По черному обгорелому стволу дуба со знаменем скользнул солнечный зайчик. Раз. Еще раз. И исчез.
— Ну вот. Повела рыбка поплавок, — сказал Боб. — Рота противника в тылу у ручья Безымянного.
Тотчас загромыхала жестяная банка, подвешенная к кусту.
— Ого! Еще гости пожаловали. До двух рот!
— Смотри, Боб, — забеспокоился начальник разведотдела Вася Яшнов. — Кавалерии Кожина теперь нет.
Боб вынул зеркальце и метнул солнечный зайчик в сторону стожка сена у окраины дубовой рощи. Тотчас оттуда прилетел и заплясал кругами на обгорелом дубе ответный зайчик.
— Все. Взяли на прицел!.. Смешно, Вася. Будто я сам их развел по местам. Ну и… Они же растопыренными пальцами бьют. А у меня кулак! Куда им против кулака! — с лица Боба сбежала улыбка. Он снова посигналил стожку — и тотчас по кустам побежали, пригибаясь и падая, две роты Знаменного полка. Скрылись в дубовой роще.
— Ты, Женя, со своей ротой у знамени. В случае чего — знаешь, что делать. Следи за сигналами, — приказал Боб помощнику.
Медлительный с виду Боб ящерицей выскользнул из-под куста. Руслом высохшего ручейка быстро пополз вниз, к роще. Достиг группы кустов и исчез из глаз.
Тишка Перекатиполе до боли в глазах всматривался в кусты терновника над ручьем Безымянным. Прислушивался. Но никаких сигналов от Ваньки Жмуркина не было…
Только Тишка хотел повернуться, чтобы расправить занемевшую руку, как на него навалилось что-то тяжелое, вдавило лицом в траву. Проворные руки сорвали повязку. Он хотел закричать, но его перевернули на бок и сорвали с груди синюю звездочку.
— Бере-ги-ись! — все же крикнул Тишка.
— Чего орешь? Ты же убитый, — возмутился стоявший над ним Боб.
— А это… может, предсмертный крик, — нашелся Тишка.
Три бойца рядом с ним были «убиты» так же моментально, не успели и крикнуть. Остальные «красные» окружили, подойдя вплотную. И остатки роты сдались втрое превосходящему противнику.
Покончив с ротой Тишки, Боб бегом повел свои две роты по дубовой роще к центру. Покрякал дикой уткой. И, когда загремело «ура» атакующей роты, ударил в тыл ошеломленному врагу.
Ванька Жмуркин, услышав, что за пригорком без его сигнала закричали «ура», и потеряв из виду знамя «красных», решил, что обиженный Тишка сам с двумя ротами атаковал высоту и захватил знамя. Боясь опоздать и опасаясь насмешек Тишки, Жмуркин заорал:
— Чего разлеглись! Наши уже знамя захватили! Бегом!
Рота, не соблюдая уже никаких мер предосторожности, напрямик что есть духу побежала наверх.
Когда они, задыхаясь и обливаясь потом, добежали до кустов у вершины холма, на них бросились три роты Знаменного полка. У «синих» даже не было сил сопротивляться. А Жмуркин отбивался, как мог. Тогда с него сорвали синюю звездочку.
— Вот хорошо, что вы сами прибежали сдаваться! — насмешливо приветствовал их Боб.
— Ну что?! — приблизившись вплотную, сказал Жмуркину Тишка Перекатиполе. — Дело в шляпе?!
Бойцы Знаменного полка рассмеялись, а Боб, улыбаясь, сказал:
— Вот именно, что дело в шляпе! Твою ковбойскую шляпу, Жмуркин, дозорные еще у рыбацких домиков засекли. Так и следили до ручья…
И Ванька Жмуркин, который никогда не лез за словом в карман, не нашел, что сказать этому зеленоглазому насмешнику. Он метнул на Тишку злобный взгляд, глотнул слюну и отвернулся.