Греческие мифы

ГЛАВА 4 ИСТОРИЯ ОДИССЕЯ

Еще до своего похода на Трою Одиссей знал, что пройдет двадцать лет, прежде чем он возвратится домой, на свой скалистый остров Итака, к сыну Телемаху и жене Пенелопе. У стен Трои он провел десять лет, а потом еще десять бороздил моря, потерпев не одно кораблекрушение; наконец, потеряв всех своих спутников и часто сам бывая на волосок от смерти, он на двадцатом году своих странствий снова причалил к родному берегу.

Покинув Трою, Одиссей и его товарищи впервые столкнулись с киконами, столицу25 которых они захватили и разграбили, но от которых понесли и тяжелые потери. Опасности подстерегали их и дальше, когда их корабли бурей прибило к земле лотофагов. Здесь Одиссей мог лишиться еще нескольких своих спутников, отведавших из рук местных жителей сладко-медвяный лотос и в результате забывших обо всех своих невзгодах, заботах и обязанностях. Одиссею пришлось силой возвращать их на корабли. Едва команда оправилась от этого злоключения, как ее настигло следующее – столкновение с циклопом Полифемом.

Циклопы были невероятно сильными, одноглазыми великанами, которые жили на земле, приносившей обильные урожаи и служившей богатым пастбищем для их баранов и коз. Страстно желая увидеть хозяев этой земли, Одиссей на одном судне зашел в местную гавань и высадился на берег. Вместе с командой он подошел к пещере циклопа Полифема, сына Посейдона. Полифема в ней не было, поскольку в это время он пас свои стада. Одиссей и его товарищи расположились в пещере, но вечером вернулся хозяин со своими отарами. Циклоп был огромен и ужасен; после нескольких грозных вопросов о причинах появления незваных гостей и о том, что те делают в его доме, он поднял двоих из них, с силой ударил об пол и принялся . пожирать. Затем погрузился в глубокий сон. Одиссей решил было убить Полифема, но оставил эту мысль, сообразив, что спасение в этом случае будет невозможно, так как вход в пещеру был завален огромным камнем, который циклоп мог поднимать одной рукой, но который Одиссей и его товарищи даже совместными усилиями были не в состоянии сдвинуть с места. Утром циклоп съел еще двоих спутников Одиссея и ушел, предусмотрительно завалив камнем вход в пещеру. Между тем находчивый Одиссей придумал план действий. Для начала он заострил один конец огромной дубины циклопа, оставшейся в пещере.

Когда наступил вечер и Полифем вернулся, Одиссей предложил ему чашу крепкого вина, чтобы запить очередной ужин – а он вновь состоял из греческих моряков. Циклоп выпил вино с огромным удовольствием, три раза попросив добавки. В конце концов он уснул мертвецки пьяный. Но прежде чем полностью погрузиться в сон, он спросил имя у гостя, напоившего его таким хорошим вином. Одиссей ответил, что его зовут Outis – Никто. Циклоп пообещал, что в знак благодарности он съест его последним. Как только великан уснул, Одиссей с помощью четверых самых умелых своих товарищей опустил заостренный конец дубины в огонь и, раскалив его, на правил прямо в единственный глаз циклопа. Раздалось шипение, подобное тому, какое бывает, когда кузнец погружает в холодную воду раскаленный топор или тесло, чтобы закалить железо и придать ему твердость. Циклоп, пробужденный ужасной болью, заревел как раненый зверь, взывая о помощи к соседям – другим циклопам. Но когда те собрались у его пещеры и спросили, кто потревожил его, он мог ответить только «Никто». Услышав это, циклопы ушли.

На рассвете Одиссей и его товарищи приготовились к побегу из пещеры; каждый из них связал вместе трех больших баранов и вцепился в густую шерсть животных внизу этой своеобразной повозки, Одиссей же устроился под брюхом самого большого барана, отличавшегося густой и длинной шерстью. Ослепленный Полифем отвалил камень, сел около выхода из пещеры и начал тщательно проверять всех выбегающих баранов, пытаясь обнаружить среди них Одиссея и его товарищей. Но те поистине прошли сквозь пальцы гиганта, потому что были привязаны ниже того места, которое он ощупывал. Одиссей покинул место заточения последним. Пригнав баранов к кораблю, команда быстро подняла паруса. Когда они отплыли на безопасное расстояние, Одиссей громко крикнул циклопу о том, что это он ослепил его. Разъяренный Полифем, узнав имя обидчика, стал отрывать от скалы камни и бросать в ту сторону, откуда раздавался голос. Но гигант старался напрасно: хотя несколько камней и упали довольно близко от судна, они не причинили ему никакого вреда. Так Одиссей воссоединился с остальной частью своей флотилии. Оплакивая погибших товарищей, Одиссей и его спутники в то же время утешали себя, произнося тосты за каждого барана, который помог их освобождению из пещеры.

Покинув остров циклопов, Одиссей плыл до тех пор, пока не достиг плавучего острова Эолия, правитель которого, Эол, был наделен Зевсом властью над всеми ветрами. Эол и его большое семейство приняли Одиссея с товарищами очень радушно, а когда пришло время прощания, Эол дал Одиссею кожаный мешок, в который заключил все неистовые встречные ветры, оставив вольным только мягкий западный, дующий в сторону Итаки. Десять дней греки шли по курсу, Итака уже была видна на горизонте, но беда снова преградила им путь. Одиссей, ведя корабль к долгожданной цели, не спал много дней подряд. Наконец силы его покинули, он не выдержал и уснул беспробудным сном. Его команда, не знавшая о содержимом кожаного мешка, решила, что там лежат сокровища, которые Эол подарил Одиссею.

Охваченные завистью, моряки заключили, что поскольку все удары судьбы перенесли вместе, то имеют полное право на часть награды. Решив так, они открыли мешок и… выпустили оттуда все ветры. Одиссея разбудила страшная буря, повлекшая судно назад, к берегам Эолии. На сей раз их прием был совсем иным. Объявив, что Одиссей и его спутники прогневали богов, Эол наотрез отказался помочь им снова.

При их следующей высадке, на берег Лестригонии, все корабли, кроме того, на котором плыл Одиссей, были разбиты в ужасном поединке с чудовищными людоедами – жителями этой страны. В глубокой печали Одиссей и его оставшиеся в живых товарищи приплыли к острову Эя. Едва ступив на землю, герои упали от изнеможения и не вставали два дня и две ночи, приходя в себя после всего, что им пришлось пережить. На третий день Одиссей заставил себя подняться и пойти исследовать остров. Над одной из поросших лесом вершин он увидел дым, несомненно свидетельствовавший о каком-то жилище. Благоразумно решив не идти туда тотчас, он возвратился на судно, чтобы сообщить новость своим спутникам. Понятно, что те очень встревожились, помня о лестригонах и циклопе, но Одиссей был настроен исследовать остров, поэтому настоял, чтобы все его товарищи разбились на две группы. Одну он возглавил сам, а другую – человек по имени Эврилох. По жребию исследовать остров выпало группе Эврилоха, а остальные во главе с Одиссеем остались на судне. Когда Эврилох и его спутники дошли до лесного дома, они увидели около него волков и львов. Те прыгали, ласкались к ним, виляли хвостами, показывая, что очень рады гостям. Дело в том, что все они когда-то были людьми, в зверей их превратила колдунья Кирка – ее завораживающее пение раздавалось внутри дома. Когда моряки закричали, чтобы привлечь ее внимание, она вышла и пригласила их войти. Только Эврилох, которого не покидало предчувствие беды, не последовал за ней. Между тем Кирка предложила гостям напиток, в который подмешала зелье, заставившее их забыть о своей родине. Когда моряки закончили трапезу, она, прикоснувшись к ним своей волшебной палочкой, превратила их в свиней. Приняв новый облик, они тем не менее помнили о том, что являются людьми.

Охваченный паникой Эврилох помчался к судну, чтобы сообщить об исчезновении спутников. В ответ Одиссей велел тому отвести его к дому Кирки, но услышал отказ. Тогда он один отправился на спасение товарищей. По дороге ему встретился красивый юноша, в котором он узнал вестника богов Гермеса. Тот снабдил его волшебной травой «моли» и объяснил, что при подмешивании в пишу она сводит на нет действие зелья Кирки. Гермес также рассказал Одиссею, как одержать верх над колдуньей: когда Кирка дотронется до него своей палочкой, тому необходимо кинуться на нее, как бы намереваясь убить; тогда она в страхе отпрянет и предложит ему разделить с ней ложе; Одиссею следует принять это предложение, но прежде он должен будет взять с нее клятву о том, что она больше не станет пытаться причинить ему вред.

Все случилось именно так, как предсказал Гермес. Сначала Одиссей разделил с Киркой ложе, а затем она искупала его и одела в прекрасные одежды. За роскошной трапезой, устроенной колдуньей, он сидел в тихой задумчивости, отказываясь от всех знаков внимания. Наконец Кирка спросила, отчего он столь печален. В ответ Одиссей сказал, что не может веселиться, когда половина его друзей томится в свинарниках. Тогда Кирка выпустила их, намазала волшебной мазью – и «заключенные» обратились в людей, причем стали выглядеть моложе и красивее, чем прежде. Слезы – и горя, и радости – лились и лились из глаз Одиссея и его товарищей, пока их не остановила колдунья: она предложила позвать оставшихся на корабле моряков, чтобы всем отпраздновать воссоединение… Моряки счастливо прожили у Кирки целый год, забыв об испытаниях, выпавших на их долю.

Наконец некоторые из товарищей Одиссея начали напоминать ему о том, что пришло время возвращаться на Итаку. Кирка же предсказала, что, прежде чем направить свои паруса к дому, ему придется посетить подземный мир26, чтобы услышать пророчества фиванского прорицателя Тиресия: только от Тиресия он мог узнать о том, как возвратиться домой. Вскоре Одиссей пересек реку, что впадает в Океан27, и пришвартовал свое судно около тополиной рощи Персефоны. Там на берегу он вырыл яму, вокруг которой вылил подношения мертвым: мед, воду, молоко и вино. Затем он принес в жертву барана и черную овцу, держа их за горло, так чтобы кровь стекала в яму. Привлеченные запахом крови, души мертвых вереницей потянулись к сладостному питью, но Одиссей обнажил свой меч и отогнал их прочь, ожидая появления души Тиресия. Первой приблизилась душа юного члена Одиссеевой команды – Эльпенора, сорвавшегося с крыши дома Кирки, где он спал утром в день отплытия, – его в спешке оставили непогребенным и неоплаканным. Одиссей поклялся при первой же возможности исправить эту ошибку.

Когда появился Тиресий и Одиссей позволил ему выпить крови, прорицатель открыл ему, что он благополучно возвратится домой, но только если не тронет священных быков бога Гелиоса, что пасутся на пастбищах Тринакрии. Тиресий также предупредил Одиссея о том, что он увидит на Итаке: там алчные люди, пытаясь занять его место, вынуждают его преданную жену Пенелопу найти себе нового мужа.

Выслушав все, что сказал Тиресий, Одиссей дал и другим душам приблизиться и выпить жертвенной крови, после чего они могли говорить с ним.

Первой была его старая матушка, она рассказала ему о причине своей смерти, о печальной участи его несчастного отца Лаэрта и о верности Пенелопы, отвергающей все попытки завладеть ее рукой. Одиссей, охваченный печалью и желающий успокоиться сам и успокоить свою мать, три раза пробовал обнять ее, но та каждый раз ускользала от его рук, оставляя его обнимающим пустоту. Подходили к нему и души других женщин и, испив жертвенной крови, начинали разговор.

А затем Одиссей увидел Агамемнона. Тот поведал ему историю о своей кровавой смерти, которую принял от рук жены, успокоив Одиссея тем, что его жена Пенелопа никогда не сделает того, что совершила Клитемнестра.

Подошел и Ахилл; Одиссей приветствовал его как одного из величайших людей, живших на земле, как могучего царя и среди живых, и среди мертвых. Ахилл же ответил, что предпочел бы быть поденщиком у самого бедного земледельца, чем царем среди мертвых. В ответ Одиссей ободрил его, рассказав о храбрости его сына Неоптолема, и Ахилл ушел счастливый.

В подземном мире Одиссей увидел и других известных героев: Сизифа, вечно толкающего на вершину горы огромный валун, который, почти достигнув ее, вновь и вновь скатывался назад, и Тантала – тот стоял по шею в воде, которая словно испарялась сразу же, как только тот нагибался, чтобы напиться; над его головой висели спелые плоды, исчезавшие в тот момент, когда он пытался сорвать их. Встретился Одиссей и с душой могучего Геракла, а затем пообщаться с героями более ранних поколений ему помешала нескончаемая толпа теней, окружившая его и поднявшая жалобный стон, порой переходящий в крик. Охваченный тревогой, он поспешил на судно, отдал швартовые и вновь пересек реку, отделяющую мир мертвых от мира живых.

Прежде чем отправиться домой, Одиссей возвратился на остров Кирки и, должным образом похоронив Эльпенора, получил от колдуньи новые советы о том, как ему благополучно вернуться на родину. Первым его испытанием на обратном пути была встреча с сиренами, демоническими существами с головами и голосами женщин и телами птиц; своим ласковым пением сирены завлекали моряков на рифы – ив этом было их главное назначение. Как только судно Одиссея приблизилось к их острову, на море установился абсолютный штиль, и команда налегла на весла. По совету Кирки Одиссей велел своим спутникам залепить уши воском, а себя привязать к мачте, так чтобы, благополучно пройдя мимо опасности, он все же смог бы услышать пение.

«Подходи ближе, Одиссей, – пели сирены. – Нет на свете такого моряка, который, проплывая мимо этого места, не наслаждался бы сладкими звуками, что льются из наших уст… Мы знаем все о том, что по воле богов греки и троянцы испытали на широкой равнине Трои, и умеем предвидеть все, что еще произойдет на этой плодоносной земле».

Одиссей кричал, требуя от своих товарищей освободить его, но они не слышали и усиленно гребли, в конце концов миновав опасность.

Их следующая задача состояла в том, чтобы пройти через двойное испытание, которое скрывалось под именами Сцилла и Харибда. Харибда – это морское чудовище, то засасывающее, то извергающее огромные потоки воды. Если осторожному моряку удавалось избежать встречи с Харибдой, он сталкивался с не менее ужасной Сциллой. Сцилла скрывалась в пещере, расположенной высоко в скале и скрытой от посторонних взоров брызгами и туманом, поднимающимися от водной пучины внизу. У нее было двенадцать ног, двигающихся во всех направлениях, и шесть голов с пастями, усаженными тремя рядами зубов. Сидя в своей пещере, чудовище взимало пошлину в виде человеческой жертвы с каждого проходящего корабля. Одиссей, предупрежденный Киркой, решил не сообщать своей команде о Сцилле и пройти как можно дальше от Харибды. Таким образом, их путь лежал прямо под скалой Сциллы. Несмотря на то что Одиссей был вооружен и готов к сражению с ней ради спасения жизни своих товарищей, коварному чудищу все-таки удалось схватить шестерых моряков, их крики ужаса, увы, оказались тщетными.

28

Затем судно подошло к острову Тринакрия, месту богатых пастбищ, где Гелиос29, бог Солнца, держал свои тучные стада белоснежных быков. И Кирка, и Тиресий предупреждали Одиссея о том, что, если он хочет остаться живым и добраться до Итаки, ему вообще не следует заходить на этот остров или же по крайней мере ни в коем случае не трогать священных быков Гелиоса. Он объяснил это своим спутникам, но те, утомленные испытаниями и подавленные гибелью шестерых товарищей, взбунтовались, настаивая на том, чтобы бросить якорь и провести одну ночь на берегу. Одиссею ничего не оставалось, как согласиться, но он заставил их поклясться не трогать пасущийся скот Гелиоса. В ту ночь начался шторм, а затем целый месяц дул южный ветер, не позволявший им выйти в море.

До тех пор пока у людей была провизия, данная им Киркой, они были верны своей клятве и не прикасались к быкам Гелиоса. Но в конце концов еда закончилась, и, движимые голодом, они воспользовались временным отсутствием Одиссея, чтобы отловить из стада лучших животных, полагая, что, если забьют их в честь богов, то те не будут гневаться. Одиссей возвратился, почувствовав запах жареного мяса. Увы, упреки были уже бессмысленны – дело сделано, и наказание богов неотвратимо. Когда трапеза закончилась, ветер стих, так что судно могло поднять парус. Но как только оно вышло в море, налетели черные тучи и поднялся страшный ветер, усиливавшийся каждую минуту. Вначале судно было разбито волнами, а затем огромная молния ударила в его остатки. Все оказались погребенными в воде, Одиссей же спасся, потому что успел зацепиться за отвалившуюся во время крушения мачту. Девять дней его носило по морю, а на десятый выбросило на берег острова Огигия, где жила красавица нимфа Калипсо.

Одиссей стал возлюбленным Калипсо и оставался с ней семь лет, поскольку не имел средств для дальнейшего путешествия. Наконец богиня Афина поручила Гермесу, посланнику богов, сказать нимфе, что пришло время отпустить ее гостя, чтобы тот мог продолжить свой путь. Калипсо, несмотря на то что ей очень не хотелось лишиться Одиссея, вынуждена была повиноваться и дала ему все необходимое для строительства плота, а также еду и питье. Чтобы ускорить его возвращение на Итаку, она позаботилась и о попутном ветре. Все дальнейшее плавание Одиссея проходило без злоключений, и вот уже забрезжила на горизонте земля феаков, великих мореплавателей, встретиться с которыми ему было предназначено судьбой на последнем этапе своего путешествия. Но тут вмешался Посейдон. По-прежнему охваченный ненавистью к герою за то, что тот лишил глаза его сына, циклопа Полифема, он решил отомстить ему. Увидев, как близок Одиссей к родной Итаке, повелитель морей рассвирепел и в ярости поднял страшную бурю, которая сломала мачту у плота, предоставив его всем ветрам.

Гомер. Одиссея. Песнь 5, 325-330. Пер. В. Вересаева

От неминуемой смерти Одиссея спасла морская нимфа Ино30. Она дала ему свое покрывало, сказав, что его надо обмотать вокруг талии, а потом прыгнуть в воду и плыть к берегу. Когда огромная волна разбила плот Одиссея в щепки, он сделал так, как сказала ему нимфа. Два дня и две ночи он плыл по волнам, а на третий день наконец достиг скалистых берегов Феакии. Выбравшись на берег, недалеко от устья реки, он положил покрывало Ино в воду и, изможденный борьбой со стихией, прилег под кустом, чтобы поспать.

Побужденная Афиной, феакийская царевна Навсикая выбрала именно этот день, чтобы пойти к устью реки и постирать там, в глубоких водах, свое белье. Закончив стирку, она и ее служанки разложили белье на гальке, а сами пошли купаться. Чтобы не скучать в ожидании, когда одежда высохнет, девушки перекусили и стали развлекать себя песнями и игрой в мяч. Навсикая бросила мяч одной из девушек, но та не поймала его, и он упал в воду. Все громко закричали. От этого девичьего крика Одиссей проснулся, гадая, на землю каких еще дикарей занесло его в этот раз. Отломив ветку, чтобы прикрыть свою наготу, он вышел из зарослей. Увидев незнакомца, служанки в страхе разбежались, Навсикая же осталась. Одиссей попросил ее показать путь к городу и одолжить хоть что-нибудь из одежды. Царевна отвечала с достоинством и доброжелательностью и, после того как он помылся, помазал себя благовонным маслом и облачился в чистую одежду, накормила и напоила его. В этой девичьей компании Одиссей подошел к городу. Здесь, чтобы избежать сплетен, Навсикая оставила его, посоветовав сразу направиться к ее отцу Алкиною и на коленях просить помощи у ее матери Ареты.

Ведомый самой Афиной, облаченной в одежды местной девушки, Одиссей достиг роскошного дворца Алкиноя. Стены дворца были бронзовыми, а ворота золотыми и охранялись золотыми и серебряными псами. Внутри дворца от золотых статуй юношей, держащих факелы, исходил свет. Снаружи красовались великолепные лужайки и фруктовый сад с виноградными лозами и небольшим, щедро орошаемым огородом. Восхитившись этим великолепием, Одиссей, скрытый с помощью Афины облаком тумана, вошел во дворец и направился к царице Арете, у чьих колен он должен был скрестить свои руки в мольбе. Когда туман рассеялся, изумленные правители феаков услышали просьбы Одиссея дать ему прибежище и помочь вернуться домой.

Преодолев первоначальное удивление, Алкиной радушно принял гостя. Вежливо воздерживаясь от расспросов, он позаботился о том, чтобы гость как можно скорее отправился отдыхать, и пообещал, что с первыми утренними лучами начнется подготовка к его возвращению домой. В беседе с Одиссеем Арета спросила его, кто он и как приобрел ее одежду, которую она не могла не узнать. Одиссей рассказал о своих приключениях, начиная с момента, когда он покинул остров Огигия, и кончая встречей с Навсикаей. Выслушав рассказ, Арета распорядилась, чтобы Одиссею подготовили удобное ложе для сна, и тот с благодарностью отправился отдыхать.

На следующий день судно Одиссея было готово к отплытию, но по настоянию Алкиноя он вынужден был остаться на роскошном пиру, устроенном в его честь, с атлетическими состязаниями и другими развлечениями. Вначале слепой певец Демодок исполнил перед высокими гостями песнь о Троянской войне – о ссоре между прославленным Ахиллом и находчивым Одиссеем. Слушая певца, Одиссей плакал и старался укутаться в свой плащ, чтобы никто не видел его страданий. Только Алкиной заметил чувства гостя и, поприветствовав его еще раз, предложил посмотреть состязания атлетов. Одиссей наблюдал, как благородные юноши мерялись силой, быстротой и ловкостью. Когда один из сыновей Алкиноя вслух усомнился в ловкости и силе Одиссея, тот вышел и метнул диск на небывалое расстояние. За соревнованиями последовали танцы, а затем Демодок снова пел – на этот раз о любовных приключениях Афродиты и Ареса. Потом молодые феаки снова состязались друг с другом, на сей раз чтобы произвести впечатление на гостя. За вечерней трапезой Демодок по предложению Одиссея спел о Троянском коне. Опять слезы наполнили глаза героя, и опять только Алкиной увидел это. Когда певец завершил свою песнь, Алкиной спросил у гостя, кто он, откуда прибыл, куда желает быть доставленным и почему плакал во время пения Демодока. В ответ Одиссей рассказал им всю правду о себе, рассказал обо всех своих испытаниях. Он поведал о киконах и тех, кто попробовал плод лотоса, о циклопе, об Эоле, о Лестригонии, Кирке, о своем посещении царства Аида, сиренах, Сцилле и Харибде, о быках бога Гелиоса, закончив рассказ своим пребыванием у Калипсо и последним испытанием, которое привело его к земле феаков.

Следующим вечером Одиссей наконец попрощался с гостеприимными хозяевами острова, и их быстрое судно понесло его по морю к родной Итаке. В пути он почувствовал непреодолимую усталость. Ему казалось, что весь груз прожитых лет и перенесенных испытаний разом навалился на него. Он уснул и спал всю дорогу, и продолжал спать, даже когда взошла утренняя звезда и товарищи осторожно вынесли его на берег Итаки вместе со всеми подарками Алкиноя и Ареты. Феаки положили Одиссея рядом с красивой пещерой, жилищем нимф.

Пробудившись от сна, Одиссей не сумел распознать место, где он находится, поскольку Афина напустила на остров туман, дав себе время для подготовки к встрече с Одиссеем. Когда он размышлял над тем, куда его высадили феаки, она предстала перед ним в облике пастуха. В ответ на его вопрос, где он, богиня подтвердила, что он действительно на Итаке. Осторожный Одиссей рассказал ей небылицу о том, что он беглец с острова Крит.

Выслушав это, Афина улыбнулась и открыла свой истинный облик, превратившись в величественную женщину. Затем она еще раз заверила его, что он и впрямь на Итаке, и научила, как вернуть жену и царство.

Двадцатилетнее отсутствие Одиссея дома стало поводом для большинства людей на Итаке – кроме его жены Пенелопы, Телемаха и нескольких преданных слуг – считать его мертвым – погибшим или на Троянской войне, или по дороге домой. Поскольку Пенелопа была не только красива и статна, но также богата и влиятельна, то человек, женившийся на ней, получал и состояние, и власть, все еще принадлежавшие Одиссею. Поэтому Пенелопу осаждали поклонники, молодые представители местной знати, бесчинствовавшие в доме ее мужа. Они бездельничали, обирали ее и преследовали своими домогательствами. Пенелопа, сколько могла, обманывала их, говоря каждому, что обязательно сделает свой выбор. Однако в ее словах не было ничего определенного. Три года она держала их в ожидании, говоря, что объявит о своем решении, когда сошьет саван для старого отца Одиссея – Лаэрта, потому что недостойно для него умереть без личного савана. Итак, претенденты на руку и царство должны были ждать, когда будет готов саван. Каждый день Пенелопа часами ткала полотно, но, когда на Итаку опускалась ночь, уничтожала сделанное. На четвертый год эта хитрость была раскрыта одной из служанок, и Пенелопа была вынуждена закончить саван.

31

Незадолго до прибытия Одиссея на Итаку Афина вдохновила Телемаха, теперь уже находящегося в том возрасте, когда он мог сыграть важную роль в возвращении отца, отправиться в путешествие, чтобы узнать о нем хоть что-нибудь. Перво-наперво Телемах отправился в Пилос, где расспросил мудрого Нестора. Тот ничего не знал, но направил юношу в великолепный дворец Менелая в Спарте. Менелай и Елена отнеслись к нему с большим участием. Спартанский царь рассказал, что, по словам одного старого морехода, Одиссей пристал к острову прекрасной нимфы Калипсо. Когда Одиссей оказался на Итаке, Телемах еще был только на пути домой. Кандидаты на руку Пенелопы, раздраженные и встревоженные слишком взрослым поведением ее сына, устроили ему засаду в дороге, однако при помощи Афины он счастливо миновал ее и вернулся на Итаку.

Афина отсоветовала Одиссею идти прямо в город и рекомендовала вместо этого найти убежище у свинопаса Эвмея, чье жилище находилось неподалеку. Как советовала покровительница, Одиссей появился у свинопаса в образе бродяги и был радушно им принят. Рассказывая о том, что происходит в городе, Эвмей постоянно добрыми словами вспоминал отсутствующего правителя и возносил мольбы к богам о его счастливом возвращении домой. В ответ на вопросы Эвмея Одиссей рассказал ему длинную историю о своем происхождении, о том, что он незаконный сын богатого критянина, что после бесчисленных приключений оказался у феспротов[Феспроты – народ, живший в Эпире, местности к западу от Фессалии. Одиссей упоминает о феспротах и Дулихии, городе в Акарнании, чтобы придать большую достоверность своему рассказу, поскольку Итака лежала на пути из Феспрота в Дулихий. Такое объяснение дает Н. Кун. и от них услышал об Одиссее, который посещал Феспрот незадолго до его прибытия туда. Старец поведал, что благодаря правителю Феспрота Фидонию он сел на судно, направляющееся в Дулихию, но по дороге на него напали разбойники, намереваясь продать в рабство. Когда они высадились на Итаке, старец сумел освободиться от пут, прыгнуть за борт и доплыть до берега, а потом судьба привела его к жилищу Эвмея.

Эвмей жадно и с верой слушал эту историю. Не поверил он лишь словам нищего о том, что Одиссей жив и не пройдет и месяца, как он будет дома. Старец так заверял его в этом, что даже предложил сбросить себя в пропасть32, если выяснится, что он сказал неправду. Эвмей позаботился об Одиссее – пожарил для него лучший кусок свинины и устроил удобное ложе у огня; сам же провел всю ночь вне дома, следя за собственностью отсутствующего хозяина.

На следующий вечер, поужинав, Одиссей объявил Эвмею о своем намерении отправиться на ночлег во дворец, но свинопас, беспокоясь за жизнь гостя, настоял на том, чтобы тот подождал возвращения Телемаха. Этим вечером наступил черед Эвмея рассказать старцу историю своей жизни, и он поведал ему о том, что по рождению принадлежал к благородному семейству, но в далеком детстве был похищен финикийскими торговцами и продан в рабство на Итаку. Когда миновала ночь и едва забрезжил рассвет, на остров высадился Телемах и, ведомый Афиной, пошел прямо в хижину свинопаса. После встречи с Телемахом слуга отправился в город, чтобы сообщить Пенелопе о возвращении ее сына, а Афина вернула Одиссею его обличье, так чтобы сын смог узнать его. Сначала Телемах никак не хотел верить, что сидящий у очага свинопаса нищий его отец, но, когда в конце концов убедился в том, что это правда, они оба заплакали от радости. Затем, немного успокоившись, отец и сын придумали, что делать дальше. Они решили, что Одиссей вслед за Телемахом пойдет в город и попросится на ночлег в свой собственный дворец – так ему будет легче понять, что там происходит, и дождаться удобного момента для начала борьбы. Когда этот момент наступит, он даст знак Телемаху и двум своим верным слугам и с помощью Зевса и Афины уничтожит тех, кто столько лет посягал на честь его семьи.

Итак, в сопровождении свинопаса Одиссей отправился в город. На задворках царского дворца, возле куч мусора и нечистот, он увидел старую собаку, она лежала жалкая и больная, ее шерсть сбилась в клочья. Услышав голос Одиссея, собака прижала уши и завиляла хвостом. Одиссей сразу узнал в ней своего верного пса Аргуса и, взволнованный такой встречей, украдкой смахнул слезу. Он не смог не сказать Эвмею о том, как больно ему видеть своего четвероногого друга в столь жалком состоянии. Свинопас ответил, что двадцать лет назад ни один пес не мог сравниться с Аргусом в остроте чутья, но, оставшись один, верный друг Одиссея за эти долгие годы постарел и одряхлел. Увидев их входящими во дворец, Аргус тихо испустил дух, счастливый оттого, что наконец дождался хозяина.

Разумеется, Одиссей был оскорблен наглецами, вынужденный просить у них подаяние в своем собственном доме. Они глумились над ним, смеялись над его одеждой, угрожали, а один даже бросил в него скамейку. Но после того как он победил в состязании одного из постоянно живущих при дворце нищих33, они стали относиться к нему уважительнее. Между тем Пенелопа решила выйти к «распоясавшимся гостям». Когда она спускалась в пиршественную залу, все замерли, любуясь ее красотой. Пенелопа упрекнула Телемаха в том, что он разрешает оскорблять странника, а затем обратилась к женихам, сказав, что, вместо того чтобы бессовестно пользоваться ее угощениями, они лучше бы что-нибудь подарили ей. В ответ женихи преподнесли ей прекрасные ткани и драгоценности. Наступил вечер, и настало время нового пиршества. Одиссей помогал разжигать огонь. Женихи снова насмехались над ним, один из них вновь бросил в него скамейку, но не попал34. Когда глубокой ночью женихи наконец разошлись по своим домам, Телемах и Одиссей вынесли из залы развешанные по стенам копья, мечи, шлемы и шиты и спрятали их в одной из кладовых.

Пенелопа спустилась в залу, чтобы поговорить с гостем, чье появление вызвало у нее живой интерес. Она спросила, откуда тот прибыл, и рассказала о своей печали: женихи требовали от нее сделать выбор, а она желала только одного – скорейшего возвращения мужа. В ответ Одиссей поведал, что прибыл с Крита, где встретил Одиссея, что сам он тоже принадлежит к царскому роду и когда-то был могущественным и богатым. Не решаясь поверить услышанному, Пенелопа спросила, какая одежда была на том, кого нищий назвал Одиссеем. Он описал красный плащ и позолоченную пряжку в виде собаки, хватающей лань. Услышав это, Пенелопа заплакала, потому что этот плащ был ее подарком. Чтобы ободрить царицу, Одиссей заверил ее, что ее муж жив и здоров, находится на пути домой, совсем близко от Итаки, и возвратится прежде, чем истечет этот месяц.

Пенелопа приказала приготовить для нищего теплую ванну и удобное ложе. Однако осмотрительный Одиссей, поблагодарив за заботу, попросил не беспокоиться, а согласился лишь на то, чтобы какая-нибудь пожилая женщина омыла ему ноги. Пенелопа попросила старую няньку Одиссея – Эвриклею помочь гостю. Эвриклея, взглянув на него, тотчас заметила, что нищий очень похож на ее хозяина. «Все старики похожи друг на друга», – услышала она от него в ответ. Когда Эвриклея начала омывать ему ноги, Одиссей внезапно вспомнил о шраме на одной из них, полученном много лет назад, когда он был еще мальчиком и со своими дядями и дедом Автоликом участвовал в охоте на дикого вепря, устроенной на горе Парнас. Он весь подался в тень, но Эвриклея нащупала шрам и узнала его. Онемев от изумления, нянька отпустила ногу, так что брызги разлетелись далеко по сторонам. Она уже была готова закричать, чтобы порадовать царицу, но Одиссей, положив руку на ее плечо, попросил не говорить ни одной живой душе о том, что ей открылось, пока он не избавит наконец Пенелопу от всех этих бессовестных женихов. А та тем временем сидела погруженная в свои мысли. Однако, когда Эвриклея закончила омовение ног Одиссея, Пенелопа предложила ему погреться у огня. После этого она вновь обратилась к нему и попросила совета о том, как ей выбраться из своего тяжкого положения, что предпринять: должна ли она выйти замуж за одного из претендентов и тем самым избавить Телемаха от присутствия женихов или ей следовало продолжать тянуть время? Она попросила нищего помочь растолковать значение недавнего сна, в котором огромный орел, прилетев с холмов, напал на двадцать ее любимых гусей и убил их, после чего, взгромоздясь на самую высокую крышу, объявил, что гуси – это женихи, а он – Одиссей.

Одиссей попробовал убедить собеседницу в том, что ее сон в руку и что женихи будут изгнаны, однако осторожная Пенелопа не поверила, сказав, что мечты и предсказания часто бывают обманчивыми, порой сбываются самые невероятные, а очевидные нет. Прежде чем удалиться в свои покои, она поведала нищему, что намеревается объявить состязание между ненавистными ей женихами. Утром она прикажет воткнуть в землю на одной линии двенадцать жердей с кольцами на конце. Одиссей без труда с большого расстояния пронзал одной стрелой все двенадцать колец. Тот из претендентов, кто сможет натянуть тетиву Одиссеева лука и выполнит данное задание, станет ее новым супругом.

На следующий день Пенелопа вынесла огромный лук мужа и объявила женихам свое условие. Каждый надеялся, что он будет единственным, кто сможет пустить стрелу так, чтобы она пролетела сквозь все двенадцать колец. Телемах подготовил все необходимое для состязания, а затем сам попробовал справиться с отцовским луком, стараясь согнуть его, зажимая в коленях. Он собрал всю свою силу, чтобы справиться с оружием, но ничего не получалось. Расстроенный, юноша взглянул на Одиссея. Тот подал ему тайный знак прекратить попытки. Тогда Телемах передал лук одному из женихов матери, но ни он, ни все остальные не смогли натянуть тетиву, не говоря уже о том, чтобы пустить стрелу и попасть во все кольца. Пока они пробовали свою силу, Одиссей незаметно вышел и, сбросив лохмотья и капюшон, показал свое истинное лицо Эвмею и заслужившему доверие пастуху Филотию. Надеясь на их помощь, он раскрыл им план своих действий. Когда один из двух основных претендентов, Эвримах, не прошел испытание, другой, Антиной, предложил перенести состязание на другой день, ссылаясь на то, что уже слишком много выпито и к тому же сегодня праздник самого Аполлона, покровителя стрельбы из лука, поэтому никто и не может справиться с этим оружием. Его предложение было, ко всеобщему удовольствию, единодушно принято. Тост был произнесен, чаши осушены. И тут Одиссей, скрытый под обличьем нищего, попросил позволить ему попробовать натянуть тетиву. Ангиной ответил ему грубым отказом, но Пенелопа, наблюдавшая за происходящим, настояла на том, чтобы и старику дали сделать попытку. Тут вмешался Телемах, посоветовав матери оставить мужские дела и уйти в свои покои. Пенелопа не посмела возражать сыну и удалилась.

Под всеобщий шум свинопас Эвмей принес лук и дал его Одиссею. Он осмотрел любимое оружие, проверяя, не испортилось ли оно за долгие годы бездействия. Затем, «как музыкант, знающий свою лиру, с легкостью разбирается с закрученной струной и набрасывает ее на колки», Одиссей натянул тетиву и отпустил ее, она издала звук, подобный тревожному крику ласточки. Спокойно, без суеты он вставил стрелу и пустил ее через все кольца.

Ошеломленные женихи оцепенели. Как только Телемах занял место около отца, Одиссей направил вторую стрелу, но на сей раз в горло Антиноя. Не осознавая того, что случилось, и думая, что это несчастный случай, женихи, охваченные яростью, двинулись на Одиссея. В этот момент он объявил им, кем является и что ни один из них не уйдет от возмездия. И тогда женихи решили расправиться с ним35, которые служили женихам подневольно. Поверженные женихи лежали в лужах крови и грязи, «подобно рыбе, попавшейся в сети, вытащенной из грязного прибоя и выброшенной рыбаками умирать на прибрежном песке, безнадежно открывая рот, пока яркое солнце не вытянет из нее всю жизнь». Одиссей, «чья одежда забрызгана кровью и грязью, подобно льву, разорвавшему тушу вола», позвал няньку Эвриклею. Всех служанок, которые добровольно служили женихам, она заставила убрать залу, а затем они были повешены во дворе.

Тем временем Пенелопа спала в своих покоях, погруженная в глубокий сон Афиной. Она не слышала ни звуков битвы, ни шума последующей уборки. Эвриклея разбудила госпожу и рассказала ей новости о возвращении мужа и его возмездии. Ошеломленная услышанным, Пенелопа никак не могла поверить в то, что этот нищий незнакомец ее муж Одиссей, и, будучи такой же осторожной, как и он, решила испытать этого человека. Она попросила Эвриклею подготовить для него кровать, застелив ее лучшим бельем, и попросить того вынести ее из спальни. У этой кровати был один секрет, который хорошо знал Одиссей, потому что сам ее изготавливал. Он знал, что кровать невозможно сдвинуть с места, поскольку она сделана из пня огромной древней оливы. Только когда, возмущенный чрезмерной осторожностью Пенелопы, Одиссей рассказал об этой особенности кровати, она наконец убедилась в том, что перед ней действительно ее давно потерянный муж. Пенелопа бросилась в его объятия и зарыдала от счастья. Удалившись в свою спальню, они, обнявшись, провели всю ночь за разговорами. Одиссей поведал Пенелопе обо всех своих приключениях. А ночь все продолжалась и продолжалась, потому что Афина не позволяла рассвету показаться из-за берегов Океана.