Холод его дыхания

Не то, чтобы Ясмин испугалась нападения, низкий голос с насмешливыми нотками узнала сразу, но оборачиваться не спешила, напряженно застыв за столом и судорожно сжимая ладонями чашку.

- Ну, хотя бы не бросаешься к телефону, угрожая вызвать полицию.

Макс проходит в кухню и останавливается прямо напротив нее. Пиджак небрежно распахнут, руки в карманах брюк, на губах сардоническая ухмылка.

- Прелестная квартира, папа не пожалел средств, обустраивая твой быт.

Выразительный взгляд на дорогую мебель и технику, потом Макс снова смотрит на девушку, уже без улыбки, тяжело, словно придавливая испытующим взглядом.

- Ты ничего не хочешь мне сказать, милая?

Яся склоняет голову ниже, не желая смотреть на мужчину и Макс неожиданно смеется, легко и беззаботно.

- Я не монстр, Яся, и не собираюсь накидываться на испуганную девочку с единственной мыслью изнасиловать ее на этом самом столе.

Он подходит к окну, перебирает расставленные на подоконнике фарфоровые статуэтки, потом медленно возвращается, встает за спинкой ее стула, упирается обеими руками в столешницу, намеренно заключая Ясмин в своеобразный плен своих объятий. Склоняется ниже, касается ее волос губами, вдыхая ее запах.

- Пахнешь все так же, невинностью и собственной глупостью.

Его губы спускаются вдоль ее виска, скользят по шее невесомой лаской, влажное касание языка и укус, заставляющий невольно вздрогнуть.

- Не нужно думать о нем плохо, Яся, он пытался тебя защитить, но сын у него один.

- Ты мог забыть меня.

Едва слышный смех, жуткий пробирающий до дрожи, широкие ладони накрывают узкие плечи, неумолимо стягивая с них халат.

- Ты мне нравишься, милая девочка, ты единственная кто называет меня старым извращенцем и, я не могу забыть тебя.

- Найди себе еще одну малолетнюю любовницу.

Ясмин ждет наказания, затрещины или удара, но Макс убирает руки с ее плеч, заботливо возвращая халат на место.

- Хочешь убедить себя в том, что я все тот же монстр, получающий удовольствие от твоего унижения?

- Ты стал на год старше, наверное, теперь тебе нужно убить меня, чтобы кончить.

- Где твои манеры, бедная сиротка, что за пошлые высказывания?

- Ты пришел сюда, чтобы учить меня манерам или трахнуть, для начала увлеченно попинав ногами и приложив пару раз об стену?

- Почти угадала, Яся, за исключением одного, за прошедшее время я немного смирился с пониманием того, что не все мои желания исполняются так как мне того хочется. Я действительно хочу уложить тебя в постель, но для начала нам необходимо немного поговорить.

- Зачем разговаривать со шлюхой?

Макс опускается за стол прямо напротив Яси, разжимает ее судорожно сжатые руки, отодвигает чашку в сторону, усмехается глядя на низко склоненную макушку золотистых волос.

- Кто может быть лучшей компанией для стареющего ловеласа?

- Возможно, юная модель с пережженными перекисью волосами?

- Всегда предпочитал натуральные продукты.

Яся медленно выдыхает и отрывает взгляд от гладкой столешницы кухонного стола.

- Ты пришел сюда для того, чтобы упражняться в остроумие?

- Предлагаешь вспомнить увлечение балетом?

Макс перестает разыгрывать из себя благодушного героя ее заветной мечты.

- Хочешь запугать меня?

- Я хочу жить с тобой.

- Ты не можешь меня заставить.

- Могу, Яся, но не буду, хотя, конечно, для меня это было бы предпочтительней. Вбить немного в тебя послушания и вернуть туда, откуда ты так неожиданно сбежала, но мы это все с тобой уже проходили и мне не хочется повторяться. Поэтому я упаковал пару чемоданов и привез их сюда, к тебе домой. Квартира миленькая и вполне комфортабельная.

- Я учусь…

- Я работаю, поживем как обычная семейная пара.

- Ты же противник официальных отношений.

- Ты не особенно ограничиваешь мою свободу…

- За то ты мою уничтожаешь.

- Я предлагаю компромисс, - Макс накрывает ее руки ладонями и снова улыбается, тепло, завораживая неожиданной ласковостью. - Ты можешь продолжить обучение, я не против, я же не законченный мерзавец.

- Тебя превосходно удавалась его роль.

- Все меняются, я решил сменить амплуа.

- Почему бы тебе не поменять меня на более сговорчивую девушку?

- Ты незаменима и я хочу быть с тобой.

- Мои желания не учитываются, как я понимаю?

- Я предлагаю тебе выход из той ситуации, куда ты сама себя завела. Вариант первый, я больше не сдерживаюсь и, основательно поработав над твоим воспитанием, возвращаю сиротку в загородный дом. Вариант второй, ты начинаешь думать о том, что говоришь мне, и я великодушно позволяю продолжить обучение. Мы станем обычными любовниками со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями. Я трачу деньги на тебя, ты нежно шепчешь о своей любви. Все довольны и счастливы к обоюдному удовольствию.

- Зачем тебе именно я?

- Не знаю, наверное, это обычная потребность общаться с кем - то кто не смотрит на тебя исключительно, как на банковскую карту.

- Откажись от наследства и сразу встретишь любовь всей своей жизни.

Макс притягивает ее ладони к себе, нежно касаясь каждого тоненького пальчика губами.

- Предпочитаю остаться с тобой, я полностью уверен только в твоем бескорыстии.

- Я не хочу, Макс…

- Всегда остается первый вариант, Яся, для меня в нем особенная прелесть.

- Я предлагаю третий вариант, ты приходишь… иногда.

- Мне этого мало, - он смотрит на Ясмин из под длинных ресниц и насмешливо добавляет. - Мне хочется тебя рядом, каждый день.

Он отпускает ее ладони и откидывается на спинку стула, ослабляя узел галстука и расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.

- Ты учишься до трех, потом идешь домой, ничего не изменится, Яся, за исключением того, что я больше не хочу видеть рядом с тобой ни одного смазливого однокурсника.

- Ты за мной следил?

- Папа переживал бы, оставляя тебя совсем без присмотра, я лишь ознакомился с отчетами, пока направлялся сюда.

- И в этих отчетах упоминались даже мои однокурсники?

- Особенно часто попадался некий Макс Какой - то Там, очень талантливый мальчик, думаю, принимая во внимание выбранную профессию.

- Что плохого в любви к изучению истории?

- Ничего, Яся, за исключением мизерного дохода и никаких перспектив в дальнейшем.

- Деньги для тебя все, но это не значит, что другие обязаны иметь взгляды подобные твоим.

- Ты согласишься быть со мной исключительно в бедности?

Макс насмешливо смотрит на девушку в ожидание ответа.

- С тобой я не соглашусь быть ни за что.

- Очень пафосно, юношеский максимализм, надо полагать.

- Ты еще помнишь свою юность?

Яся знает, что подобное поведение глупо и недальновидно, но не может удержаться от неуместных шуток. Макс здесь и все дальнейшее прекрасно известно и ему, и ей.

- Хочешь, чтобы я тебя ударил?

- Когда тебя интересовали мои желания, ты всегда учитывал только собственные.

- Я надеялся изменить отношения между нами.

- Меня не интересуют отношения с тобой.

Макс неожиданно перегибается через стол и наотмашь бьет девушку, после чего спокойно откидывается на спинку стула, криво усмехаясь.

- Ты этого добивалась, милая, не смог отказать.

- Сволочь.

- Симпатичная богатая сволочь, под которой ты через полчаса будешь стонать в спальне, - мужчина почти равнодушно смотрит на Ясмин и добавляет. - Примешь со мной душ.

- Спасибо, мне не хочется.

- Главное, чтобы мне хотелось, милая, ты же намереваешься получить образование, но для этого просто необходимо предугадывать любое мое желание.

- У тебя прекрасное настроение, чтобы немного поиграть в исполнение моих желаний?

- Я могу быть чрезвычайно уступчивым, Яся, согласись ты стать более уступчивой в исполнение моих.

- У меня нет желания спать с тобой.

- Меня не интересуют подобные мелочи, ты будешь делать то, что я говорю.

- И что ты пытаешься изменить между нами? - Яся прижимает ладонь к горящей от удара щеке, не отводя полного ненависти взгляда от мужчины. - Все то же и все с тем же, твои приказы, твои прихоти и ты сам во всем своем великолепии.

Макс не обращает внимания на ее слова, поднимается, небрежно скидывая пиджак, обходит стол и притягивает девушку к себе, одним движением сдергивая со стула.

- Я хочу принять душ и трахнуть тебя, хочешь поговорить со мной, запасись терпением.

Ясмин продолжает нервно кусать губы, даже когда Макс появляется на пороге спальни, вытирая влажные волосы ее полотенцем с вышитыми глупыми цветочками.

- Сними халат.

Она послушно поднимается с постели и распускает пояс, Макс небрежно роняет полотенце на пол, подходит к ней совсем близко, разводит полы халата в стороны, тянет вниз с узких плеч.

- Ты красивая…

Его ладони медленно накрывают ее грудь, нежно ритмично сжимая ее ладонями, потом грубо толкает назад, заставляя отступить и упасть вниз, на шелковое покрывало. Макс нависает сверху, почти касаясь ртом ее губ.

- Я готов пойти на уступки, Ясмин, при условии твоей сговорчивости.

Не то, чтобы Яся совсем поверила в добрую волю Макса, но иногда он умел казаться убедительным. Почти две недели спокойного сосуществования в одной квартире, и ни одного скандала. Они вместе покидали квартиру утром, она отправлялась в университет, Макс уезжал в офис и возвращался он ближе к пяти вечера с неизменным пакетом из ресторана, заполненным до самого верха изысканными блюдами. Полуфабрикаты из ее холодильника мужчину не устраивали совершенно, сама девушка готовила много хуже любимого шеф - повара Макса. Ясмин разогревала ужин и накрывала на стол. Все мило и немного по-семейному, если не учитывать факт принуждения со стороны Макса, но Яся молча сглатывала язвительные замечания, надеясь воспользоваться шансом на относительно приемлемое существование рядом с ним. Она хотела иметь возможность выходить из дома и хотя бы в университете принадлежать самой себе, чувствовать себя свободной, без оглядки на его приказы. Незадолго перед зимними праздниками однокурсники, неожиданно поддавшись веселью и легкому настроению, предложили отправиться всем вместе в кафе, немного перекусить и поболтать ни о чем, отвлечься от учебы и немного развеяться. Яся почти отказалась, сославшись на мнимый визит родителей, опасаясь вызвать неудовольствие Макса, но потом согласилась, тоже подпав под предпраздничное настроение, и зашагала вместе с остальными студентами к любимому ресторанчику. Они заняли стол перед самым окном, сделали заказ и продолжили шутливую перепалку, которую начали еще по дороге сюда. Яся наслаждалась горячим кофе и крошечным пирожным, рассеянно вслушиваясь в болтовню сокурсницы с ее кавалером и изредка вставляя несколько слов в разговор между ними. Парень рядом с ней отчаянно флиртовал с миленькой официанткой, отпуская, на вкус Яси, рискованные комплименты, но та не поддалась на красоту его фраз и отошла к соседнему столику, принимая заказ очередных посетителей.

- Не удалось, - сокурсник печально улыбнулся, закидывая руку на спинку стула Ясмин, и невежливо вклиниваясь в воркующий разговор влюбленной парочки напротив. - У меня нет девушки, я не хочу быть один.

- Не приставай ко всем подряд и однажды она у тебя появится.

Яся рассмеялась над недовольным выражением лица парня после иронического совета его друга и вернулась к своему кофе.

- У тебя есть любимый человек?

Стефано проводил разочарованным взглядом стройную фигурку официантки и чуть развернулся на своем стуле, пытливо глядя теперь на Ясмин.

- У меня нет, и я в нем не нуждаюсь.

- Слышу звон разбитого сердца.

Однокурсница отвлеклась от нежных улыбок возлюбленного и посмотрела на девушку.

- Глупости говорите, - Яся сделала глоток кофе и отвернулась к окну, разглядывая прохожих, спешащих по делам по тротуару. - Никакой несчастной любви, никакого парня, никаких загадок, я вся неимоверно пресная.

- Ты очень милая.

- Стефано, ты говоришь это всем девушкам, которые тебе встречаются.

- Потому что я сам очень и очень милый, такой же, как этот день.

День и в самом деле был замечательным, не смотря на холодный ветер, пронизывающий насквозь. Яся рассмеялась шутке, потом потянулась к своей чашке и невольно замерла, настороженно глядя сквозь окно ресторана. Знакомый водитель в униформе открывал дверцу роскошного автомобиля перед своим пассажиром. Макс, невзначай оказавшийся здесь, в своем стильном костюме и пальто? В эту случайность не верилось совсем, но его появление определенно не могло объясниться внезапным желанием утолить голод в заведение подобного класса. Мужчина холодно усмехнулся девушке в ответ на ее испуганный взгляд и направился к входу в кафе, толкнул дверь, огляделся и направился прямиком к застывшей от ужаса перед неминуемым скандалом Ясмин.

- Приятно познакомиться, - Макс обвел презрительным взглядом ее сокурсников, задержался на вольготно расположившейся руке Стефано на спинке ее стула и холодно процедил сквозь сжатые зубы. - Разрешите забрать у вас Ясмин.

- Не разрешаем, - Стефано не нашел лучшего случая показать свое примитивное остроумие. - Только если вы не ее парень, но она только что призналась в собственном беспросветном одиночестве и мы ее утешаем.

- Я это заметил.

Заиндевевший взгляд Макса вернулся к руке парня на спинке стула и, Ясмин не выдержав вскочила, прихватывая одним движением свою куртку и сумку.

- До завтра, встретимся в университете.

- Дорогая, ты, наверное, забыла, - голос Макса сочился ядом неприкрытого сарказма. - Сегодня мы уезжаем к моим родителям.

- Слышу свадебные колокола.

Приятели весело рассмеялись очередной плоской шутке Стефано и, Ясмин рванула к выходу из ресторана, натягивая на ходу куртку и шапочку. Водитель услужливо распахнул дверцу автомобиля, пропуская девушку, потом Макса.

- Я ничего не сделала, но ты следишь за мной и обвиняешь в несовершенном преступлении.

- Я предупредил, никаких парней рядом.

- Он не мой парень, он мне никто, обычный болтун, за что меня наказывать?

- Я упоминал хотя бы слово о наказание?

- Мы отправляемся к твоим родителям, что еще это может означать?

Макс стянул яркую шапку с глупым помпоном с Яси, притягивая девушку к себе на колени, зарываясь с видимым наслаждением пальцами в ее волосы.

- Папа хочет тебя видеть, он сомневается в моей способности к дипломатии.

- Твое второе имя компромисс, Макс.

- Вот и скажешь ему об этом лично, при встрече.

Яся заискивающе улыбнулась, просительно заглядывая мужчине в глаза.

- Может, остановимся на телефонном разговоре?

- Что неприятного или страшного в обычном визите к моим родителям?

- Я не хочу возвращаться в этот дом.

- Мне неприятно, что ты связываешь мой дом и насилие в своих воспоминаниях.

- Ты не особенно старался подарить мне что - то другое для моих воспоминаний.

- Яся, - Макс властно нажимает на затылок девушки, заставляя почти ткнуться губами в его жесткий рот. - Ты скажем так, тоже не была особенно покладистой.

- И где бы я была сейчас?

- Возможно, у себя дома с внушительной суммой на банковском счете.

- Не все продается, Макс.

- Ты мне это доказала, тебе стало легче?

- Надеюсь, теперь ты не станешь притаскивать в свой неприступный замок беззащитных девушек для того, чтобы принудить их к сексу?

- Беззащитные девушки в наши дни, милая, сами кого угодно, затащат в постель и потом снимут сливки в виде денежных бонусов. Вот почему я так привязан к тебе. Ты особенная, Яся, неповторимая.

- Самая обычная, между прочим, но могу стать расчетливой стервой и попытаться нажиться за твой счет. Возможно, тогда ты потеряешь всякий интерес к моей персоне.

- Почему ты хочешь оставить меня с таким настойчивым, почти маниакальным, упорством?

- Я хочу обратно себя и свою жизнь.

Ясмин пристально вглядывается в поддернутые инеем глаза и ничего не видит в них, ни раскаяния за сделанное с нею против ее воли, ни надежды на лучшее между ними. Взгляд Макса совершенно пустой.

- Я подарил тебе новую.

- Последняя версия моей мечты?

- Улучшенная модель для сиротки с зелеными глазами и высокими идеалами.

- Ты меня когда - нибудь оставишь?

Макс рассмеялся, легко и беззаботно, мимолетно целуя ее приоткрытые губы и прижимая крепче к себе.

- Вскоре после праздников, Яся.

- Почему я тебе должна верить?

- Потому что маршрут уже согласован и моя группа уходит в горы.

- Но потом ты вернешься ко мне?

- Будешь ждать?

- Не так чтобы очень.

- Ты будешь ждать меня.

Макс с нежной ласковостью смотрит в ее глаза и неожиданно жадно впивается ртом в податливые губы, его руки нетерпеливо тянут теплую куртку вниз с узких плеч, скользят под теплый свитер.

- Никогда не мечтала заняться сексом на заднем сидении машины?

- Ты подарил мне не только новую жизнь, но и новые мечты, Макс.

- Вот видишь, милая, мы нужны друг другу. Ты сделаешь меня приторно - сладким, я научу тебя отлично трахаться.

- Предлагаешь, поменять профиль обучения?

- Более того, гарантирую личную заинтересованность в твоих успехах.

- Почему все твое общение со мной сводится исключительно к сексу без обязательств?

Яся уперлась в широкую грудь мужчины, пытаясь, освободится из его объятий, но Макс, без труда преодолевая ее сопротивление, снова привлек ближе и почти трепетно коснулся в мимолетной ласке ее губ.

- Ты, в самом деле, считаешь, что между нами только секс и ничего более?

- Разве, не это ты день изо дня требуешь от меня?

- Но при этом, моя милая глупая девочка, нам совершенно не обязательно было бы жить вместе.

- Намекаешь на нечто серьезное между нами?

Ясмин с затаенной надеждой заглядывает в его глаза и Макс насмешничает, разбивая ее мечты.

- Жениться я не собираюсь.

- Почему я не удивлена твоими словами?

- В свободных отношениях нет обязательств, Яся, и всегда есть повод расстаться с наименьшими потерями…

- Для твоего состояния, но я не требую обещаний, это ты настаиваешь на верности и совместном проживании и не замечаешь пустоты перед нами, я не хочу так больше.

- Хочешь свободы от меня?

- Я хочу семьи и обязательств, хочу детей…

- В твоем возрасте, Яся, девушки тупо трахаются, меняют наряды и партнеров.

- Жаль, ты не услышал главного в собственных словах.

- И чего же?

Макс настороженно смотрит в блестящие от сдерживаемых слез глаза Ясмин.

- Это делают в моем возрасте, в твоем люди взрослеют, но только почему - то не ты.

- Очень завуалированное оскорбление, милая, но с чего бы мне меняться?

- Возможно, потому что ты изменил меня исключительно ради пустого каприза престарелого извращенца, не особенно задумываясь, что чувствую я, исполняя роль твоей шлюхи.

- Моя наглая девочка, советую прекратить показывать зубки, тебе не справится со мной. Яся, я играю дольше тебя в эти игры.

- Хочешь ударить меня?

- Желаешь покрасоваться стильным украшением?

- Ну, возможно, тогда твой папа поймет, что идея назвать мой адрес была не самой лучшей.

- У тебя определенный талант делать из ничего скандал.

- Это у тебя талант важное для меня превращать в ничто, хотя когда это волновало тебя что - то, помимо собственных желаний.

Автомобиль остановился напротив знакомого входа, ведущего в комнаты Макса, минуя главный холл.

- Переоденься во что - то более приличное, нежели твои обычные джинсы.

Макс скинул пальто и, выйдя из гардеробной, остановился напротив замершей у стены Яси.

- Мы обязательно вернемся в городскую квартиру, не нужно устраивать показательных истерик для благодарных зрителей.

Ясмин отталкивается от стены и делает неуверенный шажок по направлению к гардеробной, но Макс неожиданно хватает ее за руку, притягивая вплотную к себе, с властной силой прижимаясь грудью к ее спине.

- Я даю слово, что больше пальцем тебя не трону, только перестань трястись от страха в моем доме.

- Ты еще пальцами прищелкни, изображая волшебника.

- Чувство юмора вернулось и это не может не обнадеживать.

- Счастлива тебя утешить в трудную минуту.

Яся повела плечами, высвобождаясь из его рук и направилась переодеваться к ужину. Все ее наряды, купленные незадолго перед великодушным поступком сеньора Дамазо, по-прежнему занимали свои места. Она открыла ближайший шкаф, вытянула платье, достала туфли и, стянув свитер, взялась за молнию брюк, когда ее пальцы накрыли ладони мужчины.

- По поводу обязательств, милая, я мог бы измениться ради тебя.

- Не стоит пытаться, кто ты и кто я, мы совершенно не подходим друг другу.

- Я вынужден постоянно на тебя давить и что - то доказывать, перестань бегать по кругу, остановись, задумайся, возможно, я именно тот, кто нужен тебе. Дай мне возможность стать самим собой, посмотри на меня без привычного мнения, как о твоем насильнике…

- Ты так старательно и долго доказывал мне обратное, что даже не надеюсь увидеть в тебе трепетного поэта - романтика.

- Я и сам надеюсь его никогда не увидеть в себе, но могу обещать быть нежным и терпимым любовником для тебя…

- И не только, если вспомнить ту красивую леди, которую ты сопровождал в походе по магазину.

Влажный поцелуй в основание ее шеи и Макс с иронией спрашивает:

- Значит, ты видела меня, была совсем рядом, но я прошел мимо?

- Мы чужие друг другу, совершенно разные, мы не можем быть вместе. Ты же глаз не отрывал от длинноногой мисс Мечта Любого Мужчины, не смотрел по сторонам, я не интересна для тебя, когда прохожу просто мимо, обычная серая масса, толпа обывателей.

- Но стоит тебе заговорить…

- И ты сраженный падаешь к моим ногам.

- Мне понравилось наше знакомство.

- Оригинальное выступление глупой туристки.

- Я от него в восторге.

- Я не в восторге от его продолжения, ты можешь быть редкостным подонком, Макс.

- Воспоминания не всегда бывают залогом счастья.

- Вряд ли, мне удастся забыть то, как ты методично уничтожал меня.

- Дай мне возможность показать тебе, что все можно исправить, переписать заново, перестань сопротивляться мне.

- И ты будешь милым и нежным ровно до того момента, когда я снова сделаю что - то против твоей воли? Нет желания стараться.

- Ты, в самом деле, веришь в то, что официальный брак способен что - то изменить между нами?

- Если он ничего не изменит, то почему ты боишься этого?

- Ты знаешь много семей, счастливо живущих так, как ты об этом мечтаешь?

- Я выросла в детском доме, это то, к чему я стремилась, я хочу детей, хочу мужа, хочу ощущать его заботу и заботиться о нем.

- Разве я не забочусь о тебе?

- На свой манер, Макс, не задумываясь, бьешь, заставляешь бояться себя, самое трогательное проявление заботы на моей памяти.

- Я же обещал больше не касаться тебя.

- Почему я тебе не доверяю?

- Почему ты веришь в то, что какая - то бумажка способна защитить тебя от такого редкостного монстра, как я?

- Наш разговор не имеет смысла, ты останешься при своем мнение, я при своем.

- Вопрос доверия, Ясмин, смогу ли я тебе доверять?

- Ты никому не доверяешь, Макс, я видела твой взгляд на Стефано, но он всего лишь положил руку на спинку моего стула и ты напридумывал себе невесть что.

- Та женщина всего лишь села в мою машину, между нами ничего не было, ты мне веришь?

- Пытаешься уличить меня в измене?

- Тогда отчего же ты сразу поверила в то, что между мною и той женщиной была связь?

- Ты не похож на обычного друга, неужели женщины хотят с тобою только дружить?

- Конечно, моя девочка, не все при взгляде на меня испытывают желание сразу же уложить в постель.

- Я хотела выйти за тебя замуж, ни больше не меньше и то только, когда увидела твою дорогую машину.

- Симпатичная расчетливая стерва ввела в меня в заблуждение, наивно хлопая глазами и самостоятельно оплачивая свои счета?

- Это был грандиозный план по твоему захвату и принуждению к браку. Лучше было бы, конечно, привязать тебя наследником, но ты позаботился об этой стороне наших отношений, без вариантов с моей стороны.

- Перестань.

Макс внезапно развернул ее лицом к себе, яростно вжимаясь ртом в ее губы, словно боялся продолжения слов. Яся приподнялась, зарываясь пальчиками в его волосы, послушно отвечая на поцелуй и Макс, вздрогнув от неожиданной ласки, отстранился и безрадостно улыбнулся, приглаживая своими руками ее локоны.

- Мне досталась девушка с удивительно серьезными намерениями.

- За то, мне достался на редкость упрямый мужчина.

- Ладно, - он снова улыбается и словно расслабляется, сбрасывая непонятное для нее напряжение. - Отужинаем с родителями, переночуем здесь и утром вернемся в город.

- У меня занятия…

- Я научу тебя прогуливать, мой порядочный студент, этим занимаются все.

- Но…

- Тебя не отчислят за один единственный прогул, Ясмин, ты получишь этот никому не нужный диплом.

- Он нужен мне.

- И кто тебе позволит работать? - Макс насмешливо смотрит на нее и добавляет. - Будешь сидеть дома, ходить по магазинам и заботиться обо мне, сдувая невидимые глазом пылинки.

- Тогда мне нужно быть милой девочкой на этом семейном ужине?

- Рядом со мной ты будешь очень послушной и исполнительной девочкой.

- Стареющий ловелас.

- За которого ты мечтаешь выйти замуж, тем не менее.

Уничижительный тон этой фразы предательски бьет в спину.

- Ну, почему ты такой подонок, Макс?

Ясмин хватает платье и закрывается в ванной комнате, долго умывается холодной водой, пытаясь успокоиться, прекратить переживать из-за такого пустяка, как хамское отношение к ней Дамазо. Деликатный стук, Макс не открывает дверь, словно давая ей время прийти в себя.

- Нас уже ждут.

Дурацкий ни кому не нужный ужин с чужими для нее людьми, но она открывает дверь и выходит, сразу попадая в объятия Макса, невесомый поцелуй в висок и почти безразличное:

- К чему эти настойчивые беседы о свадьбе?

- Ни к чему, минутная блажь, - девушка пытается вывернуться из его рук, старательно избегая пристального взгляда серых глаз. - Ты мне все сказал, я буду свободна и, это меня устраивает больше, чем возможность стать сеньорой Дамазо.

Макс разжимает руки и довольно усмехается.

- Смотри на это проще, милая, немного удовольствия и развлечений, юным девушкам необходимо относится к себе и окружающим легче, все эти серьезные намерения и переживания оставь зрелым людям.

- Какое удовольствие я получу от общества твоих родителей?

- Папа потратил на тебя состояние, будь благодарной.

- Я расцениваю это, как моральную компенсацию за воспитание сына - мерзавца, ты неплохо развлекся за мой счет.

- Ты тоже, милая, мое тело было в твоем полном распоряжении.

- Основательно потасканное тело престарелого плейбоя и садиста, не находите, дяденька?

Макс смотрит на нее чуть сузившимися глазами и саркастически цедит сквозь зубы:

- Это ты постоянно такая смелая в моей спальне или не хочешь предстать перед родителями без обязательного, в таких случаях, заплаканного личика?

- Я всего лишь говорю тебе, что хочу замуж и не за тебя именно, за кого угодно, но желательно не в этой стране и подальше отсюда, от насквозь фальшивой доброты твоего папеньки. Он дал мне прийти в себя, почувствовать снова вкус независимости и для чего, только для того, чтобы подложить под своего ублюдочного единственного…

Ясмин даже не надеялась закончить выступление, поэтому вызывающе улыбнулась Максу разбитыми губами, оттирая кровь ладонью.

- Думаешь было бы умнее промолчать?

- Определенно, милая, - он медленно наматывает ее волосы на свой кулак, вынуждая запрокинуть голову и снова бьет, в пол силы, словно нехотя. - Хочешь видеть меня монстром, не достойным юного и нежного создания, подобного тебе?

- Ты считаешь себя кем - то еще?

- Я, по крайней мере, не настолько глуп, чтобы злить того, кто сильней меня.

- Молодость, Макс, в мои годы такое случается.

- Хочешь услышать, что я запру тебя здесь, сожгу документы и сделаю тебя рабыней?

- Ты настолько предсказуем, милый, что я даже не испугалась.

Яся вызывающе улыбается Максу, стоя почти на кончиках пальцев от того, насколько сильно он заломил ее шею.

- Не дождешься, я отказываюсь надевать предложенную тобою маску.

- Это ваша суть, достопочтенный сеньор Дамазо, вы, в самом деле, вот такой избалованный, старый извращенец, давно свихнувшийся от собственной вседозволенности. Ты думаешь, будь я мягче и гибче, ты вел бы себя по-другому со мной? Возможно, но я не умею притворяться и не собираюсь ублажать твою чувствительную к моим словам натуру.

- Подчинение могло быть не таким болезненным.

- То есть ты бы удовлетворился банальным трахом и выкинул из своего дома? Без изнасилований, без избиений, без этого симпатичного вензеля на моей ноге от зажженной сигареты? Я была миленькой девочкой, Макс, когда думала, что ты остановишься только на изнасилование, сорвалась я гораздо позже.

- Мы всего лишь переспали, никакого принуждения не было.

- И я кричала от восхищения твоим членом, не от боли?

- Тебе нравится мой член, Яся, зачем лгать самой себе?

- Мне понравиться любой, возможно даже несколько.

- И кто из нас обижался на шлюху?

- Тебе далеко за тридцать и ты оскорбляешься на гламурного старичка - подонка.

- Дешевая сука с дешевыми номерами из дешевого шапито.

- Тогда что ты делаешь рядом со мной, высокоморальная тварь со связями и деньгами?

- Может, пытаюсь вытащить тебя из болотной серости существования?

- Превратив в личную проститутку и разбив лицо?

- Твоя маска сломленной невинной девочки требует доработки, Яся, не могу отказать настойчивой просьбе, теперь ты просто восхитительна, поэтому обувай туфли и, пойдем ужинать в компании остальных злобных обитателей этого дома.

- Я могу понять почти все, Макс, - Ясмин послушно натягивает обувь, не глядя на него. - Захотелось новых впечатлений, но прошло столько времени, а ты все еще бегаешь за мной, машешь ручками и, раз за разом, притаскиваешь в свой фамильный особняк. Не много ли чести для обычной шлюхи, не надоело еще развлечение?

- Ты неподражаема.

- С твоими деньгами и опытом найдешь достойную мне замену.

- Желаешь еще кому - то такого же счастья?

- Мне все равно, Макс, уже давно все равно, надоело бояться, хочу подличать и подставлять, хочу, чтобы ты выкинул меня отсюда, забыл…

- Полчаса назад ты собиралась за меня замуж.

- И ты послал меня по определенному адресу.

- Мы видим наши отношения по-разному.

- Я смотрю на наши отношения с точки зрения жертвы насильника со склонностью к садизму.

- Тогда кто ты в этом положение вещей, Ясмин? Когда кричишь, когда стонешь подо мной и просишь продолжать? Маленькая лицемерная дрянь, возможно?

- Под другим мужчиной я тоже согласна стонать и извиваться.

- Мечтай, милая, хотя и за мечты наказывают. - Макс отворяет дверь в коридор, предупредительно пропуская девушку перед собой, придерживает дверь и закрывает ее с мягким стуком, потом берет Ясю за локоть, изображая галантного кавалера. - Нам на первый этаж, в большую столовую.

- Обожаю совместные ужины с твоими родителями.

Мужчина усмехается кончиками губ и, склонившись к ее волосам, снисходительно советует:

- Тогда перестань говорить обо мне гадости, почему бы не удивить их нежными отношениями между нами?

- Ты мне губу разбил.

- Я тебя пальцем не тронул, девочка моя, ты споткнулась и упала… прямо на мою сжавшуюся ладонь.

- Когда ты разоришься, Макс, попробуй подвизаться на ниве юмористический выступлений для широкой публики, грандиозный успех тебе обеспечен.

За столом Макс усадил Ясмин рядом с собой, напротив матери и отца. Сеньор Дамазо скупо улыбнулся девушке и отвел взгляд, Яся надеялась, что его терзает совесть, но судя по ровному тону лица мужчины, надежды были напрасными. Нина Дамазо наоборот лучилась и буквально сияла, переливаясь бликами драгоценного ожерелья в свете огромной люстры над обеденным столом. Ожерелье было на удивление безвкусным, впрочем, как и вечернее платье уважаемой сеньоры, но выгодно отличалось от последнего подлинностью камней и их огранкой. Камни были настоящими, чего нельзя было сказать о насквозь фальшивой улыбке сеньоры и ее манер. Показное радушие и ненужные слова о долгожданной встрече выводили девушку из себя, подстегивая на совершение глупых, безрассудных поступков. Ей хотелось отпускать саркастические замечания и плоские шутки, но рука Макса не самым приятным воспоминанием расслабленно лежала на спинке ее стула и тот, изредка, пробегался кончиками пальцев вдоль ее спины, смело обнаженной покроем наряда или игрался завитками волос, собранной в высокий пучок, прически. Семейство оживленно переговаривалось между собой, изредка вежливо приглашая Ясю вступить в беседу, но та без особого интереса гоняла овощи по тарелке и вступать в беседу отказывалась с молчаливым упорством. Впрочем, ее поведение и настроение никого особенно не интересовали поэтому, когда после очередной смены блюд прислуга вышла из столовой и, Макс с видом опытного фокусника извлек из кармана смокинга бархатную коробочку и поставил перед ней, Яся оторвалась от бесцельного созерцания вышитой скатерти и вопросительно посмотрела на него.

- Открой ее, милая.

- И ты исчезнешь?

Сеньора Дамазо искусственно рассмеялась, безуспешно изображая веселье и, Макс чуть сжал пальцы в основание шеи Ясмин, заставляя выполнять его приказы.

- Милая, просто открой коробочку и все.

Девушка послушно приподняла крышечку и недоуменно уставилась сначала на кольцо на атласной подушечке, потом перевела взгляд на сидящего рядом мужчину.

- Такой трогательный подарок, но я все же надеялась получить свои подлинные документы и билет домой.

- Позволь мне одеть его тебе.

Макс взял кольцо, не обращая внимания на ее слова, и, приподняв узенькую ладонь надел тонкий обруч с россыпью крошечных камней по ободу на ее палец, потом неожиданно коснулся губами ее руки, нежно, трепетно и очень трогательно, почти до слез неуправляемой злости Ясмин.

- Я должна расплакаться или хватит обычного “спасибо, Макс, ты так щедр к обычной шлюхе”?

Возмущенный возглас сеньоры Дамазо, приглушенный смешок Витале Дамазо, но Макс безмятежно улыбается и в полголоса замечает, не отводя пристального взгляда серых глаз от Яси.

- Надеюсь, это кольцо никогда не окажется на руке настоящей потаскухи.

- Тогда что сие произведение скромного ювелирного искусства делает у меня?

- Ясмин, - возмущенный голос Нины звенит над столом, но женщина почти сразу берет себя в руки и добавляет гораздо спокойнее и на тон тише. - Зачем ты наговариваешь на себя, милая.

Фальшиво все, ее голос, слова, взгляд, она старается для сына, он попросил, и они все вместе разыгрывают перед провинциальной девочкой сюжет из жизни высшего общества.

- Многоуважаемая Нина, - голос девушки почти шипит и срывается. - Может быть, хватит уже представлений, мы же все здесь знаем, для чего Макс приволок меня сюда. Мы трахаемся с вашим сыном под крышей его дома исключительно по его желанию. Он же у нас господин и повелитель. Вот колечком надумал осчастливить, даже сам на пальчик надел и придется мне, видимо, отрабатывать его стоимость полночи, при условии, что он не выдохнется раньше в виду преклонного возраста и сопутствующих этому ограничений.

Нина переводит ошарашенный взгляд на сына, но тот лишь улыбается, равнодушно пожимая широкими плечами, затянутыми в темный смокинг.

- Я предупреждал, но вы продолжали настаивать на семейном ужине и соблюдение фамильных традиций, не та девушка, мама, не те отношения между нами.

- Между нами нет отношений, - Яся поворачивается к Максу, терять по большему счету уже нечего, но классическую постановку спектакля просто необходимо разбавить современным прочтением пьесы. - Между нами только секс и твое увлечение балетом.

- Когда я последний раз к тебе прикасался?

Ленивый взгляд из под длинных ресниц, красивые губы изгибает усмешка. Симпатичный такой подонок средних лет и посредственных моральных устоев.

- Думаю, сегодня в твоей спальне, на твоем любимом паркете, ты исправишь это недоразумение.

- С чего мне подчиняться твоим глупым капризам?

- Сынок…

Вежливое покашливание, видимо, призванное разрядить атмосферу за столом и Ясмин встает из-за стола, швыряя салфетку в тарелку с нетронутым ужином.

- Не хочу больше мешать вашему семейному собранию и фамильным традициям, я вам никто, поэтому доигрывайте свое представление без моего участия.

Макс позволяет ей выйти из столовой, подняться по лестнице и нагоняет уже почти возле дверей их спальни.

- Родители просили передать тебе пожеланий спокойной ночи.

- Тогда что здесь делаешь ты?

- Наверное, я тот, кто должен обеспечить тебе сладкий сон после сладких стонов подо мной.

Макс учтиво распахивает дверь перед нею, дает дойти почти до гардеробной, потом властно хватает за руку, притягивая вплотную к себе.

- Я же просил быть милой маленькой девочкой, Яся, что было сложного в моей просьбе?

- Я и была, но милая маленькая девочка перебрала алкоголя и устроила пьяный дебош, в нашем возрасте это случается, знаешь ли.

Его губы слабо дергаются, словно он отчаянно пытается сдержать смех, в глазах тень улыбки.

- Мне нравятся маленькие пьяные девочки.

Его ладони скользят вдоль ее спины, стискивая, заставляя приподняться на носочках, вжимается твердым членом в ее бедра.

- Макс, я прекрасно помню наш первый раз.

- Повторим?

- С чего бы мне желать изнасилования?

- Но сейчас тебе приятно ложиться со мной в постель.

- С твоим опытом…

- Вот уж нет, - Макс нежно опускает ее на шелковое покрывало, вытягивается рядом и заботливо распускает прическу, позволяя локонам свободно струиться по подушке. - Моя мама, так перепугалась того, что ты сможешь прибить меня во сне, что предприняла определенные шаги в этом направление.

- В каком?

Ясмин расслаблено лежала под боком у мужчины, почти наслаждаясь тем с какой трогательной ласковостью он перебирает ее волосы и не испытывала никакого интереса к странной теме их разговора. Макс склонялся все ниже, почти касаясь ртом ее приоткрывшихся губ и она отвернулась, чтобы глухо прошептать в сторону: - Давай уедим отсюда, пожалуйста, все мои кошмары оживают в этих стенах.

- Неужели ты по-прежнему думаешь, что я искал тебя только для того, чтобы вернуть сюда и продолжить воспитание строптивой туристки?

- Зачем я тебе еще нужна?

- Возможно, я хотел показать, что изменился.

- Такие как ты не меняются, Макс.

- Такие как ты не дают второго шанса?

- Я влюблена в тебя… почти… когда ты перестаешь разыгрывать из себя ублюдка и становишься… иным.

- И даже мой возраст не убивает эту любовь?

Яся судорожно делает вдох и с упреком во взгляде смотрит на Макса.

- Кто кого должен попрекать этим, ты меня или я тебя?

- Иногда мне становится интересно следить за сменой твоих чувств. Ты меня боишься, больше чем любишь и при каждой встрече заметно напрягаешься, в глазах испуг, страх, ужас, но при всем этом… хочешь выйти за меня замуж.

- Не именно за тебя…

- Именно за меня, ты можешь шарахаться от моего случайного прикосновения, никогда не проявлять радости при наших встречах, постесняться представить своим друзьям в качестве твоего мужчины…

- Ты меня тоже не спешишь в свет выводить.

- Когда ты научилась управляться ножом и вилкой, моя милая необразованная девочка? Хочешь познакомиться с моими знакомыми, чтобы они разорвали тебя парой метких фраз, наполненных отточенным сарказмом и ненавистью к менее удачливым собратьям.

- Тогда обзаведись достойной дамой своего положения и возраста и оставь меня в стороне от твоих интересов и твоих друзей.

- Ты мне нравишься значительно больше, чем предполагаемая дама моего положения и возраста.

- Но не настолько, чтобы дать свое имя?

- Даже, если я и дам, Яся, для тебя ничего не изменится, ты все равно будешь делать только то, что я разрешу, а позволю я тебе немногое.

- Тогда я не хочу за тебя выходить.

- Боюсь, я не оставил выбора.

- Ну, конечно, я всего лишь глупая малолетняя шлюха, единственное предназначение которой это лежать в твоей постели, молчать и не высказывать свое мнение.

- На самом деле, Яся, ты маленькая испуганная девочка, которая никогда не знает, когда ей следует заткнуться.

Макс обводит большим пальцем ее скулу, стирая скатившуюся слезинку и неожиданно тихо произносит, глядя ей прямо в глаза.

- Это мой дом и я хотел бы избавить тебя от страхов передо мной и этой комнатой.

- О чем ты думал, когда вколачивал меня в ее стены?

- Я сожалею…

- Не заставляй меня поверить в то, что ты на самом деле, не собираешься делать.

- Почему ты так уверена в моей неискренности?

Яся прерывисто вздыхает, пытаясь казаться такой же спокойной, почти равнодушной, как и он.

- Наверное, перестала искать в тебе что - то светлое после того, как ты в очередной раз методично избил меня ни за что, ради минутной прихоти, просто для того, чтобы сломать и больше не иметь со мной проблем.

Макс на мгновение прикрывает глаза, потом неожиданно переворачивается на спину, устремляя пристальный взгляд в потолок.

- Знаешь, все получают однажды по заслугам, - низкий голос с бархатистыми нотками звучит ровно и бесстрастно. - Я тоже получил, так сказать, по полной, со всем вытекающим от туда запоздавшим сожалением. Я никогда этого не хотел, но когда стало слишком поздно, внезапно понял, что упустил свое счастье. Я убил его своими собственными руками, по незнанию…

Он взглянул на притихшую рядом девушку и, усмехнувшись, спросил:

- Думаешь, это меня оправдывает?

- У тебя что - то случилось, я могла бы помочь…

- Я не нуждаюсь в твоем сочувствии, - Макс снова отвернулся и уставился в потолок невидящим взглядом. - Потому что ты такая юная или я такой старый, потому что ты не умеешь читать между строк мною сказанного и продолжаешь жалеть меня, хотя я не заслуживаю этого…

- Ты не всегда бываешь плохим…

- Иногда я бываю ужасным?

- Почти всегда, Макс.

Яся приподнимается, желая встать с постели, но мужчина властно притягивает ее, укладывая себе на грудь, гладит по распущенным локонам и предлагает:

- Я могу отказаться от похода, только попроси меня, милая, поменяем мебель и портьеры, пригласим дизайнера, дом большой, мы можем вообще переехать в другое крыло, только скажи, что перестанешь бояться этого места и, я сделаю все для тебя.

- Мне нравится моя городская квартира…

- Катись в горы, Макс, это хотела сказать?

- Это твое увлечение, кто я такая, чтобы вставать между вами? Мне не нравится наш странный разговор, и я все еще хочу уехать отсюда.

- Когда нам удавалось поговорить, у нас с тобой получается исключительно трахаться, и теперь ты боишься не выбраться из моего захвата?

- Когда ты отпускал?

- Ладно, - Макс тянется к телефонному аппарату, которого Ясмин здесь раньше не видела и набирает короткий номер. - Я прикажу подать машину, раз уж ночи, наполненной взаимной страстью у нас с тобой не выходит.

После этого ужина Макс перестал настаивать на совместных вечерах с его родителями и больше не сталкивался намеренно с ее новыми знакомыми, даже, если Яся забегала в студенческой компании в кафе побаловать себя десертом. Он не выговаривал ей за эти короткие неформальные встречи с сокурсниками. Он не читал нотаций менторским тоном своей маменьки, не возвращался к требованию сменить гардероб на нечто более элегантное, но все же перевез часть ее вещей из загородного дома в квартиру, вероятно, не теряя надежду увидеть ее в одежде приемлемых расцветок и фасонов. Отношения между ними стали… почти сносными, но это с каждым днем все больше напоминало некое затишье перед грандиозным представлением балетной труппы с Максом в роли ведущего солиста или это она просто привыкла постоянно бояться, искать скрытый умысел там, где его никогда не было. Погода баловала неожиданной оттепелью перед праздничными каникулами, настроение неуклонно ползло вверх и, счастливая улыбка почти не сходила с губ Яси. Она вся словно светилась в ожидании необыкновенного чуда, что - то должно было случиться, нечто прекрасное, способное непременно изменить все происходящее вокруг нее к лучшему. Возможно, это был Макс… иной, более терпимый и мягкий. Непривычный для восприятия, очень, очень привлекательный с этим своим неизменным налетом высокомерного превосходства и неожиданно теплым взглядом прозрачных глаз. Он словно вернулся в то самое лето их знакомства, приглашая и ее в то полузабытое волшебство первых встреч, легкого флирта, но теперь с неизменным продолжением вечера в его нежных объятиях. Все было замечательно настолько, что не верилось в реальность происходящего. Пока однажды ей не позвонил сеньор Дамазо с просьбой о короткой встрече, но о которой его сын не должен был знать. Ясмин согласилась и пригласила его в гости к ним домой, приготовила чай и уселась напротив гостя, пододвигая ему чашку с горячим чаем.

- Я думаю, ты должна знать причины, побудившие меня назвать твой адрес Максу. - Витале Дамазо не притронулся к чаю и посмотрел на девушку, кривя губы в слабом подобии улыбки. - Мой сын просил меня не делать этого, но я не вижу смысла в дальнейшем молчание, если между вами все настолько прекрасно, как он утверждает. Макс обещал жениться на тебе. Он надел на твой палец обручальное кольцо. Нина готовится к предстоящей свадьбе и ты, конечно, ничего из этого не знала?

Сеньор Дамазо не выглядел удивленным, за то ошеломленное выражение лица Яси говорило ему о многом.

- Я не знаю, почему он настолько… противник брака, но то, что он даже через столько дней не счел нужным рассказать тебе о помолвке, меня это настораживает и, если ты, Ясмин, не считаешь возможным быть рядом с ним, я помогу тебе, снова.

- Но…

Девушка замолчала не в силах продолжить, слишком удивленная только что поведанным ей Витале Дамазо.

- Ты уедешь из страны, я помогу устроиться, у тебя будут деньги, но при одном условии, Ясмин, - Витале чуть наклонился вперед, упираясь локтями в колени и складывая ладони перед собой. - Больше ты никогда не вернешься сюда, не попытаешься увидеться с моим сыном. Макс становиться другим рядом с тобой. Он не умеет уступать, не считает нужным сдерживаться, он всегда был таким, наш единственный сын. Возможно, он, и привязан к тебе достаточно даже для того, чтобы удержать силой, против твоей воли. Он может даже жениться, но… ты останешься для него… никем… он не посчитал нужным пригласить на собственную свадьбу ни одного родственника, ни одного своего друга… ты для него можешь попытаться стать кем угодно, но стоит ли Макс вот такой твоей всепрощающей любви. Ты молода, немного наивна и достаточно умна, чтобы понять одно, он не признает тебя равной себе.

- Он мне это уже говорил, сеньор Дамазо, не стоит повторяться. У меня нет воспитания, нет манер, и я до сих пор предпочитаю пользоваться из всех столовых приборов исключительно вилкой, в силу полного отсутствия воспитания, разумеется.

- Дело даже не в твоем воспитании, он много старше тебя, он может поиграть в твою независимость, позволить посещать занятия, совсем недолго. Все его показное и насквозь фальшивое добродушие прекратиться вскоре после свадьбы. Я не настаиваю, Ясмин, ты можешь попытаться что - то доказать ему, мы поддержим тебя… на словах… не более. Мой сын станет твоим супругом, ты войдешь в нашу семью…

- И он запрет меня в вашем загородном доме, можете не продолжать, это он мне тоже уже говорил.

- Ты хочешь для себя не этого, ты немного иначе воспитана, именно поэтому я и предлагаю тебе уйти от него. Я надеялся, что отношения между вами изменяться, Макс поймет, что ты для него станешь счастьем. Ты мне нравишься, действительно нравишься. Твоя независимость, нежелание получать финансовую помощь Макса, легкий характер… и вот вы приезжаете, и я вижу твои разбитые губы, и обнаженную спину в вырезе платья… старые шрамы от его прошлых избиений, я понимаю? Поэтому я и пришел к тебе, предложил исчезнуть, совсем, ты можешь мне не верить, но он больше не узнает ни твое имя, ни то, куда ты уехала.

- Но…

- Ты его любишь, - губы Витале пренебрежительно дрогнули. - Будешь ли ты его любить после того, как он в очередной раз попытается отработать на тебе свои балетные па? Ударить мимоходом… унизить… это для тебя составляет семейное счастье? Но именно это будет ждать тебя с моим сыном. Он может попытаться стать терпимым к тебе, но… сможешь ли ты стать достаточно умной, чтобы принять его власть над собой и не пытаться ее оспаривать в дальнейшем? Он старше тебя, он считает себя вправе распоряжаться тобою по своему усмотрению, ты для него почти вещь, его собственность, ты не будешь иметь прав, только обязанности перед ним. Милая, на все согласная, не имеющая своего мнения, вот это его идеальная супруга в дальнейшем и у него хватит упорства сломать тебя и сделать то, что ему нужно. Выдержит ли твоя любовь эти испытания, ты точно сможешь не иметь своего мнения? Согласишься выйти за него, и мы будем счастливы принять тебя в нашу семью, откажешься и, я помогу уйти от него, куплю все, что потребуется, становись учителем в школе, открывай собственное дело, я помогу, но Макса ты будешь должна забыть. Я подожду твоего ответа, можешь все обдумать, потом позвонишь мне.

Сеньор Дамазо давно ушел, но Яся продолжала потрясенно смотреть на его нетронутую чашку с чаем и мучительно думать о том, что он более чем прав. Макс скрывает от нее все, вплоть до своего намерения жениться на ней. Он жестоко высмеивал ее матримониальные поползновения, уже зная, что она станет его супругой. Не пригласил никого… потому что она для него никто… он стесняется представить ее семье… она не его круга… и будет заперта в фамильном доме под чутким присмотром его дорогой маменьки, не способной видеть недостатков в единственном сыне. Симпатичная такая семейная жизнь у нее обозначается… сплошная мечта. Она не хотела плакать, ей не было себя жаль, у нее оставался шанс все исправить, Витале Дамазо мог прекрасно относиться к ней, но даже он не особенно желал видеть ее в качестве своей невестки, надо полагать. Иметь под крышей семейного очага постоянный повод для конфликта то еще сомнительное счастье. Что он ожидал от нее услышать? Яся видела единственный выход, это уйти от Макса, от этого нежного, прежнего Макса, которого она любила. Короткий разговор может полностью изменить жизнь. Там, на дороге возле небольшого живописного городка, утопающего в зелени деревьев… или беседа за чашкой чая, когда тебе объясняют, что ты меньше чем ничто для любимого мужчин. Яся тяжело поднялась, прошла на кухню, тщательно вымыла чашки, поставила их на сушилку и снова замерла, бессмысленно глядя в окно, не думая ни о чем, потому что все понятно и другого выхода для нее нет, только вот этот. Снова уйти от Макса, совсем, уехать далеко и больше не иметь никакого шанса его встретить. Хотя, она ведь жаждала избавиться от его власти, получить возможность стать самостоятельной, теперь она получала это все и немного больше, деньги для осуществления мечты. Макс это прошлое, с его светлыми и темными сторонами, глупая влюбленность не в того мужчину, неужели она сможет упустить шанс получить все то, о чем когда - то мечтала в детском доме? Все забывается, она его тоже забудет, встретит своего самого обычного инженера, выйдет замуж… Макс, конечно, сбивает с ног совершенной красотой и немыслимым обаянием, но разве этого хватит ей для счастья? Такие не принадлежат одной, они для всех, они не умеют быть верными. Звук отпираемой входной двери, тяжелые шаги и в кухне появляется он, тот, от которого почти невозможно уйти, когда он бывает вот таким, нежным, заботливым… почти твоим. И хочется верить в него, в его любовь и постоянство, растворятся в расплавленном серебре его глаз, сочинять стихи, писать картины, кричать всем и каждому, что он твой, только твой. Глупо, конечно, но как же хочется, чтобы все это между ними было насовсем и обязательная гарантия от того, что не уйдет к другой, будет только твоим. Печать в паспорте, казенный бланк с подписью, чем еще можно обмануть себя в надежде удержать ускользающее счастье? Она хотела его навсегда, но он не предлагал ей ничего.

- Я привез пасту, салат и бутылку вина.

Макс ставит бумажный пакет с логотипом ресторана на кухонный стол, Яся подходит и он привлекает ее к себе, заглядывает в глаза, проникновенно спрашивает:

- Почему такая грустная, - натянуто пытается шутить. - Неужели я не угадал с пастой?

- С чего ты взял?

Яся силиться улыбнуться, но Макс прижимает к ее губам свою ладонь, заставляя молчать.

- В твоих глазах слезы, плечи дрожат, хочешь заверить меня в том, что ты счастлива?

- Вспомнила Мину, взгрустнула, ничего серьезного, минутная слабость.

Макс делает вид, что верит ее объяснению, выходит в холл, сбрасывает пальто в кресло и уже оттуда просит:

- Накрой, пожалуйста, на стол, я пойду, переоденусь.

Яся разбирает пакет, раскладывает по тарелкам тонко нарезанный сыр и хлеб, все еще теплую пасту, салат, кладет штопор рядом с бутылкой вина. Его в эту квартиру привез с собой Макс, у нее штопора не было, впрочем, как и бокалов для вина тоже.

- Настоящая маленькая хозяюшка.

В его голосе непонятная злость смешивается с ядом, и она оборачивается, в недоумении глядя на стоящего в дверях кухни Макса, в той же офисной рубашке, но теперь расстегнутой у ворота, с распущенным галстуком.

- Ты же пошел переодеваться?

Мужчина переступает порог и Яся почему - то вжимается спиной в стену, поддавшись неожиданному порыву. Что - то страшное мелькает в его глазах, но Макс тут же улыбается, взъерошивая пальцами свои волосы, деланно улыбается.

- С чего тебе вздумалось от меня шарахаться?

- Не знаю, ты сегодня тоже какой - то напряженный, пошел переодеваться к ужину, но снял только пиджак и пальто.

Макс подходит ближе, ласково касаясь кончиками пальцев ее запрокинутого к нему личика.

- За то, я успел посмотреть часть занимательного видео с тобой и моим папой в главных ролях.

Теперь он открыто скалится, наслаждаясь неприкрытым ужасом на тоненьком личике.

- Я могу все объяснить.

- Не вижу смысла, Яся, зачем тебе лгать мне?

- Я…

Он бьет, коротко, почти равнодушно, без замаха, она падает, несколько ударов ногами куда придется. Макс медленно, словно нехотя склоняется над ней, тянет за волосы, таким старым привычным и от этого страшным жестом выворачивая ей шею и, презрительно цедит в заплаканные глаза: - Ты не сказал ему “нет”, сука, и это единственное, что я хотел бы услышать от тебя.

Потом гладит по волосам, почти нежно, словно успокаивая ее слезы и боль, затем усиливает захват на затылке, встает, но не дает ей времени подняться на ноги, волочит в холл, бросает на пол и отходит в сторону. Яся тут же приподнимается, пытаясь незаметно отползти к входной двери. Это не фамильный особняк с глухими слугами, здесь есть соседи, они вызовут полицию.

- Ты не успеешь добежать, маленькая.

Макс оборачивается и нажимает кнопку на пульте.

- Надеюсь, тебе нравится итальянская опера.

Яся вскакивает, отчаянно пытаясь ускользнуть от неминуемой расправы и, тут же падает от ловкой подсечки молниеносно оказавшегося рядом Макса.

- Немного уменьшим смазливость твоей внешности, милая.

Удар ногой откровенно в лицо… она не слышит треска ломающихся костей, не чувствует боли, только ощущение теплой крови и ее солоноватый привкус во рту. Боль приходит через мгновение, Яся переводит потерянный взгляд со своих окровавленных ладоней на Макса и обратно, зажимает нос, пытаясь остановить кровотечение и, сквозь туман неверия слышит его циничный совет с хрипловатым смешком: - Не трать силы напрасно, крови будет еще много.

Он нажимает следующую кнопку на пульте и музыка заполняет собой все пространство, не оставляя места для ненужных ему оправданий. Для ее бесполезных криков. Только ослепляющая боль от его ударов и аромат зажженной сигареты уже, когда музыки нет и сил кричать не осталось, только испуганно хрипеть, бесполезно пытаясь избежать жестокого наказания за то, что только намеревалась сделать. Совершенно голая у его ног, жалкая в своей беспомощности. Макс глубоко затягивается, выпускает ароматную струйку дыма в потолок, наклоняется к ней, испуганно затихшей, но дыхание сбившееся, шумное, рваное, выдает ему ее животный ужас. Нога в элегантной, начищенной до блеска, туфле наступает на ее пальцы, оглушительный хруст бьет по ушам, боль, но кричать невозможно, ей кажется, что она больше никогда не сможет кричать.

- Кажется, я случайно наступил на твою руку, прости, не хотел ломать тебе пальцы, - Макс снова затягивается. - Папа упоминал твою спину, но думаю, несколько следов от сигареты не особенно испортят картину.

Страшно ни когда тебя бьют, почти убивают, рассекая тело всполохами дикой боли, вырывают волосы, выворачивают шею. Страшно становится, когда ты понимаешь, что больше не в силах закрыться. Ясмин еле слышно скулит, когда очередным ударом ноги он переворачивает ее лицом вниз и присаживается рядом, заботливо отводя упавшие локоны с залитого кровью личика.

- Я мог бы сделать вид, что между нами все по-прежнему, возможно, даже признаться в любви, сказать насколько ты мне дорога…

Тлеющий кончик сигареты прижимается куда - то между лопаток, потом снова и снова, до ее слабого сдавленного всхлипа.

- Но какой толк в этом, моя маленькая тощая лицемерная сука? Тебе было мало того, что я с тобой, надумала переиграть меня и чего ты добилась? Я же не возражал против твоих занятий, закрыл глаза на чуть ли не ежедневные посиделки с друзьями по этим твоим любимым дешевым забегаловкам, слова не сказал против нелепой одежды. Я пытался стать… другим, не имело смысла, теперь я это понимаю. Мое терпение, моя снисходительность и уважение к твоим интересам привели к тому от чего я, и пытался нас увести. Наверное, зря старался что - то изменить между нами. Лично мне без разницы, какая ты будешь лежать подо мной, сломленная и избитая или наглая до безрассудства. Вероятно, тебе понравилось насилие, и все эти наигранные слезы, дрожащие губки и трясущиеся от ужаса руки только обман, на самом деле тебя заводит грубая сила? Без сантиментов, не отвлекаясь на ненужные мелочи типа ласковых слов и касаний. Тебе хочется трахаться, Ясмин? Надоели задушевные беседы, хочется почувствовать мой член и, ты не будешь возражать, когда я разорву тебя сзади.

Звук расстегиваемой молнии его брюк, рывок за волосы вверх, теперь лицом на тот самый столик, за которым она пила чай с его папой всего несколько часов назад.

- Все будет, как ты любишь, маленькая.

Макс касается губами ее плеча, с нежной ласковостью проводит вниз по вздрагивающей от приглушенных рыданий узкой спине, сжимает талию, до боли, до очередного хрипящего вскрика.

- Пока я буду трахать тебя, можешь представить белое платье и кружевную фату. Мы обязательно поженимся…

Легкий поцелуй в основание шеи.

- Я же не напрасно устраивал глупый маскарад с помолвкой.

- Пожалуйста…

Слезы бегут по щекам, смешиваясь с кровью, стекают мутными каплями на стеклянную столешницу. Макс опускается на колени позади нее и Яся снова еле слышно, отчаянно шепчет:

- Я же ничего… я бы отказалась… пожалуйста…

- Не унижай себя еще больше не нужными ни тебе, ни мне просьбами и слезами, предательство я прощать не собираюсь.

- Вот чего тебе не хватало, Ясмин, - Макс полулежал в кресле возле ее постели, закинув руки за голову, и насмешливо смотрел на девушку из под длинных ресниц. - Я же был почти идеальным любовником, неужели это и подтолкнуло тебя согласиться на предложение папеньки? Привыкла к жесткому давлению, не можешь сама принимать решения, тебе необходимо создавать нам проблемы, чтобы не было повода относиться ко мне с должным почтением? Я понимаю, это же более чем странно влюбиться в симпатичного мужчину, который удовлетворяет в постели, у которого есть деньги и который потратил на достаточно, чтобы ожидать от тебя хотя бы уважения. Но нет, наша Яся не ищет путей легких, ее проницательный ум ухватился за единственный недостаток почти совершенных отношений и давай причитать без устали, ты старше, ты старый, ты почти пенсионного возраста. Больше претензий нет, только эта, но и этого нашей маленькой девочке хватает, чтобы стремиться перечеркнуть все, что могло бы быть между нами. С завидным упорством она бьет по одному и тому же, отказываясь понять, что лучшего у нее просто не будет.

Макс изменил положение, наклоняясь к Ясмин, стискивая ее руку в своих ладонях, прижимаясь к ней губами.

- Иногда я чувствую себя героем сказки наоборот, Яся, “И встретил прекрасный принц свою суженную, влюбился без памяти, не сразу, правда, не прямо на дороге, где они случайно столкнулись. Немногим после, когда красавица с невероятными глазами оторвала свой чудесный взгляд от разложенной перед ней карты и взглянула на бедного принца так, словно видеть его не хотела, а уж знать так тем более. И расстроился прекрасный принц и попытался доказать ей свою любовь и ухаживал он за ней, и по королевству своему катал, и в дорогих ресторанах кормил и поил. Все без толку. Смотрела нищая, но гордая красавица на него равнодушно и улыбалась, спокойно так, почти безразлично, видимо ее каменное сердце было невозможно растопить”.

Макс замолчал, потом его губы чуть дрогнули в едва заметной усмешке и он тихо закончил:

- Это в сказках бывает все удивительно легко и просто, а в жизни прекрасный принц, сраженный любовью к глупой нищей красавице с каменным сердцем не нашел ничего лучшего, чем привезти ее к себе в замок и трахнуть пьяную, не обращая внимания на жалкие просьбы остановиться. Грустная сказка у нас с тобой получается…

Он снова прижался губами к ее узкой ладошке, прикрыл глаза, словно наслаждаясь тишиной больничной палаты.

- Ты знаешь, наверное, я все-таки солгал, влюбился я в тебя сразу, с первого взгляда, а признаюсь только сейчас. Ведь возможно такое, что прекрасный сказочный принц не верил в любовь и предпочитал исключительно голый секс с постоянной сменой партнерши? Он и с гордой красавицей пытался жить так, как привык до этого, не обращая внимания на ее желания, заставляя меняться в угоду ему, только не подозревал бедный принц, сколько норова спрятано в бездонных глазах цвета зеленной листвы. И он устал от сражений, ему хотелось покоя рядом с ней, но златокудрая нищенка отвергала его с завидным постоянством. Лгала всем, конечно, и в первую очередь лгала себе, обманывала и хитрила, что сможет прожить без него, без своего прекрасного принца. Глупая маленькая девочка заставляла себя видеть в распрекрасном принце только недостатки и никаких, ровно никаких достоинств.

Макс неожиданно выпустил ее руку и встал, отошел к окну, брезгливо передернул плечами, словно стряхивал с себя нечто досадное и не нужное.

- Яся, перестань кричать и вырываться, ты ничего не сможешь исправить, пожалей себя, неужели тебе нравиться лежать вот так, под оглушающим действием успокоительного? Вялая, никчемная и только вот так послушная. Еще неделя и мы вернемся домой…

Он вернулся к кровати, снова склонился над ней, упираясь руками по обе стороны ее лица.

- Дай мне слово больше не закатывать истерик, и я прикажу отменить назначения Донатто.

Ясмин едва заметно кивает, из уголка глаза медленно скатываются бессильные слезы слабости, признание его власти над ней.

- Не нужно, - Макс нежно сцеловывает ее слезы. - Я больше не позволю тебе совершать ошибки, значит, не будет повода и для наказания. Давай продолжим нашу сказку словами “и поняла юная нищенка, как ей повезло встретить прекрасного принца”.

Он запер ее в спальне, больше не позволяя выходить даже в коридор, все стало так же, как и было в самом начале их странных отношений. Яся все больше проводила времени, устроившись на подоконнике с книгой, спиной к двери и застывшей на стуле служанке. Потом появлялся Макс, и они оставались наедине, чужие друг другу, словно между ними мела снежная пурга и стелился туман отчуждения. Он спрашивал, она отвечала, он предлагал, и она соглашалась, ровно, безлико, до безмолвного крика в удушающей тишине.

- Я должен присоединиться к группе завтра.

Макс рассеяно перебирал ее локоны, бездумно глядя на танцующие тени на потолке.

- Попросишь и, я останусь с тобой…

- Не нужно.

- Меня не будет несколько дней, хочешь, попрошу маму и, она пригласит Сильвию, выберешь подарок на прошедшие праздники.

- Я не хочу.

- Украшения, женщины любят украшения, у нас свой ювелир, знаешь?

- Догадываюсь.

Его пальцы зарываются в шелк ее волос, притягивая, заставляя приподняться, взглянуть в его глаза.

- Продолжаешь хандрить?

- С чего ты взял?

- С твоих односложных ответов.

- Мне тебя разорить?

Жесткая линия рта прихотливо изгибается.

- Я продолжаю думать, что это все еще действует успокоительное, ты сама на себя не похожа.

- Ты не этого хотел?

- Ты же знаешь, что я хотел от тебя другого.

- Сколько можно разговаривать с пустотой, ты меня не слышишь и, вряд ли, когда - нибудь начнешь.

Яся слабо усмехается кончиками губ и опускается на его грудь, вслушиваясь в мерные удары сердца. Макс скользит кончиками пальцев по ее плечу, рисуя замысловатые узоры. Полумрак спальни, смятые простыни, сплетенные тела.

- Ты выстроила стену вокруг себя, из ледяного камня, не даешь приблизиться к себе.

- Ты же этого хотел, меня покорную, с тобой согласную.

- Не преувеличивай, я защищал тебя от твоих же необдуманных поступков, глупых слов и бездарных ошибок. Я не хочу от тебя уезжать, - он сжимает руки за ее спиной, словно желает втиснуть ее в себя. - Я люблю горы, мне нравится риск, но… что - то удерживает, я не могу уйти, мешает чувство неясного страха, я боюсь тебя потерять.

- Твои преданные слуги вокруг меня весь день, глаз не спускают, куда я денусь отсюда?

- Я все понимаю, - Макс склоняется, касаясь губами ее макушки. - Попросишь и, я не уйду.

- Я не попрошу.

- Не простишь меня?

- Ты нуждаешься в моем прощении?

- Хотелось бы знать, что если я сорвусь в пропасть то кто - то будет по мне скучать.

- Твоя мама и твои же многочисленные любовницы.

- Ты даже не вспомнишь?

- Могу пообещать, не смеяться над горькими слезами твоей матушки.

- Наша последняя ночь вместе, - он переворачивается, подминая девушку под себя, жадно сминая ее губами своими губами, целует глубоко, страстно, отрывается на мгновение, чтобы прошептать в ее глаза. - Оторвусь по полной, Яся, согласна быть нежной?

- Гарантируешь, что это последняя ночь с тобой вдвоем?

- Представь это, воображения тебе не занимать.

- Моя фантазия истощилась, подбирая множество оправданий для твоей неустойчивой психики.

Утром они вместе позавтракали, Макс застегнул куртку и повернулся к Яси, увлеченной показательным чтением.

- Отложи книгу и обними своего мужчину, - он потянул за обложку, отбрасывая книгу, прочь и, склоняясь над девушкой. - Скажи, что будешь скучать и ждать.

- Обязуюсь с подоконника не слазить, в окно выглядывать.

- И почему ты меня не любишь, - Макс смотрел на нее задумчиво, чуть отодвинувшись, чтобы лучше видеть запрокинутое к нему личико. - Я же становлюсь жестким только лишь по твоей вине.

- Ты становишься невменяемым, поверь мне.

Дни сменялись неделями и на третьей неделе Яся уже стала всерьез подумывать о том, что Макс встретил какую - нибудь девушку несказанной красоты в горах, влюбился без памяти и забыл о ней, запертой в его спальне. Яся пробовала заводить разговор на волнительную для нее тему с прислугой, тишина, просила дать ей телефон, оглушающее безмолвие, потребовала отвести ее к Нине Дамазо, чуть приподнятые вопросительные брови и снова молчание. Замечательно. Ясмин вернулась на излюбленный подоконник, рассматривая уже до оскомины надоевший вид из окна и, раскрыла очередную книгу. Она любила читать, но даже это увлечение больше не помогало отвлечься в ожидание возвращения Макса. Он хотел ее заставить ждать себя с нетерпением, и он успешно добился этого от нее. Яся захлопнула книгу, прошлась по комнате, взглянула на застывшую у порога служанку и передумала доставать ту очередными требованиями о телефоне или встрече с кем - нибудь из Дамазо. Все бесполезно, пока Макс развлекается в свое удовольствие на каком - нибудь горнолыжном курорте в обществе друзей и светских леди, она тут вынуждена развлекать себя беседой исключительно с самой собой и воображаемыми собеседниками. Поэтому неожиданное появление в дверях маменьки Макса несказанно обрадовало ее уже тем, что та хотя бы заговорит с ней, а не примется изображать из себя бессловесного истукана.

Яся улыбнулась женщине, но улыбка тут же сбежала с ее губ. Нина выглядела осунувшейся, изможденной и явно чем - то сильно расстроенной. Нет, она все еще поражала воображение ухоженной прической и умело наложенным макияжем, идеально подобранным платьем и туфлями точно в тон, но чувствовалось, что она была на грани, на последнем вздохе, что - то горькое и неизбывное плескалось в ее глазах, искажало правильные черты незримой пыткой.

- Я хотела попросить тебя сопроводить меня… на прогулку, одевайся, я подожду в холле.

Женщина вышла и Яся растерянно осталась стоять посередине комнаты. Прогулка? В парке? Неожиданно, но почему бы и нет. Возможно, Макс устал от нее и не может сказать сам, попросил любимую маму выпроводить надоевшую любовницу. Хотя с чего бы это ему начинать меняться? Сын снова поругался с папой, и Нина винит ее в их очередной ссоре? Может быть, только чем эта беседа обернется для Ясмин. Девушка натянула джинсы и кофту, накинула куртку и в сопровождение горничной спустилась в главный холл. Нина стояла у дверей, потерянно глядя куда - то вдаль, в ее глазах плескались слезы и, помада на тщательно подкрашенных губах местами стерлась, вероятно, когда она в волнение кусала губы, пытаясь сдержаться и не сорваться на визг, пряча эмоции от окружающих.

- Неизменные джинсы.

Ее губы презрительно дернулись, но она тут же толкнула входную дверь, приглашая Ясю идти за собой.

- Прокатимся, тут не далеко, ты же не откажешь мне в компании?

- Нет, конечно, я и сама просила прислугу передать вам просьбу о встречи.

- Они сообщили об этом, но я была занята.

Нина кивнула водителю, придерживающему приоткрытую дверь автомобиля и, элегантно скользнула в салон. Яся последовала за ней.

- Мы все сейчас очень заняты… у нас… неприятности.

- Я могу помочь?

Она не хотела им помогать, но женщина выглядела настолько надломленной, что сказать что - то другое или позлорадствовать, попросту не получалось.

- Я надеюсь на это, очень надеюсь.

Автомобиль остановился возле главного входа той самой клиники, откуда Макс совсем недавно забрал ее, и не смотря на его обещание, накачанную успокоительным, не в силах даже самостоятельно передвигаться. Нина пошла вперед, Ясмин за ней следом, прикидывая, зачем ее привезли сюда снова. Сердечный приступ Витале и сеньор Дамазо потребовал у сына отпустить ее от себя? Возможно. Он же постоянно требовал изменить отношения к ней, пытался помочь, неудачно и все больше во вред, но помочь. Ладно, Яся усмехнулась, приготовившись к представлению, она готова лгать ему и говорить то, что скажут. Все так же молча они поднялись в лифте на несколько этажей, прошли длинным коридором, пока Нина не остановилась возле одной из дверей, выходящих в уютное фойе. Женщина открыла дверь, жестом приглашая Ясю пройти вперед и подтолкнула, когда та неожиданно застыла, глядя на лежащего в постели мужчину. Макс, это был Макс. Небритый, осунувшийся, с темными кругами, залегшими тенью под плотно закрытыми глазами. Простынь закрывала часть тела, но оставляла открытыми перебинтованные ноги много выше колена.

- Сынок.

Нина обогнула потрясенную девушку и присела на стул в изголовье у Макса. Она успела привыкнуть к жуткой картине, прикованного к постели сына.

- Я же просил оставить меня в покое, - голос хриплый, с нотками раздражения и усталости. - Я не нуждаюсь в заботе, дайте мне побыть одному.

- Я привела Ясмин.

Макс распахнул глаза, пристально уставившись на девушку, словно пытаясь что - то разглядеть в ней незнакомое, но такое желанное, затем его лицо дрогнуло, и он яростно прошипел, не сводя с Ясмин ненавидящего пронзительного взгляда. Неторопливо, с расстановкой.

- Пошла… вон… отсюда.

Потом медленно перевел бешенный, почти безумный взгляд на Нину.

- Я сказал, чтобы ей заплатили и вышвырнули из дома, я не хочу ее больше видеть, я не хочу ее знать.

Яся выскочила из палаты, на одном дыхание пробежала весь коридор до дверей лифта и принялась, остервенело нажимать кнопку вызова. Она называла его древним и дряхлым, всячески подчеркивая его возраст, но стариком он выглядел только сейчас. Действительно стариком, с этими запавшими глазами, утратившими ироничный блеск и вызов, поседевшими прядями волос на висках, с горестными складками вдоль некогда четко очерченных соблазнительной линией губ. В нем ничего не осталось от того властного, но притягательного мужчины, уходившего от нее совсем недавно. Осталась только тень, изможденная и уставшая.

- Ясмин.

Нина Дамазо догнала ее уже в холле клиники, схватив за руку и этим заставив остановиться. В глазах женщины плескалось отчаяние. Яся выдернула руку, но та снова ухватилась за нее и заговорила быстро, сбиваясь от волнения.

- Ты должна вернуться к нему, поговорить, не бросай его, пожалуйста, девочка. Спасатели рассказали, что он звал тебя, когда находился в забытьи. Неужели тебе его совсем не жаль…

- Вы меня не жалели, никто из всего вашего великолепного семейства не пожелал мне помочь.

- Мой муж…

- Помог, дал Максу успокоиться и вернул обратно, для личного пользования в качестве любимой шлюхи, потом снова предложил помощь, прекрасно зная о маленькой слабости сына к видеосъемке. Я вам ничего не должна, это вы должны попытаться со мной расплатиться.

- Макс был груб, он перенес много операций, - Нина, будто не слышала ее злых, полных обиды слов. - Никто не дает нам гарантий, его ноги раздроблены настолько, что он, возможно, не сможет ходить. Ты только представь, что он чувствует, что ему приходиться переживать теперь, ты должна его понять.

- Меня никто не понимал, - Яся мягко, но твердо освободила от захвата свои пальцы и шагнула в сторону. - Каприз вашего сына слишком дорого обошелся мне, последуйте его же совету, заплатите и забудьте меня.

Нина плакала, стояла, молча смотрела на Ясмин и плакала, слезы лились из ее глаз, но она словно не замечала этого.

- Пожалуйста, прости его, прости нас и вернись к моему сыну. Ты же видела его, ему нужна помощь, ему нужна ты.

- Ему нужна любая из его многочисленных шлюх, он у вас постоянством никогда не отличался.

- Он звал тебя.

- Он меня выгнал и, вы это слышали, я не хочу вас знать, не хочу вас видеть и, если вы хотите, чтобы я молчала и никуда не обращалась, то заплатите не только мне, но и моей подруге, я хочу быть уверена в том, что она будет обеспечена. Сделаете это и, я продолжу изображать из себя финскую студентку, откажетесь и, я обращусь к властям.

- Мы заплатим, Ясмин, но ты можешь получить состояние, просто вернувшись к нашему сыну.

- Я не жадная, мне хватит обычных отступных.

- Где твоя жалость?

- Там же где было ваше сочувствие, когда помощь нужна была мне.

- Спать с моим сыном ты считала испытанием?

Нина усмехнулась, доставая из сумочки платок и вытирая следы слез со своего лица.

- Он насиловал и бил.

- И теперь ты опускаешься до его уровня?

Яся тоже усмехнулась, жестко и цинично отвечая сеньоре Дамазо.

- До уровня вашего сына мне не опуститься при всем желание, даже в наших детских домах не воспитывают подобных монстров. Я подожду вас в автомобиле.

Девушка развернулась, направляясь к выходу и слыша за спиной сдавленное:

- Не стоит, водитель отвезет тебя домой, я позвоню секретарю, чтобы оформил необходимые бумаги.

Ясмин обернулась, чувствуя щемящую жалость к этой сломленной женщине, единственный сын, которой находился в тяжелом состоянии. Она могла бы вернуться, но… ей надоел спектакль, она желала уйти с театральных подмостков. Пусть Макс ищет новую приму для своих блистательных постановок.

Яся перебралась в свою прежнюю квартиру, купленную сеньором Дамазо и, вернулась в университет. Ее временное отсутствие, словно не было замечено никем из преподавательского состава, и девушка подозревала, что не обошлось без вмешательства семейства Дамазо. Еще через неделю она поняла, что определенно не умеет красиво мстить. Она была зла и наговорила множество гадостей бедной женщине, била по больному, наслаждаясь чужими страхами, подло, низко, недостойно и как - то совсем не получалось оправдывать теперь себя тем, что они были не лучше. Беседа с секретарем Нины оставила неприятный осадок и Ясмин вроде и приняла все то, что они посчитали должным ей выплатить, но не могла себя заставит притронуться к деньгам. Хотя почему бы и нет, если это облегчало их совесть и умаляло чувство вины перед ней. Особенно досадным выглядело упоминание о том, что Макс почти год назад предоставил место переводчика Мине в одной из своих компаний. Ее подруга зарабатывала почти сказочно по меркам их города, вышла замуж и даже смогла приобрести небольшую квартиру. Яся почему - то была уверена, что та точно без нее пропадет, не сможет ничего добиться самостоятельно, ведь из них двоих именно Яся постоянно выступала паровозом, который тянет вперед, не позволяя останавливаться на достигнутом. И вот теперь, она сама в чужой стране, с чужим именем и документами, неустроенная и одинокая, все еще студентка, в то время как Мина достигла их общей мечты. Она же продолжает метаться, искать свое место, потому что и вожделенный диплом и пресловутая независимость перестали маячить на горизонте заветной мечтой, напрочь смытые могучей волной под названием “Отношения с Максом Дамазо”.

Жалость, неуместная и никому ненужная жалость. Запавшие глаза, бледные губы и жгучая ненависть, исказившая правильные очертания лица, когда он велел ей убираться из палаты. Не собирался быть слабым при ней, слишком привык повелевать и командовать. Пускай продолжает строить из себя волевого супергероя, не нуждающегося в помощи посторонних, ей плевать на него и его проблемы. Она сможет собраться и двинуться дальше, без него, но с его деньгами, хотя так и подмывало разорвать выписанный чек и отослать обрывки по почте. Еще один мелочный поступок в неуместном желании укусить поверженного противника. Ясмин купила небольшой дом в пригороде, получила права и приобрела авто, маленький, юркий автомобиль, как раз для переполненных городских улиц. Почти все ее вещи уже были отправлены по новому адресу, когда на пороге ее квартиры появилась сеньора Дамазо. Очень любезная, очень милая и ужасающе несчастная.

- Мы перевезли Макса домой, - Нина присела на самый край дивана, нервно поправляя замысловато завязанный узел шейного платка. - Ты могла бы приехать к нам, ненадолго, мы не станем удерживать, сын не позволит.

- Я…

- Подожди, - сеньора Дамазо наклонилась к ней, накрывая ее руку ладонью, призывая дать ей высказаться. - Когда его вытащили из под завала. Он ненадолго пришел в себя и принял светловолосую женщину, оказывавшую ему первую помощь за тебя. Он признался ей в любви, упрашивал простить. Об этом она рассказала нам с Витале, сказала, что это было самое трогательное признание в любви, которое она только слышала, просила передать тебе поздравления.

Нина слабо улыбнулась, только в ее улыбке не было ни тепла, ни искренности, лишь паническое отчаяние загнанного в угол зверя.

- Макс… не был с тобой… нежным…

- Он был со мной садистом, и вы это прекрасно знаете.

- Он не был с тобой… нежным, Ясмин, но я могу заплатить тебе за каждый визит в наш дом, любые деньги… только вытащи его из замкнутого пространства… он один, постоянно один, до него невозможно достучаться. Он говорит, что все замечательно, но его взгляд… он совершенно пустой.

- И что я могу сделать?

Яся освободила пальцы и откинулась на спинку стула, намеренно увеличивая расстояние между собой и Ниной.

- Останься с ним, пожалуйста.

- Он меня выгнал.

- Он сорвался, он не был готов…

- И кто вам сказал, что теперь он обрадуется нашей встрече?

- Ты сможешь найти нужные слова, поговори с ним, если он думал о тебе, когда ему было настолько плохо, звал тебя…

- Я не заплачу и не проникнусь, сеньора Дамазо, и вы заплатили мне достаточно, чтобы не нуждаться в средствах, мне больше от вас ничего не нужно.

Нина мазнула по девушке неприязненным взглядом, отводя глаза в сторону.

- Ты хочешь, чтобы я встала на колени, я встану, если это поможет моему сыну.

- Я не хочу унижать вас, сеньора Дамазо, но я искренне не понимаю, почему вы неожиданно решили, что я для Макса больше, чем просто девочка на одну ночь. Он что - то прошептал без сознания, и вы тут же прибежали за мной на что - то надеясь. Я ничего не значу для него…

- Он надел на твой палец обручальное кольцо…

- И потом основательно попинал ногами, я слабо помню вас у своего изголовья в той же самой клинике.

- Он мой сын.

- Я не поеду к нему, - Яся встала и отошла к окну, зябко обхватывая себя за плечи, этот разговор тяготил ее, заставлял чувствовать себя виноватой. - И не, потому что хочу отомстить, потому что не вижу смысла в нашей встрече с Максом, я одна из многих, возможно, у него полная записная книжка различных Ясмин.

- Пожалуйста…

- Не нужно меня упрашивать, это лишено смысла, я не нужна Максу, он не нужен мне, мы встретились случайно, случайно разошлись, не нужно придавать нашим отношениям оттенок постоянства. Мы чужие друг другу, я не нужна ему, поверьте мне.

Нина тяжело поднялась с дивана и, усмехнувшись кончиками губ, тихо произнесла:

- Трудно просить прощения, еще трудней прощать, Ясмин, надеюсь у тебя однажды получиться.

Яся еще какое - то время смотрела на закрывшуюся за Ниной входную дверь, потом подхватила сумку с оставшимися вещами и покинула квартиру и все связанные с семейством Дамазо воспоминания. У нее впереди университет, диплом и другая жизнь, в которой не будет места ни Максу, ни сожаления о том, что у них могло бы все получиться, повстречайся они в другое время, в другом месте. Его роскошная машина попросту проехала бы мимо нее на узкой улочке того маленького живописного города. Она осталась бы для него обыкновенной прохожей, он для нее не встреченной мечтой. Жаль, искренне жаль, но мечты должны оставаться мечтами, чтобы звать за собой, увлекать, зачаровывать.

Осень выдалась теплой, по-летнему жаркой. Яся стояла на небольшой веранде уютного домика, наслаждаясь ароматом цветов и скользя мимолетным взглядом по соседским лужайкам, слабо улыбаясь собственным мыслям. Она получила все и даже немногим больше, учеба в университете, дом, машина, счет в банке. Мечты сбываются, становиться возможным достичь невозможного, нужно только предать, растоптать, совершить подлость. И пожалуйста, финансовое благополучие у тебя в кармане. Главное, научиться потом, существовать с угрызениями совести. У нее получалось с переменным успехом… днем, по вечерам становилось тоскливо и, непременно вспоминался Макс. Не тот ухоженный мачо со снисходительным взглядом, уверенный в себе и собственной неотразимости, другой, потерянный, осунувшийся, с глубоко запавшими глазами, жалкий и беспомощный. И это нестерпимое чувство, что ты ударила слабого, растоптала уже сломленного, оно захватывало, кружилось тенью, уничтожало счастье от исполнившейся мечты. У нее было множество оправданий, она боялась за себя, они могли не отпустить, запереть в доме, вынудить быть с Максом постоянно, без шанса вырваться из удушающей атмосферы их фамильного особняка. Макс… он поправится, снова будет ходить, смотреть на всех сверху вниз, вжимать до упора педаль газа своего спортивного авто, у него будет все замечательно, просто прекрасно. Она не должна его жалеть, не должна ему сочувствовать, только от этих оправданий легче не становилось. Яся уже даже было собралась, подготовилась к встрече, но Максу она не нужна и не будет нужна, возможно, у его постели собралась толпа жаждущих светских леди, готовых на многое только бы он обратил на них свое внимание. Глупо отправляться к нему, зачем было тогда отказывать его маме, к чему теперь все эти поступки? Они чужие, они почти забыли друг друга, нужно идти дальше, согласиться на свидание с каким - нибудь сокурсником, влюбиться, перестать думать о том, кто совсем не думает о тебе. Макс не для нее и никогда не был для нее, они случайно встретились, случайно оказались вместе, она не хотела подпускать его близко, он хотел уложить ее в постель. Их желания не сходились, но возможностей больше оказалось у Макса. Он принимал решения. Он их исполнял, и это было его право и его выбор исключить ее из своего окружения. Нина видела в сыне только лучшие его стороны, она могла убедить себя в том, что Яся ему необходима, но на самом деле Максу ни кто и ни за что не будет нужен. Она для него никто, пустое место, отзвук мимолетной интрижки.

Яся буквально заставила себя веселиться в компании друзей, отправлялась с ними в кафе или кинотеатр, словно боялась оставаться одна, чтобы не вспоминать Макса. Она давно ему все простила, они просто не понимали друг друга, они были слишком чужими, чтобы хотя бы попытаться ужиться вместе. У каждого из них свои мечты и между ними нет ничего общего, только обиды и горечь ненужных воспоминаний. Она вошла в дом, приготовила чашку чаю, снова вышла и, опустившись на верхнюю ступеньку, обхватила ладонями тонкий фарфор, вдыхая нежный аромат напитка. Чай, это нечто незаменимое, замерзли, горячий чай, расстроились, тоже чай, мелкими глотками и обязательно сладкий, хочется тепла и уюта, чай с молоком и печеньем, универсальный способ справиться с хандрой.

Машина неспешно выплыла из-за угла, роскошная, совершенно неуместная на этой узкой улочке среднего пригорода. Ясмин поднесла к губам чашку, отпивая ароматный чай, но словно боялась оторвать взгляд от дорогого авто. Кто из замечательного семейства Дамазо нанесет ей визит? Она почти не сомневалась, что это кто - то из них пожаловал к ней для очередной сентиментальной беседы по поводу бедного, бедного Макса. Водитель в униформе чуть склонился, протягивая руку и помогая выбраться пассажиру, шагнул в сторону, и Яся не глядя отставила чай в сторону. Макс, холеный, элегантный, прежний Макс поднимался с сиденья, опираясь на руку прислуги. Тяжело выпрямился, несколько неуверенно и неправильно шагнул и остановился, принимая трость от водителя. Красивый, сногсшибательный, почти безупречный он медленно направлялся к ней со слабой полуулыбкой на губах. Единственным, что напоминало о несчастном случае с ним, была неуверенная походка, словно мужчина только недавно встал на ноги, он их не чувствовал, не научился ходить и поэтому был вынужден опираться при движении на трость, чтобы удержать равновесие.

- Привет.

Голос низкий, насмешливый взгляд почти прозрачных глаз из под длинных ресниц.

- Привет.

- Пригласишь в дом?

- Зачем?

Но она поднялась со ступенек, разглядывая его, почти прекрасного принца из старинных сказок.

- Это моя самая большая дистанция, я плохо чувствую ноги.

- Будет затруднительно исполнять балетные па, сочувствовать не буду, знаешь ли.

Яся презрительно скривилась, но Макс коротко рассмеявшись, взялся за перила и, кусая губы от напряжения, тяжело поднялся к ней по ступеням.

- Надеюсь, ты все же пригласишь в дом старого друга?

- Я не настолько уважаю старость.

- Мне бы присесть, твои ступеньки меня доконали.

- Могу позвать водителя, он поможет спуститься и вернуться в автомобиль.

Девушка вызывающе взглянула на Макса, мило улыбаясь ему.

- Не стоит, - он протянул руку, нежно касаясь ее ладонью. - Я скучал.

- Не могу ответить взаимностью, извини.

- Мы не красиво расстались…

- Я бы сказала, что мы неудачно встречались.

Яся отступила назад и, Макс опустил руку, не сводя с нее пристального изучающего взгляда.

- Я должен просить прощения?

- Я все забыла, - она судорожно кивнула в сторону застывшего на лужайке водителя в униформе. - Тебе действительно лучше уехать, нам не о чем говорить.

- Я люблю тебя.

- Я знаю, Макс, - Яся устало повела плечами, отступая к перилам и упираясь в них ладонями. - Ты замечательно умеешь любить всеми способами и в разнообразных позах, но мне это, знаешь ли, не нужно, не мой стиль, другие интересы.

- Не передергивай.

- Не притворяйся.

Макс шагнул ближе, медленно, нерешительно, было что - то в этих его движениях, вызывающее жалость и тоску по нему, совсем другому, чересчур самоуверенному и неотразимому.

- Одно твое слово и мы заключим брачный контракт.

- Я взяла у тебя достаточно.

- Я стану неплохим супругом…

- Я не стану твоей…

- Перестань, - его голос дрогнул, и Макс неожиданно жестко добавил, глядя на Ясмин заледеневшим взглядом. - Думаешь, меня можно постоянно игнорировать, отталкивать, унижать маму?

Яся едва заметно вздрогнула от внезапного видения того, прежнего Макса, с элегантным спокойствием вбивающего ее в гипсовый барельеф спальни.

- Я ничего не думаю, я не хочу вас видеть.

- Но ты неплохо устроилась за наш счет.

- Ты немного повеселился за мой.

Губы Макса презрительно дернулись.

- Дешевая сука, какой ты была такой и осталась.

- Я тебя тоже люблю.

Ее ощутимо потрясывало от злости и страха перед ним, но мужчина повернулся и неуверенно принялся спускаться вниз по ступеням, но ступив на дорожку, неожиданно остановился и, не поворачиваясь к ней сказал: - Это была глупая идея, приходить, едва держась на ногах, вряд ли я могу вызывать у тебя что - то помимо жалости…

- Может быть ненависть?

- Слишком сильное чувство для тебя.

- Я не хотела обидеть сеньору Дамазо.

- Я тоже не собирался скатиться до упреков и оскорблений, мы могли бы остаться друзьями.

- Без встреч и вечерних созвонов, конечно, с удовольствием.

Макс обернулся, криво усмехаясь.

- Не откажешься выпить кофе в моей компании?

- Возможно, когда - нибудь, может быть летом, при случайной встрече.

Яся невольно улыбнулась ему, прекрасно осознавая, что они больше не встретятся. Он не станет снова унижать себя признанием, она ему не поверит, они чужие друг другу.

Эпилог.

- Ты странный, Макс.

- И это мне говорит та, что сама отказывалась от своего счастья.

- Ты не был моим счастьем, - Яся отклоняется в его руках, заглядывая ему в глаза. - Ты можешь быть кем угодно, Макс, но уж никак не сбывшейся мечтой.

- Допускаю, что предложение было сделано мною в несколько необычной манере…

- Силой привезти в этот дом, устроить показательную тренировку кендо с тростью и после этого с проникновенной нежностью поинтересоваться, согласна ли я выйти за тебя замуж, я бы назвала это противоестественным…

- Остановимся на необычной, Яся.

Макс склоняется над ней, с трогательной ласковостью касаясь губами ее губ, не целует, почти выдыхает:

- Но согласен на то, что для потомков необходимо придумать более… приемлемый способ помолвки.

- Надеюсь наш сын…

- Не встретит туристку на частной дороге.

- Макс, - Яся ощутимо врезает локтем ему куда - то в бок, но он лишь смеется, прижимая ее ближе к себе, прикусывает зубами основание тонкой шеи. - Кто из нас больше пострадал от знакомства?

- Мой банковский счет.

- Я не требовала от тебя подарков…

- И мне пришлось вкладываться в документы, чистая биография дорогого стоит, милая.

- Чем тебя не устраивала Иванова Ясмин?

- Я бы поставил вопрос иначе, чем эту туристку не устраивал Макс Дамазо?

- Ты не был ее волшебным принцем, она мечтала о другом счастье для себя, знаете ли, сеньор Дамазо, не для всех вы являетесь заветной грезой.

- Сеньора Дамазо, у вас замечательный супруг, очаровательный сын и, возможно, если вы перестанете сопротивляться желанию своего любимого мужчины у нас появиться еще один повод для праздника.

- Твоя мама согласится выехать из фамильного дома?

- Моя мама присматривает за внуком и ведет хозяйство.

- Две няни и полный штат прислуги нам зачем?

- Яся, - его ладони скользят выше, накрывая грудь нескромной лаской. - Я хочу детей.

- Моя талия только вернулась ко мне…

- Кого ты злишь, женщина?

- Неуравновешенного итальянского мачо, унаследовавшего от римских императоров склонность к тирании.

Макс одним движением укладывает ее на спину и тут же нависает над ней.

- Я могу не интересоваться твоим мнением, знаешь?

- Помню, - Яся рассеяно проводит кончикам пальцев по его скулам и красивым губам. - Не перестаю удивляться, насколько циничным и жестоким ты можешь быть.

- Поступи я по-другому и мы бы расстались.

- Но я бы вспоминала те несколько месяцев без содрогания и ужаса.

- И где бы ты была?

- Не знаю, - она передергивает плечиками, словно пытается отбросить воспоминания. - Я не хочу об этом говорить, Макс.

- Я люблю тебя и действовал исключительно в наших совместных интересах.

- Какой же ты глупый.

Яся изворачивается в его руках, и он отступает, опускается рядом, но не разжимает объятий.

Он сидел в кресле, когда слуги приволокли ее в эту спальню. Он сказал ей, что любит, когда опустил трость на ее спину… и она кричала… хваталась за его руки, пытаясь остановить удар. Плакала, наговорила множество глупостей, пытаясь его разжалобить, достучаться, убедить в том, что она все сделает сама, ее не нужно избивать и только потом замолчала, когда поняла, что слушать он ее не хочет, ему не нужны ее слова, только ее унижение, наказание и подчинение. Она вздрагивала, когда видела приближающегося к ней неровной походкой Макса. Вот таким он больше не вызывал жалости или сочувствия, чтобы не случилось с ним там в горах, это не изменило его. Может он и пытался стать более мягким и понимающим, даже отпустить ее от себя, но слабость продлилась ровно до ее отказа следовать его желаниям. И он признавался ей в любви, ломая ее сопротивление ударами трости. Смешно до жути, страшно до безысходности, слушать нежное признание в любви под собственные крики, потому что им для нее не предусмотрено ничего другого. Макс думал, что этого хватит, можно заставить полюбить, вот так, ломая сопротивление и заставляя бояться. Возможно, он прав и в один замечательный день она устала, устала дрожать от страха. Собирать себя из осколков, пытаться остаться прежней, когда тебя, на самом деле, давно уже нет, осталась лишь тень и жалкие попытки остаться собою. Забыть обо всем, кроме тошнотворного страха перед ним и его наказанием. Он стал для нее почти совершенством, ее почти счастьем, почти сбывшейся мечтой, только бы не замораживал взглядом, не угрожал, больше не бил, она устала бояться.

- Мне позвонили днем, - Яся замолкает, берет его руку, касается губами раскрытой ладони. - У нас снова будет сын.

В низком голосе слышится приятное изумление.

- Мама будет счастлива…

- Мы ездили вместе, Макс, и она уже приказала приготовить вторую детскую.

Ее мнением никто не интересовался, ни по поводу предпочтений в оформление детской спальни и игровой, ни по поводу воспитания собственного сына. Ясмин была чем - то вроде необременительного приложения к семейству Дамазо, не участником и полноправным членом, всего лишь приятным собеседником для Витале, внимательной компаньонкой для Нины и на все согласной собственностью для Макса. У нее не могло быть желаний, не существовало мнения, ей нравилось исключительно то, чем приказывал восхищаться Макс… и ее устраивало это… она устала… она простила ему свое уничтожение.

Выложила группа: http://vk.com/strashnue