Хозяин Острова

Глава третья

– Серьёзное отношение к чему бы то ни было

в этом мире является роковой ошибкой.

– А жизнь – это серьёзно?

– О да, жизнь – это серьёзно! Но не очень…

Льюис Кэрролл "Приключения Алисы в стране чудес"

Ночь между вторым и третьим днём

Дверь шкафа тихо раскрылась.

– Ты уже проснулась? – холодный незнакомый голос.

Инга разлепила веки, но картина мира размывалась. Перед глазами проплывали мутноватые разноцветные пятна с очертаниями привычных предметов. Она ни на чём не могла сосредоточиться.

– Нет, я сейчас снова засну. Это как заряд бодрости от будильника, когда не высыпаешься утром, а куда-то очень спешишь, – невнятно и сбивчиво пробормотала девушка.

Разум словно окутывала пелена, через которую толком не могла пробиться ни одна логичная мысль. Говорило только подсознание. Так, как умело. Ассоциациями.

– Это хорошо, – одобрительно сказала суровая женщина.

Мир снова померк.

Большая часть Храма скрывалась под поверхностью достаточно большого, крутого и высокого холма. Другая сторона, где и располагался дополнительный выход наружу, находилась над водой озера. К этому сокрытому входу вёл деревянный, посеревший от времени, понтон.

Инга словно видела и своими глазами, и смотрела со стороны. При этом, не видя ничего. Резко возникающие чёткие образы – и снова провалы.

Вот она смотрит под ноги на зашарканные доски понтона. Вот на бортике чёрный ворон косит синим глазом.

Инга не боялась его. Чувства расплылись, как и зрение, как и память.

Кто она? Почему здесь? Зачем?

Уйма вопросов, не имеющих никакого значения.

Следующее воспоминание – вроде она лежит на каменном алтаре. Холодно? Или может жарко? Тело всё ещё колотит и трясёт, как будто в припадке эпилепсии, но ощущений как таковых почти нет. Как будто это и её, и чужое тело одновременно. К ней подходит какая-то мрачная старуха в чёрном. Морщинистое лицо не разглядеть. Оно слишком близко. И это последнее зрительное воспоминание. Она лишилась этого чувства. И других. Остался только противный голос главной жрицы.

– Где ты? – зашептала старуха.

Как режет этот голос сознание! Словно острый нож вонзается! Треплет на части!

Но зато Инга снова смогла видеть. Или не так. Осознавать то, что можно видеть.

– Я в воздухе, в лесу… Нет! Я стремительно лечу вниз. В озеро, сквозь дно. Там бездна. Ледяной мрак. А за ним свирепый огонь, но он не пугает, а вызывает воодушевление. Я вижу перед собой беловолосого мужчину. Бирюзовые глаза манят меня. Улыбка призывает к себе. Хотя черты его размыты и меняются.

«Помоги ей вернуться ко мне», – ласковый и мелодичный голос зазвенел мягким колокольчиком. С тонких пальцев сорвались, как бабочки вспорхнули, мерцающие огоньки и направились к ней.

– Нет! Я должна уйти! – закричала Инга, и вновь услышала жрицу:

– Где ты?

– У меня есть долг! Не могу нарушить слово. Я должна вернуться!

– Где ты?!

Будь у неё ещё тело, она могла бы сказать, что старуха наклонилась к самому уху и прокричала эти слова. Но тела не было. Ничего не было. Только блуждающая в пространстве неприкаянная мысль, сохраняющая некое отдалённое понятие своего «Я».

– В воздухе, в лесу, и поднимаюсь всё выше, – услышала себя Инга и словно сквозь увиденное узрела, как на лице жрицы появилось облегчение.

– Что ты видишь?

– Свет. Серебряный свет… Я уже видела его, – жрица нахмурилась. – Мой путь не там. Я ещё не получила того, что хочу.

– Чего же ты хочешь? – осторожный вкрадчивый голос.

Но даже мысли не возникло, чтобы задуматься над этим. Главное увидеть. Понять. Осознать.

Чего же ты хочешь?

Фраза запульсировала, затмевая собой всё.

Если бы Инга могла видеть себя со стороны, то видела бы, как слёзы потекли по щекам, а голос стал прерывистым. Она сосредоточилась на клочке памяти, который никак не могла бы назвать своим.

– Мне больно, но я молчу. Каждый раз сдерживаюсь. Каждый раз – больно. Заново. По-новому. Но я молчу.

Тело Инги сжалось в позу эмбриона. Рыдания становились всё более и более нечленораздельными. Мысленное «Я» возвращалось к своей плоти, следуя за нитью воспоминаний. И память проносилась уже столь быстро, что девушка не успевала пересказать всё вслух. Не видела она, хотя и знала, что по обе стороны от всё чётче осознаваемого собственного тела, соединённые с ним словно пуповиной, росли два существа – старуха и нечто, похожее на тварь. Видимо, это оказалось необычно, так как среди жриц, окружающих её, возникло волнение. Ингу же полностью захватили воспоминания. Как если бы девушка видела свою и чью-то ещё жизнь со стороны.

– Мне больно. Всегда больно. Но это заставляет меня жить дальше! – рыдания сдавили горло, делая дыхание хриплым и прерывистым. И внезапно отчётливо. – Моя боль – это моя сила!

Не видя ничего перед собой, и не понимая происходящего, Инга решительно встала с алтаря и вышла к понтону. Нелепые худосочные существа, которые до конца так и не вскормила её память, как два безобразных крыла, резко подёргиваясь, волочились за ней. Девушка тяжело облокотилась на изгородь, заставляя притихшего ворона отлететь подальше, чтобы вернуться через мгновение на своеобразный насест чуть поодаль. Она подняла голову.

Ночное небо словно шевелилось. На понтон в полной тишине садились всё новые и новые огромные чёрные птицы, закрывая своими телами небесный свет. Но Инга этого не видела. Она закричала, что есть силы. Вкладывая в этот крик всё, что много лет копилось, но так и не находило выхода по разным причинам. Некое, глубоко затаённое «Я», наконец-то вместе с болью вырывалось наружу, соединяясь с чем-то новым, приходящим извне. Она словно перерождалась заново, становясь иным. Неким новым существом. И самой собой одновременно. Пуповины же окончательно разорвались, и, корчась, оба создания превратились в склизкую вонючую массу.

– Так чего же ты хочешь? – холодно спросила жрица, когда крик стих.

Инга повернулась к ней и посмотрела на старуху безумными глазами в намерении ответить.

– Что ты делаешь, мать?! Это же наша гостья! – послышался выкрик спешащего Остора. Владыка, словно забыв про приличествующее спокойствие и душевное равновесие, бежал сломя голову по понтону. – Прекрати немедленно!

Все присутствовавшие и девушка обернулись к нему. Инга уже не успевала ответить на заданный вопрос. Она просто упала и, прежде чем заснуть, услышала:

– Нечего прекращать. Всё уже кончено. Ей не быть жрицей.

Глубокие синие воды смешивались с голубизной неба настолько, что граница горизонта стала почти неразличимой. Оттого казалось, что корабль болтался на волнах, словно игрушечный. Ощущение только усиливалось от его внешнего вида. Почти фрегат с первого взгляда. И смотреть на него было одно удовольствие, стоя на мягкой и нежной сочной зелёной траве. Но, как бы ни были хороши природа и вид вокруг, удерживать взгляд только на одной детали Инга не умела. Постепенно её внимание переключилось на маленькую одинокую хлипкую шлюпку у берега. Кажется, именно на ней она и добралась сюда. А затем она стала наблюдать, как на скромную старую пристань острова высаживаются люди. Их собралось достаточно много на пристани возле небольшого замка или скорее размашистого особняка в замковом стиле. А ведь гости на этом острове являлись редкостью.

Инга следила за суетой прибывших людей, но вскоре ей надоело ожидать, когда все пассажиры сошли бы на берег сошли. Судя по всему, это было достаточно долгое и муторное дело. Поэтому она позволила себе поставить на землю свой скромный чемодан и в одиночестве смело поднялась по покрытому шелковистой изумрудной травкой пригорку ближе к дому.

Как ни странно, светлое здание и манило, и отталкивало одновременно. Некое предчувствие переполняло, но на нём никак не удавалось сосредоточиться из-за мирной обстановки вокруг. Однако, сделав ещё несколько уверенных шагов, Инга приостановилась, чувствуя, как странно заколотилось сердце.

– Приветствую тебя на острове, – раздался сдержанный голос.

Инга посмотрела на его владельца, и сразу поняла, с кем столкнула её судьба. Хозяин особняка. Он являлся её родственником, насколько говорило ощущение кого-то родного в его присутствии. Правда, чувство принесло и ясность, что родство было то ли крайне дальним, то ли чем-то нарушено. Но ей всё равно оказалось приятно думать, что в ней текла такая кровь.

Улыбка возникла сама собой.

– Я рада побывать здесь! – несколько излишне восторженно сказала она.

Владелец острова лишь мельком скользнул по ней холодным взглядом, заставляя улыбку на её лице стать несколько натянутой. Затем в какой-то миг Инге показалось, что взор его потеплел и даже стал каким-то сочувственным. Но только на мгновение.

– Эй! – выкрикнул в их сторону один из вновь прибывших, и это не дало возможности продолжить разговор. На секунду в глазах пожилого мужчины отразилось презрение, явно относящееся к фамильярности обращения, но он великолепно владел собой. А потому просто кивнул головой на прощание Инге, приводя в лёгкий беспорядок очень светлые серые волосы, и продолжил свой путь к пристани. Девушка вновь осталась одна. Но на этот раз в смятении.

Она не знала, откуда взялось это ощущение, но в ней проснулась уверенность. Даже убеждение. Что всех прибывших сюда не ждало ничего хорошего. Достаточно было обосноваться в замке, как началось бы…

Что началось?

Инга не знала. Она даже не помнила ничего о себе толком кроме имени. Просто понимала, что вряд ли бы кто-либо вернулся отсюда.

Несмотря на мягкую погоду и тёплый свитер, неприятный холодок пробежал по коже. Ощущение ещё больше охладило и так отсутствующий пыл для изучения особняка. Тот потерял своё первоначальное величественное очарование. Даже светлые тона его облика начали вызывать ассоциации только с неким древним и мрачным логовом вампиров.

Она оглянулась. Кораблик всё также спокойно качался на воде, словно болтался между небом и землёй.

Может, стоило вернуться на нём домой?

Но возвращаться не хотелось. А ноги сами понесли прочь в направлении города. Пусть остальные бы занимались бытом и, вероятно, её чемоданом. В конце концов, внесли бы наверняка замок вместе со своими вещами. Ничего с ним там не случилось бы, а ей он пока не нужен…

С такими думами Инга пошла вдоль узкой дороги без асфальта, ведущей от особняка. И, как и любой путь, та, наконец, разделилась, предлагая множество вариантов. Девушка в нерешительности прикусила губу. У неё не было карты, чтобы узнать нужное направление. А делать выбор порой так сложно.

Неожиданно послышался шум. Звук машины было ни с чем не спутать. И механический гул подал ей хорошую мысль. Девушка отошла к обочине и вытянула руку. Автомобиль, приближаясь к ней, замедлил ход, давая разглядеть, что Инге повезло дважды. Это оказалось такси.

– Вам куда? – вяло поинтересовался пожилой и очень полный водитель.

– В город. Хочу посмотреть какие-нибудь достопримечательности.

– А. Могу отвезти в старую обитель мессира, – скучающе ответил мужчина, знаком давая понять, чтобы та садилась.

Инга предпочла занять заднее сидение. Как-то не хотелось завязывать разговор, да и сам водитель, судя по всему, к болтунам не относился. Дорога из грунтовой и сельской достаточно быстро перешла в древнюю, но ухоженную каменную мостовую. Сразу же по её краям выросли дома, чем дальше, тем теснее прижимаясь друг к другу.

– Вот, – наконец буркнул шофёр, останавливаясь. И назвал сумму.

Девушка открыла кошелёк, с ужасом понимая, что это почти всё, что у неё имелось. Остальные сбережения оставались в тайном кармане чемодана. Но она не подала виду, что её застали врасплох. И просто вручила купюры…

Обратно пришлось бы прогуляться пешком.

Таксист, получив деньги, уехал. А гостья острова приступила к рассматриванию внушительного здания в готическом стиле. Если верить табличке на кованых воротах, то ей довелось остановиться около музея, бывшего ранее старой резиденцией предков владельца особняка на утёсе. Роскошный древний особняк на удивление гармонично слился с центром города.

По правде, Инге всегда было странно входить в бывшие жилища, ныне называемые музеями. Они словно теряли часть своего великолепия и шика, становясь проходным двором. Но… Делать всё равно было нечего больше. Исследовать магазинчики и лавочки города, не имея денег? Она усмехнулась и решительно проскользнула в приоткрытую створку ворот, затем сделала несколько шагов по мощёной тропинке к роскошному крыльцу и вошла внутрь.

Холл оказался пустынным. Молоденькая продавщица билетов задремала за столом. И лишённая финансов Инга, не став её будить, тайком юркнула через турникет и, пройдя через пару залов с молчаливыми посетителями, поднялась по лестнице. Она любила осматривать музеи именно с верхних этажей. Для неё в этом было какое-то своё очарование. Как будто она соблюдала только ей известный тайный ритуал.

Наверху оказалось пустынно.

Что же… Одиночество в музее. Это то, чем стоило наслаждаться!

Инга улыбнулась своим мыслям. Затем на некоторое время замерла в коридоре, приходя в восторг скорее от тишины, чем от богатой обстановки. Но тут всё наваждение рухнуло в единый момент! Она услышала шум шагов и поняла, что всё же не была одинока здесь.

Тихо вздохнув, Инга прокралась вперёд по коридору, чтоб украдкой взглянуть на посетителя. Вскоре перед ней возникла овальная комната с множеством двустворчатых дверей, аналогичным тем, что находились и в самом проходе. По периметру этой странной комнаты нервно бродил мужчина, весьма похожий на мессира. Только выглядел моложе. Он осторожно подходил то к одной, то к другой двери. Словно к чему-то сосредоточенно прислушивался. Иногда приоткрывал створки. Иногда после этого резко захлопывал и затворял щеколдой…

Это было странно. Но ещё более странным вышло внезапное осознание – Инга обнаружила, что впритык к ней стоит маленький мальчик с пепельными волосами. Видимо он также тайно наблюдал за посетителями.

«Шпионы» улыбнулись друг другу.

Необычно.

Инга почувствовала тоже самое, что и при встрече с владельцем замка. Что и при взгляде на мужчину, бегло осматривающего комнаты – как будто тот был родным для неё. И чужим одновременно. Просто близкое существо.

Необычное ощущение.

Но с этим мальчиком её связало ещё кое-что явное. Им обоим было любопытно и хотелось пошалить. И ведомые этим беззвучным чувством они взялись за руки и, как только мужчина отвернулся, тихо зашли в одну из комнат, что он запер на щеколду…

День третий. Утро

Инга проснулась, ощущая боль во всём теле. Особенно гудела рука. Неимоверно тяжёлые веки не хотели открываться, но всё же поддались усилиям.

Комната совсем не походила на номер отеля. Белый потолок, бледно голубые стены, капельница…

Капельница?!

Тоненькая трубочка соединялась с иглой в её предплечье.

Вот почему там всё так зудело!

Девушка попыталась приподняться и собраться с мыслями. Прорывающиеся воспоминания казались только жутким сном или бредом. Нужно было узнать, что именно произошло. Почему она лежала здесь?

Свободная рука уже начала движение к кнопке, чтобы вызвать кого-либо из медперсонала, но это не понадобилось. Дверь, едва скрипнув, отворилась. В палату вошли врач, медсестра и Владыка Остор с крайне недовольным выражением лица. Инга с радостью поняла, что очнулась весьма своевременно. И мысли в голове как раз более-менее выстроились, и появилась готовность спрашивать и получать ответы. Доктор представился и, мельком взглянув на прибор, записал что-то на бланке. Затем подошёл ближе. Осмотрел зрачки, прощупал пульс, несмотря на результаты техники. Затем сделал удовлетворённый кивок головой и заключил:

– Состояние нормализовалось.

Фраза словно дала молчаливому и угрюмому Остору спусковой сигнал. Он решительно подошёл ближе, положив на высокую тумбочку коричневую кожаную папку. После чего, крепко сжимая пальцами, словно для улучшения самоконтроля, края столешницы, облокотился на мебель. Колёсики постарались отъехать в сторону от подобного усилия, но Владыка в неловкое положение попадать не собирался. Ещё более сильный упор остановил беглянку… Однако взгляд мужчины стал совсем неприятным.

– Вы помните, что было? – жёстко выговорил он.

– Не вполне. Смутно, – вяло ответила Инга, принимая полусидячее положение и осознавая, что если ей самой её память бредом казалась, то уж для начала лучше выслушать версию остальных присутствующих. – А что произошло? Почему я здесь?

– Узнаёте?

Остор раскрыл папку и показал лист, на всей поверхности которого красовалось изображение цветка с насыщенно синими остроконечными лепестками. Она уже видела подобное. Впервые – в руках странного мужчины у озера с крестообразными мостиками. После – на лугах Запретного острова.

– Нет, – солгала Инга, но нехорошая заминка в ответе всё же произошла, да и кривые сердцебиения пульса на экране заскакали…

Чёртовы приборы!

– А так?

Следующие несколько страниц оказались крупными фотографиями. На всех она лежала на траве в грязном сером платье и прижимала к себе именно такой цветок. Выражение её лица при этом сочетало в себе наслаждение с необыкновенной сосредоточенностью…

Выкладывать подобное в общественные сети явно не стоило!

Лайки, конечно, собрались бы быстро, но комментарии ожидались те ещё. Ехидные друзья в таких ситуациях никогда не дремали.

– Ваши художники долго рисовали? – улыбнулась она собеседнику, намекая, что фото являлись подделкой. – А то, знаете ли…

– Этот цветок произрастает лишь на закрытой для посещения территории, – перебил её хмурый Остор. – И запретна она именно из-за него. Для людей остального мира его сок сродни сильному наркотическому средству. То, что вы остались в живых, несомненно заслуга вашего крепкого организма и невероятной удачи, позволившей всё-таки своевременно вас обнаружить. Однако не соблюдение законов Острова является прямым нарушением нашего договора со Stellimber Incorporated, – голос набирал силу с каждым словом. Он не срывался. Вроде даже не становился громче, но сердце Инги замерло, а душа словно скрылась в пятки. – Через два дня… Столько же, доктор, вы намерены продержать её здесь?

– Да. Надо убедиться, что тело полностью очищено от токсина и в дальнейшем не возникнет никаких осложнений.

– Через два дня вы обязаны покинуть Остров. И думаю, вам будет приятно осознавать, что ваш поступок отныне станет рассматриваться как дополнительная существенная причина для отказа различной исследовательской деятельности других групп.

Всё это звучало приговором, но произнесённое объяснение позволило Инге всё же привести голову в порядок. Ей, конечно, очень понравилась мысль о том, что все зомби, гробница и жуть в храме только наркотический бред. Понравилась настолько, что она приняла и поверила в ту. И даже вот-вот бы вздохнула с облегчением. Ведь всё стало ясно и понятно! Но озвученный Остором проступок… Становился клеймом на всю жизнь! Её мечта стать одной из первых героинь Острова осуществлялась несколько с иной стороны. Теперь вовсе не хотелось, чтобы имя вошло в записи истории. Антон то всё понял бы, простил, а вот как же теперь смотреть в глаза коллегам по работе? А уж тем более товарищам по этому путешествию…

И зачем ей так понадобилось нарушать запрет?!

– Покинуть Остров должна вся группа? – на всякий случай, лелея крайне слабую надежду, поинтересовалась Инга. Не всем же страдать из-за неё.

Вопрос вызвал нехорошую ухмылку на лице Владыки.

Неужели они туда все вместе зачем-то пошли?… Кто знал? Может и так. Зато, хотя бы, становилось понятно, отчего её дорога туда лежала.

– Остальная группа больше не существует. Благодаря вам.

– Пожалуй, не стоит так резко, – попытался вставить своё слово доктор, наблюдая за тем, сколь резко изменились показатели на приборах.

Но Остора тактичность не интересовала. Он переложил свою папку на тело Инги и перевернув ещё несколько страниц текста раскрыл нужный разворот, где были ещё фотографии. Только на них в различных ракурсах присутствовал искорёженный экспедиционный джип.

Вот он в воде. Следующее фото – как тот вытаскивали. Зрители на берегу. Крупные фотографии фрагментов повреждений.

– В ночное время и плохую погоду посещение небесных островов находится под строгим запретом. Природа, к сожалению, не радует Остров устойчивостью, чтобы делать своевременные климатические прогнозы. Однако, едва вчера стало ясно, что ожидается гроза, все группы сразу же вывели. Ещё в первую половину дня, – фраза прозвучала крайне знакомо, но Инга постаралась не зацикливать на этом своё внимание. – Ваши коллеги тоже покинули Храмовые Сады. Однако вас не было нигде. Они решили, что вы вернулись в город вместе с одной из экскурсий. Но номер в гостинице оказался пуст. Это привело их к самонадеянному поступку. Они решили вернуться обратно и начать поиски. К тому времени гроза почти достигла своего апогея.

– Если посещения под запретом, то почему никто их не остановил? – пришла Инге в голову нестыковка.

Владыка изобразил на лице изумление.

– Обычно по дороге курсирует специальный автомобиль. Когда он не едет – то подниматься в непогоду никого из туристов не прельщает. А местные строго соблюдают запрет. В охране нет смысла. Ваши же коллеги предпочли пойти на риск. И по всей видимости ширина транспорта и размытая от дождя скользкая дорога привели к весьма плачевному результату… Кстати, вашему руководству будет выставлен счёт за извлечение машины со дна. Это оказалось весьма трудоёмким занятием.

– А где же трупы? – что-то никак не хотелось сходиться в голове Инги. Даже известие о судьбе коллег отошло на второй план.

Если автомобиль разбился, то кто-то же должен был остаться внутри? Ремни безопасности вполне могли заклинить, например. Или могла произойти потеря сознания от удара.

Но на фотографиях только джип!

– Вода поглотила их. А то, что забирают воды Острова – искать бесполезно, – Владыка взял папку из рук интуитивно сомневающейся Инги и захлопнул. После чего вышел вместе с доктором.

– Вам ничего не нужно? – поинтересовалась медсестра с красивыми зелёными глазами и душевно улыбнулась.

Инга прислушалась к себе – хотелось только одного. Разобраться с произошедшим. История Остора выглядела правдивой и естественной, но… Неужели ей пришло бы в голову перебираться на запрещённую территорию в одиночку через некую преграду?! Или она действительно видела незнакомца у озера? И даже такого расстояния между ними хватило, чтобы в организм попал яд цветка? Может потому экскурсовод столь быстро тогда вела свою группу прочь?

С другой стороны, разве бы в проливной дождь поехал Гарик искать её на незнакомой местности? А Павел не оставил бы никого в гостинице ожидать?

Нет. Что-то в истории никак не сходилось. И это Инга чувствовала всем своим существом.

– Нет, – ответила она.

– Тогда постарайтесь заснуть, – посоветовала девушка и тоже вышла.

Фраза подействовала волшебным образом. Ещё меньше получаса назад ей вовсе не хотелось спать, а сейчас голову наполнила невнятная тяжесть. Веки словно сами смыкались, несмотря на то, что разум хотел обратного. Но на борьбу сил просто не было…

Дверь за ними самостоятельно с резким щелчком захлопнулась, и пространство комнаты, и так увиденное мельком, пропало. Обстановка резко изменилась. Мальчик прижался, пугаясь неизвестности. Инга же обернулась, рассчитывая уйти назад, но дверной проём словно тут же отнесло на невероятное расстояние.

– Теперь мы просто так не вернёмся. Да? – прошептал ребёнок.

Она машинально крепче сжала руку того. Ей не хотелось отвечать правду. Но так было бы честнее. Поэтому девушка присела, чтобы сначала обнять малыша, как невнятный звук заставил её волосы зашевелиться, а тело резко выпрямиться. Глаза сами собой суетливо выявили источник мерзкого шума. Это пронзительно кричало существо похожее на женщину. Оно, словно призрак, чуть парило над полом в белом балахоне. Огромные глаза, присущие монстрам аниме, вызывали чувство гадливости. Отвратительная пасть, как если бы до крика у той и вовсе не было рта, походила на огромную бездну во мрак, прикрытую полугнилыми лохмотьями кожи.

Сердце дёрнулось, однако рефлексы Инги оказались на высоте. Ещё крепче сжав холодную ладонь мальчика, она рванула изо всех сил к другой двери, которую заметила, когда комната полностью изменилась. Они пулей вбежали в новое помещение.

Беглецы оказались на небольшом пространстве, центр которого состоял из самых разнообразных плиток с непонятными символами. Здесь царил полумрак, а потому можно было попробовать скрыться за комодом – единственным предметом мебели, наудачу стоявшим передом ко входу. Инга немного отодвинула его и присела в образовавшуюся за ним щель, вжимаясь в стену. Мальчик испуганно посмотрел на неё и крепко обнял. Странно ещё, что он не хныкал и молчал.

Тишина.

Вроде никто не погнался за ними, а потому Инга привстала, осторожно осмотрелась из своего укрытия. Из помещения, в которое они попали, вело три выхода. Первый – в комнату со страшным существом. Оттуда им довелось сбежать. Остальные два располагались напротив друг друга в противоположном конце вытянутого пространства.

Оставаться на месте? Последовать дальше?

Словно способствуя решению, из правой двери, напротив того места, где они прятались, выбежал испуганный мужчина. Им словно полностью овладел страх. Тот нёсся вперёд, сломя голову. Однако несколько шагов по плиткам и… Мужчина моментально превратился в пепел, а дверь за ним резко захлопнулась сама.

Идти вперёд расхотелось. Оставаться – тварь могла легко найти их… И словно в подтверждение последнему створки комнаты с чудищем всё же распахнулись.

– Тише. Тс-с, – еле слышно и быстро прошептала Инга задыхающемуся от ужаса мальчику и постаралась несколько прикрыть его тело своим.

Между тем, если судить по звукам шагов, недалеко от комода остановилось двое.

– Как и уговаривались – я исполнил три желания, – зазвучал достаточно весёлый, довольный собой, звонкий мужской баритон.

Тот, кому всё это говорилось, выругался и, видимо, ступил на плитки, ибо сумрак помещения снова чуть озарился радужной вспышкой, и искорки с пеплом красиво взлетели ввысь.

Послышался надменный смех и голос:

– Глупый, глупый человечишко. Как можно было заручиться моей помощью и загадать неверное желание?

Вопрос остался висеть в воздухе. Отвечать на него было некому, а потому не удивляло и то, что неизвестный решил уйти. И звук его отдаляющихся шагов вынудил Ингу пойти на рискованный шаг. Она резко выпрямилась и выкрикнула:

– Постой! Помоги мне!

Мужчина в чёрном одеянии под старину, расшитым серебряной нитью, и длинном плаще с откинутым капюшоном обернулся и с удивлением посмотрел на Ингу. Потом на ребёнка. Его красивое лицо приобрело хищные черты, хотя, вроде, мимика не изменилась. Девушка не могла понять, что вызвало в ней такие ассоциации. То ли пристальный взгляд пронзительных, внимательных глаз удивительного голубого оттенка. То ли прямой тонкой нос с горбинкой… А, может, так казалось из-за волевого подбородка?

– Помочь? Тебе?

– Ты говорил, что выполнил три желания. Исполни и три моих! Пожалуйста!

Незнакомец небрежно и задумчиво поправил свои волосы цвета воронова крыла и, оценивающе глядя на Ингу, подошёл ближе. Нельзя было сомневаться, что мужчину следовало считать крайне опасным. Но выбор был невелик. И она расценила за лучшее использовать даже такую хрупкую возможность вернуться в город.

– Хорошо, – с некой задумчивостью всё же ответил он и с непонятным любопытством, смешанным с жаждущим ожиданием, уставился на собеседницу. – Я послужу тебе. По собственной воле.

– Я хочу уйти из музея.

– Ты не в музее. Это Лабиринт. Но шанс выбраться из него у тебя есть. Если ты, конечно, верно воспользуешься моей помощью.

– Верни меня домой.

– И ты всерьёз думаешь, что всё будет так просто? – приподнял бровь мужчина и усмехнулся. – Ладно. Будем считать это желание обучающим. Если ты намерена идти семимильными шагами, то я намерен тоже поступать так, как мне проще. Например, могу перенести «домой» твоё бездыханное тело. Поэтому будь последовательнее.

– Хорошо, – недовольно согласилась девушка и, подумав, сказала. – Напиши мне, плиты с какими символами во всём замке безопасны.

Черноволосый остался доволен просьбой. Он доброжелательно улыбнулся, достал откуда-то обычную перьевую ручку и, видимо за неимением бумаги, нарисовал что-то на своей руке. Затем повернул ладонь к девушке. Там оказалось начертано несколько символов, весьма тяжело запоминающихся. То наклонные, то прямые крестики. Несколько кружочков. Невнятные линии… Инга, не смущаясь, выхватила без просьбы у него ручку и начала перерисовывать на своей коже, жалея и радуясь одновременно, что символов самих по себе вышло немного. Но перерисовка дала мало. Рисунок, столь чёткий на ладони незнакомца, на её коже выцветал, как будто смывался невидимой водой с едким мылом.

– А как тебя зовут, смелая девочка? – между делом поинтересовался мужчина.

Инга лишь пожала плечами. Она хотела дать этим понять, что ей не хотелось разговоров. Но жест скорее выглядел как "я не знаю".

– В этом месте не стоит забывать подобного, – нахмурился тот.

Затем печально вздохнул, как если бы смирялся с чем-то, также молчаливо бесцеремонно вернул себе свою ручку и что-то уверенно дописал. После чего сам подал инструмент для написания девушке и вновь показал ладонь. Между двух вертикальных линий добавилась надпись.

– Это твоё имя, – пояснил он.

Судя по тону голоса, ей следовало бы рассыпаться в благодарностях за такое знание. Но Инга промолчала. Только ещё раз обвела все по-прежнему стремящиеся исчезнуть символы и дописала последнее слово. На всякий случай. Потому что ничего общего с её настоящим именем то не имело.

Из комнаты вдалеке снова выбежал человек. Не обращая внимания на присутствующих, как если бы они стали невидимками, он, крадучись, последовал по крайним правым плиткам и дошёл почти до середины.

Но ему всё равно не удалось перейти комнату.

– Я буду дальше, – послышался спокойный голос незнакомца. Инга повернулась к нему, но того уже не было рядом. И вообще нигде не было. Ребёнок всё так же крепко ухватился её за руку.

Сверяясь с надписями на ладони, пройти по плиткам удалось достаточно быстро. Можно было бы, конечно, сделать это ещё быстрее. Но с учётом того, какой ощущался страх перед каждым шагом…

Далее же путь предлагал выбор. Правая комната не привлекала тем, что из неё столько "гостей" выбегало в панике. Так что они последовали в левую и оказались в коридоре с бесконечной уймой одинаковых дверей по обе стороны. Идти оказалось неприятно. Пол словно пружинил, а тишина настораживала. Поэтому сначала она шла медленно, прислушиваясь к каждому шороху своих шагов и стараясь держаться от проёмов подальше. Сердце выпрыгивало из груди, но ничего не происходило. Так что она пошла смелее. Результат по-прежнему не проявился. Ноги уже гудели от ходьбы, а конца коридора так и не предвиделось.

Может стоило войти в какую-либо из дверей? Но кто знал, что там за ними?

Инга посмотрела на мальчика. У него были закрыты глаза. Она закрыла свои тоже, решив понадеяться на удачу. В конце концов, нос бы столкнулся с выбором судьбы! Однако они несколько секунд шли прямо, так и не ощущая никаких преград. И прервало это мудрёное занятие только недовольное женское предупреждающее покашливание.

Она тут же открыла глаза и поняла, что бесконечного коридора вокруг них не было. Теперь им довелось находиться под аркой, ведущей в какую-то странную комнату. Ранее встреченный мужчина, только уже без плаща и в белой шелковистой просторной рубашке, стоял к ним лицом у мольберта и что-то рисовал с выражением полного сосредоточения, не обращая на них внимания. Он словно стоял на некой границе. За ним находилась небольшая полянка, упирающаяся в высокие каменистые холмы. Даже небо было видно. И солнце ласково освещало местность. А между ним и Ингой вполне обычная комната вроде приёмной в офисе. Имелся даже диванчик для посетителей с журнальным столиком и стойка для секретаря. За ней сидела очень худенькая девушка со строгим узким лицом и непонятного цвета глазами, прикрытыми огромными очками. Она косо посматривала на Ингу и ребёнка время от времени, но старательно делала вид, что и не замечала вовсе.

Сама комната являлась проходной. Вправо вновь уходил длинный тёмный коридор. Оттуда периодически слышались тихие приглушённые крики. Возвращаться же обратно смысла не имело на первый взгляд. Поэтому Инга постаралась подойти к незнакомцу.

– Разве вы не видите, что он занят? – тут же шикнула на них секретарша. – Тем более вы вообще без записи. Так что не наглейте!

– Мне всего на пару слов, – попросила девушка, не ожидающая такого яростного напора и откровенного хамства.

– Будете лезть – позову охранника! Быстро в темницу попадёте.

– А когда он освободится?

Женщина, словно не слыша её, напоказ продолжила заниматься своими делами. Можно было кричать, ругаться, но Инга осознавала, что это было бы бесполезно, а потому просто застыла и начала неотрывно смотреть на секретаршу. Решение не сходить ни с места до получения ответа, словно приковало её.

Идти куда-либо без подсказки? Опасно. Слишком опасно.

Между тем, минут через десять секретарша отвлеклась на телефонный звонок. Задумчиво и, словно флиртуя накручивая провод на пальчик, она повернулась на кресле спиной ко всем и тихонечко захихикала. Инга тут же перевела взгляд на обещавшего исполнения желаний мужчину и на цыпочках подкралась к нему.

– Я сейчас занят, – недовольно произнёс он, отрываясь от занятия, когда она ступила за границу полянки.

– Мне только…

– Ты сейчас опять пожелаешь какую глупость. Учти, я не вывожу никого из Лабиринта с вашей стороны, – голос прозвучал тихо, но категорично. – Хозяин Фантазии не имеет здесь своей власти, но ныне не тот случай для нарушения его запрета. Или ты бы хотела вернуться, зная, что это может уничтожить целый мир?

– Я не понимаю о чём ты, но с час назад ты вроде как не был прочь мне помочь, – с вызовом напомнила она, не став ничего отвечать на провокационный вопрос.

– Я лишь озвучил то, над чем тебе стоило бы задуматься.

– Слушай, если не можешь вывести, тогда просто покажи, где можно найти выход, – раздражённо прошептала Инга.

Незнакомец, поглядев на неё свысока, небрежно указал ладонью, в которой так и продолжал сжимать кисть, на коридор, откуда она пришла.

Это заставило девушку обиженно фыркнуть и пойти по иному пути. Инга переступила очередной порог…

День третий. Около трёх часов дня по местному времени

Глаза медленно, но беспокойно обвели окружающее пространство.

Всё та же палата.

Инга облегчённо вздохнула. Если бы ей и на этот раз довелось оказаться на новом месте, то пришлось бы смириться с тем, что она, судя по всему, сошла с ума! А так, ещё оставался шанс обрести скромное душевное равновесие.

Рука также ныла, но капельницы уже не было. Видимо иглу вытащили во время сна, а Инга даже не почувствовала. Аппаратуру тоже убрали. Это давало огромную свободу действий. Девушка откинула край лёгкого одеяла и обнаружила, что на неё надета лишь лёгкая больничная сорочка. Затем она встала и на шатающихся ногах подошла к окну, прогоняя противную слабость тела. Тапочек не оказалось, но пол устилал мягкий тёплый синий ковёр, согревая отчего-то замёршие ступни. Инга отодвинула лёгкую штору в сторону.

Яркое солнце озаряло красочную мостовую, по которой неторопливо брели в разные стороны люди. Некоторые заходили в крошечные магазинчики двухэтажных зданий. Первый уровень таких домов зачастую отводился под маленькое уютное кафе или лавку необычных самодельных сувениров, а на втором продолжала жить своей обыденной жизнью семья владельцев. Инга вспомнила, что вместе с группой проходила по этой улице, расположенной почти в центре города. Воспоминание вернуло её мысли к событиям утра и придало решимости.

– Я как раз принесла вам обед, – воодушевленным голосом произнесла вошедшая знакомая медсестра. Инга обернулась. Идея перекусить отозвалась восторженным бурчанием в животе, заставляя щёки покраснеть.

– Это замечательно!

– Раз вы уже встали, то я поставлю на столик, – предложила та и, не дожидаясь ответа, водрузила поднос на столешницу.

– А можно спросить, где моя одежда? – упускать единственное дружелюбно настроенное существо Инге никак не хотелось, тем более что в голове начал формироваться план дальнейших действий.

– Убрана, чтобы вы не покидали помещение больницы до выписки. Ваше состояние ещё не настолько стабильно.

Никто даже не намеревался скрывать, что её отсюда не выпустили бы!

Внутренне Инга, испытывая крайнее недовольство, напряглась, но постаралась придать своему лицу самое убедительное и тревожное выражение.

– У меня в номере остался ноутбук, а это единственное средство связи с моим мужем. Он наверняка волнуется, что я со вчерашнего утра так ничего и не написала. Мне очень нужно попасть в гостиницу.

– Я бы могла передать ваше пожелание руководству. Возможно, они бы направили человека…

– Понимаете, – перебила ту Инга. – Он остался среди… Хм. Весьма личных вещей. Я не хотела бы, чтобы кто-либо их просматривал…

– Сожалею, но я ничем не могу вам помочь, – решительно отказала медсестра и вышла, пока подопечная не придумала ещё каких актуальных поводов для побега.

Инга же присела за столик и принялась за еду, почти не ощущая вкуса. Сейчас всё её внимание оказалось сосредоточено на мыслях.

Островитяне хотели удержать её в больнице… Но для этого точно не достаточно было поселить на втором этаже и всего лишь не отдать одежду! Если русский человек что хорошее осуществить задумывал, то никакие препятствия его не остановили бы! Терять ей, тем более, особо было нечего. Репутация уже была безвозвратно испорчена. Послезавтра предстояло покинуть Остров. Так что оставшееся время девушка не намеревалась валяться в палате! Её переполняла решительность попытаться найти след коллег и разобраться в том, что же именно произошло на небесных островах. Они же фотографировали по пути всё. Где фотокамеры?!

И, кроме того, прямого запрета на перемещения от Владыки Остора на словах не высказывалось. Инга ни с чем аналогичным и не соглашалась. Так что этот факт тоже следовало учесть.

Когда с едой было покончено, энергия внутри забурлила и потребовала самых активных действий. Первостепенной задачей в планах стало покинуть помещение больницы. Поэтому она вновь подошла к окну и выглянула наружу. Стену здания обрамляла тонкая деревянная решётка, используемая пышным вьюнком в качестве опоры. Вряд ли бы столь лёгкое сооружение выдержало хоть какой-либо значимый вес, но… Рискнуть стоило. Однако сначала следовало проверить кое-что и заодно избавиться от внезапной угрозы неожиданного появления.

Инга взяла поднос и вышла из палаты. Напротив неё практически сразу располагался пост медсестры. И уже не той добродушной девушки, а солидной мужественной дамы, больше схожей с цербером. Она обводила демонически хищным взглядом пространство и, увидев нарушителя, возмущённо уставилась на туристку. Казалось, в случае чего эта особа была способна и скрутить не осознающего своего блага пациента.

– Я вот поднос принесла, – широко улыбнулась той Инга, но ответной реакции не последовало. Угрюмое лицо так и оставалось хмурым.

– Поставьте сюда, – указала дама на свободное место на своём столе угрожающим тоном. От такого голоса хотелось скрыться куда подальше, но у невольницы имелись свои коварные планы. Девушка постаралась продолжать искренне улыбаться.

– Хорошо. А прогуляться можно? Такая погода хорошая! – восхитилась Инга.

– Врач запрещает, – медсестра нехорошо посмотрела вопрошающей прямо в глаза.

– Ой, как жаль! – как если бы она искренне верила, что её тут же отпустили бы, притворно огорчилась девушка и сделала заключение. – Тогда лягу спать. Или какие-либо процедуры назначены? Врача подождать не нужно?

– Нет. Вам пока ничего не требуется, кроме отдыха. Завтра утром доктор на осмотр подойдёт.

– Тогда я отдыхать, – информация оказалась самой прекрасной.

Инга снова широко через силу улыбнулась, а затем, прикрывая рот ладошкой, картинно зевнула и вернулась в палату. Конечно, спать она вовсе не собиралась. Первым делом девушка скинула одеяло на пол и осмотрела простыню. Полотно показалось достаточно крепким, чтобы сделать своеобразную верёвку и спуститься. Вот только край был совсем плотным. Просто так на полосы рваться не желал, поэтому Инга осмотрелась в поисках подходящего орудия, но нигде вокруг ничего острого не нашлось. Пришлось использовать зубы, чтобы слегка надорвать ткань. Челюсть после этого монотонного и долгого занятия загудела, но другие варианты в голову не приходили. Да и результат того стоил. Готовые полосы ткани радовали глаз своим видом… А руки новой работой. Крепко соединив отрезы прочными узлами, Инга поняла, что получившаяся длина уже предостаточна для задуманного. Поэтому повязала последнюю неизрасходованную полоску вместо пояса и зафиксировала бантом. Не привлекать внимание светлой широкой сорочкой на улице было просто невозможно. Оставалось лишь надеяться, что своеобразный ремень хотя бы издалека придавал «наряду» облик платья…

Чего сейчас только не носят, правда?

Один край самодельной верёвки девушка закрепила на ножке кровати, предварительно придвинув тихо, насколько возможно, мебель к окну. Остальная ткань свесилась вдоль стены.

Подобное Инге не доводилось вытворять даже в детстве, но желание убежать пересиливало страх перед вероятным падением. Она переступила через подоконник, повисла на руках и нашарила ступнёй удобный ромб решётки. После чего, закрывая глаза от страха, схватилась за разорванную простыню. Ткань стремительно натянулась, растягиваясь, но выдержала. Ладони Инги скользнули чуть ниже, а нога ступила на другой ромб, как по ступеньке. Её полный вес был бы слишком велик для этой своеобразной лестницы, но с верёвкой ту вполне можно было использовать в качестве опоры.

Спуск вышел достаточно быстрым и не таким уж страшным, каким казался на первый взгляд. Но, конечно, Инга не продумала, что делать со свисающей уликой. Верёвка легко выдавала побег, однако способа избавиться от неё девушка, стоя внизу, не видела. Поэтому оставалось только действовать быстрее. При этом бежать по улице, по которой неспешно время от времени прогуливались прохожие, она не стала, дабы не привлекать ещё больше внимания. Так что Инга двинулась размеренным шагом в сторону гостиницы.

День третий. Чуть больше шестнадцати часов

Сашка отряхнул руки от крошек и продолжил наблюдать за группой туристов, попутно делая снимки своей камерой. Он вспомнил про ту только утром. И теперь жалел, что так и не додумался заснять вчерашних чудищ. Следил же за экскурсоводом парень по одной единственной причине – ему довелось основательно заплутать. Вроде не такой и большой была местность, но выйти к Храму самостоятельно так и не вышло.

Обитель жриц Сашка искал в намерении пробраться внутрь. Все знали, что те никогда не покидали небесные острова. А, значит, либо умели как-то усмирять зомбевидных тварей, либо сами их выпускали. В любом случае, отношение они к ним имели. И, другими словами, наблюдение по-любому дало бы свои результаты.

– Опаньки! А это что такое? – тихо удивился он вслух.

Двигался парень, держась в стороне от туристов. А потому те явно не могли различить то, что довелось увидеть ему. Им мешал плотный кустарник. Отдаляться же от троп гид не дозволял. Так что только Сашка и мог углядеть покачивающийся над пропастью мост, перекрытый коваными воротами. И его вид показался ему более заманчивым, нежели поиски Храма.

Парень, с тоской посмотрев на уходящих туристов, поправил наплечный мешок с едой и подкрался ближе к переходу. На вратах красовалась новенькая табличка с надписями на нескольких языках. Правда, означали они одно и тоже.

Проход запрещён.

– Так может мне сюда-то и надо? – ухмыльнулся Сашка и осмотрел замок.

Голыми руками такое устройство было бы не вскрыть, а верх ворот покрывала колючая проволока.

– Соорудить отмычку что ли? – задумчиво пробубнил себе под нос технический специалист и тут же последовал своей идее.

Смастерить ключ из подручных средств для него труда не составляло.