Гостиница Глории

Глава 3.

На следующий день я подумала, что заболела. Я встала в шесть тридцать сама, без всякого будильника, без ничего. Прижав ладошку ко лбу, чтобы проверить наличие лихорадки, я лишь подтвердила то, что и так знала. Я была совершенно здорова. Я просто схожу с ума.

Играю с детьми, хочу быть с кем-то в компании, обзавелась котом – я потеряла свою голову! Должно быть, они что-то подливают в холодный чай, который всегда предлагают мне. Или еще хуже, может быть, они занимались промыванием моих мозгов во сне. Я, запросто, могла представить себе картину, как они все собираются ночью возле моего домика, дуют в эти чертовые раковины и поют мне приятные вещи снова и снова. Это был кошмар!

Я встала, взяла кофейник и заварила кофе, затем пошла в ванную, чтобы посмотреть в зеркало, по-прежнему ли это я. Посмотрев на изображение в зеркале, я заметила небольшие изменения. Я на самом деле выглядела расслабленной. Пока я чистила зубы, пытаясь понять, что же со мной происходило, это напугало меня, потому что, это мне нравилось.

Я приняла душ, оделась и была готова встретиться с сегодняшним днем в семь утра. Как же это было глупо! Адриан сказала, что мы можем отдохнуть на этой неделе. Я должна была часов до десяти разглядывать внутреннюю сторону моих век.

Налив себе чашечку кофе, я открыла дверь и села на порог. Тут появился Сабер, мяукнул и направился прямо к своей миске. Он присоединился ко мне позже, когда я сидела на пороге, в одиночестве наслаждаясь кофе и сигаретой. Я рассеянно гладила его шерстку, слушая звуки тропического леса и вдыхая свежий аромат океанического ветерка.

Потом он ударил меня в нос. Более противного запаха я не чувствовала никогда. Я посмотрела на своего котенка. – Сабер, как ты мог? Я тут дышу свежим воздухом и пью кофе! Возможно, он был не кошкой, а котом. Я взяла с него маленький шарик шерсти и сунула ему под нос. Закрыв свой нос, я сказала ему: – Сабер, тебе это не понравится, но ты должен принять ванну.

Я налила немного воды в раковину в ванной и поставила рядом один из самых хорошо пахнущих шампуней. Затем я отправилась на поиски мистера Вонючки. Все было прекрасно: он урчал на полную катушку и смотрел на меня маленькими глазками, полными любви, и тогда я сунула его в воду.

Он издал такой крик, что мне захотелось выкинуть его в лес. Я стояла на своем и делала все возможное, чтобы удержать его. Налив шампунь ему на шерсть, я потерла ее, и тогда он немного расслабился. Однако когда пришло время прополоскать его, он опять издал такой крик, что я чуть не сдалась.

Я завернула немного разозленного кошачьего в полотенце и высушила его, как смогла. Развернув полотенце, я очень даже удивилась, потому что кот стал гораздо меньше в размерах. Я включила фен, чтобы распушить его шерсть, но когда поднесла фен к коту, он выстрелил из моих рук, как ракета. Клянусь, что если бы дверь была закрыта, то в ней осталось бы кошкообразное отверстие.

Я вычистила раковину в ванной и протерла ее полотенцем. Все это время я пыталась понять, где он смог подцепить этот запах. Он не за что не попал бы в мою постель, пахнущий сортиром.

Мой желудок заурчал, как будто в нем жила семья медведей, и я решила проверить, что же уважаемая Ирис приготовила на завтрак. Она встретила меня в дверях столовой и сообщила, что в баре меня ждет Адриан. Я присоединилась к ней, и мы съели вафли с черникой. Я люблю Ирис.

Адриан и я сидели в уютной тишине. Я была настолько сыта, что мне захотелось снова в кровать. Она пригласила меня на утреннюю прогулку, и я с удовольствием согласилась. В этот раз мы пошли в противоположную сторону от кладбища, чтобы я смогла увидеть другую местность.

Я узнала, что Адриан была тихая и задумчивая. Если я хотела слышать ее голос, мне нужно было задавать вопросы и вытаскивать из нее информацию.

– Расскажи мне о гостях. Я полагаю, что ты их прекрасно знаешь, поскольку они регулярно приезжают сюда, – спросила я, пиная камушки на дороге.

– Ну, будет шесть пар. Одна пара – это не реальная пара, они вместе, как друзья. Они обе были здесь в прошлом году, но с другими партнерами. Все близкие друзья, живут в одном городе, и раз в году они собираются вместе и едут сюда на отдых. Они веселые; ваша тетя и я провели много времени с ними в прошлом, разговаривая и играя в карты. Это место оживает, когда они здесь.

Она вдруг остановилась и взглянула на меня: – Кальвин идет с опережением графика и будет здесь через пару часов. Мы должны вернуться в гостиницу. Она развернулась и быстро пошла обратно.

Я побежала за ней, пытаясь догнать и попасть в ритм ее длинных шагов. Наконец, не выдержав погони, я схватила ее за руку. – Ты можешь немного замедлить шаг, или я упаду в грязь лицом.

Она посмотрела на меня удивленно, а потом я поняла, что все еще держу ее руку.

– Кто такой Кальвин, – спросила я, отпуская ее.

– Кальвин – это парень, который управляет лодкой с нашими поставками, и он приедет сегодня, а не завтра. Она нервно провела рукой по волосам, а глаза ее забегали. Что-то заставляло ее чувствовать себя неудобно, и тут появившаяся мысль ударила меня, словно током. Должно быть, что-то происходило у нее с этим Кальвином, из-за чего она вела себя так странно.

Я тяжело вздохнула. Даже если я и знала, что не очень мудро связываться с Адриан, разочаровывало то, что я никогда бы не получила такого шанса. Кальвин был мужчиной. Это так расстраивало меня: встретить прекрасную женщину и обнаружить, что она играет за другую команду.

Я слегка улыбнулась ей, и мы пошли дальше. Я не поняла, что мы ушли так далеко, и путь обратно казался мне гораздо длиннее. К тому же, у этой женщины было что-то общее с жирафом. Было очень трудно угнаться за ней.

Я была любопытна и хотела знать все. Пытаясь быть остроумной, я сделала первую ошибку. – Ничего себе, должно быть Кальвин что-то особенное для тебя, раз это заставляет тебя так спешить.

Она просто улыбнулась и не ответила мне, скорость она тоже не снизила.

– Пожалуйста, напомни мне, почему мы так далеко ушли, если он приедет так скоро?

– Я не знала о том, что он приедет так скоро, когда мы выходили, – сказала она.

Я не помню, чтобы она разговаривала по мобильному телефону, я даже, вообще, не могла поймать сигнал. Это меня озадачило, и я просто обязана была спросить.

– А как ты узнала, что он приезжает? – спросила я, снова схватив ее за руку и остановив. Она посмотрела на меня так, что по моей спине пробежал озноб. Я не могла сказать, что говорили ее голубые глаза. На мгновение это выглядело, как гнев, но я не была уверена.

– Я не знаю, как объяснить это тебе, Хайден, – сказала она со вздохом. – Иногда, я просто знаю что-то. Это понятно?

Мы пошли снова, но на этот раз она замедлила свой шаг.

– Нет, это, действительно, не понятно. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что просто знаешь какие-то вещи? Ты телепат?

Она снова провела рукой сквозь волосы. Это была нервная привычка, но я считала ее очень сексуальной. Надо запомнить об этом и заставлять ее нервничать почаще.

– Нет, я не могу читать мысли. Я, действительно, не знаю, как это происходит, и откуда приходит, и я отказалась от попыток выяснить это. Оно появляется так же, как мысли, и я просто знаю.

– Ты когда-нибудь ошибалась? – спросила я.

– Когда я была моложе, часто пропускала эти мысли, а теперь я, обычно, оказываюсь права.

Это звучало, как что-то от Х-файлов. Я, с трудом, верила ей, и осел, сидевший во мне, поспешил выйти. – Скажи, пожалуйста, ты не читала мои мысли вчера вечером, когда я мечтала о тебе, покрытой взбитыми сливками? – усмехнулась я. Иногда я не прочь развлечь себя. Ей, однако, было не до смеха.

– Хайден, я не из тех фальшивок, которых ты видишь по телевизору, я не считаю себя психом. И не прошу верить во что угодно. Я просто ответила на твой вопрос! На этот раз в ее глазах был гнев, а мне было очень стыдно.

– Послушай, я очень сожалею. Я просто никогда не верила во что-то подобное, и ты застала меня немножко врасплох. Мне очень жаль, что я обидела тебя. Я не знаю, почему я извинялась, я все еще думала, что у нее какой-то заскок.

– Не жалей, я привыкла к этому, – сказала она просто, когда мы подошли к бару. Не говоря ни слова, она пошла прямо к своему коттеджу. Я подумала, что лучше не ходить за ней.

– Хайден? Я обернулась и увидела Ирис у стойки бара с телефоном в руках. Подходя, я задавалась вопросом, кто может звонить мне сюда.

Когда я ответила, незнакомый мужской голос сказал мне: – Привет, Хайден, это Кальвин. Я не мог дозвониться до Адриан, но я привез ваш груз. Ты или Адриан встречайте меня в доке.

Я была немного удивлена, но все еще недоверчива. Мы договорились встретиться с Кальвином на пристани в течение часа. Ирис подсказала мне направление, и я взяла фургон. Перспектива вождения чего-то самой радовала меня. От воспоминаний о поездке с Хэнком меня все еще бросало в озноб.

Я доехала до гавани и остановилась, как можно ближе к доку. Выскочив из фургона, я спустилась к причалившему полуразвалившемуся судну. Коренастый, маленький и лысый человек окликнул меня, когда я подошла.

– Вы Хайден Тейт? – спросил он.

– Это зависит от того, есть или нет на борту Count Chocula, – сказала я с усмешкой.

Он засмеялся. – Я уверен, что есть. Не могли бы вы поймать линь? Так называется веревка, которую он мне бросил. Я сделала все от меня зависящее, привязывая ее правильно, чтобы судно не уплыло от меня, пока я не получу свои хлопья.

После того, как лодка была привязана к пристани, мы начали трудоемкую работу по загрузке больших ящиков в фургон. Он пояснил, что обычно Хэнк приезжает к нему на встречу, и извинился, что нуждается в моей помощи. Когда мы закончили загружать фургон, оба вспотели, как мулы, а от одного из нас и пахло так же. Я приняла его приглашение подняться на лодку и выпить содовой.

Я ждала его на корме лодки, охлаждаясь на ветру. Он вышел с двумя бутылками кока-колы и фотографией своих детей, один из которых был новорожденным. Именно тогда я заметила блестящее золотое кольцо на его пальце. Кальвин был счастливо женат, и я была в восторге.

Я была просто счастлива, когда шла по пристани к фургону. Кальвин был женат, и, надеюсь, это означало, что у него с Адриан ничего не было. Может быть, просто, Адриан не играла за другую команду. Хотя я теперь и была уверена, что она безумна.

Припарковав фургон в разгрузочной зоне гостиницы, я была счастлива встретить Хэнка. Никогда не думала, что буду рада его видеть, но сегодня был именно такой день. Он и я разгрузили фургон, и я помогла Ирис расставить в кладовой продукты и товары для кухни. Она выделила мне место там для моих хлопьев.

Хэнк любезно согласился отнести тяжелые ящики со спиртным в бар, но распаковка их не входила в его обязанности. Когда я вернулась в бар, его там уже не было, чему, честно говоря, я была очень рада.

Я достала все бутылки из ящиков и поставила их за стойкой бара. Пока я делала это, Ирис приготовила мне сэндвич с индейкой. Я, действительно, люблю эту женщину. Сидя за стойкой бара, я ела свой бутерброд, и у меня появилось желание пропустить бокал рома с колой, но я остановилась на одной коле.

Адриан вошла в бар и, не говоря ни слова, взяла книгу с одного из шезлонгов. Она уже собиралась выйти, но неожиданно повернулась и бросила на меня ледяной взгляд.

– Вы можете оставаться здесь, у телефона, ваша мать будут вам звонить. Она вышла прежде, чем я смогла открыть рот.

Две минуты спустя зазвонил телефон. Это напугало меня так, что я чуть не упала с барного стула, но уронила половину моего бутерброда на пол. Не знаю почему, но я была удивлена, услышав голос моей матери в трубке. Я сунула руку под бар и быстро взяла бутылку с ромом, который сейчас был просто необходим.

– Хайден, твой отец просто в ярости, из-за того, что ты уехала в гостиницу. Он запретил мне произносить твое имя. Скажи мне, ты уже выставила ее на продажу? Как думаешь, сколько это принесет? – гремела она потоком вопросов, пока я пила свой ром, закатывая глаза. Достав сигарету, я закурила, и она, конечно же, услышала щелчок зажигалки и запустила совершенно новую тираду.

Когда, наконец, мне позволили говорить, я, с большим удовольствием, сказала ей, что у меня нет ни малейшего намерения продать свою долю. Кроме того, я очень счастлива здесь и собираюсь остаться. Это, на самом деле, разозлило ее. Я положила трубку от телефона на стойку бара и наслаждалась своим напитком. Даже, несмотря на то, что все еще слышала разглагольствования своей мамочки, я понятия не имела, о чем она говорила.

Когда она, наконец-то остановилась, чтобы вздохнуть поглубже, я быстро сказала ей, что меня ждут неотложные дела, требующие моего присутствия, и попрощалась. Я увидела шезлонг в тенистом углу бара и решила, что мне в домике нужен такой же. Я легла на него, медленно потягивая свой напиток, и, вскоре, уснула. Ирис нежно потрогала меня за плечо и сообщила, что обед будет накрыт в столовой через десять минут.

Вернувшись в свой дом, я быстренько помылась. Для того чтобы вымыть голову, времени было мало, и я просто забрала волосы в хвост. Увидев, что Сабер после ванной не вернулся, я поругала себя за то, что поссорилась в один день со всеми, и вернулась в столовую.

Когда я пришла, стол был накрыт для двоих, но Адриан нигде не было видно. Я решила пройти на кухню, чтобы узнать, не нуждается ли Ирис в чьей-то помощи. Судя по всему, эта территория была в ее владении, и она выгнала меня оттуда деревянной ложкой. Я вернулась обратно в столовую и нашла там Адриан.

Я решила попытаться загладить свою вину. До сих пор не зная, что думать о ее способности знать что-то о том, что еще не произошло, но я должна была, по крайней мере, проявить больше уважения.

– Адриан, я была ослом сегодня, не могла бы ты простить меня?

– Все хорошо, Хайден. Вам не нужно извиняться, я и раньше получала такого рода ответы. Рано или поздно ты бы все равно узнала об этом, так уж лучше рано, чем позже, – сказала она с оттенком грусти в голосе.

В этот момент я, действительно, дерьмово себя чувствовала. Она ожидала от меня большего понимания и поддержки, а я глубоко ранила ее чувства. К тому же я вымыла котенка, и думаю, что он больше не появится в моем доме. В общем, я все профакала и должна остановиться на жительство где-то подальше от этого места.

– Адриан, я искренне сожалею. Я не понимала, да и до сих пор не понимаю природу этого явления, но я не могу не быть рядом с тобой. Не знаю, как ты, но я искренне наслаждаюсь твоей кампанией, и надеюсь, что ты просто выбьешь из меня это дерьмо, а потом простишь меня.

– Вы не будете ругаться за обеденным столом, – рявкнула Ирис, когда вошла в комнату. Она усмехалась, ставя на стол наш обед.

– Ирис, вы не должны обслуживать меня, вы же знаете. Я вполне способна разложить еду по тарелкам. Почему бы вам не позволить мне принести для вас тарелку, и вы присоединились бы к нам, – сказала я и встала, чтобы сделать то, что предложила.

Она засмеялась. – Ирис не ест ребенка, собственного приготовления, – весело сказала черная грузная женщина. Это напугало меня. Я посмотрела на Адриан, которая опять хохотала надо мной.

– Не волнуйся, нет ничего плохого в ее еде. Ей просто не нравиться есть то, что она готовит. Адриан освободила меня от моих страхов, откусив большой кусок от ее ужина.

– Так с нами все будет в порядке? – спросила я, надеясь на лучшее.

– Я прощаю тебя, Хайден, и да, между нами все отлично. Адриан посмотрела мне в глаза и улыбнулась. – Так значит новорожденный Кальвина очень миленький?

– Да, это на самом деле так, но у него голова такая же большая, как у отца, поэтому я очень сочувствую его матери. Я предполагаю, что он всем показывает фотографии своих детей.

Ее голубые глаза заблестели и она улыбнулась. – Да, он показывает их всем тем, с кем встречается. Он очень гордый папа.

Я увидела в нашей беседе возможность выяснить то, что так интересовало меня.

– А ты, Адриан, хотела бы когда-нибудь поселиться с кем-то, как Кальвин, и завести детей? Это очевидно, что ты очень любишь их, я заметила это вчера на пляже, когда с нами были маленькие мальчики.

Она отпила вина, прежде чем ответить. – Я очень люблю детей, и в один прекрасный день у меня, я надеюсь, будут собственные дети, но у меня нет никакого желания быть в браке с кем-то, вроде Кальвина. Правда, он очень милый человек, и если судить по тому, что я вижу, любящий муж и отец.

– Тогда, что случилось с человеком, похожим на него? Я мысленно просто умоляла ее сказать то, что я хочу услышать.

– С ним нет ничего плохого, он просто не мой тип, – ответила она с лукавым выражением на лице.

И я сделала решающий шаг, я должна была это сделать. Мне необходима была правда, а не предположения. Мне хотелось услышать эти слова, проходящие через эти губы, которые так хотелось поцеловать. – Так какой же ваш тип?

Она засмеялась, и я могла чувствовать, как кровь спустилась ко мне в ноги. – Я больше заинтересована в продолжение отношений с женщиной. Мужчины интересуют меня в последнюю очередь.

И так, она сказала это, теперь я знала, что мы в одной команде. Мои колени под столом начали дрожать, а ладони вспотели. Я хотела услышать эти слова, но теперь я нервничала. Все это время я хотела ее, но говорила себе, что она, скорее всего, не заинтересована во мне. К тому же я знала, что нельзя связываться с человеком, на которого работаешь.

Я нервно сглотнула. – Ой, ну я думаю, что это здорово. Я предполагаю, что сцены знакомства не редки в этих краях. Я усмехнулась. Она посмотрела на меня с ухмылкой на лице.

– Это твой способ спросить, есть ли у меня кто? – спросила она напрямую.

Что я могла сказать на это? Я изо всех сил пыталась ответить спокойно, но с треском провалилась. К моему затруднительному положению добавлялось то, что выражение ее лица говорило мне, что она точно знает, что происходит со мной. – Мне было просто любопытно. Чтобы поддержать разговор.

Она улыбнулась. – Я вижу. Но у меня есть преимущество над тобой. Твоя тетя рассказала мне о том, что ты предпочитаешь женщин. Она также поделилась несколькими поучительными историями о ваших… – она сделала эффектную паузу. – Я полагаю, мы назовем их выходками.

– Выходками? Да что же она вам такого рассказала? Я боялась услышать ответ, потому что тетя знала о нескольких моих озорных поступках.

– Ну, для начала она мне рассказала, как, однажды, она приезжала к вам на праздник. Ты училась еще в средней школе и ушла гулять с группой друзей. Тетя сказала твоим родителям, что подождет твоего возвращения, а они могут идти спать. Они согласились, а тете пришлось ждать тебя до трех часов утра.

– Она сказала, что ты была настолько пьяна, что едва ли знала собственное имя. Кроме того, ты с гордостью носила на шее трусики, которые, как ты утверждала, принадлежали дочери директора школы. Да! И лучшая часть этого рассказа – тебе в течение почти двух недель пришлось носить свитера и водолазки с высоким воротом, чтобы скрыть все любовные укусы на шее.

Я покраснела от смутных воспоминаний той ночи. Моя тетя проводила меня в мою комнату и помогла мне лечь спать. А я бросала в нее свои тапки. – Я была подростком, и ты не можешь считать это аргументом против меня, – сказала я самодовольно.

Улыбка на ее лице ответила мне, что это еще не все. – Она также рассказала мне, что твои родители выгнали тебя из дома, потому что, придя неожиданно домой, обнаружили в своей гостиной нечто, очень напоминающее оргию.

– Эй! Я могу это объяснить! В колледже я встречалась с девушкой, а у нее были сестры, которые любили… Неважно, я, действительно, не могу это объяснить, – вздохнула я.

– Когда я была молодой, то иногда была озорной. Я покраснела и отвернулась от нее. – Я была молодой и глупой.

Адриан засмеялась: – А теперь?

– А теперь я старше, и глупость свою немного укротила, – сказала я с улыбкой.

– Мы должны лечь в постель, – вдруг сказала она.

Моя челюсть отвисла почти до полу. Я смотрела на нее в полном шоке, представляя в своей голове ее слова. Она поняла свою ошибку, и лицо у нее стало кроваво-красным.

– О, я имела в виду, что у нас завтра будет напряженный день. Гости приедут через день, и нам нужно сделать несколько завершающих штрихов. Ее лицо все еще оставалось красным, даже после того, как она все объяснила. Это было восхитительно, и я знала, что буду мучать ее этим до самой смерти.

Мы пошли вместе к нашим коттеджам, пытаясь поддержать случайный разговор. Я предложила проводить ее до домика, но она отказалась и просто пожелала мне " Спокойной ночи".

У двери меня встретил очень чистый и хорошо пахнущий рыжий полосатик. Он простил меня, или это был его желудок? Он принес мне новый подарок – бедная лягушка без ноги и глаза. Вскоре мы оба лежали в постели, свернувшись калачиком. Звуки его довольного мурчания погрузили меня в сон.

На следующее утро мне удалось проспать до восьми утра. Я проснулась от шума, как на стройке. Надев халат и накормив котенка, я вышла на улицу посмотреть, кто шумит. Люди были повсюду. Адриан стояла посреди двора, с сияющим, как никогда, взглядом. Она говорила с человеком, который мыл двор и мебель в нем.

Я приняла душ и медленно выпила свой кофе. Когда я пришла в столовую, Ирис сообщила мне, что я пропустила завтрак, и предложила приготовить что-нибудь, но я решила не беспокоить ее, и съела миску моих любимых хлопьев.

После завтрака я пошла в бар, надеясь найти там Адриан. Вместо нее я нашла молодую женщину, моющую бар. Она объяснила мне, что Адриан собирает цветы возле наших коттеджей. Я встретила ее на тропе, несущую огромную корзину свежесрезанных цветов, и она пригласила меня с собой расставить их в вазы в каждом из гостевых домиков.

Расставив цветы в коттеджах, мы наполнили цветами вазы в баре. Атмосфера вокруг была заряжена волнением, каждый член персонала, вернувшийся на дежурство, начал добавлять в украшение бара и столовой свои собственные штрихи, уникальные для Багамской культуры.

Адриан познакомила меня с двумя носильщиками, уборщицами и официантами. Одну из уборщиц заинтересовала рубашка, надетая на мне, и она похвалила ее. После выяснения, можно ли коснуться, она потрогала ткань, и ее глаза блестели, как у ребенка. Это была простая из стрейч – хлопка рубашка с кнопками, купленная мной в прошлом году на распродаже. Желтый цвет напоминал мне о весне, именно это заставило меня купить ее. Я несколько раз заметила, как женщина поглядывает на меня. Тут я вспомнила, насколько примитивной была жизнь на острове, никаких тебе торговых центров или дисконтных магазинов, никаких банков и банкоматов.

Ирис на большом столе накрыла обед, и весь персонал присоединился к нам, чтобы поесть. Добродушные шутки вокруг стола напоминали мне большой семейный сбор. Я молчала, слушая рассказы и игривые подколы друг над другом. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чем они говорят. Из-за Багамского акцента, мне было бы проще их понимать, если бы они говорили медленнее.

Я усмехнулась про себя. Если бы мои мама и папа появились сейчас в этой комнате, они потеряли бы сознание от шока. Я сидела там, в окружении черных мужчин и женщин. Мы с Адриан светились, как маяки, рядом с их цветом кожи. В отличие от моих родителей, для меня цвет кожи был просто цвет. Были хорошие и плохие люди во всех расах. Я была искренне рада быть среди этих людей, а они были рады быть со мной.

После обеда мы все разошлись, чтобы расслабиться и морально подготовить себя к прибытию гостей на следующий день. Моей задачей на сегодняшний день была прачечная. Я сняла постельное белье с кровати и, забрав его и другую одежду, пошла на другой конец территории. Там располагался еще один дом, в котором стояли стиральные машины, сушилки и автомат, для приготовления кубиков льда. Поскольку, кроме меня никого не было, я решила этим воспользоваться в полной мере. Разделив белье на три машинки, я включила их.

Сидя рядом с дверью, я читала до тех пор, пока машинки не остановились. Переложив белье в сушилки, я снова села читать. Через час я сложила последние вещи и даже погладила желтую рубашку, что надевала утром.

После того, как все вещи были убраны по местам, а кровать застелена, я была готова к встрече с миром. Я начинаю получать удовольствие от такой жизни. Взяв рубашку, что носила ранее, я отправилась с миссией. Сара нашлась во дворе, она ухаживала за растениями.

– Привет, Сара, – сказала я, подходя к ней. Она улыбнулась и поздоровалась, а затем ее взгляд быстро метнулся к рубашке у меня в руках. – Я выстирала и выгладила это сегодня, и для меня было бы честью, если бы ты приняла ее в качестве подарка.

Ее большие карие глаза открылись от удивления. – О-о, Хайден, я не могу принять твою рубашку. Она слишком хорошенькая.

– Пожалуйста, Сара, я настаиваю. Как я уже сказала, это подарок.

– Я могу принять ее только на обмен, – сказала она и расстегнула ожерелье, висящее у нее на шее. Оно было прекрасно в своей простоте. Это была простая серебряная цепочка с голубовато-фиолетовыми ракушками посередине. – Не могла бы ты принять ее в обмен на рубашку? – спросила она застенчиво.

Она вручила мне ожерелье. – Сара, это ожерелье чем-то особенное для тебя? Если это так, то рубашка вряд ли стоит этого.

– Нет, совсем нет, – заверила она меня. – Я сделала его сама, я делаю все виды украшений, а Адриан достаточна любезна, чтобы позволить мне выставлять их в витрине для гостей.

– В таком случае, я согласна. Она помогла мне застегнуть ожерелье на шее, и я была очень взволнована, получив его. Приняв рубашку, она прижала ее к себе. Затем она быстро обняла меня и поцеловала в щеку. Я чувствовала себя прекрасно от того, что рубашка сделала Сару такой счастливой.

Мне нужно было время побыть одной и обдумать свое здравомыслие, поэтому я отправилась вниз по узкой тропе, бдительно следя за слизистыми из рода змей. После того, как я спустилась с утеса, я сняла босоножки и с наслаждением ощутила песок под моими ногами. Я шла по краю воды, восхищаясь ее красотой и наслаждаясь ветерком, охлаждающим мою кожу.

Я пробыла в этом месте всего неделю, а уже с трудом узнавала себя. Гадая, что со мной происходит, я чувствовала себя умиротворенно и решила, что это не может быть плохо. Я также сомневалась в моих чувствах к Адриан. Она была красивой женщиной, но что-то еще притягивало меня к ней.

Я напомнила себе, что не очень умно, связываться с тем, на кого работаешь. Мой разум признавал это, а мои действия предавали мои мысли. Когда она была рядом, я в открытую флиртовала с ней. Раньше бы я ни за что не начала разговор, состоявшийся вчера вечером. Я понимала, что она произвела на меня впечатление, и если быть честной, то очень большое. Мои чувства были в состоянии войны разума и эмоций, не говоря уж о моем теле.

Я поняла, что не могу не думать о ней. Иногда я пыталась усмирить свой разум, засунув свой нос в книгу, но мысли все равно возвращались к высокой и красивой. Я не могу простить себя за то, что каждое утро, проснувшись, мои первые мысли были снова о синеглазой. Я ругала себя, что бегаю за ней, словно школьница.

Убедившись, что я одна, я призналась себе вслух, что это нытье несовершеннолетнего. Надо просто оставить ее в покое. Но даже, после того, как мои губы произнесли это, я все еще не была полностью уверена. Мне было бы легче, если бы она, останавливаясь рядом, не смотрела на меня так, как она это делала. Иногда мне казалось, что она смотрит мне прямо в душу.

Мой желудок предупредил меня, что обед будет подан в ближайшее время, так что я повернулась и пошла назад вдоль кромки воды. Это был рай, и все же я чувствовала себя такой одинокой без этой женщины рядом со мной. Я надеялась, что приезд гостей будет держать мой мозг занятым, и в течение нескольких дней мои чувства пройдут. Я скрестила пальцы, поднялась на утес и отправилась к гостинице.