Гримерка Буратино

Глава 15

— И где этот инженер? Он чё реально тупит?

— Заткнись. Два молодых человека сидели на походных складных стульях под пляжным зонтиком, и вяло переругивались. Работу они сделали, магарыч обещанный местным инженером, им был не нужен; нужный человек не приехал. И поэтому настроение было ниже плинтуса с горестными переживаниями в придачу. За зонтиком стояла палатка, с камуфляжным рисунком, рядом микроавтобус Ford Transit серебристого цвета. Сидящий справа, отложив журнал, вспоминал свою прожитую жизнь.

Никита Макаренко, воспитанник Азовского детского дома?1, после успешных экзаменов, был принят в Гробинский военный институт. Два года успешно отучился, а потом два его друга — Костя Дзю и Виталий Кличко — потянули Никиту в самоволку. Шли они туда за «поцелуйчиками». Купили вино, конфеты, но до общаги текстильной фабрики не дошли. Из недостроенной пятиэтажки самовольщики услышали крики о помощи и побежали на помощь. К ним на шею бросилась растерзанная девушка. Никита успел метнуть половинку кирпича в мелькнувшую в проёме тень, попал, но насильника не догнал. Девушку успокоили, довели до дома, отдали конфеты и вино. И вернулись в казарму. На следующий день подполковник Чикатило Андрей Романович, стал придираться к Никите, а потом и к Косте и Виталию. Вёл он основной предмет института — английский, наставил щедро двоек и поставил вопрос об отчислении. Никита потерял сон и покой, не понимая за что препод их так «драконит». Не понимал, пока не подслушал случайно разговор Чикатило с их особистом, майором Наступиным:

— Они меня, чуть не поймали. Этих двух боксёров надо гнать отсюда, а Макаренко. — Ты, что сдурел? — А кто сироту ждать будет! — А что так сразу? — Ну? — Я — пас. — Слабак! — Давай потом обмозгуем. Такой вот диалог получился…

Никита вспомнил, что они выходили на освещённое место и скрывшийся насильник мог их разглядеть. Он пересказал друзьям подслушанный разговор. Друзья решили наказать Андрея Романовича. Наказали и попались. Через месяц следствия получили неожиданный результат. Наступин отделался испугом. Чикатило отправили на обычную пенсию инвалида первой группы (что с «овоща» возьмёшь), а друзья поехали дослуживать в Советскую Армию. Боксёры в Анадырь. А Никита — в погранотряд под Кушкой.

— Я тебя тут сгною! — угрожал одноклассник Чикатило «вечный капитан» Скотников, за глаза — «Вонючка». Гноил, но бывший курсант быстро освоился в отряде и стал расти в званиях и должностях. Ефрейтора он получил за «рацуху». Усовершенствовал сигнальный фаер ФС-5Б и тот действовал как фаер и как боевое отравляющее вещество, с последствиями вплоть до поноса. Кинул и веди чужого вонючку к своему, э, капитану. Советской Армии в Афганистане не было, а Никита там девять раз был. Последний выход для старшего сержанта Макаренко был смертельно опасным. Получил пулю в плечо, потерял талисман, но свою группу вывел. Мировые СМИ разорялись о применении Советами отравляющих веществ против американских военнослужащих, случайно оказавшихся в Афганистане. Группу наградили, а Никиту нет. Старшина запаса, после санчасти, уехал на гражданку.

Как сироте Никите дали однокомнатную квартиру на окраине Азова. А в детском доме список родных. В тот день Никита впервые напился. Отец и мама погибли. А тётя, двадцатипятилетняя Белла, живущая также в Азове, была такой навязчивой, вплоть до инцеста, что Никита сбежал. Сбежал далеко. Под Брестом, в схроне, оставил новые документы на имя — Макаров Никита Владимирович, и перешёл границу. По Европе он попутешествовал, а в США покуролесил. Связался с мафией и как итог — девять трупов местных «плохих» парней и две сломанные челюсти у американских блюстителей порядка. Скрылся от облав в Нью-Йорке, купил чистые документы на имя Ника Питерсона и пошёл наниматься в частную военную компанию. В двух его завернули, а в третьей одноглазый клерк, дав заполнять анкету, ушёл и вернулся с неожиданной для Никиты вещью — его потерянным талисманом. Никита, ошеломлённый, вертел в руках нефритового скарабея, а клерк допытывался:

— Ты же русский, старший сержант погранвойск Макаренко Никита Сергеевич. Ведь так?

— Не так! Я — Ник Питерсон. В новом военном билете Никиты значилось — старшина спецназа химических войск в запасе Макаров. Клерк замолчал. А потом в комнату зашёл ещё человек, и Никита стал выискивать, как уйти огородами. Этого американца Никита подрезал в первом боестолкновении последнего выхода в Афган. Правда всё обошлось, и попал «агент Питерсон» опять в Афганистан. Там штатовский ЧОП «МСС»- милое СС у Никиты — осуществлял «гуманитарную» помощь. Послужил. Потом были другие «горячие» точки. ЮАР, Сингапур, Бенин, Кения и Сомали. В Сомали в левую пятку Никиты прилетела картечина, и поехал он на лечение в Австрию. После реабилитации «отдел кадров» МСС направило Никиту на одни хитрые курсы. Никита курс прослушал, а потом пошёл «качать права». Огюст Бурже и Роман Полански долго потешались.

— Сам виноват. Нечего было такие чистые документы покупать. Для ЦРУ ты ценнейший кадр! Директор Бурже, это тот, кого подрезал в Афгане Никита и замдиректора Полански, снайпер «угостивший» Макарова пулей нашли способ перевести Никиту в технический отдел. В отделе доверили, полгода, летать на Боинге Е-3А «Сентри», оператором электронного слежения. Потом семилетний контракт для Никиты закончился, он по этому делу проставился и тело, с векселями в трусах, загрузили на авиарейс до Варшавы.

На родине были сплошные перемены, тайно вернувшийся старший шеф-агент спокойно купил на кровно заработанные амеры в Ростове-на-Дону «трёшку» на Рублёвском проспекте, бывшей Пушкинской. Ремонт сделали гасторбайтеры из Италии, и Макаров въехал в своё новое жилище. Включил телевизор и оцепенел. С экрана, уже генерал-полковник Наступин и генерал-лейтенант Скотников, рассуждали о назревших переменах в обществе. Телевизор он больше не смотрел. Посидел до вечера на кухне, а потом решил прогуляться. Вышел во двор и сходу получил наезд от трёх парней.

— Бабло гони, чувак. Парней Никита уложил под колёса подъехавшей милицейской «Волги». Из неё выскочил, какой-то толстячок — подполковник, и стал орать на Макарова. Никита, молча, развернулся и поднялся в свою квартиру.

Утром раздался звонок в дверь. Вышел. Перед дверью стояли вчерашние побитые парни, толстячок — подполковник, капитан-участковый, представительный мужчина с татуировкой — К2 — на голове и крашеная блондинка. Блондинка, оттерев милицию, бросилась к Никите.

— Никита! Ой, Мишаня, это мой племянник нашёлся! Никита, ты зачем мальчиков побил? — затрещала пулемётом. Дальше шли охи, ахи. А опешивший Никита рассматривал свою изменённую тётку Беллу (три пластические операции не прошли даром). Далее, Мишаня всех отправил и зашёл знакомиться со свояком.

— А дом, где твоя квартира была, взорвали. Да, Миша? — хлопала глазками Белла.

— Угу, киса. Её первая пластика. Иди ко мне Никита, на солидный оклад.

— Я подумаю. Месяц после этого Макаров прожил припеваючи, Мишаня Комаров оказался славным родственником. А потом у Мишани начались проблемы, Белла снова стала приставать, и Никита устроился на работу в кампанию сотовой связи водителем-альпинистом с частыми разъездами. Сначала было всё хорошо. А потом прибыл Макс, и стало плохо.

— Ну, ты, акадэмик! Удар — блок, удар — блок. И Никите прилетел ударчик, смутно-знакомый.

— Кто это тебе удар поставил?

— Костя Дзю.

— Костя!

— А ты, что его знаешь?

— Да, вместе учились.

— Ну, на спутниковый, поговори. Бывшие кореша посоветовали «дёргать из клоповника, и педриле привет».

— Не засветимся? — спросил Никита, отдавая спутниковый телефон с приблудами.

— Обижаешь. Фирма веников не вяжет.

С Максом Никита сработался, но друзьями они не стали. Три месяца колесили по Ростовской области, настраивая вышки сотовой связи. Это потому что, их фирма становилась главным сотовым оператором страны. Работы было много. В последний приезд в Ростов, Никита заметил слежку. Притом следили за обоими. Пришлось обращаться к Мишане, у него была своя служба безопасности. Вести свояка были очень неутешительные. За Никитой следило МГБ, за Максом — американцы. От слежки Никита ушёл, Максу ничего не сказал. Тот и так был дёрганный. Поехали в Егорлыкскую, настраивать вышку. Мишаня обещал привести «спецсредства» и новые документы («огурцов» и пакеты подкину вечером 15-го). И его не было. И это было очень-очень плохо.

— Макс, ты, что там сочиняешь?

— Да понимаешь, Никитос, фишка в чём, я…

— … пишу шпионскую прогу, амеров хочу немало срубить. Так? Чёртов воришка. Кю, — Никита замолчал и уткнулся в журнал.