нельзя. Придется пользоваться тем, что есть. И соглашаться с тем, что предлагают...

–Мэлис, ты с нами?

–С вами... а куда я денусь, Нора? – ну, вот и решено...

Выломались мы из дома всей кучей. Не знаю, что там собирались делать остальные, а я шла исключительно «за компанию»... И спрашивать о плане не хотела. В любом случае, во главе меня не поставят (попробуют – отмажусь). А тому, кто идет развлекаться, правила без надобности...

–Раньше здесь поезда ходили, – это Рингил над ухом разжужжался, но говорит он с Ангмарской, а не со мной. Мы идем к воротам, осталось буквально несколько шагов по двору. Обрывком чьей-то мысли прилетает нежелание увидеть кого-то, кто может случайно появиться и загнать нас обратно в дом. – Не совсем здесь, но рядом... Мы с Аларой успели, съездили на последнем, специально, когда сюда ехали, набились в кучу жертв, нас еще чуть не перепутали, так смешно было... А назад – уже на крыше. Помню, мне еще сестра тогда рассказывала, как они с каким-то ее минимально ненавидимым...

–У твоей сестры был кто-то минимально ненавидимый? – Сулмор закономерно удивилась, я мысленно поддержала.

–Давно было дело, – Рингил усмехнулся, не забыв отвернуться от Ангмарской. Я выдержала его улыбку спокойно – то ли кончилась Контерова сила, то ли не просыпалась она от таких детских по сути улыбок. – Ей лет семь было, а ему – вроде двенадцать... Он тоже в «Пути» учился, был отличником, уже в таком возрасте пятый уровень имел...

–В «Пути» и пятый? – это уже не выдержала я, забыв, что не должна была слушать. Рингил воззрился на меня не без удивления, но ответил:

–«Путь» он не закончил.

–Извините, – я провела мелкую рокировку, вклинившись между Велкой и эльфом. Здесь было тише...

–«Путь» он не закончил, – Рингил проводил глазами Мэлис и отвернулся, как только она частично скрылась за преградой в лице Веледы. Похоже, Мэл разговор и впрямь заинтересовал слишком сильно... Честь «Врат»? – Но и к вам, тьма моя, не перешел. Лайл – так его звали – был одним из первых, кто получил от моего папочки дар смерти.

–И что, он сразу же убил себя, чтобы его помнили как единственного светлого с уровнем? – было заметно, что Сулмор намерена свести все к шутке. Рингил подумал, стоит ли рассказывать историю целиком, и передумал. Все-таки не кажется, что его тьме нужно срочно ухудшить настроение, скорее наоборот...

–Нет, таким идиотизмом он не занимался. Просто сгинул где-то в реальностях, – уже с восьмым уровнем, любезно поставленным непредельщиками... Нестандартным методом, которым даже при первых, наверное, не пользовались... Но тьма не обязана знать вещей, которые Алара возбужденно шипела на ухо младшему братишке. Сестричка была просто создана для того, чтобы владеть кем-то, чтобы пить чужую боль, но у нее была хорошая учительница... Мать сестры Рингил почти не видел, но примерно знал, чему от нее можно научиться... Отец рассказывал...

Кстати, хорошо, что он все еще не появился, а то накрылась бы затея медным тазиком... Рингил нырнул в заросли – уже не живые, досюда власть дома теперь не дотягивалась, общага не занимала бесполезных территорий. Сулмор последовала за ним. Впереди, незаметная в слабом освещении, маячила спина Велки.

–Но там его помнят? – его и здесь помнят... И будут помнить. Может, он даже до сих пор живет, но рядом с креслом в склепе стоит пустой пыльный ящик с именем...

–Должны, – только и сказал Рингил. – Так вот, раньше здесь были рельсы...

–И они здесь есть, – послышался хруст. – Скажи, у меня судьба такая – их ломать?

–Мэлис, здесь просто кислотные дожди постарались, – похоже, впереди все приняли к сведению. А вот за спиной, кажется, все-таки хотели подробностей.

–Рингил, а что ты будешь делать? – дурью маяться, конечно. В смысле, постарается пострадать, насколько это вообще возможно... Как шутил один из знакомых отца, праведные мазохисты попадают в ад...

Нора почему-то была против того, чтобы прыгать. Опять ушиблась о кодекс, возможно... Или не нарыла в голове своего нового подопечного ничего ценного. Хотя и выясненного хватило с лихвой для определения действий...

–А ты? – резко перевел стрелку хейтер.

–По обстоятельствам, – это значит, что у Сулмор тоже нет четкого плана. Нора предложила влезть в кучу (свидетель утверждал, что основная заваруха творится строго по ночам) под покровом темноты и дальше пусть каждый действует в своих интересах. Велка сделал вид, что понимает – ага, если речь идет об интересах Норы, то они общеизвестны, а что собирается делать сама наследница сенгарийского престола, неясно. Возможно, просто смотреть на войну в миниатюре...

С запозданием до людей доходят флюиды враждебности... Если, конечно, дело именно в том, что эту реальность делят демоны, с которых кое-кто и берет пример. Тоже начинают делить клочки, в которые впиваются когтями, начинают кидаться на тех, кто случайно занял место рядом и отказался сразу уходить... Места много, много больше, чем нужно, а о жизни тем, кто оказался здесь, можно не беспокоиться, но... наверное, это нормально для всех людей – грызться даже там, где это бессмысленно. У демонов хоть небольшая цель была... Хоть над победами и сейчас тянет посмеяться, смеются все про себя. Важно не ничтожество выигрыша, важно участие и важна мелкая гордость... Важно не взять, а отобрать. Принцип превыше всего...

Холодный ветер вырвался откуда-то справа, хлестнул по спине – и в грудь сразу же шарахнула почему-то мокрая ветка. Неужели Нора просто взяла и воспользовалась короткой дорогой, чьим-то чужим переходом? Неумышленно, главное. Да еще и окружающих прихватила...

Здесь был дождь – несильный, но холодный для лета. Земля под ногами расползалась, как слизь в подземельях... Да, на этом сходство окружающей среды с нижним ярусом восьмого прихода заканчивалось, но все равно вспомнилось... Сверху льет, впереди что-то горит, и на фоне неподвластного воде огня мечутся вопящие фигуры. Просто ностальгия просыпается...

–Обстоятельства появились, – отметил Рингил. – Идем?

–Летим, – это уже сказала Мэлис. А первой рванула в огонь и дождь Нора со своим эльфом. Наверное, чтобы показывал, куда лезть со спасением...

–Не тормози, – в запястье с когтями вцепилась Велка. – Подвези...

Вряд ли ей правда требовалась помощь... Но отказ почему-то показался неуместным.

Я не ожидала, что народ и правда полетит. Хотя Нора могла хоть на своем домашнем животном верхом появиться. К сожалению, Феанорушка куда-то смотался и с нами не отправился, так что у нас отобрали возможность для сравнения реакции. Во всяком случае, ни моей материализации у горящей стенки, ни высадки летучего десанта никто просто не заметил. Своих проблем хватало...

Я запоздало навесила на себя несильную защиту. Просто так, для спокойствия Ангмарской, а то мне потом каждую царапину припомнят в тройном объеме. Да и парочку лишних ожогов мне как-то в качестве украшений заполучить не хочется...

От всего горящего отвратительно воняло чем-то вроде бензина, кто-то реально подготовился к поджогу, даже в город смотаться не поленился... Рядом шмякнулось прогоревшее бревно, открыв неплохой вид на внутренность бывшего дома. Живых там уже, похоже, не было... Жалко. Хотя нет, что-то на последнем издыхании было...

–В горящую избу войдет, – процитировала я один из синтегийских апокрифов и вошла в огонь, неся с собой специально созданное поле обратного хода времени. На ограниченном участке можно баловаться, даже в адаптированных реальностях...

Из огня восстал стол и участок пола, вихрь времен закружил и умиравшее под обломками тело, уничтожая следы пламени. Оказалось, что я спасла ребенка – что-то маленькое, остроухое и пока еще неопределенного пола. Закрыв спасенное существо собственным полем, я взяла его за шкирку и потащила прочь из горящего дома. Сверху на нас шмякнулось бревно, скользнуло по краю поля и рухнуло, рассыпавшись искрами. Существо в моей руке не переставая хныкало, вряд ли веря в то, что теперь будет жить. Что ж, Нора сможет устроить у себя дома целый зоопарк, если захочет...

Какая-то скотина попыталась в меня выстрелить – слева прилетела пуля, справа – болт. Отскочили от поля они одновременно. Я презрительно посмотрела на обоих стрелявших, но не стала ничего делать – в конце концов, они не знали, что я появлюсь на линии огня. Оказывается, за городом пользуются оружием – неужели при чистке реальности что-то проглядели? Или народ с собой занес? Или... какие-нибудь хейтеры смеха ради подкинули?

Впрочем, не мои это проблемы. Мне бы вот это хнычуще-ноющее куда-нибудь сплавить... А для этого нужно выйти из кучи, а то ходишь, как по съемочной площадке, только камер не хватает...

Над ближайшей еще горящей крышей пролетело что-то черное – вероятно, Сулмор или Велка. Рядом рухнула стена, и прямо по огню прошла Нора, выводя за собой худую остроухую девчонку. За ними вышагивал тот товарищ, которого я притащила в общагу, таща на себе еще что-то спасенное. К спасательной операции, на мое удивление, подключилась и Ангмарская – я чуть не уронила то, что держала в руке, когда увидела краем глаза, как Сулмор оказывает помощь какому-то бесчувственному телу. Бывает же...

Я отвлеклась на мелкий, острый и блестящий фактор, которым меня с достойным иного применения упорством тыкали в спину. Мне просто стало жалко хорошей работы неизвестного кузнеца – затупить же можно, еще бы в камень потыкал...

–Чего тебе? – спросила я, разворачиваясь. Несчастный ножик улетел в подножную грязь. Уронивший последнее оружие перемазанный и воняющий паленым мальчишка задрожал и шлепнулся на пятую точку. – Нет, убивать я тебя не собираюсь. Что ты там несешь? Демон? Ну, демон, дальше что?

Прочесть мысли заикалистого человека было несложно. Проще, чем дослушать до конца слово, застрявшее где-то в районе гланд.

–Пшел вон отсюда, – доброжелательно порекомендовала я. Да, никогда не думала, что ползать на этом месте, да еще и задом, можно с такой скоростью... Хотя жидкая грязь способствует. Нож я подбирать не стала – пусть остается в счет возмещения. Правду наш историк про людей говорит... Иногда. Когда уверяет, что других таких (подставьте любой ругательный эпитет, относящийся к потере совести и разума) нигде не найти. Припереться, сжечь деревню, устроить бойню всеми подручными средствами... И чего, собственно, ради? Хоть раз причина прозвучала? Развлекается у нас народ, вот и все... С нас пример берет, с демонов...

Как будто мы им такие примеры подавали, честное слово! Я сориентировала мозг на поиск живого – так, в одном из домов имеется погреб... К Контеру огонь, а то прицеп перепугается...

Кстати об огне. Мне эта иллюминация малость опротивела... Если уж дождь и идет, то почему так слабо действует? Придать ему нужные свойства – дело секунды. Ну вот, теперь воде плевать на то, что за химию подмешали в этот проклятый бензин. Будет гаснуть, хотя пользы с того и мало.

Под аккомпанемент таких мыслей и чьи-то нецензурные крики я подошла к сливающейся с землей крышке, мысленно поднимая ее. Как и предполагалось – нечто живое, но почему-то не остроухое. Странно. Ладно, я не расистка... Я любой материал спасаю.

–Вылезай, – скомандовала я. Пацан, не старше того, который только что в грязи дорожку проделал мягким местом, ехидно посмотрел на меня, демонстрируя веревки на запястьях. Я скорчила не менее издевательскую рожу, уничтожая оные к Контеровой матери. Теперь спасенному ничто не мешало покинуть тюрьму, которая временно стала для него убежищем.

–Спасибо, – ошалело поблагодарил пацан. Я навесила на него защиту, чтобы не терять заработанные очки, и всучила охрипшую от нытья ношу.

–Выход – там, – я махнула рукой и собралась было продолжить свое безнадежное дело. В смысле, по скорости я точно не могла равняться на товарищей, намеренных глубоко отпечататься в чужой памяти. Но, по крайней мере, я не выбивалась из общей массы, а превзойти никого и не хотела...

–Простите, – я обернулась. Ну да, просто так сбежать оно не может... Оно считает, что меня еще не поблагодарило...

–Послушай, каждое лишнее слово, которое ты мне скажешь, может стоить кому-то жизни, – попробовала понятнее сформулировать я.

–А мне все равно, – нейтрал-пофигист, красота какая... Похоже, даже если я уточню, чья это будет жизнь, разницы в реакции не последует.

А малявку все-таки не выпускает, хоть та и орет, как школьное радио в те дни, когда кому-то приходит на ум мысль организовать вещание... Вероятно, во мне она еще что-то родное чувствовала... Хотя – что?

–В смысле, ты хотел бы, чтобы я тут всех уничтожила, включая твоих сородичей и тебя лично? – пацан многозначительно кивнул. – А вот фиг тебе...

–Почему? – эх, так хочется в ответ вспомнить нечто условно круглое и многослойное...

–Потому что я людей не убиваю, – а вот принципиально, только жить моей принципиальности до следующего соответствующего занятия... Но я на каникулах, школу поминать даже наедине с собой неприлично... – Я никого не убиваю.

–Неужели так бывает? – бывает еще и не то... Интересно, он правда считает, что я притворяюсь ребенком? Ну, я и измениться могу... Так, что кое-кто просто подавится. Могу, но не буду.

–Демоны не всегда убивают, – а если я не выведу эту помеху отсюда, он мне будет виснуть над отсутствующей душой, надоедая от невозможности реализовать суицидальную наклонность. – Иди за мной...

Этот приказ прилипчивое существо не проигнорировало. Потащилось хвостом – до того места, где заканчивались потухшие костры домов. Дождь уже стихал, закончив свое предназначение. Было ясно, что скоро тучи разойдутся, а небо рассыплется стандартнейшим набором звезд.

Для начала я отобрала у пацана охрипшее до полунемоты существо. Это все-таки оказалась девочка. Я порылась в своей памяти и вытащила воспоминания из очень раннего детства, когда я еще не училась во «Вратах», но меня уже воспитывали. Занимался этим бесполезным делом демон-синтегист, который привил мне вкус не только к положенным для нашей ветки семечкам, но и некоторым другим съедобным вещам. Демонам есть не обязательно, но от пищи тоже можно получать энергию, не говоря уже об удовольствии. Поэтому я помнила вкус многих съедобных вещей, включая и конфеты. Одну такую – большую и карамельную – я сотворила, чтобы занять малявку. Стало намного тише, но проявился фоновый шум – крики и визги большей частью.

–Ну вот, я позволила остальным спасать тех, кто еще нуждается в этом, – я усадила малявку к ближайшему дереву и прикрепила к нему – чтобы больше метра не отползала. – Мне показалось, что ты хочешь со мной поговорить... Объяснить что-нибудь, например... Я видела, как ты обрадовался, когда я тебя спасла, но потом тебе стало все равно – почему?

–Я не буду отвечать, – парень покраснел так, что даже я, со своим почти полным отсутствием теневого зрения, рассмотрела.

Что ж, меня это заинтриговало. Я не люблю копаться в чужих мозгах, но любопытства ради – отчего бы и нет?

Да, хорошо, что на прошлых каникулах я скопировала для продажи одну пошлую книжку, иначе меня могло бы и шокировать увиденное в бесхитростной голове пацана. Надо же, блин – стать объектом чистой эльфийской платонической любви...

Этот факт, кстати, пацана и смущал больше всего. Он знал, что эльфы той породы, которая была расселена в этой части реальности, любят только один раз в жизни. И убивать существо, ставшее ему другом, своим отказом не хотел. Сложностей в личной жизни парню было достаточно, но в дело вмешались как обитатели эльфийской деревни, так и люди, возмущенные самим фактом. Эльфы пошли по близкому и знакомому им пути, вспомнив, что отсутствие человека должно означать и отсутствие проблемы, связанной с ним. Люди же решили ликвидировать на корню всю остроухую заразу скопом. Мол, мало что у черта на рогах живем, так еще и эльфы детей соблазняют...

Ситуация оказалась бы комичной, если бы не сопровождалась такой тратой материала... ладно, гибелью больших человеческих и эльфийских жертв. Конечно, пацан был уверен, что за неправильную ориентацию его друга уже успели ликвидировать, вот и забыл о радости, когда понял, что его со мной нет. Кстати, самое главное, образ несчастного влюбленного в точности совпадал с тем товарищем, который примчался просить у меня помощи... В смысле, в итоге все-таки попросил он меня, и не важно, чего он хотел на самом деле...

–Ладно, тогда я не скажу тебе, что он жив и сейчас ищет тебя, – пацан превратился в мини-версию недавно полыхавшего пожара, поняв, что я все узнала. – Постарайся дожить до встречи. Я помогу.

Велка соскользнула с руки, оставив несколько царапин. Впрочем, Рингилу уже было все равно, сколькими новыми особыми приметами украсилась его оболочка. Или украсится в ближайшем будущем – демон не видел нужды в том, чтобы прикрываться полем. Огонь не пугал юного хейтера – не больше, чем непременная перспектива смерти, от которой его отделяло лишь два препятствия. Семья вместе с Сулмор и внутренняя убежденность в том, что миссия Рингила еще не выполнена. Второе значило также, что нет смысла тратиться на самозащиту – незавершенный путь в какой-то мере оберегает сам по себе... Не то чтобы об этом было сказано в кодексе, но сам хейтер в абсурдное предположение верил. Зная, что оно абсурдно, и даже не предполагая, что очень похожим образом верят синтегисты – превращая абсурд в истину.

Никого из демонов рядом не было – Велка уже скрылась за ближайшей завесою дыма, Нору и Сулмор, не говоря уже о Мэлис, Рингил давно потерял из виду. Вокруг, правда, были люди – и люди эти были настроены враждебно по отношению к любой остроухой нечисти, что не пытались скрыть.

Остроухая нечисть увернулась от не слишком меткого выстрела, чуть не лишившего демона половины прав на вышеупомянутое прилагательное. Интересно, честно ли пользоваться силой, когда все считают, что ты безоружен и следовательно – легкая мишень? Кодекс не запрещает...

С ладони сорвался вытянутый ромб из темного пламени, накрутил на себя несколько спиралей настоящего огня и ударил в оружие, которое держал в руке человек. Агрессор немедленно отшвырнул плавящийся комок металла.

–Прав тот, кто стреляет последним, – прокомментировал свое достижение Рингил. Заимствованная сила рвалась наружу, воспользоваться ей было проще, чем не пользоваться вовсе – и визуальные эффекты от сознания почти не зависели.

–Последним, говоришь? – прошипели из-за спины. В до сих пор нывшее плечо вцепились чьи-то жесткие пальцы, виска коснулся холодный металл. – Тогда это буду я...

–Не уверен, – Рингил развернулся, слишком быстро, чтобы человек успел спустить курок, но недостаточно сильно, чтобы освободиться от хватки. Хейтер хотел не этого. Он, сам не понимая, почему, добивался встречи двух взглядов – своего и убийцы.

Вокруг было достаточно огня. Еще одна яркая искра проскочила незаметно.

«Значит, люди до такой степени нестойки?» – подумал демон, как-то слишком отрешенно для столь важного заключения... Рингилу было все равно, какие именно чувства он вызвал – хоть они и коррелировали с характером подонка, а значит – человек не преминул швырнуть эльфенка в грязь и в настоящий момент пытался разорвать Велкин подарок, черную рубашку... Одной рукой. Вторая все еще была занята оружием, дуло прижималось к щеке символом якобы существующей власти...

Огненные стены вокруг показались Рингилу кусочком прошлого – пусть на сей раз огонь был лишь декорацией, а не образом... Воздух был наполнен болью и ненавистью, страхом и яростью, идеальное окружение для хейтера, и не важно, что хейтер на самом деле – мальчишка, умение ненавидеть для которого – вынужденная норма, а на самом деле...

Рингил не знал, чего хочет теперь, когда проверил свое подозрение. Он мог в любой момент вывернуться, использовав силу, мог просто переместиться в другое место, где не будет этого рычащего вооруженного животного, неудачно ударенного Контеровой силой... Но почему-то попытки сопротивления пресекались подсознанием, а сознание не видело ничего страшного в том, чтобы повременить... В конце концов, обстоятельство было не хуже прочих возможных, и по нему тоже можно было посмотреть...

Сердце – комок раскаленного льда – треснуло. Или это рухнуло рядом горящее бревно? Но боль под ребрами была настоящей... И желание-нежелание ничего не менять...

–Ты что творишь? – Ангмарская появилась на фоне огненной стены внезапно, и грязная тяжесть на груди исчезла. Рингил приподнялся, чтобы увидеть, как связанная силовым жгутом жертва его проклятия падает в ближайшую лужу. Локоть скользнул по земле, равновесие решило взять срочный отгул. Хейтер с той же отстраненностью понял, что ему, оказывается, хреново, и хреново уже давно. Просто понять как-то не получалось...

–Я ничего, – Рингил запрокинул голову, пытаясь увидеть черные глаза своей тьмы. – Сулмор...

–Что с тобой? – хейтерша опустилась в грязь и переложила голову Рингила на колени. Демон задумался, пытаясь сформулировать ответ. Дело было в чем-то непонятном – может, в выпитой энергии Велки, а может – в Контеровых воспоминаниях... Или в Контеровом, уже буквально, даре-проклятии.

–Ничего... хорошего, – наконец выдохнул хейтер. Оболочка была в порядке. А вот структура, латаная беспредельщиками... Заглядывать в себя Рингил в принципе немного умел, но особого смысла не видел. Чтобы помочь себе без нормализатора, нужно знать слишком многое, а юный хейтер даже нормализатор не смог бы запрограммировать.

Все же он посмотрел. И увидел – черные следы на золотой паутине, срастающиеся со структурой осколки чужой силы – вряд ли это было нормальным, чернота избирательно пропускала сигналы и порождала свои – паразитические.

«Я скопировал это у Велки или вырвал? – родилась в сознании паническая мысль. – А может, спроецировал на себя? В любом случае, это уже не получится убрать... Придется ассимилировать...»

–Может, я Мэлис позову? – голос Сулмор оставался обеспокоенным, тьма наверняка изучала ту же картину... Вернее, то, что можно было рассмотреть через щит, который Рингил снимать не собирался. Пока что. Тьма может обидеться, если поймет, что именно случилось. А Мэлис наверняка расскажет ей...

–Зачем? – хейтер попробовал шевельнуться. Тело в принципе отвечало на мысленные команды. Сейчас, когда все было спокойно – по крайней мере в радиусе метра. Одно наличие Сулмор рядом экранировало от чужих эмоций и спасало от своих мыслей – или не своих, но все равно опасных. – Мэлис...

–Есть Мэлис, и этого достаточно, – темные глаза чуть прикрылись веками. – Она разберется...

–Тьма моя, – контакт взглядов – вполне достаточно... Раз уж наследство Контера не при чем, хуже не станет. – Сейчас со мной все будет хорошо...

Мэлис прошла совсем рядом, но Сулмор ее уже не увидела.

Серые глаза – цвет тумана, цвет легендарных птиц печали – не ее родины, но легенды изучают на истории, и что-то западает в память... Серый – неполированный металл, грозовые тучи, дым...

В глазах Рингила скрывались глубины, в которых можно было утонуть и затеряться навсегда. Ангмарская уже не в первый раз попадалась на эту удочку.

Серый. Темно-серый. Цвет магнита.

С неба хлынуло с новой силой. На сей раз огонь, служивший фоном для сцены, подчинился воде. Дым и вонь прибило к земле.

Сулмор отмечала это, но лишь на дальней грани сознания. Даже пари, заключенной с Норой, больше не волновало ее.

–Рингил, – принцесса едва узнала собственный голос. – Я не хочу, чтобы ты лгал, успокаивая меня... Я хочу знать...

–Тьма моя, – и снова – то же обращение, от которого кажется, что из сердца, сквозь спину, пробиваются крылья. – С этим никто не справится, кроме меня самого. И от этого я не умру...

–Не от этого, – рефлекторно поправила Сулмор. И, обретя вновь способность смотреть по сторонам, отметила как Нору, явно ничего не заметившую – та просто прошла мимо, вместе со своими спасенными, – так и очередную сволочь, намеренную кинуться на сидящих в грязи детей. Ангмарская принцесса уже готова была испепелить подонка, но вспомнила о гуманизме и свалила его рядом с уже обездвиженным.

–Собираешь коллекцию? – Рингил попытался сесть. Сулмор помогла ему, безотчетно заметив, что на сей раз он не стремится к прямому контакту взглядов. – Зря я пошел... Не хотелось без тебя...

–Без меня? – уточнила Ангмарская.

–Да, – просто ответил Рингил. – Если бы ты не пошла, я тоже готов был остаться. Все равно, делать здесь особо нечего.

Казалось, что на сей раз он говорит правду. Казалось слишком правдоподобно, слишком сильно – чтобы не верить.

–Пойдем, тьма моя, – Рингил собрался было подняться, но пошатнулся так, что чуть не рухнул на Сулмор. Хейтерша, впрочем, устояла. – В смысле, ты ведь мне поможешь?

–Конечно, – вздохнула Ангмарская. Вести Рингила было совсем не тяжело – по сути, его можно было и нести... Все легче, чем выносить его закидоны.

Невыносимых демонов не бывает. Бывают узкие проемы... А здесь вполне хватает пространства – даже с учетом заполняющих его идиотов.

Ну что за паскуда подсунула людям оружие? Думать же надо не только о том, как бы насолить беспредельщикам, но и... а, Нора права была – у кого в родне нет людей, Контера с два поймут, почему так прикалываться нельзя. Сами люди тоже не поймут, что против демонов стреляющие игрушки бесполезны. Так вот и будет палить в упор, не замечая, что все пули очень удобно укладываются в свободную руку...

–Сулмор, красиво издеваешься, – смешок возле уха был таким теплым, что Ангмарская чуть не пропустила очередной летящий кусочек человеческой смерти. – На вторую ступень тянет...

Хейтерша слегка задумалась. В принципе, на вторую ступень переходить было давно пора – не в том смысле, чтобы переселяться навсегда в эту реальность, конечно... Но обязательности в этой идее вовсе не было. Хейтер второй ступени мог это сделать и выключиться из общественной жизни, перейдя к издевательствам над себе подобными, так было сказано в кодексе... Только вот сказано там было много всего. Вторая ступень для пофигистов становилась последней – они выходили из отстоя только для того, чтобы сменить место. Конечно, они ненавидели мир до такой степени, что не хотели иметь с ним ничего общего, но не хотели давать повода миру относиться к ним сами иначе.

Раньше, когда хейтеры еще жили в самом Департаменте, существовала куча поговорок про лежачих пофигистов – мол, если такое устроилось под дверью, проще передвинуть дверь или просто уйти... Или – «лежачих не бьют руками – только ногами»... Агрессия пофигистов устраивала намного больше, так как соотносилась с кодексом. Для тех, у кого не было желания противостоять миру своим бездействием, существовали иные пути... А у пофигистов, получивших свою мечту и расписавшихся за нее, больше не было нужды в том, чтобы продолжать развитие.

Вторая ступень для ортодоксальных хейтеров значила достижение невероятного доселе баланса. Поговаривали, что именно немногочисленные демоны, взошедшие на нее, и дописывали кодекс. А потом... О дальнейшей судьбе постигших свое учение ортодоксов ходили невнятные слухи.

Для тех, кто считал ненависть источником энергии, второй ступенью становилось то состояние, в котором ненависть начинала поддерживать их жизнь. Источник ничуть не хуже и не лучше прочих. И пусть эти хейтеры говорили, что их учение превосходит все прочие, потому что до него нужно дольше идти... В любом случае, кодекс не превозносил ни один из возможных путей.

Идейные шагали только в смерть – раньше во временную, теперь в постоянную. И одним шокерам вторая ступень не сулила тупика. С нее они могли шагнуть куда угодно. Для того, чтобы перейти, достаточно было проникнуться ненавистью, превратить ее в любимое оружие и обожаемую реакцию от мира, достаточно было научиться отталкивать и издеваться... Но шокеры не могли всегда вести себя одинаково, поэтому им позволялась и темная любовь, и даже нежность – то, чего не ожидали от хейтера.

Конечно, все это нужно было чувствовать глубоко внутри себя. Но чужие советы не стоило так уж безапелляционно отвергать. Если другой хейтер говорит, что ты научилась инстинктивно выбирать самый издевательский способ защиты – он может быть и прав.

–Значит, буду тянуться, – Сулмор щелчком, как надоедливую осу, отбросила от себя стрелу. Смятые пули давно валялись где-то в грязи. Не такой уж и большой была эта деревенька-декорация – осталось лишь выйти, не забывая следить за спиной... Хотя все стрелявшие успели сделать это лишь раз, прежде чем легли мордами в землю, их могло быть намного больше. В конце концов, демоны пришли не считать людей...

Если бы не пари, Сулмор наверняка перебила бы агрессоров. Поднять руку на ребенка – мерзко, кем бы ни был тот, кто решился на подлость. Хуже может быть только использование детей – если, конечно, у этого средства нет значительной и абсолютно правильной цели...

Овалареет ли Нора, узнав, что Ангмарская вместо бойни устроила мирный... как бы так выразиться... процесс украшения ландшафта? Скорее всего, да... А что тут сложного – взять и просто сдержаться? Если для рамок образа хейтера это – невероятный выпрыг? Если единичный или редкий случай, конечно... Потом нужно вести себя правильно, так, как подсказывает ненавидящее сознание...

Но Сулмор и так знает, что для нее правильно. Ненавидеть мир – и сильнее всего ту, что создала ее, не думая о последствиях. Мамуля не хейтер, ее можно ненавидеть так сильно, как хочется... И верно – следить за Мэлис, чтобы не творила глупостей, потому что нельзя до такой степени ненавидеть мир, чтобы желать его уничтожения. Еще потому, что Мэлис не заслужила того, чтобы устроить по наивности какую-нибудь гадость и потом страдать. А она может, ведь многие вещи понимает ошибочно...

Все остальное, за исключением Рингила, заслужило только ненависть. Не минимальную...

–Паскуда! – Ангмарская развернулась вовремя, чтобы уберечь Рингила от ножа, брошенного, как некоторые выражались, остроухим соплеменником... Вот же сволочи, они же видят, куда кидаются! – Дрянь неблагодарная!

Сулмор не то чтобы злилась... Скорее, считала необходимым умеренно обложить нехорошего товарища, уже осознавшего глубину своей неправоты. Умеренно – именно потому, что очень уж хотелось выложить весь известный запас хейтерской лексики. В конце концов, перед кем красоваться? Рингил и так знает больше, а кидающаяся сволочь половину поймет в лучшем случае.

Неблагодарная личность, кстати, осознала свою неправоту – во всяком случае, скрыться с места своего преступления поторопилась. И успела – когда Сулмор перешагнула воображаемую границу деревни.

–Так что насчет второй ступени? – снова спросил Рингил. – Тьма моя, ты даже меня шокируешь...

–Значит, ты прав, – Ангмарская оглянулась. В целом вокруг было темно, но теневое зрение у Сулмор всегда было отменным, играло свою роль строение глаза. Она видела все даже четче, чем когда дождь еще не убрал из окружающей среды вонючее освещение. Ну и не стоит забывать о рентгеновской составляющей нормального демонического зрения.

Было видно, что делает Велка – впрочем, в личные дела других хейтеров без особой нужды лучше не влезать... Нора с претендентами на роль членов ее коллекции находилась где-то на другом конце пожарища, а Мэлис – так сказать, на третьей вершине треугольника. Если в качестве первой брать саму Ангмарскую, а не крайне занятую Велку... которой, кстати, с такими занятиями самая дорога в беспредельщики, и то не факт, что возьмут.

Смотреть на чужое личное занятие, особенно если занятый демон не маскируется, никто не запрещает. А вот рассказывать об этом совершенно не обязательно...

–Сколько мы материала беспредельщикам спасли, – похоже, Рингилу пришла в голову очередная требующая разделения мысль. – И ведь даже «пси» не скажут...

–Хотел бы, чтобы сказали? – «вторая ступень? Ну, смотри на вторую ступень шокеризма, раз уж так хочешь...»

–Нет, конечно, – Рингил попытался отклеиться от Сулмор, но ничего не вышло. Другой опоры рядом тоже не было. – Но все равно неприятно...

–Плюнь на беспредельщиков, – посоветовала Ангмарская. Ей показалось, что на издевку Рингил отреагировал слишком болезненно. Но Сулмор уже понесло, поэтому она добавила: – Раз тебе так уж нужна благодарность, пойдем всех развяжем...

–Не надо, – хейтер ощутимо вздрогнул, словно неожиданно коснулся чего-то холодного. Ангмарская вспомнила, в каком виде нашла Рингила, и задумалась – может быть, произошло что-то еще? Может быть, ей только показалось, что зазевавшийся и отчего-то почувствовавший себя плохо демон оказался легкой добычей для человека? Ходили слухи, что среди людей кто-то распространял КСки...

–Кто-нибудь из них в тебя стрелял из болеизлучателя? – быстро спросила Ангмарская. Рингил повернул голову, так, чтобы видеть ее глаза.

–Вроде нет, – ответил хейтер, чуть помедлив. – В меня уже стреляли, так что я бы заметил...

«Контер и все валары скопом! А если ты лжешь? И зачем тогда? Рингил, иногда я понимаю тебя еще хуже, чем когда ты разглагольствуешь о своей будущей смерти... Хорошо, что меня тебе недостаточно, и хорошо, что ты не знаешь, как ты мне на самом деле дорог... Если для того, чтобы ты жил, мне придется тебя отталкивать, я... я постараюсь... Только не знаю, как долго будет получаться – даже на второй ступени... Ты большая сволочь, Рингил, и именно поэтому тебя невозможно не любить! Только все равно не понять, хочешь ли ты этого...»

–Когда ты со мной был? – Мэлис подкралась незаметно... Что ж, за ней никто не следил. – Ангмарская, что тут у вас было? Этого героя опять пытались наградить высоким званием посмертно, а он не дался из скромности?

–Да ничего особенного, – эта попытка отцепиться от опоры увенчалась успехом, но Рингил оставил руку на плече Сулмор – вероятно, на всякий пожарный. – Ничего смертельного. И за такую мелочь я все равно умирать не собираюсь...

«Демон предполагает, а судьба за всех смертных располагает, – уловила Сулмор мысли Мэлис. – Если бы он хотя бы в линейной истории значился... Проверить по книге Молнии стоит, когда вернемся...»

«Мэлис, Лайтин о хейтерах не писал», – ответила Ангмарская с некоторым раздражением. Ясновидящая зараза и впрямь обошла вниманием эту часть жизни департамента – как, впрочем, и многие другие. Первые, конечно, не были так категоричны, но и они мало смыслили в том, что писали о хейтерах... Наверное, часть демонов решило уйти в эту категорию именно из желания выйти из-под диктата линейного будущего. Мэлис идейку стоит подкинуть, если время будет... Сейчас – нет.

«Ну и ладно, – Мэл нахмурилась – лишь мысленно. Вслух она сейчас спокойно цитировала какую-то главу из кодекса, соглашаясь с тем, что спасать с целью остаться в памяти нужно как-то иначе. – Насчет излучателей у вас почему вопрос встал?»

Сулмор вкратце обрисовала ситуацию, не вдаваясь в малозначащие подробности.

«Если попали из маломощного – мог и не почувствовать, – сформулировала ответ Мэлис. – А с его структурой проще простого от мелкой дозы свалиться чуть погодя... Только, думаю, он все равно против того, чтобы я его осматривала...»

Я была на волосок от того, чтобы плюнуть и уйти обратно к непредельщикам. Называется, сходили поразвлекаться! Этот магнит для неприятностей, как всегда, успел понацеплять на себя все, что в принципе можно поймать среди людей. В КСку я не то чтобы верила, но противоречия в этой версии не было. Когда полосатика и меня отловили прошлым летом, то шарахнули со всей силы. Тут просто ничего почувствовать не успеваешь – мгновенно идет перегруз всех каналов поступления информации. Я, конечно, о себе – у Рингила, возможно, ценная деталь ака сознание перегорает раньше, спасая плавкие предохранители...

В общем, удар где-то в сотню единиц болезнен и определенно ощутим, в отличие от более мощных, которые могут повергнуть в отруб без предисловий. А слабый укус той же второй модели мало что ощущается с нюансами, так еще и аукается с продолжением. И это – у тех, чья структура легко восстанавливается, а не пользуется первым же шансом разлететься наподобие карточного домика.

Конечно, портит всю идею предположение о том, что таких излучателей здесь быть не должно... Впрочем, здесь вообще не должно быть оружия. И если в городе за этим следят, то здесь, похоже, пустили на самотек все, что только можно было. Ну, я бабуле вломлю... по административной линии. Пусть уберет из реальности все, что помогает материалу самоликвидироваться...

Хотя в этом может иметься смысл. Материал можно было спокойно сложить в остановленное время, и целая реальность не понадобилась бы. Значит, все вольногуляющие товарищи играют роль генного бассейна, так сказать. Естественный отбор, естественное скрещивание, поиск интересных результатов... ладно, не буду учить бабушку работать.

Тем более, тут без бабушки проблем хватает. Своих подопечных я скинула Норе, пусть разбирается и устраивает остроухим и круглоухим личную жизнь – чувствую, ей это понравится, не зря же именно в ее доме я скопировала ту книжечку с веселым шахматным названием... А вот с демонами посложнее будет.

Я осторожно скользнула взглядом по структуре Рингила. Мдясь, как говорится, причем полный. Если мне не изменяет мой склероз, такой картины в принципе быть не должно – во всяком случае, не у демона...

Но у Рингила все может быть. В том числе и странные, словно чужие кусочки связей и переходов, вплавленные в общую сеть, встроенные на те места, где и должны проходить – в нормальной для него структуре, если так можно выразиться. Пересадка структуры – товарищи, это сильно и технологически, по-моему, недостижимо... Если не вспоминать, как плохо я знаю своих подчиненных.

«Ангмарская! – просигналила я. – Хватит терзаться. Может, это наши сделали...»

«Что?» – немедленно прилетел вопрос с интонацией полного офигения. Я прислала в ответ картинку.

«Может быть, его вылечили таким образом, – добавила я. – Добавили самостоятельно активизирующиеся связи, чтобы укрепить структуру. Я у бабушки подробностей не спрашивала, ты знаешь...»

«Пси, обрадовала, – от Сулмор повеяло холодом. – Вот и иди к своей бабушке...»

«Разрешаешь? – я неподдельно обрадовалась, хоть и понимала, что в данном идиоматическом посыле мной заменили то ли общедепартаментский отрицательный символ, то ли особо нелюбимых Ангмарской валаров. – Ангмарская, учти, я не могу это классифицировать, знаний не хватит, но вреда от такой надстройки не будет. Ухом чую. Средним...»

«Хоть пятой точкой, – огрызнулась хейтерша. – Мэлис, я понимаю, тебе неприятно, когда я лезу в твою стройную схему мировоззрения...»

«Раз понимаешь – будь любезна не трогать мою бабушку, – когда у хейтеров наступает просветление, нужно ловить момент. – Ни руками, ни мыслями. И не так, чтобы я это замечала. У меня больше родственников, достойных уважения, нет. Так что при мне, пожалуйста, воздержись...»

«Ладно, если ты одобряешь ее методы, – хейтеры умирали, но не сдавались... Правда, эта поговорка относится к идейным. – И, кстати, Рингил с тобой уже в третий раз соглашается. Хоть следи за тем, что несешь для маскировки...»

Я слегка обиделась. Все-таки не каждый может своей интертрепацией хейтерского кодекса прикрываться во время беседы, причем делать это почти сознательно... Я – опытный демон, я привыкла одновременно отвечать преподу и мысленно подсказывать совсем другую тему проплатившим помощь пишущим...

А что со мной соглашаются – так это нормально. Я чушь по определению нести не умею, такой уж родилась (и если бы мать Рингила не порылась зачем-то в моих мозгах, с рождения была бы в этом уверена, но с личности, пока валяющейся в отрубе, взятки гладки).

–Я хочу умереть именно за этот мир, – просветленности лица и тона мог позавидовать любой этернист, почтенный правом беседовать с живым кумиром. Договорились, называется. В смысле, достукались... Меня сейчас Сулмор пристукнет и будет права, лишний раз слушать планы Рингила ей явно противно...

–Желаю удачи, – с языка сорвалось, все-таки я маскируюсь под хейтершу... Ангмарская медленно побледнела до недосягаемых высот ультрафиолета. Я сочла необходимым ретироваться – но в процессе реализации плана стратегического (или тактического?) отступления налетела на Нору. У той было такое выражение лица, как будто она только что проводила взглядом влюбленную парочку, уходящую в сторону восходящего солнца... Ну да, я не так уж и глубоко влезла в память хейтерши, просто подцепила красивый кадр... А солнце действительно поднималось. И, следя за медленно расцветавшим небом, я как-то основательно послала все окружающее. Не потому, что запутанные отношения в любовном параллелограмме не стоили ни Контера по сравнению с величием природы, конечно же. Скорее – из-за того, что я не считала себя вправе вообще лезть в эти дрязги, пока меня не приглашали специалистом. Пока что Ангмарская в моей помощи не нуждалась, не говоря уже о двух других девчонках – хейтер скорее применит в качестве жилетки кодекс, чем другого хейтера...

И вообще, во всем виноват Рингил. Так что я буду в упор любоваться на несравнимое с ним восходящее солнце и мысленно клясть ту модель, которая стала его, Рингила, матерью. И даже не позаботилась о том, чтобы оградить его от возможных в будущем последствий. Не сразу же она отключилась, не так ли?

А ведь я так и не попробовала задать парочку естественных вопросов. Например, уточнить, какого неприличного слова беглой модели потребовалось лезть мне в голову... То есть, конечно, вполне возможно, что у этой беглой, которую я лечила, с моей матерью просто идентичные параметры. Так я пока что считаю, и тогда все начинает укладываться в схему. Мои родители отказались от меня, бабушка была вынуждена подчиниться Дэз, уверенной, что мне не место среди непредельщиков... Наверное, так, ведь я никогда не расспрашивала подробнее. А модель, которой было поручено меня сдать во «Врата», подстроила мне подлянку и сбежала к хейтерам... Вполне непротиворечивая история, даже незачем спрашивать бабушку, так ли все произошло. Она и так сделала все, чтобы я могла вернуться не по сценарию Сильвер, а во всем блеске славы...

Как вот сейчас восходит солнце. Здесь никто не двигает его по своей воле, не принуждает поворачиваться быстрее и маленький планетный шарик... Это никому не нужно...

Хотела бы я быть никому не нужной. Если бы от меня ничего не зависело, я могла бы жить и умирать, когда захочу. Я могла бы вымыться в вихре Хаоса и стать бессмертной, как все демоны. Я могла бы не думать о своих друзьях – потому что у меня их не было бы, ни одного...

От пожарища тянуло кислым, как и от моих мыслей. Мне срочно нужно было что-нибудь, чтобы развеяться... Любая задача.

Но в мире не было ничего, кроме восходящего солнца. Все еще – восходящего.

Все умиротворение, порожденное решением интересной задачи, продержалось в сознании Норы очень недолго. Его хватило всего лишь на дорогу через пожарище, мимо обезвреженных людей... Трупов среди них почти не было, и Нора уже начала сознавать, что проиграла спор, когда увидела Рингила... Рядом с Ангмарской.

Лицо Норы застыло неподвижной маской. Демонесса поняла, что произошло, пока она занималась любимым делом. Кто-то осмелился поднять руку на Рингила.

И рядом оказалась только Ведьмачка. Нежить.

И снова сама Нора втравила того, кого любила, в неприятности – которые могли закончиться и самым худшим...

«Это была моя идея, – холодный голос в голове говорил бескомпромиссно и жестоко. – Моя идея от начала до конца. Я привела его к идейным самоубийцам. Я натравила его на беспредельщиков. Я всегда приносила ему только горе – и куда больше, чем он мог бы вынести... Я хуже Велки, та по крайней мере всегда рассчитывает нагрузку... Во всем случившемся – только моя вина...»

Голос хейтерской совести, хриплый от постоянного разгрызания твердого камня, заглушал и слова Ведьмачки, и попытки Рингила свести все к шутке и собственному промаху. Мэлис подчеркнуто притворялась, что ее здесь нет. Велка отсутствовала на самом деле...

–И что здесь происходит? – лишь этот, знакомый с детства голос, казавшийся сейчас символом силы, отогнал призрак совести. – Развлекаемся?

Пейнджел тоже был недоволен. Но его недовольство было неправильным, и это можно было бы спокойно пережить. Он был взрослым, и мог только не одобрять поступки детей, ведь хейтерам не разрешалось мешать своим детям быть свободными...

–Развлекаемся, пап, – Рингил умело казался здоровым и целым. Не видь его Нора несколькими минутами раньше... Да, пожалуй, поверила бы. – И, кстати, беспредельщиков нигде что-то не видно... Мы специально ушли особой дорогой...

–Сынок, ты настоящий хейтер, – сквозь зубы, словно оскорбление, бросил Пейнджел. Нора задумалась над тем, где до сих пор торчал этот невозможный демон... Интересно стало даже, заметил ли он, как мирно они прекратили резню? Нет, взрослые видят только то, что хотят...

–В той же степени, что и ты, – отозвался Рингил. – Что тебя задержало, папочка? Были какие-то проблемы? Или тебе настучали о нашем отсутствии?

–Настучали, – повторил Пейнджел. С какой-то полынной горечью в голосе. – Я не хотел возвращаться. Не хотел – потому что ты...

–Потому что я хочу, чтобы ты был рядом. Все правильно, – Рингил отвернулся. Теперь он смотрел на Нору – и улыбался. От этой улыбки хотелось уйти куда-нибудь и запустить программу самоуничтожения. А еще хотелось – Нора испугалась этого желания – подвесить Рингила на цепи и ждать, пока он не начнет кричать.

Потому что именно кричать он сейчас и хотел. Но вместо этого – улыбался.

«Я так и буду решать за него, – подумала Нора Лойе. – Если мы будем рядом, я буду тащить его за собой в любой огонь, в любую пропасть – мне будет казаться, что ему это нужно... А если меня не будет рядом, его поведут другие. И однажды он не вернется оттуда, откуда возвращаются демоны. Потому что ему действительно нужна дорога, с которой не сможет вернуться он сам, и только нам нужно, чтобы он не уходил... Но кому хватит сил, чтобы удержать его, чтобы не позволить сбежать – ведь он просто пошлет тех, кто не дает ему умереть... Рингил, я понимаю тебя, и Велка понимает, но я вечно теряю чувство грани. Я буду решать и дальше, я не могу иначе... Не могу, пока живу. А право уйти я еще не заслужила...»

Когда пламя хочет погаснуть, оно гаснет. Когда устает сражаться...

Нора знала, что еще не заработала права активировать программу. Но – желание осталось, и глубоко внутри девочка знала, что уже решила. Ненависти одного демона, насильно прикованного к жизни, ей хватило бы. Только вот никак не получалось придумать в деталях план, за который так ратовала интуиция. Одной головы было мало, с Велкой делиться не хотелось – еще перехватит инициативу... Ангмарская, как оказалось, была полна неожиданностей в большей степени. Оставалась...

Да. Оставалась Мэлис. Но к ней нужен подход. С ней нужно вести себя как можно осторожней. Но про нее ходят кое-какие слухи...

Нора никогда не пробовала сидеть на двух стульях сразу, только вот рассказываемые народом истории давали небольшой шанс выкрутиться. Говорили, что Мэлис умеет делать репликантов. Точные копии демонов. Что ж, энергии Мэл не занимать, да и умения тоже. А обманывать можно – кодекс не запрещает. Да и вообще, ради благой цели можно все. А если обман вскроется – что ж, Норе все равно, будут ли ненавидеть ее копию.

Рингил продолжать молчать. Его отец – тоже. Немая сцена, как иногда пишут в книгах. Каждый считает, что ему все понятно, и каждый ошибается...

«А я тоже ошибаюсь, – Нора мысленно вздохнула. – Но я хочу погаснуть. Ради одного демона, который стоит намного большего, но я не могу отдать ему ничего, кроме собственной жизни и собственного страха...»

Молчание разбила Велка, в образе крылатого волка приземлившаяся между отцом и сыном. Встряхнувшись, девчонка вернула себе прежний облик и поправила сбившуюся одежду.

–Моих родаков не видел? – спросила она у Пейнджела. Кровавый Ангел разморозился и кивнул. – Отлично... Они меня звали?

–Звали, – похоже, отец Рингила не понимал, в чем дело. – Просили передать...

–Ясно. Рингил, ты, кажется, хотел...

–Я его одного никуда не пущу, – встряла Ангмарская. Нора не заметила, как высказала что–то в этом же роде. Мэлис промолчала, ограничившись несколькими шагами. Теперь она стояла как раз между Ведьмачкой и Норой, словно знак смешивания.

–А, собственно, куда собираетесь? – поинтересовался Пейнджел. Велка раздраженно выдохнула. По ней было видно, как ей не хочется ничего объяснять...

ЧАСТЬ 3. ЧЕРНОЕ ПЛАМЯ, ЧЕРНЫЙ ЛЕД.

Ну вот на нас и свалились развлечения. Полным ковшом. Или черпаком, как бабуля и советовала. Впрочем, не думаю, что она имела в виду благое дело под названием «восстановление династической справедливости в Хаосом забытой реальности». Которым собирались заниматься Велка и Рингил на пару – до пролета розовой птицы Обломинго. Нет, родители Велки не передумали насчет своего нежелания составить дочери компанию. Да и полосатика отговорить от поездки Пейнджел не смог, хоть и пытался. Кстати, я присутствовала при этом. Рингил молчал, пока отец не сказал ему, что кое-кто хотел дождаться пробуждения матери. Ответ, шарахнувший в красноволосого вампира, был достоин хейтера последней ступени – если я не путаю ничего, система все-таки куда более запутанна, чем в свое время излагал мне полосатик...

Рингил сказал, что его все равно не удосужатся позвать, благо прецедент был. С этого момента молчал Пейнджел, а говорил его сын. О том, что его тошнит от отдельных папаш, корчащих из себя хейтерских принцев, о том, что превзойти в преданности идеям ненависти кое-кто может уже только самого себя... На этом месте Рингил заметил, что я слушаю, и заявил Пейнджелу, что меня возьмет с собой. Отказываться я не стала – собственно, я и пришла спросить, можно ли мне присоединиться. Теперь, когда объявили, в чем дело.

Кроме меня и Рингиловского гарема, на полосатика повесили обоих обращенных. В порядке личной отцовской мести, как сказал гордый сын худшего представителя вампирской и эльфийской наций. Мой обращенный, поговорив с Велкой, наполнился энтузиазмом. Я не слышала, чего она там наговорила Рику, но явно пообещала что-то очень нужное.

Бывший непредельщик, Слава, полез с вопросами почему-то ко мне. И спросил – могу ли я отпустить его за пределами реальности. Мол, если надо, он будет с нами все время, будет выполнять любые приказы – и просит взамен только свободу. Я сказала, что научу его прыгать по мирам, но не добавила, что лучше бы он смотался от нас сразу. Просто не хотелось мешать планам Пейнджела – если они у него были.

Рингилу даже такая охрана могла бы помочь. Поэтому я провела последние дни перед отправкой (народ задержался на неделю), обучая обращенных. Самому простому использованию энергии – ставить поля с заданными свойствами, творить и копировать предметы, перемещаться и перемещать предметы... И приказывать – приказывать и желать. Технология, которую называют читерской. Я сама ей почти не пользовалась, но научить могла. У Рика получалось и нормально получать желаемое, а вот Слава научился только отдавать приказы реальности. Я дала ему разрешение, но ничего не объяснила – парню необязательно знать, что я же могу и отобрать это право. Глобальные законы, которые установили еще первые, дают сильнейшему демону в реальности возможность отменять чужие желания. Но вряд ли Слава окажется когда-нибудь в одном мире с каким-нибудь еще демоном. Так что – пусть не учится тому, чему не хочет учиться...

Я не могу понять людей, не желающих становиться демонами. Могу попробовать, но вряд ли пойму. А вот демон, не желающий признавать себя демоном – это уже интереснее. Слава говорил, что обратили его против воли, что он никак не может определиться – кто он такой или что такое... Я обрадовала парня, сообщив, что демоном он останется навечно, но вести себя как демон не обязан. Нельзя потерять силу, которую до конца не освоил – можно пользоваться только необходимым, как делают те же хейтеры. Только они и в этом себя ограничивают. Если с их точки зрения это логично смотрится.

В день перед отправкой ко мне пришла Велка. Я как раз стояла в коридоре и слушала, как Славка в очередной раз учит Рика играть на гитаре, вместо того чтобы учиться более полезным вещам. Но прерывать обращенных я не собиралась – в любом случае свой первый потолок они уже обстучали головами и пробивать не решились.

Веледа попросила у меня звездный кристалл. Рассказала ей, конечно же, Нора. О том, что происходило на выпускном жертвоприношении в этом году, еще долго будет судачить вся школа... Некоторые уже удосужились сделать верные выводы, между прочим.

Собственно, с выполнением просьбы проблем никаких не было. Я связалась с бабулей и спросила, нет ли у нее лишних блескучек определенной формы. Оказалось – кристаллов у непредельщиков было очень много. И звездные тоже имелись. Один мне могли хоть сейчас переместить прямо в руки. Я сказала Велке, что у меня есть один дома, храню с того дня, когда украла у препода, но могу отжалеть. Веледа поверила. И задала закономерный вопрос, ответа на который знать по причине недоученности не могла.

Я объяснила ей, как с помощью кристалла подчинить себе реальность. Сенгарийка слушала так внимательно, как могут только заучки. Я даже успела удивиться тому, что Веледа еще остается хейтершей... А потом она сказала, что проведет ритуал, как только получит трон и корону. Императорскую. И я поняла, что хейтерская логика – это как сумасшествие. Вечное.

Насколько я успела выяснить, народ сочинил сценарий, не уступавший творениям аналитички – на коллективное творчество меня не позвали, конечно, но я и впрямь ничем не смогла бы помочь. Сенгар был, судя по всем сведениям, странным миром, никогда не подвергавшимся помощи демонов. Цитирую Велку, кстати...

Да, Сенгар у нас темой по истории не был. И сенгарийцев до Велки я не видела – в смысле, близко. В Департаменте, в кафешке, попадались демоны со странными волосами, но кем они были – я не уточняла. Может, и зря – мир-то оказался более чем интересным. И определенно стоящим того, чтобы там побывать – не будем уточнять достойность цели...

Короче, развлечения неделю пробалансировали на наших носах, и точнехонько в день отправки мы оказались в них по уши. В развлечениях и приключениях...

–Круто у вас тут, – Ангмарская уставилась в темно-сиреневое небо. Часом назад оно было серно-желтым. Часом тому назад семеро демонов ступили на каменистую землю Рьегара – с этой планеты по сценарию планировалось начать. Сценарий Сулмор не понравился, но Велка сказала, что его все-таки разрабатывали жители этой реальности... Конечно, Ангмарская не замедлила уточнить вслух, когда именно родители второй принцессы сбежали из своего мира, но здесь вторая ступень сыграла не слишком хорошо. Велка уставилась на ехидничающую хейтершу своими разноцветными глазами и сказала, что именно поэтому начальный сценарий составлен так осторожно. Сулмор плюнула и согласилась повиноваться сумасшедшей идее сумасшедшей Велкиной мамы.

Рьегар. Окраина империи. Планета, обжитая по производственной необходимости. Место, откуда можно начать путь... По мнению Сенги.

Сквозь темные очки небо казалось глубже, чем было. Насыщеннее... Словно бархатная бумага. На его фоне застыли металлические конструкции промышленных роботов. Эта картина была достойна того, чтобы быть нарисованной – но в ней недоставало шока. Пришлось бы долго искать мнимого автора для собственной работы... Ангмарская спрятала вздох сожаления по умершей в зародыше задумке под маской восхищения.

–Да, красиво, – Велка вновь взялась за свои фокусы. Ее голос слышали те, кому она разрешала – хотя здесь так прикалывались всей компанией. Если не говорить долго и не поднимать головы, не видно, что разговор идет на ментальном уровне. Кто присматривается к губам говорящего ребенка?

Веледа тоже носила темные очки. Подлинными иллюзиями для маскировки своего облика воспользовались только Мэлис и Рингил – они сделали свои волосы спектрально-оранжевыми. Кстати, Рингилу пошло больше...

«После этой заварушки он будет принадлежать мне, – подумала Ангмарская принцесса. – Сенгар получит свою императрицу, а Норе я просто предъявлю мое желание...»

Тогда, сразу после того, как эльфозащитница признала свое поражение, у Сулмор не хватило времени на формулировку. Желание – когда оно только одно – нужно выверять побуквенно... С учетом чувства юмора того, кто обязан тебе. Иначе получишь совсем не то, что хочешь.

–Сюда доходят хоть какие-то новости? – в принципе, Сулмор была несправедлива... и знала это. Но сбором информации она и впрямь не занималась – с момента появления в этой реальности и до того, как Велка вернулась, чтобы занять свое место за этим столиком, Ангмарская не сделала ничего – только надела очки. Столик резервировал Рик – из двоих взрослых только он уже мог нормально сыграть в сенгарийца. Второго взрослого увели с собой Мэл, Рингил и Нора. В качестве прикрытия.

–Императрица мертва, и до ее похорон обязанности правителя выполняет моя тетя Лиис. Хотя прав у нее никаких и нет, – Веледа хмыкнула. Вслух, а не мысленно. – Через двадцать дней грянет такая буря... Как раз в ее центре и должна появиться я. Но о моем пришествии, я думаю, станет известно заранее...

–И как это связано с идеей осторожности? – Сулмор вложила в последнее слово двойную дозу презрения. Она понимала, что в этой компании что-то может грозить только двоим – и одна из них понимает это достаточно, чтобы прикрыть второго. Хотя второго будут прикрывать все.

–Осторожность, о которой говорила моя мать, проистекает из ее нежелания устраивать кровопролитие. Во всяком случае, она не хочет иметь ничего общего с необходимым насилием. А мне ясно, что совсем без крови не обойтись, – Велка приоткрыла губы и провела по зубам языком. – Наконец-то я нашла...

–Нашла что? – приступ кровожадности для Велки был совершенно нормальным, а вот эта откровенность...

–Больше всего на свете я боюсь вырасти, значит – мне пора становиться взрослой, – над столиком зажглась лампа. В углу оправы очков Веледы вспыхнула зеленая искорка. – Благо я могу выбирать... Скажи, принцесса, как бы ты поступила на моем месте?

Сулмор представила себя занимающей место отца – ничего менее далекого от реальности представить было нельзя, отец был бессмертным, хоть и человеком... Но представить было можно. Например – если бы отца не получилось уберечь...

–Так же, – Велка не ждала сейчас согласия, наверняка сейчас под стеклами ее глаза расширены и меняются цветами с невероятной частотой. – Пришла бы и заявила свои права на трон.

И не важно, что на самом деле этот ответ заставляет принцессу Ангмара мысленно смеяться – чуть горьковато, но все же смеяться. Ибо слишком уж гротескно получается... Впрочем, можно списать нарисовавшуюся картинку в папочку «потенциальные сюжеты» – если получится, конечно, придумать способ впихнуть туда нужную долю шока. Папочка, слава Хаосу, безразмерная...

–Важно не просто прийти и заявить: «Здравствуйте, я ваша императрица!», – Веледа достаточно быстро справилась с шоком и перешла к изложению своего плана. – Конечно, у нас есть методика срочной добычи доказательств, но без подготовки получится малость неправильно. Во-первых, надо довести тетю до опрометчивых действий. Пусть все увидят, что из нее правитель, как...

–Из дерева водолаз, – Сулмор припомнила любимую фразочку Мэлис. – Понимаю. Она просто еще не успела наработать отрицательный имидж.

–С тобой приятно иметь дело – все понимаешь, – Велка усмехнулась. – Так вот, коллега, во-вторых... Во-вторых у нас стоит необходимость заронить в народ идею моего существования. Ты же, полагаю, и это понимаешь?

–Ага... О существовании Сенги они хоть знают? – Ангмарская мысленно перелистала сценарий... Да, похоже, кое-кто не так уж и хорошо осознавал местные реалии... А кое-кто другой с определенной целью притворялся, что собирается следовать чужим указаниям.

–Кстати говоря, мою мать зовут Тьенга. Ладно, у папы фифект фикции, но какого шельега[ 14 ] все повторяют за ним? – Веледа облагодетельствовала пол императорским плевком. – Ладно, не суть важно. У меня идея на уровне озарения – кстати, дошло оно до меня недавно...

–Озаряй, – Сулмор пожала плечами.

–Про маму они знают, если тебе интересно... И ее идею насчет того, что кое-кого в нашем мире больше нет, я эксплуатировать собираюсь. Но с одним отступлением от плана. Я это назвала бы «Операция «Пролиферация»»... То есть, в целях усиления демонстративности и стимулирования хаоса мы разделимся и тряханем империю с четырех концов, – Велка показала пальцами что-то смахивающее то ли на нетривиальный нецензурный жест, то ли на иллюстрацию к своим словам. Как именно интерпретировать стыковку двух знаков «виктория», Ангмарская сходу не придумала, поэтому решила не реагировать никак. – У нас тут такая массовка подобралась... В смысле, актерский состав. Ты – настоящая принцесса, Нора, если отучится блины по поводу и без повода поминать, тоже сыграет... Мэлис опять же, тут до меня слухи дошли, играть умеет... А какую я роль подобрала Рингилу...

–Он хоть знает? – Сулмор ощетинилась. С Веледы сталось бы зачислить любимого полосатика Ангмарской в плановые жертвы. Намек на Мэл Ангмарская решила оставить без внимания – как ни крути, речь наверняка шла об успехе «Бешеных Тараканов», слухи о коем просочились даже сюда.

–Пока нет. И лучше будет, если не узнает. А то обидится, что ему самая безопасная ниша достается... Ты ему, главное, не ляпни, а то откажется... Суть-то в чем? Законы у нас дебильные. Наследуют трон у нас по порядку. И порядок такой – старшая дочь императрицы, старшая дочь старшей дочери и так далее – в общем, младшие на что-то могут надеяться, только если старшая помрет бездетной, – Сулмор едва сдержала зевок, этот протокол она уже слышала. И оригинальное изложение его не красило. – Или – если из детей старшей останутся только мальчики... В общем, роль прынца нашему с тобой предмету темной любви пойдет как нефиг делать... Потому как тетя захочет за него незамедлительно выйти...

Ангмарская подавилась. Этот аспект вопроса она как-то не запомнила.

–Сама? – уточнила на всякий случай Сулмор.

–Ага. Прикинь на пальцах – Лиис едва-едва двадцатка стукнула, детей у нее нет, тетка она у меня единственная, а инцест у нас в законах совершенно конкретно предписывается. Все дети основной наследницы, имеющие несчастье представлять мужской пол, должны принадлежать родственницам. Чем старше отпрыск, тем ближе родственница. В таком вот акцепте, – Велка в очередной раз удивила Ангмарскую, продемонстрировав недюжинное знание нехарактерных для хейтерского общества метафор. Причем метафоры эти обычно говорились на понятном языке и вслух, разбавляя гладкое мыслеизвержение. – Да она с него пылинки сдувать будет, если поймает – прямой пропуск на трон по камерам не валяют. Еще напомню один такой веселый закончик – кровь представителей императорской семьи может проливать только сама императрица. Конечно, зачет задним числом работает на полную катушку, у нас вокруг престола такие бойни бывали, что офигенеть можно... Выживший в кровавой баньке загребает права и моет руки...

–А почему она и его просто не убьет? – Сулмор все-таки имела все основания беспокоиться. Уговорить Рингила поставить личный щит сложнее, чем подвигнуть на это дело Мэлис...

–Потому что непрямых наследниц еще до хрена – это раз. То, что Лиис подсуетилась сейчас, мало что значит. Прав у нее нет, повторяю для наших гостей из другого мира... И факт номер два – ты забываешь, кто у меня папа. Даю справку – он все-таки сын лиигарского короля, а не собачье растение. Думаешь, кому-то хочется портить отношения с лиа? – Велка сперла из-под носа у все это время хранившего молчание Рика стакан с водой и уставилась туда, то ли высматривая возможный утопший мусор, то ли просто для удобства сосредоточения. – Конфликт-то никуда не делся, так и висит на грани взрыва... Для полного счастья, я ж схему мышления нашей семейки понимаю на генетическом уровне. У мамы кредо «отвалите от меня, я свое уже нашла», а у тети «дайте мне таблеток от жадности, и побольше»... За одиннадцать лет сенгарийцы меняются слабо... Пятой точкой чую – на Лиигар тетя начнет облизываться, как только ей покажется, что империя у нее уже на тарелке.

Велка осушила стакан и отставила пустую посуду подальше. Пора было приучаться удовлетворять потребности оболочки другими способами.

–У лиа наследование идет именно по мужской линии, такие вот заморочки... И не кивайте мне, коллега, не надо. Я все просчитала – стоит Рингилу признаться, кем он якобы является, и относиться к нему будут, как к большой банке с нитроглицерином, – к счастью, мозгов, чтобы понять это, у полосатика не хватит... К большому счастью...

Кончики пальцев закололо. Странное ощущение, похожее на проходящее онемение. Так теперь ощущалось приближение Рингила – связь установилась на слишком четком уровне...

Что ж, за все надо приплачивать. За шанс занять нижнюю ступеньку, все преимущество которой – в удобстве... За шанс немного поразвлечься напоследок – ибо канитель затянется надолго, раз уже Мэлис согласилась помочь... А зря – куда веселее было бы провести один ритуал, смысл которого заключается в прямом единении с реальностью... После Рингила Велка уже ничего не боялась. Но – у Мэлис нашелся лишний кристалл. А значит – в реальность не нагрянет отряд демонов и не будет повода послать все по известному адресу – куда-нибудь подальше, например – Контеру на шельег. Но – не судьба. А за судьбу уже почти уплачено, только непонятно, где плата и где результат в круговерти будущего одиночества, будущей ограниченной власти, будущей жизни...

–Здравствуй, тьма моя, – Рингил здоровался с Ангмарской, и Веледа поняла, что абсолютно не ревнует. Каждому свое. Кто-то интуитивно умеет вести по краю, а кто-то находится рядом с самого рождения...

–Полчаса назад виделись, – Ведьмачка улыбнулась, наглядно демонстрируя возможности второй ступени шокинга. Что ж, кто не торопится – тот не успевает... а также не спотыкается и не ждет открытия дверей, но это уже частности, относящиеся к другой принцессе. К самой Велке.

А сама Веледа Сенгарри отлично помнит, как какой-то знакомый Пейнджела – из демонов разнообразия ради, – рассказывал о тупиках хейтеризма, о которых народ слишком быстро научился забывать, и о высоком хейтерском предназначении. Тогда Велка отсеяла информацию, как ненужную – но теперь местами начала принимать на веру. Да, хейтеризм – это тупик, из которого есть одна дорога – вверх. Но взлететь оттуда сможет как раз не каждый. Скорее уж рискнут развернуться и уйти, плюнув на возможные последствия...

Велка не собиралась ни уходить, не взлетать. Оставаясь в глубине души правоверным хейтером, девочка хотела передохнуть и подготовить себе плацдарм – на всякий случай. Власть ее все-таки интересовала, и неплохо было бы потренироваться на родной реальности сотню-другую лет. Возможно, сейчас время и меняет все быстрее, чем раньше, но проходить ему ничто не мешает. Это как волны – медленно или быстро они катятся, не так важно для того, кто на них смотрит и будет смотреть, пока из песка не покажется что-нибудь интересное.

Воевать с Вечной, да и, возможно, с ее преемницей – поговаривают, что недолго Крэш просидит на своем кресле, и еще кое-где неосторожно просыпают намеки на то, что замена готовится, – не тот у Веледы калибр, прямо сказать. Зато на смену крупным фигурам всегда приходит мелкота, на смену добрым и обожаемым личностям – те, от кого все мечтают поскорее избавиться... Не факт, что в свое время на шефском кресле не воссядет личность, которую все будут готовы сменить хоть на Дестру. Не факт, что Дестра согласится.

Не факт, что совершенно случайно рядом не окажется юная и прекрасная (для потенциальных желающих примазаться – туповатая и неопытная) Веледа, обладающая прекрасным официальным статусом Хранителя реальности (Мэлис сказала – обеспечит). Не факт, что объявятся более подходящие кандидатуры... В общем, если сидеть на берегу реки, рано или поздно мимо проплывет труп врага. Для хейтера, ненавидящего ждать – потрясающая программа действий А если стать частью организации – в той минимальной степени формальности, которую еще можно стерпеть, – то рано или поздно вылезешь наверх. Может, Мэлис и не знает, насколько Хранители популярны, а от достоверных источников Велке стало известно, что в последнее время относятся к ним ничуть не хуже, чем к рядовым сотрудникам. А стать наместницей в реальности, где водятся демоны... Конечно, имя той же Энриэйни Най-Шаттар, действующей повелительницы огней, мало кому известно. Но те же беспредельщики – знают. И определенные связи коммерческого плана поддерживают. В принципе, связана она очень и очень со многими – и что-то не кажется Велке, что получаемая в обмен на крупные партии энергокристаллов информация лежит мертвым грузом в запасниках достопочтенной Най-Шаттар... А еще Веледе определенно кажется, что Энриэйни совсем не прочь тоже как-нибудь взять и влезть на шефское место. Вот только узнает достаточно...

Кстати о кристаллах – хорошо, что у Мэл нашелся лишний, а то пришлось бы еще раз лезть к беспредельщикам, а они злые и мстительные... Могли бы и поездку испортить. А так все в шоколаде...

Думать имперским масштабами, оказывается, совсем не трудно... Главное, не позволять размерам проблем кружить тебе голову. А вовремя останавливаться на повороте Велка умела всегда – вопросы появлялись, когда своевременное действие могло потребовать обоснования. Обычно обоснования требовали не действия, а те, кто не понимал ни сути проблемы, ни своевременности поступка.

Что ж, желающие загореть под ядерной вспышкой есть всегда, и только среди демонов их может быть столько...

–Послушай, Рин, – Веледа сконцентрировалась на здесь и сейчас, оставив теории и предсказания на потом, – я придумала, что мы будем делать...

Все демоны – братья, просто большинство из них – сестры... А если отвлечься от философствований, то получалось, что Рингила откровенно забавляла предложенная Велкой идея. Сенгарийка была справедлива – все имеют право на свою долю риска, кроме разве что сопровождающих. Подробности плана были раскрыты, когда к компании присоединились остальные – с небольшим взносом в виде информации. Фактически, всем следовало разлететься на шесть сторон – с той лишь оговоркой, что компаний получалось все же четыре. Рингил очень хотел отправиться по запланированному маршруту в гордом одиночестве, но мнение пришлось резко сменить. Кроме папочкиного знакомца, бывшего беспредельщика, в компанию навязывалось существо, которому Рингил отказать не смог бы при всем желании. И даже при нежелании – том самом, которое так важно для всех хейтером. Ибо в этой ситуации лишком уж хотелось вспомнить об известных послаблениях, дозволенных идейным хейтерам.

Мэлис. Мэлис, согласившаяся лететь с ним – без жребиев и прочей чуши, просто сказавшая, что хочет...

Подарки судьбы нельзя выбрасывать – тем более ей самой в лицо. Обидеться, знаете ли, может. И пусть в результате подарок может оказаться очень дорогой покупкой... Он того определенно стоит. Хотя бы на те несколько минут, на протяжении которых кажется подарком.

Хейтеризм сам по себе похож на сумасшествие, поэтому хейтеры не боятся ненадолго сходить с ума. И Рингил не испугался странного ощущения – словно в спину ударила огромная волна, – которое пришло с одним простым предложением.

–Не возражаю, – только и ответил он, забыв лишь нормальную издевательски-кривую улыбку. Но вряд ли кто-то следил за мимикой. Из обладающих правом голоса согласных было трое – если причислять к согласным воздержавшуюся Велку. Горячо, просто-таки созвучно своему имени протестовала Нора... а Сулмор молчала очень многозначительно, но как-то вынужденно, словно в глубине отсутствующей души понимала правоту Мэлис. Хотя сам Рингил не понимал, в чем Мэл может быть правой. Конкретном в этом случае, конечно же – но ведь Мэлис почти не ошибалась...

Впрочем, протест ничего не значил. Велка не собиралась менять своего мнения, а оно было крайне простым. Нора и Сулмор должны были действовать сами по себе. Второго сопровождающего будущая императрица забирала с собой. Впрочем, Контер с ним.

Они вышли под темно-фиолетовое небо – кстати, очень даже красивое, такой цвет определенно смотрелся бы в качестве заливки для радужной оболочки... Но внешность менять не требовалось – Велка объяснила, что любой из их пятерки отлично вписывается в понятие о наследнике двух венценосных семей, причем она из этого списка еще самая, по сути, не похожая.

Для желающих разъяснений чуть раньше была даже выдана краткая справка о сенгарийской генетике – мол, красные глаза у потомков лиа вообще жуткая редкость, а серые у них же встречаются чаще, чем в Департаменте отдельные прославленные имена (чаще – только желтые). Зеленые же волосы у Велкиной матери – памятка от отца-консорта, а так императорская фамилия в основном как раз спектрально-рыжая. Но попадаются и однотонные вкрапления...

Так, молча, лишь размышляя про себя, они дошли до здания порта, словно притворялись незнакомыми. Но возле табло, отображавшего номера ближайших рейсов, компания остановилась всей кучей.

Первой ушла на корабль Нора, за ней почти сразу отправились Велка с Риком, помахав остальным и пожелав веселого отдыха.

Рингил нервно вздохнул, надеясь, что этого не заметила Сулмор – его тьма, его принцесса, его все... после Мэлис. В произошедшее минуты назад просто не верилось. Бывает так, что случается что-то настолько хорошее, что и сразу не принимаешь, и потом сном считаешь... И только спустя много времени понимаешь – да, было. Понимаешь тогда, когда уже все изменится.

–Тьма моя... Желаю поразвлечься в свое удовольствие, – Рингил шагнул к Сулмор, сжал ладонью ее руку, подержал немного и отпустил. Словно бы нехотя. Возможно, стоило сейчас поцеловать ее, но хейтер не знал, чем обернется этот жест сейчас, когда под кожей дремлет Контеров яд. Конечно, планы легко ломать, и если Сулмор вдруг передумает, решит пойти с ним вместо Мэлис, ничего особо не изменится... Но...

Всегда путается в мыслях это слово. Но – не хочется упускать шанс оказаться рядом с Мэлис, но – невозможно забыть последний разговор, но – не верится, что такие вещи можно решить раз и навсегда...

Но – невозможно отравить собой существо, которому ты дорог и без Контерова проклятия, отравить так, чтобы навсегда привязать к себе. Невозможно. Вся суть Рингила противилась этому. Вот Нору он бы так смог привлечь к себе, только – не хочется. Велку – не нужно, да и подло получится, с учетом ее планов. Мэлис... Жаль, что нельзя. Жаль, что не поведется. Настолько жаль, что тянет пробовать и пробовать, раз за разом, отговариваясь сотней придумываемых причин... Тянет – как тянуло взглянуть в глаза тому человеку. Это страшное притяжение – и оно было сильнее даже такого могущественного демона, каким считал себя Рингил.

–И я желаю тебе, – Сулмор не снимала очков, а голос ее умел совсем не отражать эмоций. И Рингил без труда заставил себя поверить, что они расстаются только ради веселья. Что она совсем не волнуется... И из глубины сознания пришла совсем несвойственная хейтеру идея, прыгнула на язык, не дожидаясь осмысления...

–Не волнуйся за меня, ради тебя я буду осторожным...

Кажется, глаза Сулмор раскрылись так широко, что показались из-под очков.

–Присмотри и за Мэлис, – через силу выдохнула она что-то, долженствующее быть остротой. Рингил утвердительно кивнул.

–Обязательно присмотрю. Тьма моя, мое время еще не пришло, и ты это знаешь... Поэтому через двадцать дней мы встретимся и вместе вернемся домой, – то есть, в реальность хейтеров, но разве тот мир – не дом для всех хейтеров? Для Рингила – дом. – До встречи.

–До встречи, – Сулмор улыбнулась, и в сердце хейтера словно кто-то дернул за струну.

Он смотрел вслед своей тьме, пока та не исчезла за дверью. И только потом повернулся к Мэлис.

–Будешь за мной присматривать? – хмыкнула она, почему-то копируя Дэз. – Рингил, я куда меньше тебя хочу умереть здесь. Но – раз уж ты пообещал Ангмарской...

Рингил молча набросил на Мэлис защитное поле.

Итак, мы остались втроем – три билета, купленных на сотворенные Велкой деньги, сейчас лежали в кармане длинного плаща Славки. Впрочем, рядом с билетами располагался документ, в котором бывший непредельщик именовался Глором Шиином, сенгарийцем, выходцем с одной из окраинных планет империи. Мы с Рингилом в документе значились племянниками-близнецами, следующими с предъявителем (официальным опекуном) на Сенгар. Для верности документ все-таки был сделан поддельным. Но очень высокого качества.

По замыслу Велки, мы должны были принять на себя основной удар. Я – сыграть собственную смерть, а Рингил – отбыть в плен. Другого способа обеспечить демону безопасность на протяжении всего нашего отдыха в этой реальности Веледа не видела. Естественно, Рингила в детали не посвятили. А меня – посвятили частично. Сначала. Ибо якобы имелся шанс, что меня убьют не сразу. Я возмутилась, сказав, что держать язык за зубами умею, и получила-таки кусочек информации. Сулмор и Нора должны были играть принцесс-самозванок, при необходимости открывая надежным лицам, что действуют от лица настоящей наследницы трона. Сама Велка собиралась использовать Рика, чтобы слить преданным Лиис спецслужбам информацию о существовании двух детей Тьенги. В общем, суть игры заключалась в том, чтобы заставить Лиис гоняться за мной и Рингилом. Велка же тем временем спокойно добралась бы до места и появилась в урочный день, чтобы при всем народе скинуть с трона родную тетю и сесть на законное место. Вроде бы все просто и ясно. Только вот что-то Веледа все-таки недоговаривала, и меня это немного злило.

Если роли Норы и Ангмарской мне были бегло описаны (одна из них должна была мутить воду на Сенгаре, вторая – по всей империи), если свою роль я выучила не хуже хейтерского кодекса, то о своей Велка не сказала ничего определенного. Кроме того, что собралась появиться не в одиночку, а в большой компании, чтобы не акцентировать внимание на собственной силе. К могуществу демонов здесь не привыкли, хотя о какой-то вариации оного слышали. Жившая на одной из планет империи раса лиа представляла собой скопище слабых полукровок, примерно того же плана, что и менталы второго типа. Лиа жили замкнуто, межрасовые браки были страшной редкостью – хоть и не запрещенной. Оборотни-лиа, к которым принадлежал и отец Велки, имели высокий статус второй разумной расы в пределах этой вселенной (впрочем, критерий разумности здесь был очень странным), так что их существование было ограничено только их собственными законами и намерениями. По словам Велки, среди сенгарийцев попадались и демоны-полукровки, не имевшие родственников-оборотней, так что какая-то зараза из департаментских (или Скитальцев) здесь в свое время погуляла. Но – несильно. О существовании Департамента Сил Хаоса местные демоны не подозревали, пока не попадали туда после биологической смерти.

Положение дел по меньшей мере странное, с моей точки зрения. Сенгарийцев я в пределах Департамента не встречала, но слышала о них не меньше, чем о любой расе, достаточно прилично представленной полукровками. Даже если допустить, что по месту рождения себя называли и лиа, все равно получается ненормально. К счастью, для размышлений у меня должно было остаться много времени.

–Кажется, нам на посадку пора, – прервал мои мысли Слава. Его слова доносились до меня слегка искаженно: Рингил переборщил с назначение щита, и тот отсекал еще и львиную долю звуковых раздражителей.

–Ну, пошли, дядя, – я усмехнулась, произнося соответствующее сенгарийское слово. Была причина. Звучало это слово именно как «брат отца», без лишнего смысла. Мой отец был истинным первого типа, и братьев у него быть не могло. Но играть я умею, и отсутствие необходимости петь свою роль мне никогда не мешало.

Мы, конечно, пожмотничали – не разорилась бы компания-перевозчик, так что незачем было брать эконом-класс. Но, собственно, и шиковать было незачем. В жизни знание интерьера типовых сенгарийских кают не пригодится. Так что, открыв дверь врученной в обмен на билет ключ-карточкой, я лишь негромко фыркнула. Убожество, открывшееся нашим глазам, было таковым лишь с точки зрения обычного сенгарийца, не прозябавшего большую часть жизни на окраине империи. Все пластиковое, дымчато-серое, на стене справа от двери панелька с кучкой кнопочек и экраном в пол-ладони, прямо напротив – подделка под иллюминатор, при необходимости работающая в качестве телевизора... За возможность выбора записей из корабельного архива следовало доплатить, и Слава выложил всю положенную сумму в холодную лапку синеволосого сенгарийца, живо напомнившего мне о Рейзо. Для эконом-класса все излишества существовали отдельно, за дополнительную плату. В число излишеств входила и еда – вот за нее мы платить не собирались.

Вертлявое синеволосое существо выскользнуло в дверь, которую Славка немедленно закрыл.

–Интересно получается, господа и дамы, – сказал бывший непредельщик, щелкая дополнительным замком. – Вы вот тут судьбу целого мира решать собрались...

–И что? – высказалась «дама», в смысле я. «Господин» уже принялся перебирать при помощи пульта список доступных развлекалок. Меня это поведение, кстати, слегка удивило. Смотреть сенгарийскую видеопродукцию я собиралась и сама, с целью более глубокого изучения местной жизни, но зачем это могло понадобиться Рингилу?

–И то. Дети вы, вот что, – а сам взрослый? Я ощетинилась.

–Может, и дети, но я уже дважды решала судьбу всех миров, и второй раз – вот с ним, – я умело воспользовалась неровным полем, чтобы не дать Рингилу услышать ничего лишнего. – Так что – имеем право. И лево.

–Всех миров? – я уже подумала, что мне придется рассказывать подробнее, но Славка лишь вздохнул. – Верю. Ты бы смогла...

–Вы обо мне что-то знаете? – конечно, бабушка заверяла... Но демоны идиотами не бывают и умозаключения делать обычно умеют.

–Догадываюсь. Но я хочу быть свободным, а не мертвым, – Слава отвел взгляд. – Никак я не научусь привыкать. Так до конца ни во что и не верю, как будто на самом деле лежу дома в кровати... Или у богов в доме. Или там – в саркофаге из стекла... Мэлис, ты правда обещаешь?

–Закончим эту комедию – и вали на все миллион с гаком сторон, – паникер Контеров. Сейчас бы его отправить и иллюзию повесить, и то проще было бы. Но – что-то не тянет. Что-то интуиция против. – Приказывать – научу. Что ты за эзотерику читал, что у тебя нормально представлять не получается? В той жизни, имею в виду...

–Не помню, может, чего и читал... Булгаков – это у вас эзотерика? – так, а вот теперь мне хоть признавайся, что в этом плане у меня пробел... В знаниях.

–В некотором смысле, – сказала я. Незачем распространяться. – Как у нас на психологии обращенных говорили, самые нормальные демоны получаются из тех, кто фэнтези читал и в ролевки играл.

–Я не ролевик, я реконструктор... бывший, – повинился Славик.

–Ну вот... Значит, сейчас будешь реконструировать... Рингил, что ты там машешь? – я повысила голос, пробивая щит.

–Кино с ограничением по возрасту, – объяснил и впрямь активно жестикулировавший хейтер. – Дай документ, номер введу...

–Как называется? – по одному себе известной причине спросил Слава.

–«Не ри», – озвучил на двух языках Рингил. Правильно, понятие «ри» само по себе слишком сложное, а тут еще не знаешь, в каком контексте употреблено. В общем оно означает разумную расу или представителя таковой. А под этот критерий подходят только сами сенгарийцы и лиа. Остальные – так, говорящие животные, неспособные слиться с избранниками Вечности. Слиться в прямом смысле слова – чтобы с последствиями в виде детей. Вот такая у сенгарийцев религия – если Велка не врет. А Велку я пока на лжи не ловила.

–Держи, – похоже, Славка не понимает, что Рингил ему сейчас показал свое уважение. Мог бы стащить из кармана документ... Хоть мальчишка и хейтер, а с силой обращаться умеет всего раза в два хуже меня. – Мэлис, вместе смотреть будем?

–А, чего уж там... Давай, – и мы устроились возле экрана. Пришлось сесть на среднюю кровать (места для спанья представляли собой незакрытый с одной стороны квадрат), причем неудобно: боком. Вероятно, в середине комнаты можно было выдвинуть какую-то мебель для сиденья или просто использовать жесткий столик, занимавший сейчас это место, но нам было пока что все равно.

Фильм оказался неплохо снятым и волне заслуживающим своего ограничивающего грифа. Секса в нем было больше, чем в шокерской общаге, если считать плотность по времени. Но при всем при этом порнухой фильм не был – а был он историей о том, как можно ошибаться, как вредно влюбляться с первого взгляда и о том, что главное все-таки не внешность, а сущность. Вот такие вечные нравоучительные ценности, которые заполняют художественные произведения исключительно в реальностях. А у нас каждый на своих ошибках учится. Потому что нет однозначного запрета на связь с кем-то конкретным.

Впрочем, еще неизвестно, что лучше. Вот и герой фильма сначала страдал оттого, что не мог найти свою любовь, потом – стал страдать потому, что она оказалась рабыней... И под конец, когда собрал деньги и купил ее для себя, понял, что такая она ему и не нужна вовсе.

–Интересно, типична ли подобная трагедия для сенгарийского общества? – спросила я нарочито сухо у Славки, который явно полфильма пропустил через себя. – Послушай, ты демон или кто? Давай, отвечай, эзотерик Контеров...

–Не знаю... Наверное, это как в моей родной реальности зоофилия... Мерзость, – Слава вздрогнул. – Все эти извращения – мерзость.

Я уловила в глазах Рингила нехороший блеск. То ли это шалило освещение, давно требовавшее регулировки, то ли хейтер нашел слабое место у спутника. И не нужно кивать на идейность – любой хейтер сделает стойку на возможность подколоть демона, вынужденного торчать рядом. И никакая идейность настоящему хейтеру помешать не сможет.

–На чье место ты себя ставил? – ладно, если у Рингила наклевывается развлечение – я не стану мешать. Продолжим наши психологические опыты – благо теперь есть время. – Девушки или парня?

–Не знаю, – выгадывает время? Но это как раз неплохо. Пусть ищет правильные ответы, потом научится анализировать без моей помощи...

Не знаю, почему мне вообще захотелось дать этому бывшему непредельщику нечто большее, чем тупое умение приказывать реальностям. Не в плане силы – в плане психологии. Наверное, из чистой вредности. Из меня психолог, как из дерева водолаз...

–Полагаю, обоих. Потому что до сих пор не можешь забыть о своей человечности...

–Мэл, сбиваешь послевкусие от фильма, – Рингил нарочито лениво зевнул. – Я раньше такого не видел, а тут ты со своей ерундой...

–Я тоже не балдею от таких зрелищ, – в некотором плане я кривила отсутствующей душой. Не то чтобы не балдею, просто принимаю как нечто должное. За время учебы я поняла, что нет произведений, которые были бы вымышленными – где-то их сюжет непременно воплощается в жизнь. В другой реальности, в другом времени, с какими-то незначительными отклонениями – но воплощается. И не потому, что произведение было написано – просто от любого события исходят своего рода волны, как от камня, брошенного в воду. Наиболее восприимчивые личности способны уловить волну на любом событийном и временном расстоянии. Хотя, вообще-то, чем оно больше, тем больше шансов на успех. «Волна», исходящая от события, на определенном временном и пространственном расстоянии дробится на кусочки, которые концентрируются и обретают большую пробивную силу... Во всяком случае, нам так рассказывали, добавляя при этом, что наглядные примеры дают куда меньше понимания механизма событийного отражения, чем четкие формулы – которых практически нет. Ибо воплощение событий, описанных в «художественном» произведении и обратный процесс – заморочки из области вероятности. И можно быть твердо уверенным только в том, что они происходят постоянно. Так что странно ждать от любого произведения чего-либо кроме достоверного отражения реальных вещей – конечно, в рамках цензуры и формы.

–А зря, – я глянула на Рингила по-новому. – Интересно же. Начинаешь многие вещи понимать...

–Можно подумать, раньше ты не понимал, – фыркнула я. – Слав, подожди. Сейчас я с этим извращенцем малолетним разберусь...

«Я не извращенец, – Рингил перешел на мысленную речь. – Просто интересуюсь. Конечно, ты уже все знаешь...»

«Конечно, в теории, – не стала отрицать я. – А у тебя пробелы были?»

«Ну, кое-какие... Мэл, а зачем ты к этому демону пристала? Пусть сам взрослеет...»

«Контер его знает. Наверное, мне слишком сильно не хочется, – хейтерская отмазка. Всегда прокатывает. – Баланс устанавливаю...»

«Так тебе сюда все-таки хотелось, – съязвил полосатик. – И почему бы? Наверное, поэтому и со мной расстаться не можешь...»

«Больше никто за твою сестру-близнеца не сойдет, – пояснила я. – А развлечься мне и правда хотелось. Сколько мы там в общаге сидели – и пофигист бы взвыл...»

«Представляю очередную достопримечательность девяностой общаги – воющих от скуки пофигистов… Мэлис, мы так похожи…»

«Похожи. В этом и состоит суть Велкиного плана… Чтобы все выглядело правдоподобно, – когда на нас наедут, особенно. – Ты хочешь потратить время до ближайшего нападения на просмотр местной порнухи?»

«А какая разница, чем вдохновляться перед героической гибелью? – похоже, у Рингила был свой взгляд на грядущие события. Но разубеждать его было нельзя. – Кстати, Мэл, а когда это будет?»

«Не знаю, – Велка сказала, что пару дней можно не дергаться, все-таки мгновенно сведения не расползаются… Но сказала она это мне, и разглашать не просила. – В любом случае, когда начнется, мы это заметим. И я не считаю, что разницы совсем нет…»

«Ладно», – Рингил вздохнул и добавил уже вслух:

–Посмотрим что-нибудь еще. Типичное для сенгарийского общества, – вот Контер малолетний, даже мой голос скопировал… Почти в той же тональности. – Смотри сюда – «Лианская война: Хранитель Силы». Часть первая.

–Исторический фильм? – вскинулся Славка. – Включай…

Рингил не успел нажать клавишу – воспроизведение запустилось само. По приказу Славика, похоже. Да, точно...

–Молодец, – сухо отметила я. И тут же мой взгляд приковала потрясающей красоты панорама, открывавшая фильм. На спецэффекты народ не поскупился…

Музыка, сопровождавшая взрывы (неплохо выкрутились товарищи – здесь в вакууме звуки не распространяются, все правильно, так вместо тишины сделан качественный саундтрек), мне понравилась страшно. Гений делал – и, кажется, на чем-то вроде того синтезатора гибридного, на котором Рингил играть умеет…

–Узнаю папочкину руку, – восхищенно прокомментировал хейтер. – Мэлис, а я еще думал, к чему он…

–Тихо, – шикнула я. Взрывы закончились – камера опустилась сейчас из космоса на поверхность планеты, где показывала страшные разрушения. Мелодия не прерывалась – дикая, надрывная, она показывала ощущения сенгарийца, видящего этот кошмар, и это было ясно даже мне, с моим отсутствием слуха. Последние звуки слились с чем-то, похожим на звук оборванной связи… Темнота. И вполне симпатичное лицо какого-то сенгарийца…

–Это, по ходу, его сон был, – снова полез с пояснениями хейтер. Я мысленно сплюнула.

–Ты раньше смотрел? – вполголоса спросила я. Рингил мотнул головой. – Ну и нам не мешай…

–Тебе же баланс надо править, – ехидно заметил юный хейтер. На меня напали смутные сомнения в том, что мне удастся нормально посмотреть кино… Сомнения оказались правы. Рингил, молчавший во время просмотра высокоинтеллектуальной нравоучительной порнухи, на втором фильме откровенно отрывался. Задумываясь про себя лишь на немногочисленных романтических моментах – которых оказалось даже слишком много, но недостаточно для того, чтобы обеспечить тишину. Сенгариец-провидец оказался настоящим магнитом для дам – которых, по ходу фильма, просто боялся. Впрочем, там таких актрис подобрали, что главгерой на их фоне смотрелся Контером, заглянувшим на вечеринку младшего непредельского состава.

На середине фильма я не выдержала переизбытка комментариев, мешавших мне понимать сюжет (а особенно сюжетную линию, связывавшую Ньиса – он же главный герой, – с императорской дочкой), и начала комментировать сама. Все подряд. От спецэффектов и музыки до социальных взаимоотношений. Особенно качественно пострадала от моих комментариев «магическая» практика ордена, который создавал для победы над грядущим врагом товарищ главгерой.

–Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет… Получается, они выкачивают силу из рабов, – причем непонятно, как именно… Как будто на эти сцены кто-то очень хотел налепить ярлык «дети, не повторяйте это дома». Не первая уже сцена, где за спецэффектами ни Контера не видно. – Но, получается…

–А я понял. Этот орден весь состоял из демонов-полукровок, – наконец-то родил полезный комментарий Рингил. Причем полезность фразы ошарашила меня очень серьезно. – Мне Велка рассказывала. Мэл, я правильно угадал?

–Правильно, – на интонационный окрас сил не хватило. Ну, Велка, ну… Блин, если цитировать Нору. Хотя, конечно, формально она все равно права. Даже если отставить в сторону то, что Вечная в любом случае будет смотреть на мою протекцию, а не на ситуацию.

Полукровки. В количестве, вполне вероятно превышающем, например, население Мейплиф. Конечно, кому-то может показаться, что несколько тысяч демонов – это не только не проблема, но и вообще не объект для обсуждения. Нас миллиарды, в последнее время только за счет рождения прибавляется ежегодно… нет, точно не скажу. Знаю, что много, но сколько именно – не помню. Не говорят что-то точных цифр. Ладно, неважно… Дело не в этом. А в том, что наличие в реальности полукровок в большом объеме уже немного меняет статус этой реальности. Я на секунду отвлеклась от фильма, нить сюжета которого и так уронила, и проверила один маленький параметр реальности. Да, этот мир пребывал в закрытом состоянии уже тысячи лет. Не расщеплялся… Кто-то когда-то формально поступил, придя в один конкретный мир. И не снял положенную по инструкцию блокировку на расщепление, уходя. А это в свое время требовалось делать только в том случае, если в мире оставался потомок или обращенный.

Если не забывать о том, что та же инструкция требовала при первой возможности эвакуировать причину блокировки, или хотя бы сообщать о ее существовании, получается очень весело. Особенно весело было, полагаю, неизвестному формалисту. От судьбы Рейвена, ставшего причиной умножения количества Мейплифов, товарищ уберегся, но если о его фокусах станет известно сейчас… Крэш Вечная на разнообразие смотрит куда серьезнее, чем на ветхие правила…

Впрочем, это будут его, а не мои проблемы. Вероятно также, что проблемы будут у сенгарийского общества – ибо весьма существенно пошатнется его религиозная опора, а именно – чувство, так сказать, исключительности… И я надеюсь, что Велка эти проблемы решит – потому как именно на ее худые плечики они и лягут, как только Вечная даст добро на Хранительство. А в случае ее неуспеха… Ну, тут два сценария. Либо Крэш вздохнет и спросит меня, чем я думала, когда сватала ей хейтера на ответственную должность. Либо Вечная просто применит санкции к Велке, а Велка прилетит ко мне мстить. Второго я боюсь больше.

–Вот подонки, – высказывание Славки заставило меня отвлечься от мыслей до того, как я продумала третий вариант развития событий, в коем Крэш проявляла свой известный пофигизм. – Значит, когда у нас проблемы…

–Да? – я изобразила активного слушателя, на всякий случай все же приготовившись выдать очередной хейтерский перл.

–Нет, ты смотри, – Слава ткнул в экран. – Сначала орден им войну предотвратил, потом в качестве пугала послужил, а под конец их всех взяли и сослали на отдельную планетку. Чтоб не мозолили глаза. Вот в моей стране так с ветеранами, мне дед рассказывал…

–Подонки, – я решила просто согласиться, не блистая хейтеризмом. – Слава, а ты что сделал бы? Не с ветеранами, а вот с этим орденом? Наверное, устроил бы рядом с властью, чтобы типа джедаев были?

–А что? Нормально было бы, – Славка фыркнул. – А ты про джедаев знаешь?

–Напомни мне, чтобы я тебя в заповедник к ним сводила, – если не сразу решишь смотаться. – Но не в этом суть. Ты думаешь однобоко. Императорам Сенгара такая сила под рукой не нужна была совсем. Потому что конфликты типа лианского каждый год не прилетают, а с мелкими проблемами можно разобраться, не вселяя страха. То есть, конечно, страх тоже нужен, но не такой. Не перед чем-то преувеличенно непонятным. Они же, все вот эти товарищи со своей силой, отделены от общества. Если тот же джедайчик может где угодно родиться, то ли-енговцы свое могущество передавали исключительно своим детям. Настоящие ли-енговцы, а не те, кто к этому ордену просто примазался…

«Скорее даже наоборот – полукровки примазались к ордену, чьи практики могли дать им ключ к своей собственной силе», – зашептали мне в левое ухо. Я мысленно выругалась. Ну кто их звал, антисоветчиков каменных? Я раз в жизни порадовалась, что умею логичные умозаключения делать по художественным фильмам…

–Примазавшихся никуда не посылали, кстати, – похоже, хейтеру стало скучно. – Мэл, а ты, кажется, лучше Велки знаешь… Или она тебе все это рассказала?

–Это логическая экстраполяция, – с посильной помощью мозговых протезов работы Аккарти. Чтоб ей в Хаосе сейчас икнулось. Хотя, кажется, первые камушки не сами делали… Ничего, пусть все равно икает, Хаосу встряски такого масштаба не повредят.

–А без мата? – так, похоже, хейтер мне сейчас сделал огромный комплимент.

–Без мата? Ну, догадалась я. В общем, правильно та императрица поступила – убрала народ подальше, причем зуб даю, что с красивой легендой в нагрузку, – благодарю тебя, правый антисоветчик, за то, что я от этого хлама (в смысле, зуба неизвестной рептилии с реликтовым слоем пыли) никак не избавлюсь. – На всякий случай – вдруг лиа опять взбухнут…

–А вы с Велкой думаете одинаково, – и как прикажете это переводить? Как комплимент или как ненавязчивое указание на то, что Рингил ничего не понимает, но ничего при этом не забывает? А вспомнить товарищ может что угодно и когда угодно... И, как всегда, окажется, что он, гадюка, все знал с самого начала, просто молчал в тряпочку...

Не люблю я своих подсказчиков. Иногда как сказанут... Просто стыдно за них становится. Вроде бы Рингил меня не подводил в такой степени, чтобы настолько злобно о нем отзываться.

А может, камушки просто намекают. Например, на то, что не такой уж спокойной будет эта поездочка, а неприятности начнутся задолго до предписанного планом Велки инцидента...

–Послушай, это же настоящие фотографии, – конечно, уважаемый обращенный, подделок не держим. «Ле’трийя» действительно разбилась, и на ее борту были двое... Только вот тела уже не подлежат опознанию. Никаким из известных науке способов. Но на всякий случай на месте катастрофы оставлено кое-что, способное служить доказательством...

Подобрать нужный по параметрам корабль и получить нужные материалы – дело, с которым можно справиться до конца дня. Конечно, все каналы поступления информации пришлось тщательно зачистить, но Велка решила не оставлять кровавого следа. Так, подчистка памяти. Где надо – компьютерной, где надо – сенгарийской.

–Да, настоящие. История к ним будет приложена ненастоящая, – Веледа Сенгарри смерила взглядом своего напарника. Что ж, взрослые иногда бывают на что-то нужны. Например, как сейчас – чтобы впарить дезу одной личности, хорошо знакомой матери. Редкостная крыса по имени Тьисс – мало что продался Лиис с потрохами, так еще и до этого успел отличиться. Именно Тьисса в свое время поставили во главе поисков принцессы-предательницы...

Собственно, он до сих пор возглавлял эти поиски, так никогда и не прекращавшиеся. И, по идее, должен был накинуться на очередной след, как дурная собака. Пусть даже следу почти девять лет...

«Ле’трийя» – корабль, некогда принадлежавший Тьенге Сенгарри, лишенной титула за любовь к принцу лиа... Корабль, послуживший лишь раз и сразу проданный – наверняка у Тьисса есть эта информация, но один нюанс он определенно упустил. Корабль, сменив несколько владельцев, в конце концов пропал в одной из аномальных зон. Согласно записям, на его борту были двое – мужчина и беременная женщина. И мужчина был – лиа.

Велка понимала, что ей очень повезло с этой давней историей. Но демону не повезти не могло – особенно демону, который уже почти стал повелителем реальности. Так что никакой случайности не было – одна сплошная закономерность. И желание, резонирующее по временной линии.

В любом случае, призрачных следов после себя мать и отец оставили столько, что сыскарь до сих пор в них копается. А выяснить, куда они ушли на самом деле, никто из сенгарийцев не смог бы в принципе. Даже если бы и вышло – последовать за ними...

Велка тряхнула головой, отшвыривая подальше непрошеные мысли. В этом настоящем ее родители решили считаться мертвыми. И этого достаточно, чтобы перестать о них думать.

–Ты точно знаешь, что делаешь? – да кто это может точно знать? Но кривая должна вывести, и логика не дает придумать возражение...

–Да. Я отвожу глаза тем, кто не должен засечь меня раньше времени. И ты мне в этом помогаешь.

–Учти, я в этом ничего не смыслю, – Рик коснулся клавиш, покрывавших не слишком привычную для большинства демонов (не говоря уже о людях) клавиатуру – выпуклый диск. – Хорошо, что хоть ты понимаешь, что мы творим. Значит, как оно у вас пишется?

Велка продиктовала по буквам короткое послание. Прочитавший его ри наверняка решил бы, что с ним хочет связаться обычный охотник за вознаграждением. Естественно, не желающий светить своим именем.

–А теперь вот это мы кладем в конверт, – Велка сорвала тонкую защитную пленку и заклеила клапан. – И ты вручишь его этому идиоту в кепочке...

–Откуда ты знаешь, что он в кепочке? – Рик блеснул зелеными глазами. Велка понадеялась, что черные очки делают ее лицо невозмутимым.

–Потому что я его вижу. Он сидит в аналогичном заведении через дорогу и сейчас читает твое письмо, в котором ты таки налепил четыре ошибки...

–Набирать неудобно, – а это, кстати, называется «отмазка»...

–Ничего, и так сошло. Вставай и иди. Я тут посижу, – Велка задернула себя тонким пологом незаметности. – Говорить ничего не надо, просто отдашь конверт.

Несколько секунд Рик все же потратил на колебания, но потом с преувеличенно тяжелым вздохом встал и двинулся к выходу. Велка провожала обращенного взглядом по производственной необходимости, но в принципе у такой слежки могли быть и другие причины. Рик был вполне симпатичным – высокий, русоволосый, зеленоглазый, он наверняка был привлекательным и до обращения – а кровь Мэлис лишь разбудила в подростке все лучшее, что только можно было найти. А нашлось не так уж и мало.

К сожалению, Рик мало в чем разбирался. Но и возражать не пытался. Он просто соглашался с предложениями, за которыми не видел ничего страшного. Если видел – то вначале переспрашивал... Он хотел найти хоть какое-то занятие в этой жизни, и в первую очередь – покинуть пределы непредельской реальности. Велка могла читать Рика, как открытый файл, и не гнушалась этой возможностью. Контролем, впрочем, тоже. Ибо нефиг пускать на самотек важные моменты – но и самой в них лезть не стоит. Велка ненавидела менять внешность – в основном потому, что ни Контера ей сделать с собой не удавалось. Слишком уж целостно юная хейтерша воспринимала себя, слишком уж сильно была привязана к устрашающей оболочке... А на иллюзию не хватало координации. Нет уж, лучше так – смотреть со стороны, мысленно находясь рядом. У каждого демона – свои методы.

Рик молчал, как и было приказано – возможно, Тьисс и начал что-то подозревать, но виду не подал. На конверт сыскарь набросился жадно, словно внутри была крупная сумма денег. Фотографии, кое-какие сохранившиеся документы – все, что могло намекнуть на ложность следа, стерто навсегда, Веледа Сенгарри концов не оставляет...

Главного, конечно же, еще нет. Координат, точнее говоря. Их Тьисс получит, лишь выплатив положенное вознаграждение. А то, что он обнаружит на месте катастрофы... В сущности, Велка собиралась вовлечь давнего маминого противника в веселую игру «иди за стрелкой». И стрелки уже были расставлены. Все, кроме последней – но о последней позаботится Ангмарская. И в самом конце стрелки укажут на Мэлис и Рингила. Все идет по плану...

Велка вздохнула. Да, все шло четко, и было предусмотрено даже невозможное, и на стороне Веледы Сенгарри (пора привыкать к титулу, давно пора) стоял весь мир с недемоническим везением в придачу... Плавание в ванне с аквалангом, вот как это называется. Велка встала и перечеркнула улицу несколькими отводящими завесками. Хватило бы и одной, но перестраховываться надо до конца. Последняя завеска легла точно за спиной Рика, уже входившего в помещение.

«Исполнил?» – потом все же придется отучаться от любимого способа вести разговор, но сейчас все еще можно говорить мысленно. Пусть и об очевидных вещах.

«Ты же видела, – Рик подошел к своему месту, но садиться не торопился. – Будем ждать?»

«Нет смысла. Он – перестраховщик, – как и сама Велка, но это не важно. – Полагаю, письмо мы получим завтра. И уведомление об оплате – тоже. Между прочим, за сведения, могущие навести на местонахождение моих родителей, полагается кругленькая сумма... После того, как я ее увеличу, мы купим корабль... Да, именно купим, и чем меньше мне придется изготовить фальшивок, тем лучше. Это уже практически моя империя...»

«Я, конечно, до колледжа не дожил, – Рик усмехнулся, – но кое-что понимаю. И куда мы полетим?»

«Естественно, туда, куда не летают регулярные рейсовики, – неважно, в каком возрасте этот парень попал в реальность хейтеров, но логика у него прихрамывает время от времени. – В империи есть такие места...»

Наверное, если бы их сейчас видели, кто-нибудь удивился бы, – что общего у привлекательного парня, с натяжкой похожего на сенгарийца, и совсем маленькой девчонки в черных очках, скрывающих лицо? Он походил скорее на раба, сопровождающего хозяйскую дочь – но на окраинных планетах мало кто владел такой роскошью, как рабы. А детей богатых родителей охраняли свободные сенгарийцы. Если им вообще позволяли покидать дома.

Велка не стала брать Рика за руку – незримая связь, созданная с помощью силы, была действенней и не вызывала лишних ассоциаций. Со стороны казалось, что они вовсе и не вместе – но казалось бы лишь тем, кто может смотреть через поля с особыми свойствами.

Как всегда – перестраховка. Даже у себя дома...

Впрочем – это еще не дом. Но – остались считанные дни.

Нора сбежала с наклонной дорожки-трапа и глубоко вдохнула, впитывая пропахший озоном воздух космопорта Сенгара. Над огромным полем не было ничего, кроме неба – все правильно, это же самый верхний ярус огромного города... Хейтерша оглянулась на корабль – такой маленький на фоне большинства серебристых и черных металлических туш... Скоростной рейс, без остановок и задержек – всего один длинный прыжок, и вот уже корабль зависает над тонкой пластинкой взлетного поля. Интересно, как выглядит Сенгар из космоса? Обзорных экранов в салоне не было... а точку зрения Нора сместить не рискнула.