Хомякус советикус-1.1

Первое лечение

Надежда сидела, согнувшись в коляске, не было даже лучика просветления, черное отчаяние в лице и недоверие. Видно было, что сдерживает её только присутствие сестры, иначе бы я услышала, мягко говоря, неприятные для себя слова.

– Твоё решение?

– Я прошу меня исцелить! – через силу выдавила девочка.

– Я услышала, теперь слушай ты: обо всем, что увидишь или узнаешь, будешь молчать или забудешь.

– Кать, принеси для нас стулья.

Девочка схватилась за кольца и мы подняли их повыше так, что тельце полностью висело без опор. На ней были памперсы, стала понятна причина её негодования на просьбу показать ноги, я не учла это обстоятельство, мой прокол. Когда человек лишен возможности самостоятельно опустошать кишечник и мочевой пузырь и даже позывов не иметь, это мрак унижения, причем ежедневный.

Верхняя часть тела развита великолепна, мускулы рук, спины даже рельефны, а вот живот, ягодицы и ноги дряблые, но ухоженные, видно проводились ежедневные массажи, пассивная гимнастика поддерживали неподвижные мышцы. Вдоль тельца провела руками и зеленая дымка обернула всё тело, Надежда расслабилась и в глазах засветился интерес, теперь она внимательно следила за мной, в этой дымке висеть ей стало легче, а я искала обрыв нерва вдоль позвоночника. Я уже трижды уплотняла туман, а найти разрыв не получалось. С меня пот катил градом, но сдаваться не хотелось. Девчонку уже удерживали кольца подмышками, я только подпитывала и снимала её усталость. В который раз обходя вокруг неё, случайно задела, и тельце отклонилось от вертикали, тут же чуть ниже поясницы мелькнула красная искорка.

– Маркер! – рявкнула я, и в руке оказался фломастер, я обвела место искорки и сразу пропало напряжение, пот моментально испарился. Всё, нашли.

Вместе с Катей уложили девочку животом на пару твердых подушек, которые изгибали спину мостиком, а я просматривала район красного кружка.

– Кать, прикрой сестру, пусть полежит немного.

– Надежда, можешь подремать, я сейчас передохну, и мы продолжим.

Я вышла из комнаты и поманила за собой Катерину.

На кухне Катя налила мне кружку кофе, и я с удовольствием пила ароматный напиток.

– Причину я нашла, а вот дальше мне с тобой надо посоветоваться. Можно исправить двумя способами: первый – с применением традиционной медицины, в месте маркера проводят операцию, выламывают отложение солей, сглаживают заусеницы и по возможности выправляют нерв, если смогут, потом длительная реабилитация в случае удачной операции, физиопроцедуры, физкультура, массажи ног и обучение ходьбе; второй – я пытаюсь сделать всё сама, но возиться придется всю ночь и мне понадобится твоя помощь, а дальше реабилитационный всё тот же процесс. В этом случае обо мне узнают твои родители, ты же понимаешь, это – клятва. Я пока освежусь, мне бы душ принять и какую-нибудь футболку с юбкой. Я бы свои вещи простирнула, а то мокрые.

Мы с Катей опять сидели на кухне, ужинали и ждали возвращения родителей. Хлопнула входная дверь и в кухню они стали заносить пакеты с продуктами.

– А где Надежда?

– Она спит, а нам всем надо посоветоваться. Мама, папа, не волнуйтесь и не будите Надю, ей надо отдохнуть.

Изумление родителей было очевидным, но пока никто вопросов не задавал, очень уж усталыми они выглядели. Пока их не было, я поинтересовалась причиной такой утомленности её родителей. Из-за болезни Нади, её родители сменили работу, в основном оба преподают в вечернее время, когда Катерина возвращается с работы, а дома днем занимаются научной работой, пишут статьи, ведут аспирантов. Так что вся семья старается больше зарабатывать, много средств уходит на лекарства и уход ребенка. Одну Надю нельзя оставлять, вот и крутятся.

Когда с ужином покончили, начала говорить, что занимаюсь нетрадиционным исцелением, медицинского образования у меня нет, но есть способности, недавно приобретенные. Для меня Надежда первый пациент, пока они отсутствовали, мы определили причину её проблем. Дальше они должны принять решение, как поступать. Обратиться к традиционной медицине или довериться мне.

– Я не позволю проводить непроверенные эксперименты над дочерью, – выдал отец.

– Я вас понимаю, поэтому нет проблем, подскажу, где искать причину, пойдемте, сразу покажу.

Мы все бодренько вошли в комнату Нади, под покрывалом я указала на красный кружок на коже. – Здесь нерв надорван и деформирован, также имеется отложение солей и родовая деформация отростков, есть некоторая аномальность. Возможно, оперативным вмешательством всё смогут исправить. Извините, но покинуть я смогу вас только завтра утром, я постирала платье своё, оно только к утру высохнет.

Вслед за мной вышла Катя и отвела в свою комнату, где я с удовольствием устроилась на диване и закрыла глаза. Проснулась я от криков Нади, Катя, также проснулась, но даже не встала с кровати, только голову накрыла подушкой, мол, она так кричит каждую ночь. Мой сон отлетел, я вышла в прихожую и через открытую Надину дверь увидела, как отец пытается удержать на кровати Надю, которая уже только хрипит, при этом мать старается сделать ей укол. Я зашла в комнату, глаза у девочки закрыты, а удерживать её очень тяжело. Отодвинув мать со шприцем, коснулась головы девочки и отключила её.

– Всем вон и позовите сюда Катерину.

Спешно примчалась Катя, я отдавала распоряжения, а все молча выполняли, кровать выставили на середину комнаты, девочку раздели догола, постель застелили целофаном с бугром под живот, Пока она сидела, поили теплой водой с лимоном, уложили вверх спиной уже спящую. Потерев свои ладошки, положила их в районе поясницы и начала разминать кожу в месте маркировки. Зеленый густой туман закрыл всю поясницу вместе с моими руками, а руки оторвались от кожи и в тумане начали формировать модель её поврежденного места. Пальцами я обламывала пористые наросты на модели, крошивала до пыли обломки, заглаживала и полировала до блеска. Красные огоньки на модели показывали труднодоступные для моих пальцев места, и я увеличивала масштаб модели до тех пор, пока все красные огоньки не пропали под моими пальцами, после щелчка пальцев, внутри модели появилась грязно-желтая каверна с заостренными краями, на остриях этой желтизны подрагивали голубые ниточки нервов. Я ещё увеличила модель и резко встряхнула её. Теперь уже ниточки нервов оторвались от желтизны и опустились прямо на подставленную мою левую ладонь. Правая ладонь накрывала каверну и слегка стала подрагивать, всю полость перекрыли лучи белого цвета из ладони, они выжигали грязь желтизны и оплавляли, как внутренние каверны, так и заостренные выступающие вершинки, словно эти лучики устанавливали пломбу из материала собственного света. Окончательно пройдя правой ладонью над местом операции, щелкнув опять пальцами и не обнаружив постороннего свечения, качнула опять модель и быстро убрала из под взлетевших вверх ниточек нервов левую ладонь. Веревочки мягко опустились на отреставрированное прежнее место, но выглядели неважно. Их хаотичные сокращения заставляли некоторые обрывки переплетаться, ударяться, скручиваться. Даже цельные веревочки были неоднородны, то резко истоньчались, то сворачивались в клубки. Я убрала руки от модели, открыла глаза и задумалась. А кто знает, как их выправлять и с чем соединять? Аналоги и прототипы, вот выход.

– Катя, твой выход, послужи науке. Давай на двух стульях устраивайся в такой же позе, как Надя. Раздеваться не надо, вставай на четыре точки, спину выгибай, круглей, попу не задирай, всё, замри.

Я опустила ладони на похожее место на пояснице Кати, погладила воздух над тем же местом, и вызвала модель уже Катиного позвоночника. Модель оказалась чуть крупнее, но аналогия прослеживается. Веревочки были ровненькие с кляксами в местах соединений, я их ещё и раскрасила. Передо мной цепи соединений, почти кабеля, в некотором приближении.

– Всё, достаточно, вставай с насеста, хватит отдыхать. Всем молчать, не отвлекать сейчас меня и крепко удерживать Надежду. Двигаться она не должна. Как только буду говорить импульс, особенно крепко держите. Поехали.

И тут мне пришла идея не сравнивать модели, а наложить, причем Надину проекцию на Катину и снизу подсветить. С учетом Катиного возраста чуть увеличила Надину модель, потом сдвинула Катину под рабочую и подсветила. Ого, картина маслом разноцветная. Вот тут – то пошла работа очень споро, успевай только разматывать. Я их пока только прихватывала, особо разлахмаченные приглаживала, а особо вертлявые даже перекручивала, на нужных кляксах расплющивала. Под руками не пластилин, ближе к силикону, поэтому особо истончившиеся придавливала и лепила, как они позволяли. Всё, теперь сварка.

– Приготовиться, импульс!

Удачно получилось угадать с разрядом. К прихваченным местам подводила палец и резко вдавливала, вырывалась крошечная искорка, и соединение моментально натягивалось, слипалось и начинало слегка пульсировать. И этот этап закончила. Модели развеяла и только сейчас взглянула на постель.

– Не раздавите собственного ребенка, всё. Дайте мне уж доступ к телу. Для всех небольшой перерыв, перекусить, попить и умыться. Следующий этап будет для вас самым грязным и возможно неприятным, но крайне необходимым. Кать, задержись.

Растерянные родители вышли.

– Кать, сколько прошло времени, как мы поили Надю?

– Да минут сорок наверно, сейчас уточню. Мама подняла меня в час, пока воду готовили, поили дольше всего, положили её в час сорок, в два ты велела удерживать её, сейчас два двадцать пять, вот часы, значит, сорок – сорок пять минут.

– Жалко, придется ускорять, я думала, больше времени всё заняло. Ты иди, передохни, а я буду Надей заниматься. Я посоветоваться хотела, может, маму ещё позовешь?

Родители пришли оба.

– Сейчас у Надежды мы будем выгонять из организма вместе с потом, калом и мочой остатки моих разрушений, – мой язык заплетался, и я уже с трудом стояла.

– Подскажите, как её удобней расположить, чтоб вам сподручней было её обтирать и обмывать. Можно мне сладкий кофе принести? – и я всё – таки стала заваливаться.

Свалиться не дали, на стул усадили. Тут и кофе подоспел. Мне ещё и шоколадку развернули. Да уж, ускорение во время исцеления только в крайнем случае и только осознанно. Всё! Здоровье своё надо беречь.

– Как скажешь, дорогая! – прошелестела Леди.

После любого, даже такого общения с Леди, моё самочувствие всегда улучшается, и я мысленно её благодарю.

– Всегда пожалуйста! – ответ Леди уже в моей голове.

Я уже вскакиваю и энергично встряхиваю руками, скидывая с себя остатки усталости. Надежда на кровате уже лежит лицом вверх, с небольшим уклоном. Рядом стоят тазики, пару ведер с крышками, плошки, а на столе стопки пеленок, полотенец.

Погладила Надю по голове, расправила её чёлку и слегка щелкнула по носу. Медленно ведя руками вдоль тела, постепенно запускала процесс очистки и интенсивного освобождения от продуктов распада. Вслед за руками, поднималась температура её тела, на плечах уже заблестели капельки пота, кишечник даже внешне задвигался.

– Теперь её необходимо обтирать влажными пеленками, насухо вытирать не надо, температура у неё сейчас высокая, поэтому кто-то будет переворачивать, а остальным энергично обмывать, получится для неё своеобразный массаж.

Через час все выделения закончились, её обмыли, я посоветовала всё же одеть памперс. Проверила состояние девочки, и для родителей пощекотала у Нади пяточки. Задвигались пальчики ног, а левая нога попыталась дернуться, но её скрутила судорога, пришлось расслабить. Помассировала всю спину и попку, теперь она проспит, не просыпаясь до девяти утра.

– Раньше девяти она не проснется, так что всем спать.

Проснулась я в восемь тридцать, в доме все спали. Быстро обмылась, оделась в свои высохшие вещи и из рюкзачка достала альбом от Леди. На чистый лист вызвала памятник Суворову, потому как никакой другой достопримечательности не смогла припомнить в городе Очакове, да и его – то помнила только по названию. На листе появилось изображение памятника с куском парка. Копировать, у меня в руках уже фото памятника. Приготовила всё для завтрака и пошла будить Катерину. Катя зашла к родителям, а я к Наде. Девочка легко открыла глаза.

– Привет, как себя ощущаешь? Всё что я обещала тебе, я выполнила. Теперь всё зависит от тебя. Сама занимайся, тренируй ноги и учись ходить. Я иногда буду звонить, вопросы готовь заранее. Через месяц буду в Москве, пообщаемся. А сейчас давай спинку тебе поглажу. Повернула девочку на бок и начала разминать мышцы, постепенно спустилась к пояснице и пощипала попку. Девочка замерла, а я ещё и пятки пощекотала, которые задергались.

– Это всё правда, мне не снится?

– Могу ещё пошлепать, что б верила мне. Слушайся родных и удачи тебе!

На кухне меня уже ждали родители и Катя.

– Надежде предстоит длинный реабилитационный путь. Она нуждается в вашей помощи. После сегодняшнего исцеления в течение недели ей нужен щадящий режим. Её состояние соответствует человеку, выходящему из длительной голодовки. Сегодня ей давать часто, каждый час по полстакана яблочного сока, разведенного водой. Завтра можно уже слизистые каши, очень жидкие, лучше с медом, а не с сахаром. К концу недели дойти до твердой пищи и курицы. Отказаться от всех лекарств, кроме витаминов. Диетолог сможет больше сказать. Только никакой экзотики в пище. Лимон допускается. В течение этой недели поглаживание спины от плеч до стопы, стопы и пальцы разминайте, похлопывайте. Пассивно сгибайте ноги, давайте ей привыкать к этим ощущениям. А самое главное постепенно приучайте к горшку, как младенца. Позже найдите опытного тренера-массажиста, а пока поищите ходунки для взрослых. Относительно Нади основное я сказала, не спешите. Теперь обо мне – я заинтересована в сокрытии информации о своем участии в исцелении вашей дочери, предлагаю два варианта: первый – я ухожу и вы забудете меня, второй – требую клятву о неразглашении. Пока я завтракаю, вы думаете. Если решение не примете, действует первый вариант. Прошу прощения, я спешу.

Меня перехватили уже в дверях, пришлось задержаться и принять клятву. Шутница Леди вновь показала шоу с подтверждением и кольцами, правда камушек в каждом кольце был один и он краснел при опасности. Подробности о возможности использовании свойств кольца просила разъяснить родителям Катерину.