Гостья из тьмы

Глава 15

Брет поднял глаза и успел увидеть расстроенное лицо Дженни в толпе. Настроение у него резко упало, когда он сообразил, как это могло выглядеть со стороны. Он поспешно освободился от цепкой руки Лорейн, которая подошла к нему всего пару минут назад.

– Пожалуй, мне пора, – пробормотал он. – Нужно присмотреть за лошадьми.

– Но я думала, мы вместе поедим! – возмутилась Лорейн. – Заняла нам место поближе к воде…

– Я не могу есть до скачек, Лорейн, – сказал Брет и, увидев недоверчивый взгляд, добавил: – К тому же я обещал Сквайрзу выпить с ним.

– Больше похоже, что ты спешишь к миссис Сандерс, – фыркнула она. – Ты выставляешь себя дураком, Брет Уилсон! Такие, как она, признают только деньги. Думаю, ей сейчас очень весело с Чарли Сквайрзом.

– Не суди о других по себе… – угрюмо бросил он.

– Негодяй! – прошипела Лорейн. – Не знаю, что я только нашла в тебе. Но если ты думаешь, что у тебя с этой женщиной что-нибудь получится, то ты сильно ошибаешься, милок! Она – такая же богачка, как эти чертовы Сквайрзы, а ты просто вкалываешь на нее, как дурак!

Лорейн развернулась на своих шпильках и пошла к реке, увязая каблуками в высокой траве. Брет наблюдал, как она удаляется, вызывающе покачивая бедрами, и знал, что она может оказаться права. Но, вспомнив глаза Дженни, он немного успокоился. Нет, она совсем не такая, как Сквайрзы. Дженни не стремится к власти и богатству, и у нее собственные представления о том, что следует ценить в жизни.

Брет стал пробираться сквозь толпу к месту, где устроились хозяева Курайонга и их почетные гости, но, подойдя ближе, заколебался. Слова Лорейн зазвучали с новой силой у него в голове, когда он увидел Дженни и Чарльза, сидевших рядом за роскошным столом. У Дженни было оживленное, улыбающееся лицо, она казалась счастливой от того внимания, которое уделяли ей Чарли и остальные гости.

В тени густых вилг был установлен помост, покрытый ковром. На нем были расставлены многочисленные столы – белоснежные скатерти, вазы с цветами, серебро и хрусталь. Элегантно одетые женщины в огромных шляпах потягивали шампанское из высоких хрустальных бокалов, оживленно беседуя и смеясь. В центре помоста под огромным зонтом, как на троне, восседал старый Сквайрз в своем кресле на колесах. Он курил сигару, выпуская белые облачка дыма над головой и время от времени что-то выкрикивая гостям. Хелен, как обычно, крутилась рядом с ним, пока ее муж Джеймс налегал на выпивку.

Но кроме Чарли и Дженни, Брет никого не замечал. Они составляли интересную пару. Хотя Чарли был на добрых сорок лет старше Дженни, он выглядел просто неотразимым и был известным в округе ловеласом.

«И богачом к тому же, – мысленно добавил Брет, горько усмехнувшись. – Способным дать Дженни все, что она захочет, но только в обмен на заветный кусок земли…»

Брет торопливо развернулся, пока его не заметили, и поспешил уйти. Для него не было лучшей роли в этой пьесе, чем роль аутсайдера. Что сможет предложить Дженни он, когда у нее и так все уже есть?

Дженни никогда в жизни не видела такого изобилия. Все три дня на столах не переводились закуски из холодного мяса, салаты, целые запеченные окорока и жареные куры, на ледяных горках глянцевито поблескивала черная икра. Пирамиды из всевозможных фруктов украшали столы с белоснежными скатертями, хрусталь сверкал, серебро блестело. Хозяева Курайонга умели с размахом принимать гостей. Но при всем их галантном обхождении Дженни постоянно чувствовала, что ей чего-то не хватает. И внимательно наблюдая за общением Сквайрзов между собой в эти дни, она поняла, чего именно.

Это были люди с абсолютно противоположными характерами, не очень связанные между собой. Этан Сквайрз, как абсолютный монарх, с помощью страха умело держал в подчинении всю многочисленную семью из детей и внуков. Они боялись, что их выгонят из Курайонга, вычеркнут из завещания, что сытая жизнь закончится, если они перестанут постоянно поддакивать этому старику со скверным характером. Как многие старые люди, он требовал за обеспеченное будущее большую дань. И наслаждался своей властью. Любовью здесь уже не пахло, если она когда-нибудь и была.

Эндрю казался единственным, кого жизнь в Курайонге устраивала. Но даже успешная карьера в городе, благодаря которой он был как бы в недосягаемости, была иллюзией. При всей отрешенности от жизни здесь он был просто еще одним служащим в этом процветающем хозяйстве, и Дженни подозревала, что Этан не спускает с него глаз и строго все контролирует.

Разомлевшая от обильной еды, вина и усилившейся жары, Дженни откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Разговоры вокруг шли о вещах, в которых она мало понимала, а женские сплетни касались тех, кого она не знала.

– Черт возьми! Вот это да! Что это за райская птица, чудом залетевшая к нам в сад?

Дженни открыла глаза и попыталась понять, чем вызван громкий возглас сидевшего рядом Чарли. И вдруг у нее глаза полезли на лоб, а рот приоткрылся от удивления.

– Диана… – выдохнула она, не в силах поверить глазам.

Чарли отвел потрясенный взгляд от видения в алом кафтане и с интересом посмотрел на нее.

– Вы знаете эту экзотичную особу?

– Слишком хорошо! – бросила она, вскакивая на ноги. – И разве она не ослепляет с первого взгляда?

У нее не было времени ждать ответа остолбеневшего Чарли. Все мужчины за столом сидели с такими же лицами – Диана всегда действовала на мужчин подобным образом.

Дженни поспешила навстречу подруге, и они крепко обнялись.

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Любезная встреча, ничего не скажешь! Так-то ты приветствуешь подругу, проехавшую полстраны, чтобы повидаться с тобой? – засмеялась Диана, отодвигая ее, чтобы лучше рассмотреть. – Ты замечательно выглядишь, детка! Эта жизнь в глуши пошла тебе на пользу.

Дженни любовалась очередным кафтаном ярко-красного цвета, который каким-то фантастическим образом сочетался с оранжевым шарфом, лихо завязанным вокруг головы. Золотые кольца серег, как обычно, покачивались в ушах, многочисленные браслеты весело звякали на запястьях. Макияж на лице был наложен густо, несмотря на жару, а пряный аромат, исходивший от подруги, напомнил Дженни рынок в Марокко.

– Вижу, ты сразу решила поставить на уши и ослепить местное население, – улыбнулась она.

– Надеюсь дать этим захолустным шерстяным магнатам пищу для разговоров на полгода, – задорно ответила Диана, оглядывая сидевшую за столами публику.

Дженни заметила уже спешившего к ним Чарли и схватила подругу за руку.

– Пойдем скорее отсюда! Я хочу хоть немного поговорить с тобой наедине, – шепнула она.

Диана тоже увидела Сквайрза и вырвалась.

– Никаких шансов, детка, пока ты не познакомишь меня со всеми, о ком писала, – сказала она упрямо. – Но это же не Брет, надеюсь? Неотразим, но староват, к сожалению.

– Уймись, Ди! – зашипела на нее Дженни. – Это Чарли Сквайрз.

– Тот ублюдок из дневников? – Диана округлила глаза.

– Его сын, – пробормотала еле слышно Дженни, так как Чарли уже был рядом.

После того, как она представила их друг другу, Чарли повел Диану знакомиться с остальными. Со стороны казалось, что яркий длиннохвостый попугай проводит смотр серых воробьев. Браслеты Дианы задорно звенели, когда она пожимала руки, улыбка не сходила с красивого, четко вылепленного лица. Дженни наблюдала за подругой со стороны, прекрасно зная, что та с восторгом купается во всеобщем внимании. Это появилось у нее давно, и у Дженни были свои соображения на этот счет. Яркая, вызывающая одежда и экстравертная натура подруги стали следствием того, что в детстве она была подкидышем. Она предпочитала выделиться из толпы, чем быть незамеченной или отставленной в сторону. Это был своеобразный способ защититься от того, что в детстве она оказалась никому не нужной и брошенной на ступенях приюта.

Диана в конце концов освободилась от окружившей ее толпы мужчин, и они с Дженни пошли к берегу. Солнце уже клонилось к закату, ветерок посвежел.

– Как ты меня нашла? – смогла спросить наконец Дженни.

– Купила подержанный трейлер у одного художника – и приехала. Выставка прошла грандиозно, но я абсолютно выдохлась. Поэтому решила немного проветриться и поискать покоя на этой грешной земле. И надо сказать, детка, покоя было предостаточно. Миля за милей! Думала, никогда не доеду до Уэллаби-Флатс и не найду твою Чурингу.

Дженни уставилась на нее в ужасе.

– Ты сама вела трейлер всю дорогу?! Ты же в магазин за продуктами ездишь в такси! Ох, Ди, ты просто с ума сошла. Ездить одной в такой глуши страшно опасно!

– Мы же делали так раньше, так почему не повторить подвиг? – ответила та, беспечно пожав плечами, и улыбнулась.

– Нам тогда было по восемнадцать, Ди! И у обеих начисто отсутствовали мозги. Когда я вспоминаю, какому риску мы подвергались, путешествуя одни по всей Европе и Северной Африке, у меня кровь стынет в жилах.

Диана приложила палец к ее губам и лукаво улыбнулась. Зачинщицей самых опасных приключений, конечно, бывала она, а выпутываться из неприятностей в основном приходилось Дженни.

– Зато мы здорово повеселились, детка, разве нет?

Дженни покачала головой и вздохнула. Возразить было нечего.

– Я просто не могу поверить, что ты здесь, – объявила она. – Господи, я так рада тебя видеть, Ди!

Диана пристально посмотрела на нее.

– Признаться, я беспокоилась за тебя и именно поэтому приехала. Твои письма были такими редкими и короткими. В них было слишком много недомолвок. Я не могла разобраться, в чем дело, но почувствовала, что что-то не так.

Дженни обняла подругу.

– Все замечательно. Просто я с головой влезла в дневники, и у меня слишком разыгралось воображение. Но зато я обрела покой. И как это ни дико звучит, именно дневники помогли мне примириться с пережитым в Сиднее. Пример Матильды научил меня, что надо смотреть вперед и оставить прошлое в покое. Так что я съездила сюда не напрасно.

– Значит, ты собираешься вернуться домой?

– Необязательно, – неуверенно ответила Дженни.

– А твои колебания случайно не связаны с мужчиной по имени Брет Уилсон, детка? – спросила, хитро улыбаясь, Диана.

Дженни мгновенно покраснела.

– Не выдумывай! Он здесь со своей подружкой.

Диана задумчиво посмотрела на нее, но промолчала.

– Смотри! Похоже, начинаются какие-то скачки. – Она указала на толпу, спешившую к беговому кругу. – Здесь есть кто-нибудь из знаменитых наездников?

– Не имею понятия, – пожала плечами Дженни. – Это скачки местного масштаба. Сегодня финальные заезды в честь праздника ветеранов.

Они поспешили вместе со всеми к перилам и вскоре были захвачены зрелищем скакунов и всадников, готовившихся к состязанию. Почти все жокеи были из местных – скваттеры, овчары, стригали и управляющие фермами. Каждый из них был отмечен яркой цветной эмблемой своей фермы, прикрепленной к спине.

Внезапно над толпой повисла тишина. Лошади и всадники напряженно застыли. Стартовый флажок был поднят и трепыхался на ветру. Наконец он опустился, и лошади рванулись вперед, взметнув тучи пыли, под приветственные крики болельщиков.

Беговая дорожка шла по прямой мимо зрителей, затем сворачивала и поднималась на холм, заросший деревьями и кустарниками. На другой стороне холма всадники должны были преодолеть несколько препятствий и снова вернуться. Когда лидеры скрылись из виду, толпа замерла в напряженном ожидании. Потянулись томительные минуты, пока из-за деревьев не показался первый всадник. Лошади стремительно приближались и наконец под оглушительные крики толпы вырвались на финишную прямую. Всадники изо всех сил подстегивали лошадей, приподнявшись в стременах и припадая к их взмыленным шеям.

Дженни с Дианой, хлопая в ладоши и подпрыгивая от возбуждения, громко подбадривали вместе с остальными лидера – овчара из Курайонга.

– Черт возьми! Это не менее захватывающе, чем Кубок Мельбурна! – возбужденно крикнула Диана. – А почему не было никого от Чуринги?

– Они скачут в следующем заезде, – ответила Дженни.

– Тогда почему бы нам не сделать ставки?

– Какая прекрасная идея, леди! Хотите, схожу и поставлю за вас? – раздался голос Чарли Сквайрза. – Думаю, что вы в любом случае поставите на своего управляющего, Дженни? Его ставки пока не самые большие, но вы можете увеличить их.

Дженни, избегая изучающего взгляда Дианы, протянула ему пять долларов.

– Почему бы и нет? Но пусть это принесет ему удачу. Все же он носит цвета Чуринги…

– А почему у него не самые большие ставки? – спросила Диана, доставая деньги. – Я слышала, что он уже выигрывал три года подряд.

– Потому, что в этом году Курайонг запасся секретным оружием. Думаю, удержать титул Короля Горы Брету на этот раз не удастся. – Он взглянул в сторону худого паренька с пронырливым лицом, который сидел на резвой гнедой кобылке. – Динго Фаулей в этом году уже выиграл скачки в Квинсленде и Виктории. На него абсолютно не влияет жара. Думаю, это лучший наездник, которого я встречал за последние годы.

Дженни проводила его взглядом к кассам и, обернувшись, наткнулась на вопрошающие глаза Дианы.

– Ну, который из этих твой? – решительно спросила она. – Я хочу знать, на кого я потратила свои пять долларов?

Дженни посмотрела на стартовую линию. Брет как раз садился на рыжего мерина.

На спине его ярко выделялась эмблема из рисунков аборигенов – знак Чуринги. Он выглядел очень привлекательным в седле, его сильные руки успокаивали взволнованное животное, заставляя стоять смирно.

Глаза их встретились и задержались друг на друге. Он подмигнул ей и улыбнулся.

Диана громко фыркнула:

– Вот что я бы назвала настоящим секретным оружием! Неудивительно, что у тебя не было времени часто писать мне.

Дженни снова почувствовала, что краснеет, и отвернулась от Брета.

– У тебя грязное воображение, Ди, – строго сказала она. – Ничего похожего на правду. Я его первый раз сейчас увидела за весь уик-энд.

– Серьезно? – спросила Диана, задумавшись.

Рука со стартовым флажком поднялась, и Брет покрепче натянул поводья. Строллер нервничал, пританцовывая на месте от возбуждения. Динго Фаулер на своей пегой кобыле был рядом, но Брет сконцентрировал все внимание на руке судьи. Он был наслышан о Динго и о тех трюках, которые он устраивает в заездах, так что хотел во что бы то ни стало побить его сегодня. И дело было даже не в репутации. Выиграть кубок на глазах у Дженни и с эмблемой Чуринги – это значило для него гораздо больше, чем титул Короля Горы.

Флажок опустился, и Строллер рванулся вперед голова к голове с гнедой. Истоптанная, жесткая дорожка опасно сузилась между ними, когда они сделали первый поворот в сторону холма и начался буш. Внезапно Динго Фаулер отработанным движением выбил стремя из-под ботинка Брета, пытаясь лишить его равновесия. Строллер дернулся в сторону, и Брету с трудом удалось удержать его, направив вперед на вершину холма.

Вскоре деревья обступили их со всех сторон, а копыта застучали по сухой земле среди кустарника. Термитники возвышались почти в человеческий рост, и только опытные наездники могли на полном скаку одолеть их, правильно рассчитав прыжки. Такая слаженность человека с животным давалась многолетним опытом тренировок или постоянной жизнью в седле во время выпаса овец.

Мужчины и лошади были покрыты потом, смешанным с пылью. Когда наконец показался просвет между зарослями, Динго почти лежал на шее гнедой, руками и ногами подстегивая лошадь, чтобы приблизиться к Строллеру и достать до стремени Брета.

Солнце ослепило их, когда они вырвались на простор после тени. Мир превратился в мелькающий калейдоскоп света и пыли, грохота копыт и запаха лошадиного пота. Брет повернул Строллера к финишной прямой и заметил, что Динго Фаулер по-прежнему идет совсем рядом с ним.

Копыта скользили в пыли, Брет изо всех сил старался удержать равновесие и не снизить скорость. Руки вцепились в поводья, колени сжимали мокрые бока Строллера. Пот и въевшаяся грязь облепили их, как панцирь, когда они выскочили на финишную прямую. Зрители кричали, но за грохотом копыт их почти не было слышно. Гнедая Фаулера летела ноздря в ноздрю с рыжим мерином.

Брет последним усилием бросил Строллера вперед к линии старта – и когда флажок опустился, нос его мерина оказался чуть впереди. Крики усилились, в воздух полетели шляпы.

– Прекрасно шел, приятель! – крикнул, задыхаясь, Динго Фаулер. – Но на следующий год тебе это не удастся.

Брет развернул Строллера лицом к нему. Его гнев наконец мог выйти наружу. Крепкой рукой он схватил худенького паренька за ворот рубашки.

– Попытайся сделать так еще раз, сосунок, и я заткну тебе зубы подальше в глотку! Будешь всю жизнь греметь вставными челюстями, – процедил он.

– Попытаюсь что? – выкатив глаза, невинно спросил Динго.

Брет собрался уже исполнить свою угрозу немедленно, но краем глаза заметил, что Сквайрзы двигаются к ним навстречу с кубком в руках. Здесь явно было не место и не время для драки.

– Старый трюк со стременами, – прошипел он, отпуская рубашку. – Только попробуй еще, и будешь есть жидкие кашки, как младенец!

Динго Фаулер цинично рассмеялся и спрыгнул на землю.

– Увидимся в следующем году, – бросил он. – Если, конечно, у тебя хватит смелости.

Он быстро нырнул в толпу почитателей и скрылся из виду.

Брет соскочил с лошади, и в ту же секунду ему на шею бросилась Лорейн. Она целовала его ярко накрашенными губами, оставляя следы на щеках и на шее.

– Потрясающе! – выдохнула она. – Ты был великолепен! Я так и знала, что ты победишь!

Он попытался освободиться, но она крепко вцепилась в него, а ему не хотелось делать ей больно.

– Лорейн, прекрати немедленно! – грубо сказал он. – Ты выставляешь себя на посмешище.

Брет заметил, как у нее хитро сверкнули глаза, смотрящие куда-то поверх его плеча. Она тут же впилась поцелуем ему в губы.

– Мой герой! – пылко воскликнула она.

Взгляд у нее при этом был откровенно победным, и, когда она отпустила его, он понял почему.

Дженни стояла в нескольких шагах от них и была явно шокирована этой сценой. В следующий момент она исчезла в толпе, а Брет крепко схватил Лорейн за руку.

– Зачем ты это делаешь? Между нами все кончено, зачем делать гадости?

– Ничего не кончено, пока я сама не скажу тебе об этом, – заявила она в ответ. – Тебе не избавиться от меня так просто, Брет Уилсон!

– Кто эта ужасная особа? – напрямик, как всегда, спросила Диана.

– Лорейн, – спокойно ответила Дженни. – Это женщина Брета.

– Ну и вкус у него! – фыркнула Диана и дотронулась до ее руки. – Я бы на твоем месте не расстраивалась. Это долго не продлится.

– А кто расстраивается? – попыталась возмутиться Дженни, но голос выдал ее состояние. Ей вдруг захотелось немедленно уехать в Чурингу.

– Дженни, отец хочет, чтобы вы вручили кубок победителю, – сказал Чарли, подходя к ней.

– Почему я? – в ужасе воскликнула она, оборачиваясь.

– Потому что вы хозяйка победившей фермы, – улыбнулся он и схватил ее за руку. – Пойдемте!

Беспомощно оглядываясь на Диану, Дженни была вынуждена подойти к возбужденной толпе, окружившей Брета. Она слышала шепотки и чувствовала взгляды, которыми ее провожали, но видела только торжествующее лицо Лорейн, стоявшей рядом с Бретом.

Этан наблюдал за ее приближением, сидя в кресле.

– Мои поздравления, – буркнул он. – Новичкам всегда везет. Но мы вырвем у вас кубок в следующем году!

Она взяла из его рук серебряный кубок с выгравированной летящей лошадью и повернулась к Брету.

– Поздравляю, – холодно произнесла она, отдавая кубок.

Брет наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и ей не удалось увернуться.

– Дженни, – тихо выдохнул он в ее волосы, – все не так, как выглядит со стороны.

Она посмотрела в серые глаза, и что-то в них заставило ее пульс участиться. Но в следующий момент она заметила руку Лорейн, вцепившуюся в его локоть, и решила, что ошиблась.

– Увидимся в Чуринге, мистер Уилсон.

Когда она возвращалась к Диане и Чарли, за ее спиной слышался издевательский смех Лорейн. Дженни стоило больших усилий вести вежливую беседу и спокойно пить шампанское как ни в чем не бывало. Что за игру затеял Брет? И почему в его глазах она читает нечто такое, что противоречит его поведению?..

Пикник закончился, пора было возвращаться в Курайонг.

Дженни извинилась перед Чарли и остальными, и девушки направились к трейлеру Дианы.

Они ехали, как когда-то в юности, миля за милей в уютном молчании, вспоминая про себя прежние поездки. Когда трейлер проехал первые ворота Курайонга и свернул к особняку, Дженни улыбнулась, увидев реакцию Дианы.

– Как красиво! – выдохнула та. – Просто дворец джинна из волшебной лампы!

– Подожди, увидишь, что внутри! – пообещала она.

Хелен встретила их в холле.

– Надеюсь, вы не обидитесь, если переночуете вместе? Дом эти три дня полон гостей…

– Не беспокойтесь, мы привыкли, – дружно ответили девушки.

Дженни повела подругу наверх в комнату и, пропустив ее вперед, встала на пороге. Она ждала реакции Дианы.

– Черт возьми! Джен, да ты стала вращаться в высшем обществе! Я никогда еще не видела ничего подобного! – поразилась та.

Риппер носился среди этого великолепия как безумный, сбрасывая на толстый ковер флаконы с трюмо и пытаясь допрыгнуть до висевших картин. Между тем Диана открыла дверь в ванную и вскрикнула от неожиданности.

– Господи, кто так поиздевался над этой малюткой? – засмеялась она. – Ты когда-нибудь видела более ужасную копию? Бедная старушка Венера!

– Да, она выглядит жутко вульгарной, – улыбнулась Дженни. – Но ты бы тоже сделала такую, если бы была вынуждена сидеть здесь всю жизнь, никуда не выезжая и ничего не видя.

Диана бросилась на кровать и свернулась клубочком, напоминая сытую кошку.

– Чертовски отличается от того, как мы с тобой ночевали вместе в детстве, да? Я до сих пор боюсь, что сейчас ворвется сестра Мишель…

Дженни вздрогнула.

– Не напоминай мне. Если я когда-нибудь увижу еще эту женщину, я буду готова на все, вплоть до убийства.

Диана оперлась на локоть. Лицо ее вдруг стало печальным.

– Но там было все же лучше, чем в тех домах, где нас вначале усыновили.

Дженни не хотела вспоминать даже в страшном сне тот дом, где она очутилась одна, без Дианы. Как ее приемный отец вошел в ее комнату ночью. Как она тогда дралась, кусалась, а потом вырвалась и помчалась в спальню к хозяйке, не понимая, чего он от нее хочет. Скандал был оглушительный! Приемная мать избила ее и кричала, что она сама приставала к ее мужу, что она дьявольское отродье и хочет разрушить хорошую семью. Утром ее отправили назад, в Даджарру.

Мать-настоятельница внимательно выслушала Дженни и была к ней добра, но сестра Мишель вдоволь поиздевалась тогда, нашептывая ей всякие гадости. А Диана сбежала от приемных родителей сама, и ее привез в приют священник. Он подобрал ее на улице – худую, как щепка, со следами зверских побоев на всем теле. Ей было тогда только четыре. Она попала к настоящим садистам, которые не кормили и избивали девочку за малейшую провинность. Только через год их забрали в Валуну…

Дженни отбросила страшные воспоминания и ослепительно улыбнулась.

– Хочешь принять ванну первая? У нас с тобой еще целых три часа до бала.

– Нет, иди ты, я немного подремлю.

У Дженни хватило времени одеться и подкраситься, пока Диана одевалась в ванной. Подруга была великолепна в маленьком платье глубокого темно-пурпурного цвета с глубоким вырезом и коротким подолом, открывавшим длинные загорелые ноги. Длинные черные волосы были подняты наверх с помощью серебряных гребней. Прекрасные аметисты в серебре сияли в ее ушах и на шее.

– Прощальный подарок Руфуса, – улыбнулась она. – Правда, чудесные?

Дженни кивнула и уныло посмотрела в зеркало на свои простенькие украшения.

– Ты меня затмеваешь, и я выгляжу как простушка, – вздохнула она.

– Глупости! Твое платье само по себе великолепно. – Все, что тебе нужно, – это мои нефритовые сережки! – уверенно заявила Диана, начиная рыться в своем мешочке с украшениями. Она нашла наконец то, что искала, и протянула подруге. Дженни надела серьги и с удовольствием отметила, как они подходят к платью. В это время раздался стук в дверь, и вошла Хелен.

– Мы опаздываем? – удивленно спросила Дженни.

– Совсем нет, – улыбнулась Хелен. – Я просто пришла поболтать и убедиться, что у вас есть все необходимое.

Подруги молча смотрели на элегантную пожилую женщину с короткими платиновыми волосами, уложенными в безукоризненную прическу. На ней было великолепное черное платье с открытыми плечами и бусы из жемчуга, которые явно стоили целое состояние. А Хелен, в свою очередь, с нескрываемым удовольствием смотрела на них.

– Вы так молоды и красивы, дорогие! – вздохнула она. – У вас сегодня не будет отбоя от кавалеров на балу.

Дженни вдруг почувствовала странную робость перед этой элегантной, умудренной светским опытом женщиной и с беспокойством посмотрела на Диану.

– Мы не очень вырядились?

– Конечно, нет! – засмеялась Хелен. – Когда еще можно нарядиться и повеселиться как следует в этой глуши? – Она дотронулась пальцами до зеленого шифона на платье Дженни. – Какой красивый цвет! И он делает что-то волшебное с вашими глазами. – Она опять вздохнула: – Мне никогда не шел такой. Он делает меня совсем блеклой. Скучно быть такой бесцветной!

– Зато мы никогда не будем такими элегантными и безукоризненными, – возразила Дженни. – Всегда завидовала блондинкам.

Хелен мягко пожала ей руку повыше локтя и улыбнулась:

– Мы с вами очень напоминаем поговорку: «Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку». Вы не находите? – хихикнула она, как девчонка. – Но вы не обидитесь, если я дам вам один совет?

Дженни, нахмурившись, осмотрела себя и Диану. Что у них не так? Какое табу они нарушили?

– Это касается обуви, дорогая. Слишком обыкновенные босоножки для такого платья. Подождите здесь, я принесу вам мои туфли.

Не дав Дженни возразить, Хелен вышла из комнаты и вернулась через минуту с фирменной обувной коробкой в руках.

– Мне кажется, у нас один размер, – сказала она, немного задыхаясь, и открыла коробку. – Примерьте скорее!

Туфли были сделаны из тончайшей, мягкой кожи и оказались в самый раз. Они были на шпильках, но с широким носком, удобные и легкие. Бледно-кремовый цвет прекрасно подходил к платью.

– Они очень красивые, – выдохнула Дженни. – Но как же я смогу их надеть? Вдруг поцарапаю…

– Глупости! – решительно ответила Хелен. – Вы заберете их себе. Платье, к которому я их покупала, давно вышло из моды, и я от него избавилась. К тому же у меня не тот возраст, чтобы щеголять на таких каблуках, детка. Все, идемте! Как хозяйка, я должна быть на месте немного раньше. Если вы готовы, лучше пойдемте со мной. До амбара почти две мили, и нас всех вместе отвезет туда Джеймс.

В большом амбаре, где устраивался ежегодный бал, еще пахло сеном, но он был чисто вымыт и красиво украшен для праздника. Бар был устроен недалеко от двери, а вдоль стен были расставлены легкие пластмассовые кресла. Группа музыкантов в ковбойских костюмах уже настраивала инструменты на небольшой сцене в дальнем углу.

– Знакомая картина, – сказала Диана, кивнув в сторону стайки юных девушек, взволнованно шепчущихся в углу на сдвинутых креслах. – Помнишь, как противно было ждать, когда кто-нибудь пригласит тебя на танец?

Дженни кивнула. Все это было до сих пор живо в памяти, только она что-то не могла припомнить, чтобы Диана когда-нибудь подпирала стены на деревенских балах в Валуне или на студенческих праздниках в Сиднее.

Они взяли по бокалу шампанского, любезно предложенных Эндрю, и смотрели на входивших в зал.

– Его еще нет, – шепнула ей Диана. – Но и ее тоже нет.

Дженни не успела ответить, что никого не ждет, как уже кружилась в польке с Чарли. Вскоре танцы были в разгаре. Чарли сменил молодой человек, который крепко прижимал Дженни к себе сильными руками и дышал на нее пивом. Он кружил ее по всему залу, пока она окончательно не выдохлась. Ее спас Чарли, который галантно протанцевал с ней медленный танец. Затем Дженни пригласил молодой овчар, который все время наступал ей на ноги и заглядывал в вырез платья. Ей было жарко, она запыхалась и наконец села передохнуть.

Диана продолжала кружиться по залу в бережных объятиях симпатичного овчара, первым пригласившего ее танцевать. Со стороны казалось, что она наслаждается и танцем, и своим партнером. Дженни позавидовала ее энергии и уже собралась пойти взять бокал с освежающим напитком, когда кто-то подхватил ее под руку и поднял с кресла.

– Нет, Чарли, я не могу больше, – запротестовала она, поднимая глаза, и смолкла, увидев перед собой Брета.

– Это медленный танец, – улыбнулся он, увлекая ее за собой. – Правда, не гарантирую, что не отдавлю вам ноги.

Дженни двигалась в его объятиях как в трансе. Она чувствовала жар его тела сквозь рубашку, ощущала его крепкие, теплые ладони на спине и сознавала, что именно этого ждала весь вечер. Танцы с Чарли, обходительным и галантным партнером, мгновенно стерлись из памяти. Дженни расслабилась в объятиях Брета и закрыла глаза.

– Вы потрясающе выглядите, Дженни, – прошептал он ей в волосы.

Она заглянула в его серые глаза и не сразу сообразила, что он сделал ей комплимент.

– Спасибо. А вы здорово выиграли кубок.

– Четвертый раз подряд! – не удержался он. – Но этот – особенный для меня.

– Правда?

Он кивнул.

– Я вам уже говорил, но хочу повторить: то, что вам почудилось, на самом деле не так. Между мной и Лорейн все кончено.

Дженни задумчиво посмотрела ему в глаза и решила не портить сомнениями чудесный вечер. Они станцевали еще польку, затем закружились в вальсе.

– Все, больше не могу, – взмолилась она наконец. – Мне слишком жарко, и болят ноги. Может, мы немного посидим где-нибудь?

Брет отвел ее к креслам.

– Думаю, нам не помешает что-нибудь выпить, – громко сказал он, перекрикивая шум. – Обещаете, что никуда не исчезнете?

Дженни, как девочка, обрадовалась, что он хочет быть с нею, и кивнула. Наблюдая, как он маневрирует между танцующими парами, направляясь к бару, она вдруг почувствовала себя страшно одинокой.

– Думаю, вы должны стать Королевой Бала, миссис Сандерс.

Дженни вздрогнула, так как резиновые шины инвалидного кресла на деревянном полу двигались бесшумно. Этан Сквайрз и Дженни молча смотрели друг на друга – оазис явной неприязни, смешанной с любопытством, в море красок и шума.

– Матильда была слишком заносчива для таких развлечений, – наконец нарушил молчание Этан. – Укрывалась среди своих черных бездельников и отклоняла все приглашения.

– Может, она просто была слишком умна, чтобы тратить время на деревенские танцы? – холодно заметила Дженни.

Она так явно представила все унижения, которые пережила Матильда на своем единственном балу, что вздрогнула. Люди могут быть такими жестокими!

Этан откинулся на спинку кресла и забарабанил узловатыми пальцами по подлокотнику.

– Знаете, ведь Чарли когда-то хотел жениться на ней. Но я решил, что она недостойна его. Что вы об этом думаете?

– Возможно, вы оказали ей услугу. Чарли, наверное, не любил ее по-настоящему, если послушался вас.

– Любовь! – презрительно фыркнул Этан. – Это все ваши женские выдумки. В этом месте земля – главное, о чем нужно думать, миссис Сандерс. Она правит всеми нами.

– Извините, но мне кажется, вас это до сих пор выводит из себя. С чего бы это?

Он отвернулся, предпочитая сделать вид, что не расслышал вопроса. Затем повернулся к ней с потемневшим от гнева лицом.

– Вы думаете остаться в Чуринге? – прямо спросил он.

Дженни изо всех сил старалась сохранять невозмутимость.

– Я пока не знаю. А что?

– Я бы заплатил вам за нее хорошую цену. Курайонг собирается разводить племенных лошадей, а земля Чуринги прекрасно подойдет для большого конного завода.

Появился Брет с двумя бокалами, и Дженни встала, радуясь освобождению от неприятной компании.

– Эндрю уже делал мне предложение от вашего имени. Я отказала ему. Возможно, если вы мне расскажете о настоящей причине, почему Чуринга так не дает вам покоя, я смогу передумать.

Этан Сквайрз ничего не ответил, впившись в нее долгим взглядом, затем развернулся и отъехал от них.

– Вы что же, действительно можете передумать? – спросил Брет, нахмурившись.

– Нет, – улыбнулась Дженни, беря у него из рук бокал с холодным шампанским. – Но он же этого не знает!

Было почти четыре часа утра, но бал продолжался вовсю. Диана исчезла в ночи вместе со своим поклонником. Упиравшегося Брета друзья затащили танцевать бесконечный и весьма энергичный рил, и он отплясывал в кругу, не имея возможности вырваться. Дженни чувствовала полное изнеможение. Ноги гудели, в голове шумело, она выпила слишком много шампанского. Неизменная галантность Чарли начинала действовать на нервы, но похоже, Брет собирается отвезти ее к особняку.

Вздохнув и посмотрев последний раз на танцующих мужчин, Дженни вышла из амбара.

Ночь была прохладной, небо перед рассветом казалось лиловым. Звуки музыки из амбара постепенно затухали. Дженни сняла туфли и пошла босиком по сухой холодной земле в сторону особняка. Она надеялась, что длинная прогулка прекрасно прояснит голову и даст возможность вспомнить все приятные подробности этого чудесного вечера с Бретом.

Особняк выглядел опустевшим. Дженни взбежала по ступенькам, напевая. Это была потрясающая ночь – теперь она могла с надеждой ждать следующего дня!

Дженни проснулась часов через пять. Диана, видимо, пришла недавно. Она спала рядом с ней прямо в платье. Риппер с надеждой махал хвостом.

– Дай мне сначала умыться и одеться, а потом я тебя выведу. Скоро мы поедем домой! – тихо прошептала Дженни, почесав его за ушами.

Мысли о Чуринге и Брете радовали ее. Это место и этот человек вдруг показались ей самыми важными в жизни. С ними она, впервые за много месяцев, могла уверенно смотреть в будущее.

Оставив Диану еще немного поспать, она поспешила вниз с щенком на руках и вышла на веранду. Жизнь уже кипела во дворе – люди, лошади и машины готовились к отъезду. Аромат бекона разносился ветерком из открытого окна кухни. Дженни выпустила Риппера погулять и вдохнула воздух, в котором смешались запахи сухой земли и цветов бугенвиллеи. День будет опять жарким, без всякой надежды на дождь, который им всем здесь был так нужен.

Взгляд девушки скользнул по двору и остановился на бунгало, которое последние два дня занимали Брет и еще два участника скачек. «Интересно, он уже уехал с лошадьми или еще в Курайонге?» – размышляла Дженни. Внезапно она заметила какое-то движение в густой тени, окружавшей бунгало, – и все ее надежды на будущее сразу умерли. Потому что это была Лорейн. С босоножками в руках, с торчащими волосами и размазанным макияжем, она выскользнула из двери.

Дженни не осознавала, что сошла с веранды, пока не обнаружила себя на середине двора. «Я не должна впадать в истерику, – уговаривала она себя. – Это может быть простым совпадением. Лорейн могла ночевать у другого наездника или в вагончике за бунгало… Это просто случайность. Нельзя подозревать худшее».

– Привет! Классный бал, да? – улыбнулась довольная Лорейн, балансируя на одной ноге. Справившись с босоножками, она небрежно пригладила волосы и томно потянулась. – Не рассчитывайте, что Брет рано вернется в Чурингу. У него была тяжелая ночка… Если вы понимаете, что я имею в виду, – усмехнулась она.

У Дженни перехватило дыхание. Она судорожно засунула руки в карманы, чтобы не вцепиться в эти крашеные волосы и не вырвать их с корнем. Она не должна показать этой девке, какую боль та причинила ей своими словами!

– Не имею представления, о чем вы говорите, – сказала она, ослепительно улыбаясь. – А кстати, что вы делали в бунгало, где живут наездники? Это же запрещено, да и просто неприлично, – если вы понимаете, что я имею в виду.

Лорейн расхохоталась.

– Черт возьми, вы выражаетесь, как моя училка в школе! – Потом ее настроение изменилось, и она погрозила Дженни пальцем с ярко-красным ногтем. – Слушайте, вы, миссис Честь и Достоинство! Это место вам не принадлежит, и я буду ходить здесь, где хочу, и спать, с кем хочу! – Она фыркнула, задрав подбородок, и выпустила последнюю ядовитую стрелу: – Если Брет сам попросил меня остаться, то кому какое до этого дело?

Дженни, застыв, смотрела, как Лорейн, покачивая бедрами, идет к видавшему виды грузовичку, садится, заводит его и, развернувшись, выезжает со двора. Затем, очнувшись, она подхватила Риппера, вбежала в особняк и стремительно поднялась по лестнице.

– Вставай, Диана! Мы уезжаем домой!

Вокруг сонных глаз Дианы чернела размазанная тушь, локоны падали на лицо.

– Что случилось? – сонно пробормотала она.

Дженни судорожно схватила со стула свой рюкзак.

– Ты ни за что не догадаешься, что на сей раз вытворил этот идиот! – крикнула она, давая себе слово, что не расплачется.

– Я даже пытаться не буду, – зевая, сказала Диана и потянулась. – Слушай, может, мы выпьем кофе сначала? У меня во рту просто Сахара.

– Нет, не выпьем! – решительно отрубила Дженни. – Чем скорее я вернусь в Чурингу, тем лучше. Я и так выставила себя полной дурой, теряя тут время. Давно пора закончить дневники и возвращаться в Сидней.

Она раздраженно запихивала в рюкзак нижнее белье вперемежку с шортами и футболками.

– Лорейн получит Брета, Сквайрзы получат Чурингу, – хрипло сказала она. – А тебе, – добавила она строго, обращаясь к щенку, – придется пользоваться фонарными столбами в Сиднее!