Город призраков

Глава 10

Мирнин не был в лаборатории, когда она прибыла. Это было необычно, она думала, что он мог спать, но когда она проверила в его комнате, так было аккуратно и пусто. Он был просто… снаружи.

Ну, это упрощало ей задачу.

Клэр позвонила домой, Майклу, и Шейну.

— Мне нужно, чтобы вы пришли на помощь мне, — сказала она. — И я нуждаюсь в лестнице.

— Скажи мне, что ты не добровольно предложила, покрасить чей-то дом, — сказал Шэйн. — Это выглядело бы, как работа. Я уже делаю работу слишком много.

Майкл, однако, понял всё сразу.

— Тебе нужно пройти через люк в лаборатории. Мирнина нет?

— Нет, — сказала Клэр. — Ты можете помочь?

— Конечно. Открой портал и мы пройдем через него.

Клер повесила трубку и отодвинула в сторону шкаф, блокировавший портал — не легкая работа, поскольку Мирнин не сопоставил его вес с человеческими возможностями, хотя он, по крайней мере, вытащил свинец, что было мило с его стороны — и отперла дверь ключом со связки, которую она нашла во рту одного из шлепанцев кроликов-вампиров Мирнина. Она распахнула ее, концентрируясь на Стеклянном Доме, изображение мигнуло, дрогнуло, и сформировалось в реальность по ту сторону двери.

Шейн с Майклом приблизились к раздвижной металлической лестнице. Клер протянула руку через портал, Шейн взял ее за руку и шагнул вперед, вытягивая Майкла следом за собой с лестницы.

— Ух ты, — сказал Шейн, и вздрогнул. — Это совсем даже не странно.

— Ты уже делал это раньше, — указала Клер. — Когда я впервые починила порталы.

— На самом деле не задумывался об этом тогда. Однако, каждый раз не становиться менее странно. Ладно, куда?

— Сюда. — Она уже отперла люк в задней части лаборатории и открыла его, Шейн наклонился и заглянул вниз, в темноту. Майкл вытащил его обратно.

— Что? — , спросил Шейн.

— Лучше не представлять цели, прежде чем ты узнаешь, что на самом деле находиться там внизу, герой. Давай спустим эту лестницу, затем я пойду первым, ладно?

— Спорим, крутой парень. В последний раз, когда я был в темном туннеле, мое лицо чуть не съели. Я медленный ученик, но я умею учиться.

Они спустили лестницу вниз, и Шейн закрепил ее на месте после того, как Майкл спустился. Клер наклонилась и сказала:

— Свет включается в конце комнаты.

— Ага, я вижу… эй, стоп.

— Что?

Майкл затих на минуту, потом сказал:

— Я думаю, будет лучше, если я не скажу тебе. Просто поторопись.

Шейн пошел первым, следом Клер; лестница казалось шаткой, но выдержала просто отлично. Она перепрыгнула последние пару ступенек до земли и опустилась на пол пещеры.

Майкл включил туннельные фонари, так что не было никакого риска угодить в засаду… кого угодно, но она по-прежнему гадала, что конкретно он увидел. Если он, конечно, просто не играл у Шейна на нервах. Он никогда не уставал от этого.

По пути к большой пещере не было никаких признаков опасности, и Майкл ударил по главному выключателю, чтобы включить основное освещение. Машина — в действительности, Клер не хотелось называть это компьютером — находилась именно там же, где она ее оставила, на экраны выводились обычные показания приборов. Вообще ничего плохого.

— Ладно, мне нужно ввести пароль, — сказала она. — Подождите секунду.

Она думала об этом, и ввела имя Мирнина на клавиатуре. Нет, красный свет продолжал гореть. Она попробовала Амелия. Красный свет оставался. Она попыталась включить имя Ады.

Красный свет остался. Клер удивленно заморгала. У Мирнина было не более трех паролей. Он даже не мог вспомнить, больше, чем по одному за раз. Он не мог вспомнить свой день рождения, у него не было семьи — что тогда он мог использовать для пароля?

Ах. Она поняла.

Клер.

Красный свет остался. Клер нахмурилась.

— Серьезно? Теперь вы поставили серьезную систему безопасности?

— Проблемы? — ,спросил Майкл.

— Нет. Я разберусь. — Она попыталась Боб, Паук Боб. Боб деловито плел паутину в аквариуме около кресла Мирнина. Мирнин постоянно кормил его сверчками и мухами, что, казалось, делало Боба счастливым. Это ведь можно квалифицировать как домашнее животное, так? Людям нравится использовать имена домашних животных в качестве паролей.

Это не был Боб, также.

Она попробовала, в отчаянии, Оливер. Не это. Она включила имена каждого возможного вампира, которого она могла помнить, включая Бишопа. Ни один из них не работал.

— По крайней мере, он не поставил блокировку на клавиатуру, — пробормотала она. Она испробовала, по крайней мере, тридцать паролей, но всё без успеха. — О, прекрати. Я построила тебя, ты — тупой кусок хлама! Дай мне передохнуть!

— А как насчет разъединения? — Шейн спросил. — Просто выключить питание.

Она думала об этом, но покачала головой.

— Я не знаю, что все работает здесь. Я могу отсоединить что-нибудь жизненно важное. Или уничтожить то, что мы не сможем легко восстановить. — Она вздохнула. — Он не обрадуется, но я собираюсь спросить у Мирнина пароль.

Голова Майкла внезапно повернулась, но, прежде чем он смог заговорить, богатый, медленный голос из темноты сказал:

— Что именно спросить у Мирнина?

Это был голос Мирнина. Его охотничий голос. Клер уже слышала его раньше, и от него ее пробирал немедленный, угрожающий жизни озноб. Он шагнул из темноты. Жизнерадостно неоновая гавайская одежда исчезла. Он был одет в элегантный черный цвет, с кроваво-красным жилетом, и его длинные волосы были недавно причесанны и волнами спадали до плеч, прям вампир старой готической школы. Он улыбался.

Отнюдь не самым приятным образом.

— Гости, — сказал он, по-прежнему используя тот бросающий в дрожь, странно успокаивающий голос. В этом было нечто, что заставило Клер почувствовала себя немного сонной. Немного… расслабленной. — Так рад, что у меня гости. Они ко мне так редко заходят.

Особенно сюда.

— Мирнин, — сказала Клер. Он неуклонно шел к ней, казалось, будто он совсем не двигается.

Его большие глаза были устремлены на нее, светящиеся, увлекательные. Она даже не моргнула.

— Да, моя дорогая. Как удивительно, что вы знаете.

— Знаю, что? — Она чувствовала себя глупо, словно под наркотиками. Он был уже близко, подплывая к ней. Она ощутила прохладное прикосновение его пальцев к ее щеке.

— Мое имя, — сказал он. — Как удивительно, что вы знаете мое имя. Возможно, вам следует сделать мне одолжение, назвав свое.

Волна адреналина прошла по ее телу. Он не знал ее. Или Майкла. Или Шейна. Он вел себя так, словно они были незнакомцами. Для него они были самозванцами.

Она облизнула пересохшие губы и сказала:

— Мирнин, я работаю на вас. Меня зовут Клер. Помните? Клер.

— Неплохая попытка, милая, но у меня уже есть помощник. Может быть, я сохраню вас и для нее. Она, прям как вы.

Ада. Сердце Клер болезненно забилось, когда она поняла это. Мирнин был высосан машиной, и он думал, что Ада по-прежнему здесь. Всё еще жива.

— Вы говорите об Аде, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос был спокоен. — Ее здесь нет, Мирнин. Она не вернется. Ада мертва.

Было несколько жестоко сообщать ему это так, но ей необходимо было вывести его из этого состояния, а это был словесный эквивалент сильного удара. Мирнин остановился, его темные глаза стали холодными и непроницаемыми, а потом он медленно улыбнулся.

— Я бы знал, если бы она ушла, — сказал он. — Разве вы не чувствуете ее? Она здесь. Она вернется. Я знаю, что она вернется.

— Клер? — Сказал Шейн. Он начал двигаться по направлению к ним, но Мирнин внезапно ударил его, послал его к стене.

— Не прерывайте, — сказал он. — Сейчас я говорю! — Он вдруг ужасно рассердился. — Зачем вам вообще говорить что-то подобное? Интересно. Если, конечно, вы не сделали что-то с Адой…

— Стой, — сказал Майкл срочно. — Клер, иди сюда.

Мирнин сделал выразительной, недовольное движение руками и повернулся к Майклу.

— Я сказал не беспокоить! Ох… ты не человек, не так ли? Хм. Один из последних Амелии, как я понимаю. Я думал, что она открестилась от новых птенцов после того последнего провала.

Майкл схватил Клер за руку и притянул ее ближе.

— Да, хорошо, я принадлежу Амелии, а эта — мне. Тот, другой, тоже.

«Шейн», — подумала Клер, — «врезал бы ему за такие слова». Когда он, наконец, поднимется. Брови Мирнина медленно поползли вверх.

— Вы говорите мне, что принесли закуски, и не собираетесь делиться? Как грубо. Вы знаете, что вы тоже самозванец. Я не собираюсь испробовать прямо сейчас, но эти двое… Ну, я не осушал хороших самозванцев веками…

— Мирнин, очнитесь! — Закричала Клер. — Это Клер! Вы знаете, кто я!

Мирнин печально покачал головой.

— Вам бы лучше съесть ее прямо сейчас, — сказал он Майклу. — Она слишком шумная. У меня голова от нее болит.

И затем он ударил себя по лбу тыльной стороной ладони, снова и снова, и снова, чудовищно сильно. Клер прижалась к Майклу. Она видела, как Мирнин делает безумные вещи, но это просто… бросало в дрожь.

Он остановился. У него открылся порез на лбу, и кровь, немного бледнее человеческой, стекала вниз к его глазам. Он закрыл их на секунду.

— Так-то лучше, — выдохнул он. — Теперь. Вы, новый неоперившийся птенец. Вы обязаны оплатить мне дань, поскольку пришли сюда без разрешения. Выбирайте.

— Что выбирать? — Спросил Майкл.

— Кто мне достанется. — Клыки Мирнина вышли наружу, лениво и ужасающе, и он потянулся к Клер. — Я думаю, что предпочту эту.

Майкл ударил его прямо в грудь. Он отбросил Мирнина назад, но не слишком далеко.

Мирнин перестал улыбаться, и наклонил голову вперед. Это предало ему безумный вид.

— Это не умно, кровное дитя. Совсем не умно.

— Беги, — сказал Майкл Клер, и подтолкнул ее к туннелю. Мирнин зарычал и прыгнул, но Майкл перехватил его в воздухе, и с силой опрокинул его вниз. Мирнин не удалось дотянуться до ноги Клер примерно три дюйма. Она остановилась у подножия лестницы. Шейн все еще был там, возможно, ранен. Она не могла просто сбежать. Она услышала, как Майкл издал приглушенный крик, и затем Мирнин сказал, его голос эхом отразился от стен туннеля:

— Мне нравятся крысы, которые бегут. Сюда, маленькая крыса. Я собираюсь приберечь тебя для Ады.

Она полезла вверх по лестнице так быстро, как только могла. Она была на полпути, когда почувствовала вибрацию лестницы. Мирнин прыгнул и приземлился на ступеньки, всего в нескольких футах под ее ногами. Она была почти в зоне его досягаемости.

Клер ударила его в лицо, как только он приблизился.

— Ой! — Он удивленно взвизгнул. Она ударила его еще раз. — Ой, прекратите, непослушное дитя! Что вы думаете, вы делаете?

Она снова ударила его, и он потерял хватку на лестнице и упал. Он приземлился на спину и, казалось, удивился. Нос у него кровоточил. Он вправил его, и тот встал на место с мягким треском.

— Ой, — снова сказал он, и покачал головой. — Вы пожалеете об этом, вы знаете.

Клер преодолела последние несколько ступеней и вывалилась на пол лаборатории, как раз когда Мирнин напряг ноги и метнулся прямо вверх, намереваясь схватить ее наверху лестницы.

Он промахнулся, неловко ударился об пол, и плавно перекатился по нему.

Клер вскочила на ноги и бросилась к своему рюкзаку. Она не хотела использовать серебро, но она не знала, что еще сделать. Она не могла просто позволить ему есть ее. Мирнин, казалось, временно утратил к ней интерес. Сейчас он стоял, оглядывая лабораторию с открытым ртом.

— Что… что, черт возьми, случилось? Это Ада сделала? Боже. Ну разве она не отличная хозяйка? Я помню всё было в полнейшем беспорядке.

Клер схватила рюкзак на бегу и расстегнула его. Она порезала пальцы об нож, что она запихнула внутрь, но нашарила рукоятку и вытащила наружу, когда Мирнин перестал разглядывать пейзаж и снова побежал за ней.

Он прыгал от стола к столу, петляя, как и она, его глаза горели тускло-красным. Она увидела, как Майкл выбрался из туннеля, следом за собой вытаскивая Шейна. Ни один из них не выглядел очень хорошо. Клер подождала, пока Мирнин приблизился, а затем полоснула ножом по его груди. Она немного не дотянулась до его лица.

Он остановился, посмотрел вниз, и сказал:

— О, нет, я любил этот жилет. — И затем серебро начало жечь его. Его глаза сменили цвет с тускло-красного до ярко, яростно алого.

Он посмотрел на Клер.

— Никто не сопротивляется. Это категорически против правил.

— Это не вы, — сказала она. — Пожалуйста, не делайте этого.

На секунду ей действительно показалось, будто она видела какие-то изменения в нем, чтото она узнала… но потом это исчез, и старый Мирнин, жестокий, вернулся.

— Если вы придете сюда снова, — сказал он, — я разорву вас на части. Это мой дом. Вам здесь не рады.

— Клер! — Закричал Майкл. — Портал! Займись им!

Она не была далеко от него, но она никак не смогла бы одолеть Мирнина. Он был смертельно быстр, и очень рассержен. Ей нужно было ранить достаточно сильно, чтобы остановить его, по крайней мере, временно.

Она сделала выпад, воткнула нож ему в плечо, и оставила его там. Она не хотела это делать, но это было единственное, что она смогла придумать за долю секунды. Мирнин был стар, возможно, даже старше Амелии — серебро может причинить ему боль, но потребуется много времени, чтобы убить его. Ей пришлось пойти на риск.

Это сработало. Мирнин взвыл и вцепился в нее, промахнулся и напоролся на нож, но он был весь серебряный. Он не мог схватить его, не сжигая себя. Клер не стала ждать. Она бросилась к порталу в то же время, когда и Майкл подбежал к нему, толкая вперед Шейна через него. Клер оглянулась через плечо. Мирнин оборачивал рваную майку вокруг его руки, чтобы вытащить нож. Она бросилась вперед, заставляя сеть заблокировать вход. Она сделала это как раз вовремя — она почувствовала шок Мирнина, пытающегося оттащить его от нее, но у нее уже есть опыт в этом, и теперь ему было больно.

Его попытки прорваться в Стеклянный Дом, наконец, прекратились. Клер попятилась, пока не наткнулась на диван, все еще глядя на пустую стену.

— Эй, дом? — позвонила она. — Мы должны держать Мирнина снаружи. Это важно.

В Стеклянном Доме была какая-то странная сущность — ничего, что она могла бы определить точно, но иногда она просила его помочь, и иногда он даже слушал. Прямо сейчас она почувствовала прилив тепла, некий поток энергии, прошедший через нее в сторону портала, запечатывая его.

Психическая блокировка была поставлена лучше, чем она могла бы сделать это сама.

— Спасибо, — сказала она. Она хотела свалиться, но вместо этого она оглянулась на Майкла и Шейна.

Шейн лежал на диване. Майкл по-прежнему стоял, но его рубашка была порвана, и она увидела бледные линии шрамов все еще заживающих.

У Шейна была разбита голова, и он все еще выглядел одурманенным.

— Верно, — пробормотал он. — Надеюсь, что кто-то вспомнил о лестнице. Это была хорошая лестница.

Ее колени вдруг задрожали, и ей пришлось сесть, быстро. Это было смешно, и совсем даже не смешно.

Это было ужасно.

Что сказала Ханна о восстановлении вампира из закусочной? Ничего. Лучшее, что мы можем сказать, что она никогда не поправится. И Оливер был вынужден убить еще одного вампира, который свихнулся лишь прошлой ночью. Мирнин был прежним Мирнином.

Сумасшедшим Мирнином, тем самым, каким он был в его худшие дни, прежде чем он убил Аду и положил ее мозг в машину. Он был жестоким. И он был сумасшедшим. Он вовсе не был человеком, которого она знала. И теперь он знал, что было после.

— Мы должны вернуть его обратно, — сказала Клер вслух, чувствуя себя больной и испуганной. — Мы должны.

Потому что она заботилась о нем… но также потому, что Мирнин был единственным, кто знал пароль для остановки машины.

Она попыталась дозвониться до Амелии, но попала на голосовую почту. Она оставила сообщение с просьбой отправить кого-нибудь к Мирнину, чтобы задержать его — больше одного, желательно с оружием. Клер обещала попытаться остановить машину утром, когда лаборатория Мирнина была свободна. Если она не сможет взломать его пароль, она сделает именно то, что предложил Шейн — она отрубит питание. Лучше уничтожить все, чем рисковать, что это продолжится.

Прохождение обследования головы Шейна в больнице было несколько безумным, поскольку количество странных инцидентов и травм всё увеличивалось. Оказалось, что у него нет сотрясения мозга, но ему необходимо было наложить несколько стежков в его шевелюре.

Снова. Он не был слишком расстроен.

— Девушки любят интересные шрамы, — сказал он. — Правильно? Девочки? Вы со мной? — Ева подняла руку. Как и Клер. Майкл и Шейн дали друг другу «пять», но не очень сильно, потому что Шейн вздрогнул.

— По крайней мере, что бы ни происходило, не задело ни одного из нас. Это хорошо. Клер взглянула на Майкла, но он, казалось, не понимал, почему она смотрит в его сторону. Он не помнил. Или, если бы и помнил, то приписал бы это к снам, которые видят, вероятно, большинство людей.

Ева вдруг повернула голову, и посмотрела, как кто-то ходит позади Клер.

— Ух ты, — сказала она. — Неужели, даже придя сюда, мы не можем держаться подальше от скверных личностей. Моника от тебя на шесть часов.

Клер оглянулась. Это, безусловно, была Моника, направляющаяся прямо к ним. Она была в сопровождении Джины, но без Дженнифер — обе одеты, как если бы они ожидали вечеринки, готовые сорваться в любой момент, но, как ни странно, в старомодные платья. Однако, было что-то странное в том, как Моника двигалась. Это выглядело менее грациозно, чем Клер привыкла, почти неловко.

Моника прошла мимо Клер не взглянув, посмотрела на Еву, улыбнулась Майклу, и сосредоточила внимание на Шейне.

— Ах, Боже мой, и ты здесь! А я гадала, куда ты подевался. Разве ты не получал мои сообщения?

Шейн взглянул на нее, вздрогнул и закрыл глаза. — Пожалуйста, пусть всё плохое закончится. — Он застонал. — У меня уже голова раскалывается.

Яркая улыбка Моники дрогнула, и Клер могла бы поклясться, что увидела краткую вспышку боли в выражении ее лица. Затем улыбка стала ярче.

— О, — сказала она. — Я полагаю, ты не получил их. Я и по электронной почте тебе писала. Я всё перешлю тебе.

— Давай не будем, — сказал Шейн. — Ты меня разыгрываешь? Мы что, друзья?

Моника нахмурилась и посмотрела на него.

— Прекращай быть маленьким болваном, Шейн. Конечно, мы друзья. — Она хихикнула.

Хихикнула. — Ну, ты знаешь. Целующиеся друзья.

Шейн открыл глаза и уставился на нее. Он открыл рот, потом закрыл его и посмотрел на Майкла, который смотрел на Монику с точно таким же Что-За-Фигня взглядом.

— Не то, чтобы мы не могли стать ближе, — сказала Моника и подмигнула ему. — Помнишь, те поцелуи в засос в шкафу в школе? Это было страстно, правда?

Шейн даже покраснел. Маленькие красные пятна высоко на его щеках. Клер смотрела на них, как зачарованная, и подумала, «Это как смотреть одно из тех реалити-шоу о крушении поезда». Это было почти… забавно.

— Заткнись, — сказал Шейн. Было похоже, что он подавился.

— О, расслабься. Не то, чтобы мы сделали это или что-то еще. Пока.

— Серьезно. Заткнись.

Монике, должно быть, наконец-то пришла мысль о том, что Шейн действительно не шутил, потому что она выглядела немного брошенной, затем поспешила сменить тему. — Так что с тобой случилось? О-о, мы здесь потому, что Дженнифер добралась до джина ее мамы или еще что-то и забыла, как водить машину, хотя она только что отучилась. Так смешно! Она полностью разбила автомобиль ее мамы — по крайней мере, я думаю, что это был автомобиль ее мамы. Какой-то красный кабриолет. Пошлятина! Так что ее разместили через пару комнат от тебя. А ты?

— Просто сделай мне одолжение, Моника, уйди. Мне не нужно обострение прямо сейчас. — Когда Шейн хотел, он мог быть грубым и откровенным, и Клер, на самом деле, посочувствовала Монике, когда ее улыбка пропала.

— Господи, я просто пыталась быть милой, Коллинз, — сказала Моника. — Тебе не обязательно быть такой занозой все время. Ты знаешь, ты не настолько мил. Я могу лучше.

Намного лучше.

Она метнулась прочь. Буквально метнулась, с взметнувшимися волосами. Так странно.

Шейн, наконец, сказал:

— Это кому-нибудь о чем-нибудь напоминает?

— Да, — сказала Ева, постукивая своим кроваво-красным ногтем по нижней губе. — О том, что мне необходимо побрить ей голову, пока она спит.

— Я не об этом. Майк?

— Школа, — сказал Майкл мгновенно. — Она была именно такой же, как в школе, когда подошла к тебе.

— Кстати, о школе… — Сказала Ева. — Что, черт возьми, здесь было о поцелуях в засос в шкафу?

— Ничего.

— Ты серьезно засовывал язык Монике в…

— Ева, заткнись.

— Нет, серьезно, я должна это знать. Ты был под кайфом? Потому что, честно говоря, это единственное оправдание, которое я могу придумать.

— Это не моя вина. Она схватила меня и затащила меня внутрь. — На щеках Шейна снова вспыхнул румянец. — Один раз. Это было только один раз. И я послал ее на следующий день. — Глаза Шейна округлились, и Клер заметила изменение в выражении его лица. — На следующий день. В тот день она… в тот день она сказала мне, что я пожалею.

— О, чувак, — сказал Майкл. — Это было за пару недель до того, как…

Шейн снова закрыл глаза.

— Не хочу об этом говорить.

Даже Ева оставила эту тему, потому что недосказанным осталось то, что две недели спустя в доме Шейна начался пожар, и виной тому была Моника. Возможно. И сестра Шэйна умерла.

— Она даже не взглянула на меня, — сказала Клер. — Она всегда смотрит на меня.

— Что? — спросил Майкл, растерянно.

— Моника. Она никогда не упускает возможность сказать мне какую-нибудь гадость. Но она не сказала. Было так, словно она даже не знает о моем существовании. Именно поэтому Моника игнорировала ее, и Клэр это поняла. Она не была ее врагом. Она даже не знает ее.

Моника мысленно вернулась в…Что было в десятом классе? Дом Шейна был сожжен, и его семья уехала из города. Моника думала, что они все еще в средней школе.

— Жутко, — сказала Клэр.

Шейн сглотнул.

— Ты представить себе не можешь. Моника шла за мной повсюду. Присылала мне онлайн ноты и тексты. Она рассказывала людям что она была моей девушкой. Она избивала любую девушку с которой я говорил. Это было жалко.

Ничего себе. Моника преследовала Шейна. В этом свете многие вещи выглядели иначе.

— Как долго это продолжалось?

— Я думаю может около трех месяцев. Майкл?

— Да, это верно. Это было после того, как она решила, что я вне игры. — Он покачал головой, когда Клер открыла рот. — Не спрашивай. Она была серийной преследовательницей. В большинстве своем предпочитала этих уродов, но я не знаю, почему она выбрала на нас двоих.

— Ну, как насчет того, что ты восхитительно милый и талантливый? — Сказала Ева. — Я тоже решусь на все ради тебя. Не тебя, Коллинз. Тебя, Гласс.

Вошел доктор и выгнал их на время, пока Шейну накладывали швы. Клер была счастлива, что ей удалось избежать этой части. Накладывание швов было болезненной процедурой — она знала это по собственному опыту.

Моника и Джина потягивали колу из банок через соломинки и хихикали, разглядывая задницы интернов и врачей. Это было так… не похоже на них. И все же, в то же время, похоже.

Моника молча смотрела в сторону занавески, скрывающей Шейна из виду, голодными, зачарованными глазами, что заставило Клер почувствовать себя жарко, яростно и мерзко.

Моника все еще думала, что Шейн был заинтересован в ней. Все свидетельствует об обратном.

— Это неправильно, — сказал Майкл, глядя вокруг. — Это просто не хорошо. Ты знаешь?

Словно всё просто… фальшивое. Я не знаю, чувствуешь ли также, как и я. Вампиры ощущают вещи по-другому.

— Наверное, именно поэтому некоторые становятся жестокими, — Сказала Клэр. — Мы должны это исправить. Как то. Это может только ухудшиться.

— Ну, ты не сможешь вернуться к Мирнину. Не после…

— Майкл, я должна! Эта вещь приходит и уходит, не так ли? Люди должны отделаться от этого. Он вернется, и когда это случится я должна быть там. — Она сделала глубокий вдох.

— Или, как сказал Шейн, мы должны перекрыть кислород. Это единственное решение.

— Сбросьте ядерную бомбу с орбиты, — сказала Ева. — Это единственный способ убедиться.

— Не говори мне про инопланетян, я и так уже с ума схожу!

— Извини. Но это всегда хороший совет.

— Это на самом деле — хороший совет, — сказал Майкл. — Я могу отключить питание.

Мирнин не доберется до меня…

— Он доберется, — сказала Клер. — Мирнин кусает также и других вампиров, в случае, если ты забыл. Ты не можешь предполагать, что раз ты член кровавого клуб, то пройдешь через это.

И он силен, и очень быстр. Не надо. Пусть пойдет Амелия, или Оливер. Я не думаю, что он их укусит.

— Ты не думаешь?

Она невесело пожала плечами.

— Я больше не знаю его, когда он такой. Я не знаю, что он собирается делать.

— Мы настолько повернутые, — сказала Ева. — Что насчет Амелии? Что она делает?

Это открыло целый ворох червей, неприятно извивающихся на дне желудка Клер. Она была абсолютно уверена, что Амелия и Оливер не хотели бы, чтобы она кому-нибудь рассказывала о том, что она видела ранее, даже не — или, возможно, особенно — Еве и Майклу.

Она решила подстраховаться.

— Я не знаю. Оливер сказал мне позаботиться об этом, но… — Клер была вынуждена снова пожать плечами. — Может быть, теперь они оба занимаются этим.

— Ну, это было бы плохо. Грандиозно плохо.

«Это было бы», — подумала Клер.

— Я должна проверить с ними и посмотреть, что они хотят сделать. Странно, что мне никто не перезвонил, — сказала она. — Майкл, не мог бы ты остаться и дождаться Шейна…

В этот момент занавеску сдвинули в сторону, и ждать уже не нужно было. Шейн присоединился к ним, двигаясь медленно. Швы были наложены и закрыты белой повязкой.

Клер взяла его за руку, и он улыбнулся. Он выглядел немного бледным.

— Я в состоянии идти. Что мы делаем?

— Везем тебя домой, — сказала Клер.

— Нет, если вы, ребята, собираетесь куда-нибудь еще.

— Ты ходячий раненый, — сказал Майкл. — Я абсолютно уверен, что это не обсуждается.

— О, да? Ты хочешь попытаться остановить меня, крутой парень? — сказал Шейн, и усмехнулся. — Я знаю тебя лучше. Ты не ударишь парня, который слабее.

Ева подняла руку, чтобы дать ему «пять».

— За Шейна Коллинза, мастера-манипулятора!

Он ударил, и слегка поморщился еще раз.

— Да, хорошо, ты не выросла бы с моим отцом, не зная нескольких вещей. Так куда мы идем?

— К Амелии, — сказала Клер. — Она может поехать с нами в лабораторию, и держать Мирнина придавленным, пока мы отрубаем питание, если ему не… вы знаете, стало лучше.

— Значительно лучше, чем тому парню.

— Без всех этих клыков и ррррррр.

— Ох. Ладно. Быстрая остановка дома. Я хочу прихватить кое-какие нужные вещи.

Если Шейн ожидал возражений, он не получил ничего. Клер думала о том же. Когда ты идешь в зону военных действий, ты не пойдешь без оружия.