Хочу остаться собой

Часть первая Второй шанс

Линк

Зовите меня Линк. История эта началась в тот момент, когда жизнь моя, по идее, должна была закончиться.

Был инженером, была семья, дом. Потом начались трудные времена в стране, проблемы на работе. Потом поцапался с начальством, и меня под благовидным предлогом уволили. Сразу найти работу не получилось, а семью кормить надо. Сильно переживал, начал выпивать. Потом начались скандалы в семье, и жена ушла. По пьяной лавочке подмахнул какие-то бумаги и потерял квартиру. История, каких тысячи. Без прописки на работу не берут, а без работы на ноги не встать. Короче, последние полгода бомжевал. Чтобы выжить, научился и объедки из мусорного бачка жрать, и пить все, что горит, и в холода спать в обнимку с такими «людьми», на которых раньше и смотреть бы побрезговал. А потом ничего, свыкся – сам такой же. Не зря же говорят: от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Мне еще повезло, что бомжевание попало на весну – лето, как-то перекантовался. Но скоро начнутся холода. Здоровье мое и до этого не было железным, а в последнее время и вообще… Так что сроку я себе отмерил от силы неделю – потом похолодает, я загнусь, и прикопают меня в ближайшей канаве. И никто больше не вспомнит.

Соответственно, в тот вечер я шел по усыпанному золотыми листьями осеннему лесу на окраине города (шел – это, конечно, сильно сказано). Пьяный, в какой-то хламиде, грязный и обросший, я шатался от дерева к дереву в пределах тропинки. Настроение тоже качалось от жуткой тоски (неохота ведь помирать) до умиления рощей золотой (как там у Есенина… нет, не помню). То хотелось целовать первого встречного, то прибить к черту. Вот в момент острого желания прибить кого-нибудь я и нашел свой камень.

Вернее, споткнулся или зацепился за что-то и прямым ходом к камушку, головой. Ощущения – полная ж…

Очнулся я уже к вечеру. Вокруг сумерки, все серое. Морда в крови, во рту гадость, в ушах звон, в башке колокола. Хорошо приложился. Встать получилось раза с пятого, причем я собрал на себя весь мусор и грязь с ближайших десяти метров леса. Пошатываясь и матерясь про себя, побрел потихоньку в сторону города. Неожиданно понял, что сквозь звон в ушах слышу голоса людей. Нормальные люди в это время дома сидят. Скорее всего, это кто-то из таких же, как я. А что, может, и куревом разживусь, решил я и поплелся на голоса. Но радость была недолгой. На поляне, куда я вышел, стояло несколько телег, а вокруг них бегали штук пять мужиков и гробили друг друга дрынами, причем, похоже, железными. На земле в крови валялось еще несколько тел.

Вот мля, матюгнулся я про себя, угораздило же так не вовремя пойти за куревом. И своих проблем хватает, а тут еще и чужие в довесок получить можно. И как в воду глядел. Пробегающий мужик мимоходом дал мне по морде, и я как пушинка улетел на кучу уже готовых тел. Выплывая из тумана, потряс головой, и меня вдруг захлестнула обида. Я, может быть, и бомж, но свои последние несколько дней хотелось бы прожить без таких вот подарков. Тут мне некстати под руку попалась какая-то железяка с очень удобной ручкой. А что, терять мне уже нечего, а вот врезать кому-нибудь будет приятно. Тут оставшаяся в живых троица закончила разборки и пошла ко мне. Судя по количеству крови и состоянию валяющихся тел, живым меня не отпустят и бежать бесполезно. И когда они кинулись на меня, я, собрав последние силы, тоже пошел на них. Поединщик из меня никакой, но все равно, едва различая сквозь туман в глазах фигуры бандитов, я чего-то там махал своей железякой, уворачивался и несколько раз даже попал. И очень сильно удивился, когда все закончилось. Причем вроде как я живой, а бандиты – нет. Но гордиться я собой не стал. Во-первых, я даже не понял, как это сделал. А во-вторых, сил осталось только стоять. Когда с другого края поляны ко мне побежали еще какие-то мужики, смог только раз поднять свою железяку. У меня сразу поплыло перед глазами, и я осел на землю. Потом меня, кажется, попинали. Потом не помню.

В следующий раз я очнулся резко, но не по своей воле. А по воле вылитого на меня ведра с холодной водой. Несколько минут пытался понять – где я и что я. Примерно получалось, что стою согнувшись, голый по пояс в каком-то подвале. Руки вывернуты назад и веревкой подтянуты к потолку. Судя по аркам и потолку – дом старой постройки, даже света нет, а освещение – от свечей и факелов. Передо мной расположилась троица, словно сошедшая с картин про инквизицию: за столом, похоже, председатель с писарем, немного сбоку мордоворот в кожаном фартуке, так же, как и я, голый по пояс. Я почти не удивился, когда заметил жаровню и столик с неприятными инструментами. Ребята очень серьезно относились к своей работе, но я не волновался. Знать ничего не знаю, бомжую, на полянке оказался случайно, а что убитые – так я к концу разборки подошел.

Заметив, что я очнулся, налюбовался на подвал и проникся, так сказать, обстановкой, председатель начал задавать вопросы. Но тут у нас сразу вышла непонятка, причем буквально. Я не понимал, что он говорит, а он что я. Вроде звуки различаются, но язык какой-то непонятный. Председатель стал на меня орать и чего-то требовать. Потом немного попытали, но без фанатизма, да и зачем. Я вовсю включил дурочку, орал как резаный от малейшего шлепка и каялся во всех смертных грехах (типа утащил конфетку в детском саду). Слов они не понимают, а так видят – полностью готов к сотрудничеству со следствием, бить не стоит. Минут через десять они поняли, что толку не будет, и сделали перерыв. Секретарь куда-то шустро сгонял и привел какого-то мухомора. Тот стал задавать мне вопросы на совсем уж несусветных языках. Я сначала решил, что это шутка, начал ему подыгрывать – выдал все известные мне фразы типа «парле франсе», «шпрехен зи дойч» и так далее. А потом меня стало заедать – а по-русски им говорить западло, что ли? Ну и выдал им в пять этажей. Самое несмешное, но мат они поняли сразу. Несмешное, потому что мне тут же врезали по самым болючим местам. Когда немного пришел в себя, председатель уже принял какое-то решение. Меня проволокли по каким-то мрачным коридорам (и где они их взяли, в нашем городе таких вроде нет) и, не церемонясь, швырнули в камеру.

Ну что ж, камера так камера. Лишь бы кормили вовремя, а с братвой я постараюсь договориться, не впервой. Однако и здесь все сразу пошло наперекосяк. В камере уже сидели пятеро жлобчиков в самой разномастной одежде, но вот взгляды у всех были одинаковые, и они мне резко не понравились. У всех было одно – предвкушение потехи. То ли они очень заскучали здесь, то ли им напрямую указали сделать со мной что-то явно нехорошее. Не успела еще дверь закрыться за стражниками, как один, самый борзый, подскочил ко мне и стал наезжать. Ничего не понимая из его злых выкриков, я попытался замять ссору, нарочно разговаривая тихо, скромно, медленно. Но мои слова его только взбесили. Не знаю, на самом деле или притворялся, но он сразу выхватил нехилый такой нож и наотмашь ударил меня. Рефлекторно уклонившись, в последний момент подхватил его руку в локте, а другой продолжил движение его кулака. Рука согнулась, и нож с мягким звуком вошел прямо в сердце. Все замерли. Я и борзый – не понимаю, как это у меня получилось. Его подельники – в ожидании, когда же я упаду. Но когда упал борзый, разом встали и с мордами типа «ну все, тебе п…» пошли на меня. Бежать мне было некуда, просить прощения бесполезно, поэтому пришлось выдернуть нож из первого и кинуться вперед, а то долго мне не устоять. Дрались они как-то странно – движения манерные, медленные, как у водолазов в воде. Я, конечно, не Брюс Ли, но такой возможностью было грех не воспользоваться. Пробежав между ними, успел каждого ножом ткнуть или полоснуть по горлу. Подскочив к противоположной стене, резко развернулся, но драться было уже не с кем. Все четверо удивленно смотрели на меня, и у всех хлестала кровь, затем все попадали. Вслед за ними и я сполз по стенке. С моими силенками и минуту продержаться было удивительно. Я уже поплыл, когда в камеру вбежала охрана. Все улики были налицо – пять трупов, кровища, я с ножом в руке. Меня тут же очень жестко замесили, и опять – провал в памяти.

На следующий, наверное, день меня опять привели в сознание ведром воды. Охрана поволокла по коридорам. Несмотря на волочащиеся ноги, меня пробило на хи-хи. Больно уж все начинает напоминать старые фильмы про партизан и гестапо. Я и рад бы все рассказать, только это уже никому не нужно. Приволокли в тот же подвал, и тот же председатель начал действо, напоминающее судилище. Вызывали каких-то людей, их о чем-то спрашивали, они что-то отвечали. Я в это время валялся на полу, так как сил не было даже сидеть. В конце концов председатель сделал умный вид, что-то грозно прокричал, подписал какую-то бумагу, махнул рукой, и меня опять уволокли.

Следующие несколько дней я провел как король. Отдельная камера, никаких сквозняков, двухразовое питание, можно целыми днями валяться и ничего не делать. Тело, правда, все в синяках, морда, как подушка, глаза заплыли, и сил хватало только миску с баландой приподнять. Но главное – никто не трогает, а вскоре так или иначе все кончится.

Потом пришла охрана, надела кандалы на руки и ноги, выгнала во двор этой тюрьмы. Меня с двумя десятками таких же бедолаг загрузили в клетки на телегах, запряженных лошадьми, и куда-то повезли. Первый день я просто наслаждался покоем, солнышком и спал как на полке в лучшем купейном вагоне. На второй очухался настолько, что мне наконец-то пришла в голову мысль: а куда же я, собственно, вляпался? Информации к размышлению было мало и вся какая-то странная. Первое, что приходило в голову, – меня продали в рабство куда-то в южные края. Вроде и климат очень теплый, и кинжалы у всех мужиков, и язык непонятный. Только вот покрой одежды больше напоминает средневековый, да и какой идиот купит такого дохлого бомжа, как я? Опять же за целый день не видел ни одной машины. Неужели в такую глухомань загнали? Тогда это объясняет, что почти все охранники шли с чем-то вроде мечей или сабель. Вроде бы у некоторых южан до сих пор принято ходить с саблями. Хотя не видно ни одного ружья или автомата, а те же горцы всегда их с удовольствием использовали. Так ничего и не придумав, решил подождать дальнейшего развития событий.

Ехали мы еще два дня. Охрана с нами не очень цацкалась. Кусок хлеба, плошка воды утром и вечером. В остальное время они смотрели сквозь нас, не замечая. Зэки же вели себя немного странно. Все ехали молча. Ни шуток, ни зубоскальства. Хотя контингент подобрался весьма разный. Если судить по одежде и лицам, тут были и солдаты, и откровенные бандюги, и вообще непонятно кто (типа меня). Но ехали все как на смертную казнь, хотя зачем было тащить нас в такую даль? Шлепнули бы в той же тюрьме, из которой забрали. Значит, место, куда мы приедем, веселым точно не будет.

Мы ехали-ехали и на четвертый день приехали. Телеги остановились возле небольшого сооружения. Нас выгнали из клеток и цепочкой завели внутрь на какую-то площадку, усадили на землю в кучку и оставили ждать. Сооружение по планировке напоминало амфитеатр. Небольшая, метров двадцать на тридцать арена, загородка, три ряда сидений. Для театра как-то неудобно, аудитория для студентов – так под открытым небом. Охрана спряталась в тенек, а мы так и сидели, понурые, под солнышком. Часа через три в голове осталась только мечта о чашке с водой, но всем на нас было наплевать. Тех, кто пытался вякнуть, охрана быстро успокаивала плетьми и дубинками. Наконец еще через пару часов началось какое-то шевеление. Нас подняли, поставили в шеренгу и опять стали ждать. Вскоре появились и наши новые хозяева, вернее, хозяйки. Гуляющей походкой к нам подошла группа молодых женщин. Все фигуристые, симпатичные. Одежда довольно разная – одни, как нормальные, в длинных платьях, другие в одежде, как у амазонок (штаны, сапожки, куртки, мечи у пояса или за спиной).

Потом начался местный шопинг. Во всяком случае, мне это живо напомнило продажу рабов на невольничьем рынке (как я это себе представлял со школы). Дамочки стали прогуливаться вдоль строя. Совершенно не обращая внимания на нашу реакцию, они подозвали начальника охраны, и тот на полусогнутых рассказывал им что-то о привлекших к себе внимание зэках. Хотя по-настоящему понравились только двое. Мужики крепкие, высокие. Им и зубы посмотрели, и мышцы пощупали. Ну точно, рабов выбирают. Остальным внимания было несравнимо меньше. А до меня (я стоял с краю) и вообще дошла только одна. Причем в весьма плохом настроении. Скривив презрительно мордашку, вперилась в меня взглядом. Мне в это время уже все надоело, и в голове вертелась только одна мысль – будут ли нас сегодня кормить и когда. Так что на ее злой взгляд я ответил совершенно равнодушно, и это ее, похоже, зацепило. Дело в том, что остальные зэки, как я заметил, при приближении дамочек начинали дергаться, как от испуга. Постояв передо мной и не дождавшись никакой реакции, она вообще взбесилась и оскалилась на меня, как волчара, причем буквально. Клыки у нее оказались весьма приличные. Вот тут я очень удивился. Не каждый день симпатичная женщина скалится на тебя так. Вампирша, что ли? А что еще придет в голову после уймы всех наших фильмов ужасов и книжек для детишек. Хотя, по фильмам, вроде бы на солнышке они ходить не должны, а эти гуляют. А кто тогда она? Может, с таким дефектом уродилась? Видя мой ступор, вампирша медленно закрыла рот и сама с удивлением уставилась на меня. Потом что-то про себя решила, сморщилась, как будто хотела сплюнуть, но воспитание не позволило. Подозвав стражника, о чем-то поговорила. Резко крутанулась и, не оглядываясь, ушла к общей группе.

Закончив осмотр, дамочки собрались все вместе и что-то начали обсуждать. Мне даже показалось, что они бросали между собой жребий. Затем вперед вышла первая. С довольной улыбкой забрала одного из пары лидеров нашего смотра и тут же умотала. Вторая забрала следующего и тоже ушла. Третья подошла к нашему строю уже без улыбки. Еще раз пройдясь вдоль строя, она пренебрежительно махнула рукой и тоже ушла. Четвертая сделала так же. А вот пятая подошла уже в самом поганом настроении. Видя ее поджатые губы и раздувающиеся ноздри, других вариантов не возникало. Пройдясь перед строем, она вдруг остановилась и начала что-то зло выговаривать. Когда закончила, на минуту повисла гнетущая тишина. Затем женщины молчком отправились на трибуны, по нашему строю пронесся вздох обреченности, а стражники двинулись к нам, неся какие-то свертки. В них оказались самые разномастные мечи, сабли, ножи. Идя вдоль строя, стражники перед каждым зэком метрах в пяти бросали что-нибудь из оружия. С меня сняли кандалы и бросили передо мной ржавый меч. Пока раздавали оружие, никто даже не пошевелился. Я сначала подумал, что это из-за лучников, которые пристально следили за нами. Но, поглядев на остальных, увидел на всех лицах обреченность. Хорошо, что я не понял ни словечка, поэтому и мог еще воспринимать окружающее более-менее спокойно. Но, судя по приготовлениям, нас хотели свести в гладиаторских боях. Однако действительность оказалась проще и страшнее. Злюка во время приготовлений нервно расхаживала по другой стороне арены. Когда все было готово, она вышла на середину арены и что-то резко скомандовала. И начался кошмар. Весь строй зэков бросился к оружию на земле. Похватав его, они, кто поодиночке, кто группами, пошли на злюку. Та рассмеялась и сама пошла на них. А дальше началось избиение. Во все стороны летели брызги крови и отрубленные части тел. У зэков просто не было шансов – злюка превосходила их несоизмеримо. Я как зачарованный смотрел на эту бойню. Нереальность происходящего вдруг оформилась у меня в отчетливую мысль – это не Земля. Не может быть такой дикости у нас, чтобы вот так, для развлечения, убивать людей. И жить мне осталось несколько минут. Вдруг взыграла моя гордость (или хотя бы ее остатки). Совсем не такой представлял я свою смерть. Умереть от голода и болезней – с этим я почти смирился. Но вот быть зарезанным как скот какой-то психованной бабой для развлечения?! И, как часто бывает в минуту приближения смерти, я поднял голову к небу и зашептал:

– О, боги этого мира. Я не знаю ваших имен и не возносил вам молитв, ибо чужой я в вашем мире. Об одном я прошу вас в последние минуты своей жизни – дайте мне сил, чтобы достойно встретить смерть!

Ответа я, конечно, не услышал, но на душе стало спокойнее, появилась какая-то отрешенность. Злюка к этому времени добила последних зэков и оглядывалась по сторонам в поиске новых жертв. Заметив меня, так и не сошедшего с места, она пришла в хорошее настроение и начала мне что-то с ехидцей выговаривать. Затем приглашающее помахала мне рукой. Ну что ж, пришел и мой черед. По пути поднял свой меч, затем еще один, чем вызвал у злюки новый взрыв смеха и ехидных замечаний. Удивительно, но с каждым шагом силы у меня как будто прибывали и появилась уверенность, что просто так я ей не дамся. Встав в нескольких шагах от злюки, спокойно стал ждать.

Она еще немного надо мной поизгалялась, хохоча до слез и обзывая, похоже, всякими нехорошими словами. Я продолжал спокойно ждать. С каждой секундой силы у меня прибывали и прибывали, так что я смог даже выпрямиться по-настоящему и стал в некое подобие боевой стойки, чем вызвал у злюки новый приступ смеха и комментариев. Я продолжал ждать. Наконец ей это надоело, и она решила со мной немного поиграть. Сделала несколько пробных ударов – я отбил. Еще несколько – я снова отбил. Хмыкнув, она пошла в атаку по-настоящему. Количество и сила ударов все время нарастали, но я их отбивал. Отскочив ненадолго, она уже одобрительно что-то сказала и снова бросилась в атаку, еще увеличив скорость. И тут я начал работать обоими мечами. Ей сразу стало не до смеха. Несколько минут мы рубились на равных, а потом я почувствовал, что не такая уж она и крутая, начал видеть ее ошибки. А потом сам пошел в наступление, и она уже не могла ничего со мной поделать. Выбив ее меч, я приставил свой к ее горлу. Все замерли. Ну что ж, теперь поиграем. Отступив назад, я позволил ей схватить меч, и бой снова начался. Опять выбив ее меч, я настолько осмелел, что бросил ей уже один из своих. Зашипев, как змея, и показав в оскале такие же большие клыки, как и у первой вампирши, она тут же бросилась в атаку. А у меня началось упоение боем. Все было легко и просто. Уже одним мечом я начал гонять ее по арене и скоро снова выбил у нее оружие. Самоуверенности у нее поубавилось, но сдаваться она явно не собиралась.

А меня всего распирало от избытка сил. Я указал на ее кинжал, а сам, отбросив меч, поднял валявшийся на земле чей-то пояс и стал похлопывать им себе по заднице. Сначала она не поняла моих действий, затем не поверила моей наглости, а когда осознала смысл моих намеков, то, рыча от ярости, бросилась на меня. Но мне уже было все равно. Перехватывая блоками с ремнем ее руки, я несколько раз повалял ее по земле, при каждом удобном случае шлепая тем же ремнем по заднице. Для нее каждый такой шлепок был хуже удара мечом, и она все больше теряла над собой контроль. В очередной раз замотав ей руки, я отобрал кинжал и, вздернув ей руки, потискал за грудь (очень хорошую, кстати). Глядя, как она на меня идет, понял, что пора заканчивать эти игры. У злюки снесло крышу от бешенства, и она шла на меня уже без всяких изысков, оскалившись, с одним только видимым желанием – загрызть. Уклонившись, я проскользнул ей за спину, заблокировал руки и, откинув ее голову, припал губами к шее. Сначала я хотел загрызть ее сам, а потом стало стыдно – все-таки женщина, и с огромным наслаждением поставил ей отличный засос. Она, не понимая, что я делаю, забилась в моих руках, но вырваться не смогла. Отбросив ее, я огляделся. Женский контингент подбегал ко мне, окружая со всех сторон, и у каждой в руке блестела острая железяка. Злюка сидела на земле с ошарашенным видом, держась за шею, и встать не пыталась. Меня окружили и остановились, видимо, перед тем как разом кинуться. Я счастливо улыбнулся.

– Спасибо вам, боги. Хороший день, чтобы встретить смерть. Я испытал и отчаяние, и упоение боем, и радость победы. Теперь я готов принять любую судьбу, которую вы мне приготовили.

После этих слов силы мои резко пошли на убыль и, приветливо помахав женщинам ручкой, я со счастливой улыбкой бухнулся в кровь и грязь, погружаясь в темноту.

Леди Лара

Настроение испортили с утра на работе. Поцапались с другим отделом на ровном месте. После обеда знакомые, делая очень тонкие намеки о перегруженности работой и необходимости отдыхать, уговорили меня съездить посмотреть на новую партию смертников. Зная заранее, что ничего там хорошего не будет, все-таки согласилась. Какая-никакая, а прогулка. На месте так и получилось. Идя вдоль строя смертников, чувствовала привычные страх, ненависть, немного надежды. Все как обычно. Более-менее подходящих была всего парочка, а остальные сплошной сброд. Если по жребию не попасть в первую тройку, то шансов на мужичка никаких. С такими нехорошими мыслями и дошла до конца строя. Тут стала понятна причина противного запаха, уже некоторое время раздражавшего меня. С краю строя стоял не просто урод, а вообще какое-то детище помойки. Заросший, в рванье, сине-желтый от побоев, опухший, с заплывшими глазами и воняло от него, как из помойного ведра. А когда попробовала послушать его настроение, поняла только мысли о жратве. О боги, и вот из такого приходится выбирать! Если бы не был такой грязный и вонючий, точно бы загрызла на месте. Не сдержав злости, оскалилась на него, а в ответ получила только чувство огромного удивления. Неужели это чмо видит Ларгу первый раз в жизни? Так я и рявкнула: что, ни разу Ларгу не видел? Но этот мусорщик (по-другому не скажешь) только пялился, и все. Ни страха, ни ненависти – только непроходящее удивление и ступор. Теперь уже настала моя очередь удивляться. Или он такой тупой идиот и жил в глухомани на самой дальней помойке, или это нечто.

Можно не сталкиваться лично, но не знать о Ларгах – о таком я не слышала. Только теперь обратила внимание на его кандалы. Оглянувшись, поняла, что из всего строя только он стоит в кандалах. У остальных успели снять, или этого считают самым опасным, – в недоумении подумала я. Кликнув стражника, потребовала рассказать об этой куче мусора. Оказывается, поймали его дней десять назад во время нападения на обоз. Как было дело, никто не видел, но, когда подоспели стражники, в живых был только этот, весь в крови и с мечом в руке. Сразу бросился на стражу, но сил осталось мало, и его легко скрутили. На допросе говорить не отказывался, но нес какую-то тарабарщину, а обычную речь не понимает. Судья заподозрил его в обмане и решил посадить в камеру с подставными, чтобы те выпытали из него правду. Но ничего хорошего из этого не получилось. Не успела охрана дойти до конца коридора, как началась драка. А когда заскочили в камеру, то увидели только пять трупов и этого с ножом. Ну его и обработали по полной. Господин судья очень осерчал и сразу подписал смертный приговор. А чтобы не было проблем, заковали в кандалы. В дороге вел себя тихо и ничего необычного не делал. Вот и все.

Подивившись несоответствию вида и приписываемым делам, пошла к девочкам. Быстренько бросили жребий. Мне, с моим везением, достался шестой номер. При нынешнем выборе смертников считай что ничего. Две счастливицы забрали лучших (среди худших, хихикнула я про себя). Две других просто прошли перед строем и ушли. А вот пятая, Нинель, уже вышла заведенная, а пройдя вдоль строя, и вовсе озлилась. Мы, предчувствуя, что сейчас будет, молча ждали.

– Это сборище скотов, уродов и извращенцев, один вид которых вызывает отвращение и омерзение. В соответствии с законом я, как третья Ларга, не нашедшая достойного выбора для себя, принимаю на себя право привести в исполнение смертную казнь, которой подлежат все стоящие здесь. Раздайте приговоренным оружие, – приказала она страже.

Закон, конечно, древний, но ссылаются на него не часто, подумала я про себя. Обычно только нервные бабы, которым стало невтерпеж без мужика. Злость срывают, не более. А превращаться в палача…

Пока раздавали оружие смертникам, девчонок растащило устроить пари – кто из смертников дольше продержится. Про победу никто и помыслить не мог. Быстренько разобрали, кто чей будет. Мне, как подошедшей последней, достался – кто бы вы думали? – правильно, мусорщик. Некоторые язвы ласково посоветовали мне не расстраиваться, в жизни всякое бывает. Неожиданно мне припомнились слова стражника о количестве убитых, приписываемых мусорщику, и я не менее ласково пообещала забрать его себе, если он останется жив. Мерзкое хихиканье только усилилось. Теперь уже все с интересом ждали начала боя.

Нинель, наконец, дала команду, и смертники бросились к ней. Настоящего боя не получилось. На одного человека приходилось не больше десятка ударов. Затем завершающий удар и переход к следующему. Я невольно следила за своей «темной лошадкой». С самого начала он повел себя не как все. Вместо того чтобы броситься вперед, он остался на месте, с какой-то растерянностью и недоумением глядя на происходящую резню. Затем до него все-таки дошло – он поднял голову, закрыл глаза и, похоже, начал молиться. Я аж заматерилась – даже сдохнуть по-человечески не может! Наверное, то же самое подумала и Нинель, к тому времени закончившая добивать еще живых на арене. Углядев мусорщика, она издевательски-ласково начала звать его:

– Дорогой, ну что же ты! Я уж вся заждалась тебя.

Мусорщик, наконец, очнулся и медленно пошел к центру арены. По дороге подобрал свой меч, потом зачем-то еще один. Так, волоча мечи за собой, вышел на середину, встал, не доходя до Нинель, и замер. Та аж захлебнулась от радости. Такой противник – большой и сильный, двуручник. Какая честь для нее! Несколько раз обойдя вокруг мусорщика, Нинель продолжала упражняться в остроумии, но тот стоял молча и не шевелился. Девочки покатывались со смеху над шутками Нинель, а мое внимание все больше привлекал мусорщик. Он стоял неподвижно, но все время как-то почти незаметно, но непрерывно менялся. В какой-то момент он вдруг перехватил мечи поудобней, выпрямился и снова замер, но уже как воин, готовый к бою. Остальные, смеясь и развлекаясь, этого не заметили. Наконец Нинель, перейдя от слов к делу, нанесла несколько шутливых ударов. Мусорщик немного неловко, но отбил. Нинель стала увеличивать силу и темп, но пробить защиту не смогла. Причем движения мусорщика с каждым ударом становились все увереннее и гибче.

Теперь уже шутки кончились. Нинель бросилась вперед и стала биться в полную силу. Тут же мусорщик словно взорвался, начав биться сразу двумя мечами. Пространство между ними превратилось в сплошной вихрь свистящей стали. Несмотря на все усилия Нинель, она так и не смогла пробиться в этом вихре. Причем вскоре стало заметно, что он просто сдерживает ее, не пытаясь нанести ей удар. Шутки вокруг меня смолкли. Все уже не просто с интересом смотрели на неожиданный поединок, но появилось и некоторое напряжение. Человеку устоять против Ларги – это уже неожиданно. А потом мусорщик еще увеличил силу и скорость ударов и сам пошел в наступление. Несколько каких-то хитрых связок, и, выбив меч из рук Нинель, он приставил свой меч к ее горлу. Тишина наступила гробовая. Постояв несколько мгновений неподвижно, он снова отошел, приглашая Нинель к бою. Ту уговаривать было не надо. Но очень скоро она снова стояла с пустыми руками и чужим мечом у горла. На этот раз, отойдя на пару шагов, мусорщик улыбнулся и бросил ей один из своих мечей. Это уже становилось очень интересно. «Он, похоже, настолько уверовал в свои силы, что скоро начнет биться голыми руками», – внезапно подумалось мне. Так вскоре и получилось. После короткой схватки Нинель снова осталась без меча. На этот раз мусорщик просто указал на кинжал Нинель. Себе он, отбросив меч, взял чей-то пояс, валявшийся на земле. Сначала все ошалели, не понимая, что он делает. Но когда он демонстративно несколько раз шлепнул себя ремнем по заднице, все глухо зарычали. Пообещав отшлепать Ларгу ремнем, как простую служанку, он обрел себе врага до конца своей короткой жизни. Но ярость Нинель ей не помогла. Мусорщик как-то по-особому перехватывал ее, заплетал руки и после шлепка по заднице отбрасывал назад. Несколько раз покатав ее по земле, он, в очередной раз поймав Нинель, отобрал у нее кинжал, задрал ей руки и несколько раз провел своей рукой по ее груди. Тут уж все, не сговариваясь, пошли на арену. Но схватка уже кончилась. Напоследок впившись губами в шею Нинель, мусорщик отбросил ее. Прижав руку к шее, она уже не поднялась. Эта скотина, улыбаясь, что-то гордо прокричал, обращаясь к небу. Затем приветливо помахал нам ручкой и рухнул на землю.

Несколько минут мы стояли молча, пытаясь понять, что же здесь произошло. Как обычная казнь превратилась в бой, в котором Ларга выжила лишь по милости смертника? Вдруг одна из девушек, Карина, шагнула к мусорщику и собралась ткнуть его кинжалом.

– Стой, не трогай его, он теперь мой! – неожиданно для себя заорала я.

Карина, замерев, несколько раз перевела взгляд с меня на мусорщика и обратно. Затем очень ехидно заулыбалась и преувеличенно вежливо заговорила:

– Да-да, конечно, он теперь твой.

И, не выдержав, заржала как лошадь. Подойдя ближе, я поняла причину. Мусорщик во время схватки и при падении разодрал до конца свое тряпье. И теперь валялся, выставив свое мужское хозяйство напоказ. Разумеется, все это было случайностью, но в данной ситуации выглядело как последнее оскорбление. Поэтому Карина и бросилась отсечь это непотребство. А я своим воплем поставила себя в совершенно двусмысленное положение. Мусорщик и так теперь мой, а выглядело, будто для меня самое главное – его… Остальные девушки быстро разобрались в ситуации и вскоре тоже заливались смехом, делясь своими выдумками на наш счет. Что вы хотите – коллектив женский, громкая известность на ближайший месяц мне теперь гарантирована. Лучше самой посмеяться над собой, иначе заклюют. Ситуация дурацкая, но напряжение спало.

С Нинель все было в порядке. На шее оказался не укус, а приличный засос. Если не считать унижения от такого поражения, то все обошлось. Мусорщик теперь мой, и она его не тронет. А уж после такого боя прирезать беспомощного – себя не уважать.

Девочки быстренько собрались и уехали, оживленно обсуждая происшедшее. Стражники занялись уборкой трупов. Мусорщика закинули в повозку, а я поехала верхом. Поглядывая на беспомощно болтающееся тело мусорщика, я пыталась разобраться, что же я такое нежданно получила и что меня все время беспокоит. Избитый урод – бывает. Мысли только о жратве – может, действительно давно не ел. Не знает языка – мало ли из какой глубинки. Тупой? Только тупой вряд ли умел бы так биться. А вот его отношение к Ларгам – это серьезно. О нас он точно не знал, не боялся и даже во время боя относился к Нинель как к женщине, а не врагу. Это ж надо додуматься – вместо добивающего удара поставить засос. Ларге! И система боя у него необычная. Многие из его приемов я не знаю, а некоторые даже не поняла. Вопрос: где такому и так серьезно учат? Тут мое внимание привлекли руки мусорщика. Наклонившись, внимательно их осмотрела. Кисти сильные, хорошей формы. Грязные и побитые, но не раздавленные тяжелой работой. Явно руки благородного человека, а не солдата. И что же получаем в итоге? Человек благородного сословия, владеющий несколькими языками, но не знающий нашего (стражник говорил), не знающий и не боящийся Ларг, как минимум не уступающий нам в бою… С точки зрения Тайной стражи получается – шпион, возможно, специально прикидывающийся нищим. А учитывая несколько незнакомых языков, на которых он пытался говорить, можем получить несколько неизвестных государств с непонятным к нам отношением и планами. А это уже серьезно. И даже если все не так, разобраться надо обязательно. Отношения придется строить на доверительной основе, чтобы не спугнуть. Может, получится перевербовать. Для начала научить языку, а то даже нет смысла пытать. В любом случае игра может получиться интересная. Настроение начало быстро подниматься.

По приезде домой приказала слугам отмыть мусорщика и поместить в одну из гостевых комнат. И на всякий случай отправила слугу позвать целительницу. Что-то мне привычка мусорщика падать после боя без сознания показалась подозрительной. Целительница после диагностики и вправду рассказала нерадостные новости. Во-первых, предельное истощение организма. Во-вторых, почти полностью разрушенные легкие, проблемы и с другими органами. В-третьих, у него отсутствует почти половина зубов, а на остальных видны следы сверления.

– Или его очень сильно пытали, или в его местности не было хорошего целителя, – предположила она.

Для меня же этот факт показался очень значимым, так как хорошо вписывался в возникшие подозрения. Пришлось воспользоваться служебным положением и настоять на наилучшем лечении. Целительница не стала возражать, но предупредила, что объясняться с главой стражи я буду сама, а мусорщик ближайшие две недели будет только спать и есть. Пообещав приходить через день, она ушла.

Следующий день начался с визита к начальнице Тайной стражи. Леди Лилиара встретила меня с улыбкой.

– Слава о тебе и твоей знаменитой фразе гремит по столице, – засмеялась она. – Хочешь похвалиться деталями?

– С удовольствием, – попытались отшутиться я и начала рассказывать подробности со своими комментариями.

По мере рассказа лицо начальницы становилось все более серьезным. Побарабанив пальцами по столу, она задумчиво сказала:

– Каждый факт по отдельности может иметь вполне простое объяснение, а вот в сумме, действительно, получается достаточно подозрительно. Ладно, пока лечи его и попытайся ненавязчиво наладить отношения. Как только немного придет в себя, пришлю пару филологов, пусть в ускоренном темпе учат его языку и попытаются понять, откуда он. Затем надо будет привезти его в Академию и побольше узнать о его боевых возможностях. Как вариант – использовать как тренера (если, конечно, ему есть что нам дать). В перспективе – вербовка. Так что, пока однозначно не определишься, кто он, считай его своим главным заданием. В худшем случае – будет тебе игрушкой.

Линк

Сознание плавало в тумане. Примерно чувствовал, что меняются день и ночь, день и ночь. Иногда меня кормили, что-то делали. И опять туман. Сколько так продолжалось – не знаю.

Но однажды я просто проснулся сам. Голова чистая, ясная и пустая, без всяких мыслей. Прислушался к себе – ничего не болит, даже странно. Поглядел на свои руки – чистые, гладкие, с подстриженными ногтями. Заглянул под одеяло – оказывается, лежу голый, но тоже чистый, гладкий. Ни синяков, ни ран, ни язв. Зубы обследовал языком – все на месте!

Неужели в рай попал? – немного нервно подумал про себя. Начал понемногу оглядываться. Широкая кровать, небольшая тумбочка, письменный стол, большая светлая комната с высокими потолками. Найдя невдалеке на стуле одежду, оделся и начал обход. Вроде обстановка обычная, а нарастало ощущение чего-то старинного. Свечи на столе, окна высокие, теперь такие не делают. Все вокруг неуловимо напоминает старые дворянские усадьбы или английские поместья, как их показывали в кино.

Несколько дней я провел в парке. Нет, ночью я, конечно, спал в постели, но с утра шел в парк. Ходил, сидел, лежал. Это было так прекрасно – быть живым и здоровым. Я наслаждался каждым вдохом, каждым лучиком солнца, каждым дуновением ветерка, каждой травинкой. Думать ни о чем не хотелось. Со стороны это, наверное, выглядело как тихое помешательство, но мне никто не мешал, кормили как обычно. А потом отдохнувшее тело прямо-таки потребовало движения. С утра я начал потихоньку разминаться и сразу заметил странность. Как бы я ни двигался, какие бы движения ни придумывал, тело старалось завершить их по-своему. Сначала меня это напугало, а потом стало любопытно. Начав очередное движение, я не стал сопротивляться и позволил телу самовольничать. Но ничего страшного не произошло. Наоборот, движение получилось удивительно гармоничным и плавно перетекло в следующее, затем еще и еще. И еще удивительнее, что у меня появилось чувство узнавания и понимания смысла всех этих движений. Такое ощущение, как будто я все это когда-то знал, а теперь просто вспоминаю. Движение – в памяти всплывает целая серия. Новое движение – всплывает новая серия. Тело жадно впитывало эти знания, и я смог остановиться только поздно вечером. На следующий день решил попробовать другую комбинацию движений, и тело с готовностью откликнулось. Но стиль был уже другой. И на следующий день снова новый. И так каждый день. Через десять дней мне захотелось взять в руки меч. Быстренько изготовив учебный, стал пробовать. И снова узнавание… и снова… Потом мне потребовался второй меч. Каждый день по двенадцать часов тренировок. После этого сил оставалось только умыться и дойти до кровати. А утром тело опять требовало встать и идти тренироваться. В таком режиме пролетели три недели. К этому времени на мне не осталось ни грамма жира, а тело стало как у гуттаперчевого мальчика.

И вдруг нестерпимое желание тренировок исчезло. Придя утром в парк, сделал небольшую разминку, и все. Улегшись в траву, решил подумать, а что же все-таки происходит? Первое и самое хорошее – я жив и здоров. А вот почему – непонятно. Я ведь отлично помню, в каком был состоянии. И вдруг, как в сказке, живой и здоровый. Какие-то мужики с мечами, вампирши с кинжалами, гладиаторские бои, средневековые усадьбы…

Первое предположение – меня накачали наркотой какие-нибудь спецслужбы и сейчас ставят на мне опыты по воздействию на психику. Дебилизм. Зачем им старый полудохлый бомж?

Вариант второй. Я по-прежнему лежу в лесу с разбитой головой, и все вокруг – это мой бред, ведь я когда-то увлекался фантастикой. Получше, но тоже не все объясняет. Во время тренировок я почувствовал внутри себя еще как бы десяток человек, которые пытались взять надо мной верх. Хорошо хоть только в командовании телом. Про раздвоение личности я слышал, но чтобы удесятерение, внутри собственного бреда? Такого, наверное, нет ни в одном учебнике психиатрии.

Вариант третий. Все это правда, и я действительно каким-то образом перенесся в другой мир. Одна только нестыковочка: я ведь не фигуристая стерва, способная свести с ума любого своими подковырками на сексуальные темы, и не герой спецназа, готовый перевернуть весь мир. Кому и зачем мог потребоваться старый бомж? У нас от города до города бесплатно не повезут, а тут с планеты на планету за просто так? Тоже бред. Да и начало какое-то негероическое. Сначала меня чуть не убили, потом я… восьмерых, затем опять меня чуть не… А теперь, вообще, живу как в санатории. Кормят, поят, но из живых вижу только молчаливую служанку, приносящую еду. Зачем, почему? Сплошные вопросы, а информации ноль. Начать карьеру шпиона, что ли? Так, в бесплодных размышлениях, и прошел день. Открыто за мной не следили, но мое задумчивое безделье было явно замечено.

На следующий день ко мне с утра явилась целая делегация. Три весьма симпатичные женщины, одна из которых оказалась уже знакомой «вампиршей» и явно была здесь хозяйкой. Глядя мне в глаза, указала на себя и четко представилась. Затем представила спутниц. Насколько я понял их имена – Лара, Мила, Глори. Затем требовательно посмотрела на меня. Пришлось представиться и мне. Затем Лара удалилась, а Мила и Глори стали обустраивать, как я понял, учебную комнату. Везде понавесили картинки, какие-то символы (или иероглифы). Затем вручили мне листки бумаги и местный аналог ручки. А затем начался урок местного языка для самых маленьких. Картинка – слово, буква – произношение, движение с предметом – предложение. Как в детском саду. Говорили они непрерывно, но поочередно – местный аналог погружения в языковую среду. Я слушал внимательно, но уже через полчаса поплыл. Попытался записывать хоть что-то транскрипцией, как английский, но только запутался. Училок мои записи очень заинтересовали, но говорить они не перестали. В конце концов я смирился и стал учиться по их правилам, как лялечка. К вечеру результат был предсказуем – голова гудела, а запомнил я от силы десяток слов. Оставалось надеяться, что училки свое дело знают.

Теперь моя жизнь шла по еще более строгому расписанию. Зарядка, завтрак, утренние занятия, обед с училками, час отдыха, снова занятия, ужин и немного свободного времени. Уставал я еще сильнее, чем от физических упражнений, но к концу недели (это по-нашему) уже знал все предметы в доме. Отдыхать мне дали только в воскресенье.

Блаженство отдыха. С утра можно поваляться в постели, после завтрака на травке в парке, после обеда в тенистой беседочке. Развалившись на скамеечке, я блаженствовал. Все хорошо, только чего-то не хватает. И чего, интересно? Перебор отсутствующих причин для беспросветного счастья выявил всего одну. Я хотел курить. Последнее время мне было не до этого, а теперь даже скулы сводит. Невольно отдавшись мечтам, стал представлять, как на столике передо мной лежит пачка моих любимых сигарет, цвет пачки во всех нюансах. Рот стремительно наполнился слюной, и, чтобы не захлебнуться, пришлось открыть глаза. На столике передо мной лежала пачка сигарет!!! Несколько минут я оглядывал ее со всех сторон. Как и представлял, соответствует во всех нюансах. Наконец решился и взял ее в руки. Настоящая, твердая и пахнет табаком. Осторожно вскрыл и достал сигарету. Как настоящая. Захотелось закурить, а спичек нет. Уже более смело и целенаправленно закрыл глаза и во всех подробностях представил коробок спичек. Открыл глаза – и пожалуйста: лежит, дорогой. Торопливо закурив, затянулся и блаженно откинулся на спинку скамейки. Мои глюки начинают мне нравиться! Вопрос о том, что это сделал я сам, даже не возникал. Телекинез?! Да понятия не имею, где нахожусь я, где находится Земля, и чтобы так: раз – и притащить неизвестно откуда сигареты?! Не верю! Только глюки! Накурившись до тошноты, решил проверить свои глюки на местных предметах. Это оказалось еще проще. Поглядел на предмет, представил, где он должен быть, и – пожалуйста. Натаскав с окрестных деревьев десяток яблок, немного успокоился. Попробовал одно – нормальное, в меру спелое и ароматное.

Что бы такое еще попробовать? Если я смог притащить предметы с Земли, перетаскивать яблоки здесь, то логично было попробовать попрыгать самому на расстояние. Только как это будет правильно называться – телекинез себя или телепортация? Потом плюнул на терминологию и стал пробовать. Поглядеть, куда перемещаться, закрыть глаза и ясно представить себя там. Со второго раза получилось. Немного потренировавшись, отметил нюансы. Прыгать я могу только в пределах прямой видимости и только если очень ярко представляю это место. Ну и ладно.

Наглючив себе бутылочку хорошего сухого, шоколадку, устроил себе лучший вечер в своей жизни за не знаю сколько времени. Разомлев, вдруг подумал: если мне достаточно ясно представить и все получается, то зачем мне мучиться с изучением местного языка? Надо только ясно представить, что язык мне дается легко, и все. Захмелев, пьяно похихикал над такими методами обучения и с чувством глубокого удовлетворения отправился спать.

Следующая неделя пошла по уже привычному графику. Правда, были и приятные новости. То ли училки попались хорошие, то ли сработало мое пожелание, но скорость обучения языку резко возросла. Получалось легко и естественно. Мила и Глори сначала озадачились моими способностями, а потом просто увеличили объем заданий. Так что халявы не получилось, каждый вечер я снова чувствовал себя как выжатый лимон.

Примерно через месяц, когда я уже начал понимать язык на бытовом уровне, меня повели на прогулку. Конечной целью оказался комплекс зданий, чем-то неуловимо напоминающий студенческий городок. Да и обилие молодежи подталкивало к таким же выводам. Наконец, Лара привела меня в местный спортзал, где тренировались бою на мечах. Причем одни девчонки. Тренером тоже была женщина. Видимо, Лара предупредила о нашем приходе, потому что тренер сразу остановила бой и подошла к нам. Нас представили. Насколько я понял, мне предлагали немного подраться. Ну что ж. Выбрав себе пару мечей, я встал перед тренершей – Ритой. Бой начался очень осторожно. Я, впечатленный уже увиденным, она – еще не зная моих возможностей. Но мастер чувствовался сразу. Через минуту она приспособилась и плотно насела на меня. Пришлось вставить парочку грязных приемов и перескочить на другой стиль. Так и пошло – минута привыкания, бой в полную силу, затем мои грязные приемы и новый стиль. Когда стили пошли по второму кругу, Рита обрадовалась, но ненадолго. Я уже сам немного разобрался в ее способе боя и пошел в наступление. Смешав в дикую кучу все стили и грязные приемы, я ошеломил ее и, в конце концов, загнал в угол. Чувствуя, что сама она не сдастся, а победа с небольшим преимуществом, но все-таки за мной, сам прекратил бой, примиряюще опустив мечи. Она сначала не поверила, ожидая от меня очередной подляны, но затем с облегчением согласилась.

Отдуваясь и вытирая пот, подошли к Ларе. Та сияла, как начищенный чайник. Повода для радости я не понял. Ну помахались немного, чему тут радоваться? Лара с Ритой немного пошептались, и мы отправились в следующий зал. Здесь, похоже, учили кулачному бою. Опять девчонки, опять тренерша. Опять приветствия и предложение подраться. Но драться с женщиной не в моих правилах, поэтому я сразу поднял руки, показывая, что сдаюсь. Но уходить просто так не хотелось. Уже на выходе из зала я врезал от души по местному аналогу боксерской груши. Рука до половины погрузилась в снаряд, а с противоположной стороны вылетела струя песка. Оглянувшись на тренершу, я приглашающее помахал ей. Внимательно посмотрев на меня, затем на сыплющийся песок, она заулыбалась и тоже подняла руки, показывая, что сдается. Довольный собой, отправился за Ларой в следующий зал.

Здесь занимались рукопашным боем и борьбой. Драться почему-то пришлось не с тренером, а с ученицами. Все фигуристые, симпатичные. Разомлев, я чуть не поплатился за это. Сила и скорость у девчонок оказались выше моих. И первую схватку я чуть не проиграл. Пришлось использовать преимущественно мягкие, «женские» стили. В данной ситуации они подходили лучше всего. Девчонки слишком полагались на свою силу и скорость и, соответственно, ожидали жесткого сопротивления. Было очень приятно поддаваться им, а затем, немного подправив их движение, отправить в полет или прижать к полу. Что удивительно, никто не злился. Наоборот, болельщицы радовались моим победам больше, чем я. Такому отношению удивился, но переживать не стал. В хорошем настроении мы с Ларой отправились домой.

А на следующий день Лара сделала мне предложение поработать. Оказалось, что мы побывали на занятиях выпускного курса местной Академии Ларг. И они хотят использовать меня в качестве спарринг-партнера и временного тренера. Мне это польстило, хотя чему я мог их научить? Однако других планов на ближайшие месяцы не было, и я согласился. Целую неделю я просто сидел на их занятиях и пытался понять, чему же их учить. Подготовка у них была отличная, и при их повышенной силе и скорости реакции все они были отличными бойцами. Единственное, что показалось мне их слабым местом, было повышенное самомнение и излишняя приверженность классическим канонам. Поэтому в бое на мечах я стал учить их грязным приемам, которых, оказывается, знал великое множество. Плюс резкие изменения стиля. Плюс возможные способы отражения. Их тренер Рита все время была рядом со мной. Сначала я показывал прием Рите. Вся группа внимательно наблюдала. Затем парные бои с попыткой применить очередной трюк. За занятие мы успевали отработать хотя бы парочку. Затем час отдыха и шли заниматься рукопашным боем. Здесь за основу было взято айкидо. Занятия проходили очень весело. Вскоре я узнал и причину. Оказывается, их очень веселило, что слабый мужчина, прикидываясь еще более слабым, может их побеждать. А уж увидеть лицо подруги, не понимающей, как она вдруг оказалась в неудобном положении, – вообще подарок. Через неделю веселье поутихло и пошла обычная учеба.

Отношения складывались нормально. Единственно, на первых порах была неустроена бытовуха. Душ оказался только женский, и меня туда, естественно, не пускали. На заднем дворе сделали небольшую загородку до пояса и поставили бочку с водой и тазик. На улице было тепло, и я не возражал, даже приятно мыться на свежем воздухе. Правда, удивила любознательность местной женской половины. Уже в первый день невдалеке оказалась одна любопытная особа, и с каждым днем их становилась все больше. Стесняться мне было нечего, но наибольшее внимание почему-то было, когда я обливался водой. Пришлось рассказать об этом Ларе. На следующий день она пришла на мою помывку и смотрела вместе со всеми. Когда я вытерся и вышел, она стояла задумчивая и смотрела на меня странным взглядом.

– Ну и в чем причина любопытства?

– Когда ты обливаешься водой, ты похож на…

Я ничего не понял, а она объяснять не стала. Но на следующий день мне уже сделали полностью закрытую душевую кабинку. Вечером я покрутился раздетый перед зеркалом. Мужик как мужик, ничего особенного. Потом поднял руки и напрягся, как будто обливаюсь. Теперь вид стал интереснее. Мышцы мгновенно напряглись и проступили, как на картинке в медицинском атласе. Явно не культурист, хотя тоже симпатично. Так ничего и не поняв, выкинул это из головы.

Теперь график занятий изменился. До обеда занимались языком, а после обеда Лара отводила меня в Академию. Снова занятия, а вечером Лара забирала меня, и мы шли гулять. Явной слежки за мной не было, но один я оставался только в доме у Лары.

Гулять мне нравилось. Наконец я увидел живой мир Эрии, как его называли местные. В принципе, ничего сверхъестественного. Очень сильно напоминало фильмы о Средневековье, снятые где-нибудь в Прибалтике, в Риге. Только для местных это было их жизнью. Лара, как настоящая женщина и гид, рассказывала обо всем, что мы видели. Мне тоже все было интересно, так что прогулки проходили к взаимному удовольствию. Во время одной из прогулок она почти естественно взяла меня под руку, я, естественно, согнул свою. Я бы этого даже не заметил, но Лара вдруг притихла и почти час молчала, бросая на меня странные взгляды. Затем она привыкла, и во взгляде появилась даже некоторая гордость, особенно, когда встречались знакомые Лары, и мы раскланивались по местным правилам. Про себя я немножко посмеивался – как мало надо женщине для счастья, – но помалкивал.

Одним из любимых мест для гуляний стал местный парк, почти кусок дикого леса. Его немного окультурили, но попадались и глухие уголки. На лужайках и опушках были даже «детские площадки», где местные мамаши выгуливали своих чад. Дети как дети, разных возрастов, но не старше десяти лет. Здесь я отдыхал душой. Лара сначала не могла понять, что меня здесь держит, но потом тоже начала с удовольствием наблюдать за возней малышей. В один из таких вечеров возле нашей скамеечки остановилось заплаканное чудо лет пяти в платьице и кружевных штанишках. Мамаша куда-то отвлеклась, а горе было большим – может, кукла потерялась? – и девчушка, размазывая слезы, подошла к нам. Сначала я попробовал говорить что-то успокаивающее, но язык знал еще плохо, да и произношение… Лара не вмешивалась, с любопытством наблюдая, что же я буду делать. Пришлось показывать фокусы. Положив на ладонь камешек, я привлек внимание девчушки, а затем, накрыв другой ладонью, сделал вид, что там у меня что-то есть. Быстренько «наглючил» себе в ладони местную разновидность воробья и осторожно их раскрыл. Круглые от удивления глаза девчушки, да и Лары тоже, стали мне наградой. Тоже удивленный воробей посидел немного, почирикал и улетел. После знакомства Юси потребовала еще фокусов. Пришлось начать фокусы с монетками. Юси подставляла ладошку, я накрывал ее своей, читал страшное заклинание, убирал руку, и у Юси на ручке оставалась серебряная монетка. Реакция была интересной. Слезы сразу высохли. После осмотра монетка отправлялась в кармашек платья, а Юси снова протягивала ручку – еще! После десятой мне это стало надоедать. Пришлось положить на скамейку платок и наглючить под него три эскимо с Земли. Особого эффекта, кроме удивления, я не добился. Юси и Лара просто не знали, что это такое. Пришлось показывать, как брать, как разворачивать, как есть. Но распробовали они очень быстро, и им очень понравилось. Можно смотреть очень долго – женщина и ребенок едят мороженое… Потом очень кстати прибежала потерявшаяся мамаша, рассыпалась в благодарностях за то, что мы присмотрели за ребенком. Домой мы возвращались молча. Я с улыбкой вспоминал подробности своего выступления, а Лара была опять притихшей и задумчивой.

Дома, уже укладываясь спать, сделал очень неприятное открытие. Складывая одежду, услышал шорох в кармане. А, это я зачем-то сунул туда упаковку от эскимо. Уже хотел выкинуть, но что-то привлекло внимание. Оглядел яркую фольгу, вроде все нормально. Наконец, дошло – цифры. Стал рассматривать, стараясь понять их смысл.

И мир вокруг стал погружаться во тьму. Цифры. Дата изготовления. Почти на полгода позже того дня, когда я врезался головой в камень! Так где же сейчас мое тело?! Я тешил себя надеждой, что все происходящее вокруг, – это мой бред, глюки, пока я лежу в лесу с разбитой головой и скоро очнусь. Но на Земле прошло полгода, даты я еще не забыл. Если все вокруг – это мой бред, то бред успевшего замерзнуть и снова оттаять трупа. Значит, все происходит в реальности?! И все эти люди, Ларги, магия, боги, все это реально существует?! И все мои боевые способности, телекинез, способности к языку – не глюки?! И что мне теперь думать?!! Оставалась небольшая надежда, что на Земле мое тело подобрали, и я просто лежу в коме, витая неизвестно где. Но как это проверить? Что, вообще, происходит? А если предположить, что этот мир реален, то откуда у меня способности? Когда просил помощи у богов перед боем, то думал только о том, чтобы не плакать и не стонать, когда убивать будут. А получил внутри себя десяток бойцов, которые пытаются распоряжаться моим телом. Некстати, но я и сейчас не знаю, в каком стиле я тогда дрался. Но зачем тогда мне дали «глюки» с перемещениями теперь, после боя? Зачем так много? А если способности к телекинезу я получил после удара по голове, значит, и все остальное реальность? А как я сюда попал?

Задачка для особо продвинутых – доказать на таких исходных данных, где же я и что реально.

В эту ночь я не спал. Мусолил и так, и эдак, переливал из пустого в порожнее, но так ничего и не решил. К утру был невыспавшийся и злой как собака. На училок шипел сквозь зубы, и они обиделись. А когда пришел на тренировку, вид у меня был, похоже, очень нехороший. Стоя перед строем девчонок, мрачно размышлял – учить их дальше или порубить на месте, ведь они же глюки, и им ничего не будет! Наверное, я об этом так сильно думал, что весь строй от меня попятился. Не ожидая такой реакции, сначала растерялся, а потом стало стыдно. Глюки они или нет, но они девчонки. И они не виноваты, что у меня бардак в голове. Извинившись, сослался на плохое самочувствие. Дав задание, затихарился в уголочке и постарался успокоиться. Поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Я здесь, чем бы это место ни являлось и как бы я здесь ни оказался. И я к этому миру уже привык. Даже перед девчонками стало стыдно, хотя кто они мне? Надо просто жить. Проблемы решать по мере поступления. А вопросы типа «to be or not to be?» оставить Гамлету. Хотя в этом что-то есть… Опять начинающуюся задумчивость постарался оборвать. Хватит жевать сопли. Надо делать простые конкретные дела. Это и есть жизнь. Над психологическими аспектами буду думать, когда начну писать мемуары на пенсии. Если доживу.

Постепенно настроение вернулось в относительную норму. Желая снять напряжение, предложил группе игру – они должны были поймать меня. Удары запрещены, только захваты. Но желанной игры в догонялки не получилось. Двадцать тренированных спортсменок, обученных боевым искусствам, – это совсем не барышни из института благородных девиц. Пришлось на полную использовать весь доступный мне арсенал, и все равно было очень тяжко. Минут через десять я был мокрый как мышь, но меня все равно зажали в углу. В отчаянной попытке вырваться оттолкнулся от угла и побежал по стене. Добежав до другого конца зала, спрыгнул на пол и стал в стойку. Но за мной никто не бежал. Все стояли молча и смотрели на меня. Не дождавшись движения, опустил руки. Чего они ждут? Потом проследил за взглядами девчонок – на стену, на меня, на стену, на меня. И тут у меня поползли мурашки по телу. Я ведь не просто заскочил на стену и спрыгнул, я пробежал через весь зал по стене! Я что теперь, еще и человек-паук?! Наверняка пригодится, но что-то многовато у меня становится способностей.

Стараясь перевести все в шутку, поднял руки и торжествующе заявил:

– Победил я!

Что тут началось! Визг, крики. Вся группа бросилась ко мне, торжествующе вопя. То, что не удалось за десять минут, они сделал и за несколько секунд. Облепив меня со всех сторон, продолжали орать. Из всех воплей понял только, как же они счастливы, имея такого учителя. Я оказался первым, способным бегать по стенкам, и они теперь готовы учиться всему, что только я предложу.

Девчонки, но своей непосредственностью и радостью они сделали главное – примирили меня с окружающей действительностью, чем бы она ни была.

Постепенно жизнь вошла в привычную колею. Занятия языком в доме у Лары, боевыми искусствами в Академии. Я перестал заморачиваться и просто радовался жизни.

Лара

Игрушка мне попалась удачная. После того как мусорщика отмыли, подлечили и откормили, он стал выглядеть вполне прилично. Не супер, конечно, но для развлечений пойдет. Единственный недостаток – излишне задумчивый и квелый. Особенно в первые дни, когда он часами просто лежал в траве. Я даже сомневаться начала в своих предположениях. Однако потом мусорщик исправился. Обычная разминка переросла в многочасовую тренировку. И так каждый день. Поначалу я пыталась зарисовывать его движения, но вскоре бросила – за три недели он ни разу не повторился, а в стилях я просто запуталась. Вроде движения обычные, а вот их необычные комбинации и связки превращались в нечто смертоносное. Когда всплеск активности кончился и он снова задумался, я привела к мусорщику учителей по языку. Первая неделя прошла без сюрпризов, а вот потом скорость обучения вдруг резко возросла. Учителя в недоумении разводили руками, но занимались с удовольствием. И, наконец, настал день, из-за которого все затевалось. Я повела Линка в Академию. Инструкторы были предупреждены и ждали. Первой его решила проверить Рита. Она у нас одна из лучших на мечах. Бой получился красивый. Причем Линк даже не запыхался, а вот Рита переводила дыхание с трудом.

– Как твое мнение?

– Ну и подарочек ты привела, Лара! Непредсказуемый и чрезвычайно опасный противник. Я тебе сначала не поверила. А сейчас почувствовала себя первокурсницей. Хорошо, что он сам прекратил бой, а то стыдоба была бы – инструктора Академии бьет какой-то мужик с улицы! Но ты права – такие стили я не знаю. В пределах Империи таких нет. Если удастся использовать его в качестве тренера, то это будет большая удача.

Как приятно было это слышать!

Боя на кулаках не получилось. Линк сразу поднял руки, показывая, что сдается. Девчонки презрительно фыркнули, но Линк на выходе так врезал по груше, что та порвалась. После этого число желающих драться с ним и фыркать резко поубавилось.

Рукопашку, чтобы не подставлять инструктора, решили проверить на выпускной группе, подготовка им это позволяла. Девчонки показали себя во всей красе. Всё, как учили, – расслабленная походка от бедра, грудь вперед, затем стремительная атака. Линк сомлел, но не поддался. Первый бой он почти проиграл, но сумел выкрутиться. А в следующих уже просто развлекался, тиская девчонок и катая их по матам. Почти как в бое с Нинель, но набор приемов гораздо больше. Девчонки – молодцы, все поняли правильно. В течение часа им показали, что все их умения, сила и скорость ничего не стоят в сравнении с умным противником с неизвестными приемами. Причем Линк это делал элегантно, без криков, диких прыжков и страшных мускулов. Легкие, скупые движения, неожиданные связки. Последняя схватка всех доконала. Линк неожиданно стал кривляться, изображая глупую застенчивую девицу, которая всего боится. Курсантка растерянно оглянулась на нас, не понимая, что происходит, и Линк ее тут же скрутил, шлепнул по заднице и снова стал кривляться. Вся группа полегла от смеха от такого способа ведения боя. Но каким бы идиотским он ни выглядел, победа была за Линком. К концу занятия у всех был только один вопрос: почему их такому не учат?

Пока мы с инструкторами обсуждали впечатления от увиденного и как привлечь Линка к работе, девчонки все решили за нас. Окружив Линка, они быстренько упросили показать подробности приемов. Он и не стал ничего скрывать. Объяснял подробно, в деталях. Импровизированная учеба затянулась еще на час. Старшие наблюдали за этим с улыбкой – вот оно, слабое место Линка.

День прошел прекрасно. Лишь напоследок Рита озадачила меня вопросом:

– Лара, бойца ты нашла отличного. А вот что ты будешь с ним делать, если он на тебя разозлится и захочет ударить?

Вот об этом я как-то и не думала. Насмотревшись на него в разных видах – больного, слабого, затем старательного ученика, теперь ловкого бойца, ни разу не почувствовала плохого отношения к себе. Я уже давно не была наивной дурой и знала, чем может обернуться для женщины бездумная вера в мужчину. Но подозревать его сейчас просто не хотелось. Подумаю об этом потом, решила я.

На работу тренера Линк согласился без колебаний. Похоже, ему было безразлично, чем заниматься.

Организационные вопросы решили быстро. Линку выделили отдельную группу и Риту для помощи с перспективой устроить в конце учебного года сравнительный турнир с группами, занимающимися по обычной программе. Занятия пошли без проблем, только Линк вскоре пожаловался, что девчонки за ним подглядывают. Пришлось разбираться. Ему сделали загородку до пояса для умывания, а не учли, что недалеко есть небольшой холмик, откуда он просматривался почти полностью. Когда я подошла, девчонки покосились на меня, но уходить и не подумали. Пришлось подглядывать вместе. Линк спокойно мылся, не обращая на нас внимания. Мужик в мыле, ничего особенного. Но вот когда он начал обливаться, девчонки затаили дыхание. Зрелище действительно не для слабонервных. Фигура у Линка была не мощная, но очень пропорциональная. А когда он напрягался, все тело вспухало мышцами, прорисованными как на картинке. И выше и ниже пояса. Инстинкты никуда не денешь, у девчонок аж дыхание перехватило. Чтобы не вводить их в искушение, пришлось делать Линку нормальную душевую.

Теперь мы с Линком каждый день гуляли по вечерам. Наступал новый этап отношений. Постараться обучить языку, узнать побольше о родине Линка и о нем самом, попробовать завербовать для работы на Тайную стражу. Разговоры пока были самые простые, на уровне пятилетнего ребенка. Гораздо важнее было наладить доверительные отношения. В один из вечеров я, вроде как нечаянно, взяла Линка под руку. И он, не прекращая разговора, поддержал мою руку и продолжал идти как ни в чем не бывало! Для меня это был маленький шок. Зная, что я Ларга, идти со мной под ручку! Я, конечно, не собиралась на него нападать, но немногие из мужиков решились бы на такое. А этот идет, и хоть бы хны. Кем же он был у себя на родине, если для него идти под ручку с женщиной так естественно?

Но к хорошему привыкаешь быстро. Теперь мы почти все время гуляли под руку. Особенно приятно было встречать знакомых. Они поодиночке, а я с мужчиной. Тем более что Линк вел себя достаточно скромно и с достоинством. А когда я во время разговора прижималась к нему, лишь снисходительно улыбался. У знакомых при виде таких отношений глаза лезли на лоб от удивления. Так приятно…

Одним из любимых мест для прогулок стал городской парк. Здесь Линк и совершил первую ошибку, открывшись с новой стороны. Ему очень нравилось наблюдать за маленькими детьми, что для мужчины уже необычно. А однажды к нам подошла заплаканная девчушка, и Линк попытался ее утешить. Мне показалось интересным его поведение, и я не стала вмешиваться. Сначала он пытался что-то бубнить и сюсюкаться, но это не помогло. Тогда он начал показывать фокусы. Меня они поразили. Как он превратил камешек в воробья? Откуда взялись монеты? Я и раньше видела подобные фокусы, знала некоторые секреты. К каждому надо готовиться. Но Линк все время был со мной, да и денег я ему не давала. Он что, воровать начал? А потом на ровном месте из-под платка достал эскимо. Вот это точно фокусом не было. Вокруг тепло, а это эскимо обжигает руки холодом. Я, конечно, видела и лед, и снег, но это в горах. Откуда он взял замороженное сладкое молоко здесь, в парке, посреди города?! Тем более я ни разу не слышала о такой сладости. Он что, сам его сделал? Вкусно было невероятно. Мы с Юси млели над каждым кусочком, а Линк лишь улыбался. Я постаралась сделать вид, что получаю только удовольствие, но вопросов к Линку резко прибавилось. Но подождем, пока он научится говорить.

Линк

Настроение было хорошее, погода была хорошая, и люди мне все нравились (почти). Занятия в Академии шли уже два месяца, и весьма успешно. Словарный запас тоже быстро пополнялся, и при случае я уже мог закосить под не очень грамотного крестьянина из глухой деревни. Жизнь налаживалась. Зайдя с Ларой в таверну, заказали себе вина, закуски и решили немного отдохнуть. Выпив кувшинчик и разомлев, заметил недалеко от себя прислоненную к стенке гитару (во всяком случае, инструмент, на нее весьма похожий). Настроив ее под себя, начал тихонько наигрывать. Сразу честно скажу – играл на гитаре и пел для себя только в далекой молодости. Но то чувство свободы, когда отпускаешь свой голос на волю и он вибрирует в каждой клеточке тела, я запомнил навсегда. А сейчас – компания хорошая, чего бы не спеть. Играл я негромко, но внимание соседей привлек сразу. Вон и служаночка посматривает с интересом. И я потихоньку начал «Love me tender» Элвиса Пресли. Бархатный глубокий голос, завораживающий взгляд, и к концу песни служаночка стояла вся пунцовая от смущения и не смела поднять глаза. Да и остальным понравилось. Спел еще с десяток хороших песен на разных языках. А всем объяснил, что по-настоящему песня звучит лишь на родном языке, а о чем она, и так понятно. Потом сидящая за соседним столом группа солдат проставилась вином и попросила спеть для них. Ну что ж…

– Песня одного из легионов великой империи, с которой они шли в бой, – как настоящий конферансье, объявил я.

Песня была достаточно простая, главное было – передать настроение. Отбивая ногой ритм и старательно делая голос грубым, я начал петь. Солдаты быстро запомнили припев и стали подпевать мне, отбивая руками и ногами ритм шагов. Я же закрыл глаза и погрузился в звуки песни. Не хватает только грохочущих звуков ударов мечами по щитам, с некоторой досадой подумал я и тут же их услышал. Вот так гораздо лучше. Когда песня закончилась, я еще посидел с закрытыми глазами – хорошо-то как, как будто и в самом деле шел в бой вместе с товарищами, полностью уверенный в победе. Потом меня насторожила тишина. Открыв глаза, увидел, что все сидят, замерев, и смотрят мне за спину. Я тоже медленно повернулся. Мама дорогая!.. В каком-то сиреневом мареве стояли явно духи и явно весьма материальные фигуры трех римских легионеров. И смотрели на меня. Я непроизвольно вскочил, кинул руку к груди в римском приветствии и на чистой латыни (откуда я ее знаю?!) произнес:

– О, великие воины, гордой поступью прошедшие половину миру. Молодой воин приветствует лучший легион империи, покрывший себя неувядающей славой! – и коротко, но почтительно склонил голову в приветствии.

После некоторой паузы их главный хмыкнул и сказал:

– Хорошо пел. Будет трудно – позови, споем вместе по-настоящему.

И призраки растворились.

Опустившись на подгибающихся ногах на лавку, я хорошенько приложился к кувшину с вином. Обернувшись к настороженно смотрящим на меня посетителям, попытался улыбнуться и разрядить обстановку.

– Иллюзия, однако, когда хорошо поешь, бывает иногда!

Вряд ли кто мне поверил, потому что несколько минут были слышны только булькающие звуки – все активно запивали потрясение. Но понемногу расслабились, опять начались разговоры, я спел еще несколько шутливых песен. И тут меня черт снова дернул за язык. Заметив среди посетителей несколько человек, похожих на степняков, решил спеть и для них. А петь начал горловым пением. Причем, понимал, о чем пою! Кого же мне еще боги засунули в голову, ужаснулся я. И вот я пою о степи, какая она бескрайняя, как она прекрасна весной, о табунах лошадей и отарах овец. Закрыв глаза, я опять погрузился в транс, рассказывая о великом хане, чьи воины закрывали степь от края и до края. Когда песня кончилась, ответом опять была тишина. Опять поворачиваюсь и вижу трех степняков, обвешанных оружием. Не знаю, кто это был, но у меня почему-то сразу всплыло имя Чингисхана. Упав на колено, я низко склонился и постарался громко и четко сказать:

– О, повелитель мира, прости косноязычного, ибо не хватает у меня слов, чтобы достойно восславить твое величие и твои подвиги.

После некоторой паузы послышалось:

– Встань!

Я медленно встал.

– Поешь ты плохо, но от души. – Потом тоже хмыкнул и сказал: – Будет совсем плохо, позови.

И всё исчезло.

Объяснять я уже ничего не стал, а молчком приложился к кувшину (как и остальные посетители). Потом один из них озвучил общую мысль.

– Слушай, завязывай петь такие песни. Я уже два раза напился и два раза протрезвел от твоих «иллюзий». Пой лучше что-нибудь веселое или про любовь, и лучше на нашем языке.

Я и не спорил. Спел и про собаку, которая бывает кусачей, и про молодую, и много еще чего любовно-веселого. А под конец так расчувствовался, что запел о богине любви, которая самая главная в нашем мире. Язык был опять незнакомый, но очень звучный и мелодичный. А после окончания песни все опять сидели молча и смотрели мимо меня. Кого же я на этот раз вызвал, ведь о любви пел? – в отчаянии подумал я. Оглянулся и тоже замер. Рядом стояла невероятной красоты женщина, в тунике типа греческой. Каштановые волнистые волосы до лопаток, синие глаза, нежная кожа. И тоже внимательно смотрела не меня. Я боялся шелохнуться. Наконец она что-то про себя решила и улыбнулась. Это было божественно. Все в зале сразу вздохнули облегченно и заулыбались ей в ответ.

А она негромко сказала:

– Давненько меня не славили с таким жаром и чувством. Умеешь, черт языкастый. А это тебе мой маленький подарок, – и, наклонившись, поцеловала меня. Это было…!.!.!.!!! Словами не передать. Потом помахала ручкой и исчезла.

Теперь все взгляды скрестились на мне. Ну что ж, виноват так виноват. Три раза за вечер песнями вызвать в таверну духов и богиню! Как они меня не прибили за такую наглость! И я покаянно произнес:

– Всё, с выпивкой и песнями мне пора завязывать!

Потом подозвал хозяина таверны, выгреб, не глядя, из карманов деньги (и когда успел «наглючить»?!) и потребовал вина для всех. Судя по той прыти, с которой он кинулся исполнять, выгреб я немало. Когда всем принесли вино, провозгласил тост:

– За тех, ради которых мы совершаем самые большие подвиги и самые большие глупости. За женщин!

Запрокинув голову, я вылил на себя весь кувшин (пару глотков успел урвать). Вино всё подносили, и многие последовали моему примеру.

Выйдя на улицу, не спеша пошли с леди Ларой домой. Я был весь мокрый от пролитого вина, и разило от меня, наверное, за сотню шагов. Однако она спокойно взяла меня под руку и за всю дорогу не сказала ни слова. Со стороны мы, наверное, выглядели как семейная парочка, возвращающаяся из гостей. Меня пошатывало от пережитого (ну и немного от вина), а она меня твердо придерживала под руку. Пытаясь понять, что же произошло в таверне, я все больше мрачнел. Судя по моему концерту, получается, что боги наградили меня не только боевыми навыками десятка разных людей, но и их знанием языков и, возможно, их душами. И сегодня из меня полезло, а я контролировать это не смог. Я и так в сомнении, не шизанулся ли, а если еще и эти души попытаются командовать не только моим телом, но и головой, то смирительная рубашка покажется мне идеальным вариантом. Вывод первый: больше не пить и не петь, во всяком случае, пока не буду твердо уверен, что могу этим управлять. Вывод второй: или этот мир переполнен магией, или души внутри меня – великие маги. Надо очень крепко держать их под контролем (см. вывод первый). То, что это мог сделать я сам, даже не рассматривалось. Какой уж я маг. Без заклинаний, без ритуалов. Читал, конечно, что можно сделать подобное силой воли и соответствующим настроем. Но ко мне это явно не относится. Да, пел от души, впадал в какой-то транс, но не настолько же. Теперь каждый шаг и необычную мысль нужно дважды проверять. И если они хоть немного отличаются от моих обычных, то сразу их блокировать и дважды обдумать. Иначе я получу сумасшедший дом в собственной голове. Мне пора снова становиться обычным человеком, рассчитывающим только на свои силы. Чужие возможности – это хорошо, но их как дали, так могут и забрать в любой момент, достаточно прогневить богов.

На следующий день, отдохнувший, выспавшийся, я ощутил в себе нарастающее желание, о котором, честно говоря, успел подзабыть. Меня потянуло к женщинам. И потянуло так сильно, что я с трудом дождался вечера. Лара меня не беспокоила, занимаясь какими-то своими делами, и мне пришлось весь день давить свое желание усиленными физическими тренировками. Но к вечеру оно все равно победило. За время прогулок по городу я приметил один из местных публичных домов. Помывшись и переодевшись в чистое, отправился в самоволку. Перемахнув через забор, смешался с толпой. Добравшись до места, не стал сильно привередничать и, выбрав более-менее понравившуюся женщину, устремился в номера. Женщина оказалась нимфоманкой, и мне не пришлось даже прилагать особых усилий, чтобы доставить обоим удовольствие. Но через пару часов меня это стало немного напрягать. Не успеешь начать ласки, как она уже начинает возбужденно дышать. Только начнешь всерьез – она сразу выпадает в нирвану, и делай что хочешь, только не останавливайся. Я, конечно, понимаю, что это вроде как плюс мне и моим умениям. Но когда женщина превращается в бездумное тело с одурманенным взором, дергаными движениями и одной фразой «не останавливайся!», становится как-то неловко. Хотелось бы более осмысленного участия в общем процессе. Пришлось потребовать позвать и ее подругу. Та оказалась не лучше (или не хуже?). Короче, тоже нимфоманкой. Но попеременно, с перерывами на шампанское и коньяк, которые я «наглючил», процесс пошел намного интереснее. Угомониться я смог только под утро. Идя по просыпающемуся городу, чувствовал, что глупо улыбаюсь. Как мало человеку нужно для счастья! Здоров, сыт, внимание женщин. Причем усталости я не чувствовал. Желание утихло, а в теле бодрость, как будто всю ночь спал, а не занимался черт-те чем (как говорят наши юмористы). Прошмыгнув в дом, все-таки решил поспать и вырубился до вечера.

Лара

Представление, которое устроил Линк в таверне, и порадовало и вызвало кучу новых вопросов. Поет он великолепно. Голос сильный, чистый, пронзительный. Аж мурашки по коже. Пара любовных песен, глядя в глаза, и любая женщина будет рада открыть ему двери своей спальни. Даже у меня что-то шевельнулось, усмехнулась я. Служаночка вон до конца вечера не сводила с него глаз. Но все это мелочи. А вот то, что он пел, как минимум, на десяти языках, это уже серьезно. Песню можно выучить, а петь так, как пел он, можно только на родном языке. Как такое возможно? Да и с этими призраками одни вопросы. Хоть Линк и сказал, что это иллюзия, никто ему не поверил. А последняя – женщина – действительно похожа на богиню. Стал бы он так млеть от одного поцелуя «иллюзии». Но вызвать богиню простой песней в таверне – это ни в какие ворота не лезет. А если добавить его «фокусы» с монетами и эскимо в парке, то все еще больше запутывается. Как он это делает?

Промучившись с этими вопросами и ничего не решив, на следующий день отправилась на доклад к начальнице. Вывалив кучу фактов, честно призналась, что не знаю, как все это объяснить.

– И что ты предлагаешь? – спросила Лилиара.

– Срочно приставить к Линку хотя бы одного опытного мага. Лучше взять из Академии под видом учебы началам магии. Можно будет проверить его возможности и попытаться понять, что же он творит, – фокусы, иллюзии, гипноз или неизвестную магию. Создается впечатление, что в последнее время у него появилось много сил и он стал вести себя значительно увереннее.

– Да уж, появилось. А ты в курсе, чем занимается твой подопечный?

– По утрам обычно пара часов тренировок, затем занятия с преподавателями или в Академии. По вечерам обычно гуляем по городу.

– А вчера?

– Я была занята подготовкой отчета, и он был предоставлен себе. А что случилось?

– Вчера в один приличный публичный дом заявился мужчина. Выбрал себе женщину и уединился. Через два часа потребовал еще одну женщину. Закончил он оргию только под утро. После этого женщины (кстати, до этого считавшиеся фригидными) рассказали о посетителе и его манерах такие подробности и в таких выражениях, что сейчас весь публичный дом в полном составе готов оказывать ему услуги в любое время бесплатно. И с нетерпением ждет его.

– Я, конечно, рада за них. Но какое это имеет отношение к нам?

– Мужчина средних лет, выше среднего роста, короткая стрижка. Шрам справа внизу живота. В перерывах дышал дымом из белых трубочек, курил табак, короче. Ничего не напоминает?

– Неужели еще один появился? – постаралась снаивничать я.

– Да нет, это твой. Женщины уже опознали его по рисунку. И адресом поинтересовались. А если серьезно, то, похоже, ты теряешь контроль над своим поднадзорным. Какое уж тут налаживание отношений, если он от тебя по публичным домам бегает. Тебе решать, когда натянуть поводок и какие использовать методы, но постарайся не промахнуться. Сегодня же возле твоего дома поставлю патруль. С главной задачей – проконтролировать самовольные перемещения Линка. Не хотелось бы его убивать после затраченных усилий, но и вольничать позволять не стоит. Завтра к тебе придет магесса Ирена. Она достаточно опытна, умна, и я доверяю ее мнению. Ну а ты теперь ставь охранную сеть, чтобы он не гулял бесконтрольно.

Возвращалась я домой злая как собака. Мало того, что мой раб шляется где попало без моего разрешения, так мне еще и выговаривают за него! Вылечила, откормила, говорить научила и вместо благодарности! Пьянствует по кабакам, шляется по бабам! Ну он у меня сейчас получит!!

Подходя к дому, уже немного остыла. А что, вполне подходящий повод объяснить ему реальное положение дел и посмотреть на его реакцию. Если он шпион, то, скорее всего, постарается покаяться и изобразить примерное поведение. Если просто жулик, то будет изворачиваться. Если… много может быть этих если. Сейчас и посмотрим.

Зайдя в комнату Линка, увидела вполне предсказуемую картину. Эта скотина, раскинувшись, сладко спал на кровати. В пять часов вечера! Умаялся! Растолкав и не дав умыться, повела в подвал. Там у меня находилась маленькая, но достаточно комфортабельная камера для пыток. И набор инструментов небольшой, но вполне достаточный. Усадив его в кресло, занялась разжиганием жаровни. Искоса поглядывая на Линка, озлилась еще больше. Этот кобель сейчас любил весь мир и аж светился. Никакого страха, только легкий интерес к окружающей обстановке. И все. Ну погоди! Встав перед ним и глядя прямо в глаза, начала объяснять его положение:

– Линк, у нас не было раньше возможности и повода поговорить о твоем положении. Но сейчас ты уже достаточно освоил язык и можешь понять мои слова. Хочу напомнить тебе, что ты был захвачен во время нападения на обоз, при котором погибли люди. Затем, в тюрьме, ты убил еще пять человек. Официально судом нашего государства ты приговорен к смертной казни. И твоя казнь была отложена только потому, что меня заинтересовали некоторые твои способности. Тебя вылечили, научили языку, с тобой хорошо обращались…

Пока никакой реакции, все это он и так знал.

– …но это не значит, что ты избежал казни. Она только временно отложена. Сейчас ты считаешься моим временным имуществом. И я могу в любой момент сделать с тобой все, что захочу. Могу вернуть тебя в тюрьму, и тебя сразу казнят. Могу убить сама. Запомни крепко-накрепко: ты – смертник и мой раб. И жив лишь до тех пор, пока ты рядом со мной и пока я не решу, что ты мне больше неинтересен. Обращаться ко мне только «леди Лара», все приказания исполнять беспрекословно. В случае провинностей, попытаешься еще куда-нибудь сбегать без моего разрешения, мне придется тебя наказывать. И может, даже пытать.

Пока я это рассказывала достаточно зловещим голосом, хорошее настроение у Линка очень быстро падало.

Ну-ну. Что будет следующим? Страх, ненависть, желание обмануть? Я ошиблась. Неожиданно стало подниматься огорчение. Но не оттого что разозлил меня, а самим фактом разговора о его положении. Похоже, он просто не задумывался о нем. Огорчение нарастало все больше, и вдруг все как будто покрылось толстым черным одеялом. Он по-прежнему сидел передо мной, внимательно глядя мне в глаза, но внутри стал пустым. Ни мыслей, ни чувств, одна пустая оболочка. Очень неприятное ощущение. И когда я закончила фразу про пытки, он, все так же глядя мне в глаза, без малейшего намека на улыбку, спокойно спросил:

– Например, вот так? – и положил руку прямо на раскаленные угли жаровни. Резко ударил запах паленого мяса. Я смотрела на него, он на меня. Пламя стало охватывать руку, но Линк продолжал спокойно сидеть, не чувствуя боли.

Доигралась дура, ругнулась я. Нужна была мне эта жаровня. Он теперь не отступит, раз сам сунул туда руку. И мне нельзя – сама ведь начала. Рука Линка начала уже чернеть, так что придется уступить мне, пока он себя не сжег.

– Для начала можно и так, – как можно высокомернее сказала я и, сдерживая шаг, неторопливо вышла наружу.

Да, хорошо поговорили, содержательно. Пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок, вышла в сад. Но запах горелого мяса преследовал и здесь.

Чем же я ему так насолила, что он готов сжечь руку, но не выслушивать от меня разговоры о пытках? Или дело не во мне? А просто он категорически не выносит насилия над собой? Из того, что мне известно, он как раз и шел на резкие меры, когда его пытались к чему-то принудить. Что в камере тюрьмы, что на арене, что сейчас в пыточной. И за жизнь он при этом не держится. А после сегодняшнего разговора или мне придется перестать ему приказывать, и он станет неуправляемым, или он попытается сбежать, так как ясно показал, что приказов не потерпит. Надо срочно искать, чем его привязать, или его придется сдавать в пыточную. А этого уже не хочется. Ну и ладно. Плохой результат это тоже результат. Надо подумать.

«А лечить я его не буду, – злорадно подумала я. – Сам сунул руку в огонь, пусть сам и мучается».

Линк

Как только Лара ушла, я сразу снял руку с жаровни. Зрелище было не для слабонервных. От кисти до локтя кожа была покрыта волдырями, вся красная, а местами даже почернела. Хорошо, что я научился блокировать боль, а то сейчас орал бы очень громко. Быстро вытащив с Земли лекарства, я залил всю руку пенкой от ожогов и осторожно перебинтовал. Немного успокоившись за руку, спросил сам себя: а чего, собственно? Ну погрозилась она на меня, ну потребовала подчинения. Надо было поддакивать и делать все по-своему. Потом прислушался к себе – нет, не получилось бы у меня. За последние месяцы я снова почувствовал себя человеком, с которым считаются, которого уважают. А тут резко мордой об стол. Это мы уже проходили, и я так больше не хочу. Так что все правильно. Надо делать ноги и ни о чем не жалеть. Жалко, что сорвался, и Лара насторожится. Но теперь уже не переделаешь. Успокоившись, я вернулся в свою комнату и улегся спать.

Утром после завтрака служанка позвала меня в кабинет Лары. Там, кроме нее, сидели еще две женщины. Одна уже знакомая мне переводчица, вторую Лара представила как магессу Ирену, которая позанимается со мной магическими науками. Потом, извинившись, ушла по своим делам. Ни я, ни она ни словом, ни взглядом не намекнули на наш вчерашний разговор. Вооруженное до зубов перемирие.

После взаимных расшаркиваний магесса сразу взяла инициативу в свои руки.

– Что ты знаешь о магии? – спросила она.

– Совершенно ничего, – честно ответил я.

– Какие заклинания ты знаешь?

– Никаких.

– А истинным зрением умеешь пользоваться?

– Я даже не знаю, что это.

– А как же ты делаешь… – она замялась, – свои «фокусы»?

– Ловкость рук, не более.

– Ну что ж, – она мне, конечно, ни капельки не поверила, – начнем по порядку.

Потом стала давать задания. Мы с переводчицей на пару пытались точно выяснить, что же она хочет, затем я отвечал. Примерно после двадцатого вопроса до меня дошло – она проводит местный аналог теста IQ. Дома у меня коэффициент был выше среднего, а вот как я буду выглядеть на местном уровне? Но результат ее устроил, и мы перешли к следующему этапу.

Видимо, технология обучения была хорошо отработана. Магесса меня легонько загипнотизировала, затем стала рисовать передо мной всякие геометрические фигуры. Когда мы твердо убедились, что я эти фигуры вижу, и вижу правильно, она научила меня самого включать это истинное зрение. Оказалось, что нужно просто перейти в состояние особого легкого транса. Главное было – прочувствовать это состояние. Попытки с десятой у меня получилось. Затем она стала показывать мне, как рисовать заклинание. По моим ощущениям, примерно как рисовать лазерным фонариком, который вставлен в лоб, правда головой крутить не надо. Сначала получалось не очень. То линии получались разной толщины без моего желания, то начало рисунка расплывалось, пока я доходил до конца. Но потом я вспомнил про лазерное шоу, которое устраивают на концертах, и стал вставлять сразу готовый образ, как будто нарисованный несколькими лазерами. Типа голограммы. Сначала попробовал простые плоские фигуры, а потом уже рисовал все подряд – модели химических формул, кружева, узоры от мороза на стеклах, мерцающие надписи. А под конец очень длинную нить с промежуточными узелками и бантиками смотал в большой клубок. Рисовать мне понравилось. Магесса сначала одобрительно кивала, потом как-то насторожилась:

– Почему ты делаешь сразу весь рисунок и где ты это видел?

– Ну мне так проще, я представляю всю фигуру и сразу показываю ее. А видел где-то когда-то, в памяти осталось и выглядит красиво.

– Ладно, оставим это на потом. Давай попробуем простейшее заклинание третьего круга – световой шарик. Смотри внимательно.

Она стала медленно рисовать какой-то сложный узор. Смотрел я внимательно, но последовательность запоминалась плохо, и лишь когда она закончила, рисунок как-то разом впечатался мне в память. Причем раздался очень характерный звук типа короткой гитарной ноты. Продержав рисунок еще некоторое время и видя мой задумчивый вид, магесса наконец сказала:

– Попробуй повторить.

Рисовать по линиям такой рисунок мне чего-то не хотелось, и я осторожно спросил: есть ли разница, как я нарисую – по линиям или всё сразу, – для работы заклинания?

– Вообще-то нет. У нас имеются готовые руны и свитки, в которых записаны готовые заклинания, и их нужно только активировать. Если тебе так проще, то попробуй.

Я сосредоточился, но рисунок все равно как-то расплывался. Тогда я попробовал вспомнить ту характерную ноту, и объемный рисунок как будто выпрыгнул из меня. Надо было видеть взгляд магессы. Она очень-очень внимательно проверила весь узор. Потом попросила его стереть и снова создать. Второй раз получилось гораздо легче. Простое воспоминание о звуке, «дзинь» – и узор уже висит.

– Как ты это делаешь? – спросила она.

– Ну у меня всегда было хорошее пространственное воображение.

– Ну что ж, остался последний шаг. Надо только добавить в него энергии и мысленно подтолкнуть в нужное место.

Примерно час с помощью переводчицы мы разбирались, что имеет в виду она, как понимаю это я. Потом опять был легкий гипноз, и наконец-то у меня получилось! Я был счастлив! Сделав еще десяток шариков для закрепления материала, решили пообедать и передохнуть. Обед прошел «в теплой дружеской обстановке». Лары не было, и мы с магессой болтали как старые друзья. У меня, как занудного технаря, появилась идея: а нельзя ли разбить узор на составные части и выяснить их назначение? Уж больно мне рисунок напомнил сложную блок-схему. А потом комбинировать по своему усмотрению. Магесса задумалась, а потом подтвердила, что есть группы заклинаний, отличающиеся лишь незначительно в построении и в свойствах. Мы быстренько доели и побежали проверять новую идею.

Она по очереди показывала мне разные варианты и объясняла разницу в построении и свойствах. Довольно быстро мы смогли выделить, условно говоря, блоки питания, усилители, блоки настроек и управления. Все эти кусочки я хорошенько запомнил, и у каждого появился свой образ или звук. А потом начал экспериментировать. Получалось как бы собирать электронную схему из пазлов. Но постепенно я собрал несколько базовых заготовок, а дальше начался цирк. Мне почему-то больше понравились цветные мерцающие огни. Один раз получился светофор, в другой раз новогодняя гирлянда. А когда я сделал вращающуюся сферу из полусотни переливающихся огней и подвесил ее к потолку, магесса меня остановила:

– Все, Линк, хватит. Основные принципы этого заклинания ты освоил, а от этого мельтешения у меня уже голова начинает кружиться.

Быстренько убрав все огоньки, я осторожно спросил:

– Можно мне еще что-нибудь выучить?

– А ты разве не устал? – удивилась магесса.

– Да нет. Ведь так все интересно.

– И что бы ты хотел?

– Если можно, то что-нибудь лечебное.

Ирена невольно бросила взгляд на мою руку. Я виду не подавал, но запах горелого мяса наверняка чувствовался.

– Ну что ж, давай попробуем заклинание малого исцеления, – с некоторым сомнением сказала она.

Однако оказалось не так страшно. Через полчаса я уже запомнил рисунок и тут же попробовал на себе. Немного полегчало, но явно маловато.

Если я сегодня не приму кардинальные меры, то руку можно потерять. Раз уж выпала такая возможность, надо пользоваться до конца, подумал я и обратился к Ирене:

– А нет ли у вас чего-то более сильного?

Она опять бросила взгляд на мою руку и медленно сказала:

– Есть заклинание средней раны второго круга. Но его учат долго и хватит ли у тебя сил его активировать? Я могу сама тебя полечить.

– Давайте лучше попробуем научить меня. Вашей помощью я могу воспользоваться и потом.

Заклинание действительно оказалось в несколько раз труднее. Но у меня уже начала появляться привычка выхватывать характерные куски, и запоминалось значительно легче. Так что через час я запомнил и его. А когда активировал и почувствовал, как боль быстро уходит из обожженной руки, счастью не было предела.

Глядя на мое застывшее в блаженстве лицо, Ирена осторожно поинтересовалась:

– Линк, ты сильно устал?

– Есть немного, – удивился я такому вопросу. – Вообще-то целый день занимаемся.

– А ты мог бы сделать еще какое-нибудь заклинание?

– Конечно. А какое надо, ведь я знаю всего три?

– Да нет, сейчас не надо, просто хотела узнать о твоих силах. Еще хочешь заниматься?

– Конечно, но… через три дня будут справлять день рождения у леди Лары, а потом… – А потом может и не быть, вдруг с грустью подумал я. – Потом видно будет.

Женщины засобирались домой, а мне захотелось сделать им подарок за отлично проведенный день.

– Подождите, – остановил я их и, быстренько расчистив стол, накрыл середину большим платком. – Вы просили показать вам фокусы, – объяснил я свои действия и усадил женщин с краю. – Выступление великого и неповторимого мага и фокусника, единственного в мире Линка. Номер исполняется впервые.

Делая пассы руками над платком, я начал говорить страшным голосом:

– Абра-швабра-кадабра! Явись-появись! – И театральным жестом приподнял платок.

Несмотря на свой возраст, они как дети разочарованно вздохнули, увидев только пустой стол. Но, взглянув на мою улыбающуюся рожу, сразу поняли, что я придуриваюсь, и одновременно погрозили мне пальцами.

– Ну слова главные забыл, сейчас повторим.

Опять читая страшные слова, я начал приподнимать свой край платка и, когда он поднялся почти вертикально, быстренько наколдовал пару флаконов «Шанель № 5» (единственное название, которое я знаю) и три больших яблока из сада.

А вот когда я совсем убрал платок и женщины увидели этот натюрморт, наступила немая сцена. Замерев, они переводили взгляды с меня на стол и обратно. Не совсем поняв причину такого замешательства, я, взяв одно яблоко себе, остальные подвинул к женщинам и постарался как можно мягче сказать:

– Я благодарен вам за сегодняшний день и надеюсь этим подарком выразить свою признательность.

После этих слов они немного ожили и стали осторожно осматривать яблоки и духи.

– Ну прям как дети, – удивился я.

Каждое яблоко потрогали, понюхали, колупнули и осторожно откусили. Потом дошла очередь до духов. Тоже потрогали, побулькали, посмотрели на свет. Потом открыли пробки, и по комнате поплыл волшебный аромат. Они снова замерли.

– Что это?

– Как что? – не понял я. – Духи. Их женщины капают на руки, на волосы для аромата, чтобы смущать слабых мужчин.

– Какой необычный и нежный аромат.

– Тут я не разбираюсь, но вроде приятный.

Обе женщины посмотрели на меня как на недоумка. Немного придя в себя, магесса вдруг подошла ко мне и, немного склонив голову, официальным тоном произнесла:

– Лэр Линк, для меня честь работать с вами.

Переводчица тут же повторила ее движения и слова. Я немного опешил от такой официальщины, но, возможно, здесь так принято. Я тоже почтительно склонил голову и, глядя им в глаза, произнес:

– Леди Ирена и леди Мила, для меня честь быть вашим учеником.

После минутной заминки мы снова разулыбались друг другу и расстались как хорошие друзья.

Много позже я, кажется, догадался о причинах такого поведения. Обычный ученик учится строить заклинания второго уровня как минимум месяц. А я это сделал за час в первый же день. Да еще занялся конструированием, что бывало только после нескольких лет обучения. А еще меня выдал запах. Стараясь сделать приятное, притащил самые спелые и ароматные яблоки. Даже с моим нюхом я сразу почувствовал его. А уж женщины… Так что я мог обзывать это «фокусами», но леди Ирена как магесса сразу поняла, что спрятать яблоки в комнате я просто не мог, а каким-то образом переместил их снаружи. Не говоря уже о «Шанели», которой здесь в принципе не могло быть. Так что с их стороны я выглядел далеко не таким зеленым и лопоухим, каким считал себя сам. Такой ученичок и вправду стал бы отличным подарком любому магу.

Следующие дни прошли спокойно. Слуги были заняты подготовкой к празднику, Лара не показывалась. А я решил сделать маленький сюрприз, напоследок громко хлопнув дверью. Натырив нужные материалы, слепил с десяток полуметровых ракет. Они были с пустыми головками, но я надеялся в верхней точке подсовывать настоящий фейерверк и взрывать его. Запустив одну для пробы, убедился, что она улетела метров на двести пятьдесят. После этого стал спокойно ждать вечера и обдумывать план побега.

Под вечер собрались гости, позвали меня, и праздник начался. Гостями оказались с десяток очень симпатичных женщин примерно одного с Ларой возраста. Все разнаряженные, накрашенные. Все шло по стандартному сценарию. Поздравления, тосты, подарки, малопонятные для меня шутки. На меня почти не обращали внимания. В самом начале Лара представила меня, и на этом наше общение закончилось. Все внимание было обращено на именинницу. Только изредка Лара бросала на меня внимательные взгляды, да еще одна, леди Марта, смотрела на меня как-то оценивающе. Где-то после середины вечера, когда гости стали разбиваться на группки по интересам в ожидании десерта и сладкого, Марта очень естественно подхватила меня под руку и увела в парк. Гуляли мы молча. Марта бросала на меня немного напряженные взгляды, но продолжала молчать. Уединившись в беседке, она, наконец, решилась.

– Я очень много слышала о вашем хорошем отношении к Ларгам и ваших способностях, но сегодня вы такой холодный и пустой, что я в затруднении, – медленно начала она.

Немного подумав, я убрал отстраненность и черное одеяло с мыслей. Вернув себе хорошее настроение и восхищение красивой женщиной, направил все это на Марту.

– Так лучше? – спросил я.

– Гораздо лучше, – сразу заулыбалась она. Потом опять стала серьезной и, немного запинаясь, начала рассказывать: – Моя просьба покажется вам странной, но для меня это крайне важно. Я сейчас нахожусь в самом расцвете сил и нестерпимо хочу родить девочку. Но у меня проблема с выбором мужчины. Я никого не могу выбрать. Мне нужна ваша помощь.

Я уже немного был в курсе их проблем. Ларгам разрешалось выбирать мужчину только среди смертников. А чтобы зачать ребенка, еще была необходима и какая-то особая совместимость на генетическом уровне. Так что найти подходящего отца действительно было проблемой.

– Я, конечно, благодарен за доверие, но чем я могу помочь в таком деле?

– Ваша слава бежит впереди вас, – хитро заулыбалась она. Видя мое непонимание, стала объяснять: – Во-первых, вы первый и единственный из известных мне людей, который ни разу и ни при каких обстоятельствах не желал зла Ларгам. Вы нас не боитесь. Даже во время учебных боев вы всегда относитесь к нам с уважением и получаете чувственное удовольствие от касания к женскому телу. Но не теряете при этом голову. От вас все время идет теплый чистый свет. Это заметили уже очень многие. И если бы не ваше подчиненное леди Ларе положение, то вы уже были бы объектом очень пристального внимания со стороны женщин. Во-вторых, много шума наделало ваше выступление в таверне. Одни верят, другие нет. Но то, что богиня любви откликнулась на ваш зов, и ее поцелуй говорят о вас очень многое. В-третьих, ваше посещение публичного дома. Многие считают, что это как раз и подтверждает поцелуй богини. После него вы и получили новые способности.

Я с трудом поднял отпавшую челюсть.

– Мне очень приятно слышать от вас хорошие слова о себе. Но я не понимаю женскую логику, по которой вы собрали все это в кучу. И чем все-таки я могу вам помочь?

– Попросите богиню, чтобы я наконец нашла своего мужчину, забеременела и родила девочку, – коротко сказала она.

У меня опять отпала челюсть.

– И как вы это себе представляете?

– Вам виднее.

Я растерялся. Я очень сильно растерялся. Услышать такое от женщины, так мне верящей! Отказать нельзя, обмануть тем более. Наконец я решился.

– Давайте попробуем, но я ничего не обещаю, – сразу предупредил я. – Сначала вы обратитесь к богине, попросите ее сами, затем я тоже попробую попросить ее выполнить вашу просьбу.

Она молча кивнула, закрыла глаза и начала молиться. Судя по выражению лица, молилась она очень горячо.

Закончив и открыв глаза, Марта вопросительно посмотрела на меня. Теперь уже настала моя очередь. Закрыв глаза, уже я обратился к богине. Я даже имени ее не знал, но достаточно было вспомнить ее лицо, и в груди как будто зажегся теплый огонек. Мужскими словами я постарался передать свою нежность к женщине, которая в своем неистовом желании дать новую жизнь готова обратиться даже к такому, как я. Попросив о помощи, замер в ожидании. Ничего не происходило.

– Неужели не получилось? – ужаснулся я.

– Да слышу, слышу я, – раздался в голове голос богини. – Вы оба так истово молились, что не услышать было просто невозможно. Но помогать и ты будешь.

– Говори, что делать, я готов.

– Положи свои руки ей на низ живота и поясницу и прислушайся к ощущениям.

Подозвав Марту, попросил ее закрыть глаза и довериться мне. Приложив к ней руки, я ощутил, как она немного дернулась, но не отошла. Закрыв глаза, начал прислушиваться к ощущениям. Получалось весьма интересно. Сначала руки как будто прошли сквозь одежду и ощутили нежное женское тело. Затем разделилось сознание. Я одновременно чувствовал себя с Мартой, замерших на скамейке, и опять же нас с Мартой, но обнаженных, слившихся в неистовой любовной схватке. Все происходило быстро, но так ярко и сладостно. А концовка вообще была ураганом. Вернувшись в свое тело, посидел некоторое время, приходя в себя.

– И что же это было? – задал я себе риторический вопрос.

– Как вы и просили, – с нотками ехидства ответила богиня. – Подходящий мужчина, бурный секс, беременность. Кстати, у нее будут двойняшки, хорошенькие. В твоей руке сейчас лежит медальон. Если она его откроет, то увидит, какие они будут в пятнадцать лет. Если не возьмет, то ничего не будет. Подаришь другой, кто захочет от тебя забеременеть. Ну пока.

Стыдно повторяться, но я опять ошалел. Сначала от услышанного, потом от мысли, как я все это буду объяснять. Марта по-прежнему сидела с закрытыми глазами. Видимо, ее ощущения были еще сильнее и ярче. Наконец она открыла глаза и задала тот же вопрос:

– Что это было?

Чувствуя, как начинают полыхать лицо и уши, не зная, куда девать глаза и руки, ответил:

– Богиня услышала наши молитвы.

– И?

– Ты беременна.

– Как, когда, от кого? – не поняла она.

– Только что, от меня.

– Так это было реально?

– Получается, что так.

Я старался не смотреть на ее лицо. Такая буря чувств!!! Только попросила – и уже беременна! После такого долгого ожидания! Мужикам этого точно не понять. Наконец она немного успокоилась.

– Богиня просила передать – у тебя будут двойняшки. Вот в этом медальоне их портреты, какими они станут в пятнадцать лет. Если ты его возьмешь и откроешь, то все это станет реальностью. Если нет, то это останется нашей с тобой фантазией.

Опять буря! На этот раз она успокоилась гораздо быстрее. Долго глядела на меня, затем заулыбалась.

– А что? Высокий, симпатичный, хороший боец, говоришь с богиней. Хороший отец для моих девочек, как я и просила.

Теперь она уже не отрывала взгляд от медальона. Простой, в форме сердечка серебристого цвета, с такого же цвета цепочкой. А для нее полный переворот в жизни, вдруг понял я. Медленно, очень медленно она взяла медальон. Посидела, набираясь решимости, и открыла его. Невольно и я скосил глаза на появившиеся портреты. Очень симпатичные девчонки, с умным взглядом. Пышные волосы, одна темненькая – вылитая Марта, вторая светленькая – очевидно, похожая на меня.

– Неплохие получились, – невольно хмыкнул я, глядя на Марту.

Та меня даже не услышала. Она вся была там, со своими теперь девочками. Немного посидев и не дождавшись от Марты никакой реакции, решил пока устроить фейерверк по случаю нового веского повода. Прав был Жванецкий со своими афоризмами: «Одно неловкое движение, и вы – отец». Теперь у меня и в этом мире дети будут.

Пока я расставлял ракеты для салюта и готовил запалы, Марта пришла в себя и подошла ко мне. Медальон занял свое место на ее груди. Даже я, мужик, почувствовал, как она изменилась. Теперь она по-настоящему почувствовала себя будущей мамой, и это как-то неуловимо отразилось в ее движениях и выражении лица. Смотреть было приятно.

– Отпразднуем? – спросил я, протягивая ей маленький факел.

– Отпразднуем!

Объяснив ей, как надо поджигать, сосредоточился на том, чтобы притащить и взорвать бомбы салюта в нужный момент. Первая ракета ушла вверх, и я в верхнюю точку закинул бомбу. Эффект был обалденный. Никому не надо объяснять, что такое салют. Но здесь, в тихом городе, для двоих, посреди ночного неба, это был действительно эффект разорвавшейся бомбы. Марта завороженно следила за сверкающим шаром, распустившимся в небе.

– Это магия? Это сделала я?

– Нет, это химия, но сделала это ты.

– А можно я еще запущу? – умоляюще попросила она.

– Конечно, хоть все.

Радуясь, как ребенок, она по очереди запускала ракеты. Ждала каждого нового взрыва света и бежала к следующей. Я постарался разнообразить салют, и у меня получилось. Все залпы оказались разные, но все красивые. Не знаю точно, делали ли здесь салюты до меня, но, судя по ее реакции, этот был первый.

Счастливые, под ручку, как настоящая влюбленная парочка, мы пошли обратно к дому. Там нас уже ждала вся вечеринка. Похоже, первый взрыв их встревожил, и они выбежали на улицу, но быстро поняли, что опасности нет, и тоже получили удовольствие от такого представления.

Заметив пристальный взгляд Лары, я снова ушел в состояние отстраненности и накинул черное одеяло на свои мысли. Марта удивленно посмотрела на меня, но затем, видимо что-то поняв, тоже постаралась напустить на себя спокойную улыбку.

Десерт уже накрыли, и, усевшись за стол, женщины принялись оживленно обсуждать увиденное. Они уже поняли, что салют устроили мы с Мартой. Но я сразу отбил все вопросы, заявив, что день рождения не место для обсуждения технических деталей. Пообещав рассказать подробности потом, снова перевел внимание на именинницу.

Опять начались тосты, поздравления. И тут наступил момент моего последнего торжества. Несколько дней назад я придумал месть для Лары. «Наглючив» гарнитур из великолепного колье, серег с огромными бриллиантами, поистине царской диадемы и пары браслетов (или как их называют), я сбегал в самоволку к одному из местных ювелиров. Когда я достал из мешочка свое богатство, его чуть удар не хватил. Полчаса я не мог оторвать его от созерцания. Он хватал то одно, то другое, смотрел то на свет, то через лупу. С большим трудом мне удалось привлечь его внимание к себе.

– Я хочу заказать футляр для этого гарнитура. Могу я это сделать у вас?

– Да, конечно.

– Но мне нужно сделать к определенному дню и доставить клиентке.

– Разумеется.

Обговорив детали, я спросил о цене. Ювелир даже руками замахал:

– Какая оплата! Это я вам должен доплачивать за возможность любоваться такой красотой. Вы мне подарили столько идей, что впору делать вас своим компаньоном.

Тоже замахав руками, я отказался.

И вот настал час моей мести. Вошла служанка и поставила перед Ларой небольшой прямоугольный предмет, покрытый великолепным шелковым платком. Объяснив, что это доставил посыльный для леди Лары, она удалилась. Лара развернула «посылку», и все увидели строгую коробку, покрытую синим бархатом. Сверху лежала маленькая карточка с короткой фразой, написанной золотом: «С наилучшими пожеланиями». Прочитав записку вслух и обменявшись с гостями недоуменными взглядами, она открыла коробку. И замерла, созерцая содержимое. Не понимая ее поведения, остальные женщины подходили к ней и тоже замирали. Через минуту была немая сцена – все женщины с одного края стола неподвижно смотрят в коробку, с другого конца я в одиночестве спокойно попиваю сок. Первой опомнилась Марта. Видимо, у нее и так сегодня был переизбыток впечатлений, поэтому она легче всех перенесла вид такой красоты. Внимательно посмотрев на мой подчеркнуто равнодушный вид, она понимающе улыбнулась и отступила в задние ряды. Для нее подарки в виде дочерей и холодных камней были несопоставимы. И она, наверное, поняла насмешку в таком подарке.

А потом на меня посмотрела Лара. Взгляд был очень пристальный. Похоже, и до нее тоже начало доходить, от кого подарок и его прощальный смысл. Предчувствуя этот взгляд, я по максимуму спрятал свои чувства и мысли. Вид мой говорил только о равнодушии к женским причудам.

Наконец она отвела от меня взгляд, дотронулась до одной из безделушек. Тут же всех женщин будто прорвало. Кто прислал, что за неведомый поклонник, давайте посмотрим, примерим… Похоже, это надолго. Чувствуя себя чужим на этом празднике жизни, я издалека поклонился Марте, Ларе и тихонько испарился с гулянки. Улегшись в постель, я чувствовал себя счастливым. Помог Марте, навредничал Ларе. Больше у меня долгов нет. Теперь осталось сбежать отсюда, забиться в глухой угол и попытаться начать новую жизнь без суперспособностей и волшебства, как обычный человек. Скоро я стану другим человеком (надеюсь).

Несколько дней я обдумывал план побега. Оказалось, что это не так легко, как пишут в книжках. Что делать в принципе, я понимал. А вот что делать конкретно в моей обстановке, было непонятно.

Простую беготню с выпученными глазами я отверг сразу. Реалий этой жизни я до сих пор не знал. А вот бегающих преступников ловить здесь наверняка умели. Так что через день-два повяжут на каком-нибудь посту. И пикнуть не успею.

Метод партизана – лесами и полями – тоже не очень. Жрать захочется – сам в деревню придешь. А там любой новый человек, вышедший из леса, сразу привлечет внимание. Стукнут куда надо, и все. Финал тот же.

Спрятаться в городе. Но и в этом варианте минусы. Такой номер катит, если тебя прикрывает организация. А я никого не знаю. Местная братва меня сама сдаст, когда объявят вознаграждение. Я для них чужой, жалеть никто не будет.

Потом я долго мусолил книжный вариант на время спрятаться в тюрьме. Но получалось очень ненадежно. Не знаю я местных законов. Мне-то надо спрятаться месяца на три-четыре. Стырю булочку – а мне за воровство отрубят руку. Дам кому-нибудь в ухо, а он какой-нибудь местный неприкасаемый. И прощай моя головушка. Не нравится мне такое. Да и последнее посещение тюрьмы закончилось весьма быстро и неприятно.

Был вариант присоседиться к этапу заключенных. Дать на лапу начальнику конвоя, прикинуться местным зэком и дойти до нужного места. Только вот вряд ли в таких начальниках дураков держат. Какие бы я сказки ни сочинял про спор, кредиторов и другие подобные ужасы, я буду на подозрении. И как только к нам подъедут с вопросами, он меня сразу сдаст. Еще и награду получит.

Потом был вариант прикинуться слепым. А что? Выйти на соседнюю улицу, сделать себе белые контактные линзы, надеть какую-нибудь хламиду и присоседиться к ближайшей группе слепых (я такие уже видел). Смущало то, что сидеть придется неизвестно сколько. А мимо будут ходить Ларги и смотреть на мою рожу, которую объявят в розыск. Я уже знал, что они могут чувствовать настроение. Так что мое беспокойство будет для них как фонарик в ночи. Можно, конечно, продолжить этот безумный вариант и засадить себе на пару месяцев ложную память. Старого писца, ослепшего от работы и которого жадная родня выгнала из дома. Это бы все объяснило – и чистые руки, и белую кожу. Только вот с ложной памятью я даже не представляю, как работать. У меня и так временами сумасшедший дом в голове. А тут вообще могу остаться на всю жизнь старым слепым писцом.

Так что в моем случае лучше исчезнуть так, чтобы меня никто не искал. Или, другими словами, я должен у всех на глазах геройски, или не очень, но умереть. Правда, в одиночку меня никуда не пускают. Речка рядом большая, но медленная. Плаваю я не очень. По какому поводу я туда полезу и как я оттуда вылезу? Да и тело могут искать долго.

Погибнуть на пожаре? И где мне брать этот пожар, требующий моего непосредственного участия? Самому поджигать? И где мне взять обожженное тело, которое должны найти на пожаре? Большой вопрос.

А потом ко мне пришла ИДЕЯ!!!

Я ведь обещал Ларе научить готовить ракеты и их головки для салютов! А в больших количествах это, разумеется, огне– и взрывоопасно. Значит, мне понадобится уединенная хижина где-нибудь в овраге, подальше от людей. Охрана тоже будет не ближе пятисот метров (для безопасности). Так что я один в хижине, делаю и готовлю что хочу, а затем аккуратненько перепрыгиваю в другую сторону, избушку сжигаю напрочь каким-нибудь термитом, а пепел раздуваю фугасом. И – вуаля. Избушки нет, меня нет, тела нет. Один пепел, раздуваемый ветром. И никто не ищет. Несчастный случай на производстве. Осталось по максимуму получить информацию о стране, а то ведь я даже названия не знаю. География, культура, обычаи, политическое устройство. Я должен раствориться в этой стране.

Придя в отличное настроение, сразу приступил к делам.

Для начала надо было сохранить видимость обычных дел. Я по-прежнему ходил в Академию, занимался языком. Только к этому добавилась какая-то истовость, что ли. Язык я хотел знать по возможности в совершенстве, все вечера пропадал в библиотеке Лары. Среди прочих книг попалось несколько и о Ларгах. Истории весьма интересные. Началось с того, что однажды на глаза одному воинственному аристократу попалась очень сильная женщина с редким дефектом зубов – очень большими клыками, которая в драке с издевающимися над ней мужчинами одержала верх, да еще одного из них загрызла именно клыками. И аристократ загорелся идеей заиметь в своем распоряжении целый отряд таких женщин-ниндзя. Чего только с женщинами не вытворяли! И естественный отбор, и дети от мужчин с таким же дефектом, и магия, и многие другие гадости. Задачу за пару столетий решили, создали женский спецназ. И вдобавок поимели кучу неприятностей. Ларги получились почти в два раза сильнее мужчин, ловкие, агрессивные. А из-за особенностей генетики – проблемы с мужчинами. Нет, сексом они могли заниматься. Только он подразумевает некоторую теплоту в отношениях. А теплота со временем переходит в желание иметь детей. Но для этого подходил далеко не каждый мужчина. Ларги могли чувствовать и свою готовность забеременеть, и, в момент оргазма, подходит ли мужчина для этого. И их разочарование от неудачи в наивысший момент, при их агрессивности, очень часто заканчивалось смертью мужчин. Со временем об этом узнали все.

После этого найти мужчину даже для развлечения стало для Ларг проблемой. А если учесть, что из-за той же особенности генетики у них рождались только девочки, то ОЧЕНЬ большой проблемой. Обычные мужчины уже просто боялись мало-мальски близких отношений с Ларгами. Поэтому со временем и получилось, что выбирать себе мужчин Ларги могли только из смертников. Сначала пытались наладить отношения в надежде на хорошее продолжение. Если не получалось, то просто превращали в сексуальных рабов. А если убеждались, что мужчина им не подходит генетически, то длительность его жизни зависела уже только от везения и умения его хозяйки сдерживать разочарование. Придумывали разные успокаивающие таблетки, но сути вопроса это не меняло. Как следствие – смотрели сквозь пальцы на многоженство, хотя и оно было редкостью. А когда численность Ларг сокращалась до угрожающих размеров, подходящих мужчин использовали для проведения искусственного оплодотворения. Об этом не принято было говорить, но это было.

Тут я поежился. Получается, что я сделал Марте просто обалденный двойной подарок. А вот чего тянет Лара? Если верить книжкам, я сейчас уже должен быть распят на кровати, а она – сверху. Чего она ждет? Хотя теперь становится понятным удовольствие, которое она явно получала от обычного гуляния под ручку. А может, у нее на меня какие-то другие планы?

Со временем Ларги превратились в особую касту на службе императора. Служба в Тайной страже, тайные операции, привилегированное положение. У них даже была собственная богиня-покровительница Лилита – демоница ночи. Но им никто не завидовал. Знать свою судьбу уже с рождения… А ведь они все женщины, и подсознательные желания такие же, как и у обычных женщин. В разные времена в разных странах их называли по-разному. И Литы (сокращенное от Лилита), и Вирты, и Вики. Официально называли Ларги, а в народе частенько называли «проклятые».

После прочитанных мною книг дела в Академии пошли немного по-другому. Я стал относиться к девчонкам как-то мягче и вдумчивее. На первом же занятии я усадил девчонок на маты и спросил:

– А теперь рассказывайте, что кому не нравится.

Девчонки, вместо того чтобы заговорить, начали опускать головы и прятать глаза. Только после этого до меня дошло, что вопрос прозвучал не очень хорошо. Стараясь исправить впечатление, начал оправдываться:

– Я имел в виду, что те приемы, которым я вас учу, могут не совсем вписываться в привычную вам систему боя. И самое лучшее, если мы придумаем нечто удобное для вас.

После этого девчонки задумались. Наконец одна несмело подняла руку.

– Учитель Линк, вот в этой связке не очень удобный переход.

Потом пошел показ и обсуждение. Оказывается, эта связка никому не нравилась. Совместными усилиями удалось придумать нечто, что всех устроило. После этого такие ежедневные получасовые обсуждения стали привычной нормой, а эффективность обучения резко возросла. Я добился главного – осмысленного творческого подхода.

Дни бежали, все вокруг учились. Я языку, культуре, ларговской системе боя. Девчонки тому, что показывал я. Дело потихоньку приближалось к выпускным экзаменам. На одном из занятий, залюбовавшись на движения гибких тел, я нечаянно ляпнул:

– Хорошо смотритесь, настоящие «бойцовые кошки»!

Не знаю, что было причиной, но занятие враз прекратилось, а девчонки стали окружать меня с не очень хорошим блеском в глазах. Чувствуя, что просто так это не кончится, попытался оправдаться:

– На моей родине, как я помню, были особые части элитных войск, которые за их способности называли «бойцовые коты». Они отличались особой силой, гибкостью, непредсказуемостью, яростью в бою, великолепной выучкой. Прибытие таких солдат означало победу. А их знаком был кот, вставший на задние лапы и бьющий передними. К такому солдату просто боялись подходить.

По мере того как я говорил, напряжение потихоньку спадало. Видя, что я говорю серьезно, девчонки понемногу оттаяли, а потом потребовали рассказать еще. Пришлось вспоминать. Последующий консилиум решил, что для нашей группы такое название вполне подходит. Гибкости и силы им не занимать, а непредсказуемости я их научил.

Наконец начались экзамены и показательные бои моей группы с другими. Стыдно признаться, но я волновался, как молодая училка у первоклассников. Тем более что, к моему удивлению, девчонки из другой группы частенько применяли приемы, которым я учил только своих. Для Риты в этом, наоборот, не было ничего удивительного.

– Они же девчонки, подружки, живут вместе в общаге. И похвалиться удачным новым приемом для них в порядке вещей.

Бои получились зрелищными, и во всех, с разной степенью преимущества, побеждали мои девчонки. Когда и последний бой закончился победой моей ученицы, то от визга и воплей девчонок чуть не обвалилась крыша спортзала. Причем самое удивительное, радовались все, даже побежденные. С трудом построив своих, произвел награждение. Втихушку от всех я заказал двадцать золотых значков с изображением кошки, стоящей на задних лапах. Девчонки уже знали смысл этого знака, потому восприняли награждение с восторгом. После минуты взволнованной тишины опять начались визги, крики. Потом была грандиозная пьянка. Ну кто не сдавал выпускные экзамены? Помня о возможных последствиях моего опьянения, я выпил только один бокал и постарался пораньше смыться. И правильно сделал. Каждая курсантка считала своим долгом выпить со мной на брудершафт. Чем это могло кончиться в женской общаге, объяснять, я думаю, не надо.

Наконец наступило время и для последнего этапа. Придя к Ларе, я рассказал ей о требованиях по размещению лаборатории и необходимых компонентах. Она выслушала внимательно и без всяких комментариев пообещала сделать. Уже через три дня меня повезли знакомиться с новым местом работы. Все было, как я и заказывал. Километрах в десяти от города, глубокая впадина в редколесье. Очень крутые стены, выход только с одной стороны. У выхода расположился пост охраны – пяток стражников. Посредине сделали сарай примерно десять на десять метров. Внутри – как пещера алхимика. Колбы, перегонный аппарат, куча всяких баночек с неизвестными порошками. Я, на всякий случай, назаказывал всякой ерунды, кроме тех компонентов, из которых действительно можно сделать порох и взрывчатку. Не хватало еще устраивать здесь промышленную революцию. Кроме того, под эту лавочку заказал себе несколько комплектов старой мужской одежды (ну, не женской же) на обтирку, фильтры, как компоненты. Сделав указание об обязательной постройке блиндажа для охраны за пределами впадины, на следующий же день приступил к работе.

Выглядело это так. После завтрака я отправлялся на работу. В качестве охраны от неведомых опасностей мне выделили двух моих лучших учениц из Академии. Я же понял такую охрану по-своему. Гробить девчонок рука не поднимется, а сами они меня без приказа не оставят. В итоге получаем две очень симпатичные гири на руки-ноги. Но пока меня это не беспокоило. Честно выполняя приказ, они внимательно поглядывали по сторонам. Однако молодые девчонки, они и в Африке девчонки. Разговоры шли не переставая. Я принимал посильное участие, узнавая попутно кучу новостей. Добравшись до «работы», оставлял охрану за пределами впадины, а сам, взяв свою долю обеда сухпаем, отправлялся «работать». Работа состояла в периодическом поджигании смесей, дающих разноцветный дым или маленькие взрывы. Но в первую очередь занимался подготовкой побега. Из старого тряпья удалось собрать довольно сносный комплект, похожий на то, что здесь носят местные паломники. А остальное время обдумывал детали побега. Всю еду приходилось откладывать про запас, и за весь день я позволял себе съесть только скоропортящиеся продукты. К вечеру возвращались домой, легкий перекус. А затем мы с Ларой отправлялись гулять. За последнее время это вошло в привычку.

После разговора в пыточной у нас было некоторое охлаждение отношений, и прогулки прекратились. Но как только я придумал, как убежать, решил вернуться к гуляниям. На Лару я зла не держал – что поделать, продукт своего времени и строя. Да и тот разговор дал мне повод задуматься о своем положении. Так что глупо было лишать себя такой возможности попрактиковаться в языке и побольше узнать о жизни простых людей. Она недоверчиво посмотрела на меня, когда я явился с подобным предложением, но отказываться не стала. Гуляли везде. У королевского дворца, в парках, на рынке и в трущобах. Очень много говорили. Или она мне объясняла то, что видим, или я, как чукча, описывал, «что вижу – то пою». Учителя были хорошие, или я очень старался, но к моменту побега я уже говорил почти свободно, только с небольшим акцентом. Во время таких прогулок я и присмотрел себе пример для подражания. Как и в любой религии, здесь были и фанатики, и люди простодушно верующие. Среди последних считалось весьма почетным принять на себя какой-нибудь обет или совершить паломничество к святым местам. Я был поражен таким сходством с Землей. Долго расспрашивал Лару о их поведении и старательно запоминал названия богов, святых мест.

Наши отношения с Ларой складывались весьма своеобразно. Первое время, когда я попал к ней, она общалась со мной как с пятилетним ребенком. Слушая мой лепет, как настоящая мамочка поправляла мою речь, посмеивалась над несуразностями. Потом была пыточная, и мы некоторое время общались подчеркнуто вежливо и холодно. Затем я напросился на прогулки, и наступил новый этап. Напоминало это киношные отношения английской знати. Очень вежливо и очень корректно. Первое время она ждала от меня подвоха, но я вел себя покладисто. Затем она успокоилась, и мне показалось, что такие чопорные отношения стали ее тяготить. И когда во время какого-нибудь веселого разговора я вдруг вставлял «леди Лара», в глазах у нее частенько мелькало и сожаление, и раздражение. А что вы хотели, милочка, быть хозяйкой и просто Ларой – не получится. Это я так немного вредничал. А что еще может себе позволить бесправный раб? Снова я озадачился вопросом: а зачем я вообще Ларе нужен? Забрала во время казни, вылечила, откормила, научила говорить. С требованием секса она ко мне не пристает. По дому я не работаю, толку от меня ноль. Единственное – работаю в Академии временным тренером, может, там за меня деньги платят? Или хочет откормить, обучить и продать кому-нибудь еще? А что, раньше ведь продавали рабов и особенно ценились обученные. Только мне это уже без разницы. Я мысленно махнул рукой. Еще несколько дней, и я свободен.

В последний вечер мне немного взгрустнулось. Сидя с Ларой на лавочке в парке, долго глядели на раскинувшийся город.

– Ты куда-то собрался? – вдруг раздался шипящий голос сбоку.

От неожиданности я аж подскочил. Обернувшись, увидел прищуренные в бешенстве глаза Лары.

– О чем вы, леди Лара?

– Ты сидишь, уже полчаса прощаешься с городом и думаешь, я этого не чувствую?! Так куда ты собрался? Первой остановкой для тебя станет пыточная! Отвечай!

Я закрыл глаза, несколько раз вздохнул, успокаиваясь. Приглушив мысли, подумал: вот дура, весь вечер испортила, хотя и права по-своему.

Вслух же ответил сдержанно и официально:

– Я благодарен вам, леди Лара, за такое внимание и заботу обо мне. А моя легкая грусть вызвана тем, что завтра мне предстоит провести весьма опасный опыт, который может закончиться очень плохо. Однако вы вправе отменить его и указать, чем мне в дальнейшем заниматься. Любое ваше решение я приму с нижайшим почтением.

Склонив голову в поклоне, я замер.

Несколько минут она ходила передо мной. Я не двигался. Наконец гораздо более спокойно спросила:

– Опыт действительно опасный?

– Да, очень.

– Без него не обойтись?

– Нет.

Она еще немного походила.

– Я приношу извинения, что неправильно истолковала твои намерения и была несдержанна.

– Я принимаю ваши извинения, леди Лара.

Настроение было испорчено. Еще немного посидев, молчком пошли домой. Она не брала меня под руку, я не предложил. Так и шли домой рядом, но поодиночке.

Укладываясь спать, подумал – вот и знак. Какие бы у нее мысли обо мне ни были, но подобных представлений я больше не хочу.

Утро побега выдалось пасмурное. За завтраком я был сдержанно-спокоен, Лара – сдержанно-виноватой. Завтрак прошел в молчании. Я уже собирался уходить, когда она подошла ко мне и нерешительно остановилась. Неожиданно мне стало жаль ее. Ведь после того представления, что я собирался сегодня устроить, она и вправду будет чувствовать себя виноватой. Неплохая вроде женщина, хотя и со своими тараканами в голове. Легонько погладив ее по плечу, я ободряюще улыбнулся ей и ушел. Уже отъезжая от дома, заметил силуэт Лары в окне. Во, блин, бразильские страсти. Мне теперь точно возвращаться нельзя. Как теперь строить отношения – совершенно непонятно.

Прибыв на место, я сразу собрал всю охрану и провел краткий инструктаж.

– Сегодня я буду проводить опыты, которые могут оказаться очень опасными. Возможно все – и пожар и взрыв. Поэтому слушайте внимательно. В блиндаже для охраны остаются только двое. Остальные отходят в лес на безопасное расстояние и ждут там. Дежурят один солдат и одна курсантка. Если начнется пожар, а тем более взрывы, из блиндажа не выходить. Помочь вы уже ничем не сможете, а вот погибнете запросто. Испытывать я буду очень опасные вещи, поэтому подходить к лаборатории можно будет не раньше чем через час после того, как исчезнет последний дымок. Всем ясно? Я надеюсь на ваше благоразумие.

Спустившись в лабораторию, посидел немного, собираясь с мыслями. Потом развел печку, изображая начало деятельности. Не торопясь, проверил сидор с едой и небогатой одеждой. Переоделся в одежду паломника и стал ждать. Устроить пожар я решил ближе к обеду. Пока прогорит, пока решат спуститься, пока будут искать – будет уже вечер. Пока сообщат, будет утро. Даже если заподозрят, раньше следующего полудня погони не будет.

Наконец я решился. Внимательно осмотрел едва различимое окошко блиндажа. Если кто и смотрит, то не очень внимательно. Скоро обед, у всех мысли о еде. Теперь пора. Я уже присмотрел себе выступ, на который удобно будет «прыгнуть», а потом уйти в противоположную от охраны сторону.

Я немного напрягся и «переместился» на выступ. Сразу присел и замер, стараясь не привлекать внимание. Потихоньку отполз за край впадины. Найдя себе местечко с хорошим обзором, начал свой пиротехнический концерт.

Для начала я забросил в сарай маленькую канистру с напалмом. Сарай деревянный, горел очень хорошо. Потом подкинул туда пару десятков термитных шашек. Зрелище великолепное. Сквозь все щели сарая сверкал ослепительный свет и с гулом вырывалось пламя. Не прошло и десяти минут, как сарай сложился сам собой. И практически весь сгорел. С такой температурой огня там действительно ничего не осталось. Напоследок я подбросил в это пекло еще и десять килограммов пластида (для гарантии). Гулкий взрыв разнес золу и остатки сарая по впадине. Все! Теперь меня официально нет. Если они ничего не заподозрят, а я не наслежу, то скоро стану свободным. Сделав три «прыжка» на пару километров, я определился с направлением и побежал. Бежать предстояло долго. Себе я поставил рубеж в полторы сотни километров. Физическое состояние у меня было отличное, погода хорошая. Где была возможность, пробегал по ручьям пару километров в сторону, пробовал запутывать следы на перекрестках. Обходя поля и людей, двигался почти непрерывно, с небольшими перерывами на еду. К концу третьего дня наконец успокоился и позволил себе полноценный отдых с костром и спокойным ужином.

Обдумывая дальнейшие действия, решил, что просто прикрыться липовым обетом не получится. Для этого мира, где боги могут запросто явиться к смертным, такая шутка может быть чреватой. Так что я решил принести обет всерьез. Имя одной из богинь – Мира. Для местных имя как имя, а для меня – совершенно другой смысл. Если начинаешь к ней обращаться, то звучит как обращение к главной. Я начал просто и без затей.

– Богиня Мира! Я благодарю тебя, что ты была благосклонна ко мне и позволила обрести свободу. Я иду в приграничье. В качестве обета я обещаю, что всю дорогу пройду пешком, зарабатывая на пропитание трудом своим. Я не возьму в руки оружие и не буду пользоваться магией, пока не приду в приграничье, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. А в приграничье я посещу твой храм, чтобы отблагодарить тебя.

Я и так собирался все это сделать, а тут вроде как законное прикрытие. Первый раз за последние дни я спокойно уснул.

На следующий день, опираясь на вырезанный посох, выбрался на ближайшую дорогу и уже не скрываясь, отправился на север. Встречных было немного. Я в своей невзрачной и уже потрепанной одежде почти не вызывал интереса. Ближе к вечеру решился зайти в деревню. Подойдя к одному из выбранных по наитию домов, аккуратно постучал. Вышедший на стук кряжистый мужик меня внимательно оглядел.

– Чего надо?

– Да благословят тебя и твой дом боги. Я паломник, идущий в приграничье. Не найдется ли у тебя работы для меня за скромный ужин и место переночевать?

Он опять оглядел меня, смиренно склонившего голову.

– Что умеешь?

– Могу дров поколоть, тяжести потаскать или что укажешь.

– Тебе повезло, как раз привезли бревна, заходи.

Мужик оказался хозяйственным и прижимистым. До самой темноты мы ворочали бревна, пилили, кололи.

Правда, и на ужин не поскупился. Был суп из курицы, каша, пироги. За столом с нами сидели жена и трое детей лет восьми – двенадцати. Немного насытившись, хозяин приступил к расспросам.

– И откуда ты идешь, мил человек?

– Из столицы.

– А почему решил идти этой дорогой? По тракту ведь удобнее, подают больше. Да и по тебе видно, что не из простых ты, мог бы и на лошади ехать.

– Лихие люди обидели, – потупился я.

– Тебя лихие люди обидели? – Тут он откровенно развеселился. – Посмотрел я, как ты топором махал, это разбойникам надо от тебя хорониться. Приходилось и мне в солдатах служить, понимаю такие вещи.

– Воры, – коротко объяснил я. – Боги послали мне испытание, и я дал обет пройти всю дорогу пешком.

– Обет надо исполнять, – сразу отступился он.

Говорить мне расхотелось, и я отпросился спать. Ворочаясь на постели, ругал себя последними словами. В первый же день чуть не попался. Надо срочно дорабатывать легенду. Теперь перед встречей с людьми надо подкладывать камешек в сапог, получится вполне естественная легкая хромота. Еще я придумал себе легкое заикание, чтобы скрыть мой акцент и выиграть время на ответы. Теперь я – бывший охранник из богатого дома, получивший увечье и идущий к святым местам. Это, надеюсь, объяснит мои странности.

С новой легендой и правда получилось лучше. Работу давали почти всегда и не самую тяжелую. Голодным ложиться спать приходилось не очень часто. Приключений особых не было. Правда, через неделю после побега меня зажали на мостике через бурную речку. Шел, никого не трогал. Только дошел до середины, как спереди перегородили дорогу трое, сзади еще двое. Классические разбойники, что еще скажешь. Грубые, зверского вида. Оружие паршивое, но выглядело грозно. Потом начались общеизвестные разговоры. Настроение в тот момент было достаточно хорошее, и я не стал зверствовать. Отобрал оружие и немного отлупил. Потом подумал, что неплохо бы и им почувствовать на себе, что такое быть ограбленным. Заставив раздеться догола, всю их одежду вместе с оружием выкинул в речку. Поднявшийся ропот был быстро подавлен ударами моей палки. Для большего удовольствия погнал их дальше по дороге. Вид голых мужиков, ойкающих от камешков и колючек под ногами, быстро убирает страх перед разбойниками. Как на грех, навстречу попался обоз с мужиками из ближайших деревень. Этих разбойников они, видимо, уже знали, поэтому сразу решили использовать возможность отомстить за прежние обиды. Мельком бросив мне «спасибо», тут же принялись мутузить пленных. Отведя душеньку, погнали их к ближайшему судье. А до меня вдруг дошло, что я делаю глупости. Хорошо, что мужики в горячке про меня забыли. А если бы тоже потащили к судье? Как бы я тогда объяснялся? Мне это надо? Все, больше в стычки не вступать. Убивать мне никого не хотелось, потому проще убегать. Дав себе еще один зарок, с вновь поднимающимся настроением отправился в путь.

Примерно за три месяца прошел половину дороги. В один из вечеров я сидел в тихом углу деревенской таверны и наслаждался ужином. Перед этим получил в качестве подаяния немного денег и решил провести один вечер спокойно. За три месяца дороги загорел, обносился и представлял собой классический пример нищего паломника, перебивающегося подаянием. Легенду свою выучил назубок, проверил на десятках встречных и теперь спокойно глядел в глаза любому. Пообтерся к жизни простого люда и, сидя в окружении зажиточных крестьян, проезжих купцов и странников, чувствовал себя вполне комфортно.

А потом появилась леди Вамп. Выглядело все обыденно. Открылась дверь, и вошла красивая молодая женщина в сопровождении старого слуги. Усевшись за отдельный стол, заказала вина. Вела себя тихо, скромно, попивая вино и изредка постреливая глазками на собравшихся мужиков. Те повели себя странно. После таких взглядов начинали бледнеть, краснеть, старались поскорее допить вино и смыться. Через полчаса такого разглядывания в трактире никого из мужиков не осталось, кроме меня и мрачного трактирщика. Меня она сначала не заметила. Я сидел притихший и пытался понять, что же здесь происходит. Наконец дошла очередь и до меня. Стрельнула в меня глазками – я спокойно ответил. Снова стрельнула – я снова не отвел взгляда и слегка поклонился. Как она обрадовалась! Ее будто пружиной подбросило. Быстренько пересев к моему столу, стала живо интересоваться, кто я и откуда. Узнав, что я никуда не тороплюсь, представилась баронессой и предложила мне отдохнуть от тягот дороги в ее поместье. Прислушался к себе. Организм был явно не против возможного приятного продолжения. В самых изысканных из доступных мне выражений я выразил благодарность баронессе за столь великодушное предложение, и мы отчалили. Немного насторожил сожалеющий взгляд трактирщика, которым он нас проводил, но сначала я не придал этому особого значения. По приезде в поместье меня сразу отправили мыться, бриться, причесываться. Потом был легкий ужин, на котором баронесса присутствовала в легком домашнем платье с большим декольте, которое хорошо подчеркивало ее фигуру. И очень легко снималось, как подозревал я.

Едва дотерпев до конца ужина, она пожелала показать мою спальню. Очень благосклонно приняв мои ухаживания, тут же потащила в постель. Но праздника души не получилось. Представьте оголодавшего сексуального маньяка с садомазонаклонностями и в женском теле. Так что первые дни мне пришлось буквально биться, чтобы держать ее хоть в каких-то рамках. Я, конечно, много смотрел разной порнухи, но от ее фантазий и меня периодически переклинивало. Через трое суток настала первая маленькая победа. Напряжение немного спало, и теперь это напоминало секс с инструкторшей по аэробике. Прошло еще десять дней, прежде чем мы перешли к обычному сексу. А еще через три дня она наконец-то насытилась. За эти две недели мы прерывались только на еду и короткий сон. Я похудел килограммов на десять. Вамп – на пятнадцать. При ходьбе нас пошатывало, но баронесса наконец-то успокоилась. Следующую неделю мы только ели и спали, восполняя силы. И только на четвертой неделе смогли наконец начать общаться как нормальные люди.

Выяснилось, что баронесса вполне нормальная умная интересная женщина. А все проблемы у нее от неутоленного сексуального голода и нестандартных желаний. Началось это несколько лет назад. Она пару раз выходила замуж, но мужья принимали славную смерть на супружеском ложе уже через неделю. Она даже обогатилась на этом, но ее проблему это не решало. Случайные связи тоже не спасали. Голод рос, требования повышались. В гневе от неудовлетворенности она покалечила много народу. А в последнее время никто и не соглашался ни на какие отношения с ней. Так что я стал в некотором роде ее спасителем. Я функции героя-спасителя представлял немного по-другому, но возражать не стал.

Баронесса умолила меня остаться еще на месяц. Формально для восстановления сил, а фактически на случай неконтролируемого взрыва секс-влечения. Но все было нормально. Мы гуляли, ели, спали (в разных постелях), много общались. Через пару недель она вытащила меня в свет. Мне было очень полезно узнать поведение и нравы местной знати. На первых порах нас встретили настороженно. Но баронесса вела себя вполне естественно, адекватно, и блудную овцу приняли обратно. Меня она представила дальним родственником, гостящим здесь проездом. Все, разумеется, были в курсе наших отношений, но помалкивали. Так что я неплохо провел время. А вскоре Вамп нашла себе ухажера. Она даже посопротивлялась несколько дней, прежде чем допустить его в свою спальню. Через неделю таких отношений, видя счастливые лица баронессы и ее ухажера, понял, что пора двигать дальше. Здесь дело семимильными шагами движется к свадьбе, и надо уходить. На прощание Вамп хотела подарить мне очень многое, но я взял только некоторую сумму денег. Стараясь не обидеть, попытался объяснить, что дал обет пройти этот путь пешком, без оружия, как паломник. И на следующий день в залатанной, но чистой одежде паломника снова отправился в путь. По дороге развлекал себя мыслями о Вамп. В чем была причина ее поведения – голая физиология или что-то психологическое? И что сделал я, если не считать сексуальные игры в постели? Надолго ли она вернулась в нормальное состояние? Ответов не было, и вскоре я бросил забивать себе голову подобными мыслями.

С деньгами идти было намного веселее. Не тратя время на работу в деревнях, питался и спал в тавернах. Формально эти деньги я ведь тоже заработал своим трудом. Правда, были и минусы. В тавернах на три дня пути самой обсуждаемой темой были мы с баронессой. Толком никто ничего не знал, одни слухи. Но комментарии бывали такие, что хотелось от стыда спрятаться под стол. Спасало то, что я у всех ассоциировался с благородным дворянином невиданной красоты в сверкающих одеждах. А я сидел замухрышкой в темном углу и тихонько посмеивался. Вино я не пил, не пел, в разговоры не встревал, и на меня не обращали внимания.

Сравнительно быстро и спокойно я проделал оставшийся путь до приграничья. Правда, недалеко от города меня опять попробовали ограбить. Но тут уж я не церемонился. Сначала разоружил, отлупил, потом раздел. И сразу прогнал, чтобы меня никто не видел в такой компании. Одежду сжег, а оружие просто раскидал подальше в лес. Я дал обет не касаться оружия, а посоха, с которым я проделал весь путь, мне вполне хватало. Покрытый резьбой и отполированный руками, он выглядел очень приятно.

Наконец я дошел до своей цели. Я стоял на склоне небольшого холма и смотрел на лежащий передо мной город. «Весь мир у твоих ног» – неожиданно вспомнилась фраза. Ну что ж, попробуем начать новую жизнь. И я стал спускаться к городу.

Лара

Явившись к начальнице по вызову, немного недоумевала. Явных огрехов у меня не было, срочности в текучке тоже. Поговорив о мелочах, услышала странный вопрос:

– Лара, напомни мне итоги по делу «Мусорщика».

– Честно говоря, сплошные минусы. Страшный огонь и последующий взрыв превратили в пепел всю лабораторию и самого Линка. Взрыв был такой силы, что нашли только пару фрагментов окровавленной одежды. По имеющемуся перечню материалов наши специалисты не смогли создать веществ, способных вызывать такой огонь и взрывы. По бриллиантовому гарнитуру определили только то, что алмазы из неизвестного месторождения и необычной, но очень совершенной огранки, и сделаны не очень давно. После проведенной оценки теперь приходится хранить его в сейфе денежного дома, уж слишком высока оказалась его цена. Да и носить его негде, разве только на приеме у императора, но тогда может обидеться императрица – у нее подобного нет. В Академии стали изучать новый смешанный стиль «боевой кошки». Откуда взялся Линк, его цели мы так и не выяснили. Вот, собственно, и все.

– А твои личные впечатления?

– Очень способный. Хороший воин. Говорили, что в будущем мог бы стать очень сильным магом. Никогда не испытывал враждебности к Ларгам. Легко впитывал любые знания. Мог стать очень ценным приобретением для Академии и Тайной стражи. Но категорически не терпел насилия над собой, был готов на непредсказуемые поступки.

– А по-женски?

– Ну в последнее время он не вызывал неприязни.

– Уже неплохо. Ладно, к делу. Для меня раз в полгода готовят аналитическую справку, в которой собирают необычные и курьезные дела. Вчера меня рассмешило сообщение об одиноком путнике, которого попытались ограбить в лесу. А рассмешило меня то, что он сам ограбил разбойников, забрав оружие и всю одежду. Через некоторое время ситуация повторилась, но в другом месте. По карте эти точки лежат на прямой между столицей и приграничьем. Посмотрев еще раз отчет об этом направлении, наткнулась на некую леди Вамп, которая наконец-то вышла замуж. Курьезность в том, что, обладая необузданным сексуальным характером, склонным к извращениям, сгубила немало мужиков. Никто с ней больше пары дней не выдерживал. Пока, – Эстер подняла палец, – три месяца назад она не прихватила себе проходящего мимо путника. Три недели они занимались любовными утехами, после чего леди Вамп превратилась в скромную целомудренную женщину. Быстренько вышла замуж и уже месяц наслаждается семейной жизнью. Это тебе ничего не напоминает?

– Вы намекаете на посещение Линком публичного дома?

– Смотри по карте. Месяц назад – ограбление здесь, три месяца назад – леди Вамп, почти полгода назад – ограбление недалеко от столицы. Напоминает неторопливое движение путника по деревням в обход оживленных дорог. Началось через неделю после гибели Линка. А происшествия как раз в его духе.

– Вы думаете, что он как-то смог выжить?

– Я начинаю думать, что это могло быть хорошо спланированной операцией. И никого из своих не виню, – резко оборвала она мое невольное движение. – Судя по характеристикам Линка, он вполне мог такое провернуть и сам. Поэтому тебе задание: пройтись по всему предполагаемому маршруту, осторожно выяснить подробности и убедиться, что это он. Возможно, тебе удастся понять, что он готовит и чем будет заниматься. Узнаешь, как он выглядит теперь. Мог ведь действительно пострадать при взрывах. Ну а в приграничье постараешься сблизиться и привлечь к своей работе.

– Как вы себе это представляете? Я, его хозяйка, являюсь к нему и требую начать работать на меня, или, в противном случае, его ждут пытки и смерть? Да он опять сбежит!

– А почему, собственно, хозяйка? Формально Линк мертв и никаких дел по нему не ведется. Поэтому ваша встреча – это встреча двух старых друзей, один из которых всего лишь похож на Линка. Грозилась и строжилась по-настоящему ты на него всего один раз – можно и простить возмущенной женщине, у которой мужик гуляет. Руку в огонь он сам положил, так что к тебе претензий нет. А в остальном, ты сама говорила, отношения были сдержанно-приветливы. И побег он сделал безукоризненно, чтобы не подставлять тебя. Да и такой подарок ко дню рождения просто так не дарят. Так что повода для откровенной вражды у вас вроде бы нет, если, конечно, ты себя правильно поведешь.

– Думаете, он мне поверит?

– Поверит вряд ли. Но надо ненавязчиво растолковать, что тебе проще признать его равноправным партнером, чем объявить всем, что охраняемый тобой смертник сбежал, а не погиб в огне. Так что тебя вполне устраивают спокойные дружеские взаимовыгодные отношения. Потом тебе понадобится его помощь в выполнении какого-нибудь задания – как бойца или мага, – и ты готова оплатить услуги деньгами или другими способами. Не красней, я имела в виду другое. Для задания могут понадобиться боевые заклинания, так что пусть учится у местного мага, я дам команду. Судя по отчетам, он очень любопытный и не откажется от такой возможности. Пусть занимается, чем хочет, но желательно в твоем присутствии.

Вопрос о его происхождении и планах временно заморозим, будем считать, что он потерял память и свалился к нам с неба. Пока от его действий была только польза. Главное, чтобы у него не возникло ненависти к Империи. И не загоняй его в угол. Захочет уйти один – пускай. Организуем ненавязчивую слежку, подведем новых друзей, создадим удобную ситуацию. Главное, чтобы он не взбрыкнул в ущерб нам. Захочет учиться в Академии – приветствуй, но не настаивай. Статус смертника снимем в любой момент. – Лилиара помолчала. – А ведь удачно складывается. Если с Линком получится наладить отношения – то это наша секретная операция по привлечению ценного человека к сотрудничеству, так как в связке хозяйка – раб его работа была бы неэффективна. Если нет – разоблачение изощренного побега. Теперь остается надеяться, что это все-таки окажется Линк, а не какой-нибудь чмудак с большим самомнением между ног. Удачи тебе.

Линк

Я сидел в таверне в уголочке и, задумавшись, глядел в окошко. Уже месяц я болтаюсь в городе, но так ничего и не решил. Добравшись до города, первым делом отправился в храм богини Миры. Чистосердечно поблагодарив ее за благополучное завершение дороги, отправился в таверну. Устроившись, начал гулять по городу, присматриваясь и прислушиваясь к кипящей вокруг жизни. В каждом разговоре и мелком событии старался распознать знак, который определит мою судьбу. Но нашел только Лиона. Прибившись ко мне в какой-то таверне, он как будто-то прилип. Его история очень сильно напоминала мою легенду, но была реальной. Уроженец юга страны, он с молодости зарабатывал на жизнь услугами стражника. Полгода назад попал в столицу, устроился стражником к купцу, но задержался там недолго. В первой же драке повредил ногу и стал хромать, а от удара по голове начал заикаться. Дав обет богине Мире, тоже пешком прошел путь до Турина. И богиня ему помогла, убрав хромоту и заикание! После этого у него рот не закрывался. За две недели, что мы ходили вместе в поисках работы, я узнал о его жизни все. Теперь я знал всю его родню до третьего колена, всех хозяев, у которых он работал, всех знакомых и их привычки.

А так как память у меня работала хорошо, то, когда он наконец собрался возвращаться домой, я мог заранее предугадать, что он скажет в любой момент. Но что делать мне, так и не решил. Магией перемещений и боевыми навыками пользоваться не хотелось – не моя это заслуга. А очень хотелось разобраться, как же я сюда попал, не бред ли все это. А потому вырисовывалась главная задача – научиться магии самостоятельно. И научиться не просто заклинаниям, а основам теории. Только тогда у меня будет шанс понять, что же у меня в голове и смогу ли вернуться на Землю. Естественно, в новом состоянии. Так что мне надо забыть о том, кто я, стать чистым листом, как Лион, и идти читать книги. Учить меня, старого, никто не будет, да и денег у меня нет. Надо искать книги по теории магии и учиться, учиться, учиться. А когда наберусь знаний, можно будет строить дальнейшие планы. Несколько раз повторив как заклинание: «Стать Лионом, а не Линком, читать книги по магии, набираться знаний», – я успокоился, наконец-то определившись с дальнейшими планами. Теперь можно действовать более целенаправленно.

Краем глаза я заметил какое-то движение за столом напротив меня. Повернувшись, встретился взглядом с очень симпатичной женщиной, усаживающейся за стол. В дорожной одежде, явно благородная, она как-то очень пристально и внимательно смотрела на меня. Подивившись, чем мог насторожить благородную даму, я снова отвернулся к окошку. Попивая сок, снова задумался, где же мне искать книги. Можно попробовать устроиться в услужение к какому-нибудь магу. Но в кухарки-поломойки я не гожусь, а слуга, с которым невольно придется делиться некоторыми знаниями, вряд ли ему нужен, да и книги, насколько я слышал, собираются в Академии, там по ним и учатся. Женщина между тем заказала себе ужин. Повернувшись к леди, снова встретился с ней взглядом. А ее взгляд становился все более напряженным. Не понимая, чем это вызвано, я, стараясь снять напряжение, постарался как можно вежливее спросить:

– Могу я быть чем-то полезен благородной леди?

Ее реакция оказалась странной – она растерялась. Вглядываясь мне в лицо и глаза, она как будто искала что-то ей очень нужное и не находила. Постепенно растерянность сменилась разочарованием. Помолчав, она наконец сказала:

– Я леди Лара. Могу я узнать ваше имя?

– Лион.

– Лион? – переспросила она.

– Да, Лион, – немного спесиво ответил я.

– А род ваших занятий?

– Ну временно я без работы. Но обычно я нанимаюсь стражником. Просто полгода назад попал в заварушку и … – И я вывалил на нее свою историю. Найдя такого благодарного слушателя, я говорил, говорил, говорил.

Леди Лара слушала очень внимательно, но постепенно погружалась в свои мысли. Следующий вопрос оказался немного неожиданным:

– Лион, вы хорошо сражаетесь?

– Ну не хотелось бы выглядеть хвастливым, но смог бы, наверное, продержаться целую минуту даже против Ларги! – горделиво сказал я.

В ответ она неожиданно широко улыбнулась, показав клыки.

«Твою мать! – мелькнуло у меня. – Нашел чем хвалиться перед Ларгой!» Инстинктивно я дернулся назад. Моя реакция ее почему-то не порадовала. Грустно улыбнувшись, она остановила мои дерганья.

– Будем считать, что подготовка действительно хорошая. А как вы относитесь к магии?

– Всегда с восхищением относился к благородным магам. Когда-то хотел поступить в Академию, но у меня оказалось слишком мало Дара и меня не приняли. С тех пор осталась мечта хоть чему-нибудь научиться. Но книги мне не достать, а просто так меня учить никто не будет. Так что только мечты.

– А зачем тебе магия?

– Это, наверное, интересно. Может, я смогу стать великим магом, буду богатым и знаменитым, будет много женщин и всякого другого.

– А что, сейчас тебе женщин не хватает?

– Хочется еще больше. Уж я бы их… – Продолжение фразы застыло у меня на губах. Увидев, как закаменело лицо леди Лары, наконец-то понял, что болтаю лишнее.

Мрачно глядя на меня, она долго молчала. Что-то про себя решив, медленно начала:

– У меня есть для тебя работа, Лион. Мне потребуются два человека для охраны ценного груза здесь и потом в дороге до столицы. Это месяца на два. Требовать буду строго, но и с платой не обижу. Ты не против?

Какое там против! Все во мне аж захолонуло от такой удачи. Немного поторговавшись для вида, я согласился.

Приказав явиться на следующий день в таверну «Пять подков», моя новая хозяйка пошла к выходу.

А к ужину даже не притронулась – только сейчас заметил я, – но не пропадать же добру. Не успев толком набить рот, приподнял голову и встретился глазами с леди Ларой. И такая в ее взгляде была смесь одновременно презрения и жалости, что я чуть не подавился. Наконец она ушла и я смог пообедать. Пережевывая мясо, подивился нашему разговору. С одной стороны, удача для меня с работой, с другой – непонятные перемены настроения у леди Лары. Хотя мне наплевать, лишь бы меня не трогала и вовремя платила.

Лара

Маршрут от столицы до приграничья я прошерстила быстро. Явных зацепок не было. Да, проходил, да, похожий. Прихрамывал и заикался, в одежде паломника, собирался в храм Миры. Леди Вамп тоже не помогла. Долго всматривалась в портрет Линка.

– У моего другие глаза были.

– Какие?

– Зверь. Ласковый и нежный.

И больше разговаривать на эту тему отказалась, видимо опасаясь за свою вновь обретенную репутацию.

Прибыв в Турин, сразу организовала поиск, и уже через пару дней Линка нашли. Выглядел он отлично – загорелый, поджарый, с застенчивой улыбкой. Я порадовалась за всех нас. За Линка – что он живой и здоровый, за начальницу – что интуиция ее не подвела, за себя – что моя игрушка нашлась.

Еще пару дней агентура выясняла его маршруты, и наконец я решилась на разговор.

Линк сидел в таверне в уголке и, задумавшись, глядел в окно. Тихонько подойдя, я устроилась напротив него за столом, пытаясь предугадать его реакцию. Наконец он повернулся от окна, отхлебнул из своего стакана, мельком оглядел меня и опять отвернулся. Я напряглась, но никаких действий не последовало. Линк по-прежнему смотрел в окно. Неужели отшибло память, или я так плохо выгляжу? Чтобы не сидеть дурой, пришлось заказать себе обед. Через некоторое время Линк соизволил повернуться опять. Я постаралась поймать его взгляд, и он ответил. Ноль эмоций. Наконец ему надоело играть в гляделки и он подчеркнуто вежливо спросил:

– Могу я быть чем-то полезен благородной леди?

И тут я растерялась. Я готовилась к любому развитию разговора, вплоть до боя, но не к тому, что меня просто не узнают. Пришлось начинать знакомство сначала. Линк почему-то представился Лионом и тут же начал рассказывать историю своей жизни. Сначала я решила, что ему отшибло память, и он выдумал себе новую биографию. Но чем больше длился рассказ, тем меньше в это верилось. Слишком уж убежденно и с таким огромным количеством подробностей он рассказывал. Я постаралась услышать его чувства. Лучше бы этого не делала – такое все мелкое, слабенькое. Ничего похожего на Линка и близко не было. Осталось задать контрольные вопросы, и все. Линк не боялся Ларг, хорошо бился и мог бы стать магом, вот об этом и спросим. Когда Лион в ответ на мою улыбку чуть не отпрыгнул на стену, сомнений почти не осталось.

Настало время что-то решать. Внешне это Линк. А по разговорам, поведению, чувствам – совершенно другой человек. Но в такое совпадение внешности и времени верится плохо, хотя и это возможно. Придется все-таки задержать его ненадолго для проверки. Договорившись о его работе стражником, пошла к выходу. Оглянувшись у выхода, увидела, как Лион схватил тарелки моего обеда и начал жадно есть. Меня аж передернуло от омерзения. Вернувшись к себе в таверну в самом паршивом настроении, закрылась в своей комнате и второй раз за последние полгода напилась до зеленых соплей.

На следующий день я немного пришла в себя уже ближе к обеду, когда пришел Зауэр, начальник группы слежки. Коротко доложил мне, что ничего интересного в перемещениях и встречах Линка не было. Договорились, что он сейчас же пришлет мне одного агента изображать второго стражника для слежки за Линком. Видя мое состояние и отвратительное настроение, он быстренько собрался уходить, но у двери вдруг замялся.

– Ну что еще у вас? – весьма неласково спросила я.

– То, что я расскажу, – на уровне моих ощущений, но я думаю, что вам это может быть важно.

– Говорите.

– У меня создалось впечатление, что вчера в таверну вошел один человек, а вышел другой.

– Вы имеете в виду Линка?

– Да.

– Еще бы, я пообещала ему десять золотых за два месяца сидения у пустой коробки, – хмыкнула я.

– Нет, это действительно были два разных человека, – настаивал Зауэр.

– Они что, поменялись в таверне?

– Ну что вы, его вели так плотно, что он ни на миг не оставался один, – улыбнулся Зауэр.

– Тогда что вы имеете в виду? – начала злиться я.

– Повторяю, это трудно объяснить. Что-то в выражении глаз, интонациях голоса, движениях. Первому достаточно было пристально глянуть на человека, и многие начинали заранее кланяться. Мошенники обходили стороной. Второму приходится несколько раз просить, чтобы на него обратили внимание. Первый привык отдавать приказания, второй получать.

– Думаете, это маска?

– Возможно, и маска, но очень точная и проработанная. Так учесть все нюансы поведения очень трудно.

– Тем более что я могу чувствовать настроение человека. И какой, по-вашему, настоящий?

– Судя по вашему описанию, на мастера меча и мага больше походил первый. Да и изобразить более простого всегда легче. А разговаривали вы уже со вторым.

– То есть мы правильно нашли нужного человека, а он решил спрятаться от нас под маской простого стражника и будет ждать, пока мы от него отстанем или он сам не проколется?

– Примерно так, но все это на уровне ощущений и интуиции.

Я задумалась. Вчера я здорово обломалась, встретив вместо Линка другого человека. Однако, может, он так пытается от меня спрятаться? Чужую биографию можно и придумать. Я слишком понадеялась, что смогу узнать его чувства. А он и раньше прятал их от меня под черное одеяло. Может, уже научился показывать другие? Осталось только найти какую-нибудь улику, явно на него указывающую. Настроение быстро поползло вверх.

– Если ваши подозрения подтвердятся, я о вас не забуду.

Довольный, Зауэр ушел по своим делам, а я – приводить себя в порядок. Перед Линком надо выглядеть хорошо.

Когда мои новые стражники пришли, я уже была готова и повела их на задний двор.

– Сразу предупреждаю. Работа будет простая и сложная одновременно. Службу будете нести в моей комнате. Поэтому вы должны быть чистыми и здоровыми. Разденьтесь до пояса.

Мужики переглянулись, но разделись молча. Я, как привередливая стерва, внимательно оглядела обоих. Главное внимание было, конечно, Линку. Никаких следов ожогов на руке, которые я ожидала увидеть. Я опять запаниковала – неужели все-таки ошибка? А затем посмотрела на его соседа и про себя засмеялась: какая я хитрая. С этими шрамами Линк сам себя перехитрил. У Линка не было шрамов от ожогов, у него вообще не было шрамов! В отличие от его соседа. Это что же за стражник, дожил до сорока лет и не получил ни одного шрама! Сразу успокоившись, я продолжила инструктаж:

– Мыться каждый день. В мою комнату входить только в чистой одежде. Не пить и не курить. Дежурить по одному. Если меня нет – в моей комнате. Если я дома, то в соседней. В любое время дня и ночи один должен бодрствовать и быть рядом. Все ясно?

Мужики также молча кивнули.

– Теперь покажите, как вы деретесь.

Учебный поединок прошел без неожиданностей. Линк явно уступал своему напарнику. В очередной раз удивившись, как Линк умудряется прятать свои способности, отнесла его слабую подготовку себе в плюс. С такими способностями он точно не мог быть без шрамов.

Выпросив у местного мага с десяток книг по магии, я поставила на них секретки, выложила книги на видное место, вызвала охрану, и игра началась. Линк не обманул. Вскоре все книги оказались просмотрены, а Линк ходил с покрасневшими глазами и довольный. Но через неделю он заскучал. Пришлось сменить книги, но их тоже хватило только на неделю. Так продолжалось месяц. Линк запоем читал книги, которые я ему подсовывала, но по-другому проявлять себя не желал. Вел себя тише воды ниже травы. Пришлось возвращаться в столицу.

Разместили его в прежней комнате, но реакции – ноль. Задержав его под благовидным предлогом, отправилась к начальнице. Выслушав мой доклад, она не очень обрадовалась.

– Что-то много непонятого с этим Линком. То он появляется неизвестно откуда, то дерется как черт, то чудеса показывает, то взрывается и исчезает. А теперь этот Линк – Лион, который глотает книги по магии, но не понимает, о чем там написано. Попытать бы его, да не хочется загубить возможного мага. Завербовать бы его и отправить в соседние государства. Пусть бы у них голова болела его искать. Ладно, учи его по максимуму и не ссорься. Подождем, когда ему надоест прятаться. Распоряжение в Академию магии я дам. Пусть учат его по индивидуальной программе.

Вернувшись домой, позвала Линка поговорить.

– Лион, у меня к тебе деловое предложение. Я много езжу, и не все поездки бывают безопасными. Мне понравилось, как ты нес службу, и я предлагаю тебе стать моим телохранителем.

– Я? Я ведь плохой воин.

– А тебе и не надо быть хорошим. Драться я сама могу. Но у меня не десять глаз, и мне тоже иногда надо спать. Так что мне больше нужен ответственный, преданный человек, а у тебя с этим порядок. К тому же ты интересуешься магией, и в дальнейшем это может пригодиться. Я могу организовать тебе учебу. Ты как, не против?

По мере разговора недоверие на лице Линка быстро стало меняться надеждой и таким счастьем, что мне стало немного стыдно. Не в силах говорить, он только часто-часто закивал головой.

Организационные моменты решили быстро. Леди Ирена по старой памяти согласилась заниматься с Лионом индивидуально. Быстро выяснилось, что он может видеть построение заклинаний, а вот строить их не может, и энергии у него нет. Не помог ни гипноз, ни другие ухищрения. Зато скорость запоминания у него оказалась даже выше, чем у Линка. Достаточно было в его присутствии построить заклинание, как он его запоминал. Повторить он его не мог, но говорил, что запомнил. И читал он книги интересно. Даже не читал, а как бы просматривал страницы по диагонали. Причем, отложив книгу, мог повторить любое место по памяти. Содержание зачастую не понимал, но иногда, не умея выразить мысли, просил еще книги «типа этой». В день бывало по две-три книги. Первый месяц мы удивлялись такой учебе, а потом привыкли. Леди Ирена приготовила программу, охватывающую теорию построения, конструирования заклинаний, создание артефактов, боевую магию, лечение и многое другое. Когда не хватало ее знаний, приходили другие преподаватели. За полгода он пробежал теорию на уровне выпускника Академии и требовал еще. Затем его стали обучать боевые маги, затем архимаги. Посвященным в его историю было интересно, чем же это закончится. Было даже сделано предположение, что идет накопление критической массы знаний. А вот когда оно закончится и чем, не знал никто. Во всяком случае, через год Лион превратился в ходячую энциклопедию по магии.

Я, со своей стороны, обучала его реалиям жизни. Виделись мы только в столовой и во время ежедневных прогулок. Собеседник он был никакой, но слушал очень внимательно. Вот и читала ему лекции по истории, культуре, общественному устройству, текущей политике. И потихоньку склоняла к работе в Тайной страже, выдавая информацию по капельке. Интереса он не проявлял, принял к сведению и все.

Начальница начала терять интерес к этой операции, и меня все чаще стали отправлять по другим заданиям. Виделись с Лионом мы все реже и реже. И у него начали проявляться неприятные признаки – он все больше становился каким-то заторможенным. А в один из дней вдруг заявил, что пока ему знаний хватит, он устал и хочет немного отдохнуть. После этого несколько дней сидел, просто уставившись перед собой. Зрелище очень неприятное. Срочно вызванная целительница нашла сильное умственное истощение. Лечение одно – отдых, прогулки. А меня, как назло, отправляли на очередное задание на месяц. Отказаться было нельзя. Договорившись с целительницей, что она будет проведывать Линка, с тяжелым сердцем пришлось уехать. Надеюсь, он справится.

Линк

Проснувшись, долго смотрел в потолок, пытаясь понять, где я. Потом огляделся вокруг. Комната в доме у Лары. Мне что, все приснилось? И побег, и Турин, и… а где я потом был? Стараясь не паниковать, начал вспоминать, что же я делал, начиная со взрыва. Денек за деньком, потихонечку, в подробностях. Я не сошел с ума, я в порядке. Так, первые деревни, леди Вамп, приход в Турин. Все помню в деталях. Поиск работы, знакомство с Лионом. Вот я сижу в таверне, задумался. Потом подходит Лара, мы начинаем разговаривать, но я ее почему-то не узнаю и представляюсь Лионом. Она удивляется, но слушает меня как Лиона и нанимает охранником. А я чувствую себя и веду как Лион. И в чем дело? Я прокручивал этот кусок раз десять, пытаясь понять. Наконец отмотал события чуть-чуть назад. Я сижу, задумался, а потом сам себе сказал несколько раз: «Стать Лионом, а не Линком, читать книги по магии, набираться знаний!»

Сказал с очень большим желанием и после этого стал чувствовать себя Лионом. Это что же получается, я сам себе всадил ложную память и задание для работы? Ни хрена себе! Одно дело вжиться в образ, оставаясь самим собой. И совсем другое – отключить мозги совсем. Как же тогда у меня получилось снова стать самим собой?

Немного отойдя от шока, начал вспоминать дальше. Так, охраняю книги для Лары, читаю втихушку книги по магии. Оказывается, помню каждую страницу! Это азбука для начинающих, это заклинание простенькое, здесь можно подправить… Стоп! А откуда я это знаю? Лион в этом не разбирался, страницы просто фотографировал взглядом на будущее для меня. Я очнулся только сейчас и уже все это знаю как давно освоенное. Это что, у нас была двухсменная работа – он днем читает, а я ночью в подсознании все это перевариваю? Охренеть! В принципе такое, наверное, возможно. Но по две-три книги в день, без подсказок опытных магов, прочитать и понять?! Охренеть!

До обеда лежал в постели и каждые пять – десять минут сам себе бубнил: «…!! …!!!» Оказывается, столько нового узнал!!! Когда я, оголодав, вышел к обеду, вид у меня был настолько дикий, что прислуга сразу вызвала целительницу. Та обнаружила у меня крайнее нервное перевозбуждение и без разговоров влепила мне успокоительные и сонные заклинания аж второго уровня (а я их узнал!).

Следующее пробуждение было гораздо спокойнее. Я в доме Лары, я Линк, некоторое время был Лионом – это факт. Теперь надо с пользой воспользоваться полученными знаниями. Для этого я сразу стал самым послушным больным. С утра – легкая зарядка, затем длительная медитация для прочистки мозгов. Завтрак – и снова в парк. Там в тишине начиналась инвентаризация новых знаний. Обед – и опять в парк, ужин – и просто прогулка. Вечером опять медитация. И только через две недели закончил себя мучить. Вспомнить все оказалось не так просто. Но я примерно понял, как смог вернуться обратно. Вместе с Лионом мы настолько истощили организм, что дальше было некуда. И он посчитал свою задачу выполненной.

Затем неделю я гулял по городу, бездумно сидел в парке, просто наслаждался жизнью. И наконец почувствовал себя относительно здоровым. Надо было себя чем-то занять, и я для начала решил сходить в гости к леди Ирене и вернуть книги. Она уже знала про мою болезнь. Я рассказывал про свои болячки, она ахала, а затем задала неожиданный вопрос:

– Лион, ты не помнишь готового заклинания по созданию звука?

Я покопался в памяти, но ничего не нашел.

– Нет, а зачем оно нужно?

– Да хотела пошутить, сделать летающие шарики и чтобы гудели, как шмели.

Я опять задумался. Если сделать небольшой преобразователь и генератор звука, сцепить со световым шариком, здесь добавить связь… Без всякой задней мысли накидал схему, добавил силы. Шарик загудел, но как-то противно. Немного подправил частоту и обертоны, и через десять минут по комнате летала стая полосатых шариков с довольно реалистичным гулом шмелей. Леди Ирене понравилось, правда, пришлось почти час объяснять смысл моих доработок и возможности изменений. Пока она разучивала новое заклинание, мне пришла новая идея. Сработала цепочка «свет-генератор-гул-трансформатор». Вспомнились родные вечно гудящие лампы дневного света. Слепил обычный шарик света и гул трансформатора – получилось не очень. Добавил матовый свет и пульсацию – уже лучше, но все равно не то. Потом по какому-то вдохновению вставил в середку черный свет и еще кое-что по мелочам. Когда посреди комнаты появилось это чудо, я собой даже загордился. Матовый медленно пульсирующий шар, мощный басовитый гул и посредине как будто черный глаз. Сделал сам, а на душе почему-то сразу стало тревожно. Хотел похвалиться перед леди Иреной, но та стояла, прижавшись к стене, белая как мел, и руками пыталась закрыться от моего шара. Сразу убрав свою игрушку, я бросился к ней. Минут пять она приходила в себя.

– Откуда ты знаешь заклинание «глаз Регула»?!

– Понятия не имею о таком. Я сделал обычный световой шар с небольшими добавками.

– Не знаю, что ты добавил, но выглядело это именно как «глаз Регула». Если ты с таким фонариком выйдешь на поединок, то любой маг сразу признает себя побежденным и будет бежать без оглядки. Заклинание это страшное, и секрет его утерян.

– Я делал только световой шарик!

– Ладно, проехали.

Немного помолчав, она вдруг заулыбалась:

– И все-таки я рада, что ты вернулся, Линк.

– Линк умер, – автоматически ответил я.

– Я знаю, и все равно я рада, что ты вернулся!

– Как вы меня узнали?

– Не смеши, Лион. Я знаю только одного человека, который может изобрести новое заклинание за десять минут и нарисовать его сразу целиком!

Да, прокололся я здорово, но уже ничего не изменить. Позанимавшись еще немного, я собрался уходить.

– Возьмешь еще книг?

– Нет, мне пока хватит. Пусть знания немного улягутся в голове. Правда, есть просьба. Теорию я немного освоил, а вот практики у меня не было. А очень хочется проверить, чего же я достиг в практической магии. Не могли бы вы провести со мной практику в полевых условиях?

– Конечно, у нас есть полигон.

– Общий полигон мне не подходит. Не хотелось бы светиться и позориться в случае неудачи. Лучше где-нибудь в лесу, за городом.

– Да, есть подходящий глубокий овраг километрах в десяти, но сегодня мы туда уже не успеем, давай завтра.

– Конечно, завтра лучше. Отдохнем, приготовимся. Как-никак – сдача зачета.

Обговорив детали, отправился домой.

Следующий день выдался прекрасным. Тепло, но не жарко, легкая дымка. Моим новым полигоном стал большущий овраг, глубиной метров сто и длиной триста, и склон горы в конце оврага. Леди Ирена прикрыла нас обоих щитом, на всякий случай, а я начал свое выступление в качестве магического конферансье. Сначала объявлял заклинание, а затем запускал в овраг. Начал с третьего круга, потом перешел ко второму. По производимому эффекту сравнил бы их с артиллерией. Третий круг – как выстрел из «сорокапятки»: надо бить точно и не очень далеко, чтобы достичь эффекта. Второй уровень – выстрел из танковой пушки. Первый – корабельная артиллерия, высший – батарея установок залпового огня. Только я собрался переходить к заклинаниям первого уровня, как появился непредусмотренный участник. К нам заявился конный патруль, случайно проезжавший мимо. Командир патруля, ретивый лейтенант, сразу наехал на нас за нарушение общественного порядка, проведение несанкционированных опытов, опасных для окружающих, и прочие, опасные для окружающих деяния. Я, честно говоря, немного струхнул, однако леди Ирена неожиданно проявила твердость характера. Предъявив летехе какой-то медальон, она неожиданно властным голосом приказала ему не лезть куда не следует и проследить, чтобы и другие к нам не лезли. После этого я продолжил свой самоэкзамен. Овраг под нами то заплывал огнем, то покрывался взрывами, то мгновенно замерзал. Мне понравилось. Ни с чем не сравнимое чувство собственной мощи и свободы. Под конец запустил свою новую идею – «бульончик», как я его для себя назвал. Представьте себе мелкий песок, через который идет мощный поток воздуха. Только этот бурлящий песок заполнял весь овраг и был раскален добела. Когда я отпустил заклинание, вся эта масса упала вниз и мгновенно спеклась. Овраг превратился в остекленевшую чашу, от которой несло жаром. Да, если такое применить против живых, то живых уже точно не останется. Взяв себе это на заметку, повернулся к леди Ирене, и мне сразу стало стыдно. И лейтенант, и леди Ирена стояли бледные и смотрели в овраг с откровенным страхом. Их можно понять, с запоздалым раскаянием подумал я. Я хоть примерно представлял, что произойдет, а вот для них вид плещущегося почти у ног раскаленного неизвестно чего был весьма шоковым.

– Простите меня, леди Ирена, я недопустимо увлекся.

Леди Ирена лишь слабо махнула рукой. Надеясь исправить впечатление, я решил проверить свой «рыбий глаз», или, как его назвала Ирена, – «глаз Регула».

– Давайте лучше сделаю что-нибудь совсем безопасное, – предложил я.

Быстренько слепив заклинание, отправил пульсирующий шар в основание холма. Долетев до склона, шар, вместо того чтобы просто лопнуть, мягко, как раскаленный нож в масло, ушел в землю. Несколько секунд ничего не происходило. Затем в полной тишине холм стал плавно оседать, и на его месте образовалась идеально ровная воронка метров двести в диаметре. А посредине воронки висел мой пульсирующий шар. Через несколько секунд он с тихим хлопком исчез. Теперь даже я взбледнул. Лейтенант и леди Ирена снова стояли белые.

– Леди Ирена, простите меня. Я самый бездарный из ваших учеников. Мое неверие могло стоить нам всем жизни. Давайте на сегодня закончим практику. А то я уже не уверен, что у меня получится в следующий раз.

Желание закончить было всеобщим. Немного успокоившись, стали собираться домой. И тут я обратил внимание на излишнее рвение лейтенанта. А ведь может накапать куда следует, и у леди Ирены будут неприятности, забеспокоился я. Решив как-то подмазать представителя власти, подошел к нему и попросил его меч. Лейтенант напрягся, но отказать не посмел. Быстренько наложив на клинок заклинания крепости, режущей кромки и мыльного лезвия, решил сразу проверить результат. Подойдя к ближайшему дереву толщиной сантиметров тридцать, одним косым ударом срубил его. Возвращая меч, заметил, как задрожали руки у лейтенанта.

– Достойный меч для достойного офицера. Я рад знакомству с вами. Думаю, вы не погрешите против правды, если доложите начальству о том, что магесса Ирена проводила проверку знаний своего ученика перед поступлением в Академию магии и разрушения были минимальны.

Офицер с трудом оторвал взгляд от меча, медленно перевел взгляд на меня, затем на остекленевший овраг, огромную воронку на месте холма, на магессу, снова на меня.

– Я счастлив, что у нас есть такие магессы и такие… ученики, – с легкой хитрой улыбкой произнес он.

Попрощавшись, быстренько умотал. У меня сложилось впечатление, что он больше боялся, как бы у него не забрали меч обратно.

Домой мы возвращались в молчании. Я снова переживал свой первый опыт магии, магесса думала о чем-то своем.

– Ты доволен сегодняшним днем? – наконец нарушила молчание она.

– Не очень.

– У тебя же все получилось!

– Я был излишне самоуверенным и мог создать угрозу для наших жизней.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Но ты узнал, что хотел?

– Я даже не приблизился к тому, что хочу узнать. Видимо, придется кончать с самодеятельностью и официально поступать в Академию на первый курс. Тогда я смогу получить настоящие систематизированные знания.

При этих словах леди Ирена бросила на меня быстрый взгляд, но промолчала.

– Чем думаешь заняться?

– Хочу попутешествовать, посмотреть на мир. Знания в голове улягутся, буду точнее знать, чем заняться дальше.

– Сильно устал?

– Да нет, не очень.

– Но ты ведь сделал столько заклинаний, а они, особенно высшего уровня, очень энергоемкие.

– А я делал их с усилителем.

– Что за усилитель?

– Дополнительное заклинание, усиливающее приложенную силу до нужной для конкретного заклинания величины. Можно делать их независимыми, но одновременно, а затем запускать цепочкой. Тогда не нужно учить заклинания заново, но это немного сложнее. Можно встроить в конкретные заклинания, но нужно знать точки встраивания. Тогда почти любое заклинание можно запустить силой в половину третьего уровня.

– Покажешь?

– Конечно, но не сейчас. Голова у меня совсем не варит.

Дальнейшую дорогу мы проделали молча.

Следующие несколько дней я отдыхал и обдумывал, куда бы податься. Между делом готовил подарок для леди Ирены, она ведь столько сил затратила на меня. И тут вернулась Лара. Со своими тараканами в голове я совсем забыл про нее. Увиделись мы за ужином. Пытливо оглядев меня, она сразу занялась расспросами. Пришлось в подробностях рассказывать, как я ем, сплю, гуляю, чем занимаюсь. Я говорил чистую правду, умолчав только о своем возвращении и «практике». После этого разговор пошел более свободно. Лара делилась своими впечатлениями от поездки. Я в ответ постарался с юмором рассказать о создании «пчелок» для леди Ирены. Короче, вечер прошел в «теплой дружеской обстановке». Уже под конец Лара поинтересовалась моими ближайшим планами:

– Будешь учиться дальше?

– Нет, мне надо отдохнуть, уложить знания в голове, поеду куда-нибудь попутешествую, – невольно резко ответил я.

– Лион, на границе произошел инцидент, намечается военная заварушка. Меня отправляют наблюдателем от моей организации. Как ты смотришь на то, чтобы поехать со мной?

– Предложение, конечно, интересное, но в качестве кого я туда поеду и чем буду заниматься?

– Все очень просто. Ты ведь обещал быть моим телохранителем. Так что будешь меня сопровождать и охранять. – Она выжидательно посмотрела на меня.

Что ответить? Куда ехать, мне сейчас без разницы, и быть телохранителем я точно обещал. Да и собственную кормежку отрабатывать надо, не все же на халяву жить. Единственное, что беспокоило, как она ко мне будет относиться. К Лиону последний год относилась хорошо – только учила и помогала. А не вспомнит ли она о своих хозяйских замашках, если поймет, что Линк вернулся? Придется рискнуть. Сбежать я теперь уже точно смогу без проблем. Прикинув «за» и «против», решил согласиться.

– Когда ехать? А то я хотел доделать подарок для леди Ирены.

– Дня через три.

– Тогда я согласен.

– Ну и прекрасно.

Попрощавшись, отправился к себе, и уже на пороге меня остановил голос Лары:

– Я очень рада, что ты вернулся, Линк!

– Линк умер, – автоматически ответил я.

– Я знаю. И все равно очень рада. Спокойной ночи.

Какая уж там спокойная! Почти до утра я крутился, пытаясь понять – как же она умудрилась меня вычислить, поговорив неполный вечер. Теперь ясно, что конспиратор из меня никакой. И как строить с ней отношения?

Следующие дни прошли в суете. Неожиданно выяснилось, что у меня практически нет вещей. Лиону они были без надобности, а я еще не успел об этом задуматься. А тут предстоит, возможно, месяцы жить в чистом поле, в окружении солдат. Так что мы с Ларой отправились в поход по магазинам и стали покупать, покупать, покупать. Вернее, покупала она. Денег у меня тоже не было. Вскоре вещей набралось столько, что пришлось приобрести еще пару лошадей для перевозки. Особенно вылилась в копеечку покупка оружия. Лара решила не экономить на этом, и мы отправились в один из лучших магазинов. Я выбрал себе неплохие парные мечи, кинжал, несколько метательных ножей. Сразу решил проверить свои новые умения в производстве артефактов и наложения заклинаний. Для пробы переделал свои мечи. Внешне они не изменились, но при ударе, как я рассчитывал, вдоль кромки должна была появляться раскаленная нить. Заинтересованный хозяин пригласил нас во двор, где стояло несколько манекенов в старых доспехах, со щитами, пиками, мечами, предназначенных для подобных проверок. Ожидания меня не обманули. За пару минут я изрубил в мелкое крошево все манекены. В себя потрясенный хозяин приходил гораздо дольше. Он растерянно ходил по обломкам, поднимал их, внимательно осматривал срезы, отбрасывал и бубнил про себя: «…! …!!» Потом резко подрулил к нам и предложил отдать все купленное нами бесплатно, если я сделаю для него такой же меч. Я вопросительно поглядел на Лару. Она ненадолго задумалась и отрицательно покачала головой. Наверное, правильно. Деньги у нее, как я понял, были, а вот если нам навстречу выйдет враг с подобным мечом, то проклянешь бесплатное.

Наконец мы были готовы, и я отправился попрощаться с леди Иреной. Поболтав о том о сем, обсудив последние новости с границы, я достал свой подарок. На простой железной цепочке висели три крупных грубо обработанных камня – алмаз, рубин и изумруд. На каждом была хорошо отполирована только одна грань, и на них выгравировано по одному символу. Предчувствуя подвох, леди Ирена очень внимательно стала исследовать их. Наконец ее брови удивленно поползли вверх.

– Линк, неужели тебе удалось создать руны древних?!

– Ну что вы, – довольно засмеялся я, – это всего лишь многозарядная привязка готового заклинания. Мне удалось зарядить только по десять заготовок. В изумруде – высшее исцеление, в алмазе – высшая многослойная защита по моему рецепту, а в рубине – боевое, «бульончик», я вам его показывал предпоследним на тренировке. Ну и все три с добавкой моих усилителей. Так что для их активации, на случай ранения или болезни, достаточно силы третьего уровня. Пользуйтесь на здоровье, хотя, надеюсь, вам они никогда не понадобятся.

– Линк, это царский подарок. Тем более от моего ученика.

Глаза ее предательски заблестели. Она немного постояла, рассматривая что-то в окне, затем снова обернулась:

– Я благодарна тебе, но меня очень беспокоит одно. У тебя сложилась нехорошая привычка дарить дорогие подарки на прощание. И какие у тебя планы сейчас? Мне не хотелось бы терять такого хорошего ученика.

– Честно говоря, планов у меня никаких. Мне надо уложить свои знания в голове, попробовать их на практике. А дальше будет видно. Жизнь сама подскажет, в каком направлении мне дальше заниматься. А сейчас я еду в качестве телохранителя леди Лары. Минимум месяца на три.

– Возвращайся, тебе еще многому надо научиться. Я всегда буду рада тебя видеть.

На следующий день мы уже пылили в сторону границы.

По дороге Лара рассказывала о назревающей проблеме. На западе Империя граничила с другим государством – Ахгыз. Граница проходила по горной цепи, через несколько удобных ущелий шел основной поток людей и товаров. Недалеко от одного из ущелий очень удобно расположилась мощная крепость Монолит. Уникальность ее заключалась в размещении и свойствах. Крепость построили на верхушке огромной одиночной скалы. Стены скалы стояли почти вертикально на добрую сотню метров. Их немного надстроили, укрепили и получили неприступную крепость со стометровыми стенами. Площадь крепости позволяла разместить до тысячи воинов и запасы на полгода осады. Вокруг степь и километрах в десяти – выход из главного ущелья. Так что хозяин крепости превращался в хозяина положения и мог плевать на всех с высоты крепостных стен. После обострения отношений соседский император Лохнес придумал хитрый ход. С той стороны вдоль границы лежали земли парочки весьма своевольных баронов. Вот их и отправили в набег. Один из баронов – Граник – с отрядом в пятьсот воинов с помощью предательства захватил Монолит. Местный гарнизон банально измордовали, отобрали оружие и, чтобы не кормить бездельников и не захламлять окрестности трупами, просто выгнали из крепости. Теперь Граник ждет подкрепление от другого барона – Туборга. И если они сумеют соединиться, то о весьма приличном куске Империи можно будет забыть. Такая крепость в этом районе всего одна, и остановить войска Лохнеса будет нечем. Так что имеется приказ любой ценой вернуть крепость обратно. А если не удастся, то уничтожить. Для этих целей к крепости стягиваются до пяти тысяч солдат, десяток боевых магов. Но результат весьма сомнителен. В крепости тоже есть маги, а учитывая ее уникальное положение, хорошо, если в живых останется один из десяти атакующих. Но приказ есть приказ.

Вскоре стали появляться признаки начинающейся войны. Беженцев не было. А вот войска собирались, как ручейки в большую реку. Регулярные войска были, но разбросанные по гарнизонам. От каждого отправили по небольшому отряду. Постепенно они соединялись во все более крупные. Ничего похожего на парадные киношные картинки. Пыльные усталые солдаты, повозки обозов, лазаретов, стада коров и овец для пропитания. Мест в тавернах сразу не стало. Продукты резко подорожали. Солдаты тоже не всегда были паиньками, и несколько раз дело чуть не дошло до разборок. Пришлось начать тренировать грозный взгляд. Правда, Лара, заметив мои кривляния и узнав причину, долго хохотала. Отсмеявшись, она объяснила, что самый тяжелый взгляд у меня бывает, когда я смотрю пристально и обдумываю новое заклинание. Тогда действительно становится страшно. Не из-за меня, а из-за того, что я могу сделать. Она оказалась права. Когда к нам опять стали докапываться несколько солдат, я не стал доставать мечи, а просто внимательно оглядел их и стал прикидывать, как бы им выдернуть ноги. Я не сказал ни слова, но инцидент был моментально исчерпан. Главный задира извинялся перед Ларой, но косился на меня. После этого мы уже ехали без приключений.

Через пару недель добрались до крепости. Лара мне много о ней рассказывала, но увиденное вживую поражало воображение. Горы вдалеке в голубой дымке, чернеющая на фоне неба крепость, мощь и неприступность.

Лара оказалась достаточно важной персоной. Нам выделили отдельную палатку в центральной части лагеря, поставили на довольствие и вскоре пригласили на совещание. А вот совещание очень напоминало киношное. Большая штабная палатка, большой стол с картой и макетом крепости, десяток очень важных офицеров, парочка значительных мужчин, весьма похожих на магов. Лара в разговоры не встревала, я вообще стоял за ее спиной и помалкивал. Совещание шло по стандартному сценарию. Вводное слово генерала Дегю, доклады начальника разведки, командиров частей, снабжения. Потом началось обсуждение возможных действий. Хотя обсуждать особенно было нечего. Дорога к воротам крепости была всего одна. Поднимаясь серпантином, она шла вдоль стен и вся была под обстрелом. Из-за высоты стен ни о каком использовании лестниц и штурме с нескольких направлений речи быть не могло, и оставался только штурм в лоб. Маги будут прикрывать колонны, пробивать ворота. А солдаты – стоять и ждать смерти, не в силах как-то повлиять на бой. Ситуация хреновая. На мой безмолвный вопрос – почему бы не оставить их в покое и не оставить сидеть в осаде, получил и ответ. Примерно через неделю ожидался подход войск поддержки барона Туборга, а это около трех тысяч. Источников воды поблизости было мало, только возле гор. И если войска Туборга займут предгорье, то нашим просто нечего будет пить. И через три недели придется уходить без всякого боя. А если войска Ахгыза подойдут, а из крепости ударят в спину, то результат боя будет явно не в нашу пользу. В конце совещания прозвучала фраза: «Штурмовать Монолит – все равно что штурмовать небо», – и все замолчали.

А у меня уже некоторое время крутилась одна идея. Прикинув и так и этак, решил, что должно получиться. И только я начал шептаться с Ларой, чтобы ее обсудить, как генерал, и так пребывавший в отвратном настроении, взорвался:

– Леди Лара, кто это?

Лара закаменела лицом и спокойно ответила:

– Мой спутник и телохранитель.

– И что он здесь делает?

– Иногда он дает очень ценные советы.

Генерал подскочил ко мне и, впившись взглядом, весьма ехидно спросил:

– И что вы можете предложить сейчас?

Стараясь не дергаться, я постарался как можно спокойнее ответить:

– Я предложил бы сделать ров.

– Какой ров? – опешил генерал.

Подойдя к макету, я очертил окружность вокруг крепости с радиусом примерно в километр.

– И зачем он нам? – не мог понять генерал.

– Сразу решаются все проблемы. Если сделать ров достаточно глубоким и широким, то мы меняемся ролями с крепостью. Тогда уже им придется думать, как штурмовать этот ров, ведь у них для этого ничего нет. Сидеть они могут там и полгода. Нам же достаточно оставить примерно триста всадников и лучников, они легко обнаружат и отобьют любую попытку штурма. Когда до гарнизона дойдет безвыходность ситуации, они сами сдадутся. А остальные войска можно отправить навстречу Туборгу и одним ударом решить этот вопрос. А можно просто приготовить мост через ров и пропустить их к крепости, пусть там и сидят. Тогда вообще все решится без боя.

Генерал задумался, а потом с сожалением протянул:

– Идея неплохая, но у нас нет столько времени и сил.

– Есть же магия.

Дегю вопросительно посмотрел на внимательно слушавших магов. Те сразу отрицательно замотали головами.

– Мы можем что-то взорвать, сжечь. Но на такое землекопство сил у нас просто нет.

– Я могу попробовать, – влез я.

– Ты маг?

– Ну немного учился, – смутился я.

Генерал тяжело задышал, стал наливаться кровью, а затем стал орать. Я очень быстро, много и в грубой форме узнал о себе, своей родне, о неучах, сующихся в разговоры серьезных людей. Пока он материл меня, я еще терпел. А когда он перешел на Лару, притащившую сюда идиота, терпение мое лопнуло, и я потянулся к мечам. Сразу же с боков подскочили телохранители генерала и тоже схватились за мечи. В напряженной тишине раздался неестественно спокойный голос Лары:

– Генерал, это надо понимать как отказ от предложения Линка?

Дегю оказался не только грубияном, но и умным. Рукой отослав телохранителей, он принялся ходить из угла в угол. Наконец решился.

– Как вы будете это делать? – обратился он ко мне.

– Для начала мне понадобится помощь саперов. Необходимо максимально демонстративно построить два круга вокруг крепости. Первый радиусом километр (чтобы маги из крепости не могли помешать строить заклинание). Второй на двести метров дальше. В первом круге через каждые сто метров поставить красные флаги. Во втором белые флаги поставить так, чтобы линии через них и ближайшие красные указывали на ворота крепости. У каждого флага приготовить костер.

– Зачем все это?

– Я хочу делать ров в сумерках для большей наглядности, и костры понадобятся для точного наложения заклинания. Второй ряд нужен для указания безопасного положения людей. А линии, указывающие на ворота, заставят противника понервничать. Иногда такие указатели из костров используют как ориентиры направления при ночных атаках. Одновременно начать демонстративный отвод войск за границу двух километров. Наши действия, скорее всего, будут восприняты как подготовка какого-то страшного заклинания, и бессонная ночь им будет гарантирована. Завтра закончим все работы, вечером подожжем костры, и я постараюсь сделать ров. Даже если у меня и не получится, будет еще одна бессонная ночь для противника. Перемещения можно использовать для отработки совместных действий отрядов, да и резервы подойдут. Так и три дня выиграем.

Генерал снова принялся гулять из угла в угол. Все стояли молча. Наконец он остановился передо мной:

– Хорошо, будем делать по твоему плану. Два дня помотать противника ложными действиями тоже неплохо. Получишь в свое распоряжение сотню саперов. – Он кивнул одному из офицеров: – Ну а ты уж постарайся. А не то я буду недоволен вплоть до… – Он сделал выразительный жест по горлу. – А чтобы такой важный маг не пострадал раньше времени, тебя будет сопровождать десяток всадников. – Тут он усмехнулся совсем нехорошо.

После этого началась отработка нового плана. Люди, почувствовав отсрочку смерти хотя бы на пару дней, с гораздо большим удовольствием стали обсуждать ложные перемещения. Я, обговорив детали с саперами, отправился в нашу палатку отдыхать. За нами, как и обещал генерал, потянулся десяток всадников. И главное в их глазах было: как бы я не сбежал.

Я немного нервничал, а вот Лара была спокойна и даже чему-то улыбалась.

– Неужели тебя ничего не волнует?

– Леди Ирена немного рассказала о твоей практике, да и обещания ты обычно выполняешь. Так что за задание я не беспокоюсь.

– А что за повод для радости?

– Мне понравилось, как ты бросился меня защищать, – заулыбалась она и снова замолчала.

Поразившись в очередной раз женской логике, я тоже замолчал.

Решение я придумал в принципе простое. Из заклинаний, сжигающих землю, больше всего подходила «огненная игла». Только вот «игла» была прямая и требовала много сил. Предстояло изменить заклинание так, чтобы загнуть ее в круг, растянуть на пару километров и сделать подпитку не от меня, а от выжигаемой ею же земли.

Вроде все просто, осталось только сделать. Быстренько перекусив, я стал переделывать заклинания. Мне никто не мешал. Круг делался достаточно просто. Растяжку я тоже решил, добавив блок регулировки толщины «иглы». При запуске она будет толщиной в микрон, а затем утолщаться до пятидесяти метров. Блок подпитки тоже получился не очень сложным. Потом пришлось добавить блоки, позволяющие перемещать все кольцо вверх-вниз и по горизонтали. Затем – ограничительные блоки по времени и идентификации, чтобы управлять кольцом мог только я. Вроде всего понемножку, но когда я все слепил в единое целое, получился монстр. Если бы не моя способность делать заклинание из блоков, то ничего бы у меня не получилось. Оно стало более запутанным, чем известные мне заклинания высшего круга. Я даже засомневался, будет ли это работать. Придется сделать эксперимент.

Лара тут же решила ехать со мной. Охрана тоже не отставала. А когда мы выехали за пределы лагеря и двинулись в степь, взгляды их стали очень красноречивы. Они вполне резонно решили, что мы хотим сбежать. Как-то сразу расхотелось делать резкие движения. Наконец мы отъехали от лагеря километров на пять и нашли подходящую лощинку. Начинало смеркаться. Все спешились. Отойдя от общей группы, я осторожно запустил заклинание, растянув его на сотню метров. Сначала настроил толщину в микрон, затем осторожно подвигал полученный обруч туда-сюда. Наконец начал опускать обруч строго горизонтально. Это было завораживающее зрелище. В тех местах, где обруч касался земли, вдруг резко вспыхивал огонь. От полученной энергии обруч стал наливаться собственной силой, становился все толще, и я прекратил подпитку своей энергией. Представьте себе сверкающий раскаленный спасательный круг диаметром сто метров. Вот он плавно опускается на землю, во все стороны начинают лететь раскаленные брызги, а к ночному небу поднимается стена пламени. Через пять минут все кольцо погрузилось в землю, и я его отключил, но почти ничего не изменилось. Земля и камни на месте нового маленького рва были настолько раскалены, что аж светились. Осторожно приблизившись, я проверил на глазок ширину и глубину рва. Все было, как и задумывалось.

В лагерь возвращались молча. Я немного расслабился, что все получилось, и наслаждался свежестью ночной степи. Лара снова улыбалась и выглядела, как кошка, которую погладили. Охрана теперь сопровождала как настоящая охрана – не нас сторожила, а глядела по сторонам, чтобы на нас не напали. И взгляды изменились резко, теперь в них появилось уважение и даже некоторый страх. Можно быть довольным, к завтрашнему дню я готов!

Следующий день прошел по плану. С утра началась суматоха. Носились вестовые. Солдаты торопливо строились, куда-то шли, снова разбегались. Саперы показушно делали разметку кругов, махали флажками и т. д. Даже у меня сложилось впечатление, что готовится что-то грандиозное. К вечеру все было готово. Я собрал солдат, которые должны были мне помогать, объяснил действия, условные сигналы. Чтобы не привлекать внимания, тоже решил действовать в общих рядах. Получив инструктаж, все разъехались к своим белым флажкам. Наконец начало темнеть. Горнист подал первый сигнал – весь отряд зажег факелы. Второй сигнал – все бросились к красным флажкам, подожгли костры и отбежали ко второму ряду. Снова сигнал – подожгли второй ряд костров и замерли у них. Теперь уже начал действовать я. Сделав нить заклинания, тихонько отправил ее по кольцу, ориентируясь на первый ряд костров. Хорошо, что потренировался вчера и теперь представлял, сколько потребуется сил. Держать кольцо, да еще и управлять было тяжеловато. Очень. Но я справился. А когда нить коснулась земли, взлетел первый огонь и нить стала подпитываться и утолщаться уже за счет своей силы, стало совсем хорошо. Теперь оставалось только следить, чтобы нить стала толщиной в пятьдесят метров и опускалась горизонтально.

Зрелище было невероятным. Кольцо постепенно утолщалось. Пятьдесят метров – это выше четырнадцатиэтажного здания. Издалека это смотрелось здорово, а вот вблизи подавляло. И когда эта махина пошла в землю – стало очень страшно. Настоящее извержение вулкана, только управляемое. Сначала камни и пламя летели во все стороны, но по мере углубления кольца стали выравнивать свой полет. Под конец пламя встало сплошной стеной больше ста метров. Стена огня. В эту ночь точно никто не спал.

Примерно через час кольцо полностью погрузилось в землю, и я его отключил. Проверять результат необходимости не было. С любой точки лагеря был виден раскаленный светящийся круг, опоясавший крепость.

На следующий день генерал был ОЧЕНЬ вежлив. Выразив мне благодарность за выдающиеся способности, сразу же приступили к разработке новых планов. Планирование сражения в открытом поле – это уже их стихия. Я опять стоял за спиной Лары и помалкивал. У меня, конечно, уже был свой дурацкий план, но это не моя стихия. А генерал, хитрюга, под конец совещания протянул:

– А что нам сегодня предложит многоуважаемый лэр Линк?

Помолчав для значительности, я начал:

– Предлагаю не вступать в бой, а окружить их в любом открытом месте и заставить занять круговую оборону.

– Окружить, конечно, можно, а зачем?

– Я могу снова применить свое «кольцо саламандры».

Начальники сначала обрадовались, а потом все помрачнели.

– Вы хотите их сжечь?

– Нет. Я могу управлять силой, размерами и движением кольца. Достаточно сделать явную преграду и показать, что выхода у них нет. Лучший вариант – прижать их к нашему рву. Тогда в случае отказа можно будет просто столкнуть их в ров. Я уже проверил – стенки там остекленели и гладкие. В случае падения солдаты просто скатятся вниз как по горке. А стоя внизу, уже не повоюешь. Так что можно обойтись без крови.

– А если они не захотят выходить на равнину?

– Предгорье мы отобьем, вода у нас будет. А просто сидеть им смысла нет. Они ведь прибыли на усиление гарнизона крепости. Наш ров им даже может понравиться – дополнительный рубеж обороны, людей можно разместить больше. Думаю, нужно срочно начать строительство моста в удобном месте и обеспечить туда доступ лазутчиков. Туборг, конечно, поймет, что мы заманиваем его в ловушку. Но постарается перехитрить и прорваться по заготовленному мосту. Тут мы его и возьмем. Потребуются очень слаженные действия отрядов для синхронных перемещений, чтобы не попасть под удары мои или вражеских магов.

– А если Туборг не выйдет из ущелья?

– Ему же хуже, там их и собирать не надо. И так все будут в кучке.

Командиры задумались. Заманивать и окружать им было явно не впервой. А вот быть загонщиками… окружить врага и к нему не подходить – необычно.

– У Туборга несколько сильных магов. Что будет, если ваше кольцо не выдержит?

– Будет обычный бой, к которому вы привыкли.

Такой план всех устроил, и началось обсуждение деталей. От меня было лишь два условия: согнать солдат Туборга по возможности в правильный круг и обеспечить пустое место между отрядами хотя бы метров пятьсот. Мне было проще создавать кольцо правильной формы. Когда я показал это наглядно на карте, командиры сразу въехали, и больше объяснять было не надо.

Следующие несколько дней я просто отдыхал. Меня никто не беспокоил. Лагерь опять перенесли, в километре от нас стали строить подъемный мост. Солдат целыми днями тренировали в построении боевых порядков. Когда коробка в пятьсот человек вдруг резко меняет направление, разворачивается или идет боком – это впечатляло. Наконец дождались и шпионов Туборга. Караульные были строго проинструктированы – пока не будет прямого нападения, шпионов не ловить.

Через пять дней дождались и ночного нападения. Туборг действовал по нашему сценарию. Незадолго до рассвета его разведчики захватили строящийся мост. Охрана была заранее предупреждена и вовремя сбежала. Затем подошел Туборг с основными силами, занял круговую оборону и стал торопливо достраивать мост. Со стороны замка на помощь приближался отряд Граника.

Наши тоже действовали по плану. Колонны солдат бодренько прибежали из лагеря и выстроились широким полукругом вокруг. Полукруг получился жидковатым – все старались обеспечить нужный зазор. Но сейчас главное было – не выпустить Туборга из кольца. Наконец все построились, и наступила тишина. Каждый ждал, кто же начнет первый.

И тут на середину не спеша вышел я. Никто не стрелял, все ждали. Сначала набросил кольцо на отряд Граника, и они остановились. Затем уже привычно отправил нитку заклинания по кругу вокруг отряда Туборга, наполнил его энергией. Толстым делать не стал, всего метр. Получилось симпатично – в полуметре над землей сверкающий обруч. Снизу хрен пролезешь, сверху не перепрыгнешь, ближе десяти метров стоять невозможно из-за жара. Подождал, пока все привыкнут, а затем очень осторожно повел обруч вправо. Добавил трансформаторного гула для пущего эффекта. Видя, что я стою один и никто не вмешивается, из общих рядов вышел маг Туборга и попробовал разбить мое кольцо. Сначала полетели заклинания из огненной серии, но это было как заливать пожар бензином. Преобразователь энергии воспринимал заклинания как новые порции энергии, и кольцо только ярче светилось. Потом полетели всякие заморозки и ледяные копья. Эффект тот же. Воздушные стены и земляные валы – без толку. Пока маг тренировался, кольцо подошло к нему вплотную. Тогда он выставил свои самые сильные щиты. Однако преобразователь просто высосал из них всю энергию. Вот тогда маг запаниковал. Оказавшись беззащитным, бросился бежать. Надо отдать должное Туборгу. Он уже разобрался в ситуации, отдал команды, и все его воинство организованно отправилось вправо. Метров через двести я остановил кольцо и отправил его влево. Туборг с солдатами – туда же. И так раз пять. Вскоре всем стало понятно, что я вожу войско Туборга как на веревочке. Начали раздаваться крики бессильной ярости. Тогда я остановил кольцо и стал его потихоньку сжимать, а затем повел ко рву. Уже через полчаса все войско Туборга стояло плотными рядами у края рва и не смело пошевелиться.

Выключив звук и уменьшив толщину кольца до полуметра, стал ждать решения Туборга. Выбора у него не было. Кидаться на кольцо, падать в ров, просто стоять – все бессмысленно. В итоге только смерть. Так что оставалось перебороть собственную ярость и идти сдаваться. Наконец они подняли белый флаг. Я приподнял один край кольца, оттуда вышли трое и направились ко мне. С нашей стороны тоже подошли трое. Видимо, это был стандартный набор для переговоров – генерал, зам и маг для защиты. А вот туборговский маг мне совсем не понравился. Его всего корежило от злобы. И у него крупными буквами было написано на лбу, что он хочет сделать какую-то гадость. А что, если он считает нашу победу случайностью и рассчитывает, допустим, убив меня, разрушить кольцо, освободить своих и устроить уже нашим магическую «кузькину мать». На всякий случай я поставил самую лучшую свою многослойную защиту. Маги тоже подошли с полной защитой. Только почему-то их защиту я видел как разноцветную мыльную пленку разной толщины, а вот свою не видел совсем. Похоже, и они тоже. Соответственно, у нашего взгляд на меня был удивленный, а у вражьего – злорадно-предвкушающий. Генералы тем временем раскланялись и начали переговоры. Причем видно было, что Туборг тянет время и чего-то ждет. А его маг так и сверлил меня ненавидящим взглядом и все больше заводился.

– Да кто ты такой?! – вдруг рявкнул он мне.

Я бы ему ответил, кто я, но здесь переговоры. Поэтому постарался просто съехидничать:

– Гудвин, великий и ужасный!

Однако мой юмор остался непонятым. Маг вообще взбеленился:

– Как ты смеешь, сын собаки?!! – и врезал по мне каким-то очень нехорошим заклинанием.

Я прямо физически почувствовал, как оно пробило первый слой моей защиты, завязая, прогрызлось сквозь второй и лишь на третьем сдохло. Я тоже взбеленился – такие подляны устраивать! Невольно я вскинул руку, и неизвестно как там появился «глаз Регула», только с какими-то багровыми прожилками. Леди Ирена была права – оба мага шарахнулись от меня как от не знаю чего. Но я уже не стал себя сдерживать и шарахнул в мага своим «глазом». К моему удивлению, он не пробил мага, а очень быстро как бы облепил его со всеми защитами. Затем раздался легкий хлопок, и маг исчез. Совсем. Не осталось даже подметок. Все стояли белые и смотрели на меня. Наконец я немного успокоился:

– Он напал на меня первым, и я только защищался. Если вы не против, то давайте продолжим.

Но продолжать было нечего. Туборг как будто сдулся. Он, видимо, возлагал большие надежды на своего мага. Теперь же он со всем соглашался и хотел только одного – поскорее уйти. Дальше было уже просто. Я еще приподнял край обруча. Солдаты выходили, сразу бросали оружие. Их немного сортировали, офицеров убирали отдельно. Наконец все вышли, и можно было убирать кольцо, но у меня внутри все бурлило, и я решил сделать показательное шоу устрашения. Вернув кольцо на место, вбросил внутрь десяток «ежиков». Это такой огненный шар метрового диаметра с торчащими огненными иглами, стремительно катающийся с пронзительным визгом. И десяток таких шариков начали носиться внутри кольца. Насладившись зрелищем, я все убрал. Перед нами лежала перепаханная дымящаяся земля. Вокруг меня разговаривали только шепотом и старались даже не глядеть в мою сторону.

Дальше было уже почти неинтересно. Быстренько достроили мост, и генерал во главе большого отряда отправился к зажатому отряду Граника. Но там никого уговаривать не пришлось. Им было прекрасно видно, что произошло с отрядом Туборга. Да и мое шоу устрашения стало наверняка очень весомым аргументом. Так что когда мы подъехали к кольцу, окружавшему отряд Граника, то оружие лежало аккуратными кучами отдельно, солдаты стояли аккуратными рядами отдельно и почти каждый махал белым платочком. Я просто убрал кольцо, генерал быстренько принял капитуляцию, и мы поехали дальше. Остатки гарнизона в крепости (человек пятьдесят) все прекрасно поняли. Ворота уже были открыты, солдаты стояли безоружные, с белыми флагами. На мгновение мне даже показалось, что генерал немного сожалеет, что не удалось повоевать. Но главная задача была выполнена.

Первым делом расставили часовых, закрыли ворота. Генерал пригрозил, что лично повесит любого, кто уснет на посту или еще как нарушит караульную службу. Затем он занялся текучкой. Баронов и еще десяток особо приближенных под усиленной охраной отправили в столицу. Простых солдат и младших офицеров снабдили продуктами на несколько дней, проводили до ущелья и посоветовали больше не возвращаться. Из трофейного оружия лучшее забрали себе офицеры, часть запрятали в арсенал, а большую часть, чтобы не таскаться, раздали солдатам в качестве трофеев. Мне генерал подарил мечи баронов, очень качественные и изукрашенные. «За выдающийся вклад в разгром захватчиков». И еще досталось как трофей имущество убитого мной мага. Кстати, единственного убитого за всю кампанию. Было еще несколько десятков заболевших, поломавших руки, ноги, но для подобной операции это даже не рассматривалось как потери. Потом была грандиозная пьянка у начальства, но мне удалось отвертеться. Достаточно было сказать, что пьяным плохо контролирую себя и могу быть опасным для окружающих. Меня тут же дружно поддержали, что трезвый образ жизни для мага – это большая добродетель.

Несколько дней я отдыхал как король. Еды вволю, вино любое, только попроси. Так что я отсыпался, разбирался с наследством мага, часто гулял. Немного смущало отношение ко мне солдат. Теперь меня знала каждая собака, и любая моя просьба воспринималась как строжайший приказ и выполнялась молниеносно. Сначала меня это удивляло, затем забавляло, а вскоре начало и напрягать. Уважение – это приятно, но слишком уж часто при этом сквозил страх. Хотел снова начать сопровождать Лару как телохранитель, но она сказала, что в этом нет необходимости. Все знают, что я ее телохранитель, поэтому ее теперь боятся еще больше меня. Генерал выделил для ее охраны целых два десятка – лишь бы я не гулял по лагерю и случайно не рассердился.

И когда наконец Лара решила, что ее работа наблюдателя выполнена и можно ехать домой, мы оба вздохнули с облегчением. Быстренько собрались, доложились генералу и тронулись в путь. Чтобы не толкаться среди уже возвращающихся войск, решили сделать крюк на север вдоль горной цепи и так добраться до следующей дороги, ведущей к столице. Пару дней прошло без приключений, а затем черт дернул Лару за язык.

– А ты знаешь, как тебя зовут солдаты? – спросила она как-то.

– Разумеется, нет.

– Гудвин, Черный Барон!

– Ну Гудвин – понятно, я сам себя так назвал во время переговоров, а Черный Барон тут при чем?

– Так это же полный титул – Гудвин, Черный Барон, Великий и Ужасный!

– И кто это?

– Великий маг древности.

– А я здесь при чем? – не доходило до меня.

– Так у него любимыми заклинаниями как раз были твои «кольцо саламандры» и «глаз Регула». С их помощью он или заставлял своих противников сдаться, или уничтожал. Всех. Ну и еще много чего умел.

– Да мало ли кто может делать такие заклинания!

– Я спрашивала у наших магов: так, как ты, – они других не знают. Да и мага ты уничтожил именно «глазом». А ты хоть знаешь, кто это был?

– Некогда было спрашивать.

– Так вот, можешь гордиться. Это был лучший боевой маг Ахгыза, придворный маг короля. Он один был способен уничтожить все наше войско. Его король специально послал. А ты его раз, и все. Туборг из-за этого и не стал сопротивляться. А солдаты решили, что ты – это новое воплощение души Гудвина, пришедшее им на помощь. Поэтому они тебя и уважали, и боялись.

– Я знаю только одного Гудвина. Был такой герой в детской сказке про Изумрудный город. Все считали его великим магом, а он был простым человеком и всего лишь мечтал вернуться домой, – невольно грустно ответил я.

– О Гудвине было много легенд. Но главное – он был великим магом и всегда старался избегать ненужных страданий и гибели людей. И еще он категорически не признавал никакого насилия над собой. Когда ему надоели короли со своими делами, он удалился в горы. А посланные за ним войска он встречал так, что они были счастливы убраться живыми. И чем больше я о нем вспоминаю, тем больше нахожу вас похожими. Иногда начинает казаться, что в тебе проглядывает душа мага, – заулыбалась она.

Меня этот разговор как-то нехорошо зацепил. Гудвин, ладно, пошутили и забыли. А вот то, что Лара начала говорить о воплощении души, подходит уж больно точно. Только я начал забывать про свои подаренные души, а другой человек мне об этом напоминает. И как– то получается очень нехорошо. Только я начал тихонько гордиться своими маленькими успехами, и на тебе. Получается, что и нет никаких моих заслуг? И дрались за меня древние воины, и учился за меня призрачный Лион, да и магом оказался не я, а какой-то Гудвин? А что тогда я сделал сам за последние два года? Ел, спал, ходил и больше ничего? И чем больше я крутил эти мысли туда-сюда, тем хуже мне становилось. Настроение стремительно катилось в пропасть. Лару мое настроение сильно напугало, она пыталась что-то говорить, но я ее уже не слышал. На мое счастье, вскоре нам попалась какая-то деревушка с таверной. Лара предложила отдохнуть, но я заметил главное – бутылки. Заплатив не торгуясь, купил десяток бутылок самого крепкого пойла. Извинившись перед Ларой, торопливо поехал к горам. Еле дотерпел до ближайшей закрытой долинки, соскочил у одинокого дерева и сразу припал к бутылке.

Лара

Настроение было отличным. Весь месяц был сплошным подарком. Лион не просто выздоровел, но и вернул Линка. Линк из ходячей библиотеки по магии превратился в полноценного мага. Магесса Ирена рассказала невероятные вещи о тренировке Линка и уверила, что такой силы и таланта к магии еще не встречала. Неожиданно легко Линк согласился меня сопровождать. Да и то, что он здесь вытворял, рассказать кому – не поверят. Я, конечно, не рассказывала Линку, но уже после первого его колечка ко мне приставали с расспросами – кого же я привезла с собой. Моим ответам, что Линк только мой телохранитель, никто не верил. Главный маг честно признался, что даже не представляет, как Линк делает свои кольца. А уж когда Линк небрежным движением руки распылил Гарха, лучшего боевого мага Ахгыза, авторитет его возрос до небес. Возможная кровавая бойня при взятии Монолита превратилась в неделю марширования солдат по степи. Уже одним этим окупались все затраты по обучению Линка. А если учесть политические последствия… Почти гарантия, что, когда солдаты разбитых баронов вернутся домой, Ахгызу придется поумерить аппетиты, и будет заключен новый мирный договор. И ко всему этому я приложила руку. Кто бы мог подумать, что вонючий мусорщик превратится в невероятного мага. Все-таки судьба и интуиция – великая вещь!

Да и наши отношения начали налаживаться. Как он бросился меня защищать в палатке генерала! До сих пор приятно вспомнить это ощущение слабой женщины, которую защищает мужчина.

Так мы ехали по степи, разговаривали, много смеялись. Пока меня не дернуло вспомнить по Гудвина. Линк повел себя странно. Вместо того чтобы просто посмеяться, сначала он удивился сравнению его с Гудвином, затем задумался. А затем его лицо стало стремительно мрачнеть. Было видно, что его прямо корежат какие-то мысли. Когда я попыталась отвлечь его разговорами, он меня просто не услышал. А когда добрались до ближайшей таверны, закупил с десяток бутылок вина, бросил: «Мне надо побыть одному» – и уехал в сторону гор. Удерживать его было бесполезно, опасно, да и как? Мне он, скорее всего, вреда не причинит. Но вот что будет с окружающими – проверять не хотелось. Да что же я такого сказала?!

Ночь прошла беспокойно. Я себя изводила вопросами, пытаясь понять, что же случилось. Линк не появлялся. Всю ночь со стороны гор слышались звуки взрывов, виднелись сполохи пожаров, сверкали молнии. Видимо, Линк отрывался от души. Не появился он и на второй день. На третий взрывы прекратились. Нагрузив лошадь продуктами, отправилась к Линку сама. Когда добралась до долинки, где Линк отрывался, стало страшно. Примерно так нам и описывали в детстве битвы древних магов и демонов. Небольшая долина превратилась в хаос. Не просто взрывы и пожары. Все было искорежено взрывами и пожарами. Посреди всего этого ужаса сидел Линк. Вернее, нечто, похожее на Линка. Грязный, опухший, с тусклыми мертвыми глазами. Когда я бросилась к нему и стала тормошить, он долго меня не понимал. Я что-то говорила, успокаивала, но взгляд у него только становился все более тоскливым. Наконец он взял себя в руки, встал, прошелся, что-то решая, и тут же огорошил меня:

– Леди Лара, я благодарен вам за проявленную заботу, но в силу некоторых обстоятельств вынужден просить освободить меня от обязанностей телохранителя.

– Да что случилось-то? Если ты устал или заболел, то мы останемся на месте сколько нужно. Скажи только, что тебе надо.

– Мне трудно это объяснить. Мне надо побыть одному и подумать. Вино расслабиться не помогло. А в моем нынешнем состоянии я буду только опасен окружающим, вы же сами видите. – Он обвел рукой долину.

– Скажи, это не я причина твоего состояния?

– Нет, леди Лара. Это ожили тараканы в моей голове.

Видя испуг в моих глазах, он усмехнулся:

– Не пугайтесь. Это такое образное выражение о собственных мыслях, которые не прогнать и не собрать вместе.

– Хорошо, я освобождаю тебя от обязанностей телохранителя. Куда ты пойдешь?

Линк равнодушно махнул рукой:

– Куда-нибудь, где никого нет. Мне сейчас тяжело вообще хоть с кем-нибудь разговаривать. Не обижайтесь на меня.

Коротко поклонившись, он повернулся и, ведя лошадь в поводу, пошел в горы.

– Подожди!

Быстро догнав его, перебросила сумки с припасами на его лошадь. Линк только молча поклонился.

Глядя на его удаляющуюся понурую фигуру, я материла все на свете. Да что же за «тараканы» у него в голове, если обычная шутливая похвала превратила крепкого мужика в раздавленную тряпку? На шутки он всегда реагировал нормально, имя Гудвина он сам назвал. Значит, ему не понравилось сравнение с древним магом? Оскорбленное самолюбие или еще что-то? Но кто же мог знать! Все, больше никогда не буду его хвалить и при этом с кем-либо сравнивать. Отныне все заслуги – это только его заслуги. Только бы он справился и вернулся.

– Возвращайся, возвращайся! – шептала я ему вслед.

Линк

Следующую, наверное, неделю, я помню плохо. Возможно, у меня была депрессия. У каждого бывают такие периоды, когда чужое неловкое слово превращает жизнь в кошмар. Мысли ходят по кругу, бесконечные споры с самим собой и оппонентом. Бессонные ночи, когда невозможно уснуть от накатывающей волнами обиды. Куда я шел и зачем, потеряло смысл. Часто я просто сидел и тупо таращился перед собой. Жить не хотелось. Наверное, мое состояние было вызвано слишком резким переходом от эйфории побед к напоминанию, что я всего лишь контейнер для чужих душ. Так бы и сгинул где-нибудь в горах от черной депрессии, если бы однажды не сумел разорвать цепочку своих рассуждений о бессмысленности своей жизни.

В очередной раз размазывая сопли и слезы по поводу жестоких шуток богов, влепивших мне чужие души и сделавших безвольной игрушкой в их руках, я заново вспомнил бой на арене, с которого все началось. Слова, которые я тогда говорил, показались мне теперь незаконченными: «Дайте мне силы, чтобы достойно встретить смерть». Дальше боя на арене я не заглядывал. Боги свое обещание выполнили. Я получил умения, о которых и не мечтал. Но я не погиб в том бою. Мне дали слишком много или я должен был умереть не в тот день? Лион за меня учился по книгам. Я немного научился практической магии. Сам научился или помогал этот неведомый Гудвин, уже неважно. Я получил новые способности. И это мне пригодилось в бою с магом. Я мог погибнуть, но отделался достаточно легко. Опять перебор со способностями или это опять не был день моей смерти? А если предположить, что боги дали мне не души-паразиты, которые вертят мной как хотят, а новые возможности, которые мне все очень понадобятся в день моей настоящей смерти? Значит, смерть меня ожидает совсем не простая и не легкая. А я ведь пообещал принять любую судьбу, которую приготовили мне боги. Тогда следует не слезы лить, а каждый день учиться, учиться, учиться и благодарить богов, что я живу и могу приносить пользу людям. А души мне помогут явно или втихушку. И хватит делиться, где чья заслуга, в последний бой мы пойдем вместе.

Может, это мое подсознание не хотело умирать и придумало такой выверт, но подобный взгляд на существующее положение дел мне как-то понравился больше. Можно и свое самолюбие не колоть, и с подаренными душами примириться, и какая-то долговременная цель жизни появляется. Жизнь снова начала обретать краски.

Пару дней я приходил в себя, повышал собственную самооценку и решал, что делать дальше. Во-первых, я и понятия не имел, где нахожусь. Куда я шел, как шел? Теперь вокруг были только горы. Продуктов оказалось на пару недель, если питаться очень скромно, или на месяц, если впроголодь. Так что сидеть на месте смысла не было. Решил идти на север. Коня бросать не стал, поэтому приходилось идти не как мне хочется, а там, где мог пройти конь. И ночлег выбирать не абы как, а чтобы хоть немного травы было. Дорога получалась нудная. Чтобы хоть как-то отвлечься, начал вспоминать все подряд – выученные заклинания, интересные моменты событий у Монолита. Особенно меня заинтересовал короткий бой с Гархом. Защита моя тогда выдержала, хотя и с трудом. Надо срочно ее усиливать, а то следующий раз так может и не повезти. Прикинув разные варианты, добавил к своей многослойной защите преобразователь, чтобы высасывать энергию из чужих заклинаний, и слой активной защиты, чтобы встречным ударом ослаблять прорвавшееся заклинание. Получился пятислойный монстр, который, я надеюсь, поможет мне выстоять в следующем бою. Запомнив его крепко-накрепко, стал вспоминать, что было дальше. Дальше я влепил в него «глазом Регула», только каким-то необычным. А вот как я его сделал? Пытал я себя долго, но ответа не было. Может, и не я его сделал, а Гудвин, но опять же – как? Я привык к стандартной технологии: рисуешь заклинание, наполняешь его силой и отправляешь в нужном направлении. А тут раз, и все. Читал я как-то в одной книжке, что заклинания и ритуалы нужны начинающему магу только на начальном этапе для создания необходимого настроя мыслей и состояния. А в дальнейшем он может достигать желаемого одной силой воли, если ясно представляет себе конечный результат. Но как я могу желать, если даже не знаю, что такое вообще возможно? Было, правда, промелькнувшее состояние, когда я страстно захотел завернуть Гарха со всеми его защитами в один комочек и чтобы его больше не было. Получается, что новый «глаз» был воплощением моих мыслей? Но повторить его у меня не получилось, сколько я ни старался. Вокруг были горы, чистый воздух, я ни на кого не злился, чего мне делать «глаз»?

Тогда я решил зайти с другой стороны. У меня давно уже было подозрение, что то заклинание, которое обычно рисуется, – это своеобразное описание преобразования каких-то энергий или в некотором роде установка преобразования. Но вот кто или что воспринимает эти команды и как? Есть теории единого поля. И любая материя – всего лишь одно из проявлений энергии. Грубо говоря, любой материальный объект можно представить в виде структуры, описывающей его физические параметры, и наполняющей его энергии. Отсюда появляется формулировка «энергоформа» и становится очень похоже на то, как строится заклинание. Осталось только научиться видеть эти структуры, управлять ими и наполнявшей энергией. Если у меня получилось хотя бы раз управлять ими, то мои мысли так же материальны, как и структуры, и единое поле, и могут воздействовать на них. Значит, шанс научиться есть. Научили же меня видеть структуру заклинания и управлять силой! Да и на Земле сколько угодно случаев людей, обладающих и рентгеновским зрением, и еще неизвестно чем.

Следующую неделю я вспоминал все прочитанное, искал методики, очень осторожно гипнотизировал себя и экспериментировал. Если бы я еще знал, что ищу. Но наконец я что-то увидел. Словами это не описать. Еще неделю я привыкал к новому зрению, учился смотреть одновременно и обычным и «глубоким» зрением. Потом начал строить по очереди обычные заклинания и смотреть, на что и как они влияют. Как я и предполагал, большинство просто создавало новые простейшие структуры и наполняло их энергией. Некоторые в дополнение еще и изменяли свойства наполняющей энергии. Наконец я набрался храбрости и попробовал воздействовать на структуры предметов напрямую. На словах это просто, а вот на деле… нет, структуры охотно откликались на прямое воздействие силы, но вот на что воздействовать? Заклинания отрабатывались веками, чтобы гарантировать предсказуемый результат. А тут я все делаю с нуля. Во всяком случае, в прочитанных мною книгах не было ни намека на то, что я сейчас делал. Чтобы не разбрасываться, стал пробовать свои силы на камнях. Сначала внимательно рассматривал, затем старался сравнить увиденное на разных уровнях зрения, затем очень осторожно пробовал воздействовать на отдельные точки. Результаты были невероятные и первое время непредсказуемые. Но постепенно у меня начала накапливаться статистика, появились первые предсказуемые результаты. Это было настолько захватывающе интересно, что я забыл про все на свете. Ел, когда чувство голода становилось нестерпимым. Спал, когда мозг сам отключался от усталости. Шел вперед, когда оголодавший конь уже начинал жевать на мне одежду. Но и результаты радовали. Я научился делать жидкий камень, упругий как резина, легкий как пемза, научился менять состав, цвет. Превращать в воздух, в золото и обратно. Менять размеры и форму. Когда разберешься, все кажется легко.

В один из дней я вышел наконец на дорогу. Хорошая дорога, широкая, но по ней явно мало ездили. А вот в какую сторону идти мне, было непонятно. В конце концов, решил продолжить идти на север. Через пару часов легкой дороги вышел на большую поляну. Изголодавшийся конь, вырвав узду, бросился к траве. Ну что ж, придется сделать привал. Обходя поляну, заметил очень интересный обелиск у дороги. Здоровенный камень, одна сторона плоская, сильно потрескавшаяся от времени. И в верхней части – полустертые отпечатки ладоней человека. Сначала я решил, что они вырублены, но, приглядевшись, понял, что это действительно отпечатки. Я готов был удивиться, а потом засмеялся – и я теперь так могу. Кто-то хотел похвастаться своими знаниями, похвалюсь и я тоже. Размягчив поверхность камня, поверх старых отпечатков поставил свои ладони. Потом подумал и добавил еще одну пару отпечатков ниже по бокам. Получилась очень симпатичная арочка из отпечатков. Вернув камню твердость, горделиво осмотрел свое творение. Но что-то мне не понравилось, и я не мог понять что. Вроде все гладенько, аккуратненько, отпечатки четкие. А, отпечатки какие-то не такие. Не руки отпечатались, а какие-то куриные лапы. Подняв руки, стал их осматривать. Руки скелета или мумии. Кости, обтянутые кожей. А что же у меня с телом? Быстренько вырастив зеркало, подошел к нему и тут же отскочил, судорожно хватаясь за рукоятки мечей.

Когда сердце немного успокоилось, снова осторожно подошел к зеркалу. «…! …!!! …!!» На меня смотрело чудовище. Грязная изорванная одежда. Всклокоченные лохмы, торчащие во все стороны. Небольшая бородка. Костлявое до состояния черепа лицо узника концлагеря. И на этом лице сверкающие пронзительные глаза.

Есть повод задуматься. Чувствовал я себя великолепно, с небольшой примесью эйфории. А вот внешний вид говорил о совершенно другом. Когда же я ел последний раз? Не помню. А вот длительное голодание в сумме с горным воздухом и удовольствием от удачной работы вполне может дать мне мнимое ощущение силы. А реальные силы получаются от самоедства организма, и я могу свалиться в любой момент. А это уже не есть хорошо. Тем более что появилась надежда выйти к людям. И явиться к ним в таком виде – значит сразу вызвать подозрения. Если сразу не прибьют, то есть огромный шанс поджариться на костре как порождению темных сил, чего не хотелось бы.

Ревизия сумок показала, что из всех припасов у меня осталось четыре горсточки какой-то крупы. Сколько же я блудил по горам? Если судить по длине бородки, то не меньше двух месяцев. Надо срочно приводить себя в порядок и хоть немного поесть. Сделав в камне большую яму, наполнил ее водой из ближайшего ручья, подогрел и с наслаждением погрузился в импровизированную ванну. По возможности отмылся, постирал одежду и высушил потоком горячего воздуха. Штопая самые большие дыры, порадовался за себя. Все-таки магия на бытовом уровне довольно приятная вещь. Подстригаться не стал, только расчесался и сделал повязку на волосы. Разглядывая свой новый облик в зеркале, остался доволен. Изможденный узник, но хотя бы не вызывал чувства ужаса. Наслаждаясь вечером похлебкой, сваренной из целой горсточки крупы, улыбался как дурак. Жизнь-то налаживается! А я сдохнуть собирался. Ничего, дорога отличная, теперь не заблужусь и скоро выйду к людям.

Но радовался я рано. На следующий день, не пройдя и километра, наткнулся на огромный завал, перегородивший дорогу на пару сотен метров. Через завал шла тропинка, но такая ужасная, что запросто можно было сломать ноги. А надо ли мне идти в ту сторону, засомневался я. А потом сам себя обматерил. Я маг, в конце-то концов или так, погулять вышел?! Последнее время только и занимался, что магией камня, а тут испугаюсь?! Ну масштабы другие, ну и что. Потренируюсь! Так накручивая себя, взялся за дело. Получилось на удивление легко. В пределах прямой видимости камень слушался отлично. Часть валунов я просто испарил, часть превратил в каменную воду, которая заполнила неровности открывшейся дороги. Местами расширил дорогу, местами укрепил склон. Внимательно присмотрелся – вроде все крепко, ровно и не обвалится. Пройдя через новенький участок, довольно улыбнулся. Двести метров за пятнадцать минут – очень даже неплохо.

Так дальше и шел. Старые, но целые участки просто подчищал. Там, где дорога была разрушена, расчищал или, наоборот, прокладывал новые куски. Скоро у меня начало складываться впечатление, что все эти завалы и обрушения не просто так. Или здесь невероятно сейсмоопасный район или кто-то целенаправленно разрушал дорогу в самых неудобных местах. Местный люд, конечно, проложил тропинки, но двигаться здесь было чрезвычайно опасно. Несколько раз встречались старые мосты. К ним я применил новую технологию. Старый мост убирался, делалась новая структура – обрешетка. Ближайшая скала, превращаясь в каменную воду, стекала, заполняла форму. Оставалось вернуть камню твердость, и мост готов. Через неделю я все это делал, уже не задумываясь. Поглядел, представил, как должно быть, подправил структуру, направил немного силы. Но все эти задержки не давали проходить более десяти – пятнадцати километров в день. Продукты кончились еще два дня назад, и если я в ближайшие дни не выйду к людям, то придется резать коня или загибаться. Оба варианта мне не нравились.

Поднявшись на очередную скалу, огляделся. Зрелище впечатляло. Под ногами глубокое ущелье глубиной метров пятьсот. Дорога проходила по его краю куда-то вдаль и возвращалась по противоположному краю обратно. А как раз напротив меня заворачивала за очередную скалу. Вот бы сразу туда перескочить, да только ущелье в этом, даже самом узком месте больше двухсот метров, да перепад высот больше сотни. Сколько придется идти, я не знал, а силы уже начали ощутимо покидать меня. Строить мост – страшновато. Самый больший, который я до этого строил, был метров на тридцать. Посомневавшись, решил строить мост. Мозгами я еще могу шевелить, а вот три дня дороги могу уже не выдержать. Оглядевшись, решил, что не все так плохо. Скала, на которой я стоял, нависала как раз над самым узким местом ущелья. Если ее расплавить, то как раз хватит на мост, да и дорога пойдет ровно. Делать стал не торопясь. Сначала подготовил структуру формы. Потом туда потекла скала. Заливка десяти метров, остановка, затвердить. Проверка состояния растущей опоры моста и повторить. Особенно волновался, когда мост дорос до середины и каменная вода потекла во вторую половину арки, но все обошлось. К концу дня мост был закончен. Отличная работа, похвалил я себя. Для гарантии крепости сделал его очень массивным. Пятьдесят метров в ширину, столько же вертикально в верхней точке арки. Мост широченный, но я все же обозначил дорогу от одного края ущелья до другого. Усталой походкой пошел проверить, стоила ли работа таких усилий. Не успел я пройти и пятисот метров, как дорога вильнула, ощутимо пошла вниз, а вдали появился просвет в горах. Нервы у меня расшатались и слезы потекли по лицу. Немного поплакав в свое удовольствие, смахнул слезы и повернул обратно. И сразу же уперся в очередной монумент с отпечатками ладоней. Похоже, это не просто похвальба своей силой, а кто-то обставлял границы своих владений. Исправив его на свою симпатичную арочку из ладошек, вернулся к лошади. На месте скалы образовалась отличная ровная площадка, с краю начал бить ручеек, и я решил не дергаться, а отправиться в дорогу завтра. Развел костерчик, напился вдоволь воды и стал любоваться «своим» мостом.

А ближе к вечеру я наконец увидел людей. Сначала послышался звук копыт, затем появился небольшой караван. Примерно двадцать груженых лошадей и десяток пеших мужчин. Меня они не заметили, а, возбужденно переговариваясь, прямым ходом отправились к мосту. Один сразу перешел через мост, чуть не бегом добрался до скалы, заглянул за нее и тут же повернул назад, что-то восторженно крича. Остальные тоже принялись орать, чуть ли не подпрыгивая. Наконец они немного успокоились и тут заметили меня возле костерчика. Сразу стало тихо. Мужики сбились в кучку, ожидая моих действий. Тогда я поднялся и медленно пошел к ним, стараясь не делать резких движений. Когда между нами осталось метров двадцать, они достаточно разглядели меня и разом отшатнулись. Я помнил, как сам шарахнулся от своего отражения, поэтому остановился и медленно произнес:

– Приветствую вас, добрые люди. Не найдется ли у вас немного еды для меня и корма для моей лошади?

От общей группы отделился, видимо, главный. Еще раз внимательно оглядел меня.

– И тебе привет. У моего костра всегда найдется еда для одинокого путника.

Мы раскланялись, и напряжение спало. Начинало смеркаться, и мужики, шустро разгрузив лошадей, начали обустраивать лагерь. Вскоре уже горел костер и готовилась каша. От забытых запахов желудок вдруг решил напомнить о себе режущей болью, но я терпел. Вскоре мне передали тарелку с несколькими ложками каши. Главный извинился:

– Мне не жалко для тебя еды. Но, судя по твоему виду, голодаешь ты давно, и если съешь сейчас много, то можешь погибнуть.

Я это тоже понимал, поэтому ел потихоньку, смакуя каждую крупинку. Потом напился горячего сладкого чая и замер в блаженстве. Пока я ел, никто меня не трогал. Все разговаривали вполголоса и старались не смотреть на меня. Сначала я отнес это к их деликатности, а потом вспомнил, как я сейчас выгляжу. Больше это походило на жалость. Наконец все поели, передохнули, и их главный начал осторожный расспрос.

– Меня зовут Маврик, и я веду этот небольшой караван из Турбаха в Акан. Могу я узнать твое имя, путник, и как ты здесь оказался?

Преодолевая сонливость, я постарался собраться, чтобы не наболтать лишнего, и начал отвечать:

– Мое имя Линк. Возвращаясь после событий у Монолита, заблудился в горах. Долго блуждал, а затем наткнулся на эту дорогу. Потом встретил вас. Вот, собственно, и все.

– Монолит в степи, как же ты оказался в горах?

– По пьянке, – почти честно ответил я. – А когда проспался, вокруг были только горы. Куда идти, не знал, так и шел куда глаза глядят.

– События у Монолита были три месяца назад и в пятистах километрах южнее. Как же ты выжил в горах?

– Жить очень хотелось, – уже честно ответил я.

Немного помолчали. Чувствовалось, что он не очень мне верит, но мой внешний вид мог оправдать многое. Стараясь отвлечь внимание от себя, задал вопрос, заинтересовавший меня сразу:

– Маврик, когда я вас увидел, вы очень громко кричали и радовались. Могу я узнать причину такой радости?

Маврик переглянулся с остальными, потом посмотрел на меня как на дурака.

– Мы радовались мосту!!!

– Извини, что не понимаю, вы что, так радуетесь каждому мосту?

Маврик начал возбужденно жестикулировать:

– Ты действительно не понимаешь! Это единственная прямая дорога из Турбаха в Акан. И ее средняя часть разрушена уже больше двухсот лет. Но мы ходим, потому что без этого не обойтись. Каждый раз мы тратим три недели, преодолевая тропы и обвалы. А в этот раз мы за два дня дошли до «проклятого» ущелья, и везде дорога была широкая, ровная, без единого завала, с новыми мостами! Там, где раньше с трудом можно было пробраться с лошадью, теперь спокойно проедет повозка. И даже здесь, через «проклятое» ущелье, построен мост! Ты же видишь! А за этой скалой начинается хороший участок старой дороги, и завтра к вечеру мы доберемся до Акана. Ты только вдумайся! Три дня спокойной дороги вместо трех недель ужасных троп! И можно ехать на повозках! Ты только представь, что это будет значить для торговли между нашими городами!!!

– А что, других городов поблизости нет?

– Ты не понимаешь! – Маврик стал быстро рисовать карту угольком на скале. – Смотри, горный хребет протянулся здесь на север почти на пятьсот километров, отрезая западную часть от самой Империи. И, чтобы добраться до столицы из того же Акана, нужно ехать сначала на север, огибая горы, затрачивая почти два месяца. А теперь это можно будет сделать за месяц с небольшим. Ведь сколько людей захочет пройти по новой дороге! А если поставить здесь таверну, то можно озолотиться! Да и торговля пойдет несравнимо веселее!

Я чего-то там поддакивал, кивал головой, но уже поплыл, разомлев от сытости и тепла. Наконец просто завалился на бок и уснул.

На следующий день все с утра уже были на ногах. Быстренько позавтракали – и в путь. Первое возбуждение спало, и люди шли бодро, но уже без прежних криков. Маврик шел впереди и внимательно оглядывался. Он первый и заметил мой граничный камень. Подойдя к нему, осторожно погладил его, потом положил свою ладонь рядом с моим отпечатком. Контраст был разительным – огромная ладонь и костлявый отпечаток. Вдруг он напрягся и бросил взгляд на мои руки. Спрятать их было некуда, и я остался сидеть спокойно. Ну костлявый я, ну изголодался – что теперь? Видя мое спокойствие, Маврик протянул:

– Похоже, хозяин вернулся и снова пометил свою территорию.

– А кто здесь хозяин?

– Горный Барон. Был такой великий маг, где-то далеко в горах был его замок. Ну это и к лучшему. Будет у дороги хозяин – нам только на пользу. Мы и подорожную готовы платить, – продолжил он, глядя мне в глаза.

Я прислушался к себе – ноль эмоций. То ли души этого мага во мне не было, то ли я уже смирился с грядущей неизбежной битвой и готов был принять любую помощь.

– Потом заплатишь, – отмахнулся я, – а сейчас давай поедем.

Маврик невольно проводил взглядом мою руку, опять посмотрел на камень. Потом неожиданно успокоился и заулыбался.

– Как скажешь, – он сделал паузу, – Линк.

Дальнейшая дорога прошла без неожиданностей, и к вечеру мы были в Акане. Сняв комнату в лучшей таверне, я пару часов отмокал в горячей ванне, а затем прямо голым растянулся в постели. Успел подумать: «Какое блаженство!» – и отключился.

Проснулся на следующий день уже к вечеру. Голова ясная, настроение отличное и даже хочется жрать. Но вот встать у меня не получилось. Тело не слушалось. Помучившись несколько минут, стал размышлять. Голова работает, глаза смотрят и даже шевелятся. Тело я чувствовал, кончики пальцев на руках и ногах даже немного шевелились, но не более. Значит, паралича у меня нет, тогда что это? Была у меня в молодости похожая ситуация, когда мы вернулись из тяжелого похода, и на следующее утро я не мог встать примерно полчаса. Наверное, и сейчас что-то похожее, тело просто расслабилось, ощутив себя в безопасности. Только вот сколько я буду приходить в себя – неизвестно. А умереть от голода в пустой комнате таверны после такого перехода по горам – это даже не смешно. Выход один – встать и позвать на помощь. Пришлось очень долго материть себя и все на свете, прежде чем мне удалось сползти с кровати и встать. Шатающейся походкой, по стеночке, потихоньку добрался до общего зала. Попавшаяся на пути служанка завизжала и грохнула на пол поднос с посудой.

И чего орать, удивился я. Хотя голый скелет, выползающий из темноты коридора с протянутой рукой… Хозяин, выскочивший на шум, тоже судорожно сглотнул, но разобрался в ситуации достаточно быстро. Подхватив на руки мои падающие кости, поволок обратно в комнату. Поняв, что теперь-то не пропаду, снова отключился.

Следующую неделю я провел как любимая лялечка. Рядом все время была сиделка. Как только просыпался, меня быстренько кормили какой-нибудь жиденькой кашкой с ложечки, давали морсик, и я снова засыпал. Через неделю уже начал немножко «гулять». Периодически на меня накатывала боль и слабость. Телом я еще не владел, но мозги работали. Пришлось использовать лечебные заклинания разных уровней. Когда я немного пришел в себя, меня стали усаживать в кровати, и я, откинувшись на подушки, честно таращился на сиделку, выслушивая последние новости Акана. Главной было то, что мне несказанно повезло. Оказывается, Маврик узнал о том, что со мной произошло, тут же поднял всех на ноги, нанял сиделку и даже пригласил ко мне лучшую целительницу. Он даже заплатил за мое лечение целых десять золотых! Правда, при этом сказал странные слова: «Это моя плата за дорогу». Я невольно усмехнулся: требовать плату я, конечно, не собирался, но в данной ситуации эти деньги пришлись как нельзя кстати. А еще больше мне повезло, что целительницей оказалась знаменитая леди Честер. Она когда-то даже преподавала в Академии, но три года назад по каким-то причинам решила перебраться в Акан, чему все местные несказанно рады.

Теперь стало понятно, что за неулыбчивая женщина ежедневно ворочала мои кости, проверяя и ощупывая от пяток до макушки. При этом все время была какая-то недовольная. Не то чтобы она мной брезговала, но какое-то недовольство с раздражением я у нее вызывал. Когда я немного окреп, смог сам сидеть и внятно разговаривать, я наконец решился и спросил ее об этом. Она ответила не сразу.

– Я занимаюсь врачеванием не один десяток лет. Думала, что знаю достаточно. А ты для меня непонятен. По всем признакам, ты должен был умереть как минимум месяц назад. Но ты жив. И ты здоров, как вообще можно быть здоровым при таком сильнейшем истощении. Органы чрезвычайно ослаблены, но работают нормально и стремительно восстанавливаются. И я не понимаю, как и почему. Или я стала такая дура, или ты ненормальный.

Сказав такое, она смутилась, но ей, похоже, стало легче, и она улыбнулась. Решив воспользоваться моментом, я начал подлизываться:

– Ну что вы, леди Честер. Я самый обычный, и только благодаря вашим усилиям еще живу и даже поправляюсь. Только такая великая целительница могла вытащить человека с того света. От одних прикосновений ваших рук мне уже становится легче.

– Линк, ты не умеешь льстить и даже не пытайся, хотя это тоже признак, что с мозгами у тебя все в порядке. А моя роль только в ежедневном осмотре и составлении правильной диеты. Все остальное – это заслуга твоего организма. Или ты тоже как-то себя лечишь? – Она с новым подозрением поглядела на меня.

– Совсем немножко, леди Честер, – замахал я руками. – И знаю только самые простейшие заклинания.

– Но ты их сейчас применяешь, и у тебя хватает на это сил? – откровенно удивилась она.

– Тело у меня слабое, но мозги-то работают, – не понял я. Не будешь же ей рассказывать, что у меня теперь все заклинания с усилителями или комбинированные и сил для них требуется немного.

– Судя по воздействию, применялись заклинания первого и высшего уровней. Это тяжело даже для здорового сильного мага, а уж в твоем состоянии… Маврик сказал, что встретил тебя в горах и ты назвался телохранителем. И как все это соединяется?

– Я действительно телохранитель, временно оказавшийся без работы. Магии я учился сам по книжкам и знаю только начальные основы. В Академии магии учат преподаватели десять – пятнадцать лет, а я занимался всего год. Так что мой уровень… – Я отмерил на ногте малюсенький кусочек. – Но я всегда рад получить новые знания и был бы счастлив поучиться у вас, – неожиданно для себя закончил я.

– Весьма странная просьба от телохранителя в сорок лет, который не может даже самостоятельно встать. И как ты это себе представляешь?

– Ну мне не нужны глубочайшие знания, которые не смогу изучить до конца жизни. Достаточно прочитать книги, которые вы сможете дать, и поприсутствовать при лечении других пациентов с вашими пояснениями. Хотелось бы просто понять, что же такое человеческое тело и как его лечить.

Сомнений леди Честер я не развеял, и она тут же это показала.

– Ну что ж, пятьсот золотых за возможность пользоваться моими книгами и по золотому за каждую консультацию. Тебя такое устроит? – Она с улыбкой наблюдала за моим вытянувшимся лицом.

Мало сказать, что я был в шоке. Пятьсот золотых за возможность читать книги. Это же бешеные деньги! И где их взять? Но тут мой взгляд упал на мои вещи, сваленные в углу. А что, можно продать мечи баронов да и мои мечи. Если не хватит, то можно чего-нибудь наколдовать для местных оружейников. Я повеселел:

– Условия очень тяжелые, леди Честер, но я их принимаю!

Вместо удовольствия от удачной сделки лицо леди Честер стало жестким, а взгляд колючим.

– Линк, давай объяснимся. Ты, нищий ходячий скелет, готов заплатить пятьсот золотых за чтение книг, количество и содержание которых даже не представляешь. Их так много, что ты сможешь прочитать и освоить их лет за десять. Ты готов платить по золотому за возможность получить консультацию по лечению людей, которых тоже не знаешь. Все это бессмысленно. Кто тебя послал и что ты хочешь узнать? Будь осторожен и правдив в словах, а то ведь я умею не только лечить.

Угроза была серьезная и вполне реальная. Осторожно я начал оправдываться:

– Давайте я буду объяснять все по порядку. Ваше имя я впервые услышал с неделю назад от сиделки и ничего про вас больше не знаю. Деньги я надеюсь получить, продав имеющееся у меня оружие. Чтение ваших книг, я уверен, вполне стоит указанной вами суммы. Но я не собираюсь в них разбираться. До недавнего времени я обладал способностью сразу запоминать прочитанное и разбираться с ним позже по мере необходимости. Надеюсь, она у меня осталась. Мне все равно придется задержаться в вашем городе на два-три месяца, чтобы восстановить силы и прийти в норму. Так что ваши книги я надеюсь прочитать все. В лечении меня интересуют не столько конкретные заклинания и лекарства, сколько их воздействие на организм. Недавно я открыл в себе возможности некоего особого зрения, которое пока не могу объяснить. Зачастую я просто не понимаю того, что вижу, а разобраться очень хочется. Не использовать такую возможность будет просто глупостью.

Честер долго молчала, пристально всматриваясь в меня.

– Ты хочешь вылечиться от этого зрения или научиться им пользоваться?

– Научиться пользоваться.

– Ты сказал, что хочешь видеть воздействие на организм. А ты пробовал потренироваться на простых предметах?

– С простыми я уже немного попробовал.

Она опять долго молчала.

– Хорошо, допустим, я тебе поверю. Условия пока оставим прежние. Ты будешь присутствовать при лечении, а все, что ты увидишь нового и необычного, ты обязан будешь тут же рассказывать мне.

Я, не раздумывая, согласился. Меня уложили, и Честер заново устроила самую тщательную диагностику. Особенно она проверяла голову. Но я не возражал. Закончив, она еще раз с сомнением оглядела меня и молча ушла.

Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, попросил сиделку позвать лучшего местного оружейника.

Когда он появился, я молча указал ему на стол, на котором были разложены все мои мечи. Тот также молча стал их осматривать и проверять. Баронские мечи ему понравились явно. Он их только не обнюхивал. Потом, правда, хмуро спросил:

– Откуда такие мечи?

– Достались честно, если ты этого боишься.

Такой ответ его, видимо, устроил. Мои собственные мечи он осматривал уже гораздо спокойнее. Наконец настало время торга.

– За те мечи могу предложить по сотне золотых, за парные – пятьдесят. – Он выжидательно посмотрел на меня.

Цена была неплохой, только вот мои мечи стоили гораздо больше. Не вдаваясь в объяснения, я попросил его положить свой меч ребром на стол и рубануть моим. Оружейник усмехнулся, но просьбу выполнил. Раздался грохот падающего перерубленного стола. С улыбкой ребенка, которому подарили новую игрушку, оружейник стал рассматривать остатки своего меча и стола. Потом повторил операцию с другим мечом, затем уже парой порубил остатки стола на кубики. Немного успокоившись, снова подсел ко мне, ожидая объяснений.

– Мечи мои, честные, с наложенными заклинаниями. Мне сейчас не до них, а деньги нужны, поэтому и продаю, – не стал рассусоливать я.

– За парные могу предложить пятьсот, – снова начал он торг.

Цена очень неплохая, хотя и явно заниженная. Можно поторговаться, только зачем мне деньги? На оплату услуг леди Честер денег хватит, а в дальнейшем я и из камней могу наделать золота. Пусть оружейник на этом заработает.

– Согласен, но замена стола за твой счет. А пятьсот золотых можешь сразу отнести леди Честер, она в курсе, за что.

Пораженный таким торгом оружейник несколько раз молча открыл и закрыл рот. Затем кивнул, бережно упаковал мечи и ушел. А уже на следующий день началась учеба.

Леди Честер принесла с пяток очень толстых книг, объяснила, в каком порядке их читать. Так и пошло. С утра приходила Честер, приносила толстые книги, делала мне осмотр и уходила. А я целый день валялся в кровати и читал. Рядом всегда стоял поднос с разнообразной едой. Ел я почти постоянно. Чтение – еда – сон, и так по кругу. К моей радости, способность фотографического чтения я не потерял. Когда счет пошел на пятый десяток книг, леди Честер устроила мне экзамен. Она задавала вопросы, я отвечал. Результаты были предсказуемыми – любой кусок я мог повторить как попугай, а вот осмысленного понимания было мало. Правда, если Честер задавала наводящие вопросы, то я мог уже сам построить логическую цепочку. Когда счет книгам перевалил за сотню, я вдруг почувствовал, что с меня хватит. То ли организм был ослаблен, то ли слишком много информации надо было переосмыслить, но дальше читать я уже просто не мог.

Леди Честер восприняла эту новость спокойно, сказав, что теории я получил достаточно. К этому времени я уже стал походить на страшно худого, но все же человека. И она стала водить меня в местный морг. Первая неделя была адом. Меня постоянно банально тошнило, но леди Честер была непреклонна. Она сразу предупредила, что пока я не научусь разбираться с мертвыми телами, она и близко не подпустит меня к живым. Она препарировала тела, объясняя каждый надрез, каждый орган, каждый оттенок цвета. Мне было очень плохо, но выручала фотографическая память. Невольно я вспоминал то, что узнал по книгам, сопоставлял с увиденным, сравнивал с тем, что видел глубоким зрением. Ночами меня мучили кошмары, но через месяц я все-таки научился понимать, что же вижу в человеческом теле. Как только я заикнулся о начале понимания, Честер устроила мне экзамен. Накрыв несколько тел простынями, предложила описать их состояние и причину смерти. После этого сделала вскрытия. Можно было гордиться – я точно описал все тела и их болячки. В одном месте мы поспорили, но в конце концов я оказался прав. В этот день я впервые заметил в ее взгляде уважение ко мне.

После этого она стала брать меня на свои приемы. Ее приемная превратилась в учебный класс. Сначала больного осматривала она, потом я, потом мы сравнивали диагнозы, а потом она проводила лечение. И в первый же день произошел конфуз. Я настолько увлекся отслеживанием воздействия заклинания на больного, что, когда вернулся к обычному зрению, первое, что увидел, это обеспокоенное лицо Честер.

– Что-то случилось? – не понял я.

Не отвечая, она стала делать мне полную диагностику. Не понимая причины, я молча терпел. Наконец она тяжело вздохнула и отошла от меня.

– Да объясните наконец в чем дело!

– Линк, ты помнишь, что с тобой было?

– Да ничего не было. Вы сделали заклинание, я посмотрел, как оно действует, а потом ко мне подошли вы.

– И все?

– И все.

– Линк, я сделала заклинание и обернулась к тебе спросить, что ты видишь. Ты сидел неподвижно. Когда я подошла к тебе, ты почти не дышал, и сердце билось еле-еле. Мозг не работал. Во всяком случае, я никакой активности не уловила. Обычными средствами я не смогла привести тебя в чувство. Это было восемь часов назад. После этого ты очнулся и как ни в чем не бывало спрашиваешь, что случилось. Как это все понимать?

– Какие восемь часов?!

– Погляди в окно, солнце уже садится!

Теперь уже я впал в прострацию. Немного поспорив, придумали возможное объяснение. При использовании глубокого зрения необходима предельная концентрация и некий транс, внешне напоминающий анабиоз. Поэтому я и выпадал из реальности. Кстати, это объясняло, как я сумел выжить. Если я провел как минимум треть времени в таком состоянии, то это и дает тот месяц, за который я не умер в горах. Непонятно только было, чем и как я думал, ведь мозг не проявлял активности, но этот вопрос оставили на потом. Для посетителей придумали объяснение, что такой транс – это последствия моего голодания. Так мы дальше и работали: диагностика больного, лечение Честер, мой транс. Вскоре выяснились новые нюансы. Время транса было непостоянно. Если применялись однотипные заклинания, то после третьего раза время сокращалось с нескольких часов до нескольких минут. Знакомые детали я уже просто просматривал, сосредотачиваясь только на новых. А после одного из высших заклинаний я просидел в трансе трое суток. Леди Честер уже не беспокоилась по этому поводу, но подозреваю, проводила на мне какие-то свои эксперименты. Но польза от нашей совместной работы, для меня во всяком случае, была огромная.

Больных на приемах было много. Вернее, люди болели, как и раньше, но теперь леди Честер принимала даже тех, кто не мог заплатить, ведь платил я. Население города быстро оздоравливалось, а я набирался опыта. Через пару месяцев уже отъелся до прежних габаритов, начал потихоньку делать зарядку и считал себя восходящей звездой в деле диагностики болезней.

А потом произошел случай, изменивший наши отношения. Нас позвали к женщине, повредившей руку. Когда мы пришли, действительность оказалась гораздо серьезнее. Молодая женщина лежала на кровати без сознания. Обвалившимся камнем ей размозжило левую руку, оторвало кисть. Пока довезли до города, началось сильное заражение. Рука почти до плеча почернела, лицо заострилось и пожелтело. Сначала я воспринял это спокойно, но леди Честер провела диагностику и вдруг осунулась. Я посмотрел тоже, но не понял причин для такого поведения.

– Что случилось?

– Ты что, не видишь, заражение зашло слишком далеко, ей осталось жить пару часов.

– А если исцелением высшего круга?

– Руку уже не восстановить, а она будет постоянным источником заражения.

– Ампутировать?

– Не поможет, заклинание исцеления жестко подстегивает регенерацию, а у ее организма для этого уже нет сил. Я очень сожалею. – Она отвернулась.

Я заново провел осмотр – она оказалась права. Я уже почти с этим смирился, когда мой взгляд упал на комок тряпья в углу. Комок оказался замурзанной девчушкой лет десяти, видимо, дочкой хозяйки. Зажав грязным кулачком рот, она тихонечко скулила, а из глаз катились слезы. И столько в ее взгляде было тоски, что меня передернуло. Пытаясь успокоиться, отвернулся и еще раз осмотрел женщину, прикидывая, что бы можно было сделать с моими знаниями. Леди Честер уже собралась уходить, и я решился:

– Леди Честер, позвольте, я попробую.

– Она и так почти мертва, чтобы на ней тренироваться, поимей совесть!

– Хуже ей уже точно не будет!

– И что ты будешь делать?

– Что и предлагал, с небольшими поправками.

Она долго смотрела на меня, потом обреченно махнула рукой:

– Делай, но это будет на твоей совести.

Для начала я заблокировал раздробленную руку, создав почти у самого плеча тончайшую пленку, напоминающую двусторонний скотч. Рука осталась на месте, но сосуды и нервы были перерезаны. Убедившись, что новые порции зараженной крови не поступают, вставил поперек аорты перед самым сердцем блок очистки крови (это я подсмотрел в одном из заклинаний). Затем добавил туда же генератор чистой крови и питания. После этого оставалось только ждать. Насколько я понял, Честер не могла видеть моих действий со структурами. Когда я уселся у кровати и стал ждать, вроде как ничего не делая, она потребовала объяснений, но я молча указал на стулья.

Присев у кровати, стали ждать. Каждые десять минут я проверял работу моих помощников. Состояние Мари потихоньку, но улучшалось. Через час жар спал, и дыхание выровнялось. Потом начала розоветь кожа, и наконец через два часа она открыла глаза. Немного полежала, пытаясь понять, где она. Затем попыталась вскочить, но израненная рука не держала, и она опять упала в кровать.

– Где моя дочь?!

Дочка уже сама подбежала к матери, они обнялись. Начались слезы, всхлипы. Мне с трудом удалось их уговорить подождать еще немного. Мари снова уложили в постель и обследовали. Состояние значительно улучшилось. На общем фоне резко выделялась тонкая линия, разделившая руку. Сверху уже порозовевшая кожа, ниже – налившаяся еще большей чернотой.

– Что это? – спросила Честер.

Я попытался объяснить. Идею она поняла, а вот реализацию нет.

– Что теперь? Будешь ампутировать?

– Нет, попробую восстановить структуру руки.

Обращаясь к Мари, я продолжил:

– Сейчас я попробую восстановить твою руку. Больно, надеюсь, не будет. От тебя требуется лежать спокойно, пока я не разрешу двигаться. А сейчас отвернись, а то будет не очень красиво.

Мари долго смотрела на меня, потом отвернулась и затихла. Теперь уже я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и настраиваясь, посмотрел на замершую в напряжении Честер и начал «операцию». Сначала, на всякий случай, отключил болевые ощущения у Мари. Перейдя на глубокое зрение, еще раз оглядел израненную руку. Состояние стало еще хуже. Больше не сомневаясь, выделил больной кусок руки до перемычки, убрал из него энергию и развеял структуру. Рука исчезла, остался только кусок у плеча, срез которого как будто прижали к стеклу, но крови не было. Сзади раздался судорожный вздох Честер, но я даже не повернулся. Теперь все внимание было здоровой руке. Выделяя в ее структуре нужные куски, стал копировать их на место удаленной, подправляя с учетом симметрии. Сначала кости, затем мышцы, нервы, сосуды, кожу. Я не торопился, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Закончив создавать руку, передохнул и начал проверку снова. Еще раз передохнул и еще раз проверил. Наконец я решился направить в нее энергию. Рука стала видимой, а сзади снова раздался судорожный вздох. Очень осторожно я стал убирать перемычку, восстанавливая в освободившихся местах соединение тканей. Потом проверил, как рука наполняется кровью, как реагируют нервы. Вроде бы все работало. Решившись, снял блокировку боли у Мари и тихонько уколол в палец иголкой. Она невольно дернулась.

– Можешь повернуться, – разрешил я.

Медленно повернув голову, она вопросительно посмотрела на меня. Я сунул ей какой-то комок в новую кисть.

– Что это?

Непроизвольно она поднесла предмет к лицу, стала рассматривать, и тут до нее дошло. Она бросила кусок в сторону и стала рассматривать руки неверящим взглядом. Потом стала себя щипать, крутить рукой во все стороны. А потом у нее началась истерика, но меня это уже не интересовало, на меня вдруг навалилась усталость. Убрав из нее свои блоки очистки и питания, направил на нее самое лучшее и сильное заклинание телесного исцеления.

Для меня самым важным было, как заклинание будет работать с новой рукой, не начнется ли отторжение, как при пересадке. Но все обошлось. Включилась регенерация, исправила несколько мелочей, но в основном было нормально. Открыв глаза, огляделся. За окном разгорался новый день, кровать стояла пустая и заправленная, в комнате было пусто, но чувствовались запахи какой-то еды.

– Опять просидел в трансе, – решил я.

Разминая тело, прошелся по дому. На звук шагов с улицы тут же прибежала Мари и засуетилась вокруг меня. Ее суета меня радовала, а еще больше радовало, как свободно и естественно она владела новой рукой. Я попытался ее осмотреть, но она отмахнулась. Оказывается, я просидел в состоянии транса пять дней! Леди Честер предупредила, что такое возможно, и строго-настрого запретила меня беспокоить. Сама она приходит три раза в день, проверить Мари и меня, приносит еду. Глядя на ловкую энергичную фигуру Мари, я все больше млел. Но была какая-то мелочь, не укладывавшаяся в мое радужное настроение. Я огляделся. Мари вся светилась от радости, а вот дом у нее еле держался, рассыпаясь на глазах. Не успел я еще внятно сформулировать свои мысли, как стены дома поползли в стороны и вверх, утолщаясь и выравниваясь на глазах. Перевел взгляд на пол, и тот сразу пошел волнами, превращаясь в ровную площадку. Затем настал черед потолка, окон, подвала. Мари в это время испуганно жалась ко мне. Но как только я начал превращать мебель, испуг быстро прошел. А уж когда я преобразовал посуду в фарфор и хрусталь, во взгляде у нее появилось заинтересованное, откровенно собственническое выражение. Теперь она уже сама водила меня по дому, показывая откровенно обветшавшие места.

Когда вышли на улицу, я сделал облицовку дома светлым камнем, крышу черепицей, к калитке побежала дорожка из разноцветного камня. Потом была очередь изгороди, сарая, колодца. И вот возле колодца до меня вдруг дошло, что слишком уж легко у меня все это получается. Я ведь даже не задумываюсь, как это надо сделать, я просто этого хотел, и все получалось. Или у меня очередные «глюки», или я перешел на какой-то другой уровень как маг – поставил сам себе диагноз. И я себя не контролирую. А если мне захочется, чтобы у кого-нибудь грудь выросла или еще что, вдруг ужаснулся я. На счастье, на глаза попалось ведро с водой. Окатив себя с головой, сразу на контрасте ощутил какой-то необычный огонь внутри себя. Пришлось вылить на себя еще десяток ведер холодной воды, прежде чем ощущение внутреннего огня ушло. Попытался теперь изменить пропорции ведра – ничего не получилось. С облегченным вздохом огляделся вокруг. Все, что я наделал за последний час, осталось на месте. Мари стояла невдалеке и с огромным интересом наблюдала за моими действиями. Для нее это выглядело игрой, где сказочный принц раздает подарки. Пришлось ее огорчить, сказав, что подарки закончились. Возвращаясь в дом, поразился, сколько же я успел наворотить за какой-то час. На месте разваливающейся халупы теперь стоял добротный дом, будто сошедший со сказочной картинки. Внутри все стало выглядеть вполне прилично – крепкое, надежное, чистое и гладкое.

Потом был праздничный обед с длинными разговорами. Потом на столе появилась бутылка вина, настроение еще больше поднялось, а мысли начали поворачивать в определенное русло. Так нас и застала леди Честер – веселых и довольных. Она сразу же сделала нам обоим диагностику. Подтвердила, что у нас все в порядке, и только после этого присоединилась к столу и обратила внимание на сервировку. Достаточно ей было поднять удивленный взгляд на Мари, как та меня сразу сдала. Рассказывала она здорово, в лицах и с подробностями. И как я очнулся, и как начал переделывать дом, и что она подумала, и как я по ее просьбе делал то и это. Леди Честер заинтересованно слушала, в нужных местах пораженно ахала, но вот взгляд оставался серьезным и все более задумчивым. Когда Мари закончила рассказ, Честер обратилась ко мне:

– Наверно, трудно было делать такое?

– Да нет, после работы с человеческим телом это было уже легко и получалось само собой.

– Ты бы и мост, наверное, мог сделать, – задумчиво проговорила она.

– Можно и мост, только зачем? – насторожился я.

– Да, конечно, незачем, – так же задумчиво проговорила она.

Чувствуя, что разговор начинает поворачивать куда-то не туда, решил его свернуть. Попрощавшись с Мари, пошли домой. Честер шла какая-то невеселая и задумчивая.

– Линк, я начинаю бояться тебя, – неожиданно сказала она.

Я аж споткнулся.

– Леди Честер! Я вроде ни словом, ни делом, ни даже в мыслях… – начал было я, но Честер меня перебила:

– Когда оружейник принес деньги, меня заинтересовали необычные мечи, которые ты продал. Я отправила человека к Монолиту, и он принес очень интересные вести. Оказывается, никому не известный телохранитель леди Лары неожиданно оказался необычайно сильным магом, который практически в одиночку обеспечил захват Монолита, разоружил отряды баронов, уничтожил лучшего боевого мага Ахгыза. И получил за это в награду мечи баронов. Солдаты считали его новым воплощением Черного Барона. Затем он уехал на север и пропал. Потом я хорошенько расспросила Маврика, который так просил позаботиться о тебе. И он готов был поклясться, что по новой дороге перед его отрядом проходил только ты. И что отпечаток на граничном камне – это свежий отпечаток твоей руки. И что новую дорогу сделал ты. И что ты – новое воплощение Горного Барона. Ты выжил при таком истощении, что тело превратилось в ходячий скелет. Если бы я сама не присутствовала при этом – не поверила бы. Затем за несколько месяцев ты запомнил знания, которые я собирала годами. Потом ты вырастил новую руку женщине, о чем я и не смела мечтать. Я бы тоже сравнила тебя с каким-нибудь бароном, но на такое были способны, по легендам, только древние маги. Несколько возрожденных душ древних магов в одном человеке – это как-то уже слишком. Но последней каплей стал новый дом Мари. Если ты способен просто так, из расположения к женщине, без всяких заклинаний, не разрушить, а полностью переделать дом и даже не устать, так что же ты можешь сделать еще, в каком-нибудь другом настроении, построить или уничтожить город? При этом ты остаешься обычным человеком, в котором я не чувствую ни одного из признаков, которые привыкла видеть в магах. Я не понимаю и поэтому начинаю бояться тебя.

Я смутился:

– В вашем пересказе, леди Честер, все выглядит как-то не так. Мне, конечно, льстит высокая оценка моих скромных заслуг, но не надо преувеличивать. Могу поклясться, что я простой обычный человек. А все способности, о которых вы говорили, это всего лишь шутка богов, которым я поклялся принять любую судьбу, приготовленную мне. Боюсь, что она будет нелегкая. Поэтому и хватаюсь за любые знания, до которых могу дотянуться. И я всегда буду считать себя вашим учеником. Потому что настоящие знания у вас, а я так, только нахватался верхушек да научился другому зрению, не более. Характер у меня бывает не очень. Но я никогда и никому осознанно зла не желал, тем более вам. Поэтому мне очень не хотелось бы портить с вами отношения, тем более причинить какую-то обиду или боль.

Леди Честер внимательно слушала меня, потом долго молчала. Но ее следующий вопрос снова заставил меня споткнуться.

– А мне ты можешь сделать посуду, как у Мари?

В очередной раз поразившись зигзагам женских мыслей, тут же согласился. И, разумеется, сделал, только позже.

Следующие дни прошли в обычной текучке, а потом к нам пришел необычный пациент. Крепкий, очень уверенный в себе мужчина лет сорока. Судя по поведению леди Честер, гость был весьма уважаемым. Начались разговоры о погоде, делах в городе, но чувствовалось, что гость пришел по другому поводу и сильно волнуется. Наконец он заговорил о цели визита:

– Леди Честер, моя просьба покажется вам необычной, но мне нужна ваша помощь.

– Что же здесь необычного? Я всегда стараюсь помочь, если это в моих силах.

Вместо ответа гость положил правую руку на стол и закатал рукав. Почти до локтя у него был протез. Честер быстренько провела диагностику и успокаивающе сказала:

– Господин Вахун, с рукой у вас все в порядке. Рана прекрасно зажила, никаких осложнений.

– Вы не поняли, леди Честер. Я хочу просить вас вырастить мне руку.

Наступила немая сцена. Мы с Честер смотрели друг на друга, Вахун на нас. Наконец заговорила Честер:

– Простите, господин Вахун. Я занимаюсь лечением, а не чудесами. И при всем моем уважении…

– Я понимаю необычность своей просьбы, – перебил ее Вахун, – но поймите и меня. В городе только и разговоров о чудесном исцелении Мари. И все знают, что в город ее привезли с оторванной кистью. Вы с Линком не пришивали ей кисть, вы сделали ей новую руку. Все знают, что вы великая целительница, поэтому все в это верят. Я еще достаточно молод и мог бы сделать еще больше, имея здоровую вторую руку. Случай с Мари дал мне надежду. Я достаточно состоятелен и готов заплатить. Я очень надеюсь на вас!

Опять немая сцена и переглядки. Наконец Честер сказала:

– Тебе решать, Линк.

– С Мари не было выхода, а здесь рука есть!

– С Мари выход был – ампутировать, а здесь руки нет. То, что получилось раз, может получиться снова. А тут готовый пациент, согласный на все. Представь, скольким людям ты можешь помочь, если научишься пользоваться своими способностями!

Мне и хотелось попробовать себя, и было страшно навредить вполне здоровому человеку. Заметив мои сомнения, Честер с Вахун вдвоем насели на меня и уговорили. Но я оговорил себе два условия – в случае неудачи Честер будет делать обратную ампутацию сама и ко мне претензий не будет. Второе – ежедневные проверки у леди Честер в течение месяца. Вахун тут же согласился.

Его уложили, я сделал блокировку руки, затем удалил культю и сделал копию целой руки. Затем заклинание высшего исцеления и проверка результата. С опытом начала повышаться и скорость. Операция прошла за четыре часа, и уже к вечеру я очнулся. Честер рассказала, что если я был в трансе четыре часа, что уже было рекордом, то Вахун сидел в своем трансе не меньше часа, разглядывая и пробуя свою новую руку. А уж когда он на следующий день явился на заседание местного городского совета и демонстративно размешал ложечкой сахар в чае, слухи разнеслись по всему городу, и к нам валом повалил народ. В основном молодые мужчины и женщины, которым судьба нанесла удар. С Честер я договорился, что платить они будут кто сколько сможет, а на время контроля будут отрабатывать у нее на дворе. Ущерба своим силам я не чувствовал, опыт возрастал. Так что вскоре операции на конечностях делал за час, а двор превратился в муравейник из счастливых мужчин и женщин. Пришлось придумывать большую переделку построек леди Честер, чтобы занять всех. Все были довольны.

Вскоре к нам стали приезжать из соседних городов, а через пару месяцев появились пациенты и из краевой столицы. Работали мы уже по двенадцать часов, а вылеченных некуда было девать. Пришлось новеньких отправлять на работы по благоустройству города. Еще через пару месяцев среди пациентов стали появляться «странные». Нет, они, конечно, приезжали со своими проблемами, зачастую очень серьезными. Но их отличали очень внимательные взгляды. Они старались не выделяться, но взгляд не спрячешь. Вскоре последовали сначала тонкие, а потом все более настойчивые предложения переехать в столицу и начать практику в Академии. Мы с леди Честер очень многому научились друг у друга, но оба понимали, что главной целью был я. Я побоялся раскрывать секреты глубокого зрения, а без него создавать части тела не получалось. Делаться же чьей-то собственностью, даже ради благих целей, не хотелось. И я засобирался в дорогу. Новость эта мало сказать, что огорчила жителей, но удерживать меня никто не посмел. Лишь напоследок леди Честер спросила:

– Линк, теперь о тебе будут слагать легенды. Сравнить тебя мне не с кем. Под каким именем тебе хотелось бы услышать о себе?

– Линк, лорд красного креста и полумесяца, – отшутился я, но Честер восприняла такой титул совершенно серьезно.

– Легкой дороги тебе, лорд Линк.

Дорога и правда получилась легкая. После года напряжения мне сейчас никого не хотелось видеть. Поэтому я просто выехал за город и отправился куда глаза глядят, без дорог и планов. Продуктов было как минимум на месяц. А больше я ничего не боялся. С моими нынешними способностями и опытом достаточно было посмотреть на человека, и он бы умер. Так что уже неделю я просто ехал по степи и наслаждался покоем.

Поужинав, развалился на попоне возле костра и прислушался к окружающей меня степи. Ночь была сказочная. Тихо, тепло, ни ветерочка, безоблачно. Небо сверкало тысячами крупных звезд и прямо затягивало. Но я крепился. Почему-то у меня было нехорошее предчувствие, что если я сейчас впаду в транс от неба, то вполне могу очнуться где-нибудь между звезд, а этого не хотелось. Мой последний опыт показал, что стоит мне впасть в транс от чего-то, и я могу получить новые знания и новые проблемы. Сегодня я их не хотел. Чтобы отвлечься, начал вспоминать дни, проведенные в Акане. Старался вспоминать только приятное. Наконец добрался до Мари. Хорошо тогда получилось. И Мари вылечил, и домик ей подновил. А как же я это делал? Просто хотел. А вот почему у меня получалось?

Помнится, был какой-то особый огонь в груди. Нет, на женщин я реагирую вполне традиционно и предсказуемо, но в тот раз было как-то по-другому. Ощущение чего-то чистого и светлого, идущего изнутри. А что, если попробовать повторно вызвать то состояние? Правда, кого выбрать в качестве объекта для чистого вожделения? Не леди же Вамп! Знакомых женщин здесь у меня было немного, да и отношения в основном были просто деловыми. А вот та богиня, что поцеловала меня в таверне, вполне подходит. Закрыв глаза, стал вспоминать. Не торопясь, черточку за черточкой, изгиб за изгибом, запах волос, вкус поцелуя. Вскоре в груди не просто горел огонь, а бушевал пожар. И желание обладать ею стало настолько нестерпимым, что я вдруг с невероятной силой захотел, чтобы она была со мной рядом. Непроизвольно я протянул руку и в шоке открыл глаза, ощутив под рукой упругую женскую грудь. Рядом со мной действительно лежала обнаженная богиня. Она спала. Но вот ресницы дрогнули, глаза сонно открылись. Несколько мгновений она недоуменно смотрела на меня, потом вокруг. Наконец начало появляться понимание ситуации. А уж когда она заметила мою руку, так и лежащую на ее груди, во взгляде заплескалась ярость. Вскочив, она закричала:

– Ты! Ты! Ты!

Ее прямо заклинило от ярости. Потом она начала материться. Божественно. Я от смущения даже опустил голову. И взгляд уперся в… Богиня еще некоторое время материлась, но наконец заметила, куда же устремлен мой взгляд. Мгновенно покраснев, она прошипела:

– Смотри мне в глаза, скотина!

Я послушно стал поднимать голову, но взгляд теперь зацепился за великолепную грудь, на которой до сих пор виднелся отпечаток моей ладони. Она проследила за моим взглядом, и ее снова переклинило.

– Ты! Ты! Ты! Скотина похотливая! Кобель ненасытный! Выучили на свою голову! – с какой-то горечью продолжила она. – На сладенькое потянуло?! – И, снова бросив взгляд на свою грудь с отпечатком моей руки, еще больше взъярилась и влепила мне то ли пощечину, то ли оплеуху.

Тело у нее великолепное, а вот ручка оказалась очень тяжелой. Я сразу вырубился…

Приходил в себя я очень долго и очень больно. Голова не просто раскалывалась, а готова была лопнуть. Потом увидел желтые листья. Много. Откуда они, я ведь в степи?! С трудом получилось сесть. Постепенно удалось выяснить, что голова у меня разбита и залита кровью, один глаз заплыл и не смотрит. А вокруг осенний березовый лес!! А рядом со мной окровавленный камень, в который на Земле я когда-то влепился!

И как это все понимать?! Я долго убеждал себя, что не сошел с ума, попав на Эрию. Учился просто жить, попрощавшись с Землей. А теперь получается, что я нигде не был и все это бред перегруженного фантастикой мозга?! В последней надежде я ухватился за одежду. Но одежда была той самой, с помойки. Стало так хреново, что хотелось выть. Значит, вернулся к тому, с чего начал. И жить осталось неделю. Я начал материться. Все громче и громче. Под конец я уже просто орал, выплескивая свою боль, разочарование и тоску. Но – матерись не матерись, а жить дальше надо. Уже начинало темнеть, и я, поднявшись, поплелся в город. Но далеко мне уйти не дали. Как только вышел на окраину, рявкнула сирена, подъехал «бобик», и меня весьма невежливо обшмонали и повязали. Документов нет, морда в крови, иду из леса, мало ли что. Да я и не сопротивлялся, мне было глубоко безразлично. В отделении сразу сунули в «обезьянник», пообещав разобраться утром. Ну что ж, отделение милиции, каких много. На входе помещение дежурного, коридоры, наш «обезьянник». Везде решетки. На скамейках прикорнула парочка таких же доходяг, как и я, еще и для меня места хватало. Если до утра не подсадят какого-нибудь буйного, то вообще условия, как в Хилтоне. Если бы не решетки. Меня от них просто коробило – отвык. Подойдя к перегородке, провел по ней рукой. Хорошее железо, толстое, но такое чужое здесь. Захотелось пожалеть его. Не нужны здесь решетки, ни эта, ни на окнах. Повздыхав, отправился на скамейку, покрутился и потихоньку уснул.

Ночь прошла на удивление спокойно, а вот утро началось с мата. «…! …!!» – неслось по коридорам. С трудом продрав незаплывший глаз, огляделся. Недалеко от нас какой-то милицейский майор построил дежурную смену и крыл их матом. Минут пятнадцать он просто орал, не обращаясь ни к кому конкретно. Немного устав, начал уже индивидуальную работу, склоняя их в неудобные позы. С большим трудом я наконец понял, что ночью кто-то свистнул все решетки из отделения, включая решетки с окон комнаты дежурной смены и даже с оружейки. И вот начальник пытался узнать – как и кто. Но все делали честные глаза. Ночь прошла на удивление спокойно, чужие не появлялись. На резонный вопрос, а куда тогда делись решетки, только разводили руками и потупляли глаза. Наконец майор немного устал и заметил нас.

– А это кто такие?

– Задержали для дальнейшего выяснения, – доложил дежурный.

– Задержали?! – тут же завелся только было успокоившийся майор. – И каким х… вы их интересно задерживали?! Вы даже собственные решетки сохранить не смогли! А эти… Разлеглись тут, устроили ночлежку! А ну пошли к …!! – и чуть ли не пинками выгнал нас на улицу.

Странное начало дня. О подобном я даже не слышал. Усевшись на лавочку в ближайшем скверике, стал осматриваться. На работу не надо, делать ничего не надо, разве что найти что-нибудь пожрать. Живи и радуйся. Только вот милицейские решетки не выходили из головы, как их можно было утащить? Явно без «болгарки» и автогена. Мне бы так, на одном металлоломе озолотился бы. И вдруг резанула мысль – а не я ли сам эти решетки спер?! Вернее, не спер, а отпустил на волю. Правда, такие шутки я мог делать на Эрии, в бреду, а здесь Земля и реальность. Однако от возможности снова начать пользоваться магией меня аж затрясло. Лихорадочно стал вспоминать свои первые простейшие заклинания. Световой шарик пойдет. Очень осторожно сплел заклинание и запустил его. Шарик послушно появился. Попробовал несколько других – тоже получилось. Облегченно переведя дух, сделал исцеление второго круга. Тело обдало жаром, заплывший глаз начал открываться, а рана на голове зачесалась, подживая. Настроение стремительно улучшалось.

Второпях от гнева или по каким-то своим планам, но богиня не стерла мне память. Огромное ей спасибо! Значит, все было на самом деле!!! Положил руку на боковушку скамейки, и чугун послушно поплыл вверх, превращаясь в золотую статуэтку богини, какой я ее запомнил в последние минуты. Взяв статуэтку в руки, стал рассматривать. Золото, конечно, хорошо, но мне не понравилось. Немного напрягся, изменил. Не знаю, что за материал я изобрел, но статуэтка сразу стала по-настоящему живой. Тело напряжено, глаза яростно сверкают. Но я на нее не сердился. Если вдуматься, любая женщина, которую среди ночи голой вытаскивают из постели да еще и лапают, будет в бешенстве. Нет чтобы организовать вечер при свечах, позвать очень вежливо серенадой, встретить цветами… Я даже заулыбался таким мыслям. Словно в ответ лицо статуэтки неуловимо изменилось. Теперь она тоже улыбалась, лукаво и ободряюще. Но я от этой улыбки поперхнулся. Это что же, она и сейчас мои мысли читает?! Ах ты, зараза любопытная! Но злость прошла так же быстро, как и пришла. Не сердится, ну и хорошо. Может, и в самом деле когда-нибудь цветы понадобятся.

А теперь можно и подвести итоги. Самое главное – я не сумасшедший! И Эрия не плод моей больной фантазии. Чем теперь заняться? Да работы море! Для начала сделать ревизию знаний, полученных на Эрии. Что будет работать на Земле, что нет. Разобраться с огнем в груди – это новый вид энергии или еще что. Если уж с его помощью удалось заполучить богиню в свои объятия, то разобраться с этим надо обязательно. Следующее – фокусы со временем. Как я умудрился провести почти три года на Эрии, а вернулся обратно в тот же момент, когда ударился головой. Надо будет попутешествовать, поизучать опыт местных магов. Наверняка у них найдется чему поучиться. Еще надо будет разобраться с богами Эрии. Что-то меня фраза богини «Научили на свою голову» настораживает. Получается, они мне не подарки делали, а учили как младшего? Значит, богиня моя, «золотая рыбка», не одна ко мне хорошо относится? Тоже надо будет разобраться. Да и о месте жительства надо подумать. Жизнь на Эрии как-то проще. Они пошли по пути магии, а не техники. И кто будет сильнее при встрече – еще под вопросом. А раз меня могли перебрасывать с планеты на планету, то и я смогу, надо только научиться.

Дел набиралось на ближайшие двадцать – тридцать лет. Расслабившись, стал ласково поглаживать статуэтку своей «золотой рыбки». От прикосновений к пальцам проскакивали искорки, но это было даже приятно. Потом я сделал самый прочный футляр, какой мог, заполнил самым нежным материалом и осторожно положил туда богиню. Пусть отдыхает. Дальше были пустяки. Сделал себе новый паспорт, несколько пачек денег. Теперь на очереди салон красоты, новая одежда, какой-нибудь уединенный домик. Жизнь-то налаживается, а я вешаться собирался! Засмеявшись, подхватил футляр и отправился к новой жизни.