Хорошо забытое старое. Книга 2

Глава 1

15–16 октября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Отъезд на Калею стал для Натальи настоящим приключением. Сначала незнакомая суета вечернего космопорта — огромного, живого механизма, тонущего в калейдоскопе разноцветных огней. Затем не менее волнующий полет.

Космоса Волошина не увидела. Пространственный тоннель начинался в атмосфере Земли. Зато переход почувствовала. Прикрыв глаза, растворившись в ощущениях, Наталья улавливала неслышанную ранее музыку. Внутренним зрением, недоступным пассажирам, различала светящиеся линии. Цветные, массивные и кучные — принадлежали самому кораблю, а тонкая алая сетка — границам тоннеля. Наталья видела, как ловко проводит навигатор корабль в узких местах и на крутых поворотах. Вскоре девушка научилась выделять ниточки присутствующих на борту людей. Спокойные, чуть подрагивающие, линии пассажиров. Более насыщенные и суетливые у членов экипажа. И, наконец, главная. Центральная нить, проходящая стержнем путешествия — навигатор, вокруг которого все и вертелось. Будто на занятии в тренировочной комнате, где задание непрерывно усложняется, движение ускорялось и ускорялось. Девушка погрузилась в нереальный магический транс, где царит безумство и веселье — все мерцает, пульсирует, вертится. Гремит музыка, заглушая остальные звуки. Тело рвется влиться в этот слаженных вихрь.

В груди поднимается волна восторга, хочется танцевать, хочется стать частью окружающего сумасшествия…

Все стихло. Оборвалась на полуаккорде музыка. Погасли воображаемые нити, оставив лишь слепяще-белый электрический свет каюты. Наталья с трудом перевела дыхание, приходя в себя. Сколько это длилось? Не более часа? Девушке показалось, что целую вечность.

— Да… — только и пробормотала она, дрожа и цепляясь чувствами за возбужденное послевкусие перелета. — Тренировочная комната и рядом не стояла… Наталья очередной раз поблагодарила судьбу за то, что оказалась навигатором.

Земную станцию Волошиной не показали. Наталья не знала, почему нельзя поделиться новостями с Яриком и Саяной. Однако из желания поскорее стать навигатором послушно выполняла указания Дрейка, не задавая вопросов. Сейчас ей следовало прожить не менее полугода на Калее. Самостоятельно. Освоиться. Завести друзей и знакомых. Притвориться калейкой… Стандартная процедура. За одним исключением — прежде чем забросить новобранца на материк, он сначала осваивался на базе.

Командор с Натальей проработали историю девушки. Подобрали местное имя — Тани Палеро, прибывшая из северной провинции.

— Я оставлю тебя в местном трактире, или вернее сказать гостинице. Хак Хонти, его владелец, знает, что ты не местная. Если случится что-то серьезное, обращайся к нему. При необходимости он вызовет наших. В трактире есть небольшой генератор силового поля — можешь заряжать искин. Навигационный модуль и коммуникатор мы тебе отключили. Но инфобаза осталась — пользуйся. И привыкай к новому имени, Тани, — вспомнились наставления Дрейка…

После приземления, командор провел ее по обезлюдевшим отсекам корабля, направляясь к разведочному катеру. Спустившись на воду, тот трансформировался в крошечный парусный кораблик. Космическое оборудование ушло в пространственный карман, не оставив на виду ничего неуместного для Калеи..

— Это ничего. Сейчас посмотришь, каким красавцем фрегатом стал главный звездолет.

Катер, оборудованный кроме парусов вполне современными двигателями, рванул с места, в секунды оставив родительский корабль позади. Спустя полтора-два часа сбавил скорость, распустил парус и чинно вошел в бухту Вилеи.

— Это Хак Хонти. Я тебе о нем говорил, — прошептал Дрейк, указывая на полноватого, пожилого, но еще крепкого мужчину. — Владелец трактира.

Впрочем, уже прошло много лет с тех пор как "Соленый парус" был просто трактиром. Хак, сын прежнего хозяина, сохранил стиль и дух видавшей виды прибрежной таверны, оставив и темные деревянные столы, и старый скрипучий пол, и массивную барную стойку. Но "Соленый парус" уже давно превратился в неплохую гостиницу.

Несмотря на ранее утро Хонти ждал землян. Дрейк несколько минут поговорил с трактирщиком наедине, затем подозвал девушку.

— Знакомьтесь, — кивнул он им обоим. Повернулся к Наталье. — Будешь жить здесь. По крайней мере пока.

Хак порылся в ящике стола, достал ключ и протянул его девушке. Тускло блеснул металлический кругляшок с цифрой 8. Дрейк покачал головой.

— Нет, не этот. Посели ее в одиннадцатую.

Трактирщик с удивлением взглянул на Дрейка, ожидая продолжения, но тот молчал.

— Одиннадцатая занята. Сам понимаешь.

— Нет, не занята. Тебе за нее не платили последние два месяца. Значит, номер свободен.

Старый Хак сглотнул, пригладил тронутые сединой волосы.

"Похоже, он боится Дрейка", — заметила Наталья.

— Каро заплатит! Он всегда платит! Как я ему объясню, что отдал комнату неизвестной девице? Особенно, если ты запретил что-либо говорить о ней?

— Это не мои проблемы. Скажи… что все номера были заняты. А теперь тебе неловко выселять постоялицу. Или пусть сам уговорит Тани переселиться…

Хозяин таверны сердито цыкнул сквозь зубы. "И того, другого, он тоже боится", — снова отметила девушка. Любопытство набирало обороты, ненадолго вытеснив даже естественное волнение, но встревать в разговор Наталья не решилась. Лучше потом, при случае, расспросит.

Дрейк, между тем, бросил на стойку письмо.

— Это для Раски. Отдай ему, когда появится.

— А вы знакомы?

Командор не ответил. Трактирщик повертел в руках конверт, затем сунул в поцарапанный деревянный шкафчик.

— Без проблем. Только… он давно здесь не появлялся.

— Появится, — заявил Дрейк. — Он знает, что здесь будет Тани. Он ждет ее. Как только услышит про нее, так и появится.

Хак посмотрел на девушку. На языке пожилого мужчины вертелось множество вопросов, однако он оставил их при себе.

До вечера Волошина просидела в своем номере, глядя через окно на боковую улочку, где практически не появлялись люди. Выделенные ей апартаменты состояли из простой на вид комнаты с минимумом мебели и крошечной ванной с туалетом. Комната казалась неуютной и безликой — белые стены, темная древесина мебели. Массивная двуспальная кровать, идеально ровно застеленная таким же невыразительным покрывалом, занимала почти половину комнаты. Возле окна втиснулся маленький угловой столик со стулом. У противоположной стены разместился шкаф, наполовину утопленный в стену. И камин — настоящий, живой… правда, в теплую пору невостребованный. И все — ни картин на стенах, ни безделушек на каминной полке. Единственным ярким пятном оказался небольшой коврик на полу — ярко-алый и пушистый.

Наталья легла на кровать. Кресла в комнате не было, а на стуле долго не просидишь. Похоже, эта комната, как и положено гостинице, только для ночевки, а не для того, чтобы жить здесь. Чисто, убрано… чего еще желать?

Глава 2

16–26 октября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Пролетела первая неделя. Жизнь гостиницы шла размеренно и однообразно. Завтрак, обед и ужин по расписанию. Заезд и выезд постояльцев. Общий зал — тихий и спокойный в течение дня, но шумный и галдящий по вечерам, когда средней руки горожане собирались, чтобы перекусить и выпить. К ужину Хак приглашал одного-двух музыкантов. Те играли, создавая приятный музыкальный фон и не мешая публике разговаривать. Специально для артистов в центре зала был сооружен невысокий деревянный помост. И неизбалованная развлечениями публика собиралась не только с обыденным желанием набить живот и потрындеть с приятелями, но и послушать песни или посмотреть на выступление артистов.

Тани помнила задание — освоиться на Калее, в идеале найти работу. Но… Не могла пока ничего придумать.

Дважды она выбиралась в город вместе с женой Хака, но толком ничего не успела рассмотреть. Длинная и кривая улочка, тихая и сонная, с одинаковыми домами в три-четыре этажа, внезапно вливалась в галдящую, разноцветную рыночную площадь. Уши глохли от криков торговцев, в глазах рябило от пестрых рядов, а нос забивала несовместимая смесь запахов… Тани быстро пробегала между рядами, стараясь не отстать и не потеряться. Затем все так же моментально стихало, стоило им вынырнуть из рынка и углубиться в бесшумный полумрак ведущего к трактиру переулка. Вылазки не прошли даром. Наталья сменила покрывало на кровати на яркий полосатый плед, мягкий и теплый. На стенах появилось несколько "цветочных" картинок, а на каминной полке статуэтки в виде потягивающихся кошек. Жена Хонти, видя желание девушки сделать жилище уютным, выделила ей шторы, несколько вязаных салфеток и старое кресло. Последнее с трудом влезло между окном и кроватью, съев последние крохи пространства, но Волошина была счастлива — именно кресла, такого вот продавленного, но мягкого, куда можно было залезть с ногами, ей и не хватало. Комната приобрела жилой вид, а ближайшие полгода уже не казались такими страшными.

В выходной Тани отправилась в храм духов. Оделась в простую одежду, накрыла голову платком, спрятав волосы, и отправилась в центр Вилеи. С одной стороны городской площади раскинулось длинное, приземистое здание местного совета, а напротив взлетали к небу высокие и невесомые шпили храма. У входа в нос ударил пряно-сладкий запах — в центральный зал как раз вносили свежие цветы. Внутри оказалось просторно и пестро. Наташа невольно улыбнулась. Прошлась вдоль стен, проводя пальцем по фрескам, попала в цепочку переходящих друг в друга небольших помещений.

Выходя обратно в зал, девушка замерла.

Посреди центрального нефа стояли двое мужчин. Один — ничем не примечательный горожанин. Второй… Тани поначалу затруднилась с определением. Вероятно, гайт — общие знания о племени Волошина получила вместе с информацией о планете. Смуглый и черноволосый парень в просторной рубахе-тунике с заковыристой цветной вышивкой по краю рукавов и подола. Длинные черные волосы гладко зачесаны и собраны в хвост, лишь несколько прядок небрежно свисают у висков, да проблескивают кое-где вплетенные красные бусины.

"Местный служка, наверное", — подумала Тани, с профессиональным интересом засмотревшись на парня. Молодой гайт стоял к ней спиной, и девушка, как ни хотела, не могла рассмотреть лицо. Но заинтересовало Волошину другое. Парень был высоким и гибким, как лоза. Тонкокостный, длинноногий, стройный. С приятными, по-мужски пластичными движениями. Наталья едва не воочию представила, как могли бы взметнуться в танце его руки, как крепко и в то же время изящно держал бы партнершу. Девушка прислушалась к разговору — мужчины беседовали громко. Однако звук, гулким эхом гуляющий по залу, смазывался и становился неразборчивым. Наконец горожанин попрощался и направился к выходу. За несколько шагов до двери притормозил, обернулся.

— Удачи тебе в поисках, Говорящий с Духами! — поклонился он и вышел.

"Говорящий с духами?" — повторила мысленно девушка. — "Не имя же это? Хотя… ему подходит".

Услышанное лишь убедило девушку, что перед ней церковный служитель. Она улыбнулась. Значит, будет возможность увидеть его снова. Словно почувствовав взгляд, парень обернулся, посмотрев в ее сторону. Тани юркнула за колонну. Не хватало еще, чтобы за подглядыванием застали.

— А что значит "говорящий с духами"? — спросила Тани по возвращению, стараясь, чтобы ее голос звучал максимально нейтрально. Хак встрепенулся, задал встречный вопрос, где и когда она это слышала. Затем вздохнул, пробурчал нечто вроде "принесла-таки нелегкая"… и ушел, не ответив на вопрос.

26 октября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

В канун праздника Перелома, символизировавшего конец теплого сезона и начало холодного, Хак превзошел самого себя, сумев заманить в трактир известного певца. Кривоватое объявление рекламного характера две недели висело у входа, а сам Хак ежедневно за ужином напоминал о предстоящем концерте и приглашал всех желающих прикоснуться к великому и прекрасному…

Увы… выступление не состоялось. По дороге в трактир певец сломал ногу. А публика к тому времени уже собралась, набившись в тесный зал ресторана под завязку. Хак сидел на кухне и с несчастным видом подсчитывал убытки. И не только материальные. Какой удар по репутации!

— Разрешите мне? — попросила Тани, загадочно улыбаясь.

— Что разрешить?

— Выступить.

Трактирщик обреченно махнул рукой, мол, делай что хочешь, хуже не сделаешь.

Танцовщица мгновенно вылетела за дверь. Времени было мало. Сначала завернула к музыкантам. Уточнила, смогут ли они что-то сымпровизировать, если она задаст ритм. Настучала несколько мотивов — терпимо, на первый раз сойдет.

Затем рванула переодеваться. С трепетом достала любимое платье — невесомое, летящее, ярко-красное. Распустила волнистые волосы, вплела в них алые ленты. Сбросила сандалии — девушка любила танцевать босиком. Надела на щиколотки браслеты с крошечными бубенцами, взяла в руки кастаньеты, чтобы задавать ритм музыкантам.

Последний раз вздохнула, задержавшись на мгновение у двери. Прикрыла глаза, прислушиваясь к восторженному растущему в груди предвкушению, и толкнула дверь.

Музыканты разместились вокруг сцены, чтобы не занимать ограниченное пространство деревянного помоста. Хак успел сообщить публике, что в программе произошла замена, и посетители недовольно галдели.

"Клок-клок!" — неожиданно раздались первые звуки кастаньет сверху лестницы. И снова. — "Клок. Клок-клок. Клок".

Гомон в зале стих. Гости зачарованно смотрели на яркую девушку, громкими щелчками отбивающую четкий гипнотический ритм. Вот она неспешно стекла по лестнице, поднялась на сцену. Протянула руки вперед и застыла. Темные, почти черные глаза немигающе смотрели в зал. Густые, взметнувшиеся волосы с огненными проблесками лент словно замерли во времени. Опали, докружившись, рваные языки широкой юбки. И лишь ровные, чеканные звуки продолжали наполнять зал, эхом отражаясь от стен. Посетители, как завороженные, следили за руками девушки. Но вот к кастаньетам прибавился глухой звук небольшого ручного барабана, спустя полминуты к ним присоединилась приятная мелодия похожей на флейту глеры. Тани взмахнула руками, прерывая всеобщий транс, и закружилась, вливаясь в музыку. Глеру аккомпанементом поддержала местная гитара. Девушка растворилась в танце, забывая обо всем….

Со стороны зала не доносилось ни звука. Зрители не то, что есть, дышать забывали.

Наталья танцевала недолго. Минут пятнадцать. Затем резко оборвала стук кастаньет, приостановила танец, оставляя его недосказанным. Попрощавшись с публикой изящным полупоклоном, в абсолютной тишине алым вихрем взлетела вверх по лестнице и растворилась в полумраке бокового коридора. И лишь там ее догнал шквал аплодисментов и восторженных криков.

Наталья прижалась спиной к стене, с довольной улыбкой слушая доносившиеся овации. Только сейчас она осознала, как сильно ей не хватало танцев в последние дни.

Минутой позже возник Хонти, с суровым мужским уважением глядя в раскрасневшееся лицо девушки.

— Спасительница! — выкрикнул он. — Вот это успех!

Он схватил Тани за руку и крепко ее пожал.

— Что ты стоишь? Иди! Они просят тебя! — кивнул он в сторону зала. — Станцуй еще! А? Или раскланяйся что-ли… как там у вас принято?

Наталья покачала головой.

— Нет, не стоит. В выступлении должна остаться загадка… незавершенность… Чтобы зрители хотели еще.

Хак с удивлением посмотрел на танцовщицу. Тани в ответ слегка улыбнулась, кокетливо прищурила глаза. Из-под длинных ресниц блеснул глубокий цепкий взгляд, не гармонирующий с плавностью жестов и неторопливостью речи.

— Посмотри на своих посетителей. Люди приходят и едят… скажем, кашу. Чтобы набить живот. Это твои ежедневные музыканты. А теперь возьмем торт. Его подают маленькими кусочками. Его никогда не бывает много. Его едят не ради сытости, а ради вкуса. Если съесть много — будет приторно. Если есть торт каждый день, он перестанет быть праздником. Десерт должен оставаться удовольствием, приправленным ноткой сожаления от того, что его слишком мало, и он быстро заканчивается. Иначе, это уже не десерт. Ты меня понимаешь?

Хонти кивнул, не заметив, что девушка перешла на "ты".

— Да, понимаю, — ответил он, впервые разглядев, что за милой улыбкой и обманчиво мягкими движениями скрывается расчетливый ум. — Будешь выступать раз в неделю?

— Буду. Стандартная оплата плюс двадцать процентов от выручки в день, когда я танцую.

Хак прокашлялся. Наталья молчала, продолжая улыбаться.

— Ты хотела сказать от прибыли?

— Нет, я хотела сказать от выручки.

Мужчина снова прокашлялся, делая возмущенный вид, словно его пытались ограбить. Наталья в свою очередь "не заметила" потуг Хака и продолжила:

— Мне нужно будет подготовиться. И, поверь, платить будут не только за ужин, но за возможность заказать столик на вечер, когда я буду выступать.

Крики снизу стихли, снова зазвенели бокалы, застучали ложки по тарелкам.

Хак еще раз протянул руку Наталье.

— Идет! Утром скажешь, что тебе нужно.

27 октября — 2 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

За ближайшие дни по указке Волошиной рабочие переделали сцену и свет, музыканты разучили и отрепетировали новые мелодии, портниха сшила новые платья. Наталья начала выступать по вечерам. Первое время почти ежедневно, решив постепенно сокращать количество выступлений, как только слухи о ней разойдутся по городу.

Когда с основными заботами было покончено, девушка обнаружила у себя уйму свободного времени. Она часто гуляла по улочкам Вилеи или по набережной. Несколько раз заходила в храм, надеясь застать "говорящего с духами", но безуспешно.

Второй раз она увидела парня спустя две недели. На краю рыночной площади. Молодой человек сидел на указательном столбике, небрежно свесив длинные ноги, и смотрел сверху вниз на стоящего рядом собеседника. Разговор мужчин терялся среди рваных клочьев рыночного шума, зато Наталья рассмотрела лицо гайта. Узкое и худое под стать фигуре. Острый взгляд темных глаз. Девушка попыталась оценить возраст парня, но не смогла. На Земле ему могло быть и тридцать, и сорок… Но здесь люди старели рано, поэтому… возможно, он был ее ровесником или немного старше. Тани засмотрелась на скупые, но изящные движения его рук, испытывая желание подойти поближе.

— Что я делаю? — пробормотала Наталья. Прижала ладони у щекам и покраснела. В этот момент молодой человек повернул голову и встретился с ней глазами. Целую секунду они смотрели друг на друга, после чего Наталья опомнилась, моргнула, отводя взгляд, покраснела еще больше и нырнула в шумный людской поток рынка. Спустя десять минут, возвращаясь обратно, она снова подошла к столбику, где сидел незнакомец. Там никого не было…

Глава 3

2 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Сельская местность в окрестностях Энера.

Рикар с Ярославом сидели на травянистом пригорке, расслабившись и с удовольствием подставляя лица солнцу. Оба уставшие, измазанные в пыли и грязи, с поцарапанными руками… Перед ними раскинулся крупный участок земли, разрытый на несколько метров в глубину. Поодаль стояли палатки, где жили рабочие. Где-то там же бегал штатный историк и археолог, руководящий раскопками.

Земляне давно охотились за доказательствами того, что люди, исчезнувшие в оранжевом пятне, могли окаться в прошлом. Три месяца назад им в руки попала пряжка от ремня. Форменная, металлическая, старого образца. К сожалению, без личного номера. Это была не первая находка такого рода. Однако на этот раз след вывел землян на человека, знающего, откуда пряжка взялась. А главное — видевшего вместе с ней и другие старинные вещи, в том числе тетрадь из странной гладкой бумаги, похожую на дневник. Вот за дневником Рикар Райдер, нынешний координатор Калеи, и охотился. Пока безуспешно. Зато, чтобы не терять времени, он вместе с Волошиным вычислил место, где была найдена пряжка, выкупил участок и устроил раскопки. Усилия не то, чтобы прошли даром — они действительно обнаружили следы древнего поселения, однако среди находок в основном были предметы быта — глиняные черепки, обломки ножей, разрушенные фундаменты зданий… Ничего такого, что могло бы явно указать на присутствие людей из будущего.

Ярик откинулся назад, развалившись на траве, глядя на проплывающие курчавые облака. И казался вполне довольным жизнью. Рикар же выглядел разочарованным.

— Ничего ценного. Очередная неудача. Или, как говорил когда-то Эдисон — еще одна нерабочая версия. Надо искать дневник… Вот дождемся Саньку и за работу. Она через неделю приезжает?

— Ага, — ответил Волошин, не отвлекаясь от созерцания облачных барашек. — Через неделю. Хорошо устроилась. Самую грязную и рутинную работу мы уже без нее сделали…

— Да ладно. Просидеть месяц в больнице тоже невесело, — Райдер закусил длинную травинку, меланхолично пожевал ее. Растянулся рядом с приятелем, закинув руки за голову. — Странно, что до сих пор не нашли следов тетради…

— Боишься, кто-то из коллекционеров у себя припрятал?

— Нет. Скорее боюсь, что она попала в руки несведущих. И те, не понимая ценности дневника, попросту избавились от него, как от мусора. Например, бросив в камин…

3 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Наталья танцевала. Как всегда, погрузившись с головой в собственные ощущения и практически не замечая ничего вокруг. И вдруг поймала пристальный взгляд. За дальним столиком, в темном углу зала сидел мужчина средних лет. Он не был похож ни на типичного горожанина, ни на рыбака, ни на стандартного путешественника. Бродяга. Именно слово рвалось с языка при виде посетителя. В крепкой дорожной одежде — недешевой, но изрядно потертой. Заросший — с косматой нечесаной бородой и давно нестриженными волосами. С обветренной кожей, где загар только подчеркивал светлые морщины у глаз… Возможно, без бороды он казался бы моложе. Темно-карие глаза неотрывно следили за танцем девушки. Густые брови недовольно хмурились.

— Уж не Раски Шинон ли это? — подумала Наталья, кружась на сцене, и раз за разом возвращаясь глазами к мужчине. Давая вводную информацию, Дрейк описал людей, которых она могла встретить в Вилее, и которым можно было доверять. Раски Шинон был одним из них.

Танец окончился. Волошина легко спорхнула с помоста, не обращая внимания на восторженные окрики и просьбы о новом выступлении. Незнакомец тоже встрепенулся. Встал из-за стола, подошел к трактирной стойке.

— Он так и сказал, что ты скоро появишься, — вместо приветствия сообщил Хак, доставая письмо.

— Кто сказал?

— Думаю, ты и сам догадаешься… Я человек старый, много не понимаю в жизни, но… я узнал тебя. Уже давно, — загадочно ответил трактирщик, вызвав недоумение на лице посетителя. — Но ничего не понимаю. Возможно, когда-нибудь ты объяснишь старику, что здесь происходит… — Хак запнулся, ожидая ответа. Но Раски молчал. Ни тот, ни другой ничего к сказанному не добавили. Хак протянул конверт. — Он оставил тебе это.

Раски взял письмо, открыл его и пробежал глазами. Наталья с интересом следила за мужчиной.

— Вот сукин сын! — стукнул тот по стойке кулаком. Тоненько зазвенели пустые бокалы, стоящие на ней, чуть качнулись полные.

— Дрейк — засранец! — добавил он. Поднял глаза на Наталью и пристально посмотрел, словно адресуя слова именно ей. — Засранец, который все всегда знает… и считает себя в праве распоряжаться чужими судьбами… — мужчина шумно выдохнул. Перевел дух, скомкал в руке письмо. — Кстати, а Каро появлялся?

— Нет. Но Дрейк сказал поселить ее в одиннадцатый номер, — кивнул трактирщик в сторону Волошиной. — А с Каро мне, значит, потом разбираться. В общем, нет его, и надеюсь, не появится.

— Не надейся.

— Что?

— Не надейся, говорю. Появится.

Раски взял огромный бокал пива, поднял глаза на Наталью. Та усиленно прислушивалась к разговору, пытаясь понять, что происходит. Все друг друга знают, понимают с полуслова. Или не понимают… Сплошные недомолвки… Словно существует огромная картина, но каждый видит свой кусок.

— Я Тани, — произнесла девушка, заметив внимание со стороны Раски.

— Да, я уже в курсе… Посидишь со мной? — бородач кивнул на свой столик. Наталья согласилась.

За время отсутствия Раски, разносчица успела поставить на стол его заказ. Мужчина вернулся на место, небрежно швырнул на стол полусмятое письмо. Со стуком поставил пиво. И принялся ужинать. Наталья изящно присела напротив.

— Откуда вы знаете Дрейка?

— Если юная леди не против, я бы предпочел не отвечать на этот вопрос. Лучше расскажи, как тебе здесь?

Девушка плавно пожала плечами, несмело улыбнулась.

— Мне нравится. Ко мне хорошо относятся. И… город красивый. Кажется. Я не так много видела, — сообщила она и запнулась. Звучало банально и безжизненно. Как у школьницы, что вымучивает из себя сочинение на тему "Как я провела лето". Наталья замолчала и опустила взгляд. Глаза наткнулись на листок бумаги, выглядывающий из-под конверта. Девушка убедилась, что ее собеседник сосредоточен на еде, и быстро прошлась по видневшемуся краешку письма.

"…давай без глупостей. И не вздумай предупредить ее. Даже из лучших побуждений. С Натальей все будет в порядке, я точно знаю…"

Внутри защемил холодок беспокойства. Что значит, с Натальей все будет в порядке? А может и не быть? Причем указывалась именно "Наталья", а не Тани. Кто этот странный бородатый мужчина, и о чем он может предупредить ее?.. Что его связывает с Дрейком?.. Да и что она вообще знает о Дрейке?.. А с другой стороны, здесь на Калее работает Ярик. И Саяна. При необходимости она может связаться с ними…

Раски отодвинул тарелку, поднял голову и, наконец, уделил внимание своей спутнице. Усмехнулся в бороду. Морщинки вокруг глаз сразу же собрались вместе. Улыбка сделала вид малознакомого бродяги более добродушным и менее устрашающим. Наталья расслабилась.

— Дрейк просил за тобой присмотреть, — сообщил он, подтягивая бокал с пивом и делая первый глоток. — По крайней мере пока не… — Раски оборвал себя на полуслове, покачал головой, словно жалея о последних словах. Девушка подождала продолжения, но поняла, что не дождется. "Чем говорить загадками, лучше бы уж молчали", — сделала она вывод из общения с окружающими.

— Давай я тебе город покажу? Места, которые ты не видела, — прервал ее невеселые мысли Раски. — Например, завтра. И да, у меня есть дом на соседней улице. Приходи в любое время.

Наталья согласно кивнула — то ли на предложение о прогулке, то ли на приглашение заходить в гости.

4 ноября 2х51 года по земному календарю.

ЗЕМЛЯ. С-А Централ. Центральный офис мирового совета по внешней безопасности.

Не чувствуя подвоха, майор Ершова быстрым шагом направлялась к кабинету начальника. На входе послала вызов, услышала негромкое "Входи", вошла и… командор был не один. Рядом с ним стоял Андрей Усольцев — как всегда, с непередаваемым выражением лица. Неприязнь к Дрейку читалась на нем слишком уж явно. Парень неумело пытался замаскировать ее под вселенское спокойствие с легкой примесью скуки — типа того, что обычно украшало лицо командора. М-да… куда ему до Дрейка. Ольга поморщилась. Увидев Ершову, Андрей просиял — на этот раз совершенно искренне. Наверное, и килограмм лимонов не стер бы с его губ счастливую улыбку. Ольга скривилась еще больше.

— Майор Ершова, позвольте вам представить младшего капрала Усольцева, который только что окончил Северо-Американский университет и был распределен к нам вольнонаемным служащим, — с насмешкой в голосе, нарочито торжественно произнес командор. — Под ваше, майор, руководство.

Ольга стиснула зубы. Посмотрела на привычно хмурого Дрейка, на столь же привычно сияющего Усольцева.

— Андре-е-ей, — преувеличенно ласково протянула она, — со-о…

На "солнышке" майор запнулась. Такое обращение было неуместным. И не важно, что "солнышко" в данном случае не несло в себе ни капли нежности. Скорее уж звучало, будто из уст разгневанной родительницы, измученной воплями отпрыска, выдавливающей из себя спокойное: "Сынок, солнышко, пойди погуляй". И мысленно добавляющая: "Пока я кое-кого не прибила!!!"

— Что, Оль? — переспросил Андрей, преданно заглядывая ей в глаза.

Ольга глубоко вдохнула и выдохнула. Ну вот опять. Где же ее хваленная выдержка? Почему она к черту разбивается, стоит этому сопляку показаться на горизонте? Ершовамоментально нацепила свое по-деловому собранное выражение, фальшиво улыбнулась одними кончиками губ и четко отрезала:

— Младший капрал Усольцев, подождите меня в буфете, — краткий острый взгляд. — Выполняйте.

Улыбка нехотя сползла с лица парня, губы обиженно поджались.

— Так точно, сэр… то есть мэм… то есть майор…э-э-э..

— Ступай, — с нажимом повторила Ершова. Усольцев пробормотал еще что-то невнятное и скрылся за дверью.

Ольга не любила разговоры, где приходится каким-либо образом оспаривать приказы начальства. Приказ есть приказ, начальство есть начальство. Будь то Дрейк для нее, или она сама для своих подчиненных.

"И как это понимать?" — хотелось закричать вслух. Вместо этого раздалось предельно спокойное:

— Ты говорил, его не будет минимум полгода? Что ему надо вырастить искин, освоится в местных реалиях?

— Я ошибся. Искин прижился практически мгновенно. Джессика не знает почему. Возможно, потому что он взрослый, а наша статистика основывается на новорожденных детях. И он уже достаточно освоился.

— За месяц? — хмыкнула Ольга.

— Да, за месяц. Этого времени было достаточно, чтобы понять, что в университете Усольцев не адаптируется. Он прекрасно спит на голой земле, ориентируется на местности, жрет все подряд… в общем, ты поняла. К жизни в дикой природе он приучен куда более наших студентов — всю жизнь в ней жил. Вот и получается… тот минимум приборов, что можно найти в универском городке, он освоил. С молодежью пообщался…

Колин примолк, не желая говорить, что и сам с удовольсвием нашел бы предлог, чтобы подержать Усольцева подальше и от себя, и от Ольги. Но увы.

— Я поговорил с Ксонгом, Андрея зачислили в универ. Точнее его якобы перевели из Гонгконгского филиала, а потом он как будто экстерном сдал экзамены. Теперь вотмладший капрал.

— Значит, через пять лет у него обязательная переэкзаменовка.

— Конечно, — отозвался Дрейк.

"Только он до нее не дотянет", — мысленно добавил он.

Ольга обреченно вздохнула. Начинать очередной разговор, почему именно ей Дрейк подбросил эту обузу, смысла не имело. И так понятно, что больше некому. Она вздохнула, расслабилась, встретив понимающий взгляд Колина и пробормотала:

— Он на меня плохо влияет. Ты же сам видишь. Я… срывась по пустякам. Со мной такого давно не было.

И тут же пожалела о сказанном. Жаловаться и признаваться в слабостях она не любила еще больше, чем раздражаться и кричать.

— Ладно, я пойду. Меня ждет новый подчиненный. Надо придумать, чем его занять. Особенно учитывая, что он ничего не знает. И как скрыть это "ничего не знает" от окружающих.

Ольга направилась к двери. В последний момент ее окликнул Дрейк. Обернулась, наткнулась на непонятный взгляд и грустно подобранные губы.

— Ты не права, Оль. Он хорошо на тебя влияет. Ты становишься… живой. Настоящей.

"Такой, какой была когда-то", — мысленно добавил Колин. — "Каким и я когда-то был".

— Иди… — и прежде чем Ольга успела что-то ответить, поспешно добавил. — Иди-иди.

Бесшумно закрылась дверь за Ольгой. Колин уронил голову на руки. На душе было как всегда паршиво. И как всегда, он не знал, что с этим делать.

4 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Наташа все-таки выбралась на прогулку. И не пожалела. Девушка с удовольствием слушала комментарии Шинона, с любопытством разглядывала достопримечательности. Несколько раз мимо них пропыхтели самоходные повозки — на Калее как раз начиналась эра автомобилестроения.

Раски свернул в боковую улочку. Примерно так себе Наталья представляла старые города Европы. Узкая, мощенная камнем дорога; увитые диким виноградом дома в три-четыре этажа; скрипучие деревянные ставни на окнах. Внизу из-под винограда приветливо выглядывали лавочки, выкрашенные в разные цвета. Девушка медленно шла, впитывая окружающую ее расслабленно-умиротворенную атмосферу.

Несмотря на странный вид, Раски Шинон оказался уважаемым человеком. Во-первых, не бедным. Его "домик по близости" был крупным особняком. Во-вторых, Шинон был ученым, историком и даже сотрудником местного университета. Только на месте ему не сиделось, и большую часть времени новый знакомый Натальи проводил в разъездах — то в поисках древностей, то на раскопках, то в поисках приключений. И вообще, мрачный на вид бородач оказался отличным парнем. Девушку уже не смущала ни косматая борода, ни пристальный взгляд темно-карих глаз, ни грубоватая манера поведения.

Между тем, очередная петляющая улочка закончилась, открывая пологий травяной склон, ведущий к морю и оканчивающийся острым утесом. Наталья, задержав дыхание от восторга, сбежала вниз до самого обрыва. И замерла над пропастью. Справа камни уходили далеко в море, разбивая несущиеся волны. Внизу к обрыву прижалась тонкая полоса белоснежного песка, спустя полкилометра мягко переходящая в заросший травой пологий спуск. В лицо подул ветер, развевая волосы. Лицо девушки раскраснелось, глаза заблестели.

— Мне нравится это место, — послышался сзади голос Раски. — Я прихожу сюда, когда хочу побыть один… подумать… Здесь никогда нет людей.

— Почему?

— Горожане не любят этот утес. Говорят, когда-то здесь люди пропадали. Влюбленные пары, которым родные не раздешали пожениться уходили сюда и больше их никогда не видели. Топились что-ли? Бестолковые местные суеверия… Но мне только на руку.

Наталья посмотрела вниз, на узкую полоску песчаного пляжа.

— Туда можно спуститься. Либо вон там по склону. Либо здесь по камням. Смотри, тут есть незаметная щель. Советую выбрать склон. Далеко идти, зато безопаснее…

Не слушая его, Наталья без труда преодолела половину пути вниз. Ее проводник, спустившись следом, укоризненно покачал головой.

— Тани…

Но девушка со смехом его перебила:

— Ты совсем как мой брат — тот тоже вечно опекает, шагу ступить не дает, — улыбнулась она, и мысленно добавила: "По крайней мере, когда дома бывает". — Кстати, ты действительно чем-то на него похож.

— На Ярика что-ли?.. — хмыкнул он.

— А ты его знаешь?

— Ну так… Поверхностно. Я чаще с Райдером пересекался. Пару раз дела были общие…

Сбросив сандалии, девушка подошла к кромке моря, давая возможность прохладной волне лизнуть ее босые ноги. Глубоко вдохнула соленый воздух.

— А кто такой Каро? — с лукавой улыбкой спросила она. — И причем тут моя комната?

— Да так, не бери в голову, — отозвался мужчина. — Скоро познакомитесь. А комната… это его комната. Была раньше. Теперь твоя.

— Хм… и этот Каро будет недоволен, что я ее заняла? Так я могу переехать!

— Не стоит. Дрейк прав, — отрезал Раски. — Этот номер лучше. Гораздо. Не советую от него отказываться. А Каро переживет.

— Лучше? Да он точно такой же как любой другой.

Весело хмыкнув, Раски покачал головой.

— Это только внешне… — закончил мужчина и сменил тему. — Теперь и ты можешь приходить сюда, когда захочется.

4 ноября 2х51 года по земному календарю.

ЗЕМЛЯ. С-А Централ. Центральный офис мирового совета по внешней безопасности.

Целый день Ольга думала, что делать с Усольцевым. В голову ничего не приходило. По-хорошему его нужно было отправить к стажерам в рамках стандартной процедуры. Но пообщавшись со своим новым подчиненным, Ольга поняла одно — да, в Универе его оставлять бессмысленно, ничего полезного он там не почерпнет. Но и в офисе ему делать нечего. Несмотря на то, что парню вживили искин, пользоваться он им не умел и выключал при первом удобном случае. О работе не знал ничего. О Городе тоже. Колонии! Вот где он прекрасно прижился бы… Но нельзя. Дрейк запретил отсылать парня. И к другим сотрудникам нельзя. Ничего толкового не придумав, майор Ершова решила оставить Усольцева при себе, отложив решение вопроса на неопределенное будущее. Дала ему непонятную должность то ли помощника, то ли секретаря. Назначила жалование. Выделила уголок в своем кабинете. Сказала, что зайдет позже и фактически забила на его присутствие. Пусть хоть вообще ничего не делает, лишь бы под ногами не путался.

Вечером, собравшись домой, Ольга с удивлением обнаружила, что Усольцев еще в офисе. Он вышел следом за ней на парковку, подошел к новенькому черному солокару.

— Это мой, — с еле скрываемой гордостью произнес он.

— Откуда?

— Мне подъемные дали, — нехотя сообщил Андрей. Похоже, гуманитарная помощь, да еще и, скорее всего, от Дрейка, его не вдохновляла, но выхода не было. — На самое необходимое. Вот я и решил, что это самое необходимое.

Ольга завела глаза к небу. Не объяснять же теперь, в самом деле, что в офисе есть развозка, а в Городе бесплатный общественный транспорт… Вместо этого она уточнила:

— Командор Дрейк сказал, что вопрос с жильем вы решили.

— Да, я…

— Вот и отлично, — оборвала Ершова парня, вскакивая на сольник. — Мне пора.

Ничего не добавляя, она мигом вырулила на причал и секундой позже скрылась из виду. Добравшись до своего причала, Ольга резко сбавила скорость и обнаружила, как рядом притормозил еще один сольник, зависнув в метре от нее.

— Какого черта? Ты говорил, у тебя есть где жить. Чего ты опять ко мне приперся? Я тебя не приглашала, — с раздражением бросила она. И тут же пожалела о своей вспышке.

— Да я не к тебе. Я просто… тоже тут рядом квартиру снял. Двумя этажами ниже, — словно извиняясь пробормотал он и неуверенно закончил. — Правда, повезло?

"Повезло". Как же. Наверняка специально здесь искал. Ольге стало неловко за грубость. Однако извиняться не стала. Вместо этого с сомнением посмотрела на парня. Она знала размер его жалования и понимала, что хоть и живет она по привычке в своей старой квартире, а не в самом престижном районе, но жалования младшего капрала все же не хватит, чтобы снять здесь квартиру. Разве что отдать все до последнего кредита, плюс прибавить остатки подъемных. Ершова с подозрением покосилась на неприлично довольного парня.

— Скажи мне, Усольцев, а у тебя на жизнь хоть что-то остается?

Тот пожал плечами.

— Мне больше ничего не надо.

— А есть, а одеваться? А если развлечься захочется — пива с ребятами выпить или в кино сходить?

Андрей снова пожал плечами.

— Форму мне выдали, в офисе обедом кормят. А развлечения… у меня сольник есть — мне хватит.

— Кормят. Один раз в день, — согласилась Ольга, припоминая, что сотрудникам действительно положен бесплатный обед.

— Ничего, мне хватит.

Ольга вздохнула.

— А сегодня ты ел хоть что-то?

В ответ на ее слова в животе парня заурчало. Он мучительно покраснел и качнул головой.

— Нет, ты сказала подождать в кабинете. Я сначала ждал, а потом уже было поздно идти…

Ольга попыталась убедить себя, что проблемы Андрея ее не касаются. Чай, не маленкий, сам поставил себя в такое положение. Она даже открыла рот, чтобы попрощаться. "А мальчишка ведь из-за тебя не пошел на обед, ты и правда просила подождать". Чертова совесть!

— Ладно, заходи! Накормлю тебя. В последний раз!

Андрей снова разулыбался и энергично закивал головой, напомнив Ольге щенка. "Разве что хвостом не машет", — обреченно подумала она, пропуская гостя.

6 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Земная станция

Саяна прибыла на базу поздно вечером. Бледная и исхудавшая, но довольная, что вернулась домой. За ужином пересказала свои приключения, умолчав лишь о собственных чувствах и ночи, проведенной с Шеверсом. Продемонстрировала прихваченную в качестве сувенира неизвестную деталь, вытащенную из тотема. Рикар с Ярославом допоздна обсуждали похождения подруги, неожиданное появление ягуаров и туземцев, рассматривали странное устройство, по очереди вертя в нем металлические кольца со шкалами.

— Ты пробовала определить, что это? — спросил Рикар, с детства любивший технику.

— Пробовала. Поиск выдал сотни похожих устройств, но ничего идентичного…

В свою очередь молодые люди посетовали, что раскопки ничего не дали. Рикар с Яриком поставили на уши всю Калею, распространив информацию, что они ищут блокнот из странной гладкой бумаги и готовы за него заплатить фантастическую по меркам Калеи сумму. Теперь им регулярно приносили разного рода рукописи и тетради — старинные и ценные, но… не те.

Ближе к ночи с Райдером связался один из его людей с материка, сообщив, что известный коллекционер и историк Акин Валента нашел подозрительную тетрадь. И он уверен — это то, что они ищут. Предлагает встретиться завтра вечером в его особняке в Тарте.

— Ну вот, — со вздохом произнес Рикар, многозначительно взглянув на Саяну. — О чем я и говорил. Еще один след — возможно, ложный. Кстати… Тарт. Это ж твоя территория?

Аскер кивнула. В одних городах чаще работал Волошин, в других Райдер или Саяна. Материк Калеи негласно был поделен между ними. В Тарте у Аскер был особняк, где она время от времени останавливалась, выдавая себя за богатую столичную бездельницу. Обновляла связи и знакомства, решала необходимые вопросы.

— Да. С Акином и его дочкой поддерживаю приятельские отношения.

— Значит, пойдешь завтра со мной, — заключил Рикар.

Глава 4

7 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Город Тарт

В назначенное время Рикар и Саяна, одетые как обычные зажиточные горожане, стояли у двери Акина Валенты. Секунды ползли, Райдер приплясывал от нетерпения, а на стук никто не отвечал… Саяна взялась за дверную ручку. Та провернулась, дверь бесшумно открылась.

Старый дом встретил гостей скрипучими половицами, безмолвным полумраком холла и задрапированными черной тканью зеркалами. Рикар прислушался к собственным ощущениям.

— Что-то здесь не так… кровь чувствую… — вполголоса произнес он, и уже громко добавил. — Есть кто дома?

С балкона второго этажа послышалась частая дробь каблучков. На верхней ступеньке лестницы показалась молодая девушка, тоненькая и темноволосая. Селия — дочь господина Валенты.

— Ах, извините… совсем забыла, что отпустила дворецкого… Проходите, пожалуйста. Сейчас распоряжусь подать чай.

— Прошу прощения, — прервал ее Рикар, — у нас была назначена встреча с вашим отцом. Мы могли бы его увидеть?

— Боюсь, — голос хозяйки дрогнул, — не сможете. Мой отец был убит сегодня ночью…

Только сейчас гости заметили и мрачно-черное, траурное платье, и темные круги вокруг глаз девушки, и нервно зажатый в руке кружевной платочек. Райдер сухо выразил положенные случаю соболезнования, не совсем понимая, как вести себя в такой ситуации. Саяна взяла Селию за руку, ободряюще ее пожав. А затем и вовсе тепло обняла приятельницу.

— Я знаю, за чем вы пришли. Присаживайтесь. Разговор может оказаться длинным.

Селия на минуту вышла, распорядилась принести чай и печенье. На обратном пути забежала в свою комнату и вернулась к гостям с листом бумаги.

— Я видела тетрадь, которую вы ищете. Очень необычная. Чрезвычайно тонкие, шуршащие листы… даже не уверена, что это бумага… Плотная обложка. В маленькую петельку сбоку вставлен карандаш. Такой же странный, как и сама тетрадь. Пишет по страницам этого блокнота, но не пишет на обычной бумаге.

Рикар застыл, подавшись вперед, впитывая каждое слово.

— Вчера днем я скопировала титульную страницу. Можете взглянуть.

Райдер с нетерпением выхватил лист из рук девушки, бегло пробежался по ней глазами. И тут же в состоянии крайнего волнения вскочил на ноги.

— Где? Где дневник?

Хозяйка дома грустно и виновато покачала головой. Саяна подобрала оброненный Рикаром лист:

"Любимому мужу!

В магазине меня заверяли, что это волшебный блокнот. Если записывать в него приятные моменты жизни, они обязательно повторятся. Надеюсь, так оно и будет;))

Люблю тебя и жду. Возвращайся поскорее.

Валентина Райдер"

— Это же дневник Джона Райдера! — потрясенно выпалила она.

Аскер ухватила товарища за рукав и насильно усадила обратно на диван. Тот по-прежнему смотрел на хозяйку дома, ожидая продолжения.

Оказалось, блокнот лежал в основном сейфе в кабинете господина Валенты. Прошлой ночью в дом проникли неизвестные, убившие хозяина дома и вычистившие подчистую сейф.

— Мой отец… коллекционировал не только исторические ценности. Он собирал любую… м-м-м… интересную информацию. И я подозреваю… — девушка отвела глаза, продолжая теребить платочек, — что он мог подрабатывать шантажом. Поэтому грабители, возможно, искали определенные документы. А ваш дневник просто попал под руку. Как бы там ни было, у меня его нет… Я сожалею.

— А у вас есть предположения, кто…

— Боюсь, ни малейших. Тем более сейчас сложно сосредоточиться. У меня был непростой день. Простите.

Райдер понятливо кивнул, извинившись за назойливость, и выразил надежду, что позже девушка сможет что-либо прояснить.

Пухленькая служанка принесла чайник, расставила чашки, разлила чай. Но никто к нему не притронулся. Лишь Саяна машинально взяла из вазочки печенье и принялась задумчиво его грызть, не чувствуя вкуса.

— А кроме титульной страницы вы что-нибудь читали? Это все-таки дневник или просто записи?

— Немного перелистала. Да, похоже на дневник. Записи структурированы и описывают какие-то жизненные события. Ничего интересного. Что-то про лес, поселок, бытовые хлопоты… Я не успела посмотреть внимательно.

Рикар устало откинулся на спинку дивана, потер переносицу.

— Полагаю, люди из городского управления порядка уже осматривали место происшествия?

— Да, конечно. У них ни малейших зацепок. Хотят представить происшествие как обычное ограбление. Думаю, они бы и на самоубийство с радостью списали, только вряд ли человек может так аккуратно перерезать горло самому себе… — горько закончила дочь Акина.

— Тогда вы не станете возражать, если его осмотрят еще и мои люди? Нам надо найти дневник. А следовательно, надо найти похитителей. То есть убийц. В чем-то наши цели совпадают.

Селия кивнула, а Рикар продолжил:

— Было бы неплохо сделать это сегодня. Я знаю, что уже поздно, а моим людям еще надо добраться. Но чем больше пройдет времени…

Еле уловимым жестом девушка прервала речь Райдера.

— Пожалуйста, не оправдывайтесь. Я понимаю. Чувствуйте себя как дома. Я и мои слуги в вашем распоряжении…

За время ожидания Рикар и Саяна узнали, что Акина убили в рабочем кабинете поздно ночью. Что, судя по одежде, его вытащили прямо из кровати. Убийцы забрали все бумаги из сейфа, вероятно, решив разобраться с ними позже. И, нет, кроме документов в сейфе никаких ценностей или денег не хранили. Поэтому, что бы себе в управлении порядка не думали, но ограблением с целью поживы это никак не могло быть. Никто из слуг ничего не видел и не слышал.

Тело утром обнаружила служанка. Затем целый день в доме толпились следователи и стражники, и ушли лишь за час до появления Рикара и Саяны. Труп забрали еще раньше. В городской морг.

Рикару хотелось осмотреть место убийства, но он благоразумно отказался от этой идеи. Незачем усложнять работу экстрасенсам еще и своими следами. Ярослав Волошин, Барбара Джексон и два штатных экстрасенса — Ден Вровски и Ларри Дорсон — появились через три часа. На улице к тому времени стемнело, поздний вечер плавно перетекал в ночь. Экстрасенсам и Барбаре кратко обрисовали ситуацию, и они ушли наверх. Ярослав остался с Рикаром и Саяной. Они с лестницы наблюдали, как Вровски и Дорсон заходят в разгромленный кабинет, водят руками над предметами, исследуют место убийства. Затем, не сговариваясь, оба проследовали из кабинета в спальню хозяина, потом на первый этаж к черному входу. Миссис Джексон достала небольшой лабораторный набор и принялась по указаниям коллег собирать улики. Частицы подсохшей крови с ковра, волосинки, ниточки. Сняли отпечатки пальцев… На работу ушло около двух часов. По окончании все собрались в гостиной, включая хозяйку дома.

— Жаль, что трупа нет, — с искренним огорчением посетовал Ден Вровски и замолчал, наткнувшись на полный укоризны взгляд Саяны, качнувшей головой в сторону заплаканной Селии.

— В общем, дело обстоит так, — продолжил старший коллега Дена Ларри Дорсон. — Убийцы появились в доме около трех часов ночи. Четверо мужчин. Зашли с черного входа. Дверь открыли аккуратно. Либо ключом, либо отмычкой — замок там не ахти, с ним и ребенок справится. Поднялись в спальню. Несколько минут провели там, угрожая хозяину. Вместе перешли в кабинет. Потребовали открыть сейф. Как только щелкнул, открываясь, замок, господину Валенте перерезали горло. Разгром в кабинете учинили уже после убийства. Обратно вышли через тот же черный ход. Ребята толковые. Наверняка наемники, не сброд с улицы.

— Люди из управления и половины того не определили. Даже по горячим следам, — покачала головой Селия.

Дорсон встрепенулся, вспомнив о присутствии посторонней.

— "Энергетические слепки всех четверых сделали", — уже через искин добавил он.

— "Я по ним отделила отпечатки убийц от отпечатков ребят местной полиции — ну и натоптали они здесь. Еще есть несколько волосинок. И даже капля засохшей крови. Для анализа хватит. По генетическому материалу могу даже примерные портреты смоделировать", — добавила Барбара. — "И да, Ден прав. С телом было бы веселее".

— "Круто…", — заметил Рикар. — "Только здесь не Земля. Здесь нет общей базы, где по энергетическому слепку можно кого-то идентифицировать. А вот варианты портретов жду как можно скорее. Криминальный мир тесен — как минимум исполнителей мы найдем".

— А мне интересно, погром после убийства был запланированный? Или разбойники не нашли того, что искали, и потому продолжили поиски?.. — уточнила сбоку Саяна.

— Мы не почувствовали особого эмоционального всплеска. Все делалось поспешно, — отозвался Ден. — Думаю, комнату перерыли, а чтобы за ограбление выдать.

— Другие тайники в доме есть? — одновременно спросил Рикар у Селии.

— Есть. Я знаю о двух. Но, возможно, их и больше. Вы полагаете… если те люди… они могут вернуться?

Райдер неуверенно пожал плечами, его больше интересовала судьба тетради.

Надежда, что Акин мог положить дневник в другое место, быстро угасла. Селия с готовностью показала оба тайника. Райдер с командой обнаружил еще три. Нужного им блокнота в них не оказалось. Зато нашлась масса других интересных документов. Как и говорила дочь Акина, там были сведения о многих влиятельных людях Калеи, включая дента.

— Твою ж мать, — сквозь зубы процедил Райдер.

— М-да, — почесал затылок Ярик, следом за приятелем бегло просматривая кипу бумаг. Волошин поспешно оглянулся, нет ли поблизости хозяйки дома, и шепотом закончил. — Теперь меня удивляет, почему его не прирезали раньше.

Спустя еще три часа команда слегка угомонилась. Слуги по указанию Селии Валенты заранее приготовили комнаты, и гости остались на ночь. Девушка, изрядно напуганная мыслью, что грабители могут вернуться, и слышать не хотела о том, чтобы ночевать одной.

Оставшись в одиночестве, Райдер вышел на улицу, вдохнул прохладный ночной воздух. С силой пнул подвернувшийся камешек, думая об иронии судьбы. Ведь ему не было никакого дела ни до шантажа, ни до проблем сильных мира сего — столь ничтожных во вселенском масштабе… Тайна планеты, оранжевого пятна, происхождения калейцев… решения тысячелетних тайн откладывались из-за мелкопоместных дрязг, незаконных делишек местной знати, похождения чьих-то жен или прав наследования незаконными детьми…

— Тьфу ты! — в сердцах сплюнул Райдер. — Меня начинает посещать мысль, а не отправиться ли самому в оранжевое пятно, чтобы посмотреть, в чем там дело!

Легкий свежий ветерок рассек неподвижный затхлый воздух, закружил вдоль садовой дорожки мелкие пожухлые листья. Ласкаясь, завернулся вокруг ног Рикара, растрепал длинные черные волосы. Тот глубоко вздохнул.

— Найди мне их… Найди мне этих людей! Найди мне убийц Акина! — мысленно проговорил он.

— Нельс-с-ся-а… Не в э-этом с-с-случ-шае… Ты с-с-наеш-ш-шь… Орген про-о-тив… Ты долж-ш-ш-шен с-с-сам…

— Утро вечера мудренее. Надо отдохнуть, — хмыкнул Рикар, подбил ногой очередной камешек и отправился в дом.

6 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Город Тарт

Несмотря на то, что накануне все работали допоздна, утром Райдер разбудил команду с рассветом. Барбара со экстрасенсами уехала сразу же. Ребята собрались в гостиной, куда подали чай и закуски.

— А это еще что? — спросил Рикар, доставая пухлую и потрепанную записную книжку, завалившуюся между диванной подушкой и спинкой. Машинально перелистал ее. — Даты, события, пометки… списки дел…

Пролистав до конца, молодой человек запнулся.

"8пп — зайти к Акину

9-10пп — Акин (х)

10пп — Райдер

13пп — похороны"

Калейские обозначения дат как раз соответствовали последним дням. Владелец записной книжки встречался с Акином за день до убийства. Дальше — в ночь с позавчерашнего дня на вчерашний Акин был убит, именно там, где стояло загадочное обозначение Акин(х). И на вчера же был запланирован визит Райдера… Даже дата похорон указана — 13е после Перелома! То есть 8е ноября по земному календарю…

— Ой, это Раски забыл. То есть господин Шинон. Он заходил к нам недавно, — ответила Селия, протягивая руку за записной книжкой. Райдер непроизвольно отодвинул ее подальше.

— Не возражаете, если я сам верну? Как раз собирался встретиться со старым товарищем.

Девушка кивнула, вернувшись к чаю. Ярослав и Саяна с удивлением посмотрели на приятеля — с каких это пор Раски стал старым товарищем?.. Однако Райдер промолчал. К Раски Шинону он относился со странным чувством — с одной стороны этот пройдоха вызывал уважение, с другой никогда не стремился к сотрудничеству. И даже всячески избегал его, порой доходя до грубости, за что его земная команда не слишком жаловала. И сейчас его записная книжка вызывала двойственное чувство. С одной стороны не хотелось верить, что Шинон может быть причастен к убийству, а с другой… он вращался в тех же кругах, что и Акин с Рикаром. Слышал ли он о блокноте, что искал Райдер? Наверняка. Мог ли попытаться им завладеть, или даже украсть? Вероятно… А убить? В последнее не верилось. Тогда откуда эти даты?..

— Когда именно он заходил?

— Хм… кажется, в 8й день после Перелома. Как раз накануне… — девушка не договорила, но ее и так поняли. Накануне смерти ее отца.

— И блокнот забыл тогда же?

Селия неуверенно пожала плечами.

— Наверное.

Т. е. эти даты, включая день похорон, были занесены сюда еще ДО убийства? Райдер быстро спрятал книжку во внутренний карман, решив не говорить команде о странных записях, пока сам не разберется.

— И часто к вам заходит господин Шинон? — как бы между прочим уточнил молодой человек.

— Да, конечно. Они с отцом очень дружны… были… Мы даже держали для него личную гостевую комнату.

Райдер задумчиво кивнул. Выпросил разрешение взглянуть на комнату Раски, но ничего интересного там не нашел.

"Знать бы, где сейчас его носит… Впрочем, это не проблема. Найду", — решил Райдер, возвращаясь к своим.

6 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

А Раски Шинон сидел в углу обеденного зала в "Соленом парусе", уставившись красными от невыплаканных слез глазами в бокал с пивом, и методично надирался алкоголем. Наталья, втихаря поглядывавшая на Раски из бокового коридора, могла поклясться, что пьет ее приятель уже не первый день. Она неспешно приблизилась к столу, присела напротив. Подумав секунду, накрыла руку Шинона своей.

— Что-то случилось?

— Да, — горько хмыкнул Раски, пряча в бороде кривую улыбку. — У меня друг погиб. Точнее его убили…

Наталья напряглась. На Земле люди умирали редко и исключительно от старости. Ее друзья были молоды, живы и здоровы. Как и их родители, и бабушки с дедушками… люди жили долго. И что она могла сказать Раски в такой ситуации? "Соболезную"? "Крепись"?

Вместо ответа Тани только крепче сжала руку своего нового друга.

— Я никогда не теряла близких, — произнесла она. — Не знаю, каково это. Но… если ты позволишь, я побуду рядом. Если тебе нужна поддержка…

Раски вздохнул, небрежно смахнул тыльной стороной руки капли пива с усов, потер шершавыми пальцами загорелый лоб с белыми прожилками морщинок. И пьяным, слегка заплетающимся языком продолжил:

— Я трус… Я знал, что его убьют. Я ничего не сделал. Точнее… я сказал ему, предупредил… но он… решил остаться. А я не настаивал. В глубине души даже порадовался, что ничего не изменится… Надо было забрать его…

— Почему?

Мужчина покачал головой, словно сам не знал ответа на свой вопрос. И невпопад продолжил:

— Знаешь, когда-то давно здесь жил такой человек — Джон Райдер. А потом пропал. В оранжевом пятне. И Дрейк… он знал. Знал, что его друг пропадет, но не предупредил его. Сказал потом, что ничего не мог поделать. И тогда я его не понял… А теперь понимаю.

— Джон Райдер? — переспросила Наталья. — Откуда ты знаешь об оранжевом пятне?

Калейцы практически не развивали судоходство, ограничиваясь простыми рыбацкими лодками или небольшими судами, что курсировали вдоль побережья. И ни про оранжевое пятно, ни о пропавших людях они даже не подозревали. Да и само название — "оранжевое пятно" — возникло из-за того, что кто-то первым обвел опасную зону на карте оранжевым маркером. Относительную правду о землянах знали только в верхних эшелонах власти. Но не бродяги, подобные Раски. Хотя… Дрейка же он знает…

— Откуда ты знаешь об оранжевом пятне?

Шинон сделал вид, что не услышал вопроса. А может, и правда не услышал. Склонившись еще ниже над кружкой, он продолжал бормотать:

— Но Дрейк говорил, что Райдер вернется. Ему проще. А Акин умер. Насовсем. А я испугался… знать бы еще чего. А вдруг… если бы я не… — Раски прервался, махнул рукой. — Впрочем, кто знает, что тогда было бы. Возможно, Акин и прав был… и Дрейк тоже…

Наталья совершенно потерялась в сбивчивом монологе пьяного приятеля.

— … я знаю, кто его убил. И… опять же… не могу ничего сделать!

— Убийца останется безнаказанным?

— Не, не останется. Его найдет Ра… другие люди…

Раски замолчал, пьяный взор немного прояснился.

— Кажется, я слишком много болтаю, — заторможено произнес он, словно вспоминая, что успел рассказать. — Мне пора. Спасибо за поддержку.

Добравшись домой, Раски Шинон закрылся в кабинете. Пятнадцать минут просидел в кресле, мысленным приказом выводя из организма алкоголь. Погоревал и хватит. Затем прошел к рабочему столу, открыл ящик и вытащил оттуда старый, потрепанный блокнот. Потрепанный не в обычном смысле. Края его обложки не были ворсисто-протертыми, как это случается с бумагой, листы не пожелтели от времени, не истончились уголки. Его скорее можно было назвать поцарапанным, затертым и местами грязным. Но крепким, несмотря на почтенный возраст. Тот самый дневник. Раски бережно провел рукой по обложке, сел в кресло и углубился в чтение.

— Вот как, значит, — усмехнулся он, перевернув последнюю страницу. Солнце за это время повернуло и теперь неприятно било в окно. Раски положил дневник на столик рядом с собой и задумался.

— Не волнуйся, я верну тебя владельцу… — произнес он, машинально поглаживая обложку. — Но не сейчас. Рано еще… Кстати, о Райдере… надо бы дневник перепрятать. А то с него станется и дом обшарить.

С этими словами Раски подхватил блокнот, и пошел искать для него подходящее место.

Зы Я немного напортачила с датами — последние дни сильно склеились, а должны быть немного разнесены. Вряд ли это сильно заметно. Но если что — не обращайте внимания. Как-нибудь поправлю.

6 ноября 2х51 года по земному календарю. КАЛЕЯ.

С самого утра земная команда развила бурную деятельность. Саяна занялась дочкой Акина, Ярик ее домом, а Рикар поисками грабителей.

Барбара Джексон, вернувшись на базу и добравшись до аппаратуры, за считанные минуты из генетического материала смоделировала голографические портреты. Получилось трое из четырех грабителей. Оба экстрасенса — Ден Вровски и Ларри Дорсон — по ходу их корректировали, полагаясь на собственные впечатления.

— Этот старше… и с бородой…

— У того волосы светлее, вроде. Я понимаю, что генетика. Может, на солнце выгорели.

— А у этого… здесь на лице… что-то чувствую… может, шрам.. — Ден неуверенно посмотрел на коллегу. Тот кивнул.

— Да, есть что-то такое… действительно шрам.

Через час портреты были готовы. Райдер распечатал изображения в нескольких экземплярах, попытавшись стилизовать их под карандашные рисунки. И следующие несколько часов провел, мотаясь по материку, распространяя портреты среди проверенных людей. Оставалось только ждать новостей.

Закончив с самым насущным, во второй половине дня тройка Райдера собралась в Тарте, в доме Саяны, синхронизировать данные, а заодно пересмотреть бумаги, что остались от Акина. По-прежнему было не исключено, что заказчик убийства может оказаться среди них… Команда землян расположилась в просторной гостиной на мягких старомодных диванах. Использовать силовую мебель в присутствии посторонних было неразумно. Селия сидела рядом, вышивая монограмму на платочке, и изредка давая комментарии по поводу обсуждаемых людей.

— Убийства, да еще заказные, весьма редки на Калее. Не принято здесь подобным образом расправляться с противниками. Раз заказчик пошел на это, причина должна быть очень и очень серьезная… — напомнил лишний раз Райдер. Ярослав с Саяной согласно кивнули.

— Орко Бадис из Дорстина. Проигрался до нитки. Активно ищет способы рассчитаться с долгами. Может лишится наследства, если его отец узнает правду, — медленно резюмировал Ярик, пробегаясь глазами по одному из документов. — А наследство неплохое.

— Знаю его, — отозвалась сбоку Саяна. — Гаденыш еще тот. Но убийство не потянет. Ни по деньгам, ни по складу характера. Трусоват. Если прижмет, скорее уж попробует повеситься… так… чуть-чуть… чтобы на родительскую жалость надавить.

Ярик отложил лист в сторону.

— Господин Вернастон, — со своей стороны продолжила Саяна. — Женат, но уже давно ходит на сторону. И удачно это скрывает…

Теперь уже фыркнул Волошин.

— Насколько я знаю госпожу Вернастон, ей совершенно пофиг, где и кем гуляет ее муж. Более того, ему тоже без разницы, чем занимается жена в его отсутствие…

Судя по тону, последнее утверждение было проверено Ярославом на практике. Рикар многозначительно посмотрел на приятеля, но тот лишь невинно пожал плечами.

— О! Огастин Фарадж, нынешний губернатор Тульдола. Это в Марских предгорьях. Время от времени запускает руки в казну. Есть косвенные улики.

— У каждого из политиков руки в чем-то замараны. Это не новость. Да и улики косвенные, — равнодушно откомментировал Райдер. — Если уж обсуждать политиков, то здесь и более интересные рыбы водятся. Где-то я видел самого дента с его советником. Тоже какие-то непонятные делишки…

— Ну уж нет. Мой отец не дурак — с правительством связываться не стал бы, — холодно отозвалась Селия.

— Девица Альтер собирается замуж по расчету в строгую семью. Не невинна. Свадьба может быть расторгнута, — зачитала Аскер со следующего листа.

— По секрету — молодые уже поженились. Тайно. Будущая свадьба лишь отвод для глаз, чтобы избежать скандала, — снова вмешалась Селия, наткнулась на удивленные взгляды и объяснила. — Дочка моей кухарки служит горничной в их доме.

Саяна со вздохом пополнила "неперспективную" пачку новым документом и потянулась за следующим.

— Кстати о политиках. Господин Жебельс, третий советник дента, такого-то числа посетил заведение госпожи Стифари "Весенний цветок", бордель то есть, заказал девочку….

— О, знаю-знаю… — мечтательно, вполголоса произнес Ярослав, — мне тоже нравятся ее девочки…

Поймал полный укоризны взгляд Саяны и запнулся.

— А что? Я молодой мужчина. Серьезных намерений нет, а природа свое требует.

Аскер пожала плечами, мол, твое дело, только давай без подробностей. А Рикар, мысленно сверившись с базой даных, тут же отмел и эту версию:

— Его жена умерла почти восемь лет назад. Боюсь, вряд ли кого-то заинтересует информация, что старый конь решил с девочками поразвлечься. Если только там чего-то эдакого не было…

— "Эдакого" не было… зато возможности организовать убийство есть…

Саяна покачала головой, отложила и этот лист.

— Что-то потенциальных подозреваемых слишком много… Не удивлюсь, если мы тут и на самих себя компромат найдем, — невесело заключил Райдер.

Через несколько часов у ребят уже рябило в глазах от чужих адюльтеров, незаконных детей, шатких наследств, темных делишек и прочих мало касающихся их проблем. Едва успели закончить к приходу адвоката. К удивлению присутствующих, распорядителем наследства стала не дочь Валенты, а Раски Шинон. Селия могла получить свою долю только после замужства, если брак будет, опять же, одобрен Шиноном.

— Ага, — скептично пробормотала девушка. — Достаточно не одобрять никого из женихов, чтобы полноценно пользоваться моими деньгами. Кстати, а господин Раски уже знает о завещании?

— Да. Собственно, — адвокат на секунду замялся, — новое завещание было составлено за три дня до смерти вашего отца, и как раз в присутствии господина Шинона. Вопрос только, знает ли господин Шинон о смерти господина Валенты? Мы пока не смогли с ним связаться.

Девушка помрачнела, замолчав. Ход ее раздумий был ясен, как день. У Раски был отличный повод для убийства. Она помотала головой, устыдившись собственных мыслей.

— Ерунда, — пробормотала она. — Я Раски с детства знаю. Он мне… как старший брат, как второй отец… Этого не может быть. Уверена, всему есть объяснение.

Наблюдающий со стороны Райдер нахмурился, вспомнив отметки в записной книжке Шинона. А ведь он так и не нашел времени просмотреть ее внимательнее. Ситуация получалась неприятная. Однако свои мысли он оставил при себе.

Ближе к вечеру Рикар получил два сообщения от своих осведомителей. И оба из Вилеи. Во-первых, кажется, опознали одного из убийц. "Кажется", потому что нашли его мертвым в затруднительном для опознавания состоянии. Во-вторых, Раски Шинон в последнее время как раз находился в Вилее.

"Ну что ж, весьма удобно", — решил молодой человек. — "Только стоит сделать копию записной книжки до встречи". Сначала Райдер думал рвануть к побережью, но почувствовал, что устал за последние дни. В итоге, справедливо решив, что труп никуда не убежит, отложил поездку на завтра.

Глава 5

7 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Наутро Райдер, прихватив с собой старшего из экстрасенсов Ларри Дорсона, отправился в Вилею. Местный криминальный "папа" по прозвищу Брокс Хорек охотно отвел их на окраину города, где среди плотно сбитых друг к другу домов черной головешкой выделялся один, сгоревший накануне вечером. Порыв ветра поднял в воздух мелкую пепельную взвесь, Райдер машинально прикрыл нос широким рукавом.

— Все оставили, как было, — заискивающе произнес Брокс, склоняясь в угодливом полупоклоне. Тонкие губы растянулись в узкой лисьей улыбке.

Хитрый, действительно похожий на хорька, с бледным лицом и бегающими глазами, мужчина на вид не вызывал ни малейшего доверия. Но Райдер ему верил. Такие люди обычно обладали сверхъестественным нюхом как на неприятности, так и на тех, от кого их можно ждать. Ссориться с Райдером и его командой он бы не стал.

— Проходите сюда. Вот. Два жмурика. Один из них точно ваш.

Райдер с отвращением покосился на обгорелые тела, не понимая, как в них можно кого-то опознать. Словно прочитав мысли Райдера, его проныристый и менее брезгливый спутник приподнял голову трупа и указал на зубы. Оба резца были характерно, в одну сторону обломаны. Рикар вопросительно посмотрел на Дорсона.

— Да, это они. Оба из той четверки, что были у Валенты, — произнес экстрасенс. Приблизился ближе к одному из трупов и на минуту застыл. — Смерть насильственная. Умер не от пожара… задушен… огонь скрыл следы… второй тоже…

Он вытащил один из портретов, дал его Райдеру и ткнул в один из трупов. В тот самый, с обломанными зубами. В этом их показания с Броксом совпали. Второе тело по словам Дорсона принадлежал убийце, чьего портрета у Райдера не было.

— Оба из Тарта. Мелкие сошки, сообщил Хорек. — Чем занимались в последнее время, не знаю. Но могу попробовать узнать…

Брокс ушел. А Дорсон с Райдером продолжили исследование. Ларри прошелся по обгоревшим остаткам дома, нашел основные места возгорания, задержавшись там чуть дольше.

— Хороший огонь… чистый… многие следы уничтожил, — бормотал он по ходу работы. Райдер терпеливо ждал. — Почти наверняка их убили свои же подельники. Те двое, что были с ними у Акина. А вот почему… не поделили оплату, или же заранее планировали устранить лишних свидетелей, я не знаю. И пожар тоже не от случайно оброненной спички возник. Явный поджог. Приду сюда через несколько дней еще раз. Сейчас сложно работать. Энергетика огня забивает остальные следы.

Рикар еще раз осмотрел трупы. Чтобы человек так обгорел, надо бы хорошо постараться.

— Десять к одному, что их намеренно устранили. Чтобы следы замести… — пробормотал он. Дорсон согласно кивнул. — И не факт, что оставшие двое до сих пор живы…

Оставив коллегу, Райдер отправился к дому Раски Шинона. Дверь ему открыла высокая, худая домоправительница с карикатурно тонким горбатым носом и поджатыми губами. Высокомерно процедила, что хозяина нет, и неизвестно когда будет, и захлопнула дверь перед носом гостя. Тот чертыхнулся, возмущенный столь невежливым приемом, и отправился в "Соленый парус", полагая, что может найти Шинона там. В трактире его ждал не намного более теплый прием. Старый Хак, всегда с радушием встречавший их команду, заметно нервничал. Затем, услышав, что Райдер заскочил всего на минуту, немного расслабился, сообщил, что Раски не видел со вчерашнего дня, когда тот уклюкался до зеленых чертиков. И, сбивчиво извинившись, смылся в подсобку, оставив за барной стойкой дочку.

Окончательно сбитый с толку Райдер вышел на улицу и побрел вдоль береговой линии. В Вилее делать больше нечего, пора возвращаться в Тарт.

Со времени прогулки с Раски прошла (неделя или больше — сорри, лажа с датами, поправлю). Наталья снова пошла к утесу. Постояла наверху, подставляя лицо ветру и солнцу, чувствуя, как высокая трава ласкает ноги. Спустилась вниз, села на теплый, нагретый солнцем камень.

Ей, исконно городской жительнице, до сих пор все было внове. И солено-рыбный запах моря, и прохладный бриз, развевающий волосы, и влажные щекотные брызги, долетающие с накатывающими волнами до босых ног, крики чаек, смешанные с далеким эхом окриков портовых рабочих и шумом прибоя… Наталья с удовольствием прикрыла глаза, впитывая в себя как музыку новые чувства — потрясающую смесь звуков, запахов, ощущений. Новый порыв ветра закружился вокруг нее, подталкивая. Наталья поднялась, на ходу сбрасывая сандалии. Подбежала к воде, на мгновение замерла, прислушиваясь к чувствам внутри себя.

Крикнула вдали чайка, вырывая девушку во внешний мир. Наталья потянулась вверх и вперед, складывая руки в крылья. Выбрасывая их сначала вперед, а затем широко взмахивая ими, повторяя движения птицы. Набежала волна, ласково завихрившись вокруг щиколоток, обдав волной соленых брызг. И девушка гибко изогнулась всем телом, плывя вместе с волной, растворяясь в безбрежности океана. Подул ветер, принося новые запахи. Взметнул легкую юбку. И с ним закружилась Наталья, становясь невесомой и воздушной. Она… не просто танцевала. Она чувствовала их, сама становилась чайкой, волной, порывом ветра.

Проходящий поверху молодой гайт на мгновение сбился с шага, заметив внизу танцующую девушку. Он остановился, присел на край утеса, свесив ноги вниз, небрежным движением отбросил назад длинные черные волосы с вплетенными бусинами.

Девушка была очаровательна. Но не изящная фигура, не удивительная красота девушки, не текучая плавность ее движений привлекли внимание парня. Она танцевала с духами! Он прекрасно чувствовал и резвящегося в воде Эхха, и легкомысленных Иисса с Айром, играющих с ветром…

— Она преле-ес-с-стна… — прошелестел ветер рядом с ним.

— Ласс, она что… вас слышит?

— С-с-слыш-ш-шит… Но не понима-ает… пока не п-ф-фонима-ает… Пос-с-луш-ш-ная…

Ласс метнулся вниз, увлекая за собой ветер, обвил девушку. Та понятливо отозвалась танцем — изящно потянулась в одну сторону, словно желая продлить ласку ветра, затем в другую.

Говорящий с духами застыл на краю обрыва, затаил дыхание, боясь своим присутствием разрушить это хрупкое волшебство. В груди рождалась восхитительная волна восторга. Он понимал ее танец, он чувствовал его, он знал, откуда он берется. Незнакомое, но родное чувство общности, причастности к общей тайне, с головой накрыло его.

— Вос-с-схити-и-ительно… — пропел рядом ветер.

— Она прекрасна! — с чувством выкрикнул парень, поднимаясь на ноги. Порыв ветра унес в сторону его крик. — Теперь я!

Он вскинул руки, давая незримый мысленный посыл. Послушный его воле, ветер промчал низко над землей, завертелся вокруг девушки, резким порывом ушел вверх, и кольцом разошелся в стороны, рассеиваясь в пространстве. Незнакомка, ничего не видя и не слыша, в ответ закружилась, раскинув руки, потом вытянулась вверх, стремясь догнать ветер и мягко расслабилась вместе с его исчезновением.

Парень счастливо рассмеялся.

— Невероятно! Просто невероятно! В первый раз такое вижу. Я должен узнать, кто она!

Молодой человек бегло огляделся и рванул к плавно сходящему вниз склону. Девушка на минуту пропала из поля его зрения. Но вот он выскочил на пляж и… там уже никого не было. С заметным разочарованием черноволосый парень подбежал к месту, где танцевала незнакомка. Взамен осталась лишь цепочка следов, отделяющая линию прибоя и тающая с каждой набегающей волной.

Пройдя по следам, говорящий с духами нашел узкую расщелину, по которой, видимо, девушка поднялась наверх. Он торопливо вскарабкался следом, но, как и ожидал, наверху тоже никого не было. Танцовщица успела скрыться за одним из холмов… а дальше нырнет в любую из многочисленных улочек и окончательно растворится в городе. Искать ее сейчас не имело смысла… да и время поджимало.

С досадой на лице парень подобрал небольшой камешек и с силой забросил его в море.

— Х-х-оч-шеш-ш-шь найду-у-у? — донеслось до него с новым порывом ветра.

— Нет, не надо, — с предвкушением произнес гайт, не в силах сдержать мечтательную усмешку. — Я сам найду… Я не тороплюсь…

Райдер в задумчивости присел на край дивана. Машинально принял из рук Селии чашку с травяным чаем. Отхлебнул, не чувствуя вкуса. Прикрыл глаза, мысленно выводя перед собой скопированные страницы записной книжки Раски. Можно было, конечно, и саму книжку просмотреть — он ведь не отдал ее еще — но не хотел делать этого в присутсвии друзей.

Даты, пометки, имена… Записи велись уже несколько лет — достаточно много для небольшой с виду тетрадки. Почти все в сокращенном виде: аббревиатуры, цифры, незнакомые Рикару обозначения. "Ак." — вероятно, Акин. А может и нет… "Тут черт ногу сломит", — мысленно ругнулся молодой человек, продолжая в уме листать записи.

"дата-дата. Я. Эн." //даты подставятся позже

"дата-дата, дата-дата. Р. Эн."

"дата-дата, дата-дата. Р. КБ."

В голове тренькнул слабый звоночек узнавания.

Дальше еще:

"дата-дата. Р. Эн."

"дата. С. КБ."

Он мысленно сверился с центральным навигатором базы, вытаскивая данные о перемещениях по Калее — своих и команды.

Так и есть. Именно в эти дни Рикар с Яриком почти безвылазно сидели на раскопках в близи Энера. Эн — Энер. "Я"… Ярик? "Дата-дата" — действительно находился там же.

"дата-дата, дата-дата. Р. КБ."

В эти дни Рикар уезжал на базу… И снова возвращался. "КБ" — база?.. Калейская база? Откуда Раски может знать о базе? Нет, вряд ли… аббревиатура должна значить что-то другое…

"дата. С. КБ."

В этот день вернулась Саяна… Опять же — на базу…

Райдер моментально запустил автоматический анализ дневника. Искин подсветил странные совпадения. Рикар ошарашено всматривался в получившуюся картину, не понимая что происходит — значительная часть записной книжки была посвящена не делам самого Раски, а земной команде! Шинон документировал все более-менее крупные перемещения Райдера, Саяны, Ярослава и некоторых других землян. Больше всего Рикара смутили пометки, различающие базу и Землю. То есть… даже, если Шинон понимал, что кто-то из ребят не находился на материке, то как он мог знать о Земле? Райдеру нестерпимо захотелось встретиться с Раски. Он с трудом подавил порыв вскочить и нестись на поиски.

Завтра похороны. Может, Шинон явится проводить товарища?

Глава 6

8 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Все утро с губ Натальи не сходила мечтательная улыбка. А все из-за вчерашнего танца на берегу… Он был… особенным — волшебным, восхитительным… Почти как в пространственном тоннеле. Наталья словно слилась с окружающим миром — чувствовала его, видела его, не открывая глаз, понимала без человеческих слов… будто во сне.

Незадолго до обеда появился Раски, позвал девушку на прогулку, и та охотно согласилась. Сегодня они гуляли по богатым кварталами, среди двух-трехэтажных особняков, выглядывавших из-за изящных кованых оград, крашенных деревянных заборчиков и живых изгородей.

Наталья вдруг остановилась. Стоящий перед ней дом выглядел совсем новым и в то же время заброшенным… Бежевые стены без малейшей щербинки; небольшая калитка, неистертая в петлях; идеально окрашенные зеленовато-коричневые ставни без пятнышка отколовшейся краски. И одновременно: давно не стриженые кусты у ограды, листья и веточки мусором скопившиеся на кирпичной дорожке, отсутствие дымка над крышей — никаких следов, что здесь живут люди.

— Дом совсем новый, — пробормотала Тани, повернувшись к спутнику. — Его недавно построили? Почему здесь никто не живет?

— Да, новый, — ответил Раски. — В нем и не жил никто. В прошлом году в стране раскрыли крупный заговор против существующей власти. Владелец был одним из заговорщиков. От казни сумел увильнуть, однако лишился значительной части имущества — конфисковали в пользу государства. Думаю, дом продается… Хочешь зайти внутрь?

Наталья кивнула. Ей нравился этот странный пустой дом — только построенный, стоящий рядом с другими особняками, но выглядящий чужаком, не успевшим здесь прижиться — совсем как она сама. Шинон тем временем оставил ее минут на пять и вернулся в сопровождении худого человечка с ключами. Тот охотно открыл двери, попутно отвечая на вопросы Раски — что, как, по чем… Наталья не слушала. Она провела пальцами по полированному поручню перил, задержалась глазами на резном рисунке дверей, прошла в большую светлую комнату со множеством окон на одной из стен… С удовольствием скользнула по гладкому паркету.

Воображение тут же дорисовало зеркала на противоположной стороне, длинный станок и стайку молоденьких девушек, разучивающих танец. Волошина вздохнула…

— Что-то не так?

Тани вздрогнула — она успела забыть и о Раски и о смотрителе дома, что открыл им дверь. Впрочем, последний успел куда-то исчезнуть.

— Нет. Просто задумалась. Здесь можно было бы открыть школу танцев…

— Открой, — ответил Раски, вслед за девушкой осматривая комнату. Наталья рассмеялась.

— Во-первых, у меня нет столько денег. А во-вто… — Волошина запнулась и заметно погрустнела. Раски продолжал выжидающе смотреть, но Наталья отвела глаза, сделав вид, что ничего не говорила. Она не знала, сможет ли здесь жить потом… когда закончится ее "практика". И как вообще будет проходить ее служба.

— Я могу купить тебе этот дом, — услышала она голос Шинона. Да, он может — поняла Наталья. Потому, что ему ничего особенного не будет стоить. И потому, что он заботится о ней — может, его Дрейк попросил…

— Незачем… — виновато отозвалась девушка. — Я не знаю, долго ли буду здесь жить.

— Какая разница. Сейчас ты живешь здесь. И завтра будешь. Хочешь школу — открой ее.

— Ты похож на моего брата, — сказала вдруг она. — Он когда-то говорил точно так же на Зе… там, где я раньше жила. Я была несовершеннолетней, неопытной… казалось, будет столько проблем. А он пришел и сказал: "Зачем придумывать трудности. Хочешь школу — открывай!" И у меня получилось.

Наталья снова взглянула на собеседника.

— Я вас как-нибудь познакомлю. Вы могли бы подружиться.

Раски хмыкнул, услышав это, затем не выдержал и расхохотался, озадачив Наталью своей реакцией.

— Подружиться… наверное, могли бы. Только в другой, не этой жизни.

Никак не объяснив свое странное поведение, Шинон отправился на выход.

Они еще долго гуляли по городу. Наталья заметила, что ее спутник заметно погрустнел.

— Сегодня похороны, так ведь? — спросила она, кладя руку на плечо Раски. — Почему ты не поехал?

Шинон невнятно пожал плечами.

— Там есть люди, которых я не хочу видеть… — едва слышно произнес он и, казалось, опустил голову еще ниже… — точнее… не так все просто… — Раски запнулся, не договорив фразу. — И Акина проводить тоже хочу… но пока не получится. Не спрашивай, пожалуйста, почему…

Наталья понятливо умолкла, продолжая держать за руку товарища.

— Надо будет Селию проведать. Это дочка Акина. Я теперь ее опекун, — уголок губ на мгновение печально приподнялся. — Скажи на милость, зачем взрослой девице опекун? Акин боялся, чтобы какой-нибудь охотник за дармовым наследством его девочку не обидел…

Впереди показался "Соленый парус". Прогулка окончилась.

— Пойду я, пожалуй, — криво усмехнулся Раски. — Спасибо, что выслушала. И… знаешь, открывай-таки школу, если хочется.

Тот же день. 8 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Надежды Райдера на появление Раски не оправдались. Старый жулик и носа в Тарт не показал. После похорон Райдер спихнул дела по присмотру за домом и Селией Валента на Ярослава, дал указание Саяне рассортировать списки подозреваемых, а сам опять рванул в Вилею. Наведался в дом Раски, очередной раз поздоровался с его недружелюбной носатой домработницей и ушел ни с чем.

Рикар медленно прошел вдоль центральной улицы, пересек городскую площадь и очутился перед храмом духов. Присел прямо на цветные ступени, прикрыл глаза. Почувствовал, как скользнул невесомый сквозняк по лицу, неся за собой запах цветов…

— Найди мне Раски. Он в Вилее, я чувствую это… — мысленно попросил Рикар.

— Нельс-с-ся… тро-о-гать Рас-с-с-ки… Оргх-х-ен про-о-тив.

Райдер встрепенулся.

— Орген против? — на губах заплясала хитрая улыбка. — Так и знал, что с этим Раски нечисто…

— Здравствуй, Говорящий с Духами, — вырвал его из задумчивости знакомый голос.

Хитрые глазки Хорька смотрели прямо на Рикара, спина угодливо сгибалась.

— Брокс? У тебя есть новая информация по убийцам Акина?

— Нет, пока нет, — сипло прошелестел его голос. — По ним нет. Но ходят слухи, что тебя ищут.

Говорящий сделал паузу, словно ожидая, пока его собеседник спросит о подробностях. Тот молчал, сохраняя безучастное выражение лица.

— Вроде как гуляет заказ на тебя, — наконец, продолжил он. — Заказ на убийство — редкая штука. А я при всех свои связях до сих пор не подозреваю, кто за тебя платит. Хорошо платит… Ты навел шороху с Акином. Может, твой заказчик — тот же, что убил Валенту?

Каро мысленно усмехнулся, продолжая держать на лице безразличную маску. Только полный идиот может заказать его убийство. Или же человек, не имеющий ни малейшего представления о самом Рикаре. То есть имеющий деньги, но не имеющий реальной власти — будь-то законной или незаконной. Тот же Брокс, к примеру, гораздо лучше понимает, с кем имеет дело.

— Принято. Но за слухи я платить не буду, — отозвался Райдер. — Ищи дальше.

Хорек испарился, словно его здесь и не было. Райдер тоже поднялся.

— Ладно, раз здесь ничего не поймали, надо бы навестить дента.

Тот же день. 8 ноября 2х51 года по земному календарю.

Варана — столица Калеи

Райдер без проблем добрался до правительственной резиденции. Подождат дента Агила Кольти с его неизменной правой рукой Витором Сарданом, сотрудничавших некогда еще с отцом Райдера. За прошедшие годы правитель постарел внешне, однако оставался крепким и здоровым мужчиной, не в последнюю очередь благодаря землянам. Райдер разумно рассудил, что им легче поддерживать налаженную связь с одним адекватным дентом, нежели привыкать к новому каждые двадцать лет. К тому же Райдера с Кольти роднила любовь к технике, благодаря чему они стали если не друзьями, то хорошими приятелями.

Рикар без вступлений протянул вошедшим несколько листов. Кольти бегло просмотрел и отдал Сардану.

— Так-с… ага, небольшие махинации с казной, пара заказных убийств… — бормотал тот, просматривая документы.

— Да, всякое бывало, — заметил Кольти. — Это политика. Чего вдруг тебя разволновали наши старые грехи?

— А меня больше волнует вопрос, откуда эти бумаги, — вставил советник.

Райдер покачал головой.

— Ваши грехи меня не волнуют, — ответил он. — А человек, у которого мы обнаружили эти документы, убит. Поэтому тайны его осведомителей ушли вместе с ним. Акин Валента, — Рикар внимательно посмотрел на собеседников. Те переглянулись, дружно пожали плечами. — Меня интересует другой вопрос. У Валенты было много подобного компромата. На разных людей. Подозреваю, он кого-то шантажировал, за что и поплатился. Но у него также имелась важная для меня вещь, которую убийцы унесли с бумагами… старый дневник. Я хочу его вернуть.

Райдер многозначительно посмотрел на дента. И тот правильно его понял.

— Это не наши люди его убрали. Я впервые слышу об этом человеке.

Советник Сардан кивнул в такт его словам, словно подтверждая.

— Но могу оказать посильную помощь, если потребуется, вплоть до официального обыска домов подозреваемых.

— Нет, спасибо. Не хватало, чтобы дневник уничтожили как улику.

Кольти развел руками.

— Тогда если что понадобится — обращайся к Сардану. Кстати, — сменил он внезапно тему. — Ты не мог бы нам одолжить кого-то из своих техников? А то мы тут новый автомобиль никак до ума не доведем. Или сам бы забежал посмотрел?

Райдер рассмеялся.

Тот же день. 8 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Земная станция.

К вечеру Райдер вернулся на базу. Заглянул к Барбаре Джексон, разрешив уколоть ему очередную полезную для здоровья гадость, затем отправился на "Гонщицу". По скрипучей деревянной лестнице спустился в трюм, дал себя просканировать и попал, наконец, в подпространство звездолета. С ностальгией прошел по белоснежному коридору, ведя рукой вдоль стены, с умилением посмотрел на бледные огоньки встроенных датчиков, вздохнул… Присел на пол, прислонившись спиной к стене…

— Привет, — прошептал он. Помолчал несколько секунд. — Почему жизнь такая странная?.. С одной стороны, я бы мог прекрасно жить на Земле. Или в космосе. Мне нравятся машины, мне нравятся корабли, возможности силовых полей… А с другой стороны, я никогда там не был своим. Не представляю, как можно жить без солнца, зелени, не ходить по земле. Как можно не слышать вас… Это… как часть души оторвать…

— Ты дитя двух миров, — раздался ответ в его голове. — Все закономерно…

Райдер научился говорить с духами давно, еще мальчишкой, с генами матери переняв дар, который даже не всем гайтам был доступен. Духи… странные древние сущности с собственным, отличным от человеческого, осознанием жизни, осознанием себя. Люди, живущие на Калее никак с ними не пересекались и ничем не мешали.

Орген… старейший из духов, которых знал Рикар. В последние несколько лет он жил в искине корабля, объяснив, что ему интересен новый опыт. Орген даже научился общаться с людьми. Точнее с землянами — через их искины. Райдер подозревал, что Орген знает ответы на многие вопросы, над которыми он столько лет бился, однако тот не желал их обсуждать. Более того — запрещал другим ему помогать.

— Что особенного в Раски Шиноне? Я просил Ласса найти его. Ласс отказался.

— Ничего особенного. Раски как Раски. Шинон как Шинон. Девочка как девочка.

— Какая девочка?

— Хорошая, мне она нравится. Одобряю.

В словах Оргена Райдеру послышалась насмешливая нотка, однако он решил, что ему показалось. Это же дух… какое тут может быть чувство юмора.

— Он сам тебе скажет.

— Кто? — Райдер успел отвлечься на собственные мысли и теперь потерял нить разговора.

— Раски. Ты ведь про него спрашивал.

— Что скажет?

— Что в нем особенного.

Райдер вздохнул.

— Ты издеваешься?

— Да. Никогда раньше не пробовал. Получается?

— Получается, — с удивлением отозвался Рикар. — И когда же он мне скажет?

— Скоро, — ответил Орген. И не успел Райдер довольно улыбнуться, как добавил. — Что такое пара сотен лет в общемировом масштабе…

Рикар обреченно покачал головой.

— Ты мне больше нравился, когда не пытался шутить.

Глава 7

9 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

На следующий день Райдер отправился в Вилею с твердым убеждением, что не уйдет из дома Раски до тех пор, пока его владелец не объявится. Он прибыл на место едва не на рассвете в надежде застать Шинона. Но тот успел уйти. Как всегда — неизвестно куда и неизвестно на сколько.

Все та же засушенная, недовольная жизнью кошелка попыталась хлопнуть дверью перед Райдером, но последний невежливо подставил ногу, открыл дверь обратно, преодолев сопротивление домработницы, и вошел без приглашения. Вежливо сообщил, что останется здесь и будет ждать столько, сколько нужно. А в случае необходимости даже заночует в этом "гостеприимном" доме. На предупреждение домработницы, что она вызовет стражу, Райдер хищно усмехнулся.

— Можете попробовать, — с предвкушением ответил он.

Видимо, уверенный тон голоса убедил неприступную каргу, что выставить вон незваного гостя не получится. Бурча себе под нос проклятия, она провела Райдера в гостиную. И даже оказалась столь любезной, что предложила чаю.

Рикар огляделся. Простенько. Аскетично. Но со вкусом. Светло-зеленые стены, темная тяжелая мебель, полки с книгами… Наверное, так и должно выглядеть жилище нормального холостяка.

Шинон появился поздно вечером, когда Райдер почти успел дочитать учебник по основам археологии для второго курса университета. Раски выглядел уставшим. Мужчины сухо кивнули друг другу.

Домработница, внезапно ставшая учтивой, принялась хлопотать вокруг Шинона.

"Как собака, честное слово. Перед хозяином хвостом виляет, на остальных рычит", — подумалось Райдеру с некоторой долей уважения. Раски отодвинул накопившиеся за день чашки от чая, которым потчевали Рикара, достал два стеклянных стакана и графин с виски. Плеснул себе и гостю, сел в кресло напротив Райдера.

— Здравствуй, Рикар.

— Каро, — машинально поправил Райдер, привыкший, что калейцы обращаются к нему по гайтовскому варианту его имени или по прозвищу "Говорящий с Духами". Большинство местных вообще не знали, что его можно называть иначе. Впрочем, Рикар не удивился осведомленности собеседника.

Шинон пожал плечами, мол, как хочешь.

— Принес мою записную книжку?

— Откуда ты знаешь?

— А что тут знать… Я сегодня весь день в дороге провел. Ездил в Тарт, говорил с Селией. Она и сказала.

В ответ Рикар достал из кармана потертый блокнот, не торопясь протягивать его владельцу.

— Я его просмотрел, — с нажимом произнес он, глядя в глаза собеседнику.

— Даже не сомневался, — равнодушно отозвался тот. Приподнял стакан и добавил. — За Акина!

— За Акина, — поддержал Райдер, выпил. И снова покачал записной книжкой, напоминая о предмете разговора. — Откуда эти данные? Ты следил за нами?

Раски не ответил. Пожал плечами, мол, понимай, как хочешь. Устало потер глаза, почесал бороду, зевнул…

— Но ведь ты не станешь отрицать, что вел записи по нашим перемещениям по Калее?

— Не стану, — ответил Шинон, усмехнувшись в бороду. — Кстати, верни-ка мне мой блокнот.

Он без предупреждения выхватил записную книжку из рук Райдера. Тот на мгновение опешил.

— Зачем ты лез в наши дела?

— Если я скажу, что хотел поменьше с вами встречаться, ты мне поверишь?

Райдер качнул головой.

— Тем не менее, это так. Мне ваши дела неинтересны. Я просто не хотел вас видеть.

— Почему?

— Всему свое время. Узнаешь еще. Жизнь не такая простая, как кажется… — ровно сообщил бродяга. Но глаза не успели скрыть блеснувший в них лучик грусти.

Райдер с удивлением посмотрел на Раски. Тот отвел взгляд и теперь, прищурившись, смотрел куда-то в сторону. На мгновение еле ощутимое чувство узнавания промелькнуло в мозгу Райдера. Словно он уже видел где-то и этот прищур, и эту хитрую ухмылку, и этот поровот головы с легким наклоном…

— Да, это так…

Шинон быстро повернулся обратно к Райдеру, снова потер рукой глаза, устало вздохнул. Неоформившаяся мысль покинула Рикара, так и не успев закрепиться. Раски поднялся со своего места.

— Ты знаешь, кто убил Акина? — спросил вдруг Райдер.

— Почему бы тебе не спросить об этом у духов? Они ведь многое могут рассказать…

Райдер замялся.

— На то есть причины, — неохотно ответил он, не желая говорить, что духи не собираются помогать в этом деле. Раски в ответ усмехнулся.

— Вот и у меня есть причины, — загадочно добавил он, не вдаваясь в подробности, что именно имел в виду. Затем залпом вылил в себя остатки виски. — Извини, уже поздно — я устал.

С этими словами хозяин дома приподнялся, однозначно показывая, что визит окончен.

— Тебя госпожа Фийри проводит. И, кстати, обидишь Тани — оторву голову, — сообщил напоследок он и широким шагом направился на выход, оставив растерянного Райдера наедине с его мыслями.

"Жаль, что дневник не показал экстрасенсам", — пожалел Рикар. Те могли бы проверить энергетическую связь владельца с Акином или убийцами. Впрочем… дневник для этого не нужен. Райдер снял с кресла темно-коричневый волос, повертел его в пальцах, с усмешкой глядя во след Шинону. Так даже лучше. Заодно Барбара посмотрит.

Когда Райдер вышел из дома Шинона, стояла глубокая ночь. Хоть он весь день просидел без дела, Рикар чувствовал себя разбитым и уставшим. И голодным. Райдер помянул недобрым словом домработницу Раски. Ноги понесли его привычным маршрутом в сторону набережной. У моря ему легче дышалось, лучше думалось. Заодно можно было зайти в "Соленый парус" перекусить — если удастся разбудить Хака. Подумать, что делать дальше…

— Тебя ж-ш-дут… в-ф-переди-и-и… — отвлек его голос Ласса.

— Кто?

— Не с-с-наю-у… Лю-у-ди… пря-а-чутс-с-са… вооруш-ш-шены…

Райдер на мгновение остановился, задумавшись. Проверил заряд искина. Плохо… При необходимости силовой защиты хватит максимум на минуту-две. Еще не поздно было отступить или обойти незнакомцев. Но ему нужна была информация.

— Сколько их?

— Ч-ш-етверо…

— Стрелковое оружие есть?

— Не-е-т…

Вряд ли подготовившие засаду смогут причинить ему ощутимый вред. Неужели тот, кто заказал нападение, так мало о нем слышал и так плохо подготовился? Или это просто прощупывание почвы?

— А они точно меня ждут? Или хотят ограбить первого встречного?

— Те-е-бя-а-а… ш-ш-дут. Г-х-ховорящего с дух-х-хами…

Райдер постоял на месте, раздумывая, стоит ли рисковать. Затем решился. Два тонких длинных кинжала, извлеченных из кожаной прослойки голенищ, мгновенно исчезли в рукавах.

— Ну что же. Можно и пообщаться.

"Общение" вышло не столь удачным, как рассчитывал Райдер. Двоих нападавших он убил, одного ранил, еще один сбежал. Причем, сбежал главарь шайки. Поскольку Рикар не собирался изначально убивать — из мертвых ничего не вытянешь, то упустил драгоценное время, силовая защита пропала. В итоге, нападавшие в драке даже умудрились его зацепить. "Неопасно, но обидно", — решил Райдер, с досадой разглядывая прореху на светлой ткани своей туники, украшенную уродливым кровавым пятном. — "И Барбара отчитает как мальчишку".

Он по очереди перетащил тела на задний двор трактира, прикрыв их старой ветошью, чтобы не бросались в глаза. Благо среди ночи в Вилее не принято было гулять — никакие случайные прохожие ему не попадались. "Соленый парус" тоже встретил Рикара сонной полутемной тишиной. Раненый бандит лежал без сознания, но умирать, вроде, не собирался. Райдер бегло просканировал его и на всякий случай связал тряпками руки и ноги. Пока сойдет. Затем обратил внимание на собственную рану. Царапина царапиной, однако порез заметно кровоточил и болел. "Надо бы обработать. Трупы никуда не денутся", решил он, поднимая глаза и отыскивая среди темных окон то, что вело в его комнату. В тайнике должна быть аптечка.

Сначала Рикар попытался войти цивилизованно через дверь. Но, как и предполагал, там оказалось заперто. Можно было, конечно, постучать. И разбудить половину постояльцев. Однако в том не было необходимости. Молодой человек, благодаря высокому росту, без труда дотянулся до кованой завитушки, спускавшейся от навеса над входом, подтянулся. Сначала забрался на козырек, потом на узкий карниз под вторым этажом, опоясывающий здание. Прошел по нему до угла, перебрался на соседнюю стену, придерживаясь за ставни ближайшего окна, и спустя полминуты добрался до своей комнаты.

Стороннему человеку комната могла показаться маленькой, неказистой и куда менее удобной, чем другие номера в трактире. Тем не менее она была особенной. Во-первых, в комнате было несколько тайников, где можно было найти множество предметов первой необходимости. Во-вторых, Райдер установил в ней небольшой генератор силового поля и защиту по периметру стен. Здесь можно было зарядить искин. Или пересидеть практически любой катаклизм, если возникнет необходимость.

В разделе территории Калеи между членами земной команды Вилея была городом Райдера. Ярик с Саяной в городах, которые они курировали, предпочли обзавестись удобными особняками. Вроде дома в Тарте, где в последние дни нередко собиралась земная команда. Райдер же оказался менее прихотливым, ему хватало комнаты в трактире. Более того, он считал это место более выгодным стратегически, чем любой обособленный дом. Раньше Рикар частенько здесь ночевал, но в последнее время было не до того.

Райдер приложил руку в нужном месте рамы, пикнул сработавший датчик, окно открылось. Неожиданности начались сразу же. Во-первых, створкой окна Рикар едва не смахнул на пол цветочный горшок. На чистом рефлексе, он рванул через край окна, рука метнулась вперед, кончиками пальцев хватая край глиняного горшка и возвращая его на место. Не успел Рикар толком сообразить, что такое он поймал, как тело привычно перемахнуло через подоконник, тут же споткнулось обо что-то мягкое и запуталось в занавеске. Все произошло в секунды. Райдер чертыхнулся, не понимая, что происходит. Не мог же он попасть в чужую комнату? На улице ему хватало света неярких фонарей, здесь же он оказался в полной темноте.

Молодой человек хотел перестроить зрение на ночное, но для этого нужно было хоть немного зарядить искин. Райдер, наконец, нашел край длинной тюлевой занавески во всю стену и вынырнул из нее, пытаясь собраться с мыслями. Это однозначно была его комната… он никак не мог ошибиться окном. Мог ли Хак или его жена Гадара попытаться облагородить его жилище? Маловероятно. За предыдущие годы им ни разу это не взбрело в голову.

К счастью, он знал комнату как свои пять пальцев. Райдер повернулся к ближайшей стене, где находился тайник с аптечкой и дополнительный сенсор для включения света, потянулся рукой и… наткнулся на картину. На картину?! В его комнате не было картин! Особенно там, где они будут закрывать тайники. Другими словами, их не было нигде!

К этому времени искин ожил. Зрение перестроилось, видно стало лучше, пусть даже в монохромной серо-зеленой гамме. Таки да, перед ним висела картина. С подсолнухами. Дальше еще одна. И еще. Райдер мысленно застонал, приготовившись к разборкам с Хаком. На окне красовались узорчатые шторы. Тюль оказалась скомканной и сбитой в одну сторону. У окна стояло кресло — это за него Рикар зацепился. Над кроватью появился полог и длинные полупрозрачные занавески. На комоде тоже лежала какая-то кружевная тряпочка — салфетка, мать ее. И статуэтки. Райдер брезгливо поморщился.

И тут же его настигло запоздалое понимание… Хак Хонти не мог сдать его комнату другому! Рука замерла на полпути к выключателю. Глаза метнулись к кровати, пытаясь что-то разглядеть за шелковым пологом. Тело напряглось, на всякий случай готовясь к обороне. В этот же момент занавеска чуть шевельнулась, и глубокий женский голос вежливо произнес:

— Доброй ночи! Будьте добры, потрудитесь объяснить, что вы делаете в моей спальне в столь позднее время…

Чутко спящая Наталья проснулась от неожиданного шороха. Кто-то открыл окно и собирался проникнуть внутрь. Девушка зацепенела, боясь дышать. Грабитель? В голове проносились мысли одна хуже другой… И что делать… кричать? Звать на помощь? Броситься к двери?.. И тут же — а если он окажется проворнее… а если вооружен. Тани молча вглядывалась в тонкую щель между шелковыми завесями, жалея, что в комнате нет ночника. А может, притвориться спящей?.. Вдруг он ее не заметит?

Мужчина между тем успел забраться в комнату. Собрав в кулак остатки самообладания и приготовившись кричать в случае необходимости, Наталья ровно произнесла:

— Доброй ночи! Будьте добры, потрудитесь объяснить, что вы делаете в моей спальне в столь позднее время…

К ее удивлению, голос даже не дрогнул. Незнакомец застыл. Прокашлялся.

— Прошу прощения, — сухо ответил он. — Я был уверен, что это МОЯ спальня. По крайней мере она была ею до недавнего времени.

В груди Натальи шевельнулось неясное волнение. Неужели тот самый неуловимый Каро, которого так боялся Хак? Страх прошел. Значит, этот человек не проник сюда с дурными намерениями. Проснулось любопытство. Девушке нестерпимо захотелось посмотреть на ночного гостя, но вряд ли она смогла бы толком разглядеть его в темноте… К тому же девушка спала в тонкой прозрачной сорочке, поэтому не могла выбраться из кровати. Зато мужчину, похоже, подобные мелочи не смущали.

— Вообще-то я неодета, — с укоризной заметила она, заметив, что он двинулся в ее сторону. Тень остановилась.

— Да… Э-э-э… — Тани показалось, что в самоуверенном голосе промелькнула нотка смущения. — Ладно, прошу меня извинить. Думаю, это недоразумение лучше решить с Хаком. Не возражаете, если я выйду через дверь?

Молодой человек направился к двери, постаравшись обогнуть кровать по максимально широкой дуге. Открыл дверь, на секунду замер.

— Доброй ночи.

В полусветлом прямоугольнике дверного проема черной тенью нарисовалась гибкая высокая фигура незнакомца в свободной длинной рубашке-тунике. Наталью обжег проблеск узнавания. Она прижала ладонь к губам, забыв, что надо дышать, продолжая смотреть вслед мужчине. Говорящий с Духами! Тот самый молодой человек, встречи с которым она невольно искала. Сердце заколотилось часто-часто… в груди стало тесно… Волнение охватило девушку, по крови разлился огонь с ноткой безумия. Едва дверь закрылась, как Наталья вскочила, натягивая на ходу халат. Подскочила к двери, прижалась к ней ухом. Ничего. Незнакомец двигался тихо. Тани приоткрыла дверь, выглянула в щель, затем скользнула в коридор. Наверняка он пошел вниз будить Хака… Коря себя и напоминая, что подсматривать за людьми дурно, девушка тем не менее шаг за шагом двигалась в сторону лестницы, наверху которой и застыла, прячась в тени и прислушиваясь к звукам снизу.

Проскрипели половицами почти бесшумные шаги мужчины, послышался глухой стук колотушки, вызывающей хозяина. Следом раздалось сердитое бормотание разбуженного трактирщика.

— Ты не мог бы для разнообразия иногда появляться по-человечески? Днем и через дверь, — пробурчал он.

— Моя комната занята, — ответил незнакомец.

— А ты что хотел? Твоя плата за комнату закончилась еще два месяца назад.

— Да ладно! Раньше тебя такие мелочи не волновали. Ты знаешь, я бы вернулся и заплатил. А если не я, то ребята бы долг вернули. Это МОЯ комната. И она мне нужна. Какого черта ты сдал ее этой девице?

Похоже, парень был недоволен. И похоже, что с трактирщиком их связывали давние отношения… У него даже комната своя была… Девушка обрадовалась. Возможно, он часто здесь бывает. Но тогда почему задолжал Хаку за целых два месяца? И почему Наталья ни разу его не видела в трактире, если он был в городе? Надо будет расспросить хозяина о визитере, тем более, что и предлог есть хороший.

— Да понимаешь… мест не было, а твоя комната пустовала — вот и позволил ей там пожить…

— А потом? Трудно было переселить?

— А потом ей твоя комната понравилась, ну я и подумал… пока тебя нет… А теперь и выселять неудобно, — сбивчиво оправдывался трактирщик.

"Врет ведь", — подумалось Наталье. Девушка осторожно подвинулась, чтобы не только слышать, но и видеть говорящих. "А Хак-то побаивается гостя… Но Дрейка боится больше… Что здесь вообще происходит?"

— В общем, это мой трактир! И я решил оставить там девушку.

Гость в ответ стукнул кулаком по столу.

— Мне нужна именно эта комната!

— Хорошо! Тогда сам ей об этом и скажи. Уговоришь ее съехать — комната твоя.

Темноволосый в долю секунды осознал сказанное, на губах расцвела хитрая усмешка. Через мгновение он уже был у лестницы. Пожилой трактирщик с трудом успел ухватить его за край туники, а Наталья испуганно отпрянула в тень, боясь, что ее обнаружат.

— С ума сошел? — зашипел Хак. — Послушай, Каро, ночь на дворе. Дай девушке переночевать нормально. Ты и так, наверное, напугал ее. Приходи завтра… И лучше вечером, днем она где-то гуляет.

Каро кивнул. После чего бегло огляделся, лишний раз желая убедиться, что нигде у столов не осталось припозднившихся посетителей. Взял Хака под локоть, увлекая к черному ходу.

"Каро. Значит, все-таки он", — мысленно повторила девушка. — "Красивое имя. Он завтра придет!" Внутри все перевернулось и затрепетало. Завтра!

Девушка постояла еще какое-то время в коридоре, надеясь, что темноволосый парень выйдет, затем вернулась к себе в комнату, обняла подушку и сладко уснула. И снилось ей что-то девчачье — милое, доброе и романтичное.

Райдер задумался. Все шло наперекосяк… пусть даже по мелочам…

— А что б тебя… — вырвал его из раздумий окрик Хака. — У тебя кровь? Что случилось?

Рана на боку словно ожидала, чтобы о ней напомнили, и со словами трактирщика начала болезненно ныть. Каро досадливо поморщился.

— Ничего, царапина. А аптечка, между прочим, в комнате. И сменная одежда тоже. Дай хоть спирта, обработать. И, кстати, у меня тоже для тебя "приятный" сюрприз есть. Точнее целых три. На заднем дворе валяются, — прошептал он. — Как раз те, что напали на меня. Один связанный. Другие… боюсь, безнадежно мертвы, — со мстительным удовлетворением Рикар полюбовался на ошарашенное лицо Хака. — Раз моя комната занята, найди место, где можно подержать живого до завтра — сил нет допрашивать сейчас. И помоги спрятать трупы — только не закапывай. Я их заберу.

Глава 8

10 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Проснувшись спозаранку, Наталья почувствовала необычайный прилив сил. Хотелось петь, танцевать, кружиться от счастья. Душа требовала простора и свободы. Не в силах усидеть на месте, девушка сбежала из трактира. По дороге заскочила на кухню, застала там кухарку и попыталась распросить ее о ночном госте. Та отвечала скупо и односложно. Мол, ну да, ну Каро, ну есть такой. Да, снимал комнату. В последнее время не появлялся… В общем, ничего интересного. И Тани небеспочвенно подозревала, что Хонти скажет не больше. Логичнее уж было расспросить его дочку. Та поделилась бы какими-нибудь интересными сплетнями, но девушки поблизости не было. Выйдя на улицу, Наталья пошла к любимому утесу, где с удовольствием протанцевала почти до вечера.

Райдер встал поздно. Что, впрочем, не было удивительным, учитывая, что лег он под утро. Вызвал с базы Ярика. Переслал ему вытащенные из логов фотографии нападавших, чтобы тот сформировал и распечатал портреты.

Вышел к Хаку, отказался от завтрака и направился вместе с трактирщиком к своим вчерашним "друзьям". Хонти заметно нервничал. И было от чего. Вчера ночью, подумав хорошенько, они с Райдером спрятали трупы в одной из холодильных камер. Хоть Хак и запер дверцу, и запретил своим туда лазить, но волновался, как бы у кого-то из служанок не обнаружился запасной ключ, и она не сунула туда свой длинный нос.

— Забери отсюда своих жмуриков, — прошипел он, воровато оглядываясь по сторонам, чтобы никто не услышал. — Ты обещал.

— Ага, — бросил Райдер, задумавшийся о чем-то своем. — Давай их пока к раненому в комнату перетащим. У тебя есть большие мешки или еще что-то… может, от рыбы… в чем тебе продукты поставляют?

— Каро, у меня тут небольшая таверна, а не завод по переработке морепродуктов. Мне рыбу мешками не возят!

Хак ненадолго отлучился и вернулся с парой старых одеял.

— Надеюсь, кровь засохла. Мне жена в голове дырку пропилит, если узнает, чтО я в одеяла заворачивал!

Стараясь никому не попадаться на глаза, Райдер с Хаком по очереди перетащили трупы в крошечную комнатушку, где лежал раненый. Даже невооруженным взглядом было видно, что тому стало хуже. Бледное, но горячее на ощупь тело, неровное дыхание, гусиная кожа, сокращающиеся в ознобе мышцы. Рикар быстро просканировал пациента. Рана воспалилась, температура поднялась высокая и продолжала расти.

— Лихорадка, — со знанием дела сообщил Хак, словно Каро сам не видел. — Как бы не окочурился.

Райдер нахмурился. Терять свидетеля в его планы не входило.

— Мне нужна аптечка. Она ушла? — спросил он, особо выделив слово "она".

— Ушла, — ответил Хак. — Но в комнату я пойду с тобой.

Рикар обреченно вздохнул.

— Боишься, что я у нее чулок украду? Или слово неприличное напишу на стене?

Хонти поджал губы и все равно увязался следом. Райдер открыл ключом дверь, зашел внутрь. Да… приди он сюда в дневное время, не узнал бы свое жилище. Яркий плед на кровати. Старое кресло в углу. Шторки, рюшечки, кружавчики… не то, что их было много… но Рикару и того хватило. Он с ненавистью посмотрел на вязаную салфетку, застилавшую комод.

— Оно такое… — Рикар не сразу сумел подобрать определение, — девчачье.

Да, кружевные салфетки подсознательно вызывали образы классических книжных барышень, романтичных и наивных, с томными взглядами и глуповатым хихиканием. Молодой человек помотал головой, отгоняя непрошеные образы. В конце концов, среди знакомых ему женщин не было ни одно подобной. Но росток неприязни к девице, оккупировавшей его берлогу, уже успел пустить корни.

— Уют.

— Что, прости?

— Я говорю, что это называется уютом.

Рикар вздохнул. Ему этого было не понять. Всю сознательную жизнь провел среди мужчин. А если и попадались женщины, то, как правило, столь же неприхотливые как и он сам.

Молодой человек направился к картине с подсолнухами, снял ее и открыл тайник. Достал аптечку. После чего аккуратно повесил картину на место.

— Вот, — показал он Хаку, — вернул, как было. Пусть висит. До вечера. Потом выселю девицу вместе с ее картинами.

Хонти тоскливо покивал головой…

Спустя час в таверне появился Ярослав. Райдер, к облегчению Хака, передал ему всех троих — и трупы, и раненого — и отправил на базу.

Рикар вышел на улицу. Неплохо было бы и самому туда наведаться. Его царапина подсохла, особенно после того, как он воспользовался лекарствами. Но показаться Барбаре все равно стоило. Но сначала надо разобраться с комнатой.

До вечера оставалось не долго. В межсезонье темнеет рано. Не зная, чем себя занять, молодой человек привычно пошел в сторону центральной площади к городскому храму.

Вечерело. Наталья вспомнила, что целый день не ела. Странное дело — аппетита не было. Девушка собиралась вернуться в "Соленый парус", но ноги понесли на городскую площадь. Она вышла точно напротив храма. И да, ОН был там. Сидел на перилах невысокой ограды, прислонившись спиной к столбику и прикрыв глаза. Наталья немного полюбовалась его профилем, как вдруг Каро распахнул глаза и посмотрел прямо на нее. Две или три долгие секунды они, не мигая, не дыша, смотрели друг на друга. Фигура Каро напряглась, и девушке показалось, он сейчас соскочит с ограды, чтобы подойти к ней. В этот момент Говорящего с Духами окликнул сзади невысокий сгорбленный человек. Смутившись, Наталья развернулась и рванула обратно вдоль улицы, из которой пришла.

Рикару понадобилось всего полминуты, чтобы выслушать некстати появившегося Брокса — один из трупов опознали по портрету его люди. След вел в Шервитонскую провинцию… это территория Волошина. Когда Райдер повернулся обратно, девушки уже не было. Тем не менее, молодой человек с предвкушением улыбнулся, ненадолго забыв и про Хорька, и про чертовы трупы. "Завтра", — решил он мысленно. Сегодня он решит вопрос со своей комнатой, а завтра займется поисками незнакомки. Рикар вдруг заметил, что Хорек все еще стоит рядом.

— Ты ее видел? — кивнул Райдер туда, где недавно стояла девушка. — Кто она?

— Так… если ты про танцовщицу… — Брокс заметил, что Райдер оживился при слове "танцовщица", и угодливо продолжил. — У Хака в трактире танцует. Кажется. И живет там же.

В трактире? Живет? Впервые за последние месяцы из головы Рикара вылетел и дневник отца, и расследование, и текущие проблемы. Значит, живет у Хака… Лукавая улыбка заплясала на губах парня. Он соскочил с перил и, не обращая внимания на собеседника, пошел прочь.

Никогда Наталья так тщательно не готовилась к выступлению. Медленно одевалась, красилась, приводила в порядок волосы. И пусть она себе много раз успела повторить, что ничего особенного не делает, что темноволосый парень тут ни при чем, что он, скорее всего, даже не появится на выступлении, а придет позже… Нет, неправда. Для него. Именно для него она так старалась. Ближе к началу выступления девушка уже с трудом сдерживала порывы выскочить в коридор и подсмотреть украдкой — там ли он. Но сдерживалась, ежеминутно убеждая себя, что это глупости. Что не стоит придумывать лишнего, чтобы не разочаровываться. И только сердце упорно колотилось в груди, не внимая доводам рассудка.

Наталья увидела его, как только вышла на сцену. Да, это был он. Именно он. Стройный худощавый парень с черными волосами, небрежно заплетенными в косу, в одежде со странными знаками, собирающимися в узор вдоль воротника, манжет и по низу туники. Говорящий с духами. Каро. Какой же у него темный, бездонный взгляд…

Сердце Тани сначала подскочило, затем замерло и, наконец, забилось часто-часто. Незнакомец так же, не стесняясь, смотрел ей прямо в глаза. На несколько секунд девушка замерла, не в силах пошевелиться, пропустив начало музыки. Впрочем, и такая пауза казалась зрителям гармоничной. Наконец, девушка откинула голову, стряхивая оцепенение. Тело наполнила привычная легкость, подогреваемая новым чувством — желанием танцевать для понравившегося мужчины. И без того плавные движения стали еще мягче, томный взгляд, якобы устремленный в никуда, то и дело задерживался на лице Каро. В танце появился манящий призыв.

Говорящий с духами недолго сидел безучастным. Тело заныло, наполняясь чужой энергий, пытаясь понять движения девушки, желая принять участие в танце. Каро медленно прикрыл глаза — ему не надо было смотреть, чтобы почувствовать танцовщицу. Он сконцентрировался, представляя себя на ее месте, стараясь ощутить ее эмоции. И как только ему это удалось, принялся танцевать с ней — пусть мысленно, это не важно. Важно то, что для себя он прекрасно чувствовал девушку. Более того, она чувствовала его!

Наталья мгновенно ощутила перемену. Она не понимала, как такое может быть, но ошибиться не могла. То же чувство причастности и общности танца, что она не раз ловила на берегу моря. В чем-то сродни пространственному тоннелю — необъяснимое, ощущаемое неведомым шестым чувством. Она отдалась танцу, то послушно следуя за своим кукловодом, то дразня и удаляясь. Лишь изредка встречая бездонный темный взгляд, чтобы понять, что ей не показалась эта фантастическая нереальная связь, их безмолвный разговор.

Резким аккордом оборвалась музыка. Тани застыла, не понимая, где она, не отводя глаз от немигающего взгляда Каро. Что это было?..

Наконец, очнувшись, танцовщица изящно поклонилась и, как обычно, не дожидаясь аплодисментов, алым вихрем взметнулась вверх по лестнице.

Наверху, у двери своего номера Наталья притормозила. Тяжело дыша, уткнулась влажным лбом в прохладное дерево двери. Замерла в ожидании. В глубине сознания разрасталось твердая уверенность — он придет. Прямо сейчас. Девушка не могла объяснить, что происходило между ними во время танца, что за незримый мысленный диалог они вели, каким образом возможно подобное слияние… Но оно было. Это волшебное забытье не было плодом ее воображения. Она все еще чувствовала тонкую невидимую нить, что продолжала тянуться к нему. И он тоже ее чувствовал.

Сзади на плечи легли теплые ладони. Наталья вздрогнула от неожиданности — Каро подошел бесшумно. Она легко провернулась в его руках, оказавшись лицом к парню. Близко. В считанных сантиметрах от его губ. "Какой же он высокий", — подумала девушка, боясь поднять глаза. Прислушиваясь к ощущениям — щекочущее затылок дыхание, дурманящий сознание хвойный запах, неосязаемая, но так хорошо ощущаемая близость чужого тела. Наталья замерла в ожидании, чувства болезненно обострились. Не в силах терпеть, она слегка подалась вперед… Каро словно ждал ответного сигнала. Одна рука моментально скользнула ей за спину, прижимая девушку ближе, вторая легла на затылок, зарылась в волосы, заставляя Наталью откинуть назад голову. Глаза девушки невольно прикрылись, и мужские губы нашли ее рот.

Наталья не знала, сколько длился поцелуй. Время остановилось. Девушка растворилась в своем нежданном знакомом. Это не было пошло. Это не было поспешно. Это было… гармонично. Как вишенка, венчающая торт, финальный аккорд в музыке, последний мазок художника — завершающий штрих, которого ей не доставало для собственной целостности. Его объятия и поцелуй стали продолжением их танца. Да, именно — не ЕЕ танца, ИХ танца. Она продолжала его чувствовать. Чувствовать тем же неведомым чувством, в глубине собственного сознания.

Каро остановился, словно ожидая… чего? Девушка с трудом сообразила, что молодой человек открыл дверь и завел ее в комнату.

— Я… — хрипло выдохнула она и смутилась. — В общем… у меня раньше не было…

Тани не договорила, уткнувшись в светлую льняную рубашку. Мужская рука ласково погладила ее по голове.

— Если скажешь, я уйду, — шепотом произнес Каро. По телу снова пробежало сладкое волнение, по венам растекся дурманящий яд.

— Нет! — выкрикнула девушка, уцепившись для верности в рубашку. — Не надо. Это так… — она запнулась, не в силах подобрать нужное слово. — Правильно! Да, правильно!

Точно так же она чувствовала себя когда-то в тренировочной комнате, понимая, что обрела там частицу себя. И ради этого кусочка была согласна бросить и Землю, и танцевальную школу, и прежних друзей. Так было и сейчас — еще один внутренний кусочек нашел свое место, наполняя душу девушки незнакомым ощущением полноты и гармонии. — Не уходи. Никогда не уходи!

Каро улыбнулся, поднимая девушку на руки.

— Тогда я останусь с тобой.

Глава 9

11 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея — Земная станция

— Ну как? Уговорил ее переехать в другой номер? — услышал утром Каро вопрос Хака.

Молодой человек проснулся на рассвете. Оставил записку, что вечером вернется, осторожно вышел из комнаты, чтобы не разбудить спящую девушку.

— А? Что? — Каро не сразу сообразил, о чем его спрашивает Хак. Затем вспомнил… Ах да, действительно, незнакомка ж заняла его личную комнату.

Он весело усмехнулся и махнул рукой.

— А, ладно, пусть живет.

Скомкано попрощался и умчал по своим делам, не замечая, как с облегчением выдохнул трактирщик:

— Вот и славно…

У Рикара же оставались свои нерешенные вопросы.

Спустя два часа он вошел во внутреннее подпространство "Гонщицы" и тут же наткнулся на Дрейка. Тот сидел на полу, прислонившись к стене.

— У тебя все в порядке? Не знал, что ты на Калее, — пробормотал он, удивляясь, как мог пропустить приезд командора.

— Конечно, в порядке. К Оргену зашел.

Райдер согласно кивнул — он и сам нередко здесь посиживал, общаясь со старым духом, что поселился в искине корабля.

— Пообщаться захотелось?

— Да не то чтобы… — бросил Колин. И одновременно с ним отозвался сам дух:

— Это мне захотелось. Общение с самим собой, знаешь ли, не такой уж частый опыт. Интересно…

— В смысле?

— Тебе не понять, — глубокомысленно ответил Орген. — Вот Колин поймет…

Командор в ответ отмахнулся.

— Не начинай…

Рикар в растерянности смотрел на Дрейка с надеждой на пояснения, но тот молчал.

— Ну, ладно, — не стал навязываться Райдер и сменил тему. — А ты сегодня без Ольги?

— Ага. Она занята. С дитем нянчится, — хмыкнул командор. Полюбовался на широко раскрывшиеся глаза Райдера и добавил. — Подопечный у нее есть. Парнишка молоденький.

Райдер с чувством пнул ногой в ответ стенку коридора.

— Надоели вы мне со своими шутками. И ты, и Орген!

В ответ снова послышался смех Оргена. И даже никогда не улыбающийся Дрейк, кажется, весело хмыкнул себе под нос.

— Ладно, я пойду. Мне к миссис Джексон надо, — бросил он напоследок и зашагал по коридору. Дрейк смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за поворотом.

— Он принес волос Раски. Собирается сделать анализ. И еще показать экстрасенсам, — сообщил Орген Колину.

— Вот как?

Дрейк подавил желание окликнуть Рикара.

— Все тот же непослушный мальчишка, — с мысленной улыбкой пробормотал он. — Если я ему скажу не лезть к Раски, он согласится… И возьмется за него с удвоенной силой.

Синхронно отозвался сдвоенный голос обоих Оргенов:

— Это точно…

Дрейк выждал пять минут и тоже отправился в лабораторию.

— Прости, Рик, я тут вспомнил, что мне тоже надо с Барбарой переговорить. Не оставишь нас на полчаса?

Райдер поморщился, но согласился. Вышел, прикрыв за собой дверь. Пожилая женщина в белом халате вопросительно посмотрела на Дрейка. Тот сделал из силовой основы небольшой стул, повернул его задом наперед и присел, сложив руки на спинке.

— Где волос, что тебе принес Райдер?

Барбара приподняла тоненькую пробирку. А Дрейк продолжил:

— Я понимаю, что Райдер твой непосредственный начальник, и что формально я не имею права давать тебе указы, не поставив его в известность. Тем не менее, я очень прошу тебя не говорить Райдеру о результатах анализа. Точнее, сказать ему, что ничего интересного не нашла. Более того, твои экстрасенсы должны сделать то же самое.

Миссис Джексон продолжала вопросительно смотреть на Дрейка, ожидая пояснений. Тот вздохнул.

— Это просьба. Настойчивая просьба. Сделай анализ ДНК. Прямо сейчас. Ты поймешь. Райдер узнает, конечно, тоже. Но не сейчас. Рано еще.

Барбара повернулась к приборам, вставила пробирку в открывшееся гнездо, запустила необходимую программу. Дрейк молча наблюдал за коллегой, отмечая как постарела миссис Джексон за последние годы. Муж Барбары давно погиб. Сам Колин никогда его не знал. Детей не было. И нерастраченную материнскую заботу она щедро делила между членами земной команды. Они давно стали ее единственной семьей. Она давно привыкла переживать за каждого их них, как за собственного ребенка. И вряд ли ее сейчас порадуют результаты анализа.

— Твою ж мать! — выругалась миссис Джексон. Дрейк не мог припомнить случая, когда бы Барбара себе подобное позволяла. — Как такое может быть?

Доктор внимательно посмотрела в глаза командору, но тот молчал.

— Клонирование людей запрещено законом, — прошептала она.

— Да, — согласился Колин. — Потому что это не клон.

Барбара устало опустилась в кресло.

— Это то, что я думаю? Райдер прав, и люди действительно могут попадать в прошлое?

— Да…

— Через пятно?

— Да…

— Но… а остальные…

— Остальные попали в более далекое прошлое. Раски повезло. Его не так далеко забросило. Тому есть объяснение, ты его узнаешь со временем.

Барабара затихла. Молчала минут пять, размышляя. И Колин молчал, ожидая вопросов.

— Когда? Когда он пропадет?

— Скоро. Через несколько месяцев.

— Кто еще? С ним?

— Из наших никого.

— А навигатор? Кто поведет корабль?

— Наталья Волошина.

— Волошина? Сестра Ярика? Она навигатор?

— Да, сейчас проходит практику на материке.

Миссис Джексон снова замолчала, прикрыла руками лицо.

— Я… — пожилая женщина пыталась справиться с нахлынувшими чувствами. — Я всегда верила в глубине души, что Рик прав. Но увидеть доказательство своими глазами… Почему нельзя сказать Райдеру?

Колин коротко кивнул в сторону монитора с результатами анализа.

— Из-за него. Он уже жил в этом времени. И в его прошлом, нашем будущем, команда про Раски не знала. Понятия не имею, чем может обернуться прямое вмешательство…

— Я понимаю…

— В течении времени есть простой закон, — зашелестел в искинах голос Оргена. — Нельзя изменить историю, если ты не знаешь, что менять. То есть, если человек попадает в прошлое, и он не знает точно, что в этом прошлом должно произойти, он не сделает ничего лишнего. Это значит, что его действия уже записаны на страницах истории, и что каждая раздавленная им бабочка действительно когда-то была раздавлена. Но ход времени можно изменить, если точно знать, что менять. Если намеренно помешать или изменить события, которые должны произойти. Например, раскрыть личность Райдеру личность Раски Шинона. Это событие, которого не было в прошлом Раски.

— И что тогда произойдет?

— Я не знаю, — ответил Орген. — Никто не знает. Может, история пойдет другим путем.

— А лично я не заинтересован, чтобы она шла другим путем, — перебил Дрейк Оргена. — В моей жизни от этого многое зависит.

— Но… если я и Рикар не знали о будущем, то и этот волос бы ничего не изменил. Даже если бы я ему рассказала?

— Возможно. А может, ты бы сама сделала правильные выводы и решила промолчать. Или поговорить сначала с самим Раски, — ответил Колин и с усталой усмешкой добавил. — Я просто решил подстраховаться.

— Барбара? Ты сделала анализ? Какие результаты? — спустя час связался с ней Райдер.

С той стороны повисла секундная пауза, словно миссис Джексон собиралась с мыслями.

— Сделала… — ответила она и снова замолчала.

— И? — поторопил ее Рик.

— И ничего. Раски Шинон в нашей базе не числится.

— А Ларри и Ден? Что они сказали?

— Тоже ничего интересного. Какая-то связь с Валентой есть, что не удивительно — они были близкими друзьями. Но ничего более. Раски не хотел смерти Акина, и не причастен к ней.

Райдер невнятно фыркнул. Жаль… очень жаль… С Раски явно нечисто… И Рикар надеялся получить повод, чтобы прижать его.

Барбара оборвала связь, устало прислонилась к белой стене медотсека. Только что она соврала своему начальнику. Более того, приплела туда же своих подчиненных, которым вообще волос не показывала. Вроде, Райдер поверил. Осталось надеяться, что он не захочет поговорить с экстрасенсами лично. Миссис Джексон, проработавшая на Калее почти всю свою жизнь, впервые столь грубо нарушила устав. Сейчас, после разговора, она начала сомневаться — а стоило ли так поступать?

— Стоило, — оборвала она саму себя. Колин прав. Как минимум, надо поговорить с самим Раски.

Наталья проснулась поздно. Долго лежала в кровати, наслаждаясь каждым мгновением. Каро рядом не было — она это чувствовала. Тем не менее, сладкая истома продолжала щекотать расслабленное тело. Не открывая глаз, она прислушивалась к окружающим звукам и ощущениям — от пения птиц за окном, до звона посуды, доносящегося с первого этажа, от легкого сквозняка, щекочущего кожу шеи до прохлады простыней, куда дотягивались босые ноги. Поворачивала голову, ловя закрытыми веками случайные солнечные зайчики. И улыбалась. Действительно ли весь мир вокруг изменился, или только она одна? Блаженно потянулась, мурлыча, и, наконец, открыла глаза.

Ей хотелось смеяться. Хотелось петь. Хотелось танцевать. Нет, не просто танцевать. Наталье казалось, что сейчас она смогла бы научиться летать. Беглый взгляд выхватил оставленную на зеркале записку. Она звонко рассмеялась, одновременно качая с укором головой — Каро использовал для этого ее помаду.

"Вечером вернусь".

— Я счастлива, — вслух произнесла девушка, с удивлением прислушиваясь к звуку собственного голоса. — Я влюбилась. С первого взгляда. Разве так бывает?

Не переставая улыбаться и мурлыкать себе под нос песенки, она скользнула с постели, послала воздушный поцелуй записке на зеркале. Оделась и вышла в общий зал. Отказалась от еды, сделала себе чай и села у окошка, уставившись наружу бездумным мечтательным взглядом.

— Вижу, что утро у тебя доброе, — произнес рядом знакомый скрипучий голос. Раски! В ответ Тани счастливо рассмеялась.

— Да!

— Рад за тебя, — с улыбкой произнес Шинон. Наталья, оставив на столе забытый, давно остывший чай, легко взвилась на ноги, протанцевала вокруг приятеля, со смехом чмокнула его в щеку.

— Я… Я… — с воодушевлением начала она, но так и не закончила. — Я сама не знаю, что я…

И снова принялась смеяться, не обращая внимания на посетителей. Раски, не сдержавшись, тоже расплылся в широкой улыбке.

— Пойдем, у меня для тебя еще один сюрприз есть. Для полного счастья, — сказал он. — Хотя куда уж полнее.

Заинтригованная, Наталья сбегала в комнату за курточкой и отправилось за Шиноном. Неспешным прогулочным шагом они миновали порт, центральную площадь, прошли мимо храма, где Наталья невольно обернулась и задержала взгляд на балюстраде, где вчера сидел Каро. Снова мечтательно улыбнулась.

— Он придет вечером, — прошептала она сама себе, не замечая, как прислушивается к словам ее спутник.

— Еще бы он не пришел, — буркнул в бороду Раски.

Наконец, мужчина привел ее в знакомый зажиточный квартал. Не так давно они здесь гуляли… Наталья ускорила шаг, обгоняя попутчика, и притормозила у дома, куда они заходили в прошлый раз. Теперь он не казался заброшенным. Ветер не носил по дорожкам листья и мусор. Кусты живой изгороди аккуратно подстригли. Засохшие из-за межсезонья цветы убрали с клумб. Впрочем, обжитым дом тоже не выглядел. Не видать было дымка над крышей, не колыхались у ставен прозрачные занавески.

— Его купили, да? — с ноткой грусти спросила Тани, вглядываясь в пустые окна.

— Да. Вчера вечером. Я купил, — ответил Раски, толкая дверцу калитки. — Проходи.

Зайдя в дом, девушка огляделась.

— Такое чувство, будто я только вчера была здесь.

Она прекрасно помнила и гладкость деревянных перил, и резные двери, и огромный зал…

— Это и есть сюрприз, — проговорил Раски, следя за реакцией девушки. — Можешь открыть школу.

Вспыхнувшая на лице Тани радость сменилась подозрительностью.

— Это слишком дорогой подарок. Я так не могу…Такие широкие жесты…

Девушка мельком взглянула на Раски и замолчала. Она заметила, что тот выглядит гораздо приличнее, чем в их первую встречу. Борода подстрижена, волосы причесаны, костюм простой по крою, но из добротной, дорогой ткани… Уже не бродяга, а уважаемый профессор и бизнесмен. А не для нее ли, не для Тани, он так приоделся? Нет, надо отказаться от дома…

С другой стороны, воображение мимо воли рисовало приемную, стенд с расписанием, раздевалки…

Шинон некоторое время наблюдал за сменяющими друг друга мыслями на лице Тани. Затем не выдержал и вздохнул. Подошел ближе, взял девушку за руки, попытался поймать ее взгляд.

— Тани, посмотри на меня. Пожалуйста. Я знаю, что дарить дорогие подарки просто так не принято. Тем не менее, считай этот жест исключительно дружеским. Я ничего не собираюсь требовать взамен. Если тебе будет легче, пусть этот дом остается моим. Но я тебе разрешаю здесь жить и открыть школу. Так лучше?

Наталья неуверенно кивнула, понимая, что отказаться не сможет.

— И еще, — продолжил мужчина, отпуская руки девушки. — Не волнуйся. У меня нет никаких…, - Раски слегка поморщился, чуть не сказав "пошлых намерений", — романтических планов в отношении тебя или желания позже потребовать деньги обратно. У тебя с самого начала было много вопросов. Например, почему Дрейк оставил для меня письмо, и откуда я его знаю… Это долгая история… Сейчас она бы объяснила мой "широкий жест", как ты выразилась. Но я не могу рассказать. Подожди немного, со временем все прояснится. Хорошо? А пока… не знаю… считай это подарком друга, брата, родственника, кого угодно.

Девушка просветлела.

— Хорошо, — согласилась она. Секунду поколебалась и крепко обняла Шинона. — Спасибо большое. Ты представить себе не можешь, как много это для меня значит.

"Могу. Могу представить", — усмехнулся мужчина, машинально погладив девушку по волосам. — "Подумаешь, какой-то дом…"

Тани скользнула в зал, что в прошлый раз присмотрела для занятий. Впервые за все утро она перестала думать о Каро и предыдущей ночи. Мозг заработал в знакомой деловой струе, получая удовольствие от привычных некогда задач. Девушка принялась планировать, что и как здесь будет, автоматически прикидывая список дополнительных работ, смету и планы на ближайшие дни. Девушка вспомнила суету своей старой школы и предвкушающе усмехнулась. Да, засиделась она в праздности. Расслабилась. Мозги размякли. Того и глядишь, превратится некогда бойкая девушка в клушу. Пора бы собраться. Хоть сейчас у нее "практика" на полгода, потом она будет здесь жить, как и остальные члены команды. Поэтому прочь страхи и всяческие "если" — она и здесь найдет свое место.

15 ноября 2х51 года по земному календарю.

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея

Спустя четыре дня Раски Шинон сидел в любимом углу "Соленого паруса". Зная, что Рикар сегодня задержится, он позволил себе зайти, посмотреть на выступление Натальи. За раздумьями не заметил, как на пороге появилась пожилая женщина, выхватила его глазами из массы посетителей и направилась прямиком к нему. Раски не успел сделать вид, что ему пора или отступить каким-либо другим образом. Женщина подошла ближе, молча и пристально глядя ему в лицо…

— Здравствуй… Барбара, — произнес Раски, первым опуская глаза. Понял — она знает.

Миссис Джексон присела рядом. Взяла Шинона за подбородок, повернула его голову в одну сторону, затем в другую. И, наконец, отпустила…

— Тебя почти невозможно узнать… — медленно произнесла она.

— Почти?

— Да, почти. Анализ ДНК обмануть сложно, — рассмеялась она. И тут же вздохнула. — У меня есть твой волос. И с Дрейком немного поговорили. Как обычно, после разговора с ним вопросов осталось больше, чем ответов.

— Райдер знает?

— Нет, я не сказала… Как же тебя угораздило… Сколько ты уже здесь? Нет, не говори. Двенадцать лет, верно? Почти тринадцать… Как же ты жил это время?

— Ну… поначалу было сложно… Сейчас нормально, — отозвался Раски. — К тому же… уже недолго осталось. Я скоро смогу вернуться.

— Теперь многое становится понятным. И странный сбой в работе навигационной системы, когда она зафиксировала тебя сразу в двух местах. И украденный флакар, что так и не смогли найти… неудивительно, что штатный экстрасенс не почуял чужаков… чужих там как раз и не было…

Миссис Джексон замолчала. Жестом подозвала разносчицу и заказала ей пива. На удивленный взгляд Раски пожала плечами, мол, что такого… Тем временем в трактире приглушили свет, заняли места музыканты. На сцене появилась танцовщица.

— Это Наташа? Красивая девушка… очень красивая…

— Да.

— Но если она была ведущим навигатором и тоже летела на том корабле… Что с ней случится?

— Не знаю, — помотал головой Раски. В глазах промелькнула застарелая боль. — Я много лет думал об этом. Я собирался даже дождаться ее и предупредить, чтобы она не летела… Но если она не полетит, тогда я — тот другой, нынешний я — не попадет в прошлое и не сможет ее предупредить, и она все равно полетит… получается замкнутый круг… сложно все. А недавно получил письмо от Дрейка. Он говорит, что с Натальей все будет в порядке. Хочется ему верить, — Раски поднял глаза на Барбару. — И да, я очень рад тебя видеть. Чертовски надоело от всех бегать и бояться, что кто-нибудь меня узнает…

— А другие члены команды, что были на корабле? Они перенеслись вместе с тобой?

Раски снова качнул головой.

— Нет, я не знаю, куда их забросило. Мне повезло, что я ушел всего на тринадцать лет назад.

Мужчина замолчал. Барбара тоже притихла, неспешно попивая пиво и не отводя глаз от сцены. Она видела Наталью только на старом головидео, что когда-то показывал Ярик, хвастаясь успехами сестренки. Но там Волошина была почти ребенком.

— Знаешь, после перемещения я даже обрадовался, — неожиданно заговорил Раски. — Как же! Я — фактическое доказательство того, что люди попадают в прошлое. Чуть было к нашим не побежал. А потом сообразил. Это же и мое прошлое! Мое собственное! Я уже прожил его один раз. И в моем прошлом, тринадцать лет назад, меня второго не было. Команда не знала обо мне! О моем перемещении… Что будет, если я все изменю? — Раски прервался, глотнул пива. — Это только в книгах весело читать о временных парадоксах. На деле же… в общем, у меня уже мозги набекрень. Скорее бы все закончилось.

Барбара пересела поближе, участливо похлопала собеседника по спине.

— Если тебе что-то будет нужно, обращайся ко мне. Договорились? Ты ведь найдешь способ связаться? Вон хотя бы через Хака, — махнула она рукой в сторону стоящего за стойкой трактирщика.

— Спасибо. Конечно.

Глава 10

Следующий месяц прошел однообразно как для земной команды, так и для Натальи. Рикар с друзьями искали дневник. Нити и зацепки, что они успели найти в первые недели после убийства, оборвались. Рикар в три раза повысил и без того фантастическую сумму вознаграждения. Но единственное чего добился — ложных наводок стало больше. За неимением других данных, ребята начали планомерно проверять людей из своих списков — тех, кого мог шантажировать Акин. За кем-то следили — если не земляне, то нанятые Риком криминальные элементы, у кого-то делали обыск — либо напрашивались на приглашение, либо проникали в дом не совсем законно, а иной раз даже пользовались любезным предложением дента и обыскивали дом с помощью стражей, на ходу состряпав какой-нибудь нелепый предлог, а затем искренне извиняясь за беспокойство. Время шло, но ничего нового оно не приносило.

Впрочем, еще месяц-полтора назад Райдер злился бы и действовал еще активнее, а сейчас… в глубине души он рад был временному затишью, предпочитая как можно чаще возвращаться в Вилею, в "Соленый парус", к Тани…

Девушка в свою очередь, получив в подарок дом, развила бурную деятельность по переделке его в школу. Каро было огорчился, узнав, что дом для Тани купил Раски Шинон. И даже заявился с требованиями продать дом, мол, он сам его своей девушке подарит. Но Раски рассмеялся, сообщив, что дом и так оформлен на имя Тани, поэтому ни продать, ни отдать он его не может. И что если Каро так сильно хочется, то он может купить его у самой Тани. Рикар позлился, не понимая, чем вызвана столь подозрительная щедрость со стороны малознакомого мужчины, и попросил держаться от его девушки подальше. Тани, узнав об этом разговоре от Раски, посмеялась. Заверила Каро, что Шинон ей друг, зато сам Каро — часть ее души, и кому, как не ему, знать об этом.

В короткие сроки девушка с помощью Раски и Каро нашла рабочих и материалы, сделала ремонт. Развесила объявления о наборе в школу. Сократила до минимума выступления у Хака. И села писать учебные планы.

Их отношения с Каро тоже развивались. Спустя месяц Наталья вдруг сообразила, что они с Каро не похожи на обычных влюбленных. Они много времени проводили вместе, пытаясь лучше узнать друг друга. Помимо безумно-упоительных ночей, часто гуляли, разговаривали обо всем на свете… При этом спроси кто Наталью о Каро, она бы признала, что ничего о нем не знает. Ни о его семье, ни о его занятиях, ни дня рождения, ни любимого блюда… ничего такого, что молодые люди обычно сообщают друг другу в первую очередь. Каро ни разу не поинтересовался, откуда она появилась или где училась танцевать. Тани была ему благодарна за это, не желая лгать любимому человеку или выкручиваться полуправдой. В ответ она не расспрашивала Каро о его делах, понимая, что если понадобится, он сам расскажет. А если нет, то не так это важно. Взамен он интересовался, что она чувствует, когда танцует. Что делает ее танец особенным? Чем он наполняет ее жизнь. Наталья делилась с любимым магией танца. Каро знакомил ее с невидимым миром духов, заставляя закрывать глаза и прислушиваться к чувствам. Несколько раз они ходили вместе на утес, где парень представил девушке своих приятелей — Эхха, Ииса и Айра, и, конечно, Ласса. Девушка не понимала их слов, но научилась чувствовать их и приветствовать. Наталья и Каро вдруг обнаружили, что их связывает намного больше, чем простая привязанность, чем обычный интерес, основанный на банальных фактах биографии — "ах, она из хорошей семьи", "первая красавица", "у нас столько общих интересов". Разве это имело значение? У них было намного больше. Они закрывали глаза и растворялись друг в друге, деля на двоих ощущения нереального мира, недоступного другим.

Дата

(совсем в них потерялась — проверять и править буду позже. По моей хронологии в сумме прошло два месяца. На самом деле уже чуть больше — 2,5–3.)

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея.

Этот вечер разбросал землян по всему материку. Щеголевато одетый Ярик в уголке бального зала активно спаивал… то есть, простите, флиртовал с молодой девицей из местного общества.

— Так что за бумаги вы видели в сейфе отца? — шептал он ей на ушко, щекоча кожу своим дыханием, и одновременно подливая в бокал вина. Девушка смотрела на Волошина пьяными преданными глазами.

— Так я и показать могу… В кабинете как раз никого нет… — томно пробормотала она, закатывая глаза.

"Хоть бы до кабинета успели дойти. А то вырубится прямо здесь", — подумал молодой человек, подхватывая дочь хозяина дома под руку и вытаскивая ее из зала.

В то же время Саяна в нескольких сотнях километров от напарника вскрыла защелку на окне третьего этажа в особняке местного промышленника. Тонкая фигура, затянутая в темное трико легко перепрыгнула через подоконник. Девушка машинально перестроила зрение, привыкая к темноте помещения. Огляделась в поисках сейфа. Картина над камином — хозяин особняка собственной персоной в полный рост. На верхе и с саблей. Аскер хмыкнула. "Зуб даю, сейф за портретом. Как банально". Девушка уверенно подошла к нарисованному рыцарю. Заглянула под картину, удовлетворенно кивнула и принялась за взлом.

Рикару, как обычно, досталась самая неинтересная задача — проверить три очередные наводки на дневник. Судя по статистике, результат ожидался таким же бесплодным, как и раньше. Но проверить стоило — чем черт не шутит. Двоих "владельцев дневника" он уже посетил, остался последний — в Риосе. Рикар приземлил флакар за городом, сверил время и вздохнул. Он уже четыре дня не видел Тани. И в Вилею сегодня снова не успеет. Разве что к утру… да и то, если спать не будет.

Сама же Тани, держа в руках крошечную лампу, шла по спящему трактиру, медленно ступая на скрипящие половицы, стараясь никого не разбудить. Она спустилась в общий зал, завернула на кухню. Неспешно развела огонь, нагрела молока. Налила его в толстую кружку и добавила меда. Потом присела на табурет, подогнув под себя одну ногу, обхватила пальцами теплые бока кружки и крепко задумалась.

Каро не появлялся четыре дня. Он и раньше пропадал на два-три дня. Иногда предупреждал заранее, иногда нет. Наталья уже знала, что у молодого человека в любой момент могут возникнуть неотложные дела вдали от Вилеи, и что он не всегда может вернуться к ней, как бы ни хотелось. Девушку беспокоило другое. Она заметила странную закономерность. В первый день без Каро она отлично себя чувствовала, активно занималась делами. Скучала, понятное дело, за любимым, но без болезненного фанатизма. На второй день молодой человек все упорнее проникал в ее мысли, вытесняя все остальное. Девушка начинала хандрить. На третий она практически не могла ни на чем сосредоточиться. Не хотелось ничего делать, пропадал аппетит. В целом, ничего особенного здесь не было. Любовь — она такая. Вполне нормальные симптомы. А сейчас… впервые Каро не было так долго. Целых четыре дня. И сегодня стало еще хуже. Наталья забила на дела и целый день просидела у себя в комнате, уставившись в окно, погруженная в мрачную апатию. Почти ничего не ела. А к вечеру поняла, что еще и заснуть не может. Уставшая, вымотанная собственными эмоциями, девушка долго ворочалась с боку на бок. Затем встала и пошла на кухню, в надежде, что теплое молоко с медом поможет ей расслабиться. Не помогло. Она с трудом заставила себя сделать пару глотков. Так и сидела, бездумно глядя в чашку.

"Разве это правильно? Разве от любви, да еще и взаимной, может быть так плохо?" — крутился в голове вопрос. Наталья отставила кружку и поплелась обратно в комнату. Лишь под утро измученный организм сумел погрузиться в невнятное забытье, мало похожее на сон. "Надо будет с Каро поговорить", — мелькнула последняя мысль.

Зато утром Наталья проснулась на удивление бодрой. Более того, волна неожиданного счастья с головой накрыла ее, едва она открыла глаза.

— Каро вернулся! — с уверенностью произнесла девушка, вскакивая. Нет, он пока не здесь. Но недалеко, она чувствует! Он торопится, он скоро будет здесь!

Наталья оказалась права. Спустя полчаса в комнату ввалился уставший, небритый мужчина и сразу попал в объятия любимой девушки.

— Я ночь не спал. Хотел к тебе побыстрее добраться, — прошептал Каро, прижимая к себе Тани и зарываясь лицом в ее волосы.

— Тогда давай спать. Я тоже… плохо спала сегодня…

Вчерашние страхи тут же показались Наталье мелкими и несущественными, подавленные утренним светом, знакомым теплом объятий и собственной эйфорией. Подумаешь, соскучилась… с кем не бывает. Она уютно устроилась в руках своего мужчины и уснула со счастливой улыбкой на губах.

Вечером Рикар, Ярик и Саяна собрались на базе, чтобы очно обсудить сложившуюся ситуацию и дальнейший план действий. Список главных подозреваемых они худо-бедно проверили и ничего не нашли. А разбираться со всеми подряд — на это могли уйти годы. Ребята понимали — то, чем они занимались последний месяц, скорее от безысходности, нежели реально полезные и продуманные действия.

— Я дал запрос на Землю, чтобы нам прислали следователя и парочку криминалистов ему в помощь. В конце концов, расследование преступлений — не наш профиль, — сообщил Райдер. — Они приедут через неделю с вахтовым кораблем. Можете пока устроить себе выходные. Развеяться.

Ярик с Саяной дружно кивнули. Рикар достал бутылку вина и три бокала. Давно они не сидели просто так, по-дружески, никуда не торопясь. Постепенно все расслабились. Ближе к вечеру Рикар поднялся из силового кресла.

— С вами хорошо, но мне пора.

— Куда? — переспросила Аскер, сонно зевнув. — Сам же сказал: отдыхаем! Вот и отдыхай!

Рикар усмехнулся.

— Санька, а тебе не кажется, что Рик почти перестал ночевать на базе, — с хитринкой в голосе поинтересовался Ярик. Саяна безразлично пожала плечами — первый раз что-ли. Ветхая, давно несмешная шутка, гуляющая между ними лет пятнадцать. Сейчас Ярик спросит, не завел ли Райдер себе на материке девицу…

— Ты часом девицу себе на материке не завел?

Саяна фыркнула, мол, сколько ж можно. Ярослав взглянул на приятеля, встретил его взгляд и осекся.

— Что? Правда завел?

Такого продолжения Аскер не ожидала. Теперь и она встрепенулась, с интересом прислушиваясь к разговору. Посмотрела на Райдера, на лице которого блуждала мечтательная улыбка.

— Она такая… — начал Рикар, но не нашел нужных слов и махнул рукой. — Она духов слышит… Представляете?

Саяна с Яриком потрясенно смотрели на приятеля.

— Да ты влюбился дружище… — констатировал Волошин, в глубине души уверенный, что Рик сейчас пошлет его к черту за подобные предположения.

— Наверное… — пробормотал их командир, отворачиваясь. А спустя несколько секунд переслал вытащенный из логов портрет девушки.

— Твою мать! — тут же выдал мгновенно протрезвевший Ярослав. — Да это же…

Саяна двинула приятеля локтем по ребрам, заставляя замолчать. Затем очаровательно улыбнулась.

— … это же… редкая красавица, — натужно закончил Волошин.

— Да, Рик, тебе повезло, — поддакнула Саяна, продолжая улыбаться. В отличие от Ярика, трясущегося над своей маленькой сестричкой, Саяна воспринимала Наталью как взрослую и самостоятельную женщину, и подобный поворот сюжета ее немало позабавил. Правда, ее интересовал вопрос, как Наталья, которая сейчас якобы медитирует в Тибете, оказалась на Калее?

Волошин продолжал бросать хмурые взгляды на Райдера, но Рик с непривычно отстраненной усмешкой, смотрел сквозь приятеля, не замечая, как тот дуется. В итоге Ярослав дождался еще одного тычка и заставил себя растянуть губы в неестественном оскале.

— И где же ты встретил свою девушку? Как ее зовут?

— В "Соленом парусе". Ее зовут Тани…

— Тани… — Ярик выжидающе напрягся, ожидая продолжения. Следом за ним напрягся и Рикар, сообразивший, что до сих пор не знает фамилию девушки. Он прокашлялся и резковато закончил:

— Просто Тани.

После чего поспешно попрощался и скрылся за дверью.

Волошин смотрел то на закрытую дверь, куда ушел Рикар, то на Саяну. Наконец, ударил кулаком по подлокотнику силового кресла. Не удовлетворившись эффектом, встал, подошел к стене и изо всей силы грохнул по ней. Саяна наблюдала за приятелем из-под полуопущенных ресниц, продолжая потягивать вино.

Ярик обернулся — ему необходимо было выговориться. Он приподнимал руки, пожимал плечами, и явно не знал, с чего начать. Аскер с улыбкой следила за приятелем, и эта улыбка бесила его еще больше.

— Как он мог?! — наконец прорвало Волошина.

— Как он мог что? — спокойно, с едва уловимой иронией, которую, впрочем, рассерженный Ярик не заметил, произнесла Санька.

— Как он мог… с Наташкой…

— Как он мог с Наташкой что? — снова переспросила девушка, уже не скрывая веселья.

Ярослав несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, собираясь с мыслями.

— Она еще ребенок! А я ее брат! Точнее формально я вообще ее отец! Почему мне не сообщили?

Саяна устало покачала головой.

— Ярик, Наташке двадцать три. Она уже целых полгода как совершеннолетняя! А по меркам Калеи и вовсе старая дева.

— Вот-вот! Всего полгода как…

— Ты издеваешься, — перебила его Саяна. — Сам в пятнадцать уже вовсю с Тонькой с параллельного класса крутил. Причем явно не за ручки держались.

— С Тонькой? Да не было там ничего. В смысле ничего такого… целовались только. И вообще. Я мужчина, мне можно. А девушки такие нежные и ранимые.

— Ага, — с коротким смешком поддакнула Санька, — это ты Тоньке расскажи. Можно подумать ей тогда сорок было.

Ярик угрюмо засопел. Вероятно, ожидал встретить понимание со стороны Саяны, а тут… Девушка отставила пустой бокал, мягко потянулась, ожидая продолжения разборок.

— Но почему он ее не узнал? Я же сто раз показывал голографии Наташки! И видео!

— Какое видео? Десятилетней давности? Так… сюрприз! Твоя сестра с тех пор сильно изменилась. Или твои любимые голографии с Хэллоуина? С боевой раскраской, где даже я не узнала бы ее?

Ярик согласно покивал головой… кажется, первоначальная вспышка сходила на нет.

— Но ведь у него это несерьезно…

— У кого? У Рикара несерьезно? Особенно, когда он признался, что влюбился? Знаешь, дружище, в несерьезности я бы скорее тебя заподозрила… А не кэпа. Не надо по себе судить.

Но Ярика это не успокоило.

— Он даже не знает толком, как ее зовут!

Саяна философски пожала плечами, мол, ну и что.

— Послушай, Ярик. Я, конечно, понимаю, что у тебя отцовский инстинкт не к месту взыграл. Да-да, тот самый, что заставляет отгонять от дома любых представителей мужского пола, даже когда дочь давно взрослая. Да! Не спорь, — девушка подняла руку, прерывая готового возмутиться приятеля. — Рано или поздно у Натальи все равно случилась бы любовь. Не одна, так другая — это первое. И Рик в этом смысле не худший вариант. А второе — включи мозги, твою мать! Тебя что, действительно волнует только то, что Наташка с Рикаром встречается? А какого черта она на Калее делает, тебя не интересует?

— Кстати, да! — растерялся Волошин. — Она же в Тибете! Медитирует!

— Как видишь… если она и медитирует, то явно не в Тибете.

Саяна подхватила бутылку, плеснула себе вина. Налила виски для Ярика. Сделала еще одно кресло, и толчком отправила в него приятеля.

— На, глотни. Я не сторонник крепких напитков, конечно. Но тебе, кажется, сейчас это нужно.

Волошин послушно взял стакан.

— Дрейк…, - сквозь зубы процедил Ярик. — Зуб даю, это его работа. Но зачем? Почему нам не сказал? Сейчас отправлю запрос на Землю.

— Погоди. Напиши лучше Ольге. Она наверняка в курсе. И больше шансов, что ответит.

Ярослав глотнул виски, поморщился, затем кивнул.

— Да, ты права.

ДАТА по земному календарю.

ЗЕМЛЯ. С-А Централ. Центральный офис мирового совета по внешней безопасности.

Внешне за прошедшие полтора(?) месяца у Андрея Усольцева все осталось по-прежнему. Он все так же занимал свою должность при Ольге, ничего особо не делая. Он бы назвал себя "мальчиком на побегушках", но увы… Даже это было бы не верно, поскольку в современном мире никому никуда бегать было не надо — ни бумаги передать, ни позвать кого… Разве что кофе изредка принести.

Но это внешне. Сам Андрей, его понимание жизни и окружавших его людей менялось. Человек с детства окружает масса информации — зрительной, слуховой, тактильной. Он учится фокусироваться на чем-то одном, выделять важное в общем шуме, отбрасывать ненужное. Несмотря на непрерывную суету огромного мегаполиса, Андрея Город не напрягал. Здесь не было привычного "шума" — будь то визуального или звукового. Дома — огромные башни диаметром в несколько километров, построенные с помощью силовых полей, выглядели идеально ровными и гладкими как по фактуре, так и по цвету. Ни трещинки, ни грязного пятнышка, ни кусочка сколотой краски… как упрощенная картинка из детской книжки. Силовые стены не пропускали посторонних звуков — нельзя было услышать брань соседей за стенкой, шум моторов с улицы, даже предметы падали на пол совершенно беззвучно. И на ощупь — все гладкое, одинаковое. Постоянная температура воздуха, никакого ветра, никаких изменений. Андрей чувствовал себя как жук в банке, бегающий по стеклянной стенке…

А с другой стороны, современным людям и не нужно было засорять мозг этими ощущениями. Потому что у них был искин! Искин заменял им все — и зрение, и слух, и память. Будто новый орган чувств, он давал непрерывный поток информации — новости, геолокации всех знакомых, текущие дела и планы, входящие вызовы от различных людей, сообщения от медицинских датчиков и так далее. Если на кухне неподвижно сидел человек с закрытыми глазами — это не значило, что он решил вздремнуть. Он мог заниматься чем угодно — работать, общаться мысленно с коллегами, разбирать документы, просматривать новости.

Включая искин, Андрей чувствовал, что сходит с ума. Его мозг не привык фильтровать подобную информацию, он не делал этого на подсознательном уровне, выдавая лишь те крохи, за которые стоило зацепиться. Это словно попасть на буйный, многоцветный карнавал, шумный и суетливый, и попытаться осознанно охватить сразу все — каждого человека, каждый лоскуток их нарядов, услышать каждый голос… Андрей не выдерживал и отключал искин… Взамен присматривался и прислушивался к окружающим. И с удивлением замечал, что те как раз ничего вокруг не видят и не слышат. Сколько раз он замечал парочку сослуживцев, громко обсуждавших кого-то третьего, стоявшего неподалеку. И ни этому третьему, никому другому до этого не было дела. Как ему было сложно управлять искином, так же сложно было современным людям концентрировать внимание на том, что видят их глаза, и слышат их уши.

Немало он наслушался и о себе. Во-первых, он уже понял, что большинство курсантов покидало стены университетов в звании капрала. К младшим капралам относились с вежливым презрением, моментально клея ярлык "неудачник". Во-вторых, его, такого вот неудачника, сразу взяла к себе помощником Ершова. Этого никто понять не мог. И, естественно, окружающие тут же принялись мусолить единственный вывод, который могли сделать — Ершова завела молоденького любовника и пристроила себе под крылышко.

Однажды Усольцев зашел на офисную кухню. Молодые люди часто собирались там, делая небольшие перерывы в работе — обсуждали кто работу, кто личное. В этот раз толпа привычно расступилась и обогнула Усольцева. Присутствующие разбились на несколько групп. И как обычно, каждой отдельно взятой группе было глубоко безразличны остальные.

Андрей подошел к кофейному автомату. Кофе в его деревне не было… А здесь он быстро к нему привык. Молодой человек уж было достал чашку, как услышал из-за спины очередное обсуждение его персоны. Он вздохнул, обернулся, несколько раз прокашлялся и помахал рукой, привлекая внимание. К ему обернулось несколько пар удивленных глаз.

— Вы не правы, — вежливо, но с нажимом произнес Усольцев. — Я не любовник Ольги.

— Что?

Девушка, стоявшая ближе всего к Андрею поперхнулась чаем и закашлялась. Ситуация выглядела так, будто Андрей застал присутствующих за подглядыванием. Или, наоборот, самого Андрея застали… Общая неловкость повисла в воздухе.

— Да, я не любовник Ольги, — повторил он и с грустной улыбкой закончил, — к сожалению.

И вышел, забыв свой кофе. Это его "к сожалению" убедило сотрудников сильнее, чем любые оправдания. Андрею не хватало опыта, чтобы хорошо разбираться в людях, но ему хватало интуиции.

А еще Усольцев учился. Во-первых, некоторые задания ему давала Ольга — та действовала в рамках университетской программы, мол, за несколько лет информацию надо усвоить и пересдать экзамены. Он послушно выполнял все. Все, кроме виртуальных тренировок. На попытку Ольги нажать, он в первый и последний раз сорвался, резко высказавшись, что врагов ему с лихвой хватило в прошлой жизни, и он не намерен ни с кем драться — пусть даже там виртуальные противники. Если надо будет, уедет потом на какую-нибудь далекую планету целину поднимать. Ольга отстала.

Но эти задания были лишь маленькой частью. Андрей выборочно сам себе ставил программы и осваивал их. Ему не нравилось работать в офисе, однако он твердо решил, что балластом здесь не будет. Раздобыл несколько бумажных тетрадей и карандашей и в течение дня записывал все непонятное, что успевал услышать в офисе. Обсуждает ли Ольга с кем-то новый законопроект, болтают коллеги о чемпионате мира, вскользь пролетает фраза о проблемах в удаленном космическом секторе? А вечером до поздней ночи в ускоренном темпе перегонял в себя соответсвующую информацию, по нескольку часов валяясь на полу, стиснув голову из-за сильной боли. Если бы Ольга хоть раз заглянула в его медотчет, мигом наваляла бы по шее, однако она в него не заглядывала. От недостатка сна и обилия информации, Андрей стал похож на зомби — вечно сонный и рассеянный. Однако такой режим начал приносить плоды. Если раньше он чувствовал себя ребенком из детского сада, который сидит на коленках у папы и слушает, как взрослые дяди обсуждают ядерную физику, то сейчас начал ориентироваться в окружающих реалиях.

Много нового узнал он и про любовь. О том, что можно записаться на несколько сеансов гипноза, попить таблетки… И все — нет любви. Она лечится, как болезнь! Вот только к лечению люди редко прибегают. Ценят это чувство, даже если оно не взаимно. Иногда Андрей глядя на Ольгу начинал думать, может, и правда стоит? "А ради чего тогда здесь жить?" — тут же спрашивал он сам себя.

Дата

(совсем в них потерялась — проверять и править буду позже. По моей хронологии в сумме прошло два месяца. На самом деле уже чуть больше — 2,5–3.)

КАЛЕЯ. Земная База.

К разочарованию Волошина, Ольга не ответила ни на этот день, ни на следующий. Райдер тоже не появлялся, что не прибавляло хорошего настроения. Ярик не мог ни о чем думать, кроме как о Рике и Наталье. И волновался. Несколько раз чуть не сорвался в Вилею, но Саяна вовремя отговорила, посоветовав сначала остыть. Скрипя зубами, Волошин согласился. Только остыть не получалось. Молодой человек все больше и больше себя накручивал. С одной стороны, будь его воля, он бы и сам не пожелал сестре парня лучше. Но с другой… это странное отношение Рикара к собственной девушке. Насколько серьезно он увлекся? И насколько серьезно это для Натальи?

Ярик сам бы не мог сказать, на кого больше злился. На собственную реакцию, не дающую ни на чем сосредоточиться… На Райдера, не помнящего имени своей девушки… На Наташку, которая ни словом не намекнула, что собирается на Калею… На Дрейка, без которого тут явно не обошлось… На Ольку, которая до сих пор не ответила на его вопросы… На Саяну, что втихаря за ним шпионила, опасаясь, что Ярик сделает какую-нибудь глупость, например, пойдет устраивать разборки с Рикаром.

Через два дня, когда Ярослав уже готов был лететь в Вилею в любом состоянии, пришел ответ Ольги.

"Да, она на Калее. К сестре не приближаться. Никому ничего не говорить, в том числе Райдеру. Приказ Дрейка. Остальное потом".

И все? И это объяснение, на которое расщедрилась Ершова спустя два дня?! Уж кто, как не она, должна понимать его, Ярика, чувства? Хоть бы что-то толком прояснила!

Волошин тут же надиктовал возмущенное послание, высказав все, что он думает об этом сообщении. Затем еще долго сидел и ждал ответа. Однако Ольга снова бессовестно его игнорировала.

— Тебе не кажется, что пора заканчивать? — вклинился в раздумья голос Саяны.

— Что заканчивать? — буркнул в ответ Волошин, прекрасно понимая, что имеет в виду девушка.

— Мог бы заняться чем-нибудь полезным, — Аскер обошла Ярика и остановилась прямо перед ним, в нескольких неудобных сантиметрах, не позволяя очередной раз отвернуться. — Рик с Наташкой никуда не денутся. Если сильно зудит в одном месте, наплюй на Дрейка и езжай к ней в Вилею.

Ярик качнул головой. Этот вопрос он уже обдумал и решил, что не стоит.

— Ну… пойди в тренировочную комнату, найди подходящее задание, набей морду виртуальному противнику и выпусти пар. Или… в Шервитон сгоняй. У тебя там кто-то из списка остался, вроде. Ну, и бордель твой любимый там же… — добавила Саяна, поморщившись от собственных слов. — Не думала, что когда-нибудь скажу такое… — она встряхнула головой и закончила:

— Короче. Даю тебе один день, чтобы прийти в себя. Потом пойду к Барбаре и наябедничаю. Она тебя быстро в чувство приведет. Двойной дозой успокоительного.

Саяна ушла. Ярослав постоял минуту неподвижно, глядя в никуда. Потом, очнувшись, помотал головой, сделал несколько махов руками.

— Да, действительно, — пробормотал он. — Наташка никуда не денется…

Сначала Волошин зашел в тренировочную комнату. Аскер оказалась права — небольшая драка и несколько виртуальных синяков привели его в норму. Затем завел одноместный флакар, собираясь в Шервитон. К сожалению, Райдера не было, чтобы подбросить его через локальный пространственный тоннель. Придется добираться в облет материка. Его ждут преступники и бордель. Нет, сначала бордель, потом преступники!

Глава 11

Дата

КАЛЕЯ. Город Шервитон.

Бордели, или дома изысканных удовольствий, как официально именовались подобные заведения, были легальными. И их посещение в местной культуре, как и на современной Земле, не считалось зазорным, особенно для холостых и не связанных обязательствами мужчин. Заведение мадам Стифари "Весенний цветок" являлось лучшим в округе и находилось в фешенебельном торговом районе, недалеко от центральной городской площади.

Ярика девочки любили. И не только за щедрость. Молодой и красивый парень, с непривычно светлыми, почти белыми волосами и ярко-зелеными глазами, выгодно отличался от большинства клиентов. С таким любая пошла бы и за бесплатно, а молодой человек еще и платил, не скупясь.

До Шервитона Волошин добрался во второй половине следующего дня. Уставший и голодный. Оставил флакар на мини-базе за городом, переоделся, пересел на самоходку и отправился в город, предвкушая вкусный ужин и приятную женскую компанию. В течение получаса добрался до нужной улицы и застыл у "Весеннего цветка". Точнее у того, что осталось от некогда роскошного здания.

Руины. Черные, обгорелые руины. Проваленный остов, зияющий пятнами неба в многочисленных прорехах. Пытаясь оживить безрадостную картину, кое-где среди обугленных балок уже пробивались свежие, изумрудные пучки молодой травы. Ярослав подошел, наступил ногой на давно остывшую головешку. Та крякнула, крошась. Оставила на ботинках черные полосы жирной сажи. Пепла почти не было.

— Сгорел "цветочек", — с грустью прозвучал по-стариковски подрагивающий голос. Молодой человек обернулся. Пожилой невысокий мужчина стоял рядом с ним, печально качая головой.

— Ах, мадам Стифари… бывали времена… я был моложе… Я тогда…

Похоже, незнакомцу хотелось поговорить.

— Давно был пожар? — перебил Волошин ностальгические воспоминания неожиданного собеседника.

— Давно. Уже с месяц как. Или больше.

— Надеюсь, никто не пострадал? Госпожа Стифари?

Вместо ответа старичок горестно вздохнул. Волошин было заподозрил худшее, но тут его собеседник продолжил:

— Нет, мадам в пожаре не пострадала. Но, слышал, с ней потом удар случился. А в пожаре… кажется, кто-то погиб. Я точно не знаю… жаль-жаль… приятное было местечко. Таких уже и не осталось.

Расспрашивать старика дальше смысла не имело. Сплетни Ярослава не интересовали. А за информацией лучше было обратиться в участок правопорядка или к той же мадам Стифари. Волошин подобрался. Наталья с Рикаром отошли на второй план. Мысли, занимавшие его последние дни, уже казались далекими и мелкими. Пострадавших, конечно, жаль. Однако, молодого человека сейчас заботило другое. Он осмотрел место пожара и подозрительно сощурился. Выглядело знакомо. Идеально выгоревшее здание, не затронувшее при этом не то что соседей, но даже неширокие лужайки вокруг борделя. Ладно, трава успела бы заново прорасти, но не кусты же. Точно так же выглядело место пожара, где были найдены трупы убийц Акина Валенты.

Ярик связался с Райдером и экстрасенсами. Если версия верна, то это не просто новый след, а целая протоптанная дорожка. Рикар обещал появиться утром.

Ярослав на ходу перекусил купленными с лотка пирожками и направился в ближайший участок. Местные стражи порядка не утруждали себя долгим сидением в офисе. До конца рабочего дня оставалось не менее двух часов, но Волошин застал на месте только зеленого парнишку, неспешно перебиравшего бумажки за дальним столом. Простая одежда посетителя ввела мальчишку в заблуждение. В виду отсутствия старших коллег, он напыжился от осознания собственной важности, манерно поднял голову и, подражая начальству, с неудачно копируемыми нотками надменности в голосе, спросил:

— Чем могу быть полезен?

Ярик не выдержал и рассмеялся. По-хозяйски присел на краешек стола. Парнишка стушевался, рыпнулся было возмутиться, но встретился глазами с Волошиным, покраснел и подавился собственными словами.

— Меня интересует "Весенний цветок", — Ярослав несколько секунд смотрел на туго соображающего собеседника, после чего добавил. — Пожар. Около месяца назад. Или больше.

В глазах парня мелькнуло понимание.

— А… ну так это… да, сгорел "Весенний цветок", — сообщил он очевидное и снова выжидающе замолчал. Ярик в умилении покачал головой. Плохо, что никого из старших нет — надо бы нажаловаться, куда следует.

— Тащи сюда дело, — коротко бросил он, доставая бумагу, дающую практически неограниченные полномочия и подписанную лично дентом. Парнишка моментально понял, что ошибся в начальной оценке посетителя, поспешно вскочил, едва не уронив стул, отдал честь.

— Понял! Так точно! Понял! Сейчас будет!

— Вот! — выпалил он, спустя несколько минут, возвращаясь с папками. — Я заодно и другие дела захватил.

— Какие другие? Были еще поджоги?

— Э… Нет, не было. Дела по "Весеннему цветку". Только там пожар, а не поджог…

— Да, конечно, — пробормотал Волошин, забирая папки и быстро их пролистывая, фиксируя страницы в памяти искина. Оставаться надолго в участке не хотелось, а с вопросами можно и потом зайти — сейчас их все равно задавать некому.

Выйдя на улицу, Ярослав свернул в ближайший скверик. Присел на лавку, прикрыл глаза и вызвал только что скопированные страницы. Пожар произошел почти два месяца назад. Дней через десять после убийства Акина. Дело о пожаре вызвало лишь вспышку глухого раздражения. Ситуация описывалась настолько скудно, насколько это вообще возможно было сделать. Протоколы с показаниями свидетелей практически отсутствовали. Да и сами свидетели — пара случайных прохожих. Прохожих? А где показания охраны, администраторов, девушек? Самой мадам? Из этих обрывочных данных выходило, что пожар произошел примерно в пять часов утра. Самое неудачное время — клиенты к тому времени разбредаются, девушки ложатся спать. А утренние магазины и кафе еще не успевают открыться. По официальной версии, одна из девушек после трудового дня уединилась с охранником в своей комнате для "оказания услуг интимного порядка". Они выпили, развлеклись, а в пылу, так сказать, процесса перевернули свечу. С их комнаты и начался пожар. Девушка и охранник погибли. Остальным удалось отделаться легкими ожогами. Просто удивительно, что никто больше не пострадал.

— Мда… — только и пробормотал Ярослав, у которого тут же появилась куча вопросов. Откуда взялись свечи, если у мадам в заведении используется исключительно электричество. С какой радости девушке понадобилось встречаться еще и с охранником? Как правило, сотрудницы дома удовольствий к утру падают от усталости. Откуда взялись в такое время случайные свидетели, видевшие, из окон какой комнаты вырывается огонь? А если они и были, то почему не вызвали пожарных? Лень было на соседнюю улицу сбегать? И где показания явных очевидцев, т. е. тех, кто находился в это время в борделе? Или соседей? Рано или поздно, крики бы всю улицу переполошили. Где заключение пожарных?

Можно, конечно, предположить, что у кого-то в участке предвзятое отношение к борделям, и что расследование велось спустя рукава. Но здесь… оно даже не велось. Либо стражи порядка намеренно скрывали факты, либо же их халатность превосходила любые мыслимые границы.

Ярослав отложил дело и взялся за следующие. Небольшие кражи у клиентов, зачастую оказывающиеся недоразумением, отмел, как ненужные. Мелкое хулиганство — разбитые окна, разрисованные стены. Туда же. А вот уже интереснее. За три недели до пожара. Самоубийство. Одна из девушек закололась кинжалом в своей комнате. Дата, время, описание тела, предсмертная записка, отсутствие показаний свидетелей. Не понятно даже, кто тело обнаружил. Как и в случае с поджогом, подозрительно мало материалов по делу. Спустя неделю еще одно самоубийство — ночной администратор спрыгнул со скалы. И та же ситуация с делом. То есть паршивая.

Волошин встал, потянулся. Время позволяло нанести еще один визит — госпоже Стифари.

Мадам встретила Волошина в инвалидной коляске. После инфаркта у нее отказали ноги. Женщина постарела и осунулась. Из глаз пропал задорный блеск. Разговор о "Весеннем цветке" вызывал у нее грусть, но в то же время хотелось выговориться.

Пожар начался под утро. Охранника не было на месте — им оказался тот самый парень, что сгорел вместе с неизвестной Ярославу девушкой у нее в комнате. Просто чудо, что ночная администраторша замешкалась и легла спать позже обычного. Уже укладываясь, она услышала странный звук. Показалось, кто-то сдавленно вскрикнул. Минута ушла, чтобы встать и набросить халат. Затем пожилая женщина выглянула из комнаты, прошла вдоль коридора, прислушиваясь. Почуяла дым и в секунды переполошила дом удовольствий. Это и спасло всех, кто находился внутри. Огонь распространялся неестественно быстро. Конечно, обилие тканей и драпировок способствовало этому. Но здесь, как и в других домах, стены, двери, перекрытия были пропитаны особым составом, который должен мешать распространению пожара. Однако за несколько минут все здание было охвачено огнем. Девушки выскакивали на улицу в одном нижнем белье, иной раз через окна.

— А что с девушкой и охранником, которые погибли? Пожар случился из-за них?

— Да где там… Мароша не могла пригласить его к себе. Не могла… И друзьями они не были, чтобы на минутку забежать среди ночи. А уж версия, что в полиции выдвинули, и вовсе никакой критики не выдерживает. Понимаешь, Мароша по вечерам, конечно, свое отрабатывала… За деньги. Исключительно за деньги. Она, как бы сказать, не любила мужчин. Женщин предпочитала.

— Вы говорили об этом следователю?

— Конечно! Нас не слушали. Ни в это раз, ни до того. У Мароши любимая девушка была. Далька. Тоже из наших — незадолго до пожара якобы покончила с собой.

Волошин кивнул, припоминая одно из дел, что он просматривал ранее.

— Якобы?

— Ага. И один из администраторов тоже. Во-первых, мои девушки жили в замкнутом мирке. Все друг друга знали. Конечно, ладили по-разному. Кто-то дружелюбен и открыт. Есть и завистливые девицы, и такие, что мечтают вскружить голову богачу и выскочить замуж… И тайные свидания иногда назначают. Да много чего. Да вот только люди просто так с собой не кончают. Особенно, если перед самоубийством у них хорошее настроение, они строят планы на ближайшие выходные. И не только это. Вы вообще слышали об этих самоубийствах?

— Даже отчеты полицейские читал. Прискорбно сухие и поспешные.

Мадам покивала, закуталась плотнее в шаль. Затем высунула одну руку, взяла со стола колокольчик и несколько раз встряхнула его.

— Распоряжусь чай подать. Вы же не против?

Волошин кивнул. А женщина продолжила рассказ.

— Так вот, сначала была Далька. Которая закололась кинжалом и оставила записку. Записку писала не она. Это факт. Девчонка ко мне попала недавно. Из деревни приехала. Читать кое-как умела, но писала… что курица лапой. Это может подтвердить половина моих девочек. Дальше кинжал. Когда мы вошли в комнату, Далька лежала на полу. На спине. Очень… хм… картинно, я бы сказала. Волосы, ореолом разметавшиеся вокруг головы, полусогнутые ноги, левая рука лежит вдоль тела, правая изящно отведена в сторону. И рядом с ней тонкий нож, якобы выпавший из руки. И одна-единственная рана — в сердце.

— То есть, выглядело так, будто она быстро ударила себя в сердце, успела вытащить нож, после чего упала и выронила его.

— Да, именно. Только люди, если они падают по-настоящему, валятся как мешок. На колени, например, или на бок. Но не важно. Интересно другое. Далька была левшой. Если бы она хотела себя заколоть, вряд ли взяла бы нож в правую руку.

— И об этом вы тоже говорили следователю?

— Конечно! Кстати следователь был тот же, что и при пожаре. Что-то еще… — мадам примолкла, нервно теребя в пальцах край шали. — Ах, да! Администратор. Его мы не так хорошо знали, как Дальку. Но все-таки нашим был. В общем, после его смерти мы взяли цветы и пошли на утес, с которого он спрыгнул. Почтить память…

Мадам запнулась, глядя в никуда, вспоминая тот день.

— Вы пошли почтить память. На утес… — напомнил о себе Волошин, когда пауза затянулась.

— Да, простите. Неважно себя чувствую, — тяжело дыша, ответила женщина. — Сходите туда сами. И поймете. Простите… я… мне надо прилечь.

— Конечно, мадам Стифари, — Ярослав взял пожилую мадам за руку. — У меня еще остались вопросы. Не возражаете, если я завтра зайду?

— Заходи, мой мальчик. Буду ждать.

Дата (следующий день)

КАЛЕЯ. Город Шервитон.

Волошин проснулся с рассветом. Отприседал короткую зарядку и, выпив на ходу кофе, отправился к утесу. Тому самому, с которого спрыгнул бывший администратор бывшего борделя.

— Господин… как там его, — задумчиво пробормотал Волошин, вытаскивая из памяти дело о самоубийстве. Судя по заключению, администратор спрыгнул со скалы и разбился, упав на камни внизу. На первый взгляд звучало здраво, ничего подозрительного Волошин не заметил.

Но на месте понял, что имела в виду мадам Стифари. Утес, если его так можно было назвать, действительно возвышался над узкой полосой каменистого пляжа. Только спрыгнуть с него было затруднительно, а разбиться тем более. Скала не уходила вниз крутым обрывом, а спускалась несколькими террасами, местами довольно пологими. Кое-где виднелись крупные камни с острыми краями, но большая часть спуска оказалась покрытой травой и выглядела безопасно. Волошин остановился на краю утеса, задумчиво обозревая окрестности.

— М-да… убиться здесь, конечно, можно… если сильно постараться… Но человек, желающий покончить с собой, нашел бы способ попроще, — констатировал он.

Проверил уровень заряда искина, включил силовую защиту и прыгнул вниз. Как и ожидалось, Ярик долетел до ближайшего выступа и благополучно на него приземлился. Со второй попытки он закрыл глаза и попытался свалиться головой вниз. Проанализировал через искин полученную информацию — в худшем случае он бы ушиб голову, но вероятность смертельного исхода крайне невелика.

Наконец, Ярик снова поднялся наверх, хорошенько разбежался и прыгнул, как можно сильнее отталкиваясь от края утеса. В этот раз он пролетел чуть дальше, снова приземлился на траву, несколько раз перекувыркнулся и благополучно съехал вниз.

Ярик представил себе администратора раз за разом прыгающего вниз в попытках самоубиться.

— Бред… — сделал он очевидный вывод. И снова вернулся к делу, полученному в полицейском участке. Тело там не описывалось. Ни характер повреждений, ни заключения врача… ничего. Другими словами, труп могли здесь оставить, предварительно умертвив любым способом. Кстати, кто нашел господина администратора, тоже не указывалось.

Тихо тренькнул коммуникатор. Райдер приближался к Шервитону. Поняв, что здесь ловить больше нечего, Ярик направился встречать кэпа.

У сгоревшего борделя Рикар провел не много времени. Экстрасенсы подтвердили связь с пожаром в Вилее и убийством Акина Валенты.

— Более того, — задумавшись, сообщил Ларри Дорсон. — Думается мне, что все это не просто организовали по чьему-то приказу. Нужный нам человек сам устроил пожар.

— В каком смысле сам?

— В смысле сам поджег бордель. А не нанял кого-то.

— Да, — тут же подтвердил Ден, второй экстрасенс. — Мне тоже так кажется. Этот человек был здесь… И он умеет обращаться с огнем. Он часто имеет с ним дело.

— С огнем?

— Именно…

Все дружно задумались.

— Пожарный?

— Пекарь?

— Кто еще имеет дело с огнем регулярно?

— Подрывник какой-нибудь… на Калее вообще подрывники есть?

Райдер покачал головой.

— Техник — они с бензином имеют дело… Химик…

— Непонятно, — прервал Рикар поток версий. — Простой пекарь или пожарный не смогли бы нанять людей, организовать убийство, а потом столь тщательно замести следы. И… он был здесь. Ярик, поговори с мадам и девочками. Мне нужен список клиентов, кто в тот вечер приходил в "Весенний цветок". И не только клиентов — вообще всех, кто здесь появлялся, даже днем. Кого вспомнят, конечно. В крайнем случае, зови Барбару, пусть использует гипноз — я разрешаю.

Рикар дождался кивка Волошина и повернулся к Саяне.

— На тебе органы правопорядка. Разберись, что за лажа с расследованием. Найди нормальных свидетелей, составь ясную картину, что здесь произошло. Когда Ярик освободится, присоединится к тебе. И наконец… если я не ошибаюсь, этот бордель упоминался в документах Валенты. Вместе с третьим советником дента, господином Жебельсом.

— Упоминался, — подтвердила Аскер. — Попал в неприоритетный список. Мол, Жебельс давно вдовец, мало ли куда ходит. Не факт, что здесь связь есть.

— И документ там был странный… — заметил со своей стороны Волошин, извлекая из памяти искина нужную бумагу. — Собственно, даже не документ, а какая-то писулька, сделанная от руки. Где значится, что господин советник находился в борделе с Далией Лаврас в такие-то дни. Будто выписка из регистрационной книги. Да этим и шантажировать нельзя, — Ярик запнулся, неверяще перечитал бумагу. — С Далией Лаврас? Так это ж та самая, что якобы покончила с собой. Кинжалом закололась.

— А ты говоришь, связи нет, — задумчиво произнес Рикар. — Ладно, вы двое, — кивнул он Ярику с Саяной, — займитесь пока делом. Я слетаю за документами, а потом к Жебельсу. Ден остается с вами, Ларри летит со мной.

До столицы Райдер с Дорсоном добрались только к вечеру. На верхних этажах дома Жебельса горел свет, выдавая присутствие хозяев. Однако Рикару пришлось стучать достаточно долго, прежде чем входная дверь открылась, и низко кланяющаяся служанка, лепеча извинения, пропустила их в дом.

— Извините за долгое ожидание. Мой старый дворецкий умер около полугода назад, в прошлое межсезонье. Понимаю, что надо нанять нового. Но после старого проверенного друга все недостаточно хороши. Кофе, чай, виски?

Господин Жебельс присел напротив Рикара, поприветствовав в первую очередь его, и лишь кивнув экстрасенсу.

— Что привело вас в мой дом, господин Каро?

— Расследование. И нам бы хотелось задать несколько вопросов. Если не возражаете.

В глазах Жебельса мелькнуло беспокойство. Он машинально пригладил седеющие виски, а затем осведомился:

— Что-то произошло? С дентом?

— Нет. Это расследование личного характера, но я в нем весьма заинтересован.

Советник расслабился, рассеянно кивнул головой.

— Да-да, конечно. Спрашивайте. Надеюсь, смогу быть полезен.

Следующий час расспросов ничего не дал. Жебельс ни разу не слышал об Акине Валенте. Его никогда не шантажировали. Он не скрывал, что регулярно посещает дом удовольствий. Знают об этом многие, поэтому информация ценности не имеет. И, да, Жебельс был в курсе, что девушка, которую он регулярно навещал, покончила с собой. А вот про пожар слышал впервые… После смерти Далии ему не хотелось возвращаться в "Весенний цветок". Рикар внимательно слушал, Ларри изредка кивал головой, подтверждая, что их допрашиваемый не врет.

Господин третий советник безразлично взял из рук Рикара бумагу, найденную у Акина. Бегло, за пару секунд ее просмотрел. И снова заверил собеседников, что первый раз ее видит. Касательно дат… учитывая, что они без малого годичной давности, он не берется вспомнить точно. Но похоже на правду. Его фамильные владения находятся в окрестностях Шервитона, поэтому раз в полтора-два месяца он туда наведывается. И если господам нужно, по бумагам можно восстановить точные даты.

Несмотря на честность господина Жебельса, после разговора Рикара не оставляло чувство недосказанности. Словно конец нити совсем рядом, однако он никак не может ее ухватить. Он предложил Дорсону прогуляться.

— Что можешь добавить? — обратился он к Ларри.

— Не много. И ничего нового. Во-первых, это не Жебельс. В смысле, не он устроил пожар. И не он инициатор убийства. И он не обманывал — ему действительно нет дела до Акина, его никто не шантажировал, он не причастен к смерти девушки из "Весеннего цветка". Он вообще ни к чему не причастен. Однако…

Дорсон задумался и замолчал. Рикар выждал несколько секунд, затем поторопил экстрасенса.

— Однако?

— Какая-то связь есть. Косвенная. Я ее чувствую, но не могу описать… Возможно, посещение Жебельсом борделя мешает не самому советнику, а кому-то другому. Знать бы еще как… Может, он что-то видел не то… Или кого-то. Или знаком с преступником…

— Тогда бы пытались избавиться от самого Жебельса, а не от Акина.

Коллеги вновь замолчали на несколько минут. Райдер с силой пнул валяющийся на дороге камушек. Тот весело упрыгал прочь, скрывшись в придорожных сорняках.

— То ли мы ищем не там, то ли не тех. То ли вопросы задаем неверные.

Разговор был прерван гвардейцем в темно-коричневой форме с алыми вставками, сообщившим, что господина Каро приглашает на ужин дент Калеи Агил Кольти. Рикар вздохнул. Отказываться было невежливо.

— Да ладно, иди, — махнул рукой Дорсон. — Уже поздно. Какая разница, сегодня вечером мы выедем, или завтра утром. Я найду, чем заняться.

Глава 12

Несмотря на официальное приглашение, ужин получился домашним и почти семейным. Помимо Агила Кольти компанию Райдеру составила супруга дента, двое их взрослых сыновей и старший советник Витор Сардан. После трапезы дент с Райдером и Сарданом перешли в кабинет, удобно разместившись в глубоких креслах с бокалами вина в руках.

— Давно ты к нам не заходил, — пожурил Кольти Рикара. — Особенно просто так. По-дружески.

— Дела… — виновато развел руками гость.

— Тесса просила напомнить — ты ей обещал чертежи моторного катера.

Рикар вздохнул. Племянница дента, в отличие от его сыновей, полностью разделяла любовь дяди к технике. Более того, девушку намного легче было застать в мастерской, по уши измазанную машинным маслом, нежели в бальном зале или за вышиванием. Рикар с удовольствием общался с Тессой, упорно игнорируя намеки дента, что они могли бы породниться.

— Забыл. Честно. Скоро на Землю полечу, заодно пороюсь по архивам. Постараюсь завезти. Тем более, что мне они тоже интересны.

— А может все-таки… — Кольти многозначительно посмотрел на Рикара. Тот лишь устало прикрыл глаза рукой.

— Нет, — ответил Райдер. Мягко улыбнулся. — К тому же у меня есть девушка.

Рикар спроецировал на стол небольшую голограмму танцующей Тани, что он снял на прошлой неделе в трактире Хака.

— Хороша, — дружно согласились мужчины. — Танцовщица?

— Да. Сейчас открывает в Вилее школу танцев.

— А частные уроки дает?

— Не знаю. Думаю, тебе даст, — засмеялся Рикар.

— Да не мне, — Кольти поморщился. — Тессе. Уже потерял надежду ее замуж выдать. Может, если танцевать поучится, то… в общем, найду ей пару сопровождающих и отправлю в Вилею! Межсезонье заканчивается, там будет тепло. Заодно отдохнет, посмотрит на новые лица… Вдруг кто приглянется.

— И как ты ее уговоришь?

— Запросто! Катера возле воды удобнее строить, чем в столице.

ДАТА

КАЛЕЯ. Город Шервитон.

Благодаря показаниям девушек, госпожи Стифари и работников борделя, составили список тех, кто посещал "Весенний цветок". Тот день нельзя было назвать обычным, и многим врезались в память даже незначительные детали. Проще всего было с клиентами. Их перечислили девушки. Однако этот список выглядел самым безобидным — вряд ли преступник станет столь откровенно подставляться. Рикар проанализировал результаты — никакого пересечения между этими людьми и теми данными, что они получили ранее, не обнаружил.

Далее следовал второй список — более интересный, и в то же время более непонятный. И касался он преимущественно хозяйственных служб. Поставщики продуктов и цветов, доставка почты, портной с помощниками, стандартный визит участкового инспектора. А еще днем чинили беседки в саду, плюс засорилась канализация в правом крыле. В течение дня в борделе побывала масса народу. И сейчас помощники Рикара проверяли их.

Далее продолжились сюрпризы с расследованиями, что проводились местными органами правопорядка. Этим направлением занялась Саяна. Как в деле с пожаром, так и в обоих делах по самоубийствам, расследование вел один и тот же человек — бывший глава городского управления. Найти его не удалось. После окончания дела, он получил небольшое наследство, оставил должность и укатил куда-то на юг. Подозрительно? Бесспорно. И по личному мнению Райдера, не факт, что он доехал, учитывая, как легко преступник избавлялся от свидетелей и исполнителей. А значит… есть шанс найти его синим, холодным и неразговорчивым. Паршиво… Помощники начальника тоже куда-то испарились. Новый начальник управления, получивший пост совсем недавно, с отъездом предыдущего коллеги, быстро почуял, что запахло паленым. И теперь из шкуры лез, выгораживая свою вотчину, и помогая Райдеру разобраться с произошедшим. К сожалению, без особого результата.

А еще Райдер отчаянно тосковал по Тани и с нетерпением ждал повода смотаться на базу и заглянуть в Вилею. Например, через два-три дня… Когда следователь приедет. Осталось потерпеть два дня.

Если Рикар просто скучал, то Наталья чувствовала себя откровенно плохо. Выручала отчасти школа, позволяя девушке ненадолго взбодриться и забыть о Каро. Но ближе к вечеру тоска накатывала по новой. И с каждым днем становилось хуже.

Ужиная в общем зале с Раски, она даже не замечала, что не слышит ни слова своего собеседника. Каро целиком заполнил ее мысли, в них не осталось места для чего-либо другого.

— Не жди меня завтра, мне надо делам уехать, — проговорил Шинон, с тревогой глядя на подругу.

— Интересно, когда же он вернется, — невпопад прошептала Тани, снова не услышав, что говорит Раски. Тот нахмурился.

— С тобой все в порядке? — он выжидающе посмотрел на девушку и не отводил взгляда до тех пор, пока она его не заметила.

— С тобой все в порядке? — повторил он. Наталья пожала плечами.

— Наверное. Не знаю. Я скучаю…

— Ты неправильно скучаешь, — заключил Раски, продолжая исподлобья сверлить девушку взглядом. — Я зайду к тебе послезавтра.

Он немного помолчал, раздумывая.

— Это из-за него? Из-за Каро?

Ответа Раски не дождался. Девушка снова ушла в себя.

— Он приедет через два дня. Ты слышишь меня? Через два дня!

— А? — встрепенулась Тани. — Через два дня… жаль, что не завтра. Но с другой стороны, это лучше, чем через три или четыре. Правда?

Девушка сделала слабую попытку улыбнуться.

— Знаешь, я пойду. Полежать хочется.

Наталья плавно скользнула между столами, направляясь к лестнице. Беспокойно почесывая бороду, Раски смотрел то ей в спину, то на ужин, к которому она так и не притронулась.

Шестой и седьмой день отсутствия Каро пришлись на выходные. Теперь не нужно было бодриться, заставлять себя идти на занятия. Тани провела два дня в постели в странном безразличном состоянии, не испытывая потребности ни есть, ни пить, ни, тем более, вставать и приводить себя в порядок. Она как ребенок свернулась, поджав под себя ноги и обняв их руками, и часами не меняла положения, уставившись немигающим взглядом на крошечную трещинку в стене. День постепенно сменила ночь. Усталые глаза сомкнулись. Недолгий и беспокойный сон не принес отдыха или облегчения. И следующий день прошел практически так же.

В какой-то момент снаружи постучались, затем скрипнула дверь. Послышались тяжелые мужские шаги. "Хак, наверное. Или Раски", — пронеслась на краю сознания мысль и тут же растворилась, забытая, в равнодушном беспамятстве. Чья-то шершавая рука коснулась лба, потом уголка обветренных губ. Посетитель с чувством чертыхнулся.

"Раски", — столь же равнодушно отметило сознание.

И тут покой девушки бесцеремонно прервали. Раски рывком приподнял Тани, усаживая повыше и подкладывая под спину подушки. Губ коснулась мокрая губка. Несколько капель попали в рот, остальные потекли по подбородку.

— Ты что творишь? — зашипел на нее Раски. — Когда ты в последний раз пила или еда?

Тани оставалась безучастной.

— Ну ладно, — сменил тактику ее мучитель. — Завтра приезжает Каро!

— Каро? — попыталась выдохнуть девушка, но изо рта вырвалось лишь хриплое сипение. Она с трудом поворочала сухим языком, отметила влажный привкус крови, просочившейся из растрескавшихся губ.

— Да, Каро. Каро. Каро! — продолжал повторять Раски, ожидая от Тани хоть какой-то реакции. — Ты похожа на чучело. Неужели ты хочешь, чтобы он тебя такой увидел?

Раски сунул девушке под нос зеркало. Та устало отмахнулась, но Шинон заставил ее взглянуть.

— Да-да… смотри. Выглядишь так, будто месяц тяжело болела. Без слез смотреть нельзя.

Да, действительно… завтра приедет Каро! Завтра! Эта мысль придала сил. Надо привести себя в порядок! Мысль ярким пятном вспыхнула в затуманенном мозгу и попыталась улизнуть. Но Наталья успела за нее ухватиться.

— Пить! — прошептала она. У ее рта снова возникла мокрая губка, и девушка благодарно к ней присосалась. — Еще…

На этот раз Раски поднес к ее губам чашку и, поддерживая Наталье голову, напоил девушку.

— Теперь в ванную. Вода уже ждет.

Он поднял Наталью, отнес в ванную и опустил в воду прямо в рубашке. Полил из ковшика ей на голову, доставая шампунь. Ласковое тепло расслабило скрюченные, затекшие мышцы. Раски помассировал ей голову и шею. Девушка начала приходить в себя. После купания даже заставила себя выпить чашку некрепкого бульона и снова уснула. На этот раз глубоким ровным сном.

Раски отставил пустую чашку и присел в кресло, наблюдая за девушкой. Теперь она выглядела лучше. Ненамного. Мысли текли безрадостные. Неужели это из-за Рикара? В конце концов он гайт, они телепатически привязывают к себе своих женщин. С другой стороны — он гайт только на половину, и это свойство у него никогда не срабатывало… Да и не слышал Раски ни разу, чтобы женщины гайтов доводили себя до такого состояния. Может, стоит с ним поговорить? Или нет? Или Наталья просто переутомилась и приболела? По крайней мере, давным-давно, в его прошлом, когда он с Натальей улетал с Земли, она была в порядке. Без Рикара, но в порядке. Веселая и бодрая, как всегда. Тогда он не заметил ничего необычного. Раски вздохнул, включил искин. Он уже давно не боялся, что его засекут. Когда-то он сильно поранился, чудом избежал смерти, а его биологический искин оказался поврежден. Навигационный модуль не работал уже много лет. Сейчас же Раски извлекал данные по перемещениям земной команды в ближайшие месяцы. И сразу же чертыхнулся. Райдер скоро уедет. На неделю. На Землю.

— Ну что ж… — проговорил он, — вот и проверим. Неделю я за Натальей присмотрю.

Дата

ЗЕМЛЯ. С-А Централ.

Ольга чувствовала, что устала. И не сказать, что работы было так уж много. Но нервное напряжение не отпускало ее уже два месяца (?). И она прекрасно понимала, в чем причина. Отчасти в Дрейке, что развел очередные тайны с Наташкой. Точнее, самой Ольге было не совсем до Наташки сейчас, скорее продолжало ныть уязвленное Дрейком самолюбие — опять тайны, все осталось по-старому… Отчасти в Андрее. Усольцев хоть и не путался под ногами. И вообще в последнее время даже по мелочам помогать начал… Но напрягало одно его присутствие. И этот преданный щенячий взгляд. И голодные глаза, с надеждой глядящие каждый вечер на Ольгу и заставляющие ее звать парня на ужин. И даже его вечная улыбка и предупредительность — вот хочется сорвать злость, а он даже повода не дает! И странное чувство вины, что она мало уделяет парню внимания. Ну, в смысле, бродит он по офису неприякаянный, неадаптированый…

В какой-то момент Ольга не выдержала. Помимо отпуска, у нее было законное право раз в год отправиться в рейд. Хоть на другой конец галактики. Ершова этим правом давно не пользовалась, однако сейчас с ясностью поняла, что этот момент наступил. Она быстро выбрала подходящее задание, согласовала с Дрейком дату отлета — через неделю. Зашла в свой кабинет с намерением сообщить Усольцеву новость о скором отъезде, но так и не сообщила. По непонятной для себя причине. Не хотела расстраивать? Глупости какие! Но на следующий день все повторилось. И через день тоже. Не хотела она этого разговора. Не хо-те-ла. И все тут. Лишь накануне отъезда Ершова поняла, что тянуть больше нельзя.

— Завтра днем я уезжаю в рейд, — ровно сообщила она вечером, когда Усольцев по привычке зашел к ней домой.

— В рейд? Надолго? На месяц?! А почему мне не сказала?

Лицо парня сначала приобрело удивленное выражение, затем обиженное.

— Я поеду с тобой! — наконец выпалил он, и Ольга в этот момент отчетливо поняла, почему она не хотела этого разговора. Потому что в душе подозревала, что мальчишка именно так и ответит.

— Нет, — отрезала она. — Ты несовершеннолетний. Брать детей на серьезные задания — это неправильно.

Даже будучи сердитым, обиженным, удивленным, Андрей умудрялся сохранять на лице легкую, невесомую полуулыбку. Словно все остальные эмоции временны. Словно он лишь на мгновение нахмурился, чтобы тут же забыть о печалях и начать улыбаться снова. "А чего грустить. Все живы, здоровы. Войны нет, голода нет. Остальное ерунда. Завтра и не вспомню…"

Однако сейчас что-то изменилось. Улыбка сползла с лица парня. Совсем. Легкомысленное мальчишечье выражение, к которому привыкла Ольга, тоже. Молодой человек смотрел на Ершову пристально, серьезно. Колючий взгляд неприятно сверлил ее, заставляя чувствовать себя нашкодившей девчонкой — знать бы еще, где нашкодила.

— Детей… — медленно, сквозь зубы процедил Усольцев, — неправильно брать детей на задания… На серьезные задания…

Усольцев вдруг рванул в сторону Ольги, схватил ее за плечи и рывком прижал к стене.

— Неправильно? Да что ты знаешь про неправильно? Что ты со всем своим офисным опытом знаешь про серьезные задания? Про опасность? Чем опасны ваши задания?! — Усольцев несильно встряхнул Ольгу, не в силах справиться с гневом. — Когда ты последний раз кровь живую видела? А, начальница? Когда ты последний раз жизнью рисковала? Умирали ль у тебя на глазах твои коллеги? Те самые, что бегают за кофе и весело обсуждают чужую жизнь. А?! Ответь!

Усольцев еще раз встряхнул Ольгу, затем опустил руки.

— Я скажу тебе, что такое неправильно. Неправильно, когда ты обедаешь с товарищами и точно знаешь, что не все доживут до завтра. Когда привыкаешь, что твоя жизнь ничто, что она в любой момент может оборваться. Неправильно, когда детям есть нечего. Неправильно, когда они насмерть в зиму замерзают. Когда они сиротами остаются. Вот это неправильно! А ваши "дети" зажрались. Моя бабка в четырнадцать уже замужем была… У нас взрослеют рано. В три года дети помогают маме лущить фасоль и собирать ягоды, в четыре-пять убирают в доме и моют посуду. В семь-восемь девочки способны сварить суп на всю семью. Старшие дети смотрят за младшими, помогают родителям. Никто не сидит в праздности. Не поработаешь летом — зимой жрать нечего будет! А в войну взрослеют еще раньше — там нет детства. Там каждый день — это новое серьезное задание, где надо выжить….

Андрей покачал головой, отошел от замершей Ольги.

— Детей не берут! — он хмыкнул. — Ну да, конечно. Езжай на свое "серьезное" задание. А я, да… чего там… В офисе посижу. У вас же там так весело. А, главное, безопасно! Для детей!

Не дожидаясь ответа Ольги, Усольцев вылетел из квартиры. Если бы мог, еще и дверью бы хлопнул.

— А ужин… — пробормотала Ольга, растерянно глядя ему вслед и убеждая себя, что все делает правильно.

Дата. Калея.

Портовый город Вилея.

Утром Наталья проснулась другим человеком. Она почти не помнила, как прошли последние два дня. С трудом всплывал в памяти визит Раски, пытавшегося ее накануне растормошить.

— Каро! Он близко!

Как и раньше, Наталья чувствовала его приближение. И школа! Сегодня она снова ведет занятия. Девушка вскочила, бросаясь к зеркалу. М-да… увиденное не радовало. Впрочем, косметику для того и придумали, чтобы устранять с лица любые недостатки.

Спустя полчаса Волошина спускалась в общий зал. В столь раннее утро там почти не было завтракающих, не стоял привычный шум, и помещение выглядело сонно-умиротворенным. У стойки она заметила Раски, разговаривающего с Хаком. При приближении девушки мужчины умолкли. Шинон начал поспешно придумывать, чего бы заказать на завтрак, хотя обычно делал заказ у разносчицы. Хак принялся энергично вытирать полотенцем абсолютно сухой стакан.

— Привет, — весело прощебетала девушка, подходя поближе. — Чудесное утро, верно?

Она прокружилась вдоль стойки и замерла напротив Хака.

— Я зверски голодна!

— Как ты себя чувствуешь? — спросил сбоку Раски.

— Замечательно! Отлично выспалась. Да, знаю-знаю… я два дня в постели провалялась — устала за неделю. Новая школа и все такое, — нарочито беспечно отмахнулась Тани, не желая волновать приятеля. — А ты как? Выглядишь немного помятым… Ничего не случилось?

Раски качнул головой, тоже не желая говорить, что ночью почти не спал, регулярно заглядывая к девушке и проверяя ее состояние.

Наталья и Раски сели за один столик, но разговор не клеился, хотя оба думали о том же — о странной болезни Натальи. Наконец, девушка сослалась, что пора в школу, и с облегчением упорхнула из трактира.

Каро появился спустя два часа — заглянул прямо в учебный класс. Наталья с трудом дождалась окончания занятия. А выбежав, попала в объятия своего мужчины. Так, молча, обнявшись, они и простояли следующие полчаса. Пока госпожа Ванесса — пожилая пианистка, аккомпанирующая девушкам на уроках — деликатно не покашляла, напоминая, что следующая группа ждет свою преподавательницу. Каро ушел в гостевую комнату, а окрыленная Наталья побежала в класс, как обычно забыв и о своей болезни и о том, что собиралась поговорить об этом с Каро. Он здесь! Он рядом! Что еще нужно!

На следующий день на базу прибыл обещанный следователь Оскар Гембрук и двое его ребят. К тому времени удалось поймать одного из помощников бывшего начальника стражи Шервитона. Допрос подтвердил, что стражам порядка заплатили, чтобы расследование велось как попало. При этом купили их не только деньгами. Их шантажировали причастностью к заговору годичной давности. Помощники были мелкими сошками, польстившимися на посулы будущего продвижения по службе и материальной выгоды. А вот глава управления, похоже, замарался куда сильнее — с него бы действительно спросили по всей строгости.

Касательно "Весеннего цветка" допрашиваемый не знал ни имени заказчика, ни его мотивов. Судя то тому, как нервничал их бывший босс, это был кто-то из верхушки заговора. С другой стороны, угрозы угрозами, а заплатил заказчик щедро, поэтому стражи были не обиде.

По окончанию допроса Райдер понял одно — если придется разбираться еще и с информацией по заговору, у него окончательно поедет крыша. Поэтому поступил как нормальный руководитель — послал запрос советнику Сардану на максимальный доступ к материалам по мятежу, дал необходимые полномочия следователю Гембруку и устранился от расследования, попросив держать его в курсе и привлекать по мере необходимости. В конце концов, он уже полгода мотается по континенту, преследуя собственные цели и забросив обязанности координатора. А ведь его еще ждут административные дела, несколько поездок на Землю и целая череда отчетов.

Дата

ЗЕМЛЯ. С-А Централ.

Утром Ольга встала позже обычного. Звездолет отправлялся в полдень, и она могла себе позволить расслабиться и провести пару-тройку часов в блаженном ничегонеделании. Ольга ничего не делала целых полчаса — непривыйно медленно пила утренний кофе и принимала душ, попыталась посидеть и почитать книгу… Ничего не получалось. Неправильно они вчера с Андреем расстались, неправильно. Вот кто мешал сказать, что экспедиция уже укомплектована и мест нет? Тем более, что это правда…

Ольга побродила по комнате, затем вдруг натянула на себя форму и рванула к выходу. А спустя десять минут парковалась на офисном причале. В кабинете Усольцева не было. На кухне тоже… Ершова попыталась найти его через систему навигации, но Андрей, как обычно, отключил свой маячок. А давать запрос на аварийнный поиск… Нет, это перебор… Ольга сделала себе кофе, не зная, где еще искать Усольцева. Не расспрашивать же коллег "Извините, я тут помощника потеряла"…

На выходе столкнулась с Дрейком, поздоровалась.

— Ты Усольцева не видел?

— Видел. Утром. Приходил проситься в рейд.

— В рейд?.. И…

— И я подумал, чего ему здесь месяц без дела торчать, ты все равно уезжаешь. Записал его в экспедицию в среднюю полосу славянского региона.

Ольга опешила. Андрея в экспедицию? Но… Он же ничего не умеет. Нет-нет, она прекрасно помнила, что он приспособлен к жизни на природе, но современные экспедиции требуют других знаний.

— Зачем ты его туда послал?! — невольно вырвалось. — Он же… В смысле, а почему меня не предупредил?

Ершова осеклась, накнулась на насмешливый взгляд командора.

— А ты против?

Ольга качнула головой.

Разговаривать было больше не о чем. Ершова ушла готовиться к отлету. Мысли по-прежнему возвращались к Усольцеву.

"Чертов мальчишка!" — с раздражением думала Ольга. — "Что за ребячество? Специально же так сделал. Назло. Мол, я вам покажу!"

Тем не менее, Андрей своего добился. Его показательное выступление Ольгу невесть почему задело. Она пыталась убедить себя, что ей все равно, но получалось плохо. Ершова это понимала и злилась еще больше — теперь уже на себя и на собственное чувство вины, непонятно отчего возникшее. Обидела мальчика? Он сам обиделся! Ей что же, теперь из дому без него выйти нельзя? Или не отчитавшись предварительно?

Ольга с трудом удержалась, чтобы не послать Андрею вызов. Удержали ее две вещи. Во-первых, его искин наверняка выключен, а пользоваться аварийным каналом без надобности не слоило. А во-вторых, или вернее, в-основных… Ершова вполне могла спрогнозировать, что услышит в ответ от Усольцева:

— Я в порядке, но мне приятно, что ты обо мне беспокоишься.

"Да ладно, не маленький, тем более после той "школы", что он прошел"…

Ольга, продолжавшая видеть в Андрее несмышленого и неприспособленного к жизни парня, вдруг задумалась. Вытащила из сети фрагменты древних фильмов о войне, цитаты очевидцев, выдержки из книг, некоторые сведения о быте того времени. И вместо подготовки к полету целых два часа провела в медитации, в ускоренном режиме усваивая сведения.

— Жуть какая, — резюмировала она. Перед глазами все еще вертелись картинки разрухи, голода, худеньких детей и окровавленных тел. — Б-р-р-р…

Вспомнился сам Андрей — тощий и изможденный, с застарелыми шрамами по всему телу. Да, вряд ли с парнем что-то случится во время плановой научной вылазки. Совесть ненадолго приумолкла.

В то же время небольшая транспортная капсула уносила Андрея Усольцева к научной станции на Южном полюсе. На душе было паршиво. Не только из-за Ольги. Здесь, в экспедиции к нему отнеслись не лучше, чем в офисе.

В поезку отправлялось два десятка разномастных ученых и четверо военных. Первые собирались заниматься своими исследовательскими делами, в которых Усольцев не понимал ровным счетом ничего. Они выглядели дружелюбными и приветливыми. Но сторонились военных, поглядывали с высоты своего интеллекта, считая тех чернорабочими или вроде того. Мол, о чем с такими разговаривать? Уж точно не о научных обоснованиях какой-то супер-крутой аномалии над Южным полюсом, аномальность которой должна просто зашкалить в ближайшее время из-за не менее аномальной бури и колебаний таких же аномальных полей. Вот и кучковались — отдельно ученые, отдельно военные — командир небольшого отряда майор Мэл Джарвис, его помощник и техник… и Усольцев сам по себе.

Когда командор Дрейк привел Усольцева Джарвису, тот, не стеснясь, громко вслух выматерился.

— Дрейк! (мат) Ты с ума сошел! У меня в группе нет ни одного толкового полярника! А ты мне (мат) даешь (мат) это недоразумение. О, звезды! Младший капрал! (мат) Мне полярник нужен!

— Тебе не нужен полярник, — спокойно отреагировал Дрейк. — Тебе нужен Усольцев.

Джарвис мгновенно успокоился.

— Ты уверен? — с нажимом спросил он.

— Да, — кратко отрезал командор.

— Ладно. Я тебе верю.

На этом разговор закончился, оставив у Андрея ощущение недосказанности, однако Дрейку и Джарвису этого хватило. Под молчаливым неодобрительным взглядом временного командира Усольцев поплелся к группе, где его представили старпому и технику. Здесь повторилось то же самое.

— Это просто (мат)! Нам обещали полярника!

И все в таком духе, перемежая открытыми подколками в сторону "никчемного балласта". Андрей замкнулся и отрешился от происходящего. В его прежней армии это бы даже за оскорбление не сочли. Если уж кого гнобили, то качественно. Ничего, переживет. Погоны — дело наживное. А уважение заслужить надо. Джарвис быстро пресек поток оскорблений, мол, начальству виднее — надо, значит, надо. В присутствии командира его новые коллеги к нему не лезли. Однако наедине не упускали случая отпустить шпильку.

И вот Усольцев несся в капсуле на Южный Полюс по прозрачному силовому тоннелю. В то время, как остальные члены экспедиции либо дремали на своих местах, либо негромко разговаривали, Андрей по привычке учился. Не зная, что именно ему может пригодиться на месте, он ускоренно закачивал в мозг любые данные — география тех мест, погода и климат, примеры чрезвычайных ситуаций, правила выживания, базовое устройство научной станции. Голова раскалывалась. Будь он дома, свернулся бы клубком на полу и тихо скулил. Но не здесь. Не стоило показывать свою слабость — будет только хуже. Усольцев не чувствовал боли в прокушенной губе, не замечал пот, что градом катился по лицу, не видел странно-задумчивого взгляда командира.

Пересадочная транспортная станция встретила их многоголосым гомоном. Дальше им предстояло лететь вертолетом. Усольцев выполз из флара бледный и пошатывающийся. Благодаря чему тут же заработал новые насмешки.

— О! Барышня наша вылезла. Укачало? — нарочито ласково поинтересовался старпом и жестко закончил. — Как ты вертолет переживешь, сопля? Садись от меня подальше. Надумаешь блевать…

— Отставить, — резкий окрик майора Джарвиса прервал оскорбления. Старпом зло сплюнул Усольцеву под ноги и отошел. Андрею было все равно. Запись в мозг закончилась. Теперь искин поспешно вводил обезболивающее. Облегчение было сильным, едва не сродни наркотику. На фоне этого жалкие оскорбления казались мелкими и недостойными.

— Пацан, ты в порядке? — заглянул ему в глаза Мэл Джарвис. Дождался кивка. — Больше так не делай.

Усольцев выдавил из себя положенное "Так точно!". Вскоре прибыли на научную станцию — их дом на ближайший месяц. Дежурный техник быстро проверил все системы, отчеты по наличию запасов провизии, воды и оборудования для ученых. Отчитался, что все в норме. Только после этого вертолет покинул научную станцию.

Глава 13

Дата. Калея.

Портовый город Вилея.

Уже который день Наталья не ходила, а летала — ровно с тех пор, как вернулся Каро. В последние дни они проводили много времени вместе. И девушка никак не могла им надышаться. Она тянулась к нему словно цветок к солнцу после долгой пасмурной зимы, ловя каждый миг, каждый лучик, забывая обо всем рядом с ним. "Я счастлива. Просто очень счастлива", — говорила девушка сама себе, не допуская мысли о какой-либо ненормальности происходящего. Сегодня Рикар уехал. На два или три дня. Это слегка омрачило настроение девушки, но не особо. Она с той же невесомой легкостью в мыслях летела утром к школе.

У ворот школы Наталья обнаружила посыльного в коричневом мундире. Молодой человек вежливо осведомился, не она ли является хозяйкой школы, вручил Тани небольшую карточку и, отдав честь, удалился.

— Личная гвардия дента, — пробормотала подоспевшая госпожа Ванесса, потрясенно глядя во след уходящему гвардейцу. Заметив возбужденно-выжидающий взгляд пианистки, Наталья поспешно развернула карточку и пробежалась по ней глазами.

— Сегодня… после занятий… нанесут визит, чтобы договориться о частных уроках… — бормотала она, читая записку. Наконец, дошла до имен. — Тесса Кольти и Вилма Жебельс.

Пожилая женщина, стоящая рядом, едва не упала в обморок, услышав имена. Она тяжело оперлась на бортик крыльца и принялась энергично обмахиваться платочком.

"Кольти… это фамилия дента", — мысленно отметила Наталья. — "Дочка? Сестра? Родственница?"

— Поверить не могу… племянница самого дента, — послышался сбоку сдавленный голос. — Госпожа Палеро, да как же это?

Наталья слегка усмехнулась, взяла госпожу Ванессу под руку и повела в дом.

— Как-как… растем, — спокойно ответила она.

Гостьи появились ровно к назначенному времени. Одна из них, скорее молодая женщина, чем девушка по меркам Калеи, была ровесницей Натальи. Но если на Земле в двадцать три только наступает совершеннолетие, то здесь в таком возрасте большинство женщин уже давно и глубоко замужем с двумя-тремя детишками на руках. Скорее всего, именно она была племянницей дента — Тессой Кольти, судя по тому, что держалась более расковано и смотрела на окружающих свысока. Дерзкая короткая прическа из светлых, рыжеватых кудряшек и россыпь веснушек на носу несколько смазывали эту наигранную демонстрацию превосходства. Вторая девушка, Вилма Жебельс, оказалась молоденькой симпатичной барышней, застенчивой и теряющейся рядом со своей напористой подругой.

Первые десять минут беседа не клеилась. Кольти всем своим видом давала понять, что школа — это последнее место в мире, где ей бы хотелось находиться. Она презрительно морщила носик, глядя по сторонам, без особого уважения разговаривала с Натальей и не обращала внимания на одергивания своей спутницы Вилмы. Последняя, наоборот, чувствовала себя неловко из-за поведения подруги, регулярно краснела и невпопад отвечала.

Заносчивость Тессы не вязалась с ее внешностью. Девушка не выглядела ни высокомерной, ни чопорной. Тесса выглядела скорее пацанкой, насильно засунутой в приличное платье. Из некогда аккуратной прически выбилось несколько непослушных кудряшек, ничуть не смущающих девушку. Светлый лак на тщательно отполированных ногтях не сумел скрыть темные круги неизвестного происхождения, въевшиеся в кожу и кутикулу. Тесса регулярно подергивала плечами, словно привыкла к другой одежде и узкое платье мешало ей свободно дышать.

Девушкам принесли чай и пирожные, но никто к ним не притронулся. Госпожа Кольти скупо осведомилась, когда они смогут приступать к занятиям, сообщила, что жильем их обеспечивать не нужно, а так же озвучила цену, которую готов платить ее дядя за занятия.

Тани продолжала разглядывать девушек. Предложенная цена оказалась в четыре раза выше той, что она сама собиралась просить. Это радовало. Однако…

Когда молчание затянулось до неприличного, Наталья произнесла:

— Передайте господину денту мои искренние сожаления. Я польщена оказанной мне честью, однако не смогу с вами заниматься, — Наталья искренне улыбнулась, словно стряхнув в плеч груз. Зато потенциальная клиентка напряглась.

— Как это не будете? Если я не стану заниматься, дядя… — девушка запнулась. Отвернулась к окну и с наигранной заинтересованностью принялась рассматривать узор на шторах.

Значит, она и впрямь заниматься не жаждет. Однако дент что-то ей взамен пообещал. Или, наоборот, чем-то пригрозил…

— Понимаете, — мягко продолжила Тани. — Я не беру к себе девушек, которые не хотят учиться.

"Столь явно не хотят", — мысленно продолжила она, не прекращая улыбаться. Наталья плавно взмахнула рукой, откидывая тонкий газовый рукав танцевального платья, едва заметно потянулась, понимая, что за ней сейчас внимательно следят. Разлила чай, стараясь вложить в движения как можно больше изящества.

— Если вы боитесь неудовольствия дяди, я могу написать официальное письмо, что проверила вас, сочла непригодными к искусству танца и отказалась обучать, — нейтральнозакончила Наталья, стараясь чтобы ее слова не прозвучали как издевательство или неприязнь. Несколько секунд любовалась на озадаченное лицо Тессы.

— Серьезно. Я не могу вас заставить полюбить танцы. И не хочу, чтобы занятия превращались в военные действия. Но и ссориться с вашим дядей мне тоже не с руки. Поэтому, предлагаю обсудить, что мы можем друг для друга сделать.

Тесса расслабилась. Устало потерла рукой глаза, зацепив мизинцем и вытащив из прически еще одну короткую прядку. Взяла свою чашку и бездумно взахлеб выпила чай, даже не пытаясь притворяться леди.

— Согласна, — произнесла она, шумно выдохнула, словно выпуская пар, и продолжила. — Да, я не хочу заниматься. Нет, я не против танцев вообще. Просто…

Тесса замолчала, нахмурившись. Вместо нее продолжила Вилма:

— Просто дент Кольти уже несколько лет безрезультатно пытается выдать ее замуж. Но Тесса успешно отбивается. И сейчас он надеется, что если Тесса начнет танцевать, то…

Вилма не договорила, ее перебила сама Тесса, резковато закончившая мысль:

— Надеется, что я стану более женственной и на меня кто-нибудь клюнет. Впрочем, для этого мне и танцевать не надо. Желающих и так хватает — все-таки племянница самого Кольти! Или мне понравится танцевать, стану посещать балы, растаю в объятиях одного из наших красавчиков… И опять же выйду замуж. В общем, идея понятна.

Наталья опешила.

— Хм… никогда не смотрела на танцы с этой стороны. И зачем думать о неизвестных красавчиках, если можно лишь делать то, что нравится? Идемте, покажу.

Наталья вспорхнула, подхватила невесомый газовый шарфик и летящей походкой направилась в зал для танца. Госпожа Ванесса сидела у инструмента, напряженно изображая занятость припозднившейся работницы. На деле же, конечно, жаждала узнать, чем закончится разговор Тани с девушками. Волошина жестом предложила пианистке начинать. И с первыми же аккордами, с первыми шагами танца, растворилась в музыке и в себе, позабыв и о гостьях, и об аккомпанирующей пианистке.

Отзвучали последние ноты мелодии, возвращая девушку в реальный мир. Зрительницы с восторгом зааплодировали.

— Кажется, я передумала, — бесхитростно заявила Тесса. Вилма согласно кивнула головой. — Когда начинаем заниматься?

Дата (+2 от предыдущей). Калея.

Город Шервитон.

Наконец Саяна разобралась со срочными делами. Заявление Рикара, что тот устраняется от расследования, девушку не порадовало. Но с другой стороны накануне Рик привез обещанного следователя Оскара Гембрука и двоих его помощников. Гембрук девушке понравился. Немолодой, но собранный и поджарый, со немодными ныне усами, он напоминал героев старых детективов. И Саяна Аскер, по примеру шефа, тоже слегка расслабилась, переложив бремя ответственности на специалистов.

Введя новоприбывших за день в курс последних новостей, Саяна со следователем и его помощниками отправилась в поместье советника Жебельса, расположенное в часе езды от Шервитона. Хозяина они, понятное дело, не застали. Зато встретили там младшего сына — Арани Жебельса. Этого молодого человека Саяна неоднократно встречала в светских салонах калейского высшего общества. Однако сейчас девушка выглядела иначе — слегка измененный цвет волос и небрежная прическа, немного макияжа, форма гвардейца… и в юной стражнице уже сложно было заподозрить блистательную светскую даму. Впрочем, в отличие от Ярика, Саяна в общество не рвалась и чувствовала себя в форме куда увереннее, чем в бальном платье.

Как бы там ни было, Арани Жебельс казался Саяне спокойным, уравновешенным молодым человеком, приятным в общении, с определенным понятием благородства и чести.

Младший Жебельс учтиво поприветствовал гостей, не забыв поухаживать за дамой. Пригласил в дом, приказал подать чай и лишь тогда осведомился о цели визита. Если где-нибудь на светском приеме эти расшаркивания казались Саяне уместными, то сейчас вызывали подозрения. С чего это богатому бездельнику любезничать с простыми стражниками?

Подозрения только окрепли, когда оказалось, что Арани приехал около недели назад (?проверить даты). То есть как раз бы хватило времени получить новости из Шервитона, что кто-то заинтересовался сгоревшим борделем, и добраться сюда. Однако Саяна помалкивала, предоставляя право говорить специалистам.

Хозяин вскользь мазнул взглядом по документам и разрешениям, предъявленными следователем, больше поверив на слово. Охотно отвечал на вопросы. Да, он здесь временами бывает, помогает отцу присматривать за поместьем. Да, отец тоже бывает. И в борделе. Это не секрет. Относительно списка с датами… сам Арани не может сказать с точностью, когда именно старший Жебельс появлялся в "Весеннем цветке". Но даты можно проверить по хозяйственным книгам, где домоуправляющий отмечает дни приезда и отъезда хозяев. Позвали слуг. По мере возможности опросили. Те подтвердили слова младшего Жебельса.

Хозяйственные книги примерно подтвердили даты, когда советник был в борделе. Примерно, потому что нередко хозяин сначала отправлялся в "Весенний цветок", а лишь потом к себе в поместье. Или наоборот, ехал туда после того, как проверит дела здесь. Поэтому расхождение в датах в два-три дня слуги считали вполне допустимым. Саяна скрупулезно проверила все факты, по-прежнему не понимая, что им это может дать. Ну, был в борделе — и что? Тут все, до последнего мальчишки на побегушках, были в курсе увлечений хозяина. Возникали те же вопросы. Если сам Жебельс непричастен к убийствам, то… причем здесь он вообще? Что такого мог заметить Жебельс во время своих визитов в бордель? И почему убийца не начал с него?

Поддавшись неожиданному импульсу, Саяна попросила разрешения осмотреть дом. Она сама не знала, что такого могла здесь обнаружить. Заглянула в спальни хозяев. Ничего особенного. Обычные комнаты, в меру безликие, учитывая, что хозяева здесь почти не живут. Несколько гостевых спален — еще более неуютные, чем хозяйские. Стандартная планировка дома, шелковые обои на стенах, мозаичная плитка в ванных и позолота на дверных ручках. Она видела десятки подобных домов. Пройдя мимо спален, Аскер вышла в галерею, соединяющую основную часть здания и дополнительное крыло с оранжереей. Задержалась у портретов. Без труда нашла нынешнего советника Жебельса — молодого, с тогда еще живой женой. Троих детей — старшего сына Горана, самого Арани и младшую дочь Вилму. Всех троих Саяна встречала лично. Здесь был один стандартный портрет — сидящая в центре мать, за ее спиной отец, и по бокам дети. В стороне пожилой мужчина с густыми усами. Дедушка, вероятно. Все нарядно одетые и старательно позирующие. Кроме портрета обнаружилось несколько простых зарисовок, где дети играют на природе. Вот здесь, совсем маленькие еще, ловят рыбу у ручья. Там постарше, братья учат танцевать сестру. А здесь уже подростки — запускают самодельную ракету.

— Сейчас мы редко здесь бываем, — раздался сбоку голос Арани. — Но мы тут выросли. Пока отец занимался государственными делами, мы с матерью жили в этом поместье. Эти картинки рисовал наш сосед. Это мой брат, это сестра, родители…

Саяна с умеренным интересом слушала хозяина дома, временами поддакивая и задавая из вежливости вопросы.

— А это дедушка?

— Нет, дворецкий. Но он был частью семьи. Служил нам всю жизнь, как его отец и дед. К сожалению, умер в этом году… мы его в семейном склепе похоронили.

Саяна рассеянно кивала, продолжая рассматривать зарисовку с ракетой.

— Это простенький фейерверк, — пояснил младший Жебельс, видя интерес стражницы к картине. — Мне было около тринадцати, пожалуй, когда они стали популярны. Все наши сверстники увлекались подобными пиротехническими штуками. И нас мода не обошла, как видите. Сначала мой брат баловался, потом я, а позже даже сестру подключили к нашим забавам. Да что там — даже взрослые помешались тогда на пиротехнике. Наш дворецкий помог нам старый сарай на лабораторию переделать.

Арани примолк. Затем его позвали снизу, он извинился и ушел. А Саяна продолжала рассматривать картину. Значит, вся знать этим баловалась… Если бы Саяна выросла на Калее, ее, возможно, тоже коснулась бы эта мода. Но в то время она еще училась в университете. А вот Ярик уже был здесь. Надо будет с ним поговорить. А в целом картина складывалась занятная. Получается, что многие представители знати имеют опыт в работе с огнем. И для одних это осталось детской шалостью, но для кого-то могло стать серьезным увлечением… Тогда не удивительно, что их "заказчик" сумел устроить качественный пожар. И для этого ему не требуется быть пекарем или пожарным… надо будет поделиться соображениями со следователем.

Аскер молча спустилась вниз. Почему-то и дом, и Арани теперь выглядели еще более подозрительными, чем сначала. Однако неясные подозрения к делу не пришьешь и интуицию тоже.

Оскар Гембрук, между тем, тоже закончил, и компания дружно собралась обратно.

Дата (та же). Калея.

Портовый город Вилея.

Наталья быстро подружилась с новыми знакомыми. И вчера, и сегодня после занятия девушки оставались на чай. Отдыхали и болтали ни о чем. И Волошина подозревала, что это станет хорошей традицией.

— Как вы узнали о школе? — поинтересовалась Наталья.

— Каро дяде Агилу рассказал, — с полным ртом ответила Тесса, даже не подумав предварительно дожевать печенье.

— Каро?

— Ну да. Они с дядей дружат. Ты не знала?

— Нет, — качнула головой Тани.

Как же мало она знает о своем мужчине. Девушка вспомнила, как встречала его иногда в городе то в компании откровенного отребья, то разговаривающего с зажиточными горожанами. Причем именно его собеседники, независимо от статуса, вели себя заискивающе. Каро — известный и важный человек? Хм… Тани была уверена, что он не беден, хотя и не могла с точностью сказать, откуда взялась эта уверенность. Может, после того, как он предложил перекупить дом у Раски? Или еще раньше, когда она узнала, что Каро держит в трактире постоянную комнату и платит за нее, хоть и не живет там? А чем он занимается? Иногда Каро рассказывал немного о себе, но это были скорее зарисовки из жизни — забавные случаи из деревни гайтов, скупые рассказы о прошедшем дне — больше основанные на эмоциональной составляющей, нежели на фактах, короткие упоминания людей, с которыми он общался. Наталья была в курсе, что Каро сейчас расследует убийство, и что ищет дневник давно пропавшего отца. Но и это скорее поняла по редким оговоркам. Однако никаких подробностей не знала…

— Давно уже дружат. Еще с тех пор, как Каро ребенком был, кажется. Меня еще тогда в помине не было.

В помине не было? Еще одна странность. По виду не скажешь, что Каро намного старше Тессы или самой Натальи. Интересно, сколько ему лет? Похоже, больше, чем Наталья предполагала.

— Меня дядя с двенадцати лет пытается за Каро сосватать, — продолжала Тесса. Не успела тонкая игла ревности и подозрения закрасться в сердце Натальи от этого заявления, как Тесса ее моментально развеяла, — но Каро молодец — не поддается. Тут бы дядя моих отговорок слушать не стал. Каро для него важен. А я не хочу замуж! Рано мне еще. А вообще их любовь к технике свела, — в этот момент лицо девушки приняло возвышенно-одухотворенное выражение.

Наталья снова озадаченно приподняла бровь. Любовь к технике? Каро любит технику? Но Тессу не перебивала, понимая, что сейчас за считанные минуты узнает о своем гайте больше, чем за предыдущие месяцы. Однако ее собеседница уже свернула к своему любимому коньку, оставив в стороне дружбу Дента и гайта.

— Каро мне чертежи катера обещал. Я только из-за этого и согласилась сюда переехать. Оборудую мастерскую, перевезу помощников и будем строить! И испытывать! Прямо здесь. На море…

На лице Тессы заплясала мечтательная улыбка. Наталья вежливо поспрашивала Тессу о ее увлечении, узнала, что темные круги вокруг ногтей — это въевшаяся намертво машинная смазка. Искренне подивилась столь необычному для девушки хобби, особенно для Калеи. И заверила Тессу, что та молодец — надо искать свое место в жизни и бороться за него.

Но увлечения Тессы ее сейчас волновали мало. В голове крутился другой вопрос. Почему она, Тани, ничего не знает о своем мужчине? Ничего того, о чем только что с легкостью щебетала Тесса. Каро должен вернуться вечером. Она с ним поговорит. Расспросит и о нем самом, и о его увлечениях, и о его друзьях — надо же, с дентом дружит!

Стоит ли говорить, что едва Каро появился в поле зрения, как сознание Натальи снова подернулось туманной дымкой абсолютного счастья, когда остальные вещи становятся неважными. Какая, к черту, разница, с кем он дружит? Разве это поможет или помешает им любить друг друга?

Глава 14

ДАТА. Калея

Город Шервитон

— Давайте сначала. Акин шантажировал своего убийцу. За что его самого убрали, а главный тайник в доме вычистили, — привычно начал сидящий на подоконнике Ярик.

— Верно. Причем, позволю себе заметить, заказчик, скорее всего, получил те бумаги, за которыми охотился, — отозвался из своего кресла следователь Гембрук.

— Почему? — уточнила Саяна.

— Потому что, как показало время, действует он с размахом, не стесняясь. Если бы он не вернул компромат, то сжег бы дом Валенты дотла. Как и тот бордель.

— Получается, записка о похождениях Жебельса ему была не нужна? Он искал что-то другое… Возможно, записка вообще не имеет отношения к мотивам убийцы. А мы только зря за нее цепляемся и тратим время.

— Может быть и так, — согласился Гембрук. Глядя в никуда, немолодой мужчина задумчиво пригладил старомодные усы. — А может, и нет. По крайней мере на данный момент это какая-никакая связь между Валентой и борделем. Кстати, кто писал записку, и каким образом она попала к убитому, тоже неизвестно… Да-да… слишком много неизвестного…

— У меня такое чувство, что мы за собственным хвостом гоняемся, — устало выдохнула Саяна. — А главный злодей только смеется над нами.

— Не думаю, — хмыкнул в ответ следователь. — Он боится. Он видит, что его активно ищут. До конца не понимает кто — об этом говорит, к примеру, бездарное нападение на Райдера в Вилее. И пытается замести следы. А заметает их, обратите внимание — топорно, уж как умеет. Такую мелочь, как убийства в борделе, можно было осуществить куда как изящнее, чтобы никто придраться не сумел. Без подкупа стражей, без сжигания здания. Мы не на Земле, здесь несчастные случаи с людьми случаются регулярно.

Саяна с Ярославом синхронно кивнули. А ведь верно.

— И чем больше шагов он предпринимает, тем легче будет его выследить. Он уже наследил достаточно. Нам нужно лишь время, чтобы разобраться. Либо же он снова проявит себя. Предлагаю перебраться в столицу. Надо бы проверить связь с мятежом.

— Кстати, Жебельс-то когда-то был одним из руководителей группы, что занималась расследованием заговора, — напомнил Волошин.

— Именно! Если с заговором есть реальная связь, то, не исключено, что и с Жебельсом она есть.

— Может, советник тогда близко подобрался к кому-то из преступников, но где-то не дожал?

— Кто знает… Это предположения. Их у нас и так много.

Дата

ЗЕМЛЯ. Южный полюс

Экспедиция Усольцева разочаровала. Несмотря на якобы суровые условия и близость природы, жизнь на станции мало чем отличалась от жизни в Городе. Силовое поле, синтезированная еда, никаких сложностей. Да, ученые и военные несколько в день покидали станцию, расставляли незнакомую парню аппаратуру, снимали показатели, что-то наблюдали, фиксировали, анализировали, проверяли. Делали это больше для развлечения, чем по необходимости — все данные аппаратура может собрать и переправить сама. Эти вылазки на улицу, которыми так гордились городские ученные — ах, снег! ах, ветер! ах, мороз! — вызывали у Адрея лишь недоумение. Что они там чувствуют в своих защитно-силовых костюмах? Он по-прежнему почти не пользовался искином. Выскакивал часто на улицу в легкой одежде, делал пробежку по снегу и с удовольствием залетал обратно в тепло станции. Веселый, с красным подмерзшим носом, довольно хлопая себя по бокам руками. Это ему напоминало прежнюю жизнь, его деревню, где даже в нужник зимой надо было на улицу бежать. Не говоря уже про войну…

Все изменилось спустя две недели. Неполадки в работе станции обнаружили не сразу. Даже техник, ежедневно проверяющий все системы, не заметил ничего странного. Повредился центральный искин станции. Неудачно так повредился. Система замкнулась в себе, не выдавая никаких аварийных сообщений. Данные по запасам станции оказались устаревшими. Члены экспедиции обнаружили, что еды и воды у них меньше, чем рассчитывалось.

Техник локализовал проблему, но устранить не смог. А станция вдруг перестала генерить силовое поле и для поддержи самой себя начала выкачивать энергию из подсобных устройств. Пока сообразили и поотключали все, что можно, энергии почти не осталось. Перевели поддержку станции в супер-экономный, аварийный режим. Отправили сигнал. Сигнал отправился, ответа не получили. Подождали, помощь не пришла. Оказалось, станция сама же и перехватывает сигнал. Резко начал падать заряд искинов и почти пропало силовое поле. Стало холодать. Запасов теплой одежды почти не было — на такое не рассчитывали.

Вскоре неполадки заметили и ученые — началась паника. Надо было идти на транспортную станцию. Или хотя бы ближе к ней, чтобы подать аварийный сигнал. Без искина, без навигации, без защиты, без нормальной одежды. И с этим можно было бы справиться, но надвигалась мощная буря. Та самая, аномальная, которую ждали ученые. Люди могли бы пересидеть некоторое время в подземном этаже — верхние без силового поля снесло бы в любом стучае.

Но станцию заметет — будут проблемы с воздухом. К счастью, хоть электрогенератор пока работал исправно.

Андрей сидел в углу переговорочной. Его присутствие на совещании было формальностью — с одной стороны он относился к группе военных, с другой — его мнение никого не интересовало. Ребята были предельно серьезны. Обсуждали как защитить станцию, как справиться с паникой гражданских, что делать с продовольствием и водой. Не обсуждали лишь одного — как дойти до транспортной станции. Все трое понимали, что в текущих условиях это нереально. Их военная группа, возможно, и добралась бы туда, но они не имели права оставить гражданских. А в одиночку соваться в бурю — верная смерть.

— Был бы у нас опытный полярник! — в который раз проворчал старпом, сердито поглядывая на Андрея, словно тот специально напросился именно в эту экспедицию, а потом еще сломал аппаратуру станции.

Андрей тоже думал. И вспоминал. В основном зиму сорок третьего. Сколько времени они провели в землянке, кутаясь лишь в шинель, прижимаясь во сне друг к другу, чтобы сохранить крупицы тепла. Заворачивая отмороженные пальцы ног хилыми портянками. Откуда только силы брались, чтобы выжить? И это у людей, истощенных войной, голодом, бесконечным недосыпом. А еще страхом, болью, горем, неуверенностью в завтрашнем дне… Ко всему привыкаешь…

А здесь… да, буря… да, нет силовой защиты… да, не так тепло, не так много еды, как привыкли. Зато есть несколько военных костюмов, каждый из которых в разы лучше шинели. И за неделю от голода не умирают. А пару энергетиков можно найти и взять с собой. И его искин заряжен. В отличие от других, он сможет включать его по необходимости, чтобы сверять направление.

— Я могу дойти до транспортной станции, — негромко проговорил он из своего угла. Поначалу его не услышали. — Я дойду до транспортной станции. Я не считаю это невозможным.

Коллеги с удивлением на него посмотрели. Старпом выдал нервный смешок и приготовился сказать что-то едкое, но майор остановил его движением руки. Внимательно посмотрел на парня, рассчитывая что-то в уме. Наконец, пришел к какому-то выводу.

— Хорошо, ты идешь.

На лице коллег отразилось недоумение.

— Если этот хиляк погибнет… У нас сейчас каждые руки на счету…

— Он не погибнет. Думаю, Дрейк не просто так сказал, что нам нужен именно этот парень, — ответил Джарвис. — Скажи мне, Усольцев, у тебя ведь искин заряжен?

— Да.

— Я так и думал. Тогда собираемся. Быстрее выйдешь, больше успеешь пройти до бури.

На этом разговор закончился, оставив старпома и техника в недоумении. Тем не менее, если они и не верили в способности младшего капрала Усольцева, то командиру, доверяли безоговорочно. Менее чем за час Андрея облачили в защитную форму — пусть не предназначенную для долгого пребывания на морозе, но лучше чем ничего. Снабдили запасом модифицированных энергетиков. На них некоторое время Андрей сможет продержаться не только без еды, но и без сна. Собрали рюкзак с вещами, что могли понадобиться. Слили остатки энергии из приборов в небольшой экономный снегоход — на небольшую часть пути хватит. Плюс зарядили дополнительную батарею для искина.

— Тебе не обязательно добраться до самой транспортной станции. Главное дойти достаточно близко, чтобы аварийный сигнал перехватила именно она, а не наша аппаратура, — в который раз повторил Джарвис. Андрей понятливо кивнул. — Удачи тебе!

Усольцев сел на снегоход и рванул в неизвестность.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — негромко сказал старпом. — У него мало шансов добраться до станции.

— А у нас мало шансов переждать здесь бурю. Без силовых полей шторм снесет станцию как карточный домик, — ответил майор. — Аппаратуру из шахты убрали? Идем готовить убежище.

ДАТА (+1 — +4дня). Калея

Варана — столица Калеи

Советник Сардан пустил их в архив, обвел рукой длинные стеллажи, до потолка забитые толстыми подшивками бумаг.

— М-да… — проговорил Гембрук, не ожидавший столкнуться со столь запущенной древностью. — А в других колониях хотя бы компьютеры стоят… Ну да ладно, начнем работать с тем, что есть.

— Будьте как дома, — с заметной иронией в голосе проговорил Сардан, понимая, что на такой объем информации можно годы убить. И особенно, если не знаешь, что именно ищешь. — Это все по мятежу. Отчеты, допросы, судебные протоколы и так далее. Если сформулируете более четкий запрос, попробую помочь.

— Да, конечно, — с готовностью отозвался следователь, — для начала хотелось бы выбрать те дела, где фигурирует советник Жебельс. В любой роли. Далее дела, где встречаются поджоги, уничтоженные с помощью огня улики или трупы и тому подобное.

Сардан понятливо кивнул.

— И, наконец, нужны любые данные по этим людям, — следователь протянул советнику внушительный список, куда попали и близкие Жебельса, и потенциальные пиротехники — кого сумел вспомнить Волошин, и подозреваемые из документов Акина Валенты. А заодно часть клиентов "Весеннего цветка", несколько начальников управлений порядка со своими подчиненными, и еще некоторое количество людей, которых следователь добавил, руководствуясь собственной логикой и интуицией.

— Помимо информации о них самих, желательно знать, где они находились и чем занимались во время мятежа и в последние три месяца. Особенно интересуют даты и места, отмеченные внизу списка.

— Это все? — уточнил советник Сардан. На лице последнего не дрогнул ни единый мускул, хотя даже Саяна с Яриком уставились на список с заметным недоумением. Чтобы перепроверить столько людей, времени понадобится не намного меньше, чем на разгребание архива. Это не Земля, запрос в центральную систему не пошлешь. А в бумажной волоките можно на месяцы по уши зарыться.

— Нет, не все. Попробуйте узнать, кто из знати балуется пиротехникой или регулярно имеет дело с огнем. Не перерос ли у кого случайный интерес в серьезное увлечение. И включите их в список.

Сардан кивнул.

Гембрук, наконец, заметил скептический взгляд, с которыми Саяна и Ярик созерцали список, и торопливо, словно извиняясь, добавил:

— Да, там много людей, я знаю. Поэтому выставил приоритеты. Начните пока с высшего. Кто знает, может, мы быстро найдем то, что ищем. Тогда остальные и не понадобятся.

Спустя несколько дней Саяна готова была выть вслух. Они практически не покидали архива. И даже толком не вчитывались в документы. Даже тот урезанный объем информации, что выдавал им Сардан, вручную нельзя было обработать. Все, что они делали — это мельком просматривали бумаги, давая возможность искину просканировать страницы и занести их в общую базу данных для машинного анализа. Лишь изредка глаз цеплялся за что-то неординарное, и тогда участники расследования отвлекались на чтение заинтересовавших документов и краткое обсуждение. В частности, они нашли несколько поджогов с похожим "почерком". Это давало надежду, что их разыскиваемый действительно участвовал в заговоре. Косвенное подтверждение мелкой догадки — ничего более. Раз он до сих пор на свободе, значит тогда его не поймали. А следовательно, в этих кипах бумаг улик на него нет.

На третий день Аскер уже не чувствовала ни спины, ни шеи. Единственным желанием было вырваться на базу, забраться в тренировочную комнату "Гонщицы" и хорошенько там оттянуться. Да что там — она бы даже в отпуск с удовольствием отпросилась.

После обеда ее желание частично сбылось. До базы она, конечно, не добралась, однако покинуть архив повод нашелся. Обнаружили бывшего начальника управления Шервитона. Того самого, который после пожара в "Весеннем цветке" якобы получил наследство и укатил на юг. Отчасти это оказалось правдой — нашли его действительно на юге. В Дельрее, приморском городке, расположенном восточнее Вилеи. Нашли, естественно, мертвым. И даже не сам труп, а только упоминание о нем, как о теле неизвестного мужчины, доставленном в морг такого-то числа.

По датам получалось, что убили Канишева сразу после переезда. В данный момент он похоронен в общей могиле со всяким сбродом — искать сам труп спустя столько времени было бы бессмысленно. В отчете из морга подробно описывалась внешность покойного, включая особые приметы — несколько шрамов, оставшихся со времени службы. Убили Канишева с помощью кинжала, единственным ударом в сердце. После чего тот был ограблен, раздет и оставлен на окраине дороги недалеко от выезда из города.

Дельрея, к счастью Саяны, оказалась на ее подведомственной территории, поэтому именно она отправилась туда с Гембруком, оставив обоих помощников следователя и Ярика в архиве. Без малейших угрызений совести Аскер бросила приятеля среди пыльных папок, не поддаваясь на жалостливые взгляды — лишь бы вырваться из давящих, унылых стен.

Дата. Калея.

Портовый город Вилея.

— Мне нужно будет уехать. Максимум дней на десять, — произнес Каро, обращаясь к Тани. Они сидели за столиком крошечного уличного кафе, наслаждаясь ранним завтраком. Ушла прохлада межсезонья, унося за собой дожди, сырость и серость. Наталья в легком летнем платье с удовольствием нежилась на веранде под ласковыми солнечными лучами, впитывала в себя звуки, запахи и краски. Тихий звон посуды на кухне, перемежаемый одинокими криками чаек, аромат свежей выпечки, многоцветное буйство распускающихся цветов в обрамлении свежей зелени. Здесь и сейчас девушка чувствовала себя абсолютно счастливой.

Фраза Каро диссонансом унесла это спокойное умиротворение. Кусочек торта, подцепленный вилкой, так и не достиг раскрытого рта, остановившись посредине. Наталья замерла, сердце сжалось в болезненно-мрачном предчувствии. Она отложила вилку, отодвинула тарелочку. В душе бушевала целая буря чувств, однако она никак не могла найти слов, чтобы объяснить их Каро.

— На неделю? Или даже десять дней? — тоскливо переспросила она, стараясь подавить некстати возникшую волну паники.

— Да. Я постараюсь побыстрее, но не уверен, что получится.

— Когда ты уезжаешь?

— В начале следующей недели.

Волошина зацепенела. Уезжает. Снова. На целых десять дней! Все прежние ощущения, испытанные ею во время последнего его отсутствия, накатили с новой силой. Как она переживет новую разлуку? В тот раз ее вытащил Раски. Она понимала это, хоть и никогда не говорила на эту тему с приятелем — не хотела его волновать. Пусть считает, что она просто приболела…

— Каро, — осторожно начала она. — В прошлый раз, когда тебя не было неделю, мне было очень плохо…

Молодой человек в ответ обнял девушку, привлекая ее поближе.

— Знаю. Я тоже очень скучал. Не мог дождаться, когда тебя увижу…

— Нет, Каро, я не просто скучала. Я чувствовала себя настолько отвратительно… — Тани запнулась, не в силах подобрать нужных слов. — Я чувствовала себя больной. Мне не хотелось есть, пить, работать… Мне жить не хотелось…

Глаза девушки подозрительно увлажнились. Она отвела взгляд, но Рикар успел заметить крохотные блеснувшие слезинки.

— Ты болела? Почему мне не сказала?

— Не хотела беспокоить. Но… ты не понял. Мне кажется, я болею каждый раз, когда тебя нет. А едва ты появляешься, все приходит в норму. Я боюсь, Каро. Я боюсь, что все повторится, что будет еще хуже…

Тани пыталась говорить ровно, однако голос все-таки дрогнул, а конец фразы смазался в невнятное бормотание. Тани уцепилась в него с такой силой, словно он собрался уходить прямо сейчас. Словно не желала отпускать. Будто в спасательный круг. Зарылась лицом в его плечо, позволяя мужской рубашке впитать соленую влагу, которую она уже не могла скрыть. Молодой человек растерянно покачал головой, ласково провел рукой по волосам девушки, склонился ближе, прижимаясь щекой. Он не знал, что делать в этой ситуации. Он мог бы справиться с реальным врагом, но не с чужими страхами.

— Ш-ш-ш… Так не бывает. Не болеют люди только от того, что по кому-то скучают. Может, ты тогда простудилась или устала от работы?

Рикар продолжать гладить девушку по спине, и она благодарно затихла.

— Хочешь, я напишу тебе кучу писем, и Хак будет отдавать их по одному каждое утро и вечер? А ты будешь представлять, что я с тобой разговариваю.

Не поднимая головы, Тани закивала.

— А еще можно попросить Тессу, чтобы по вечерам тебя куда-нибудь вытаскивала и не давала хандрить. Тебе будет весело, и ты даже не вспомнишь обо мне.

И снова неуверенные кивки головой. Девушка еще немного посидела, не двигаясь, затем отпрянула.

— А ты… А можно я поеду с тобой?! Я не буду лезть в твои дела. Не буду мешать. Мне будет достаточно знать, что ты где-то недалеко, — скороговоркой начала она, с умоляющей тоской ловя заплаканными глазами взгляд мужчины. Тот вздохнул, нахмурившись, покачал головой. — Я согласна ждать в отеле или трактире…

— Прости, нет… это невозможно. Не в этот раз.

— Пожалуйста! Я не помешаю. Честно. Обещаю! Я могу жить в любых условиях. Я…

Девушка запнулась, прочитав повторное "нет" в его глазах. Оба замолчали. Привкус неловкости повис между ними. Тани жалела о вспышке — нервной, истеричной. Нехотя возвращалась гордость, и девушка уже не рада была своей неуместной просьбе. Рикар в свою очередь видел, что обижает Тани отказом, но не мог ничего объяснить, не скатываясь к банальным, ничего не значащим фразам. Он с удовольствием взял бы ее в Шервитон или Варану… но не на Землю.

Когда-нибудь он ей расскажет. Когда-нибудь она привыкнет к мысли, что мир не заканчивается Калеей. Когда-нибудь, возможно, даже возьмет девушку с собой, если оназахочет. Но не сейчас…

— Я вернусь раньше. Обещаю. Максимум одна неделя, и ни днем позже. Хорошо? — он приподнял голову Тани, пытающейся отвести взгляд. — Уверен, все будет отлично. В тот раз ты просто переутомилась. И я напишу тебе письма. И поговорю с Тессой. Потерпи одну недельку, хорошо? Только одну неделю. Семь дней. И ни одним больше.

Тани кивнула, растянула губы в неуверенной улыбке. Отвернувшись, украдкой смахнула с ресниц слезинки. Раскисла, как последняя неженка. Она! Даже в детстве не позволявшая себе плакать. Конечно, она справится!

Разговор оставил мрачное послевкусие как у Тани, так и у Рикара. Молодой человек молча проводил девушку до школы, поцеловал на прощание, пообещав вернуться вечером, и исчез. И до самого вечера думал над тем, можно ли рассказать Тани о себе, и есть ли необходимость делать это сейчас? Рикар давно решил, что готов связать свою жизнь с этой девушкой. А значит, рано или поздно, надо будет отвезти ее на базу, познакомить с друзьями, рассказать про Землю… И все же… он пока не был готов смешивать ту "рабочую" жизнь и эту "личную".

Наталья корила себя за то, что вообще начала тот разговор. За то, что попыталась навязаться Каро в его поездке. За внезапные слезы. За то, что показала себя глупой, пугливой истеричкой. Мысль о том, что ее недомогания никак не связаны с Каро, что в прошлый раз она переутомилась, все более завладевала ее сознанием. И к концу дня девушка окончательно себя в этом убедила, запретив думать о плохом.

Глава 15

Даты. Калея.

Курортный город Дельрея.

Дельрея находилась южнее и восточнее Вилеи. Если последнюю считали портовым городом, то Дельрея была курортом. Богатым и холеным.

— Чисто сработано, — развел руками начальник местного управления. — Если бы не ваш запрос, мы бы к этому делу и не вернулись.

Саяна держала в руках тощую папочку нераскрытого дела. Копию они получили еще будучи в Варане. И если надеялись разузнать на месте больше подробностей, то их ждало разочарование.

"Труп неизвестного… мужчина… примерно 45 лет…", — Саяна равнодушно скользила глазами по знакомым строчкам. Неизвестный мужчина, оказавшийся главой стражи Шервитона, был полностью раздет, никаких личных вещей при нем не обнаружили. Один аккуратный удар в сердце. Хорошо хоть отличительные приметы были — пара характерных шрамов. Иначе бы канул в лету никому не нужный труп.

После управления Саяна с Гембруком навестили главу криминальной структуры. Тоже без особого результаты. Да, их люди работали. Да, по заказу. Нет, заказчик неизвестен. Почему взялись за заказ? Деньги у туриста можно и так отобрать, не убивая.

— У меня был и другой интерес, — пояснил им тот. — Во время мятежа мы пару раз помогли одной из групп заговорщиков. Заказчиком был кто-то из них — из них… Обобрать доверчивого туриста — это одно. Даже убрать изредка кого-нибудь… на это можно закрыть глаза. Но мятеж… тогда это не казалось столь серьезным. Лишь позже пришло понимание, когда Сардан с Жебельсом активно взялись за виноватых, казня без оправданий за малейшие прегрешения. Или, в лучшем случае, заменяя пожизненной каторгой. Тут нам стало неуютно. Я договаривался об услуге с одним из боссов заговорщиков — господином Льеном. Можете его не искать. Насколько я знаю, его казнили. Но у него оставалась пара моих расписок. Попади они к властям, мне бы не поздоровилось.

— И эти расписки оказались у заказчика?

— Да. Он ими расплатился. За убийство.

Спустя три часа Ярик передал данные о господине Льене. Его семья некогда была богатой и процветающей. Находилась при власти. Затем дела пошли вниз… В общем, банальный случай. Желание вернуть богатство и власть вполне годились для мотива участия в заговоре. А вот дальше начиналось самое интересное. Льену и его людям приписывалось множество преступлений — не только против власти, но и вполне обычный криминал. Убийства, погромы, поджоги. Однако далеко не все они подтверждались доказательствами. Самого Льена не казнили — он успел покончить с собой. А потому никого из сообщников не сдал, и показаний из него выбить не удалось. Позже взяли нескольких помощников, но от тех толку оказалось еще меньше. Они смогли навести расследование на пару мелких сошек и не более того. Льен хорошо построил свою организацию. Его помощники не знали друг друга в лицо и по имени, практически не пересекались лично. Даже о личности самого Льена осведомлены были немногие. Поэтому выяснить, кто из его группировки остался на свободе, и много ли таких, на тот момент не представлялось возможным.

— Получается… Наш неизвестный мог работать с этим Льеном. И у Акина Валенты, похоже, был более весомый компромат, чем непонятный бордель. У него были доказательства причастности к заговору, — сделала вывод Саяна. — Потому преступник убрал Валенту, а заодно всех, кто показался подозрительным.

— Возможно, — согласился следователь. — Но это еще придется доказать.

Набегавшись за день, Саяна зашла в тень одного из домов на центральной улице и устало привалилась к стене, погрузившись в собственные мысли. С парадного крыльца спорхнули три возбужденно щебечущие девушки. Аскер подняла глаза. "Модный салон госпожи Зубко", — гласила вывеска. Из распахнутого окна раздавался звонкий женский бубнеж, сквозняк выдувал наружу полупрозрачные белоснежные занавески.

— Совсем девицы с ума походили, — с наигранным негодованием произнесла неизвестная мадам прямо над головой разведчицы. — Всем подавай новые платья, да еще и на завтра!

— Ну так и столичные птицы к нам не так часто залетают, — ответил угодливый голос ее собеседницы. — А всем хочется жениха побогаче да повлиятельнее. Да и господин Жебельс к тому же, говорят, хорош собой…

Саяна встрепенулась, прислушиваясь к разговору. К ее разочарованию, женщины отошли от окна, звук моментально смазался, становясь неразборчивым.

— Жебельс?… Опять? — недовольно подумала Аскер. Почему каждый раз рядом с местом преступления маячит кто-то из их семейки? Интересно, кто на этот раз? Если хорошо собой, то вряд ли сам советник. Скорее уж кто-то из сыновей. И платья, значит, нужны на завтра? Что ж, определить, чей вечер собирается посетить почетный гость, труда не составит. Равно как и раздобыть приглашение. Пожалуй, стоит на денек задержаться. Зайти что-ли в салон госпожи Зубко? И тоже заказать платье на завтра? Саяна невольно улыбнулсь.

Следующим вечером девушка чинно вплывала в приемную залу одного из местных особняков. С хозяйкой приема она лично знакома не была, однако среди гостей нашлось немало таких, с кем она пересекалась ранее. Лавируя от одного знакомого к другому, Саяна искала глазами того, ради которого пришла на вечер — Горана Жебельса.

Со старшим сыном советника Аскер уже сталкивалась. Так же как сейчас — пара танцев на вечерах да несколько ничего не значащих светских разговоров.

Саяна улучила момент, когда Горан, уставший от бесконечных танцев, попытался пройти к столу с напитками. Она улыбкой наблюдала за молодым человеком, виртуозно избегающего караулящих его девиц. Да, это не столица, и даже не Тарт или Вилея. Провинциальные нахалки выжмут из залетного гостя все, что можно. Жебельс почти достиг конца танцевальной залы, как из-за занавески прямо ему в руки вывалилась очередная "внезапно споткнувшаяся" красотка. Разочарование столь отчетливо проступило на лице молодого человека, что Саяна не удержалась от смешка. Затем улыбнулась Горану и помахала рукой.

Жебельс мгновенно отреагировал. Бесцеремонно усадил свалившуюся на него девушку в ближайшее кресло, пробормотав извинения пополам с неискренней надеждой, что та не ушиблась. Сослался на то, что его ждут, последним рывком рванул к столу с закусками. И, наконец, вздохнул с облегчением. Напрашиваться на танец здесь было неприличным.

Саяна в местном светском обществе уже не являлась молоденькой девушкой на выданье. Более того, согласно легенде, была вдовой, и где-то в поместье у нее подрастала малолетняя дочь, которая когда-нибудь "заменит" Саяну, как только последней станет трудно объяснять, почему она так медленно стареет.

Жебельс подошел к девушке и шумно выдохнул.

— Госпожа… Аскер, — неуверенно протянул он. Девушка кивнула. — Мы с вами несколько раз встречались. В столице, кажется. И в Тарте. Какими судьбами здесь?

— Проездом, — со светской улыбкой ответила она. — Отдыхала в Вилее. Сейчас возвращаюсь в столицу. Остановилась буквально на день. А вы?

— А я… — молодой человек кисло поморщился. — Тоже, можно сказать, проездом.

Он пристально помотрел на Саяну, слегка сощурив глаза. И заговорщицким шепотом произнес.

— Никому не говорите. Отец хочет, чтобы я женился. Видите вон ту барышню в голубом платье? Что вы о ней думаете?

Саяна проследила за рукой знакомого. На паркете кружилась молоденькая девушка, с которой не так давно танцевал сам Жебельс.

— Миленькая… больше нечего сказать. Впрочем, ваше мнение в данном вопросе важнее.

— Да. Миленькая… не более того. И ребенок совсем. Собственно, я приехал взглянуть на нее. Отцу пригодились бы связи ее отца. В общем… я не в восторге ни от Дельреи, ни от девушки. Это реальная причина. Остальные думают, что я прибыл заключать сделки с местными торговцами.

— И давно вы здесь? — задала Саяна вопрос, больше всего ее интересующий. Хотя и так было понятно, что вряд ли Жебельс-младший пробыл здесь два месяца.

— Три дня. Собирался побыть еще неделю, но… боюсь, не выдержу, — рассмеялся он.

— Ну… здесь есть достопримечательности, насколько мне известно. Старая разрушенная крепость. Славящаяся своей красотой Приливная Бухта. Природные гроты… Вы бывали здесь раньше?

Горан на мгновение запнулся.

— Давно. Исключительно по делу и проездом. Достопримечательности меня не слишком интересуют. Кстати, в следующем месяце у моего отца юбилей. Мы устраиваем бал в одном из наших поместий в окрестностях Вараны. Пришлю приглашение по вашему столичному адресу.

Аскер чуть склонила голову в знак благодарности.

В этот момент хозяйка дома с вежливым предлогом, что гостя надо представить родственникам или подругам, увела собеседника Саяны. И спустя пять минут, он снова танцевал с очередной девицей на выданье, бросая затравленные взгляды в сторону выхода.

В общем, ничего интересного Саяна не узнала, однако приглашение в особняк Жебельсов могло оказаться кстати. Мало ли что.

Даты. Калея.

Портовый город Вилея.

Рикар сдержал обещание. Он оставил пачку писем недоумевающему Хаку и поговорил с Тессой.

Уходил он на рассвете. Самого Райдера разбудил искин. Наталья сладко спала, обнимая одной рукой своего мужчину и прижавшись щекой к его плечу, словно боясь отпускать. Он осторожно, стараясь не разбудить девушку, выбрался из постели, несколько минут смотрел на нее сонную. Затем легонько поцеловал и вышел за дверь.

— Присмотри за ней, пожалуйста, — едва слышно выдохнул он, выйдя на улицу. Вокруг ног завихрился знакомый ветерок. — Все-таки она вас слышит… Посмотри, чтобы не скучала сильно.

— Коне-е-е-ш-ш-ш-но…

Райдер грустно улыбнулся, бросил последний взгляд на темное окно своей комнаты и отправился на базу. Спустя два часа космический корабль вышел на орбиту и в мгновение нырнул в пространственный тоннель.

Наталья подскочила, проснувшись. Что-то произошло… не плохое, не хорошее… Просто Каро… она его не чуствовала. Он уже где-то далеко.

"Это ничего", — попыталась успокоить она саму себя. — "Одна неделька, всего одна неделька. Кстати, у Хака должны быть для меня письма! Может, одно сейчас отдаст?" — довольно подумала она. Окончательно разулыбавшись, девушка быстро собралась и поспешила вниз.

Первые три дня все шло замечательно. Тани постоянно думала о Каро, но могла при желании отвлечь себя. Письма, что отдавал ей Хак, неизменно вызывали на лице мечтательную улыбку. А приходившие по вечерам Тесса с Вилмой забирали девушку на прогулку, не давая скучать до позднего вечера. Проблемы начались на четвертый день. Накануне Тесса извинилась, сообщив, что ее на несколько дней вызывает в столицу дядя.

— Очередной мега-прием, где я гипотетически могу встретить того самого… в смысле, самого-самого… выйти замуж, остепениться… ну, ты поняла, — со вздохом прокомментировала она. — Неужели он правда думает, что выйдя замуж, я стану сидеть дома, заброшу мастерскую и лабораториию, и стану примерной женой? Что, кстати, делают примерные жены? Вышивают крестиком и детей рожают? — поморщилась девушка.

Тани пожала плечами. Она понятия не имела, чем занимаются женщины на Калее. Но да, похоже, время они проводят действительно не в мастерских, измазанные до ушей в машинном масле.

Тесса уехала. Тани слегка огорчилась, однако пообещала самой себе, что пойдет вечером гулять одна. И даже сдержала данное себе обещание.

Прогулка вышла невеселой. Если раньше Наталья отвлекалась на подруг, то теперь каждый метр дороги, любое кафе напоминали ей о Каро. Походив бесцельно по улицам, девушка вернулась в трактир. Проигнорировала ужин, даже не обратив внимания ни на отсутствие аппетита, ни на настойчивое приглашение Раски присоединиться к нему. И долго ворочалась в постели, не в силах уснуть. Утром поднялась разбитой и уставшей. Появилась знакомая тоска по Каро. Тани кое-как привела себя в порядок, пять минут заставляла себя улыбаться перед зеркалом, стараясь добиться от вымученной гримасы более-менее сносного выражения. Внизу наверняка был Раски… Он приходил каждый день, внимательно следя за Тани. И девушка даже была этому рада. Отступал страх, что она останется одна, если…

— Не будет никакого если. Я в норме! И нечего людей зря волновать!

Злость на саму себя придала сил. Она вприпрыжку сбежала вниз, запихала в себя легкий завтрак, продолжая убеждать себя, что у нее все в порядке с аппетитом, и ушла в школу. Занятий никто не отменял.

По дороге Тани ощутила на щеках слабое дыхание ветра. Вопреки законам природы, дуновение воздуха не прошло мимо, а невесомо погладило ее по щеке, потянуло за собой. И не ощутив отклика, вернулось, обиженно завернувшись вокруг ног, словно говоря: "Ну что же ты… Нам ведь может быть весело вместе…". Тани грустно усмехнулась.

— Привет, Ласс, — прошептала она. — Прости… кажется, у меня нет сил на шалости. Или настроения нет?..

К вечеру девушке стало хуже. Резко, вдруг. Она с трудом закончила занятия, потеряв к ним разом весь интерес. Еле дошла до своей комнаты, не чувствуя ног, не понимая, куда двигается, не замечая настороженных взглядов, которыми обменялись Раски и Хак. Забыв даже о дежурном письме, что должен вручить ей трактирщик. Кое-как добралась до кровати, упала на нее, не раздеваясь, и бездумно уставилась вникуда. Был ли виной Каро? Скучала ли она по нему в этот момент? Наверное, нет. Мыслей не осталось. Никаких. Ни грустных, ни хороших. Не было боли, не было желаний, только безграничная ничего не чувствующая и ничего не требующая апатия, изредка сменяющаяся волнами накрывающего с головой незнакомого отчаяния… Ей не хотелось никого видеть, не хотелось радоваться жизни, не хотелось жить.

Хак послал жену отнести ей ужин в комнату. Отнесла, а спустя час обнаружила, что еда осталась нетронутой. Позвала Хака и Раски. Те заставили Тани выпить воды и уложили в постель.

Вызванный врач ничем не смог помочь, не обнаружив знакомых ему симптомов. На всякий случай прописал успокоительное, хотя девушка и так выглядела куда более спокойной, чем следовало, и здесь, скорее, понадобилось бы что-нибудь бодрящее. Позже Раски сумел разговорить девушку, выяснив, что та просто скучает по Каро. Раски не смог ее убедить, что люди, которые "просто скучают", так себя не ведут. Зато насильно засунул ей в рот несколько ложек бульона. Девушка заснула.

На следующий день поведение Тани не изменилось. Сама девушка стала еще бледнее и как будто прозрачнее. Раски и Хак начали всерьез беспокоиться. Они по очереди заставляли девушку пить бульон и не отходили от нее, боясь, как бы она не сделала какую-нибудь глупость. Во второй половине дня Тани немного ожила. Она встала с кровати, походила по комнате. После чего села и залилась слезами, не в силах остановиться. Потом вскочила, распахнула окно… Раски едва успел ее оттащить.

— Надеюсь, ты не собралась прыгать? — спросил он, еле сдерживаясь, чтобы не дать девушке пощечину, чтобы привести в себя.

— Не знаю… — честно ответила Тани. Ее задурманенные глаза на минуту вернули осмысленное выражение. — Не знаю… Я словно отравлена им… Я жить не могу без него. Его нет рядом… И мое существование теряет смысл… — медленно выдохнула она в рубашку обнимающего ее Раски. — Мне кажется, я могу захотеть, чтобы сердце остановилось… и оно остановится…

К вечеру девушке стало хуже. Она то буянила, то сидела, уставившись в одну точку и не реагируя на внешние раздражители, то теряла сознание. Пульс то скакал как бешенный, то замедлялся настолько, что Раски начинал бояться за ее жизнь. Появлялся жар, и синеватая бледность сменялась нездоровым румянцем с бисеринками пота. Раски и Хак с женой по очереди дежурили около нее.

— Он гайт, — сказал как-то Хак, сменяя Шинона.

— И что?

— Они как-то привязывают к себе своих женщин…

— Нет! Во-первых, это действует только на женщин-гайтов. Во-вторых, Каро полукровка, у него нет такой особенности!

Хак пожал плечами. А Раски не стал говорить, что та же мысль посещала и его. Пока Райдер перемещался внутри Калеи, Наташа страдала, конечно, но то можно было списать на любовь, на то, что скучает… Сейчас Райдер на Земле, и Наталье совсем плохо. Что же будет, если он снова улетит? Или если сама Наталья вернется на Землю, а Рикар останется здесь?

— Вызови Барбару Джексон, — наконец, сказал Раски. — Ей становится хуже. Боюсь, сами мы не справимся.

Барбара со сканером и чемоданом лекарств примчалась, как только получила сообщение. Более того, захватила с собой обоих экстрасенсов — те изучали гайтов последние несколько лет. Общий диагноз оказался неутешительным. Они дружно сообщили, что физически девушка здорова. Экстрасенсы нашли отклонения в энергетических потоках, обусловленных… Дальше Раски ничего не понял. Краткая мысль, что он вынес — да, состояние похоже на то, что они наблюдали у гайтовских женщин, но не совсем оно. Мол, дело не только в Рикаре, но в чрезмерной восприимчивости девушки.

— Думаешь, это из-за Рика? — обратилась миссис Джексон к Раски.

— Не знаю… Честно. Но это не в первый раз.

— А Рик в курсе?

Раски помотал головой.

— Сомневаюсь.

— Но Наталья ведь ему расскажет?

— Тоже не уверен, — со вздохом ответил мужчина. Затем добавил, — если она не скажет, скажу я.

В итоге Барбара вколола Тани снотворное, успокоительное и пару энергетиков.

— Оставлю вам капельницу. Заменит ей воду и еду. Сейчас еще чего-нибудь полезного намешаю. Раски знает, как с ней обращаться. Завтра еще приеду, проверю… Вы точно не хотите, чтобы я забрала Тани на базу и положила в капсулу?

Она беспомощно развела руками, глядя на собеседников. Раски нахмурился.

— Если ей станет хуже, придется.

— Ладно, пару дней ее можно подержать на снотворном, чтобы она сама себе не навредила. Потом вернется Каро. Если он сам не поедет к ней, я найду предлог, чтобы отправить его сразу в Вилею. Вот и проверим вашу гипотезу…

Раски кивнул.

— Спасибо.

Перед отъездом Барбара улучила минутку, чтобы остаться с Раски наедине. Взяла его аккуратно под локоть, оглянулась, чтобы убедиться, что ее не услышат остальные.

— Ты говорил, что она будет вести корабль?

— Да, будет.

— А Рикар ведь с вами не летел? И девушка чувствовала себя хорошо?

Раски кивнул, понимая, к чему клонит Барбара. Он и сам не раз вспоминал об этом.

— Значит, все образуется. Они решат эту проблему…

— Надеюсь, — вздохнул Шинон, — очень надеюсь…

Дата

ЗЕМЛЯ. С-А Централ

Несмотря на то, что командировка Ершовой проходила не просто не на Земле, а вообще в другой звездной системе, она могла при желании подать на Землю любой запрос. И несколько раз даже порывалась это сделать. Ее беспокоил Усольцев. Останавливало только одно. Как это будет выглядеть, если Дрейк или сам Усольцев об этом узнают. По возвращению она с несвойственной ей поспешностью устремилась в свой кабинет, рассчитывая застать там Андрея.

— Вольно… м-м-м… сержант Усольцев, — ответила она, заметив новые нашивки своего подчиненного. Конечно, при таком низком ранге повышение звания не выглядит особенным. Младший капрал — ученическое звание. К тому же, некоторое количество очков рейтинга у Усольцева уже было. Достаточно хорошо себя показать во время рейда и стал бы просто капралом. Но скачок на три уровня сразу? Это… надо было очень сильно отличиться.

Ольга присела за свое место, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься с распросами. Полезла в отчеты. Южный полюс… исследование мерейской аномалии пространственных полей… сопровождение группы ученых…

"Южный полюс?!" — мысленно вспыхнула Ольга. — "Какой еще полюс?! Разве он не в средней полосе славянского региона был? "

Она украдкой бросила взгляд на Усольцева.

"Незапланированные поломки на станции… куча технических данных… шторм… в одиночку дошел… засчитанно спасение двадцати четырех человек, включая двадцать одного гражданского и… угроза жизни, повреждение тканей, обморожение… Две недели в госпитале". Андрей мог бы добавить к отчету множество подробностей, как он проваливался в снег с головой и терял время, выбираясь из снежных ловушек, как шел против ветра, с трудом отвоевывая каждый метр, или распускал палатку и попутный ветер тащил его по снегу, обдирая острыми гранями устаревшую защитную форму, как почти не пользовался искином, боясь, что потом не хватит заряда послать аварийный сигнал, как перестал чувствовать пальцы ног, как двигался на одном упрямстве и энергетиках без сна почти трое суток. Сначала по аварийному сигналу нашли его. Без сознания. Считали логи. Послали помощь на станцию. Вовремя. Станцию снесло. Шахту пришлось откапывать. Но людей удалось вытащить.

— Понравилось в рейде? — спросила Ольга, стараясь, чтобы голос звучал ровно. В душе все клокотало. Чуть не погиб! И где?! На Земле, где уже бог весь сколько лет не случалось подобного! На сопровождение научных экспедиций даже студентов и стажеров часто посылали!

"Прибью Дрейка! Знал. Наверняка знал! Или нет?"

Андрей скупо кивнул.

— Понравилось.

— Я посмотрела отчет. Ты едва не погиб.

Усольцев пожал плечами.

— Разве не в этом заключается наша работа? Спасать других.

— На деле военные гибнут очень редко, хоть и чаще гражданских. И в основном в колониях. Почти никогда на Земле. Как ты себя чувствуешь?

Андрей посмотрел на Ольгу.

— Я рад, что ты обо мне беспокоишься, — с улыбкой ответил он. Еще шире улыбнулся, услышав негромкое рычание. Андрей прекрасно понял, о чем спрашивет Ольга. Явно не про обмороженные ноги. — Я в порядке. Привык.

На несколько секунд воцарилась тишина.

— Привык к мысли, что могу в любой момент погибнуть. Привык, что другие погибают. Хотя, знаешь, — улыбка вдруг успупила место более серьезному выражению, — там, в снегу, в палатке, я уже был уверен, что не успею дойти, что меня там заметет. Я думал о тебе. И мне, как никогда, не хотелось умирать.

Андрей смотрел Ольге в глаза. И та, словно загипнотизированная, не могла отвести взгляда. Когда тишина затянулась, Андрей вдруг вскочил, нацепил привычно-беззаботное выражение лица.

— Я кофе забыл тебе принести, — выпалил он и вышел, оставив Ольгу в смятении.

ДАТА

Земля. С-А Централ.

Центральный офис мирового совета по внешней безопасности.

— А вот и ты. Хорош по всему офису носиться. Еле успел, — пропыхтел Рик, догнав Дрейка на стартовой площадке. Похоже, командор собирался улетать. — Я хочу вернуться на Калею как можно раньше.

— Что-то случилось?

Райдер на мгновение замялся, затем уверенно качнул головой.

— Нет. Но все равно мне нужно уехать как можно скорее.

— Хорошо. Я перенесу обсуждение твоего отчета на три дня раньше. Больше не выйдет. Устроит?

Рик кивнул.

Разговаривая, мужчины прошли вдоль служебной парковки. Дрейк направлялся к своему флару, однако притормозил у секции солокаров. С тоской посмотрел на ряды машин.

— Эх… Махнуть бы сейчас…

— А что мешает?

— Не солидно. Все-таки член совета…

Рикар фыркнул.

— И кому нужна такая должность? Если даже на сольнике погонять нельзя.

Колин, между тем, свернул внутрь секции, с ностальгией в глазах окинул взглядом железных монстров.

— Это твой? — махнул он рукой в сторону мощной черной машины.

Рик кивнул.

— Да. Это едва ли не единственная вещь, которой мне не хватает на Калее. Давно собираюсь там мотоцикл собрать. Знаешь, что это? Предшественник сольника. По земле ездил, на двух колесах. Технология довольно примитивная. Детали уже заказал.

— Да, знаю. В старых кино видел.

Дрейк любовно погладил блестящий бок.

— Настоящий зверь, — с уважением произнес он. — А мой где-то пылится.

Командор посмотрел в сторону.

— А вон Ольгин.

Темно-синий с алыми вставками солокар, на который указывал Дрейк, выглядел неуловимо изящнее. Словно показывая своим видом, что у него не хозяин, а хозяйка. Рик с интересом осмотрел его.

— Раньше другой был. Но этот мне нравится больше. Надо будет раскрутить Ершову на гонку из верхнего парка. А это чей? Тоже красавец.

Дрейк едва заметно поморщился.

— Это Усольцева.

— А, этого мальчика, что таскается за Олькой? — Рик похлопал по металлическому боку солокара. — Неплохо. Выбор уважаю.

Рик посмотрел на недовольное лицо командора и полувопросительным-полуутвердительным тоном констатировал:

— Андрей. Ты его не любишь.

— Это взаимно.

— Почему?

Дрейк вздохнул, выразительно посмотрев на приятеля. В его взгляде явно читался вопрос: "Что ж тут непонятного?"

— Тогда зачем его к Ольге приставил?

Собеседник Райдера не ответил, а сам Рик перестал задавать вопросы. Вмешиваться в чужие отношения он не любил. Но за Дрейка переживал. И за Ольгу тоже.

— Знаешь, Колин, а хватит твоему сольнику пылиться! Поехали за ним! Зачем мне Олька, если я могу с тобой погонять. Скоро дыры в штанах протрешь в своем совете! Куда делся тот безбашенный парень, которого я когда-то знал? Который в одиночку лез на задания, куда отправляли только группы. Ты ж не намного меня старше!

Рик ухватил за руку Колина, чуть не силой усадил его позади себя. Кинул краткое:

— Держись крепче!

И рванул с площадки в пропасть, не видя, как дрогнули уголки губ Дрейка, пытаясь растянуться в давно забытой улыбке.

Глава 16

Даты. Калея.

Портовый город Вилея.

Раски без каких-либо приборов с точностью до минуты понял, когда приземлился корабль с Райдером. Наталья, всю ночь лежавшая, не шевелясь, в полуспящем-полубессознательном состоянии, раскрыла глаза и рывком поднялась.

— Каро! — счастливо выдохнула она.

Раски с удивлением наблюдал за волшебными метаморфозами, происходящими с девушкой. Наталья не просто пришла в себя — на щеки моментально возвращался румянец, губы тронула улыбка, глаза заблестели от предвкушения скорой встречи. И не скажешь, что только что была едва ли не при смерти. Она соскочила с кровати, намереваясь бежать в ванную, но заметила сидящего в кресле Шинона.

В отличие от похорошевшей Тани, тот выглядел не лучшим образом — сказались бессонные ночи и переживания за девушку.

— Раски? Почему ты здесь? — неловко проговорила она, остановившись.

— А ты как думаешь?

Мужчина широко зевнул, потянулся, потер глаза… Наталья начала понимать. Она медленно присела на кровать.

— Опять, да? Я плохо помню последние дни.

— Еще бы. Последние дни, боюсь, ты вообще не помнишь — нам пришлось дать тебе снотворное.

— Вот как. Спасибо, — девушка подняла растерянный взгляд на своего собеседника. — Совсем плохо было, да?

Раски кивнул. Подтянул к себе чашку с вчерашним кофе, сделал глоток, поморщился. Посмотрел на девушку.

— Ты выглядишь просто неприлично довольной, учитывая в каком состоянии была еще час назад.

Наталья постарась вернуть себе серьезный вид, но не смогла. Снова улыбнулась.

— Я не могу по-другому, понимаешь? Он же где-то рядом. И скоро будет здесь! Как я могу не радоваться?

Раски озадаченно покачал головой, мол, и это тоже ненормально. Но вслух ничего не сказал.

— Ладно. Раз тебе лучше, я пойду посплю, — проговорил он, тяжело поднимаясь из кресла. Спина затекла от ночного сидения в кресле, ноги противно ныли, веки слипались.

Мужчина сделал шаг в сторону сидящей на кровати девушки, наклонился, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и предельно серьезно произнес:

— Тани, а теперь пообещай мне, что расскажешь Каро.

— Да я и так ему говорила…

— Возможно, ты недостаточно ясно донесла мысль, насколько тебе без него плохо. Ты чуть не умерла в этот раз, понимаешь? Обещай, что все ему скажешь. Иначе я сам ему расскажу.

По лицу Тани на мгновение скользнула хмурая тень. Чуть не умерла? Однако эта мысль, равно как любые другие заботы, тут же вытеснил бьющий через край оптимизм и вера в светлое будущее.

— Хорошо, обещаю, — согласилась она. — Конечно расскажу!

Раски вышел, а девушка с радостной улыбкой помчалась в ванную — приводить себя в порядок. Она еще целую минуту помнила, что с Каро надо серьезно поговорить. Потом на смену пришло понимание, что поговорить можно и завтра — нечего портить такой замечательный день. Или вообще послезавтра. А затем новые заботы целиком поглотили ее, не оставив места для невеселых раздумий.

Рикар, не заезжая на базу, прямо с корабля пересел на катер и рванул в Вилею. Нехорошее предчувствие преследовало его все дни пребывания на Земле. И только сейчас он расслабился. Теплый ветерок промчался мимо, вернулся, разворошил длинные черные волосы.

— Как она?

— Сейчас-с-с хоро-ш-шо-о… А было-о пло-охо…

— Насколько плохо?

— Не с-с-на-аю… Не рас-с-бира-аюс-с-сь… Она тебя-а-а ш-ш-дет…

Рикар с облегчением выдохнул. Главное, сейчас Тани в порядке. Тем не менее, он торопился, как мог. В трактире на ходу кивнул недавно проснувшемуся Хаку, не останавливаясь для разговоров. Помчался наверх. Наталья, чувствуя его приход, распахнула перед Каро двери и мгновенно угодила в родные объятия.

— Вернулся! Наконец-то вернулся!

Рикар на мгновение отстранил от себя девушку, взглядываясь в бледное и похудевшее лицо. Тем не менее, Тани выглядела неплохо. Не похоже было, чтобы с ней могло что-то произойти.

— Как ты?

— Замечательно, — легкомысленно отмахнулась та, пряча счастливое лицо на теплой мужской груди. — Обними меня покрепче. Я так соскучилась.

Рикар с облегчением усмехнулся, сильнее прижимая к себе девушку.

Даты. Калея.

Портовый город Вилея.

Следующие две недели слились для Натальи в один сплошной праздник. Каро был здесь. Рядом. В Вилее. Практически не отлучаясь даже по делам. Безудержная радость переполняла ее, выплескиваясь в ослепительных улыбках и любви ко всему миру. Щемящая нежность, счастье, пьянящая жажда жизни, желание танцевать до упаду смешались в девушке.

— Интересно, можно ли умереть от счастья? — спрашивала она саму себя и не знала ответа.

Тесса давно вернулась в Вилею. Неделю назад она купила землю на окраине города, у самого моря. И теперь там кипела работа — строили лаборатории и мастерские. Тесса с горящими от восторга глазами показывала Наталье чертежи, которые ей помог раздобыть Каро. Теперь она собиралась строить в Вилее катера.

— Там будет моя лаборатория и кабинет. Здесь основная сборочная. А вон там будем испытывать, — взахлеб тарахтела она, размахивая руками и то и дело срываясь на новую мысль.

Наталья вежливо кивала, не понимая и половины того, что говорила Тесса. Однако была очень рада за подругу. Мелькнула было мысль — а откуда Каро мог взять чертежи? Тани припомнила, что Тесса уже упоминала о любви Каро к технике. Однако, как и раньше, мысль быстро затерялась в глубинах памяти.

Девушки возобновили традицию пить чай после занятий танцами и болтать обо всем на свете.

Сегодня Наталья с особым удовольствием смаковала приятную компанию, зная, что завтра девушки уедут. Какое-то скромное семейное торжество у Жебельсов. Деньрождения у кого-то, что-ли… "Скромное" в данном случае означало лишь, что приглашается только местное общество, не включая венценосных особ.

— Мы решили забрать тебя с нами, — сообщила Вилма, едва они остались после занятий одни.

— Отказ не принимается, — со свойственной ей прямотой заявила Тесса, заставив Тани усмехнуться. — Выезжаем завтра утром!

— Я не могу, — попыталась было запротестовать Волошина, но Тесса ее перебила.

— Да ладно тебе! Проживет твоя школа без тебя три дня. Ничего ей не станется, — сказала она, не совсем верно истолковав мотивы подруги.

— Три дня?

Тани задумалась. Три дня, максимум четыре. За это время ничего с ней не случится. Может, и правда согласиться? Три дня она выдержит совершенно спокойно, на четвертый можно будет подремать в машине.

— Поехали. Оторвемся! — продолжила Тесса, заглядывая в глаза Тани.

Девушка продолжала мысленно придумывать всячейкие за и против, однако в глубине души уже давно согласилась. Ей хотелось праздника, хотелось высшего общества, красивых нарядов и ничего не значащих любезностей.

— Договорились! Но мне надо купить платье.

Спустя два часа уставшие девушки сидели в небольшом кафе, пили травяной чай с конфетами и разговаривали. Сначала Вилма с Тессой рассказывали о будущем празднике и о приглашенных. О братьях Вилмы, о перспективных холостяках — эта тема была ближе Вилме, о новых авто, на которых наверняка приедут гости — и некоторые из них сконструированы по чертежам Тессы. О фейерверке, которым обычно занимается старший из братьев Вилмы Горан. В детстве они увлекались пиротехникой — модно было. Вилма и Арани давно остыли. А вот старший брат до сих пор порой баловался, устраивая представления.

Разговор свернул к танцам, школе. А затем и мятежу.

— Да, тогда многих перетрясли, — проговорила Тесса, и девушки углубились в воспоминания.

— Меня, — продолжила племянница Дента, — увезли из столицы в какую-то глушь, где и заняться-то нечем было. Ни одной приличной мастерской! — сокрушалась она. — Это из-за покушений. На семью дяди покушались несколько раз. На моих родителей тоже. На меня, к счастью, нет.

— Да, а уж на допросы таскали всех подряд — не глядя на достаток и положение в обществе, — подхватила Вилма. — Столица опустела. Все разъехались по имениям. Мой отец занимался расследованиями — был одним из руководителей. Даже его регулярно проверяли. И братьев. А на старшего даже донос был. В канун второго перелома встречались боссы заговорщиков. А потом якобы по голосу опознали Горана. Его арестовали, несколько часов в камере провел. К счастью, у него алиби было — Горан тот вечер с отцом провел…

Тесса внезапно закашлялась, подавившись пирожным. Девушки дружно похлопали ее по спине.

— Простите, это… меня рассказ Вилмы так зацепил.

Вскоре девушки попрощались. За Тани обещали заехать рано утром.

Вечером Тани пошла с Каро ужинать на набережную. Сбросила сандалии, позволяя ногам утонуть в мягком теплом песке.

— Меня Тесса с Вилмой в гости пригласили. Завтра утром уезжаем. Ты не против?

— Нет, конечно. Я рад, что вы подружились.

Тани благодарно чмокнула Каро в щеку. Заговорив о подругах, девушка вспомнила заодно о недавнем разговоре, и беседа сама собой свернула к прошлогоднему мятежу.

— А тебя тоже допрашивали?

В ответ Каро рассмеялся.

— Нет, к счастью. Меня не допрашивали.

— Представляешь, старшего брата Вилмы даже пытались обвинить, что он был одним из главарей заговора. И что участвовал в канун второго перелома в каком-то мятежном слете…

Наталья запнулась, заметив, как неизменно расслабленный взгляд Каро напрягся, став цепким и незнакомым.

— В канун второго перелома? — переспросил он. И не дожидаясь ответа, ушел в себя, глубоко задумавшись. Спустя несколько секунд вернулся к разговору. — И что с ним стало?

— Да ничего. Доносчик ошибся. У Горана было алиби. Он тот вечер с отцом провел.

— Вот оно! — не в тему выпалил Каро. Вскочил на ноги, несколько раз прошелся туда-сюда перед глазами удивленной девушки. Затем, извинившись, на несколько минут пропал.

Вернувшись, он снова расслабился. На губах играла довольная улыбка. Он ласково поцеловал недоумевающую девушку.

— Спасибо, солнышко. Ты даже не представляешь, как ты мне помогла только что.

Наткнулся на вопросительный взгляд Тани и покачал головой.

— Закончу расследование, тогда расскажу. Хорошо?

Наталья в ответ улыбнулась.

Даты. Калея.

Варана, столица Калеи.

Саяна застыла посреди комнаты, забыв, куда шла, пытаясь осмыслить информацию, полученную от Рика. Вот он — первый намек на связь между Жебельсом, мятежом и борделем, который они никак не могли найти. Расследование буксовало на месте, их преступник затаился и новых сюрпризов не подносил, архив перерыли, как могли. Очнувшись, Саяна активировала коммуникатор, вызвав Гембрука и Ярика.

— Из непроверенного, но внушающего доверие источника, Рику стало известно, что против Горана Жебельса во время бунта было свидетельство — якобы его опознали как мятежника. Вроде как он присутствовал на каком-то слете руководителей или вроде того. И даже сидел недолго в камере предварительного заключения. Но него было алиби — этот вечер он провел с отцом, то есть с советником Жебельсом. А теперь самое интересное…

Саяна сделала эффектную паузу.

— И было это в канун второго перелома!

Ярик шумно выдохнул. Следователь Гембрук загадочно улыбнулся.

— То есть, — озвучил Ярик невысказанное. — Советник Жебельс обеспечил алиби сыну в канун второго перелома. В тот самый день, когда он, согласно той записке, якобы был в борделе?

Саяна кивнула. А Гембрук принялся рассуждать вслух.

— В таком случае многое становится понятным. Если предположить, что преступник Горан… Что он участник заговора. И его действительно кто-то узнал. А Жебельс-старший либо поверил сыну на слово, либо отмазал из родственных чувств. И вот у Горана есть два прямых свидетеля, отец и дворецкий, которые знают, что его в тот день дома не было. И некоторое количество косвенных, которые не знают о самом Горане, но в случае чего могут подтвердить, что как минимум Жебельса-старшего тоже тогда дома быть не могло… Отец вряд ли проговорится — от этого его как минимум карьера пострадает, а как максимум под суд пойдет. Зато остальные смерти отчасти оправданы. У Акина был какой-то компромат помимо той записки, что досталась нам. Акина убрали, доказательства причастности к заговору забрали. Девушка, что была с Жебельсом в ту ночь. Тоже свидетельница. Администратор, что вел записи. И, пардон за каламбур, девушка той девушки — она могла быть в курсе… Возможно, даже они тоже пытались шантажировать преступника, как и Акин Валента.

— Кроме того, он в детстве увлекался пиротехникой, — вставила Саяна.

— Почему в детстве? Он и сейчас ею увлекается. И даже особо не скрывает. Фейерверки на праздники делает, например… — сообщил вдруг Ярик.

— И ты молчал?!

— Да я не думал, что преступник столь явно будет… Ну, в смысле, думал, что он будет скрывать..

Ярик замолчал, стушевавшись.

— Кстати, было бы логично тогда и советника Жебельса убить, — заметила Саяна, секунду подумала и добавила. — Впрочем, ничего не мешает ему сделать это в будущем.

— Странно, что это дело прошло мимо нас… Я сейчас же подам запрос Витору Сардану, чтобы поднял его из архива, — проговорил Гембрук. — Кстати, Саяна, ты ведь к Жебельсам на праздник собралась? У тебя приглашение на одного? Нет? Отлично! Возьмешь еще меня и Ярика. И… Кого-то из экстрасенсов неплохо бы протащить…

— Слишком много народу. Лучше попросите Сардана — он вам отдельно приглашения организует.

К утру появились первые новости. Дела на Горана Жебельса в архиве не нашли! Хотя оно должно было там быть. Кто и когда его оттуда изъял, проверить не было возможности. Естественно, первым напрашивался советник Жебельс — у него был и мотив, и возможность. Впрочем, пока это было не доказано, Сардану ничего не говорили. Зато Витор нашел тех, кто вел дело. Общими усилиями примерно восстановили картину. Да, действительно, Горан Жебельс привлекался как подозреваемый. Проблема заключалась в том, что большая часть участников пресловутого собрания явились инкогнито и друг друга в лицо не видели. Скрывались за масками. Однако, многие из них вращались в одних и тех же кругах. И Горана узнали по голосу. Плюс фигура и рост показались похожими. Но явных улик против него не было. А затем подтвердилос алиби — в тот день он был дома у отца. Это подтвердили советник Жебельс и их старый дворецкий. Остальные слуги по традиции на праздник получили выходной и разошлись по домам. Саяна, Ярик и Гембрук, не сговариваясь, переглянулись.

— Надо узнать, что с дворецким, — озвучил следователь общую с Яриком мысль.

— Не трудитесь. Он умер в этом году, — сообщила Саяна, припомнив разговор с Арани в Шервитонском поместье Жебельсов. — Я не знаю как. Но в свете последних данных подозреваю, что не своей смертью.

Глава 17

Даты. Планета Калея

Поместье Жебельсов

Праздники, подобные тому, что намечался в поместье Жебельсов, не ограничивались одним балом или даже целым днем. Гости обычно прибывали заранее, за два-три дня. И после основного бала тоже не спешили разъезжаться.

Саяна собиралась приехать к балу, однако теперь, когда у них появился реальный подозреваемый, отправилась в поместье на день раньше — сразу после разговора с Сарданом. В небольшом автомобиле с личным шофером, служанкой и тонной вещей, которыми она не собиралась пользоваться — как положено по статусу. Гембрук с Яриком задержались в столице — следовало выяснить еще кое-какие детали — и обещали приехать либо сегодня вечером, либо завтра утром.

Еще по дороге с Саяной по коммуникатору связался Гембрук.

— Нашли первую нестыковку, — деловито сообщил он. — На время поджогов в Вилее и Шервитоне у Горана есть алиби. А ваши экстрасенсы говорили, что преступник там присутствовал лично.

— Хм… А как складно выходило. Может, экстрасенсы ошиблись? Или преступник не один?

— Не знаю, не знаю. Но мы вышли на верный след. Пусть я не экстрасенс, но, считай, такие вещи тоже нюхом чую. Понаблюдай пока в поместье за хозяевами.

— Постараюсь.

Спустя час Аскер прибыла на место. Расторопные мальчишки мигом расхватали ее чемоданы. Один молодой человек в желто-зеленой форме вместе с шофером отогнал авто во временный гараж, другой предложил проводить и показать комнату. Девушка вежливо кивнула, собралась было последовать за провожатым, но тут же юркнула ему за спину, мысленно чертыхнувшись. Во двор въезжало новое авто. За рулем, начхав на приличия, сидела лично Тесса Кольти. Больше похожая на мальчишку в своих кожанных узких штанах, она бодро выскочила из машины, нимало не смущаясь своего вида. Принялась на ходу зубами стаскивать перчатки. А позади нее из авто выбирались Вилма Жебельс и… Наталья Волошина!

Саяна застонала… Ее сопровождающий насторожился.

— О, простите. Меня в машине укачало, — соврала девушка, направившись к боковой калитке, подальше от девушек. — Не могли бы мы пройти в дом с другой стороны? Через парк? Мне не помешает проветриться.

— Да, конечно. Как вам будет угодно.

Саяне досталась угловая комната на четвертом этаже гостевого крыла. Одно окно выходило в сад, через который девушка только что шла, второе — во двор. Оставшись одна, Саяна выглянула из-за занавески — девушки все еще были там. Вилма поправляла платье. Тесса давала ценные указания местному механику, как обращаться с ее машиной. Наталья осматривалась. Саяна отпрянула за занавеску и активировала коммуникатор.

— Рикар, твою мать! — вместо приветствия выпалила она.

— И тебе привет, — донесся спокойный ответ, но Аскер его не услышала.

— Какого черта ты не сказал, что здесь твоя девушка?

— Где "здесь"? Она, вроде, к Тессе собиралась…

— Ага! А Тесса где? Они обе сейчас у Жебельсов в поместье. Вместе с Вилмой.

— А, верно. У советника юбилей… Совсем о нем забыл. Можно было вместе с Тани поехать. Кстати, вот у тебя будет повод познакомиться.

Саяна зарычала. В конце концов, Рикар ведь не в курсе, что Дрейк запретил им с Яриком лезть к Наталье.

— А ничего, что мы тут преступника ловить собираемся? — сориентировалась она. — А в Вилее последняя собака знает, что она твоя девшка.

Саяна умолкла, Рик тоже.

— Черт побери, — наконец в сердцах выдал Райдер. — Что-то я совсем отошел от расследования. Санька, присмотри за Тани, пожалуйста. Завтра буду!

Аскер устало привалилась к стене, собираясь с мыслями. В итоге ей следовало присматривать за хозяевами, но при этом нежелательно показываться на глаза младшему сыну, Арани, поскольку не так давно они виделись в Шервитонском поместье. Кроме того, нужно было присматривать за Волошиной. И одновременно у нее был приказ Дрейка не пересекаться с ней.

— Вот уж весело, — недовольно фыркнула она. — Надеюсь, Наталью хотя бы поселят не в гостевом крыле, а вместе с подругами.

Присмотр за Волошиной Саяна спихнула на Тессу — сослалась на просьбу Каро. И с облегчением выдохнула — одной головной болью меньше. Теперь стоило бы пошуршать по дому и осмотреться. А заодно хозяев поискать. Для осмотра особняка прятаться за углами, перебегая с места на места, как в дешевых голофильмах не пришлось. Поместье запрудили толпы гостей. В коридорах то и дело мелькали цветные платья, в раскрытые окна вместе с ветерком влетал доносящийся из сада смех, а в любом месте дома можно было наткнуться на слугу с напитками. Каждый мог утолить свое любопытство и пошастать по дому. Конечно, хозяйское крыло было закрыто, равно как и личные кабинеты. В остальном же…

Саяне безумно хотелось найти кабинет Горана и хорошенько в нем порыться. Правда, если ее застанут за этим занятием, то глупеньким выражением лица и фразой "Ой, я заблудилась" Аскер явно не отделается.

Вторя ее мыслям, одна из дверей распахнулась, и оттуда появился сам Горан.

"Хм… Кабинет я, кажется, нашла", — сделала пометку девушка.

— Госпожа Саяна? — вежливо улыбнулся Горан. — Рад вас видеть. Гуляете?

— Эм… — Аскер окинула взглядом пустой коридор. Не говорить же, что заблудилась… — А я… В библиотеку шла.

Действительно, разве не ради этого приезжают на праздники? В библиотеке посидеть…

Горан хмыкнул, Саяна тоже.

— А я здесь прячусь.

— От кого?

— От девушек, конечно. Желание отца женить меня стало известно в обществе. На меня открыли охоту. Уже надоело ловить тщедушные тельца, падающие в обморок, стоит пройти мимо.

— Попробуйте пару раз не поймать, — серьезно предложила Саяна. Горан рассмеялся. — Неужели ни одна не нравится?

— Нравится. Одна. Только я ей не нравлюсь, — ответил молодой человек, на мгновение состроив скорбную мину, затем снова улыбнулся. — Но ей вообще никто не нравится, поэтому у меня есть шансы.

— А что ж вы сейчас решили покинуть убежище?

— В лабораторию иду. Я отвечаю за фейерверки. Один будет сегодня вечером — попроще. Второй завтра. Но оба установлю сегодня. Завтра будет не до того. Не желаете составить компанию? Возможно, увидев меня с дамой, остальные девицы не рискнуть подходить?

Лаборатория! Признаться, этот нехитрый разговор отвлек Саяну от главного. Горан — главный подозреваемый! Как бы мило он себя не вел. И сейчас у Саяны есть возможность увидеть лабораторию… Тут же проснулась подозрительность. А с чего он решил пригласить малознакомую девушку? А вдруг он знает, зачем она здесь? Улыбка молодого человека уже не казалась такой искренней. Саяна глубоко вздохнула. Здесь полно людей. Вряд ли он попытается навредить ей сейчас, если есть такое желание. Аскер заставила себя улыбнуться и взяла Горана под руку.

— С удовольствием!

Горан вышел на улицу и зашагал в глубину сада, ведя за собой девушку. Они миновали цивилизованную часть парка с подстриженными кустами, изящными беседками и крошечными фонтанчиками, затем пробрались сквозь ряды фруктовых деревьев, через грядки, через луг, на той стороне которого паслись овцы… Остальные гости давно скрылись из виду, затихли крики и смех. На душе стало неспокойно. Она мысленно послала сообщение Ярику и Гембруку, сообщив, куда и с кем направляется — на всякий случай. Гембрук ответил, что она идиотка. И что он просил только наблюдать, а не рисковать собой. Ярик же пожелал удачи и напомнил следователю, что служащего земного флота не так легко убить.

Тем временем Горан свернул к небольшому каменному строению, которое Аскер поначалу приняла за крупный сарай.

— Вот и пришли, — произнес Жебельс, открывая ключом двери. — Добро пожаловать в мою лабораторию.

Все оказалось простенько. Чистые белые стены без следов пожаров или взрывов, аккуратные полки с коробками и банками, длинный стол, на котором сейчас лежали запечатанные тубусы разного размера с цветной маркировкой по краю — видимо, те самые фейерверки…

Горан перехватил разочарованный взгляд Саяны.

— Испытания я провожу не здесь. Либо на улице, либо в специальной пристройке — вон там, — махнул он рукой в сторону неприметной дверки, сливающейся со стеной.

— Ясно. А почему лаборатория так далеко от дома?

— Раньше была в доме. А потом произошел несчастный случай. Ганс, наш дворецкий, разделял мое увлечение, помогал мне…

Услышав "дворецкий", Саяна напряглась, внимательно слушая и одновременно стараясь не выдать своего интереса.

— … Однажды что-то пошло не так, в лаборатории произошел сильный взрыв. Ганс погиб. Лаборатория была уничтожена. Плюс взрывом повредило соседние комнаты. К счастью, больше никто не пострадал. Ганса похоронили, а новую лабораторию решили обустроить подальше от дома. На всякий случай, — печально закончил он.

— Сочувствую, — вежливо ответила Саяна, всматриваясь в лицо Горана — действительно жалеет или красиво притворяется?..

Старший сын советника между тем достал крупный ящик, осторожно сложил часть тубусов.

— Это для сегодняшнего вечера, — пояснил он. — Вечером, когда освободится площадка, установлю остальные для завтрашнего представления.

Аскер рассеянно кивнула. Она продолжала думать о смерти дворецкого. Как они и предполагали, умер он не своей смертью, но все выглядит как несчастный случай. Девушка сбросила новую информацию команде — пусть пока осмыслят.

Саяна сходила вместе с Гораном на площадку, где тот установил свои трубки на специально подготовленном стенде. Осмотрела тубусы и крепления — ничего интересного.

Больше ничего знаменательного за день не произошло. Поздно вечером появился Гембрук с экстрасенсами и несколькими помощниками. Отдельно от них приехал Ярик. Саяна предупредила приятеля, чтобы не показывался на глаза Наталье. Одного из людей Гембрука отправили за ней присматривать. Посовещавшись, общение с Гораном решили отложить на следующий день. После чего уставшая Саяна ушла спать.

Несмотря на усталось, сон не шел. Сначала мешал доносящийся с улицы шум, затем в голову начали лезть разные мысли… Проворочавшись всю ночь, дремая урывками, Саяна рано, до рассвета, проснулась.

В конце концов ей начало чудиться то, чего в принципе не могло быть — шаги в соседней комнате. Во-первых, туда никого не поселили. Во-вторых, толщина стен в доме была достаточная, чтобы заглушить не только шаги, но и крики, если там кого-то решат убить. Девушка перевернулась на другой бок, накрыла голову подушкой и ясно поняла, что сон ушел окончательно.

Саяна встала, бесцельно побродила по комнате, размышляя, а не сделать ли утреннюю вылазку по дому… И тут снова услышала за стенкой шаги. Усилила звук искином — так и есть, не показалось! Девушка вышла в коридор, подошла к соседней двери и прислушлась. Ни звука… Странно. Саяна таки решила пройтись по дому.

Время близилось к рассвету. Гости сладко спали в своих комнатах — нужно было набраться сил перед вечерним балом. Уж там то будут веселиться до утра. После дневной суматохи дом казался непривычно пустым, тихим и темным. Только со стороны заднего двора доносились отголоски человеческого присутствия. Слуги встали рано и принялись готовиться к новому дню.

Саяна не выбирала маршрут специально, однако не удивилась, когда ноги привели ее в хозяйское крыло и остановились перед кабинетом Горана. Она постояла несколько минут прислушиваясь. Кажется, внутри никого не было. Девушка уже почти решилась вскрыть замок, как услышала шаги, доносящиеся со стороны лестницы. Кто-то двигался по коридору в ее сторону. Саяна юркнула в ближайшую нишу, спрятавшись за огромной кадкой с декоративным кустом. К счастью, в коридоре царил полумрак, поэтому вряд ли ее обнаружат.

Саяна на секунду выглянула из тени. Арани Жебельс? Второй сын советника? Что он здесь делает в такую рань? Молодой человек был зол. Это было видно не только по лицу, но чувствовалось в жестах, в четких шагах и отрывистых движениях, в тяжелом, рваном дыхании, что нарушало идеальную утреннюю тишину. Младший Жебельс приблизился к кабинету Горана и с силой постучал по ней кулаком. Подождал несколько секунд и загромыхал снова, на этот раз добавив пару ударов ногой.

— Открывай! Открывай, сукин сын! Я знаю, что ты здесь.

Из-за двери донесся невнятный шум, и спустя минуту на пороге показался сонный и помятый Горан — то ли лег поздно, то ли пил перед сном. Без каких-либо приветствий Арани схватил за воротник брата и влетел вместе с ним в комнату. Дверь, скрипнув, качнулась следом за ними, но не закрылась. Саяна выглянула. Из комнаты повеяло слабым алкогольным духом — похоже, Горан ночью пил.

— Мерзавец! — Арани с силой впечатался в Горана, оттолкнув того едва не до противоположной стены. Затем подскочил к брату и, прежде чем тот что-то сообразил, врезал ему кулаком в нос.

— Я все знаю! Мало тебе Ганса было? Решил еще и отца убить? — прошипел он.

Саяна встрепенулась. Мысленно включила искин на запись, плюс принялась транслировать разговор Гембруку и Волошину.

Горан, между тем, окончательно проснулся и без труда оттолкнул от себя брата. Рядом более старшим Гораном Арани смотрелся мальчишкой. Глаза старшего зло сощурились.

— Что ты несешь?

— Я знаю, что Ганс и отец обеспечили тебе липовое алиби во время мятежа.

— Откуда?

— Оттуда! Отец, как оказалось, в этот вечер был в борделе. Ты из-за этого сжег бордель? И убил девушек? И Ганс? Как удобно, что он погиб! В твоей, кстати, лаборатории!

— Заткнись! Я первый раз слышу про этот чертов бордель! Не убивал я Ганса!

— Ну конечно! И ракеты в твоем фейерверке тоже совершенно случайно направлены в сторону подиума, где будет сидеть отец! Решил избавиться от последнего свидетеля?

— ЧТО?!

"Ой, дурак", — мысленно простонала Саяна. Кто же так в лоб заявляет такие вещи потенциальному преступнику? А если он и тебя сейчас потихому прикопает? Девушка подобралась, чтобы в случае чего броситься на помощь.

Арани попытался снова напасть на Горана, но тот его легко скрутил. По ходу молодые люди столкнули со стола бутылку. Та жалобно звякнула, опрокинувшись на деревянную столешницу, и скатилась вниз. Виски полилось на ковер, в воздухе еще сильнее запахло спиртным.

— Я эти ракеты только вчера вечером ставил. И никуда они повернуты не были. Если бы мне, как ты говоришь, надо было бы убить отца, то я, во-первых, не стал бы подставляться с ракетами. А во-вторых, испортил их перед самым представлением, а не за день до того, чтобы любой желающий мог это обнаружить.

— Вот именно! Чтобы легче было сказать, что ты тут ни при чем — мол, мало ли кто там бродил. Только кто в своем уме бы туда сунулся?!

— Ты бы сунулся, например!

— Я?!

— Да! Как удобно. Отец погибает. Ты рассказываешь чудную сказку о том, что его убил я. Меня арестовывают. Продолжать дальше? Ты остаешься наследником. Чем не повод для убийства? — Горан говорил все тише и наконец скатился в негромкое злое шипение. — К тому же я знаю о твоем карточном долге.

Арани побледнел и отстранился.

— Да я всего один раз… И уже почти выплатил. Я больше никогда играть не буду. И чего бы я пришел тебе рассказывать, если бы это был я?

— Верно. Потому я и не считаю, что это ты. А тебе бы тоже стоило своей головой подумать. Если я убийца, то что мне мешает сделать, чтобы ракеты полетели не только в отца, но и в тебя.

"Бинго!" — мысленно добавила Саяна. — "В точку".

Арани примолк. Видимо, и сам понял, что под влиянием момента погорячился с приходом к брату.

— Ты фейерверки не трогал? — устало поинтересовался Горан. Арани покачал головой. — Хорошо. Пойдем вместе посмотрим.

Саяна, поняв, что ее сейчас обнаружат, выскочила из укрытия и бесшумно помчалась по коридору, надеясь, что ее не успеют заметить. До поворота она не успела. Потому резко притормозила и развернулась, сделав вид, что только идет в сторону кабинета, а не от него.

— Госпожа Саяна? — с удивлением узнал ее Горан. — Что вы здесь делаете?

— Я… эм… заблудилась, — не смогла выдать ничего более толкового девушка, собираясь уходить. Однако ее остановил Арани.

Молодой человек подошел вплотную и бесцеремонно заглянул ей в лицо.

— Как мило, — процедил он. — По-моему, мы недавно встречались. Вы удивительно похожи на стражницу из Шервитона. И подозрительно вовремя очутились в коридоре именно сейчас. Точнее заблудились. Среди ночи. В абсолютно пустом и ровном коридоре, выходящем к центральной лестнице.

Саяна сделала глуповатое выражение, очаровательно улыбнулась и похлопала ресничками. В этот момент появилось подкрепление. Сначала со стороны лестницы вышел зевающий Ярик, поспешно поправляющий на себе одежду. От Арани не укрылся брошенный на него взгляд Саяны, поэтому он тут же с язвительной усмешкой поинтересовался:

— Вы тоже здесь заблудились?

Волошин непонимающе приподнял бровь. А позади него возник следователь Оскар Гембрук с парой штатных калейских экстрасенсов.

— Нет, — ответил вместо Ярика следователь. — Мы сюда пришли намеренно. Доброе утро, господа. Рад снова вас видеть, Арани.

Тот поджал губы. Глянул на Саяну.

— Значит, это действительно вы. И готов поспорить, наш разговор вы слышали.

Саяна кивнула. Горан непонимающе переводил взгляд с одного лица на другое.

— Думаю, нам стоит вернуться обратно в кабинет, — предложил Гембрук, доставая подписанный дентом документ о его полномочиях. Братья Жебельсы бегло ознакомились с бумагой и хмуро кивнули.

Спустя несколько минут все разместились. Горан открыл форточку, чтобы выветрился запах алкоголя. Поморщился, нечаянно дернув головой.

— Похмелье? — с участием поинтересовалась Саяна. — Могу помочь.

— Спасибо, не надо, — недовольно процедил Горан, с неприязнью глядя на девушку, оказавшуюся шпионкой.

— Итак, — начал Гембрук, — мы расследуем несколько убийств и поджогов. И по ходу следствия постоянно натыкаемся на кого-то из Жебельсов. В данный момент мы пришли примерно к тем же выводам, что и вы Арани. Поэтому главный подозреваемый — Горан.

Старший из братьев фыркнул.

— Какие еще убийства и поджоги? Что за нелепые обвинения?

Гембрук кратко перечислил список.

— И вы не боитесь? А вдруг у меня припасен какой-нибудь сюрприз на такой случай? Убью кого-нибудь. Или сбегу, пока вы тут расселись.

— Можешь попробовать, — с неестественно ласковой улыбкой отозвался Ярик.

— Я никого не убивал. И в заговоре не участвовал!

— Это легко проверить, — спокойно отметил Гембрук. — Легко проверить и вас, Горан, и Арани тоже, поскольку ваши рассуждения о наследстве тоже не лишены смысла.

— Каким образом?

— Гипноз. Вы подпишете добровольное согласие на вмешательство в ваше сознание, и мы все выясним. Впрочем, мы можем это сделать и без добровольного согласия.

Братья дружно фыркнули. Действительно, для калейцев экстрасенсы, вероятно, выглядели как цирковые шарлатаны. Однако бумагу, подписанную дентом, они игнорировать не могли. Горан кивнул, следом за ним Арани. Гембрук жестом показал экстрасенсам, что они могут приступать.

Ларри Дорсон и Ден Вровски сначала подошли к Горану, постояли рядом, подержали его за руку, посмотрели в глаза. Принялись переговариваться между собой.

— Не он, — констатировал Дорсон. Его коллега кивнул.

— Да, энергетический слепок не тот. Хотя косвенное влияние чувствуется.

Затем перешли к Арани, но быстро потеряли к нему интерес и вернулись к старшему брату.

— Предварительное заключение, — начал Дорсон, пока Ден доставал стандарную форму согласия на сеанс гипноза и заполнял имена. — Горан не врет ни насчет убийств, ни насчет поджогов. И энергетический слепок преступника с ним не совпадает. Хотя связь какая-то есть. Причем у обоих братьев. У Горана сильнее. Как минимум они знакомы с преступником. Возможно друзья.

Следователь понятливо кивнул.

— Переходим к гипнозу?

Жебельсы дружно переглянулись, не понимая, что происходит. Прочитали и подписали согласия на гипноз. Дорсон подошел к старшему.

— Смотрите мне в глаза и постарайтесь не моргать.

Секунд двадцать ничего не происходило. Затем Ларри поднялся, кивнул на замершего Горана.

— Можете начинать.

Оскар Гембрук подвинулся поближе.

— Тебя обвиняли, что ты присутствовал на слете заговорщиков. Ты был там?

— Нет.

— В тот вечер ты был дома с отцом и вашим дворецким?

— Нет.

— То есть, они обманули следствие, подтвердив твое алиби.

— Да.

— А где ты был на самом деле?

— Я был с девушкой.

— Почему она не обеспечила твое алиби?

— Я не говорил о ней. Это могло испортить ее репутацию. Она узнала об аресте позже, когда меня уже отпустили.

— Как ее зовут?

— Тесса Кольти.

Брови Саяны, Ярика и брата Горана дружно поползли вверх.

— Теперь понятно, почему он ни на ком жениться не хочет, — пробормотал последний.

Гембрук машинально отметил, что фамилия совпадает с фамилией дента, однако саму Тессу лично не знал, поэтому продолжил допрос.

— Ты имеешь отношение к смерти дворецкого?

— Нет, это был несчастный случай.

— Ты устанавливал вчера вечером фейерверки?

— Да.

— Ты установил их так, чтобы убить отца?

— Нет.

— Кому может быть выгодна смерть твоего отца?

— Кому угодно. Он политик.

Гембрук и Саяна с Яриком еще минут десять задавали вопросы об убийстве Валенты, пожарах и убийствах в Вилее, Шервитоне и Дельрее и закончили допрос. И так было понятно — Горан ни в чем не участвовал и ничего не знает. Затем процедуру повторили с младшим Жебельсом. С тем же результатом. Ни в чем не замешан, ни о чем не слышал.

— Думаю, есть смысл осмотреть установленные фейерверки, — сказал Дорсон. — Мы сможем определить, был ли там наш преступник. Тем более, что следы еще свежие. Гембрук согласился.

— А еще лабораторию, если не возражаете. И новую, и старую.

— Старая взорвалась. Там нет ничего интересного, — заметил Арани. Но Ларри это не остановило.

— Смотря для кого, — вежливо заметил он.

Идти всем вместе не имело смысла. Только внимание к себе привлекать. По той же причине к фейерверкам не хотели пускать Жебельсов. А вдруг преступник и правда здесь? И наблюдает за ними. Ушел только Гембрук и Дорсон. Собирались прикинуться праздно гуляющими гостями, что решили полюбопытствовать и поглазеть на установленные фейерверки. Благо, за время беседы утро перестало быть слишком ранним.

К лабораториям решили идти через полчаса, предварительно встретившись здесь в кабинете. Следом за следователем ушли по своим делам и остальные. Саяна в последний момент задержалась, прикрыла дверь и посмотрела на Горана. Тот ответил сердитым взглядом.

— Да, признаюсь, — со вздохом сказала она, незаметно переходя "на ты", — мы тебя подозревали, потому я возле тебя и крутилась. Но я рада, что преступником оказался не ты.

Молодой человек промолчал.

— Почему ты на ней не женился? — спросила она.

— На ком?

— На Тессе.

Горан стукнул кулаком по столу.

— Вы и об этом спросили. Замечательно. Надеюсь, мои признания дальше этого кабинета не уйдут?

— Не уйдут, — покачала головой девушка. — И все же. Почему ты на ней не женился, если она тебе так нравится?

Горан едко ухмыльнулся.

— Проведенная случайно ночь не повод жениться! С чего ты взяла, что она мне нравится?

— Да-да… конечно, не нравится. Именно поэтому ты дал себя арестовать, лишь бы не сказать правду. Правильно — пусть лучше казнят, зато спасем репутацию девушки, которая тебе даже не нравится, — засмеялась Саяна. — Кстати, насколько я знаю Тессу, репутация ее мало волнует. И алиби она твое подтвердила бы. Правда, дядя наверняка заставил бы ее выйти за тебя замуж… Неужели и правда жениться не хочешь?

Горан насупился.

— Да отказала она, отказала! Примерно моими же словами. Мол, было круто, но это не повод жениться. И если ты уж так хорошо ее знаешь, то можешь представить, во что превратилась бы наша супружеская жизнь, если бы ее кто-то "заставил".

— Да, верно, — согласилась Саяна. — Все равно глупо было алиби не воспользоваться.

— Знаю, — согласился Горан. — Я бы, наверное, рассказал следователям. Но появился отец с Гансом. Написали заявление. А я порадовался, что все благополучно закончилось.

— А Тесса?

— А с Тессой не понятно. И да, я больше не хочу обсуждать свою личную жизнь. Я сам решу свои проблемы.

Горан мгновенно сменил тему разговора.

— Расскажи лучше, как ваши ребята это делают… Ну проверяют преступник или нет — никогда о таком не слышал.

Осмотр фейерверков дал некоторые результаты. Экстрасенсы нашли там знакомый энергетический след.

— Это он. Тот, кого мы ищем, — сообщил Гембрук, как только они вернулись.

— Испортил установку, чтобы убить советника Жебельса?

— Похоже на то. Кроме того, слабые следы его присутствия чувствуются по всему дому, — добавил Ларри.

— Значит, это кто-то из гостей?

— Не просто из гостей. Он регулярно здесь бывает. Например, друг семьи или коллега отца, что может часто посещать дом. Какой-нибудь приходящий учитель, если у вас такие есть.

— И сейчас он где-то здесь.

— Точно!

Братья Жебельсы задумались.

— Среди ваших друзей нет таких, что тоже серьезно увлекаются пиротехникой?

— Нет, — развел руками Горан. — В детстве увлекались. А чтобы до сих пор… Мы вот с Гансом из лаборатории не вылезалии. А больше никого не знаю.

— Теперь вопрос, что делать дальше. Лаборатории можно и позже осмотреть. А преступника надо найти как можно раньше. Мало ли для чего ему убивать советника? А если поймет, что с фейерверком не выгорело и придумает запасной вариант? Для начала стоит проверить прислугу, поскольку это легче всего. И потусоваться среди гостей — вдруг нужный нам человек появится где-то поблизости. Тогда экстрасенсы его почувствуют.

В итоге действующие лица разделились. Ярик и Ден Вровски вместе с Арани раздобыли список слуг и отправились их проверять. Гембрук и Дорсон взяли на себя гостей и пошли за Гораном. Саяна, без которой пока можно было обойтись, разумно решила выспаться и отправилась к себе в комнату.

Спустя три часа были проверены почти все слуги и бОльшая часть гостей. Безрезультатно. Каждого проверенного вычеркивали из списка. Количество оставшихся таяло на глазах, а преступника так и не нашли. Поиски затруднялись тем, что и в праздничной суете и слуги и гости беспорядочно сновали по дому и окрестностям. И многих было сложно выловить.

После очередного совета решили предупредить советника о том, что ему может грозить опасность. И приставили к нему Вровски — одного из экстрасенсов. Если необходимый человек подойдет к самому советнику, его обнаружат.

А Дорсон с Гембруком и Гораном отправились осматривать лаборатории. Начали с новой.

— Тут есть следы преступника, — сообщил Дорсон, осмотревшись. — Не много, но есть. У вас ничего не пропадало?

Молодой человек задумался.

— Да, бывало. Некоторые вещества, реактивы… Иногда мне казалось, что вещи стоят не так, как я их оставлял. Но списывал на собственную рассеянность.

— Сможете вспомнить, что именно пропадало?

— Да, но позже. Надо подумать.

По возвращении в дом проверили наличие запасного ключа. И никто не удивился, не найдя его на месте.

Гембрук задумался. Поместье стоит на отшибе. Как посторонний человек может здесь регулярно бывать? Или все же кто-то из слуг? Тогда при чем тут Акин, бордель, мятеж и все остальное?

Ответа не было. Пока не было. Гембрук понимал, что им не хватает одного звена, возможно даже крошечного, для того, чтобы головоломка сложилась. А следовательское чутье говорило, что ищут они в нужном месте.

— Не будем терять времени, — направился он к двери, — нас ждет вторая лаборатория. Или то, что от нее осталось.

Если бы Тани вздумалось погрустить, то времени на это не осталось бы. Едва она с подругами приехала в особняк Жебельсов, как Вилма и Тесса принялись тягать ее за собой — то дом посмотреть, то пикник вместо обеда устроить, то на озеро кататься. На следующий день нашли время показать Тани основные фигуры местных танцев.

Ближе к середине дня Тани с Тессой сидели на открытой веранде, наслаждаясь обедом и прекрасным видом на озеро. Вилму, как хозяйку дома, отвлекли дела. Вдруг Наталья почувствовала в груди знакомое волнение.

— Каро? — прошептала она, оглядываясь по сторонам. Никакого Каро, естественно, в пределах видимости не было. Да и откуда ему здесь взяться? Однако ощущение, что он где-то рядом, не проходило.

— Где Каро? — отозвалась Тесса.

— Да нет, показалось. Что ему здесь делать?

— Ну… Как что? Мог бы и приехать. Не уверена, что его звали. Однако достать приглашение и составить тебе компанию он мог бы.

— Вот как… — пробормотала Тани, у которой Каро в своей свободной гайтовской одежде с вышивкой и длинными волосами, убранными в хвост, никак не вязался с местным обществом.

— Я совсем его не знаю, — призналась она. — Чем он занимается, кто его друзья и родители, куда регулярно пропадает, где живет… Даже сколько ему лет, не знаю.

— Стра-анно, — протянула Тесса. Ложечка в ее руке застыла на полпути. — Он ничего не рассказал?

— Нет. А что он должен был рассказать?

— Мне нельзя об этом говорить. Это как бы государственная тайна. Спроси лучше у самого Каро.

Конечно, она спросит. Единственное, что смущало Тани — Каро тоже начнет интересоваться. А что она может ему рассказать о себе? Где она выросла, кто ее семья и друзья, чем занималась до того, как попала в Вилею? Врать не хотелось, правду говорить было нельзя.

И все же — почему ее не отпускает чувство, что он рядом?

Позади противно скрипнула открывающаяся дверь. На веранду вошел высокий молодой человек в изящном светском костюме, сшитом по последней моде. Тани даже не сразу его узнала.

— Каро!

Она выскочила из-за стола и повисла у него на шее. Рикар подхватил девушку и, смеясь, прокружил вокруг себя.

— Поверить не могу, ты в костюме! Тебе очень идет! — Тани на мгновение отстранилась, чтобы еще раз взглянуть на Каро. — Почему ты не сказал, что приедешь?

— Хм… Честно говоря, я не понял, куда ты отправилась.

Рикар присел на стул Тани, посадив девушку к себе на колени. Поболтал с ними минут десять.

— Мне надо идти. Дела ждут. Где-то тут должны быть мои… коллеги, — извинился он. Поцеловал Тани в щеку. — Встретимся на балу. Надеюсь, я еще не разучился танцевать.

Наталья просияла. Танцевать с Каро? Она и мечтать об этом не могла. И словно в ответ на другое ее желание, Каро неожиданно произнес:

— Заодно с друзьями познакомлю.

Молодой человек вежливо поклонился дамам и через мгновение исчез.

— Ну вот видишь! — выпалила Тесса. — Тебя с друзьями познакомят! Они прикольные, тебе понравятся.

Тани улыбнулась — теперь у нее стало еще больше поводов ждать бала.

Вернувшись к дому, Горан провел следователя и экстрасенса в служебное крыло.

— Вот тут она была, — сказал он, толкая дверь бывшей лаборатории и приглашая спутников войти.

— Здесь?

Если в этом помещении когда-то и был взрыв, то никаких следов от него не осталось. Стены отремонтировали, покрасили, мусор убрали. А сюда сложили старую мебель и ненужный хозяйственный инвентарь. Следователь в буквальном смысле едва не наступил на грабли.

Дорсон оживился.

— Да, что-то есть. Однозначно… Конечно, это было давно… и здесь с тех пор множество людей шастало…

Ларри принялся исследовать помещение, с трудом перемещаясь среди завалов. Горан с интересом наблюдал, как экстрасенс что-то бубнит себе под нос, иногда выставляя руки вперед и замирая без движения на несколько минут. Следователь Гембрук присел на край потрепанного дивана и расслабился, ожидая, пока его коллега закончит.

— Все, — наконец закончил он. — Я его почувствовал. Бывал здесь. Неоднократно. Жаль, много времени прошло. Прийти бы сюда сразу — всю картину мигом восстановили бы. Есть одна странность…

Экстарасенс сделал эффектную паузу.

— Я не чувствую духа смерти. Вообще. В этом помещении никто не умирал.

— А Ганс?! — выкрикнул Горан.

— Не знаю, молодой человек, не знаю. Впрочем… я бы мог осмотреть его могилу.

— Точно! — вклинился следователь. — Он, вроде, в семейном склепе похоронен? Это ведь недалеко?

— Недалеко, — согласился Горан. — Идите за мной, я провожу.

В склепе повторилась та же ситуация, что и в лаборатории. Дорсон положил руки на каменную крышку саркофага и завис на несколько минут. Затем предложил выйти на улицу.

— В данный момент могу сказать, что ваш Ганс убит. Его убили еще до взрыва. И не в лаборатории, потому я ничего там и не чувствовал. А взрыв лишь сымитировал несчастный случай, — поделился Ларри.

— Этого не может быть, — возразил Жебельс. — Перед тем, как идти в лабораторию, Ганс заходил на кухню. Его многие видели. И видели, как он пошел в лабораторию. А спустя десять минут раздался взрыв.

Ларри пожал плечами, мол, говорю то, что вижу.

— Кстати, в старой лаборатории я чувствовал вас, Горан, преступника, массу слуг, что бывали там позже… Но не ощутил самого Ганса.

— В каком смысле? — взгляд Гембрука тут же утратил былую расслабленность.

— В буквальном. Если этот человек бывал в лаборатории так же часто, как и Горан, я бы его почувствовал даже спустя столько времени. Более того, я не чувствовал его и в доме. Эманации этого… тела…, - махнул экстрасенс рукой в сторону усыпальницы, — мне не знакомы.

Гембрук минуты две молча ходил туда-сюда, уставившись в земли и непроизвольно вороша волосы рукой. Его спутники молча ждали рядом. Наконец следователь остановился, пригладил пятерней разворошенную прическу. На лице проступил энтузиазм гончей, взявшей след.

— Как интересно! — весело сказал он и обернулся к Горану. — Не могли бы вы нам еще раз описать максимально подробно события тех дней? Или даже… Я бы лучше не полагался на память — она, знаете ли, со временем не только упускает некоторые детали прошедшего, но и придумывает вместо них несуществующие. Вы не возражаете, если мы проведем еще один сеанс гипноза? Обещаю, что подробностей вашей личной жизни касаться не буду, если только они не являются важными для следствия. В крайнем случае они останутся между нами.

И Гембрук приглашающе махнул обратно в сторону склепа.

— Ладно, — обреченно махнул рукой Горан, вошел внутрь и присел на саркофаг Ганса. — Начинайте.

Праздников перелома на Калее два — ровно два раза в год теплое время сменяется холодным межсезоньем. Канун перелома традиционно веселый праздник. Люди встречаются с друзьями, устраивают танцы, гуляют по улицам и веселятся почти до утра. Спустя три дня приходит день проводов тепла. В этот день уже принято собираться всей семьей на праздничный ужин. Во время мятежа в столице оставалось не так много представителей высшего общества Калеи — все расползлись по дальним поместьям. Однако к празднику многие приехали обратно.

Пресловутый слет мятежников тоже состоялся в столице именно в канун перелома.

Семья Жебельсов в то время была в столице. Их дворецкий тоже. Впрочем, Ганса и дворецким то сложно было назвать. Практически член семьи, вырастивший с пеленок не только молодое поколение, но и самого советника. Он был другом, секретарем, помощником… Ганс в отличие от остальных слуг не был привязан к определенному дому, а ездил следом за семьей. Раньше за советником, в последнее время начал больше проводить времени с Гораном.

В тот вечер дома никого не было. Вилма и Арани проводили праздник с друзьями. Старший Жебельс, как оказалось, уехал в Шервитон. Тогда они об этом даже не знали, отец редко отчитывался, куда едет. Домашние считали, что советник остался на ночь на работе — такое нередко случалось. Слуг отпустили к их семьям. Дома оставался лишь Горан и Ганс. Горан с обеда сидел в библиотеке. Настроение уже второй день было паршивое — с тех пор как поскандалил с отцом. Тот в ультимативной форме начал требовать, чтобы Горан женился. Поэтому с друзьями встречаться не хотелось. Около шести часов вечера Ганс зашел к нему, принес ужин. Пожаловался на головную боль и сказал, что хотел бы пораньше лечь, если Горан не возражает. Однако молодой хозяин может в любое время к нему зайти, если что-то понадобится. Ганс ушел.

Горан еще часа два посидел в библиотеке, затем заскучал и отправился в центр города развеяться среди людей. Там он и встретил Тессу. И даже не узнал ее сначала. Из-за штанов и кепки, чей козырек прятал лицо, он принял ее за мальчишку и даже попытался дать подзатыльник, заподозрив, что мелкий оборванец хочет стащить его кошелек. Они дружно посмеялись над недоразумением. Горан предложил посидеть в кафе, выпить чаю. Тесса, на удивление, согласилась. Они разговорились. Оказалось, что проблемы у них схожие — женитьба, которую так ждали старшие родственники, и которой так противились младшие. Затем перешли к увлечениям. Тесса рассказала о своей мастерской, Горан о лаборатории. В общем, вечер оказался на редкость милым и приятным. Горан и Тесса выпили чаю, потом переключились на более крепкие напитки. А потом… они вдруг догуляли до той самой мастерской, которую Тесса рвалась показать. И провели там бОльшую часть ночи.

А потом Горан все испортил. Поддался порыву и предложил Тессе выйти за него замуж. Та вспылила, сообщила, что одна проведенная вместе ночь еще не повод выходить замуж. После чего обвинила, что его подослал дядя… И выперла гостя вон из своей мастерской. Вот так он и провел тот памятный вечер.

Домой Горан вернулся на рассвете. Ганс еще спал в своей комнате.

— Откуда вы знаете, что Ганс спал в комнате? Вы к нему заходили?

— Нет, у него ночник горел.

Ганс не любил темноту и, ложась спать, всегда включал ночник. Если бы он встал к тому времени, свет был бы выключен. Сейчас же неяркое светлое пятно хорошо выделялось на темном фоне дома. Горан прошел обратно в библиотеку. Настроение было еще хуже, чем накануне. Он достал бутылку виски и принялся пить.

К тому времени как пришел Ганс, Горан уже был пьян. Дворецкий окинул взглядом его потрепанный вид, укоризненно покачал головой. Принес ему крепкий чай. Вероятно, Ганс решил, что молодой хозяин провел ночь в библиотеке, поэтому мягко пожурил. Мол, в его возрасте надо веселиться на праздники и с друзьями гулять, а не квасить в одиночестве.

Арани и Вилма вернулись только к вечеру, а отец через два дня.

На третий день после перелома Горана арестовали. В день проводов тепла. Они как раз собирались семьей за праздничным столом, когда пришли гвардейцы. Молодому человеку зачитали обвинение и увели.

— А ваш отец? Он же был одним из руководителей следствия? Вас забрали прямо при нем?

— Он с Гансом опаздывал к ужину. Его не было.

Горана забрали в управление, в камеру предварительного заключения, где он просидел около двух часов, размышляя, что делать. Как потом выяснилось, отец и Ганс вернулись домой спустя десять минут после ареста. Ганс подтвердил, что Горан всю ночь просидел в библиотеке. Однако советник решил, что показаний одного слуги будет мало, тем более, что ночью он ко мне не заходил. И решил дать ложные показания, сказав, что он тоже был в тот день дома. Они согласовали показания и направились в управление. В общем, отец все уладил.

— Вас допрашивали за это время?

— Нет, не успели. Там появился отец. Я так понимаю, им уже не до меня было.

— То есть, у вас даже не спросили, где вы были, и кто это может подтвердить? Ведь ваши показания и свидетельские получились бы противоречивыми? Даже если бы вы сказали, что ваше алиби может подтвердить Ганс, то про отца вы бы не смогли упомянуть.

— Спрашивали, когда только привели в участок.

Однако молодой человек, будучи в шоке от самого факта ареста, даже не сообразил, что мог бы просто сказать, что был дома. В голову лезла Тесса и ее мастерская. А вот говорить о девушке он не хотел. Потому отделался банальными фразами вроде "Как вы смеете меня арестовывать?" и "С какой радости я должен отчитываться, если я невиновен". А потом советник Жебельс, несколько превысив полномочия, надавил на коллег и Горана отпустили. Конечно, позже их вызывали для допросов. Но показания уже были согласованны и даже отрепетированы. Где-то до полуночи они втроем якобы провели в библиотеке, празднуя канун перелома, затем разошлись спать.

Горана вывели из транса. Гембрук подождал, пока молодой человек придет в себя, и сказал:

— По-моему, все понятно. У нас есть новый подозреваемый.

— Кто?

— Вы не догадываетесь?

— А должен? — покачал головой Горан. — И кто же это?

— Ваш Ганс, конечно.

Глава 18

Горан ошарашено смотрел на Гембрука. А тот, игнорируя его взгляд, обернулся к усыпальнице.

— Вы уверены, что здесь похоронен именно ваш дворецкий?

Конечно, он был уверен! Но по ходу расспросов эта уверенность начала таять. Да, многие видели, как Ганс пошел в лабораторию. Услышали взрыв. Сбежалась куча прислуги — никого из Жебельсов тогда дома не было. Потушили пожар. Обнаружили обгорелый труп.

— Насколько обгорелый? Его лицо можно было рассмотреть? Или опознали по остаткам одежды и по тому, что "все видели, что Ганс туда пошел"?

— Лицо… было обгорелым. Сильно обгорелым, — пробормотал Горан. — Но это неправда! Ганс не может быть преступником. Он всю жизнь жил с нами. И его отец, и дед — тоже служили дворецкими. Он нам как второй отец был. Как член семьи! Вы видите? Мы даже в семейном склепе его похоронили! Он бы никогда…

Гембрук вздохнул, похлопал ссутулившегося Горана по плечу.

— Пока это только версия. Но поверьте, молодой человек, в жизни бывает и не такое. А насчет Ганса все легко проверить. У вас остались его вещи? Можете показать? Или комнату, где он жил? Вот мы и проверим, он ли покоится в вашем склепе.

В комнате Ганса, бывшего дворецкого, собралась вся следовательская группа, включая Рикара, и Горан с Арани.

— Неплохо… Как для прислуги, — пробормотала Саяна, окидывая взглядом дорогой ковер на полу, стариное резное бюро, широкую кровать с балдахином. Да, комната выглядела даже получше ее гостевой.

Дорсон прошел по комнате, задержавшись ненадолго у кровати и бюро. Подтвердил догадку Гембрука:

— Однозначно. Ваш Ганс — преступник, которого мы ищем. Именно он причастен к убийству Валенты и к поджогам в Вилее и Шервитоне.

— А в склепе кто?

— А в склепе похоронен кто-то другой, — ровно сообщил экстрасенс и молча развел руками, мол, что есть то есть.

— Но зачем ему? И как… Это нелепо, — неверяще покачал головой Арани.

— Не так нелепо, как вам кажется, — Гембрук наставительно поднял указательный палец и сделал паузу, ожидая, пока присутствующие начнут слушать. — Ганс идеально ложится в ту же схему, где подозреваемым был Горан. Участие Ганса в мятеже в целом возможно — слуги часто завидуют хозяевам и мечтают о большем. Так вот "а если". Подумайте сами. В ту ночь ваш отец был в борделе. Горан с девушкой. Ганс, якобы, дома. Один, потому что остальную прислугу отпустили. А если это он, именно он, был на том слете? Если он заподозрил, что его узнали? — следователь снова сделал паузу, давая время слушателям осмыслить его слова и сделать предположения. — Это не Горану нужно было алиби. Это Гансу оно было нужно! Возможно, вы, Горан, где-то обмолвились, что тот вечер провели в одиночестве. И он изящно подставил вас — написал донос. И сам же подтвердил ваше алиби. Да еще и советника привлек. Вуаля! Теперь у него целых двое свидетелей!

— Ну хорошо, а остальные убийства?

— Думаю, что-то утекло наружу. Акин его шантажировал. Возможно, девушки из борделя тоже… Но то уже теории. Как бы там ни было, он пытается себя обезопасить. И убирает свидетелей. В том числе решил убить советника. И угадайте, на кого бы свалили вину? Даже если бы Арани свою точку зрения не озвучил, я уверен, до следствия ее кто-нибудь бы донес. Вот и все — один свидетель мертв, второй в тюрьме.

— Я не верю, — упрямо произнес Арани, Горан согласно кивнул. — Он выглядел довольным жизнью. И с деньгами проблем не было. С чего ему завидовать?

— У меня есть предположение, — вмешался Дорсон, — я чувствую родственную связь между вами.

— В каком смысле?

— В прямом. Вы родственники. Не знали?

Братья покачали головой.

— Нет, неправда. У нас дерево рода по обоим родителям на шесть поколений в деталях расписано. При чем тут Ганс?

— Ну-ну, молодые люди. А то вы не знаете, откуда берутся неучтенные родственники, — хмыкнул сбоку Гембрук. — Если он сам, или его отец был внебрачным ребенком хозяина, тогда зависть имеет более весомые причины. В конце концов, он мог быть равным вам. Или даже наследником. А остается хоть и "другом семьи", но все-таки прислугой. Как банально…

Горан шумно выдохнул. Братьям нужно было время, чтобы смириться с мыслью, что близкий им человек оказался не таким, как они предполагали. Старший мерял шагами комнату.

— Но даже если он сымитировал свою смерть. Зачем сейчас убирать свидетелей? Его и так считают мертвым.

— Не знаю. Но думаю, что у него на этот случай был какой-то план. Поймаем, узнаем точнее. Кстати, вы лучше знаете свой дом. Где бы он мог прятаться?

— Без понятия. Может, кто-то из слуг его покрывает. Или занял одну из гостевых комнат — их у нас много, даже чересчур.

При упоминании гостевых комнат встрепенулась Саяна:

— Проверьте комнату рядом с моей. Она должна была быть пустой, но я ночью несколько раз слышала там шаги.

— Вы не могли слышать шаги. У нас толстые стены. Особенно в том крыле, — заметил Арани.

— Тем не менее, я их слышала.

— Проверим, — отрезал Гембрук.

Команда снова разделилась. Часть людей ушла по второму кругу проверять слуг. Часть проверяла закрытые помещения, что редко используются. Саяна с Рикаром решили посмотреть комнату, где девушка слышала шаги. Посланный им в помощь слуга принес ключ и открыл запертую дверь. Там действительно никто не жил. Слуга подтвердил, что сюда никого не селили.

— Я не могла ошибиться, — проговорила она, обращаясь к Рику. — Я звук искином усилила. Мне не могло показаться. Давай Дорсона позовем, пусть проверит?

— Погоди, он тоже занят. А особняк слишком большой, чтобы туда-сюда мотаться. Сначала сами осмотримся.

Для начала провели небольшой эксперимент. Саяна закрылась в своей комнате. Рикар вместе с присланным слугой в соседней, где принялись ходить туда-сюда, намеренно громко топая ногами.

— Ну как?

— Ничего не слышно, — покачала головой Саяна. — Из окна доносятся звуки. Из коридора через дверь тебя слышно было, когда подходил. Но из той комнаты нет.

Они вышли в коридор, оценивая расстояние между дверьми комнат. Рик забежал в одну комнату, затем в другую. Ненадолго ушел в себя, делая с помощью искина несложные рассчеты. Попросил открыть еще пару пустых соседних комнат.

— Есть, — кратко сообщил он, сбрасывая на искины землян результаты вычислений. — Средняя толщина стен между комнатами в этом крыле пятьдесят-шестьдесят сантиметров. Немало для внутренних перегородок. Однако между комнатой Саяны и соседней почти полтора метра. Подозрительно, правда?

Рикар опять зашел в комнату коллеги и принялся простукивать стены с разных сторон.

— Только не говори, что ты хочешь сломать стену.

— А почему нет? — весело отозвался Рик. — Даже если там ничего нет, Жебельсы мне спасибо скажут за расширение жилой площади. Кстати, надо бы проверить толщину стен в других частях особняка.

Райдер подозвал к себе слугу.

— У вас есть план дома?

— Есть, господин, но он вам не подойдет, — ответил слуга, слышавший разговор гостей, — там не указана толшина стен. Между комнатами просто нарисованы разделительные линии.

Спустя десять минут к ним присоединился Гембрук, Дорсон и Горан. А также несколько рабочих с инструментами. Дорсон дал добро, почуяв следы знакомой энергетики. И еще через десять минут в стене красовалась дыра, достаточная, чтобы через нее можно было пролезть.

Райдер был прав. Внутри обнаружился широкий ход. Он поворачивал из-за внешней стены, шел между двумя комнатами. А там, где должен был упираться в стену коридора, заканчивался сквозным колодцем, ведущим вниз и вверх. Спуститься можно было по грубо сколоченной деревянной лестнице. Гембрук подергал за ближайшую перекладину, проверяя крепость. Затем подсветил фонарем и осмотрел ее.

— Древесина свежая, — прокомментировал он себе под нос, — край сбит, в заломах грязь и даже травинка застряла. Однозначно этим ходом пользуются. Ну что же… Осталось только проверить, куда ведет эта нора.

Он словно зверь метался по своей крошечной клетке. Все идет не так! Его планы рушатся!

Да, его отец действительно был сыном хозяина. Причем старшим. Это ему должно было достаться поместье и положение в обществе. Это он должен был сделать политическую карьеру. А вместо того и отец, и он сам всю жизнь пресмыкались в роли прислуги. Да, пусть даже обласканной хозяйской рукой, но все равно прислугой!

Мятеж мог стать отличным выходом. Господин Льен, один из инициаторов заговора, сам нашел его. У того был свой интерес. Поскольку Жебельс являлся одним из руководителей расследования, Льену пригодился бы свой человек в доме советника. А уж тот, кто имеет неограниченный доступ по всему дому, и подавно.

Нет, он не сразу согласился. Не из-за совести. Боялся, что это проверка, опасался подставы. Его не интересовали деньги, которые ему предложил Льен, его интересовало его будущее. Будущее в обществе с новым правительством. Очень быстро он стал правой рукой Льена, при этом умудрившись не выдать себя остальным членам их группы. Ему доверили казну и ведение счетов. Он вел учет средств, выделял деньги на плановые акции.

А потом да, он был на том слете. Город бурлил и веселился в честь праздника. На обратном пути, недалеко от места встречи, он столкнулся с парой подвыпивших бездельников, друзей Горана. И испугался. Они могли его узнать. Они могли упомянуть его при встрече с Гораном. А если эта информация дойдет до советника? В то время подозревали всех. В итоге он сделал так, чтобы и Горану было не до друзей, и себе алиби обеспечил.

Однако и мятежники его доверия не оправдали. Как только он понял, что бунт вот-вот будет окончательно подавлен, он аккуратно подставил Льена. А сам, пользуясь, что больше его никто в лицо не знает, скрылся вместе с кассой, решив обеспечить себе небедное будущее и несколько месяцев жил в счастливой уверенности, что все обошлось.

И вот… Сначала Валента раскопал документ с его подписью. Потом эта девица из борделя невесть каким образом разнюхала… Проблемы покатились снежным комом. Ганс инсценировал собственную смерть, чтобы сбить шантажистов, а затем убрал свидетелей. И собирался повесить все на Горана. И устроить чудесное воскрешение. Мол, Горан держал его взаперти в подземелье и пользовался его наработками. А дальше появились эти неивестные со своим расследованием. Их даже не получалось заказать. Главы преступных групп смотрели на него, как на сумашедшего, и неизменно отказывались браться за дело.

В крайнем случае можно было сбежать. Сменить имя, подкорректировать внешность. Денег у него осталось достаточно, особенно тех, что достались от заговорщиков. А теперь… Выходы перекрыты… Его вот-вот найдут. Кто эти люди? Как они сумели так быстро его вычислить?

Ганс рыскал по остаткам тайных ходов. До его убежища пока не добрались, но это дело времени. Выход наружу уже перекрыт. Переодеться в лакея и тихонько выйти через черный вход? Не получится, его здесь каждая собака знает. Затесаться среди гостей? Тоже опасно. Он поглядывал по пути в смотровые глазки и щели в надежде найти выход. Очередной глазок показал ему дамскую комнату. Мелькнул перед глазами уголок простого платья — служанка делала быструю уборку. План родился мгновенно. Заложник! Его спасет заложник! Главное вырваться из дома, а там уж он спрячется… Нет, служанка не подойдет, надо подождать начало бала — пусть зайдет кто-то из знатных гостей.

// Мне надоело писать эту тягомотину. По-хорошему эту часть про Калею надо сократить в три раза — все-таки это побочная ветка сюжета, но мне лень. Поэтому, краткий пересказ дальнейших событий. За полдня наша команда перерыла весь особняк и нашла довольно много ходов. Это было сложно делать из-за обилия гостей, но дело двигалось. В то же время девушки готовятся к празднику. Немного романтики — Рик таки найдет минутку потанцевать со своей девушкой. Ганс заметил Наталью и, не рассмотрев толком, принял ее за Тессу. Решил, что Тесса, как племянница дента, вполне ценный заложник. В дамскую комнату был тайный ход, он вошел, понял, что это не Тесса, но решил, что и другая сгодится. Оглушил Наталью, в этот момент явилась и Тесса. В итоге, умыкнул обеих. Тесса успела поднять шум и привлечь внимание охраника снаружи. Тот не успел им помочь, но благодаря этому девушек начали искать сразу. В конечном итоге, всех спасли. Почти никто не пострадал, кроме Натальи и самого Ганса. Тани познакомить с Яриком и Саяной Рикар не успел — она была без сознания. А позже те уехали. Гембрук свалил обратно на Землю, вместе с ним, пользуясь тем, что прислали корабль, на Землю улетели Саяна и Ярик — выпросили себе отпуск. Ганса, который в последний момент попытался взорвать дом, себя и всех вокруг, остановили, но сам он сильно пострадал. Его подлечили ровно на столько, чтобы можно было допросить. Ради чего ж все затевалось! Естественно, дневника он никогда в глаза не видел. Затем отдали Сардану. Горан помирился с Тессой. Советника Жебельса сняли с должности за то, что давал ложные показания, ограничившись административными взысканиями. //

Глава 19

Дата

(с момента появления Натальи на Калее должно пройти 4,5–5 месяцев

С момента событий в особняке Жебельсов дней 5–7)

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея.

Рикар ужинал с Тани в общей зале "Соленого паруса". Он знал, что девушка предпочла бы поужинать где-нибудь в городе, но отказался. Прописали покой — значит, покой. Поесть и спать!

На душе было паршиво. Во-первых, дневник так и не нашли. Потратили столько времени, приложили столько усилий — а ради чего? Дневник отца! Подумать только! Он мог бы прояснить столь многое! И где его теперь искать?.. И не уничтожен ли он?

Во-вторых, Тани. В тот момент, когда Рикар осознал, что его девушка может пострадать, он понял, что ему плевать. Плевать и на дневник, и на Калею. Плевать на все, кроме нее. Потому что если случится что-то серьезное, он не простит себя. Он жить без нее не сможет. Конечно, у землян была аптечка и портативный сканер. И он быстро убедился, что девушке ничего не угрожает. А сотрясение мозга — это неприятно, но не повод так волноваться. Но эмоции были глухи к голосу разума. Люди без силового поля так хрупки… И как только Рикар увидел на лежащую без сознания девушку, у него сорвало крышу. Даже когда она пришла в себя, Райдер раз за разом связывался с миссис Джексон и пытался убедить ее, что Тани надо срочно забрать на базу, положить в капсулу и не выпускать как минимум месяц. Пожилая женщина в ответ смеялась, отмахиваясь даже от прямых приказов, понимая, чем они продиктованы. В конце концов, штатный доктор землян таки явилась в Вилею и, вместо того, чтобы забрать Тани, вколола лошадиную долю успокоительного самому Рикару. После чего гордо удалилась. Райдер намек понял и перестал доставать Барбару. Но сам из трактира почти не отлучался. Тани прописали покой, вот он и следил — и за самой Тани, и посетителей отпугивал. Через несколько дней от такой опеки взвыла уже и девушка. Но, к сожалению, вколоть еще одну дозу успокоительного Рикару она не могла, потому терпела. Пока молча…

Рикар налил себе виски. Трактирному пойлу он не доверял, полагая, что его организму он может боком выйти, поэтому заранее прихватил с собой бутылку. Молодому человеку чертовски хотелось с кем-нибудь поговорить. Лучше с Яриком или Саяной. Но те укатили на Землю и вернутся в лучшем случае через месяц. Тани отдыхает. Можно было бы поговорить и с Барбарой. Но если он ей сейчас позвонит, то вряд ли услышит что-нибудь цензурное. Ольга бы еще сгодилась. Или Дрейк. Да… Не много у него друзей. Хотелось поговорить про Тани, хотелось спросить их совета. Как лучше объяснить девушке, что он… ну да, вроде как инопланетянин. Рикар хмыкнул. Подготовить ее. В течение этих дней он много раз порывался начать разговор, но слова застревали в горле. Вот и сейчас прихватил виски для храбрости. Рикар осмотрел зал. Было поздно, и посетителей почти не осталось. Затем взглянул на девушку. Та уныло ковыряла полезный салат, изредка бросая жадные взгляды в сторону кухни.

— Тани, я давно хотел с тобой поговорить. О нас. О себе. Ты… многого обо мне не знаешь.

— Да? — девушка встрепенулась.

— Я — …

— Отличный виски! — прошумел вдруг над головой знакомый голос. — Не хочешь угостить?

Райдер поднял голову, собираясь сказать Раски, чтобы проваливал, однако тот уже сел и налил себе.

— Не возражаете, если я с вами посижу?

Райдер не постеснялся бы сказать, что возражает, но Тани уже успела вежливо кивнуть. Хотя в ее глазах Рик увидел отражение собственных мыслей.

— Нет, конечно. Располагайся.

— Даже стакан с собой принес, — недовольно фыркнул Рик, но все же смирился с присутствием Шинона.

Разговор в очередной раз не удался.

Они посидели еще полчаса, разговаривая ни о чем, когда на коммуникатор Рикара пришел срочный вызов. Он вежливо извинился, сказав, что отлучится на минутку.

— Дрейк?

У Рикара появилось нехорошее предчувствие.

— Да, Рик. И тебе здравствуй, дорогой друг. Я послал за тобой корабль. Собирайся, на рассвете вылетаешь!

— Что?! Нет! Я не могу. Я занят.

— Чем?

Рик запнулся. Сказать Дрейку, что караулит свою девушку, чтобы та с кровати не вставала? Вряд ли командор это поймет. Может… удасться как-то по-другому все уладить?

— Ну ладно. Что за срочность?

— Бартон — помнишь такого? Конечно, помнишь. У нас сейчас идет перераспределение бюджета. И эта задница очередной раз принялась давить, что мы на колонии слишком много тратим. Мол, и на Земле нашли бы, куда деньги девать. Жилые колонии удалось отбить. Но Калея… он настаивает не просто на урезании бюджета. Он выдвинул идею ликвидировать базу землян на планете. Мол, для сезонных поставок звездных камней не требуется отдельная база и целый штат народу. Можно с местными договориться. Два раза в год прилетели, урожай забрали и все. В крайнем случае тебя там оставить, а остальных отозвать. А ваши исследовательские заморочки им глубоко до… ну, ты понял.

Рикар похолодел. Да, беспокойство за Тани не отшибло пока последние мозги. И он понимал, что может лишиться дела своей жизни. И еще хорошо, если его самого оставят на Калее. Он хоть и вольнонаемный служащий, но Калея — закрытая планета, и при желании и его могут выслать. А Тани останется здесь…

— В общем, я отбивался, как мог. И у Бартона, и у меня есть сторонники. Но мне нужен ты! Здесь! Чем раньше, тем лучше. Короче, собирайся! Завтра очередное заседание.

— Да, я понял. До встречи.

Рикар устало прислонился к трактирной стене, затем развернулся, уткнулся в нее лбом и несколько раз несильно стукнул. И без того нерадужное настроение сползло ниже плинтуса. Вот засада… Тани не обрадуется. Более того, он вспомнил, как уезжал в прошлый раз… Кстати, а что было в прошлый раз? Тогда Тани сказала, что все в порядке. Он взял себе на заметку поспрашивать еще Хака. Но закрутился и забыл. Или не забыл… Но каждый раз, приходя в трактир, он летел наверх к Тани, оставляя прочее не потом. Мол, успеется. "Потом" нагрянуло внезапно.

Он вернулся за стол. Извинился перед Раски, сказав, что им с Тани пора. И увел девушку наверх. Та моментально уловила изменения в настроении и тоже начала беспокоиться.

— Тани, скажи, пожалуйста, что было в прошлый раз, когда я надолго уезжал?

Девушка замерла от нехорошего предчувствия. Присела на край кровати.

— Это так важно? Прямо сейчас говорить об этом?

— Да, важно. Мне надо срочно уехать. Сегодня ночью. Я не знаю на сколько. Может, на неделю… Или на две.

"Или больше", — мысленно добавил он.

— Что?! Уехать?! — закричала Тани. Затем стиснула кулаки и бросилась на Рикара. Такой реакции он не ожидал и чудом успел поймать девушку. Та, словно звереныш, билась и изворачивалась у него в руках, пытаясь его достать. И Рикар с трудом удерживал ее гибкое, натренированное тело.

Тани сама не понимала, что с ней происходит. Однако волна паники и отчаяния захлестнула, замутила разум, оставив лишь первобытное желание выжить. Она кричала, вырывалась и сыпала проклятиями, ругая тот день, когда впервые встретила Каро.

— Ты убить меня хочешь!

— Да тише, тише! Успокойся! Давай поговорим! Тебе нельзя волноваться!

Каро в растерянности прижимал к себе девушку, не зная, что делать. Тани его не слышала. Наконец, проклятия сменились мольбами не уезжать или взять ее с собой.

Спустя полчаса девушка устала, агрессия прошла, но не прошла истерика. Ни говорить, ни кричать она уже не могла. Лишь сидела, обхватив себя руками, и безудержно рыдала. Райдер окончательно растерялся. Он метнулся к кувшину, чтобы набрать в стакан воды, но тот оказался пуст.

— Погоди минуту, я воды принесу. Не плачь. Мы все решим. Сейчас успокоимся, поговорим еще раз. И что-нибудь придумаем. Ладно?

Тани не ответила. Рикар заметил, как снова сжимаются ее кулаки. Девушка подобралась, чтобы снова наброситься на Рика. Не зная, что делать, он метнулся к тайнику в стене, нашел аптечку, вытащил две пластинки успокоительного и на развороте поймал метнувшуюся к нему Тани. Прижал к плечу обе пластинки сразу. Спустя несколько минут девушка затихла. Рикар усадил ее себе на колени, прижал и принялся гладить по голове, не понимая, что происходит. Подождал, пока стихнут рыдания, и уложил ее на кровать.

— Я воды принесу.

Рикар спустился вниз, чувствуя себя вымотанным как морально, так и физически. Раски сидел на том же месте, где они его оставили полчаса назад. Райдер, собиравшийся свернуть в сторону кухни, подошел к нему, сел рядом. И начал говорить.

— Мне надо уехать. Срочно. И надолго. У Тани истерика… Я не понимаю, что с ней. Она говорит, что болела. Но… я ни разу этого не видел. Раски?

Шинон мрачно смотрел из-под кустистых бровей на Райдера.

— Она не просто болела. Она едва не умерла в прошлый раз, когда ты… — он чуть не выпалил "улетал на Землю", но вовремя сдержался. — Когда ты пропал на неделю. Далеко и надолго…

Раски многозначительно посмотрел на Каро. Тот явно понял, о какой отлучке говорит его собеседник. Но по-прежнему не понимал, к чему тот клонит.

— Что значит, едва не умерла?

— Именно то и значит! — спокойствие Раски оказалось лишь видимостью. Лицо исказилось яростью, он с силой стукнул кулаком по столу. — Ну не странно ли? Пока ты здесь, она цветет. Ты исчезаешь, и Тани моментально становится плохо!

— Да скажи уже прямо, в конце концов! Что случилось в мое отсутствие?

У Райдера по-прежнему не укладывлось в голове, как девушка могла болеть, или тем более едва не умереть? Что здесь произошло? Почему ему только сейчас об этом говорят?

— Ты случился! Твое отсутствие случилось. Ты гайт, Каро! Ты привязал к себе девушку!

Мужчины не заметили, как поднялись со стульев и сейчас стояли друг напротив друга, сжимая кулаки.

— Бред! У меня никогда не было такой способности. Я знаю об этом с детства. С тех самых пор, как я сунулся со своими неуместными чувствами к гайтовской девчонке, а она весело меня послала!

Вместо ответа Раски схватил Райдера за плечи и рывком впечатал стену.

— Нет, ты не понимаешь, — процедил он. — Твоя гайтовская девочка, может, и не ответила. Зато Тани ответила. И еще как. Она жить не может без тебя. В буквальном смысле жить не может! Здесь была Барбара. Последние четыре дня мы держали Тани на снотворном и капельницах, потому что ее сознание не выносило разлуки с тобой! Пойми же, наконец, простую вещь! Она не выживет, если ты еще раз уедешь!

На лице Рикара появилось растерянное выражение. Правда медленно, но четко доходила до его сознания. Сложись вместе кусочки — и истерика Тани, и рассказ Раски, и обмолвки Барбары. Он отстранил Раски, шагнул мимо него и уселся на первый попавшийся табурет.

— Она просто любит меня…

— А ты в этом уверен?

В племени между гайтами существовала особая экстрасенсорная связь. Женщине передавались чувства мужчины. Ее любили, и она любила в ответ. Он транслировал ей свои чувства. Если мужчина охладевал, женщина охладевала тоже, и они мирно расходились. Была и обратная сторона связи — мужчина не мог полюбить ту, что уже занята. Такая женщина тоже распространяла вокруг себя особое биополе, становясь для окружающих мужчин "невидимой" в плане чувств.

У гайтов почти не было браков — мужчина и женщина жили вместе до тех пор, пока любили друг друга. Но иногда хотели проверить свои чувства. Для этого вступали в брак. Обменивались родовыми амулетами, приносили клятвы. Ритуал блокировал проявления экстрасенсорики между ними, теперь оставались лишь истинные чувства. И обычно все заканчивалось плачевно. Мужчина по-прежнему любил женщину, но она его нет — ее чувства были лишь отражением… Но и расстаться уже не могли, поскольку были связаны ритуалом. Стоит ли говорить, что браков у гайтов почти не было? Зачем все портить? Когда-то родители Рика полюбили друг друга по-настоящему. Отец, капитан земного флота и женщина из племени гайтов…

— Ты уверен, что она тебя любит? Что это ее собственное чувство, а не навязанное тобой?

— Конечно! — выпалил Рикар, но зерно сомнения в душе уже дало ростки.

В горле запершило. Он сухо, с надрывом прокашлялся.

— Но женщины гайтов не умирают, если муж куда-то уехал.

— А часто ли они уезжают? И надолго ли? И уезжают ли они так далеко как ты? — вкрадчиво поинтересовался Раски.

— Если ты прав… Если это только из-за того, что я гайт… это несложно решить, — тихо и хрипло произнес Каро. — Я не могу ее взять с собой. Но… я могу ей дать знак рода.

Не дожидаясь ответа, Рикар быстрым шагом направился наверх.

Девушка сидела на кровати, бездумно уставившись в одну точку и не замечая, что Каро вернулся.

Райдер остановился посреди комнаты. Если Раски прав… неужели он может быть прав? А если… неужели и правда, Тани было так плохо? С чего ему врать?

Теперь Рикар знал, что ему делать. Он уверенно прошел к тайнику, снова достал аптечку. Нашел снотворное и бросил его в стакан с водой.

— Выпей, пожалуйста, — ласково проговорил он, держа одной рукой стакан, а другой аккуратно поддерживая голову девушки. Убедился, что она выпила лекарство. Затем уложил Тани в постель, укрыл одеялом и молча сидел рядом, гладя ее по голове, пока она не уснула. Рикар вздохнул. Пора идти. Времени мало, а успеть надо многое…

Спустя десять минут Рикар поднимал в воздух свой флар. Ближайший внутренний тоннель был прямо над Вилеей. Рикар его чувствовал, только никогда не пользовался. Но не сегодня. Во-первых, стояла глубокая ночь — темная и безлунная. А во-вторых, Райдеру сейчас как никогда было плевать на то, что подумают горожане, если заметят летательный аппарат. Через час приземлился на острове гайтов, острове его матери.

— Я ждала тебя, — услышал он скрипучий голос Тары, едва откинул полог ее шатра.

Хранительница племени была старухой столь древней, что никто не мог толком сказать, сколько же ей в сущности лет. И была такой, сколько Рикар себя помнил. За это время многие друзья и родственники Райдера выросли и состарились. Некоторые даже умерли. И лишь Тара выглядела так, словно и не было этих лет.

— Ты ведь за родовым амулетом пришел?

Рикар поморщился.

Все вокруг всё знают, один только он чувствует себя кретином. Не заметив его реакции, Тара продолжала:

— Духи западного ветра новости принесли. Хорошая девчушка. Плохо ей без тебя. Правильно сделал, что пришел.

— Значит… это действительно из-за того, что я гайт? Но ведь никогда раньше…

— Никогда раньше ты не встречал столь тонко чувствующих девушек. Никогда раньше и сам не влюблялся так сильно. Да, ты привязал ее к себе. Слишком сильно. Ваша разлука может плохо для нее закончится. Разорви связь.

— Хорошо…

В груди Рикара похолодело. "Я ее привязал", — билась в голове мысль. — "Значит, это правда".

— Я подготовлю и заговорю тебе амулет. Подвеска подойдет?

Рикар кивнул. Кольцо можно было не так понять. Пусть будет подвеска. Потом он вернется, официально сделает ей предложение. Они вместе сходят к ювелиру и выберут кольца…

— А ты пока расскажи мне о ней, — попросила Тара, раскладывая украшенные рунами деревянные дощечки вокруг костра.

— Она необыкновенная, — непривычно мягко произнес Райдер. — Такая хрупкая, нежная, послушная… Тихая и милая девушка…

— Неужели? Я гадала недавно — мне она такой не показалась…

Райдер вспыхнул.

— Ну конечно! Я с ней несколько месяцев прожил, а ты всего лишь погадала! И кто из нас ее лучше знает?

Рикар тут же пожалел о своих словах. Чего на Тару то злиться? Сказывалось напряжение последних дней, сегодняшний изматывающий вечер и бессонная ночь. В конце концов, старая гадалка действительно видит и знает куда больше, чем кажется.

— Хорошо, ты ее знаешь лучше, — покладисто согласилась она. — Расскажи мне… откуда родом твоя девушка?

Каро замялся, а Тара продолжила:

— Ты знаком с ее родителями? Друзьями? Какие у нее планы на будущее?

Молодой человек задумался. Нет, они об этом, конечно, не говорили.

— О будущем я не знаю. Но уверен, что она тоже видит наше будущее общим! — выкрикнул он и, наткнувшись на скептический взгляд Тары, впервые в этом засомневался. Тани ничего себе не рассказывала. Она ласково и доверчиво льнула к нему каждый раз, когда он был рядом, но… Ни разу не заводила разговора об их дальнейших отношениях, о детях, о том, чем наверняка интересуется любая нормальная девушка. Тани трудно назвать нормальной. В хорошем смысле этого слова. И все же Тара права. Откуда девушка взялась в Вилее? Где научилась танцевать? Что ее здесь держит? Не исчезнет ли она в один момент… Каро вспомнил открытие школы — девушка столь ловко организовала процесс работы и влилась в него, словно это не первый ее опыт. А как быстро она сошлась с Тессой и Вилмой? Будто всю жизнь с аристократами общалась. При этом в высшемобществе Калеи о ней никто не слышал… Тара сказала правду — он ни черта не знает о собственной девушке. И почему эти странности ему не бросились в глаза раньше?!

А еще… Рикар жутко, до дрожи испугался, что Раски окажется прав. Что Тани его не любит, что ее держит исключительно его собственная привязанность, навязанная некстати проснувшимся гайтовским даром. Эта мысль грызла изнутри, не давая покоя ни на минуту. И Рикар подозревал, что она продолжит его мучить все время пребывания на Земле. Как жаль, что нельзя перенести вылет звездолета! Хотя бы на день! Чтобы посмотреть на действие амулета. Чтобы поговорить с Тани.

Тара протянула ему подвеску.

— Я понял, — выдохнул Рикар. — Я поговорю с ней. Сразу… как вернусь.

Он сжал в руке амулет и, не ожидая ответа, вышел из шатра.

— Как бы поздно не было, — проговорила в след Тара, но Каро ее уже не слышал.

Рикар надел на шею девушке тонкую цепочку, произнес слова, поцеловал в краешек губ. Вот и все. Тани ему ничего не обещала… и если разлюбит его, то останется свободной. Он же связан клятвой верности. Пусть по светским законам Калеи или Земли эта клятва не имела силы. Главное, что она значила для него самого. В груди неприятно щемило.

На выходе Каро не сдержался, снова взял помаду Тани.

"Я люблю тебя", — написал он на зеркале.

Затем сбежал по ступенькам вниз. Времени оставалось совсем мало — пора было выдвигаться на базу. Корабль, должно быть, уже прибыл. Несмотря на поздний, или правильнее сказать, уже ранний час, Раски и Хак ждали его. Оба волновались о девушке.

— Я сделал это, — произнес Рикар, обращаясь больше к Раски, чем к Хаку. Затем повернулся к трактирщику:

— Проследи за ней. При малейших признаках недомогания вызывай Барбару. И пусть пошлет мне сообщение. Будет нужно — найду, как вернуться! Скажи ей, пусть носит мою подвеску. И еще, передай ей, что я…

Рикар запнулся, так и не озвучив мысль, которая его беспокоила — а захочет ли Тани вообще его потом видеть. Отвернувшись, он наткнулся на пристальный, понимающий взгляд Раски.

— Я понимаю, чего ты боишься, — сказал он. — Надеюсь, все образуется. В крайнем случае, у тебя будет время поухаживать за ней заново и понравиться ей. Вы столько времени были вместе. И вам было хорошо. Это не забудется.

Райдер скупо кивнул в благодарность за поддержку, бросил последний взгляд на провожающих его мужчин и вышел, не прощаясь.

Глава 20

Дата

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея.

Наталья проснулась бодрой и выспавшейся. Томно потянулась, не открывая глаз, понежилась под одеялом, а потом… Потом вспомнила вчерашний разговор с Каро… Если это можно назвать разговором. Собственную истерику она помнила смутно, но даже этих обрывков хватило. Девушка вскочила. В окно било яркое утреннее солнце, снизу доносился привычный гостиничный шум. Каро не было. Конечно. В дальние поездки он всегда уезжает на рассвете.

На мгновение крошечная иголочка страха кольнула сердце и тут же расстворилась. Девушка прислушалась к себе. Ей было легко и радостно. Нет, не так. Ей было ЛЕГКО и РАДОСТНО. Странно. Разве может быть радостно, когда нет Каро? И тут же вмешалось прояснившееся сознание — а почему нет? Он тебя не бросил, не сбежал, не разлюбил, не умер. Почему не может быть радостно? Да, она уже сейчас чувствует, что соскучилась. И это добавляет нотку грусти в ее настроение. Грусти светлой. Как щепотка соли в сладком пироге, как разжигающая аппетит капля специй. Приятное предвкушение будущей встречи — без надрыва, слез и нездоровой апатии.

— Чудеса… — только и проговорила девушка. Она заново осмотрела свою комнату, словно видя ее в первый раз, выглянула в окно, улыбнувшись солнцу. Затем увидела надпись на стекле.

— Я тоже тебя люблю.

Девушка послала надписи воздушный поцелуй. Спустилась в общий зал, заметила Раски и подсела за его столик.

— Каро уехал, — сообщила она.

— Я в курсе, — отвелил Раски, с волнением глядя на девушку. Мало ли, вдруг не сработало.

— Что-то изменилось, — в ответ на его мысли сказала она. — Мне… Словно дышать легче стало. Словно у меня были крылья, потом пропали… А сейчас снова выросли.

Она вскинула руки, изображая полет. Раски с облегчением выдохнул.

— Получилось…

— Что получилось?

Шинон немного помялся, но все-таки рассказал о специфике гайтовской жизни. И о том, что Каро принес вчера амулет, который должен убрать влияние его чувств на девушку. И что этот амулет значит для гайтов.

— Но… Я ведь все равно по нему скучаю, — с грустной улыбкой произнесла девушка. Раски по-доброму усмехнулся.

— Вот и хорошо. Значит, ты его тоже любишь. А вот он уехал в сомнениях.

Наталья представила себя на месте Каро.

— Жаль, что не могу ему передать, что тоже люблю его.

— Ничего, — неожиданно жестко отозвался Раски. — Пусть немного пострадает от неизвестности, ему полезно.

Дата

ЗЕМЛЯ. С-А Централ. Центральный офис мирового совета по внешней безопасности.

— Мне нужна твоя помощь, — выдал Райдер, поймав в коридоре Ершову после планового совещания. — Я хочу уехать раньше.

— Дрейк будет против.

— Я знаю, потому и прошу тебя, пользуясь тем, что Дрейк куда-то свалил на пару дней.

Ольга задумалась. За ее спиной маячил неизменно улыбающийся парень. "Андрей… как его… Усольцев", — припомнил Рикар. — "Ну и фамилия, язык сломать можно". Ольга смотрела куда-то сквозь Райдера, Райдер смотрел на Андрея, Андрей на Ольгу. Впрочем, Усольцев всегда смотрел только на Ольгу, словно других людей не существовало. Интересно, как к этому относится сама Ершова? Впрочем, если ту и напрягало подобное положение вещей, она умело это скрывала.

— Почему ты хочешь уехать раньше?

— Я обещал, что вернусь через неделю.

Ольга продолжала ждать более развернутого ответа. Рикар вздохнул. В другом случае он бы еще на неделю задержался. Тем более, что вопросы решались действительно важные. Однако основная работа уже была сделана. Рикар нашел старую документацию, где Калее присваивался статус независимой закрытой колонии. Усольцев откопал доисторические указы о правах колониальных меньшинств, о защите этнических групп и прочие невосстребованные, но и не отмененные ныне законы. Бартона они заткнули. Сейчас, наоборот, можно было дожать совет, пользуясь этими "этническими меньшинствами", и даже выбить дополнительное финансирование на изучение и развитие.

— Сама подумай. Бартона прижали. А с остальным и Дрейк справится. А вообще… Девушке обещал.

Ершова не выдержала и рассмеялась.

— Значит, девушке обещал? — с трудом проговорила она сквозь смех. — Только Дрейку не говори. Не уверена, что он оценит.

— Она будет волноваться, — мрачно процедил Рикар, которого веселье Ершовой и близко не коснулось. Не говорить же, в самом деле, что это не девушка, а он сам волнуется, все ли с Тани в порядке. То, что от Хака не приходило никаких новостей, несколько обнадеживало, но страхи до конца не развеивало. Объяснить Ершовой ситуацию он, пожалуй, не смог бы. На Калее подобные вещи воспринимаются иначе. Мол, всякое бывает, даже если сказками попахивает. Здесь же, на Земле, болезни от разлуки, лечащие амулеты, непонятные духовные связи и прочая мистика будет выглядеть странно. Хотя… возможно, Ольга и поняла бы. Да и Дрейк, наверное, понял бы — он много времени провел на Калее. Тем не менее, Райдеру по-прежнему не хотелось ни с кем обсуждать свои проблемы. Он и так извелся за эти дни, накручивая себя всяческими "а если". Сейчас он остро жалел, что не придумал перед вылетом толковой отмазки и не остался в Вилее хотя бы еще на один день…

Ершова тем временем вынырнула из собственных раздумий и с пристальным вниманием уставилась на Райдера. Рикар не знал, что такого она увидела на его лице, но ответила Ольга на удивление серьезно:

— Ну ладно. Придумай что-нибудь правдоподобное, почему тебе понадобилось уехать. Чтобы для отчетности сгодилось. Пусть там твои на базе небольшой пожар устроят, а потом приукрасят ситуацию. Или супер-срочное дело с местными властями найдут. Хоть что-то. Тогда я под личную ответственность добуду тебе корабль. А с Дрейком как-нибудь потом объяснюсь.

ДАТы

Калея. Портовый город Вилея

Всю неделю Наталья ходила в приподнятом настроении. Часто брала в руку подвеску, рассматривала замысловатую вязь рун.

— Значит, он на мне женился? Пусть даже по каким-то своим законам?

Мысль была неожиданно приятной.

— Жаль, он сам мне сказал… Не успел…

В один из дней короткий дробный стук в дверь прервал ее размышления.

— Тебя ждут. Внизу, — буркнул Хак, едва Наталья открыла дверь. Трактирщик виновато взглянул на девушку, пожал плечами и пошел вниз, ничего не добавляя. Каро? Вряд ли, Хак бы так и сказал. Не случилось ли чего? Наталья поспешно набросила на плечи шаль и побежала вниз.

— Дядя Колин?

Волошина растерялась. Не то, чтобы она не была рада видеть мужчину, которого она воспринимала если не как отца, то как близкого родственника. Но она никак не ожидала увидеть его здесь так рано.

— Здравствуй, Тани. Я за тобой.

— Уже? Но ведь полгода еще не прошло!

— Мы немного изменили планы. Решили, что ты и так неплохо освоилась. Тебе еще нужно потренироваться на Земле. В навигационном модуле. Я вечером вернусь за тобой. Собери пока вещи и закончи здесь дела.

Надо уезжать. Так быстро. А ведь она не поговорила с Каро. Он вернется, а ее нет. Что же делать?

— А скоро я сюда вернусь?

— Не знаю. Посмотрим по твоей готовности. Когда сможешь проходить модель тоннеля без ошибок в любом состоянии. Иди собирайся.

"А если не смогу?" — вертелось на языке у Натальи. Вернусь ли я тогда? Думать о худшем не хотелось. И как объясниться с Каро? Вряд ли Хак расскажет ему, кто она такая. Можно, конечно, письмо оставить. И что она напишет? Что улетела на другую планету? Или "извини, так получилось"? И почему она раньше об этом не подумала? Почему не сказала Каро, что ей придется уехать и, возможно, надолго? Все казалось, что времени еще много… Собирая вещи, Наталья не могла избавиться от растущего беспокойства. Многочисленные "если" теснились в голове, мешая думать.

— Я справлюсь! Не будет никаких если! — сказала она себе и уверенно улыбнулась. Да, им с Каро придется объясниться. Но сначала — надо вернуться!

Наталья последний раз окинула комнату взглядом. Сердце заныло от непрошенных воспоминаний — сколько времени они провели здесь вдвоем. Подойдя к зеркалу, девушка взяла помаду.

Вот и все. Наталья вздохнула и, не оглядываясь, вышла из комнаты. Нечего сюда больше заходить, незачем бередить душу.

Школа тоже не заняла много времени. Она оставила госпоже Ванессе ключи, разрешая ученицам приходить и заниматься самостоятельно. Заплатила ей за три месяца вперед, чтобы присматривала за домом. Кроме того поручила расплатиться с теми девушками, кто внес деньги за обучение наперед. Написала письма Тессе с Вилмой. На обратном пути забежала к Раски, но не застала его дома. Пришлось также оставить записку.

— Даже попрощаться не с кем, — тоскливо подумала девушка. Никого из тех людей, что стали ей по-настоящему дорогими, она не могла сейчас увидеть. — Ничего. Тем больше буду стараться, чтобы вернуться!

Наталья последний раз поужинала в трактире, тепло попрощалась с Хаком. И ближе к вечеру вместе с Дрейком покинула Вилею. Теперь ее ждала Земля.

Дата

КАЛЕЯ. Портовый город Вилея.

Рикар опоздал на считанные часы. Именно на рассвете обычно приходили и уходили корабли. На рассвете, потому что тоннель в это время лучше всего раскрывался, отходя от оранжевого пятна. В это утро один корабль ушел, унося на Землю Наталью Волошину. А другой привез Рикара.

Райдер примчался в Вилею, влетел в трактир и застыл, споткнувшись о взгляд Хака.

— Ушла?..

Хак кивнул.

— Это не то, что ты думаешь. Она ждала тебя!

Но Рикар его не слышал. В два прыжка он преодолел лестничный пролет, выбил дверь ногой, не утруждая себя поисками ключа. И замер на пороге. На первый взгляд все осталось по-старому — колыхались на окне занавески, украшала каминную полку ненавистная кружевная салфетка, картины перекрывали тайники. Но теперь комната не выглядела уютной. Она выглядела осиротевшей. Рикар медленно, на негнущихся ногах прошел внутрь, сел на кровать, уронил голову на руки, чувствуя, как вытекает из него жизнь вместе с пониманием простой истины — она ушла. Ее чувства оказались лишь отражением его собственных.

Рикар не знал, сколько он так просидел. Кажется, в дверном проеме появлялся Хак, за ним Раски. Они что-то говорили, но Рикар их не слышал. Ему не хотелось никого видеть, не хотелось дышать без нее, не хотелось жить. Уж не это ли чувствовала Тани, когда он уезжал.

Очнулся он, оказавшись в луже ледяной воды. Поднял голову — над ним стоял Раски и держал пустое ведро.

— Еще один на мою голову, — проворчал бородач, указывая пальцем в сторону.

Рикар скосил глаза. Зеркало. То самое, где, уходя, он оставил надпись "Я люблю тебя". Под его сообщением той же красной помадой мелким аккуратным почерком было подписано:

"Я тоже тебя люблю. Я вернусь".