Государственный музей Востока Москва

Живопись

Известный живописец Геворк Захарович Башинджагян — основоположник армянского реалистического пейзажа. Он родился в Тифлисе, где начал художественное образование в Рисовальной школе при Кавказском художественном обществе (1876–1878), позже переехал в Санкт-Петербург и поступил в Императорскую академию художеств, где в 1879–1883 учился у профессора М. Клодта. По окончании академии Геворк Захарович получил серебряную медаль (она была присуждена за картину «Березовая роща»), что дало ему право на стипендию для путешествия по Европе. Побывав в Италии и Швейцарии, живописец вернулся в родной город и часто совершал путешествия по различным областям Закавказья. В своих воспоминаниях он неоднократно говорил о признательности И. Айвазовскому, творчество которого оказало на него большое влияние.

На протяжении почти трех десятилетий Башинджагян писал виды озера Севан в разное время суток. «Сколько раз, встав до рассвета, я шел искать встречи с восходящим солнцем, но чудо природы до такой степени действовало на меня, что все забывал… Дохожу до желаемого места и оказываюсь не в состоянии двинуть кистью, смотрю, очарованный, и не насыщаюсь…» — писал он в «Путевых заметках». На картине показаны первые предрассветные минуты, когда все окрашено розовым цветом, прозрачная вода, открывающая каменистое дно, одинокий рыбак, стоящий на берегу, и лодка. Вдали возвышается полуостров, на котором видны строения древнего монастыря Севанаванк.

Известный самоучка-примитивист Нико Пиросманишвили за свою жизнь был пастухом, учился типографскому делу, работал тормозным кондуктором на железной дороге. Очевидно, имея наклонности к рисованию, он обучился изобразительному искусству у художников, расписывавших вывески лавок и дуканов. По словам, приписываемым самому Пиросмани, он видит святых, а кисть пишет сама. Считается, что в середине 1880-х он вместе с другим художником-самоучкой Гиго Зазиашвили открыл в Тифлисе мастерскую по изготовлению вывесок. Легенда гласит, что первую вывеску они выполнили бесплатно, а других заказов не получили. Более известны две вывески «Белая корова» и «Черная корова», нарисованные Пиросмани, когда он в 1890-х вместе со своим компаньоном Димитрой Алугишвили держал молочную лавку.

Примерно в начале 1900 будущий художник бросил торговлю и начал зарабатывать живописью, рисуя вывески для заведений и декоративные панно. Однако только в 1912 имя Пиросмани стало известно в художественных кругах. На его картины обратили внимание братья Зданевичи и их друг М. Ле-Дантю, приехавшие в Тифлис на каникулы. Они были первыми рецензентами и покупателями произведений Пиросмани. В марте 1913 в Москве открылась выставка футуристов «Мишень», в которой наряду с работами М. Ларионова и Н. Гончаровой были выставлены картины Нико Пиросмани, привезенные И. Зданевичем. После этого художник получил небольшую известность у себя в городе, но это не спасло его от нищеты и прижизненного забвения.

Отсутствие средств для творчества привело к тому, что основным материалом, на котором писал Пиросмани, была клеенка, ею обычно покрывали столы в дуканах, а краски он делал сам. Картины мастера, как правило, лишены деталей, образы просты. Кутеж, изображенный на данном полотне, — момент духовного единения людей во время трапезы, которая приобретает эпический характер.

Александр Васильевич Николаев органично воспринял Восток как место, сохранившее целостное представление о красоте. Интересуясь суфизмом и стараясь как можно больше проникнуться духом Востока, художник взял новое имя — Усто Мумин, которое можно перевести как «мастер, уверовавший».

Во время работы в Самарканде в Самкомстарисе, где в его обязанности входило копирование архитектурного декора памятников старины, Александр Васильевич близко познакомился с восточной миниатюрой. В этом ему помог известный археолог, большой знаток и собиратель восточных рукописей В. Вяткин, который открыл перед Николаевым свою обширную коллекцию миниатюры и научил понимать ее.

На небольшой картине изображен всадник в белом одеянии на белом коне, который стремительно скачет — летит над узкой полоской земли. Тонкий серп луны и сияющее закатное небо указывают на время суток — начало ночи. Вся композиция напрямую ассоциируется с чудом ночного путешествия и вознесения Пророка на коне ал-Бурак. Произведение точно воспроизводит стилистику миниатюры, при этом не оставляя сомнений в том, что перед зрителем оригинальный рисунок, а не копия с какой-либо работы.

Название «Жених» намекает на суфийское представление о постижении Бога как соединении с любимым человеком, к которому устремлен белый всадник на белом коне. Творчество Александра Васильевича Николаева стало одной из составных частей формировавшейся изобразительной традиции Средней Азии в XX веке.

Александр Васильевич Николаев начинал свой жизненный путь как военный, но сразу после революции предпочел искусству войны искусство живописи. Сначала в 1918 он обучался в художественной студии А. Бучкури в родном Воронеже, а потом, в 1919, во Вторых государственных художественных мастерских, где преподавал К. Малевич. В 1920 Николаев в составе группы молодых живописцев прибыл в Самарканд по путевке Туркестанского ЦК под лозунгом необходимости всемерного «укрепления и развития культуры и искусства Средней Азии».

Там Александр Васильевич начал работать в Комисии по охране памятников старины и искусства в художественной секции, которую возглавлял художник-медальер и большой любитель итальянского Возрождения Д. Степанов. Находясь в окружении древних среднеазиатских памятников, постоянно общаясь в кругу знатоков искусства итальянского ренессанса и в то же время ежеминутно ощущая живую традицию народного искусства, Николаев выработал свой неповторимый стиль, в котором соединились традиции иконописи, утонченность восточной миниатюры, приемы итальянского Возрождения и местная фактура.

Одной из среднеазиатских тем, оказавшейся созвучной этому сложному синтезу, стала тема прекрасных юношей — бачей (исполнителей эротических песен и танцев). На картине изображены двое молодых людей, сидящих под раскидистым фантастическим деревом. У каждого в руках перепелка. Эти певчие птицы, содержавшиеся в клетках, были очень популярны в мужском обществе. В полотне есть аллюзия на несвободу, в которой находятся и птицы, и юноши.

Октябрьская революция 1917 поставила перед живописцами задачу формирования нового искусства. В этот процесс с увлечением включились многие молодые мастера. Для художников, оказавшихся в это время в Средней Азии, в их числе был и Александр Николаевич Волков, задача осложнялась тем, что к началу XX века в регионе не существовало местной традиции станковой живописи.

Родившись в Скобелеве, ныне город Фергана Республики Узбекистан, в семье военного врача (генерала), Волков начал жизненный путь с Оренбургского кадетского корпуса. Приехав в Санкт-Петербург и проучившись несколько лет в университете, он принял решение заняться искусством. Молодой человек поступил в мастерскую акварелиста Д. Бортникера, затем в Высшее художественное училище при Императорской академии художеств в класс В. Маковского (1908–1910). Большое влияние на его судьбу оказали занятия в частной школе М. Бернштейна, где преподавали Н. Рерих, И. Билибин, Л. Шервуд (1910–1911). Продолжил образование Александр Николаевич в Киевском художественном училище у Ф. Кричевского и В. Менка (1912–1916).

Имевший хорошую академическую подготовку и знакомый с новыми современными направлениями в изобразительном искусстве живописец попытался соединить в своих работах восточный колорит с европейским авангардом. В 1918–1919 он сделал серию рисунков «Восточный примитив». На первый взгляд можно подумать, что на данном рисунке — бытовая сценка из восточной жизни. Справа трое мужчин сосредоточенно беседуют о чем-то рядом с корзиной, наполненной плодами, похожими на дыни. Слева юноша на ослике встречает девушку перед корзиной с такими же дынями. Сверху в центре композиции изображены ветви граната, которые напоминают солнечные лучи, наполняющие живописное пространство. Стилистика работы, как и название серии, отсылает зрителя к необходимости увидеть Восток не затейливой детализированной арабеской, которую привыкли давать европейские художники-ориенталисты, а простым ярким орнаментом, созданным цветными плоскостями просторных одеяний персонажей. Ритм и гармония картины превращают бытовые сценки в целостный образ мусульманского Востока.

Александр Николаевич Волков — один из основателей современного изобразительного искусства Средней Азии в XX веке.

В числе очевидных кумиров молодого художника был известный русский живописец Михаил Врубель, яркая и трагическая фигура в искусстве начала XX века. Его манера письма большими мозаичными мазками оказалась созвучна формирующемуся изобразительному языку Волкова.

Как и многие художники, Александр Николаевич неоднократно обращался к жанру автопортрета, пытаясь одновременно понять и выразить себя. На одной из ранних работ живописец дал свое изображение на фоне, напоминающем памятник среднеазиатской мусульманской архитектуры, арочное окно мерцает таинственным светом. Слева от фигуры мастера — иконописный лик, выходящий за рамки полотна. Глядя на эту картину, можно сказать, что искусство Востока и Запада соединяются в технике письма, сюжетной композиции и самом художнике.

Для Александра Николаевича Волкова, который был коренным туркестанцем, ориентализм с его этнографическими подробностями как направление в живописи не представлял интереса. Восток был органической частью его мировосприятия и художественного видения. Вместе с тем за годы обучения в Санкт-Петербурге и Киеве Волков познакомился с современными течениями, некоторые из них он использовал в дальнейшем. В первые годы советской власти, когда происходило формирование нового изобразительного искусства, мастер творчески подошел к наследию русских авангардистов, соединив его со своим пониманием Востока.

Караван — одна из излюбленных тем Волкова. Караван верблюдов стал у него символом движения, которое вечно происходит в мире, и размеренности, не подвластным никаким обстоятельствам. Закономерно, что этот образ художник передавал в кубофутуристической манере. Однако за условными геометризованными формами отчетливо просматриваются силуэты верблюдов, лица погонщиков, контуры барханов. Вглядываясь в полотно, можно уловить ощущение усиливающегося ветра. Неслучайно Александр Николаевич назвал свою работу «Пустыня перед бураном». Помимо данной картины творческое наследие художника включает еще два полотна с изображением каравана в движении (они хранятся в Государственном Русском музее и Государственной Третьяковской галерее). Вместе работы составляют триптих.

Александр Николаевич родился в одном из красивейших уголков Средней Азии. Активно включившись в процесс формирования нового изобразительного искусства в первые годы советской власти, в своем творчестве он соединил восточное восприятие мира и новейшие европейские тенденции живописи. Много экспериментируя с формой языка, Волков постоянно предлагал решения, впоследствии ставшие классическими в искусстве Средней Азии.

Картина «Фергана. Кишлак» представляет собой образец нового подхода к изображению жизни простых дехкан. В центре на переднем плане видны большие валуны, которые показывают, что кишлак расположен в горах. Справа две женщины, занятые повседневными делами — одна ведет ребенка, вторая несет на плече кувшин с водой. Слева погонщик направляет двух осликов с охапками сена, поднимающихся вверх по улочке. В центре изображен маленький навес чайханы, под которым разместились двое мужчин, ожидающих напиток. В глубине заведения видна другая компания. Видимо, художник смотрит на кишлак с соседней горы, в результате чего перспектива утрачивает четкость — арба на заднем плане несоразмерно большая, а отара овец, которую гонят по боковой улочке, превращается в маленькие фигурки. В целом люди и их будничные дела благодаря краскам и форме приобретают характер эпической мозаики, как бы сложенной из тех же валунов, что нарисованы на переднем плане.

Художник Рувим Мазель — один из основателей современного изобразительного искусства Средней Азии XX века. Он родился в Витебске в еврейской семье и получил два имени: Рувим будет в дальнейшем фигурировать в официальных документах, Ильей он станет звать себя при общении. С детства мечтавший рисовать юноша в 1907 поехал в Петербург. Здесь он учился в Школе Общества поощрения художеств, которой тогда руководил Н. Рерих. С 1910 Мазель продолжил образование в Мюнхене, где поступил в Академию художеств и изучал искусство офорта. Его пребывание в Европе закончилось в связи с началом Первой мировой войны. После возвращения в Россию будущий мастер был мобилизован и оказался на турецком фронте — сначала в Красноводске, а затем в Ашхабаде. Здесь началось его увлечение искусством туркмен, которое прошло через все творчество Мазеля. Оставшись в городе после революции, он вместе с однополчанином А. Владычуком в 1920 организовал художественную школу, позднее получившую название Ударная школа искусств Востока. Это было первое учебное заведение, где представители местного населения могли получить разнообразное художественное образование. Одним из наиболее талантливых учеников был Бяшим Нурали (1900–1965) — юноша-пастух, который со временем стал первым художником туркменом.

Акварельный портрет мальчика, предположительно Бяшима Нурали, Мазель выполнил в колористической гамме, приближающейся к цвету его любимых туркменских ковров.

Урал Тансыкбаев — народный художник Узбекистана, один из зачинателей традиции изобразительного искусства Средней Азии. Сложные процессы его становления в XX веке отражает творческая судьба живописца. Родившийся в Ташкенте в простой казахской семье, Тансыкбаев окончил семилетнюю школу и пошел работать на завод. Формирование новой идеологии и нового искусства, происходившее в то время, вовлекало в свое русло молодых талантливых людей, среди них был и Урал. Он выставил собственные картины в заводском клубе. Они получили положительную оценку в городской прессе, и Тансыкбаев принял решение профессионально заняться искусством. С 1924 по 1928 он учился в студии Н. Розанова в Ташкенте.

К этому периоду относится «Портрет узбека». На холсте изображен молодой человек, сидящий, скрестив ноги, в тени дерева. На нем — легкий полосатый халат бекасаб, из-под которого виднеется белая нательная рубаха. Халат перевязан поясным платком. На ногах героя — мягкие сапоги (ичиги). Перед ним расстелен дастархан (скатерть), на котором стоит небольшое блюдо с гроздьями черного винограда и двумя лепешками. Одна из них разломана, что показывает — трапеза началась. Юноша держит в левой руке чайник, а в правой — пиалу с только что налитым чаем. Используя прямой взгляд узбека и его протянутую руку, художник достигает максимального контакта со зрителем, которому ничего не останется сделать, как протянуть руку в ответ и взять чашу.

Закончив обучение в Ташкенте, Урал Тансыкбаев уехал в Пензу, где в 1928–1929 учился в художественном училище у И. Горюшкина-Сорокопудова. Окончив его, молодой живописец отправился в Москву, где посещал музеи. Особое впечатление на него произвел Музей нового западного искусства, где он воочию увидел работы импрессионистов, А. Матисса, П. Пикассо и других художников, представлявших новые направления в живописи. После возвращения в Ташкент у Тансыкбаева начался активный поиск собственного изобразительного языка. Он вошел в творческую орбиту одного из корифеев изобразительного искусства того времени — А. Волкова, являясь наряду с Н. Караханом, П. Щеголевым и А. Подковыревым членом объединения «Бригада Волкова».

Картина «Кочевья» изображает бескрайнюю степь, перерезанную грядой невысоких холмов (адыров), на которой расположились на разном расстоянии друг от друга юрты. На переднем плане помещена сидящая казашка, фигуру которой в перспективе окружают три юрты ближайшего кочевья. Возле левой изображена другая женщина, вышедшая наружу, около правой резвятся собаки. На холмах виднеются фигурки верблюдов — непременных участников кочевой жизни. Особое настроение полотну придает розовый цвет, которым окрашены холмы и юрты. Художник точно соотносит изображение с моментом восхода солнца, давая понять, что героиня обращена лицом на восток и приветствует светило. В картине отчетливо ощущается влияние Матисса, выражающееся в цветовом решении и плоскостности. Вместе с тем живописцу удалось внести свою ноту, придав простому пейзажу поистине эпический характер.

Живописец Павел Петрович Беньков — один из основоположников современного изобразительного искусства Средней Азии. Уроженец Казани, после окончания Петербургской академии живописи он вернулся в родной город, где начал преподавать в художественном училище. Работы Бенькова тех лет можно охарактеризовать как традиционный русский академизм. Очевидно, что жизнь мастера сложилась бы иначе и его роль в искусстве XX века была бы менее заметна, если бы он не поехал в 1928 в творческую командировку в Бухару. Здесь, столкнувшись со среднеазиатскими красками, ярким солнцем, Павел Петрович начал писать иначе, выработав свою неподражаемую импрессионистическую манеру в передаче света и воздуха.

Город, куда случайно занесло Бенькова, оказался не только катализатором его творчества, но и богатейшим источником сюжетов и образов. Бухара в конце 1930-х еще сохранила черты прежнего традиционного уклада, но одним из пережитков было водоснабжение. Оно осуществлялось за счет специальных водоемов (хаусов), служивших местом сбора и хранения воды. Воду в дома доставляли водоносы (машкопы), наполняя кожаные меха. Беньков не единожды рисовал этот сюжет. На данной картине он мастерски передал зеленоватую гладь хауса и переход от тени к яркому солнцу, которое выбеливает большие ступеньки.

После первой поездки в Бухару в 1928 Беньков понял, что источник его вдохновения — Средняя Азия, и в 1930 переехал из Казани в Самарканд. Здесь он поселился в небольшом доме на окраине города и начал преподавать в художественном училище. Мирный труд советских граждан, как и творчество Павла Петровича, прервала Великая Отечественная война. Она породила новую тематику среди живописцев.

В отличие от многих собратьев по цеху Беньков не рисовал ни баталии, ни портреты героев, которые воевали на фронтах, а обратился к осмыслению простых жизненных явлений, составлявших мирную жизнь во время войны. Среди полотен этого периода — портрет немолодой женщины «Мать героя», работа «В новой семье», раскрывающая характер советского человека, искренне готового принять в свой дом сирот. Картина «Подруги. Письмо с фронта» продолжает данную тему. Во дворе небольшого глинобитного узбекского дома изображены три подруги — молодые девушки. Одна из них показывает письмо, полученное с фронта. Другая с заинтересованностью смотрит на листок бумаги, за которым стоят напряженные военные будни. Их лица светятся счастьем от осознания того, что близкий человек жив. На полотне, выполненном в характерной для Бенькова импрессионистической манере, с удивительной точностью показано, как лучи солнца пробиваются сквозь густую листву деревьев.

Роберт Рафаилович Фальк — выдающийся российский живописец, работавший в Средней Азии. Творческий путь художника был удивительно своеобразен. В молодости во время учебы в Училище живописи, ваяния и зодчества (1905–1909) на его становление оказали влияние такие мастера, как В. Серов и К. Коровин. В 1910-х Фальк стал одним из основателей объединения «Бубновый валет», которое собрало художников, выступавших против академизма и реализма, ставших синонимами застоя и консерватизма в русском искусстве XIX века. После революции Роберт Рафаилович много преподавал, был деканом живописи в знаменитом ВХУТЕМАСе. В 1928 он уехал в творческую командировку в Париж, из которой возвратился только в 1937.

В СССР Фальк вместе с другом, известным летчиком С. Юмашевым, совершал лекционные турне по стране. Так, он впервые оказался в Средней Азии. Художник необычайно остро воспринял краски удивительного края, о котором говорил, что это Библия и сказки «Тысяча и одна ночь» в современной действительности.

В следующий раз Фальк оказался в Средней Азии во время Великой Отечественной войны, когда в Ташкент и Самарканд были эвакуированы многие учреждения культуры и работники искусства. Преодолевая болезни, сложности быта, художник продолжал рисовать, создавая свою неповторимую картину местности.

На холсте между двумя могучими деревьями изображен традиционный среднеазиатский водоем (хаус). На заднем плане будто из земли прорастают глиняный дувал (забор) и небольшой домик. На этом эпическом фоне возвышается одинокая женская фигурка.

Бруклинский музей — один из старейших и крупнейших музеев Соединенных Штатов Америки — входит в число главных достопримечательностей Нью-Йорка. Его общая площадь превышает пятьдесят тысяч квадратных метров, а постоянная коллекция известна не только в США, но и во всем мире. Собрание музея насчитывает более полутора миллионов экспонатов, от шедевров Древнего Египта до произведений современного искусства.