Грёзы о мечте

Артём

«14:14» 166.71/Си

Вернувшись из леса, Дамир привёл Сашу с Мишей, которым я очень обрадовался, – значит, остальные ребята точно где-то поблизости. Но прежде чем отправиться на их поиски, нам требовалось перекусить. К счастью, у Саши оказались охотничьи спички. С их помощью Дамир развёл костёр, и мы смогли пожарить рыбу. Конечно, это была далеко не ресторанная еда – рыба пресная и пахла рекой (или чем она обычно пахнет?), – но нам нужно питаться, чтобы, обессилев, мы не стали обедом для кого-нибудь другого.

Закончив с трапезой, Дамир потушил костёр. Когда Лизи насадила оставшиеся две рыбки на палку, мы пошли вдоль реки – против её течения, – чтобы в любой момент наловить ещё, к тому же у воды искать ребят нам казалось разумнее.

Прогулка оказалась скучной. Мы не прошли много: вскоре Дамир заметил возвышающийся над макушками деревьев холм и предложил мне взобраться на него и осмотреться – я согласился. Оставив ребят у реки, мы направились к вершине. Идти нам пришлось не долго, как предполагал я изначально: подъём начался рано и был относительно плавным. Взобравшись на него, мы не заметили ничего нового: озеро, ставшее немного ближе, и густой лес.

Внезапно из-под подножия холма, что заканчивался обрывом, раздались неизвестные голоса. Мы с Дамиром легли на землю и, подобравшись к краю, обнаружили снизу троих людей: двоих мужчин, одетых в средневековую, по моему мнению, одежду, и девушку, которую держал один из них. Я сразу узнал Катю, и у меня внутри проснулось чувство злости.

– Мы должны её спасти, – прошептал я.

– Знаю. Но это будет непросто, у них при себе оружие, – сказал Дамир, ведь за пазухой одного из бандитов висела кобура с торчащей рукояткой от ножа.

– Тогда давай вернёмся к ребятам и вместе что-нибудь придумаем.

– Тогда после мы их уже не найдём… Мы проследим за ними и, когда нам представится удобный случай, спасём Катю.

Я согласился.

Мужчины с девушкой продолжили путь – мы спустились с холма и стали следить за ними. Один из незнакомцев постоянно оглядывался – мы не могли подобраться к ним ближе. Вскоре мужчины и Катя подошли к небольшому висячему мосту и, пройдя по нему, скрылись за деревьями. Рядом с мостом я обнаружил воткнутую в землю палку с насаженной на неё человеческой головой без глаз (вокруг летали мухи, а от неприятного запаха меня чуть не вывернуло наизнанку).

– Дело дрянь. Похоже, это предупреждение незваному гостю, – насторожился Дамир. – Но выбора нет – идём!

Конструкция моста мне показалась ненадёжной – деревянные поленья, соединённые между собой волокнистой верёвкой. Но раз он выдержал троих, то должен выдержать и нас. Когда мы проходили по нему (он немного раскачивался), я увидел, что ров глубокий, но края его не крутые, как показалось мне ранее. Ступив на землю, я с облегчением вздохнул.

– Артём, ты давай за ними, а я попробую обойти их слева.

Посчитав это разумным, я согласился, и мы разошлись.

Вскоре я наткнулся на высокий забор – выстроенные в ряд и плотно прилегавшие друг к другу брёвна. Ворот у ограждения нет, только небольшой открытый проём, в который могли пройти четыре человека в ширину. У входа стоял незнакомец, одетый примерно так же, как и похитители Кати.

Найдя на земле небольшой камень, я кинул его в кусты, справа, и, пригнувшись, начал обходить к входу слева.

– Кто там? – насторожился незнакомец.

Не дождавшись ответа, он достал из-за пояса нож и двинулся в направлении упавшего камня. Когда он отошёл на достаточное расстояние, я устремился к проходу и зашёл внутрь незаметно для охранявшего (это оказалось легче, чем я предполагал).

За ограждением меня поджидала ужасающая картина. Пахло здесь отвратительно. Справа и слева от входа, вдоль стен, тянулись юрты из веток, костей и кожи, в числе девяти: пять – у левой стены, четыре – у правой (их вершину украшали человеческие черепа, а у входа красовались закреплённые на палках головы). А также небольшое, справа от входа, напоминавшее сарай сооружение. Одна из юрт выделялась среди остальных: она полностью красного цвета; на её вершине – не один, а четыре повёрнутых в разные стороны черепа. На другом конце деревни, если её можно так назвать, – четыре х-образные конструкции из брёвен (на одном из таких висело тело мужчины без конечностей, включая головы), а рядом – яма. Я также заметил, что земля здесь чёрная, а местами красная – особенно у деревянного сарайчика и на противоположной стороне деревушки.

Я спрятался за стоявшей слева от входа юртой – из «сарайчика» вышел мужчина, одетый в изорванные штаны и потрёпанную кожаную обувь (на его груди набиты непонятные мне красные символы), и встал у входа. Неподалёку от него двое детей – мальчик и девочка (последняя явно старше первого) – пинали голову, предположительно женскую. Девочка пнула так называемый мяч мальчику, но он не сумел поймать его, и голова залетела за ближайшую юрту (по другую сторону от той, где сидел я). Мальчик направился за ней – голова выкатилась ему навстречу, и он пнул её девочке.

Кати нигде не было, как и схвативших её незнакомцев, – я собирался заглядывать в каждую юрту, но из самой крайней от меня вышел знакомый мужчина, тащивший девушку. Подойдя к ближайшей х-образной конструкции, он привязал её к ней. Решив приблизиться, я стал двигаться от юрты к юрте и, добравшись до предпоследней, услышал голоса изнутри.

– Давненько мы не ели свежатины… да ещё и такой упитанной. И где только Вулш с Растом откопали сие чудо?.. А вот Скар с ребятами вновь облажались.

– Кажется, им нехило досталось – у Хаска обгорело лицо, а Карта кто-то избил. Теперь они выглядят не краше, чем головы на пиках, что мы вешаем.

И они засмеялись.

Когда я добрался до последней юрты, мне в глаза бросилась яма, где лежали человеческие останки. Взглянув на Катю, я заметил у неё синяк на носу и красный символ на лбу, состоявший из направленной вверх дуги и точки внутри.

Из шалаша, за которым я прятался, вышел второй, знакомый мне мужчина. Он подошёл к приятелю. Когда они поговорили, привязавший Катю зашёл в самую приметную юрту (у входа в неё стоял незнакомец с открытым торсом и неизвестными мне красными символами на груди), а пробыв там буквально минуту, пошёл к сарайчику.

Вскоре из яркой юрты показалась лысая старуха, одетая в рванную шерстяную юбку; на плечах её висела шкура волка, а на груди имелись неизвестные красные символы, смотревшиеся отвратно на фоне обвисших грудей. Она подошла к Кате и, что-то сказав ей, повернулась спиной.

– Пора приступать к ритуалу! – прокричала старуха.

Из юрт начали выходить люди, в основном мужчины (большинство были одеты по пояс, с набитыми на груди татуировками красного цвета), но среди них присутствовали женщины и несколько детей. Также один из незнакомцев вынес из сарайчика большую чашу и огромный нож и передал их мужчине, который привёл Катю.

Я должен срочно что-нибудь придумать, пока не стало поздно! Но что я мог сделать против толпы? Покажись им – я буду следующим за Катей. Вернуться обратно не представлялось возможным – у выхода собрались люди, – да и бросить девушку на растерзание я не мог. Что же мне предпринять?

Пока я думал, к старухе подошёл мужчина с ножом и наполненной кровью чашей. Когда она взяла последнюю и подняла над головой, толпа начала радостно кричать, а стоявший рядом с Катей незнакомец сорвал с неё футболку и лифчик, порезав ножом его лямки. Подойдя к плачущей девушке, старуха нарисовала на её груди кровью из чаши символ в виде дуги и точки и обратилась к толпе:

– Кровавый бог услышал наши молитвы! Он даровал нам одно из лучших своих творений. Поэтому мы вернём ему часть дара в качестве подношения для того, чтобы, умилостивив его, он даровал нам ещё больше таких даров. А теперь, как и подобает ритуалу, прежде чем предать жертву кровавому богу, я выпью её кровь вместе с кровью предыдущей жертвы.

– Во имя кровавого бога! – радостно закричали одни.

– Режьте уже её! – поддержали другие.

Я не мог пошевелиться, словно прирос к земле. Мне хотелось бежать и вернуться к ребятам, но как же Катя?

Стоявший рядом с девушкой мужчина одним движением порезал ей левую руку – она вскрикнула. Старуха поднесла чашу к её ране, и кровь начала медленно туда капать. Посчитав достаточным, она отошла и подняла чашу над головой, а испив до дна, отдала её мужчине, который ранее принёс посудину, и забрала у него нож. Когда он удалился, она направилась к Кате.

– Режь! Режь!.. – радостно кричала толпа.

Она сейчас убьёт её! Я должен это остановить! Но почему я сижу на месте?

Пройдя примерно половину пути, старуха остановилась, выронила нож и, схватившись за шею, начала кряхтеть. Изо рта её выступила пена, и, упав на землю, она начала дёргаться – публика молча наблюдала за ней – и вскоре прекратила двигаться.

– Ведьма! – указав на Катю, крикнул кто-то из толпы.

– Её кровь проклята! Убейте и сожгите её!.. – подхватили другие.

Что произошло? Я не верил своим глазам, и Катя, видимо, тоже (она удивлённым взглядом смотрела на происходящее). Неужто судьба дала мне очередной шанс спасти её? Но что я должен сделать?

Стоявший рядом с Катей мужчина потянулся за ножом, но его внимание, как и моё, привлёк загоревшийся «сарайчик».

– Она и на нас наслала проклятие! – в панике закричал кто-то из толпы.

Люди бросились врассыпную: одни разбежались по юртам; другие пытались потушить пожар, пока огонь не перекинулся дальше.

Видимо решив закончить начатое, мужчина достал нож – и я осознал, что слишком долго медлил, и хотел броситься к Кате на помощь, – но, когда он приблизился к ней, ему на голову кто-то упал. Лишь когда неизвестный поднялся, я узнал в нём Дамира.

Дамир! Как я мог забыть о нём? (Видимо, он взобрался на стену и спрыгнул с неё.) Я так рад!

Забрав нож у лежавшего на земле мужчины, он принялся перерезать верёвки, что связывали Катю.

– Берегись! – крикнула девушка.

На Дамира бежал незнакомец – я выбежал из-за юрты и, свалив его с ног, собирался ударить ему по лицу, но мужчина смог оттолкнуть меня. Подобрав лежавший рядом с телом старухи нож, он напал на меня сверху, собираясь воткнуть лезвие в грудь. Я изо всех сил пытался удержать его руки и понимал, что, если ослаблю хватку, он отправит меня прямиком за старухой.

Я не понял, что конкретно произошло дальше, но, кажется, Дамир оттащил его от меня. Поднявшись, я заметил, что напавший на меня лежит без сознания, а Катя стоит рядом и выглядит ужасно. Мало того, что её лицо заплаканное и измученное, так меня смущало отсутствие на ней верхней одежды.

– Скорее уходим! – волновался Дамир.

И мы побежали к выходу.

В суматохе люди не обращали на нас внимания: они старались спасти свои пожитки и потушить пожар, перекинувшийся на соседние юрты. Пробегая через проём в ограждении, я заметил лежавшего на земле мужчину, охранявшего вход. На его голове было кровавое пятно, что немного удивило меня, но я быстро забыл об этом, услышав сзади крик:

– Идиоты! Схватить их! Хаск, Карт, живо за ними! Это ваш шанс исправиться за прошлый раз!

Убегая, мы заметили двух преследовавших нас мужчин (лицо одного было обожжённое, а второго – изуродовано ранами и синяками).

– Нет, я не могу! Я боюсь высоты! – подбегая к мосту, запаниковала Катя и остановилась.

– Ты хочешь вернуться назад? – запыхался Дамир, и напуганная девушка покачала головой в знак отказа. – Тогда бежим!

К счастью, Катя «взяла себя в руки». Благополучно перебравшись через ров, мы добежали до холма, где впервые нашли её, и, не обнаружив погоню, остановились.

– Артём, а ты это неплохо придумал, с пожаром, – улыбнулся Дамир.

– А? Я думал, это ты его устроил.

– Как бы там ни было, это сыграло нам на руку.

Сняв футболку, Дамир отдал её Кате, прикрывающей свою грудь руками. Она оказалась ей впритык, но девушка поблагодарила его. После мы поспешили к реке, где ждали нас двойняшки и Лизи (вот они удивятся, увидев, кого мы привели).