Хелег-меченосец

Глава шестнадцатая

Идя в направлении шпиля собора святого Якоба, как Хелег узнал лишь от пятого прохожего, ибо четверо предыдущих почти не владели латынью-меченосец поймал себя на мысли, что вершина храма напоминает ему остриё карандаша направленное в небо и пытающегося начертать или проткнуть его.

Издалека, так как перед храмом располагалась площадь внушительных размеров-собор Якоба напоминал скорее крепость: с великолепной башней, из которой открывался вид на лежащею перед ней местность. Правда особой вычурности, в виде десятка статуэток или каких узоров Хелег так и не обнаружил: это был хорошо построенный храм-но без изысков или излишеств присущих его «земляку», собору святого Николая, о котором Хелег много читал в своё время в исторических справочниках.

Подходя к храмине, Хелег стал немного расстраиваться — не могло быть и речи о неком «готическом величии»: Храм вблизи был мал и совершенно не походил на мегалитические сооружения, что показывали в туристических буклетах когда Хелег, бывший тогда ещё Олегом-брал туры в Австрию, для себя и одной очаровательной латышской студентки девятнадцати лет.

Уже направляясь к зданию и желая ознакомиться с ним изнутри, меченосец вдруг услышал что его окликают и обернулся-к нему подбегал запыхавшийся сержант: «Господин Хелег, все в сборе! Капитан Конрад очень ругается, пожалуйста-поспешите!» Пришлось отложить экскурсию и что огорчало сильнее — возможное посещение библиотек и ознакомление с мироустройством земель и скорым шагом, но всё же не теряя рыцарского достоинства, вернуться к месту сбора перед воротами дома где принимали рыцарей.

— Яви-и-ии-лся! Вижу, брат Хелег-не большой любитель «встречь», всё более, отдельно от товарищей погуливать? — с издёвкой поинтересовался Конрад и уже тише, на самое ухо, подъехав к Хелегу вплотную, добавил, — Что творишь?! Ты и так на подозрении храмовников, они во время похода раз десять о тебе справлялись, я сам слышал: когда ты помчался после гнилой капусты «до ветру», за тобой ушли трое «краснопузых»-два баллистария и рыцарь, их командир. Если за тобой так приглядывают в таком зряшном деле, стоит ли рисковать и бродить самому, без присмотра, по столь крупному городу, да ещё и перед самим отходом? Если бы храмовнички решили что ты сбежал…погоня и казнь. Прямо в поле!»

Командир повернулся к отряду и уже для всех, сделал новое заявление: «Эта ночь-последняя в лагере! Завтра, с утра-переезжаем на базу иовитов что ниже по течению Эльбы: там нам предоставят казармы и плацы для обучения, заодно и к кораблям привыкнете, на «малой» речной воде, что бы в море-всем разом не «изгадиться» при походе!». Раздались радостные крики и отряд, получив приказ «ехать за ним»-повторил свой путь, теперь в обратном утреннему направлении.

Для Хелега, сказанное командиром ему лично-стало «обухом по голове»: он то cчитал что храмовники, видя что он исполнителен и при меченосцах пристроен-даже думать о нём забыли, а оказалось-следят! Да ещё и при «исполнении естественных нужд», да со стрелковым оружием наизготовку…»Какие любопытные однако попались…», — грустно подумал Хелег.

До лагеря доскакали скоро: молодые рыцари всю дорогу бахвалились о своих «приключениях» и успехах у местных дам, а капитан Конрад лишь загадочно улыбался себе в короткую бороду и с нежностью разглядывал природу окрест, явно думая совершенно о постороннем.

В самом же лагере всех бывших в городе-сразу направили в трапезную, даже несмотря на то, что до приёма пищи было ещё долго, а полдень прошёл лишь пару часов назад. После еды, всем бывшим в трапезной, лейтенанты поставили задачи: кто должен был проверить как военные ремесленники укладывают в телеги своё имущество, кто-отправиться к иовитам и договориться с ними о паролях, при проезде их постов. Хелега направили к госпитальерам, в небольшой городок возле Гамбурга и попросили как угодно, вплоть до применения силы-забрать порошки и микстуры что были им заказаны сразу же по приезде «маршевого отряда».

Взяв в спутники Манфреда, что-бы в дороге не было скучно-меченосец отправился к назначенной им приказом цели, о днако в посёлке выяснилосьчто госпитальеры — находятся не в самом поселении, а небольшом донжоне с оградой, невдалеке от него. Когда компаньоны достигли местной базы госпитальеров уже начало смеркаться.

Постучавшись в ограду ногами и оружием, что-бы быстрее им отпирали-меченосцы услышали: «Пошли прочь!» Это их не остановило и они продолжали вызывать стражу госпитальеров, руками и ногами, а также камнями за ворота. Из бойниц каменной ограды показался пяток арбалетов и им вновь проорали: «Пошли к чёрту, псы чёрно-белые!»

Хелег изумился: «О чём это они? Эээй, госпитальники-мы от капитана Конрада, нам нужно…» Он не успел договорить, как один из болтов прошуршав в воздухе-впился в землю слева от них.

— Вам, баранам «медноголовым», сказали же-прочь! Лейтенант говорит, что мы «никому и ничего»-ясно?

Не понимая происходящего, Хелег взглянул на Манфреда, ожидая увидеть потоки гнева в виде ругательств и размахиваний кулаками, однако, к своему немалому изумлению, заметил лишь что «Медвежонок» откровенно хохотал! Хелега это задело и он резко спросил: «Манфред, что тебя так рассмешило-то что мы не выполним приказ или тупоголовая охрана данного укрепления?»

— Брат Хелег, так ведь смешно же…аха-хах…всё-как всегда! Ты думаешь почему, нас с тобой, послали получать лекарские снадобья для похода, а не госпитальеров из лагеря? Да что-бы они промеж собой не сговорились и не привезли в два раза менее заказанного! Им то, за работу в походе и закупках — казна «Совета» платит, и нередко уже после боя, когда пора врачевать раненных, мы меченосцы слышим: «Ай-ай-ай…немного меньше оказалось, чем надо-порошков и микстур, ну да ничего-в следующий раз…» Старая же шутка! Нас послали именно для того, что-бы не сговорились, так эти поганцы-проще поступили: вообще не пустив нас в свой донжон! Тоже кстати, не впервой слышать о таком: получили заказ и оплату из фондов, а когда отправился отряд в поход…забыли выдать! Тянули время как могли и…забыли! Монетки оставили себе, как изготовленное снадобье, а по документам счетоводов наших-всё будет засчитано, как полученное или спишут как «испортившееся». А то что наших братьев умрёт немало, так им всё равно…госпитальеры-в атаки не ходят!»

Сверху, как бы в дополнение, к тираде Манфреда — раздался хохот и смешки, вперемешку со словами одобрения. Госпитальеры всё слышали и самодовольно ехидничали. Это вывело Хелега из себя и он заорал что есть мочи: «Если, черти козломордые, не выдадите наши заказы по списку-беру пару мешков «взрыв-порошка», что нам уже выдали на руки, перед походом на пиратов и к чёртовой бабушке уничтожаю вас всех! Ни одного кусочка вашего не похоронят и не отпоют, Всё разметаю по свету!!!»

«Медвежонок», с уважением переходящим в восхищение — смотрел на собрата меченосца, а сверху раздавался топот ног и переговоры, сидящих в крепостице, между собой: «Всех разметает…по свету! Никакого обряда-ничего! А как же ответ держать на страшном суде-если тело то разметает?! К «бабушке чёрта» отправит, прямёхоньку в котлы адовы-ужас! Так может выскочим и прибьём всех, их всего пара?…Кого-меченосцев?! — Да ты совсем на «восточном порошке»-мозги потерял! У них же тут сейчас полный маршевый отряд, в несколько тыщь. да и к нам подошли-по приказу «Совета».

После пятиминутного сумбура в донжоне, на Хелега и Манфреда сверху — «просыпался Рог Изобилия»: пять мешков средних размеров и пару тюков, правда никого, ни людей ни их лошадей-не задевшие. Сверху раздался голос: «Всё! Без обид! Мы вас того…не признали! Думали-«лихие люди» ломятся.»

— Ага, разбойники решили на ночь глядя-орденское укрепление взять, ради порошков и корпии? Лаа-адно, сочтёмся…», — Хелег чем скорее привязал с помощью друга все вещи к своей и его лошадям и они вскачь помчались в лагерь. Уже смеркалось и в отсутствии света луны, постоянно скрывавшейся за облаками — было сложно находить дорогу, а проблуждать до самого утра никому не хотелось.

Благодаря Манфреду добрались до лагеря ещё до рассвета, хотя пару раз, когда наступала почти кромешная мгла-чуть было не налетали на пни, что иногда встречались вдоль обочин дороги. Отдав аптекарям из лагеря привезённое добро и получив от них росписи на табличке углём, пошли отчитываться к командиру Конраду.

В лагере стоял бедлам: палатки, прямо в ночное время — срочно убирались, люди повсюду носились как угорелые и требовали друг от друга выполнения тотчас, всё более невероятных действий. В телеги и повозки пытались запихнуть вещей вдвое больше их объёма. Хелег глядя на происходящее, удивился: «Вроде бы, Манфред, когда мы отъезжали из предыдущего места лагерной стоянки, такого не было?»

— Понятное дело! Там же лагерь простоял почти два месяца: дороги-проторены, всё собрано и подготовлено к походу! А здесь, наши «побратимы идиоты» из иовитов-не успели в сговоренный срок освободить казармы и свои склады под наши нужды, да и с нами, своим добром делиться-им совершенно не хочется! Вот и выпросили несколько дней-«на подготовку». Дня четыре проведём на их базе и всё-в путь! Никаких особых учений провести не сумеем. Конрад ещё кнехтов наших поджидал, в качестве помощи для ополчения, но…

— Кто такие? Я вроде не слышал ранее о них.

— Уу-ух, Хелег! Видимо у тебя настоящие, не выдуманные проблемы с памятью! — Окстись! Наши, орденские кнехты, те что нам всегда помогают при крупных операциях-вспомнил?

Хелег помотал головой: «Плохо…Краем уха что-то, а так», — он развёл руки в сторону.

— Рыцари и сержанты-это каркас, «постоянный состав» орденов, что всегда служат. Однако при крупных походах — нам нужно в разы более солдат. Ополчения городов и дворянчиков — далеко не всегда собираются, так как и у них есть» знакомцы» в «Совете» и те могут помочь им в отговорках от посильного участия. Поэтому ордена и набирают «кнехтов»- плохо вооружённых поселян-добровольцев, бывших ополченцев и охотников. Немного их «натаскивают» на подготовительных плацах и отправляют в бой…в первых рядах. Кнехты должны ослабить врага, прежде чем наши рыцари и сержанты, сами ринутся в атаку и сокрушат его. Как «варварские» союзники римлян: атаковали своей яростью, а потом, отходя-предоставляли возможность «железным когортам» вырвать победу!

Хелег про себя вынужден был признать что удивился: ему казалось, что он уже почти полностью понял структуру орденов и то, чем это самые ордена занимаются, а вот-поди же…

Манфред тем временем продолжал объяснение: «Большие головы» сидят в «Совете», очень! Они немного изменили структуры прежних, «старых» орденов-запретив оруженосцев и разделения наших сержантов, как ранее: на «служивых», что лишь обслуживали рыцарей не принимая участия в схватках и «военных», что помогали непосредственно в бою, как лёгкая кавалерия или тяжёлая пехота при полевых сражениях или осадах. После реформы одна тысяча триста тридцатого года, все ордена были подвергнуты некоторому «однообразию»: Комтур или командир-глава похода или представительства ордена к графстве или герцогстве, магистр-глава всего ордена, генералы-главы крупнейших «земельных» подразделений или поселений орденов и к тому же заместители магистра, капитаны-начальники «отрядов штурмовиков» земель или коменданты крупных замков, лейтенанты-всё тоже, но меньше…ха-ха — ха…Извини, брат Хелег, шутка понравилась! Потом мы-братья рыцари, как начальная структура «знати ордена», ниже нас-сержанты. Их набирают из самых подходящих крестьян и горожан, чаще всего-детей старост или купцов, так как сержантская служба может в дальнейшем помочь при получении поселковой магистратуры, да и опыт жизненный и военный, всегда пригодится! Часть сержантов бывают из наиболее выслужившихся кнехтов, обычно ветеранов. Потом набирают, правда по случаю какой — либо крупной компании: кнехтов для пехоты орденской и раньше-«детей кораблей», для этих самых деревянных лоханей, что у иовитов…»

— Почему» детей»?

— Брат Хелег-не знаю! Раньше их набирали также как кнехтов, но сотню лет назад иовиты стали проводить подбор своих моряков, как мы для сержантов и теперь многие «дети кораблей» исполняют как службу по кораблю, так и ходят на абордажи-вместе с специальными командами, вооружившись «топорами-чеканами», «клевцами» или баграми, что покороче. Профессионалы из «абордажных команд», как я слышал от дядьки-предпочитают франкское лезвие «дюссак», что имеет короткий клинок иногда расширяющийся к вершине и гарду, для защиты руки, иные, после встреч с «таборитами» и им подобными-пользуют в схватках «богемский фальшион», который скорее напоминает короткую «мамлюкскую» саблю. Знакомые родителей, которые служат у иовитов, говорили, что в тесноте корабельного боя, когда две толпы машут своим вооружением-самое преотличное оружие! Там особо размахнуться негде, да и отступить, для лучшей позиции-тоже некуда, вот и предпочитают: что покороче и с возможностью-как «укола», так и «рубки».

— А мы как будем действовать? — поинтересовался Хелег, — «Вепрем» конным пойдём или «абордаж» для нас основа, в походе?». Его перестала пока что интересовать структура данного мира, в опасности была его голова и хотелось узнать, чем можно было её защитить.

— Клином-вряд ли…там говорят остров-небольшой, где база пиратская, так что возможно коней возьмём по-минимуму! Да и «вепрь» хорош был ранее, пока кантоны и скотты-не стали всюду пикинёров своих ставить, по советам изменников из Томара, а тогда уже всё. «Табориты» со своим «вагенбургом» тоже, много кого в таком построении убивали. В общем-Не думаю! Скорее разделят нас на «копья», для штурмовых операций: щитоносцы, пару рыцарей, пяток сержантов-семеро баллистариев и вперёд. А тяжёлые «штурмовики», навроде» молотобойцев»-будут иметь отдельное построения и задачи, но я в них никогда не был, особо не знаю…

За разговорами дошли до шатра командира Конрада и тот, видимо находясь в плохом настроении за всё что происходило в ночной спешке, сразу же на них «вызверился». Пока Манфред было хотел заикнуться о том: «что они де-ни при чём, всё эти сволочи госпитальеры», Хелег, опередив товарища, громко крикнул: «Так точно! Виноваты!» и вытянувшись по-струнке-стал «пожирать» капитана глазами.

Оба, и командир Конрад и брат Манфред-удивились, причём в достаточно сильной степени действиям Хелега. И если «Медвежонок» так и стоял с открытым ртом, пытаясь понять что же это означает, то капитан Конрад, немного придя в себя-«расцвёл " и похлопав обоих рыцарей по плечам, посоветовал «быть расторопнее, хотя, что взять-молодёжь» и довольный вернулся в свой шатёр.

Возле штаба друзья и прождали с пару часов, на скамьях, новых приказов-наконец, уже под утро вышел Конрад и распорядившись: кто к какой повозке приписан, а кому верхом-сопровождать или первым проехать по пути для рекогносцировки, отдал команду на переезд на базу иовитов.

После этого прошла короткая трапеза, потом, ещё около часа сборов и лишь после этого «маршевый отряд» тронулся в путь. Хелегу вновь удалось напроситься в повозку, так как езда последних суток, с непривычки-отдавалась болями в спине и седалище и ему хотелось неспеша поболтать с обозными сержантами и служками, не опасаясь направить своего коня прочь с дороги, на потеху другим рыцарям.

Путь занял у отряда около пяти часов: база ордена «иовитов», хоть и считалась находящейся вблизи Гамбурга, однако же была расположена на расстоянии примерно оцененным Хелегом в двадцать километров. Как ему объяснили сержанты: специально так далеко от города, орден водный установил свои сооружения-это позволяло дополнительно от городской таможни проверять все грузы, что провозили «от» или «к» морю, по Эльбе. Плюс орден построил мощные укрепления, что-бы иметь возможность полностью перекрыть судоходство на реке, в случае вхождения в неё пиратских эскадр или попытки городского флота выйти в море без разрешения. Гарнизон возле Гамбурга считался одним из крупнейших у иовитов, однако точную численность меченосцы не знали, лишь предполагали что не менее двух тысяч человек: триста рыцарей, восемьсот сержантов, тысяча «детей кораблей», что вербовались на постоянную службу, плюс подкрепления, которые иногда там находились для обучения перед дальнейшей отправкой далее.

Объехав стороной Гамбург, по небольшим дорогам-«маршевый отряд» направился к укреплениям иовитов. Хелег несколько раз вылезая на крышу своей повозки, едущей в голове походной колонны, отметил: дорога шла практически параллельно реке, также изгибаясь и выпрямляясь, вместе с последней. Эльба, как её все в отряде называли несмотря на латинское название Альбис, которое, по рассказам Манфреда так и не прижилось даже после того как «Совет» ввёл латынь, как обязательный язык общения на своих территориях, для их «единения». Всё одно: германцы называли реку-Эльба, а славяне-Лаба. Река была с крайне тихим течением, что обуславливалось равнинной местностью по которой она протекала. Хелегу так и не удалось обнаружить вблизи сколько-нибудь существенных возвышений, кроме нескольких пологих холмов.

Сержанты из его повозки продолжали рассказывать: именно по причине «спокойного» течения и равнинной земли в округе, как раз по Эльбе — проще всего перевозить большие грузы и строить склады и порты, включая и те, что могут принять даже морские суда. Вот поэтому то, Гамбург, так быстро и развивался, а после погромов и пожаров-отстраивался и вновь «набирал вес», среди купеческих союзов Балтики, а когда к власти пришёл «Совет»-стал столицей балтийской торговли.

Когда солнце давно прошло зенит показались укрепления иовитов: вначале-несколько конусообразных вершин башен, чуть позже-серая линия каменных стен и наконец, по прикидкам Хелега не ранее чем через час езды, стали различимы отдельные донжоны и небольшие цитадели-замкнутые в единый крепостной «ансамбль». База иовитов располагалась на обеих берегах Эльбы-в узком месте на изгибе реки, что позволяло лучше удерживать корабли пиратов когда те пытались зайти в своих налётах, как можно ближе к Гамбургу, да и при досмотре грузов-давало явное преимущества.

Едущий в повозке меченосец видел как из крепостных ворот выехали всадники и подскакав к командиру Конраду стали что-то живо обсуждать. Вскоре выяснилось: меченосцев поселят на «левобережной» части базы иовитов и дадут им два плаца, для пехоты и стрелков. Отработка «абордажа» и штурма укреплений-будут проходить при участии судов, что пока в пути и на тех учебных плацах, что расположены на правом берегу. Комендантская стража останется из ордена иовитов, но стража будет усилена и меченосцами, что-бы последние помогали усмирять своих побратимов, зная их лучше. Ополченцев и кнехтов поселят в поле, вне стен укрепления, ибо: «И того с них довольно!».

Капитан Конрад громко ругался, иовиты разводили руками, а некоторые из сидящих на конях рыцарей — уже сговаривались сходить ночью и избить кого-нибудь из коллег иовитов, для пущего позора, палками.

Сама база приятно удивила: длинные каменные стены-довольно невысокие, так как по словам сержантов «Здесь полевые армии редко «проходили», а у пиратов — иные методы штурма, нежели осадные башни или штурмовые лестницы. Морские разбойники-скорее ночью, при помощи верёвок с» кошками» атакуют!» Каждые сто метров высилась круглая трёхэтажная башня, с бойницами и конусом крыши. Большой замок, был на стороне Эльбы где ехал обоз, ещё пара-высились на противоположном берегу, как позже оказалось — там и были основные службы и склады иовитов.

Внутри, база морского ордена, также была разделена на «каменные клетки», соединённые между собой деревянными воротами, в основе своей — открытыми. Однако по приезде меченосцев на всех них поставили «местную» стражу из сержантов иовитов и «детей кораблей», и первое время старались не пропускать новоприбывших вне указанных им территорий. Две самых высоких башни торчали из укреплений с обеих берегов реки и имели шесть «окошек». Как сам догадался Хелег-это и были «сигнальные башни орденской связи» храмовников, что присматривали за базой иовитов и вели учёт действиям пиратов на Балтике.

Обоз заехал не сразу, ибо часть дворян стала просить, а то и угрожать, что-бы их тоже впустили в укрепления, так как они не хотели ночевать со своими дружинами в палатках у костров: чуть из них действительно впустили, видимо по причине знатности или знакомства с орденцами, большую же часть дворян просителей-просто пинками погнали в ближайшую рощу сержанты меченосцы. Ополченцы защищать своих командиров-не спешили.

Хелег опять подивился: ему ранее казалось, что оскорбление ударом или палкой-тягчайшее для дворянина, ибо делает его ровней «черни», а соответственно, обязано быть «смыто кровью»-его сделавшего! Однако Манфред повторил уже неоднократно слышанное: «Дворянчики-чуть лучше купцов и черни. Знать, настоящая и с властью-вся лишь в орденах, а «на местах» и престолах остались те, кто ни на что не способны, даже на обиды за свою поруганную честь! Между собой-да, могут устроить резню, а вот что-бы с братьями орденов схлеснуться…никогда!»

Наконец все повозки заехали в крепость и Конрад стал распределять задачи. Кто должен сразу начать выгрузку на склады, а кто из командиров-вести людей по казармам. Была отправлена группа в трапезную и местный лазарет, в последнюю вошёл Хелег.

Осмотрев местный «дом врачевателей», Хелег взгрустнул: огромное помещение на двести отдельных кроватей, настоящих, а не просто циновки на полу. Десяток комнат для ампутаций или иных сложных операций, столько же — кабинетов для лекарей госпитальеров и аптекарей. Своя лаборатория и свой, при лазарете, склад снадобий и их ингредиентов…мечта! Получив от лекарей сего заведения заверения, что те — «не оставят без помощи», меченосцы пошли в трапезную, а из неё-в выделенные им казармы. Все вымотались походом и собирались за дни что оставались перед боями, как следует отдохнуть в нормальной обстановке. Иовиты, что Хелег видел-были одеты в чёрные накидки с белыми крестами, что было просто удивительным, ибо меченосец смутно припомнил: что именно цвет накидок, а белый-«чистота помыслов», ещё с Первого крестового похода — должен быть одинаков у всех рыцарей «Совета орденов», как ему казалось. Но Манфред ему вновь всё разъяснил: «Море, брат Хелег, не очень разбирает наши помыслы, а то что в чёрном одеянии проще быть заметнее на судах и не потеряться, свалившись за борт-факт! Именно поэтому, на капитуле «Совета», иовитам и разрешили такую расцветку одежды: для сберегания жизней, что прежде часто «пропадали» не в боях, а при обычных морских переходах…»

Наконец Хелег довольно развалился у себя на ложе, однако теперь, как оказалось — он соседствует с Манфредом. Последний был в группе меченосцев что осматривала казарму для рыцарей и специально выбрал обоим места по соседству.

«Медвежонок» стал нахваливать иовитов и говорить, что они-«молодцы»! «Пойми, брат Хелег, что бы не твердили об ушлости и скопидомстве иовитов, а что есть-того не отнять, Надо им отдать должное: и крепости у них отменные и казармы удобные, да и трапезные с запасами складскими провианта-чудо, как хороши!»

— Точно…Лазарет-мечта! Хоть сразу в него ложись…,-добавил Хелег.

— Шутишь?

— Нет, сам только оттуда…Не пойму только-откуда у ордена иовитов, столько денег? Или им Гамбург помогает, за защиту от пиратов…,-Хелег умолк и уставился на Манфреда, что буквально визжал от смеха на своей кровати.

— Ну Хелег, ну острослов!!! — продолжал кататься по своему ложу Манфред, — Откуда у самого богатого ордена «Совета», казнонаполнятелей этого самого «Совета«…деньги?! Аха-хах…не могу больше! — он сполз и трясся уже на полу.

— Манфред, брат мой, не объясните ли поподробнее, своё мнение об иовитах? — подчёркнуто холодно произнёс Хелег.

— Не надо обижаться, брат Хелег! Я правда-не хотел….уухх, прямо невероятно! — Манфред отдышался и принялся рассказывать об ордене иовитов, в котором служило много его знакомых и друзей его семьи.

Как оказалось, «Совет», не желая усиления одного из составлявших его орденов-решил каждому из своих союзников и сооснователей, по войне с Папой и Императором-дать специализацию, которой тот будет заведовать и с неё же и «кормиться». А вот орден Иова, при основании «Совета» несуществующий орден-был создан искусственно: за счёт флотов орденов «тевтонского» и» ливонского», а также госпитальеров Италии и Англии, да пополнены фландрскими рыцарями и «местными» орденами. Проще говоря, «Совет» отобрал собственные, зачастую многочисленные флоты отдельных орденов и переподчинил их единому «морскому» ордену, то бишь иовитов. Тем самым уменьшив возможность бунтов внутри своих территорий: водной гладью всё ещё удобнее всего было перевозить войска, однако теперь, ордена запрашивали суда у иовитов и с разрешения «Совета». Сами же иовиты не имели многочисленных сухопутных отрядов. Это позволило уменьшить опасности мятежей со стороны меченосцев-злых на «Совет» за «Ночь Очищения» и храмовников, мечтающих самим возглавить всё новое мироустройство.

Получив такие силы, иовиты получили и задание: бороться с отступниками и иноверцами — на воде, помогать при дальних походах грузовыми кораблями, а проще говоря-снабжать «походы Веры»: провиантом, оружием, пополнением по воде. Со временем орден стал активно бороться с пиратами-вначале на Балтике, где «Ганза» смогла доказать свою необходимость «Совету» и то, что торговые союзы необходимо защищать самому «Совету орденов», а не только нанятым ганзейцами капитанам, из бывших морских разбойников.

Защита торговых союзов и привела иовитов к простой идее: продаже компаниям, а позже и отдельным кораблям-«охранных свитков», что гарантировали получение вооружённой защиты каравану, либо выплат владельцам судна, если корабль захватят пираты в той акватории, что охраняется орденом иовитов.

Данные документы резко увеличили и так немалые денежные фонды ордена и он стал строить всё новые суда, а то и сразу целые флотилии. На данный момент структура ордена была примерно таковой: Великий адмирал-глава ордена, находился в Антверпене и занимался скорее организационной работой, включая назначение пошлин и тарифов на услуги иовитов, а также разработкой походов и правлением подконтрольных ордену островов. Два вице-адмиральства, со своими малыми адмиралами: «южное»-что в Средиземноморье и «северное»- в Балтике. Каждое из них имеет несколько флотилий в составе-от двадцати до полутора сотен кораблей, но при этом относительно независимы, как от Антверпена так и друг друга. Во главе флотилий — «адмирал капитаны» и так далее…В Бресте и Антверпене-находятся «особые» флотилии, их подчинение — напрямую главе ордена. Поговаривают, что именно они и ведут «сношения» с так называемым, «Новыми землями».

Иовиты имеют несколько сотен профессиональных каперов у себя на службе. Они нужны для абордажных операций, да и самые отчаянные капитаны ордена-также из них. Но по словам Манфреда, неоднократно выходило, что подобная «весёлая» команда, уничтожив храмовников и госпитальеров с иовитами на корабле-отправлялась в «свободное плавание» и позже ёё приходилось уничтожать в ходе «противокаперского» похода.

Последние лет пятьдесят иовиты стали активно и сами «приторговывать», несмотря на запреты «Совета». Кого-то ловят, однако храмовники особо и не против: «прикрывают на это один глаз», так как являются нередко «дольщиками», в купеческих сделках иовитов. Наличие своих собственных складов и охраны, а также огромное количество судов: как военных так и грузовых, позволяет иовитам конкурировать со многими торговыми союзами, вроде: ганзейского, венецианско-эпирского, генуэзско-франкского, «малого союза»-состоящего из Фландрии, Ирландии, Швеции-точнее торговых компаний этих земель.

В некоторых областях, как поговаривают, иовиты сами являются контрабандистами-перевозя товары и людей за крупные суммы. На данный момент, иовиты-самый богатый из орденов! Ему принадлежат: замки и поместья, города и острова, благо до многих из последних, лишь он и может добраться.

Существуют рассказы, что иовиты, получив доступ к архивам «доминиканцев» и разрешение собирать все морские карты и атласы и хранить в своих библиотеках-смогли вычислить путь к «Новым Землям», к которым, по легендам-ходили северяне викинги, древнецарские египтяне и некоторые из эллинов. Точной информации нет, однако иногда появляются «чуднЫе» товары или животные, что по слухам и привозят из тех уже открытых земель. Орден получил право распоряжаться по своему усмотрению устройством новых территорий и пока совершенно не хочет открывать их никому, кроме руководства» Совета».

Хелег немного подождал и задал вопрос: «Прости Манфред, ты говорил о том что иовиты перевозят контрабандой и людей…зачем?!»

— А, тут всё просто: в иберийской империи, что нам союзник, вроде угров или славян-знать пользуется всеми правами, а из-за конфликтов с берберами — им постоянно нужны пополнения. Вот многие из наших дворянчиков или беглых братьев «бегунков», к ним и стремятся! Когда поток стал несколько великоват и грозил лишить нас многих и нам нужных людей, «Совет» создал королевство Наварру, что занимает Юг Франции и соответственно-Север Иберийской державы: Бордо, Барселона, Памплона, Тулуза, Марсель-всё эти земли теперь в новом королевстве. Английский монарх, правда несколько вынужденно-подарил Аквитанию, французский-Прованс и часть Гаскони. Васконию, что переводится как «страна басков»- у иберийцев забрали не без боя…по разному в общем! «Совет» просто решил восстановить «Испанскую марку», что была создана ещё Шарлеманем, но теперь — как заслон от бегства своих людей в иные земли. И так много перебегало к «таборитам», а сейчас-уходят в пираты или к скандинавам, вроде шведов или норвеев, не желающих признания власти «Совета» в отличие от данов.»

— А иовиты?.

— А что им то? Торгуют с иберами и враждебными «Совету» лузитанами, без угрызений…Или наберут к себе на судна дворянчиков, что мечтают убежать к иберам, а там уж, как Бог на душу выведет: могут отвезти куда сговаривались, могут-продать берберам в рабство. Хотя, чаще всего, как мне дядька рассказывал-просто перережут и в море, а их денежки и вещи себе отбирают…так проще! И «Совет» не в обиде и иовиты, с монетой…»

Хелега покоробили слова друга и он, заявив что устал, предпочёл прекратить разговоры.