Гром Раскатного. Том 6

Глава 6

Чумница Агония.

«Что такое? — Агония держала в руках пластиковый комок, который до недавнего времени был телефоном. — Как это вообще могло произойти?» Телефон сгорел прямо у нее в руках, так еще и зашипел так, что она невольно испугалась. Через минуту над ее головой взорвалась лампочка, а еще через две сгорел пульт от телевизора, как и сам телевизор. День не задался.

Она отправилась в душ, чтобы хоть как-то успокоить свои мысли, но и тут случилось нечто странное… красуясь, она водила руками по своей талии напротив панорамного стекла с затемнением, как вдруг…

Ток, словно по волшебству, пошел по воде, как по катализатору, и ударил ее так, что волосы задымились.

— Ах! — лбом она разбила это самое стекло, вылетая со второго этажа усадьбы Шариковых. — Твою мать! — она позволила себе местные выражения. — Да что это такое?

Вытаскивая из волос ошметки травы и колючки, она материлась так, как не матерятся дамы приличного общества. Альберт, услышав шум, выбежал на улицу и тут же начал сюсюкать, деловито при этом вытягивая губы!

— Масечка моя, Агония, — он попытался достать ее из кустов с розами. — Как же тебя, моя бархатистая лапочка, угораздило-то так?

— Закрой свой поганый рот, — рявкнула на него Агония. — И хватит так меня называть!

Только вот на одной технике свет не сошелся клином. Хаос, творящийся вокруг со всеми вытекающими, начинал сводить ее с ума. Доходило до такого, что она в бешенстве стукала кулаком по стене, оставляя на ней вмятины.

Все, как казалось, началось после того проклятого вечера с этим самоуверенным выскочкой Раскатным! Она была уверена, что заразила его чумным током, только… предвкушения того, что он медленно угасает, — не было. Словно что-то пошло не так.

А из донесений, которые приходили каждый час, она узнавала, что Георгий чувствует себя как ни в чем не бывало. Жив и здоров как бык!

«Что с ним не так? — Агония пнула мертвый робот-пылесос, а тот вспыхнул. — Почему Раскатный не угасает? Ведь… я так хочу его поглотить… как… как… — пылесос все же взорвался. — Как какой-то питательный батончик, — она облизнулась. — Черт, почему он вообще еще ходит⁈»

Разумеется, поглощение Раскатного бы не укрепило ее силу так, как поглощение Кати, но тем не менее это должно было быть вкусно. И от мысли, что вот-вот и она должна его съесть, она…

Сходила с ума. Георгий не умирал, а это злило ее до глубины души!

— Кис-кис, — Агония села на диван в приемном зале второго этажа и взяла на руки пушистую кошку. — Может, и тебя заразить потом, а? Будешь ходить, Чуму наращивать, а потом я тебя…

Она не смогла договорить. Стоило ее пальцам коснуться шерсти, как кошку шарахнуло током. Но суть была не в этом. С диким визгом Мистер Пиклз, как его прозвал Сильвестр, вцепился в лицо этой бестии из другого мира. Да так начал драть, что на ее визг сбежалась прислуга. Только вот помочь ничем не смогла.

Агония, теряясь в пространстве, трижды ударилась затылком. Два раза задела мизинчиком край тумбы и, по итогу, вышла в коридор, пытаясь убрать от себя этого шипящего говнюка.

Только и тут судьба имела свое видение на ситуацию. Как бы сказал Георгий: Великая Электрожаба свидетель, ты — нагрешила.

Теряя равновесие, Агония перемахнулась через перила и с грохотом полетела вниз, считая каждую ступеньку своей аппетитной пятой точкой.

Арнольд, застав свою возлюбленную в очень интересной позе, облизнулся. Но тут же получил ногой по нужному месту, дабы не думал чего лишнего.

Лежа на полу, Агония держала руку на сердце, слушая, как оно бешено бьется. Мистер Пиклз же, понимая, что переборщил, все же спустился вслед за ней и попытался потереться о расцарапанный лоб.

— Пшел вон, — прошипела она, отталкивая кота. — И без тебя тошно…

Ей казалось, словно чумной ток внутри нее попросту сошел с ума. А это было страшно… это было ненормально. Она никак не могла понять, что вообще с ней происходит и почему все валится из рук.

— Нашли место, где разложиться, — Сильвестр, спускаясь, решил подлить масло в огонь. — Хоть бы платье отдернули, а то у всех все на виду.

Арнольд поразил меня до глубины души своим звонком в шесть утра. Я даже толком не успел прийти в себя, как этот истерик завизжал мне прямо в ухо.

— Черт, — я отключил вызов и потер глаза. — Надо бы взять за привычку, либо сразу делать тихое вещание, или на Арнольда брать трубку только физически, без удаленки.

С этой позитивной мыслью, но сугубо отвратительным настроением, я все же поднялся, закрыл окно, ибо было уже холодно, и от души зевнул.

Арнольд перезвонил мне через четверть часа, когда я уже сделал все ванные процедуры и наблюдал за тем, как Варвара варит кофе.

— Нам нужен артефакт с чумным током, которым тебя пытались отравить, — не говоря «доброе утро», заверещал Шариков. — Слышишь меня, Раскатный?

— Ну, для начала, — недовольно ответил я. — У дворян принято здороваться, а не орать в трубку. И во-вторых, с чего ты взял, что такой артефакт был, а?

— Мы были на разборе полетов Пуришкевичей, если ты не забыл, — забормотал Арнольд. — Ты говорил, что тебе тоже посылка пришла.

— Не, — парировал я. — Тебе показалось, Арнольд. Ну, — я не дал ему ничего ответить на это. — Как решать дела с тобой будем, а? Ты заманил дворянина в ловушку, так-то, знаешь, чем это карается?

— Заткнись и слушай, — пропищал Шариков. — Я выяснил, что у тебя есть такой артефакт. Так что не надо врать, что ты его не получил. Так что быстро — передал мне его, и я, так и быть, забуду, что ты убил мою элиту.

— Слушай, дядя, — я начал закипать. — Либо пасть прикрой, либо тон смени, понял меня? — по ту сторону телефона воцарилась тишина. — А теперь внимательно слушай меня. С тобой, полудурок, я разговаривать не буду. Так что дай мне, эту свою, главную в семье.

Но Агония не с первого раза смогла взять трубку. Увы и ах, телефон Арнольда тут же сгорел в ее руке. Поэтому, пока они додумались до функции «громкой связи», которая была в любом смартфоне, я уже спокойно себе позавтракал.

— Эй, — голос Агонии звучал далековато и тихо. — Что ты там хотел?

— Не. Не слышу, — начал я издеваться. — Эй, Арнольдик, побудешь чревовещателем, а? А то у твоей дамочки голосок еще не прорезался.

— Да как ты… — только было начал Шариков, но, видимо, получил команду: «можно» от Агонии.

— В общем, давай встретимся с тобой, Агония, — предложил я. — Вдвоем. Тет-а-тет. Знаешь, что это за слово такое?

— Дерзишь мне, Раскатный? — спросил чревовещатель.

— В общем, я отдам тебе склянку, которая так тебе нужна, но после этого — вы отвалите. Как только я решу свои личные проблемы, тебя, Арнольд, ждет не менее серьезный разговор, чем твою спутницу.

На этом, кстати, разговор и закончился. Я сказал, что сообщу позднее, где встретимся, ну а сам целое утро убил на то, чтобы получить нужную мне аренду в одном замечательном месте.

Я прекрасно понимал, что это была ловушка, очевидно. Поэтому решил действовать сам. Быстро и надёжно.

Договорился с одним из местных предпринимателей, который собирался сносить склад на краю города. И по счастливой случайности, он был бы только рад, если бы все это снесли к чертям собачьим, и не пришлось бы тратиться на работу техники.

После продолжил подготовку. Привез фургон и подготовил экраны, которые должны были бить током. Открыл распределительный щит и усилил коммутацию, чтобы она выдержала ту нагрузку, которую я собирался дать.

Ещё я установил взрывчатку в пол, привез Шурупыча и засунул этого гиганта в подсобное помещение, которое, если Шурупыч Первый захочет — он его разнесёт.

Затем настала очередь озвучивания нейтральной территории. Я уехал со склада, пообедал и набрал Агонию. Разумеется, с первого раза пообщаться опять не получилось. Её, видимо, ничему не научили ни взрывы, ни сгорания телефонов. Но всё же, когда связь была в очередной раз налажена, она получила адрес.

— Приеду туда через час, — сказал я. — Один. Так что и ты приезжай одна.

В назначенное время, в назначенном месте, начался движняк.

О том, что я собираюсь делать, знал только Иван Рубцов. Да и то, в общих чертах. Я сообщил ему, что собираюсь встретиться с человеком, который ответственный за артефакты с чумным током, да на этом и всё. Большего знать ему было не положено.

Но также я сообщил о возможной войне. Когда я убью чумницу, не знаю, что станет с Арнольдом. И если чумной ток в нём уже достаточно паразитировал, то последствия этого воздействия будут фатальными. Сойдет с ума, теряя «Агонию», или нет, я даже не гадал. И так понимал, что паразит останется без хозяина и будет диким.

В общем, Арнольд явно сделает свой шаг, и скорее всего, этим шагом будет нападение на меня с новыми силами. Это, конечно, не точно, но нужно быть готовым ко всему. Так что, пока я ехал на разборки с чумницей, Ваня вовсю усиливал усадьбу. Перевозил оружие, давал наставления гвардейцам.

У здания склада, где стояла машина семьи Шариковых, никого, кроме водителя внутри, я не почувствовал. Проходя мимо автомобиля, я обмолвился с водилой парочкой фраз и услышал, что Агония уже ждёт меня внутри. Одна, разумеется.

Тут он соврал. Я почувствовал сигналы мобильников вокруг аж в количестве восьми штук, что говорило о засаде. Понятное дело, что Агония решила играть не по правилам, но и я уже подготовился.

Я сделал вид, что поверил, а сам пометил, что после того, как я разберусь с чумницей, нужно будет и водителю голову оторвать. Он замешан во всём этом не меньше остальных.

Чумница встретила меня в предбаннике, непосредственно на самом складе. Я повел её на центр площадки, где якобы был артефакт, ну а затем даже церемониться не стал. Разложил всё по полочкам.

— Если ты сдохнешь, — начал я, когда убедился в работоспособности своего плана. — Арнольд потеряет твой контроль, или у него паразит в теле?

— Ты о чём? — оскалилась она. — А, Георгий?

— Давай комедию тут не ломать, хорошо? — я хрустнул шеей. — Ты чумница, я — электромант. Мы априори не созданы друг для друга, ну и на балу, как ты поняла, заразить меня не удалось. Поэтому ты вся и горишь, хех. Пылаешь просто.

Она не стала ничего говорить. Так что ответ на свой вопрос я уже узнал по факту. Когда девица подняла руку, я дернул её парочкой молний со стен. Конечно, это её сильно не помяло, но, тем не менее, я ясно дал понять, что живой она не уйдёт.

Зелёная молния, сорвавшаяся с её ладони, имела определённую мощь и опасность. Хоть я и электромант, но контролировать её молнии я не мог. Ослабить или дезактивировать чуму внутри? Да, разумеется, но вот погасить или увести в сторону этот заряд, увы, нет.

Стихийный доспех трижды вспыхнул на мне, поглощая удар, и именно столько ударов она смогла сделать.

Когда с потолка начали бить заряды с удвоенной скоростью, она облачилась в свой зелёноватый стихийный доспех. Только вот, она была слишком слаба, так как я позаботился об этом.

Не сдвигаясь с места, она тупо получала заряды по своему телу, при всём при этом собираясь создать нечто мощное, чтобы срубило меня.

Но увы и ах, всё пространство внутри склада было забито моими вспышками.

Особого урона я всем этим не наносил, ибо она сама по себе создание «магического тока», хоть и чумного, но зато, меняя потенциал внутри её тела, делал кое-что другое — обездвиживал бабенцию.

— Страшно? — догадался я, когда Агония застыла, не в силах сдвинуться. — Вот и людям страшно, когда ты рядом с ними находишься. Однако это ещё не всё. Не знаешь таких существ, как големы?

Я щёлкнул пальцем, и к нам вывалился Шурупыч. Судя по тому, как он агрессивно затарахтел, он явно знал, кто такая чумница. Разумеется, не саму Агонию, а таких же, как и она. Это заставило меня призадуматься. Но не сейчас.

Пока молнии били дальше по чумнице, я забрался на шею к голему, дабы выжить в том, что приготовил для этого существа.

Когда синие волосы Агонии поднялись от заряженности воздуха, Шурупыч сделал шаг назад. Я, щёлкая пальцами, мысленно «взорвал», приказывая Шурупычу сваливать.

Чумница стояла ровно в той точке, где было просто бешеное количество взрывчатки. Но так как мне требовалось всё сделать идеально, я немного переборщил с количеством взрывчатого вещества. Там был не только динамит и бананки, как их прозвал Рубцов Ваня, и об этом чуть позже. Но ещё и электрофиты в количестве аж десяти штук.

Этого должно было хватить, чтобы взорвать эту тварь. Взрыв сотряс всё здание! В этот же момент, вышибая напрочь стену, Шурупыч вытащил меня на себе от эпицентра, уберегая меня от урона.

Только вот, это было ещё не всё… здание не успело толком обвалиться, а в том, что здесь ничего не останется, я был уверен. В общем, на нас тут же ринулись гвардейцы Арнольда. Те самые восемь бойцов, вооружённые до зубов. Но их ждала та же самая участь, что и Агонию.

Когда я спрыгнул с голема, тот, пользуясь эффектным появлением на публике, отфутболил в ближайшего физика так, что у того не было шансов выжить.

Учитывая, с какой силой бил Шурупыч Первый, маг-физик умер ещё в полёте, причём летел он далеко…

— Тебе бы в футбольную команду, Тырды-дых, — яд достал свой меч и, облачённый в стихийный доспех, начал рубку.

Пока Шурупыч держал на себе двух противников, одного пытаясь задолбить кулаком до смерти, а второго — расстреливал из своей громопушки, я взял на себя остальных. Молнии, слетавшие с моего клинка, имели очень хорошее увеличение потенциала и били в полтора раза сильнее, чем мои обычные молнии.

С первой двойкой я справился играючи, а вот другие маги оказались посложнее. Слегка.

Всё так же пользуясь своими фокусами, я сначала выпустил Стрелку, которая сама по себе, только своим видом, сбивала с толку, а затем кинул под ноги одному из магов электрофит. Когда тот взорвался, я убил ещё одного, пробивая с третьего удара меча его стихийный доспех. Ну а затем, ловким движением руки, помог ему навсегда избавиться от секущихся кончиков.

Поединок был за нами. Но гвардейцы это поняли, когда было слишком поздно. Шурупыч в итоге забил последнего каким-то тупым предметом, напоминающим кусок арматуры. А водителя — поджарила белка, врывая его вместе с автомобилем Шарикова.

— ТЫРДЫ-ДЫХ МАКАФАКА! — радостно тарахтел голем. — Тырды-дых?

Почему голем не стал «петь» песни одной известной группы, я понял не сразу. Но когда проследил за его взглядом, то аж присвистнул от восторга. Чумница-то выжила!

Женщина, от которой почти не чувствовалось силы, только что выбралась из обломков здания. Как она смогла пережить взрыв, да ещё и многотонный обвал на свою голову — увы, я не знал. Но и оставлять в живых не собирался.

— Ты сдохнешь, — орала она, когда, наконец, вылезла. — ТЫ СДОХНЕШЬ!

Она подняла руки и выпустила в меня нечто действительно мощное. Только вот, на последнем издыхании. Молния, которая вылетела из её рук, имела потенциал как три, а то и четыре моих мощных молнии. Уйти из зоны поражения я не мог, так что, встретил удар своим клинком.

Впитывая энергию чумного тока, я, конечно, пострадал. Но не сильно. Чуму я нейтрализовал и, так сказать, просто немного подёргался. Хех.

Электроманта ударили током! Ужас!

Когда Агония ослабла после своей атаки и рухнула на колени, я уже как ни в чём не бывало шёл к ней. Насвистывая себе песенку: давайте жить дружно, или что-то в том духе, я занёс меч над её головой.

Театром не занимался, так что не стал даже спрашивать про последнее слово или требовать извинений. Размахнулся — ударил. Труп. В этот раз она не вернётся, в этом я был уверен.

Когда голова отлетела, пространство озарило зелёной вспышкой. И стоило моим глазам вернуться в норму, как от чумницы и след простыл. Всё, что осталось от неё, — было одеждой. Остатками и лохмотьями.

— Помянем, — хмыкнул я, махая рукой Шурупычу. — Ну что, ваше величество Шурупыч Первый, готов к дальнейшим приключениям?

— ТЫРДЫ-ДЫХ!

Арнольд Шариков.

— Больно… больно… — Арнольд бился в агонии, держась за сердце. Только что ему показалось, словно у него вырвали что-то из души, и это было слишком невыносимо.

Мысль о том, что что-то случилось с его возлюбленной, не давала ему покоя. А учитывая, что чумница всерьёз взялась за него ночью, он окончательно утратил здравый смысл. Стал, в некотором роде, чумным подкаблучником, и сознание когда-то весьма серьёзного боевого мага ушло в небытие.

Теперь он был зависимым Арнольдиком, без особых сил и с постоянным желанием находиться рядом со своей любимой.

Тысячи звонков, совершённых им водителю и Агонии, говорили только об одном — Раскатный их уделал. А от мысли, что его любимой больше нет, он сошёл с ума. Окончательно.

— Убью утырка, убью, — из его рта шла пена, а из глаз слёзы. — Я найду тебя, Раскатный, и убью!

В следующий миг он сделал то, за что его никогда бы не простили дворяне империи. Дал команду напасть на род, без объявления войны. Поступил как самый настоящий шакал.

Мой дорогой доктор Зайцев, хоть и не знал, кто я такой, но всегда меня выручал. Он лечил неизлечимо больных идиотов! И делал это с особой душой.

Используя свои умения менять информацию в электронных медицинских картах, я сделал все, чтобы Арнольда признали опасным не только для себя, но и для общества.

Тем не менее, род его вроде как был более-менее адекватным. И его наследника — Сильвестра — я тоже знал. Оставлять парню разрушившийся род и отца-придурка не хотелось. Так что я решил ему немного подсобить.

Опять же, благодаря доктору Зайцеву, я передал Сильвестру информацию о том, что его папашка неизлечимо болен и с этим нужно было что-то делать.

В общем, Зайцев с особым энтузиазмом принялся доказывать Шарикову младшему то, что его отец нужен ему как подопытный кролик для экспериментального лекарства.

Я внимательно следил за их диалогом, и все же победа была на моей стороне. Сильно что-то доказывать не пришлось. Перед лицом были факты.

Арнольд совсем сошел с ума из-за агрессии, и последние два дня, с ее смертью, о чем, разумеется, никто не знал, он вообще перешел все рамки дозволенного.

Собственноручно набил морду дворецкому, за что — никто не знает. Так еще и похоронил не только элитных бойцов, но и восьмерку немаловажных лиц в его гвардии.

О чем, кстати, прознали СМИ. Очень много звонков в последнее время мне поступило от разных каналов, которым не терпелось узнать, что произошло на складе. Почему Арнольд натравил на меня своих людей, ну и конечно, каким образом я выжил!

На все это я никак не отвечал. Мне было, если честно, плевать. Я просто передал дворянской полиции все доказательства нападения на меня и предоставил разбираться им. В общем, Арнольд набил морду майору. Доигрался. А сам сбежал.

Куда и зачем? Никто не знал, и тем не менее, он все равно оставался действующим управленцем своего рода. Окончательно потеряв рассудок, сегодня он сделал очень опрометчивый шаг. Только вот не знал, что я очень хорошо вижу и слышу. Так что всегда был на шаг впереди.

Когда я разговаривал с Семеном Семеновичем Распутиным, который, как и несколько других дворян, предлагал свою помощь, а я любезно отказался, на мой телефон пришло уведомление о гостях. В километре от моего дома, через лес, в мою сторону двигался большой отряд.

— Прошу прощения, — я перебил Распутина на какой-то очень серьезной ноте. Только вот не слушал его совершенно. — Дела. Но спасибо за ваше предложение, я все же как-нибудь сам разберусь.

Кладя трубку, я велел персоналу дома, а также Кате Распутиной уйти в подвал на всякий пожарный. Сам же вышел на улицу, вздохнул прохладный, уже почти ночной воздух и закрыл глаза, подключаясь к камерам.

— Значит, вы решили воспользоваться парочкой бронетранспортеров, — я смотрел камеры в лесу. — Ну ладно. Шурупыч — работай.

В этот миг голем свалил дерево прямо на грунтовую дорогу. Причем не одно дерево, а сразу с десяток. Чтобы заставить гвардейцев спешиться. Я же, вместе с Титанами, которые терпеливо ждали команды у кромки леса, закрытые маскировочной сетью, и Карателями начал действовать.

С десятком своих бойцов я быстро покинул территорию усадьбы, идя на прямое столкновение. В это же время у меня наконец появилась точная цифра, сколько противников на самом деле.

— Так, — я не останавливаясь, разговаривал с Ваней Рубцовым. — Сорок противников, Вань. У них явно численное преимущество, однако у нас големы. Сделай так, чтобы гвардейцы не пострадали, хорошо?

— Так как я это сделаю? — удивился тот. — Шеф, знай, мы все готовы положить голову…

— Не нужно, — перебил его я. — Будете бить одиночками, прячась за големами, ясно? Главное, чтобы никто из шариковых не ушел живым оттуда.

Также я набрал Илью, который должен был подъехать к лесу на старом армейском грузовике, ибо после «дела» нужно было вернуть големов обратно на Котлы.

План, в целом, был прост. Я уже спешил их, что не давало шансов использовать бронетехнику, и мирно ожидал противника в кустах. Причем мне нужно было только дождаться, когда гвардейцы Шарикова войдут в наше кольцо, да и подохнут.

Долго ждать не пришлось.

Когда появились первые противники, мои гвардейцы вжались в землю, готовясь атаковать с большого расстояния. Големы же стояли как статуи, не издавая ни звука, ни писка.

И когда я увидел последнего из сорока бойцов, велел начинать атаку. Синхронные выстрелы со всех сторон не дали гвардейцам Шарикова сразу скоординироваться. После первых пяти погибших в стане врага началась небольшая паника, и, стреляя во все стороны, они начали бить не только по сторонам, но и по своим же.

А я творил волшебство электромантов! Я контролировал молнии, которые вылетали из их громобоев и перенаправлял по своим же. Это, посеяло еще большую панику и гвардейцы, уже без моей помощи, начали защищаться. В общем, они решили, что враги среди своих же, поэтому, уже более ожесточенно стреляли друг в друга.

Понимая, что исход боя уже в целом-то, предрешен, я начал выводить из строя то один громобой в руках гвардейцев, то другой.

Паника перешла в новый этап, и они бросились бежать. Не все, конечно, но часть.

Тогда пришли Титаны.

Волны огня поставили жирную точку в жизни дезертиров, когда остальные гибли то от своих выстрелов, то от молний моих Карателей и гвардейцев.

За считанные минуты от грозного отряда вооруженного до зубов не осталось и следа. Если не считать трупы.

Мы пересчитали все тела, собрали трофеи, а их было немало, и затем началась очистка. Тела врагов сгребали големы в одну большую вонючую кучу. Куда затем должны были прийти полицейские, но с этим я не торопился. Нужно было договориться с Доигралесом кое о чем.

— Бронетранспортеры, — я вместе со своей армией вышел на дорогу, которую перегородили поваленные деревья. — Отогнать к моей усадьбе. Мы ими воспользуемся скоро. Ты, — я указал на Шурупыча. — Расчисти дорогу, хорошо?

— Турды-дых!

— А вы, — я указал на других големов. — В грузовик.

Я, если честно, задумался о том, что големов бы лучше держать на территории дома. Но сейчас, когда я еще и полицию вызову, это будет слишком глупо и палевно. Так что пускай Илья пока просто уберет их с глаз долой, но из грузовика не достает.

Мало ли, придется быстро отреагировать? Тем более, можно было на фабрику отправить Колю, чтобы он, случись что, сразу бы смог привезти моих стальных гигантов.

Когда с трофеями и машинами было покончено, а я уже вовсю ужинал вместе с Распутиной, мне позвонил Сильвестр.

Его звонка я, конечно, не ожидал, но не сомневался, что у него голова на месте.

— Здравствуй, Георгий, — поздоровался тот. — Я не буду ходить вокруг да около, поэтому сразу перейду к делу. Я — осуждаю действия моего отца. И прекрасно понимаю, что он зашел слишком далеко. По ряду причин, вы сами понимаете, я не могу велеть отцу и гвардии прекратить. Поэтому… давайте встретимся?

— Многое понимаю, — согласился я. — Но и ты пойми, Сильвестр, это уже война, сегодня сорок его бойцов попытались напасть на мой дом. Как ты понимаешь, я жив, так что…

— Простите, — перебил меня он. — Простите за моего отца. И помогите мне!

— Помочь? — вот тут я удивился. — С чем?

— Пора разобраться с моим отцом. Помогите мне сместить его с поста главы рода. И я остановлю это безумие!