Хорошая гора

ОГОНЬ

Ночной воздух был прохладным и сухим, на восток дул ветерок, мягкий, но постепенно набирающий силу. Много лет назад на этом хребте вырос аккуратный маленький город, но затем солнце исчезло и город погиб. Дома и магазины быстро пришли в упадок и развалились, однако станции удалось сохраниться. Она лишь недавно лишилась металла, но в остальных отношениях осталась нетронутой. Только несколько сапрофитов пустили корни в самых мягких досках. Сырые стены главного здания были покрыты грибком. Независимо от цвета каждая поверхность неизменно светилась красным. Опал прочитал на приветственной арке слова «Кингс-Кроссинг». Надпись была выполнена красивым витиеватым шрифтом, популярным во времена детства Опала. Вслед за ним на платформу медленно выходили шепчущиеся пассажиры. Опал не пытался разобрать произносимые ими слова, а обращал внимание лишь на ужас, сквозивший в голосах людей. Несколько мгновений Опал, затаив дыхание, просто стоял и смотрел на доски под ногами и на свои дрожащие руки. Собравшись с духом — когда уже не оставалось выбора, — он обернулся и устремил взгляд на пылающий мир.

Опал как-то посещал фабрику, где драгоценное железо плавилось в печах, построенных из столь же ценных керамических кирпичей. Он помнил, как раскаленная докрасна жидкость разливалась сиропообразными полосами, с которыми потом начинали работать искусные ремесленники. Опал решил, что этот пожар обладает таким же неистовым неземным свечением. Оно было алым и ослепительным, от него слезились глаза. Казалось, что движимый злобными побуждениями могучий ремесленник разлил расплавленный металл по всему восточному горизонту.

Все пассажиры вышли из червя. Смотрители пытались взломать находящийся поблизости склад, вероятно получив приказ найти там что-либо полезное.

— А огонь далеко? — спросил какой-то юноша.

Опал не мог этого определить, но остальные охотно выкрикивали те или иные цифры. Оптимисты заявляли, что пожар от них на расстоянии всего нескольких километров. Рит же, согласившись с тем, что пламя было огромным, пытался мыслить позитивно и считал, что пожар полыхал на Краю мира.

— Он ближе! — воскликнул старый смотритель. — Пока мы стоим здесь, огонь пожирает Левую пустошь.

— И откуда вы это знаете? — надменным тоном осведомился Рит.

Распухшие глаза старика были устремлены на горизонт. Мастер Брейс недавно плакал. Но он вытер лицо, прежде чем подойти к остальным пассажирам, и ему удалось ответить спокойным ясным голосом:

— Я слушал репортажи по радио. Эта информация поступила от наблюдателей, находящихся непосредственно в районе пожара.

На всех лицах отражались печаль и страх.

— Помните тряску, когда мы выезжали с Края мира? — Брейс покачал головой. — Это был старый шов к юго-востоку от города. Шов раскрылся, длина щели составляет сто километров. Я узнал об этом только сейчас… Из трещины вырвался газ, столь быстро, что аварийные бригады даже не успели среагировать. Многие погибли. А метан продолжал выходить. В течение целого цикла он смешивался с воздухом. Затем достаточно было случайной искры или молнии, чтобы начался этот адский пожар.

— Что случилось с городом? — спросил Опал.

Брейс несколько мгновений смотрел на него, затем опустил взгляд на доски.

— Я разговаривал с наблюдателем. Она находится на воздушном шаре к востоку от Края мира. Она говорит, города больше нет. И суша, на которой он стоял, тоже исчезла. Эта женщина видит открытую воду там, где совсем недавно были миллионы людей…

— Открытая вода? — спросил Рит. — Это означает, что огонь гаснет?

Брейс медлил с ответом.

— Нет, — вмешалась Ду-эйн. Женщина казалась крошечной и невероятно юной. Она надела сапоги, но не застегнула их. Откашлявшись, Ду-эйн объяснила: — Если атмосфера переполнится метаном, а кислород закончится… тогда больше не будет огня…

Опал закрыл глаза, вспоминая ту красивую станцию и черноволосую женщину с чудесным голосом.

— Сейчас имеются два фронта пожара, — кивком согласившись со сказанным, заговорил Брейс. — Один движется на восток, другой на запад. А между ними вода поднимается с такой силой, что огромные куски сгнившей древесины взлетают в воздух. Поэтому метан продолжает поступать, да, сэр. Наблюдатель сообщила, что наш пожар — тот, который преследует нас, — только что достиг границ Вздыбленных земель… затем связь прервалась…

Некоторые заплакали, остальные были столь ошеломлены или устали, что и вовсе никак не отреагировали на это известие.

Два кучера стояли возле головы червя. Одна из них внезапно выкрикнула несколько слов, которые едва можно было разобрать.

— Но пламя не кажется таким высоким, — сказала богатая женщина. Она покачала головой, не желая мириться с ужасными перспективами, и обратилась к своему спутнику: — Возможно, горят лишь леса.

Молодой человек пробормотал что-то утешительное.

— Вы ошибаетесь, — возразила Ду-эйн. — Вас вводит в заблуждение дым.

— Прошу прощения, мисс?

— Та местность совершенно точно горит, — произнесла она. — Огромное количество древесины превращается в дым и пепел, которые скрывают верхушки пламени. А благодаря ужасному жару дым и пепел поднимаются даже еще выше. — Она показала на небо: — Видите?

Опал раньше этого не замечал. На восточной половине неба не было звезд. Создавалось впечатление, что умирающий мир закрыт черной крышкой. Если озарить эту местность дневным светом, под небом окажется не земля, а зловонная масса кипящих ядовитых облаков.

— Вы уверены? — с сомнением спросила старая женщина. — Что вы вообще об этом знаете?

Ду-эйн медлила с ответом.

— Эта девушка — ученый, — вмешался Рит. — Она разбирается во всем, что с нами происходит.

— Это так, мисс?

Ду-эйн прищурилась и бросила взгляд на Опала, словно обвиняя его в том, что он выдал ее тайну. Но Опал никому не сказал ни слова.

— Она и ее друг думали, что я дремал, — признался Рит. — Но они ошибались, и я слышал каждое произнесенное ими слово.

Ду-эйн казалась смущенной. Она сделала небольшой шаг назад и стояла, нервно сцепив руки.

Опал пытался цайти что сказать — добрые слова, что смогли бы разрядить напряжение. Но в это мгновение доски, на которых стояли пассажиры, сильно затряслись и осели на несколько метров.

Старая женщина обратилась к Ду-эйн:

— Не могли бы вы объяснить это, дорогая? Что сейчас произошло?

— Этот хребет… — начала Ду-эйн, расцепив руки. — Мы стоим на последнем пласте Вздыбленных земель. На самом большом пласте. Он тянется на восток, в глубине под водой, и заканчивается под Левой пустошью. — Во время объяснений Ду-эйн жестикулировала подобно учителю. — По мере того как древесина сгорает и метан устремляется к открытой поверхности, основание этой местности отделяется от других пластов.

Словно в подтверждение слов женщины, хребет снова задрожал.

Опал бросил взгляд через плечо, но мастер Брейс незаметно покинул их. Он стоял рядом с червем и вместе с двумя кучерами возился с кожаным мешком, наполненным густой жидкостью. От мешка отходил шланг, соединенный с большим шприцем, которым вполне можно было проткнуть двух взрослых мужчин. Что-то не ладилось, и, заметив Опала, смотритель воскликнул:

— Сэр, не поможете ли нам?! Это займет всего одну минуту. Червь знает, что мы собираемся что-то сделать, и упрямится.

Кучера бросили взгляд на Опала. Тот был удивлен, что его позвали, и, возможно, немного польщен.

Червь остановился у ближнего края колеи, но, чтобы подобраться к нему, все равно нужно было сделать несколько шагов по скользкой поверхности. Поколения червей проползали по этой колее, оставляя после себя маслянистую жидкость — ту же самую белую смазку, которой дикие черви смазывали свои огромные туннели. В туфлях на мягкой подошве Опал просто соскользнул к червю. Он не прикасался к червям с детства и не горел желанием дотрагиваться до одного из этих существ сейчас. В воздухе чувствовался едкий запах смазки и пота червя. Опал посмотрел на тонкую изогнутую рудиментарную конечность, плотно прижатую к огромному серому телу.

— Берите этот электрошокер, сэр, — сказал Брейс. — Делайте то же, что и я. Просто водите им по животу червя.

На острие резиновой палки находился металлический электрод, к деревянной рукоятке крепились батарейки. Кучера поставили рядом с червем высокую лестницу, острые наконечники вонзились в маслянистую поверхность. Женщина-кучер быстро поднялась по лестнице, за ней последовал ее коллега — молодой паренек, держащий огромную иглу как копье. Лестница оканчивалась узкой площадкой. Женщина схватила конечность и принялась тянуть ее, а Брейс стал водить электрошокером по гладкому животу червя. Вокруг кончика электрошокера вспыхивали синие огоньки. Червь, вероятно, ощущал просто приятное покалывание.

Женщина сумела вытянуть конечность.

— Почему туда? — поинтересовался Опал, повторяя движения старика.

— Это хорошее, богатое кровью место, — быстро проговорил смотритель, словно произнося одно длинное слово. — Кроме того, нет времени открывать обычные вены.

Подошли остальные пассажиры, чтобы посмотреть и послушать. Только Ду-эйн отошла к дальнему концу платформы и устремила взгляд на величественный пожар.

— Это наркотик? — спросил Опал.

— Мне нравится слово «лекарство», — ответил смотритель. Похлопывая по мешку, он пояснил: — Мы держим эту штуку в основном для кучеров, а не для червя. Конечно, лекарства в этом мешке хватит на то, чтобы убить тысячу человек. Но…

Кто-то выругался, и спустя секунду послышался крик:

— Осторожно!

Длинная игла упала между Опалом и Брейсом.

— Это стимулятор, сэр. — Смотритель поднял шприц. — Он позволит нашему червю двигаться быстрее, и ему не нужно будет спать. Но в то же время это может убить его, хотя сейчас, конечно, у нас нет выбора.

— Я полагаю…

— Еще две просьбы, сэр. Поможете?

— Да.

— Отнесите шприц наверх. Хорошо? — Затем он попросил о втором одолжении, заверив: — Вы нам очень поможете.

Опал никогда не любил высоты, но он не колебался. Нужно было преодолеть двадцать ступенек, и ветер, казалось, усилился, пока мужчина поднимался. Бросив взгляд через плечо, он увидел людей, возвращающихся со склада. Ничего стоящего они не несли. Опал стоял на узкой площадке, а женщина постаралась вытянуть конечность как можно сильнее. Помощник взял иглу обеими руками, вонзил ее кончик в открытую плоть и крикнул:

— Давайте!

Крошечный насос зашумел.

— Кисть, сэр! — воскликнул Брейс. — Пожалуйста, сэр.

Конечность червя по сравнению с его огромным телом казалась крошечной, но была значительно длиннее, чем конечности человека. Она оканчивалась тремя пальцами, образующими выпуклость. Рядом с ней находился мизинец. Также был и большой палец. Не у каждого червя имелись большие пальцы, Опал читал об этом странном факте. Что еще необычнее, этот палец мог двигаться и обвился вокруг рук Опала, когда тот схватился за червя. Затем Опал изо всей силы сжал конечность червя, стараясь, чтобы большое существо это заметило и почувствовало некоторое облегчение, по крайней мере пока лекарство не будет полностью введено.