Холод его дыхания

Гамос Лина - Холод его дыхания

Яся только что не подпрыгивала от нетерпения и переполнявшего ее счастья, разглядывая синий конверт с заветным билетом в солнечную страну. Три года, долгих, бесконечных года работы в вечернюю смену, после учебы в институте. И вот мечта почти осуществилась, она смогла отложить необходимую для путешествия сумму. Ясмин забронировала номер в отеле в небольшом городке, приняв решение ехать без турпутевки и, этим экономя небольшие, но столь необходимые ей средства бедного, почти нищего студента. Девушка мечтательно прикрыла глаза, представляя ласковые лучи южного солнца, живописные долины и старинные замки. Городок был крошечный, но располагался весьма удачно: с одной стороны не далеко от столицы с ее музеями и достопримечательностями, с другой в достаточно тихой, безлюдной местности, почти лишенной нашествия туристов. Цена одноместного номера с включенным в стоимость завтраком была почти в два раза дешевле столичных отелей того же уровня. Яся ехала за новыми впечатлениями и за возможностью прикоснуться к истории, комфорт для нее был не столь важен в этом долгожданном путешествии.

- За эти же деньги ты могла купить автобусный тур, но нет, ты собираешься ехать в незнакомую страну в полном одиночестве.

- Мина, это цивилизованная страна и преступность там, гораздо ниже нашей.

Ясмин видела раздражение на лице подруги, смешанное с заботой и примиряющее заметила:

- Я позвоню тебе из отеля и позвоню перед отъездом домой. Тебе не о чем волноваться. Ты только взгляни на этот городок, он чудесен. Ну, что может со мной там случиться, кроме сказочных встреч со средневековой архитектурой.

Мина бросила беглый взгляд на монитор ноутбука и недовольно поджала губы.

- Все равно я думаю, что автобусный тур ни чуть не хуже обычного.

- Ну, да, - Ясмин встала с кровати и вытащила приготовленную для поездки дорожную сумку. - За неделю можно посмотреть всю Европу, но ничего не запомнить из-за утомления от постоянных переездов. Я хочу пожить среди людей, погулять по узким улочкам, вымощенных камнем, заглянуть в сады…

- И на тебя охранники спустят собак, решив, что ты воришка.

Мина нехотя улыбнулась, наблюдая за сборами подруги и соседки по комнате в студенческом общежитии.

- Я на самом деле желаю тебе отдохнуть, но ехать в незнакомую страну одной…

- Я достаточно самостоятельная, чтобы позаботиться о себе, ты не находишь? Именно я заставила тебя поступать вместе со мной в институт и не идти проторенной тропой для детдомовцев на завод разнорабочей. Мина, сейчас у нас нет ничего, кроме смешных имен, но еще немного и у нас будут дипломы о высшем образовании, престижная работа, мы будем счастливы.

- Мое имя не смешное. Милания вполне себе приличное имечко.

- Иванова Милания, немного по-деревенски, не считаешь?

- Иванова Ясмин Ивановна, прямо таки вверх аристократизма.

Девушки рассмеялись и, Мина заметила:

- Скажем еще раз спасибо воспитателям за звучные имена, но скромные фамилии.

- Действительно, жаль, что воображение оставило их вот так неожиданно. Могли бы и фамилии придумать звучные.

Яся сунула в боковой карман запакованные в отдельный конверт документы и деньги, оглянулась проверить, не забыла ли чего, и опустилась на стул.

- Только представь, через несколько часов я буду в другой стране. Другая культура, люди, история.

- Звучит волнительно и интригующе, но не забудь про магнитик на холодильник.

- Это единственное о чем я буду думать все четырнадцать дней отдыха.

Все опасения Мины оказались напрасными. Яся без проблем и особенных затруднений добралась до отеля, где ее встретил гостеприимный хозяин. Радушие жителей этой страны было именно таким, каким описывали его в книгах и показывали в фильмах. Ясмин нравилось все: ее номер на тихой улочке в череде таких же узких, извилистых и немноголюдных улочек, крошечная площадь в центре города и многочасовые пешие прогулки по окрестностям города. Девушка завтракала, брала с собой бутылку воды и бутерброд, чтобы перекусить в тени какого - нибудь дерева и отправлялась любоваться апельсиновыми садами и виноградными полями. Первые три дня пролетели незаметно. Ясмин совершенствовала знание языка, надеясь к окончанию поездки значительно улучшить свои познания. Пока же она с трудом понимала местных, только когда они говорили медленно, отчетливо проговаривая каждое слово. Ей хотелось бы вернуться сюда, в этот небольшой, но такой дружелюбный город, еще. Возможно, после окончания учебы, когда она станет учителем иностранных языков, и ее доходы позволят ей быстрее накопить на поездку сюда, в страну теплого солнца, дружелюбия и гостеприимства.

Ясмин отпила глоток воды, закрутила крышечку и сунула бутыль в небольшой рюкзак на спине. Дорога поднималась в гору, петляя черным асфальтом вдоль раскинувшихся по обеим сторонам виноградников. Потом поля заканчивались, и начинался лес. Девушка сделала пару кадров, какого - то растения и пошла вверх по дороге, надеясь подняться на самую вершину холма до наступления вечера. И тут услышала позади себя шуршание шин. Машина проехала немного вперед и неожиданно остановилась. Ясмин тоже замерла на обочине, любуясь низкой посадкой роскошного автомобиля и необычным, вертикальным открытием дверцы. Она видела подобные авто для миллионеров на страницах журналов, но на самом деле они были даже еще более красивы, чем на рекламных фото.

Мужчина вышел из салона автомобиля и сейчас направлялся к ней, что - то быстро и отрывисто, говоря ей недовольным, резким тоном. Темные, чуть вьющиеся волосы, смуглая кожа, прямой нос и прихотливо изогнутые губы. Достаточно высокий, худощавый, шелковая рубашка с небрежной элегантностью расстегнута на груди. Он подошел ближе и, сунув руки, в карманы прямых с идеальной стрелкой классических брюк, выжидательно уставился на девушку, явно ожидая от нее ответа на свою стремительную тираду.

- Я ничего не поняла из вашей речи, Сбывшаяся Мечта всех моих подруг и просто знакомых. Если вы ищете город, - Яся немилосердно коверкая язык, повторила свои последние слова на местном, - то город там, внизу.

Мужчин промолчал, продолжая разглядывать ее пристальным взглядом. Неожиданно Ясмин поняла, что готова писать ради него не только стихи, но оды и поэмы. Незнакомец был совершенством.

- Куда ведет эта дорога, я не знаю, но, - Ясмин очаровательно улыбнулась, поправляя панаму. - Я готова узнать, если вы обещаете на мне немедленно жениться, чтобы все мои подруги и знакомые задохнулись от зависти.

Потом медленно произнесла на местном:

- Мне незнакома эта местность.

И не удержавшись, добавила, прекрасно осознавая, что он не понимает ничего из ее слов:

- Вы, конечно, очень красивы, и, видимо, достаточно богаты, чтобы я потеряла голову от внезапной любви, и голос у вас меня завораживающий, но жаль вас разочаровывать: выглядите вы несколько старше моего личного возрастного ценза. Придется рассказать подругам, что вы меня преследовали и умоляли о взаимности, но я была непреклонна в своем решение не выходить за вас.

Ясмин изобразила сожаление и, прекрасно осознавая, что просто таки немилосердно коверкает слова, сказала:

- До свидания, было приятно познакомиться, - мужчина склонил голову к плечу и снова что - то произнес тягучим, низким голосом, заставляя Ясмин плавиться от сладких волн внезапного желания, его движение и поза были наполнены такой неповторимой грацией хищника, что Ясмин грустно добавила, уже больше для себя. - Но вы можете говорить сколько угодно, хотя все это и может закончиться попыткой изнасилования с моей стороны. Мы встретились для того, чтобы расстаться, но я буду помнить вас всегда. Кстати, я могла бы стать образцово - показательной женой, так что надеюсь, когда вы женитесь на какой - нибудь модели, которая растратит ваше состояние на капризы и драгоценности, то будете глубоко несчастны.

- Никогда не хотел жениться на модели.

- Что?

Это было единственное слово, которое вырвалось у Яси. Она смотрела огромными перепуганными глазами на незнакомца, отказываясь понимать то, что только что от него услышала. Краска стыда медленно заливала ее лицо, делая его пунцовым.

- Именно благодаря тому, что я не прохожу ваш возрастной ценз, у меня было некоторое время на изучение пяти европейских языков. - Мужчина откровенно и самым наглым образом насмехался над растерявшейся девушкой. Он говорил правильно, с легким акцентом, предававшим ему некий шарм. - Искренне надеюсь, что ваша внезапная немота нисколько не отразится на вашем самочувствии, и вы не упадете в обморок.

- И тогда вы смело можете переехать меня своей великолепной машиной.

Ясмин обошла мужчину и с все увеличивающейся скоростью направилась вверх по дороге.

- Кстати, я остановился сообщить вам, что это частная дорога и внизу есть соответствующий указатель.

Если Яся думала, что испытала все возможное унижения, то сейчас она поняла свою очевидную ошибку. Он шел прямо за ней, к своей машине и ей надо было развернуться, чтобы спуститься вниз, к городу. Девушка резко повернулась и, глядя прямо себе пол ноги, зашагала вниз по дороге, чувствуя за спиной насмешливый взгляд.

Макс опустил дверцу и завел двигатель. Девушка была забавной и улыбка продолжала изгибать его губы, когда он подъехал к дому. Секретарь ждал на ступенях крыльца и слегка поклонился, когда хозяин вышел из машины.

- Найди мне туристку, Стефано. Она остановилась в каком - то из здешних отелей. Лет двадцати, не больше, хорошенькая, светленькая и путешествует, скорее всего, одна.

- Информация нужна немедленно, сеньор Дамазо?

- Я хотел бы провести с ней этот вечер, - Макс остановился и взглянул на помощника. - Попроси хозяина освободить для меня кафе, мы должны быть там одни.

Ммм, замечательный вечер с занимательной девушкой. Ее непосредственность и склонность к иронии ему определенно импонировали. Нечто новое, необычное для него. Беглого взгляда на ее одежду и сумку ему вполне хватило, чтобы оценить ее материальное положение. Бедная студентка, вынужденная подрабатывать вечерами для того, чтобы позволить себе какие - либо траты. Поманить ее щедрым подарком? Но девушка почти не обратила внимания на его машину и осталась равнодушной к дизайнерской одежде и туфлям ручной работы. Вряд ли ему удастся зацепить ее состоянием, скорее отпугнет. Если она привыкла работать и самой добиваться своего, то не купится на щедрость случайного любовника. Испугается Макса, будет избегать встреч, добавит заботы. Для нее вполне подойдет безработный филолог, вынужденный подрабатывать у местного богача простым водителем. Скромно, трогательно и жалость присуща большинству женщин. Странная прихоть, конечно, завести короткий роман с туристкой, но очень уж она была мила и непосредственна. Макс представил выражение ее лица при их следующей встрече и неожиданно тепло улыбнулся. Она определенно нравилась ему. К тому же это был его тип: тоненькая, хрупкая, светловолосая, с манящим взглядом и четко очерченным, чуть великоватым для узкого лица, ртом.

- Сынок, - мать вошла в холл, протягивая руки для обязательного родственного объятия. - Надеюсь, твоя поездка прошла успешно. Твой дорогой отец уже час, как заперся в кабинете и беспрерывно говорит по телефону.

Макс обнял мать, запечатлевая нежный поцелуй на ее щеке.

- Все прошло замечательно, семья Тесано поддержит нас.

Пожилая женщина на мгновение прижала ладонь к лицу сына, ласково погладила и с нежностью напомнила:

- Семья должна держаться друг друга, главное, это семейные узы. Надеюсь, - мать взяла под руку Макса и хитро улыбнулась. - Тебе понравилась дочка старого Тесано?

- Оставь, моя дражайшая мама, свои своднические замашки.

- Но тебе уже тридцать семь лет, пора бы остепениться, завести семью. Я слышала дочь старика не только красавица, но и умница?

- Все правильно, мама, но поговорим об этом позже, - Макс остановился около дверей в отцовский кабинет. - Я очень занят.

- Тебе пора заключить брак и подарить нам множество внуков. Ты же знаешь, как мы переживали то, что ты у нас один.

- Обещаю, - Макс открыл дверь в кабинет и улыбнулся матери. - Я обязательно женюсь и завалю тебя множеством внуков.

Отец бросил что - то резкое в телефонную трубку и опустил ее с глухим стуком на стол.

- Кажется, у нас появились проблемы, сын.

- Кажется, я хочу этот вечер провести в местном кафе.

- Спускаемся к простому люду с непреступных стен замка?

- О, нет, - Макс опустился в кресло напротив отцовского стола. - Хочу завести ни к чему не обязывающую интрижку с русской туристкой.

Отец вопросительно выгнул бровь и Макс рассмеялся.

- Она шла по дороге к дому, я остановился сделать замечание и неожиданно услышал от нее, насколько я сексуален и хорош собой. Теперь я просто обязан доказать, что легендарная потенция итальянских мужчин не выдумка.

- Она предложила тебе секс?

Старик презрительно скривил губы, выражая общее мнение по поводу доступности некоторых славянских народов.

- Она предложила брак.

- Что?

Отец изумленно уставился на своего единственного сына.

- Я же говорю, что она весьма и весьма занимательная девушка. За пять минут нашего знакомства она назвала меня своей сбывшейся мечтой, предложила жениться на ней и тут же отказалась, потому что я слишком стар для нее.

- Любая, у которой есть глаза, чтобы оценить твою машину, захочет выйти за тебя замуж, чтобы потом попытаться отобрать половину состояния.

- Я хотел представиться нищим филологом, вынужденным подрабатывать водителем у местного миллионера.

- Тогда боюсь, твоя интрижка не состоится.

Макс вытянулся в кресле, закидывая руки за голову.

- Почему?

- Потому что, она не наивная девственница, влюбившаяся в тебя с первого взгляда.

- Папа, ну, что за возмутительное разочарование в современной молодежи?

- Я полностью отойду от дел, если она влюбится в тебя нищего филолога.

- Ты предлагаешь заключить пари?

- Безнравственное, но очень увлекательное. У тебя будет шанс избавиться от моего надоедливого ока за каждым твоим поступком.

- Я выразился несколько иначе.

Макс выразительно посмотрел на отца.

- Ты только что не послал меня в грубой форме в том самом разговоре.

- Мне сколько лет, чтобы ты учил меня вести дела семьи?

- Чтобы заниматься делами семьи, нужно завести собственную. Тебе тридцать семь и ты ведешь свободную жизнь плейбоя, меняя женщин и не обременяя себя обязанностями. Мне надоело смотреть на калейдоскоп твоих подружек, невозможно принимать человека всерьез, если он ведет разгульную жизнь.

- Я приведу в дом невесту - девственницу, сделаю ее беременной и, твоя мечта осуществится?

- Это мечта твоей матери, я лишь хочу, чтобы ты стал немного осмотрительней и начал вести себя соответственно статусу наследника моей семьи.

Макс встал из кресла, прекращая привычные нотации отца при каждой их встрече.

- Сегодня вечером я отправляюсь в город и попробую очаровать своим богатством и манерами юную туристку.

Девушка сидела за столиком кафе и не подняла головы при звуке открывшейся входной двери. На столе перед ней лежала карта, и она старательно изучала ее, водя по бумаге тоненьким пальчиком и задумчиво покусывая нижнюю губу. Макс усмехнулся и двинулся через пустой зал прямо к ней.

- Привет.

Ясмин вскинула голову и тут же густо покраснела. Перед ней стоял тот самый незнакомец во всем своем великолепии и ослепительно нагло улыбался. Яся уставилась в стол, решив полностью игнорировать его появление у себя за столиком. Но тому видимо приглашение не требовалось и, отодвинув стул, мужчина опустился на него, закинув ногу на ногу. Закурил. Ясмин недовольно поморщилась: разве подобное разрешено в этом кафе?

- Я могу предложить свои услуги экскурсовода.

Она понимала, что он смеется над ней, весь такой великолепный, в облаке дорогого парфюма и, взгляд в окно, на своей спортивной машине. Когда Ясмин вернулась в отель и упомянула на чудовищно ломаном итальянском при хозяине, куда сегодня ходила, тот пришел в ужас. Единственно, что Яся поняла из его стремительной речи, было: семья, запрет, дамазо, больше не ходить туда. Она и сама не собиралась приближаться к той дороге, но вот он сам, загадочный владелец частной дороги. Вспомнила свои слова, сказанные в момент полного отупения от его великолепной внешности, снова покраснела, и задалась неожиданным вопросом: что он здесь делает? Приехал встретиться с ней? Зачем? Развлечение для скучающего местного плейбоя из нее вряд ли выйдет, она слова ему больше не скажет. Ясмин сложила карту, встала и направилась к себе в номер, когда услышала в спину: - Милая синьорина, разве это вежливо, не обращать внимания на любезное предложение об экскурсии? У нас так не принято. Я предложил от всего сердца помощь, но вы так подчеркнуто, равнодушны и к моему чарующему голосу и к моей ослепительной внешности, уважайте хотя бы мой почтенный возраст.

Ясмин уже почти дошла до лестницы, но при его последних словах развернулась и направилась к столику. Она разозлилась достаточно, чтобы дать ему отпор и поставить на место. До восседавшего на стуле мужчины, оставалось каких - то пара шагов, когда девушка споткнулась и, пролетев немного, упала на колени прямо между его расставленных ног. Ситуация выглядела не только более чем комично, но и весьма двусмысленно и едва ее незавидное положение дошло до Ясмин, итальянец склонился и прошептал ей в губы: - Не здесь, красавица, в моей машине я буду в твоей полной власти.

Это была его полная и безоговорочная победа, Ясмин искренне улыбнулась ему, признавая поражение. Он был опытнее нее не только в словесных битвах, но и в умение передвигаться ловчее, чем она.

- Могу помочь подняться до номера.

- Спасибо, но…

- Ты не принимаешь помощь от незнакомых мужчин? Я - Макс.

- Ясмина.

Девушка согласно кивнула головой, прекращая бесполезный спор. Он проявил участие и вежливо предложил помощь. Неужели нельзя ее просто принять и быть за это благодарной?

- Второй этаж, седьмой номер.

Макс встал, протягивая руку и помогая ей подняться, с элегантной изысканностью. Довел прихрамывающую девушку до номера, потом спустился вниз приказать хозяину отеля сбегать в аптеку и приготовить два кофе. Дождался заказа и поднялся в номер, коротко постучав, открыл дверь. Ясмина успела придвинуть низенький столик к кровати и заняла единственный в комнате стул. Ему, видимо, отводилась кровать вместо кресла. Кофе был приличный и, Макс пил его мелкими глотками рассеяно прислушиваясь к несколько нервной болтовне девушки и не понимал, что делает в дешевом номере дешевой отеля небольшого города. Но ему нравилось смотреть на тоненькую фигурку перед собой, на смену эмоций на маленьком личике и, если Яся думала, что отпугнет его, нацепив на себя, пока он ходил вниз, безразмерную рубашку и длинную юбку, то она ошибалась. В этой одежде она казалась еще более хрупкой, изящной и… желанной.

- Я захватил в аптеке по дороге мазь, обещали, что снимет отек и все неприятные ощущения, связанные с падением.

Девушка потянулась к лежащему на столике кошельку и, Макс криво усмехнулся, пытаясь скрыть злой сарказм в словах:

- Считай это подарком, потому что чек я не взял, но можешь завтра заплатить хозяину за наш кофе.

Он неожиданно встал и направился к двери, бросив небрежно на ходу:

- До встречи.

Яся растеряно смотрела на захлопнувшуюся дверь, не понимая странного поведения мужчины. Он сам навязался к ней на кофе и при этом почти все время молчал, не сводя с нее странного тяжелого взгляда. Она уже было, надумала, что он станет приставать, но Макс встал и ушел, при этом явно недовольный ею и ее поведением. Место ушиба действительно после нанесения мази уменьшилось и перестало причинять неудобство. Чувство собственного достоинства болело гораздо сильнее, попасть в такую комичную ситуацию и при первой встречи с ним, и при второй. И еще неизвестно, где она начудила больше. Ясмина приняла душ, накинула халат и, замотав волосы полотенцем, включила телевизор, приготовившись провести весь вечер за его просмотром. Она смотрела на экран, но мысли витали далеко оттого, что там показывали. Макс был высоким, красивым, мужественным. Он был полным совершенством, начиная от идеальной внешности и заканчивая дорогой машиной с хищными линиями черного лака. С первого же взгляда было видно, что он привык получать все, чего бы ни пожелал. Наверное, у него была богатая семья, а у нее ее не было вовсе. Единственным ее достоянием была приличная фигура и симпатичное лицо, но вряд ли от мужского взгляда укрылась явная дешевизна ее одежды. Вокруг него, наверное, вились одни красавицы, пытаясь получить на него законные права. Такие, как он женятся на больших деньгах, зачем ему какая - то туристка? На одну ночь? Но он не выглядит мальчиком, жаждущим приключений, скорее наоборот. Яся мечтательно вытянулась на кровати, уставившись в потолок и пытаясь представить себе, что бы произошло между ними, поддайся она своим желаниям прикоснуться к нему губами. Выходило захватывающие зрелище. Он опытный мужчина и сполна бы компенсировал ее неопытность и трусливость в интиме. Ей уже двадцать лет, глупо бояться того, через что большинство ее ровесниц давно прошли. Макс красивый и нежный, с ним будет приятно целоваться. Яся грустно усмехнулась: он ушел, и они больше не увидятся. Зачем она ему? И зачем ей мечтать о нем?

В дверь постучали и, Ясмина встала, чтобы ее открыть. На пороге стоял Макс со скромным букетом цветов.

- Я подумал, что ты вряд ли позволишь подарить тебе корзину роз, поэтому выбрал фиалки.

Макс шагнул в комнату, заставляя девушку пропустить его. Прикрыл дверь, вручил букет и, нисколько не смущаясь, приподнял полу халата, осматривая пострадавшую ногу.

- Можно сказать, что ты отделалась испугом, и я приглашаю тебя на экскурсию.

- Я собиралась провести вечер в постели.

Серые глаза хитро блеснули и, Яся медленно покраснела до самых кончиков волос, осознав все двусмысленность сказанного ею только что. Похоже, в его обществе она может говорить исключительно глупости с претензией на пошлость.

- Не буду рассматривать твое предложение, - Макс не удержался от проказливой улыбки. - И предлагаю тебе снова согласиться на прогулку.

Все опасения Ясмины были напрасными: поведение мужчины было на высоте. Может быть случайное касание, но она избегала любого контакта и, Макс тоже стал избегать приближаться к ней ближе, чем было необходимо для обычной дружеской беседы. Они вернулись в отель в начале ночи и, проводив Ясю до номера, мужчина даже не стал дожидаться, пока она откроет дверь. На следующий день он уже ждал ее, сидя в машине напротив входа в отель. За всю неделю он не позволил себе сделать никаких намеков или попыток хотя бы коснуться ее и, Яся успокоилась и расслабилась в его компании, она больше не произносила глупостей, от которых ей потом было бы стыдно. Макс показал ей все достопримечательности в округе и даже уговорил на поездку Рим на его машине. В последний день, когда Ясмина упаковала свою сумку и рассчиталась по счету в отеле, Макс предложил ей выехать в аэропорт раньше назначенного времени, чтобы по пути заехать в ресторан и отметить окончание ее отпуска. Рейс был ночным и, Яся согласилась, не видя ничего особенного в его предложение. У нее оставались деньги, и она собиралась заплатить за угощение и, для себя и для Макса отблагодарив, таким образом, за его внимание и доброту к ней. Он считал себя ее другом, но ей так хотелось, чтобы он стал ее любовником. Каприз… Она бы испугалась его самой невинной ласки. Он это понял, видимо, за долго до нее, понял и принял их отношения. Ресторан, выбранный мужчиной, был небольшим и совершенно пустым, ни одного посетителя. Приглушенная музыка, рассеянный свет, официант проводил их к уже накрытому столику и тут же наполнил бокалы вином. Макс дождался ухода официанта за заказом и поднял бокал: - Предлагаю выпить за нашу случайную встречу.

Яся пригубила бокал, но мужчина, смеясь, не разрешил поставить его на стол, настаивая выпить вино до конца. Девушка подчинилась, тем более что вино было легким и приятным на вкус. Принесли первое блюдо, потом они снова выпили по бокалу вина теперь уже за ее неожиданное падение, сблизившее их. После второго блюда Макс предложил выпить за ее отъезд, они снова выпили и, он протянул Ясмине руку, приглашая потанцевать. Девушка встала и тут же почувствовала, что ноги не держат ее. Она была явно пьяна и тут же, смеясь, поделилась этим с Максом.

- Глупости, выпьешь кофе и, все опьянение пройдет.

Его ладони поддерживали ее за спину и плечи, мягко прижимая к его груди. Яся закрыла глаза, погружаясь в волны медленного танца, раскачиваясь в такт незнакомой мелодии. Она была сильно пьяна и очень хотела спать. Макс чуть отстранился, заглядывая в ее сонные глаза и, Яся прошептала: - Я, правда, совсем пьяная и очень хочу спать.

Мужчина скривил губы в уже знакомой ей сардонической усмешке.

- Восемь часов вечера и три бокала вина, этого просто не может быть.

- Я никогда и ничего не пила, кроме чая и кофе.

Макс не удивился, услышав это признание. Вся Ясмина была в этом: смелая, дерзкая, но только на словах. Она избегала любого контакта с ним, но смотрела, словно хотела сорвать с него одежду.

- Целовалась когда - нибудь?

Ее почему - то совсем не возмутил этот неожиданный вопрос, и она смело призналась.

- Один раз меня поцеловал мальчик на выпускном вечере в детском доме.

- Почему я не удивлен?

- Ты сам догадался, что я выросла в детском доме?

Макс рассмеялся, прижимая девушку ближе к себе.

- Я не об этом, Яся.

- Меня зовут Иванова Ясмина Ивановна, ну, вот не смешно ли?

- Необычно.

- Кто - то в доме малютки назвал меня необычным именем, но вот фамилию и отчество не смогли придумать интересней.

- Мне нравится.

Но его тот самый тяжелый, пугающий взгляд не нравился Ясмине.

- Ты что…

Его губы были горячими и … жадными. Она открыла рот, пытаясь возмутиться и, тут же почувствовала влажное касание его языка. Через мгновение Макс с видимым трудом оторвался от ее губ, с трудом переводя дыхание.

- Я хочу в аэропорт…

- Я хочу тебя…

Музыка разливалась по залу, перекликаясь с разноцветными бликами приглушенного света и, мужчина встряхнул головой, словно пытаясь прийти в себя, недовольно кривя губы.

- Я отвезу тебя в аэропорт, пойдем в машину.

Яся открыла глаза, когда машина притормозила у тротуара и, Макс вышел на минуту в магазин за соком. Она не хотела пить, но не отказалась бы от литра горячего кофе, чтобы сбросить опьянение. Дверца хлопнула, и мужчина протянул ей пару таблеток и бутылку с водой.

- Прими их, или завтра познакомишься с похмельем.

Яся покорно запила их водой и снова откинулась на подголовник кожаного сиденья.

- Нам еще долго ехать?

- Нет, - Макс включил зажигание и плавно тронулся с места. - Мы уже почти на месте.

Здание аэропорта почему - то разительно отличалось от того, что помнила девушка. Макс помог ей выйти из машины и, подхватив на руки, зашагал к ярко освещенному подъезду.

- Здесь все другое, я этого совсем не помню.

- Это не аэропорт, выпьем кофе, чтобы ты пришла в себя. В таком виде тебя на борт самолета не пустят.

- Я никогда не пила вино.

- Знал бы, ограничил тебя одним бокалом.

Он поднялся по лестнице и вошел в распахнутую дверь, внес Ясмину и ногой захлопнул ее за собой.

-Мы будем здесь пить кофе?

Яся облокотилась о стену, пытаясь устоять на подгибающихся ногах.

- Я приготовлю кофе… или чай… утром.

Макс был совсем близко, вжимал ее в стену, окутывая слабым запахом туалетной воды и своим собственным. Его губы снова накрыли ее рот, язык раздвинул губы, влажно скользя глубоко внутри ее рта. Снова подхватил на руки, куда - то понес. Голова кружилась, руки и ноги предательски ослабли, когда он опустил ее на кровать, и она попыталась оттолкнуть его прочь и встать, уйти от него. Звук расстегиваемой молнии, прохладный воздух коснулся груди.

- Не надо, пожалуйста…

Яся понимала, что уже совсем раздета, видела мужской силуэт, скидывавший с себя одежду. Попыталась отползти к краю кровати, но Макс уже рядом, притягивает к себе, жарко целуя, запрокидывая ее голову назад. Вытягивается вдоль нее, касается чем - то бархатным, горячим. Яся испуганно всхлипнула и прерывисто зашептала: - Не нужно, Макс, не нужно…

Но он закрывает ей рот поцелуем, закидывает безвольные руки себе на шею и нажимает коленом между ее ног.

- Макс, пожалуйста…

Он не обращает внимания на просьбу, нависает сверху, упираясь руками по обе стороны ее лица и, резко толкается вперед. Тихое ругательство сквозь зубы, он опускает одну руку вниз, направляет себя и Яся чувствует горячее давление его члена, толчок и жидкий огонь разливается, заставляя ее кричать. Макс неожиданно останавливается, склоняется ниже, целует скулы, нос, губы.

- Сейчас все пройдет, ты привыкнешь ко мне, милая.

- Мне больно, я не хочу этого…

Но он уже не слышит, раскачивает бедра, скользя вверх и вниз, постанывая сквозь сжатые зубы.

- Макс, хватит, пожалуйста…

Вино кружит голову, делает ее слабой, безвольной в его руках, но не притупляет боли от его погружений, убыстряющихся, делающихся все глубже и быстрей. Он уже вколачивает себя в нее, Яся пытается оттолкнуть его, рывок и Макс останавливается, прерывисто дыша и содрогаясь всем телом, потом хриплое: - Ты такая тесная.

Мужчина сдвигается в сторону, освобождая ее от своего веса, переворачивается на бок, прижимая плачущую девушку к себе.

- Спи, потом я увезу тебя в аэропорт.

Липкая жидкость растекается по ее бедрам, на простынях, но его обещание успокаивает, заставляет закрыть глаза. Она пьяна и она хочет спать. Макс включил светильник на прикроватной тумбочке: Ясмин тихо посапывала, подложив под щеку ладонь, трогательно, словно маленькая девочка. Губы, припухшие от его поцелуев и… мужчина встал, намочил в ванной комнате полотенце и, вернувшись в спальню, вытер следы крови на ее бедрах. Потом принял душ и приказал горничной сменить простыни и пригласить доктора. Ясмин даже не пошевелилась, ни когда меняли простыни, ни когда ей сделали укол. Вино действовало на нее получше любого снотворного. Макс вытянулся рядом с девушкой, обводя кончиками пальцев линию лица, тонкой шеи и хрупкого плечика. Сколько людей пропадает ежедневно? Она сирота, учиться в университете, обитает в общежитие. Будет ли кто - то настойчиво ее искать? Возможно… Макс откинулся на подушки, закинув руки за голову и задумался. Он хотел оставить Ясмину себе, но та, конечно же, не согласиться, а после этой ночи может обратиться в полицию. Ничего не докажет, но зачем ему это нужно? Он попытается договориться с ней утром и потом займется проблемой. Он почти не сомневался в том, что Ясмина станет проблемой, сладкой, искушающей, неповторимой. Макс заснул, прижавшись к ее спине, закрывая руками от того, что заставляло ее вздрагивать во сне.

Ясмин замерзла, заворочалась, шею обдавало холодом, и это ощущение непонятной прохлады вынудило повернуться и открыть глаза. Макс. Он спал, чуть приоткрыв рот и, именно холод его дыхания, пробиравший насквозь, заставил ее проснуться. Губы девушки несмело дрогнули в слабой улыбке. Вот так, совсем близко он был еще более красив, чем когда сидел напротив нее в кафе за столиком, или когда уверенно вел машину, глядя прямо перед собой на дорогу. Ясмин приподняла руку, желая коснуться его лица и тут же замерла, боясь пошевелиться. Она помнила ресторан, вино, танец и его нетерпеливый, жадный поцелуй. Очень плохо помнила поездку в машине в аэропорт, его руки, он привел ее в темную комнату… Ясмин, коротко испуганно всхлипнула, кажется, она все время просила его остановиться и, кажется, он не обращал внимания на ее слова и слабые попытки избежать его прикосновений. Глупо все получилось. Для того чтобы оказаться пьяной с незнакомым парнем в постели ей пришлось отправиться в другую страну. Макс не парень, давно мужчина и намного старше нее. Она думала о его сдержанности, о том, что он не давал ей повода избегать его только для того, чтобы потом привезти куда - то почти невменяемую и банально трахнуть. Девушка осторожно, пытаясь не разбудить мужчину, попыталась вылезти из его рук и, Макс тут же зашевелился, невольно притягивая ее ближе к себе, заставляя уткнуться лицом в широкую грудь, сплошь покрытую черными волосами. Ясмин старалась почти не дышать, приподняла одну его руку и тут услышала хриплое: - Проснулась, девочка?

Макс потерся носом о ее нос, почти касаясь губами ее рта, провел теплыми ладонями вдоль ее рук и насмешливо спросил:

- Все помнишь?

- Ненавижу…

- Тогда мне не имеет смысла просить прощения ни за то, что я сделал с тобой тогда, ни за то, что собираюсь сделать с тобой сейчас?

И в следующую секунду Ясмин оказалась придавленной мужским телом к постели.

- Слезь с меня, обдолбанный придурок.

Девушка извивалась под Максом, пытаясь сбросить его с себя, но тот перехватил ее руки, зажав над ее головой и, коленом раздвинув ноги, лег между ними.

- Давай договоримся, - Яся внезапно затихла и даже попыталась улыбнуться. - Я не считаю произошедшее между нами изнасилованием.

Макс выгнул бровь и выдохнул с театральным облегчением:

- Я очень сильно переживал.

- Совершенно не о чем.

Ясмина пыталась казаться приветливой и милой, вспоминая все то, что слышала о поведение во время изнасилования. Потому что член Макса ощутимо вжимался между ее бедрами и это самое изнасилование, судя по ритмичным покачиваниям мужских бедер, могло начаться в любой момент.

- Я была пьяна, позволила себе немного лишнего, мое поведение невольно подтолкнуло тебя к дальнейшим действиям.

Макс криво усмехнулся, немного меняя положение своего тела и не сводя пристального взгляда от напряженно застывшего личика девушки. Ясмин инстинктивно попыталась отпрянуть, но тут же замерла, боясь пошевелиться.

- Краткий экскурс для невинных девочек: то, что ты сейчас чувствуешь, называется головкой члена и, если ты хочешь поговорить со мной, к примеру, о погоде, то рекомендую перестать, настолько возбуждающе двигать подо мной бедрами, иначе я не смогу сдержаться и войду в тебя весь, потом нам будет не до разговоров.

- Я не буду двигаться.

Макс освободил из захвата ее руки, опуская их себе на плечи и, тут же вошел дальше, резко выдыхая сквозь сжатые зубы. Ясмин еле слышно расплакалась, немного по-детски всхлипывая, прикусывая нижнюю губу. Очень тесная и очень сладкая. Он склонился ниже, с нежной ласковостью касаясь губами ее виска, прикусывая мочку уха.

- Твое поведение было безупречным, моя девочка.

Ясмин отвернула голову, пытаясь избежать его прикосновений и Макс хрипло рассмеялся:

- Уже немного поздно оказывать сопротивление.

Девушка судорожно втянула воздух и еле слышно выдохнула:

- Я не сопротивляюсь.

- Тебе нравится то, что ты чувствуешь?

Ясмин взглянула на Макса и грустно пошутила:

- У меня такое чувство, что ты меня разорвал, и я даже подумать боюсь, что будет потом.

- Потом ты будешь верещать от боли, я стонать от непередаваемых ощущений в твоем тугом и соблазнительном теле.

Больно бывает только в первый раз, Ясмин точно помнила все эти разговоры в спальне для девочек после того, как ночная нянечка выключала свет. Более опытные девочки снисходительно поучали своих наивных слушателей. Она и Мина хотели для себя другого. Случайный секс со случайным партнером был не для них. Но больно было, это действительно было больно, возможно даже хуже, чем ночью, когда она была пьяна. Яся комкала простыни и пыталась заглушить рыдания, вцепившись зубами в подушку. Она вытерпит, нужно немного постараться и тогда он ее отпустит. Это может нравиться? Кому это может нравиться? Больше ни за что, ни с кем, только бы выбраться отсюда и уехать домой, спрятаться с головой под одеяло, поплакать, уснуть. Макс неожиданно приподнялся и, закинув ее ноги себе на плечи, навалился снова всем телом, заставляя вскрикивать каждый раз, когда его член погружался в нее.

- Я не могу больше, пожалуйста, пожалуйста, Макс.

Ясмин потерялась в его ритмичных движениях, потерялась в волнах нахлынувшей боли, глубокой, пронизывающей, разрывающей надвое. Это не могло быть еще больнее, но это заставило ее сдаться и закричать, жалостливо и протяжно. Яся даже не поняла, когда все прекратилось. Ее била крупная дрожь и из глаз не переставая лились слезы. При изнасиловании нужно сохранять хладнокровие, пытаться держать себя в руках, расслабиться, ни в коем случае не угрожать полицией. Она была послушной, ее сейчас отпустят, она больше никогда не вернется в эту страну. Она больше никогда никуда не поедет. Она хочет лежать дома, укрывшись с головой одеялом.

- Я приготовил ванную.

Макс опустился на постель между ее все еще раздвинутых, трясущихся ног, потянул на себя и, девушка закрыла глаза, больше не пытаясь казаться спокойной и уравновешенной.

- Не нужно, пожалуйста…

Макс подхватил девушку на руки и отнес в ванную комнату, опустив в теплую воду с ароматной пеной. Ясмин обхватила себя руками, невольно пытаясь сжаться и стать для него совсем незаметной, но мужчина, совершенно не обращая на нее внимания, вошел в прозрачную душевую кабину и включил воду. Яся скосила глаза в его сторону и презрительно скривила губы. Макс принимал душ, так будто его снимали для рекламы очень дорогого шампуня. Ладони с длинными ухоженными пальцами лениво скользили по смуглой коже, призывая оценить и одобрить его совершенную спортивную форму, широкие плечи, перекатывающиеся канаты натренированных мышц, кубики пресса и узкие бедра. Девушке припомнился институтский преподаватель, которого они с Миной считали совсем старым. Он был ровесником Макса, упитанным, незлобивым и завышающим баллы для студентов. Неожиданно захотелось плакать и, Ясмин втянула носом воздух, пытаясь удержать слезы жалости к себе. Макс выключил воду и, обернув бедра полотенцем, вышел из душевой кабинки.

- Снова слезы, Ясмина, - мужчина склонился над девушкой, опершись руками в края ванной. - Вытри свое милое личико, и пойдем завтракать.

- Потом я смогу уехать?

Ясмин знала, чувствовала его гнев, видела, как побелели костяшки пальцев, стискивая края ванной.

- Ты не хочешь продлить итальянские каникулы?

- Мне необходимо вернуться, у меня последний курс в институте.

Девушка говорила глухо, боясь поднять глаза и встретить его взгляд.

- Я жду тебя в комнате.

Макс выпрямился и вышел из ванной. Яся закрыла лицо руками, уговаривая себя не плакать, это все потом, когда она будет в полной безопасности от этого маньяка. Она же ничего о нем не знает, но подпустила к себе гораздо ближе, чем требовал здравый смысл. Кто ей сказал, что извращенцы не бывают такими: высокими, притягательными, очень, очень богатыми? Держать себя в руках становилось все сложнее, отчаяние подступало ближе, грозясь смыть напрочь ее железную выдержку и самообладание. Она может сломаться в любой момент, устроить истерику, проломить ему череп тяжелой серебряной пепельницей, что стоит на его прикроватной тумбочке, она способна на все, когда ее загоняют в угол. Это позволяло продержаться в каждом детском доме, в который она попадала после очередного визита чиновников. Маленькая хрупкая девочка со светлыми кудряшками оказывалась не такой милой и послушной, как могло показаться стороннему наблюдателю. Если ты хочешь выжить в жестоких джунглях государственного воспитания, надо становиться бойцом. И Ясмин такой стала, только вот основное сражение за независимость, видимо, ей только предстояло выиграть. Она пыталась смириться и дать Максу то, что он хотел. Ему нужен секс, он его получил, он должен ее отпустить, ее нельзя загонять в угол. Мина влюбилась в йогу, даже поступилась частью стипендии, ради того, чтобы посещать занятия. Яся несколько раз глубоко вздохнула, вспоминая в пол уха прослушанные нравоучения, медленно выдыхая, умылась и поднялась из воды. Тщательно вытерлась полотенцем, расчесала волосы, накинула висевший на крючке халат, замотавшись в него, как в доспехи. Еще раз попыталась ровно дышать, успокаивая подступившее волнение, подвернула слишком длинные рукава и толкнула дверь в спальню.

Макс почти голый, не считая все того же узкого полотенца вокруг бедер, развалился на диване, небрежно закинув ноги на низенький пуфик. Рядом на сервировочном столике стояли тарелки, чашки и кофейник.

- Я обещал тебе утренний кофе.

- И секс.

Ясмин чувствовала во рту разлившуюся горечь и понимала, что это все, она уже на пределе. Макс со своим роскошным телом и великолепной обстановкой этой вот комнаты, Макс развалившийся на светлом кожаном диване, Макс и его надменно изогнутые в циничной ухмылке губы. Она его ненавидела и презирала, презирала за плавные движения, за неосознанную грацию дикого животного, за волны чистого мужского магнетизма, буквально сбивавшего с ног. У него были деньги, внешность брутального самца и власть, определенно власть. Он не боялся последствий своих поступков, он делал все так, словно был точно уверен: она ничего не сможет доказать, ее возможности ничтожно малы в сравнении с его, ей никто не станет помогать. Первосортный образец поддонка со связями и внушительным счетом в банке. И этот подлец неожиданно решил поиграть с ней, поставив на кон ее существование, ведь его собственное стало слишком пресным, в нем не было перца, пока не появилась она.

- Я могу вызвать такси?

Макс опустил ноги на пол и встал, медленно, словно нехотя. Обдолбанная запрещенной дрянью модель снова играла на публику, выставляя великолепное тело на всеобщее обозрение. Мужчина встал перед прямо нею и потянул за ворот халата, заставляя прильнуть к нему, потом сплел ее пальцы со своими и чуть приподняв тоненькую руку, заставил прижаться ладонью к выпирающему из под полотенца возбужденному члену.

- Я хочу тебя.

- Это твои проблемы.

Макс коротко хохотнул, так словно она, в самом деле, сказала что - то чрезвычайно забавное.

- После завтрака вернемся в постель.

- Когда я вернусь домой?

- Тебя устроит слово “никогда”?

Яся отклонилась назад, желая взглянуть в его глаза. Он считал, что умнее ее, выше, сильнее. Она проходила через такое отношение к себе много раз. Шаг назад, резкий замах свободной от его захвата руки и, Макс выругавшись, отступает, прикрывая расцарапанные ее ногтями глаза. Удар ногой в область паха и Ясмин сорвалась в забег, вылетая из его комнаты в неприличных размеров холл, вниз по лестнице, направо. Услышала за спиной топот ног и гневные выкрики на итальянском. Удар ногой по неприлично огромной и весьма выдающейся части Макса не принес особенной пользы, только разозлил его еще больше. Ясмина влетела в ближайшие открытые двери, щелкнула запором и бросилась к распахнутому окну, ловко перепрыгивая через подоконник и слыша за спиной звук выбиваемой двери. На тщательно стриженой лужайке в изысканном обрамлении розовых кустов ее уже ждали. Горничные в форменных платьях, парень в джинсовом комбинезоне и выглядевшая несколько растерянной ухоженная дама средних лет. Яся бросилась к ней, но выпрыгнувший из окна следом за ней Макс ловко сделал подсечку и, она беспомощно распласталась на аккуратно подстриженной для очередного рекламного ролика травке.

- Полиция.

Это слово мало менялось в каждом из европейских языков и уж его - то можно было понять. Но вместо того, чтобы броситься к ней на помощь, женщина подбежала к Максу, все же успевшему, по-видимому, натянуть на себя боксеры во время незапланированного забега с препятствиями. Стремительный поток итальянских слов, волнение, дрожащие руки, касавшиеся расцарапанного лица Макса и постоянно повторявшееся, понятное даже Ясмине, слово “сынок”. Девушка встала, поправляя халат, и ядовито сказала заботливой маменьке, трогательно щебетавшей рядом с разозленным Максом: - Сука вы, дамочка, и сынок у вас насильник.

Страсть к изучению языков была семейной, внезапно осознала Яся, когда женщина, оставив встревоженное оханье над основательно подпорченной внешностью сына, повернулась к ней. Жгучая ненависть, но и это Ясмина уже проходила.

- Ты не сметь говорить со мной.

- Я предлагать вызвать полиция.

Яся насмешничала потому, что отчетливо понимала, ей в этом доме никто не поможет. У нее был Макс, и еще один враг, если судить по ссуженным от злости глазам, его мама. Происходи все это несколько иначе, Ясмин бы посмеялась над такой смешной заботой матери над взрослым сыном. Уж на кого Макс был точно не похож, так это на маменькиного сыночка. Мужчина что - то сказал, склонившись к самому уху женщины, ободряюще сжимая холеную кисть с непередаваемо огромным перстнем на безымянном пальце и та согласно кивнула, тут же делая прислуге знак удалиться. Потом еще раз нежно коснулась ладонью лица сына и бросила гневный взгляд в сторону стоявшей неподалеку девушки.

- Меня здесь бить будут, сеньора, неужели это вас нисколько не волнует.

Ясмин смотрела в спину уходившей по дорожке женщины, но та даже не обернулась. Впрочем, чего еще ожидать от устроенных и благополучных людей? Полное равнодушие.

- Я не вернусь, - девушка взглянула в исцарапанное лицо Макса. - Я буду сопротивляться, кричать и, возможно, попытаюсь убить тебя.

- Я заставлю тебя вернуться в спальню, - мужчина хищно оскалился. - И трахну тебя, потом снова трахну и да, ты можешь кричать, сопротивляться и даже попытаться убить меня. День длинный, столько всего можно успеть, Яся.

- Чем ты обдолбал себя?

Макс повел плечами, явно рисуясь, будто пытался произвести впечатление на девушку.

- Почему тебе трудно поверить в то, что я хотел тебя?

- Надоело спать с топ моделями?

- Я за разнообразие в сексе, моя девочка.

- Может ты просто ублюдочный извращенец, помешанный на насилие и без этого у тебя не встает?

- Вернемся в спальню и проверим?

- Лучше напиши мне письмо.

Яся осторожно отступила на шаг от Макса, нервно оглянулась в поисках затаившейся прислуги.

- Оставишь мне адрес?

- Только доберусь до полицейского участка, сразу продиктую и номер телефона в качестве поощрительного бонуса для особенно близких людей.

- Ты запала на меня с первого взгляда.

- Исключительно на твою машину и манящий запах внушительного счета в банке.

- Тебе заплатить?

Макс шагнул к ней ближе, стараясь не спугнуть. Ясмин вопросительно приподняла бровь и издевательски поинтересовалась:

- Вот возникло у меня странное такое чувство, Макс, уж не пытаешься ли ты меня заговорить?

- Не хочешь потерять бдительность?

- С тобой не только выпить бокал вина опасно, но и просто общаться.

- Яся, - Макс подступился ближе, и девушка тут же шагнула назад. - Я ведь все равно не позволю тебе уйти.

- Мне глубоко все равно на твои дозволения. Я привыкла сама за все отвечать и не должна не перед кем отчитываться.

- Незабываемое детство не прошло мимо твоих манер и наклонностей.

- Ну, скажем, - Ясмина обвела рукой ухоженный сад с рекламной обложки журнала по цветоводству. - Твое прошло в более идеальных условиях, но детство было у тебя настолько давно, что ты уже и не помнишь прописных истин: не все желания сбываются.

- Мои исполнялись, девочка.

- Завидую, искренне, но помочь ничем не могу. Меня тошнит от одного твоего вида.

- Думаю, что смогу помочь в этом.

- Вскроешь себе вены или вздернешься на отлично намыленной веревке?

- Я хочу тебя трахнуть.

- Я хочу тебя послать.

Макс неожиданно преодолел то небольшое пространство, что оставалось между ними и, Ясмин отчаянно качнулась назад, с ужасом ощутив на себе чей - то железный захват.

- Жаль, наши желания не совпадают, - мужчина с неожиданной ласковостью провел большим пальцем по ее губам. - Пообещаешь не сопротивляться неизбежному, и я стану предельно ласковым любовником.

- Не стоит отступать от намеченного пути, Макс, меня натурально заводит твое непередаваемое умение ухаживать и склонять к одноразовому сексу.

Нина Дамазо в ярости влетела в кабинет супруга.

- Эта дрянь расцарапала лицо нашего мальчика.

- Утром ты сказала мне, что она была девственницей…

- Она назвала меня сукой.

Витале Дамазо устало подпер подбородок рукой, приготовившись выслушать лавину упреков и оскорблений в адрес девушки, которую привел в дом Макс.

- У нее ровно никаких манер, дерзкая, вульгарная. О чем вообще тут можно говорить. У нее нет даже приличного происхождения. Кто ее родители? Бандиты? Проститутка? Она, наверное, и сама не знает кто ее мать.

- К чему это, Нина? Макс не собирается на ней жениться.

- Он впервые привел в дом женщину, Витале, о чем это еще может говорить? Где он ее вообще нашел?

- Она поднималась по дороге к нашему дому.

- Ты знал? - Женщина уперлась в стол руками, угрожающе глядя на супруга. - Макс говорил тебе о ней? Значит, дочь Тесано ему не подходит, а эту он привел в дом.

- Всего лишь секс…

- Она выглядит от силы на восемнадцать, Витале, одна сплошная посредственность. Что может их связывать? Наш мальчик получил блестящее образование, что у них может быть общего?

- Секс, Нина, твой сын захотел чего - то нового…

- Почему не привез в свою квартиру, зачем привел ее сюда, в дом своей семьи?

- Ты же сказала, что она его расцарапала? Вот и ответ. Возможно, сама девушка не считает Макса совершенством.

- Это она не достойна даже пряди его волос.

- Почему бы тебе не поговорить об этом с самим Максом?

- Что он мне может сказать? Я хочу, чтобы ты навел справки, попроси своих знакомых узнать о ней все.

Дамазо согласно кивнул, надевая очки на кончик носа и возвращаясь к просмотру документов.

- Макс сказал, что они немного повздорили: она оказывается с ним спать.

Нина скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на мужа, но Витале продолжал спокойно просматривать бумаги, не обращая ровно никакого внимания на слова супруги.

- Тебя разве не волнует то, что нашего мальчика отвергает какая - то голодрань?

- Ну, кто - то же должен был ему рано или поздно отказать, Нина.

- Она могла выцарапать ему глаза, Витале, нашему единственному сыну.

- Максу тридцать семь лет, позволь ему самому разобраться с отказами очередной любовницы.

- Я приглашу доктора.

Витале оторвал взгляд от разложенных документов и изумленно уставился на жену.

- Ты думаешь, что сеньор Донатто сможет убедить девушку не отказывать нашему сыну?

- Глупости, Витале, ты говоришь сплошные глупости. Я знаю, что есть средства, которые могут… ммм, сделать ее сговорчивей. Я не хочу, чтобы она попыталась проломить Максу голову. Она только это и кричала, когда он волок ее через холл.

- Оставь это Максу, думаю, он знает гораздо большего нашего о подобных методах.

- От тебя пользы вовсе никакой, Витале.

- Я не мешаю жить сыну.

- Значит, это я мешаю ему?

- Нина, ты постоянно пытаешься контролировать его. Ты только послушай себя, сейчас мы обсуждаем с кем и как спит наш сын. Это перебор даже для тебя.

- Он никогда никого не приводил в дом. Я не знаю эту девушку…

- Она не льнет к Максу, не пытается развести его на дорогие подарки, не тащит за покупками в модные дома. Неужели, это тебе ни о чем не говорит?

- Она полная дура, вот что это мне говорит. Она повышает себе цену, она надеется выйти за него, думает стать сеньорой Дамазо.

- Ты же сама хотела, чтобы Макс женился, в чем проблема?

- Я хочу, чтобы его женой стала знакомая мне девочка, но не эта невоспитанная дрянь, родителей, которой мы даже не знаем.

- Она полная сирота, Нина.

- Что?

Сеньора Дамазо смотрела на мужа искаженным от сильнейшего изумления лицом, пытаясь принять только что услышанные слова супруга.

- Ты знал о ней? Ты навел справки? Ты ничего не сказал мне!!!

Витале выдохнул и снял очки с кончика носа, Нину успокаивать нужно долго и осторожно. Ее характер не был похож на сладкую патоку, а любовь к единственному сыну порою превращала ее в настоящую фурию.

- Макс встречался с ней чуть более недели: знакомил с городом, возил по музеям, устраивал пикники. Я подумал, что не будет лишним получить немного информации об этой девушке. От нее отказались сразу после рождения, она провела всю жизнь в различных детских домах, меняя их с завидной регулярностью. Поведение было отвратительным, но училась всегда прилежно, смогла не только самостоятельно поступить в институт, но и найти работу, чтобы содержать себя не только на стипендию.

Сеньор Дамазо посмотрел на жену.

- Мне она нравится, нравится ее хватка и то, что она смогла устоять перед несомненным очарованием нашего сына и его денег. Хозяин отеля, где она остановилась, отзывался о ней только восхищённо, она не мелочная дешевка, Нина. И ты должна поверить в то, что она не строила никаких честолюбивых планов по одурачиванию Макса. Это он пытался ее очаровывать, это он начал ухаживать за ней, она даже не позволяла ему тратить больше, чем того требовалось. Она пыталась заплатить за потраченный на дорогу до Флоренции бензин. Хозяин отеля чуть со смеху не рухнул, когда услышал это ее предложению моему сыну. Мне она нравится.

- Ты хочешь, чтобы Макс на ней женился?

В голосе Нины прорезались визгливые нотки и, Витале примиряюще добавил, не желая ссориться с супругой.

- Я хочу для нашего сына того же, что и ты, Нина, и, конечно, пусть его невестой станет девушка из знакомой нам семьи.

- Ты так говорил о ней…

- Она действительно не плохая девушка, Нина, и она не играла в сопротивление, когда отказывалась ложиться с Максом в постель. Я не называю это изнасилованием, но твой сын не привык слышать отказ в своих желаниях. Если он решит оставить ее в доме, будь к ней снисходительней.

- Он хочет ее оставить?

- Макс попросил комиссара организовать ее поиски. Возможно, через месяц где - нибудь в окрестностях столичного аэропорта найдутся чьи - то останки с ее старым паспортом. Макс взялся за нее серьезно, Нина, все приказы были отданы еще пять дней назад, до того, как он привез ее сюда.

- Мне не нравятся ее манеры, - Нина задумчиво смотрела на мужа и слабо улыбалась ему. - У нее нет манер.

- Скажи это Максу, и он не откажет тебе в этой маленькой просьбе.

- Это мне нравится, попрактикую свой русский.

Нина направилась к двери и, уже выходя в холл, обернулась к мужу.

- Я все же не оставлю свою идею с доктором, Витале, девушка должна знать, насколько ей повезло встретить нашего сына.

- Яся, попытайся расслабиться, я же не принуждаю тебя, только прошу довериться мне.

Макс встал, накинул халат и завязал пояс.

- До тебя я даже не подозревал, что женщина в силах плакать несколько часов подряд. Ясмин, дело не в размере, причина только в тебе, ты сопротивляешься, ты не даешь себя приласкать и в итоге мы получаем тебя вот такую.

Мужчина нежно провел ладонью по светлым локонам, коснулся плечика, и девушка своенравно дернулась под его рукой. Маленький, дрожащий комочек с влажными следами слез на лице, кусающий губы, чтобы сдержать приглушенные всхлипы. Макс прикрыл ее покрывалом и, Ясмин тут же натянула его до самой макушки.

- Сейчас подадут ужин, тебе нужно поесть, я пошел в душ.

В ответ из под покрывала оглушающая тишина, даже жалобные всхлипы неожиданно прекратились. Снова испуг.

- Ясмин, мне нужен перерыв, я не могу насиловать тебя постоянно, мне тоже требуется отдых. Пойдем в душ вместе?

Макс потянул край покрывала на себя, приоткрывая заплаканное личико.

- Я напоминаю тебе дуру?

Ясмин все же открыла глаза и посмотрела на него.

- Ты напоминаешь мне крошечную птичку, которая думает, что может что - то изменить в своем положение.

- Макс, так не поступают с людьми.

- Что плохого в том, что я захотел продлить твои итальянские каникулы?

- С какой частью Италии ты знакомишь меня, когда заталкиваешь свой член? Мне не нравится эта страна, не те впечатления, не мой размер.

- Дело не в размере, Ясмин.

- То есть, если он у тебя будет в два раза меньше, я тоже буду орать от боли?

- Нет никакой боли, - Макс присел на корточки перед девушкой, провел пальцем по ее губам, усмехнулся. - Только в твоей голове и в твоем упорном желании не позволить мне быть нежным.

- Я не хочу, чтобы ты меня трогал.

- Это секс, Яся, в постели можно все.

- Я это уже поняла, Макс, в постели можно все. Например, вывернув руку, бросить партнера лицом вниз и преспокойно оттрахать, не особенно прислушиваясь к моим воплям.

- Ты угрожала мне расправой.

- Не видела на твоем лице испуга, Макс.

- Он был, Яся, я едва справился с охватившим меня ужасом.

- Не знала, что страх настолько повышает твои возможности в постели.

- Пойдем в душ, Яся, - Макс стянул с нее покрывало и, подхватив на руки, направился в ванную комнату. - Это поможет тебе прийти в себя, ты успокоишься и все забудешь.

- Ты проверял лично? Скажи мне ее имя, и я пошлю корзину роз и бутылку шампанского.

Макс толкнул дверь, прошел до кабинки и поставил Ясмин на пол.

- Я счастлив, что к тебе вернулось твое неподражаемое чувство юмора.

Мужчина включил воду и втянул девушку следом за собой под теплые струи воды.

- Позвольте побыть вашей горничной, мадам.

Ясмин закрыла глаза, позволяя его рукам намыливать ее тело. Макс действовал осторожно, почти равнодушно, не пытаясь где - то останавливаться хотя бы на мгновение, но внушительное “это” снова упиралось в поясницу, давая прекрасную возможность восхититься физической формой Макса.

- У меня только один вопрос, для тебя предел это сколько раз в день? Просто, чтобы я могла успокоиться после последнего и больше не бояться, что ты снова набросишься на меня.

- Я не собираюсь с тобой ничего делать, - Ясмин почувствовала его губы на шее, прикусил кожу зубами и сжал в своих ладонях ее грудь. - Мы поужинаем, немного поговорим и только потом вернемся в постель.

- Успокоил, мне действительно нечего боятся.

- Позволь мне быть нежным.

Очередной поцелуй - укус в шею, и одна из его рук медленно скользит вниз, властное нажатие заставляет раздвинуть ноги, Макс проникает пальцами внутрь и начинает ритмично поглаживать, тяжело дыша ей в макушку.

- Это должно заводить тебя или меня?

- Ясмин…

Хриплое, полное откровенного желания.

- Ты обещал ужин, я голодная.

- Я тоже.

- Ну, так поторопи прислугу, ты же здесь хозяин.

- Умеешь ты испортить момент, милая, где твое желание, которое я видел в твоих глазах?

- Прошло без следа, когда я просила тебя остановиться и вообще, - Ясмин демонстративно повела плечами. - Не дыши на меня, я замерзаю от твоего дыхания.

- Ты замерзаешь от собственной холодности, Яся.

- А ты однажды застрелишься от собственного очарования.

Макс рассмеялся и выключил воду.

- Сначала ужин…

- Потом расстрел?

- О, да, во всех позах и с все возможным пылом.

Ясмин позволила укутать себя в огромное полотенце, отнести в спальню и усадить на диван перед уже накрытым столом. Макс опустился рядом и, девушка не могла не заметить основательно натянутое спереди на его бедрах полотенце.

- Макс, ты точно ни чем не обдолбался?

- Ясмин, ты точно хочешь кушать, потому что, если нет, пойдем сразу в постель.

Девушка потянулась за соком и выпила почти весь стакан, мужчина состроил недовольную гримасу и, Яся вопросительно приподняла брови.

- Никогда не понимал любви к апельсиновому соку.

- Это проходит… (многозначительно, глядя на Макса) с возрастом.

Макс позволил Яси поставить стакан и после толкнул вниз на диванные подушки, нависнув сверху.

- Я не старый извращенец, ты не малолетняя жертва насильника.

- Я этого не говорила.

- Ты сказала это только что.

- Не может быть.

- Может, моя девочка, может. Все твое поведение с самого начала свидетельствовало о том, что ты подверглась изнасилованию. Ни слез, ни угроз, заверения о том, что ты ничуть не пострадала. Настольное пособие для жертвы жестокого изнасилования.

- Я только хочу уйти, вернуться домой и больше никогда тебя не видеть.

- Меня мало волнуют твои капризы.

- Почему меня должна волновать твои?

- Я сильнее тебя…

- Старше, наглее и явно принимаешь запрещенную дурь.

Макс предупреждающе закрыл ее рот рукой и, покачав головой, с усмешкой заметил:

- Яся, ты умеешь быть разной: милой, веселой, очень бережливой к чужим тратам и своим собственным, но вот такой я что - то тебя за ту неделю не видел.

- Я не просила привозить меня сюда.

- Но ты здесь и почему бы тебе не получить свою долю удовольствия в моей постели.

- Ты не мой типаж.

- Еще одно упоминание о возрасте…

- Даже не думала упоминать об этом.

- Почему я тебе не верю?

- Потому что ты злобный монстр, который удерживает меня в своем замке на вершине скалы?

- Заводят подобные игры?

- Ты обещал ужин.

Макс выпрямился и раздраженно откинулся на спинку дивана, нетерпеливо постукивая пальцами по кожаной обивке. Ясмина поправила полотенце и отодвинулась от мужчины на предельно допустимое размерами дивана расстояние. Макс недовольно хмыкнул, но придвинуться ближе не попытался. Ясмин не притронулась к горячему, ограничившись кусочком сыра, оливками и яблоком.

- Наелась?

- Нет, я еще хочу сыра.

Девушка протянула руку к тарелке и, Макс перехватив ее, притянул Ясмин к себе.

- Я хочу тебя.

Глаза маняще мерцают, волнующий аромат его тела, руки осторожно, но твердо освобождающие ее от слабой защиты полотенца. Макс приподнимает, медленно опускает на себя, разводит ноги, заставляя упереться коленям по разным сторонам его бедер, вжимается, давая почувствовать свою готовность. Ясмин завороженно смотрит на его губы, облизывает свои, внезапно пересохшие и Макс, словно почувствовав ее состояние, давит на плечи, заставляя склониться ниже, скользит горячим языком по ее губам, раздвигает, касается ее языка и Яся невольно отвечает робкой лаской на его нежность. Макс хрипло стонет, больно сжимает ее плечи широкими ладонями, углубляет поцелуй, больше не сдерживая себя. Яся дотрагивается до его волос, зарывается в них пальчиками, неумело отвечая на страстные поцелуи, выгибается на нем, почувствовав его пальцы глубоко в себе. Это даже больше чем приятно, это заставляет кричать. Макс умело ласкает ее изнутри, целует губы и когда Ясмин забывает обо всем, кроме его рук, отстраняется и хрипло выдыхает в затуманенные желанием глаза девушки.

- Пойдем в постель.

Ясмин согласно кивает, но ноги уже не держат, она снова чувствует себя пьяной и очень счастливой. Ей нравится тело Макса, его тепло и запах, ей нравятся его умелые руки и жадные ласки. Она тянется к его губам, ее пальчики скользят по его груди, все смелее и смелее, обхватывают бархатистый член, но Макс перехватывает ее руки, заставляет приподняться на нем.

- Яся, я хочу в тебя.

Девушка улыбается, целует его брови, скулы и выдыхает возле виска, в темные пряди вьющихся волос.

- Это будет лучше, чем твои пальцы, да?

Макс подхватывает ее на руки и буквально швыряет на шелковые простыни. Ясмин поднимает руки над головой, облизывает губы, призывно улыбается ему.

- Ну, же, я хочу почувствовать тебя, Макс.

Мужчина наклоняется над ней, упираясь руками по обе стороны лица, дразняще медленно целует, отстраняется, закидывает ее ноги себе на плечи. Ясмин обвивает его шею руками и прерывисто шепчет:

- Трахни меня, Макс.

- Не нравится мне твое внезапное желание, Яся.

Подозрительный прищур глаз и девушка нетерпеливо выгибается под ним.

- Ты же обещал мне феерический секс.

- Буду счастлив услужить.

Он входит медленно, постепенно растягивая тугое лоно, останавливается на мгновение, наслаждаясь влажным теплом, но Яся обхватывает его лицо ладошками и жарко шепчет, заглядывая ему в глаза:

- Двигайся, Макс…

Мужчина чуть приподнимается и тут же начинает погружаться, грубо, больше не пытаясь сдерживаться. Ясмин тоненько вскрикивает, запрокидывает голову, выгибается, словно пытаясь вобрать его еще глубже в себя и неожиданно затихает, мелко вздрагивая, сжимая его член в себе частыми спазмами первого оргазма. Одинокая слезинка выкатывается из уголка глаза и Макс слизывает ее языком.

- Я могу продолжать?

Ясмин улыбается краешками губ, поворачивает голову, смотрит на него с пронзительной нежностью.

- Будет еще лучше, Макс?

- Обещаю.

Ясмин уснула под утро, прижимаясь к нему, нежно поглаживая широкие плечи. Макс терпеливо ждал, когда она снова засопит, трогательно, немного по-детски, потом аккуратно уложил девушку на бок и губы невольно дрогнули от еле сдерживаемого смеха: Яся опять свернулась в клубочек, сунув узенькую ладонь под щечку. Он принял душ, натянул шорты и футболку и отправился к родителям. Постучал в дверь, дождался разрешения войти в гостиную. Отец, в брюках и рубашке, но без пиджака пил кофе, стоя у окна, мама в утреннем платье с неизменно элегантной прической что - то выговаривала горничной менторским тоном. Увидев Макса, протянула к нему руки, обняла, поцеловала в небритую щеку, заглянула в красные от недосыпания глаза: - Тебе понравилось, сынок?

- Мама, - Макс сам различил в своем голосе капризные нотки избалованного мальчика и, улыбнувшись, расцеловал мать. - Я удивляюсь тебе, зачем ты сделала это?

- Она придумала себе о Ясмин столько всего, что мне пришлось отступить. - Витале отпил кофе и приветственно кивнул Максу. - Тебе еще повезло, что Донатто удалось убедить твою мать снизить дозировку. Нина настаивала на двойной, но тот смог убедить ее согласиться на четверть, чтобы все выглядело достаточно правдоподобно.

- Тебе же понравилось?

Нина подхватила сына под руку и усадила в кресло, налила в чашку кофе и протянула Максу.

- Спасибо.

- За кофе или апельсиновый сок?

- Мама…

Макс устал от ее постоянного стремления знать о его жизни все, но не предпринимал никаких попыток остановить ее диктаторские замашки.

- Теперь, я хотя бы буду знать, что этой девушке можно доверять, и она не попытается опустить на твою голову светильник или вазу.

- Ты подслушивала в холле?

- Я никогда не подслушиваю, - Нина любовно взъерошила спутанные волосы Макса и присела на ручку его кресла. - Это удел прислуги, сынок, твоя пассия кричала на весь дом, ее слышали даже соседи за несколько миль отсюда. Очень своеобразная девушка.

- Она тебе не нравится?

- Посмотри на свое лицо, сынок, - Нина легонько коснулась его царапин. - Она пыталась выцарапать тебе глаза.

- Она только пыталась убежать, мама, ничего больше этого. Ясмин не преступница.

- О, - сеньора Дамазо искусно изобразила изумление. - Какое странное имя.

- Моя дорогая мама, - Макс бросил на отца беглый взгляд и тот согласно кивнул. - Ты ведь уже давно все выведала у отца и прислуги.

- Мне нравится ее невинность, но совершенно не устраивают манеры. - Нина положила холеную руку на плечо сына. - Почему бы тебе не пригласить ее сегодня на ужин в семейном кругу и не познакомить с нами?

- Зачем?

- Ты привел ее в наш дом.

- Только потому, что она не сможет отсюда сбежать, мама.

- Но теперь - то этой проблемы нет, Макс, она же влюбится в тебя.

- Боюсь, это только начало.

- Дай им самим разобраться, Нина, - Витале допил кофе и потянулся за пиджаком. - Ты собираешься знакомиться со всеми любовницами своего сына?

- Он не приводил ни одну из них в дом. Возможно, мне понравится Ясмин.

- Вряд ли ее манеры значительно улучшатся после этой ночи.

Макс посмотрел на мать и просительно добавил:

- Только прошу тебя обойдемся без услуг Донатто.

- Я хотела, как лучше для своего единственного сына, - Нина оскорбленно поджала тщательно подкрашенные губы. - Я ожидала от тебя признательности за свои усилия, неблагодарный ты мальчишка.

- Мне неприятно, что ты вмешиваешься в эту…

Макс замялся, но Нина решительно закончила за него.

- Это всего лишь секс, сынок, и я прекрасно знаю, чем ты занимаешься, когда запираешься в городской квартире с очередной красавицей.

- Я достаточно взрослый…

- Я твоя мама, Макс, меня не нужно стесняться, я же люблю тебя.

- Я тебя тоже люблю, но то, что ты приказала сделать это немного… чересчур, - добавил он мягко.

- Ты не выспался, сейчас слишком рано для тебя, - Нина встала, потянув за собой Макса к двери. - Возвращайся в постель, отдохни, потом ты мне скажешь спасибо за все мои старания.

- Я скажу, но только ты постарайся все же избежать соблазна сделать Ясмин сговорчивей.

Девушка все еще сладко посапывала, когда Макс вернулся в спальню и вытянувшись рядом с ней, закрыл глаза, проваливаясь в сон. Через три часа его разбудил болезненный удар под ребра и нетерпеливый вопрос: - Где мне найти мои вещи?

- Ты можешь быть утром ласковей?

- Могу, когда нахожусь в своей комнате, в окружении своих вещей.

Мужчина открыл глаза. Ясмин сидела на самом краю постели, закутанная в его халат и улыбалась, немного вызывающе и нервно.

- Удар это вместо утреннего поцелуя? Необычно.

- У современной молодежи все именно так и происходит.

- Кто первый проснулся, тот и бьет? Начинаю понимать, как тебе удалось до двадцати лет избежать интима.

Макс резко выбросил руку, притягивая растерявшуюся девушку к себе, и коротко прижавшись, поцелуем к ее губам, искушающе прошептал:

- В мое время были другие нравы.

- Ничуть не сомневаюсь и, кстати, заметила у тебя утром в волосах седину.

- Любовалась мною?

Ясмин не делала попыток, отстранится от него, только улыбалась, словно находиться утром в его объятиях было для нее пределом мечтаний и сбывшихся грез.

- Ты умеешь заставить любоваться тобой.

Макс с нежной силой чуть сжал ее, приподнимая и укладывая на себя, давая почувствовать твердость налившегося члена.

- Смею ли я надеяться на то, что ты не осталась равнодушной к исполнению моей обязательной программы?

- Мы говорим о спорте?

- Мы говорим о сексе.

Ясмин слегка покраснела и, Макс потерся носом о ее нос.

- И это я еще не показал тебе произвольную программу.

- Ты знаешь, как ошеломить девушку, но это и не удивительно, в твоем - то возрасте…

- И с моим - то опытом, все для тебя одной.

Его пальцы развязывали пояс ее халата, медленно стягивая с узеньких плеч, лаская, властно привлекая к себе. Макс перевернулся, подминая девушку под себя, раздвигая ее ноги коленом, коротко целуя и сладко шепча в ее губы: - Я хочу показать тебе произвольное выступление.

Это было даже лучше, чем ночью. Ясмин все еще продолжала витать где - то далеко, тихо улыбаясь сокровенным мыслям, когда снова принимала душ уже вместе с Максом, позволяя себе быть чуточку смелее в ответных ласках, но смущенно краснеть в ответ на его особенно откровенные предложения. Макс смеялся и обещал принудить силой, если она не оставит свои пуританские привычки. Он говорил, что это вполне естественно, пытаться доставить удовольствие любовнику, но Ясмин отказывалась быть распутной вот именно настолько. Макс проявлял настойчивость, она упрямилась и переводила разговор на то, что ему необходимо вернуть ее вещи.

- Я не могу все время ходить в твоем халате, у меня есть одежда.

- Я купил кое - что для тебя.

Макс умылся, смывая остатки пены и промокая лицо полотенцем, повернулся к девушке и, Ясмина поспешно отвела от него завороженный взгляд. Кто бы подумал, что обычное бритье может быть настолько сексуально исполнено? Макс был совершенным, загорелая кожа, худощавая фигура, его даже не портило чрезмерное наличие волос на груди и спине, не говоря уже о руках и ногах, но… от этого он становился только еще более притягательным для нее. Он был удивительно хорош собой, с глубоким волнующим голосом, с властной отточенностью движений и вот теперь, когда Ясмин попала под хищную силу его чар, было глупо отрицать наличие мощнейшего притяжения к этому красивому мужчине. Девушке нравилось в нем все, за маленьким исключением того, что он не вернул ее вещи и не сказал, насколько хочет продлить ее итальянские каникулы. Макс был ее самой запредельной мечтой, но это не могло продлиться долго. Такие мужчины не останавливают свой выбор на ей подобных. Он вырос во дворце, она почти в полной нищете, и сказки как - то старательно обходили ее стороной. Яся построила для себя другую реальность и терпеливо шла к намеченной цели, не отвлекаясь на глупую влюбленность даже вот в такого мужчину. Она слишком много сил отдала для того, чтобы выкарабкаться с самого дна, чтобы теперь позволить одним ударом отправить ее обратно, по капризу избалованного итальянского мачо.

- Я не хочу и не могу носить то, что ты мне купил. У меня есть мои вещи, и меня они вполне устраивают.

- Жаль, - Макс равнодушно пожал плечами и прошел мимо нее, в гардеробную, предоставляя девушке возможность или остаться в комнате, или покорно идти за ним, чтобы продолжить неприятный разговор. - Мне не нравились твои вещи, поэтому тебе прислали несколько новых и все необходимое к ним.

Мужчина натянул боксеры с логотипом известного бренда, легкие брюки и трикотажную майку и стал еще более неотразим. Еще лучше он мог выглядеть только в каком - нибудь костюме и галстуке, с тщательно зачесанным назад вьющимися прядями волос, неуловимо напоминая киношного злодея.

- Ты носишь костюмы и зачесываешь назад волосы?

Макс удивленно взглянул на застывшую в дверях гардеробной Ясю и недоуменно спросил:

- Иногда, но к чему это? Мы же вроде старались прийти к соглашению по поводу твоей одежды.

- По поводу костюма, это я так, кое - что почудилось, - Ясмин сложила руки на груди и приготовилась к наступлению. - Я хочу только свои вещи, Макс, и отказываюсь носить то, что ты купил для меня.

- Голой ты мне тоже нравишься.

- Я не собираюсь ходить…

- Не ходи, мне ты нравишься в постели.

- Макс, я пытаюсь достучаться до тебя. Это мои вещи, я работала для того, чтобы купить их.

- Мыть полы в общежитие очень неблагодарное занятие, тебе мало платили.

- Меня устраивало…

Ясмин запнулась и подозрительно уставилась на Макса.

- Откуда ты знаешь, что я мыла полы?

- Возможно, ты упоминала об этом в одном из наших разговоров.

- Я не могла сказать этого, только не тебе. Зачем мне обсуждать это с тем, кто дает официанту на чай больше половины от счета? Ты наводил справки обо мне?

- Возможно, если это и так то, что это меняет между нами?

- Ты наводил справки у меня в стране?

- Не лично, я же был с тобой.

Макс натянул носки и мокасины и встал перед девушкой.

- Я хотела бы знать, сколько продлятся мои… эээ, каникулы.

- Посмотрим, все будет зависеть от тебя.

- Тогда я хотела бы вылететь немедленно домой.

- Нет.

Макс тоже скрестил руки на груди, привалившись плечом к дверце шкафа.

- Почему?

Ясмин чувствовала, что скоро сорвется на визг и пощечины и пыталась изо всех сил не свести разговор на повышенный тон, грозящий сорваться в истошный визг.

- Я хочу тебя здесь, у себя в спальне.

- Мне глубоко параллельно на твои желания.

- Яся, тебе нравятся мои желания.

- Мне нравится моя жизнь, мне нравится принадлежать себе и самой отвечать за свои поступки. Ты не можешь изменить меня в угоду себе.

- Могу и буду.

- Я не отношусь к женщинам твоего типа, Макс. Мне не нужны платья, мне не нужны твои деньги и ты сам мне совсем не нужен.

- Значит, у меня будет эконом вариант любовницы. Нечто новое и непривычное, но думаю, мой банковский счет заслуживает некоторого отдыха.

- Мне…

Яся только собралась сказать все, что думает, но Макс остановил ее элегантным движением руки.

- Я все понял, Яся, но теперь пойми и ты.

Он подошел к девушке вплотную и почти ласково прошептал:

- Мне безразличны твои желания, я сказал, что ты останешься здесь, и ты сделаешь это, Ясмин. Не захочешь быть милой и нежной со мной, я заставлю силой стать тебя такой. Я вполне могу быть культурным и уравновешенным человеком, но не терплю своенравия, ни от кого, Яся. Все еще хочешь меня разозлить?

- Ты пытаешься меня запугать?

- Я пытаюсь предотвратить то, что ты по глупости стараешься спровоцировать.

- Скандал?

- Хочешь попробовать?

- Думаю, это закончится для тебя более чем печально.

- Я в более выгодной весовой категории.

- Я в гораздо более выгодной физической форме.

- Ясмин, настоятельно прошу не злить меня.

- Ты старательно ломаешь то, что я создавала столько лет, и хочешь, чтобы я, молча это приняла? Не получится, Макс.

- Со мной бесполезно спорить.

- И мысли не было, я хочу получить свои вещи и документы.

- Я их сжег.

- Что?

Ясмин потрясенно смотрела на удивительно спокойного Макса и не могла осознать смысл сказанного им только что.

- Или отдал приказ их сжечь, вместе с чьими - нибудь останками где - нибудь на заброшенном пустыре. Безусловно, что - то останется, тебя же должны опознать и прекратить поиски.

Она слышала визгливые нотки в своем голосе и чувствовала подступившие слезы, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и, тихо поинтересовалась у него:

- Ты понимаешь, что ты сделал?

- Получил тебя для себя.

- Я обращусь к властям.

Макс иронично произнес, откровенно насмехаясь над ее жалкими попытками не сорваться на визг:

- И что же ты им скажешь? Дамазо домогался тебя, силой привел в свой дом, украл документы, устроил инсценировку? Ясмин, ты достаточно мила, но не настолько, чтобы кто - то поверил в этот бред.

- Нас видели вместе.

- До тебя меня видели с другими.

- Я, конечно, преклоняюсь перед твоим раздутым эго героя - любовника, но вот со мной ты очень ошибаешься.

- В чем же моя ошибка?

- Я выросла в детском доме и видела много такого, чего тебе и не снилось. Я не сдамся, и не буду заглядывать преданно в рот в ожидание подачки.

- Разве я жду от тебя чего - то подобного?

- Мне кажется, ты кое - что попутал, связавшись со мной.

Макс притворно округлил в ужасе глаза.

- Ты мне угрожаешь?

- Я тебе обещаю.

- Считай, что я испугался и принял к сведению.

Макс легонько поцеловал ее в кончик носа и, улыбнувшись, сказал:

- Я надеялся пообедать в твоей компании, но думаю лучше оставить тебя одну.

- Лучше всего отправить меня в аэропорт.

Но мужчина обошел ее, словно предмет мебели, и вышел из спальни, закрыв за собой дверь на ключ. Ясмин тихо выругалась сквозь зубы. В чем состоит несомненный плюс правильной сервировки стола? Правильно, в обязательном наличии ножа. Девушка вернулась в гардеробную, перерыла купленные для нее Максом вещи, натянула белье, джинсы и футболку. Примерила, симпатичные туфли на невероятной шпильке и обула кроссовки. Покрутилась какое - то время перед входной дверью и, довольно усмехаясь, вставила сервировочный нож в дверной зазор. Едва слышный щелчок открытого замка и Яся облегченно выдохнула. Не знал Макс, с кем связался. В коридоре царил полумрак и тишина. Девушка прокралась в обратную от прошлого забега сторону, осторожно приоткрыла дверь и облегченно выдохнула. Лестница. Ясмин перегнулась через перила, пытаясь заглянуть на нижний этаж, но он был почти не освещен и терялся в полумраке. Девушка бесшумно спустилась вниз и, наткнувшись на очередную дверь, остановилась возле нее, прислушиваясь. Тишина. В этом доме у слуг был выходной. Снова нож вставлен в зазор, нажатие и вот она желанная свобода и огромные неприятности для сеньора Дамазо, но Макс стоял прямо напротив нее, руки в карманах брюк, на губах довольная усмешка, в глазах ни капли удивления, только ожидание.

- Я приказал накрыть стол на двоих, Яся.

Его рука властно обхватывает ее талию, и он подталкивает ее к небольшому столику под ярким зонтом.

- Ты это намеренно подстроил?

- Нет, но надежда, что ты меня не разочаруешь, была со мной.

- Я хочу уйти.

Ясмин позволила Максу усадить себя в удобной кресло и даже снять крышку с тарелки перед собой.

- Я не люблю мясо.

- Это курица с овощным гарниром, можешь съесть только его.

- Я не люблю тебя.

- Можешь со мной только спать, я не требую хвалебных од и нежных стихотворений.

- Я это тоже тогда сказала?

Яся подозрительно прищурилась, глядя на Макса испытующим взором.

- Так вот, что означал тогда твой потерянный взгляд, - он рассмеялся и добавил. - Мне нравится твоя непосредственность и чувство юмора.

- Мне не нравится твоя наглость принуждения и полное игнорирование моих требований.

Макс сделал неопределенное движение рукой, словно удивляясь ее неуместному возмущению.

- Что плохого в том, что я подарил тебе несколько дней итальянских каникул?

- Большое спасибо, неназваный спонсор моего незабываемого отдыха в Италии. Можно еще одну маленькую просьбу?

- Конечно.

- Исключите из счета услуги любовника, предпочитаю сначала выйти замуж и только потом ложиться с кем - то в постель.

- Очень, очень по - пуритански, Ясмин, мне все больше нравится быть с тобой.

- Жаль, что это не взаимно.

Макс накрыл ее руку своей, переворачивая ладонью вверх и нежно прикасаясь большим пальцем к тонкому запястью, поглаживая, одаряя незамысловатой лаской.

- Ты слишком серьезно относишься к подобным вещам, Ясмин, секс это прекрасный отдых.

- Если бы ты знал, как я теперь жалею, что не занималась этим видом досуга у себя дома.

- Мне нравится то, что ты была девственницей.

- Напившейся в хлам девственницей, ты хотел сказать.

- Очаровательной, стеснительной, неумелой, - Макс криво усмехнулся, заметив проступивший румянец на лице девушки и нагнувшись, коснулся ее ладони губами. - Мне нравится учить тебя.

- Жаль не учитывается добровольность обучения.

- За то все совершенно бесплатно. - Макс соблазнительно улыбнулся Яси. - Мое тело в твоей полной власти.

- Я могу пожертвовать его на нужды бедных?

- Я не каждой предлагаю это.

- Я хочу улететь домой.

- Я сам куплю тебе билет через неделю.

Макс отпустил ее руку и взял столовые приборы, изредка бросая короткие взгляды на вяло ковыряющуюся в своей тарелке Ясмин. Он не собирался отпускать ее от себя, более того, он хотел ее для себя до дрожи в руках, до жаркой пелены перед глазами. Она только его, принадлежит ему навсегда.

Это была самая длинная неделя для нее, это была самая короткая неделя для него. Ясмин нравился Макс, положа руку на сердце, она была в него влюблена, она влюбилась в него почти сразу, как только увидела, но что толку ей было от этой влюбленности. Макс не предлагал ничего серьезного, не было никакого смысла ожидать от него чего - то более задокументированного, что ли. Он требовал отказаться от всего, что ей было дорого по - настоящему, при этом сам не жертвовал ничем. И эта его властная надменность, так сильно поразившая и привлекшая ее поначалу в нем, теперь лишь отталкивала, заставляя пересматривать свои взгляды на этого мужчину. Она могла любить его, но лишь преданной собакой у ног хозяина. Для Ясмин несколько иначе представлявшей себе отношения между мужчиной и женщиной это было неприемлемо. Она мечтала и верила в равноправие партнеров, но глядя на Макса это было почти невозможно представить. Он слишком открылся перед ней, перестал себя сдерживать и, ее пугала и отталкивала его сила, повелительный тон, высокомерная уверенность в правоте собственных поступков. Яся пыталась насмехаться над ним, высмеивать эти стороны его натуры, но Макс казался не пробиваемым и равнодушным к ее попыткам свести некоторые разногласия между ними до уровня обычной шутливой перепалки. У нее могло быть свое мнение, но если оно не совпадало с его, значит, становилось неверным. Ясмин нравилось проводить с ним время, хотя он и свел его почти полностью до уровня “я хочу тебя в этой постели, на этом столе, на этом диване”. Даже устроенный им пикник на живописно - подстриженной лужайке, окруженной вековыми дубами, закончился примитивным сексом на покрывале. Макс предлагал двигаться дальше, Ясмин упорно сопротивлялась тому, что до сих пор заставляло ее краснеть. Он дразнил ее скромницей и пуританкой, но дальше слов и обещаний не заходил, словно уважая ее чувства. Яся заговорила о возвращение домой, когда Макс вышел из душа и вытирал голову полотенцем. Совсем обнаженный, ставший таким привычным для нее за эти сумасшедшие несколько дней.

- Ты уже купил мне билет?

Ясмин перестала расчесывать волосы и отложила щетку на прикроватную тумбочку.

- Ты обещал мне сделать это через неделю.

- Я передумал.

Макс беззаботно улыбнулся и отбросил полотенце.

- У меня есть моя жизнь, я очень дорожу ею.

Яся пыталась не скатиться в истерику, потому что Макс перестав улыбаться, смотрел на нее тяжелым немигающим взглядом, словно ожидал какой - то только ему ведомой команды, чтобы превратиться в зверя и разорвать ее, наказывая за известное только ему одному преступление.

- Макс, ты не понимаешь, я должна уйти от тебя.

- С чего бы это, Яся?

- Я не хочу быть с тобой.

- Это твои проблемы, я свое слово сказал.

- Ты обещал отпустить меня.

- Значит, я обманул, ты останешься здесь со мной.

- Почему?

Девушка сжала кулачки, уже чувствуя злые слезы отчаяния.

- Ты меня устраиваешь в постели, это достаточно веский аргумент для тебя?

- Я не позволю тебе прикоснуться ко мне больше.

- Я согласен на изнасилование, надеюсь, тебя это тоже заведет, моя маленькая девочка.

И Ясмин сорвалась, медленно выдохнула и яростно прошипела в его глаза:

- Мне не нравится все, что ты делаешь, Макс, потому что другие это делают лучше.

- Ты откроешь мне постыдные тайны своего прошлого?

Он откровенно издевался над нею и, девушку понесло, она уже не выбирала слов и выражений, желая достать его, унизить, растоптать.

- Ты обдолбанный извращенец, слишком старый для меня, еще пара лет к твоему возрасту, и я могла бы сказать тебе “папочка”. Посмотри на себя, тебе приходиться потеть в спортзале, чтобы не обвис живот, ходячая реклама пластической хирургии и ботекса. Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой? Два раза ха, ты мне противен. Ты напоминаешь мне гея, может ты вообще гей? Притащил меня сюда силой, чтобы запудрить мозги родителям? Они ведь уже обо всем догадались. Твоя мама мало напоминает женщину, наверное, подавляла тебя в детстве, поэтому и потянуло к мальчикам? У тебя встает только после дури, я же совсем худая и не блещу модельными размерами, представляешь на моем месте мальчика? Нравится спать с ними? Иди уже скажи о своей страсти родителям, приведи в дом своего парня, обещаю стать свидетелем на вашем пышном бракосочетании. Только выпусти меня из этого дома морального урода и его мамочки законченной суки…

Голос сорвался до хрипа, страшно и неожиданно, только что она кричала гадости в лицо Максу и вот уже прижимает пальцы к разбитым в кровь губам.

- Ты что…

Макс замахивается снова, бьет резко, тяжело, явно не задумываясь о силе удара. Вот оно где солнечное сплетение, потерянно думает Яся, судорожно хватая воздух окровавленным ртом. Она дралась в детском доме, отчаянная и от этого страшная в своей детской ярости и жажде справедливости. Но только злости было мало, когда перед тобой противник в два раза тяжелее и выше, с холодным стальным блеском в глазах и жуткой усмешкой на презрительно изогнутых губах.

- Ты назвала меня геем, я не могу тебя разочаровать.

Макс стаскивает ее за волосы с постели и бросает лицом вниз на столик у дивана, Ясмин хрипит, пытаясь вдохнуть, отойти от удара, оказать сопротивление, но лишь бессильно скребет пальцами по ворсу ковра, не в силах даже приподнять голову от гладкой лакированной столешницы.

- После того, как я познакомлю тебя с прелестями анального секса, думаю, ты изменишь мнение о нас, бедных геях.

- Макс… - Еле слышный шепот, но мужчина услышал, склоняется и Ясмин выдыхает. - Убью…

Он смеется, руки скользят вдоль позвоночника, ниже, раздвигают ягодицы.

- В нашем случае, моя девочка, думаю нежности излишне.

Бокал вина никогда не бывает лишним, возможно даже два или три. Можно выпить бутылку вина, чтобы до легкого головокружения и пьяного смеха, чтобы обязательно потом захотелось спать и, не было сил ни о чем думать, блаженное забытье во фруктовых нотках винного цвета. Яся чувствовала капли слез, медленно сползавшие по щекам, тупую боль от удара по лицу, но все это было слишком отстраненно и далеко, словно что - то не давало сосредоточиться, встать, куда - то пойти. Пустота, ее окружала пустота, никаких желаний, полная отрешенность от собственного тела и его боли. Ясмин всегда считала себя достаточно сильной, готовой преодолеть все, пройти через любые испытания, но если вот так, только за то, что просто прошла мимо, не туда свернула, не то сказала и получила, получила по полной за то, что не воспринимала всерьез. Можно вскрыть вены, наглотаться таблеток, упасть с крыши. Вот в таком состояние, как сейчас можно сделать все, что угодно, только бы не слышать пустоты внутри себя, не понимать медленно и безвозвратно, что тебя прежней нет и, больше никогда не будет. Тебя уничтожили, сломали, убили и ты - пыль, пыль и грязь под ногами кого - то другого, посчитавшего себя вправе лишить тебя света, утопить во мраке собственной никчемности и ничтожности. И ты послушно тонешь, подчиняясь властной воле чьих - то жестоких рук, слышишь приказы и покорно выполняешь их, потеряв желание сопротивляться, потому что тебя больше нет и, никогда не будет. Она думала, что была зла, Макс, показал ей, что такое ярость, холодная, раздирающая в клочья представление о человеке, выбивающая дыхание.

- Мне не нравится твой взгляд.

Ей не нравился он. Еще Ясмин не нравилось, когда душат, ломая слабое сопротивление, выворачивают голову за волосы, вдавливая лицом в стол и все это под хриплые стоны удовольствия, разрывающие ее тело пополам. Вино это определенно лучшее обезболивающее при изнасиловании. Яся хотела быть пьяной сейчас, потому что пустота вокруг нее оглушала, причиняла невероятное страдание, убивала желание дышать и, требовала крови. Обжигающая боль нового удара взрывается фейерверком алого перед глазами, спускается теплой струйкой крови из уголка рта, капает на стол, теряется звоном в набатном эхе его слов: - Яся, посмотри на меня.

Но в ней больше нет сил, она даже не может его возненавидеть, намерение глупое и несерьезное. Главное вот это, ее пустота, она принадлежит ей, сдерживает, не дает кричать, срывая голос, не позволяет вцепиться зубами в запястья, перекусить тоненькие ниточки вен. Она считала это уделом слабых, но какой же сильной нужно стать, чтобы сделать это… перестать быть. Ясмин мечтала получить диплом, найти работу, выйти замуж и подарить любимому мужу красивую девочку, чтобы баловать ее, дать то, чего была сама лишена в детстве. У ее девочки непременно будут длинные волосы, заплетенные в затейливые косички с огромными бантами. Тщательно отутюженное платье и белые гольфы, все ее заботливыми руками. Ее девочкой должны восхищаться, ее будут хвалить преподаватели за примерное поведение и отличные успехи в учебе. Пустота отступает, рассеивается светом, теряется в волшебной силе ее заветной мечты обязательно стать счастливой. Только нужно найти силы встать и идти дальше, не оборачиваясь, забыть обо всем.

- Ясмин.

Макс трясет ее за плечи, хлесткие удары по лицу, должны привести ее в себя, в его глазах она видит отражение собственного страха, он боится ее потерять.

- Пусти…

Ее голос сел, почти хрипит, но в его глазах волнение и паника сменяется волной облегчения и никакого, никакого чувства вины. Ясмин кривит губы в усмешке, Макс уверен в себе и в совершенном праве своих действий. Она задела его гордость, он растоптал ее жизнь. У него свои законы и власть, дарованные внушительным счетом в банке. Она для него никто, еще одно тело, прошедшее через его постель и руки. Заплатит, откупится и забудет, пока она будет приходить в себя и пытаться выжить после него. Макс подхватывает ее на руки, несет, ставит в душевую кабинку, включает воду.

- Я сама… пожалуйста.

Макс выходит из ванной, предусмотрительно оставляя дверь открытой, Ясмин улыбаясь, подставляет лицо под теплые струи воды. Минутная слабость прошла, снова светит солнце, запели птички, грязная страница прочитана, перевернута и забыта ею. Невозможно добраться до мечты, не оступаясь, не падая в грязь. Она сильная и всегда со всем справлялась, справится и сейчас. Вода успокаивает, девушка трет себя мочалкой, пытаясь ничего не пропустить, отмыться от грязи, просто отмыться от грязи и все забыть. Слезы смешиваются с водой, плечи вздрагивают в такт судорожным рыданиям.

- Перестань.

Макс выключает воду, вытаскивает ее из кабинки, заворачивает в полотенце и ведет в спальню. В дверях стоит пожилой мужчина с респектабельным кожаным саквояжем. Ее укладывают в постель и Макс что - то говорит ему, тот подходит ближе, ставит сумку на прикроватный столик, легкий укол в плечо и Ясмин, засыпая, слышит низкий голос Макса, чувствует его руки у себя на плечах.

Италия… ей всегда нравилась эта страна с ее богатейшей историей и классической архитектурой. Страна великих свершений и гениальных людей. Нечто сказочное, возвышенное надо всеми, не прикоснуться, восхищаясь издалека. Почему она не послушала саму себя? Рекламные проспекты, пара фильмов и все… она бы никогда не столкнулась с Максом Дамазо.

- Приятно видеть твою улыбку.

Он подходит ближе, опускается на корточки перед ней, нежно обводит линию ее губ.

- Я был не сдержан вчера.

На извинения похоже мало и Яся пытается натянуть на голову покрывало, но Макс перехватывает ее руку, твердо удерживая пальцами хрупкое запястье с ярко проступившими кровоподтеками на нежной коже.

- Мне следовало сразу обозначить границы дозволенного. Я достаточно терпим к твоей склонности, быть преднамеренно дерзкой и наглой, но моя семья заслуживает уважения.

- Я это поняла, когда ты разорвал меня сзади.

- Ничего серьезного, легкий дискомфорт и ты обо всем забудешь через несколько дней.

- Спасибо, делишься опытом?

- Замечательно, Ясмин, ты снова толкаешь меня на крайние меры.

- Я тебя видеть не хочу.

- В этом тебе тоже повезло, мне нужно уехать, оставлю тебя в одиночестве на весь день.

- Подумай, Макс, может лучше на всю жизнь?

- Ты мне нравишься.

- Жаль, не могу ответить взаимностью.

- Вечером ответишь, с пылкостью и непременной страстью.

Макс прижимается губами на мгновение к ее рту, поднимается, в костюме и с зачесанными назад волосами, он выглядит иначе. Совсем чужим, бесконечно далеким, киношным злодеем, ломающим ее по одному велению своей прихоти.

- Я оставлю с тобой служанку.

Ясмин вопросительно смотрит на него, и он нехотя добавляет, глядя на нее со стальным блеском в глазах:

- Мне не понравилось твое поведение вчера, не хочу, чтобы ты наделала глупостей.

- Лучше бы ты не захотел наделать подлостей.

- Я привезу тебе небольшой подарок.

- Можешь прямо в магазине запихать его себе…

- Яся, я не большой любитель данного вида секса…

- Правда? Мне так не показалось, твои стоны говорили о чем угодно, только не о том, как сильно тебе неприятно иметь меня сзади.

- Но я буду практиковать его в качестве наказания.

- Я привыкну, не переживай.

- Я постараюсь, чтобы привыкание было, как можно более длительным и болезненным.

- Надеюсь, кто - нибудь уже перерезал тормозные шланги в твоем авто.

- До встречи вечером.

- Обязуюсь надеть шляпку с темной вуалью.

Макс вышел из спальни и, Ясмин приподнялась, пытаясь встать, минуя промежуточный вариант. Вполне терпимо, немного погримасничала, свыкаясь с неприятными ощущениями и, только накинула халат, когда в комнату вошла горничная в форменном платье и с подносом в руках. Девушка изобразила книксен, Яся изобразила отвращение и пошла в ванную, умываться. Лицо выглядело немного необычным, но с учетом вчерашних событий очень даже ничего, вполне прилично: парочка синюшных отметин и разбитая губа. Яся сменила халат на летние платье, завязала волосы на затылке в узел и только потянулась к чашке с чаем, как дверь в спальню распахнулась, явив на пороге ту самую суку, которая по совместительству являлась мамой Макса.

- Добрый утро.

Рекламная пауза для ослепительной улыбки.

- Я лично в этом очень сомневаюсь, сеньора Дамазо.

- Я хотеть составить вам компания за завтрак.

- Тут на двоих не хватит.