Громобой

- Так. Как ты тут оказалась и что слышала?

- Я тоже рада тебя видеть. Что-то ты хамоват для любовника, я сразу поняла, что у вас ничего нет. Меня, кстати, Анна зовут. А ты - Гарри, да?

- Знаю я, что ты Анна. А меня можешь называть как угодно, но лучше всего - господин майор. Итак, что ты слышала из нашего разговора?

- Не все, но кое-что понять успела.

- Ты понимаешь, что все, что ты услышала, это государственная тайна со всеми вытекающими последствиями? А каковы эти последствия, надеюсь, объяснять не надо.

Анна неожиданно рассмеялась.

- Хреновый ты разведчик, Гарри.

Майор вздрогнул. Но смолчал, внимательно изучая девушку. Для того, чтобы так говорить, у нее должны быть основания. Она на кого-то работает. На кого? Имперцы? Халифат? Непохоже. Но наглая - не отнимешь. Попытается вербовать? Или просто не соображает, с кем имеет дело?

- Ты кто такая? - наконец спросил он.

- Я же сказала - Анна. Если подробней - будущая звезда журналистики. Делала репортаж о некоем прорыве в IT-технологиях, переспала с одним из разработчиков, чему вы с этой дамой вчера были свидетелями. Этого хватит для знакомства?

- Нет. Не хватит. Зачем ты пришла в этот бар, что ты слышала и что собираешься делать с этой информацией?

- Закажи мне еще этот коктейль… ну, как его…. вкусненький… “Звезда Дербента”!

- С какой стати?

- Ну Вере же ты предлагал мохито и прочие радости, а я тоже красивая женщина, можно и за мной поухаживать, тем более, что у тебя ко мне такой неподдельный интерес.

“Да, в напоре ей не откажешь. Ну что ж, ты думаешь, что одна умеешь играть в эти игры? Нет, девочка, слабовата ты пока против майора армейской разведки. Давай, поиграем, если ты так хочешь”

- Пока что у тебя этот финт не выйдет. Давай для начала поговорим, а потом будем выпивать и наслаждаться. Еще раз, прежде, чем я тебя арестую: что ты слышала и что из этого поняла?

Анна усмехнулась.

- Ты меня, Гарри, не арестуешь. И вообще ничего мне не сделаешь. Потому что это никакое не государственное дело, а твое личное, которое ты ведешь без согласования с руководством. Рассказать, как я это поняла?

Майор молча смотрел на нахалку, пытаясь сообразить, как себя вести дальше.

- Ладно, расскажу. Ты встречаешься с ней в одиночку, только ты и больше никого. Встречаешься с ней в баре, не на конспиративной квартире… У тебя же есть конспиративная квартира или как там?

Гарри молчал.

- Конечно, есть. Но она наверняка прослушивается и просматривается, а тебе ну никак не надо, чтобы об этом знали. Почему? Можешь не отвечать, я тебе сама скажу: потому что тебе кровь из носу надо доказать, что ты супер-дупер крутой разведчик, что ты в одиночку можешь провернуть супер-дупер крутую операцию, и если она закончится успехом - гордо отрапортовать начальству и получить желанное повышение, а не заниматься той ерундой, которой ты занимаешься сейчас. А если не получится - то об этом никто и не узнает.

- И все это ты поняла из нашего разговора…

- с Верой, с Верой, оперативный псевдоним Салли, ты сам сказал. Да, из вашего разговора. А еще я поняла, что она твой агент, которого ты задействовал против ее воли, и ты посылаешь ее - вот тут я, правда, не поняла, куда - расскажешь?

- Нет, - отрезал майор.

- Ну и не надо, - беспечно бросила Анна. - Я и сама разберусь. Не слишком сложно, если честно.

- Ух ты, - презрительно сказал Гарри. - Не сложно? Надо же, какая проницательная журналистка!

- А что тут странного? Данных достаточно. Единственное, чего я не поняла, это вот эту историю с группой крови. Остальное - не надо быть семи пядей во лбу: она уходит туда против своей воли, потому что она очень злилась на тебя здесь, в баре, и была в ярости, когда ты появился вчера в квартире ее мужа. Не очень-то она тебя любит, да, Гарри?

- Продолжай.

Становилось все интересней.

- Продолжаю. Я услышала, что ты испортил ей жизнь и что ты столкнул ее в воду. Значит, на задание она отправляется через реку. Это так?

Майор молчал.

- Ну, молчи, молчи, не важно, она вчера мокрая с ног до головы прибежала, так что тут опять же все понятно. Она в подводном мире что-то делает или как?

Гарри продолжал молчать. Да, в умении логично мыслить и сопоставлять факты этой девице не откажешь. Вот только что с этим делать? Может, просто убрать ее? Нет, не получится, пропажу заметят и иди-знай, не оставила ли она где-то записи какие-нибудь.

- Ладно, не хочешь говорить - не говори. Только, как ты и просил, я тебе рассказала, что слышала и какие выводы сделала. Я заслужила маленькое поощрение? Где моя “Звезда Дербента”?

Гарри покачал головой и сделал знак бармену. Пока тот не принес красивый бокал с разноцветной жидкостью, Гарри и Анна молчали, каждый обдумывал, как вести себя дальше. На самом деле Анне было очень страшно, потому что вся ее напускная бравада могла оказаться смертельно опасной: кто поймет, что у этих спецслужб на уме? И правильно ли она просчитала ситуацию? Риск? Еще какой! А стоит ли он конечного результата? Все это может оказаться пшиком, пустышкой, вот тут-то она попадет по-настоящему.

Анна сделал небольшой глоток сладкого коктейля. Всегда мечтала его попробовать, но обычная студентка себе такого позволить не могла - дорого очень. А тут, считай, один сама выпила, а одним угостили. Вообще-то он слишком сладкий. Но вкусный, не отнимешь. Главное, чтобы он не оказался последним коктейлем в ее жизни…

- Ну и чего ты хочешь? - прервал молчание Гарри.

- Да в общем ничего, - Анна облизнула пластиковую трубочку и засунула в рот кругляшок апельсина, воткнутый в край бокала. - Единственное, что я хотела бы - это поучаствовать во всем этом.

- А потом написать статью, о которой будут говорить целых полтора дня?

- Или снять репортаж, - спокойно ответила журналистка.

- Зачем это тебе надо - я понимаю. Я не понимаю, зачем это мне надо, - сказал майор.

- А затем, что героиню ты выбрал неправильно. Вера твоя… или как там? Салли? Распустеха, трусиха, ничего толком в жизни не умеющая, кроме как готовить мужу ужин и гладить его брюки и рубашки. Ей нужна семья…

- А тебе?

- А мне нужна интересная жизнь. Адреналин в крови, ощущаешь себя человеком, принимаешь рискованные решения, без оглядки “а что мне за это будет”. Это - жизнь. Все остальное - прозябание.

- А ты понимаешь, что все это очень опасно? Что эта жизнь может закончиться до того, как станет интересной?

- Ну что поделать? Во всем есть свои плюсы и свои минусы.

- Это потому, что ты очень молодая еще. И не знаешь, как страшно умирать.

- Ну так узнаю, тоже опыт, - усмехнулась девица. Гарри задумался, а затем тоже усмехнулся:

- Все это хорошо в качестве теории поговорить за бокалом приторного пойла, но в реальности - неосуществимо, даже если бы я очень захотел.

- Это почему же?

- Да по той простой причине, что ты слышала не все. Чтобы выполнить это, как ты говоришь, задание, нужна маленькая физиологическая особенность, которой у тебя нет.

- Это ты про группу крови, что ли? - небрежно бросила Анна и замерла. Из разговора Гарри с Верой про группу крови она ничего не поняла, поэтому вбросила фразу наугад. А что еще могло быть? Все остальные параметры были в норме. А тут что-то таинственное. Ну, посмотрим, как этот майор отреагирует.

- Про нее. Нужна очень редкая группа крови, которой практически нет в реальности. Во всяком случае, есть она только у двух людей в мире. Вернее, у одной есть, а у другой - была.

- Значит она только у женщин? - становилось все интереснее и все непонятней. Жаль, если ее план рухнет из-за такой глупой малости.

- Насколько мне известно на данный момент - да, - осторожно сказал Гарри. - Так что - извини, но шпионки из тебя не получится. Ты для этого слишком нормальная.

Анна обиделась.

- А Салли твоя - ненормальная?

- Во-первых, не моя, во-вторых, не ненормальная, а аномальная. Ладно. Хочешь остаться и еще выпить, чтобы подсластить пилюлю, - Гарри рассмеялся, насколько двусмысленно прозвучало про “подсластить”. - Я закажу тебе еще эту девичью “Гадость Дербента”. Посиди, подумай над своей неинтересной жизнью, может, на другом поприще у тебя что-то и выйдет, наглости у тебя хватает, такие умеют устраиваться.

Гарри встал и собрался уйти.

- Погоди! - попросила Анна.

Гарри обернулся.

- Есть у меня одна идея, - сказала девушка.

ПОЛИЦЕЙСКАЯ ХРОНИКА

ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ДНЯ ПОСЛЕ ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ

- Ну, видел? - Сапега бросил на стол несколько листов, отпечатанных на компьютере. Гарри пробежал глазами мелкий текст.

ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ПО КУЗАРУ ЗА 11 СЕНТЯБРЯ 20… ГОДА

секретно

для служебного пользования

1. Мужчина 30 лет доставлен в Центральную клиническую больницу с ножевыми ранениями средней степени тяжести в результате драки у казино “Голубой Итиль”. Личность нападавшего устанавливается, ведутся поиски

2. В Заречном районе обнаружена квартира, в которой находились свыше 20 половецких нелегалов. Хозяин задержан, дает признательные показания.

3. ДТП на трассе Кузар-Саркел: лобовое столкновение двух автомобилей, водители обоих транспортных средств находились в состоянии опьянения. Пострадавшие отправлены в травмпункт для оказания первой медицинской помощи. Один из них в критическом состоянии.

4. Конфликт на бытовой почве: муж избил жену, застав с любовником…

- Ну и на что ты мне дал читать эти безусловно ужасные новости? Это ваши полицейские дела, я тут при чем? - небрежно поинтересовался Гарри.

- А ты не торопись, дальше читай, - спокойно ответил Сапега.

… 5. Серия квартирных краж в Центральном районе, поступила жалоба на седьмое происшествие подобного рода. Все кражи совершались по одному сценарию - проникновение через балконную дверь. Оперативная группа уверена, что речь идет об одной и той же преступной группе, ведется розыск…

Гарри снова недоуменно посмотрел на дознавателя. Тот молча кивнул: читай, мол, читай.

…6. На берегу реки Бушма обнаружена молодая женщина в состоянии глубокой амнезии. Доставлена в ЦКБ. Документов при ней не имеется. Есть мнение обратиться на ТВ и интернет-сайты, опубликовав фото женщины, с целью установления личности…

- Ты думаешь?... - Гарри задумался.

- Тут, майор, не думать, а действовать надо. Мы с Минцем в ЦКБ. Ты с нами?

В отдельной палате больницы, подключенная к мониторам и аппаратам, лежала опутанная проводами девушка, чуть прикрытая цветной больничной простыней. Сапега и Минц, которых пропустили в палату первыми, постояли, посмотрели на больную, попробовали задать пару вопросов, но девушка только смотрела в потолок и никак не реагировала на происходящее.

- Это не она, - разочарованно сказал Сапега, выходя из палаты.

- Что значит “не она”? - резко спросил Гарри.

- Не та, что была в морге. Другая.

Гарри быстро зашел в палату, постоял, вгляделся в девушку. Никаких следов смертельного ранения шеи у нее не было. Девушка повернула голову, равнодушно посмотрела на майора пустым взглядом, неожиданно подмигнула. Гарри похлопал ее по руке и вышел к дознавателям.

- Конечно, это не она. Это Анна.

План Анны был прост, и Гарри даже разозлился на себя, что сам до этого не додумался. Так как учеными-криминалистами давно был выделен неизвестный доселе фермент, превращавший кровь четвертой группы в то, что они обозначили как пятую, то естественным было бы посмотреть, что станет с обычным человеком, если впрыснуть ему этот самый белок. Вполне возможно, что тогда и этот человек сможет путешествовать в таинственную деревню, о которой до сих пор толком ничего не было известно. Вера ему ничего существенного так и не рассказала, другой информации не было. Пока не было.

План Анны был прост и рискован: она предложила себя в качестве “подопытного кролика”. Как на нее подействует этот фермент, если его впрыснут ей в кровь, было непонятно: организм вполне мог его отторгнуть и это могло стать лучшим выходом из ситуации, про другие последствия Гарри и думать не хотел. Анна смеялась, говорила, что он не разведчик, а трус, если не готов рискнуть. Да и то, не собой рискнуть, а какой-то совершенно чужой девицей.

Впрочем, эта “девица” довольно быстро стала не чужой. После нескольких встреч и споров о сути предстоящего опыта, бурные обсуждения естественным образом перекочевали в узкую девичью постельку Анны, а затем и на раскладной диван Гарри.

Все это было замечательно, но чем дальше, тем меньше хотелось майору рисковать этой взбалмошной журналисткой. Тем более, что с ней было не разобрать, то ли она и вправду влюблена в него, то ли просто использует. Ни в какие репортажи и статьи Гарри, конечно, не верил. Скорее всего в Анне бушевал дух авантюризма, юной деве было скучно и хотелось каких-нибудь ярких приключений, кроме сексуальных. А тут, конечно, был простор для фантазий.

В конце концов Гарри естественным образом сдался. Когда в постели, опустошенному и счастливому, тебе в ушко шепчут о замечательных возможностях и прекрасных перспективах, кто угодно сдастся. Оставалось решить проблему практического осуществления задуманного. Начальство никогда не дало бы добро на такой шаг. После долгих и нудных выяснений, заседаний, совещаний, докладных записок, перекладывания ответственности с одного на другого, и в конце - равно отказали бы, потому что начальство рисковать не любит. В отличие от подчиненных.

Но за годы службы в армейской разведке Гарри убедился, что решаемо все. Даже самые безумные задачи можно выполнить, приложив волю, смекалку и, конечно, немного хитрости. Или прямого обмана.

У Анны нашелся знакомый доктор (“Знаем мы этих “знакомых”, - ревниво думал майор), который был готов сделать переливание крови с добавлением неизвестного фермента. Девушка клялась, что ни слова не сказала доктору о цели переливания, но майор все же решил какое-то время за доктором присматривать. Каким способом Анне удалось его уговорить, Гарри думать не хотел. Закрыл для себя эту тему.

Сам белок он получил, совершив служебный подлог: стянул бланк у секретарши бека, напечатал на электрической пишущей машинке - чтобы не смогли найти на диске компьютера - требование выдать образец белка для оперативных целей. Подпись бека пришлось, холодея от ужаса, подделать.

Так что через довольно непродолжительное время Анна, улыбаясь, отправилась в больницу, а Гарри остался кусать в волнении губы, мучаться от мысли о том, куда вся эта история может их завести и чем это может закончиться для бодрой студентки. Но все прошло хорошо.

Анна вернулась чуть бледная, потребовала немедленно заказать еду в ресторане и бутылочку хорошего имперского вина, поела с аппетитом, и откинулась в кресле с видом человека, только что совершившего важнейший поступок в своей жизни.

- Ну и что сейчас? - поинтересовался Гарри, любуясь девушкой. Бледность ей была очень к лицу, и вообще, майор с изумлением испытывал какие-то совершенно незнакомые ему чувства. Влюбился что ли на старости лет? Да нет, вряд ли. Хотя как понять, если никогда ничего такого не испытывал? Гарри попытался стряхнуть наваждение - не вышло.

- Ничего, - ответила Анна, допив вино из бокала. - Сейчас мы пойдем к Бушме и ты сбросишь меня в реку.

ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ

- Здрасти! Что это у вас тут творится?

Вся троица - Никита, Миленка и Салли - уставились на непрошенную гостью. Салли она показалась смутно знакомой, потом она резко вспомнила полуодетую девицу, вылетевшую из ее квартиры с одеждой в охапку. “Пристрелить ее что ли”, - злобно подумала она, с силой сжимая “громобой”. Это было бы прекрасно, только для начала стоило бы узнать, как она сюда попала, эта любовница Давида. Нет, ну правда - как? Ну, и последний патрон было жалко.

- Ты кто? - Никита пришел в себя первым. - Откуда ты взялась, такая борзая?

- Да оттуда же, откуда и она, - незнакомка кивнула на Салли.

- И что тебе надо?

- А что ты такой неласковый, красавчик? - мокрая гостья криво улыбнулась. - Фингал под глазом тебе за грубость поставили?

- Могу и тебе поставить, - вступила в беседу Миленка. - Тебя по-человечески спрашивают: кто ты такая и зачем сюда приперлась. Вам что, тут медом намазано? Звать-то тебя как?

- Звать… - девушка рассмеялась. - Ну, предположим, Слава. - И добавила непонятное: “оперативный псевдоним”. - Много тебе это дало?

- Слава, значит, - Миленка почесала затылок. - Ну и что тебе надо, Слава?

- Полотенце тут есть какое-нибудь? - вместо ответа протянула нареченная Слава. Салли, не выпуская пистолет из рук, показала глазами на шкаф. Гостья открыла дверки, осмотрелась, вытащила какую-то тряпицу, протянула” “Фу-у-у”, но протерла ей длинные волосы, брезгливо отбросив потом в сторону. Все трое внимательно следили за ее действиями, ожидая ответа. Слава уселась на стул, улыбнулась.

- Ну, давайте сначала познакомимся. Я, как вы знаете, Слава, а ты, красавчик, кто?

- Никита.

Миленка злобно поглядела на муженька.

- А что это ты разговорился вдруг? Девка понравилась? Так я вас тут обоих и отправлю на березы, понял?

Никита кивнул. Синяк под глазом уже пожелтел и теперь переливался синевой. Нрав у Миленки был суровый. “Как-то этому Никите с женщинами не везет”, - подумала Салли и прыснула. Староста перевела взгляд на нее.

- А ты чего ржешь? Смешно тебе? Туда же хочешь?

- Ты бы попридержала коней-то, - спокойно сказала Слава.

- Чего?

- Ничего. - То, что в Деревне лошадей нет, Слава еще не знала. - Что ты всех пугаешь? Ты спросила, что я тут делаю? Как меня зовут, знаешь? Ну так и ты представься, потом будем разговаривать.

Миленка задумалась.

- Ладно. Я здесь главная, зовут меня Миленка, и то, что я говорю, все должны слушать и делать. Такой у нас порядок. Понятно?

- Понятно, - Слава делано зевнула. - А это, стало быть, Салли?

- Откуда знаешь?

- Да я вообще много чего знаю. Но узнать хочу еще больше. Вот для этого и пришла.

- Как пришла? Так же, как она?

- Так же.

- И если я тут вас обоих жизни лишу, - вкрадчиво начала Миленка. - То потом и другие припрутся? Вот так же?

- Ага. - Слава улыбнулась. - Всех не перебьете. У нас там в одном доме столько народу живет, сколько у вас во всей деревне не наберется. Так что лучше нам дружить, а не враждовать. Это пока к вам девчонок забрасывают, а там, глядишь, и мужики припрутся, да не с такими игрушками, - Слава ткнула пальцем в молчащую Салли. - А с чем-то похуже, да пострашнее.

- Да что вам от нас надо-то?! - Закричал Никита. - У нас своя жизнь, у вас - своя. Что вы сюда бегаете? Живите себе там с вашими игрушками, а к нам не лезьте!

- Да мы и не хотим лезть, - Слава огляделась. - Пожрать ничего нет? Ну, ладно. Нам просто надо знать, кто вы такие, откуда взялись, почему вы живете здесь, куда добраться невозможно, и что с вами делать.

- А почему с нами обязательно надо что-то делать? Мы же к вам не лезем!

- Это пока. Потом узнаете, как мы живем, и очень захотите к нам лезть. Потому что живем мы лучше вас.

- А вот она, - Миленка показала на Салли. - Все не так говорила. Все наоборот! Это вы хотите как мы жить, а мы как вы жить не хотим!

- Что наоборот, что не наоборот, с этим мы разберемся, - Слава снова огляделась. - Нет, ну правда, еда есть какая-нибудь? Я голодная страшно!

- Никитушка, - вкрадчиво начала Миленка. - Принеси-ка нашим гостьям хорошей березовой каши…

Салли вздрогнула и сделала шаг назад, подняв “громобой”. Никита бросился за дверь. Слава недоуменно посмотрела на Салли и на Миленку.

- Ты чего?

- Сейчас узнаешь… - Салли лихорадочно пыталась вспомнить, как стреляют из этой штуки. Кажется, надо нажать на какой-то предохранитель. Где он? Она повернула пистолет, пытаясь рассмотреть, где может быть что-то похожее на рычажок стопора. Миленка закричала и бросилась на Салли, пока та отвела взгляд. Схватила руку с “громобоем”, стала выворачивать, пытаясь отобрать оружие. Вскочила и Слава, кинулась на помощь Салли. Все они выкручивали друг другу руки, стремясь завладеть оружием, в какой-то момент ствол пистолета оказался у самой головы Миленки и кто-то - не разобрать кто - похоже, случайно нажал на спусковой крючок.

Гулко грохнул “громобой”, звонко вылетела и закатилась под шкаф гильза. Миленка посмотрела на девушек расширенными глазами, поднесла руку к шее, откуда хлынул поток крови. Староста осела, сползла на пол…

У Салли перехватило дыхание. Слава замерла, глядела на медленно умиравшую Миленку.

Распахнулась дверь, в комнату влетел Никита, за ним маячили два великана - Молчан и Дормогон. Они уставились на Миленку, у которой уже стекленели глаза, натягивалось тугой кожей бледное лицо, она попыталась открыть рот, из которого хлынула кровь… И исчезла. Пропала. Растворилась.

Никита ахнул и сел прямо на пол. Молчан с Дормогоном посмотрели на пистолет, оставшийся в руках Салли, переглянулись, и, отталкивая друг друга, выбежали из комнаты.

- Это как так? Это как? - повторял Никита, раскачиваясь взад и вперед. - Ну как так-то? А?

Надо было что-то делать. Слава опомнилась первой, схватила Салли за руку:

- Бежим, подруга!

“Какая я тебе подруга?!” - некстати подумала Салли.

И тут сама собой появилась Миленка. Из ниоткуда. Просто появилась в воздухе - и все. Страшная рана на шее больше не кровоточила, и была староста теперь совершенно голой. Она молча оглядела всех троих, открыла рот, чтобы что-то сказать. И снова растворилась в воздухе.

- Вы что наделали, суки?! - Никита заплакал. Неожиданно. - Вы куда ее дели?! Верните Миленку! Хоть как верните, вы же убили ее!

Никита завыл в голос. Слава снова дернула Салли за рукав.

- Да не стой ты, дура! Бежим!

Плохо соображая, что происходит, да что там, вообще не соображая, что это происходит с ней и наяву Салли как сомнамбула идет за Славой, которая резко распахивает дверь и сразу отпрыгивает от нее: в проеме снова стоит Миленка в армейском камуфляже. На шее уже начала затягиваться тонкой розовой кожей огромная кровавая рана. Она толкает Славу в грудь, и та отлетает, по пути чуть не опрокинув Салли.

Огромный и сильный Никита охает, закатывает глаза и падает в обморок. Салли тоже хочет упасть в обморок, так было бы намного легче, но ей никак не удается потерять сознание. Слава стоит бледная, пожевывая губами - пытается сообразить, что же делать сейчас.

Миленка входит в комнату оглядывается, с недоумением обводит глазами присутствующих и тихо спрашивает:

- Вы кто такие все? Где я? Куда остальные делись?

ТУМАН СГУЩАЕТСЯ

ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ДНЯ ПОСЛЕ ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ

Гарри спрашивает врачей: когда можно будет поговорить с Анной. Те ничего не могут сказать, пожимают плечами. У девушки тяжелая психологическая травма, плюс наглоталась воды, в какой-то момент буквально утонула, но чудом все же выбралась на берег. Как это сказалось на ее мозговой деятельности - пока неизвестно. На вопросы врачей не отвечает, судя по всему, плохо соображает, где она находится и, скорее всего, не помнит, что случилось до того, как ее нашли, как она оказалась в реке, почему стала тонуть. Справится ли ее организм с этим? Организм, конечно, справится, девушка молодая, сильная, спортивная. Весь вопрос в том, справится ли с этим ее мозг. Что остается? Ждать. Медики сделали все возможное, осталось надеяться на невозможное.

Гарри смотрит на Сапегу, Сапега смотрит на Гарри.

- Не складывается пазл, господин майор?

- Не складывается, господин старший дознаватель.

- Помнишь любимую поговорку Минца? Без бутылки не разберешься. Пойдем, разведка, выпьем чего-нибудь крепкого, да поразмыслим, что происходит и как жить дальше. И начнем с того, что ты мне расскажешь, кто такая Анна и что она здесь делает.

Гарри открыл рот, чтобы ответить, но Сапега остановил его:

- Не сейчас, майор. Не торопись. После второй расскажешь, даже не после первой, понял? - обернувшись к Минцу:

- Ты сегодня включаешь режим “трезвый водитель”, это приказ. Пьешь только воду, потом нас по домам развезешь, потому как нам с майором надо будет нарезаться до изумления, чтобы в себя прийти. А ты все внимательно выслушаешь и утром нам доложишь, о чем мы говорили и к каким выводам пришли. А потом можешь и сам нарезаться. Но не раньше. Чувствую я, что история будет такая, что… ладно, поехали.

В баре было пусто - будний день. Бармен как всегда протирал сверкающие бокалы, незаметно кивнул Гарри, тот отрицательно помотал головой.

- Твой работничек? - проницательно заметил Сапега.

- Мой, - согласно кивнул майор. - Пошли-ка вон за тот столик, там эта история и началась, будем надеяться, что там и закончится.

Первая бутылка крепкой русинской водки ушла мгновенно под оливки и орешки. Минц завистливо смотрел на старших по званию, но приказ нарушить не осмелился, пил кавказскую минеральную воду, подливая ее в доверху засыпанный льдом стакан.

Со второй бутылкой бармен поставил на стол шкворчащую сковородку с двумя толстыми колбасками, луком и картошкой. Мужики наполнили стопки, выдохнули, выпили, крякнули и начали жадно сметать со сковородки огненно горячую еду. Обжигаясь, открывали рот, дышали, пытаясь охладить пылавший язык, и снова накалывали на вилки брызгающие жиром куски. Минц скромно зацепил картофелину, прожевал.

- Ну давайте подведем итог, - Сапега откинулся на спинку дивана. Кожа на лице его пылала, но говорил он весьма трезво. - Значит, ты, майор, завербовал простую, ничего не подозревающую мужнину жену, причем завербовал, просто сбросив с моста в реку. Так?

- Так, - кивнул Гарри.

- И ты не боялся, что она утонет?

- Боялся.

- Я ж говорил, что ты гад. А если бы она и вправду утонула?

- Хазарки не тонут. Они с детства умеют плавать.

- Не тонет только такое дерьмо как ты, - мрачно констатировал Сапега. Гарри дернулся, но передумал. Выпили еще. - Клялся же, что пить с тобой больше не буду… - Сапега тряхнул головой. - Но тут особый случай. Ладно. Изменю себе и на этот раз. И как она по-твоему должна была вернуться?

- Понятия не имею, - признался Гарри. - Но был уверен, что вернется.

- Почему был уверен?

- Люди с пятой группой обладают повышенной жизнестойкостью.

- Откуда знаешь?

- Секрет, - буркнул Гарри, но, увидев, как напрягся дознаватель, примирительно махнул рукой. - Я ж говорю, читал доклады, и про Нину Зорах, которая туда-сюда шастала. И про то, как она до финала реалити дошла, хотя шансов у нее почти не было.

- Но проиграла?

- Проиграла. Там какая-то мутная история была. Вроде как ошибка ^[4] . Так что в Салли… в Вере, - поправился он, глядя на Сапегу. - Я был уверен: выживет.

- Но могла погибнуть?

- Могла. Но не погибла. Наливай.

- Не гони лошадей. И вот когда она, наконец, оттуда выбралась, то ты ее опять в эту Деревню отправил?

- Говорю же - нет! Мы с ней вот тут же сидели, потом она домой пошла - и исчезла.

- Понятно, - протянул Сапега, хотя ничего ему не было понятно. - И тогда ты послал за ней подмогу, эту Анну, как ее…

- Климова, - подсказал Минц.

- Ну да, Климова… Она из русинов что ли?

- Отец оттуда. Мать хазарка.

- Гремучая смесь, - хмыкнул Сапега. - Многое становится понятным. А Анну эту ты превратил в монстра, перелив ей кровь?

- Почему в монстра? - обиделся Гарри. - Просто повысил ее реальные способности…

- Ага, да так повысил, что она теперь тоже может носиться между мирами. Была обычная студентка, стала путешественница во времени.

- Не только во времени, - попытался поправить начальника Минц, но Сапега так зыркнул на него, что помощник дознавателя тут же заткнулся.

- И в пространстве тоже, это понятно. Значит, тогда исчезли обе девицы, да?

- Да.

- И появилась одна из них, сначала мертвая в морге, потом арестованная на границе, а потом снова исчезнувшая. Я правильно излагаю?

- Логично. Но я не уверен, что это была одна из них.

- Почему? - удивился Сапега.

- Потому что у Салли… то есть, Веры, не было никакой амнезии после возвращения. А у той девицы была. Вы ее видели?

- Нет, - признался дознаватель. - Она все время исчезала до нашего приезда.

- То-то и оно.

- А у этой Анны - амнезия?

Гарри задумался.

- Думаю, что нет, - осторожно начал он. - Есть у меня ощущение, что она просто не хочет никому ничего рассказывать.

- Почему? - снова спросил Сапега.

- Не знаю. Но думаю, там что-то такое произошло, что ей пока не хочется об этом говорить. Подождем. Думаю, мне - расскажет.

ТУМАН РАССЕИВАЕТСЯ

Первой опомнилась Слава. Бросилась к Миленке, усадила на стул, крикнула Салли:

- Воды! Воды дай!

Салли схватила глиняный кувшинчик, зачерпнула воды из ведра, протянула Миленке, которая сразу стала жадно пить, проливая на камуфляж. Страшная рана на шее жила, казалось, сама по себе: пульсировала, но не в такт движениям горла.

Миленка выпила все до конца, осмотрелась.

- Вы кто все такие? - снова спросила. - Где я вообще?

В углу всхлипнул пришедший в себя здоровяк.

- Миленка, ты что? Это же я, Никита! Муж твой!

Салли некстати отметила, что камуфляж шел Миленке необычайно, он был размера на два больше, скрывал полноватую фигуру. Зацепив огромные армейские ботинки один за другой, Миленка стянула с ног обувь, с наслаждением пошевелила босыми пальцами, внимательно их рассмотрев. Затем снова подняла голову.

- Муж? Ты? - пожала плечами. - Да с чего бы? А эти красавицы кто?

- Девки пришлые, - быстро ответил Никита.

- А как я сюда попала?

- Так ты тут с рождения жила, милая! Ты что ж, ничего не помнишь? Мы с детства дружили, Миленка!

- Ну, может быть, - пожала плечами бывшая староста. - Хотя я не помню ничего. Вообще ничего. Помню холодный стол, на котором почему-то лежала - это помню. Помню, как в машине ехала, как ела что-то - не помню что. А больше ничего не помню.

- В машине? - изумился Никита.

“Ну да, они же не только машин, они и лошадей не видели, - подумала Салли. - Откуда ему знать?”

А Миленка просто отмахнулась от парня.

- Устала я. Где тут у вас поспать можно?

Никита подхватил девушку, повел ее к выходу.

- Не вздумай! - грозно сказала Слава. - Чтоб в мыслях такого не было! Она ж не в себе, ты не видишь?

- Да я и не думал ничего такого, - заоправдывался детина.

- Не думал он! Смотри у меня! Это ж как ребенка обидеть, паразит ты эдакий!

И когда Никита с Миленкой вышли, Слава обернулась к Салли и тихо сказала:

- А теперь - бежим!

- Так и сбежали? - Гарри сидел у кровати Анны, держа ее за руку, вглядываясь в похудевшее лицо, обтянутые кожей скулы, широко раскрытые глаза.

- Я страшная, да? - неожиданно спросила девушка.

- Да красавица ты, красавица, - засмеялся майор. - Как сбежали-то?

- Сбежал-а, - подчеркнула Анна. - Сбежала только я. Салли там осталась.

- Как осталась?! - Гарри отпустил ладонь любимой и вскочил со стула, заходил по палате. - Что значит “осталась”?

Тогда они обе выскочили из здания правления и скорым шагом, почти бегом, направились к реке. Было непонятно, сможет ли организм сам по себе вернуться в привычный мир, а бежать надо было сейчас, не откладывая. Значит - река!

- Черт, надо бы сжечь эту деревню к чертовой матери, - бормочет Слава, доставая из кармана зажигалку и пытаясь высечь огонь отсыревшим кремнем. - Отсырела! - разочарованно говорит она. - Ладно, хрен с ними, пусть живут.

И они снова почти бегут к реке, торопятся, в какой-то момент даже взялись за руки.

“Она же была любовницей Давида!” - мелькнула мысль в голове у Салли, но чуть не рассмеялась. Давид… Как это было давно! И вообще бог знает сколько времени прошло с той поры. Смешно вспомнить, как она ревновала мужа. Мужа? Она сама себе напомнила Миленку, которая не узнала Никиту, а ведь как влюблена была! Как кошка! Так говорят, хотя влюбленных кошек никто в глаза не видывал. Господи, какая ерунда в голову лезет.

Интересно, завел себе Давид еще кого-то, пока они со Славой тут пытались выжить в этой треклятой деревне? Славой? Ее же как-то по-другому звали “там”. Да какая разница? Пусть будет Слава, все равно. Она посмотрела на соратницу по несчастью. Не знаю, почему мужикам нравятся именно такие девочки, никогда не понимала. Но вот Давид купился. И Гарри, судя по всему, тоже. Странно, что это ее вообще не волнует больше. Салли прислушалась к себе: нет, не волнует. Чуть покалывает, врать не буду, но так, чтобы со страстью утюгом треснуть - нет.

Они уже подходили к реке, когда Салли неожиданно остановилась. Что она делает? Сейчас, захлебываясь и задыхаясь, она пойдет на дно этой треклятой реки, чтобы выбраться на берег Бушмы в родном Кузаре и… И чтобы что? Вернуться к Давиду? Напороться на очередную смазливую девицу, которая в слезах и полуодетая вылетит из их квартиры? Бурно примириться с мужем в постели и снова начать опостылевший цикл: готовка, стирка, уборка. Он будет разрабатывать свои высокие технологии, а она будет сидеть в четырех стенах и не знать, чем заняться, когда все дела переделаны? Тогда зачем она так рвалась сюда, если снова сбегает? Струсила?

- Слава, - она прикоснулась к плечу соратницы. - Ты иди. Я останусь.

- Что значит “останусь”? - не поняла Слава.

- Я не вернусь, - сказала Салли и сама удивилась тому, что сказала. Ей стало страшно. Только на минутку, но страшно стало. - Я буду тут жить. С ними.

- Ты нормальная? - закричала Слава. - Головой поехала?! Это же ужас! Грязь, жестокость, примитив! Животное существование, только чтобы жрать и трахаться - ты так жить хочешь? У тебя же муж! - И осеклась, вспомнив, что муж-то с ней… в общем, скандал был. Но все-таки!

- Про мужа ты зря, - спокойно ответила Салли. - И не в нем дело вообще. Они тут дикие, конечно. Но дикие - дети. У них сейчас никого нет, кто бы ими командовал и распоряжался. Сами они не способны. Если их правильно воспитывать, глядишь, и толк выйдет. Не знаю, но попробовать стоит.

- Ты святая, что ли? А если тебя прямо сегодня к вечеру на березы отправят?

- Кто, Слава? Кто отправит? Нет у них сейчас того, кто принимает решения. Вот я им и буду.

- Кто ж тебя слушать станет?

- У меня “громобой”, пистолет, - объяснила Салли. - Они его боятся страшно, у кого он в руках - тот и главный.

- У тебя ж патронов нет!

- Так они ж об этом не знают! Они от одного вида его трясутся. И я медленно, но верно их нормально жить заставлю. И колесо изобрету. Телеги сделаем, тачки. Там работы - только успевай. А патроны ты мне потом подкинешь, - подмигнула Салли.

- Все-таки, подруга, ты неисправимый оптимист. Короче, дура! - протянула Слава. - Но силком я тебя, конечно, в воду не пихну. Ты большая девочка, поступай как знаешь. Я пойду.

- Иди. Удачи!

- Давиду что передать? - ехидно не удержалась Слава. Салли хмыкнула.

- Передай, что я умерла, но буду вечно его любить. Пусть его совесть помучает.

- Ага, помучает. Полчаса или минут сорок. А то ты мужиков не знаешь. Ладно. Держись. Я к тебе тут в гости заглядывать буду.

- Добро пожаловать, - засмеялась Салли. - Патроны привези! - И, не оглядываясь, пошла обратно.

Встречные люди внимательно ее осматривали, кто-то робко кивал в знак приветствия, Салли на эти кивки не отвечала, шла прямо к правлению.

“Надо будет сказать Никите, чтобы народ собрал, объявлю, что теперь у них новый хороший староста, и что жизнь их меняется к лучшему”.

КОНЕЦ ИСТОРИИ

- Добран! - крикнул Никита. - Матери поесть отнеси!

Шестилетний Добран, схватил узелок с хлебом и куском твердого козьего сыра, побежал к калитке.

- Пап, я с ним к маме! - сестра-близнец Добранка кинулась вслед за братом.

- А за Даринкой кто присмотрит! - Никита выскочил на крыльцо с двухлетней девчушкой на руках, но опоздал: близнецы уже неслись к правлению, поднимая босыми ногами дорожную пыль, пинали ее изо всех сил, стараясь засыпать друг друга побольше. Отец в сердцах сплюнул, с девочкой на руках пошел к пристройке.

В небольшой комнате сидела сильно растолстевшая Миленка, пыталась что-то вязать. Спицы выскальзывали из непослушных рук, но она с упорством не сильно вменяемого человека продолжала попытки.

- Миленка! Присмотри за Даринкой! - грозно сказал Никита. - Мне за скотиной надо ходить, а эти двое сбежали.

Миленка замычала в ответ, закивала, заулыбалась. Даринка, спущенная с рук, побежала к ней, уткнулась в колени. Миленка нежно погладила ее по черным волосам, понюхала у девочки макушку и махнула Никите рукой: иди, мол, справимся.

Близнецы прибежали, когда Салли уже собиралась выйти на улицу - теперь на доме старосты красовалась надпись: “Правление”, в Деревне так и говорили: “Зайди в правление”! Конечно же, ей, как старосте, не хватало привычных канцелярских вещей, господи, да простого калькулятора! Но она приспособилась, что-то считала в столбик, что-то - в уме, в общем, худо-бедно, но баланс сходился. Хотя чему там было сходиться? Только налогам, которые она ввела, чтобы не повторилась трагедия с засухой. У реки построили запруду, сделали небольшое водохранилище для полива, и мельница у водосброса заработала исправно. Каждый двор теперь сдавал в общий амбар зерно, овощи, с каждого килограмма муки отсыпали в “общий котел” по 100 грамм, в общем, жизнь за эти семь лет более или менее наладилась, драматических изменений не было, да оно и к лучшему.

Дети влетели в кабинет, бросились обнимать мать, которая каждого расцеловала, стараясь не сильно прижимать к округлившемуся животу. Близнецы попрыгали вокруг Салли, посидели в ее обшитом кожей деревянном кресле, отпихивая друг друга и страшно веселясь.

- Ну все, бегите домой! Мне еще работать надо! - Салли легонько подтолкнула детей под одинаковые круглые попки, счастливо улыбнулась - “Господи! Какие они у меня красавцы!”- и пошла к кузнице, в которой орудовал старый, но еще крепкий Цветан.

По дороге встретила старого знакомого Лузгаря, который правил телегой, запряженной двойкой быков. Лузгарь, как всегда при встрече со старостой, засуетился, спрыгнул с телеги, поклонился в пояс, опасливо косясь на строгую Салли. Помнил, скотина, боялся, что она будет мстить за унижение. И она бы отомстила, конечно, но у нее сегодня было хорошее настроение, светило солнышко, детки прибегали, растрогали - так что Салли благосклонно кивнула Лузгарю и пошла дальше, осматриваясь по сторонам, проверяя, все ли в порядке в большом хозяйстве ее деревни.

Цветан как всегда что-то ковал, таская металл из огромной кучи лома на заднем дворе кузни. Откуда брался там лом и почему куча не уменьшалась, сколько бы кузнец ее ни пользовал, Салли давно перестала задумываться. Ну вот так вот оно, и все. Как и электричество, непонятно откуда берущееся. Она чисто из интереса даже несколько экспедиций снаряжала, чтобы понять, куда ведут провода, но те возвращались пожимая плечами: тянутся ниоткуда в никуда. Ну и бог с ними, главное, что энергия есть.

- Здорово, Цветан!

- И ты здравствуй, Салли, - кузнец вытер руки о фартук, пожал протянутую ладонь.

- Сколько колес сегодня выковал?

- Да штук семь будет.

- Ого! Это только с утра?

- Ну да, - гордо сказал Цветан. - К вечеру десяток закрою.

- В добрый час, в добрый час, - заулыбалась староста. - Значит Добрыня телегу сколотит, да пару тачек сделает. Большое подспорье.

И она погладила кузнеца по заросшему жесткими волосами плечу. Цветан аж покраснел от удовольствия.

- Надо еще ободов для бочек наковать побольше, - продолжила Салли. - А то народ ленится бочки делать, мол, ободов не хватает, ты уж постарайся, хорошо?

- Сделаем! - сказал Цветан.

Салли решила пройтись вокруг Деревни, она любила ходить пешком, рассматривая дома, огороды, пашни, ореховые рощи и дубовые заросли. Ни разу за эти семь лет она не пожалела о своем решении, как всю жизнь здесь жила. Дел всегда было невпроворот, никакие глупости в голову от безделья не лезли, и было очень приятно смотреть, как меняется деревня. Она всегда добавляла про себя “под моим чутким руководством” и так же про себя смеялась над этим напыщенным выражением.

Вдали показалась стройная фигурка, тащившая большой прорезиненный мешок, с которого стекали капли воды.

- Слава! - радостно завопила Салли и кинулась навстречу подруге.

Обнялись, расцеловались, платье у старосты сразу промокло, обе рассмеялись. Обнявшись, пошли к правлению. Салли хотела помочь тащить увесистый мешок, но Слава не дала, показала глазами на круглый живот Салли, подмигнула:

- Опять? Вот вы неугомонные!

- А что делать?! - весело ответила Салли. - Уж больно мы это дело уважаем!

И они обе снова расхохотались. В правлении Слава развязала мешок, вытащила оттуда зарядку для мобильного телефона.

- Вот спасибо! Слушай, так у меня теперь хотя бы калькулятор будет!

- Ну да, звонить тебе некому, так хоть будешь бухгалтерию свою вести по-человечески.

Жестом фокусника из мешка были вытащены две банки пива “Золотой Итиль”.

- Здорово! - закричала Салли. - Вот это удружила!

- А тебе можно? - осторожно спросила Слава.

- Да что с одной банки будет?! Открывай!

Подруги сделали по большому глотку. Салли закатила глаза от наслаждения, облизнула пену с губ, засмеялась.

- Как живете-то? Как Гарри?

- Ой, совсем забыла! - Слава залезла в мешок, вытащила из глубины пачку патронов, какие-то щеточки и баночки.

- Вот, просил тебе передать и сказал, чтобы не забывала свой “громобой” чистить, а то заржавеет и откажет в нужный момент.

- Да, спасибо, - Салли смахнула коробку в ящик стола, где лежала еще одна пачка, в которой не хватало несколько патронов. - Гарри все еще полковник?

- К осени обещали генерала дать! - гордо сказала Слава, - он теперь заместитель начальника контрразведки, глядишь, скоро стану генеральшей!

- Дай бог! Рада за вас!

- Знаешь, после того, как он провернул эту операцию с параллельными мирами, начальство просто обалдело! - доверительно продолжила Слава, отпивая пиво из банки. - Наделали кучу шприцов с ферментом… Кстати, знаешь, как этот белок назвали?

Салли сделала вопросительное лицо.

- Вералин!

- Да ты что?!

- Ага, в твою честь. Теперь после небольшого медицинского вмешательства, в случае опасности, первые лица Каганата смогут получить инъекцию и свалить к тебе в Деревню. Ты как, готова?

- Дома отстроены, место подготовлено. Будем надеяться, что не понадобится.

- Будем надеяться. Смотри, это сверхсекретная операция!

- Да кому я проболтаюсь?! - засмеялась Салли. - А как наши дознаватели?

- Сапега теперь главный прокурор Кузара, а Минц ушел к Гарри в контрразведку, доволен страшно.

- Ну, а у тебя у самой как дела? По-прежнему, королева СМИ?

- Ха, естественно! Чтобы я - да не королева?! Заместитель генерального директора крупнейшего телеканала, главный редактор информационных программ госпожа Анна Климова-Даев к вашим услугам!

И они опять рассмеялись - хорошо встретиться и поболтать!

- Юрка как? Он ведь большой уже?

- Школу закончил, готовится поступать в разведшколу в Дербенте, как папаша его. Неугомонные они у меня. И упрямые! - с нежностью сказала зам. генерального.

- А Давид? - Осторожно спросила староста.

- Старая любовь не ржавеет? - как всегда бестактно расхохоталась Слава. - Все в порядке с твоим Давидом, женился, он своего не упустит.

Салли стало неприятно. Понятно было, что он женится в какой-то момент, но все равно стало неприятно.

Сколько же времени прошло “там” за семь лет здесь? Вон, у Славы уже седые прядки в волосах, морщинки вокруг глаз и в уголках губ. А Салли только-только тридцать исполнилось! Ну ладно, ладно, тридцать один, кто считает?

- Сколько же мы с тобой не виделись? - осторожно спросила она подругу

- С прошлого раза? Два года, а вообще уже семнадцать лет, ровно. А у вас тут сколько прошло?

- В два раза меньше. Не ровно.

Обе рассмеялись. Никак не получается рассчитать закономерность течения времени в этих мирах, скачет время, как девочка на скакалке. Это ж получается, что в том мире Анне уже под сорок? А ведь была на три года моложе. И той Вере, про которую она уже забыла, было бы… ладно, забудем. Той Веры больше нет.

Анна плюхнулась на лавку для посетителей, сложила руки на коленях.

- Никита твой как?

- Да не спрашивай! Боится меня как огня!

- Да-да, вижу я! Опять с пузом ходишь, так сильно боится!

- Вот именно! Попробовал бы ослушаться!

И наклонившись к уху подруги сказала:

- Он такой неутомимый!

И они снова принялись хохотать.

- Нет, правда он боится. Помнит мою тяжелую руку. А уж после того, как я Дормогона расстреляла…

- Да ты что?

- Ага. Чтоб другим неповадно было. Он тут как-то хотел против меня народ поднять, попытался ударить, ругался. Хорошо, что ты мне в прошлый раз патронов подкинула. Вот я и выстрелила. Страшно было, да что делать? Молчан как увидел, что Дормогона нет больше, так описался прямо на людях.

- На березы не посылаешь больше? - осторожно спросила Слава.

- Нет, с этим варварским обычаем покончено. Как и с унизительными порками.

- Просто расстреливаешь?

- Да ладно тебе! Пристрелила одного, так теперь вся деревня на цыпочках ходит. С этим народом без страха нельзя. Бояться должны. Тогда все получится, что задумано.

Слава покачала головой, но ничего не сказала.

- Миленка как? Все так же? - решила она сменить тему.

- Да. Даже хуже стало - не говорит совсем, только мычит. Растолстела очень. Зато шрам затянулся. Тихая такая стала, за детьми присматривает, любит она моих, - гордо сказала Салли.

- Да, детки у тебя чудные.

Помолчали.

- Пойду я обратно, наверное…

- Слава! Оставайся! У нас завтра праздник света, порадуемся, погуляем!

- Не могу, Салли, Гарри не любит, когда я дома не ночую, - засмеялась Слава.

- Не потонешь? За один день туда-сюда…

- Нет, дело привычное. - подмигнула Слава. - Ну бывай. Потом как-нибудь еще заскочу. А то и ты бы в гости пришла, посмотрела бы как мы живем.

- Ну, может когда-нибудь, - неуверенно протянула Салли. Слава поняла, что не придет. - Дел много, всех не переделаешь, да и отвыкла я от вашего мира.

- Вашего? Он же и твой тоже.

- Был, Слава, был. Сейчас вот мой мир, - она обвела руками вокруг.

Подруги обнялись и расцеловались.

Никита нетерпеливо ждал жену к ужину, даже к калитке выходил, высматривал, не идет ли. Наконец Салли пришла, кивнула ему, обняла близнецов, которые к ней бросились, прижались, взяла на руки Даринку.

- Оставь, она тяжелая, тебе вредно! - сказал Никита.

- Ничего, ничего… Ты сказал Миленке венки девочкам к празднику сплести?

- Забыл! - виновато ахнул муж.

- Что значит забыл?! Праздник же уже завтра! Ничего тебе поручить нельзя! Слушай, ну достало уже! Почему ты все забываешь? Трудно было сказать? Она бы уже все сделала, а сейчас в темноте она такого наплетет. Значит, завтра с утра все второпях делать? Хоть какое-то чувство ответственности должно же быть? Или тебе на нас с детьми наплевать вообще?

Никита переминался с ноги на ногу, молчал.

- Корову-то подоил хотя бы?

Никита кивнул.

- Ну хоть так. Ладно, идем ужинать. Миленка детей уложит?

Никита снова кивнул.

- Тогда и сами пораньше спать ляжем. Завтра тяжелый день.

[1] “ Когда Гарри встретил Салли” ( When Harry Met Sally) - романтическая комедия 1989 г. США

[2] Бек - вторая, после Кагана, должность во властной иерархии Хазарского каганата, его функцией являлось командование войском, повседневное администрирование и финансовая политика государства

[3] Подробнее об этом в новелле “Путешествие” “Хроник Хазарского Каганата”

[4] Подробнее об этом - в первой части “Хроник Хазарского каганата” “Испытание”