В довольно большом и хорошо освещенном помещении столовой сидело всего лишь два человека. Мужчины разместились друг напротив друга за простым обеденным столом. Тот, что сидел ближе к выходу, отзывался на имя Кенни и был лидером группы, которая остановилась в этом поселении на то время, пока не закончится плохая погода. А вот его собеседник, мужчина лет шестидесяти с отчаянно седыми волосами и острым колючим взглядом, попросил называть себя старейшиной Джарвисом. И сейчас он с полуулыбкой смотрел на Кенни, ожидая реакции на свои слова.
— Откуда вдруг такая щедрость? — справившись с собой, уточнил Кенни и с подозрением покосился на старейшину. — Нам говорили, что ваше поселение переполнено, и я своими глазами видел, что это не является ложью. Всем этим людям придется постараться, чтобы дожить до ближайшего урожая.
— Мой интерес здесь сугубо меркантилен, — качнув головой, ответил старейшина. — Думается мне, вы не до конца понимаете, с кем именно вы путешествовали.
— И с кем же я путешествовал? — вскинув брови, с недоумением переспросил Кенни. — Люди как люди. Ничего сверхъестественного.
— Я допускаю мысль, что вы не совсем в курсе биографии одного своего попутчика. Я сейчас говорю про некоего Карла. Юношу тринадцати лет отроду.
— Вообще-то двенадцати. И что не так с пареньком? — спросил Кенни и прищурился. — Не тяните кота за хвост. Говорите прямо.
— Начну немного издалека. Так уж получилось, что информация о нашем поселении передавалась из уст в уста среди выживших. Многие из них, уж простите за прямоту, ломанулись к нам сюда как пчелы на нектар. Среди минусов данный факт имел и свои плюсы. Я сейчас говорю про то, что приходя к нам сюда, люди приносили и информацию тоже. Много людей — много информации. Чувствуете, к чему я клоню?
— Ну, наверное, вы намекаете на то, что знаете про мальчонку какую-то гадость, — качнул головой Кенни и откинулся на спинку стула, на котором сидел.
— Все в этом мире относительно, — покачал головой старейшина. — Несколько месяцев тому назад недалеко от Атланты активизировалось одно из поселений, которое организовали специалисты армии. Как вы должно быть уже знаете, наше поселение организовано в рамках этой же программы. И, скажем так, ничего особого я от этого анклава не ожидал. Плюс-минус те же люди и те же самые проблемы, что и у нас.
— Допустим, — кивнул Кенни. — Но что-то вы слишком далеко в прошлое копнули, давайте вернемся к парнишке.
— Давайте, — вздохнул старейшина Джарвис и, сняв потертые очки с позолоченными дужками, помассировал переносицу. — Так вот. В этом поселении власть была в руках бывшего сенатора. Откровенно говоря, этому анклаву повезло, что все это время про них никто не знал. Да и зомби почти не досаждали. Но все когда-нибудь кончается, закончились спокойные денечки и у них. Насколько мне стало известно, поселение с большим трудом пережило нашествие стаи и каких-то отморозков… Мда… Вот тут-то на сцену и выходит некто Мишон. Она принимает командование данным поселением и проводит ряд довольно необычных мероприятий. Перечислять не буду, так как к нашей беседе это почти не имеет никакого отношения. В общем, если не придираться, произошло обыденное явление. Более компетентный руководитель заменил некомпетентного. В условиях чрезвычайной ситуации это встречается сплошь и рядом.
— Я все ещё не услышал про Карла, — напомнил Кенни.
— Да-да, прошу прощения, увлекся. Так вот, эта же самая Мишон участвовала в уничтожении поселения Терминус, — улыбнулся старейшина. — Если вы не слышали про эту историю, то вам надо знать один лишь факт. Это было поселение каннибалов.
— Вот так-так! — напрягся Кенни. — Когда вся эта история с ходячими покойниками началась, нам довелось столкнуться с людоедами. Обитатели одной фермы ловили путников и разделывали их на мясо. Нам чудом удалось избежать этой участи.
— Сталкивались? Это хорошо. Значит, мне не придется рассказывать про эту мерзость, вы и сами все знаете. И вы должны понимать, что каннибалы это не плюшевые кролики. Они только тем и занимаются, что убивают и разделывают людей. Вот тут-то на сцену и выходит некто Карл. Подробностей операции мы фактически не знаем, но нам точно известно, что он входил в ударную группу, которая зачищала поселение. Дальше — больше. Оказалось, что Терминус не единственное место, где засветился этот мальчонка. До этого он и та самая Мишон организовали поселение на базе тюрьмы.
— Тюрьмы?
— Именно. Должен признать это была довольно интересная, и я бы даже сказал свежая мысль, — кивнул старейшина и уточнил: — Информацию мы получили через третьи руки, поэтому сам факт того, что этот мальчишка участвовал в организации поселения, меня несколько смущает. Но мало ли. Интереснее сейчас другое. Оказывается, это поселение было уничтожено в результате двух нападений сил ещё более известного деятеля по прозвищу Губернатор. Как вы понимаете, мы живем в реальном мире, а не на страницах комикса. Поэтому поверить в то, что эта странная парочка всего лишь удачливые приключенцы, я не могу. Да и последние события этому противоречат. Даже вот вы. Вспомните, как к вам попал этот самый Карл.
— Как, как. Насколько я знаю, он вышел на группу, которая нашла Клементину и не оказала той помощи.
— Верно, — улыбнулся Джарвис. — Я тоже поговорил с девочкой и вот что могу вам сказать. Мальчишка их проверял. И когда они не прошли его проверку, он принял меры. Факты говорят о том, что он изучает группы и анклавы выживших, после чего принимает определенные меры. Да вы и сами упоминали о том, что он неоднократно предлагал вам другие маршруты.
— Ну, вы тут мне прямо теорию заговоров пересказали, — фыркнул Кенни. — Что будет дальше? Гуманитарная помощь от зеленых человечков?
— Я понимаю ваш скепсис, но факты…
— Но факты притянуты за уши, — хлопнув ладонью по столу, зло прошептал Кенни. — Да даже если и так, за уничтожение каннибалов ему нужно памятник поставить в полный рост.
— Тут я с вами полностью согласен, — кивнул старейшина. — Меня во всем этом смущает только одно. По каким критериям уничтожаются группы выживших. Ведь не одних лишь каннибалов и мерзавцев пускают в расход. Уничтожаются и, с виду, достаточно благополучные поселения.
— А они уничтожаются? — уточнил Кенни. — Что-то за время нашего путешествия я такого не припомню.
— Да что вы говорите? — глумливым тоном уточнил старейшина. — А помните некоего Карвера, который пленил мальчишку?
— Что? Тоже всех перестреляли?
— Представьте себе да, — качнул головой старейшина и продолжил: — Этого укрепления больше нет. Вроде бы оно пало под натиском стада ходячих, но свидетели говорят, что на месте базы очень много трупов с огнестрельными ранениями. Вы можете сказать мне, что это совпадение. И это, в самом деле, может оказаться совпадением. Но уж больно четко прослеживается связь. Есть некая сила, которая уничтожает те анклавы выживших, которые не соответствуют каким-то условиям. Я не знаю, что это за условия такие, но хочу, чтобы у нашего поселения появились дополнительные шансы.
— И как это связано с тем, что вы хотите принять нас к себе?
— Девочка, Клементина, она хорошо к вам относится, Кенни, — помолчав, ответил старейшина. — А этот юноша, Карл, хорошо относится к Клементине. Я не хочу сказать, что вы ему безразличны, но к девочке он относится лучше. К сожалению, это не первая влюбленность, это сразу видно, но и этого достаточно, чтобы надеяться на то, что он, перед принятием окончательного решения хотя бы попытается поговорить. И если даже не со мной, то хотя бы с вами. Не думаю, что адекватный человек сможет спокойно отреагировать на уничтожение места, в котором будут жить люди, которые ему не безразличны.
— В ваших словах есть логика, но…
— Даже если я ошибаюсь, поселение ничего не теряет. Итак, — встав со стула, произнес старейшина, — Вы примете мое предложение, Кенни?
— Клим, с тобой все хорошо? — обеспокоилась девочка.
— Да-да, Клемм, все в порядке, просто некоторые вещи лучше не знать, — ответил я, закончив, наконец, хохотать и только после этого смог снять с себя наушники. — Некоторым взрослым не нужна даже водка для того, чтобы попасть в мир фантазий.
Вернув приемник обратно, на изнанку, я не сдержался и запустил пятерню в свои давно не стриженые волосы.
— Клемм, у меня к тебе довольно неожиданный вопрос, — произнес я. — Если вдруг Кенни и всем вам предложат остаться здесь, ты останешься здесь или рискнешь и отправишься со мной?
— А ты не можешь остаться с нами? — переспросила девочка после непродолжительного молчания.
— Моя хорошая знакомая, Мишон, попросила помощи. Что-то там у неё не заладилось, — со вздохом ответил я. — Мне в любом случае надо съездить к ней и посмотреть на месте, что же там такое произошло. А сейчас, как ты и сама знаешь, по континенту просто так не покатаешься, чревато. Ну, так что?
— Я даже не знаю, что тебе ответить, — расстроенно ответила девочка. — Но в любом ведь случае ты же не завтра отсюда уедешь. Есть время подумать.
— Верно, — кивнул я. — Если даже Мишон выслала за мной машину сразу после сеанса радиосвязи, то пока они сюда доедут, в лучшем случае неделя пройдет.
— Вот и хорошо, — приободрилась девочка и удивленно замолчала, так как раздался какой-то странный, очень сильный низкочастотный гул.
С каждой секундой шум усиливался, и вот до меня как до жирафа неожиданно дошло, что звук-то знакомый. Выбежав из помещения, я вскинул голову, и даже замер от неожиданности. Я в этом мире нахожусь уже несколько месяцев и за все это время я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь использовал авиацию. А тут не просто авиация, тут военно-транспортный вертолет на посадку заходит. Вертушка резво скрылась из виду и, судя по звуку, благополучно приземлилась за пределами периметра. Громоподобный звук стал куда тише, затем его тональность изменилась, и он окончательно пропал. Однако времени поразмыслить над произошедшим мне не дали. Из-за угла выскочил дежурный, тот самый Том и, не говоря ни единого худого слова, схватил меня за плечо.
— Давай, пацан, в темпе! По твою душу эта кофемолка прилетела, — протараторил он и потянул меня в сторону КПП.
По всей видимости, я сегодня не до конца проснулся. Иначе объяснить факт своего запредельного пофигизма я не мог. В общем, меня как чемодан доставили к приземлившемуся вертолету. Я только и успел, что удивиться двухвинтовой машине, чья туша разместилась неподалеку от ворот, как с аппарели вертолета торопливо сбежала смутно знакомая личность.
— Оби-Ван Кеноби, ты моя последняя надежда, — жизнерадостно крикнула Мишон, которая ещё несколько часов назад была за сотни километров отсюда. Она пропустила группу из десяти человек, что разбежались вокруг и организовали подобие охраняемого периметра.
— Вертолет? — спросил я, стоически дожидаясь, пока меня перестанут удавливать в крепких объятиях. — Я думал, ты машину вышлешь.
— Я не могла оставить поселение надолго, а машина это вещь такая: долго, ненадежно, да и не факт, что ты захочешь приехать.
— Так я вроде бы согласился, — с недоумением уточнил я.
— Да кто ж тебя знает, захочешь ли ты со мной после этого говорить? — вздохнула Мишон и отвела взгляд в сторону. — Тут такое дело, я же не выдержала и сунулась, скажем так, в политику. Юридическое образование и оставленный тобой конспект сильно выручают, но сейчас такая ситуация, что я просто не знаю, что делать.
— Только не говори мне, что ты…
— Именно. Если помнишь, ты говорил, что мне во все это соваться не следует, что, мол, это не мое. И это, в самом деле, не мое. Но я не могла оставаться в стороне. Из-за этой ограниченной суки столько людей погибло, что я просто не сдержалась.
— Но-но, закончим с самобичеванием, — остановил я словоизлияния девушки. — Местные активно используют направленные микрофоны, поэтому лишнего лучше все-таки не говорить. А то мало ли.
— Ты конечно прав. Нашим людям лучше тоже всего не знать, — согласилась Мишон и покосилась на бойцов, что заняли позиции в отдалении, чтобы не мешать нашей беседе.
— Нашим?
— Карл, именно из-за этого я прилетела лично, — помявшись, ответила девушка. — Помнишь ту нашу беседу, когда ты ушел в одиночное путешествие? Мол, ждать совершеннолетия нет времени, а до этого момента взрослые тебя за клоуна держат.
— Помню, — вздохнул я. — Своеобразный в Америке менталитет, что уж тут поделать?
— Менталитет, в самом деле, ещё тот, я убедилась, — скрипнув зубами, кивнула Мишон. — Парочку особо ограниченных мне даже пришлось зарубить лично при массовом стечении зрителей. Так что твои чувства я понимаю, как никто другой.
— Ты там что, средневековым палачом подрабатываешь на полставки?
— Смейся, смейся, — фыркнула девушка и даже улыбнулась. — К сожалению, на некоторых более мягкие методы убеждения просто не действуют.
— Мы все осознаем это только через личный опыт, — забывшись, кивнул я. Тряхнув головой, я с подозрением посмотрел в лицо девушки: — Сомневаюсь, что такая мелочь могла тебя сломать. В чем твоя проблема на самом деле?
— Кхм…
— У тебя, как я понимаю, даже авиация есть и бойцы, которые нас сейчас охраняют, они на офисных сотрудников не похожи. Как говорила моя учительница истории, под твою руку пошли люди и земли. Так в чем твоя проблема, княгиня Мишон?
— Карл, я тебя очень прошу, возьми управление поселением на себя. Стой! Ничего не говори! — вскинув руку, оборвала меня девушка. — Я не справляюсь. Если для того, чтобы тебя начали слушать, мне придется рубить головы каждый день, я буду это делать. Да я на что угодно уже готова, лишь бы всё не пошло прахом. Я же вижу, что нас объединял только общий враг. И не важно, победим ли мы нового или нет, итог будет один.
— Мобилизация является не только признаком войны, но и самой войной.
— Ну… — девушка задумалась. — Мобилизацию я уже провела и даже повоевала немного.
Помолчали.
— Боюсь, ты переоцениваешь мои навыки. Я же тебе не волшебник на голубом вертолете… хм… в смысле на грузовом. В общем, чем смогу помогу, конечно. Надеюсь, сможем обойтись и без членовредительства тоже. В конце концов, тебя-то они слушают, да?
— Все, кто выжили, слушают! — кивнула девушка.
— Ну, вот и хорошо. Поработаю серым кардиналом, чего уж тут, — кивнул я. — Какая мне в принципе разница, где я буду зимовать.
Как же хорошо, что мне удалось уговорить Мишон срезать эти ее лохмы. Сейчас с короткой аккуратной прической в женском варианте армейской формы без знаков различия, она смотрелась очень и очень представительно. Судя по тем взглядам, которые на нее кидали люди, сидящие сейчас вокруг стола, новый образ пошел в плюс. И если условно гражданские специалисты отнеслись к этому преображению нейтрально-положительно, то вот бывшие военные, которые примкнули к Александрии, нет-нет, но начинали стесняться своего недостаточно опрятного вида. Попривыкли местные к распиздяйству и теперь будучи на ковре у начальства, эти гаврики может и не сознательно, но чувствовали за собой вину.
После ознакомления с документами и прочими бумажными материалами, я успел пообщаться кое с кем из тех, кто вошел в состав совета. А еще пришлось без сна бегать со спец. оборудованием и наводить следствие. Поэтому я чуть не опоздал на совещание, ведь надо было еще и помыться и постричься. И кстати, да, я сильно удивился тому, что Мишон хоть и была здесь самой главной, но не была единственной. Был так называемый совет, который почти полностью соответствовал тем самым советам, которые дали название моей прародине.
Я сильно удивился, когда понял, что это у них за управленческий орган такой. А уж видели бы вы лицо Мишон, когда я объяснил ей, почему начал хохотать, услышав ее объяснения. Тут же все на демократии помешаны, а демократичней совета может быть только прямая демократия. В общем, теперь я начинаю понимать, почему почти все государства стремились низвести своих граждан до состояния животных. Тупыми имбецилами, которые не помнят не только своей истории, но и родства, не надо даже управлять, где ты кормушку поставишь, там и хрюкать будут. Вот и дохрюкались…
В общем, я чистенький, переодетый в подходящий случаю костюмчик, стоял за спиной у Мишон и время от времени шептал ей на ухо свои ремарки. Мы не пытались скрыть сам факт того, что я ей что-то говорю. Но любые вопросы, которые касались меня, либо игнорировались, либо человека тыкали носом в его косяки. Благо косяков было много, а идиотов среди присутствующих людей уже почти не осталось.
В принципе все, что обсуждалось здесь и сейчас, логически вытекало из прошлых наработок этих же людей. И что приятно, сильно поправлять их не пришлось. Чувствовалось, что люди головой не только ели, они ещё и думать ей умудрялись. Это радовало. Прямо скажем, я был очень доволен. Все те действия, которые были предложены, совершенно не мешали моей задумке. Поэтому оставалось дождаться того момента, когда Мишон произнесет ту самую фразу:
— Думаю общее совещание можно на этом и закончить. Попрошу остаться представителям сил самообороны. Технические же специалисты могут вернуться к исполнению своих обязанностей.
Дождавшись, когда остались только нужные люди, Мишон подала знак, и дежурный закрыл двери.
— Надеюсь, все вы понимаете, что те действия, которые мы запланировали сейчас, это тактика, — посмотрев на каждого по очереди, произнесла Мишон. — Но у данной проблемы есть и стратегический аспект.
— Если эти отморозки навалятся всей своей стаей, нам не отбиться, — не сдержавшись, буркнул мужчина лет сорока, в котором можно было без труда опознать человека, который всю жизнь плавал на кораблях. На военных кораблях. — Может быть, есть хоть какая-нибудь возможность произвести бомбардировку с наших вертолетов? В чистом поле, с автоматиками, мы все поляжем.
— Энтони, — произнесла Мишон и вздохнула. — Повторите, пожалуйста, то, что докладывали мне на прошлой неделе.
— Да, мэм, — вздрогнув, словно от неожиданности, на автомате произнес белобрысый паренек. Ну, это он для меня был пареньком. А так-то мужчине было лет тридцать, не меньше. — На самом деле бомбардировку провести мы можем. В конце концов, у противника нет средств противовоздушной обороны. Однако мы можем сделать немногое. Нам доступны только свободнопадающие…
— Да на складах в Монбланке корректируемых бомб, что блох на собаке, — раздраженно рыкнул морячок, перебив своего коллегу.
Присутствующие словно по команде принялись доказывать друг другу что-то узкоспециальное, забыв про только что сказанное, но сразу же замолчали, как только Мишон хлопнула ладошкой по столу.
— Как дети, ей-богу, — фыркнула девушка и повернулась ко мне. — Карл, приведи эту ясельную группу в рабочее состояние.
Кое-кто из присутствующих немного обиделся, а кое-кто улыбнулся и отнесся к этим словам положительно. Чувствовалось, что в сумме люди были готовы действовать и отвечать за свои решения, в том числе головой. Но именно сейчас им не хватало сущей мелочи, идеи, как можно решить их проблему без «чудес» окопной войны. Все они понимали, что с одним лишь стрелковым вооружением преимущество переходит к тому, у кого больше стволов и лучше выучка.
— Я хотел бы напомнить вам про то, что не успел нам рассказать уважаемый Энтони. А не успел он нам рассказать про то, что все корректируемые бомбы заблокированы за два дня до начала зомби-апокалипсиса. И без специального аппаратного ключа эти самые бомбы в рабочее состояние привести нельзя. Мы конечно можем прилететь и сыпануть неуправляемые болванки в стиле «на кого Бог пошлет», но уронить полутонный привет в открытое окно, как об этом любили рассказывать журналисты, мы не в состоянии.
Судя по реакции, далеко не все знали про это. Однако морячок в очередной раз порадовал нас тем, что не только не полез за словом в карман, но ещё и дополнил данную ситуацию с другого ракурса:
— Каюсь, про бомбы я не знал, — вздохнул мужчина. — Однако парни, такая херня не только у вас, сухопутных крыс. У нас всё то же самое. Не знаю, когда точно, но на момент начала апокалипсиса наш флот остался без зубов.
О, да. У людей в головах зашуршало, по глазам видно. Примерно так же выглядел и я, когда наткнулся на эту информацию во время своих скитаний. С самого начала было понятно, что история с зомби очень и очень мутная, но все оказалось куда хлеще, чем можно было бы подумать. Возможно, мы никогда не узнаем всей правды, но когда все это началось, кто-то элегантно лишил выживших высокотехнологичного оружия. Даже вертолет, на котором прилетела Мишон, по современным меркам древность. Их еще во времена войны во Вьетнаме использовали. И именно эти машины не успели пройти плановую проверку, капремонт и модификацию.
— Однако сама идея решить нашу проблему с воздуха меня натолкнула на интересную мысль, — продолжил я и принялся раздавать присутствующим листочки с дополнительной информацией. — Как возможно кто-нибудь из вас знает, эта страна так и не уничтожила свое химическое оружие, хотя договоров об этом напринимали целую кучу. И да, в зоне нашей доступности есть так называемый Куса-Хаус. В девятнадцатом веке там изучали чуму, а в двадцатом веке, сразу после войны, там проводились работы с фосфорорганическими веществами и системами их применения.
Мне в очередной раз пришлось следить за лицом, так как ехидная улыбочка сама собой пыталась появиться на моих губах. Если до данного момента меня терпели, то сейчас некоторые из присутствующих спецов пялились на меня хоть и с небольшим, но все ж таки шоком.
— Мисс Хоторн, Мэм, правильно ли я понимаю, что вы предлагаете применить против нашего противника нервнопаралитический газ? — немного неуверенно произнес ранее не участвовавший в беседе черноволосый мужчина. — Не сказать, что я против, но не кажется ли вам, что это несколько бесчеловечно?
Мишон не изменившись в лице, с прищуром посмотрела на мужчину, после чего оглянулась на меня и кивнула.
— Вы должно быть Дэйв Риз, оперативный сотрудник Федерального Бюро Расследований? — прокрутив просмотренное ранее досье перед внутренним взором, спросил я.
— Да… хм… это я.
— Дэйв, я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, что эти люди вооружены и опасны. А ты, как агент ФБР, привык стрелять по безоружным женщинам и детям, — ввернул я подходящую случаю цитату.
— Иди ты на… — трясясь от злобы, начал было вставать со стула мужчина, но в моей руке уже был пистолет и характерный лязг затвора оповестил нас о том, что он упал на него обратно не просто так.
Уж не знаю, чем он так успел выбесить Мишон, но она сильно обрадовалась, когда этот дятел спалился на передаче сведений тем, кого мы сейчас собирались травить на манер тараканов. В общем, она категорически требовала данного гражданина пустить в распыл. И кто я такой, чтобы мешать необременительным женским прихотям?
Получив пулю по центру туловища, мужчина все ещё был жив, но не мог двигаться и говорить. Не убирая проверенную временем беретту, я выставил на стол диктофон и включил его. Как по мне, данное представление было избыточным и не очень конструктивным, но свою роль все-таки сыграло. В принципе, если бы не эта запись, я бы предпочел данного гражданина удавить где-нибудь по-тихому. Ну, или устроить шпионские игрища. Я в них не очень силен, но что-нибудь мы бы смогли изобразить. Однако черноволосый умудрился прямым текстом наговорить такого, что его речь можно было использовать в целях пропаганды. Это была просто конфетка, а не речь. Можно сказать, чувак раскололся до самой жопы. А ведь, казалось бы, работал он в ФБР, а это вам не хухры-мухры.
Диктофонная запись закончилась ещё минуту назад, черноволосый уже успел отойти в мир иной и я даже начал его выносить из помещения, а присутствующие на совещании вояки сидели с, откровенно говоря, красными щеками. Оно, знаете ли, очень неприятно услышать, как твой хороший знакомый обсуждает с врагом то, как именно и в какой последовательности тебя будут убивать.
— Наше поселение в моем лице вверило вам в руки наши жизни. То, что сейчас произошло, недопустимо. Но нашему обществу месяцы, а не годы. У нас не было службы, которая бы занималась подобными ситуациями. У нас ещё очень мало опыта, но это не умаляет того факта, что мы должны стремиться стать лучше и профессиональней. И теперь я вынуждена сказать вам вот что, — монотонным размеренным голосом вещала Мишон. — Мне известно, что кое-кто из нас подумывал о том, что его жизнь важнее жизни окружающих. Но к счастью только этот, безвременно погибший на своём посту, додумался так прогнуться перед врагом. Мне очень бы хотелось, чтобы тот, кому есть о чем рассказать, пообщался бы с Карлом, комиссаром нашего поселения. Напомню, что наше поселение ещё очень молодо, и оно ещё не разучилось прощать. На этом, я думаю, мы закончим это совещание.
По одной из многочисленных тропинок Александрии, укрепленного поселения выживших, шли два человека. В одном из них мы могли бы без труда узнать того самого морячка, а второй мужчина хоть и присутствовал на том совещании, но никак себя не проявил для стороннего наблюдателя.
— И что ты об этом всем думаешь, старина Бэкус? — после продолжительного молчания спросил морячок.
— Я думаю, что мне стоит перевести свою семью сюда. Теперь в этом есть смысл.
— Семью? — откровенно говоря, растерялся морячок и переспросил: — Какую такую семью? Я думал, что ты одинок.
— На самом деле нет, — покачал головой мужчина. — Просто в отличие от вас, у меня с семьей не было укрытия и запасов. Поэтому я успел наглядеться всякого с начала этого апокалипсиса. Безумство толпы, банды отморозков и тотальная ненависть друг к другу. Веришь-нет, но я не испытываю злобы к зомби, ведь они честны с нами, они просто хотят нас сожрать.
— Ты прав, я не до конца понимаю, через что вам пришлось пройти, — согласился морячок. — Но, как я понимаю, ты не стал складывать яйца в одну корзину и пришел в Александрию в одиночку.
— Верно.
— И почему же ты вдруг решил, что твоей семье здесь место? — продолжил выпытывать морячок. — Неужели из-за сегодняшнего происшествия?
— Именно из-за него, — кивнул мужчина и пояснил свой ответ: — Наша, прости господи, джедайка, она человек неплохой, но одного этого не достаточно для того, чтобы руководить в наших условиях. И вот она срывается куда-то к черту на кулички совершенно не жалея дефицитного топлива. И неужели ты веришь, что она летала исключительно за этим пацаном?
— Допустим, — кивнул морячок. — И к каким же выводам ты пришел?
— Я думаю, что здравомыслящие люди в руководстве других анклавов решили объединяться. Уж не знаю, на каких условиях, и в каком виде это все происходит, но этот наш комиссар он явно проводит волю тех, с кем договаривалась наша джедайка. Заметил же, как она преобразилась? Да и пустой болтовни стало значительно меньше. Её явно проконсультировали в тех вопросах, в которых она разбирается плохо, и помогли с контрразведывательными мероприятиями. Да и откуда, по-твоему, какой-то сопляк может знать местоположение складов с запрещенным вооружением? О таком, знаешь ли, в газетах не писали. А если даже и писали, то я сомневаюсь, что в этих самых мифических газетах кто-нибудь стал бы публиковать поэтажные планы объектов. Так что да, друг мой. Если раньше мы были штыками, которые подпирали её трон, то теперь мы всего лишь государственные служащие и не более того. И это хорошо. Значит, если со мною что-то случится, о моей семье позаботятся.
Если бы все проблемы можно было решить с помощью ударов авиации и действиями спецподразделений, именно так бы все и поступали. Но даже в мое время актуальность обычных линейных частей не оспаривалась. Однако этот наш противник в этом отношении был целью идеальной. Всего лишь четыре стационарных цели, три аванпоста и, так называемое, святилище. Уж не знаю, какому наркоману пришло в голову назвать заводской комплекс святилищем, но черт бы с ним, если уж так сильно хочется, пусть называют. Я не против.
Так вот. Все эти цели, и в первую очередь святилище, имели одно замечательное свойство, а именно, они были доработаны для защиты от зомби. В общем, в условиях паники, все эти решетки, двери и заграждения начинали играть против своих собственных создателей. Качеством подготовки наших эрзац-войск я не обольщался, поэтому оба вертолета должны были действовать по одному и тому же плану. Они должны были отработать по одним и тем же целям последовательно. Каждая из машин должна была отработать по целям, игнорируя действия коллег. А то знаю я этих, не воевавших толком вояк. Только и умеют, что по дикарям издалека стрелять. Доверишь таким что-нибудь сложное, а потом хоть стой, хоть падай. Поэтому нет-нет, а резервирование было жизненно необходимо.
Но как я упоминал раньше, мечта многих состояла из двух компонентов. Из авиации и спецназа. Вот в роли спецназа я и должен был выступить. Собственно, основные ударные силы так называемых Спасителей, были за пределами укреплений. Фактически они располагались в нескольких часах хода от Александрии. Они же нам ультиматум выставили и ожидали нашего ответа. А так как ответ предполагался отрицательный, то и силы для нападения они уже подвели поближе. И если по стационарным целям Мишоновские зеленые человечки ещё могли отработать «дустом», то по ударным силам это было сделать очень сложно.
Попасть по этому табору было не так уж и просто, как казалось многим на первый взгляд. Ночью без специального оборудования попасть по не подсвеченной цели фактически невозможно. Днем же застать врасплох готового к подобному действию противника тоже фактически невозможно. Тут же не горы. И наблюдатели сводят на нет нашу карманную авиацию. Вот я и выехал в расположение противника под белым, так сказать, флагом.
В машине нас было двое. Я расположился на заднем сидении и делал вид, что дремлю. А вел машину один из тех, кто участвовал в сношениях с врагом. Данный чудик был спокоен, так как считал, что уж его-то трогать точно не станут. Но, как показали дальнейшие события, мои учителя в очередной раз оказались правы. Уже использованный предатель никому и даром не нужен.
Нас как морковку выдернули из машины и утащили в какое-то помещение с высокими потолками. Так сразу и не скажу, боюсь ошибиться, но кажется мне это здание городского собрания. Должен признать, я с трудом удержался от улыбки, так как эти люди сами себя загнали в ловушку. Нам, жителям конца XXI века было прекрасно известно, что в условиях высокотехнологичной войны, собираться в компактные цели очень опасно и поэтому у всех у нас был своеобразный бзик на эту тему. А вот у здешних ребяток набор паттернов поведения был иной. Зомби опять-таки. В общем, как только их главный притащил что-то интересное, нас в смысле, они все невольно сосредоточились в пределах этого здания. Оно ведь и в самом деле удобно, если твоим противником являются только мертвяки. Но сейчас их противниками были живые люди.
Моему водителю, в отличие от Иуды, платить не стали. А тривиально разбили голову битой. Зрелище было на любителя, но не страшное. По сравнению с тем, что доводилось видеть мне у себя, да и здесь тоже, это все смотрелось бледно. Я даже успел расстроиться тому, что пошел на дело голодным. Но привычка это великая вещь и в данном случае это была очень хорошая привычка.
— Вот что я думаю о неприкосновенности парламентеров! — глумливо заржал отморозок, который орудовал битой.
Я невольно покачал головой, так как опыт приучил меня к тому, что мудаки есть всегда и надеяться на эту самую неприкосновенность глупо. И, так как нас не связывали и руки мои были свободны, я неторопливо достал носовой платочек с рисунком котенка и оттер со своей щеки, скажем так, разум водителя, который разлетелся в стороны при ударах битой. Так как такое с платка уже не отстирать, я тривиально бросил его себе под ноги и негромким спокойным голосом спросил у этого хмыря:
— Это тебя называют Ниганом?
— Я Ниган! — рыкнул мужчина и направил на меня окровавленную биту, которую сжимал в руках. — И если ваше поселение думает, что я не подниму руку на…
К сожалению, мы никогда не узнаем, что он собирался мне сказать, так как в мои руки, пахнув холодом, прямиком из инвентаря запрыгнул автомат, и я без затей перечеркнул тело здешнего главаря очередью патронов на пять.
Понятно, что будь на моем месте любой другой, то уже через пару-тройку секунд все бы уже закончилось. Однако здесь и сейчас был я и секунды растерянности были чудовищным преимуществом. Я успел расстрелять магазин, перезарядиться и потратить ещё патронов пятнадцать, когда люди вокруг меня пришли в себя и начали противодействовать. И когда я говорю, начали противодействовать — я имею в виду, что они открыли ответный огонь. Но так как я не стоял столбом, а двигался, использовал укрытия, гранаты и личный щит, то до момента потери преимущества, я успел навалить довольно много тел. Собственно именно ради данного тарарама я и старался. Противник должен был бросить все свои силы на подавление такого охеревшего сопляка, как я.
Чувствуя, что меня вот-вот прижмут огнем, я воспользовался инвентарем и принялся швыряться газовыми картриджами. И знали бы вы, каких трудов мне стоило их создание. На той базе ведь не синтезированный газ хранился. Нет. Там были уже достаточно современные средства поражения. Поэтому я не мог взять уже готовый продукт и тривиально его распрыскать. Пришлось разбирать боевую часть и делать из отдельных поражающих элементов устройство ручной, так сказать, инициации. И вот, раскидав эти свои химические эрзац-гранаты, я словно боец, сдающий нормативы, ужом прополз пузом по кровище к двери, которая должна была вести на верхний, технологический этаж. К моему удовольствию, именно туда эта дверь и вела.
Что ценно, ни на лестнице, ни на крыше никого не было. Я смог спокойно и не торопясь заныкаться за вентиляционным коробом и приступить к самому главному. Вытряхнув из инвентаря подогнанный под меня костюм химической защиты, я торопливо его на себя натянул и только после этого принялся доставать остальные мои запасы.
К сожалению того, что я раскидал внизу, этого всего было недостаточно. Это лишь отвлекло людей от меня, но непоправимого урона ещё не создало, так как за пределами зала концентрация должна была быть слишком маленькая. Бросив один картридж за дверь, ведущую на крышу, я уже смелее принялся перемещаться от одного края крыши к другому, кидая во все стороны гостинцы. И, признаюсь честно, думается мне, что я малость переборщил.
Мой противник вел себя до такой степени необычно, что невольно поломал все мои планы. Эта толпа, а по-другому не скажешь, моментально потеряла управление, и все они принялись действовать, кто на что горазд. Собственно именно об этом я и говорил, когда упоминал о том, что переборщил. Какой-то хмырь, обдолбанный наркотой по самые ноздри, умудрился даже вбежать по лестнице в парогазовую струю картриджа и перед тем, как его наконец-таки уронило на землю, он успел полоснуть из автомата на весь рожок. Лишь чудом в меня, скотина, не попал. Не сказать, что пробитие ОЗК в моем случае будет смертельно, но и пользы здоровью это не даст.
Собственно на этом чудеса и закончились. Я привалился спиной к кирпичной стене основного вентиляционного колодца, положил автомат на колени и принялся медитировать. В мое время, медитацией называли процесс растягивания запаса воздуха. Вот и я тоже тривиально сидел, равномерно и неглубоко дышал. И делать это мне пришлось около часа.
К сожалению, до встречи я успел сделать слишком мало картриджей и та концентрация газа, которую удалось получить, ее оказалось недостаточно, чтобы охватить все окрестности. Поэтому самодобивался противник медленно. Постоянно появлялись какие-то придурки, которые лезли в здание, получали свою экспозицию и начинали оглашать окружающую действительность хрипами и стонами. К моему счастью остатки Спасителей не могли ждать долго, так как на произошедшее светопреставление стали сходиться зомби со всей округи. Не сказать, что они были так уж опасны этим вооруженным людям, но на мозги капали. Вот они и лезли. Предпринимая иной раз довольно смешные действия для своей защиты.
Особенно меня посмешила последняя пара чудиков, они обмотали лица шарфами. Видимо они на полном серьезе думали, что фосфорорганическим соединениям есть хоть какое-то дело до того, что у них намотано на лицах. Да что там говорить, даже тривиальный хлор без особого труда преодолеет столь сомнительную защиту.
И вот, когда активность противника окончательно закончилась, а я начал подумывать о том, чтобы выбираться отсюда своим ходом, именно в этот момент появилась наша «кавалерия». Чинук завис довольно высоко над зданием, словно бы сдувая газ потоком воздуха от своих винтов. Я даже застонал, видя эту идиотию. Не спорю, определенная логика в данной процедуре есть, но в реальном мире не все так просто. Достаточно машине опуститься пониже и этот самый газ, который только что сгоняло напором воздуха, его ведь вихревым потоком может наоборот затянуть к машине. В общем я абстрагировался от происходящего, понадеялся на авось и дождался того момента, когда мне наконец сбросят трос.
И да, я оказался прав. Боец, который затащил меня на борт, он был в защитном костюме. И пилот наш тоже. Но, как оказалось, именно пилот подумал, что он выше какого-то там здравого смысла, да и вообще дышать ему было некомфортно, в общем, он герметичность костюма нарушил. За что и поплатился. Зря меня обливали пеной для дегазации. Наш пилот получил свое, когда за каким-то хреном выглянул наружу. Знать не знал, что в начале XXI века у вертолетов можно было открыть, скажем так, форточку.
К нашему счастью, досталось нашему воздушному конюху не очень много и перед тем, как ему реально поплохело, мы таки успели долететь куда надо и даже приземлились, а не шлепнулись подбитой птицей. Хотя да. Тряхнуло очень даже. Боюсь, после такого заземления придется машину на капремонт ставить.
Выбравшись наружу, я знаками показал, что нас надо еще немного обработать и заранее организованная группа залила и нас и вертолет по самое не могу.
Мда. На все про все ушло три с половиной часа. Три часа, а по ощущениям прошла целая вечность. Вот оно, знаменитое искажение времени в реальном так сказать мире.
Избавившись, наконец, от надоевшего костюма, я смирно отсидел положенное время под наблюдением врача и только после этого направил свои стопы в дом Мишон, в котором располагался не только зал собраний Совета, но и наши с Клементиной комнаты. Вот там, уже, будучи на кухне, где я изничтожал пирог, я был пойман нашей паникующей руководительницей.
— Карл, ну как ты? — взволнованно спросила Мишон.
— У меня всё нормально, — прожевав кусок, ответил я. — А водителя, как я и ожидал, обнулили, не отходя от кассы. Так что одним судебным процессом меньше. А какие новости у тебя?
— По целям отработали по плану. Как ты и предупреждал, после бомбового удара дело пошло куда веселее. Группе зачистки даже стрелять не пришлось.
— Ну и хорошо.
— Хорошо, да не очень, — отведя взгляд в сторону, произнесла девушка. — Со мною на связь вышли некие представители якобы федерального правительства. Не успели мы к тебе вертолет отправить, как они с нами связались и погрозили пальчиком.
— Дай догадаюсь. Этот самый Ниган, это их креатура, да?
— Как я поняла, не совсем их. Но за зачистку этой группировки нам выкатили претензию. И если это, в самом деле, федералы, я даже не знаю, как быть. Наверняка они базируются на основе сети правительственных бункеров. Одному Богу известно, какие у них силы и ресурсы.
Я с сомнением прислушался к себе и, кивнув головой, вкогтился в следующий кусок пирога.
— Ну что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
— Очень вкусно, — прошамкал я с набитым ртом.
— Не издевайся! Ты же понимаешь, что я спрашивала не про это?
— Я сказал то, что и хотел сказать, — произнес я и отхлебнул из кружки. — Ты говорила, что уничтожение группировки Спасителей весьма положительно отразится на статусе нашего поселения.
— И это так, — кивнула Мишон. — Посол от Королевства уже выразил мне готовность их группы к взаимовыгодным отношениям. Более того, мы можем рассчитывать на их прямую военную помощь. Хоть она и скромная.
— А что с поселениями, которые организовывала армия?
— Тоже заверяют в своем желании сотрудничать.
— Правильно ли я понимаю, что ты, Мишон, сейчас одна из самых узнаваемых фигур на восточном побережье?
— Получается, что так.
— А скажи мне вот что, — я отставил кружку и задумчиво посмотрел в окно. — Как отреагируют твои визави на то, если мы уничтожим как минимум один бункер федерального правительства особо зверским способом?
— Не думаю, что бункер можно уничтожить химией. Даже с этими дикарями возникли сложности. А у федералов наверняка специалисты есть.
— А кто тебе сказал про химическое оружие? — цинично хохотнул я. — Тебе не приходило в голову, откуда я знал про хранилище Куса-Хаус?
— Да как тебе сказать, — кашлянув в кулачок, пробормотала девушка. — У меня как-то и других проблем хватало. А и в самом деле — откуда?
— Ты же в курсе, что я был на Манхэттене? — вновь спросил я и, дождавшись кивка, продолжил: — Там, у пирса, лежит полузатопленная подводная лодка. Точнее это атомный ракетоносец. Изначально я туда залез с сугубо образовательными целями. И так уж получилось, что хоть лодка и брошена, но система термостабилизации продолжала работать.
— Прости, я не очень понимаю, что ты мне пытаешься сказать.
— Я пытаюсь тебе сказать, что когда я был на этой лодке, головные части ракет находились в исправном состоянии.
— И?
— И я их все оттуда забрал.
— Карл…
— Ну, так что, как наши соседи отреагируют на такое вот решение проблемы с федералами?
В обычного вида столовую забежал посыльный с листком бумаги в руках и гримасой паники на лице. Комендант поставил так и не вскрытую банку фасоли на стол и нехотя принял листок из рук посланника. Пробежав взглядом по тексту сообщения, он задумчиво хмыкнул, покачал головой и, не сдержавшись, выматерился.
— Господа, — помолчав, произнес он. — В кои-то веки у меня есть для вас хорошая новость. Я бы даже сказал, одна хорошая и одна плохая. С какой мне начать?
— Ну, естественно, с хорошей, — выразил общее мнение один из присутствующих в помещении лейтенантов, который тоже отставил банку и с омерзением покосился на стакан теплой фильтрованной воды, что заменяла собою нынче напитки.
— Надеюсь, все помнят то широковещательное сообщение, в котором объявлялся ультиматум?
Присутствующие заинтересованно оторвались от своего скудного обеда и закивали головами.
— Так вот. Спешу вас уведомить, что зафиксированы сейсмические толчки в районе нахождения Хрустального пика, горы Шайен и объекта Элиот. А по сведениям наших соседей, они наблюдают повышение радиационного фона вокруг Хрустального пика.
— Мечты сбываются, — пробормотал немолодой мужчина в гражданской одежде, что тоже присутствовал в этой столовой. — А какая плохая новость?
— Плохая новость заключается в том, что мы либо подтверждаем легитимность Объединения Советов, либо присоединяемся к тому, что осталось от Хрустального пика.
— И что же здесь плохого? — вскинув брови, уточнил мужчина.
— Получается так, что Соединенные Штаты прекращают свое существование.
— Эта аббревиатура закончила свое существование ещё два года назад. Когда они оставили нас с голыми руками перед нежитью, а затем начали снабжать оружием всякую шваль.
— Возможно они хотели…
— Не важно, чего они хотели. Они заигрались, и они уже поплатились за это. Единственное, что мы можем сделать, это извиниться за доставленные неудобства и скрестить пальчики, надеясь, что у этой самой ОСи нет времени на организацию виселицы для нас с вами.
— Виселицы? Но ведь мы всего лишь исполняли приказы вышестоящего начальства.
— Алекс, друг мой, Нюрнбергский процесс показал нам, что выполнение преступных приказов может закончиться веревкой на шее. Поэтому не делайте мне смешно и займитесь тем, чем должны.
— И что же я должен? — уточнил комендант.
— Вы должны связаться с нашим новым лидером и уточнить у него, когда он сможет прислать сюда к нам своего представителя, для нашей сдачи и интеграции в новое общество.
— Думаете, это хорошая идея?
— Я думаю, что лучше быть на стороне того, у кого есть термоядерное оружие и кто не только готов, но уже не раз применял его против тех, кто, в самом деле, этого заслуживал, чем цепляться за старое и стать одним из этих самых «которые заслуживали».
На центральном помосте перед трибуной Совета Цитадели стоял подозрительно молодой представитель недавно обнаруженного разумного вида с самоназванием Люди. Судя по подсказкам системы синхронного перевода, данный разумный был одет в официальный мундир службы охраны правопорядка и, судя по знакам различия, пребывал он в не очень высоком звании. Как могла судить матрона, перед ней сейчас стоял аналог следователя СБЦ, а не ожидаемый ею посол нового вида.
— Сожалею, гражданка Тевос, но мы не можем обсуждать с вами условия прекращения войны, так как никаких военных действий человечество не ведет.
— Палавен раскололо как дыню и разметало щебнем по всей звездной системе и это вы называете отсутствием военных действий?! — не сдержав бесстрастного выражения на лице, излишне эмоционально рыкнула советница Цитадели. — Что же, по-вашему, тогда военные действия?
— Согласен, некрасиво получилось, — покивал головой человек и примирительно произнес: — Но и вы нас поймите, когда эти ваши хулиганы, Турианцы, обстреляли Шанси и сбросили эту свою пародию на десант, отдыхающие на планете пожилые и очень уважаемые члены нашего общества подумали, что их правнуки решили устроить им подарок в честь юбилея создания ОСи…
— Что?
— …и организовали для них войну-маскарад.
— Что?!
— Мы уже оштрафовали и даже посадили их на пятнадцать суток за хулиганство…
— ЧТО?!
— …думаю, это хоть немного сгладит негатив от нашего знакомства. И да, кстати, мы уже внесли территорию вашей резервации на наши карты, и впредь к вам никто вламываться без спроса не будет. Если же возникнут какие-то проблемы или вопросы, смело обращайтесь к закрепленному за вашим регионом галактики участковому.
— ЧТО???!!!