Хамелеон и бабочка

2 глава. Открытка «Вокзал»

Зоя носилась по дому, слегка притормаживая в дверных проёмах. Будильник почему-то прозвенел тихо, даже вибрация не прожужжала, и, естественно, утро наступило позже, чем нужно.

Антон ловил её, подавая то кружку с кофе, то расчёску, то зубную щётку, уже намазанную пастой. Он давно привык к тому, что с Зоей редко всё идёт по плану, не то чтобы она была злостной нарушительницей режима и постоянно опаздывала, но вокруг неё всегда что-то происходило, не по её вине и уж точно без её желания, девушка буквально притягивала недоразумения и нелепости.

Зоя стянула непослушные волосы в высокий хвост и, перекинув через плечо лямку рюкзака, торопливо чмокнула Антона в губы.

– Я до обеда в зале, потом по магазинам, нужно же обживаться, создавать уют.

Антон дёрнул убегающую Зою за край кофты, заставил обернуться и снова поцеловал, но уже основательнее.

– Мама звала поужинать у неё. Будет пирог готовить. Игорь придёт в гости с девушкой. Познакомитесь.

– Хорошо, можно не париться на кухне. Игорь – это который физрук?

– При нём так не говори. Он только недавно смирился, что путь в большой спорт ему заказан, на «физрука» реагирует как на оскорбление.

Зоя кивнула, пытаясь запомнить. По закону подлости и её собственной непутёвой жизни, она обязательно брякнет что-то неподходящее.

– Всё, пока. Отпускай меня, а то опоздаю. Ненавижу опаздывать. Ах да, Черепукинена покорми!

Учитывая вечно распадающуюся вокруг Зои реальность, ей приходилось постоянно всё записывать, раскладывать по строго отведённым местам и перепроверять. Дотошность и тяга к упорядочиванию давно превратились в привычку. Только это помогало не запутаться и сохранить видимость контроля над собственной жизнью. Из домашних питомцев у Зои прижилась только предсказуемая медлительная черепашка, возраста которой никто не помнил. Имя у неё менялось раз шесть, прижилось вот это, данное несколько лет назад, абсолютно случайно. Кормить питомицу Зоя регулярно забывала, Черепукинен выбиралась из тесного аквариума и бродила по дому в поисках еды. Шуршала, царапала полы и пугала немигающим хищным взглядом. Зоя её боялась, любила, а ещё немного уважала, даже на новое место жительства перевезла. Это было единственное домашнее животное, которое смогло вписаться в её хаотическое существование.

Высвободившись из объятий Антона, Зоя направилась к двери. На пороге оглянулась на окна соседнего строения – там жила её будущая свекровь. Дом, в который они въехали несколько дней назад, построили родители Антона – прямо рядом со своим приземистым немного кривоватым жильем без фундамента. Участок не разграничивался забором, только полоской газона и дорожкой, ведущей к хозяйственным постройкам.

Антон рассказывал, что когда-то родители держали индюков и даже кроликов, но сейчас остался только сарай, заваленный всяким хламом, и пустые ржавые клетки. Отсутствие хозяйства Зою вполне устраивало.

Двор густо зарос деревьями, малиной и кустами смородины, судя по всему, лето пройдёт в попытках всё это богатство законсервировать или продать. Урожай в любом случае придётся собирать. Сейчас яблони пышно цвели, благоухая на весь двор, апрельское солнце ещё не припекало, хотя деревья пока не отбрасывали спасительную тень, а воздух гудел от проснувшихся насекомых.

Между их домом и родительским под жестяным навесом стояла будка с ржавой цепью и пустым ошейником. Трёхцветный дворняга Чаплин бродил по двору привольно, хозяйничал в сараях, подкапывал забор и заливался лаем без причины, в основном на птиц и пчёл. Гостей зализывал до смерти и охранял разве что свой тайник с косточками и заплесневевшими корками хлеба.

Ближе к забору расположился палисадник, в траве виднелись тюльпаны и нарциссы. Несчастные цветы попали в плен чудищ из покрышек, скрученных в виде кособоких лебедей и других неведомых существ. Вдоль дорожки, ведущей к крыльцу, выстроились пальмы из пластиковых бутылок, основательно потрёпанных непогодой. Подобный ландшафтный хендмейд распространился по всему участку. Пни естественно превратились в имитацию мухоморов, а ножки скамейки напоминали берёзовые стволы.

С первого взгляда Зоя поняла, что в этом доме вещи не выбрасывают, и что мама Антона – женщина с фантазией. Пожалуй, с гиперэкономными родителями Зои она найдёт общий язык.

С тех пор как шесть лет назад Зоя уехала из Краснодара, город изменился, разросся, облагородился, но всё ещё поражал контрастами. Многоэтажки соседствовали с частными домами, огромные торговые центры подпирали старые домики советской постройки. Родители Антона возвели высокий забор, отгородившись от шума улиц, сохранили на участке ощущение настоящего деревенского подворья. Но стоило выйти на улицу, как со всех сторон наваливался шумный многоголосый город.

Зою радовало, что дом им достался отдельный, а потому не придётся жить под постоянным присмотром Тамары Тимуровны. Хотя за эти три дня стало понятно, что вмешиваться та будет в любом случае. Единственного сына женщина абы кому отдавать не собиралась. Внешность Зои будущую свекровь сильно настораживала. Она не пыталась это скрыть и в лоб спросила, кто из её родителей Лумумба. Зоя едва сдержалась от колкости и поведала краткую историю знакомства родителей.

«Лумумбой» был её отец. Он приехал из Южной Африки обучаться в медицинской академии и остался в России. Ещё в студенчестве женился на русской девушке, одарив потомство удивительной смесью генов. От папы Зое достались кудрявые волосы, смуглая кожа и экзотические черты лица, а от мамы – абсолютно славянский курносый нос и веснушки.

Антон уговорил Зою вернуться в город его детства. Здесь они когда-то учились в институте и познакомились. Но обитали в разных группах и практически не общались. К более близким отношениям перешли относительно недавно, после повторного знакомства в интернете. Если всё сложится, как планирует Тамара Тимуровна, эту фривольную историю они будут рассказывать своим повзрослевшим детям.

Предложение использовать педагогическое образование в школе, а не для работы репетитором, стало поводом съехаться. Мама Антона давно звала сына на малую родину, но окончательное решение он принял, кода позвонил старый друг. Игорь числился физруком и пригласил его на внезапно освободившееся место. Преподавательский состав лишился химика, близились экзамены, срочно требовался новый педагог, желательно с опытом работы и хорошими рекомендациями.

Предполагалось, что после летних каникул Антон получит полную ставку, а до конца учебного года ему придётся существовать в статусе учителя на замену. Потерпеть стоило. Это была не просто школа, а уважаемый престижный лицей, педагоги не только хорошо зарабатывали, но трудились в комфортных условиях.

Зоя поддержала идею Антона, город ей нравился, с ним были связаны яркие воспоминания о юности, студенческих вечеринках и влюблённостях. В особенности об одной вечеринке и влюблённости, закончившейся… ничем.

А ещё Зоя любила солнце, всегда считала, что эта страсть досталась ей от отца. В Краснодар вернулась воодушевлённая и весёлая. В первый же день случайно нашла работу в новом тренажёрном зале. Стоя в очереди у кассы в спортивном магазине, разговорилась с таким же скучающим мужчиной. Узнав, что она тренер, Олег тут же зазвал её в свой зал. Оба остались довольны не только скидками на фитнес-ленты, но и знакомством.

Тамара Тимуровна приняла Зою радушно. Та вернула ей сына, что стало веской причиной стать терпимее к будущей невестке. Она сразу дала понять, что настроена серьёзно, и то, что они сами обзывали отношениями, переквалифицировала в предбрачное состояние.

Зоя скептически хмыкнула и прилепила к Антону отчество Тамарович, очень уж он прислушивался к маме. Только оказавшись в новом доме, Зоя узнала, что отец у Антона тоже имеется, но почему-то в беседах он никогда не всплывал, словно его и не существовало. Константин Андреевич был прикован к постели и редко показывался на улице. Антон как-то между делом упомянул, что отец после инсульта частично парализован, плохо видит и не совсем адекватен. Практически не говорит, а если что-то и произносит, то это полная околесица или поток сквернословия.

За неделю, прожитую в новом, пропахшем краской доме, Зоя ни разу не видела будущего свёкра. Хотя под навесом между домом и гаражом стояла инвалидная коляска. Несколько дней назад прошёл дождь, колёса её облепили комья грязи и трава. Значит, состоялась прогулка. О Константине Андреевиче не говорили и не звали с ним знакомиться. Словно стыдились. Пока ещё Зоя не могла разгадать, почему из его инвалидности сделали такую тайну, и на визит не напрашивалась.

Попрощавшись с Антоном, Зоя захлопнула калитку и на несколько секунд приостановилась. Зажмурившись, вдохнула тёплый, сладковатый из-за цветущих яблонь воздух. За соседским забором залаяла собака, заливисто откликнулся Чаплин. Разношёрстный городской гул прорезал тренькающий звонок, а вслед за ним послышался громкий оклик. Мимо Зои пронёсся велосипедист. Объезжая её, он едва не врезался в другого пешехода, резко затормозил. Сразу с двух потерпевших сторон полетели экспрессивные ругательства. Никто не пострадал, но адреналин выплеснулся через крики и мат. Зоя поморщилась: не любила, когда при ней так грязно выражались. Она не стала досматривать представление и поспешила на автобус.

Ещё за несколько шагов до остановки Зоя увидела собравшуюся толпу, видимо, за место в транспорте предстояло повоевать. Автобус только приблизился, ещё не остановился, а люди уже ринулись к дверям. Протиснувшись сквозь толкучку, Зоя ступила на подножку, но потом передумала и пропустила вперёд увешанную сумками женщину. Ехать в такой тесной духоте – только портить себе с утра настроение.

Дождавшись следующего автобуса, к счастью, не такого переполненного, она заняла место на задней площадке. Развернулась к окну и отгородилась от пассажиров спиной, а от действительности – наушниками.

Она не сразу заметила кондуктора. Услышав, что к ней обращаются, резко развернулась и случайно толкнула локтем парня, как раз передававшего мелочь за проезд. Монеты посыпались на грязный пол, покатились под ноги и сиденья. Зоя проводила взглядом блестящий рубль и ринулась собирать обронённые деньги.

– Блин, простите. Я нечаянно.

Парень потянулся к карману и одновременно к Зое.

– Ничего страшного, это же мелочь.

Зоя виновато улыбнулась.

– Я заплачу̀.

– Ещё чего. Сам заплачу̀. Просто у меня крупная купюра, боялся, что долго будут сдачу искать, если вообще найдут.

Кондукторша выслушала их и заговорила с таким видом, будто неверие в способность разбить любую астрономическую сумму оскорбило её лично.

– Что там у вас?

Парень протянул пятитысячную купюру, жутко смущаясь, будто попросил разменять слиток золота. Пассажиры, привлечённые звоном монет, уже не таращились, занялись своими делами, уткнулись в экраны телефонов. Парень забрал сдачу, быстро опустил небрежно сложенную стопку купюр в карман и переглянулся с Зоей. Ей всё ещё было неловко и стыдно за свою неуклюжесть.

– Простите, – пробормотала она и отвернулась за секунду до того, как неглубоко спрятанные деньги выпали из кармана случайного знакомого.

Парень вышел, Зоя высадилась на следующей остановке, а спустя несколько минут деньги обнаружила кондукторша. Пожав плечами, она спрятала их в кошелёк, естественно, догадавшись, откуда привалило счастье.

Тренажёрный зал, в котором теперь работала Зоя, отвоевал себе помещение в новом комплексе, отведённом почти полностью под царство телесного процветания. На первом этаже приютились салоны красоты, колдующие при помощи шугарингов, пилингов и скрабов, третий этаж занимал бассейн и фитобочка, на самом верху здания гнездился центр аэройоги. Гуру обещали не только обучить гуттаперчевым выкрутасам в гамаках, но и подарить духовное очищение.

Комплекс сверкал блестящими окнами и пах новизной, ещё не пропитавшись человеческим присутствием, и больше напоминал выставочный макет с идеальными пока плинтусами и белоснежной краской на стенах.

Благодаря тому, что тренажёрный зал размещался на четвёртом этаже, работа над телом начиналась ещё у входа в здание. На ступеньках красовались шуточные мотивирующие наклейки с якобы сожжёнными калориями. Эти надписи не имели ничего общего с реальностью, но здорово воодушевляли на подвиги.

Зал занимал весь этаж и поражал внушительной территорией. У панорамного окна выстроились беговые дорожки и эллиптические тренажёры, в центре помещения расположилась площадка для кроссфита и боксёрские груши. Большую часть пространства занимали блестящие новенькие металлические конструкции. В нескольких местах на балках висели плоские экраны, на которых не прекращался показ мотивирующих роликов.

Люди с идеальными телами демонстрировали всевозможные упражнения: прогибались, наклонялись и поигрывали мышцами. Женщины в основном выпячивали пятую точку, причём выполняли упражнения, наиболее подходящие для показа выдающихся ягодиц. Бодрая музыка вплеталась в пульс, заставляя бежать, прыгать и стремиться к такому же совершенству. Огромные баннеры с той же тематикой украшали стены, перемежаясь с зеркалами.

Зоя работала здесь третий день и, пока не набрала группу, приходила на несколько часов. Кроме неё, в зале имелись и другие тренеры, но знакомство состоялось только с одним – Кириллом, огромным, могучим двойником Дуэйна Джонсона2. Говорил Кирилл громко, легко заглушая басом любую мелодию, даже рок. Он перемещался по залу медленно и устрашающе, как цунами. Этакий классический качок, пожирающий килограмм творога, десяток яиц и упаковку куриного филе. И это только на завтрак. С Зоей он общался приветливо, немного покровительственно, но вот с подопечными не церемонился, прикрикивал, угрожал и унижал.

Нынешним утром Зою встретил Олег – хозяин зала. Улыбнулся, протянул стопку новеньких визиток.

– Привет. Проверь, правильно ли написали. Если всё устраивает, закажу больше.

Зоя рассмотрела глянцевый прямоугольник с номерами телефонов и адресами страниц в социальных сетях.

– Всё верно. Красивые, яркие такие, – она покрутила в пальцах визитку, ловя солнечные блики.

– Эти себе возьми, раздашь кому-нибудь, новые я сам распространю.

– Хорошо.

– Я к тебе двух девчулей записал, и ещё двое подопытных скоро придут.

Сверив расписание Зои, Олег отпустил её в раздевалку. Провожая взглядом, он оценил спортивную фигуру и, одобрительно кивнув, переглянулся с Кириллом. Только вчера они хорошенько обсудили Зою, ждали её знакомства с Костей и Павлиной. Больше, конечно, с Павлиной. Делали шуточные ставки на возможную конкуренцию.

Когда Зоя вернулась в зал, Кирилл взмахнул ручищей в знак приветствия и снова перевёл грозный взгляд на пыхтящую на тренажёре девушку.

– Жирная корова, как пирожки есть, так запросто, а как худеть, так «мне тяжело, не могу». Сопли подбери и терпи. Живот сам по себе не отвалится, жопа не вырастет!

Зоя сдержанно улыбнулась. В каждом зале, где она работала, встречался подобный тренерский типаж. На некоторых действовал только кнут, именно кнутом и был Кирилл. Он умел припугнуть и хорошенько пропесочить, в кармане носил флакончик с нашатырём от обмороков и мятную жвачку от тошноты. Использовались они регулярно, ибо подопытные Кирилла часто достигали то одного, то другого состояния. Боялись признаться, что им дурно, предпочитали умирать молча, лишь бы не навлечь его гнев.

Зал не пустовал. Некоторые тренажёры заняли те, кто занимался самостоятельно. По дорожкам вышагивали женщины. Они болтали и посмеивались, иногда поглядывали на площадку с гантелями, где расположилась целая компания мускулистых самцов с худыми ногами. Кирилл иногда подходил к мужчинам, что-то подсказывал, но сильно не вмешивался. За эти советы ему не платили, но смотреть на неправильную технику и молчать не позволял профессионализм. Если скучал без клиентов, тренер вполне мог изобразить доброго дядюшку и бесплатно проконсультировать, а заодно немножко унизить.

Зоя переоделась и заняла одну из дорожек. До прихода своих клиентов успела покачать пресс и отжаться. Пара, которую она ожидала, досталась в наследство от Кирилла. Мать и сын Кулискины. Они не пережили общения с грубым и прямолинейным тренером и попросились к ней. Зоя сразу разглядела причину их появления в тренажёрном зале. Старшая Кулискина не планировала заниматься и пришла сюда ради сына.

Невысокий скромный Сергей никак не мог найти общий язык со своим телом, боялся его и не доверял. Нарочно изображал вселенский пофигизм, но при этом вздрагивал от каждого шороха и с опаской поглядывал в зеркало. То, что показывали в мотивирующих роликах, сильно отличалось от того, что он видел в отражении. Несмотря на излишнюю худобу, он мог похвастаться смазливой мордашкой и, если бы не излишняя робость, наверняка пользовался бы популярностью у ровесниц.

Зоя составила для него план тренировок, но уже с первого занятия поняла, что проблема гораздо глубже, и одними тренажёрами тут, конечно, не обойтись. Мама только усугубляла его неуверенность, постоянно одёргивая, отвечая вместо него даже на вопросы о школе.

– Ирина, у вас сегодня кардио, а Серёжу пока буду обучать становой тяге.

Зоя неслучайно отправила старшую Кулискину на беговую дорожку и приготовила для неё упражнения в другой части зала. Она задумала вывести и без того неуверенного парня из зоны материнской заботы. В идеале родительницу вообще не следовало сюда пускать.

К середине тренировки Сергей уже не выглядел как улитка, внезапно лишившаяся панциря, перестал вжимать голову в плечи и отвечать на вопросы шёпотом. Как и любая представительница женского пола, Зоя его смущала. Он изо всех сил делал вид, что её чисто рабочие прикосновения ему безразличны, но при этом очень красноречиво заливался румянцем. Изучение становой тяги превратилось в муку для них обоих. Зоя в который раз убедилась, что в таком возрасте тренер-женщина не самый лучший вариант. Сергей реагировал на каждое прикосновение, а заметив, что это не секрет для Зои, окончательно оробел и впал в ступор. Девушка тоже чувствовала себя неловко, переживала, что он решит, будто она нарочно к нему прикасается, и увидит в этом флирт. К сожалению, такое случалось.

Сразу после Кулискиных пришли новые клиенты. До обеда Зоя поработала с двумя женщинами. Внезапно её услугами заинтересовался один из «гантельных атлетов». Зоя недоверчиво сощурилась, но согласилась. Если начнёт приставать, она просто откажется его тренировать или же позовёт Олега.

К счастью, приставаний не случилось. Правда, и тренировка вышла слабой: Стас успел себя замучить ещё час назад без Зоиного участия, когда франтил перед посетительницами, а потом попался на глаза свободному и скучающему Кириллу.

Домой Зоя не торопилась, купила новое покрывало и выпила капучино в кофейне, в той самой, где вчера столкнулась с мужчиной, очень похожим на Максима. С одной стороны, ей хотелось, чтобы это был он, с другой – Зоя даже боялась, что не обозналась. Лучше бы ему остаться ярким эпизодом из прошлого и не возвращаться в её жизнь.

До того вечера и после они не встречались. Осталось только жаркое воспоминание, чуть приправленное тоской о несостоявшейся любви. Или о том, что могло ею стать. Где-то в глубине души Зоя понимала, что ничего у них не получится, не рассчитывала на продолжение, а потому совершенно отпустила тормоза.

А ведь Антон тоже был на той вечеринке. Они топтались под медленную мелодию несколько минут, что оставило в памяти туманный и размытый след. Как и другие танцы в объятиях однокурсников. А вот всё, что произошло позже с Максимом, засело в голове повторяющимся вирусным роликом, слишком ярким, очень терпким. Иногда Зоя распаковывала это воспоминание и смущённо замирала.

Когда Антон рассказывал про студенческие годы, Зоя каждый раз поражалась, как часто он оказывался рядом и оставался ею незамеченным. Если бы он не написал ей в социальных сетях, не было бы ни отношений, ни переезда в Краснодар, ни планов на будущее.

Зоя вела свою рабочую страницу, активно выкладывала фотографии из тренажёрного зала. Её профиль пользовался популярностью не только у будущих клиентов, но и у извращенцев, перебравшихся из тенистых парков в закоулки интернета. Психов и эксгибиционистов не стало меньше, теперь их ареал обитания не ограничивался местом проживания.

Она регулярно получала сообщения с предложениями познакомиться и фотографиями не самого приличного содержания. Раньше она только слышала о снимках того самого органа, а теперь могла похвастаться целой коллекцией. Правда, почти сразу любители частей тела попадали в чёрный список, не успев дождаться ответной реакции.

А ведь поначалу она пыталась их вразумить или пристыдить. Последней каплей стало мрачное монохромное фото чуть ли не в чёрной рамке. Выглядело это как реквием по утерянному органу. Для полноты картины не хватало только похоронного марша Шопена и двух увядших гвоздик. Зоя не выдержала и написала хозяину трагичного снимка: «Я вам сочувствую, но помочь не могу. Не видела драгоценную пропажу, хотя недавно соседский пёс таскал по двору нечто, похожее на предмет вашей гордости».

И сразу же заблокировала нескромного любителя чёрно-белых фильтров.

Через несколько минут пришло новое сообщение с предложением познакомиться. Зоя ещё кипела, в ней клокотал язвительный гнев, и она грубо отшила неудачливого поклонника. А это и был Антон. Такая резкая отповедь его порядком удивила и… напугала. Он растерялся на целую неделю, а потом предпринял ещё одну попытку. Зоя нравилась ему ещё во времена студенчества, но, как обычно бывает, не догадывалась об этом. Слишком разные у них были интересы и увлечения. Неугомонную Зою всегда окружали друзья, временные поклонники и суета, он же отдавал все силы учёбе, а девушек побаивался. Любил её молча, на расстоянии, как настоящий терпеливый рыцарь.

От общего знакомого Антон случайно узнал, что Зоя живёт с ним в одном городе, и рискнул написать. Три дня грыз от волнения ногти и прокручивал в голове сценарий беседы, выпил для храбрости, отрепетировал речь… а в ответ получил грубый категоричный отказ.

Из шкуры ботаника он давно вырос, а потому повторил попытку. За настойчивость и верность был награждён кусочком счастья. До сих пор не мог поверить, что Зоя рядом, позволяет себя целовать и видеть в самом трогательном беззащитном виде – ещё сонной по утрам.

Их отношения развивались быстро. Оба давно избавились от иллюзий и комплексов, ценили комфорт и личное пространство. Им было удобно и уютно, а временами и нежно. Полгода они встречались то на съёмной квартире Антона, то у Зои, но, так как та жила с родителями, чаще, конечно, у него. Подъездной романтики уже не хотелось, оба нуждались в комфорте и стабильности.

Зоя не лукавила и не притворялась: Антон ей действительно нравился. Немногословный и очень привлекательный. Он ухаживал за густыми волосами и знал, что такое маникюр. Ученики его уважали, а ученицы регулярно влюблялись. Для Зои так и осталось загадкой, почему в студенчестве у них ничего не сложилось. Сейчас они могли бы уже праздновать деревянную свадьбу и, вероятно, воспитывать детей.

Тамара Тимуровна стала катализатором их отношений. Теперь всё было по-настоящему серьёзно. Зоя побаивалась этой основательности, несмотря на проверенные обоюдные чувства, и замуж пока не собиралась. Будущая свекровь её отпугивала навязчивостью и матримониальными планами.

Антон пришёл домой уставший, опустился на диван, приподняв ноги Зои, уложил их на свои колени и потёр затылок.

– Через час придёт Игорь с девушкой, хорошо, что мама всё приготовила, сил реально нет. Такое ощущение, что я не обучал детей, а воевал с ними. Какой всё-таки сложный возраст у старшеклассников.

Зоя отвлеклась от телефона.

– Я помню только, как было весело в школе и… беззаботно.

Антон хмыкнул, его собственный опыт взросления горчил и кололся.

– У нас с тобой был разный пубертат. Большинство его проходит болезненно. Некоторые ученики похожи на зверёнышей. Я их побаиваюсь. И ведь нельзя с урока выгнать и повысить голос. Скучаю по старым добрым средневековым пыткам.

Зоя на секунду задумалась: вспомнился робкий Сергей с утренней тренировки. Да уж, Антон прав. Не у всех остаются тёплые воспоминания о старшей школе.

Она тряхнула головой, возвращаясь к мыслям о гостях.

– А девушка Игоря кто? Тоже бывшая волейболистка, как он?

– Нет вроде, – задумчиво протянул Антон, – если честно, не знаю. Сегодня как раз и спрошу. О, ты плед новый купила. Симпатичный.

– Пледом, конечно, комнату не спасти. Боюсь, телевизор всё равно придётся купить. А то у нас из развлечений только секс.

Антон шутливо покачал головой.

– Зойка, блин.

Она приподнялась, поцеловала Антона сначала легко, а потом глубже. Он ответил на поцелуй, но, когда почувствовал её пальцы на пряжке ремня, остановил.

– Не стоит, скоро гости придут, а я ещё и не мылся. Хочу успеть душ принять.

Зоя пожала плечами, откинулась на подушку и снова погрузилась в телефон. Антон не был асексуален, любовью занимался с удовольствием, умел его доставить. Но поклонником быстрого секса не был, не выводил его на первый план отношений. Вполне мог обойтись без близости несколько дней, не набрасывался на неё в неподходящих местах и не просил разнообразить отношения. А ей нравилось его смущать, строя из себя нимфоманку. Почти всегда Зоя чувствовала, когда Антон её остановит, и нарочно изображала безудержное желание. О «предающем теле» она знала только из книг, её собственное предало всего один раз.

Поначалу она сожалела о своём легкомысленном поступке, но чем больше проходило времени, тем меньше её мучили угрызения совести. Когда Антону хотелось близости, а Зое спать, иногда случалось и такое, она представляла на его месте именно Максима и снова перехватывала инициативу.

Опять Зоя вернулась мыслями к мужчине, мелькнувшем в её жизни вспышкой шесть лет назад.

Максима нельзя было не заметить. И дело даже не в росте. Он излучал такую бесшабашную непоколебимую уверенность в своей привлекательности, что и другие не могли в ней сомневаться. И даже сломанный, сросшийся не совсем ровно нос не портил его, скорее добавлял особенность, которую потом охотно отмечали очарованные им девушки. Максим не отличался ни модной одеждой, ни стильной причёской, но широкой искренней улыбкой мог растопить самое чёрствое сердце. В первые же секунды обратил на себя внимание и удерживал его весь вечер. Зоя не могла отвести от него взгляда, краснела, как дурочка, едва он поворачивался в её сторону. А он не просто поворачивался, он явно с ней флиртовал.

Зоя так и не поняла, почему в тот вечер он выбрал именно её. Знакомы они не были, Максим не входил в число выпускников. Внезапно появился в квартире её однокурсника, видимо, был приглашён как друг или родственник. Выгнать его никто и не подумал. Напоили и пустили в круг танцующих.

А потом случилось то, что случилось.

Припомнив лукавый взгляд и широкую улыбку, Зоя печально вздохнула. Где сейчас этот Максим, думает ли он хоть иногда о той бесшабашной ночи?

Пока Зоя предавалась жгучим воспоминаниям, Максим находился на другом конце города, а именно, на автовокзале. Ещё утром он получил открытку и весь день в предвкушении и нетерпении ожидал «часа икс». В таком взвинченном, зудящем состоянии секс был особенно хорош, он уже давно отметил эту особенность и использовал, как только Дина позволяла.

Максим расположился на скамейке, поглядывал на открытку и лениво пил растворимый кофе. На вокзале продавали только эту бурду, а к вечеру заметно похолодало. Весна пока ещё не распространилась на тёмное время суток, отступала вместе с закатом.

Максим скользил взглядом по платформе и ждал.

Наконец на ступеньках появился парень, по описанию похожий на юношу с открытки. Выглядел он растерянным и сбитым с толку, судорожно копался в карманах и хмурился. Постепенно растерянность перетекла в откровенную панику. Он прошёлся по карманам ещё раз и протяжно, со стоном, вздохнул.

Максим выбросил пустой стаканчик и приблизился к парню.

– Извини, это не ты обронил на ступеньках? Вроде у тебя из кармана вывалилось.

Он протянул помятую стопку купюр самого разного достоинства. Сумма была немного меньше той, что досталась кондукторше, но, самое главное, её хватало на билет.

– Я, наверное, – неуверенно признался парень. Он и сам не знал, его ли это деньги и где он потерял свои, но на всякий случай взял. – Спасибо.

– Пожалуйста, – улыбнулся Максим, – будь внимательнее, у тебя карманы неглубокие, застёгивать нужно.

– Спасибо, – ещё раз поблагодарил парень.

Максим накинул капюшон толстовки, глубоко засунул руки в карманы и направился к выходу. В этот раз всё прошло гладко.

Сегодняшней открытке предстояло оказаться в ящике со счастливицами, а не в тощей стопке редких неудачниц. Зуд утих, но осталось удовлетворение от хорошо проделанной работы. Ещё одно приятное состояние, которое прекрасно сочеталось с куском шоколадного муссового торта. Вот его, пожалуй, он и сделает завтра блюдом дня в «Рогалике и булочке».

Фрагмент из записной книжки Максима «Путь к сердцу женщины». Муссовый шоколадный торт.

Для основы используйте шоколадное бисквитное тесто. Изюминка этого торта – мусс. Для начала подготовьте желатин, оставьте его набухать и начинайте делать бисквит. Готовый шоколадный диск бисквита пилите, Шура, пилите. Вам нужна только третья часть. Оставшийся бисквит отдайте нуждающимся (тем, кто его не умеет выпекать).

Желтки разотрите с половиной сахара, подготовленного для мусса. Вторую половину смешайте с молоком и поставьте на огонь, но не кипятите. Тонкой струйкой влейте в желтки с сахаром подогретую смесь. Постоянно проверяйте температуру. Должно быть около 85 градусов, не больше, а то сварите сладкий омлет.

Когда смесь постоит пару минут, влейте в неё желатин и добавьте шоколад. Не забывайте работать венчиком (бицуха должна утомиться перед поеданием такого потрясающего, тающего на языке десерта, дама оценит и торт, и бицуху).

В чудо-смесь добавьте взбитые сливки. Главное, удержитесь от желания слопать мусс на этой стадии приготовления. Он настолько аппетитно выглядит и пахнет, что это жуткий соблазн (три первых торта я съел в жидком виде).

На дно формы уложите тонкий диск бисквита. Сверху залейте муссом и поставьте в холодильник на четыре часа, лучше на ночь. Всё.

Подавайте со свежими ягодами, а ещё лучше украсьте шоколадом. Его много не бывает. Шоколадный торт с шоколадом – звучит как песня.