Гур

Майта. Дела семейные

Мы третий день находились в лагере, ожидая, пока Уайда проведет инициацию львят для их первого обращения. Я дважды ходила на охоту за свежим мясом для малышей и сестры. По возвращению в лагерь Гур и Анниэль с помощью лошадей оттащили тушу льва куда-то прочь. Жека говорил все лучше и лучше и все время смотрел на Анниэль влюбленными глазами, что, в нашем присутствии, ее невероятно смущало. Анниэль — действительно сильный наставник, а Жека — прилежный ученик. Гур по-прежнему спокоен, но я теперь иногда замечала в его глазах искры удовольствия и даже, странно подумать, восторга. Дважды, на короткое время оставшись со мной наедине, он вдруг подхватывал меня и кружил. Несколько вращений и я опять на ногах, а он стоял рядом совершенно спокойно.

Когда наши детишки спали, к нам ненадолго присоединялась Уайда, мы лежали вместе и неторопливо ласкали мужа. Да, мужа! В первый же раз, собравшись втроем, услышали от него, что мы теперь полноценная семья, даже дети есть. Однажды, вдоволь наласкавшись и налюбившись, мы отдыхали на чисто вылизанном общими усилиями Гуре. Голова львицы лежала у него на бедрах, а я пристроилась на животе, приказав личному составу поглаживать мою попку. Гур вдруг спросил сестричку:

— Уайда, любовь моя, тебе был знаком лев, которого вы убили?

— Да, милый, хорошо знаком, он являлся одним из моих мужей.

Я ахнула и задохнулась. Уайда продолжила:

— Насколько я понимаю, в нашу коалицию пришли новые самцы и изгнали мужей. Так как убитый нами муж был один, значит брат погиб во время драки с захватчиками. А оставшийся в живых стал бродягой. Учуял запах лошадей, решил поживиться.

— Ты правильно поступила, — мягко ответил Гур, потом повернув меня к себе, взглянул в глаза и добавил: — И ты, бесстрашный сотник, действовала верно.

Приподнялся, схватил меня за ухо, а львицу за волосы, потащил к себе. Мы притворно завизжали. Гур крепко прижал нас с сестричкой к груди. Белоснежная густая шаль волос Уайды накрыла нас и мы замерли в блаженном единении.

— А знаешь, любимый сотник, что одна милая ушастая головка перестала быть гладкой? — неожиданно спросил муж.

Я оторопела. Приподнялась, потрогала голову, действительно шершавая, как мелкий песок на камне. Волосы начали расти! В радости переводила глаза с Гура на Уайду. Муж продолжил:

— А ведь я тобой не занимался после ресничек. У нас не было на это времени. Увидев появляющиеся бровки, я кое-что понял, а теперь еще раз убедился. Пусть одна хитрая кошка, мастер магии жизни, поведает, когда она успела наколдовать чудесные изменения беленькой девочки.

Львица расплылась в довольной улыбке. Покачала бедрами, показывая, дескать, вот она какая. Как я ее люблю!

— Сестричка, ты не возражаешь против густых и крепких волос на голове? — муркнула Уайда, не раскрывая глаз.

— Нет, не против, любимая сестричка, но лишь на ней. Иначе я буду чересчур отличаться от мужа.

Мы замолчали и синхронно уткнулись подбородками в ключицы Гура, глядя ему в лицо. Моя рука нашла руку Уайды. Вдруг Гур хмыкнул.

— А теперь будем играть в викторину. Знаем ли мы, кто создал наше счастье? Сейчас мы выберем только одного из двух остальных, на счет раз-два-три, — спросил нас Гур, хитро прищурился и дал старт, — раз, два, три!

Муж выбрал меня, хлопнув и крепко сжав мою попку. Я выбрала Уайду, куснув за ушко, сестричка остановила выбор на Гур, облизав тому нос. Мы весело рассмеялись.

— Вот теперь пусть каждый объяснит свое решение, — заявил Гур. Если угодно, могу начать первым.

Мы с сестричкой взвизгнули в знак согласия.

— Извольте. Этот славный сотник, большой командир, — он ухватил губами и обслюнявил мой нос, еще сильнее, до сладкой боли сжав ягодицы, — имеющий большую, хм, и добрую душу, однажды пожалел бездомную кошку, валявшуюся среди конских копыт. И что мы получили взамен? Счастье. Кто выскажется следующим?

— Давай я, — молвила хитрунья, — ты вызволил меня из клетки, а без этого и наше счастье было бы невозможно. А если говорить проще, я тебя люблю. Хотя это не аргумент и не объяснение, но все равно я хочу это сказать.

Они нежно поцеловались и уставились на меня. Я ласково прихватила губами носик Уайды, замкнув круг облизанных носов. Она в ответ куснула мое ухо. Я сказала:

— Для меня очевидно, что Уайда увеличила счастье и мужа, и мое. И не в два раза, а намного больше. Раньше я обожала спокойного чистого красавца, мне с ним было чудесно, но я оставалась в живых. А теперь я погружаюсь в огонь, который сжигает меня дотла. И все из-за моей милой сестрички. Раньше, будучи с Гуром вдвоем, я не могла, в полусознании, смотреть на себя со стороны. Теперь могу. Где бы я углядела Гура, обезумевшего от страсти? Видеть такое — счастье, счастье, счастье. Кто бы научил меня замечательным подробностям львиной любви? Зажигал и пылающую бросал в Гура, воспламеняя его?

Уайда благодарно поцеловала в макушку. Внезапно отскочила, обернулась и исчезла. Малыши просыпаются. Долг выше прозы. Мне пушистики нравятся, с нетерпением ожидаю, какими они будут в человеческом облике.

Наши детки!

Жека. Кто есть кто

Я клинический дебил. Имбецил. Идиот. Маловато. Полупридурок? Лучше. Дурило? Да.

Я — именно дурило. Сейчас мне Анниэль рассказала, что Майта вообще не сестра Гура, а жена. И атлетка львовская тоже. Он, типа, шах эмирата или эмир шахиата и у него две жены.

И это — я? Тот, который решал системы дифуров аналитически, а не численно. Моей Анниэль до лампады, что аналитически, что эквилибристически, а вот научные коллеги (сиречь, старые хрены) лишь языками цокали в радостном удивлении. Потому что могли оценить физический смысл, содержавшийся в аналитическом решении. И теперь светоч разума, в виде меня, не смог просчитать банальную ситуацию? Как же подобное могло произойти со мной? С дурилом.

Что такое? Шо такэ? Вот из ит? Вас ис дас? Кес ке се? Ара эс инч бана?

Что-то случилось с княгиней Трубецкой или с домом Облонских, если я так туплю.

Помню, как доктор наук Цфасман, научный руководитель, говорил мне, лукаво поблескивая глазами:

— Ся моделька хиловата, коли данных маловато.

Действительно. Маловато. Я интуитивно определил взаимный поцелуй дам, типа, однополый оральный контакт, как базовый элемент модели, а ведь сам, приезжая на Кавказ, целуюсь с родней, и что? Значит несущественный элемент, не базовый. Так что аннулирую предположение о бордово-розовых отношениях жен Гура, хотя предпочел бы, чтобы женщины не целовали друг друга, особенно на публике. Лучше бы накапливали запас эстрогена для опытов с мужеским родом, а не тратили попусту. Хотя, кто я такой, чтобы навязывать свои предпочтения другим? Дурило и есть.

Теперь почти все понимаю, о чем говорят мои спутники. Узнал, что Гур высвободил откуда-то детей львицы и теперь они стали общими детьми всей их семьи. А Анниэль ему помогала в спасении детей. Горжусь моей девушкой! И еще понравилось, что Гур взял в жены женщину с детьми. Очень достойно.

Анниэль рассказала, что она ученый, маг земли. Она, фактически, является моим коллегой, она — маг-экспериментатор, а я физик-экспериментатор, разница небольшая. Раньше голубка действовала против организации, к которой принадлежит Гур, но он ее перевербовал и теперь она на его стороне.

Мой статус, оказывается, следующий. Я — ценный цивилизационный артефакт и Гур поручил Анниэль изучать меня. Когда услышал это, то долго смеялся. Спросил, входила ли плотская любовь в исследовательский набор. Анниэль стала пунцовой и отводя глаза в сторону, протянула, что этот «инструмент» не планировался. Румянец прошел, она стала лукаво поглядывать, слегка улыбаясь. Сказала, что просто внезапно поняла, как я хорошо проявился в изучении языка и меня нужно было срочно наградить, но прежняя земляника кончилась, а новой набрать не успела. Юмор у нее забавный.

Я погладил ей грудь, пытался залезть под тужурку, но получил по рукам и узнал, что в рабочее время неприлично приставать к исследователю. Однако научная особа намекнула, что рабочее время когда-нибудь закончится. Я согласился. Добавил, что когда оно истечет, то буду раздевать и целовать одного исследователя, изучая, в свою очередь, все элементы, из которых состоят местные экземпляры. Анниэль опять покраснела и пытаясь выглядеть грозно, достала прутик. Я выхватил его и хлестанул себя по спине. Красавица рассмеялась серебристым колокольчиком.

Тут же, будто в ответ на смех Анниэль, мы услышали радостные возгласы и вышли из-за нашей палатки, где проводили НИР. Смех и голоса слышались в резиденции Гура. Подошли, заглянули. Совершенно обнаженная Уайда, если не считать какую-то деревяшку на шее, сидела по центру палатки и держала на коленях двух бутузиков, что-то невнятно лепечущих. Симпатичные детишки, беленькие редкие волосики, смуглая кожа. Все в мать. Майта любовно поглаживала младенцев. Гур полулежал неподалеку и с удовольствием наблюдал возню. А грудь у нее первоклассная. Впрочем, не разевай роток на чужой кусок. Да если и разинешь, то Уайда может быстро закрыть его. Вспомнил, как одногруппник Санье, когда восхищался грудью увиденной девушки, то шептал, ах, да, и мне б такую. И очерчивал желанные контуры у своих тощих ребер. Мы рыдали от смеха.

Анниэль отвлекла от созерцания посторонних титек и сказала, что мы с ней должны сплести колыбельки из прутьев, намокающих в корыте. Я согласился, интересная топологическая задача. Покрутив ее в голове, предложил сплести не две колыбельки, а одну корзинку побольше, чтобы разместить в ней обоих детей. Анниэль обмыслила мое рацпредложение, выдвинула встречное. Колыбелек все же две, но с общей стенкой, одной ручкой и выемкой под переднюю луку седла. Изобразил работу разума, потом действительно задумался и признал этот вариант оптимальным. Огреб большую охапку гладких и гибких прутьев и мы отправились к лежащим седлам заниматься ОКР.

С Анниэль я могу и этим, но и тем тоже.

Гур. Землетрясение

Впереди двигались жены. Иногда передавали друг другу корзину с детьми, осторожно ставили на луку седла и крепили ремешком.

Утром, перед завтраком, я внимательно осмотрел произведение искусства, которым оказалась корзинка для близнецов. Анниэль объяснила, что они с Жекой плели корзину, не как обычно, сплетая донышко, а затем стенки, а наоборот, вначале сплели обруч верха, затем стенки, а уж потом — донышко. Его плели, прижав корзинку к седлу и повторяя его форму. Уплотняли плетение, простукивая ножнами кинжала горизонтальные, сильно изгибающиеся прутья в промежутках между вертикальными прутами основы.

Корзинка получилась просторная и глубокая. К ней прилагалась плетеная крышка, а также ремешок для переноски или крепления на седле. На двух частях донышка лежала травяная подстилка, выравнивающая их. Дети могут выглянуть из убежища, если встанут в полный рост. Колыбелька плотно влипала в седло перед всадником и надежно закреплялась ремешком. Я в который раз убедился во всесторонних талантах горных эльфов, позволяющем создавать одновременно красивые и практичные вещи. Однако, Анниэль удивила меня, заметив, что Жека показал некоторые неизвестные ей приемы плетения, решившие затруднения при формировании донышка. Когда она поинтересовалась, какой опыт у него в плетении лозы, он ответил, что никакого, плетением он никогда не занимался, а все придумал во время совместной работы. Интересно. Впрочем, ожидаемо, умный человек может изобрести то, до чего другой не сумеет догадаться.

Горы медленно отдалялись. Степная дорога пружинила дерном и не истирала подковы лошадей. Разросшаяся к середине лета трава почти скрыла дорогу, копыта и колеса не успевали ее вытаптывать. По левую сторону тракта начинались земли ордена Хранителей. Иногда нас опережали редкие конные группы, но чаще мы сами догоняли и обходили караваны, вышедшие из высокогорья ранним утром. Встречных путников пока видно не было.

Сзади, бок о бок, ехали Анниэль и Жека. Слышал обрывки их разговоров, углубляться не стал, так как на мне лежала постоянная забота о безопасности отряда. Жека, запинаясь, что-то рассказывал девушке. Анниэль иногда помогала Жеке справиться с языковыми затруднениями. Но если понятие оказывалось слишком сложным, чтобы выразить на нашем языке, то Анниэль просила Жеку описать представление несколькими словами или предложениями, а дальше использовать слово из его языка. Сама же запоминала новые понятия. Училась, какая она умница, изобретя этот подход. Ордену Знающих будет необычайно полезен такой специалист по миру Жеки. Хм, и по самому Жеке.

Неподалеку от тракта обнаружилась рощица. Пора сделать привал, у нас дети, которым нужен дополнительный уход. По моему сигналу мы сошли с тракта и двинулись к деревьям, позволявшим укрыться от полуденного солнца.

Вдруг Анниэль вскрикнула:

— Все собирайтесь вокруг меня! Быстро!

Не раздумывая, я тут же приказал вьючной части конского поголовья галопом догнать нас. Анниэль спрыгнула с лошади и распласталась по земле.

— Земля загудела. Грядет землетрясение. Я постараюсь сохранить под нами неповрежденную почву.

— Передать малышей мне! — рявкнул я.

Испуганная Майта подбежала и вручила корзинку. Лошади легли, повинуясь приказу.

— Всем сесть на землю!

Повесив корзинку на шею, я сам остался на ногах, готовый в любой момент взлететь. Смогу всех людей поднять? Нет, мягко только одного-двоих. Успею поднять кого-нибудь, попавшего в беду. Надеюсь, да. Вдалеке, высокая скала предгорья стала медленно заваливаться. Потом другая. Третья. Целая гряда сорвалась с окрестных гор внутрь, на эльфийское плато, и нарастающие облака пыли закрыли от взгляда все высокогорье. Я увидел, как с той стороны на нас стремительно двигалась невысокая, несколько вершков, земляная волна длиной с десяток локтей. Взлетел на локоть, прикрывая руками корзинку. Волна столкнулась с пятачком почвы под нами и скользнув вокруг, устремилась далее. На мгновение появились разломы по границе защищаемой зоны и сразу сомкнулись. Теперь лишь пучки вырванной травы обрамляли наше расположение. Через короткое время вторая волна, поменьше, также обогнула нас и бросилась догонять первую. Потом мимо пробежала третья волна, совсем небольшая. Деревья в соседней роще перекосились, многие падали со громким треском, обнажая корни. От шума ломающегося леса лошади перепугались и попытались вскочить на ноги. Я мысленно обратился к ним с успокоительными речами. Четвероногие вняли уговорам.

Кажется, все закончилось. Вижу, что аура Анниэль серьезно ослабела, похоже, что она не успела получить от земли достаточное для защиты количество силы и добавила в заклинание часть собственной ауры. Крикнул Уайде немедленно заняться потерявшей сознание эльфийкой. Майта и Жека встали на ноги и осторожно, чтобы не затоптать женщин, подняли лошадей. Жека испуганно смотрел на лежащую ничком девушку. Наконец Анниэль зашевелилась. Уайда бережно помогла ей подняться. Аура Анниэль окрепла, а аура Уайды уменьшила плотность. Полезно, тренировка мага жизни. Жека обнял Анниэль и стал что-то говорить, ласково поглаживая по спинке.

— Что произошло? — спросил я у Анниэль, стоящей в объятиях Жеки.

— Часть гор по ту сторону хребта внезапно придвинулась к основному массиву. Отсюда я плохо чувствую, но такое впечатление, что горы попытались взобраться на горы.

— Тектонический сдвиг, — произнес Жека непонятные слова.

— Боюсь, у нас на высокогорье большие разрушения. Страшно даже подумать. У меня там папа и мама, старший брат. Мне нужно ехать туда, — жалобно произнесла эльфийка, отстраняясь от Жеки и отряхивая одежду.

— Тебе ехать нельзя, ты сама поймешь это, когда успокоишься. Мы решим, как помочь твоей семье, немного позже, — ответил я.

— Нам повезло, что мы вовремя успели забрать детей, — высказалась Майта.

Жены стояли рядом со мною, ощупывая и оглаживая детей. Ульм и Ульма попытались заплакать во время древолома, но мои руки мгновенно успокоили их. Теперь они, с довольными личиками, улыбались, увидев мам.

— Несколько дней, всего несколько дней и мы бы опоздали, — потрясенно шептала львица.

По лицу скользила слеза. Я прижался к Уайде щекой, соединяя слезой нас с женой. К другой щеке львицы прижалась беленькая девочка. Дети захныкали. Мы встрепенулись. Мамы захлопотали над младенцами.

Донесся слабый рокот. До нас, наконец, добрался звук падающих скал. Пылевое облако вокруг места обрушения неспешно расползалось по окрестностям, накрывая их грязно-серой пеленой.

Беда осталась позади.

Уайда. Спасательный отряд

— Если Анниэль появится на высокогорье, об этом вскоре узнают семизвездники и ей будет грозить серьезная опасность. Она — единственный известный свидетель магического выброса, осведомлена о причинах исчезновения экспедиции и связана с орденом контрактом. Мы не можем рисковать жизнью ценного специалиста, — заявил Гур.

Жека оживился. Видимо, горячо разделял высказанное мнение.

— Но помочь ее семье мы обязаны, так как она член отряда, — продолжил муж, — поэтому, мы организуем эту помощь инкогнито.

— Каким образом? — спросила сестричка.

— Нужно срочно добраться до ближайшего города, нанять спасательную команду и отправить на поиски семьи Анниэль. Привал отменяется. Мамы, готовьте детей к движению. Анниэль, разложи в сумки взрослых по лепешке и полуголовке сыра, перекусим в пути. Я посмотрю лошадей, — ответил любимый.

Мне, после действий горных эльфов против меня, в общем-то безразлична, мягко говоря, их судьба. Но Анниэль мне симпатична, я сочувствую и понимаю ее волнение. Семья — святое дело. Хорошая она девочка, серьезная и умная. Но как она умудрилась, при ее воспитании и совсем недавнем знакомстве с Жекой, проникнуться к иномирянину романтическими чувствами и довести их до логического конца? Да и Жека непохож на соплеменных мне самцов, готовых без раздумий наброситься, с известными намерениями, на любую, даже незнакомую, львицу. Видимо, наши стоны и визги в тот вечер устранили дистанцию между наставницей и учеником. Похоже, что после таких любовных воплей вся лесная живность в округе воспряла духом и стала интенсивно размножаться. Я хихикнула и исполнила танец попки.

Сестричка заметила мое веселье и вопросительно посмотрела на меня. Густая черная щетина на голове четко оконтуривала будущую роскошную гриву. Я взглядом указала ей на Жеку и Анниэль, едущих впереди нас бок о бок, вытаращила глаза, вытянула губы вперед и гротескно изобразила многочисленные чмокающие поцелуи. Сестричка мгновенно все поняла, блеснула глазами и широко улыбнулась. Припала к шее Бельта и зажала рукой рот, чтобы не рассмеяться. Детки высунулись и с любопытством смотрели на странную трясущуюся маму Майту, нависшую над ними.

Внезапно Анниэль обернулась и взглянула на нас. Мое лицо мгновенно приняло невозмутимое выражение и я начала выговаривать Умнику за несуществующий проступок. Майта закашлялась, но взяла себя в руки и стала что-то разъяснять, в основном бубукая, корзинной аудитории. Анниэль вернулась к разговору с ненаглядным Жекой. Одобряя собственное самообладание и умничку-сестричку, я снова проделала попкой традиционное па.

Ранним вечером, далеко до сумерек, мы подъехали к резиденции ордена Хранителей, расположенной в этом городке. Муж сказал, что магистр обители был старинным знакомым и они не раз оказывали друг другу и орденам мелкие услуги. После приятельских приветствий, Гур ввел магистра в курс дела. Тот сообщил, что в городе тоже почувствовали слабые толчки, не принесшие особого вреда.

Гур попросил у магистра сформировать группу для путешествия на эльфийское плато с целью наведения справок о немолодой семейной паре и их сыне, а также помощи им, при необходимости. Передал сведения об именах и месте жительства. Объяснил, что команда должна действовать в интересах горной эльфийки, дочери четы, высказался о желательности переезда семьи на территорию ордена Знающих. Выложил два столбика золотых монет для оплаты усилий ордена Хранителей и обеспечения наличными командира отряда.

Магистр с удовольствием согласился помочь нам в этом деле и доставить полученные сведения, а возможно и семью эльфийки в обитель ордена Гура. Потом муж объяснил нам, что никакая солидная оплата не компенсирует любую услугу, всегда остается недосказанный долг. А каждый орден любит, когда ему должны.

Магистр любезно пригласил нас заночевать в обители ордена, а сам пошел заниматься организацией экспедиции. Мы уже устроились в двух скромных гостевых кельях, в одной — наша семья, в другой — Жека с исследовательницей, когда появился магистр и сообщил, что группа из восьми воинов и мага жизни выступила в ночь в направлении высокогорья. Магистр подчеркнул, что он определил единственного мага обители в спасательную команду. Гур вежливо поблагодарил магистра за всемерную поддержку и они попрощались. Скептически оглядев две узкие кровати, Гур соорудил из одеял большую постель на полу. Рядом мы расположили корзинку со спящими детьми. Потом обняли мужа и спокойно уснули.

С ощущением счастья.

Анниэль. Поместье

Мы прибыли в родовое гнездо Гура, находящееся всего в полудне пути от обители ордена Знающих. Гур намеревался послезавтра туда уехать, оставив наш отряд здесь. Резиденция являлась его личным поместьем, центром которого было красивое трехэтажное здание с двумя флигелями, стоящее на берегу пруда и окруженное уютными аллеями большого парка. Похоже на дом дроу, но не из дерева, а из камня. Почти как у нас, но горные эльфы не любят многоэтажные строения.

Как я узнала, в поместье проживало около двухсот человек обслуги и пейзан, в основном семейных пар с детьми. Одна из аллей приводила в аккуратное селение на другом берегу пруда, где жили слуги и земледельцы, а также располагались конюшня, амбар и другие хозяйственные строения. В самом же доме жили четверо ветеранов ордена Знающих, охранявших резиденцию, а также управляющий с женой-ключницей и несколько незамужних служанок.

Войдя в дом, мы встретились с мажордомом, невысоким и шустрым старичком. Гур ознакомил распорядителя с ситуацией и тот тут же направил трех девиц в помощь для обустройства.

Мы осмотрели дом. Первый этаж включал в себя поварню и трапезную в левом флигеле, далее располагались комнаты для хранения разнообразного снаряжения и оружия на несколько десятков человек, спальни охранников и комнаты слуг, а также мастерская. В правом флигеле находились купальня, прачечная и санитарно-гигиенические помещения. Второй этаж, оказалось, был недавно перестроен и выглядел с иголочки. Он содержал восемь спален со многочисленными каморками и чуланами, а также две противостоящие просторные гостиные, с выходом на террасы, обрамленные аккуратной балюстрадой. Третий этаж занимали библиотека с обширным собранием свитков и кабинет с коллекцией амулетов и артефактов. Некоторые помещения были заперты, Гур заметил, что там для нас ничего интересного нет.

Вернувшись на второй этаж, Гур вместе с женами выбрали себе спальную комнату, а также смежное помещение для детей. Эта спальня и до ремонта являлась прибежищем Гура, а нынешняя детская раньше служила кладовой сувениров. Вторую смежную комнатку, в которой, по замыслу, должны храниться одежда и постельное белье, решили использовать по принадлежности. В третьем боксе находились санитарные удобства. Четвертая и пятая каморки оставались пока пустыми. Попросив жен обустраиваться, Гур обратился ко мне:

— Анниэль, ты чувствуешь заклинание магического подчинения в своей ауре?

— Нет, — осмотрев сознание, растерянно ответила я.

Действительно, заклинание исчезло.

— Я развеял его сразу после землетрясения. Так что ты уже несколько дней действовала абсолютно самостоятельно, но просто не замечала этого. Теперь тебе нужно привыкнуть к мысли о свободе и что ты можешь сама определять свою судьбу, — сказал Гур и протянул мне увесистый мешочек. — Это твой гонорар. Сколько бы не заплатил, я останусь тебе должен. Таково правило услуги. С утра расскажешь мне о планах на будущее. Для того, чтобы я мог помочь в твоих начинаниях. Хм. Или продолжениях. А теперь займись выбором спальни и определи, где будет ночевать твой Жека.

— Почему он мой?

— Потому, что это истина. Ты его пленила, приворожила, околдовала. Э… ну да ладно.

Вот ведь проницатель на мою голову.

— Анниэль, я искренне рассчитываю на то, что ты останешься в моем доме и будешь дальше осваивать знания Жеки, изучать его мир. Когда и если спасательный отряд привезет твою семью, она также может жить здесь.

Слова «и если» резанули сердце. Гур подозвал Жеку и направил мне в помощь.

— В вашем распоряжении все левое крыло на втором этаже. Посмотрите, какие помещения вам понравятся, их и занимайте.

Я попросила Жеку выбрать себе спальню и увидела на его лице выражение глубокой обиды. Чтобы не ранить душу моего мужчины, я приблизилась и положив руку ему на грудь, ласково объяснила:

— Милый, не сердись, я понимаю, почему ты обижаешься, но попробуй и ты понять. Я — эльфийка, у нас принято, что каждый эльф, даже подросток, спит в отдельном помещении. Одиночество, хотя бы на некоторое время суток, необходимо для достижения душевного равновесия, нестеснительного поддержания личной гигиены, спокойного сна. Я думаю, что и людям неплохо бы иметь подобный обычай, но не стану навязывать им его.

Лицо Жеки разгладилось, он поцеловал мне руки и ответил:

— Это ты, милая, прости мою глупость. Конечно, я тебя понял. Пойдем, выберем тебе комнату, а я поселюсь рядом.

Скоро он выбрал средних размеров спальню. По соседству находились такие же покои, куда и въехал Жека. Когда мы с ним закончили раскладывать вещи, а одна из служанок принесла постельное белье и заправила ложа, послышался звук колокольчика.

— Вас приглашают в трапезную, — объяснила служанка.

Ополоснувшись у рукомойника в примыкающей каморке, я подождала Жеку и мы поспешили вниз.

За обедом Гур немного рассказал о себе. Оказалось, что одна бездетная чета, виконт и виконтесса, ныне покойные, усыновили его еще в младенческом возрасте. Из рассказа Гура было ясно, что он по-настоящему любил приемных родителей. Вокруг поместья Гура располагались еще несколько десятков усадеб, принадлежащих родственникам приемных родителей, и Гур был полноправным членом клана, к которому принадлежал родня и жители небольшого городка в центре клановых земель. Что интересно, Гур являлся единственным магом в клане. Из его слов следовало, что клан богат и могущественен. Глава клана, его старейшина, имел титул графа. Гур сообщил, что клан играл роль одной из опор местной обители ордена Знающих.

На вопрос любознательной эльфийки об источниках дохода у ордена Знающих, Гур объяснил, что все обители ордена получает регулярные необременительные пожертвования от общин, находящихся под их покровительством, а столичная обитель получает вдобавок и солидные дотации от королевского двора. Другая часть дохода, поступающего в орден, связана с продажей полезных знаний, высокосортных семян и магических амулетов.

Майта поинтересовалась, встречаются ли здесь разбойники. Гур ответил, что клан всегда располагал несколькими сотнями хорошо владеющих мечами и вооруженных боевыми амулетами молодых мужчин, так что разбойников искоренили тут много лет назад, а при обнаружении рубили и визитеров. Регулярные дозоры ордена Знающих, контролирующих границы, также являлись серьезной преградой от пришлых злодеев.

Как тут уютно!