Город Королей (Художник Е. Зенич)

21. Новая работа

Рано утром Карколама разбудил стук в дверь. Ничего не понимая, он еле разомкнул веки.

— Открой, — приказал своему королю-слуге.

На пороге стоял директор гостиницы. Свежий, бодрый, даже корона сидела у него набекрень.

Карколам зло посмотрел на него. Неужели и сегодняшний день принесёт одни разочарования?

Директор гостиницы сдержанно приветствовал постояльцев. Ему не понравилось, что они не спешат на работу, а валяются в постели, но он не сказал ни слова.

— Извините, — обратился директор к Карколаму. — Городской совет решил перевести вас в новую мастерскую. Вас ждёт сегодня мастерская игрушек. Здесь тоже не хватает ученика. И постарайтесь уж, пожалуйста… — Он развел руками.

Карколам кивнул и стал собираться. Он долго и старательно мылся в ванной, чтобы смыть с себя даже запах сапожной мастерской. Потом сытно позавтракал, впервые не забыв накормить и слугу. И вместе они отправились на работу. Король — чинить грузовики, а Карколам — делать игрушки.

Все короли уже давно работали, когда Карколам приблизился к мастерской, над входом в которую рядом с короной висела ещё и голова огромного клоуна. Один глаз клоуна был закрыт, — это он подмигивал, — а другой внимательно разглядывал каждого входящего.

Приветливый розовощёкий толстячок-король распахнул перед учеником дверь мастерской.

— Как я рад, как я рад! — приговаривал он, потирая руки. — Теперь и у меня наконец будет ученик.

Он усадил Карколама на самое почётное место, а сам, отчаянно жестикулируя, принялся расхваливать своё ремесло.

— Что такое работа короля в наше время, дорогой коллега? Тьфу, а не работа. Что-то подписать, кого-то помиловать. Но ведь всё это решает не король. Он только подмахивает указы. Они готовы уже без короля. Министры и премьеры сделали всё, чтобы отучить королей думать. Другое дело у нас, дорогой коллега. Да вы же сами всё прекрасно знаете. Сколько королём оттрубили?

— Двести… то есть двадцать пять, — быстро поправился Карколам.

— Вот и считайте, что двадцать пять лет потратили зря. А разве кто-то ценит нашу королевскую работу? Да никогда! Всё не так, всё им кажется неправильно. В таких условиях невозможно работать. И рано или поздно приходится собирать свои вещички. И заметьте себе, без пенсии. Уходишь — и будь здоров.

Карколам покачал головой, как бы соглашаясь. Король-игрушечник обрадовался и стал показывать Карколаму картинки, развешенные на стенах. По ним он скоро собирался делать новые игрушки.

— Вас удивило, наверное, почему в городе Королей — мастерская игрушек? У нас ведь тут нет детей. Но без них трудно, если честно. Поэтому мы подружились с городом Детей. Есть и такой в нашей стране Городов. Скажу вам по секрету, мы сначала смеялись над ними: у них там в городе всего две улицы. Но какие! Улица Отличников и улица Двоечников. Вот потеха!

Карколам кисло улыбнулся. Ему безразличны были как двоечники, так и отличники.

— Да, — продолжал толстячок-король, совершенно не замечая безучастности своего слушателя. — Раз в месяц грузовик отвозит нашу с вами продукцию в этот город. Оказывается, игрушки одинаково нужны и двоечникам и отличникам. Ха-ха! При этом у нас достаточно напряжённая работа. К концу месяца мы должны сдать целый грузовик клоунов. Вот таких! Не бойтесь, большая часть их уже сделана. Я же не терял времени даром. Карколам потянулся к фигурке клоуна.

— Вам понравилось? Мне тоже. Рисунок мой. Я, знаете, дома, когдато, конечно, был президентом Академии художеств. Так что кое-чего насмотрелся и могу теперь рисовать этих клоунов.

Карколам тронул клоуна за голову, потом посадил его. Лицо толстячка осветилось улыбкой.

— Я долго думал над тем, как заставить его сгибаться-разгибаться. И видите — придумал.

Король-мастер нажал кнопку, и клоун начал раскланиваться.

— Правда, ничему другому я его не научил, — покачал головой мастер. — Только кланяться.

— Это мне подходит, — кивнул Карколам, глядя на клоуна.

— Тогда за работу! — И толстячок забегал по комнате, освобождая новое рабочее место для ученика.

Карколам приступил к делу.

Сначала мастер усадил его за простую операцию — соединять готовые части. Карколам старался, сопел от усердия. Но у него получался далеко не каждый клоун. Карколам то и дело ноги ставил на место рук, а руки прикреплял вместо ног.

Мастер поглядел-поглядел и усадил Карколама за другую работу. Теперь Карколам должен был кистью рисовать клоунам красные шапочки, зелёные рубашки, синие штаны.

— Когда это кончите, дорисуете готовым глаза и рот. После обеда я разведу новую краску.

Карколам ухмыльнулся и взял в руки кисть. Он рьяно мазал клоунов, и себя заодно, разноцветными красками. Клоуны один за другим ложились на просушку.

Король-игрушечник радостно улыбался; глядя на усердие своего помощника. Перед обедом он повёл его в соседнюю комнату, сплошь заваленную клоунами без глаз и ртов.

— Можно, я их дорисую? — предложил Карколам, и злая улыбка зазмеилась в уголках его рта.

— А обед? — удивился толстячок-король.

— Как-нибудь перебьюсь! — отмахнулся Карколам.

— Хорошо-хорошо! — потрепал его по плечу мастер.

И вот Карколам остался в мастерской один. Его окружали безглазые клоуны.

Первым делом он заколдовал посудину, в которой мастер собирался готовить чёрную краску. Он долго бормотал над ней заклинания и злорадно хихикал, дрожа от счастья.

Теперь главное, чтобы король-мастер именно в этой посудине смешал краски. Всё остальное — дело техники. А колдовской техникой король колдунов владел превосходно.

Карколам потянул носом. Где-то далеко пахло обедом — то ли сосисками, то ли отбивными. Он тотчас сделал себе из воздуха жареного барашка.