Гром и молния

«Надежно заперта», - мысленно добавил гриффиндорец, когда она не поддалась ни одному из отпирающих заклинаний.

Последняя оставшаяся дверь, напротив, открылась с легкостью от первого же не сильного толчка. Это, к несчастью, нисколько не смутило Гарри, и он вошел в пространство, пахнущее пылью и цветами. С потолка замысловатыми узорами спускался лиловый дым, из-за чего видимость была сильно снижена, но это не смогло помешать Гарри увидеть на противоположном конце комнаты светловолосую фигуру. Не задумываясь, он бросился в лиловые облака, сгущающиеся все сильнее, но воздух здесь походил на густой кисель, и двигаться было крайне сложно. Резкий приторно-сладкий запах наполнил легкие, голова закружилась, а перед глазами возникли яркие вспышки, они взрывались то красным, то зеленым, то синим, и от этого можно было сойти с ума. Пол, кажется, тоже начал превращаться в кисель, и Гарри почувствовал, что тонет в этом радужно-лиловом безумии. Через несколько мгновений вспышки перед глазами исчезли, и черный цвет заполнил его тело вместе с потоком чистого прохладного воздуха.

Всё изменилось, Гарри чувствовал это с закрытыми глазами и не решался открыть их, чтобы убедиться. Недомогание, преследовавшее его с самого утра, прошло, и в теле ощущалась легкость вперемешку с пустотой. Он ничего не слышал, даже собственного дыхания, и подумал, что уши заложило, потому что такой тишины попросту не бывает. Ещё немного посомневавшись но, решив, что это неизбежно, гриффиндорец медленно поднял веки и уставился во все такую же черноту, как и до этого. Он трижды повторил процедуру открывания и закрывания глаз, но результат остался прежним - вокруг было черным-черно.

- Lumos, - губы не слушались, и не было никакой уверенности, что заклинание произнесено вслух, а ощущение палочки, зажатой в руке, было едва уловимым, призрачным, но заклинание сработало.

Может быть, вовсе не так, как рассчитывал Гарри, но, безусловно, сработало. Яркая вспышка промчалась мимо, попутно врезаясь в стены, разбиваясь и отскакивая множеством осколков. По траектории полета этих обломков света можно было предположить, что вокруг располагалось нечто вроде лабиринта. По крайней мере, так казалось из-за множества изгибов и поворотов, за которыми скрывались раздробленные лучи. Собрав в кулак все, что осталось от мужества, да и вообще каких-либо сил, Гарри попробовал встать. Кажется, у него получилось, но уверенности не было, так как тело ощущалось едва различимо. Юноша сделал несколько шагов и окончательно убедился в том, что он есть. Так же ему удалось выяснить, что есть не только он, но и твердые стены, как услужливо подсказал хрустнувший от удара нос.

- Lumos.

На сей раз, заклинание получилось немного удачней. Тонкий и длинный луч света расползался по стенам, похожий на вьющееся растение, что позволило Гарри составить хоть какое-то представление о расположении коридоров. Призывая на помощь Мерлина и Моргану, а так же всех четырех основателей Хогвартса, он шагнул вдогонку за горящей линией, уносящейся вглубь прохода.

* * *

- Enervate, - заклинание произнес высокий холодный голос, не похожий на человеческий.

Сознание медленно возвращалось к Драко, принося ощущение металла на запястьях, боли в горле, жжения в предплечье и пустоты в голове, но с пониманием сложившейся ситуации на место пустоты пришёл страх. Слизеринец попробовал пошевелить затекшими конечностями, но единственным последствием данного усилия была подступившая дурнота.

«Молния! Куда же ты так не вовремя делся?!»

Тишина и вместе с ней леденящий холод, подкатывающий к сердцу.

Слизеринец приоткрыл глаза и вздрогнул, убедившись в своих худших опасениях. У него, разумеется, не было сомнений относительно того, куму принадлежал этот необычный голос, но все же оставалась призрачная надежда на горячечный бред, да и подготовиться к лицезрению змееподобного лица Вольдеморта было почти невозможно.

- Доброе утро, мой юный скользкий Малфой.

- Я боюсь, что это утверждение является истинным далеко не для всех присутствующих, - скептически отозвался Драко, призывая на помощь всю свою выдержку, чтобы заставить голос звучать относительно спокойно.

- Никакого уважения! Но это и не удивительно, Люциус вырастил наследника под стать себе - предателя, да ещё и такого невоспитанного, - произнес Вольдеморт, обращаясь к темной фигуре в углу, та почтительно склонилась, но не ответила. - Или на тебя так повлияли твои новые друзья-грязнокровки? - вновь поблескивая красными глазами в сторону Малфоя, спроси он.

Драко успел осмотреться и с удивлением обнаружил, что находиться в одном из многочисленных залов собственного дома. А что там Лорд сказал о Люциусе? Неужели… Но тут взгляд свинцово-серых, потемневших от страха, глаз ухватил то, что заставило потечь мысли в совершенно другую сторону, а именно - Связующее кольцо в карикатурно-длинных пальцах Вольдеморта. Темный Лорд проследил за этим взглядом и его рот искривился в усмешке.

- Прелестная вещица, у тебя хороший вкус.

- Могу я получить свое кольцо обратно, - нельзя сказать, чтобы Драко всерьез рассчитывал получить его, но попытаться было можно.

- Зачем? Хочешь связаться с Поттером? Надо признать, идея не дурна. Я и сам подумывал над этим, но сегодня слишком важный день, чтобы мальчишка мешался под ногами. Я расправлюсь с ним завтра или послезавтра, - Темный Лорд проникся сознанием собственного величия настолько, что казалось, вот-вот оторвется от пола и воспарит. - А кольцо я отдам на память Нарциссе, после твоей казни, разумеется.

Мысль о собственной казни не понравилась Драко. Посчитав весь этот разговор оскорбительным для себя, он решил промолчать, и даже отвернулся в другую сторону, хотя и догадывался, что это не очень понравиться его бывшему господину.

- Кто-то должен заняться твоим воспитанием, мальчик, а то ты испортишь все торжество сегодняшним вечером.

Отвернувшись, Драко не только нанес Вольдеморту личную обиду, что само по себе было не очень-то благоразумно в сложившихся обстоятельствах, но и нарушил правило, вдалбливаемое Поттером не один десяток раз - врага нельзя выпускать из поля зрения!

- Crucio.

Совершенно не готовый к такому развороту событий (может быть, он ждал, что его отшлепают или сделают выговор в устной форме), Драко забился в цепях с надрывным криком. Вольдеморт неспешно опустил палочку, и юноша, как тряпичная кукла, повис на стене, к которой был надежно прикован магическими путами.

- Жаль, твоего отца не будет на сегодняшней церемонии. Хотя не стоит расстраиваться раньше времени, до вечера ещё далеко и, возможно, мы успеем воссоединить ваше жалкое семейство.

Вольдеморт окинул пленника презрительным взглядом и направился к выходу из зала. Уже у самой двери он обернулся и небрежным жестом поманил к себе стоящую в углу фигуру.

- Бренда, девочка моя, проследи, чтобы наш гость дожил до вечера.

Девушка с трепетом в глазах поклонилась, но Темный Лорд не удостоил её интересом, чтобы заметить это.

* * *

Люциус Малфой не стал утруждать себя освещением проходов, и так без труда избегая многочисленных ловушек. Ему казалось, что большинство из них он помнит ещё с младенчества, и это наполняло сердце ностальгией. В густой тишине раздался шелест крыльев, и на плечо мужчины приземлился черный филин.

- Уже здесь, - удовлетворенно произнес Малфой и усмехнулся, - Ты проводишь меня к нему, Рич.

Филин ухнул и расправил крылья.

- Ещё не время, Рич, мы кое-кого ждем.

Словно дожидаясь этих слов из темноты подобно огромной летучей мыши возник Северус Снейп, очень гармонично вписавшийся в обстановку и почти сливающийся с серо-зелеными стенами. С непроницаемым лицом он подошел к Малфою и протянул руку для приветствия. Люциус криво усмехнулся, тщательно скрывая радость от встречи, но уже в следующий момент сжимал сопротивляющегося зельевара в дружеских объятьях.

Двое мужчин шли по подземельям вслед за черной, а потому практически не выделяющейся на таком же черном фоне, птицей. Они освещали коридоры слабыми огоньками Люмосов и говорили полушепотом.

- Мог ли я когда-нибудь представить, что буду красться по собственному дому подобно вору, - в голосе Малфоя металлом звенела злость.

- Ты никогда не отличался богатым воображением, - с нехорошей улыбкой отозвался Снейп, кого-то другого за подобное высказывание ждала бы Авада, но профессор отделался легким содроганием под взглядом старого друга.

- Как Нарцисса?

- Прекрасна, как весенний цветок.

- Лорд её не подозревает?

- Нет. Беллатрикс защищает сестричку, к тому же, её мысленный блок вряд ли уступит твоему. Она в безопасности.

Люциус облегченно вздохнул.

- Признаюсь, меня терзала тревога.

- Не переживай, вряд ли тебя осудят за любовь к собственной жене. Я вот с утра ломаю голову, как ты скрывался от лорда, я же не оставлял тебе запасов Ограждающего зелья?

- Северус, это оскорбительно, я в состоянии самостоятельно сварить зелье! Если ты выдающийся зельевар, это ещё не значит, что остальные - неучи, - ледяным тоном отчеканил Люциус.

- Я никогда не считал тебя неучем, - примирительно произнес профессор зельеварения. - Лучше скажи мне, эта птица ведет нас самым коротким путем, мы идем уже не меньше часа?

- Да, Поттер далеко убежал. Порт-ключ перенес его в заброшенные хранилища, там безопасно. Но он пошел в западные коридоры... Безмозглый мальчишка.

- Может, он не прочел письмо? Поттер никогда не отличался умом и сообразительностью.

Волшебники вслед за черным филином вошли в овальный зал, украшенный великолепной, но совершенно неуместной здесь, люстрой.

- О, нет! - Люциус смотрел на одну из простых деревянных дверей, коих в помещение насчитывалось всего три, а именно, на ту из них, рядом с которой приземлился филин.

- Дьявол! Теперь он точно мертв. - Снейп проследил за его взглядом.

- Может быть, поведаем Лорду, что специально заманили Поттера в ловушку? - такой «падлы» от Золотого Мальчика Люциус никак не ожидал.

- Превосходная идея, Лорд простит тебя. Но Драко... Боюсь, этого будет не достаточно после того, как он открыто выступил на стороне Поттера.

Белая кожа Малфоя стремительно бледнела, становясь пепельной, в его глазах горел не прикрытый страх. Северус напряженно вглядывался в темный угол, хотя там ничего не было видно. Оба мужчины молчали, не находя слов, чтобы хоть как-то поддержать друг друга.

Деревянная дверь распахнулась резко, со скрипом, похожим на крик ребенка. В дверном проеме, из которого тут же начал валить лиловый дым, появилась фигура юноши.

- Expelliarmus, - палочка Гарри сделала красивый вираж и оказалась в руке Снейпа, - Здравствуйте, мистер Поттер, - он сразу узнал своего «любимого» студента.

- Вы только что вышли из Лабиринта теней, - пожалуй, точно таким же тоном Малфой мог сказать и «доброе утро» и «покойтесь с миром».

Гарри сделал ещё несколько шагов, ожидая, что сейчас в него полетит как минимум Авада Кедавра.

- Поздравляю Вас, Поттер, - со всем возможным презрением выплюнул Снейп, - после этого вы непременно попадете в учебник истории, так как из Лабиринта теней невозможно выйти! Но и эти правила, разумеется, писаны не для Вас! - с каждым словом в его голосе звучало все больше яда.

- Я и так есть в учебнике, - озвучил гриффиндорец единственную возникшую мысль.

- Мне это известно, - Снейп не оставлял попыток уничтожить Поттера взглядом, хотя бы морально, и успел добиться некоторых успехов.

Гарри стало стыдно, и он опустил глаза на серокаменный пол.

- Поведаете, как Вам это удалось? - любопытство одержало победу над зельеваром.

- Объяснения могут и подождать, в отличие от моего сына! - Люциус резко развернулся и зашагал прочь из зала, очевидно не сомневаясь, что остальные последуют за ним.

- Вы поможете мне найти Драко? - кажется, Гарри только сейчас понял, что убивать его пока не собираются.

- Формулировка не совсем верна, но общий смысл Вы уловили, - Снейп бросил почти дружелюбный взгляд на гриффиндорца и поспешил за Малфоем.

Гарри несколько раз моргнул, приходя в себя после этого потрясения, и устремился следом за удаляющимися волшебниками.

28. Возвращение в Хогвартс.

Малфой-мэнор. Зал в конце северной галереи.

Бренда уже некоторое время прохаживалась вперед-назад и с интересом смотрела на пленника.

- Как тебя угораздило связаться с Поттером? Я слышала, Темный Лорд возлагал на тебя большие надежды, как ты посмел Его предать?!

Лицо Драко выражало крайнюю степень безразличия, и было невозможно понять, слышит ли он вопрос.

- Эй, - Бренда попыталась привлечь к себе внимание путем потыкивания под ребра тела, и без того усыпанного травмами разной тяжести.

На миг ей показалось, что она услышит ответ, так как слизеринец соизволил повернуться к ней, но надежда оказалась тщетной, окинув хрупкую фигуру взглядом полным леденящего презрения, он демонстративно отвернулся от девушки, всем своим видом показывая, что она попросту теряет время, так как не достойна Его Малфоевского внимания.

- Да как ты смеешь?! Кто из нас прикован к стене, а у кого в руках волшебная палочка?

Вопрос был чисто риторический и Драко опять воздержался от ответа.

- Перестань меня игнорировать, безмозглый мальчишка!

Такого оскорбления наследник благородной фамилии Малфой стерпеть не смог, уж кем он только себя ни считал, особенно после общения с Поттером, но только не «безмозглым».

- Заткнись, - прошипел он, удачно имитируя змеиный язык.

- Ну, наконец-то, заговорил, - на губах девушки появилась удовлетворенная улыбка, - а теперь расскажи мне, чем же тебя переманили на свою сторону эти магглолюбцы? Ведь у тебя было всё, о чем только можно мечтать!

- С чего ты взяла, что я буду тебе это рассказывать?

Малфой искренне удивился. Бренда в ответ разразилась каким-то истерическим смехом и приставила палочку к горлу пленника.

- Потому что я могу тебя заставить.

Драко театрально закатил глаза, ловя себя на мысли о том, что становиться слишком легкомысленным, но видимо у Бренды было хорошее настроение, так как очередного проклятья в него не полетело. Напротив, девушка приблизилась к нему настолько, что стал ощущаться исходящий от неё слабый запах крови.

- Ты сегодня умрешь, а завтра я снова буду в Хогвартсе, только подумай об этом. Твои новые друзья будут погибать один за другим от ударов в спину, - она рассмеялась, как буйно помешенная и напомнила Драко дорогую тетушку.

На его лице появилась гримаса отвращения, однако смысл сказанного постепенно доходил, наполняя сердце страхом.

- Сумасшедшие, как правило, долго не живут, так что ты обречена, впрочем, как и твой чокнутый хозяин, - попытался Драко успокоить сам себя, но все-таки про хозяина напрасно было сказано.

Реакция Бренды не заставила себя ждать.

- Crucio.

Драко услышал свой крик, в глазах у него потемнело от боли, и он не видел, что произошло в следующую секунду, но он сразу узнал этот голос.

- Expelliarmus! Stupefy. Мерлин, Драко!

Гарри успел поддержать слизеринца, пытающегося упасть после освобожденного от магических пут.

- Поттер, сравнение, конечно, лестное, но я все равно обижен! Где тебя носит? - прохрипел спасенный и уткнулся в теплое плечо.

Вслед за гриффиндорцем в зале появились Люциус и Снейп.

- Драко, ты в порядке?

Взволнованный голос старшего Малфоя с головой выдавал беспокойство. Снейп молчал, но все для себя решили, что это тоже от волнения.

- Уверен, могло быть и хуже.

Младший Малфой попытался пожать плечами, но задеревеневшие мышцы были решительно против каких-либо движений.

- Обсудите это позже, прости Драко, но мы погостим у тебя как-нибудь в следующий раз, а сейчас предлагаю ретироваться отсюда, и как можно скорее, - в глазах юноши светилась нежность, которая исчезла как по волшебству, когда он повернулся к оглушенному телу девушки и запустил в неё ярко-розовым лучом проклятья Deleomagiccorpus.

Люциус с интересом посмотрел на Поттера и, повернувшись к Снейпу, шепнул:

- Может быть, он не так уж и безнадежен.

Снейп в ответ лишь мерзопакостно хихикнул.

Все вместе они покинули замок через потайной ход, после чего Гарри отделился от основной компании. Малфои и Снейп отправилась на площадь Гриммо зализывать раны, а гриффиндорец, терзаемый муками совести, поспешил в штаб ОД, дабы успокоить своих друзей.

Гермиону он застал в гостиной, зарытой в гору книг и свитков. Перо в руке девушки способствовало постоянному умножению последних. Увлеченная своим занятием она не заметила появление друга. Сам же Гарри вслушивался в тревожную тишину пустого дома, и его заполнило нехорошее предчувствие.

- Где все?

Гермиона вздрогнула от неожиданности и подняла глаза от свитков.

- О, Гарри, слава богу, ты в порядке! Были нападения, Фреда и Джорджа вызвали в Орден Феникса, Невилл там же, а остальные кинулись проверять свои дома. Я никому не сказала о твоем исчезновении, знала, что ты справишься. Я нашла это на полу, думаю, ты воронил.

Гермиона протянула клочок пергамента. Гарри развернул его и прочел несколько строчек, написанных аккуратным почерком.

«Гарри Поттеру. Срочно.

В конверте порт-ключ, он перенесет тебя в Малфой-мэнор. Оставайся на месте, жди Северуса Снейпа». Подписи не было.

- Что главное, вовремя, - усмехнулся Гарри, а внутренний голос малфоевским тоном заявил, что он - балбес.

- Так ты нашел Драко?

- Да, но в комплекте получил ещё Снейпа и Люциуса Малфоя, они теперь у меня гостят, - на лице Гарри отразилась вся его радость от приема нежданных гостей, и со стороны казалось, что его как минимум заставили поцеловать соплохвоста. - Такой состав трудновато будет скрыть. Думаю, придется выводить их на легальное положение.

Глаза девушки расширились от удивления, хотя она и строила разные догадки, после того, как нашла записку. Поборов любопытство Гермиона решила отложить расспросы и сосредоточенно взглянула на друга.

- Поговоришь с МакГонагалл?

- Может быть потом, но сначала нужно собрать ОД.

* * *

Драко провел отца и крестного в гостиную, кратко ввел их в курс событий и, выдав бутылку огневиски, поднялся в спальню, чтобы переодеться. Больше всего на свете хотелось спать, но гордость не позволила ему большего, чем хороший глоток Восстанавливающего зелья. Наскоро принятый душ и чистая одежда завершили реставрацию Малфоя, и в гостиную он спустился, чувствуя зарождающийся интерес к жизни.

Войдя в комнату, он увидел умиротворяющую картину: его отец и его же крестный отец, почувствовавшие себя «как дома», во фривольных позах возлежали (по-другому это просто не назовешь) на симметрично стоящих диванчиках и небольшими глотками попивали янтарную жидкость из пузатых стаканов с серебристыми узорами. К слову сказать, жидкости в выданной бутылке значительно поубавилось. Пиком удовольствия для себя Драко счел момент, когда крестный, салютуя его отцу, торжественным голосом произнес:

- За Хогвартс!

Услышав странные звуки, которые издавал юноша, пытаясь сдержать приступ истерического смеха (дурное влияние Поттера), Снейп чуть не подавился и в конечном итоге так и не смог выпить за любимую работу.

- Ты видишь тут что-то смешное, Драко? - бровь Люциуса Малфоя в изящном движении удивленно изогнулась. - Ты хорошо себя чувствуешь, мальчик мой? - удивление сменилось искренним беспокойством.

Драко понял, что его принимают за душевнобольного и необходимо срочно что-то объяснить, покуда его не направили в лечебницу.

- Я в полном порядке, отец, - слегка гиперболизировал он, - просто, слова Северуса мне кое-что напомнили, - поведать крестному, что тот напоминает Лонгботтомма, было все-таки страшновато.

От объяснений его избавил вовремя появившийся Поттер. Он ворвался в комнату, тут же врезался в Драко и чуть не уронил того, попутно вспоминая, что успел соскучиться и превращая столкновение в объятье. Когда же Национальный герой закончил свое фееричное появление, все вопросы, возникшие в головах мужчин, исчерпали себя: такой тесный контакт с Поттером - тут любой свихнется. Сам же Поттер пребывал в приподнятом настроении, не смотря на то, что его сильно огорчили последние новости.

Вслед за гриффиндорцем в комнату бесшумно вкатилась его подруга.

- Добрый вечер, мисс Грейнджер, - голос Снейпа говорил о том, что этот вечер сможет стать добрым только после пары-тройки убийств, чьих именно, голос умалчивал, но догадаться было совсем не трудно.

- Здравствуйте, профессор.

В глазах лучшей студентки Хогвартса вспыхнул упрямый огонек. Она твердо решила не позволять этим людям издеваться над своим положением, но никаких выпадов не последовало, что слегка разочаровало девушку.

Снейп и старший Малфой соизволили потесниться на диванах и все смогли рассесться. Гарри позвал Добби и попросил его приготовить ужин на десять-пятнадцать человек. Добби пришел в восторг и долго, слишком долго уверял Гарри Поттера, что тот не пожалеет о своем доверии. От всех этих клятв и благодарностей, а так же от жалящих взглядов Люциуса, Гарри начал проклинать себя за лень - ну, что ему стоило приготовить ужин самостоятельно или заказать его в ресторане! Снейп кашлял и, если бы он был не Снейпом, многие могли бы решить, что он просто бесстыдно ржет. Но это был Снейп и никто не посмел так подумать, разве что только Люциус, который с трудом «держал лицо» глядя на краснеющего Поттера и кашляющего Северуса. Одним словом в доме 12, по площади Гриммо царила настоящая семейная идиллия, по крайней мере, это утверждение, безусловно, было истинным для Драко Малфоя.

Допив остававшееся огневиски, но ещё не имея возможности приступить к еде (Добби только начал накрывать на стол), Снейп опять пристал к Гарри с допросом о том, как тому удалось выбраться из лабиринта Теней. Тема заинтересовала всех присутствующих и общими усилиями они смогли выдавить из сопротивляющегося гриффиндорца несколько фраз.

- Мне помогли, - не стал скрывать он.

Но на все вопросы о том, кто же это был, только грустно вздыхал и говорил трогательным голосом:

- Он.

Некоторые, наиболее посвященные блондины и наиболее лохматые шатенки, почти сразу догадались, о ком шла речь.

- Ты его видел? - едва слышно шепнул Драко.

- И да, и нет, - отозвался гриффиндорец и Драко решил больше ничего не спрашивать.

Первыми к ужину прибыли близнецы, вслед за ними сразу втроем аппарировали откуда-то Невилл, Рен и Луна. Невилл светился так, что на несколько миль от дома вымерли все Дьявольские силки (расти вокруг дома они, очевидно, начали с прибытием Снейпа). Среди друзей Гарри почувствовал себя увереннее. Они хорошо восприняли новость о воссоединении отца и сына Малфоев, а так же не стали возражать против слов Драко о невиновности его крестного. Если честно, то попросту не нашлось дураков спорить с Драко, когда даже Герой Волшебного Мира растекается перед ним сахарным сиропом.

По мнению Гарри, ребята вели себя, как ангелы, Драко склонялся к формулировке «наивные болваны», но в итоге все были довольны. Решение завтра же «легализовать положение слизеринцов» было принято единогласно. Гарри, прикоснувшись к своему браслету, оповестил всех об общем собрании.

Ужин подходил к концу. Драко поглаживал под столом поттеровское бедро, и это согревало лучше выпитого огневиски. Невилл, кажется, все-таки немного перебрал и с противоположного конца стола слышались привычные слова тостов, дублируемые Фредом и Джорджем. Луна поучительно бубнила о вреде алкоголя, а Бальтер всячески поддерживал эту мысль, хотя и не отказывался поднимать свой бокал. Гермиона что-то горячо доказывала профессору Снейпу, грозясь при первой возможности ткнуть его длинным носом в «Расширенный справочник природных ядов». Снейп белел от бешенства, но упрямо продолжал приводить аргументы в свою пользу. Люциус Малфой сидел перед камином, всматриваясь в языки пламени, и курил нечто ароматное и совсем не похожее на сигары.

Уставший Драко несильно потянул Гарри за рукав и тот сразу понял, что от него требуется. Собираясь вежливо со всеми попрощаться, он не без труда поднялся с места и взглянул на часы. Стрелки сошлись в одну линию и показывали полночь, его День Рождения закончился.

* * *

Август пролетел, как один день.

Нападения участились. Силы Вольдеморта росли в геометрической прогрессии. Он не напрасно выжидал столько времени, число его сторонников на деле превосходило самые худшие опасения. Министерство магии буквально разваливалось. Доверять даже старым друзьям было крайне рискованно, и многие попросту сбегали со службы, опасаясь за свою жизнь. Авроры работали на пределе своих возможностей, но ни суточные дежурства, ни бессонные ночи, проведенные на работе, не могли сдержать наступления. Отряды добровольцев, появившиеся в первые недели стремительно редели. Потери росли и грозили полностью лишить Аврорат человеческих ресурсов. Дементоры целыми толпами кружили над маггловскими кварталами, из-за чего заметно похолодало, и все время моросил дождь. Оборотни нападали редко, выборочно и, в основном, на волшебников. Великанов удалось остановить довольно быстро, но многие предполагали, что это лишь временное затишье. Больница Святого Мунго трещала по швам, не смотря на помощь иностранных колдомедиков. В штабе ОД лазарет оккупировал Рен, самостоятельно утвердив себя на должность главного целителя. Впрочем, никто не был против.

Для Гарри этот месяц превратился в бесконечную череду боев, обходов, секретных собраний и не дающих на отдых ни единой лишней секунды дежурств. Иногда от усталости он путал дни, иногда дважды завтракал, а иногда на несколько суток забывал о еде. Требуя от ОД-евцев полной самоотдачи, Герою Волшебного Мира приходилось требовать от себя ещё больше.

Люциус Малфой не брал дополнительных дежурств, предпочитая не лезть на рожон, и смотрел на Поттера, как на буйно помешанного.

- Нет, он точно не человек, - уверенно заявил Люциус, смотря, как гриффиндорец, весь перепачканный кровью, проносится и исчезает за поворотом, а через секунду появляется в чистой мантии.

Следом за ним галопом проскакал Драко, шипя себе под нос что-то нецензурное, относительно своих порушенных планов.

- И этот туда же, Мерлина из себя строит.

Снейп, как и Люциус, не брал дополнительных дежурств, посвящая все свободное время совместной работе с мисс Грейнджер над новым лечебным зельем на основе змеиного яда. Драко тоже хотел присоединиться к этой работе, но отпускать своего непутевого Поттера в одиночку было выше его сил, и он тенью следовал за старательно изводившим себя перегрузками героем.

Драко догнал спешащего Гарри у самого выхода.

- Куда ты собрался? Почему меня не зовешь, я, в отличие от некоторых, сегодня не был ранен. А если и был бы, то не забыл бы остановить кровотечение перед выходом.

Драко выразительно кивнул на бордовое пятно, расплывающееся на рукаве чистой мантии. Гарри стыдливо опустил глаза и позволил Малфою закатать рукав и заклинанием обработать легкую, но все же требующую внимания рану. Он уже привык осознавать, что Драко всегда рядом и прикроет его в случае необходимости, но было трудно привыкнуть к вот таким вот замашечкам типа «тебе нельзя вставать с постели, ты даже уснуть не успел» или «пока не поешь - никаких разведок».

- Я встречаюсь с МакГонагалл, хочешь со мной?

- Хм, я подожду тебя здесь, вряд ли она пустит меня в свой кабинет, особенно после того, что было на прошлой неделе.

Гарри не без мазохистского удовольствия вспомнил, как округлились глаза женщины, а сам он залился краской, когда Драко, устав от бесконечных споров и криков, уселся ему на колени и сказал, что потратит свое бесценное время на сон, раз все гриффиндорцы такие упертые. Слизеринец на самом деле около четверти часа дремал, и Гарри приходилось сдерживать слишком сильные эмоции, чтобы не кричать и не потревожить спящего. В ходе всего последующего разговора Минерва МакГонагалл сохраняла оригинальную розовато-зеленую расцветку и вздохнула с облегчением только тогда, когда оба юноши покинули Хогвартс.

- Удачи.

Драко коснулся губами вздувшейся венки на шее и скорее почувствовал, чем услышал ответ.

- Спасибо.

Гарри решительно шагнул в насквозь мокрый уличный воздух, надеясь, что на этот раз разговор пройдет более продуктивно, чем обычно.

Все началось с того, что Гарри Поттер, национальный герой и просто отличный парень, и Минерва МакГонагалл, директор Хогвартса и один из лидеров Ордена Феникса, не сошлись во мнениях. Это произошло после гарриного дня рождения и продолжалось вот уже почти месяц.

Нет, началось все ещё раньше, когда Орден Феникса возымел страстное желание объединиться с организацией именующей себя «ОД». Гарри, как глава этой самой организации, был не против объединения, но, как выяснилось на первом же обсуждении, видел роль своих людей вовсе не так, как видели её в Ордене. Основное разногласие сторон заключалось в том, что Гарри считал ОД-евцев бойцами, подготовленными лучше многих членов Ордена, а МакГонагалл хотела, чтобы они «помогали старшим», да ещё и подчинялись каким-то руководителям. Отдельной статьей шел вопрос о невиновности Малфоев (Снейп, как всегда, был чист). Когда же речь доходила до «секрета ОД», как стали называть Deleomagiccorpus, оппоненты переходили на крик, а в особенных случаях и на ультразвук. Гарри на отрез отказывался обнародовать проклятье, чем доводил обычно сдержанную МакГонагалл до истерики.

- Гарри, как вы не понимаете, ваше упрямство стоит жизни многим волшебникам!

- Ваше легкомыслие стоим им жизни. А я в ответе перед своими людьми. Я не до конца уверен, что предателей в Ордене больше нет.

- Уже больше трех недель нет ни единой причины полагать, что кто-то сливает информацию.

Аргументы МакГонагалл не менялись, но со временем набирали все больший вес.

- Они могут выжидать.

- Вы и так настояли на повторной проверке Вертисариумом, чего Вы ещё хотите добиться?!

- Я ничего не добиваюсь, это Вы пытаетесь добиться от меня невозможного легкомыслия! Вы хотите, чтобы я рискнул людьми, которые поверили мне!!!

Гарри, терпевший, сколько мог, все же повысил голос.

- Когда это вы успели стать столь благоразумным?

- На войне, - слова были покрыты тонкой корочкой льда, и становилось ясно, что спорить дальше бессмысленно.

- И у нас нет никаких шансов заслужить Ваше доверие в этом вопросе?

Минерва испытывающее смотрела на своего студента и понимала, что не сможет переубедить его.

- Никаких.

- Я сдаюсь, мистер Поттер, - делая акцент на официальном обращении, сказала женщина, - передайте свои требования, они будут выполнены.

- Я рад, что мы наконец-то договорились.

Первого сентября школа чародейства и волшебства Хогвартс вновь распахнула свои двери юным ведьмам и волшебникам. Вот только было их меньше полусотни, и вели они себя совсем не так, как подобало беззаботным студентам.

Тесной группой, следуя за шагающими в ногу Гарри и Драко, ОД-евцы вошли в Большой зал, наполненный членами Ордена Феникса. Казалось, они не замечали пронзительных взглядов устремленных на них и шепота, пробежавшего по залу неровной волной. Гарри окинул взглядом пространство - свободных столов не было, и он позволил себя наглость - трансфигурировал из серебряной монеты длинный стол и переместил его в один из свободных углов зала. Все, как по команде, двинулись туда. Гарри заметил, что близнецы с гордостью смотрят на старших Уизли, а те ели сдерживают улыбки, хотя в глазах Молли и блестят слезы. Рен, пожалуй, единственный из всех ОД-евцев, вертел головой с любопытством рассматривая старинный замок (хотя они все и обсуждали, что необходимо вести себя сдержанно, но разве можно его за это винить, ведь он впервые попал в Хогвартс). Ещё из коллектива немного выделялась Луна, которая с отстраненным видом что-то поясняла Бальтеру. Гарри видел, как одобрительно улыбаются ему Тонкс и Люпин, и как Хагрид, выпятив грудь, обнимает мадам Максим. Боковым зрением он заметил, что сер Николас уже подыскивает место за их столом.

Гарри перевел взгляд на МакГонагалл и встретился с упреком в её глазах.

- Мы рады видеть Вас, - произнесла новая директриса Хогвартса.

- Надеюсь, нам не придется сожалеть о своем решении, - слишком тихо, чтобы его могли услышать, отозвался Гарри и сел рядом с Драко, почти физически ощущая его поддержку.

29. Многообещающая работа профессора Снейпа.

Была осень. Причем была она не только в календаре, где ей самое место, а буквально повсюду: в проливных дождях, превративших землю в непроходимое болото; в свирепствующем ветре, который раньше времени ободрал с деревьев всю листву, оставляя лишь торчащие палки, вместо многоцветного великолепия; в постоянном ожидании солнца, которое не выглядывало неделями, и небо с утра до вечера оставалось сумеречно-серым, нагоняя тоску на величественный Хогвартс.

Впрочем, осень была не единственной причиной навалившейся на Волшебный мир тоски. В воздухе явственно ощущался запах войны, с нотками недоверия и подозрительности, смешивающимися со страхом и жаждой победы. Он немного пьянил, заставляя совершать поступки, на которые едва бы кто-то осмелился в мирное время.

Все мерзли. Холод проникал даже под самые теплые мантии. Камины по всему замку не гасли ни на мгновение, но это был не тот холод, который можно победить простым огнем.

И все-таки, не смотря ни на что, молодые волшебники находили силы не только для исполнения своего долга. На фоне общей глобальной проблемы они успевали создавать себе ещё и мелкие личностные неприятности. Впрочем, кому - неприятности, а кому - подарок небес.

На прошлой неделе Джинни Уизли удивила всех тем, что бросила своего, как она считала, молодого человека. Девушка даже не подозревала, что тем самым осчастливит одновременно трех с половиной парней. Первым был её бывший возлюбленный - Гарри Поттер, вторым - возлюбленный её бывшего возлюбленного - Драко Малфой, третьим - Невилл Лонгботтом, ну и Рен Бальтер был половинкой, потому что не нравился Малфою и счастья абсолютного не заслуживал.

О том, что Рен не заслуживает ничего хорошего, не уставал повторять сам Драко, с каждым разом подбирая все более красочные эпитеты. Бальтер не оставался в долгу и по-кошачьи шипел не менее разнообразные угрозы и оскорбления. Гарри уже давно оставил попытки разнимать их, и даже стал замечать, что эдакое сцеживание яда исключительно благотворно влияет на настроение некоторых слизеринцев. К тому же, Рен был редким гостем в Хогвартсе, так как с головой ушел в целительскую деятельность, которую развернул в оставшемся не у дел штабе ОД. Появлялся он исключительно по делу, обычно делом была простая нехватка зелий, которые он с успехом одалживал из запасов Снейпа.

Сам зельевар относился к Бальтеру благосклонно и не препятствовал его визитам. В то время как в лаборатории шла напряженная работа и многим указывали на выход ещё до того, как они успевали войти. Из-за этого Гарри даже перестал спускаться туда и почти не видел Гермиону, которая уже неделю не показывалась из подземелий, посылая записки в которых ссылалась на крайнюю занятость.

Драко иногда посещал крестного, но так как крайняя степень занятости была уделом не только Гермионы, но и многих других, случалось это довольно редко. Так и сейчас он не без усилий выкроил время для визита в личную лабораторию Снейпа, пока его Поттер досматривает четвертый, ну или может быть пятый сон. Дверь была широко распахнута, что сразу вызвало у Драко нехорошее предчувствие. Прислушавшись к голосам, он сделал неутешительный вывод - там был Бальтер. Нацепив на лицо мерзкую, но столь любимую ухмылочку, он вошел, попутно вспоминая всё, что планировал поведать Рену о нем же. Снейп совершенно не удивился визиту крестника.

- Здравствуй, Драко. А я как раз хотел просить Бальтера передать тебе и твоему другу, чтобы вы зашли. Но в сложившихся обстоятельствах, я предлагаю обойтись без Поттера.

- Ни в коем случае! - раздался из-за ширмы протестующий голос Гермионы Грейнджер.

Снейп всем своим видом показывал недовольство, но возражать не стал, кивком благословляя крестника на поход за Поттером.

Драко тяжело вздохнул и поплелся в обратном направлении, решив, что идти все равно больше некому, не Бальтера же посылать. До дежурства оставалось меньше часа и следовало поторопиться.

Однако где-то между третьим и четвертым этажами под аккомпанемент взрывов и отдаленных ругательств Филча обнаружились практически ни чем не занятые Фред и Джордж Уизли. В сознании Малфоя родилась гениальная идея. В несколько прыжков преодолев разделявшие их два лестничных пролета, он поспешил обрадовать близнецов.

- О, кого я вижу, Уизли, вот кто мне поможет в эту трудную минуту!

- Привет, Малфой. Что нужно?

- Прикройте Поттера на дежурстве, всё равно вредительствуете, а он хоть выспится первый раз за месяц.

Драко близнецов не различал и не пытался понять, кто за кем договаривает фразы, в конце концов, какое ему до этого дело. Но как единое целое это рыжее существо было ему даже симпатично.

- О, так ты не для себя? Благородный...

- ...слизеринец?

- Что время-то...

- ...с людьми делает!!! Это не заразно?

- Чихни на Снейпа!!!

- Братец, кажется, я его разгадал, он же вместе с Гарри дежурит, тоже слинять хочет!

Малфой бросил на сказавшего эту глупость гневный взгляд.

- Но я же не сплю!

- И с этим не поспоришь.

- Ладно, иди, отдыхай. Гарри привет передашь.

- И спасибо ещё раз за тот порошочек, он был нам жизненно необходим.

- Считайте, что мы в расчете.

Настроение Драко стремительно улучшалось. Помахав ручкой своим спасителям, он продолжил путь к Поттеру в гриффиндорскую башню.

А близнецы ещё некоторое время смотрели ему вслед, после чего Фред повернулся к брату с задумчивым видом.

- Как ты думаешь, что между ними?

Джордж хитро прищурил глаза и ответил шепотом:

- Лучше спроси, чего между ними нет.

- Например...

- ...недопонимания.

- Почти как между нами.

- Что и странно.

Гарри лежал на спине. Его дыхание было ровным, но упрямо сжатые губы и хмурая складка между бровей не исчезали, храня следы постоянного напряжения. Драко подошел и уверенно опустился на край кровати. Дорогая мантия полетела в ближайший угол в лучших поттеровских традициях. Неосторожное движение не могло разбудить Гарри, слишком мало времени в течение последних недель тот тратил на сон. Так и сейчас часы отсчитывали последние минуты до того, как сработает будильник. Драко бы отключил его, но один гриффиндорец, принципиально не просыпающий ничего важней урока трансфигурации, держал это умение в строжайшем секрете. В противном случае количество их дежурств могло бы резко сократиться.

Драко провел пальцами по прохладной шее, потом, уверенно оттолкнув одеяло, по теплой ключице и, наконец, по горячей груди. Желание, вопреки обыкновению, зарождалось в кончиках пальцев и искрящимся потоком проносилось по всему телу, спеша в положенное ему место. Это было немного щекотно и губы сами собой растянулись в улыбку.

Гарри тонул в собственной усталости, как в чернильном море. Темнота его не пугала, скорее нагоняла тоску. Сознание подсказывало, что ночь должна когда-нибудь закончиться. Юноше даже казалось, что он чувствует, как медленно, то притормаживая, то снова набирая скорость, приближается его солнце.

Все произошло в мгновение ока. Давящая чернота исчезла, сменяясь бескрайним сапфирово-синим небом. Громадное огненно-рыжее солнце слепило глаза и как будто наполняло тело энергией. Гарри с восторгом принял это единение, чувствуя, как огонь проникает в каждую клеточку и изгоняет оттуда успевший надоесть холод.

Он даже чувствовал ласковые прикосновения солнечных лучей, которые, подобно рукам умелого любовника выводили на коже таинственные узоры, отыскивали самые чувствительные места, заставляли трепетать от разливающегося волнами блаженства.

Будильник тихо крякнул и запел что-то веселенькое о счастье, которое может подарить грядущий день.

Гарри открыл глаза. Реальность несколько отличалась от сна. Кусок неба в окне был бесцветно-серым. По стеклу монотонной дробью барабанил дождь. В воздухе парило несколько свечей, но этого было не достаточно, чтобы разогнать полумрак, так же как не достаточно было зажженного камина, чтобы изгнать из помещений сырость. Но солнце Гарри Поттера было на месте и исправно светило, заставляя того вспыхивать в ответ.

Малфой насмешливо улыбнулся, глядя на довольное выражение, появившееся на лице гриффиндорца.

- Учись, Поттер, как правильно организовывать пробуждение.

- Драко, я думаю, что правильным здесь было бы слово возбуждение. Или следует назвать это попыткой сорвать запланированное дежурство?

Перед глазами Гарри все расплывалось, но эмоции, искрящиеся в серых глазах, он почему-то видел очень отчетливо.

- Следует назвать это успешной попыткой немного задержать тебя в постели.

- Жаль тебя разочаровывать, но нам пора идти в Большой зал, посты скоро сменяются.

Гарри мужественно попытался оттолкнуть руки Малфоя, продолжавшие с неугасимым интересом исследовать его тело. Вот только собственные пальцы предательски замерли на бледной коже, не сумев преодолеть её притяжения.

- Там нас не ждут, можешь расслабиться, - Драко в один прыжок оседлал бедра Поттера и навис над ним, впившись взглядом в широко распахнутые зеленые глаза. - Забудь о них, есть только мы, - шепнул он в приоткрытые губы, прежде чем накрыть их своими и увлечь в головокружительный поцелуй.

Гарри не знал, услышал ли он едва различимые слова или прочел их в мерцающем серебре глаз, но это было и не важно. Его руки уже сомкнулись на спине слизеринца, притягивая того ещё ближе. Он чувствовал, как вжимается в него горячее тело, и этот жар мешается с его собственным огнем. Никто из парней не заметил, как исчезли пижамные брюки Гарри и строгий малфоевский костюм. Они давно привыкли к таким маленьким чудесам. Только спустя продолжительное время, когда Драко все-таки вспомнил о просьбе Северуса, юные волшебники заметили пропажу. На поиски исчезнувшей одежды времени, конечно же, не оставалось, да и был ли смысл искать эту горстку пепла...

Возвращаясь во владения Снейпа, Драко плотнее запахивал мантию, наскоро приведенную в порядок заклинанием, и надеялся, что никто не спросит, зачем ему потребовалось переодеваться. Однако, как выяснилось, когда они с Поттером вошли в лабораторию, никого совершенно не заботило, во что там под мантией одет Драко Малфой. Гораздо больше всех интересовало, где этот самый Малфой пропадает. Он даже заметил, как Северус и Бальтер одновременно открыли рты, чтобы высказаться по этому поводу. Бальтер потух, как только из-за спины Драко показалось недовольное лицо Поттера, но даже оно не смогло сдержать Снейпа. Его голос был полон возмущения.

-Драко, изволь объяснить, где вы пропадаете. Мы дожидаемся уже больше часа!

- Поттер спал, - честно ответил Драко, решив не вдаваться в конкретику.

Снейп бросил на гриффиндорца озлобленный взгляд, Гарри тут же переадресовал его Малфою, а тот, в свою очередь, не найдя другой кандидатуры - Бальтеру. Не дожидаясь окончания этого обмена мыслями, Снейп скрылся в примыкающей к лаборатории комнате. Его фигура почти сразу же вновь появилась в дверном проеме.

- Заткнитесь все, это торжественный момент, - рявкнул зельевар, не смотря на то, что никто и не открывал рта.

Драко с интересом смотрел на крестного. Ему показалось, что тот стоит прямее, чем обычно, а уголки его губ слегка вздрагивают, не смотря на недобрый тон. Чтобы точно узнать в каких пропорциях мешаются недоверие, настороженность и любопытство в Поттере, можно было даже не поворачиваться в его сторону. Малфой чувствовал - терпение гриффиндорца на пределе.

Снейп, удостоверившись в том, что внимание молодых людей полностью сконцентрировано на нем, сделал широкий шаг в сторону. За его спиной уверенно стояла на собственных ногах улыбающаяся Гермиона. Она медленно вышла в центр комнаты, продолжая с улыбкой смотреть в наполняющиеся радостью глаза друга.

- Вот это сюрприз, Гермионочка, я так за тебя рад! Но как же вам удалось?

- Всё благодаря профессору Снейпу, он создал совершенно уникальное зелье. Помнишь наш спор о свойствах некоторых ядов. Мы провели множество экспериментов и выяснили, что яд Тайпан может блокировать многие последствия темной магии.

Снейп недовольно посмотрел на гриффиндорку, и та умолкла, давая ему продолжить.

- Совершенно верно, но у нас была одна проблема, как сделать зелье на его основе пригодным к применению человеком. Мы потратили недели времени и массу ценнейших ингредиентов, пока мне не стало известно, что у вас есть «живая вода»!!!

Взгляд Гермионы моментально сделался виноватым, и она поспешно перебила зельевара.

- Гарри, мы взяли всего одну капельку, я подумала, что ты не будешь против.

- Если это помогло тебе, то я категорически ЗА, - поспешил тот успокоить подругу.

Снейп, недовольный тем, что его перебили, заговорил, обращаясь к одному Малфою.

- Так вот, одной капли хватило для устранения смертоносных воздействий всего запаса. Возможно подошли бы и слёзы феникса, но где ж их взять. Названия у зелья ещё нет, думаю, не стоит торопиться с этим. Очень многообещающая работа. Драко, призываю тебя опомниться и чаще сюда захаживать, за такие открытия вполне можно получить орден Мерлина.

- Мы с Поттером будем зарабатывать ордена на поле брани.

Гарри при этих словах даже расправил плечи, демонстрируя собственную готовность, а слизеринец с тоской вздохнул и отвел взгляд от крестного. Не вооруженным глазом было видно, что данная перспектива крайне незначительно привлекает наследника древнего и чистокровного магического рода.

- Если понадобиться какая-либо помощь, я всегда к Вашим услугам, - подал голос молчавший все это время Бальтер.

- Хоть у Вас хватает ума не соваться в самое пекло, - одобрительно заключил Снейп. - Что ж, не смею никого больше задерживать. Ах, да, чуть не забыл, если встретите Люпина, передайте ему, чтобы он нашел время и наведался сюда. И будьте любезны, не вселяйте в него пустых надежд.

Как только Гарри, Драко и Рен покинули лабораторию, между последними двумя началась обычная перебранка. Гриффиндорец шел немного позади, стараясь не вслушиваться в красочные описания пыток, которые Малфой обещал испытать на Бальтере при первой же возможности. По-правде сказать, даже на словах они были способны нанести серьезную психическую травму. Радость от исцеления подруги грела сердце, а воспоминания о времени, проведенном в спальне вместо дежурства, всячески способствовали улучшению настроения. Это определенно был один из лучших дней за последнее время.

* * *

Несколькими неделями позже Гарри спешно вышагивал по коридору третьего этажа, намереваясь перед собранием Ордена успеть заглянуть в библиотеку, где его уже дожидалась заказанная книга. Он перекупил её у одного маггла-коллекционера, безропотно отдав астрономическую сумму, и ни капельки не жалел об этой покупке. Не то чтобы юноша изнывал от скуки, но и лишать себя удовольствия от чтения ему не хотелось. У Драко, конечно, будет несколько иное мнение на этот счет. Ну да ладно, наверняка он и сам не удержится от того, чтобы взглянуть на «Моргановы проклятья». Пусть для этого и потребуется принести в жертву пару отведенных на сон часов.

Бережно прижимая к себе редчайшее, а возможно и единственное уцелевшее издание Гарри направился к лестнице вполне довольный собой. Неожиданный оклик заставил его притормозить.

- Мистер Поттер, подождите секундочку!

МакГонагалл решительным шагом приближалась к тому месту где остановился Гарри. Он спокойно наблюдал за спешащей к нему женщиной.

- Добрый день, директор.

- Я хотела поговорить с Вами до начала собрания, но в вашей комнате был только мистер Малфой.

Если нахождение слизеринца в башне Гриффиндора и удивило Минерву МакГонагалл, то она это удачно скрывала.

- О чем Вы хотели поговорить?

- Во-первых, Грюм передает Вам свою благодарность.

- За что?

- Как он выразился: «за умение держать слово».

В глазах Гарри отразилось понимание.

- В этом нет моей заслуги.

- Есть или нет, я просто передаю его слова.

- Что ж, спасибо. Я могу идти?

- Ещё секунду. Скажите своим людям, - тон, которым были произнесены последние слова, красноречиво говорил о взгляде новой директрисы Хогвартса касательно «людей Поттера», - чтобы они не пренебрегали сегодняшним собранием. Есть новости.

- Я прослежу за этим.

Кивнув, Гарри направился к лестнице. Отойдя на несколько шагов, он дотронулся до золотого браслета волшебной палочкой и почувствовал связь сразу со всеми, кто только что ощутил тепло на своем запястье. Он знал, что через пол часа в Большом зале будут присутствовать все члены ОД, за исключением тех, кто находится на дежурстве.

30. Гром и Молния.

Время сошло с ума. Вместо размеренного хода, оно то припускалось лететь со скоростью Молнии, то замедлялось и ползло, уподобляясь полудохлому слизню. Отведенная на подготовку к наступлению неделя пронеслась одним быстротечным мгновением, не дав опомниться юным ведьмам и волшебникам. Теперь же, словно желая исправить свою ошибку, минутная стрелка замерла, а секундная передвигалась невыносимо медленно. Сознание Гарри отказывалось поверить в то, что прошло всего лишь семь минут, но массивные бронзовые часы, висящие на бетонно-серой стене, показывали без трех минут полночь. Эта карикатурно-вычурная деталь была единственным украшением интерьера в маленькой комнате, которая с трудом смогла вместить всех членов ОД. Хлипкая входная дверь, как и крохотное окошко, выходящее на заваленный мусором двор, были плотно закрыты, как того требовали условия безопасности. Удушающая жара заполнила помещение на исходе первой же минуты ожидания.

Гарри, как и большинство ребят, безотрывно смотрел на циферблат. Его рука стискивала пальцы Малфоя и зажатую между ними металлическую пряжку - порт-ключ. Он боялся перевести взгляд на друзей, боялся, что в его глазах излишне явственно различимы эмоции, боялся, что кто-нибудь догадается, как на самом деле ему страшно.

Фестиваль Стоун, древний черномагический обряд, описывался в «Моргановых Проклятьях», книге каким-то чудом попавшей к Гарри так вовремя. То, как он описывался, новому обладателю древнего фолианта совершенно не нравилось:

«Когда новая луна не сможет озарить рождение одиннадцатого месяца, не убоявшийся смерти сможет впустить в себя неземную силу, отворив свой мир для обитателей ада, но, прежде всего, впустив их в свой рассудок и вручив им свое сердце. Ключом ему послужит жертва. Но лишь единая с ним кровь будет достойным подношением для демонов. Наилучшим свидетельством преданности послужит убийство собственного отпрыска или же родителя… …и, если жертва будет принята, маг, получивший помощь темнейших созданий, сможет превзойти любого в своей силе. Но кара за злодеяние не минуема. Сместивший чаши весов высшей справедливости не сможет познать свет и обрести покой».

Гарри знал одну душу, которую это предупреждение вряд ли смогло бы впечатлить, а так же он знал, что именно сегодня, когда новая луна скрыта непроницаемым покровом облаков, эта самая душа, ну или то, что от неё ещё осталось, собирается провести некое магическое действо. Древний обряд, обладающий такой мощью, что на время его проведения Вольдеморту даже придется ослабить все защитные заклинания вокруг места своего нахождения, а некоторые и снять вовсе. Вот только где же старина Том возьмет жертву. Родственничков он собственноручно укокошил, да и детей, насколько знал Гарри, у Вольдеморта не было. Но все же у Темного Лорда была одна родственная душа… Его собственная - заключенная в тело змеи Наганы. Хотя эта и жертва казалась крайне ценной, но что-то подсказывало гриффиндорцу, что, не зная о потере оставшихся хоркруксов, Вольдеморт согласиться заплатить эту цену в обмен на безграничное могущество.

Гарри все же нашел в себе силы оторвать взгляд от циферблата. Болтовня и хихиканье, сопровождавшие все тренировки ОД, сегодня были забыты. Молоденькие ведьмы и волшебники замерли в напряженном ожидании. По сосредоточенным лицам нельзя было понять, о чем они думали. Вряд ли они вспоминали о многочасовых уроках, единственной целью которых было дать им шанс пережить эту ночь. Всё, чему они учились так долго и усердно: отточенные движения пальцев, сжимающих волшебные палочки, плотно сомкнутые или закушенные до крови губы, по которым невозможно прочесть, что за проклятье они используют - превосходное боевое волшебство. Но достаточно ли этого для победы? Гарри не был в этом уверен. Зато он был твердо уверен, что только от них зависит, сможет ли завтрашний день, первое ноября, когда-либо ещё называться праздником.

Прошло то время, когда его кровь закипала от жажды мести, и горячим потоком била в голову, заставляя совершать необдуманные поступки. Теперь Гарри Поттер не одобрял такого геройства. Вопреки основам гриффиндорской идеологии, он ценил в своих людях превыше всего ответственность и дисциплину, а вовсе не храбрость. Ведь зачастую она обходиться слишком дорого.

До полуночи оставалось чуть меньше минуты, когда сработал их с Драко порт-ключ, немного раньше прочих. Резкий рывок в районе живота застиг Гарри врасплох. Он хотел в последний раз окинуть взглядом лица друзей, убедится, что они готовы, но перед глазами уже сливались в единое пятно голые стены и торчащие во все стороны ветви деревьев. Глухой удар о землю не стал неожиданностью и уже через секунду волшебник стоял на ногах. Густая темнота вокруг не давала шанса что-либо разглядеть, но он почти не удивился, когда, слепо протянув руку, тут же нашел пальцы Драко. С наслаждением втягивая через ноздри прохладный ночной воздух, Гарри понял, что страх остался далеко отсюда в тесной комнате на окраине Лондона. Глаза понемногу привыкали к темноте и начинали различать ветвистые деревья и заросшие тропинки, которые скорее напоминали давно запущенный парк, нежели требуемый Черный Замок. Гарри всерьез забеспокоился, туда ли перенес их порт-ключ и уже собрался высказать свои опасения Малфою, когда заметил, что тот напряженно всматривается в окружающий мрак.

- Видишь черного филина?

Шепот Драко проник сразу в сознание, минуя уши.

- Нет.

- Ничего, сейчас увидишь.

Гарри хотел ответить, что в такой темноте даже с нормальным зрением черного филина увидеть практически невозможно, но не успел, так как все-таки увидел несчастную птицу, которая на свою беду вторглась за незримые пределы, охраняемые темной магией. Хорошо, что никто, кроме них, прежде чем переступить границы замка, не стал свидетелем того, как испепеленный филин рухнул на землю.

После секундного шока Гарри отчетливо увидел то, на что так внимательно смотрел Малфой, высоченную непреодолимую стену, выложенную из разномастных проклятий - защиту замка.

Золотой браслет на его запястье стал теплым, что говорило о приближение ОД-евцев, а значит и о наступление полуночи. Стена перед ним начала стремительно уменьшаться и бледнеть, превращаясь в подобие садовой изгороди. Пусть всего на несколько минут, но путь к Черному Замку Ноттов был свободен. За спиной, в тени деревьев почти бесшумно одна за другой возникали фигуры. Они тут же замирали, сливаясь с густыми тенями. Ночь укрывала волшебников не хуже мантии-невидимки, и Гарри не боялся, что их могут заметить из замка, по крайней мере, до начала наступления.

Все на месте. Можно идти.

Они с Драко сделали шаг вперед одновременно, даже не взглянув друг на друга. Толстый ковер из опавших листьев приглушал шаги, что было весьма кстати, на тот случай, если здесь наличествовала и другая охрана. Юноши готовы были столкнуться не только с Упивающимися Смертью, дементорами и оборотнями, но и с любыми другими волшебными тварями. Но, как ни странно, они добрались до центрального входа, так никого и не повстречав.

Пышно украшенные резьбой двустворчатые двери были обрамлены в белый мрамор, контрастировавший с черным мрамором ступеней. На этих ступенях, почти сливаясь с лестницей из-за черной мантии, в расслабленной позе сидел юноша. Он медленно потягивал рубиновую жидкость через длинную причудливо изогнутую стеклянную трубочку и безразлично смотрел на незваных гостей. Гарри прищурился, пытаясь лучше рассмотреть смутно знакомое лицо в скудном свете, падающем из окон верхних этажей.

- Нотт? - Драко моментально узнал сокурсника, и его заминка была вызвана удивлением.

Парень никак не среагировал, продолжая смотреть куда-то сквозь волшебников. Не было времени выяснять, почему слизеринец ведет себя так странно, а потому, забрав его волшебную палочку, они двинулись дальше.

Двери открылись от первого же толчка. Большой холл, выложенный черно-белым мрамором на манер шахматной доски, был пуст. С улицы донеслись звуки отдаленных взрывов. В распахнутые двери вбежали четверо, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся Эрни Макмилланом, Дином Томасом и близнецами Уизли.

- Что там происходит?

Гарри не смог скрыть тревогу в своем голосе.

- Что, удивило…

- …отсутствие охраны?

- Не обольщайтесь, её тут полно и помимо того странного парня у входа!

- Просто мы оказались между кольцом сторожевых псов и замком. А теперь они нас заметили!

Отдышавшись, близнецы подскочили к дверям и начали щедро сыпать проклятьями во все стороны. Опомнившись, Дин и Эрни к ним присоединились. Малфой, заметив, что Гарри хочет помочь друзьям, нетерпеливо потянул того за рукав.

- Они справятся, Поттер. Нам необходимо прервать обряд.

Вопреки обыкновению Драко шёл первым. Он сам настоял на этом, так как бывал в замке раньше и превосходно ориентировался в бесконечных извивающихся коридорах. Более того, слизеринец был уверен, что обряд может проводиться только в зале Силы, находящемся на самой вершине главной башни, ведь Темный Лорд так склонен к символизму.

Малфою не нужно было оборачиваться, чтобы знать - Гарри тенью следует за ним. Крики и грохот, сопровождающие все битвы, то стихали, то вновь раздавались из окон и открытых дверей. Юные волшебники не обращали на это никакого внимания, у них была своя задача, которую надо выполнить, во что бы то ни стало. Но все же когда из-за дубовой двери с многочисленными золотыми орнаментами раздался приглушенный крик Невилла, Драко резко повернул к ней, меняя маршрут.

На все про все у ребят ушло всего несколько секунд. В одно мгновение слизеринец превратил массив величественного темного дерева в россыпь блестящих щепок, а когда последняя из них коснулась пола, на нем уже лежал Упивающийся Смертью, сраженный проклятьем гриффиндорца.

- Ты как?

Гарри протянул руку Невиллу, помогая тому встать на ноги. Друг выглядел изрядно потрепанным, но вполне дееспособным.

- Все нормально, вы успели вовремя.

Пухлые щеки гриффиндорца порозовели, а лицо приобрело виноватое выражение. Он не должен был отвлекать на себя внимание парней.

- Мы безгранично счастливы, - в подтверждение этой мысли недовольно произнес Драко и, поджав губы, переступил через порог. От его резкого движения щепки разлетелись в разные стороны. Гарри поспешил за ним, на ходу ободряюще улыбнувшись Невиллу. Коридор по-прежнему был пуст, но все же торопиться было опасно, ведь из-за каждого поворота могли появиться враги. Хотя, стоит признать, что до сих пор в этот вечер им фартило.

Внешнее кольцо Упивающихся Смертью быстро сужалось, звуки взрывов и крики становились громче, постепенно заполняя этаж за этажом. От министерства помощи ждать не приходилось, за последние месяцы оно растеряло остатки влияния, а от бойцов Ордена Феникса их отделяла магическая граница давно восстановившихся заклинаний. Хотя, судя по долетающим отголоскам, некоторым орденцам все же удалось прорваться в замок до того, как стена проклятий вновь стала неприступной.

Ход ускользающего сквозь пальцы времени вновь набирал сумасшедшую скорость, но они уже близко. Длинный пустой коридор, без ответвлений и поворотов, весь, включая стены и потолок, выложен черным мрамором. Он упирается в снежно-белую дверь. Гарри не заметил, как они преодолели внушительное расстояние, и он уперся в спину затормозившего Драко.

От взмаха палочки двери в зал Силы, а это был именно он, открылись с громким скрипом, лишая незваных гостей надежды остаться незамеченными. От пола до потолка он ослепительно белый и на этом белоснежном фоне юные волшебники смогли различить только огромные, черные, как ночь перепончатые крылья.

Гарри некстати вспомнил о Бетмене. Драко понял - они опоздали, обряд завершен и неудачливым героям остается только умереть красиво.

Лорд Вольдеморт парил над каменным подиумом, испещренном густой сетью древних символов, тело гигантской змеи лежало под его ногами, что неоспоримо подтверждало догадку Гарри. Лицо, зеленовато-серое с фанатично горящими красными глазами, ещё меньше обычного напоминало человеческое. Рот увеличился, из него выглядывали остренькие, похожие на клыки зубы. Прежде, чем заговорить, его на секунду исказило в подобии улыбки.

- Это приятная неожиданность!

Вольдеморт сделал резкое движение, словно выхватив что-то из воздуха. Волшебные палочки вырвались из рук Гарри и Драко так внезапно, что те даже не сделали попытки удержать их, только встали ещё ближе друг к другу, почти соприкасаясь плечами. Белый фон перестал слепить глаза и они, наконец, смогли осмотреться. Помимо Темного Лорда в зале было около двух десятков Упивающихся Смертью. Должно быть, это были самые близкие и доверенные слуги, раз им оказана такая честь, как присутствие на обряде. Гарри почувствовал, что сердце Драко забилось ещё быстрее, и проследил за его взглядом. У противоположной стены рядом с Беллатрикс Лестрейнж стояла Нарцисса Малфой. Она нежно улыбалась сыну, но её кожа была почти такой же белой, как стены зала.

- Мальчишка Поттер и предатель Малфой, какой желанный подарок! Кого я должен поблагодарить за него? - Вольдеморт медленно переводил взгляд с одной фигуры в черном плаще на другую, но они виновато опускали головы.

Гарри мельком глянул на широко распахнутые двери. В тот же момент они с оглушительным грохотом захлопнулись.

- Даже не думайте о побеге. Лучше наслаждайтесь тем, что перед смертью, вам посчастливилось видеть Лорда Вольдеморта, познавшего силу, которой до него не было. Как вы надеялись помешать мне, глупые мальчишки?!

Гарри окинул взглядом крылатую фигуру, парящую над полом, и неопределенно пожал плечами.

- Ещё один любитель планов, - пробормотал он себе под нос.

- И психические расстройства прогрессируют, - усмехнулся Драко.

Нужно отметить, что это заявление не было безрассудной храбростью со стороны младшего Малфоя, просто он не сомневался, что после предательства и близкой дружбы с Поттером уже ничто не сможет ухудшить его положение.

Красные глаза с узкими вертикальными зрачками изумленно смотрели и не могли поверить в такую наглость со стороны пленников.

- Какие отвратительные манеры! Вашим родителям должно быть стыдно! Ах да, Гарри, я совсем забыл, что собственноручно убил твоих родителей. Но подобное поведение все равно не простительно для воспитанных волшебников.

Насладившись бессильной яростью, бушующей зеленым огнем в глазах юноши, Темный Лорд, припомнив некоторые свои промахи, решил не оттягивать удовольствие и направил когтистую руку с карикатурно длинными растопыренными пальцами в сторону врагов. В первую секунду они почувствовали лишь пронзительный холод, подкрадывающийся к самому сердцу, а в следующую он ледяными иголочками впился в грудь, раздирая изнутри, мешая сделать вздох. Ещё одно мгновение, и все прекратилось. Гарри не сразу понял, что произошло, и лишь проследив за взглядами, обращенными к открывшейся двери, увидел причину всеобщего замешательства.

Через порог уверенно переступил Люциус Малфой. Его серебристые волосы были в беспорядке, а на черной шелковой мантии виднелись следы крови и грязи.

- Ещё один предатель! - на этот раз Вольдеморт не обрадовался сюрпризу, гнев явственно звучал в его высоком холодном голосе.

Мгновенно угадав желание хозяина, Беллатрикс сделала пару шагов вперед, целясь волшебной палочкой в неугодного родственника. На её безумном лице уже проступал восторг от предвкушения убийства в угоду Темного Лорда, с ослепительной улыбкой она прокричала первое слово самого страшного проклятья… и замолкла. Выражение её лица стало удивленно-обиженным, ноги подкосились, после чего бездыханное тело рухнуло на пол.

- Благодарю.

Лорд Малфой учтиво поклонился своей супруге, и только после этого Гарри понял, что именно она произнесла невербальное заклинание, убившее Беллатрикс.

- Уничтожу всех Малфоев!!! - истерично взвизгнул Вольдеморт, смотря на творящийся вокруг беспредел. - Держите Люциуса!

Упивающиеся Смертью, до этого момента трусливо жавшиеся вдоль стен зала, торопясь и оттого мешая друг другу, кинулись выполнять приказ.

Вольдеморт, продолжая парить над поверхностью пола, медленно двинулся к Нарциссе. Та не делала попыток скрыться и с невозмутимым видом ожидала печальной развязки, опустив волшебную палочку. Гарри, так же, словно скованный Petrificus Totalus, оставался в центре зала и просто наблюдал за происходящим вокруг. За его спиной кричали нападающие на Люциуса Упивающиеся Смертью. Перед глазами уродливая крылатая фигура уже почти достигла свой цели. Было совершенно необходимо хоть что-нибудь сделать, но он продолжал неподвижно стоять и смотреть, невероятно широко раскрыв глаза.

Ещё секунда. Вольдеморт уже направил свою безобразную лапу в сторону женщины и Гарри понял, что сейчас душераздирающий холод остановит её сердце.

От напряжения его глаза начали слезиться, и картина сделалась расплывчатой. Он быстро моргнул, ненадолго теряя возможность видеть происходящее, а когда картинка вновь сделалась четкой, ему показалось, что увиденное - всего лишь бред его воспаленного рассудка.

Перед Нарциссой, на лице которой не осталось и следа от спокойствия, стоял Драко. В его руке была зажата палочка, предусмотрительно отобранная у Нотта. Гарри хотел одобрительно улыбнуться ему, в знак своей поддержки, но почему-то не смог.

Одним, едва заметным движением пальца, Вольдеморт заставил тело блондина вздрогнуть от боли.

- Глупые, глупые люди… Умирать друг за друга так бессмысленно! Но раз уж вы так решили... Я буду наслаждаться, пробуя на вашей лживой семейке самые изощренные пытки. О, несомненно, вы будете умолять о смерти, и может быть, я сжалюсь над вами.

На секунду Гарри показалось, что Драко готов отступить, но, даже если это и было так, в следующий момент в малфоевском взгляде осталась только решимость, которая не исчезла даже после того, как чужая волшебная палочка треснула и рассыпалась прямо в его руке. Подтверждая все догадки Темного Лорда относительно настигнувшего семью Малфоев безумия, Драко с улыбкой отряхнул руки от остатков древесной пыли.

- Щенок, ты заплатишь за свою дерзость прямо сейчас!

Ярость исказила и без того безобразное лицо колдуна, уже давно не являющегося человеком. Он резким движением свел ладони, но ожидаемого хлопка не последовало, вместо этого в руках темного мага оказалась сфера, источающая ядовито-зеленое свечение.

- И кто из вас хочет отведать моего угощения первым? Ты мальчишка, возомнивший, что может восстать против своего господина!

Драко продолжал закрывать собой хрупкую фигуру матери, совсем не надеясь, что его жертва сможет её защитить. Но и остаться в стороне он просто не мог.

Шарообразное проклятье Вольдеморта отделилось от его пальцев и в одно мгновение оказалось над головой слизеринца. Превращая белокурые локоны в изумруды, сфера начала опускаться и проникать в тело юноши. Весь облик Драко, от идеально прямой спины до вежливой улыбки на губах, говорил о том, что он собирается показать всем присутствующим, как пристало умирать аристократам. Нарцисса, не выдержав напряжения, лишилась чувств и невесомо опустилась на пол. Из-за спины гриффиндорца раздался протестующий возглас Люциуса.

На лице Поттера, продолжавшего изображать памятник самому себе, не дрогнул ни один мускул, хотя он очень, очень старался выкрикнуть заклинание щита, отчаянно надеясь, что оно сработает и без волшебной палочки. Сначала он решил, что от ужаса ему кажется, будто он чувствуют жалящие прикосновения темной магии, направленной на его возлюбленного, но ещё секунда - и головная боль уже сводила Гарри с ума, лишая способности думать. Больше всего на свете ему хотелось закричать, но плотно сжатые губы не желали подчиняться. Проклятье, вязкое и едкое, переполняло тело, угрожая разорвать его на части. Кровь оглушающими раскатами грома била по барабанным перепонкам. Так не могло продолжаться долго, ещё совсем не много, и он больше никогда не увидит своего Малфоя.

Из последних сил превозмогая разрушительное воздействие темной магии, Гарри удалось сфокусировать взгляд. Первым, что он увидел, был свет. Стоящего впереди Драко, парящего рядом с ним Вольдеморта и лежащую без чувств Нарциссу Малфой он смог разглядеть только сквозь стену серебристого сияния, возникшую перед глазами. Приложив максимальное усилие, Гарри попытался сжать пальцы. К его удивлению, мышцы послушно напряглись, подчиняясь усилию воли.

Свет перед глазами стал ярче, словно в серебряную паутину попалось несколько звезд или даже созвездий. Теперь Гарри мог различить перед собой только очертания стройной фигуры слизеринца, а потому не заметил, как крылатая фигура дернулась и коснулась пола. Всеми силами своей души стремясь оказаться рядом с Драко, он сделал шаг.

Зал Силы заполнило нечто настолько ослепительное, что белый мрамор стен стал походить на серый бетон. Из-за спины донесся многоголосый, полный ужаса крик.

Ещё один шаг. Серебристое сияние, слившееся в единый поток, заскользило по залу, разрастаясь и набирая силу. Гарри боялся, что скоро станет нечем дышать, так как этот неведомый свет, походящий теперь на гигантского Патронуса, вытеснит из помещения весь воздух. Голоса Упивающихся Смертью за его спиной затихли. Драко сильнее самого мощного магнита притягивал своего Поттера. Не имея ни сил, ни желания сопротивляться, Гарри одним невероятным прыжком, почти взлетев, преодолел разделявшее их расстояние. Руки юных волшебников нашли друг друга без ведома хозяев, ещё до того как те успели понять, насколько необходимо им это прикосновение.

А что было дальше... Двое влюбленных подростков, почувствовав вселенскую жажду, всего на один миг слились в поцелуе, а когда они нашли силы оторваться друг от друга, ослепительный свет уже исчез.

Конечно, те, кто не был занят проявлениями нежности в эту роковую минуту, могли рассказать, как серебристое сияние, не вмещаясь более в тесных стенах, вырвалось из окон. Как оно заполнило все пространство, превратив осеннюю ночь в ослепительный полдень, что до смерти перепугало живущих поблизости магглов. Как треснул и раскололся каменный пьедестал, испещренный символами черной магии, погребая под собой тело когда-то смертельно опасной твари. И, главное, как под серебряными лучами рассыпался черным пеплом тот, чье имя так долго боялись произносить в магическом мире.

На смену вездесущему грохоту сражения пришла пронзительная тишина.

Голос Люциуса Малфоя прозвучал неправдоподобно громко.

- Reparo.

Только взглянув на обновленный мир через целехонькие линзы, Гарри понял, что до этого стекла его очков прибывали в весьма плачевном состоянии. Впрочем, обновленный мир при ближайшем рассмотрении так же нуждался в реставрации. Да, им придется славно потрудиться, возвращая всё на свои истинные места…

31. Эпилог.

Весна во всем своем великолепии распустилась над величественным замком Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Теплые деньки стояли уже вторую неделю, и студенты, наплевав на горы домашних заданий, вовсю использовали подвернувшуюся возможность погреться на солнышке. А сегодня, в день финального матча по квиддичу, который вдобавок решал судьбу кубка школы, об уроках позабыли все без исключения.

Трибуны заполненного стадиона, на одну половину серебристо-зеленые, на другую - красно-золотые, перекрикивая друг друга, поддерживали любимых игроков. Команды Гриффиндора и Слизерина уже несколько минут рассекали воздух, пытаясь открыть счет. Но сколь стремительным было нападение гриффиндорцев, столь же мастерской была защита слизеринцев. Таким образом, никто не брался предсказать итог этой игры.

Неподалеку от комментаторской кабинки, из которой непрерывно раздавался певучий голос Мэри Бальтер, сидели двое мужчин: преподаватель по зельям сероглазый блондин - Драко Малфой и профессор ЗОТИ зеленоглазый брюнет - Гарри Поттер. Сложно представить себе двух людей более не похожих друг на друга, но весь Хогвартс знал, эти двое - лучшие друзья ещё со времен войны. Некоторые поговаривали, что, будучи студентами Хогвартса, они друг друга на дух не переносили, даже враждовали. Другие же, наоборот, утверждали, что их связывают любовные или родственные узы. Были ещё предположения о «долге жизни» и магических обетах, но сегодня едва ли кто-то доверял этим толкам. Год от года слухи о двух деканах становятся все разнообразней и неправдоподобней. Сплетни поползли ещё с того дня, когда больше тридцати лет назад они вдвоем приехали в Хогвартс. Сразу двое новых преподавателей - уже громкое событие в школе, отвыкшей после войны от кадровых перестановок. Оба едва разменяли четвертый десяток, но выглядели даже моложе. А красавцы какие... До сих пор спорят, кто лучше. Девчонки тогда визжали от восторга, да и сейчас не редко случается. Живые и веселые, они скорее походили на старшекурсников, чем на орденоносцев, заслуженных авроров и героев войны. Глаза горят, даже светятся, улыбки теплые-теплые, смеются задорно, совсем по-мальчишески. Отличными аврорами были, напарниками, из отдела их отпускать очень не хотели. Но Минерва МакГонагалл тогда в Министерство магии ушла, а Снейп в директорский кабинет переехал. Он-то им эти два места и предложил. Возможно, на их решение повлияло и то, что младший брат Малфоя как раз на первый курс поступал. Семь лет Слизерин не знал поражений ни в одних из межфакультетских соревнований. Воплощенная в жизнь мечта Люциуса. Но это давно было, сейчас он уже с внуком возится, балует невозможно. Остается только гадать, что может получиться из ребенка, когда дедушка - министр Магии, дядя - декан Слизерина, а в ближайших друзьях семьи ходят директор Хогвартса и декан Гриффиндора.

Гарри Поттер и Драко Малфой сидя на трибунах под весенним солнцем выглядели почти так же, как тридцать лет назад. Разве что прибавилась сеточка улыбчивых морщинок вокруг глаз, в которых неизменно царила спокойная уверенность. Не один десяток студентов ставил перед собой целью смутить, испугать или хоть как-то вывести из себя непробиваемых деканов, но все попытки имели плачевные последствия. Главным образом оттого, что Гарри и Драко не оставались в долгу и беспощадно мстили смутьянам их же методами. Случалось, пол класса студентов после урока дружной колонной отправлялись в лазарет за успокоительным или восстанавливающим зельем. Сказывалась давнишняя дружба с близнецами Уизли, владельцами сети магазинов волшебных приколов. Сегодня они тоже сидели на трибуне рядом с преподавателями и половиной собственного многочисленного семейства, которое всегда с большим удовольствием посещало открытые школьные мероприятия. Гермиона, непривычно выглядящая без строгой прически и делового костюма, пыталась переговариваться с сидящими рядом Джинни и Невиллом, но из-за шума разговоры пришлось отложить до более удачного момента. Рон уже неделю пребывал в новом для себя звании главы Аврората и не смог приехать из-за навалившихся дел. Фамилия Уизли непрерывно числится в хрониках Хогвартса на протяжении последних сорока лет.

На рыжеволосое семейство, громко поддерживающее команду красно-золотых, с неприязнью посматривал суровый старик с пронзительным взглядом, морщинистым лицом и иссиня-черными, не седеющими волосами - обладатель ордена Мерлина Первой Степени и директор Хогвартса Северус Снейп. Сложно сказать, сколько лет сейчас директору, все-таки спрашивать у него о столь интимных вещах едва ли безопасно. Во всей школе Снейпа совершенно не боялся только Драко Малфой. Но и профессора зельеделия спрашивать не хотелось, это вам не Поттер, на чьей шее успешно ездило далеко не первое поколение студентов. Драко, который сразу же и безоговорочно был признан достойной заменой и славным продолжателем традиций бывшего слизеринского декана, нередко посмеивался над Поттером, предрекая тому встретить старость в пушистых розовых шлепанцах с лимонной долькой во рту. Гарри не обижался. Старость была где-то немыслимо далеко, а здесь и сейчас они были молоды, счастливы и полны сил. Их окружали дружеские улыбки, лучи весеннего солнца и детский смех.

Не было ни единого сомнения, что ещё очень долго Гарри и Драко будут коротать ночи, летая над башнями Хогвартса на новых скоростных метлах. Будут заставлять небольшое болото в одном из коридоров замка покрываться белыми лилиями. Все так же, год за годом, будут игнорировать приглашения Министерства магии на банкет в честь годовщины Победы, предпочитая проводить этот праздник подальше от посторонних глаз. И все так же будут переплетаться в страстных объятьях их гибкие тела, желая стать одним целым.

Не было ни единого сомнения, что если когда-нибудь их, одной на двоих, жизни все же придет конец, то любовь их будет существовать вечно.