Говоря о нас

Перевод книги подготовлен специально для группы

BOOK FEVER | ПЕРЕВОДЫ | КНИГИ,

не предназначен для коммерческого использования и не несет

никакой материальной выгоды.

Любое копирование и размещение перевода без ссылки на группу и

переводчиков ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Автор: Паола Камберти

Книга: Говоря о нас

Жанр: Современный любовный роман

Серия: Вне серии

Оригинальное название: A proposito di noi

Главы: 22+Эпилог

Переводчик: Надежда Смирнова

Редактор: Дарья Молчанова

Вычитка: Анна Бродова

Надежда Смирнова

Обложка: Дарья Молчанова

Это художественное произведение. Сходство с реальными людьми, местами или событиями совершенно случайно.

Аннотация

Роджер Джексон не ищет любовь. На самом деле, он даже не пытается

искать отношений. В его пятилетний план входит сосредоточиться на работе на сто

процентов. Но начиная с момента, когда Элизабет вошла в его жизнь, внезапно, он

не может думать ни о чем другом, кроме как о ней. К сожалению, Элизабет его

ненавидит и не хочет иметь ничего общего с ним. Но Роджер, это мужчина, который любит вызов, и когда встречает один — он не отступает.

Элизабет Гарфилд не терпится уехать из мегаполиса и вернуться жить в

небольшой город. Она переехала в Канзас-Сити, следуя за возлюбленным, который

бросил её без церемоний, и последнее чего она сейчас хочет, так это влюбиться в

кого-то, кто захочет заставить её желать остаться. Но Роджер, мужчина

настойчивый и прежде чем она успевает опомниться, Элизабет оказывается в его

объятиях и в его постели, и начинает в него влюбляться. Безнадёжно. История

вновь повторяется, ещё один раз ей придется выбирать между мужчиной и самой

собой.

Глава 1

Роджер Джексон откинулся на спинку своего стула и внимательно осмотрел зал

заседаний в трибунале; он искал адвоката со стороны оппонента. Раймонд Кэннон

опаздывал на десять минут.

Мужчина вздохнул и продолжил оглядываться по сторонам, обращая внимание на

детали, которые из-за нехватки времени раньше не замечал. Деревянный пол. Стены, обшитые деревом. Деревянные скамьи, поручни, ступени. Стол судьи, тоже сделан из

дерева.

Очевидно, что во всём этом прослеживалась связующая нить.

Единственным цветным пятном выделялась кофейная чашка, которая стояла рядом

с машинкой для стенографии, по всей вероятности используемой для копирования всех

процессуальных действий в течение дня.

Нахмурив лоб, он уставился на двери зала заседаний. Эти львы — они всегда были

вырезаны на дверях? А потолки — на них всегда были нанесены эти элегантные фрески?

О, чёрт возьми. Кого, к дьяволу, это волнует?

Он поднял руку и проверил свой «Ролекс».

Опоздание на пятнадцать минут.

Проклятый Раймонд Кэннон.

После того как здесь закончит, возможно, Роджеру повезёт, если у него останется

пять минут для быстрого обеда, перед предстоящей встречей с партнёрами в юридической

фирме «Hogan, Letham & Watkins». После которой должна состояться ещё одна встреча с

потенциальным клиентом, а затем ужин со всей его семьёй. Где должен присутствовать

так же и Клэй, жених сестры Роджера.

Клэй был лучшим другом его брата, но потом Сара влюбилась в него, а Клэй, в

свою очередь, влюбился в Сару. Когда он начал встречаться с Сарой, Роджер с братьями

неодобрительно смотрели на это. Подразумевалось, что младшие сёстры твоих друзей

относятся к рангу неприкасаемых. В настоящее же время, Клэй стал неотъемлемой частью

семьи Джексон.

Клэй много дней готовился к этому ужину, и у Роджера зародилось ощущение

точного понимания чего ожидать от вечера. Клэй собирается попросить у отца Роджера

благословения для брака с Сарой. Так старомодно. Роджер и представить себе не мог, как

тот должен себя чувствовать: находится напротив одного из членов семьи Джексон, на

ком хочет жениться. Но одно было точно — он не последует примеру Клэя, брак не для

него. По крайней мере, не в этой жизни.

У него имелось достаточно проблем требующих решения, прежде всего в

отношении работы, поэтому он не хотел влюбляться, добавляя тем самым в свою жизнь

дополнительные сложности. В настоящий момент, позволить женщине завладеть его

сердцем и разумом, явилось бы большой глупостью. Более того, Роджер действительно не

верил в любовь.

По крайней мере, не в ту, что испытываешь к женщине.

Он любил свою сестру. Любил своих братьев: Нэта, Кевина и Колина. Чёрт побери, он любил так же и своего будущего шурина Клэя. И его родители занимали особую часть

в сердце Роджера, несмотря на то, что он мало говорил им об этом.

Так почему же он должен открывать своё сердце для женщины, когда большая

часть браков заканчивалась разводом и потерей половины имущества? Нет, спасибо. Он

предпочёл бы привязаться к собаке. Кстати, об этом...

Мужчина сделал себе мысленную заметку, заглянуть завтра в собачий питомник.

Он ездил туда каждую неделю в течение последних двух месяцев, но свою идеальную

собаку до сих пор так и не встретил. Ну, если учесть, что ему, для принятия решения что

съесть на ужин требовалось минут двадцать, становилось понятным, почему Роджер так

долго не мог выбрать того, с кем предстоит разделить долгие годы.

Да, его собака должна быть совершенна.

Он искал собаку, которой пришлось через многое пройти, и которая нуждалась в

надёжном доме. Собаку, которую необходимо было спасти. Многие вещи в жизни

Роджеру доставались легко, но это не являлось чем-то самим собой разумеющимся. Он

поклялся, что найдёт способ, и сможет вернуть все полученные им милости. Взять собаку

из приюта, казалось хорошим началом. Он найдёт собаку, которая была бойцом и которую

необходимо спасти в буквальном смысле. И он стал бы тем, кто это сделает. Тем, кто не

выберет более лёгкий путь.

Со своим доходом, мужчина мог себе позволить купить любые лекарства, которые

могли бы понадобиться старой и больной собаке. Он хотел спасти жизнь. Чёрт. Он хотел

дать этой собаке шанс на спасение.

Он хотел расплатиться со вселенной любым доступным ему способом.

— Чего мы ждём? — Клиент Роджера, генеральный директор сети ресторанов на

западном побережье, посмотрел на него. — Что-то не так?

— Нет, сэр. Дело должно быть простым. Правительство хочет избавиться от земли, которую вы стремитесь купить. Сделка уже завершена. Просто представители другой

стороны ещё не прибыли.

Мистер Сазерленд посмотрел на пустующий стол и нахмурился, а затем отвернулся

и удобнее устроился на своём месте. Он был одет в сшитый на заказ костюм, с белой

рубашкой и синим галстуком. Седые волосы, безупречно зачесаны назад с «возвратом», в

попытке скрыть лысину. Мужчина был богат как Рокфеллер.

Дьявол, возможно даже ещё богаче.

— Не очень профессионально, — сказал Сазерленд.

— Нет, это не... — Дверь открылась, и Роджер вздохнул с облегчением. Если

входил Раймонд, то он мог бы поторопиться и быстро закончить слушание. Вместо

Раймонда, Роджер увидел женщину с тёмно-коричневыми волосами, скользящими по её

плечам мягкими волнами. Женщину, которую он никогда раньше не видел, но никогда не

сможет позабыть. — …он.

Мистер Сазерленд разочарованно хмыкнул.

Роджер принял это как сигнал к окончанию разговора. К счастью для него, поскольку в действительности, он был очень занят разглядыванием незнакомки, которая

шла по коридору зала заседаний, чтобы найти адекватный ответ. В ней было что-то, очень

сильно его привлекающее. Среднего роста, может быть метр шестьдесят или около того, она была одета в элегантную чёрную юбку карандаш и белую блузку. Но, казалось — она

одета в платье для коктейля. Низкие каблуки её туфель выглядели очень сексуально, а в

центре подбородка выделялась ямочка.

И у Роджера никак не получалось оторвать взгляд от этой чёртовой ямочки.

Она медленно подняла взгляд, и увидела его глаза, такие удивительные, какие

раньше никогда не встречала. Когда женщина поняла, что её разглядывают, у неё на

щеках заиграл румянец, и она споткнулась из-за того, что слегка задела одной ногой о

другую.

По какой-то причине это заставило Роджера желать её ещё больше.

Эта женщина заинтриговала его.

Она даже не подходила под типаж, нравящийся ему. Обычно Роджер предпочитал

изысканных блондинок со скандинавскими чертами, и, тем не менее, он без сомнения

знал, что эта женщина должна быть его.

И когда он чего-то хотел?

У него всегда получалось это заполучить.

Когда незнакомка проходила мимо него, опустив голову, с красным оттенком на

щеках, она оставила позади себя шлейф из соблазнительного цветочного запаха. Мужчина

не отрываясь смотрел на неё, даже когда она села за стол, напротив машинки для

стенографии.

Подождите минуту.

Она работала стенотипистом в этом суде? С каких это пор?

Раймонд, судя по всему, пришедший следом за незнакомкой, сел на стул и, прочистив горло, посмотрел на Роджера извиняющимся взглядом.

— Прошу прощения за задержку, я застрял в пробке.

Он всегда использовал эту отговорку.

Канзас-Сити не был настолько переполнен.

Женщина вновь посмотрела на Роджера и быстро отвернулась, когда увидела, что

он продолжает её изучать. Каково было её положение? Была ли она одинокой? Она только

что переехала сюда? Если дело обстоит так, он был бы более чем готов показать ей город.

И сделав это, возможно, он поймёт, почему она казалась такой знакомой, и почему

ощущалось, что он уже давно её знал.

До сих пор, мужчина никогда и ни с кем не чувствовал связь, возникающую

немедленно.

Выражаясь кратко — это было пугающе.

— Роджер? — прошипел Раймонд.

Роджер отстранился от своих мыслей и неохотно обратил внимание на Раймонда.

Он смотрел на него, приподняв бровь.

— Что случилось?

— Судья задал тебе вопрос.

Дерьмо.

Возьми себя в руки приятель.

— Да, ваша честь, я готов, — сказал он, выпрямляя спину.

Судья Бушмен кивнул.

— Отлично, — сказал он, обращаясь к Раймонду. — Ваше слово.

Роджер наклонился вперёд, слушая Раймонда и отключая своё внимание от

судебного стенотиписта. Он так увлёкся, рассматривая её, что упустил из виду то, ради

чего действительно здесь находился — ради дела, которое должен выиграть.

Роджер всё ещё не понимал, что произошло, но отрицать факт того, что она его

привлекает, он не мог. Он сделал бы всё возможное, чтобы завоевать её, а затем ушёл бы.

Как поступал всегда.

Разумеется, он даст это понять с самого начала. У него не было привычки

разбивать сердца или разрушать романтические мечты. Он всегда заботился о том, чтобы

его женщины сразу понимали, что они могут от него получить. Никаких сюрпризов.

Никаких пустых обещаний. Никакой боли. Просто удовольствие.

Очень много удовольствия.

— … и по этой причине мы думаем, что покупка этой земли станет хорошим

шагом для стабильности и процветания района.

Судья Бушмен кивнул и посмотрел на Роджера.

— Адвокат? Ваши аргументы?

Роджер встал и поправил пиджак, показав своему клиенту обнадёживающую

улыбку. Процесс шёл точно так, как он и ожидал. При таких условиях, он завершит дело в

течение пяти минут.

— Ваша честь, я хотел бы отметить, что мистер Сазерленд имеет успешный опыт в

содействии экономическому росту в неблагополучных районах, благодаря своей сети

ресторанов. Он человек многих талантов и когда решает что-то построить, он никогда не

разочаровывает сообщество. Последний ресторан, построенный в центре города, привлёк

более одного миллиона человек в первый год работы. И эти цифры обещают продолжать

расти в будущем.

Во время выступления, он шагал взад-вперёд, указывая рукой на своего клиента, который сидел неподвижно с улыбкой на лице, казавшись во всех отношениях успешным

бизнесменом, каким и являлся в реальности. Судья одобрительно кивнул. Закончив свою

речь, Роджер затаил дыхание, готовый сразиться со всем миром.

Он получил согласие судьи через несколько секунд.

Дело закрыто.

Это было легко. Слишком легко.

Улыбаясь, он поговорил со своим клиентом и пожал ему руку. Сказал, что счёт за

его услуги будет на столе мистера Сазерленда к концу дня и собрал свои вещи. Затем, и

только после этого, он позволил себе вновь подумать о ней. Он надеялся — женщина

окажется сложнее только что выигранного дела. Роджер больше любил охотиться, чем

ощущать сам захват.

Схватив портфель, он повернулся в направлении, где она сидела...

Но она исчезла.

Проклятье.

Он фыркнул и пожал плечами. Всё равно он знал, где работает незнакомка. Это

был всего лишь вопрос времени, ему просто необходимо подождать, чтобы вновь

оказаться в одном и том же зале заседаний вместе с ней.

И когда это произойдёт, он больше не потеряет свой шанс.

Примечание: Стенотипист — специалист по записи устной речи на

стенографической машинке.

Глава 2

Элизабет Гарфилд душили проклятия, пока она бежала вдоль по улице. Но для

своего же блага, чтобы не утонуть под проливным дождём, она, изо всех сил, старалась

держать свой рот закрытым. Естественно, она выбрала именно это утро, чтобы надеть

белую блузку без пиджака. Правда до этого момента, погода была солнечной и сухой.

Когда она, наконец-то, поднялась по ступенькам к своему подъезду, сквозь прозрачную

белую ткань просвечивало всё... не скрывая абсолютно ничего.

Отлично. Потрясающе.

Встряхнув блузку, она сильно потянула тяжёлую дверь за скользкую ручку.

Наконец дверь сдвинулась и Элизабет ворвалась внутрь, вздохнув с облегчением. От

прикосновения прохладного воздуха кондиционера к влажной коже у Элизабет покрылось

мурашками всё тело. Стряхивая мокрые руки, она поспешила к лифту. Двери лифта были

открыты, но когда мужчина внутри кабины увидел приближение девушки, он осмотрел

Элизабет с головы до ног и нажал на кнопку, закрыв двери прямо перед её лицом.

Черт побери, что случилось со всеми людьми в этом городе?

Элизабет жила в Канзас-Сити почти два года, и чем больше проходило времени, тем больше она ненавидела этот город. Тишина маленького городка — вот о чём она

мечтала, и делала всё возможное, чтобы его найти. Жизнь в мегаполисе была не для неё.

Ни мужчины, ни романтики.

И ничего другого.

Она нажала кнопку вызова лифта и вздохнула. Элизабет переехала в Канзас-Сити

следуя за возлюбленным. За тем, кто предал её, разбил сердце и оставил, практически, без

крыши над головой. Когда Элизабет оказалась ни с чем и поняла, что не на кого не могла

положиться, она собрала все свои силы, чтобы не опустить руки. И она выдержала, нашла

выход из ямы, куда он её выбросил, а теперь была готова сделать следующий шаг.

Она не сдавалась и никогда не позволила бы этому городу выиграть.

Люди, живущие здесь, сильно отличались от неё. Женщины были вычурные, цены

высокими. Стресс был ещё выше. А мужчины были...

Подумав о мужчинах, ей пришёл на ум адвокат, Роджер Джексон, который сегодня, без видимой причины, решил её разглядывать. Мужчина никогда ранее её не замечал, а

тут неожиданно, не мог оторвать от неё глаз. Что случилось?

Это не имело смысла. И, честно говоря, это внимание её испугало.

Такие мужчины, как Роджер Джексон, ели таких как Элизабет на завтрак.

Тем не менее, ей нравилось смотреть на него в суде. Он всегда был так решительно

настроен на победу. Так убеждён. Такой уверенный. Такой чертовски сексуальный. Когда

он провозглашал свою речь, то жестикулировал рукой, подчёркивая свои слова, а

почувствовав неизбежную победу, в его голосе звучала страсть.

Не было ничего сексуальнее, чем мужчина с чётко поставленной целью. А у

Роджера Джексона всегда была цель для достижения.

Для него битва имела жизненную необходимость.

Ещё более важной была победа.

На таких парней, как Роджер Джексон, определённо забавно смотреть, но на этом

всё. Он похож на большой огонь внутри кирпичного камина. Было бы прекрасно смотреть

на языки пламени, которые опаляли дрова и полностью их сжигали, но если вы

приближались слишком близко, то вам суждено было бы разделить такой же финал. Как

правило, сохранять дистанцию не представляло труда, потому что мужчина никогда не

замечал её существование. До сегодняшнего дня…

Почему он обратил на неё внимание?

Двери лифта открылись, и она вошла, наполненная благодарностью. Нажала на

кнопку своего этажа, но ещё один сосед спешно приближался к лифту. Она нажала кнопку

для повторного открытия дверей, чтобы другой жилец не ожидал лифт, как это сделала

она. Но когда Элизабет увидела, для кого держала открытыми двери… она пожелала бы

не делать этого.

Потому что это был он.

— Спасибо, — рассеянно сказал мужчина, поворачиваясь как обычно спиной.

Затем он нажал на кнопку своего этажа и повертел шеей, как бы пытаясь снять

напряжение. Несмотря на проливной дождь, он каким-то способом умудрился не

промокнуть. Несомненно, водитель сопровождал его до двери. И ему не нужно было

бежать на каблуках до автобусной остановки, как это сделала она. У людей его типа

всегда имелся водитель и дизайнерская одежда, стоящая дороже аренды её квартиры. Не

говоря уже о машинах и всём остальном. Он нажал на экран своего мобильного телефона

и нахмурил лоб. Итак, всё вернулось на свои места. Он полностью игнорировал её

присутствие…

Затем он медленно повернулся, и уставился на неё своими серо-голубыми глазами, которые преследовали её в мечтах. Ах эти глаза... святые небеса, эти глаза. Черт побери.

Ничего не вернулось на свои места.

Он смотрел на неё.

Врача. Срочно нужна первая помощь.

Элизабет никогда не видела мужчину с такими прекрасными глазами. В основном

они были глубокого синего цвета, таинственными, подобно морю, а внутри радужной

оболочки пробегали полосы тёмно-серого цвета. Серая сталь. У кого ещё были глаза с

таким оттенком серого?

Роджер Джексон. Вот у кого.

Как будто этого было недостаточно, его каштанового цвета волосы, имели

безупречную стрижку. Она всегда задавалась вопросом, ощущались ли они такими же

мягкими, какими казались. Точёные линии подбородка, рот, призывающий к поцелуям, всё вместе создавало впечатление, что он сошёл с обложки модного журнала, а не вышел

из здания суда. Это было так несправедливо.

Почему он так на неё смотрит?

— Это ты, — сказал он низким голосом, с немного смущённым взглядом. Он

уставился на неё, как будто она появилась из ниоткуда и закричала: «бух!» Или что-то

столь же смешное. — Сегодня ты была в зале суда. Ты работаешь стенотипистом на

заседаниях суда.

Элизабет нервно рассмеялась, потому что он смотрел на неё как на призрак.

— Э-э... да? Как твои дела?

— Ну… — Он улыбнулся спустя мгновение и протянул ей руку. — Я Роджер

Джексон.

— Я знаю, — вежливо ответила она, — Я знаю твоё имя. Это является частью моей

работы. Я пишу его каждый божий день. И даже если ты, по всей очевидности не в курсе, мы живём в одном доме.

— Ты действительно живёшь здесь? — спросил он в недоумении.

— Нет, в своё свободное время мне нравится кататься в лифтах по городу.

Затем Элизабет отвернулась от него и уставилась на цифры на дисплее, пока они

поднимались на шестой этаж, надеясь, что он понял — разговор окончен. Если он пытался

познакомиться с ней, то опоздал на шесть месяцев.

Но Роджер явно не понимал.

— Итак, ты недавно переехала в этот дом? — спросил он её.

— Нет. Я здесь живу уже шесть месяцев. — Она заставила себя улыбнуться, несмотря на то, что он подтвердил уже известный ей факт: Роджер понятия не имел, кто

она такая. — В течение недели мы часто спускаемся вместе на лифте.

Он ничего не сказал и нахмурился. Так задумчиво, что начал выглядеть ещё более

сексуально.

Двери лифта открылись, и она прошла перед ним, стараясь не касаться его

дорогого костюма мокрым рукавом. Если бы она испортила его, то не смогла позволить

себе заплатить за новый.

— Если ты позволишь.

— Мне жаль. Я думаю, что мы неправильно начали, мисс... — сказал он, следуя за

ней по коридору.

Очевидно, мужчина не знал её имени. Почему он должен?

— Не за что извиняться, мистер Джексон. — Элизабет перебирала всё в своей

сумке в поисках ключей и намеренно не сказала ему своего имени. — Просто потому, что

мы живём в одном здании и работаем в одном и том же суде, не означает, что мы должны

общаться. На самом деле, я абсолютно не хочу быть твоим другом. Таким образом...

— Но мы могли бы стать... друзьями, — сказал он, стоя перед ней.

Да, действительно. До сих пор ты прилагал много усилий, чтобы стать моим

другом. Где, чёрт возьми, эти ключи?

— Послушай, ты определённо привлекательный мужчина, и я должна признать, что для меня довольно лестно твоё внимание, но...

— Ты считаешь меня привлекательным? — воскликнул он, смеясь.

— Ну, да. Не говори мне, что ты не привык к тому, что женщины падают в обморок

при твоём присутствии. И возможно, если бы я встретила тебя несколько лет тому назад, я

бы присоединилась к числу твоих поклонниц. Но я не одна из них. Не хочу посылать

глупые улыбки, флиртовать или рассказывать тебе, как ты прекрасен. Я не пойду с тобой

на ужин, чтобы потом ты смог уложить меня в постель, а затем, на следующий день, позабыть. Я сразу же скажу тебе, что ты тратишь своё время напрасно, делая вид, что это

не так. Итак, спокойной ночи, мистер Джексон.

— По всей видимости, я тебе не нравлюсь, — сказал он, тоном, полным удивления.

Она зажала брелок с ключами в ладони и вздохнула с благодарностью от того, что, наконец, их нашла. Потому что, чёрт возьми, ей необходимо попасть в свою квартиру и

сбежать от него. Его запах был слишком соблазнительным, а сам мужчина был слишком

красив и самонадеян, чтобы принимать его в больших дозах.

— Нет, не особо.

— Почему же нет? — спросил он ухмыляясь. — Ты меня даже не знаешь.

Немного шаткой походкой, Элизабет направилась к двери. Испытывать на себе

внимание Роджера Джексона было, кратко говоря, слишком нервирующим.

— Ох, вообще-то, я знаю достаточно.

Роджер последовал за ней.

Элизабет не нужно было оглядываться через своё плечо, чтобы проверить это. Она

чувствовала его позади себя. От мужчины исходило тепло, наполненное энергией, призывающей её прекратить отстраняться и позволить ему к ней приблизиться. Дать ей

почувствовать и убедиться что его тело, скрытое под этой элегантной одеждой, подтянутое и мужественное, каким и казалось. Но если бы она позволила себе это сделать, то никогда не смогла бы позабыть ощущение, вызванное его близостью. Мужчина и так

уже завладел её мыслями... что ей совсем не нравилось.

Продолжай убеждать себя, Элизабет.

— Что ты обо мне знаешь? — спокойно спросил он.

Она подняла одну руку и, разжимая кулак, позволила брелоку с ключами качаться

на большом пальце.

— Каждый уикэнд ты приходишь домой с разными женщинами, и я никогда не

видела, чтобы кто-то из-них возвращался. Ни одного раза. Несмотря на то, что ты живёшь

и работаешь со мной не первый месяц в одном и том же месте, до сих пор, ты меня

никогда не замечал и даже не пытался познакомиться. Ты никогда не обмолвился со мной

и парой слов, не говоря о том, чтобы поинтересоваться как у меня дела. Так было всегда, пока сегодня, я случайно не одела более короткую, чем обычно, юбку. Поэтому я думаю, что всего этого достаточно, чтобы узнать тебя и в результате не стремиться подружиться с

тобой.

Роджер открыл рот, закрыл его и снова открыл.

Она заставила Роджера Джексона потерять дар речи. Могла бы гордиться этим, поскольку знала, наблюдая за ним в суде, как трудно такого добиться.

— Мне жаль, что ты такого плохого мнения обо мне, — наконец сказал он.

Элизабет пожала плечами, ничего не ответив.

— Однако я намерен заставить тебя поменять свою точку зрения. — Он бросил ей

дерзкую улыбку. Одну из тех улыбок, которая была слишком завлекательна для её

психики. — С этого момента. Ты согласишься сходить и поужинать со мной сегодня

вечером, ммм... тебя зовут?..

Элизабет расхохоталась. Она просто не смогла сдержать смех.

— После того, как я сказала тебе, что совершенно тобой не интересуюсь, ты

приглашаешь меня на ужин? Серьёзно?

— Да, я произвёл плохое впечатление и, поскольку мы работаем вместе, я думаю, будет лучше, если мы попытаемся преодолеть эту неувязку, ты так не думаешь? Подумай

о моем предложении как... о протянутой оливковой ветви.

— В особенности, мне не нравятся маслины, — любезно ответила она — Или

ветви.

Он засмеялся и прислонился к стене, скрестив руки и ноги.

— Пожалуйста, я чувствую себя как ничтожество... Давай начнём всё сначала.

Меня зовут Роджер Джексон, а тебя?..

На её взгляд, мужчина казался слишком спокойным, особенно учитывая тот факт, что её сердце, наоборот, билось в сумасшедшем галопе. Несмотря на всё, сказанное ему

ранее, Роджер Джексон только что пригласил её на свидание. И глупая и детская сторона

Элизабет была весьма взволнована. Но самая умная и зрелая половина велела ей положить

всему конец и вернуться домой.

Парни, такие как Роджер Джексон, не подходили для таких девушек, как она.

— Знаешь… — Элизабет с уверенностью вставила ключ в замочную скважину. —

Я не скажу тебе своё имя, сколько бы ты ни старался, мистер?..

Роджер снова засмеялся и казался при этом удивлённым.

— Я тебе совсем не нравлюсь, правда?

— Нет, — подтвердила она.

Он опасно близко приблизился к ней сзади. Элизабет застыла, потому что, когда он

стоял к ней так близко, она могла вдыхать его запах. Чувствовать его. Желать его.

— Я бы хотел предпринять что-нибудь для разрешения этой ситуации.

Элизабет открыла дверь и повернулась к нему лицом. Она попыталась

игнорировать возбуждение, которое смешивалось с раздражающим притяжением, испытываемым к нему.

— Чем вызван такой внезапный интерес ко мне?

— Ну… — мужчина пробежал глазами вдоль её тела и когда вернулся взглядом к

глазам Элизабет, она почувствовала себя обнажённой, выставленной напоказ и некстати

возбуждённой. То, каким образом он на неё смотрел, заставило Элизабет почувствовать

себя — словно она единственная живая женщина на планете Земля. — Ты предпочитаешь

услышать абсолютно честный ответ? Я не понимаю, как умудрился не заметить тебя

прежде, но теперь, когда я это сделал, нет ничего, что могло бы заставить меня позабыть о

тебе.

Глядя вниз, Элизабет заметила на полу, вокруг её обуви лужу. Эта лужа напомнила

ей, что она промокла до нитки... и была одета в белую блузку.

Как и предполагалось, она увидела свои совершенно твёрдые и очень заметные

соски. Вздохнув, Элизабет сложила на груди руки, а её щеки вспыхнули красным.

Роджер последовал взглядом за её жестами и едва заметно подвинулся вперёд.

В его движении, в том, как сузились его глаза было что-то интригующее. Казалось, что всё кричит о сексе, хотя он не произнёс ни слова.

Она не знала, что делать. Роджер Джексон уставился на неё голодным взглядом, словно она должна стать его следующим блюдом. Вздохнув, он придвинулся ещё ближе, словно смог прочитать её мысли.

Не нарушая зрительного контакта, мужчина снял пиджак и положил его на плечи

Элизабет.

Когда он отошёл назад, у неё вырвался глубокий вздох. Его парфюм был таким...

таким... опьяняющим.

— Если тебе от этого будет лучше, я даже не заметил твоей... э... ситуации... пока

ты не скрестила руки, — сказал он, резко опуская вниз руки. При этом одной рукой

Роджер слегка коснулся её руки, и она почувствовала короткий удар током.

Он слегка подпрыгнул, и они встретились глазами.

Джексон тоже почувствовал это?

— Напротив, ты это сделал, — сказала она, оставляя пиджак на месте, несмотря на

то, что исходящие от него ароматы, творили странные вещи с её чувствами. — Я видела, что ты разглядывал.

— После того, как ты скрестила руки.

— Нет, и раньше, — огрызнулась она. — Признайся в этом.

— Нет, это неправда, и я не лгу, — он послал ей извиняющуюся улыбку. — Но

даже если бы я это сделал, это не должно явиться большим сюрпризом. Ты красивая

женщина, и сложно не заметить тебя.

От этого комплимента, но против её воли, сердце Элизабет начало биться ещё

быстрее.

— Ну, если ты так говоришь.

— Это правда. — Он протянул руку и убрал влажный локон от её щеки. На коже

пальцы Роджера ощущались твёрдыми и шершавыми. — Я хотел бы стать твоим другом.

Она нервно рассмеялась.

— Сколько раз я должна тебе отказать, прежде чем ты поймёшь намёк?

— Я не знаю. — Он придержал её дверь открытой. — Я очень упрямый мужчина.

И я бы сказал — очень терпеливый. Ничего не могу с этим поделать.

Скажи все эти слова любой другой мужчина, они прозвучали бы назойливо и

высокомерно. Но произнесённые Роджером Джексоном звучали просто сексуально.

— Даже когда девушка явно не хочет иметь с тобой никаких отношений? —

спросила Элизабет, пытаясь сохранить свой голос едким, несмотря на то, что он

продолжал внимательно её рассматривать.

— Я не знаю. Такого никогда не случалось со мной раньше. — Уголок его рта

слегка приподнялся. — Спокойной ночи, мисс?..

Она начала закрывать дверь.

— Спокойной ночи, мистер Джексон.

— Пожалуйста, хотя бы, скажи мне своё имя, — попросил он.

— Ты парень умный, упрямый и терпеливый, — Элизабет подарила ему улыбку, которую, надеялась, можно было бы назвать саркастической. — Я уверена, ты выяснишь

моё имя.

С этими словами она закрыла дверь перед его лицом и убедилась, что заперла.

Элизабет услышала за дверью его смех. Она прислонилась к холодной стали, внезапно

чувствуя себя перегревшейся, несмотря на то, что дрожала. Она никогда не должна была

его провоцировать. Бросить вызов мужчине, подобному Роджеру Джексону, было похоже

на то, чтобы выставить, покачивая жертву, перед носом у голодного кота.

Он никогда не смог бы не напасть на свою жертву.

Она коснулась пиджака на плечах и подумала, не нужно ли вновь открыть дверь, чтобы его вернуть. Хотя на самом деле, Элизабет не была уверена, что сможет ещё раз

встретиться лицом к лицу с Роджером и выйти целой и невредимой. Она прикусила

нижнюю губу и вдохнула его аромат, прижимая к животу руку. Там летали бабочки.

Десятки бабочек.

Она должна была бы сделать дезинсекцию, чтобы избавиться от всех них.

Роджер Джексон не имел никакого права создавать ей бабочек.

Глава 3

Роджер третий день подряд стоял, прислонившись к стене, поблизости от квартиры

номер 703. На протяжении всех выходных он пытался устроить «случайную встречу», но

женщина, по всей видимости, не покидала свою квартиру на протяжении всего уикенда.

Возможно, она пряталась от него, или просто была асоциальна. Пожалуй, он абсолютно ей

не нравился, и она чётко давала это понять.

Мужчина посмотрел на часы и поморщился.

Чёрт побери, сегодня утром он собирался пораньше прийти в офис, чтобы

подготовить некоторые документы. Вместо этого, как влюблённый дурак, болтался

снаружи у квартиры соседки.

Это было так на него не похоже. Когда женщине не нравилось его внимание, он

пожимал плечами и двигался дальше. Роджеру было совершенно наплевать, что люди о

нём думали и даже если бы и хотел задуматься об этом, у него не оставалось времени, чтобы попытаться изменить их мнение. Тем не менее, он стоял снаружи, наблюдая за

дверью незнакомки и в ожидании её появления.

В надежде заставить её изменить своё мнение на его счёт.

Он ничего о ней не знал. Даже её имени. Что ей нравилось, а что нет. Ну, за

исключением того, что ей не нравился он. Во время их разговора, между ними пробежало

подобие заряда энергии... и теперь он был слишком заинтригован тем, чтобы попробовать

её, прежде чем просто двигаться дальше.

В пятницу вечером, после ужина со своей семьёй, он отменил все запланированные

на выходные встречи. Как и ожидалось, Клэй просил у их отца разрешения жениться на

Саре, и последний благословил их брак.

По правде говоря, Роджеру требовалось немного больше времени, чтобы

переварить тот факт, что его младшая сестрёнка выйдет замуж. Вместо этого, он

предпочитал заводить интрижки на одну ночь, без обязательств, с женщинами, которых

забывал уже с восходом солнца. До сих пор это его не беспокоило.

Он не искал любви.

Но после комментария, брошенного незнакомкой, о его привычках и официальной

помолвки его сестры, он задумался о стиле своей жизни. И если честно, когда он заглянул

поглубже в свою душу, то увиденное там, ему совсем не понравилось. Не нравилось оно

ему и до сегодняшнего момента.

Роджер понятия не имел, как всё изменить или хотя бы решить: хочет ли он

действительно это сделать. Но у него появилось ощущение, что лежащий перед ним путь, непосредственно переплетался с этой женщиной.

И это испугало его до смерти.

Дверь открылась, и он выпрямился, поправляя галстук.

Когда она вышла, он увидел, что её руки были заняты. Она держала сумку, ключи и

стаканчик с кофе. Зубами она сжимала пончик, а на губах лежал лёгкий оттенок красной

губной помады. Её тёмно-коричневые волосы были собраны в мягкий пучок и несколько

свободных локонов падали вокруг лица. Она была одета в юбку-карандаш, длиной чуть

ниже колена, и в чёрную, а не белую блузку. Немного сахарной пудры испачкало её щёку, и она покраснела, когда посмотрела ему в глаза.

Роджер, в своей жизни, никогда не видел более красивой женщины.

Дверь закрылась, а она закатила глаза. Поправила вещи у себя в руках: переместила

ключи в руку, в которой держала кофе, и вытащила пончик изо рта. Затем бросила на него

быстрый взгляд, полный отчаяния.

Он почувствовал себя в западне возбуждения.

Никогда прежде, волнение не чувствовалось так чертовски сексуально.

Роджер изогнул губы в улыбке и подошёл к ней.

— Тебе что-то не нравиться?

— Ты. — Не сказав больше ни слова, Элизабет направилась в сторону лифта, оставив его позади. После неё тянулся шлейф из цветочного аромата, и он вдохнул его.

Чёрт, её запах был таким опьяняющим. — Ты, это касается тебя.

— Мы живём в одном доме. Конечно, это нормально, рано или поздно столкнуться

друг с другом, или не так? — сказал он немного в шутливом тоне.

— Мы уже сталкивались подобным образом много раз. И до сих пор, для тебя это

не являлось чем-то важным. — Она нажала на кнопку вызова лифта и посмотрела на него

через плечо. Её губы плотно сжались в тонкую линию, а на щеке всё ещё виднелось

пятнышко от сахарной пудры.

— Почему бы нам не вернуться к отношениям, какие у нас были раньше?

— Невозможно, — категорически ответил он. Затем указал на лицо. — Ты...

— Твой пиджак. Да, я знаю. Он остался у меня дома. Как только смогу я верну его

тебе.

— Хорошо. — Он никогда не относился ревностно к своей одежде. Роджер

приблизился к ней и остановился, лишь когда кончики их туфель соприкоснулись. —

Оставь его у себя, если хочешь.

Затаив дыхание и глядя пристально в глаза, он заметил, что её радужка, коричневого цвета, окрашена изнутри золотыми полосками. Он не мог оторвать от неё

взгляд.

— В чём дело? — спросила Элизабет.

— У тебя что-то...

Роджер медленно протянул руку и коснулся её щеки. Она слегка вздрогнула и

замерла на месте, с заметно участившимся дыханием. Через тонкую ткань шёлковой

блузки, он увидел затвердевшие соски.

По всей видимости, она увлечена... хотя и ненавидит меня.

Роджеру потребовалось собрать всю свою силу воли, чтобы не толкнуть её

решительно к лифту, и не начать целовать до тех пор, пока она не перестала бы его

ненавидеть, а начала бы желать. Но она не была готова. Он решил действовать без спешки

и показать своё истинное «я». Предоставить ей возможность узнать его получше и понять, что он является не только богатым и помпезным парнем, мечтающим затащить её в

постель.

Если он хотел её завоевать, то должен разыграть свои карты с умом.

Так что, он просто ограничился прикосновением пальца к её щеке, чтобы убрать

сахарную пудру. Затем отстранился назад, прежде чем успеет сделать что-то глупое, например — поцеловать её в губы. Она закрыла глаза, издав мягкий стон. Роджер не

сумел понять, это прозвучало от облегчения или разочарования, но в обоих случаях, ощущалось как удар в живот. Его член затвердел, а дышать стало немного трудно.

— …на щеке, — закончил он, чувствуя своё горло узким, и ещё более узкими

брюки.

Она сглотнула, открыла рот, закрыла его, а потом сказала:

— Спасибо.

— Пожалуйста. — Двери лифта открылись, и он отошёл в сторону, чтобы

пропустить её вперёд. — После тебя.

Элизабет вошла в лифт, и он последовал за ней.

При её появлении в кабине лифта, несколько мужчин повернулись и уставились на

неё. И на секунду, Роджера пронзила неизвестная эмоция. Жуткая, чудовищная и злая.

Это может быть?.. Нет. Никогда он не был ревнивым парнем и не станет таким сейчас.

Когда они достигли первого этажа, он бросился вперёд, чтобы открыть для неё

входную дверь.

Она внимательно посмотрела на него секунду, а затем сказала.

— Благодарю.

— Не за что.

Элизабет переместила вещи в своих руках, засунула в рот пончик и достала из

сумки солнцезащитные очки. После того как их надела, посмотрела на него и вытащила

пончик изо рта.

— Почему ты стал таким любезным со мной?

— Не знаю, — честно ответил Роджер. — Я чувствую, что должен делать

правильные вещи, и доказать тебе, что я не такой парень, каким ты меня считаешь.

— А именно? — спросила его, немного сбитая с толку.

— Ты думаешь, я плейбой, богатый, испорченный и напыщенный.

Элизабет наклонила голову и, несмотря на то, что её глаза скрывали очки от

солнца, он почувствовал, как она его изучает, чтобы понять, соответствовал он словам или

нет.

— Я никогда не думала, что ты испорченный. В остальном? — Она пожала

плечами. — Виновен по всем пунктам.

Роджер засмеялся.

Порыв ветра отбросил ей на лицо волосы, которые приклеились к помаде. Она

попыталась их сдуть, но оставила неудачные попытки.

— В таком случае, кто ты на самом деле, если эти эпитеты к тебе не подходят?

— Я не знаю.

Она убрала волосы от лица, и его взгляд упал на её рот, полный и чувственный. Что

бы она сделала, наклонись и поцелуй он её? Должно быть, убежала бы? Без сомнений. В

этом он был уверен.

— Но я хочу это выяснить.

— И ты думаешь, я смогу в этом помочь? — спросила его. Её замечание попало

прямо в точку.

Довольно устрашала скорость, с которой она поняла его намерения.

— Я не знаю, — повторил он вновь.

Роджер понимал, что должен вести себя честно, если хотел её завоевать, а он этого

хотел. Даже сейчас, пока с ней разговаривал, он ощущал себя живым, как никогда раньше.

Каждый нерв в его теле был на взводе, каждое чувство находилось в состоянии боевой

готовности, и он нуждался в большем.

— Но я чувствую, как внутри меня что-то меняется, когда я с тобой разговариваю.

Это, как если бы...

Она замешкалась.

— Это как будто ты чувствуешь себя живым?

— Да. — Затем он нахмурился. — Ты тоже так чувствуешь?

Она ничего не ответила. Просто на него смотрела.

Потом она сказала:

— Меня зовут Элизабет. Элизабет Гарфилд.

От удовлетворения у него защемило в груди. Это было единственное объяснение

появившейся аритмии, которую он испытывал.

— Роджер Джексон. — Он протянул руку. — Приятно познакомиться, Элизабет

Гарфилд.

Элизабет запихнула пончик в рот и пожала ему руку.

Контакт с её кожей оказался наэлектризованным.

Когда она начала отдаляться, он удерживал её пальцы, не позволяя уйти.

— Я мужчина который не играет в игры, Элизабет. Если что-то хочу, я проследую

за этим до тех пор, пока не получу. И в данный момент? Я хочу тебя. — Он отпустил её, сжимая руку в кулак. — Как правило, я бы добивался тебя до тех пор, пока мне не удалось

бы затащить в постель. Так я обычно поступаю с женщинами которых хочу. Но с тобой

всё по-другому.

Элизабет взяла пончик изо рта и сделала шаг назад, как будто нуждалась в

большем расстоянии. Она тоже чувствовала? Притяжение между ними?

— Что ты имеешь в виду? В чём отличие?

— Очевидно, что я тебе не нравлюсь, а преследовать тебя я не хочу, если ты не

хочешь быть пойманной. Но я с трудом тебя понимаю, потому что на словах ты не горишь

желанием сближаться со мной, но по тому, как ты на меня смотришь, всё обстоит по-

другому. Я достаточно знаю женщин, чтобы догадаться, о чём ты думаешь, когда стоишь

рядом и задерживаешь дыхание... потому что я думаю о том же самом. — Роджер

заправил ей прядь волос за ухо, а она непреднамеренно задрожала, в точности как он и

сказал. — Тогда скажи мне, Элизабет, ты хочешь быть пойманной мной или я

неправильно истолковываю знаки?

— Я... я, — она покусывала губы. — Э-э...

— Ну я тебя предупреждаю. Если ты говоришь «нет», то я не буду ничего делать.

— Он наклонился и прошептал ей в ухо: — Ничего.

Элизабет стояла, неподвижна, потом отодвинулась.

— Я не та, кто игнорирует предупреждение, подобное этому.

— Тогда, что ты решила? — спросил её Роджер. — Ты хочешь послать меня к

дьяволу или я могу пригласить тебя на ужин и посмотрим, что из этого получиться?

— Что-то мне подсказывает, что если я отвечу: «меня это не интересует», то это

только увеличит твой интерес ко мне. — Она поджала губы. — Парни вроде тебя, любят

охоту.

В принципе, это было верно.

Не было ничего ошибочного в том, чтобы признать, что в ухаживании, охота для

него являлась наиболее интересной частью или согласиться с фактом, что он терял

интерес после того, как захватывал свою добычу. Но только при условии, если женщина, которую он преследовал, хотела быть пойманной.

— Элизабет...

— Завтра вечером. Ровно в восемь.

Его сердце пропустило удар.

— Что?

— Ты меня слышал. — Она прошла мимо него, оставляя за собой шлейф духов, дразнящий его чувства.

— Не опаздывай.

Роджер должен был бы отпустить её и радоваться тому, что добился свидания. Но

что-то заставило его схватить её за руку, прежде чем Элизабет оказалась вне

досягаемости.

— Значит, ты серьёзно хочешь со мной встретиться?

— Верно, — ответила она, повернув к нему голову и освобождаясь от его захвата, что легко было сделать, учитывая, что он не пытался удержать. — Я предупреждаю тебя: не перестарайся.

Роджер смотрел как уходит Элизабет, чувствуя странную смесь эмоций. Он не знал

радоваться ему или её ответ стал лишь жалкой подачкой. Но в одном он был уверен.

Это свидание требует большой подготовки.

Blue Garden — было бы идеальным местом. Для того чтобы пойти в ресторан

необходимо нанять лимузин с водителем и с шампанским. Затем они пойдут немного

послушать живую музыку и закончили бы вечер в опере Pont-du-Château. Всё должно

быть идеально. У него имелся только один шанс чтобы её завоевать.

И он не выбросит на ветер эту возможность.

Глава 4

Элизабет стояла, покусывала губу, и смотрела на часы, стоящие на прикроватной

тумбочке, которые показывали восемь тридцать. Несмотря на то, что к восьми она уже

была готова, после того как открыла Роджеру дверь, сказала ему что ещё не закончила

одеваться. Поэтому она закрылась на ключ в своей спальне, и заставила его ждать

тридцать минут.

Но теперь пора выходить.

Она медленно приблизилась к двери и чтобы успокоить нервы, глубоко вздохнула.

Всё это составляло часть её плана. Роджер ненавидел опаздывать, ненавидел, когда

опаздывали, и поэтому... она заставила его ждать.

На самом деле она знала всё о том, что Роджер ненавидел. Элизабет провела свои

исследования и намеревалась поставить галочку рядом с каждым пунктом в списке того, что его раздражает. Встретиться с ней ещё один раз — это будет последнее, что он

захочет сделать по завершению вечера.

Бросая ему вызов, она совершила ошибку, но теперь старалась сделать всё, чтобы

исправить проблему раз и навсегда. Она хотела преподнести себя так, чтобы Роджер её

возненавидел.

Тогда, он бы просто ушёл и оставил её в покое.

И она вновь окажется в безопасности от любых соблазнов.

Элизабет приклеила на губы улыбку и открыла дверь.

— Роджер?

— Я всё ещё здесь, — ответил он нейтральным тоном.

Потом посмотрел на неё и его взгляд медленно проскользнул вдоль всего её тела.

Несмотря на то, что мужчина даже не шелохнулся, у Элизабет покалывало на коже

каждый сантиметр. Спустя мгновение... он поднялся и пересёк комнату. Взял её за руки и

приблизил их к губам. Всё то время, пока Роджер касался губами её кожи, он смотрел на

неё горящим взглядом собственника.

— Ты прекрасна, Элизабет.

О, Боже.

Именно поэтому она должна его отпугнуть.

Если она так не сделает, то он наверняка соблазнит её, и она всегда будет сожалеть

об этом. Если она позволит Роджеру соблазнить себя, то он растопчет её сердце. Своими

поступками он вызвал бы в ней желание, а затем бросил бы. Так же, как ранее поступил

Даниэль.

Нет. Никогда больше не случиться ничего подобного.

Элизабет последовала за Даниэлем сюда, в Канзас-Сити. Она сбежала из колледжа, от своей семьи и из своего родного города. Оставив всё ради него... и сразу же после

этого, он бросил её, не раздумывая. Она осталась одна в незнакомом городе, без крыши

над головой и работы. Находясь на половине пути к своему душевному восстановлению, Элизабет поняла, что у неё имеется всего лишь два варианта как поступить. Или

вернуться домой и признать своё поражение перед всеми теми, кто говорил, что Даниэль

для неё неправильный мужчина, или бороться за то, чего она хотела.

Так она нашла работу официантки, и откладывала каждый цент, чтобы позволить

себе вернуться к учёбе. Затем, она сделала всё возможное, чтобы получить хорошее

образование и найти работу. В конце концов, своего она добилась.

Всего сама.

И теперь она не могла допустить, чтобы такой мужчина, как Роджер, или Даниэль, или кто-либо ещё, разрушил всё это. Она никому не позволит. Элизабет пожала его

пальцы и натянуто улыбнулась.

— Прости, что заставила тебя ждать так долго. Я не могла решить, какие надеть

туфли.

— Нет необходимости извиняться, — сказал он. — Я могу ждать тебя всю ночь. Но

если это имеет значение… — Он опустил взгляд. — Я думаю, что ты сделала правильный

выбор.

Это был идеальный ответ.

Черт его побери.

— Спасибо. — Она отошла и взяла сумочку.

— Ты готов?

— Да.

Роджер хлопнул по карманам и повернулся, чтобы взять свой пиджак. Его

массивные мышцы проступали под рубашкой, а ткань не была достаточно плотной, чтобы

их скрыть. Он был одет в серый костюм, и его брюки обтягивали зад. И когда он

развернулся… Святые небеса!

Брюки обтягивали и ещё кое-что.

Нечто, что она не видела почти два года.

Он посмотрел на неё и замер. Роджер словно зафиксировал её взглядом, внимательно рассматривая красное платье и туфли на высоком каблуке, которые Элизабет

тщательно подобрала ранее. Она никогда не носила каблуки. Или обтягивающую одежду.

Но сегодня...

Что она делает?

Это была ужасная идея.

— Черт побери, Элизабет, ты прекрасно выглядишь. — Он пробежался костяшками

пальцев по её голой руке, оставляя на коже ощущение кожного зуда, которое быстро

превращалось в невыносимое жжение. Вздохнув, ближе приблизился к ней, читая её

реакции на него, как открытую книгу и, несомненно, наслаждаясь тем, что видел. — Я

хочу поцеловать тебя. Прямо здесь. Прямо сейчас.

В ответ её дыхание участилось, а желудок сжался от предвкушения. Она прижала

сверху руку, но это не помогало успокоиться. Ничто не могло бы успокоить. Ничего, кроме... него. Казалось, не обращая никакого внимания на её внутреннюю борьбу, он

скользнул рукой по спине Элизабет. Через ткань она почувствовала огненный след, который оставался на коже везде, где касалась его рука. Потом он подошёл вплотную, и

его запах подчинил её. Она почувствовала себя потерянной.

Это было всё, что ему требовалось.

Он опустил лицо, его рот был в сантиметре от её губ и...

Нет. Нет, нет, нет, нет.

— Извини, можешь дать мне минутку, пожалуйста? — выпалила она, отстраняясь в

спешке.

Роджер нахмурился и сразу отпустил её. На его лице отразилось замешательство.

— Да, конечно.

Элизабет ринулась в ванную и после того, как закрыла дверь, сделала глубокие

вдох и выдох. Комната начала вращаться и всё, о чём она могла думать, всё, что могла

чувствовать — была его рука на её спине, и её ответная реакция.

Это была ужасная идея.

По-настоящему ужасной.

Тем не менее, если она не продолжит со своим планом и не продемонстрирует ему

в очевидной форме, что является для него действительно не той женщиной, Роджер

продолжит бросать на неё взгляды, переполненные желанием, как делал сегодня в суде. И

будет преследовать её до бесконечности.

Если он продолжит смотреть на неё, как будто видит последнюю женщину на

планете Земля, она, вероятно, сломается и позволит ему себя поглотить. Элизабет не

могла допустить, чтобы такое случилось.

Это влечение должно закончиться сегодня вечером.

— Элизабет? — позвал он, мягко стуча в дверь. — Послушай, если ты передумала, мы можем отменить ужин и...

Она открыла дверь и посмотрела ему в глаза.

— Нет, я не передумала. Мне просто нужно было… — секунда, чтобы перевести

дыхание, — припудрить нос. У меня блестела кожа.

Роджер подозрительно посмотрел на неё, но переместился, позволяя пройти.

— Если ты уверена. Я никогда не хотел бы, чтобы ты чувствовала себя обязанной

пойти со мной на свидание. Если тебе это не интересно, я пойду домой. Ничего

страшного. Я оставлю тебя в покое.

Но он бы так не поступил. Не по-настоящему.

Она должна сделать так, чтобы он больше её не хотел.

— Спасибо за предложение, но я умираю от голода.

Она прошла перед ним, и после того как схватила жакет, повернулась, чтобы

встретиться с ним с высоко поднятой головой. Больше никаких обмороков и мыслей о его

красоте. У неё имелся план, и она намеривалась довести задуманное до конца.

— Пойдём поужинаем.

Они вышли из дверей, и Элизабет осмотрела улицу в поиске свободного такси. В

момент, когда она поднимала руку, Роджер взял её за запястье и мягко остановил.

— В этом нет необходимости. Я уже позаботился обо всём.

Она последовала за ним, не говоря ни слова, и позволила подвести себя к

лимузину, который, казалось, ожидал президента Соединённых Штатов Америки, а не

Роджера Джексона и Элизабет Гарфилд.

Водитель открыл заднюю дверь, чтобы помочь им сесть в машину и поклонился

Роджеру.

— Сэр.

— Хью. — Роджер улыбнулся мужчине и слегка похлопал того по спине. У Хью

была темная кожа, чёрные волосы, карие глаза, и был он почти так же высок, как и

Роджер, рост которого превышал метр восемьдесят. — Как прошёл матч Оливии?

Широкая улыбка Хью продемонстрировала очень белые зубы.

— Очень хорошо, сэр. Она набрала двадцать очков.

— Подожди. А это значит, что она будет играть в профессиональной команде?

— Я надеюсь, что да, сэр. — Хью приподнял шляпу в знак уважения. — Я надеюсь.

Роджер повернулся к Элизабет, молчаливо наблюдавшей за их обменом шутками.

Он казался таким дружелюбным. Таким... открытым. Определённо, Роджер не производил

ожидаемого впечатления.

— После тебя, Элизабет.

Она глубоко вздохнула и села в лимузин, обратив внимание на голубые огни, освещающие салон изнутри. Элизабет любила голубой, именно этот цвет она

предпочитала. Сиденья в салоне были обиты мягкой чёрной кожей, и в фоновом режиме

звучала музыка.

Классическая.

Что-то подсказывало ей, что для Роджера это являлось обычной рутиной.

Возможно, он искал расположения у женщин при помощи дорогих вечеров, предлагая им шампанское, которое обязательно можно найти где-нибудь в лимузине, а

потом соблазнял их в своей постели. Неудивительно, если он имел каждый раз успех.

Потому что, ну, достаточно посмотреть на него... Мужчина красивый, с шикарным телом, остроумный и богатый.

Без сомнения, многие женщины были без ума от всего этого.

Но она не была из их числа.

Знание, что, по всей вероятности, он делает те же самые вещи со всеми

женщинами, с которыми встречался, что повторял одни и те же шаги и воспроизводил

один и тот же сценарий, позволило ей немного легче дышать.

Да, она могла переиграть его.

Могла отпугнуть его.

— Спасибо, Хью. — Роджер скользнул рядом с ней, и водитель закрыл дверь. Он

слегка улыбнулся и откинулся на сиденье. — Дочь Хью играет в волейбол. Он отец-

одиночка и никогда не пропускает ни одной игры. Вот почему хорошо, что ты

задержалась. Я написал ему сообщение, что он может остаться и досмотреть игру.

— Как... мило. — Это было действительно мило. И любезно. И бескорыстно. Все

качества, которые у неё никогда не ассоциировались с ним. Принимая во внимание, что он

игнорировал её существование на протяжении почти шести месяцев. — Значит, ты

хорошо его знаешь?

— Достаточно хорошо. Он служит моей семье уже много лет. — Роджер пожал

плечами. — Даже если дело обстояло иначе, я поступил бы так же. Я стараюсь делать для

людей жизнь как можно проще. Это правильное решение, ты не согласна?

Он заботится о других? С каких пор?

— Да. — Элизабет поправила вокруг ног своё платье, разглаживая его. Роджер не

отводил от неё взгляда. — Тогда хорошо мне всё разъясни. У тебя имеется водитель, которого ты можешь вызвать каждый раз, когда хочешь, и он предстаёт на пару с

лимузином?

— Да, моя семья это делает часто. —Мужчина слегка улыбнулся. — Обычно я его

не беспокою, предпочитаю водить самостоятельно, но сегодня вечером я хочу свободно

выпить вместе с тобой. Кстати об этом… — Он открыл мини-бар, который Элизабет даже

не заметила, и достал бутылку шампанского. — Ты хочешь?

Она практически подавилась смехом, попав в самую точку по поводу шампанского.

— Конечно. — Элизабет смотрела, как Роджер разливал шампанское по бокалам.

— Почему ты живёшь в этом здании?

Он нахмурился, закончил наполнять бокалы и протянул ей один.

— Что ты подразумеваешь?

— Определённо, твоё положение достаточно... хорошее. — Указав на него, она

взяла свой бокал. — Я хочу сказать, что у тебя, очевидно, имеются деньги. Много. Так

почему же ты живёшь в доме, где кто-то как я, может позволить себе арендую плату, вместо того, чтобы жить в центре города и в апартаментах гораздо больших и красивее?

Роджер откинулся на спинку кресла, после того как взял свой бокал.

— Потому что мне нравится самому зарабатывать на всё то, что у меня есть. Да, я

мог бы пойти к моим родителям и попросить у них дом. Они незамедлительно мне его

купят, не моргнув и глазом. Кроме того, что они так устроены, у них имеются деньги для

возможности это сделать. Но это против моих принципов. Я живу в нашем доме, потому

что коплю деньги. И прежде чем переехать в свой дом, я дождусь, когда стану младшим

партнёром.

Она поднесла бокал к губам и сделала небольшой глоток. Как правило, Элизабет не

любила шампанское, но возможно, она выбирала его неправильно. Это было

восхитительно. Она выпила ещё один глоток.

— Ты разве уже не стал младшим партнёром?

— Откуда ты знаешь? — удивлённо спросил он.

— Я внимательна, — она бросила на него косой взгляд. — В отличие от других

знакомых мне людей, когда я с кем-то работаю и живу в одном и том же здании, я

пытаюсь понять — кто это.

У Роджера покраснели щеки.

— Элизабет...

— Я просто шучу. — Она улыбнулась сквозь стиснутые зубы. — Так что, если ты

стал партнёром, это означает, что в ближайшее время ты купишь дом?

— Я ещё не нашёл его, но когда это сделаю… — Он поднял свой бокал к ней

навстречу. — Тогда куплю.

Она хотела бы, не испытывать к нему симпатию по этому поводу.

Он был таким правильным.

Чёрт возьми, в некоторых случаях ей везло, если оставалось достаточно денег, чтобы купить продукты. Но манера, в которой Роджер объяснил своё мировоззрение и тот

факт, что он отказался жить на деньги своих родителей, вызывало в ней ещё большую

симпатию к нему.

— Чем занимаются твои родители?

— Папа работает судьёй в небольшом городке. Мама-врач. — Он выпил своё

шампанское и поставил в сторону пустой бокал. — Говорят, что мы — потомки Эндрю

Джексона, седьмого президента Соединённых Штатов, но не можем доказать это

посредством генеалогического дерева. Слишком много вещей были утрачены во время

гражданской войны.

— Ох… — Сглотнула. — Ничего себе.

Он повернулся, чтобы посмотреть, как она выпила глоток шампанского.

— А ты? Ты родственник Джеймс А. Гарфилд, двадцатого президента?

Элизабет подавилась шампанским и прикрыла рот. Когда ей удалось проглотить и

при этом не умереть, она махнула перед лицом рукой, пытаясь вздохнуть.

— О боже. Это хорошая шутка.

Роджер сжал губы.

— Это была не шутка.

— Ну, так показалось, — Она поставила свой, почти пустой бокал. — Мои

родители даже отдалённо не похожи на твоих. Живут в небольшом городке в штате

Колорадо и, безусловно, не связаны родством с прошлыми президентами. На самом деле, мой отец родился не здесь. Он приехал из Англии, а в колледже влюбился в мою мать.

Отец профессор в университете, а мама работает директором небольшого местного банка.

— Кажутся людьми хорошими, — сказал он с уверенностью.

Она увидела искренность в его глазах.

— Да, так и есть.

— Зачем тогда ты приехала сюда, в Канзас-Сити? — спросил её Роджер, наклонившись вперёд и глядя на неё, как если бы заботился, чтобы хорошо услышать её

ответ. — Почему ты не осталась в Колорадо с родителями?

— Я приехала сюда из-за парня, — искренне ответила Элизабет. Хотя почему, чёрт

возьми, не должна была? У неё не было причин скрывать свою глупость. — И он меня

оставил вскоре после этого.

Роджер нахмурился.

— Тогда он жалкий идиот.

Она пожала плечами.

— По-моему мнению, это я была жалкой идиоткой, а не он.

— Тогда мы должны признать, что не соглашаемся по данному факту, потому что

повторюсь, — мужчина, который оставляет тебя, жалкий идиот. — Роджер положил руку

на её колено. — Почему ты не вернулась домой?

— Потому что я отказываюсь проигрывать. — Она подняла свой подбородок. — Я

не люблю проигрывать.

— Даже мне. — Он посмотрел ей в глаза. Между ними ощущались волны энергии, одновременно пугающие и захватывающие.

— Элизабет...

Она сглотнула, ничего не ответив.

Этот вечер шёл не по намеченному плану. На самом деле, Роджер демонстрировал, что не был мужчиной, каким она себе его представляла. И это не сулило ничего хорошего.

Если она не будет осторожна, то он начнёт ей нравится...

И она позабудет его убедить её возненавидеть.

Глава 5

Элизабет изучала меню прищурив глаза. Она держала его близко к лицу и

внимательно читала, хмуря лоб. Этим она занималась минут пять, и поступила так же и со

списком коктейлей и со списком сортов пива. Наконец она заказала «Персиковый

мартини» и домашнее пиво. (Прим пер: Персиковый мартини - коктейль на основе водки

и персикового нектара, с добавлением малинового пюре). На протяжении всего вечера она

медленно отвечала, медленно понимала и ещё медленнее принимала какое-либо решение.

Роджер дружелюбно улыбнулся. Будь на её месте любая другая женщина, то это

ожидание свело бы его с ума.

Но поскольку это была она, то напротив, он находил её очаровательной.

Элизабет посмотрела на него сквозь густые и тёмные ресницы и подарила

полуулыбку.

— Мне жаль, что трачу так много времени. Мне действительно трудно сделать

выбор.

— Используй столько времени, сколько тебе хочется. Я не тороплюсь. — Даже

если при таких темпах они бы не успели на концерт. Два места, забронированные в

первом ряду, были оплачены впустую. Он не любил бросать деньги на ветер. Не будь это

невежливо, то Роджер достал бы мобильный телефон и отдал эти билеты своей сестре и

Клэю. Они могли бы сходить на концерт вместо них.

— Омлет – очень вкусный.

— Я ещё не добралась до него. — Элизабет посмотрела на Роджера и положила

меню на стол. — Я все ещё раздумываю над первым блюдом. У них такой большой

выбор.

Он заглянул в меню. Вариантов было всего лишь восемь.

— Полагаю, что лобстер также восхитителен.

Элизабет поморщилась.

— Никогда не съем животного сваренного заживо.

— Лазанья?

Она сморщила нос.

— Слишком много калорий.

— Э-э… — Роджер не смог удержаться от смеха. С таким темпом было чудом, что

он убедил её пойти с ним на свидание. — Салат с тунцом?

— Слишком...

— Рыбный? — закончил он за неё фразу.

Элизабет почувствовала жар на своих щеках, которые стали розовыми и помахала

меню.

— Мне очень жаль. Я создаю дискомфорт. Если хочешь, мы можем всё это

отменить и…

— Ты не создаёшь никакого неудобства. — Он положил свою руку на её, лежащую

на столе и слегка пожал. — Я тебе уже сказал, что если это необходимо, то я буду ждать

тебя всю ночь. Не торопись.

Она на него уставилась и продолжала разглядывать в задумчивости.

Спустя некоторое время, испытывая неловкость, Роджер поёрзал на стуле и

отпустил её руку.

— Что теперь?

— Ты говоришь это всем женщинам, что готов ждать их всю ночь?

— Нет. — Роджер побарабанил пальцами по столу. — Сказать по правде, будь на

твоём месте любая другая, я бы давно уже ушёл.

Она вернулась к своему меню.

— Тогда почему ты остаёшься?

— Почему бы и нет? — парировал он.

Нахмурившись и ничего не ответив, она вновь просмотрела список блюд. Роджер

приготовился к долгому ожиданию и устроился поудобнее.

Элизабет бросила на него ещё один взгляд поверх элегантного меню.

Официант принёс напитки и поставил их перед ними. В то время как расставлял их

на столе, он посмотрел на Элизабет, которая ещё не сделала свой выбор и отошёл. Его

осанка была напряжённой.

Прошло минут тридцать, и всё, что он до сих пор принёс, были напитки.

Мысленно, Роджер сделал себе пометку, чтобы удвоить чаевые.

— Я думаю, что начну с... картофеля. — Элизабет удовлетворённо улыбнулась и

положила меню. — А ты?

— Тальолини с трюфелями, — ответил он. — Затем филе сибаса, овощной пирог и

тирамису. У них отличная кухня.

— Ты уже бывал здесь раньше?

— Конечно, несколько раз.

— В таком случае это сюда ты водишь всех своих женщин? — спросила она, указывая рукой вокруг себя. — Такая у тебя традиция?

— Единственная женщина, которую я приводил сюда ранее — была моя сестра, но

она не одна из их числа. Если ты действительно хочешь знать, то, как правило, когда я

встречаюсь с женщиной, я выбираю места, менее элегантные и более интимные. Такие, которые располагают к более лёгкому обольщению. Предпочитаю, чтобы женщина, с

которой я встречаюсь, расслабилась и наслаждалась. И поэтому позднее, мы пошли бы

танцевать, возможно, это помогло легче склонить её пойти ко мне домой.

Она фыркнула.

— Возможно?

— Элизабет… — начал он, нахмурившись.

— Что такое? — Она подняла руки вверх и посмотрела на него невинно. — Просто

хочу сказать, что мы живём в одном доме, и я видела много женщин, входящих в твою

квартиру.

— Может быть, — холодно пробормотал он.

— Почему ты не повёл меня в один из тех интимных ресторанов? — спросила она, наклонившись вперёд. — Почему ты привёл меня в то же самое место, куда ходишь со

своей сестрой?

Он нагнулся над столом и схватил её за подбородок.

— Потому что я не хочу тебя соблазнить, Элизабет.

— Ох. — На секунду, она показалась оскорблённой. — Это...

— Я ещё не закончил. Я не планирую увидеть тебя голой сегодня вечером или на

нашем следующем свидании, или на следующем, если оно вообще получиться. С тобой я

хочу, чтобы всё происходило медленно. Начну с чего-то настолько незначительного, что

ты едва заметишь, но со временем интенсивность будет увеличиваться. До тех пор, пока

ты больше не выдержишь, станешь отчаянной и жаждущей моих прикосновений. И тогда, и только тогда, я рассмотрю идею обладать тобой. После того, как я заслужил тебя, и не

секундой раньше.

Элизабет замерла, затаив дыхание.

Никто из них не прерывал зрительный контакт.

После того, как прошла, казалось вечность, вернулся официант и откашлялся.

— Сэр? Леди? Вы готовы сделать заказ? Или вы предпочитаете заказывать от

блюда к блюду?

Элизабет первая отвела взгляд.

— Д... да. — Она заправила волосы за ухо и попыталась скрыть дрожь в руках. — Я

возьму жареный картофель, стейк из лосося, овощи гриль. И шоколадный мусс на десерт.

Роджер нахмурился.

Она сказала, что ещё даже не читала перечень других блюд.

Он вернулся к просмотру меню, чтобы выбрать вино, подходящее к заказанному

стейку из лосося.

— Я возьму тальолини с трюфельным соусом, филе сибаса, пирог с овощами и

тирамису. Из вина — бутылка каберне.

Официант поклонился и отошёл, забрав меню.

Сразу после этого, Элизабет откашлялась.

— Послушай, Роджер...

— Ты собираешься сказать мне, оставить тебя в покое. Понимаю. Я был слишком

агрессивным? — Он скрестил на груди руки. — Мне очень жаль. Не хотел тебя пугать.

Как уже сказал, я не люблю играть в игры.

— Мне тоже это не нравится, как правило.

Он приподнял бровь.

— Как правило?

— Буду честной. Сегодня я пыталась вывести тебя из равновесия и вела себя таким

образом, чтобы не понравиться тебе. — Она вздохнула и состроила гримасу. Потом

положила на колени салфетку и сразу же её убрала. — На самом деле, я хотела добиться

твоей ненависти.

Ему потребовалось время, чтобы правильно воспринять её слова.

— И почему? Что ты сделала, чтобы меня позлить?

— Я знаю, что ты ненавидишь ждать, терять время, и опаздывать...

— И ты сделала это специально, чтобы замедлить всё происходящее, — сказал он, заканчивая за неё фразу. — Ты это хочешь сказать?

— Да. Как правило, я достаточно быстро выбираю меню. И я была готова выйти

ещё до того, как ты постучал в мою дверь. Я всегда очень пунктуальна.

— Так когда ты решила что хочешь съесть на ужин? — спросил он хладнокровно.

— Через тридцать секунд после прочтения меню. — Элизабет бросила на него

смущённый взгляд. — Я довольно быстро решаю, что хочу, как и ты. Я просто пыталась

тебе надоесть.

— Ты мне ещё не надоела, по крайней мере... не достаточно.

— О, если бы я продолжала то, в конце концов, мне бы это удалось.

Он взял пиво и сделал глоток.

— Почему ты притворялась? Почему ты просто не сказала, что не хочешь со мной

встречаться? Я бы оставил всё как есть. Я бы отступил.

— Потому что ты стал бы ещё более заинтересован во мне, ты продолжал бы

флиртовать, и, вероятно, начал бы мне нравиться.

Он нахмурился.

— И?

— И... это было бы плохо. Я хочу сказать, посмотри на себя. — Она указала рукой

в его сторону и сделала маленький глоток «Персикового мартини». После того как

сглотнула, она продолжила. — Ты очень привлекательный мужчина и хорошо

осведомлён, насколько твой внешний вид эффективен для соблазнения женщины.

Он подавился смехом.

— Мой внешний вид? Я не...

— Да, ты пользуешься своей привлекательностью.

— Я… — он оборвал себя и пожал плечами. — Согласен. Ну и что?

— Если я тебе позволю меня очаровать, то ты можешь разрушить меня. Я потеряла

почти всё, что имела, из-за одного мужчины похожего на тебя. — Она сжала губы. — Я не

позволю соблазнить меня кому-то, кто будет в силе сломать меня. Ты слишком похож на

него. На этот раз мне надо быть умнее. Не могу вновь попасть в ту же ловушку, где я

оказалась с ним.

Роджер покачал головой.

— Я никогда не разрушу тебя. Почему я должен это сделать?

— В любом случае у меня есть планы. Планы, которые я не смогу воплотить, если

останусь здесь.

Он наклонился вперёд.

— Какие планы?

— Я мечтаю найти работу в небольшом городе, полностью отличающимся от

этого, и хочу жить в соответствии со своим выбором. Я не могу контролировать события.

Я даже не могу контролировать половину вещей, о которых мечтаю. —Элизабет пожала

одним плечом. — Но я могу контролировать свои реакции на то, что происходит со мной.

И я тебя уверяю, что не собираюсь позволить обмануть или соблазнить меня, такому как

ты. Я девушка не такого типа.

— Ты хочешь уехать из Канзас-Сити? — спросил Роджер спокойным тоном. Даже

несмотря на тревожащую его идею, что она исчезнет прямо сейчас, едва он её нашёл.

— Точно, — ответила она и взяла в руку бокал. — Я уже отправила несколько

заявлений о поиске работы.

— Куда?

— В разные места. Колорадо. Teннесси. Аризона. — Она слабо улыбнулась. — Я

готова уехать куда угодно при условии, что город будет небольшой. Мне хочется

держаться подальше от мегаполиса, подобного этому.

— Я понимаю, — сказал он, не понимая, почему его сильно беспокоил тот факт, что она хочет уехать. Но в любом случае это было так. — Я вырос в маленьком городке.

Он называется Гарфилд, как и твоя фамилия. Каждый знал о том, что делают остальные и

все знали секреты своих соседей. Люди знали, что я сделал ещё до того, как я это

совершил. — Он сделал паузу. — Жить так — для меня невыносимо.

— А мне напротив, очень не хватает всего этого. — Элизабет на секунду закрыла

глаза. — Я тоже выросла в маленьком городе. И всегда верила, что хочу жить в

мегаполисе, но я ошибалась. Я не городская девушка. Как только найду новую работу, то

брошу всё и уеду. И никогда не вернусь.

Чёрт возьми.

— Я не вижу, как всё это взаимосвязано. Если ты хочешь переехать, то сделай это, но это не значит, что мы не можем сходить на свидание.

— Я также пыталась убедить себя. Поверь, так и делала. Но, видишь ли, как я уже

говорила, я переехала сюда из-за парня. Он был красноречивый, как и ты, и он всегда

говорил правильные вещи в нужное время... как ты. Я доверяла ему. Я его любила. Я

перевернула всю свою жизнь ради него. — Элизабет несколько мгновений заколебалась,

потом добавила: — Я очень боюсь, что могу совершить то же самое ради тебя. Ты

можешь иметь власть изменить меня.

Роджер поднял руку.

— Лиз, я не прошу тебя любить меня. Я просто хочу быть твоим другом, и если

может случиться, заняться с тобой сексом. Я не прошу тебя об отношениях или о чём-то

серьёзном. Напротив, я скажу тебе сразу, что я не хочу никаких отношений. Ни сейчас, ни

когда-либо.

— Я… — Удивляясь его честности, Элизабет внимательно на него смотрела. —

Гипотетически, если я позволю тебе повлиять на меня своей магией и позволю тебе

сделать это медленно, так как ты и говорил... что, кстати, было очень сексуально...

случиться, все ещё гипотетически, я влюблюсь в тебя. Я уверена, что такое произойдёт.

Было бы легко влюбиться в тебя... гипотетически. Это уже понятно.

— Значит, ты волнуешься, что можешь в меня влюбиться, а я мог бы заставить тебя

передумать и ты никуда не поедешь? — Роджер поднял палец, когда она открыла рот, чтобы возразить. — Только гипотетически.

Она кивнула.

— Да.

— Я никогда не попытался бы задержать тебя здесь. И я не хочу, чтобы ты

влюблялась в меня. — Роджер улыбнулся ей. — В самом деле, предпочёл бы обратное, чтобы этого не случилось. Это всё усложнило бы, когда я решу уйти.

Ещё один раз она посмотрела на него с изумлением.

— Если это случится, и я останусь здесь из-за тебя. А если ты поступишь как мой

бывший, то я бы всю жизнь сожалела об этом выборе.

Он рассмеялся.

— Лиз, ты написала всю нашу историю ещё до того, как закончен ужин. Кто тебе

сказал, что в постели я не буду полной катастрофой, и что ты не убежишь без оглядки?

Она наклонилась вперёд.

— Не хочешь ли ты сказать, что ты не думал о том, что может случиться после. Я в

курсе как работает твой мозг. Ты тоже уже оценил все сценарии.

Роджер не мог отрицать и притворяться, что не сделал этого. Он не был лжецом.

Поэтому кивнул.

— В моих мыслях, эта история заканчивается с нами двумя в постели и мы очень

счастливы. Это то, что я планировал.

— Послушай, ты мне нравишься. Также, кажешься хорошим парнем. Ты уже

доказал, что я заблуждалась на твой счёт. Вероятно, мы могли бы стать также и друзьями.

— Элизабет взяла свой бокал и сжала его. — Но это всё, что может когда-либо между

нами случиться. Я не могу влюбиться в тебя. Я не могу переспать с тобой. Для меня ты

представляешь опасность, и я больше не хочу попасться на это.

Услышав её слова, Роджер оказался готовым согласиться на всё. Будь он на её

месте, то вероятно сказал те же самые слова.

Но Роджер ещё не был готов сдаваться.

Если Элизабет не хотела быть с ним и всё, что могла предложить ему была дружба, то его это устраивало. Они стали бы друзьями. Никогда раньше у него не было друга

женщины, не говоря уже о той, что нравилась ему. Но для неё он готов был сделать

попытку. Он сглотнул.

— Давай рассматривать этот вечер как ужин между двумя друзьями, которые ценят

общество друг друга, и не чувствуют никакого сексуального напряжения между ними.

Она вздрогнула.

— Ты всё ещё хочешь быть моим другом?

— Конечно, да. — Ответил он, постукивая пальцем по белой скатерти. — Лиз, я

здесь не только потому, что хотел затащить тебя в постель. Да, я хочу сделать и это. И да, меня тянет к тебе и, учитывая, что ты не хочешь отношений, как и я, хотя уверен, что мы

могли бы поразвлечься... но я уважаю твоё решение. Какой бы уровень отношений ты не

предложила, меня устроит любой.

Она закусила губу.

— Ты всегда говоришь то, что нужно.

— Мне жаль, — ответил он улыбаясь. — Одна из моих плохих привычек.

Она улыбнулась.

— Прискорбно.

— Я постараюсь завязать.

Элизабет кивнула.

— Пожалуйста, сделай это. Я не выношу твою раздражающую необходимость

выглядеть таким идеальным. Меня выматывает просто смотреть на тебя.

Роджер рассмеялся и в первый раз не удивился этому. Он не был парнем, кто много

смеялся, но с ней он чувствовал себя хорошо. Свободным. И это чувство ему нравилось.

Таким образом, он решил стать её другом.

Только другом.

Но если бы она дала ему даже малейший намёк желания чего-то большего, если бы

позволила поцеловать, то он действовал бы по-другому.

Глава 6

Вчерашний вечер оказался полнейшей катастрофой.

Возможно что-то хуже?

Вечер прошёл идеально.

После того, как она объяснила Роджеру, что у него нет никакого шанса затащить её

в постель, он продолжил вести себя, как и раньше. Был очарователен. Забавен. Терпелив.

Демонстрировал качества, которые она искала в мужчине и многое другое. И именно по

этой причине, проведённый с ним вечер приравнивался к катастрофе.

Свидание было безупречно.

И самое ужасное то, что Элизабет его желала. Очень сильно.

Надевая сумочку на плечо и захватив круассан, она открыла входную дверь и

вышла в коридор. Как только повернулась, то сразу увидела Роджера. Он вновь поджидал

её, прислонившись к стене.

С двумя стаканчиками кофе в руках.

Чёрт побери.

— Кофе макиато, верно?

— Откуда?.. — Она подошла к нему. — Как ты узнал, какой кофе я предпочитаю?

— Я поспрашивал вокруг. — Мужчина ей улыбнулся и протянул стаканчик, его

улыбка выглядела слишком сексуально для её душевного спокойствия. — Доброе утро, Лиз.

Она взяла кофе и, когда их пальцы соприкоснулись, её сердцебиение участилось.

Она не могла оторвать от него взгляда. Была рада его увидеть. Слишком счастлива.

— Доброе утро.

Вместе они отправились к лифту.

— Рано утром у меня назначено слушание, и я не был уверен, что ты выйдешь

вовремя. Потом вспомнил, что ты тоже должна присутствовать в зале заседаний. Тогда

сказал себе, что если ты действительно пунктуальна, как говорила вчера, то я мог бы

рискнуть. — Роджер проверил часы. — И мне повезло, ожидание тебя окупилось. Ты как

раз вовремя. Мне нравится эта новая версия тебя.

Она закатила глаза.

— Это не новость. Я так устроена.

Двери лифта открылись, и он предложил войти ей первой. Он всегда вёл себя как

джентльмен. Элизабет задалась вопросом, был ли он таким же джентльменом и в постели?

Спрашивал бы разрешения, прежде чем дотронуться? Или в постели ему нравилось

доминировать? Что-то ей подсказывало, как именно он себя вёл. Элизабет прошла вперёд

перед Роджером, и температура её тела повысилась на несколько градусов. Её ноги

задрожали, в то время как она представляла его, делающего с ней порочные вещи.

Элизабет прижала к груди руку и сдержала стон.

Святые небеса. Она должна восстановить контроль.

А действительно было бы так неправильно — переспать с Роджером? Он поступал

так постоянно. Без проблем приводил в свою постель женщин. И никогда не был влюблён

ни в одну из тех, с кем заводил интрижки. Если она будет осторожна, сможет поддержать

отношения, базирующиеся только на сексе, то почему бы и не развлечься немного, прежде

чем перевернуть страницу и переехать. До тех пор, пока сама для себя помнит, что не

должна в влюбляться Роджера.

Но стоит ли ей доверять своим обещаниям?

В этом у неё не было уверенности.

Это было серьёзной проблемой.

Откусив от круассана, Элизабет уставилась на его пресс. Он казался таким

накаченным и твёрдым. Элизабет могла бы поспорить, что сними он рубашку, и у неё

получится посчитать каждый кубик...

— Ты в порядке? — спросил Роджер, с любопытством глядя на неё, пока двери

лифта закрывались.

Элизабет не могла ответить, потому что круассан был сухим, а она откусила

слишком большой кусок. И прежде, чем смогла его проглотить, у Элизабет возникла

уверенность, что она задохнётся напротив мужчины, с которым хотела заняться сексом. В

её некрологе могли написать: умерла, подавившись и задохнувшись по вине круассана, потому что была слишком труслива, чтобы сказать мужчине, что желала его.

— Да. Конечно. А почему ты спрашиваешь?

— Ты смотрела на меня очень странно.

У неё запылали щёки.

— Прости. Я задумалась.

Он приподнял бровь и внимательно посмотрел своими голубыми глазами, которыми она была одержима после того, как вчера вечером Роджер оставил её у дверей, пожав на прощание руку. Он даже не попытался её поцеловать. Вместо этого, мужчина

остался верен своему обещанию стать друзьями, поскольку это было то, чего она хотела.

Чёрт возьми, вместо этого она хотела большего.

Даже если и не хотела бы желать большего.

— О чём ты думаешь? — спросил он.

Она откусила ещё раз от круассана. Скажи это. Скажи ему, что ты передумала, и

возможно, в конце концов, он окажется прав. Их ситуация является идеальной и никто из

них не привяжется. И что здоровый секс и развлечения — именно то, что ей необходимо.

Потому что, чёрт возьми, она его безумно хотела, так как Роджер олицетворял

собой её запретную мечту.

После того, как сглотнула, Элизабет сделала небольшой глоток кофе и последовала

за ним в вестибюль.

— Ничего такого. Я... — Она не закончила предложение.

Роджер открыл для неё дверь.

— Ты, что?..

— Ничего, — ответила она, избегая его взгляда.

— Окей. — Он посмотрел на неё настороженно. — Тебя подвезти до работы?

Наедине с ним в машине? Чёрт возьми, нет. Но... было уже поздно, и идея, не

сражаться за место в автобусе, была очень привлекательной.

— Если тебе не трудно.

— Вовсе нет.

Он повёл её в сторону чёрного «Феррари», потому что, разумеется, — у него был

«Феррари», а затем открыл для неё дверь.

— Ты хочешь, чтобы я отвёз тебя в суд или куда-нибудь ещё?

— В суд, пожалуйста. — Она задумалась на мгновение и нахмурила лоб. — К чему

вопрос, куда мне ещё ехать?

Он закрыл дверь, обошёл машину перед капотом и открыл дверь с другой стороны.

Когда мужчина устроился на водительском сидении, то сразу обратил всё своё внимание к

ней.

— Я просто понял, что не знаю, есть ли у тебя офис, где ты, возможно, работаешь

утром.

— Никакого офиса нет. Я работаю только в суде. При входе в здание, со двора, делаю отметку в карточке.

Пока Роджер выезжал из гаража, пытаясь влиться в автомобильный поток, Элизабет откусила ещё раз от своего круассана.

— Где твой офис?

— В старом здании викторианского стиля. — Он повернул налево и поехал прямо.

— Тебе нравиться рисовать?

Она посмотрела на него с изумлением.

— Что, не поняла?

— Живопись. Полотна. Цвета. Кисти. — Улыбнулся Роджер. — Тебе нравится или

нет?

Раньше, когда была гораздо моложе, Элизабет любила рисовать. Но прошло много

лет с момента, когда она брала в руки кисть. Даниэль не любил, когда она рисовала, потому что это отвлекало её внимание от него, и он чувствовал себя брошенным.

— Э-э... да, достаточно. Почему ты спросил?

— Меня пригласили на торжественное открытие энотеки сегодня вечером, там

будет моя сестра и её парень. Даже если я им ответил, что не хочу идти, они умоляли меня

принять участие и привести подругу. — Он посмотрел на неё. — Ты моя подруга, тебе

нравиться рисовать, а я не хочу идти в одиночку.

Встретиться с сестрой Роджера? Кажется, это слишком смахивает на отношения.

Но если хорошо подумать, то друзья, помимо общения друг с другом, также общаются и с

членами их семей.

— Вино и живопись, да?

— Как друзья, — утвердительно ответил он, поворачивая налево по направлению к

зданию суда. — Давай, пожалуйста. Скажи мне «да». Не заставляй меня быть третьим

лишним.

Элизабет фыркнула.

— Как я могу сказать нет?

— Тогда у нас свидание… — он сам остановился. — То есть, вечер среди друзей.

На этот раз рассмеялась она. Её мать всегда говорила, чтобы она нашла мужчину, который не только будет ей нравится, но и сможет заставить её смеяться. Сильный

мужчина, как и она. Наконец Элизабет его нашла. Жаль только то, что он жил в Канзас-

Сити.

— Тогда пойдём на вечер среди друзей.

— Не знаю, как это назвать по-другому.

— Я тоже, — ответила она, прежде чем выпить глоток кофе. — Что ты обычно

делаешь?

— Хм. Одолжения. Я адвокат.

Элизабет закатила глаза.

— Не на работе. В свободное время.

— Хм. Одолжения. Я адвокат, — повторил он.

— Хватит, перестань, — она слегка стукнула его по руке.

— Я серьёзно, — сказал он, пожав плечами. — Моя жизнь — это моя работа. У

меня действительно нет хобби или общественной жизни, за исключением того, когда...

— Приводишь к себе домой женщин? — закончила за него фразу.

— Да. Именно так. — Роджер нахмурился. — Дерьмо. Ты заставила меня понять, что я стал похожим на своего отца. Он хороший человек и все такое, но... чёрт.

— Он также приводит в дом много женщин?

— Что? Ой. Нет. — Роджер усилил хватку на руле. — Вот уже сорок лет он

счастлив в браке, и никогда, и ни за что на свете, не изменял моей маме.

Элизабет не сумела уловить ход его мыслей.

— Тогда как ты можешь быть похожим на него?

— Работа. Он помешан на своей работе. Живёт только ради неё, часто пропускает

семейные мероприятия из-за встреч в офисе. — Роджер сглотнул и невесело рассмеялся.

— Совсем как я. Всегда работаю, и у меня никогда нет времени на развлечения.

Неудивительно, что Сара и Клэй сказали о том, что не примут отказа на это священное

перерезание ленточки в честь вина и живописи. Не спросив меня, они оплатили входной

билет, тем самым заставили меня пойти из-за чувства долга. Они знали — я бы отказался, не сделай они так.

Элизабет изучала его и видела, что Роджер казался почти разочарованным в самом

себе, и по какой-то причине ей захотелось его утешить. Он показывал, что был не тем

идеальным мужчиной, на которого она запала, а самым что ни на есть реальным.

Мужчина с его недостатками, выглядел более сексуальнее, чем идеал.

— Я уверена...

— Нет. Я бы не пошёл. — Роджер бросил на неё быстрый взгляд. — Я невесёлый

друг.

Элизабет не смогла сдержать небольшой смешок. Когда Роджер обиженно

посмотрел на неё, она прижала одну руку к губам, чтобы подавить звук.

— Прости. Однако это не правда. Вчера вечером мы веселились.

— Сильно, — тихо добавила.

— Да, и знаешь, что? — с уверенностью спросил он.

— Что?

— Я давно так не смеялся. Не могу припомнить, чтобы я пошёл на ужин с

женщиной, и расслабился. В первый раз я провёл прекрасный вечер, без достижения

логичного финала.

Роджер остановился на красный свет и посмотрел на Лиз.

— С тобой я был другим. Я смеялся и получал от всего удовольствие. Я забыл, когда так себя чувствовал. Всё что я делал до сих пор — так это работал, сосредоточившись на своём пятилетнем плане. Чёрт возьми, я даже работал на свадьбе

моего брата.

Когда Роджер сказал, что с ней чувствовал себя по-другому, Элизабет

потребовалось все её самообладание, чтобы не улыбнуться. Плохо Лиз. Очень плохо.

— Я думаю, что ты преувеличиваешь. Уверена, ты весёлый и с другими людьми.

— Нет, — сказал Роджер, прижавшись лбом к рулю. — Я скучный и напыщенный

адвокат, к тому же домосед. Можешь уже одеть меня в твидовый пиджак, заставить

вступить в клуб моего отца и вручить курительную трубку. Пожалуй, я старикашка.

Элизабет снова засмеялась и, когда он повернулся к ней лицом, подняла руки.

— Мне очень жаль. Просто ты, вероятно, самый привлекательный парень, какого я

когда-либо видела, и за тобой удивительно наблюдать в зале суда, ты всегда заставляешь

меня смеяться. У тебя множество женщин, ты никогда не проводишь выходные в

одиночестве, если только сам этого не хочешь. И ты продолжаешь думать, что ты

скучный?

Светофор переключился на зелёный свет, и Роджер нажал на педаль газа.

— Да.

— Да. Конечно. — Она, закатила глаза. — Скажи об этом всем женщинам, которых

ты приводишь в свой дом.

— Но сейчас я не могу прийти домой с той, с кем хочу, — сказал он тихо. — Если

только не брать в расчёт то, что провожаю тебя до двери как друга.

Она смотрела прямо перед собой, сжимая руку в кулак, и не зная, что ответить.

Потому что он и не подозревал, что без малейшего затруднения мог пригласить её в свою

спальню. И это была проблема.

Возможно, он был не единственный, кто забыл о развлечениях. Она предпочла

жить в одиночестве, и прошли годы, с тех пор как в её доме побывал мужчина. Элизабет

не привыкла чувствовать себя напуганной. Она не любила жить в одиночестве и вначале

придерживалась данной позиции в инстинкте самосохранения, пока выздоравливала от

ран, которые ей нанёс Дэниель. Но эти раны давным-давно зажили, а она всё ещё

оставалась одна. Всё время.

— Роджер...

— Я знаю. Мне очень жаль. — Он виновато засмеялся и провёл рукой сквозь

волосы. — В любом случае, да. Это мой ответ. Для того чтобы развлечься, я выигрываю

процессы на слушаниях. — Он посмотрел на неё. — А ты? Что ты делаешь, чтобы

развлечься?

Ничего. Много лет прошло, как она не развлекалась. Но настоящий вопрос

заключался в следующем: хватит ли ей сил, чтобы изменить это?

— Я хожу в бассейн, и развеиваю иллюзии, что мужчины, сами по себе

совершенны.

Роджер громко рассмеялся.

— Чёрт возьми. Это не шутка.

— Я сожалею, — ответила она, смеясь. — В любом случае, если это имеет

значение, я думаю, что ты забавный.

Он остановился рядом с тротуаром.

— Ты тоже смешная.

— Но...

— Серьёзно, ты даже заставила меня увидеть то, на что я прежде никогда не

обращал внимания. Я постараюсь всё исправить. Пришло время, чтобы найти хобби. —

Он щёлкнул пальцами. — Например, живопись и вино.

— Верно. Однако предупреждаю тебя. В живописи я безупречна.

— Я не рисую уже много лет. — Роджер нахмурился. — Хотя был достаточно

хорош, когда учился в школе.

— Не думаю, что это навык, который ты можешь потерять. — Элизабет открыла

дверь, но не вышла. Судья Бушмен, проходил мимо и заглянул внутрь машины, а затем

помахал рукой. Оба ответили на приветствие. Когда он отошёл, Элизабет сказала:

— Теперь он подумает, что мы пустились вскачь.

Роджер усмехнулся.

— Мы пустились вскачь? Кто, чёрт возьми, может так говорить в наше время?

— Я. — Элизабет указала на судью, входящего в здание суда. — Наверно, и он

тоже. Судья Бушмен наверно подумал, что я пала к твоим ногам и...

— Элизабет. — Роджер положил свою руку на её ногу. — Не имеет значения, что

люди говорят или думают. Даже если мы спим вместе, это наше дело. Нет никакого

закона, который запрещал бы адвокату и стенографистке встречаться, так что нам нечего

скрывать. Но мы же не встречаемся. Мы просто друзья.

Элизабет с усилием сглотнула. Он всё повторял и повторял. Для того чтобы

напомнить ей или самому себе?

— Я знаю. Но они не знают этого.

— Кого это волнует! — Он передал ей стаканчик с кофе. — Лиз, ты больше не

живёшь в маленьком городке. Расслабься. Никого не заботит, что делают другие. Каждый

старается жить своей жизнью.

Вообще-то, Роджер был прав. Она видела, как один из его коллег-адвокатов

заходил в дамскую комнату во время рождественской вечеринки, и другие мужчины

поступали подобным образом, но никто и никогда ничего не говорил.

— Всё нормально. Согласна.

— Я заеду за тобой в шесть? — уточнил Роджер, глядя на неё с полуулыбкой.

Элизабет выбралась из машины, взяла кофе и подмигнула.

— На наше дружеское свидание?

— Звучит сомнительно.

Отвечая, она заставила себя смотреть ему прямо в глаза.

— Роджер, может быть я хотела, чтобы прозвучало сомнительно. Ты не

единственный, кто понял о необходимости немного поразвлечься.

Мужчина открыл рот, чтобы что-то ответить, но Элизабет закрыла дверь прежде, чем он смог это сделать. Прежде чем он скажет что-то слишком логичное, что могло бы

испортить это, немного необычное заигрывание.

А ему следовало бы.

Глава 7

Роджер посмотрел на преподавателя, которая мягкими и уверенными движениями

рисовала на белом холсте, стоящем перед ней. С кистью в руке, он попытался

имитировать её плавные жесты, но у него, напротив, получилось изобразить что-то, более

похожее на бесформенную массу, чем на художественную экспрессию.

Он подавил проклятие и попытался сделать свои мазки кистью более лёгкими, чтобы хотя бы немного улучшить картину. Но всё, что ему удалось сделать, представляло

собой белую полосу на пятне красного цвета. Нахмурившись, Роджер вернулся к

наблюдению за преподавателем, которая демонстрировала в передней части класса, своё

мастерство владения кистью. Она делала всё чертовски легко. Что, в действительности, было совсем не так.

Это был сущий ад, и Роджер почему-то в нём находился.

Ничто не могло его спасти.

Клэй засмеялся и указал кистью на собственный холст. Его каштановые волосы

отросли, по сравнению с последним разом, когда Роджер его видел, а глаза сияли от

счастья почти по-детски.

— Похоже, я нарисовал звезду. Вышло бы даже хорошо, если бы звезда была там, в

углу... но её нет.

Сара засмеялась и слегка ударила его локтем. Даже её серые глаза блеснули.

Казалось, что она находилась в мире сама с собой и со своей жизнью. На её пальце не

было никакого кольца, а значит, Клэй ещё не сделал ей предложения о помолвке. Или же

сделал его, и Сара сказала «нет»… что, однако, было весьма маловероятно.

— Мне очень нравится. Добавляет художественный штрих к картине, изображающей бокал и бутылку вина, в противном случае — композиция была бы

слишком занудной.

— Ты это говоришь только, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше, —

сказал Клэй, положив кисть и притягивая её к себе. — Но именно за это я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю. — Сара улыбнулась, и Клэй быстро её поцеловал. — Но

мне действительно нравится.

— Да, да, — пробормотал Клэй, затем, чтобы только она могла услышать, прошептал ей что-то на ухо.

Щёки Сары покраснели, и она сжала его руку.

— Прекрати.

Клэй улыбнулся и вновь взял в руку кисть.

С покрасневшими щеками, Сара тоже вернулась к своему холсту.

Роджер смотрел на них обоих, разрываясь между чувствами отвращения и зависти.

Чёрт возьми, откуда пришла эта зависть?

С каких пор он стал ревновать и завидовать счастью своего друга?

Роджер не мечтал для себя о чём-то подобном. Не так он устроен. Он просто хотел

встречаться с Элизабет и, возможно, убедить её, что на короткий период они могли бы

стать больше, чем просто друзья, используя по максимуму их совместное время. Это было

именно то, чего он хотел. Он не желал любви.

Когда он повернулся к Элизабет, то увидел, что она смотрела на Клэя и Сару с

почти унылым выражением. Чёрт. Он должен был подумать, прежде чем их знакомить.

Почувствовав что он за ней наблюдает, Элизабет встала и, не встречаясь с

Роджером взглядом, отошла, чтобы увидеть написанную им картину.

— Ух ты. Это...

— Отстой, — закончил за неё фразу Роджер.

Она замешкалась.

— Ну, я бы так не сказала. Это... это… — Он посмотрел на неё, предоставив

самостоятельно сражаться за нужное слово. В конце концов, она бы сдалась и

использовала его. — Своеобразно.

Роджер нахмурился и оценивающе посмотрел на свою картину. Бокал на холсте, казалось, вот-вот упадёт, а бутылка вина, которую он пытался нарисовать с некоторым

изяществом, походила на совсем не прозрачную массу. Не говоря уже о том, что ножка

бокала, которую он усиленно старался нарисовать прямо, выглядела кривой.

— Как твоя картина?

— То же самое.

Элизабет взяла свой бокал и сделала небольшой глоток вина. Весь вечер она была

весёлой, жизнерадостной и дружелюбной с его сестрой.

Саре, казалось, доставляло удовольствие её общество, и это должно было бы

заставить звучать колокола тревоги в его голове. Если вашей семье нравится девушка, то

возникает серьёзная проблема. Но так как Элизабет не хотела иметь ничего с ним общего, то Роджер игнорировал эти предостережения. Даже, если бы ему и удалось затащить её в

постель, она всё равно уедет, как только получит предложение о работе. Вот почему их

временный союз казался таким идеальным.

— Покажи мне, — попросил он, подходя к её мольберту и намереваясь развернуть

его.

Сара с интересом наблюдала за ними.

Клэй улыбался.

— Эй. — Элизабет оттолкнула его назад. — Нет.

Он приподнял одну бровь.

— Нет?

— Всё верно. Я знаю, что прежде ты никогда не слышал этого слова, но оно

означает, что ты не можешь увидеть рисунок. — Она подняла подбородок и указала на

него кистью. — Это тебе понятно?

Роджер не удержался и мягко рассмеялся.

— Ты угрожаешь мне?

— Да, — ответила с вызовом она. — И я хочу, чтобы...

— Я знаю, чего ты хочешь. Чёрт возьми, Элизабет. — Он провёл рукой сквозь

волосы, снова смеясь. — Ты воспринимаешь всё слишком серьёзно. Кто ты? Подпольный

фальшивомонетчик?

Она нахмурилась.

— Я полагаю, что ты хотел бы получше это узнать, правда?

Громко смеясь, он поймал её за руку и притянул к себе. Потом прошептал ей на ухо

то, что заставило Элизабет затаить дыхание.

— На самом деле, я бы очень хотел узнать, и ты это хорошо знаешь. В любое время

и в любом месте — я в твоём распоряжении.

Элизабет сильнее сжала кисть в руке и бросила быстрый взгляд на его сестру. Сара

весело улыбнулась, и Элизабет улыбнулась ей в ответ. Однако улыбка не получилась

искренней. Она вышла слишком натянутой.

— Поговорим о твоём предложении позже, когда будем одни.

Ну, блин. Это не прозвучало как окончательное «нет», и он был бы готов

воспользоваться этой возможностью.

Сара откашлялась.

— Итак, вы двое, как вы познакомились?

Клэй слегка толкнул её руку и бросил быстрый взгляд, говорящий, что это не её

дело.

Сара повернулась, чтобы посмотреть на своего жениха.

— Что такое?

— Технически мы встретились на работе, но мы также живём в одном доме, —

ответила Элизабет.

Роджер слишком увлёкся, наблюдая за молчаливым диалогом между Сарой и

Клэем. Они без слов хорошо понимали друг друга. Что выглядело очень завораживающе.

Именно так и ведут себя двое, когда становятся моногамными? Интересно, а пары

берут уроки того как общаться без слов или в один прекрасный день просыпаются с этой

способностью? Как они узнали, что подталкивание руки любимого человека и

пристальный, глубокий взгляд означали: перестань говорить чепуху?

— О, так ты тоже адвокат? — спросила Сара.

Элизабет вернула своё внимание к написанной ею картине и взяла кисть.

— Нет, я стенотипистка.

— О, круто. — Клэй сделал очередной глоток вина. — Тогда у тебя есть

возможность увидеть Роджера на процессе, когда он произносит речи?

— Да. — Краем глаза она посмотрела на Роджера. — Когда я увидела его в первый

раз, эта черта наиболее сильно меня впечатлила. Меня очаровала его способность

поддержать и оспаривать любой из встающих вопросов.

Клэй приподнял бровь.

— Тебе нравится наблюдать за ним, когда он отстаивает дела в суде?

Элизабет кивнула, подняла бокал и выпила остаток вина. К этому времени их

бутылка опустела, потому что урок был почти окончен.

— Да. На самом деле, я считаю, это невероятно интригующим. Для меня нет

ничего сексуальнее, чем хорошо функционирующий мозг. Способность мыслить — всегда

первое, на что я обращаю внимание, знакомясь с новым человеком. Даже когда он мне не

нравился, я восхищалась им.

Сара удивлённо распахнула глаза.

— Роджер тебе не нравился? Почему?

— Он… — Элизабет бросила извиняющийся взгляд на Роджера, а тот в ответ

пожал плечами, давая своё молчаливое разрешение идти дальше и рассказать всё, что она

хотела сказать. — Я думала, что он высокомерный и бездушный плейбой.

Роджер рассмеялся.

— Ух ты. Пожалуйста, не пытайся немного подсластить пилюлю для моей сестры.

— Ты пожал плечами! — Вскрикнула она и в порыве к нему развернулась. — Это

означало, что я могу сказать всё то, что хотела.

Только теперь, когда она произнесла вслух, он полностью осознал что сделал это, а

именно разговаривал с ней без слов. Они общались без слов. Ох, чёрт возьми.

— Элизабет...

— Но я ошибалась на его счёт, — сказала Элизабет, искренне улыбаясь Саре и

Клэю. — Как вы наверняка знаете, я уверена, что у него благородное сердце. И он очень

крутой парень, такого я с гордостью могу назвать своим другом.

Ну, чёрт, она сделала ему комплимент. Настоящий комплимент. Роджер улыбнулся

и спросил:

— Так мы друзья?

Она собиралась ответить, когда учитель искусства подошла к ней сзади, и Элизабет

затихла.

— Что тут у нас?

Элизабет покраснела.

— Э-э...

— Ты уже брала раньше уроки? — спросила преподаватель.

— Нет. — Теперь Элизабет стала практически такого же цвета, как и красная

краска на её кисти. Роджер потянулся, чтобы попытаться увидеть её картину, но

преподаватель схватила холст обеими руками. — Я когда-то рисовала...

Роджер не нуждался в окончании этой фразы, чтобы понять, к чему ведёт разговор.

«Прежде чем последовать за своим бывшим, и быть брошенной». Дерьмо, он хотел бы

знать, где жил этот бывший или если он ещё находился в Канзас-Сити. Он показал бы, что

именно думал о содеянном им, в отношении к девушке, подобной Элизабет, и его пытке

её уничтожить. Даже сейчас, когда все глаза устремились на неё, казалось, что она готова

убежать из комнаты и больше не возвращаться. Кроме того, Элизабет продолжала

смотреть на Роджера со страхом, словно он рассердился.

Почему, чёрт возьми, он должен сердиться, если она хорошо рисует?

Возможно, её бывший был такого типа мужчиной? Типом, который терпеть не мог, что девушка в чём-то лучше его? Если так, то их отношения были обречены на провал с

самого начала. Даже если он совсем недавно знаком с Элизабет, Роджер знал её

достаточно хорошо, чтобы с уверенностью заявить — она чертовски хороша во всём, чтобы не решила сделать. Возможно, её бывший не был достаточно сильным мужчиной

для того, чтобы толерантно к этому относиться?

Если правда заключалась в этом, то он много потерял.

Несомненно.

Роджер взял её за руку, и обнадеживающе пожал.

Преподаватель подняла вверх её холст. Даже если все нарисовали одну и ту же

картину, на полотне Элизабет виднелось что-то ещё, то, что кричало... жизнь не прожита.

Роджер, конечно, не являлся художественным критиком или экспертом по живописи, по

крайней мере, не таким как его отец, но это? Он мог почувствовать, как от её картины

исходят вибрации, отражающие желание жить. Он хотел схватить её за руку и показать, насколько может быть прекрасна жизнь, находись она рядом с правильным мужчиной.

Если бы появилась возможность, и она была бы с ним.

Люди вокруг Элизабет продолжали говорить ей комплименты о том, насколько её

картина невероятна и она благодарила всех, пожимая одну за другой руки. При этом

каждый раз смотрела на Роджера, а он улыбался, или кивал, или делал что-то ещё для

того, чтобы подбодрить. Учитывая, что она явно нуждалась в его поддержке.

В определённый момент, пока Элизабет говорила с преподавателем и после того

как Сара обняла и попрощалась с ним, прежде чем уйти, Клэй подошёл к Роджеру и

сказал:

— Держи её крепче. Я точно тебе говорю. Она та самая, правильная.

Роджер нервно засмеялся и поправил галстук. Он всё ещё был одет в костюм, в

котором отправился на работу, поскольку его последнее дело закончилось очень поздно.

Элизабет тоже была одета в рабочую одежду.

— Нет, ты ошибаешься. Мы просто друзья.

— Да. Конечно. — Он хлопнул Роджера по плечу. — Я и Сара, мы тоже были

друзьями до тех пор, пока перестали ими быть.

Прежде чем Роджер смог бросить в ответ несколько язвительных замечаний, Клэй

подошёл к Саре, положил руку ей на плечи, и вместе они направились к выходу.

Сара ещё раз махнула рукой на прощанье и спустя несколько мгновений они

исчезли, держа в руках свои картины.

Роджер очистил кисти, затем смахнул ладонями о брюки. С другой стороны

помещения он увидел Элизабет, которая взволнованно говорила и, словно почувствовав

его, практически мгновенно к нему повернулась. Когда их глаза встретились, его дыхание

застряло в груди, от чего он чуть не подавился.

Ни одна женщина когда-либо не производила на него такого эффекта.

Проклятие.

В своём уме он понимал, что это должно было бы напугать его и заставить бежать

как можно дальше, но когда она улыбалась вот так, он никогда не смог бы её оставить. Он

никогда не хотел рисковать с женщинами, но с ней, как ни странно, Роджер готов был

рискнуть.

Для него всегда было достаточно секса, и он никогда не стремился усложнить его

прелюдией.

Вот почему он никогда и не достигал следующего этапа.

Он всегда отступал, прежде чем возникали какие-либо сложности. А теперь он

стоял здесь. Хотя между ними ощущалось что-то явно реальное, что-то, от чего следовало

бы убежать, он не собирался отступать. Улыбнулся ей и махнул рукой. Элизабет сказала

что-то преподавателю, а затем подошла к нему, глядя горящими от возбуждения глазами.

— Привет.

— Привет, — словно эхо повторил он.

— Я сожалею, — начала она, нервно пряча волосы за ухо. — Я знаю, что это

раздражающее занятие. Я пыталась остановить едва...

Роджер протянул руку и прижал палец к её губам.

— Единственное, что раздражает в этот вечер так это то, что я хотел бы поцеловать

тебя, но не могу. Ты никогда не должна извиняться за то, что в чём-то хороша, и люди

замечают твой талант. Элизабет, твоя картина удивительна, и я думаю, что ты сама —

удивительная женщина. Ты никогда не должна сомневаться в своих способностях, и ты

никогда не должна позволять, чтобы мужчина заставлял тебя сомневаться в себе самой.

Никогда.

Она сделала глубокий вдох.

— Откуда ты узнал? Я не сказала, что...

— Нет необходимости. — Роджер обнял её лицо ладонями. — Твой бывший был

явно кретином, который не мог вынести того, что его в чём-то превосходит девушка.

Никогда больше не позволяй войти в твою жизнь ещё одному такому типу. Ты

заслуживаешь лучшего, Элизабет.

Она закусила губу.

— Ты отвезёшь меня домой?

Не говоря ни слова, Роджер кивнул и с осторожностью взял картины, убедившись, что держит их, избегая соприкосновений. К его удивлению, Элизабет взяла его за руку и

крепко её сжала.

Этого простого прикосновения... Черт, было достаточно, чтобы заставить его

испытывать странные вещи.

— Роджер?

— Да? — спросил он, чувствуя, словно что-то сдавило его горло.

— Спасибо, — прошептала Элизабет, положив голову на его плечо.

И именно тогда, в этот момент, он понял.

Независимо от того, что произойдёт во время этой войны, с чем он вынужден будет

упорно сражаться...

Он уже проиграл.

Глава 8

Для мужчины, который умеет красиво говорить, Роджер выглядел на удивление

тихим, когда шёл рядом, провожая её домой. С момента их ухода из энотеки, он был на

взводе. Хоть Роджер и утверждал, что для него неважно фиаско, которое потерпела

написанная им картина, она ему не поверила. Его молчание всколыхнуло в памяти

Элизабет плохие воспоминания, которые она предпочитала похоронить в прошлом. Это

было так давно, что она практически позабыла о своих катастрофических отношениях с

Даниэлем. На данный момент всё закончилось, и она почти полностью сумела вычеркнуть

его из своего разума. К счастью, у неё имелись дела поважнее, чем думать о мужчине, который смешивал её с дерьмом. В этом не было никаких сомнений.

Но сейчас, Роджер вёл себя как Даниэль. Её бывший ненавидел, когда она

привлекала внимание, указывая в чём-то на своё превосходство, в точности как

произошло сегодня с живописью. Элизабет не могла не вспомнить тот случай, когда

Даниэль пришёл в ярость, потому что она превзошла его в плавании. Он вылез из воды и

ушёл из спортивного комплекса, оставив её в одиночестве. Элизабет пришлось просить

совершенно незнакомую девушку подвезти её, а когда она вернулась домой, то он уже

спал, даже не удосужившись дождаться её возвращения.

Роджер сказал, что ему плевать на свою картину…

И, тем не менее, он выглядел напряжённым.

Почему?

Поскольку Элизабет не собиралась тратить время на ненужные предположения, то

повернулась к нему и спросила прямо:

— Что с тобой?

Роджер взглянул на неё в недоумении.

— Ничего. Почему ты спрашиваешь?

— Ты ведёшь себя странно, с тех пор...

Он остановился у её двери, с картинами в руках.

— С каких пор?

— С того момента, как мы вышли из энотеки. — Элизабет достала из сумки ключи

и открыла дверь. Вошла в квартиру и жестом показала следовать за ней. Он замешкался, держа обеими руками картины. — Если тебя раздражает то, что я умею рисовать, просто

так и скажи. Я думала, что тебе не свойственно играть в кошки-мышки.

Роджер сжал челюсти и вошёл.

— Я уверяю тебя, моё поведение не имеет ничего общего с твоим художественным

талантом. Я уже говорил об этом. Мне действительно плевать — ты рисуешь как Ван Гог

или как пятилетний ребёнок. Меня это не волнует.

— Он всегда говорил тоже самое, прежде чем бросил меня. — Раздражение

переполняло её, когда Элизабет закрывала дверь и поворачивала ключ. — Я… — Она

замолчала и вздрогнула, потому что Роджер оказался позади неё. Она не слышала, как он

к ней приблизился.

— Я не такой, и никогда не буду таким мудаком, как твой бывший, — зарычал он, заставив её отступить к двери. Мощное тело Роджера, по сравнению с телом Элизабет, было слишком большим. Он наклонился к ней, но остановился в миллиметре от её губ, переплеталось лишь их дыхание. — Я злюсь, не потому что ты в чём-то хороша, Лиз.

Её дыхание стало неровным и она положила руки на его упругую грудь, чертовски

упругую. Элизабет не пыталась его оттолкнуть, даже не пробовала, но ей необходимо

было ощущать, что при желании смогла бы это сделать.

— Тогда почему ты такой угрюмый?

— Я кое-что понял и поэтому не доволен. Нет ничего, о чём тебе стоило бы

беспокоиться, — пробормотал он, глядя ей в глаза.

— Ну, весьма исчерпывающее объяснение, — сказала она, насмехаясь над ним. —

Что ты понял?

— Тебя это не касается.

— Ах! Ну надо же. — Она закусила губу, и взгляд Роджера упал на её губы. Когда

он вновь вернулся к её глазам, она увидела там горячее желание, которое проникало ей в

душу. — Что ты понял?

— Что я действительно хочу тебя.

У Элизабет сжался желудок.

— Понятно. Ну, я уже в курсе. Я хочу сказать, что ты попросил меня об этой

встрече, и сказал те слова...