Гостья из глубин

5

Александр ДюБрау, ассистент доктора Ди, помог нам подняться на «Кассандру».

– Кто-то кричал, – заметил он. – Все в порядке?

– В полнейшем, – заверил его доктор Ди. – Билли наступил на жгучие кораллы, и только.

Когда я поднялся по трапу, Александр схватил меня за руки и втащил на борт.

– Ух, Билли, не завидую! – сказал он. – Я случайно наступил на жгучий коралл в свой первый день здесь. У меня звезды перед глазами засияли – веришь ли? С тобой точно все хорошо?

Я кивнул и показал ему ногу.

– Да, уже получше. То ли еще было! Меня чуть морское чудище не сожрало!

– Так не быва-а-ает, та-ак не быва-ает! – пропела Шина.

– Я точно его видел, – уперся я. – Хотите верьте, хотите нет, но оно было в лагуне. Большое, зеленое и…

– Тебе виднее, Билли! – с улыбкой бросил Александр и подмигнул Шине.

Ух, как же бесит. Студент факультета естественных наук – тоже мне большая шишка! Да что он знает!

Александру было чуть за двадцать, и он, в отличие от доктора Ди, на ученого походил мало. Куда больше – на регбиста: высокий, почти двухметровый, мускулистый. У него были густые волнистые светлые волосы и голубые глаза с едва заметными морщинками в уголках. Его могучие плечи и богатырские ручищи ровно покрывал загар. Оно и неудивительно, Александр много времени проводил на солнце.

– Надеюсь, все проголодались, – сказал он. – Я приготовил на обед бутерброды с курицей и листьями салата.

– О, звучит заманчиво, – сказала Шина, закатывая глаза.

Александр у нас главный по готовке. Думает, его стряпня чудо как хороша, но это не так от слова «совсем».

Я спустился под палубу в свою каюту, чтобы снять мокрый гидрокостюм и переодеться в нормальную одежду. Моя каюта – на деле всего-навсего крошечная каморка со спальным местом и шкафчиком для вещей. У Шины – точно такая же. У Александра, как и у доктора Ди, покои побольше, там даже можно пройтись взад-вперед.

Обедаем мы на камбузе – так на судах называют кухню. Здесь есть встроенный стол, жестко зафиксированные стулья и небольшая зона для готовки еды.

Когда я вошел в камбуз, Шина уже сидела за столом. Перед ней на тарелке красовался огромный бутерброд, еще один такой же дожидался меня.

Никто из нас не горел желанием есть курицу, приготовленную Александром. Накануне вечером мы уже ели запеканку из брюссельской капусты – и это был просто ужас. Сегодня утром на завтрак он подал нам оладьи из цельной пшеницы, которые опустились на дно моего желудка, как Титаник на дно моря.

– Чур, ты первая, – прошептал я сестре.

– Ну нет, – Шина покачала головой. – Давай ты, ты же старший.

У меня заурчало в животе. Вздохнув, я придвинул тарелку. Выбора не было.

Я вонзил зубы в бутерброд и принялся жевать.

«Недурно, – была моя первая мысль. – Курица, соус – все в нужных пропорциях. Вполне съедобный классический сэндвич».

Вдруг мой язык будто в лаву окунули. Пожар в ротовом отделении!

Сдавленно вскрикнув, я схватил стоящий рядом стакан чая со льдом и залпом осушил его.

– Ты!.. – выдавил я. – Ты что, жгучий коралл туда сунул?

– Всего лишь немного чили, – Александр усмехнулся. – Так, для вкуса. Ну что, понравилось?

– На обед буду хлопья, – безапелляционно заявила Шина, отодвигая свою тарелку.

– Нельзя же есть одни хлопья! – нахмурился Александр. – Неудивительно, что ты такая худышка, Шина. Одни злаки и потребляешь. Неужто не хочется чего-нибудь новенького?

– Пожалуй, я тоже буду хлопья, – скромно заметил я. – Что-то новенького захотелось…

Доктор Ди вошел в камбуз.

– Чем пируем? – спросил он.

– Я сделал сэндвичи с курицей, – сказал Александр и добавил: – Острые.

– Чертовски острые, – прояснил я ситуацию.

Доктор Ди взглянул на меня и приподнял бровь.

– О, правда? Знаете, а я ведь почти не голоден. Думаю, залью себе хлопья – и делу конец.

– Может, мы с Билли приготовим ужин? – предложила Шина. Она сыпанула в миску хлопья и добавила молока. – Как-то несправедливо, что Александр все время рулит на камбузе.

– Отличное предложение, – сказал доктор. – И что же вы двое умеете готовить?

– Я – заварные пирожные, – подал я голос.

– А я – сливочную помадку, – похвасталась Шина.

– Гм, – Доктор Ди призадумался. – Может быть, мне стоит встать за плиту нынешним вечером… Кто за рыбу на гриле?

– Круто! – воскликнул я.

После обеда доктор Ди отправился в свой кабинет, чтобы просмотреть кое-какие записи. Александр повел нас с Шиной в главную лабораторию на экскурсию.

Рабочая лаборатория оказалась поистине классным местом. Вдоль стены стояли три больших стеклянных резервуара, населенных всякими чудо-рыбами. В самом маленьком плавали два ярко-желтых морских конька и флейторыл – длинная красно-белая рыбина с телом, похожим на трубку; там же сновал косяк мелюзги-гуппи. В другом резвились рыбы-ангелы – оранжево-алые, как ожившие сполохи огня, – и тупорылый арлекин с золотисто-бирюзовыми камуфляжными полосками. В самом большом резервуаре обитало длинное змееподобное существо черно-желтого окраса с на редкость зубастой пастью.

– Фу! – скорчила гримасу Шина, уставившись на него. – Вот этот прямо ну очень мерзкий!

– Это черный ленточный угорь, – сказал Александр. – Он кусается, но не смертельно. Мы зовем его Ухарь.

Я зарычал на Ухаря через стекло, но тот благоразумно прикинулся шлангом.

Мне было интересно, каково это – столкнуться с подобной страхолюдиной в океане. Зубы Ухаря выглядели внушительно, но в плане габаритов он и в подметки не годился тому чудовищу. Уж с этим-то Уильям Дип – младший, всемирно известный исследователь подводного мира, вполне мог бы справиться.

Я отвернулся от аквариумов и встал у панели управления, уставившись на ручки и циферблаты.

– А вот эта кнопка что делает? – спросил я и тут же нажал. Раздался громкий гудок, и все вздрогнули от неожиданности.

– Отвечает за подачу сигнала, как видишь, – сказал Александр, смеясь.

– Доктор Ди говорил Билли, чтобы тот не трогал оборудование без спросу, – сказала Шина. – Миллион раз говорил, да только у Билли в одно ухо влетело – в другое тут же вы…

– Заткнись, Ши-Ра, – резко оборвал ее я.

– Сам заткнись!

– Эй, ребята, брейк! – Александр поднял руки в примиряющем жесте. – Ничего страшного не случилось.

Я вновь повернулся к панели. Почти все циферблаты были подсвечены изнутри, а по их меткам двигались еще и маленькие красные световые индикаторы. Я заметил, что один из них не горит.

– А этот для чего? – спросил я, показав пальцем. – Похоже, ты забыл его включить.

– Этот отвечает за бутылку Нансена, – сказал Александр. – Он сломан.

– Что за штука такая – бутылка Нансена? – спросила Шина.

– Пробоотборник. Собирает образцы воды с самого дна моря или с больших глубин, – пояснил Александр.

– Почему бы не починить его? – спросил я.

– Нам это не по карману.

– Да? – удивилась Шина. – Разве университет не дал вам денег? – Мы оба знали, что исследования доктора Ди спонсировал университет в Огайо.

– Они выделили нам средства на исследования, – объяснил Александр, – но грант уже почти целиком исчерпан. Мы все ждем, не дадут ли нам побольше. А пока – чем богаты, тем и рады.

– А если на «Кассандре» случится какая-нибудь серьезная поломка? – спросил я.

– Тогда, боюсь, придется ставить ее в сухой док, – сказал Александр. – Ну или искать новые источники финансирования.

– Ух… – прокомментировала Шина. – Тогда плакали наши каникулы на море.

«Кассандра» без дела, в сухом доке – что может быть хуже? Разве что мысль о том, что доктор Ди застрянет на суше – вдали от своих любимых рыб.

Сходя на берег, наш дядя неизменно спадал с лица. Он чувствовал себя комфортно исключительно на судне. Уж я-то знаю – видел дядю однажды, когда он приехал в гости на Рождество.

Обычно с доктором Ди весело, но тот праздничный визит стал настоящим кошмаром. Расхаживая по дому на капитанский манер, он раздавал направо и налево приказы:

– Билли, спину прямо! Шина, ну-ка вымой палубы!

Что и говорить, он был попросту не в себе. В самый канун Рождества мой отец счел, что с него хватит, и велел доктору Ди либо взять себя в руки, либо убраться восвояси. Кончилось тем, что почти весь Сочельник дядя просидел в ванне, забавляясь с моими старыми игрушечными лодочками. Контакт с водой возвращал его в нормальное состояние.