Хочу жену друга (СИ)

Глава 39

Ника.

Сознание возвращалось медленно и будто нехотя. Я же пыталась поскорее вырваться из мира грез. Мне не хотелось в реальность и хотелось одновременно – с одной стороны ужасная правда о том, кто является моим мужем и кому я отдала всю себя, с другой – в реальности у меня дочь, которая нуждается во мне, а еще нужно было понять, тот человек в гостиной, который подхватил меня, был настоящим или я сошла с ума.

- Это прозвучит, как шутка, но, - произнес до боли знакомый голос, когда я все-таки пересилив себя, открыла глаза, - но тебе вкололи успокоительные и нам надо поговорить, пока оно действует.

Так же как и четыре года назад.

- Тебе вкололи успокоительное и нам надо поговорить, пока оно действует.

Это первое, что он сказал мне тогда, когда я пришла в себя в наркодиспансере, куда он меня поместил. А потом объявил, что я беременна.

- Почему все наши встречи начинаются именно так? – поинтересовалась, заглядывая ему в глаза. - А где Ксюша? – дернулась, с ужасом представляя, что моя дочь могла остаться в том доме.

- Не волнуйся, - родные теплые руки уложили меня обратно, - она в соседней комнате с Ирой. Приведешь себя в порядок и пойдешь к ней.

Я выдохнула, если он так говорит, значит действительно все хорошо. Он тот человек, которому всегда верила безоговорочно, и он никогда не подводил меня.

Конечно, мне сейчас хотелось бы прижать к себе мою маленькую принцессу, но все что произошло, лучше не обсуждать при ней. И, наверное, будет легче это осмыслить, пока я в «успокоенном» своем варианте. Вколоть себе еще я не позволю, поэтому нужно поговорить сейчас.

Я долго рассматривала его лицо, пытаясь подметить хоть малейшие изменения, но их не было, будто он просто вышел за хлебушком в магазин, а через пятнадцать минут вернулся.

Это был он, живой и здоровый. Это был Макс.

- Привет братишка, - губы сами растянулись в улыбке, а из глаз бежали слезы.

***************

- Привет мелкая, - сильные мужские руки прижали меня к груди родного человека.

Самого родного. Который был со мной, чтобы не происходило… всегда. С самого детства. Двоюродный брат по отцу. По отцу, которого по факту у меня никогда не было. Не признал он меня и не общался ни одного дня. И вся семья по отцовской линии меня не признавала. Только бабушка и Макс. Что удивительно, даже через несколько лет, когда мама сошлась с Митей и оказалось, что отец и отчим партнеры, ничего не изменилось. Мама с отцом наладили общение, а я так и осталась досадным недоразумением, глупостью совершенною двумя молодыми людьми.

Макс заботился обо мне. Всегда. Настоящий старший брат, который защитит и не забудет довести до нервного тика. Главный человек моего детства и юности - он. Это уже позже нас закрутило - меня экзамены, поступление в универ и первый курс, Макса армия и девчонки. Отдалились, почти не общались.

Могла ли я подумать, что он может все бросить ради меня? Нет, не могла. А он мог и сделал. Первое, что сделала Ира, когда нашла меня среди торчков - сходила ко мне домой и поняв, что помогать мне так никто не станет, позвонила Максу. А вот он помог. Бросил все - не представляю как, но разорвал контракт на службе, вернулся и вырвал меня из того ада, в каком я жила последний месяц и увез из родного города навсегда. Девушка Вероника, для семьи, Вера, осталась там, а в этот город приехала уже Ника.

Остановился ли он на этом? Нет. Он стал шаг за шагом переворачивать мою жизнь. Сделал то, за что я буду благодарна ему до конца своих дней. Он подарил этому миру еще одну жизнь. Благодаря ему жива моя Ксюшка.

Самый страшный кошмар, позор моей жизни, мое уродство, навсегда лежащее камнем на моей душе - попытка избавиться от дочери. Сколько их было? Множество. Аборт, выкидыш и детский дом. От гинеколога меня забрал Макс, он же отобрал таблетки, а после было решение родить и отдать. Тогда Макс и женился на мне.

- Я мужик без женщины и с сомнительной репутацией, мне ребенка никто не отдаст. Но если мы будем в браке, меня запишут отцом и я просто заберу ребенка. Мой племянник или племянница не будут в детском доме. К тебе никаких претензий, я все понимаю…

Не знаю насколько понимал, только для себя он тогда решил, что я буду мамой. Решил и сделал. Иришка потом рассказала, что он ей слово дал и он его сдержал, впрочем, как и всегда.

Как он это сделал? Посади меня описывать его методику, не смогу. Просто не понимаю. В один прекрасный момент он вытащил меня на курсы для беременных, под предлогом, что ему нужно учиться, а без беременной он будет смотреться там странно. Читал вслух книжки по беременности и родам - вслух ему лучше запоминалось. А когда наш дедушка, Миронов, подарил нам дом, начал обустраивать комнату. Стоит ли говорить, что он таскал за собой меня - он же в этих всех финтифлюшках ничего не понимает? А следом были детские вещички, которые он скупал мешками и сказки для живота, где-то вычитал, что дети и в животе слышат.

На седьмом месяце беременности я согласилась на психолога с одним единственным запросом - научиться любить свою дочь, отделить образ той комнаты в клубе от этого ребенка. Отрезать и забыть от кого я зачла.

Полюбила ли я ее сразу? Нет. Это было словно работа - покормить, искупать, переодеть, уложить спать. День за днем. Пока не застала сцену, как Макс пытался учить Ксюшу ползать. Ей было пять месяцев. Она уже сидела и вертелась во все стороны, а больше всего любила лежать на животике и сучить ручками и ножками. Макс решил, что она пытается ползать. Уложил ее на плед и положил любимую погремушку до которой Ксюша должна была доползти, это он тоже где-то вычитал.

Десять минут. Всего десять, когда Ксюша дергала ручками и ножками, пыжилась, но у нее не получалась. Расплакалась, а Макс будто и не замечал, продолжая дразнить. Вот тогда-то я подошла, швырнула в него книгу по первым месяцам жизни ребенка, которую он обычно читал, забрала игрушку, подняла Ксюшку и больше в тот день ее с рук не спускала. Был ли это первый раз, когда она плакала? Нет. Это был первый раз, когда я плакала вместе с ней, потому что мне было больно за нее. И Макса-садиста я потом к ней еще долго не подпускала.

Та ли эта любовь, которой должна любить мать своего ребенка, не знала, я полюбила, как сумела. Моя девочка стала островом спокойствия, моим якорем, а Макс был нашей опорой, которая в один момент рухнула.

И вот он снова был рядом, а я не могла поверить. Сильнее цеплялась в его футболку и молила о том, чтобы это все не оказалось сном.

- Расскажи, - тихо попросила его.

- Это ты меня спасла, - произнес он, - ты же вредина непослушная. Я вызвал тебе в клуб водителя, а ты поехала сама, оставив его мне.

Так и было.

- Я думала, ты будешь выпивать, не хотела, чтобы садился за руль в таком виде, - вспомнила тот последний наш вечер в клубе. Как я раньше не подумала о водителе? Так упивалась своим горем, что мозги совсем не работали. Я ведь даже не вспомнила за эти месяцы.

- Он и погиб, - снова вздохнул брат, - а я выжил. Ну, а подменить документы, чтобы в трупе опознали меня, было легче легкого. Сложнее было бы, настаивай ты на тесте ДНК. Ну а поскольку этого не было…

- Я об этом даже не подумала.

- И хорошо, что не подумала. – он смотрел на меня с болью в глазах. – Прости меня, я знаю, как тебе было хреново, когда думала что хоронишь меня. Я хотел вернуться. Но потом понял, что пока я официально труп, у меня развязаны руки. А тот человек Ник, который пришел за компанией, даже заполучив ее не оставил бы нас в покое. Он не оставляет свидетелей.

Все, на что я была сейчас способна, это кивнуть. Слов не было, мыслей тоже. На брата не обижалась, уверена он делал все, чтобы защитить меня и Ксюшу.

- Мы ему сумели организовать проблемы. Большие проблемы Ник, - продолжил Макс, - ему даже на самом деле уже из-за проблем времени практически никакого нет компанию отжимать у нас. Но это еще не конец. Он сейчас загнан в угол и поэтому опасен. Планировал, что с Амиром дожмем его, сможем все выдохнуть свободно и я воскресну, а тут так получилось…

Он встал и отошел к окну, как когда то в клинике. Тогда ошарашил, что я беременна, что будет в этот раз?

- Ник, я не позволю этим мразям по земле ходить. Лично каждого закопаю.

Мне не нужно было называть имена, я точно знала, о ком он говорил. О том, кого еще вчера я называла мужем.