Горыныч 3.0. Тайны Рода

Глава 7 Долги и жертвы

Озара напряжённо смотрела на прабабушку Кострому, по её синим колыхающимся волосам пробегали отсветы, и в какой-то момент показалось, что там, словно в отражении воды, мелькают события, о которых решила поведать им сама Родоначальница.

— Прежде расскажу вам о трёх наших мирах: Яви, Прави и Нави, — сказала Кострома. — Началось всё с Алатыря — всем камням отца, равного которому по силе нет — центре всех трёх миров и сосредоточии его сил. На Алатыре-камне растёт Мировое Древо, от Алатыря-камня питает корни свои. Хранил Алатырь-камень нас долгие столетия, дарил благодать и был един для всех трёх миров, как Солнце, Луна, Мировое Древо, Мать-Сыра-Земля, реки и моря. Но задумали Кривда и Морок встать над всеми богами, решили они завладеть Алатырь-камнем в Прави, что «троном богов» звался. Развернулась битва такая, что содрогнулись небеса, боги Прави успели изгнать Кривду и Морока в Явь, из которой им хода обратного нет, но… — Кострома покачала головой. — Рано боги отмечали победу. Повредила та битва Алатырь-камень. Стал он разрушаться. Нарушилось равновесие трёх миров. Началось падение Прави.

Озара кивнула, эту историю она знала. Разве что некоторые подробности в книгах опускались, и было написано, что просто «Правь пала по вине Морока и Кривды».

— Боги Прави искали решение, — продолжила Кострома и неопределённо махнула рукой. — Силами и жертвами богов схлопывание наших миров удавалось какое-то время сдерживать, к тому же они решили создать особое место для спасения. Беловодье раньше — что-то вроде перекрёстка на трёх мировых дорогах, но его… этот «перекрёсток» расширили, чтобы заменить им разрушенную Правь для возвращения равновесия. Не знаю, понятно ли вам будет.

Озара кивнула, переглянувшись с сёстрами. Отец её тоже пытался объяснить им, что такое Беловодье. Но со слов прабабушки выходило, что их мир — это что-то вроде эрзаца для соблюдения равновесия всей системы миров. Замена Прави, которая, впрочем, сохранила все свойства «перекрёстка».

В то же время люди в Яви начали отказываться и забывать старых богов, отрезанных от них, а у тех уже не хватило сил как-то повлиять и обратить процесс вспять. К тому же, скорее всего, этому способствовали изгнанные Морок и Кривда, которые, возможно, не знали, что все три мира близки к исчезновению, и старались помешать, а может, и просто делали это во вред, пусть и самим себе. Тогда же, во время Падения Прави, и родился ваш прадедушка Трифон, созданный богами ради спасения праведных людей.

Озара считала, что спасение «праведников» больше нужно для поддержания божественных сил самих богов, но смолчала, внимательно слушая. Хотя истории Рода она читала — прабабушка была непосредственным участником тех событий и могла рассказать больше подробностей.

— Вы знаете эту историю из Родовой книги, — вздохнула Кострома. — Трифон — прадедушка ваш, прозванный Змеем Горынычем, сколько мог спасал людей Яви, переправляя их в Беловодье, пока… не случилось предательство и великая битва с обманутыми богатырями, а вашего прадедушку не заточили на дне морском, связав мощными заколдованными цепями.

Озара вместе с сёстрами закивала, эту историю они точно знали.

— Отец мой, великий бог морей Переплут, и мать моя, богиня воды Агидель, хотели сберечь детей своих, так что по их поручению охраняли мы новые расширенные границы Яви и Беловодья, присутствием своим напитывая новый мир, пока старшие боги… давали нам немного больше времени для этого. Была я свидетелем бесчестия и хитрости людской и попыталась помочь Змею Горынычу, но силы мои в море слишком малы оказались, и хватило меня лишь на то, чтобы помогать ему жить и дышать на дне. Не желала я, чтобы умер защитник Яви, но не могла освободить его. Ждала, пока отец и мать решат дела и вернутся назад. Верила я их обещанию вернуться.

Кострома ненадолго замолчала, грустно улыбнувшись, а в синих волосах мелькнули багровые всполохи.

— Окончательное падение Прави ощутили мы как обрыв сердечный, тьму в глазах и словно отрубили от нас половину вместе с родителями нашими, — почти прошептала Кострома, посмотрев на них невидящим взглядом. — Как будто берёшь в руки полные горсти воды, а она проливается сквозь пальцы, оставляя лишь капли малые. Осиротела я в один миг. Но, лишившись многих сил и отца своего, обрела я и нечто иное… — мягко улыбнулась прабабушка.

Озара нетерпеливо поёрзала, но перебивать не посмела, как и сёстры.

— После падения Прави служба Трифона закончилась, смог он обернуться из чудища трёхголового добрым молодцем и оказался моим суженым, — сказала Кострома. — Вот только цепи заколдованные, что ко дну его тянули и силу забирали, зачарованы были: уменьшились они под его размер и продолжали силу красть. Не смог бы он обернуться под водой, и в людском облике не протянул бы долго, даже с поддержкой моей. А надежда на избавление в лице родителей моих истаяла. Тогда обратилась я за помощью к брату моему старшему… Ящеру, которому по назначению отца досталось владычество над морями, — Кострома нахмурилась. — Но не стал он… помогать нам просто так.

— Тогда вы и заключили тот Договор? — предположила Озара, когда Кострома надолго умолкла, явно переживая события прошлого.

— Заключили, — тяжко вздохнула та. — Даровали Слово мы, что отдадим брату моему дочь нашу либо потомка Рода Горынычей деву о трёх головах за освобождение Трифона. Но посчитала я, что бесчестно брат мой воспользовался опасностью смертельной и затруднением моего суженого, потому, чтобы не случилось в роду девы о трёх головах, я уговорила любимого после освобождения пройти ритуал разделения силы. Чтобы у юдваргов в Роду Горынычей проявлялись только одноголовые Змеи. Три головы Змеевы в каждом поколении… Можно сказать, что этот Договор с братом моим Ящером Морским спас весь наш Род.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Оляна, коснувшись руки прабабушки. — Как тот Договор спас наш Род?

— Коротким вышел миг любви с моим суженым, — юный лик Костромы тронула неизъяснимая печаль. — Недолго нам пришлось вместе быть. Когда понесла я дитя, явился Трифону Последний божественный Наказ бога Правды. Оказался Трифон живым ключом, созданным из обломков Алатырь-камня Прави, и после принятия людского облика должен был произвести на свет потомка, часть нового мироустройства, которого требуется принести в жертву на троне богов, дабы остановить окончательное слияние миров и закрепить гармонию, не позволяя разрушенной Прави утянуть за собой Явь и Навь.

— Какой ужас… — ахнула Оляна, прикрыв рот, и Озара тоже ощутила жутковатый озноб. Она читала о «жертве Рода», но таких подробностей не знала.

— Кому многое дано, с того много и спрашивается, — усмехнулась Кострома. — Трифону ничего не оставалось делать, как принять последний наказ отца. Однако после ритуала разделения сил у нас родилась тройня. Трое сыновей. Огнедар, Огнеслав и Остромир. Старший из них — Огнедар — после Инициации стал обещанной жертвой, добровольно пошёл в разрушенную Правь, чтобы отдать всего себя ради всеобщего выживания, но трону богов оказалось мало такой жертвы, нужны были силы трёх… Но Трифон нашёл выход, чтобы… Род его мог жить. Сам он слился с Алатыр-камнем Нави, чтобы силой своей удерживать его от разрушения, — слёзы прочертили две дорожки по щекам Костромы, да и по самому лицу на миг прошла самая настоящая волна, но голос её не дрогнул. — А мы пришли к нынешнему положению Рода, который продолжили Огнеслав и Остромир. Мы живём и поддерживаем Беловодье и Завесу Сокрытия своей силой.

Озара судорожно выдохнула, смахивая навернувшиеся слёзы. Она знала о жертве предков, но от жены и матери слышать эту историю оказалось во сто крат тяжелее и страшнее. Ляна вот вовсю давилась всхлипами, не сдерживаясь.

— Значит, мы тоже должны стать жертвой для Ящера? — спросила Ожега, нарушив тишину.

— Что⁈ Нет! Вы должны выйти замуж за моего брата, — сердито посмотрела на них Кострома. — Он хотел достойную супружницу.

— Чего? — одновременно разинули рты Озара и Оляна.

— Просто он как-то так сказал… Что мы решили, что он съесть нас хочет… Ну там… На Финском заливе, — бормотала всё тише Ожега под строгим взглядом Костромы.

— Явь с её страшными переиначенными сказаниями плохо на вас влияет, — покачала та головой.

Озара и сама подумала, что трёхголовый Ящер наверняка хотел связать себя с кем-то подходящим. Трёхголовая юдварга, дочь Змея Горыныча или его потомок, наверняка виделась ему хорошей партией.

— Но как же Радмилла? — неуверенно спросила Оляна. — Её же он…

— Не ведаю я, о чём Кикиморы с братом моим сговорились, — покачала головой Кострома. — Могу лишь предположить, что речь шла о проклятье их родовом. За снятие божественного проклятья заплатить придётся изрядно… Тут и выдумывать нечего. Могут быть и жертвы кровавые на благо Рода. Но спросим мы с главы Рода Кикимор, как так вышло, хотя и сами косвенно виновны, что с наследницей их такое приключилось. Разберёмся.

— Так, значит, нас отдадут Ящеру в жёны? — спросила Ожега, не давая прабабушке соскочить с темы.

— По Договору и Слову нашему должны мы Ящеру отдать в жёны трёхголовую Змеевну, что в Роду нашем первой появится… — помрачнела Кострома. — Ваше превращение…

Договорить прабабушка не успела. Так как прямо посреди гридницы появился полупрозрачно голубоватый посланец, похожий на очень крупную морскую ракушку. Посланец раскрыл ракушку, словно один большой рот, и оттуда донеслось язвительным басом:

«Сказано было Слово. Долго ты, сестрица, от нашего Договора бегала, да теперь все условия совпадают. Так что жду свою весту-Горыновну», — сказав это, ракушка-посланница разразилась громогласным победным хохотом и «взорвалась». Озара испуганно вскрикнула, когда на её руки попало что-то обжигающе-холодное, и она увидела светящиеся полосы браслетов, похожих на магические кандалы.

У Ожеги и Оляны появились такие же «браслеты», при виде которых Кострома побледнела.

Озара с ознобом поняла, что, по всему выходило, им от старого Долга никуда не деться. Все их мечты, желания разом перечёркнуты Словом, данным богами другому богу. От такого Слова можно бегать, но нарушить его не выйдет ни в коем разе. Да и Род на такое не пойдёт: отцы, похоже, смирились, а они с сёстрами уже напитали силой Завесу Сокрытия, так что даже этим не выпросишь хотя бы отсрочку…

В горле стало сухо от обиды и волнения. Сотни мыслей роились в голове, но она боялась даже рот открыть, чтобы попросту не разреветься, как малое дитё, которого поманили сахарным петушком, да дали другому.

— Государыня Кострома! — в гридницу ворвалась тётя Блага, за которой шли тёти Брана и Бояна. Все трое выглядели взволнованными и запыхавшимися, наверняка бежали от того места, где их Кострома выгрузила, как они вернулись все в Беловодье.

Тёти дружно уставились на их магические браслеты.

— Так это правда… — выдохнула Брана.

— Он уже потребовал Долг, — вторила ей Бояна.

Кострома только кивнула.

— Государыня Кострома, — Блага присела рядом с Озарой и коснулась её прохладными пальцами, разглядывая браслет. — Слово было сказано, но…

— Но оно будет не нарушено, если наши девушки отправятся к Ящеру и вызовут жениха на бой по заветам Рода Горгон. Если они триедины, то пусть это и касается лишь Ожеги, но будет касаться и всех остальных, — заявила Брана, рождая крошечный огонёк надежды.

— Вызвать на бой? — повторила Ожега. — Для чего?

— Слабый воин не может стать мужем Горгоны, — усмехнулась Брана. — Надо победить в бою. Наш муж победил нас обеих, чтобы заполучить в жёны.

— Но мы самую чуточку поддавались, — усмехнулась Бояна.

Озара только вытаращилась на тёть-близнецов, у которых оказалась триада.

— Нам не победить его, — помотала головой Ожега. — Да мы… Мы даже ходить не могли, не то что сражаться… Я и вообще оказалась совсем бес…

— Никто не говорит, что вам завтра в бой, — перебила её Бояна. — Блага, скажи, что ты нам сказала про ту школу.

— В беловодских Карпатах есть Академия Змейлор — учебное заведение для оборотней и народов Нави… Как понятно из названия, в основном их студенты — юдварги, балауры, василиски, наги, ехидны, питоны и прочие высшие оборотни, которые обращаются в разного вида змеев. Впрочем, там есть и другие оборотни и даже факультет волшебства. Академия считается одной из лучших на континенте и расположена на месте силы, так что там легко можно улучшить свой оборот и магические навыки.

— Никогда о ней не слышала, и что с того? — спросила Кострома.

— В том-то и дело, Академия Змейлор расположена высоко в горах, и там нет крупных водоёмов ближе чем в ста километрах. Так что никто из водного народа о ней ничего и не знал. Ящер там их не сможет найти. К тому же, если заключить с Академией контракт на обучение, то на это время можно отсрочить другие обязательства вроде замужества, магических клятв и обетов.

— И Слово можно? — спросила Озара.

— Думаю, и Слово тоже, — кивнула Блага.

— За семь лет вы сможете стать сильней, научиться владеть своим совместным оборотом и дать бой своему женишку, — сказала Брана.

— Это хоть какой-то шанс, — поддержала сестру Бояна.

— Действительно… — посветлела лицом Кострома. — Это и правда… хорошая идея. И отсрочка может быть кстати…

— А как ты вообще узнала про эту Академию? — спросила у Благи Ожега, и тётя внезапно смутилась.

— Муреш… преподаёт там водную и погодную магию. Румынские балауры и змеоайки избирают самого главного Змея — змейлора, он глава анклава оборотней и ректор Академии Змейлора. Всё же обучаются там самые сильные из народа Нави, и слушать они будут только равного или превосходящего по силе. Да и семь лет ученики сами себе предоставлены, вдали от Рода, нужен непререкаемый авторитет. Набор там проходит дважды в год, в так называемые змеевы дни, и приурочен к дню летнего солнцестояния и осеннего равноденствия. Во многих Родах Инициация у парней проходит в это время, и порой необходимо сразу же передать подопечного на обучение, если он плохо контролирует своего Зверя. Сегодня мы ещё успеваем. Следующее зачисление только двадцать третьего сентября.

— Муреш? — хором воскликнули Озара и Оляна.

— Мы познакомились на Дунае, — ещё больше смутилась Блага. — Давно… около пяти лет назад.

Озара заподозрила, что из-за этого Муреша, кем бы он ни был, Блага вернула своё людское обличие.

— Кстати, препятствием к исполнению Договора о замужестве может быть то, что вы уже будете замужем… — подмигнула Блага.

— А вот это брось! — строго сказала Кострома. — Они не смогут выйти замуж при всём желании. Эти браслеты не дадут. Кроме всего прочего, мой брат может попросту убить соперников. Так что будьте осторожны. Не стоит надеяться на мужчин. Это ваше дело, и никто, включая Род, тут не помощник и не советчик. Только вы сами сможете судьбу свою решить и изменить. А для этого вам понадобятся все ваши силы, ум и умения. Вся смекалка, упорство да решимость. Ведь только убив брата моего или победив его, сможете вы избежать замужества с ним. Это единственный путь. А если к тому времени сердца ваши будут заняты, то ещё труднее станет этот путь, — припечатала прабабушка. — Это понятно?

— Понятно, Государыня Кострома, — хором со всеми сказала Озара. И правда, смысла надеяться на защиту нет никакого. Они либо станут сильней и победят, или будут сотнями лет в гареме древнего чудища. Да ещё непонятно всё, будет ли этот гарем: закрепит этот Ящер их общий оборот как-то, и потеряешь свою идентичность будучи монстром слишком долго, особенно вот так, как у них случилось… Думать о предполагаемом семейном будущем оказалось страшно до дрожи.

— Времени вам на сборы треть часа. Если не успеть, то Ящер может и возле Гнезда вынырнуть, чтобы вас забрать. Браслеты ваши его по воде приведут, — поднялась Кострома. — Блага покажет нам дорогу.

— И я свяжусь с Мурешом, — подскочила Блага. — Он сможет всё устроить.

Озара тоже подскочила. Следом на ней Ожега и Оляна.

— Хорошо! — дружно сказали они и разбежались по хоромам.

Озара судорожно собиралась, поглядывая на свои пульсирующие браслеты. Она физически ощущала, что времени на «манёвр» у них и правда крайне мало.

Уже через полчаса они были готовы. Озара взяла с собой в переноске-рюкзачке Дымку и увидела, что сёстры тоже «налегке» со своими коловершами. «Бездонный» зверёк весьма облегчил стремительные сборы.

— А Юля и Катя?.. — спросила Оляна. — И мы ничего никому не сказали, ни с кем не попрощались… Маму я так и не увидела.

— Мам ваших я специально отослала, — сказала Кострома.

— Не до жиру, быть бы живу, — подмигнула им Бояна.

Озара переглянулась с сёстрами, но делать нечего. Из-за них весь Род рискует. А решение выучиться, натренироваться и дать отпор ей нравилось намного больше, чем то, где она должна покорно выйти замуж за того, на кого укажут. Да и пусть она не получит юридического образования прямо сейчас, но… если всё получиться, то это лишь временное затруднение. Она сможет поступить позже. Наверное. Если захочет.

Водный вихрь подхватил их, и на миг Озара ощутила всю мощь прабабушки, которая явно использовала гораздо больше сил, чем нужно для прохода, чтобы скрыть их от Ящера. Рядом вилась тётя Блага.

Вынырнули они в живописном озере где-то в горах. Озара почувствовала, как её толкают в спину, а затем ощутила под ногами каменистое дно. На берег они вышли совершенно сухими.

— Где это мы? — осмотрелась Ожега.

— Озеро Германштадт в Беловодье, — ответила Блага и улыбнулась широкоплечему брюнету, ожидающему их на берегу.

— Драга меа. Ин старсит, — махнул тот Благе и коротко им поклонился.

— Здравствуй, Муреш. Вот племянницы мои, которых надобно в школу вашу устроить, — подтолкнула Блага, и Муреш кивнул, разглядывая их чёрными глазами. — Нам поскорей надо от воды уйти да следы запутать.

— Хорошо, — кивнул Муреш, больше не размениваясь на слова, и вытащил из кармана амулет перемещения.