Господин Счастливчик

50

Хак Дабб сидел в машине, доставляющей пиццу, в квартале от дома Джерри Валентайна в Палм-Харборе. Часы показывали полдень. На улице — пусто. Он угнал эту машину час назад от торгового центра, где находилась пиццерия. Водитель сидел за рулем и пересчитывал деньги, когда Хак наставил на него ствол через открытое окно. Водитель тут же отдал ему ключи и даже бросил свою идиотскую кепку.

Хак угонял новую машину через каждые сто миль по дороге из Флориды. Это отнимало время, но так было надежнее. Меняя автомобили каждые два часа, он заметал следы. Так полиция не могла сесть ему на хвост.

Хак посмотрел на бланк, украденный в «Холидей Инн» в Галфпорте. Адрес на нем совпадал с адресом на почтовом ящике. Но что-то ему не нравилось. Старомодный дом в новоанглийском стиле. Совсем не такой, в каком, по его мнению, должны жить итальяшки. Взяв мобильник водителя, он позвонил в справочную, и оператор подтвердила, что это адрес Джерри.

В зеркале появилась машина шерифа Палм-Харбора. Хак почувствовал, что сердце забилось чаще. У него ушло девять часов, чтобы добраться сюда от того места, где они расстались с Арленом. И все эти девять часов — каждую минуту — он думал о том, как накажет семью Джерри. Как он будет резать и душить их, как будет в них стрелять. Мысли об этом жгли его огнем.

Достав из кармана деньги, он сделал вид, что пересчитывает их, пока шериф ехал мимо. На заднем сиденье в теплосберегающих сумках лежали коробки с пиццей. От них шел дурманящий запах. Хак поднял глаза и увидел, что шериф притормозил рядом с ним. Он улыбнулся.

— Привет, как жизнь? — обратился он к шерифу.

— Не жалуюсь, — сказал тот.

— Я никому не скажу. Хотите бесплатный кусочек? У меня тут одна пицца лишняя.

Шериф улыбнулся в ответ, отказался и поехал дальше. Хак смотрел ему вслед. Шериф остановился у дома Джерри Валентайна, обошел его кругом, сел в машину и уехал.

Хак ухмыльнулся и завел мотор. Полиция Флориды, стало быть, догадалась, что Арлен — это Арлен, и предупредила местных коллег. Даже хорошо, что он нарвался на шерифа. Значит, надо держать ухо востро. И теперь он знал, что у Джерри по участку не разгуливает пес без привязи.

Хак оставил машину на том месте, где только что стоял шериф, заглушил мотор и услышал, как урчит в животе. У него маковой росинки во рту не было после выезда из Галфпорта. А пицца на заднем сиденье так и манила. Но сначала дело, напомнил себе Хак.

Выйдя из машины, он взял одну из сумок с заднего сиденья, открыл багажник и вытащил короткоствольное ружье, захваченное в доме бабушки. Хак сунул оружие под коробку, где оно весьма удачно поместилось.

Он пошел к крыльцу, прикидывая, насколько нелепо выглядит в комбинезоне и кепке сбежавшего водителя, лихо сдвинутой набок. Заглянул на веранду через сетчатую дверь. На полу валялись детские игрушки. У него перехватило дыхание. Как там сказано в Ветхом Завете? Око за око, зуб за зуб.[45] Хак постучал в дверь свободной рукой.

Никто не показался. Он взялся за ручку, повернул ее, открыл дверь и вошел внутрь. Веранда была маленькая и уютная. На столе лежали газеты. Хак оглянулся на улицу. Тихо, как в церкви.

— Хозяева, дома кто есть? Доставка пиццы.

В доме играла музыка. Латиноамериканский ритм заставил Хака машинально притопывать в такт. Он дернул ручку следующей двери. Она оказалась не заперта. Хак открыл ее и вошел в дом человека, убившего троих его сыновей.

Хак был преступником с восьми лет. Научился он всему у своего отца, который варил самогон в дальней комнате дома и продавал его по доллару за галлон чернокожим и батракам. Усвоил он одно: все надо делать быстро. Каким бы ни было преступление, главное — скорость. Остальное второстепенно.

Хак поставил коробку с пиццей на пол. Музыка доносилась из комнаты справа. Глория Эстефан и «Майами саунд машин». Он вытащил охотничий нож из чехла, что болтался под рубашкой, и прошел по коридору в комнату. Опять игрушки на полу. В углу — кроватка. Джерри Валентайн, значит, новоиспеченный папочка. Это еще больше взбеленило Хака. И он понял, что сделает. Жену убьет, а ребенка возьмет с собой. Чтобы Джерри до конца жизни мучился.

Хак вышел на середину комнаты и поискал глазами фотографию. Ему не хотелось прикончить по ошибке домработницу. В углу стоял стол с компьютером и семейным снимком. Он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть Джерри и женщину рядом с ним. Настоящая красотка, подумал Хак.

Его пробрало от песни Глории Эстефан. Латиноамериканская музыка ему нравилась. Особенно он любил под нее танцевать. Он нашел магнитофон и прибавил звука. Хаку предстояло разрушить жизнь человека, и это внушало ему ощущение собственного могущества. Хак вышел в коридор и остановился у подножия лестницы. Навострил уши и расслышал шум. Он занес ногу на ступеньку и замер. Надо убедиться, что она не на первом этаже, а то ведь сбежит.

Хак дошел до конца коридора, который поворачивал направо. Он заглянул за угол. Коридор переходил в кухню. Жена Джерри Валентайна стояла неподвижно у раковины спиной к Хаку. На ней были джинсы и футболка. Наверное, посуду моет.

Он отпрянул за угол. Нож или ружье? Все-таки ружье. Так быстрее. Собрался, вбежал, выстрелил — и дело сделано.

Час расплаты настал!

Мейбл Страк потчевала Брауни и малыша Пита лазаньей с баклажанами, когда в кухне зазвонил телефон. Она пригласила их на обед после того, как они согласились помочь ей. Брауни сообщил ей, что они не едят мяса. Тогда Мейбл нашла в Интернете вегетарианский рецепт, легкий в приготовлении.

— Прошу прощения, — сказала она.

— Ну что вы, что вы, — ответили балаганщики-пенсионеры.

— Прошу вас, приступайте без меня. А то ведь остынет. — Мейбл вышла в кухню и взяла трубку. После проделанной ими работы — да как быстро! — самое меньшее, чем она могла отблагодарить их, — хорошее угощение.

— Алло!

Звонил начальник полиции Палм-Харбора. Он рассказал ей последние новости. Мейбл прислонилась к стене и закрыла рот рукой.

— О Господи! — выдохнула она. — Да, я сейчас буду.

Начальник полиции не пришел в восторг от ее слов. В доме было много крови.

— Я все равно приду.

Мейбл вернула трубку на базу, не дав ему ответить. Она ощутила внутреннюю легкость и посмотрела в окно на улицу, залитую солнцем. Казалось немыслимым, что столь жуткие события могут происходить в такой дивный день. Мейбл пожалела, что Тони нет рядом и они не могут пойти вместе. Хотя нельзя же полагаться на Тони до конца жизни. Вздохнув, она вышла через заднюю дверь.

Иоланда сидела на крыльце и качала на руках спящую дочку. Несколько минут назад Лоис подняла крик, и Иоланда вышла с ней на улицу, чтобы у Брауни и Малыша Пита не лопнули барабанные перепонки.

— Все в порядке? — спросила она, подняв голову.

— Наша ловушка захлопнулась.

Иоланда поднялась.

— Полиция сейчас там?

Мейбл кивнула.

— Твоя соседка услышала выстрел и позвонила 9-11.

— Его поймали?

— Да. Он прострелил себе ступню. Полиция считает…

— Что?

— Что он может умереть.

Иоланда схватила Мейбл за руку и сурово посмотрела ей в глаза.

— Не жалейте его. Он хотел убить нас с Лоис.

— Знаю. Просто…

— Он получил то, чего заслуживал.

Именно так и сказал бы Тони. Мейбл закивала. Прижав к себе дочь, Иоланда бросилась в дом. Мейбл поспешила следом.

Перед домом Иоланды стояли три машины из ведомства шерифа Палм-Харбора и «скорая». Она представилась шерифу и попросила впустить ее. Тот посмотрел на ребенка, потом на Мейбл.

— Она со мной.

— Там не очень-то красиво, — предупредил шериф.

— Прошу вас, впустите, — настаивала Иоланда.

Шериф провел их в дом. Все выглядело нормально, пока они не вошли в кухню. Пол был залит кровью. Картина оказалась настолько жуткой, что у Мейбл перехватило дыхание. Иоланда, если и была потрясена, виду не подавала.

Мейбл посмотрела на дверь в конце коридора. Утром Брауни и Малыш Пит нарисовали на ней обманку: Иоланда стоит у раковины спиной ко входу. По сравнению с картинками в «Городе веселья» эта была не столь четкой, но плохое освещение в коридоре скрадывало недостатки. Хак Дабб, наверное, смотрел на нее, когда падал.

— Где он? — спросила Иоланда у шерифа.

— В «скорой». Он споткнулся о веревку, натянутую вашими друзьями, и снес себе ступню выстрелом. Мы ищем больницу, которая его примет.

— К чему такие хлопоты? — фыркнула Иоланда.

Мейбл не могла больше выносить вид крови и вышла из дома. На лужайке рос огромный дуб. Она встала в его тени и попыталась взять себя в руки. Задняя дверь «скорой» была открыта. Команда медиков колдовала над Хаком Даббом. Крупный мужчина, он напомнил Мейбл выбросившегося на берег кита. Каким бы отвратительным человеком он ни был, видеть его смерть ей не хотелось.

Мейбл посмотрела на группу полицейских у тротуара. Они болтали, смеялись, радовались хорошей погоде и что-то ели. Зрение у нее было уже не то — она присмотрелась повнимательнее и поняла, чем они подкреплялись. Пиццей.

Подняв глаза к небу, Мейбл поблагодарила Бога за то, что он заботится о них.